Карта ролевой игры "Aut Caesar, aut nihil"

Две недели назад. Ла-Маджоне.

Само место сбора должно было сулить успех их делу. Герцог, хозяин Ла-Маджоне, принадлежал одному из влиятельнейших родов Италии. Власть их была по истине велика и, как не трудно догадаться, Чезаре Форца был для них сначала просто выскочкой, а со временем возрастающей угрозой. Не диво, что они поспешили воспользоваться недовольством кондотьеров ди Форца и пообещали всяческую поддержку.
Джованни не верил радушной улыбке герцога, как не верил и остальным собравшимся. Все они, что скрывать, как и он, преследовали свои цели, пересекающиеся в точке, а лучше сказать "на валуне", препятствующем их достижению - Чезаре Форца. И разве всё не идёт как по маслу? Влиятельная поддержка, внушительное войско, превосходящее по численности войско Чезаре, и общий недруг. Дело за малым! Если бы не трусость мелькавшая во взглядах заговорщиков. Кто-то бы назвал это чувство страхом - Бентини считал трусостью. И он не поставил бы и двух дублонов на то, что половина из них не побежит лизать пятки ди Форце ещё до наступления рассвета.

- Мы избежим войны и потерь, если Форцы просто, - Джованни обвёл взглядом собравшихся, - не станет.

Бентини читал на их лицах страх и неуверенность. Рассмеявшись им в лицо, он демонстративно осушил залпом свой кубок и с громким стуком опустил его на стол.

- Излюбленным оружием ди Форца. Тихо и быстро. - Джованни уже почти смеялся, глядя на то, как переглядываются остальные.

Он больше не произнёс ни слова, лишь наблюдал как сначала осторожно, а затем со все большим пылом, занялось предложения Бьянки об открытой войне. Было решено разослать гонцов и просить о подкреплении Венецию и Флоренцию, в то время как они могли выступить сейчас и занять главные крепости владений Чезаре, поставив на численное превосходство и неожиданность. Но у Бентини не было другого выхода кроме как согласиться с большинством, если он хотел покинуть Ла-Маджоне живым.


Фарелино.

- Ещё не всё потеряно, мадонна, - расправляя кружево манжетов, - даже зная о заговоре, ди Форца остаётся всего лишь человеком и жизнь его оборвать так же легко, как и любую другую.

Джованни, сузив глаза, посмотрел на расчёсывающую перед зеркалом молодую женщину, единственным недостатком которой было её происхождение. Но он редко вспоминал о нём, задирая её юбку или беседуя о насущном. Донна Доната была не только красива и умна, но и предана - что он высоко ценил.

- Как я и говорил, некоторые уже вернулись под крыло Чезаре, предпочтя быть пешками, чем противостоять ему. Но есть ещё такие, кто не сдаётся. Я жду сегодня гостей, мадонна, - Бентини остановился рядом с женщиной и посмотрел сверху вниз в её глаза, - быть может даже ди Форцу. Окажем каждому причитающийся ему приём.

Оставив на костяшках её пальцев тепло своих губ, Бентини оставил любовницу заканчивать утренний туалет.

Стражники не пустили гонца кардинала в крепость, но его послание уже через несколько минут было передано Бентини.
Остановившись перед окном и зорко вглядываясь в полосу горизонта, Джованни внимательно слушал о численности сопровождения делла Верре, а заодно отчёт несущих караул и о том, что прибыл гонец из Кастель-ди-Сан-Пьетро, сообщающий что племянница кардинала остановилась там под присмотром своей тётушки.

- Мы не заставим кардинала ждать под дверью, - с хитрой улыбкой, обернулся Бентини к слуге. - Пригласите его и проводите ко мне. Только его, - подчеркнул Бентини. - Но прежде отправьте гонца обратно в Кастель-ди-Сан-Пьетро с приказом взять племянницу делла Верре.

