На форуме с: 21.06.2011 Сообщения: 12656 Откуда: Москва |
26 Янв 2018 11:21
Отчет по спискам 16 и 17-2017
Язык у автора просто убиться, и хвала переводчикам, которые как могли старались это привести в удобоваримый вид. Через первые главы буквально продиралась, потому что все эти анатомические подробности бросались в глаза. Потом начала бесить имманентная хочучка героев - они созданы друг для друга, две этакие антагонистичные сущности, лед и пламень, они уже женаты и мечтают содрать друг с друга одежду, но оба имеют страшные секреты и боятся, что, если правда выйдет наружу, супруг сбежит в ужасе, а секс, как ни крути, эти тайны развеет. Вот такая проблема на пустом месте. С Арчером просто - да завязал бы жене глаза, йопта. С Мирандой сложнее, но она вроде как умеет контролировать свой дар, и ради такого желания могла бы и потренироваться в сдерживании.
Детективный сюжет, как и основная интрига - что же там Арчер прячет под маской на самом деле? - держал в напряжении, хотя кто таинственный убийца я догадалась сразу, еще когда в теме Трудности перевода просили помочь с переводом цитаты из стихотворения. Да и автор маскировала плоховато, особенно в сцене убийства кучера.
Герои на протяжении всей книги не доверяли друг другу, прикрывая это недоверие страхом за себя или партнера, а ведь могли бы поговорить, особенно когда поняли, что оба друг к другу неравнодушны, и многие вопросы получилось бы снять с повестки дня и сосредоточиться на более насущном.
Что осталось непонятным - а с кем это Миранда девственности лишилась? С тем самым вьюношем, который ее бросил в церкви? Оценка пусть будет 4-
Очередная интересная книга о детективных буднях виконта Девлина. Сквозная линия в этой книге принесла только радость появления долгожданного наследника (уже ведь несколько книг Геро беременной ходила), но в других вопросах сюжет так и не продвинулся - тем интереснее будет ждать следующих книг и разгадок тайн, которые окутывают героев. Дело же, раскрываемое в этой части, весьма запутанное, хочется отдать должное госпоже Харрис за отличное знание матчасти и грамотную подвязку ее к сюжету книги. Исторический период после поражения Наполеона в России и вновь вспыхнувшей надежде Бурбонов на Реставрацию, о которой они мечтали двадцать лет, весьма увлекателен и без вымышленных событий, а уж выстроенная с опорой на факты детективная история получилась продуманной, с большим количеством подозреваемых и гаданием, кто же убийца, почти до самого конца. Отдельный респект за линию лондонских молли. Рада за Гибсона и его обретенное счастье, надеюсь, слава Алекси Соваж как "черной вдовы" на этом рассеется Блистательной команде перевода поклон и восхищение! С нетерпением буду ждать новых приключений Сен-Сира, Геро и их друзей и недругов.
Захватывающие космические приключения, экшн, дружба, ненависть, перерастающая в любовь, тайны прошлого, зловещие интриги сильных мира сего - все сплелось в казалось бы небольшой, но яркой книге.
Доран Сполдинг - наследник топливной империи, которая держит за яйца всю галактику, совершенно испорченный и черствый юноша, считающий, что деньги могут все.
Солара Брукс - сирота, преступница, нищая, но вместе с тем гениальный механик, которая жаждет найти себя на отдаленной планете, где найдется применение ее талантам. Вопрос лишь в том, как туда добраться, не имея денег и покровителя?
И случайное желание богатого раздолбая поглумиться над ненавистной еще со школы нищебродкой приводит обоих к увлекательным приключениям, сближению и настоящей любви, когда понятно, что именно этот человек будет стоять за тебя до последнего. Было очень интересно следить за тем, как меняется Доран, лучше узнавая Солару и ее честную, умеющую дружить натуру, а уж когда он вызвался на поединок с Демаркусом, у меня просто сердце замирало - ну как подросток без особой физической подготовки сумеет победить человека-гору, главаря космических пиратов? Тем не менее, все получилось
Есть подвязка на вторую историю, о беглой принцессе Кассии и ее друге Кейне, надеюсь, что замечательная команда, подарившая нам первую книгу, порадует и переводом второй. Девочки, спасибо!
