Карта ролевой игры "Цена ошибки - жизнь"

- Уберись в подсобке, Бонита, - хозяйский окрик заставил дёрнуться черноволосую девушку, едва поднявшуюся с пола я мокрой тряпкой в руках. Она выжала тряпку и повесила её на край ведра, и уже послушно повернулась к подсобному помещению, как вспомнила, что она там уже сегодня была.
- Я уже убирала там, мистер Пайтон.
- Если это ты называешь уборкой - завтра можешь не приходить, - отрезал тот, и Бонита поплелась к подсобке, мысленно называя мистера Пайтона грязной свиньёй. Как может человек столько свинячить? Везде, стоило ему туда только зайти, всё рассыпалось, ронялось, маралось, приходя в безобразный беспорядок. А она весь день на ногах, и так мечтает о том, как вернётся в свою маленькую комнатку, примет тёплый душ и будет смотреть мексиканский сериал с соседями.

Бесправным мексиканским девушка не только в сериалах, но и в жизни не стоит терять бдительность. Подсобка было чистой, точно такой же, какой Бонита и оставила её час назад. А за её спиной захлопнулась дверь, оставляя девушку наедине с владельцем ресторана в маленьком помещении, откуда до улицы не донесётся ни отзвука крика.
В сериалах, щедро выпускаемых на родине Бониты Хименес, героине на помощь обязательно пришёл бы главный герой. Или кто-то, кто в итоге привёл бы героиню к главному герою. Конечно, если она сама была главной героиней. Совсем редко главной героине полагалось пострадать, и тогда бы на помощь не пришёл никто, а зрители долго жалели бы бедняжку. Второсортным же героиням первого варианта не полагалось совсем, а второго - в очень небольших количествах. Бонита же не снималась в сериале, а просто пыталась жить и работать в США - стране возможностей, и могла рассчитывать только на себя.
В коридоре было слышно, как в подсобке происходила какая-то возня, вскрики, потом что-то довольно громко стукнуло, что-то с грохотом упало, хотя скорее - кто-то. Раздался грязный американский мат и эмоциональная испанская тирада - Бонита от испуга перешла на родной язык. Впрочем, многие слова были бы понятны любому, проживающему в этой местности. Ругательства всегда запоминаются быстрее всего, даже если точно не знать их смысл.

- Отдайте то, что я заработала, мистер Пайтон, - потребовала Бонита, вылетев из подсобки и придерживая на груди порванную рубашку. Хозяин, весь обсыпанный мукой, вышел вслед за ней и не горел желанием вообще ей что-то давать, кроме, быть может, хорошего пинка.
Но даже бесправная иммигрантка может навредить американскому бизнесмену: подмоченная репутация владельцу семейного ресторанчика не пойдёт на пользу, так что уходила Бонита, крепко зажав в кулаке деньги.
Сюда она не вернётся. И предупредит соотечественников о замашках Пайтона. Ни одна молодая мексиканка сюда не должна прийти, чтобы оказаться в этих грязных лапах. Но вот Боните придётся искать другую работу...

Дома - то есть там, что теперь так для неё называлось, Бонита позволила себе немного пореветь, жалея себя. Совсем недолго, и вытерла рукавом слёзы с покрасневших глаз. Ничего не случилось. Почти. Просто потеряла работу. Завтра будет искать другую. Она слишком многое уже вытерпела, шла пробиралась через границу, пересекала пешком приграничную полосу пустыни, изнывая от жары и жажды, потеряла на этом пути брата и нашла друзей, поддержавших её на первое время, шесть лет работала в поте лица, пересылая почти весь заработок домой, в Мексику, чтобы вот так расклеиться из-за небольшого происшествия.
Когда закрывается одна дверь - открывается другая, сказал кто-то мудрый. Надо только повернуться и внимательно присмотреться и прислушаться. Дверь для Бониты открылась в стареньком ноутбуке, когда-то отданным ей одной из первых хозяек. То объявление она увидела несколько недель назад на сайте поиска работы, и написала без особой надежды, скорее чтобы не корить себя потом, что, возможно, упустила свой шанс. Но ответ пришёл именно сегодня. Её брали в шоу!

