Замочная скважина • Ведущий рубрики: Руста
Любовь – единственная страсть, не признающая ни прошлого, ни будущего.
Оноре де Бальзак
1
Твое имя давно стало другим, глаза навсегда потеряли свой цвет.
«Наутилус Помпилиус»
Похоже, скоро каждое новое утро я буду начинать со слов «ничто не предвещало беды».
Её действительно ничего не предвещало. Откуда бы ей взяться в Аду, куда я в очередной раз угодила в гости?
Вообще, если не видишь того, что видят попавшие сюда по естественным причинам, то в Преисподней хорошо. Тихо, спокойно, никто не беспокоит. Отсыпной курорт. Я даже иногда забывала о том, что третий месяц фактически нахожусь под арестом (некоторые называют это заботой о моём благополучии, но смысл от этого не меняется: 24 часа в сутки рядом со мной либо Риодан, либо Аббадон. Рехнуться можно!). Если ещё учесть вылазки в Средний мир на прогулки и копчёную рыбу, которую я вчера уплетала за обе щёки где-то на берегу Ладожского озера, то картина получалась и вовсе идиллическая.
Ах да, и мой демон. Аббадон. Почти два метра хищной грациозности и осязаемой мощи, вольготно устроившиеся на стуле. Ноги на столе, на коленях ноутбук. Что-то читает, изредка щёлкая клавишами. Интересно, что? Может, у них тут есть свой аналог «Одноклассников», «ВКонтакте» и прочей подобной ерунды?
– Мечта психиатра, – насмешливо прокомментировало синеглазое искушение, и я поняла, что последнее сказала вслух.
– Эта новость уже с душком, так что не может претендовать на оригинальность, – усмехнулась я в ответ, поудобнее устраиваясь на кровати и подтягивая свой ноут поближе.
Ну да, стоит только заикнуться на приёме у мозгоправа о том, что я в Ад хожу, как к себе домой, и о социальных сетях можно молчать – палата с мягкими стенами и так будет гарантирована.
Вот тут-то и начались странности. «Ад-Телеком» (или как тут у них называется ведомство, ответственное за подключение к всемирной паутине?) забарахлил, обрывая подачу интернета в покои Аббадона в самый неожиданный момент. Да и вообще, что-то странное творилось с ноутбуком: картинка постоянно дёргалась и плыла, будто норовя выпрыгнуть за пределы монитора.
– Шозанах? – Я для верности постучала по крышке ноута. – Вот давай-ка без этих твоих штучек!
Ноут обиженно мигнул и погас совсем.
– Э-э-э! Не смей!
Вот только этого мне не хватало!
– Что там? – спросил Аббадон.
Я обернулась через плечо. Демон продолжал читать, у него всё было в порядке.
– Да хрень какая-то... – пожаловалась я, – похоже, что...
И тут экран ожил. В верхнем левом углу начали появляться буквы.
«Здравствуй, Бэс!»
Оп-па... Это ещё что?
«Как тебе у нас? Надеюсь, Аббадон показал тебе свои владения с лучшей стороны. Знаешь, нам пора познакомиться! Я бы с удовольствием с тобой поболтала, я уже так давно не видела людей! Что сейчас происходит в нашем мире?..»
В нашем?
«У меня так много вопросов! Попроси Хозяина, чтобы он привёл тебя ко мне! Я просила, но он не соглашается...»
По-моему, до меня наконец-то стало доходить... Мозг сопротивлялся, не принимая очевидные факты, но...
Перед глазами поплыло.
«Вообще, жаль, что у Хозяина может быть только одна Фаворитка. Я уверена, что мы бы подружились с тобой...»
Крышка ноута с треском захлопнулась. Я в прострации смотрела на руку с побелевшими костяшками, оборвавшую этот занимательный монолог.
– Вообще-то, я бы с удовольствием дочитала, – говорю и сама удивляюсь безразличию в своём голосе.
Он не ответил. Просто исчез.
Как оказалось, оба ноута – и мой, и оставленный Аббадоном – однозначно прекратили работать.
Сидя на полу в полной темноте и допивая вторую бутылку трофейного вискаря, я размышляла вслух.
– Если рассуждать логически, то ничего неожиданного не произошло...
Действительно, однажды я спросила, есть ли у него кто-нибудь тут. Он не ответил. Вывод напрашивался сам.
– Но ведь можно было не юлить.