Как и другие книги автора, ее дебютный роман пропитан феминизмом, логикой и вопросами, которыми, по-хорошему, должна задаваться каждая взрослеющая девочка. Героиня, Поппи Лоусон, очень здравомыслящая девушка, с вменяемыми родителями и подругами разной степени неадекватности. Поппи пару лет страдает от панических атак, и надо же такому случиться, что очередной приступ настигает ее на концерте группы "Боль перемен", к очаровательному гитаристу которой она почувствовала необъяснимое притяжение... И что более удивительно, красавчик начисто проигнорировал секс-бомбу Рут, а обратил внимание на Поппи.
Параллельно курсивом развивается история некой лаборатории, где ученые пристально следят за подопытными и фиксируют всякие странности, которые происходят с погодой и т.п., когда эти подопытные демонстрируют сильные эмоции. Лаборант Рейн убежден, что нужно разорвать связь между подопытными, пока не случилось что-то более страшное, но руководитель эксперимента доктор Алиса Бомонт, ранее прошедшая нечто подобное на собственной шкуре, оттягивает развязку.
Подростковые переживания о первой любви, модная нынче тема завязывания парням яиц в узел и вкладывания им голову рассудительности а-ля "ты еще не готова" (камон, они вдвоем в квартире на ночь, подвыпившие и влюбленные друг в друга по уши!) вплетены в фантастический сюжет о вторых половинках и том, что происходит с миром, когда они встречаются и получают шанс сблизиться. Концовка просто феерическая, даже слезы на глаза навернулись, но посыл грамотный: даже если твоя первая любовь сошла на нет, закончилась с поступлением в университет, поменялись приоритеты, вкусы, окружение - она все равно у тебя была и эти воспоминания твои и ничьи больше.
Вполне читабельный YA.
Книга тяжелая, хоть слог у автора, как всегда, легкий и воздушный. История семьи, в которой было четверо детей, но мать тем не менее умерла от голода, покинутая всеми. У каждого члена семьи своя трагедия и свои перипетии, начиная с родителей: мамы-барахольщицы, которая всю жизнь копила в доме всякий хлам, и папы-тюти, который предпочитал держаться в стороне, пока это барахло в буквальном смысле не выжило его из дома. Старшая дочь Меган выросла напротив аккуратисткой, не терпящей бардака, но также реализовала родительскую проекцию большой семьи; средняя, Бет, до тридцати лет держалась за родителей, не понимая, чем хочет заниматься в жизни, вдобавок ввязавшись в интрижку с мжем старшей сестры; близнецы Рори и Риз в детстве раскрывались мало, но после того, как хиленький Риз покончил с собой, в жизни Рори произошли тектонические изменения, и он принялся очертя голову бросаться из одной авантюры в другую.
Мне очень понравился монолог одной второстепенной героини ближе к концу книги, мол, вы все такие правильные моралисты, да посмотрите же на себя в зеркало и поймите, что не судите, и не судимы будете. Все мы в жизни успеваем нагрешить, а если человек свободный следует своим чувствам к другому свободному человеку, греха в этом нет никакого.
Эдриан Вольф считает, что все в его жизни устроено хорошо и бесконфликтно: три жены, пятеро детей, все между собой общаются, любят друг друга и без вопросов принимают в большую счастливую семью. От первой жены у него двое взрослых детей, от второй - два подростка и малыш, и третью жену он также желает осчастливить младенцем. Но вот незадача: буквально на первых страницах романа эта самая третья жена напивается вусмерть в отдаленном пабе и становится жертвой трагической случайности: ее сбивает автобус. Но случайность ли это или преднамеренный поступок? Ведь то, что снаружи выглядит счастливой семьей, зачастую не то, чем кажется...