На дорогу ушла часть денег из отложенных для себя. Самые дешёвые билеты на автобусы, дешёвая еда, траты исключительно по сильной необходимости - если с шоу не срастётся, деньги Боните будут очень нужны, и ещё неизвестно, как в этом городе Х берут на работу мексиканцев.

Боните казалось, что где-то какая-то ошибка, и сейчас ей укажут на дверь. Или её берут для контраста, чтоб выкинуть на первой же остановке, но остальные участники тоже были не такими чистенькими, ухоженными и приличными американцами, как она ожидала увидеть. Чистеньким тут не место?

Все брали бокалы и пили шампанское. Бонита иногда пробовала этот напиток, когда ей на мойку приносили недопитые бокалы, этот она взяла довольно смело, почти рисуясь. Отхлебнула. Вкусно, да.
Контракт, который ей совали на подпись, выглядел совершенно неприступным для понимания. Она знала английский, начала учить его ещё дома, готовясь к побегу, незнание языка сильно ограничивало приживаемость в Америке, кому она там была бы нужна без языка? Шесть лет в англоязычной среде не прошли даром и разговаривала Бонита бегло, хоть и с акцентом, умела и читать, и писать (последнее - с ошибками, но и сами американцы тоже ошибались). Но текст контракта был слишком большим, и она потерялась на первой же странице, выслушивая пояснения проводника и послушно подписывая там, где ей показывали. Да и что, в конце концов, она может потерять? Ни денег, ни имущества у неё нет. Обычная бюрократия.

Практически все присутствующие держались порознь, не стремясь познакомиться и узнать что-то друг о друге.
- Надеюсь, там нет пункта, что выигравший обязуется перевести все деньги на благотворительность или в какой-нибудь фонд? - Бонита натянуто улыбнулась ближайшей соседке, хотя та тоже явно не одолела смысл подписываемого и просто ставила росписи там, где надо.

Голова становилась тяжёлой. Бонита почему-то чувствовала себя почти так же, как после перехода через приграничные территории. Позади - долгая, выматывающая, изнурительная дорога, дико хочется спать, но засыпать нельзя, надо продержаться ещё немного, чтобы отойти подальше до безопасного места. Нельзя спать, ещё чуть-чуть... Голова, не слушаясь никаких уговоров, откинулась назад, на спинку кресла. Глаза закрылись - сон всё-таки победил.

Бонита открыла глаза и оказалась в старом кошмаре: они переходят границу и их поймали. Правда, её тогда на самом деле не поймали, Боните удалось укрыться, а вот её брату Начо - нет. Его схватили пограничники, чем-то похожие на вот этих парней, только форма другая. Он сидел, закованный в наручники, и она видела из укрытия, как его обыскивали, как нашли наркотики, которые, как оказалось, он нёс... И как Начо увезли. Потом до дома дошла весточка, что он умер в американской тюрьме. У Бониты наркотиков нет, им неоткуда взяться, но от ассоциаций с прошлым ей страшно. К тому же она связана и беспомощна, а у этих людей оружие, от чего ей ещё страшнее.

Бонита старалась незаметно покрутить руками, проверяя, насколько крепко связаны руки. Это оказался пластик, а не верёвка, и пластик не хотел поддаваться робким попыткам увеличить кольцо вокруг запястий. Слишком близко к ней лежал какой-то парень и она то и дело натыкалась уже на его руки.


Охранник проорал всем бежать в лес и Бонита вскочила на ноги, и тогда поняла, почему так натыкалась на парня: её руки были не просто связаны, а и привязаны к его связанным рукам. Снова поднималась на ноги она уже более осторожно, чтобы не упасть.