Джованни был уверен в своём человеке, оставленном за главного в Кастель-ди-сан-Пьетро, так же как и в том, что тот будет предельно деликатен с племянницей кардинала. И всё же девчонке было лучше гостить здесь, в Фарелино, под присмотром самого Бентини.

Фарелино

Бентини ожидал кардинала стоя у камина и не выказывая ни малейшего беспокойства. В дальнем углу залы, в тени портьеры сидел его помощник и секретарь Джузеппе. Человек примечательный своей непримечательностью - он легко терялся в толпе и, должно быть благодаря дару свыше, всегда оказывался в нужное время, в нужном месте.

И даже когда слуга доложил о прибытии кардинала делла Верре, Джованни не пошевелился, лишь перевёл взгляд на дверь.


Должно поклонившись и витиевато поприветствовав, а также выразив радость по поводу оказанной ему чести, Бентини склонил голову к протянутой руке кардинала и снова выпрямился, обдав камень перстня дыханием, но не коснувшись его губами.
Почтительно выслушав о тяготах дороги, радушный хозяин велел подать им вина и закуски и отправил слугу прежде, чем тот разлил вино по бокалам, сказав что сделает это сам. Не забывая об этикете, он лишь на мгновение встал к кардиналу в пол-оборота, а затем протянул ему кубок красного вина.


- Я удивлён, ваше Преосвященство, - не изменившись в лице, ответил Бентини, всем своим видом выражая терпение и ожидание. - Всем известно как свято я чту Его Святейшество.

Фарелино

- И он не мог найти более достойного посланника, тем самым подчеркнув своё особое ко мне расположение. - Подпел Бентини исключительно любезным тоном. - Но как бы ни был я польщён и благодарен Его Святейшеству за беспокойство о наших судьбах, обстоятельства вынуждают меня передать почтение и сожаление о невозможности посетить Рим сейчас. Я надеюсь на ваше посредничество, ваше Преосвященство.

Бентини прекрасно сознавал, что сожаление даже в малой степени не отражается на его лице да и нужным это не считал. Делла Верре понимал не хуже него зачем Викарий Христа приглашает его в Рим и не должен был рассчитывать на согласие. Всё это здесь, сейчас, формальность, выполнение долга и не более.


Взявшаяся из ниоткуда собака, а точнее сказать щенок, лизнула ковёр, каменный пол и, не отравившись даже сапогом кардинала, выскочила из залы, зазываемая одним из слуг. Едва обратив внимание на разыгравшуюся сцену, Джованни, считая что время визита подошло к концу, тем не менее, вежливо предложил его Преосвященству услуги своего слуги и комнату для уединения, дабы привести в порядок платье. Впрочем, не рассчитывая на принятие радушного предложения.

Фарелино

- Я понимаю, что это предложение, ваше Преосвященство, - Улыбка Джованни стала чуть холоднее, но не покинула лица. - И говоря о невозможности посетить Рим сейчас, я знаю, что могу вызвать неудовольствие Его Святейшества. И всё же вынужден задержаться. При этом я не смею задерживать Вас, а также призываю не беспокоиться о моей безопасности. Вы же не считаете, что что-то может случиться с гостем Его Святейшества, не так ли?

Тон Бентини ясно говорил о том, что он не только не задерживает, а настойчиво предлагает прелату покинуть Фарелино.


- Вам должно быть известно, что у меня почти нет близких, ваше Преосвященство. Так многих унесли болезни и неверность клятвам. Тем больше я понимаю ваше желание защитить своих близких, и теперь настаиваю на том, чтобы вы продолжали свой путь, не дожидаясь меня. Выехав позже, мне придётся сильно торопиться, а подвергать вашу племянницу столь неудобному для женщины переезду, я не смею. - Учтивый кивок должен был служить точкой.