Автор исподволь раскрывает характеры персонажей и мелкими штришками рисует истинный характер взаимоотношений между женами и детьми Эдриана. Выясняется, что его старший сын, весьма близкий по возрасту к третьей жене, воспылал к ней отнюдь не сыновними чувствами, а параллельно еще тихо ненавидит отца, который ушел из первой семьи и начал строгать новых детей со второй женой, а потом и от той свинтил. Старшая дочь, которая не совсем понимает, чего хочет от жизни, ест как не в себя и явно что-то заедает. Средний сын, мальчик-в-компьютере, тоже ощутимо ревнует отца к молодой жене. А тут еще выясняется, что покойницу нещадно травили анонимными письмами в интернете, в которых подробно ей рассказывали о том, как к ней относятся члены семьи на самом деле. Причем понятно было с самого начала, что это явно не посторонний человек пишет, а тот, кто знает ситуацию изнутри.
Я все думала, ну неужели Эдриан опять наступит на те же грабли и ввяжется в отношения с таинственной Джейн, она же Аманда, ведь этот мужчина описан как реальный мотылек-осеменитель: большая любовь, детки, а потом чувства остыли, и вместо того, чтобы налаживать отношения внутри семьи - ничто не вечно, а тем более страсть! - радостно ищет себе новую пассию, чтобы с нею пройти тот же круг. Но нет, вроде как он что-то понял, хотя мне этот персонаж не близок от слова совсем, из тех, что берут количеством, но не вникают ни в что, а когда реальность шибает по голове, начинают плакаться, мол, оно же все было у меня под носом, а я нифига не замечал. Потому что мыслями уже окучивал следующую даму сердца.
Судя по всему, Джуэлл переключилась с классических романов о семье в нечто более детективное, и с каждым романом вносит все больше детективных интриг. С интересом буду и дальше следить за ее творчеством.
Теплая и уютная история про Дом, который собрал под своей крышей стайку отвергнутых обществом людей, а те, невзирая на все жизненные неурядицы, продолжают барахтаться. Хозяин Дома, Тоби, поэт-неудачник, огромного роста, нескладный, застенчивый, робкий, переживший неудачный брак и много лет невзаимно влюбленный, решает что-то делать с привычным укладом, ведь годы не стоят на месте. Во многом к такому решению его подталкивает отец, который давно от сына ничего хорошего не ждет, но Тоби по-прежнему хочет ему что-то доказать, а также смерть пожилого жильца, завещавшего Тоби крупную сумму денег и свое литературное наследие. Тоби составляет список дел на ближайший год, и в осуществлении этих наполеоновских планов ему помогает соседка Лия, которую обитатели загадочного дома напротив давно интересуют. У самой Лии в жизни тоже не все гладко: цифра в паспорте уже явно намекает, что если хочется создать семью, надо поторопиться, а бойфренд до сих пор уверен, что впереди тонна лет и никакими серьезными отношениями связывать себя пока не хочет, а когда Лия припирает его к стенке, вообще выдает, что брака не получится, потому что он индус, а она белая, мол, родители не поймут. У каждого из жильцов Дома своя история разной степени трагичности, и каждого из них можно понять и принять. Может быть, кроме Руби, которая успела насолить всем в своем стремлении вознестись на пьедестал. Но с другой стороны, все люди со звездной болезнью такие, и окружающие им потакают - харизма такая харизма.
Воздушная, романтичная, горько-сладкая история о первой любви, долгой разлуке и счастливом воссоединении, невзирая на перипетии судьбы. Выскажу непопулярное мнение, но мне весьма импонировала первая жена Винса, хотя автор постаралась выписать ее эдаким монстром, которого ничто кроме развлечений не интересует. Я не считаю, что после рождения ребенка женщина обязана задвинуть свое Я до его совершеннолетия, пар нужно выпускать и отдыхать тоже, особенно если есть кому побыть с малышом. Очень забавно было, что встречи Винса и Джой происходили как раз в переломные моменты их судеб, но бывшие влюбленные лишь пили кофе и расходились дальше по своим делам. Потерянные годы не вернешь, конечно.