А он и не юлил. Просто не сказал.
– Это нечестно!
Честно? Ну, это ты загнула... У самой рыльце в пушку.
– Ха, я изначально была чужой бабой!
Ну и? Типа демона это должно остановить? Ха три раза.
– Я не скрывала ничего...
Ага, в основном потому, что он тебя читает так же легко, как коммунист «Ленинскую правду»!
– Пи**ец!..
Со злости швырнув почти допитую литровку в стену (о, какой красивый натюрморт получится на обоях!), я свернулась калачиком и закрыла глаза. Поспать бы...
Сон ещё не значит отдых. Я проснулась ещё более уставшей и раздражённой. Все суставы ломило, мышцы затекли.
И я всё ещё была одна.
Кое-как поднявшись, поплелась в душ. Постояла под водой, подставив лицо хлёстким холодным струям, растёрлась мягким полотенцем и почувствовала себя почти полноценным человеком. Ещё бы кофе кружку и что-нибудь мясосодержащее – было бы вообще отлично, но этой мечте сбыться было явно не суждено. Ни кофе, ни самой завалящей сосиски не оказалось. Я улеглась на кровать и без особой надежды включила ноут. Попыталась подключиться к интернету – получилось. Чудеса!.. Неожиданно, но обрадовало.
Знаете, интернет, конечно, зло, но временами его способность затягивать в виртуальный мир становится воистину спасительной. Как для меня сейчас. Я блуждала по просторам паутины, открывая и закрывая страницы, читала новости и проверяла почту, почти отключившись от ноющей боли в груди. Даже вспомнила про домашнее задание от Наставника и о том, что сроки сдачи поджимают. Наваяв ответ, получив за него «отлично» и до кучи пожаловавшись на злого и противного демона, решившего заморить меня голодом, я уже собралась отключаться и снова завалиться спать – заняться-то всё равно было нечем...
«Пролететь, как фанера над Парижем» мне не дал пасьянс «Косынка». Если бы не эта глупая игра, то опять пропустила бы много интересного... Пока я дораскладывала картишки, «сверху» передали послание от Наставника.
С приглашением на ужин.
Вот тут-то челюсть наконец-то отвалилась. При желании, меня в данный момент можно было использовать как кашпо. Ну, или вместо пепельницы. Это же надо, мой строгий, неприступный куратор решил побаловать свою непутёвую ученицу? Сдох в лесу кто-то, что ли?.. Хотя я готова была и по бурелому побегать, чтобы выяснить причину подобного феномена...
Вот только оставался открытым самый главный вопрос: как выбраться из Преисподней? Может, я и рискнула бы поплутать по адским подземельям в поисках лестницы хотя бы в человеческую канализацию, но на данный момент я не наблюдала двери даже из этой чёртовой комнаты!
Как всегда, озарение пришло само собой.
– Хочу приличные тряпки и на ужин с Рафаилом! – крикнула я в потолок. – Я же знаю, что ты меня слышишь!!!
Я и правда была уверена, что демон меня слышит. Не в его манере было просто свалить навстречу закатному солнцу от объяснений подальше и бросить меня тут без присмотра. Я ж и ножницы могу найти, и краски... И кто-то явно был солидарен со мной в этом вопросе, потому что я вдруг оказалась сидящей на высоком каменном парапете под неоновой вывеской «Del Mare».
Да, и, по-моему, перемещение в пространстве было сдобрено подзатыльником.
– А ты почему сидишь здесь и не заходишь?
Я вложила свою ладонь в руку Рафаила, даже сквозь кожаную перчатку почувствовав исходящее от него тепло. Улыбнулась.
– Доброй ночи, Наставник.
Архангел коротко усмехнулся, галантно прикоснулся губами к моему запястью.
– Рафаил.
О-о-о, что это у нас тут происходит? Мир сошёл с ума раньше меня? Интересный поворот событий для первой очной ставки.
– Хорошо. Доброй ночи, Рафаил.
– Здравствуй, Бэс. – Он положил мою руку на сгиб локтя и повёл внутрь ресторана.
Я в весёлом изумлении косилась на своего спутника, даже не пытаясь этого скрыть. Он смотрел вперёд, но в уголках глаз я заметила морщинки. Будто бы он щурился, изо всех сил пытаясь не рассмеяться.
– До вашей конторы случаем дым с конопляного поля не поднимался? – между делом поинтересовалась я, опускаясь на любезно отодвинутый стул.