Фарелино

В этот раз его Преосвященство не нашёлся с ответом или же решил не возражать. Оставшееся время визита монсеньор делла Верре и мессер Бентини провели за обсуждением более нейтральных тем.
Провожая прелата, Бентини размышлял о том, что даже убив ди Форца, он вряд ли сохранит голову на плечах.
Да, круг сужался и если они отступят, его сон о том, как прокалывает кожу под сердцем копьё одного из лизоблюдов Форцы станет явью.
Бентини лично проводил кардинала до ворот цитадели, а затем проверил и усилил посты. Работы по расширению рва и укреплению стен подходили к концу. Люди Бентини проверили и перевернули каждый камень, в поисках ходов и лазов, которые могли бы использовать атакующие. У каждой, даже самой незначительной, щели было выставлено по человеку. Дозор несли не только на стенах крепости, но и дорогах ведущих к ней. Люди Бьянки, Морияди и Бентини готовили оружие и тренировались. И всё же беспокойство не оставляло Джованни.


Вернувшись, Джованни увидел замершую на скамейке в коридоре донну Донату и понял, что ей известно о цели визита Его Преосвященства. На молодой женщине не было лица и Джованни проводил её в опочивальню отдыхать, обещая скоро вернуться.
Он собирался незамедлительно написать письмо и отправить его с гонцом одному из немногих людей, которым доверял. Но дошёл лишь до конца коридора и встретил на своём пути Эзио Бьянко.
Выглядел тот отвратительно и Джованни пообещал прислать ему своего врача.


- Его Преосвященство привёз нам приглашение Папы. Приглашение, ограниченное сроком явки, - со значением уточнил Бентини, - и охраной в один конец.

Он снова посмотрел в осунувшееся лицо Бьянки, надеясь что тот не умрёт в неподходящий момент.
- Чезаре хитёр, ты знаешь это так же как и я, и ещё более безжалостен. Тем сильнее меня удивляет, что никто из побывавших в ту ночь в Ла-Маджоне до сих пор не отправился к праотцам. Напротив, последний гонец утверждал, что Чезаре предложил Бальони мир и новый договор, что просто не укладывается в голове. Это так не похоже на Форцу. Мы не получим подкрепление, - оставив размышления о Форце, перешёл к их собственным проблемам, - только мы и наши люди. А план, - Джованни хохотнул, - тебе разве не ясно? Мы сдадимся и умрём и мы умрём, если не сдадимся. Как предпочитаешь умереть ты, Эзио?

Поздний вечер/ночь


- Обман, - задумчиво покивал Джованни, - наверное, ты прав, вспомни хотя бы Урбино...
- Мессер! - запыхавшийся слуга перебил Бентини, но, спохватившись, тут же поклонился. - Гонец в Кастель-ди-сан-Пьетро вернулся! Он говорит, что под стенами Кастель-ди-сан-Пьетро стоит отряд герцога ди Форцы. Они собираются осаждать её.

Джованни посмотрел на Эзио:
- Кастель сдастся. Там недостаточно людей, чтобы держать осаду. И уже завтра ди Форца будет здесь.


Бентини уже не слушал Бьянки и только машинально кивнул.

- Пришли ко мне Джузеппе! - бросил он слуге и заспешил вниз по лестнице.
Письмо. Дело не терпело отлагательств.

Фарелино. Утро/обед

Джованни не раз вёл своих людей на штурм и осаду, но сам осаждённым оказался впервые. Стоя на галерее он наблюдал как на линии горизонта появилась тёмная полоска. Она становилась шире на глазах, пока в какой-то момент не распалась на точки - армию ди Форца.

- Посмотри какую армию он собрал, Алессандро, - усмехнулся Бентини, - Мы должны чувствовать себя польщёнными.