Она выругалась на испанском. Может, это и шоу, но автомат звучал очень по-натуральному. Ей не хотелось проверять, настоящие ли в нём пули. Разум охватил один-единственный инстинкт: выжить. Бежать отсюда, найти укрытие. Скованные руки станут проблемой потом, сейчас главное - бежать.
Думать о том, как бежать вдвоём некогда. Но бегала же она когда-то в детстве, держась за руки? Сейчас почти так же, только второй рукой не помахать. Девушка извернула ладонь, чтобы взяться за руку своего напарника: так бежать должно быть легче, чувствуя руку и темп друг друга.
- Бежим! - Бонита срывается с места.

Когда Бонита читала про то, что шоу будет на выживание, она представляла себе это далеко не под дулами автоматов. Не такое выживание, а попроще: голодать, находиться в некомфортных условиях, есть что-то неудобоваримое, самостоятельно заработать на еду или добыть её в природных условиях. О таком кошмаре, как сейчас, она и подумать не могла.
Да ещё и с такими помехами в виде наручников, плюс напарников по наручникам.

- ***! - Бонита снова ругнулась, начиная заваливаться на одно колено. Бежать по песку не так просто, ноги в нём то вязнут, проваливаясь, то натыкаются на неожиданные твёрдые участки. Слаба Богу, парень оказался шустрым, и, всего лишь пару раз чуть не упав, она подладились друг к другу, умудряясь сохранять равновесие относительно их общей разнобойной конструкции и добежать до леса. И уже там, гонимые инстинктом, пробежали мимо первых деревьев, подальше от края леса и опустились на землю под прикрытием стволов деревьев.

Бониту нельзя было назвать слабой и медлительной, ей приходилось немало крутиться, но бег на скорость со скованными руками в её послужном списке не значился. Страх подстёгивал, но она всё равно бежала немного быстрее. Пластик наручников впивался в смуглую кожу запястий, причиняя боль, от которой она отмахивалась. Уже упав на месте, Бонита осмелилась посмотреть - пластик впился в кожу так, что выступила кровь. Если так будет продолжаться дальше, и наручники не снять и запястья ничем не перевязать, то на этом месте будет кровавая рана до мяса. Но как их снять?

Бонита некстати вспомнила, что слышала страшные истории, как людей всё ещё продают в рабство, но их-то выпустили у леса, не заставляя работать. Что же тогда за фигня происходит?

- Не читала, - она мотнула головой. - Слишком много, мелко и заковыристо для меня.

Ей тоже безумно хотелось пить. После того изнурительного перехода через границу она всегда носила с собой в сумке маленькую бутылочку с питьевой водой: слишком сильно запомнилась та жажда. Но где теперь её сумка и та вода? Кажется, кроме той одежды, что на ней была, устроители не оставили ничего. Хотя в бедро что-то давило. Они оставили телефон???
- Карман. Там что-то лежит! - Пришла очередь Бониты дёргать руки напарника на себя, чтобы залезть в карман брюк. Не слишком удобно это делать со скованными руками, но, помогая себе снаружи пальцами второй руки, девушка всё-таки это сделала. К сожалению, это оказался не телефон. К счастью, этим чем-то был нож.
Бонита тут же раскрыла его и ср6азу же отказалась от идеи перепилить свои же наручники - быстро это сделать она не сможет: слишком неудобно.
- Я режу твои, а ты - мои, идёт? - предложила она парню.

...Руки наверняка при этом сильно порежутся. Но она же больше не в пустыне, здесь наверняка что-то есть подходящее!
- Погоди, - вскинулась Бонита, высматривая подходящую деревяшечку, какой-нибудь обломок. - Надо что-то просунуть между рукой и пластиком. Вон там, у твоей ноги что-то есть...

Бонита нервно усмехнулась. Совсем она от страха отупела и зациклилась на наручниках. Главное - рассоединить их с парнем, и их собственные руки между собой, что намного проще и быстрее. Браслеты с рук можно срезать и потом.
Куда бежать? В каком направлении? Неизвестно, но нужно. Желательно - не по прямой. Заложить полукруг относительно того, откуда они вбежали в лес? Где может быть выход?