Рафаил укоризненно покачал головой.
– Уважение и кротость, Бэс.
– Ну а что я ещё могу подумать?
– Не думай. Лучше ешь.
Ну разумеется, он меня заткнул. Рыбой. Безошибочный вариант, если надо меня отвлечь. Или привлечь. Или что он там ещё задумал.
Пока я поглощала свой ужин, небесный ребус сидел напротив, откинувшись на спинку стула, и наблюдал за мной. Обычно меня смущает, когда на меня так пристально смотрят, но сегодня мне было до фени. Вдумчиво отправляя в рот кусочки запеченной форели, я изредка стреляла глазками. Разок не удержалась и облизала вилку. Рафаил всё-таки рассмеялся.
– И что ты делаешь?
Я невинно похлопала ресницами и отложила вилку.
– А ты?
– Кормлю подопечную.
– Ну а подопечная ест. Спасибо, было вкусно.
– Пожалуйста.
Пауза. Я не торопилась её нарушать.
– Давай выйдем на воздух.
Да без проблем. Мне было безумно интересно, к чему весь этот спектакль. Архангел провёл меня на широкую террасу. Я подошла к перилам и вдохнула полной грудью.
– Что тебя беспокоит?
Он сказал это так близко – почти на ухо, что я вздрогнула и обернулась, задев губами его щеку. От неожиданности отпрянула назад, едва не перелетев спиной вперёд через ограждение, но Рафаил поймал, обняв одной рукой за талию.
– Нервишки нынче ни к чёрту... – пожаловалась я шёпотом, мечтая, чтобы он отступил назад и перестал взглядом искать в моих глазах что-то...
– Спокойствие и рассудительность, ученица. Запомни. В запале ты можешь натворить много таких вещей, о которых потом пожалеешь. Думай не о себе и своих уязвлённых чувствах, а о том, что поддавшись жажде мести, ты закопаешься ещё глубже и лишишься того, что тебе дорого.
Вот это было стыдно. Я только что думала, чтобы его поцеловать. Архангела. Назло демону. А он меня прочитал и отчитал. И напомнил ещё об одном человеке, который за последние сутки напрочь вылетел из моей дырявой головы.
– А может, поговорим о следующей домашке? – жалобно прошу и мечтаю оказаться где-нибудь в другой галактике...
По-моему, мимо только что пролетел стул. Я удивлённо проследила траекторию его полёта, а потом выглянула из-за плеча архангела в поисках причины этого удивительного атмосферного явления.
Через главный зал ресторана в нашу сторону надвигался Аббадон. Именно надвигался, словно беспощадный грозовой фронт. Мебель, посуда, люди – всё разлеталось в стороны, будто выталкиваемое из его личного пространства.
– Ты что творишь, Раф?!
РАФ??? Ого!.. Интересно, а как архангел тогда сокращает имя демона?
Рафаил отпустил меня и обернулся. Я тут же сделала шаг в сторону и осторожно выдохнула.
– А ты что? Почему моришь ее голодом? – Если бы я могла вкладывать СТОЛЬКО холода в слова, то замораживала бы продукты одним чихом.
Демон удивленно посмотрел на меня:
– Голодом?
– Ну да, ты ж её сюда на сеанс психоанализа отправил.
– Так, ребята, брейк, – не задумываясь о возможных последствиях собственной смелости, я прошла между ними и вернулась в ресторан.
Всех посетителей как ветром сдуло – надеюсь, не буквально. Безнадёжно покрутив головой по сторонам, да так и не найдя свою сумочку, я подняла перевёрнутый стул, чью-то пачку сигарет и зажигалку. Села лицом к террасе и с наслаждением закурила. На меня тут же уставились две пары глаз – синие и карие – с одинаковым неодобрением.
– Брось! – предсказуемо завёлся демон.
– Ага, щаззз. – Я спокойно улыбалась и пускала дымные колечки. – Первый, кто рискнёт отобрать папиросу, станет врагом номер один. Мне бы не хотелось ругаться из-за такой мелочи.
Он понял, что я хотела этим сказать: оставь мне мои маленькие шалости, не придирайся и не учи – и тогда я не устрою тебе истерику и не буду орать, что ты не имеешь на это никакого права.
– Она узнала? – вдруг спросил Рафаил. Что-то было в его тоне... Сочувствие? Нет, на ум почему-то пришло слово «соучастие».