Несмотря на дерзость речей, Джованни испытывал большие сомнения. Колодец, хвала святым заступникам, находился за стенами цитадели и провианта у них хватит, чтобы продержаться до конца зимы. Урожай в этом году был богатый и, что важно, уже убран. Чем ближайшие пять месяцев будет кормить свою армию ди Форца Джованни не волновало, куда больше его занимали другие вопросы. Одним из которых была продажность наёмников. Другим: что ждёт их после того, как закончится зима и запасы. Надеяться на то, что ди Форца отступит, тем более забудет, если не возьмёт крепость наскоком, было бы легкомыслием.

Оживление за стенами Фарелино постепенно стихало. Чем ближе подходили люди ди Форца, тем пустыннее и тише становилось в мятежной крепости. Спустя часы она снова заживёт своей жизнью, чуть более настороженной и с оглядками на мужчин на городской стене. Но сейчас приготовления были закончены, женщины и дети попрятались по домам, а Фарелино смотрел на приближающегося врага сотнями невидимых глаз.

Привычная суета установки лагеря, на которую в этот раз три капитана смотрели со стороны.

- Если бы не река, они бы встали полным кругом, - глядя на размещение, хмыкнул Бентини, - а так придётся ютиться в тесноте.
Обернувшись к собеседнику, он заметил как один из арбалетчиков приготовился стрелять.

- Только по моей команде! - Злой окрик возымел действие и мужчина опустил арбалет.
- Мессер, они нюхаются, ища лазейку!
- Пусть ищут, - уверенно улыбнулся Джованни, - её там нет.

- Мессер, там машут... - вторгся в мысли Бентини голос Джузеппе.
- Кто машет?
Сощурив глаза, Джованни прошагал к брустверу и посмотрел вниз. Напротив поднятого моста стоял невооружённый мужчина, судя по всему, гонец.
- Сейчас нам будут предлагать сдаться, - обернувшись к Морияди и Бьянки, рассмеялся Джованни. - Но давайте послушаем.

Когда они спустились в надворотную башню, гонцу было велено прокричать послание.
- "Встретиться и обсудить", - многозначительно кивнув, повторил Джованни за гонцом для своих единомышленников. - Не знаю, что нам обсуждать. Что скажете вы?

Джованни нужно было подумать. От решения, которое они примут сейчас будет зависеть их будущее, и будет ли оно у них вообще. Отказавшись от встречи и оставив мост поднятым, они открыто признают себя заговорщиками и объявят войну ди Форце. Идя на встречу - рискуют своими жизнями.
Бентини шагал из угла в угол, напряжённо размышляя, пока, наконец, не остановился у узкого оконца. Безошибочно найдя глазами Чезаре, он впился в него взглядом, твёрдо уперев кулаки в бёдра.

- Обман, помнишь, Эзио? - напомнил, не спуская глаз с ди Форцы. - Он хочет обмануть нас.
Оба кондотьера согласно кивнули.
- Я предлагаю вот что.


Через полчаса самый громкоголосый из людей Бьянки прокричал, что мессеры готовы встретиться с Его Светлостью и двумя его капитанами на мосте невооружёнными. В случае, если армия Его Светлости попробует атаковать крепость, герцог и его капитаны будут убиты на месте лучниками до того, как первая из ног захватчиков ступит на мост.

Джованни кивнул, следя за тем как ди Форца и его двое сопровождающих передают оружие слугам.

- А они сильно рискуют, - внезапное веселье раздвинуло губы Бентини в широкой улыбке, когда зазвенели цепи опускающегося моста. - Впрочем, сто смертям не бывать, а одной не миновать.

После этих его слов воцарилось молчание. Только скрип и лязг дерева и металла разносились в полной тиши. Обе стороны замерли в ожидании исхода переговор, а возможно и подвоха.
Гулко стучали каблуки сапог, когда шестеро мужчин шли навстречу друг другу. Так гулко, как бьются испуганные сердца, прижимающих к губам ладони женщин.