В сравнении с этой книгой "Благоволительницы" кажутся сочинением первоклассника. Не в плане литературных достоинств, а в концентрации боли на квадратном сантиметре текста. Можно досконально изучить материал, проникнуться психологией, блестяще владеть литературным мастерством, но если ты сам это не проживал, будет чувствоваться какая-то фальшь. И, читая книгу "Дом Аниты", я раз за разом ловила себя на мысли, что весь этот артхаус в крови, сперме и дерьме настоящий, а он же, но в исполнении писателя сильно послевоенного поколения - театральный. Сюжет здесь вторичен, главная ценность книги - спрятанные под метафорами отсылки к чудовищным реалиям нацистских концлагерей, в которых автор провел несколько лет, будучи подростком и юношей. Эти жуткие годы оставили неизгладимый отпечаток на его личности и "наградили" всепоглощающим чувством вины жертвы, оставшейся в живых. Автор не щадит читателя и не стремится урвать славы на горячей теме - нет, он просто выплескивает в мир свою боль. Текст, над которым Лурье работал с семидесятых годов до самой смерти в 2008, настолько плотный, что ни одно слово не кажется лишним. Переводчики проделали титаническую работу над комментариями к книге, и я безумно счастлива, что один из семисот напечатанных экземпляров занял место в моей домашней библиотеке.
Шестидесятые в США - время хиппи, время свободной любви, время коммун и Вьетнамской войны. Шестидесятые в США - время взросления бэби-бумеров, резкого роста потребления наркотиков и образования деструктивных культов. Эмма Клайн встраивает в эту эпоху четырнадцатилетнюю Эви Бойд, обычную девочку-подростка, остро переживающую развод родителей и поиск ими новой любви, и на примере этой обычной девочки показывает, как в это непростое время всплеска гормонов легко оступиться и пойти по кривой дорожке, ведь в этом возрасте инаковость и загадочность обычно манит как магнитом. Идеалистический взгляд не видит того, что критически мыслящему человеку бросится в глаза сразу: общий недокормленный и недомытый вид участников коммуны, жуткую грязь и запустение на ранчо, общий пофигизм этих людей и в какой-то степени животные повадки, постоянный круг секса, наркотиков и алкоголя и все это в грязи. Эви кажется, что искать магазинную просрочку в мусорных баках, залезать в чужие дома, хранить одежду в общей куче со всеми остальными девочками и воровать в магазинах - это романтично, хотя ей, воспитанной в обеспеченной семье, поначалу все это тоже кажется диковатым. И когда ее вовлекают в этот порочный круг, ни один стоп-сигнал не срабатывает, кроме одного: когда зазомбированные сектанты идут и хладнокровно вырезают нескольких человек, потому что харизматичный лидер их об этом попросил.
Система вовлечения новых людей ненавязчивая, откровенно никто ничего не просит и не требует, но как-то так получается, что вовлекаемый, легко внушаемый человек готов последнюю рубаху отдать, лишь бы его похвалили. Лидеры таких движений безошибочно чувствуют, кто станет для них легкой жертвой: запутавшиеся подростки, которые чувствуют себя никому не нужными, у которых нет друзей, которым особо нечем заняться. Когда я училась в школе, мою одноклассницу так же вовлекли в Свидетелей Иеговы, и ее отец ничего не замечал (появление в доме подозрительных журналов и литературы, то, что дочь резко стала одеваться по-другому, забила на прежние увлечения и подружек и т.п.), пока она не начала тащить из дома деньги. Надо отдать ему должное: он быстро включился в воспитательный процесс и перековал дочку буквально за несколько месяцев, хотя его методы были не сказать что гуманными. Тем не менее, прецедент налицо.
Книгу советую читать всем, кто хочет понимать, что творится в головах у девочек-подростков, с возрастом как-то об этом забываешь, но при чтении романа "Девочки" замечаешь, что раз за разом машинально киваешь головой, соглашаясь с автором.
Эта повесть-роман у меня в голове сильно перекликается с фильмом Эльдара Рязанова "Гараж". Вроде все милые интеллигентные люди, а как вопрос касается собственности или каких-то плюшечек от жизни - превращаются в тигров, готовых перегрызть друг другу глотки. Герои Трифонова - это вовсе не хомо советикус, как пишут в некоторых рецензиях, а вполне обычные люди, типажи, существующие в любую эпоху.