Бонита кивнула. С ним. Вдвоём всяко надёжней. Больше шансов что-то найти, куда-то залезть, провернуть какой-то маневр. Выстрелы побудили прекратить думать, выставляя одну-единственную цель - бежать, и обязательно в противоположном от выстрелов направлении. Она припустила за парнем, немного отстав от него, что, как Бонита рассудила, даже безопаснее, если там, впереди, окажется засада. А вот если только их начнут догонять сзади... В любом случае, ей лучше сильно не отставать, чтобы не потерять его из виду и не заблудиться.

На традиционный мексиканский сериал всё происходящее походило мало. Скорее, на традиционный американский боевик, триллер или даже фильм ужасов. Америка, чтоб её...

Трудно бояться всё время без остановки. Вот и Бонита начала отвлекаться мыслями то на одно, то на другое, стараясь не выпускать из поля зрения бегущего впереди парня.
Происходящее с ним настолько не было похоже на шоу - ни вездесущих камер, ни операторов, ни правил, ни заданий - что она больше и не думала об этом. С какой бы целью их сюда ни привезли, им, по ходу, надеяться не на что. Тут не до миллиона, выбраться бы отсюда живой. Что, если те одиночные выстрелы не просто пугали? Пугали же их автоматной очередью?
От выстрелов хочется убежать подальше, и они уже убежали достаточно далеко. Бегут ли они к спасению, или прямо на очередные ружья?

Парень впереди наконец замедлил темп, а потом и вовсе остановился. Бонита замерла на месте, боясь высовываться, вдруг он увидел что-то опасное, или его взяли на прицел? Никого не было, и она осторожно подошла к нему, тоже тяжело дыша, и опустилась на землю, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть.

- Если не найдём, утром можно собрать росу, - "утешила" девушка. Пить отчаянно хотелось, но... Если в лесу есть родник или озеро, не окажется ли там засада? Или у неё уже паранойя?
- Бонита, - представила она, просто кивая головой.

- Да, - Бонита снова кивает и поднимается на ноги. Некогда рассиживаться. Она выбирает дерево повыше и покрепче, с которого, должно быть, можно хоть что-то увидеть вокруг. - Подсадишь до той ветки? Посмотрю, что тут за место.
Нижняя из веток расположена довольно высоко, на уровне роста Бониты, но дальше ветки росли чаще, там она сможет лезть сама.

- Договорились, - спокойно кивнула Бонита. Если она окажется такой дурой, или такой невезучей, что упадёт, так ей и надо. Пусть сам спасается, ей тогда уже будет не до хорошего.

Вопрос о весе Бонита игнорирует. Она не худышка, для того, чтобы много работать, надо много сил, и нужно нормально есть. Но и не толстая, ведь носится весь день, как белка в колесе. Весит она всяко меньше Роя, и ладно на этом.
Она забирается парню на плечи и ладонями хватается за толстый ствол дерева, чтобы удержать равновесие, когда Рой будет пониматься. Нижняя ветка оказывается на уровне её глаз, и она приподнимается, хватаясь за неё. Одна нога упирается в ствол, вторую держит Рой. Рывок - и Бонита наваливается на ветвь животом, подтягивается выше, ёрзая. Снизу её подталкивает Рой. Спустя десять секунд Бонита устойчиво сидит на ветке лицом к стволу и начинает осторожно вставать. Следующая ветка совсем рядом, над ней так же близко и вольготно растёт другая, и дело идёт быстрее. Бонита лезет вверх, пока ветки не становятся такими тонкими и гибкими, что упираться ногами о них можно у самого ствола, а верхушка не начинает накреняться от её веса. Девушка крепко держится за дерево руками: если ветка под ней отломится, она не выпустит ствол из объятий и долетит всего лишь до следующей ветки, а не до низа.