- Ваша Светлость, - вместо положенного поклона, Бентини позволил себе обойтись одним лишь вежливым кивком.
Всего два метра отделяли заговорщиков от людей герцога. Он подчёркнуто не замечал палача ди Форцы и едва взглянул на капитана ди Вальда.
- Я вижу, что молва не лжёт и вы прислушивайтесь к досужим слухам больше, чем к словам преданных вам людей. Но даже не смотря на то, что вы пришли с войной, мы с открытыми сердцами встречаем вас и готовы выслушать.

Подчёркнутая любезность ди Форца не обманула никого. Обходительностью и красивыми речами он мог ввести в заблуждение кого-то, кто знал его хуже, но не Бентини.

- Свидетельством ваших намерений также служит взятие Кастель-ди-Сан-Пьетро и размещение войска под стенами Фарелино, - напомнил Джованни.

Один знак и герцог Валентино станет похож на подушечку для игл. Останавливало лишь знание, что насладиться победой не будет возможности - они не намного переживут герцога, о чём красноречиво говорили ряды лучников напротив.


- Ваша Светлость, - сухо улыбнулся Бентини, - возможно ли такое, что молва не донесла до вас известия о недугах мессеров Морияди и Бьянки? Как просто, но и низко, оклеветать людей, лежащих на одре и не имеющих возможность предстать пред вами лично, чтоб защитить своё честное имя. Что же касается меня, должно быть вам известно, что лишь недавно сошёл в могилу мой последний родственник, оставив без присмотра свои владения. Скорбь и забота о делах семейных меня в дали держали от интриг, - И это правда, лишь о своей роли в постигшей дяди участи Бентини умолчал. - И каково же было удивление, когда узнал я, что в заговоре обвинён. Мессеры Бьянки и Морияди искали встречи - это правда, но лишь потому, что нас объединили не злые помыслы, а грязные наветы. Свои же честь и имена мы пачкать не позволим, и коли вы пришли с намерением поднять над Форелино флаг с быком, как тот, что реет над Кастель-ди-Сан-Пьетро, извольте не судить, что встретили не мясом и вином, а лучниками на галерее.

Дико извиняюсь, только-только добрался до дома.

Налёт любезности слетел уж слишком быстро. Похоже, проявить дипломатичность герцог Валентино нужным не считал, ровно как и дождаться повторения клят верности. Зачем же предлагал переговоры?
Ди Форца подал знак, что возвращается к своим. Но прежде, чем все трое вновь ступили на землю, цепи натянулись, поднимая мост.


Бентини хмыкнул:
- Вы не захотели услышать, Ваша Светлость.


Доля секунды ушла на то, чтобы осознать, что люди ди Форца нарушили закон переговоров, а затем посыпался град стрел и мост, приводимый в движение с утроенной силой, оторвался от земли. Замешкавшийся Форца был прекрасной мишенью и лёгкой добычей. Бентини хотелось запустить пятерню в растрёпанные космы и протащить его волоком до ворот крепости. Но сделай он два шага вперёд и окажется под прицелом собственных воинов.
Ворота крепости тяжело закрылись за кондотьерами, металлическая решётка упала, укрепляя вход. Мост ещё поднимался, когда Джованни, стоя за зубцом на галерее, выстрелил в верного пса ди Форцы - Микеле.

Фарелино



Джованни бесстрастно наблюдал с галереи как отступает войско герцога Валентино.