Есть автор, безымянный рассказчик, который явно учился с персонажами в одном классе и знал всех взрослых, Дом на набережной и прилегающий к нему Дерюгинский переулок. Он рассказывает историю в трех временных пластах: середине тридцатых годов, послевоенных сороковых и начале семидесятых, и отпечаток эпохи на происходящем безусловно есть: вот одноклассники ребят куда-то пропадают вместе с семьями, исчезают куда-то и буйные соседи по коммуналке; вот в институте будущему выпускнику предстоит сделать непростой моральный выбор, потому что в стране идет борьба с безродным космополитизмом, и преподавательнице немецкого, этнической немке, например, предлагают сдать переаттестацию, ибо ее диплом не соответствует советскому, а ее мужа-еврея помаленьку выживают с кафедры; а вот уже в начале семидесятых состоявшийся успешный литературовед приходит в мебельный добывать по блату антикварный стол и внезапно встречает бывшего одноклассника, которого сначала даже не вспоминает, как зовут.
Есть "серый человечек", "приспособленец" Вадим Глебов, который в детстве и юности отчаянно завидовал лихому Левке Шулепе, у которого было все, что так хотелось иметь Глебову: богатые и влиятельные родители, квартира в знаменитом Доме на набережной, уважение ребят, расстилающееся впереди блестящее будущее. Сам-то Глебов рос в тени Дома на набережной, в коммунальной квартире, с обыкновенными родителями (папа-химик на фабрике, мама без образования и меняющая работу), звезд с неба не хватал. В детстве, помимо гениальной придумки с батоном белого хлеба, принесенного в школу, звездный час его пришелся на время, когда мама работала в кинотеатре билетершей и он водил ребят по одному-двое на сеансы по блату, девочка одна даже поцеловаться предложила в обмен на вожделенный фильм. А потом р-раз! - и Левка Шулепа этот же фильм показывает у себя на квартире всем желающим.
Есть Соня Ганчук, нежная интеллигентная девочка, влюбленная в Глебова с шестого класса. Глебову Соня вроде как даже и не очень нравится, но когда он уже учится в институте на кафедре профессора Николая Васильевича Ганчука, как-то сам собой начинает захаживать к Ганчукам в гости. И живут они в том же Доме на набережной, и квартира у них большая, и мебель хорошая, бюстики скульптурные на шкафу, опять же... Мама Сони Юлия Михайловна неодобрительно подмечает за "нынешней молодежью" ("нет-нет, Дима не такой, что ты!") вещизм, любовь к материальным благам, квадратным метрам - "неужели в деревянном домике вам жилось и творилось бы хуже?". "А что ж сама не уезжаешь в деревянный домик, мама?" - ехидничает Соня, и весь пафос маминого ответа "Мне все равно, где я живу, я живу согласно своему внутреннему распорядку" - это как раз сродни "нет хлеба - пусть едят пирожные". Человек без желания расти и двигаться вперед - существо.
Есть Антон Овчинников, герой, в школе совершил опасный трюк - на девятом этаже перелез с одного балкона на другой, всегда был храбр, отважен, любим девочками. И погиб на войне в сорок втором году, записавшись добровольцем. А глебовы остались. В эвакуации. И шулепы остались. В дипломатической поездке.
А мой любимый персонаж в книге - Левкина мать, Алина Федоровна. Видно, что у человека с детства все было хорошо, и она по инерции это хорошее поддерживает, тоже приспосабливаясь к эпохе, удачно выходя замуж, отсекая все ненужное. Вроде бы тот же Глебов, но без капли зависти и мещанства, укоренившихся из нищего детства.