– Что-то типа того, – напряжённо ответил Аббадон.
– Хм...
Я неверяще уставилась на архангела. Он знал?!
– Какого хрена? – Я смотрела на него во все глаза и слышала обвиняющие нотки в своём голосе. – Тоже успел потоптаться в этой истории?
– Осторожней, ученица.
Наверное, это было предостережение. Мне было всё равно.
Он знал. И не предупредил! Не остановил... не уберёг... Наставник, твою мать! Я держала в левой руке тяжёлую стеклянную пепельницу и очень хотела с размаху запустить её куда-нибудь в район его головы. До такой степени бешенства меня доводил только Аббадон.
Взгляд перепрыгивал с одного нарушителя моего спокойствия на другого. И вдруг остановился. Я впервые увидела их вместе. Похожие черты лица, сходные жесты... ну разве что Аббадон чуть выше, а Рафаил выглядит старше. И вот тут я рассмеялась. Громко и искренне, до слёз. Хохотала, размазывая по щекам потёкшую тушь.
– Братцы, мать вашу! Двое из ларца!
Рафаил опять оказался гораздо ближе, чем мне было необходимо для комфортного пребывания в одной с ним комнате, выдернул из моих пальцев сигарету и смял в руке, снова укоризненно качая головой.
– Ничего смешного. До встречи, Бэс.
Ничуть не умерив веселье, я помахала рассыпающемуся на мириады светящихся искр силуэту:
– И вам не хворать!
Приступы смеха ещё долго накатывали на меня даже после возвращения во владения Аббадона.
Наша радость в непосредственности. Это факт, думала я, глядя, как Элви спиной вперёд входит в комнату. Её Высочество супруга Смерти и по совместительству Фаворитка Короля Ада Белета виртуозно захлопнула ногой дверь, продефилировала по ковру и поставила на стол поднос. Прямо сквозь стену просочились две тени и замерли, распространяя по помещению флюиды угрозы и могильный холод.
– Салют, подруга. Решила заглянуть, – смешок, – по-соседски. Домино не нашла, так что будем разгадывать кроссворд.
– Салют. А это что?
– Где? А-а-а, эти... Это моя охрана, – усмехнулась Элви. – Или что-то вроде того. Чтоб я не вляпалась в приключения и наверняка оказалась там, где надо.
Я жизнерадостно заржала. На днях Элви завернула на закрытое совещание ЗАО «Люцифер и Ко». Случайно, разумеется. Похоже, Белет решил, что это было слишком.
– Простынки есть? А то надо этих, – кивок в стону секьюрити, – прикрыть, чтоб аппетит не портили.
Я хмыкнула и полезла в шкаф.
– А твой где? – раздалось за спиной под бульканье огненной водицы. – Тоже весь в делах аки в соплях?
Я дёрнулась, едва не сшибив макушкой одну из полок.
– Мой... – я запнулась, подбирая слова. – Знаешь, Руста права... не может быть демон чьим-то... Короче, да, ушёл, велел не скучать, – вынырнув из шкафа с двумя ещё упакованными в целлофан простынями, я на секунду задумалась, какую приспособить для наших нужд: розовую или зелёную?
– Мда... – закинув ноги на журнальный столик, вздохнула Элви. – Вернется. Сделает дела и вернется, – убеждённо заявила она. – Те, чьи мы, – они такие, нас не оставят. И это, Бэс, розовую, ясен пень! Ты только прикинь, как ребятки будут классно смотреться в розовом!
Просидели мы пару лит... ой, ну, часов, разумеется. Мне стало несравнимо легче. Одно дело слоняться в четырёх стенах в неизвестности, и совсем другое – на пару драпировать куском розовой материи свирепое секьюрити Элви.
– И чем это вы тут занимаетесь?
Очередная стопка горючего встала у меня поперёк горла, и я закашлялась, хватая ртом воздух. Элви подсунула мне стакан воды и с энтузиазмом похлопала по спине. Лучше б я не пила воду и не оборачивалась одновременно, потому что Белета увидеть я как-то не ожидала. Вот Аббадон с выражением лица «что, опять?» меня не удивил.
Ну, и, разумеется, я подавилась ещё раз.
Судорожно соображая, насколько может отличаться придворный этикет Ада от человеческого и как следует обращаться к Белету, я не придумала ничего лучше, чем изобразить реверанс.