- У нас много раненых? - спросил он не оборачиваясь.
- Нет, мессер. Шестеро раненых, убитых нет, - раздался за спиной голос одного из командиров.
- Стена... - начал он, но был перебит.
- Она выдержит и удары куда более тяжёлых орудий!
Джованни кивнул:
- И всё же нужно осмотреть и по возможности отремонтировать всё, что разрушено.
- Этим уже занимаются, - отрапортовал вояка и, замявшись, добавил, - старая башня, мессер...
- Что с ней? - обернулся к мужчине Бентини.
- Она наиболее уязвима и возле неё был замечен человек.
- Увеличить число лучников на башне, подготовьте камни. Не спускать с неё глаз, так же как...
- Да, мессер, - отчеканил мужчина.
- Если там будет замечено хоть какое-то движение - стрелять без предупреждения.
Он снова посмотрел на лагерь ди Форцы - там занялись убитыми, ранеными и повешением. Перед глазами понеслись картинки, подобных сцен виденных прежде или же они были видением того, что предстоит лицезреть в грядущие месяцы осады?
- Карло, следи за тем, чтобы караульные сменялись во время. Вино только после сдачи караула. Любого, кого увидишь у выходов из крепости, я не имею в виду караульных, незамедлительно приводить ко мне. Не спускайте с них глаз, - он показал большим пальцем за своё плечо, - ни на минуту. О любых передвижениях в лагере также сообщать мне.
- Да, Ваше Сиятельство, - поклонился командир и уступил дорогу Бентини.

Оставив Бьянки и Морияди на стене, Джованни возвращался в цитадель в не лучшем расположении духа. Настроение ухудшилось ещё больше, когда один из пробегавших мальчишек прокричал, что людишки ди Форца пробрались в кладовые цитадели. Ни на секунду не поверив, Бентини однако направился к кладовым помещениям, а скоро и услышал шум драки.


Слуги прекрасно справлялись, не отставали и женщины. Заметив среди воюющих донну Донату, Джованни выхватил клинок и стал прокладывать себе путь. К сожалению или счастью, из семи мародёров на ногах его дождались только двое. Остальные, с разной степенью увечий, были устранены слугами. Схватив мужика за спутанные космы, оттянул голову назад и с силой полоснул по горлу. Толкнув тело к тому, чьим дружком оно когда-то было, Джованни воспользовался замешательством и ударил простолюдина кулаком в нос, с хрустом вгоняя его в череп.

Слова, которые было бы приятно услышать любому, пролились бальзамом на мятежное сердце, на мгновение смягчив черты. Часы и дни тревоги, ожиданий и потерь, а может самой смерти - не самое светлое будущее, но то, что ожидало их. И в этот час особенно хотелось верить, что есть за что бороться и зачем. Что слова пленившей его своей красотой смуглянки идут из сердца, а не продиктованы боязнью потерять положение.


- Не много, - разглядывая новое лицо в кругу общения Донаты, Бентини не мог избавиться от мысли, что видел эту женщину прежде. - Сражение не начиналось, лишь только подлый залп ди Форцы во время переговоров и немного стрел в ответ. Мы не встречались прежде, монна Лаура? - меняя тему разговора, спросил Бентини.


- Кто знает, монна, кто знает, - Джованни решил не беспокоить женщин. - На всё воля Господа. И коль скоро донна Доната пригласила вас, побудьте нашей гостьей. Джузеппе, проводи синьору!


Джованни слышал как тихо шепчет молитву Доната, когда вёл её через двор, а затем коридорами в свои покои. Слышал и не мешал. Быть может, молитвы сейчас единственное, что, как ей кажется, осталось. Форца обещал сохранить жизнь жителям, если крепость падёт, но что стоит его слово - ничего. И распространится ли сия милость на ту, что делила кров и постель с предателем? Что занимала в его жизни место более значимое, чем кровные родственники.
Дверь за ними со стуком закрылась.
Пальцы запутались в волосах, распуская их по плечам. Один взгляд в её глаза и долгих поцелуй до дна. До края пропасти. Чтобы сорваться с него, потеряв возможность дышать и мыслить, освободившись от оков нарядов и титулов. Сгореть до тла, гонясь за раем и попав в него, вместе возродиться вновь. Единым целым. Открыв простую истину, что рай доступен только с тем, кто занимает место не только на твоём ложе, но и в мыслях. Принять и признать, поклоняясь. Дарить больше, чем просить взамен.
Джованни смотрел на умиротворённую женщину рядом и жалел только об одном, что не отослал её прочь, приказав отрицать связь между ними, забыть.