Книга наполнена яркими образными сценами, словно оживающими перед глазами (так и вижу бомбардировщики в небе над Москвой, жильцы высоток стремятся укрыться в подвалах, и женщина с толстой девочкой на руках шипит: "Всю бы немчуру из дома к чертовой матери" и со словами: "Нет уж, подождите" отпихивает больную женщину, и ребята несут ее на руках в подвал пешком, только бы успеть), размышлениями о новых Раскольниковых и не только, рождает много вопросов и рефлексии.
12. Caroline Hulse "The Adults"
заменила на
Прочитала книгу за вечер, но осталась разочарована. Я надеялась на психологический триллер, а получила истории похитителей тел. Ближе к финалу рассказ вообще скатился во вроде был логичный, но бред.
Есть бездетная семья психиатра Дэвида и его очаровательной жены Адель, которая уже явно не в первый раз переезжает и начинает жизнь с чистого листа. Есть секретарша Луиза, от которой ушел муж, оставив ее с маленьким сыном. Между Луизой и Дэвидом происходит пьяный флирт в баре, а на следующий день выясняется, что он ее новый начальник. А еще через пару дней она сталкивается на улице с Адель, и женщины сразу находят общий язык. Луиза, естественно, понимает, кем приходятся друг другу босс и ее новая подруга, но от босса утаивает знакомство с его женой, а от подруги - стремительно развивающийся роман с ее мужем.
Что нереально выбесило - количество алкоголя, потребляемого персонажами, и то, как они после таких лошадиных доз выпивки умудряются работать и никто ничего даже не подозревает. Не все рок-звезды так бухают, однако. Автор раскидывала маячки, заставляя подозревать то Дэвида, то Адель, но во второй половине уже стало ясно, что Адель - настоящая социопатка, которая манипулирует окружающими, одержимая своей любовью и привязанностью к мужу. Было любопытно, как автор раскрутит весь этот клубок, но финал полностью испортил мне впечатление от книги. Вполне реалистичный сюжет оказался похоронен в фантастике (я, признаться, думала, что вся побочная история с тетрадью и осознанными сновидениями - это ложный след, но нет).
13. Aravind Adiga "Selection Day" - не открылся в читалке, заменила на
Gabriel Tallent "My Absolute Darling" - 3 отзыв
14. Brin Greenwood "All The Ugly And Wonderful Things" - 5 отзыв
15. Clare Empson "Him" - 5 отзыв
Книга стала одной из любимых у Пейдж Тун. Романтическая история первой любви, у которой не было будущего, потому что Элис собиралась поступать в университет, а Джо не знал, что будет делать в жизни, потому что родители с детства ставили в приоритет его брата Райана, а к Джо относились как к неудачнику и недоразумению. Вообще семейка кошмарная, удивительно, что Джо прожил с этими людьми восемнадцать лет и не ожесточился. Когда он исчез без следа, Элис не знала, что и думать, и надеялась, что Джо приедет к ней в Кембридж. Но месяцы шли, а парень не подавал о себе никаких вестей...
Элис изучала английскую филологию, подрабатывала экскурсоводом на лодке, заводила друзей, тусила, в общем, жила обычной студенческой жизнью. Но не забывала Джо, хотя стадии горя исправно сменялись. Жизнь продолжалась, а после знакомства с обаятельным немецким студентом Лукасом Элис отважилась на новые отношения. Если честно, Лукас мне не понравился, не люблю таких педантичных мужиков, выросших на родительских деньгах и считающих, что все можно купить. По типажу он типичный абьюзер и контролер, первые звоночки раздались буквально в самом начале отношений. Понимаю, как Элис было неловко принимать его дорогие подарки и действовать по его настоянию - например, когда на бал она выбрала себе платье, а Лукас купил ей другое, уникальное, сшитое по спецзаказу дорогим портным и велел надеть его. Вроде здОрово, но чувствуешь себя при этом какой-то куклой, а не живым человеком.