Вокруг раскинулся лес. Зелёное море с волнами из верхушек деревьев. Не очень большое, вон виден край. Впереди, там, куда они бежали - горы. Не слишком близко, их же загнали в лес вон с того края, примерно. До гор будет немногим больше. С другой стороны - пустыня... Санта Мария, как же Бонита не любит пустыни...
Кричать вниз о том, что она видит, Бонита боится. Вдруг враг поблизости и услышит их? Она долго и внимательно осматривается, в надежде ухватиться за то, что даст им шанс спастись и выйти из этого леса и из рук этих страшных людей живыми. Может, где-то появится дымок, или она разглядит ниточки высоковольных проводов, вышку сотовой связи, да мало ли что может стать спасительным маячком?

Спускаться почему-то кажется легче, когда ты стоишь на земле, но на самом деле это труднее, чем забираться наверх по ступенькам-веткам. Ноги приходится ставить почти наощупь, не всегда видя, на что наступаешь. И нельзя проверить крепость ветки, на которую наступаешь, руками. Девушка цепко держится за ветки и обнимает ствол, царапая об него грудь даже сквозь рубашку и майку. Пара веток по её пути опасно трещат, но выдерживают.
На нижней ветке она снова переваливается через неё животом, спускает ноги пониже, повисая на руках, и только потом спрыгивает вниз, предварительно убеждаясь, сколько именно до земли. На ногах Бонита не устояла, конечно, завалилась задом на землю.

- Не знаю, куда они нас завезли, - кривится она. - Я с этими местами незнакома. Смотри, - она достаёт ножик, на более-менее свободном от травы участке земли чертит кривую линию. В серединку ложится шишка, символизирующая их двоих. - Это мы, а это край леса, - показывает ни линию. - Там, откуда мы прибежали - пустыня. Далеко, на самом горизонте посёлок или город. Или что-то заброшенное, но явно дело рук человека. Дотуда пешком по пустыне идти дня три, наверное. С другой стороны - горы. - Бонита сорвала травы и накидала по краю "леса". До них чуть побольше, чем мы уже пробежали. И река есть, мы совсем немного до неё не добежали, в сторону ушли. Вот здесь, - нож снова рыхлит землю. - Широкая, её даже с высоты дерева хорошо видно.

Она помолчала, укладывая в голове перспективы и пытаясь найти то, чего вдруг могла не увидеть, циклясь на одном. Пока она видела один выход. Вернее, их было целых три, и все они ей не нравились, но один был немного знаком. И, возможно, их там не ждали.
- Нас гонят на горы, правильно? - уточнила она, наклоняя голову и ещё раз изучая импровизированную карту, вспоминая то, что видела, и поглядывая одним глазом на своего напарника, следя за его реакцией. - Нас могут там ждать? У реки тоже могут ждать, это слишком большая приманка. - Бонита сглотнула сухим горлом. Пить хотелось настолько, что она готова была пренебречь опасностью и рискнуть сходить к реке, чтобы хотя бы напиться вдоволь. - Река выглядит широкой, и, возможно, горной, не знаю, можно ли её переплыть, или поплыть по течению. Я умею плавать, но как долго надо будет плыть? И пустыня... - Бонита снова сглотнула, уже не только от текущей жажды, но и от воспоминания о той, что она когда-то пережила. Пустыня, к слову, очень напоминала ту самую. Может, они сейчас как раз на границе и там, за песками - Мексика? - Идти пустыней очень трудно. Но... Я однажды прошла. Мы шли из Мексики, - призналась она. - И дошли. И... МОжет, никто не думает, что найдутся безумцы, которые попрутся в пустыню, и нас с той стороны никто не ждёт? - предположила она с надеждой.
Бонита очень не любила пустыню и не хотела в ней вновь оказаться, но знакомое зло не так страшит, как новое.

- У реки кто-то мелькал, но это кто-то из тех, что был на подписании контракта, - вспоминает она. - Те, с ружьями, не были одеты в цветное.

