История происхождения.
По Хвалынскому (Каспийскому) морю, а за тем по реке Славянской (Волге) плыли корабли, трюмы которых были заполнены шелками, пряностями, ароматическими смолами, сандаловым деревом, слоновой костью, а порой даже диковинными птицами - павлинами. Вместе с восточными экзотическими товарами в древнюю Русь приходили и легенды о сказочных обитателях дальних стран.
История появления сладкоголосой птицы-девы сирин уходит в далекое прошлое. Истоки
этого образа можно найти в преданиях Востока, начало которым было положено в сиренах, чтобы оттуда начать свою трансформацию во времени и пространстве.
В русском эпосе птица сирин — дочь серой уточки, добывшей со дна Океана-моря первую щепотку земли, из которой Сварог небесный вылепил Землю-матушку и воплощения смерти - Нави.
Но, несмотря на не самый симпатичный образ одного из родителей, образ птицы-девы, манящей своим пением в царство мертвых, пришелся по душе крестьянину-земледельцу древней Руси, тесно связанному с природой и воспринимающему смерть как неотъемлемую часть бытия, близкую и понятную ему. И уже в ХII веке тонкое лицо сирин с жестко очерченным маленьким ртом и огромными глазами, обрамленное кудрями, спадающими на завершающееся пышным хвостом птичье тело, украшает книги, ювелирные изделия, архитектурные сооружения.
Первоначальный вариант русской легенды пересекался с мифом о греческих сиренах: птица сирин жила на морском острове, своим сладким пением усыпляя моряков, а когда лишенный управления корабль разбивался о скалы, люди становились ее добычей. Но так как просторы Руси были велики, а море было не везде, то основным стал сухопутный вариант сладкоголосой птицы: очарованные ее пением люди просто шли за ней следом до тех пор, пока не умирали.
Переселение в Эдем.
Впрочем, отзвуки заморских мифов порой еще оказывали влияние на имидж русской сирин, и потому ее не пощадила путаница, аналогичная греческой неразберихе с сиренами. Так, в книге о природе Х века можно прочитать: Сирины — рыбы морские, на корабельщиков пением своим сон наводят и так корабли топят. Но отзвуки чужеземного превращения птиц-дев в рыб-дев не были приняты русским менталитетом, и сирин снова и окончательно отправилась в полет.
Дальнейшая трансформация этого образа интересна, прежде всего, невероятными, казалось бы, изменениями в самой его трактовке. Связано это было с приходом христианства.
Новую религию, как известно, первыми приняли князья и знать, которые стали вести беспощадную борьбу с языческими верованиями. Но освободить от древних кумиров сердца язычников-земледельцев было не так-то просто. И церкви приходилось идти на уступки, введя в сонм святых некоторых особо полюбившихся русичам персонажей — естественно, под другими именами. На этой волне поднялась птица сирин, и теперь она пела уже в раю, зазывая людей в вечно цветущий божественный сад.
Новый имидж сладкоголосой девы.
Но и на этом не закончилась трансформация образа птицы-девы. И снова это было связано с политическими и религиозными распрями. Новый образ возник в начале Х века в связи с реформами, проведенными Петром 1, использовавшим варварские средства борьбы против варварства, как едко охарактеризовал его действия А. С. Пушкин. Реформы внесли существенные изменения в культуру и обычаи страны, и недовольные ими бежали на Север, где на берегу реки Выг (побережье Белого моря) основанный в конце ХУII века старообрядческий монастырь был превращен ими в центр оппозиции.
На Север переселялись не только знатные люди, но и простой народ, среди которого было много талантливых ремесленников и живописцев. Из-под их кисти и резца вышел новый образ птицы сирин с чертами жен царской фамилии и с коронами вместо венцов на головах.
Так появился новый облик легендарной сирин с подчеркнуто нерусским лицом, широким приземистым телом, холёными, плотно сжатыми капризными губами... В общем, в нём легко угадывались черты Екатерины 1, супруги Петра Великого. Такое видение райской птицы с присущим ей (в соответствии с древними легендами) коварством и каннибализмом, как бы уводило птицу сирин из «божественного сада» и должно было напоминать царю: не увлекайся земным, не то сам погибнешь и всех погубишь.
В надежде на чудо.
В последней своей трансформации птица-дева превратилась просто в символ. Причем, если в заморских странах сирин — воплощение несчастной души, то наш народ связывает её образ с благополучием и счастьем.
Вспомним письмо, с которого начался рассказ о птице счастья, и поостережёмся ставить диагноз автору. А вдруг она действительно существует — память предков? Конечно наука пока это не доказала, однако, согласитесь, что нет и научного доказательства её отсутствия. Согласитесь, что неразумно как наивное принятие на веру, так и категорическое отрицание любой — даже самой сумасшедшей — гипотезы.
Но не будем объяснять непонятное непонятным, хотя гипотетически можно предположить, что из детской памяти Ирины неосознанно и в весьма экзотическом виде выплывают рассказы бабушки о птице счастья... Можно придумать и другие варианты.
Но не в этом наша задача. Ведь письмо — лишь иллюстрация того, что и в нашей рациональной жизни мифические существа, независимо от их лояльности режиму и особенностей биографии занимают гораздо больше места, чем мы можем это предположить.
А тем, кто хочет убедиться в этом, достаточно зайти в сочинский парк «Ривьера». На одной из его аллей деревья, окружающие деревянную скульптуру птицы сирин — то ли демона, то ли ангела, — переливаются многоцветьем повязанных на ветвях лоскутков ткани. Изо дня в день сюда приходят, и будут приходить люди, приносящие свой дар птице счастья в надежде на Чудо...