Родители Лукаса в какой-то мере походили на родителей Джо, такие же грубые и чванливые. Они хотели женить сына на дочери немецкого промышленника и после учебы вернуть его в Германию, но Лукас, наверное, впервые в жизни пошел им наперекор. Я думаю, он действительно любил Элис, и она испытывала к нему теплые чувства, но в душе ее продолжала жить любовь к Джо. Лукас очень хотел ребенка, но Элис не желала с этим торопиться, особенно когда детский вопрос стал напоминать соцсоревнования: "А вот у моей бывшей уже двое и она ждет третьего". Честно говоря, такое надо на берегу решать, а не когда в паспортах уже стоят печати. И когда Джо (теперь знаменитый киноактер) вновь появляется в жизни Элис не без помощи ее друзей (которым Лукас всегда был антипатичен, да и он к ним приязни не питал), старые чувства вспыхивают с новой силой.
К книге есть маленькая повесть-продолжение, потому что заканчивается она на небольшом клиффхэнгере: герои сделали выбор, но теперь надо как-то его встроить в их жизни. Например, как Элис будет преподавать в школе, если ее фотографии появлятся во всех таблоидах и сайтах про знаменитостей, что делать с Лукасом и даст ли он развод, где воссоединившаяся пара будет жить и как Элис отнесется в вечным сплетням про отношения между партнерами по съемочной площадке. Повесть будет в русском переводе в этом году.
"Если бы беременеть и рожать приходилось мужчинам, аборты были бы священным ритуалом" (с)
Очень сильная книга о девушке, которая работала акушеркой в бедном рабочем районе Лондона в пятидесятые годы. Казалось бы, у нас в СССР в то время уже были роддома, централизованная бесплатная медицина, женские консультации, ясли и т.д. и т.п., а в столице могучей Англии творился такой трэш и антисанитария, а все из-за частного капитала и финансовых интересов отдельных мужчин-врачей, которые намеренно тормозили медицинский прогресс, лишь бы не терять свою копеечку.
Книга Уорф - это цикл историй о монахинях приюта Ноннатус-хаус и о женщинах и их детях, которым помогли родиться акушерки. Истории о самых разных женщинах и семьях: любящие друг друга и своих двадцатерых с лишним детей Лен и Кончита Уоррен (секрет счастья - муж не владеет испанским, а жена - английским ), малышка Мэри, попавшая в публичный дом, классическая семья "насильник-жертва" Дик и Молли, шокирующая история миссис Дженкинс и ее детей, три разных истории о рождении малышей смешанного происхождения (а в то время негр в Англии был такой же экзотикой, как в России, и нелишним будет сказать, что мужья рожениц все были белыми) и реакции на это отцов, бабушек и акушерки. Все на фоне неприглядных реалий: жутких доков, которые, слава богу, закрылись к началу восьмидесятых, ужасных работных домов - я наивно полагала, что эти ужасные организации существовали во времена Диккенса, но нет, официально их время закончилось только в тридцатые годы, смога, из-за которого на метр вперед не видно, отсутствия водопровода, канализации, центрального отопления и лифтов.
"За минувшие пятьдесят лет жизнь безвозвратно изменилась. Мои воспоминания о Доклендсе не имеют ничего общего с тем, что там происходит сегодня. Семейная и общественная жизнь полностью переосмыслились, и одновременно случились три вещи, положившие конец векам традиции всего за одно десятилетие: закрытие доков, расчистка трущоб и изобретение противозачаточных средств."
Читалось интересно, но излишне впечатлительным, беременным, планирующим беременность, наверное, лучше не надо.
18. Михаил Лабковский "Хочу и буду" - 4, отзыв здесь
В паре с клубными "Путешествиями в тетушке" до кучи перечитала "Комедиантов", которых в свое время нам настойчиво рекомендовал преподаватель зарубежной журналистики Виктор Павлович Смородинов, один из моих любимых учителей за всю жизнь, который плохих книг не советовал никогда.
Читая "Комедиантов" в первый раз, я поняла, почему Грина так активно и с удовольствием издавали в СССР - настолько он спесиво и с типичным британским высокомерием относится к США и их хищнической политике в регионе, все эти "да, он сукин сын, но он наш сукин сын", разоблачает двойные стандарты и подходы, а также непрекращающийся поиск выгоды. На примере своих персонажей - отельера Брауна, политика-миссионера Смита и авантюриста Джонса - Грин показывает иллюстрацию к шекспировскому "весь мир театр". Эти люди с их целями, мечтами и идеалами чужды места, куда прибывают делать свои дела.