– Здравствуйте, Ваше Величество! А что? У нас нервы слабые... у меня так точно. Ничего непоправимого, это всего лишь тряпочка... – Чёрт, почему же мы так мало выпили?! Сейчас бы не было так стрёмно! – Мы тут кроссворд разгадываем. Вот, слово из пяти букв: тонкие упругие и гибкие прутья, используемые для телесного наказания. Первая буква "Р". – Я смачно выругалась про себя. Пора срочно учиться падать в обморок...
Белет не обратил на меня никакого внимания. Хотя нет, в финале моего монолога на его лице мелькнула улыбка – эффект такой же, как от падающей звезды: темно, темно, а потом вдруг яркая вспышка в небе, а ты стоишь, открыв рот, и глазами хлопаешь – так быстро, что я даже подумала, не показалось ли мне.
– Пойдем, – это он Элви.
– Ну, Лучик, ну пожа-а-а-алуйста, мы так классно сидели, а можно еще немножечко? – Не хватало только схватить демона за штанину и подёргать.
– Фаворитка! – гаркнул Белет.
– Я! – тут же подпрыгнула Элви, браво выпятив грудь и шатаясь по синусоиде.
– Ты идти-то сможешь?
– Куда прикажете, Повелитель! За вами хоть в рай!
Мне пришлось прикусить щёку, чтобы не заржать в голос. Ну, Элви, мастер хождения под куполом цирка без страховки! Белет с тяжким вздохом перебросил свою Фаворитку через плечо.
– Прощайся.
– Всем пока, – упираясь своему Хозяину в спину, Элви пыталась не висеть вниз головой. – Увидимся. Аббадон, Ваше сиятельство! А мы еще кроссворд не разгадали!
– Ну, одно слово ты наверняка уже разгадала.
– Нет! Только не розги, только не розги! Ну пожалуйста!!!
Удивительная парочка исчезла. Я глупо помахала вслед рукой.
– Пока, дорогой друг... Приходи ещё!
Всё-таки Белета явно забавляют выходки Элви. Без неё он бы со скуки загнулся.
– Садись. Пора поговорить.
Подчинившись духу противоречия, я осталась стоять.
– Надеюсь, не о моём ужасном поведении? – В общем-то, я даже не пыталась не язвить.
Пить надо меньше.
– Сядь, – приказал Аббадон.
Коленки подогнулись – скорее даже подломились – и я тут же плюхнулась в кресло перед низким столиком, за которым ещё десять минут назад мы с Элви успешно предавались возлияниям. На разложенной газетке с неразгаданным кроссвордом краснела маринованная помидорка, почему-то намертво завладевшая моим вниманием.
– Её зовут Хавива.
Я вздрогнула, будто под задницей оказался высоковольтный кабель. Древнее имя, означающее «любимая».
– Честно говоря, не уверена, что готова слушать, – гипнотизируя помидорку, выдавила я.
– Поздно, милая. Считай это запоздалым ответом на вопрос.
Меня корёжило. Сильно. Больно. Из сердца вырывали куски, а ничего не могла с этим сделать. «Милая»... Ну да, «любимая» у него уже есть. Возможно, если бы он ответил тогда, сейчас мне не хотелось бы выть, не хотелось бы заползти в угол и, заткнув уши, по-детски повторять «я тебя не слушаю».
– Замолчи. Пожалуйста. Я хочу домой, а у тебя наверняка есть дела поважнее, чем развлекать меня. – Я посмотрела на моего демона. Нет, не моего... – Ей же плохо без тебя, да? Фаворитка не может долго без твоего внимания... – Господи, что я несу?!
У Аббадона явно было диаметрально противоположное мнение. Не обращая никакого внимания на мои слова и просящий взгляд, он подошёл к своему столу, открыл один из ящиков, поискал там что-то, не нашёл. Открыл следующий.
На стол передо мной упала книжка в мягкой чёрной обложке. Ветхий Завет. Сказать, что я удивилась, – значит не сказать ничего.
– Пятая страница.
Всё ещё не вникая, я осторожно, будто бы ожидая увидеть внутри змею, перелистнула страницы и прочитала текст. Потом ещё раз, пробегая по буквам кончиками пальцев:
1. Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери,
2. тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал.
3. И сказал Господь: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками; потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет.
4. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди.
5. И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время;
6. и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем.
7. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их. [1]
– Я её не выбирал. Просто увидел и решил, что это будет именно она. Такая юная, открытая, доверчивая... Она так безгранично верила мне. А мы верили, что Творец любит всех своих детей одинаково.
На мой затылок легли его руки, и я начала видеть...
...я падаю с бесконечно-синих небес вниз, в зелёный островок посреди жёлтой пустыни. Нет, не падаю. Опускаюсь. Там, подо мной, чёрные точки превращаются в крыши приземистых домиков... а одна – совсем маленькая – движется.
Земля всё ближе. Меня пугает скорость, но в тот момент, когда мне уже хочется кричать, гравитация перестаёт тянуть то, чем я стала, вниз, и я приземляюсь на песок так, будто бы прыгнула метров с двух. Боковым зрением я вижу движение чего-то белого, безумно белого...
Крылья.
Это не я. Это Аббадон.
Я... он меняется. Обретает плоть. Переходит в «режим человека».
А перед ним стоит молоденькая девушка и зачарованно смотрит. Каштановые локоны на ярком солнце расцвечены вспышками меди, а в широко распахнутых зелёных глазах – целый водоворот эмоций. Испуг, удивление, понимание, восхищение... Она покачнулась и нелепо села прямо на землю.
«Как тебя зовут?» – Мы спрашивали это прямо у неё в сознании.
– Хавива, – сипло выдохнула она. Облизнула пересохшие губы.
Мы опустились перед ней на колени, утопая в тёплом песке, и вслух повторили, будто пробуя звуки на вкус:
– Хавива... Я подожду, пока ты подрастёшь...
...он не такой, как обычные дети. Он ещё не умеет скрывать свою сущность от посторонних. У сына Небесного полные Знания глаза отца и невинная улыбка матери...
...что-то происходит. Что-то такое, против чего бунтует сознание. Я отправляюсь к Творцу, но меня не пускают.
– Ты лишился Его милости, серафим, – звучит равнодушный голос из снежной пустоты, облепившей меня, словно вата. – Ты и те, кто ушёл к людям. Вы понесёте наказание за своеволие. Ваши женщины отправятся в Чистилище, где будут ждать Суда. Ваши отпрыски будут уничтожены. Покорись воле Его. Смирись.
...я снова падаю с Небес на землю. Врезаюсь в песок, вздымаю фонтан золотых искр, меняюсь, бегу...
...она сидит в углу, укачивая на руках нашего сына, и тихо поёт. Она не замечает меня. Она никого не замечает. В обращённых в пространство глазах – спокойное безумие.
Я не успел.
– Он его убил, – вдруг говорит Хавива.
– Кто?
– Он, – повторяет она и смотрит в сторону.
Я поворачиваюсь и вижу... Рафаила. Я чувствую, как внутри просыпается смертельно опасный зверь, медленно поднимает лобастую голову и рычит. Вот какова на вкус ненависть.
– Мы все теперь для неё на одно лицо, – печально говорит архангел. – Твоя женщина видела, как забирают жизнь вашего ребёнка. Я бы так не поступил.
Это так. Он – Целитель. Единственный, кто убивает милосердно.
– Скоро этот мир захлебнётся, и никто не сможет избежать расплаты. Сделай это сам. Я вернусь за тобой, когда ты будешь готов, и доставлю к остальным.
Он предлагает не ждать, пока Господь уничтожит неугодных, а самому убить её. Быстро и без мучений. Без мучений? Они ждут её в Чистилище...
...но она угасала сама. К закату сломленный человеческий разум не выдержал...
...я взываю к Творцу, моля о прощении для неё. Она умирает. Она обречена провести вечность до Суда в Чистилище лишь за то, что любила. А я всё прошу и надеюсь на что-то...
...а потом я призвал силы Бездны. И Бездна откликнулась, потянулась ко мне...
...под моими пальцами на её коже появляется тёмный узор, расползается по щекам, задевает виски... В глубине зрачков зажигаются искры, грудь перехватывает судорожным вдохом...
...я просил о милости для неё. Но я теперь проклят. И она. Вместо прощения ей выпало стать Фавориткой...
...кто-то за плечом – я не узнаю голос – подгоняет, говорит, что это не всё, надо закончить Ритуал, начавшийся по божьей воле, иначе она действительно умрёт. При упоминании Творца советчик не скрывает ядовитый сарказм...
– Где мой мальчик, Аббадон? Верни мне моего сына!