Бонита всё-таки считала, что вероятность напороться на кого-то в той стороне меньше, чем у реки или у гор. Идти же можно ночью, особенно в начале пути, когда велик шанс быть замеченными. Но одна начинать этот путь она пока не была готова. Тогда, шесть лет назад, их было несколько человек. Кто-то искал укрытие, кто-то воду, кто-то еду... Одна она может не справиться со всем. Так что одна она пойдёт тем путём только в крайнем случае.
К тому же Бонита боялась, что зацикливается на этом пути из-за того, что другие были ей плохо знакомы и корректно судить о них она не могла.

Несмотря на возможную опасность, река - слишком соблазнительный вариант, и Бонита почти без внутренних сомнений идёт следом и тоже переходит на бег. Она по-прежнему немного отстаёт от парня и поглядывает то вперёд, то назад. Ближе к реке у шуме леса начинает слышаться шум воды, доносится свежий речной ветерок, и девушка замедляет шаг. Не хватало только вылететь без оглядки из кустов на берег.
К берегу она практически подкрадывается, приседая на колени и осторожно выглядывая вперёд.

У реки опасности пока вроде нет, и Бонита осмеливается вслед за Реем спуститься к воде. Долгожданная влага, наконец наполнившая рот, заставляет забыть обо всём, упасть на колени у воды и пить, сколько влезет. Если бы в этот момент на берегу появились люди с ружьями, Бонита заметила бы их только когда те выстрелили.
Однако, обошлось.

Девушка напилась вдоволь, так что в животе забулькало, умыла лицо и промыла пораненные запястья. На них всё ещё болтались разрезанные наручники, когда они цеплялись за ветки во время бега, было больно, но разрезать их здесь было бы сущим безумством, и Бонита оставила пластиковые браслеты на руках.

Бонита молча кивнула. Конечно, в крайнем случае они могли бы попытаться, но пока они туда не полезут. А то выловят внизу по течению на пару синих утопленников больше, и все дела.
"А не полезете, найдут красненьких" - подло шепнул внутренний голос, но кто его будет слушать?

Щелчок Бонита, шедшая традиционно чуть позади, тоже услышала. Инстинктивно она сжалась и немного пригнулась, одновременно оборачиваясь, боясь увидеть наставленное на неё дуло ружья. Вместо дула прямо ей в лицо летело большое бревно.
Только то, что в этот момент Бонита уже пригибалась, помогло ей не замереть испуганно на месте, а рефлекторно продолжила начатое движение, ускорив его. Проще говоря, она рухнула на землю сжавшимся зверьком. Успела только пискнуть по-испански "caer"*. Вряд ли Рой знал значение этого слова, она могла надеяться только на то, что успеет понять, что не так, благо, он на несколько драгоценных мгновений полёта бревна дальше от него, чем она.

*caer (исп) - падай

Над головой просвистело. Туда, затем обратно, и снова. Бонита осмелилась немного поднять голову, чтобы посмотреть, что наделало бревно, страшась увидеть Роя с размозжённой головой или с раскуроченным чем-нибудь ещё. Рой лежал во вполне естественной для ситуации позе. Над головой снова просвистело, не доставая до их тел. Лежать под раскачивающимся бревном было не очень уютно, и она потихоньку поползла в сторону от этого опасного места. Посмотрела - парень ещё лежал.
- Рой, - негромко позвала она. - Можно подняться, только не сильно.

Парень не отвечал, и она встревожилась. Позвала ещё, выругалась, и, раз она сама уже находилась вне опасной зоны траектории бревна, поднялась на ноги и зашла к Рою с другой стороны. И заметила, что лежит он немного странно и слишком расслаблено.
В воздух полетела эмоциональная испанская речь. Со страхом Бонита опустилась р6ядом с Роем на колени, потянула его за плечо, переворачивая, чтобы посмотреть, как он ранен и жив ли вообще.
Из ран обнаружилась только содранная кожа на виске. Выглядело это страшно, но - она пощупала - кость была цела. Послушала грудь - сердце глухо билось. Живой, спасибо тебе, Дева Мария!