Остров Гаити в описываемое время страдает от жестокой диктатуры "президента из народа", бывшего сельского врача Франсуа Дювалье по самопридуманному прозвищу Папа Док. Этот человек, придя к власти, зачистил все политическое поле, а чтобы обезопасить себя, завел личную гвардию тонтон-макутов - хладнокровных бандитов и убийц в черных очках. За годы правления Папы Дока и без того бедная страна скатилась в крайнюю степень нищеты. Герои Грина, как оно бывает, решили половить рыбку в мутной воде, а что из этого вышло...
Написано увлекательно, на современный взгляд несколько старомодно, но что-то в нашей жизни не меняется никогда - в том числе люди.
Маленькая, меньше двухсот страниц, но такая емкая, насыщенная, плотная и душная книга... Мало кто умеет писать так остро и отточенно, чтобы каждое предложение не то чтобы не в бровь, а в глаз, а как серпом по яйцам. Весь сладко-отвратительный мир изнанки Парижа, гей-кварталов на болотах Марэ, стареющих молли, пытающихся за деньги купить себе хоть немного времени с молодым красивым юношей, злачных заведений, где все на виду, укромных небольших комнат, как та самая комната Джованни, стены которой познали эту страсть и этот страх...
Молодой американец Дэвид явно осознает свою нетрадиционную ориентацию, но боится в этом признаться даже самому себе. Выросший без матери, с пьющим бабником-отцом и незамужней теткой, Дэвид с детства видел пример "настоящего мужчины", который отец ему подавал, и пытался соответствовать, но получалось это у него не очень. Он до ужаса боялся выдать свои истинные склонности, потому что видел, как относится пуританское американское общество пятидесятых к таким людям и какая судьба его в итоге ждет, если он примет себя таким, какой есть.
Цитата:А следствием было то, что всё подсознательно связанное с этим страхом я изнашивал в движении, в безрадостных морях алкоголя, в грубой, пошловатой, искренней и не имеющей ровно никакого значения дружбе, изнашивал пробиранием сквозь лес отчаявшихся женщин, изнашивал в работе, которая лишь кормила меня в самом прямом и буквальном смысле слова. Возможно, что, как мы говорим в Америке, мне хотелось найти себя. Это любопытное выражение, мало употребляемое, насколько мне известно, в языках других народов, вовсе не означает то, что пытается означать, а лишь выдает тоскливое подозрение, что что-то оказалось не на своём месте.
В попытке сбежать от этих мыслей он едет в Париж, в те времена намного более свободный, и там знакомится со многими участниками тогдашней гей-тусовки. На второй год своего пребывания там, уже почти без денег, он знакомится с Джованни, прелестным барменом итальянского происхождения, который в эту тусовку попал вообще не пойми как, в Италии у него была девушка и почти семья, и вообще Джованни до конца книги остался для меня темной лошадкой. Он бесхитростный, темпераментный, порывистый, весь на чувствах, и Дэвид с его опасками и нежеланием орать о своей любви на весь мир служит Джованни неким тормозом, искусственно замедляющим его жизненный ритм. Та самая комната из названия становится ловушкой, консервной банкой, и когда Дэвид ее покидает, потому что страх берет в нем верх над чувствами, Джованни очень быстро катится по наклонной.
Можно по-всякому осуждать Дэвида, но я бы все же сделала скидку на описываемое время. И в современные-то времена часть проблемы осталось той же: пожилой ухажер интересен, только если у него есть деньги, и это не только геев касается. А тогда, в пятидесятые, после войны, когда и так мужиков мало, а тут они еще и друг с другом спят... Притом что во Франции статья уже декриминализирована, а в Америке-то еще нет. Но в финале, ожидаемом, поскольку о нем говорится на самых первых страницах, до боли жалко всех, даже старого педика (не побоюсь эого слова) Гийома - умеет автор так написать, что как по сердцу потрогал. _________________ |