...все, кроме избранных Творцом, были обречены на смерть. Не только женщины Небесных воинов – всё человечество поглотила разбушевавшаяся стихия.
Средний мир уходил под воду. Начинался первый день Великого Потопа...
– Я хотел её спасти. Пытался. Если кому-то и платить за эту ошибку, то не ей. Но у проклятых всё выходит с точностью до наоборот... Я просил о снисхождении, а в итоге поставил на ней клеймо. Если бы я дал ей тогда умереть, то она до скончания мира болталась бы неприкаянной. Вот и вся история.
Ошарашенная происходящим, я сидела в кресле и тупо пялилась перед собой. В голове всё ещё блуждало эхо чужих эмоций – взрывоопасный коктейль ярости, непонимания и боли.
С трудом подняв руку, я потёрла глаза, пытаясь избавиться от наваждения. Лицо оказалось мокрым. Я плачу? Наверное... Моё сознание слабовато для таких путешествий...
– Я сейчас, – шатаясь, словно контуженная, я побрела в ванную. Краем глаза заметила движение: – Не надо... я сама...
Если он ко мне сейчас прикоснётся, то я взорвусь. Не знаю, что это будет, но... я никак не могла вернуть себе контроль над собственным разумом. Мне была необходима минута наедине с собой, чтобы запихнуть все эти образы в какой-нибудь тёмный угол. Избавиться от них навсегда, скорее всего, никогда уже не получится...
Я старалась не смотреть в зеркало. Даже свет не включила. Умылась ледяной водой, надеясь, что это хоть как-то приведёт меня в чувства, а потом всё-таки натолкнулась взглядом на собственное отражение. И увидела там глаза. Не свои, чьи-то чужие. Перетекающая ртуть, каким-то непостижимым образом оказавшаяся на моём лице.
Секунду я просто смотрела. А потом отскочила назад, налетев спиной в темноте на душевую кабинку, и заорала. Я не могла перестать кричать даже тогда, когда дверь слетела с петель, когда включился свет, когда Аббадон прижал меня к себе. Я уткнулась носом ему в грудь и перешла на вой.
– Что со мной? – прошептала я через какое-то время.
Мы сидели на полу. Демон опирался спиной о стену между раковиной и дверью, а я скорчилась у него на коленях, прижавшись лбом к пульсирующей на его шее жилке. Я считала удары его сердца, пока его пальцы легко перебирали мои волосы. Напряжение понемногу отступало.
– Я хотел показать. Так быстрее, чем рассказывать. Но ты не захотела смотреть картинки, – в его голосе было что-то похожее на удивление, – и ты умудрилась залезть мне в голову. Впитала часть... фильма. Это пройдёт.
Я очень на это надеялась. Страшно было видеть своё лицо и не узнавать себя.
– Кто она теперь?
– Не человек. Не демон. Проклятая с детской невинностью и адской простотой. Она убьёт тебя своим стремлением угодить мне. Я заставил её забыть о ребёнке, и она сконцентрировалась на мне. Моё удовольствие для неё не просто закон, а смысл существования.
– Она навсегда останется такой?
– Пока я её не убью. А я её не убью. Если я это сделаю, то все, кроме меня, о ней забудут.
Он не хотел этого. Пусть о ней никто не говорил и так, но Хавива оставалась условно живым напоминанием о... о тех событиях.
А ещё мне казалось, что он сам боится забыть. О ней и о сыне. О том, что стало его шагом за грань. Я уже слышала о том, что со смерть Фаворитки – это окончательный конец. Дальше нет ничего. Ни перерождения, ни памяти... ничего. Срабатывает какой-то магический механизм, и о мёртвой Фаворитке забывают все без исключения, кроме её Хозяина.
Я подняла голову и заглянула Аббадону в глаза. И поняла, что права. Нет, не поняла.
Прочитала.
С-ней-изначально-всё-шло-не-так-а-если-и-я-забуду?
Я. ДОЖЕН. ПОМНИТЬ.
Это было так просто... и так неожиданно, что меня потянуло ещё глубже в его мысли. Как в омут. Действие было гораздо быстрее осознания, но ещё быстрей была реакция демона. Мою любопытную персону вышвырнуло за пределы его сознания с такой силой, что мне светило соскребать свои мозги со стен ванной; одновременно с этим рука Аббадона молниеносно переместилась с моего затылка на шею, и моё физическое тело оказалось распластано на спине мощной биомассой демона. В голове звенело от удара об пол.