Выстрелы заставили Бониту снова напрячься и зажаться. Обнадёживающим было только одно: стреляли где-то неподалёку, но не в них.
Вывод: надо скорее убираться подальше от этого места.

- Рой! - Бонита похлопала парня по щекам. - Очнись!
Она застонала, боясь оставаться на открытом месте, но и бросить напарника не могла.

Сколько-то метров Бонита тащила парня волоком, просунув руки под мышками. Но за ним на земле оставался такой выразительный след, что с таким же успехом она могла идти по лесу, горланя песни. Необходимость решать и действовать самой побудила девушку вспомнить уловки из детских приключенческих книг. Она надломила несколько веток в лесу впереди по прямой от прежнего курса, создавая впечатление, что там прошли, сбила ногами несколько кочек мха. Пробежала вперёд и назад - задом наперёд, оставляя следы двоих людей.
Роя Бонита прислонила к дереву спиной, перекинула его руки себе за плечи, поднырнула, и, еле-еле, с помощью надсадного рывка, вставая на ноги, взгромоздила его на себя.
Сгибаясь под тяжестью парня (и почему мужчины всегда тяжелее женщин, даже если не высокие и не толстые?), медленно переставляя ноги, чтобы не завалиться вместе со своим грузом, как ломовая лошадка Бонита пошла вперёд, под углом в девяносто градусов от того направления, которым она волокла Роя и где имитировала следы. След всё равно оставался, но не такой откровенный, как от волока. Ветки дер6евьев она старалась не ломать, а обходить, чтобы оставить п5оменьше следов, пусть с грузом это и было сложнее.

Уходя, Бонита жалела, что нет времени срезать верёвки, на которых висит бревно. Они бы им наверняка пригодились.

Конечно, долго тащить на себе слишком большой для неё вес Бонита не смогла. Поднять Роя и пройти с ним несколько сот метров на плечах помог порыв отчаянного нежелания остаться в одиночестве в лесу, где их ищут вооружённые люди. Присутствовал и страх, что раненного, скорее всего, просто убьют, как не представляющего для них интереса. Не то чтобы Бонита так привязалась к своему вынужденному напарнику, но пока он жив, им вдвоём будет проще выжить, чем поодиночке. И Рой не так ранен, чтобы бросать, а потом страдать от мук совести.
Потом Бонита просто свалилась. А когда выкарабкалась из-под недвижимого тела Роя, и ещё раз убедилась, что он жив, снова потащила его волоком, экономя силы и жалея, что нет ручья, где следы за ними сразу бы смывало водой.
Минутки отдыха становились всё длиннее, Бониту стало всё чаще посещать сомнение, стоит ли ей продолжать? Он слишком долго не приходит в себя, что, если он в коме? Или у него сотрясение, и он двинулся умом?

Незаметно начало темнеть, и когда ослабшие руки выронили свою ношу и Бонита снова упала, то поняла, что больше не сможет сделать ни шагу. Несколько шагов, несмотря ни на что, она всё же сделала - до ближайшего овражка, какое-никакое, а укрытие. В него она сволокла Роя, и сама упала рядом с ним. Что она будет делать, если парень не очнётся к утру - Бонита не смогла бы сказать. Совесть совестью, но и умирать из-за бессознательного тела не хочется. Ладно, она подумает об этом утром.

Очнулся, хвала Деве Марии. Бонита вымоталась так, что просто отметила это, как факт, и прикрыла глаза, слыша, как Роя тошнит. Последнее, каким бы странным это ни казалось, вызывало какую-то радость - всё-таки живые звуки, живой человек, живая душа рядом. Он там не упадёт и не захлебнётся? Она приподняла голову, проверяя, и успокоилась. нет, всё в порядке.