– Прости, – сипло выдохнула я, – я не хотела...
Я действительно не хотела. Само вышло. Мне хватило на сегодня – да и на несколько жизней вперёд! – чужих эмоций и воспоминаний, и никакого желания испытать всё это снова я не ощущала.
Пальцы разжались так же быстро.
– Извини. – Аббадон перекатился на спину, закрыв глаза, и повторил: – Извини...
– Тоже так хочу, – растирая горящую кожу, выдохнула я после паузы.
Если б я умела так защищать свои мысли от непрошенных гостей!
– Мечтай больше.
– А демократия? А равноправие?
– Соболезную.
Ещё одна пауза.
– Мне жаль.
Я хотела, чтобы он понял. Я жалела не его – таких, как Аббадон, не жалеют. Я жалела ту, которой выпало испытаний больше, чем может вынести человек. Я жалела девушку, которая попала в замкнутый круг. Которая любила и по-своему любит до сих пор. Которую прокляли за эту любовь. Мне было больно и горько, меня жгло ревностью, но, тем не менее, я не могла отыскать в себе ни капли неприязни. Где-то я даже завидовала ей. Не тому, что ей пришлось вынести, а тому, что она так много для него значит. Тому, что она была первой. Тому, что из-за неё пал серафим.
– С тобой я бы ещё раз перешагнул эту черту.
Я улыбнулась. Надеюсь, что достаточно весело.
– Не надо. А то окажешься там, – я кивнула наверх, – а у тамошних со свиданками строго.
Как всегда я ляпнула, не успев подумать. И как всегда демон отреагировал быстрее, чем я спохватилась: снова придавил меня своим телом, сверкая опасно потемневшими глазами.
– Интересно, откуда ты об этом знаешь?
– Ну-у-у... Слухом земля полнится? – предположила я.
– Хорошая попытка, но не убедила.
– Подруги говорят. Свободные! – главное не уточнять, от кого свободные... – Сама не проверяла, – ну это же правда! – и не собираюсь, – вот в этом я была уверена.
Он так долго и так внимательно изучал моё лицо, что я почувствовала себя препарированной лягушкой.
– Ты мне нужна.
Всего три слова. Сердце сделало опасный кульбит, лихорадочно забилось об рёбра.
– Правда?
Он улыбнулся – так просто и так открыто, что я поверила. Не стала задавать вопросов типа «зачем нужна?», «надолго?» и так далее. Затолкала поглубже все впечатления этого дня и отправила к чертям собачьим мысли о его Фаворитке.
Выстукивая каблуками дробь по булыжной мостовой, я шла к Риодану. Каждый раз, когда меня передавали с рук на руки, я чувствовала себя идиоткой. Сегодня это чувство было изрядно сдобрено виной.
Мне казалось, что я предала. Кого? Хороший вопрос. Наверное, себя в первую очередь. И я запуталась, причём так сильно, что требовалась помощь. Надо поговорить с Рафаилом. Может, он посоветует что-нибудь дельное, пока меня не разорвало на куски внутренними противоречиями.
Или пока меня не спалили два тяжёлых взгляда. Я запретила себе оборачиваться и смотреть на демона, потому что в этот раз мне было как-то особенно сложно с ним расставаться. Но я чувствовала, как он следит за мной, так же отчётливо, как до этого чувствовала его руки на своей коже... Так, вот эти воспоминания сейчас ни к чему. Я перестала рассматривать камни под ногами и подняла голову. Посмотрела вперёд, на Риодана, который шёл мне навстречу, но не поймала ответный взгляд, потому что он немигающее уставился на Аббадона.
В воздухе отчётливо потянуло разборками, думала я, и ничем хорошим это не закончится. Хотя, похоже, в этот день для меня вообще не было хорошего расклада.
Что-то громко хлопнуло справа, будто воздушный шарик прокололи булавкой. Я повернулась в ту сторону, уже понимая, что что-то не так, и оглохла от взрыва. В лицо летели осколки стекла, превращённые ударной волной в смертоносный дождь.
И меня разорвало на части.
____________________________
[1] - Бытие 6:1-7
1 2 3 Вперед
Оставить отзыв на статью | Оглавление архива
Хроники Темного Двора | Форум | Клуб | Журналы | Дамский Клуб LADY