- Тебе было выгоднее так, - спокойно согласилась она. - А мне - так. А была бы рана сильнее - и я бы бросила тоже, - "успокоила" она его, помогая подняться на ноги, хотя для этого ей тоже потребовалось встать.
- Час. Два. Три? Я не знаю, - призналась девушка. - Тащила, ну. Как-как... По-всякому, - Бонита пожала плечами. Она даже за ноги его тащить пробовала, но так оказалось не легче.
- Куда?
Риторический вопрос, судя по всему. Куда угодно, только не там, куда ведут слишком явные следы. Река, несмотря на свою желанность, казалась опасной - именно из-за своей желанности. А может, всех оттуда уже разогнали, и теперь их там никто не ждёт?
В темноте идти было сложнее, хоть глаза и привыкли к отсутствию света, но каждая ямка в земле становилась опасна - легко подвернуть в ней ногу. Или свалиться в какой-нибудь овраг. Поэтому быстро идти не получалось.

Помимо усталости на Бониту накатило противное сосущее чувство в желудке. Вода немного приглушила его, но всё равно очень хотелось есть. Она не пыталась высмотреть какие-нибудь ягоды вокруг. Во-первых, неизвестно, можно ли их есть, а во-вторых, она читала, что без еды человек может выжить месяц с небольшим. А чувство голода пройдёт на третий день, если его не дразнить тем, что всё равно не сможет толком насытить. Вот без воды сложнее. Пить пока не хотелось, но, чтобы предотвратить наступление этого желания, Бонита рвала траву и жевала её. Утром можно будет "выпить" конденсат с камней и росу с листьев, если не найдётся ничего другого.

Обманчивая тишина, отсутствие выстрелов и других тревожных признаков расслабили девушку, и она, хоть и старалась смотреть по сторонам, ушла мыслями в себя. В это время дома она приходила с работы, смотрела телек и звонила родным. Она говорила матери, что едет участвовать в шоу, но не сказала, куда точно. Нет шансов, что мать из Мексики сможет поднять волну паники и потерявшуюся нелегальную иммигрантку станут искать. И зачем она прочитала ту рекламу? Лёгких денег захотелось выиграть... Что же, теперь не будет ни лёгких денег, ни обычных, заработанных честным трудом. Никто не пошлёт матери заработок, на который она купит детям хорошей еды и вещей. Начо давно сгинул в тюрьме, теперь и она пропадёт с потрохами. Не будет для её семьи подмоги, и шансов переехать в Америку. В Мексике, конечно, тоже люди как-то живут, но ей-то хотелось для своей семьи жизни получше.
О себе Бонита не думала. Колледж, гражданство, стабильная работа не на износ - мечты об этом стали бесконечно далёкими, и словно уже не для неё.

Земля под ногами неуклонно поднималась вверх и идти становилось сложнее. Чтобы меньше уставать, преодолевая прямой подъём, Бонита стала идти под углом: немного пройдёт, забирая правее, потом меняла направление и шла налево. Путь идёт всё равно наверх, пусть и петляя, но идти лучше.
- Так легче, - объяснила она Рою. - И ноги меньше устают.
Конечно, на скалах этот приём уже не работал, только по склонам.

Накаркала. Расслабилась. Отвлеклась. Неважно, что у неё не было шансов успеть заметить что-либо, но расслабляться всё же не стоило.
Она шарахается в сторону, панически соображая, где можно укрыться. Да нигде, ***! Они тут на склоне - как мишень в поле. Валуны есть, но какие-то мелкие, за ними не спрятаться. Стоять на месте нельзя и Бонита падает на землю, и боком катится вниз, вытянув руки вверх, чтобы не мешали, и заодно прикрывали лицо от мелких камней. Глаза она не закрывает, хотя уже практически ничего не видно, в надежде, что заметит что-то пригодное. Наконец её бедро ударяется о довольно большой камень, в котором она видит шанс на спасение, и змейкою юркает вниз, под его укрытие, где распластывается у его основания, съёживаясь в как можно меньший комок, чтобы ничего не высунулось из-за камня ни вбок, ни простреливалось сверху.

Сердце судорожно бьётся, как у испуганного зверька. Про Роя она вспоминает только потом.