Рождественка (СЛР)

Доброе время суток!

Не поняла, зря ждем что ли? Жалко будет, если они просто фоном пойдут. Хочется и ту и другую в действии увидеть.
Зато сегодня были практически одни приятности. Даже Миша с Настей опять пообщались, хоть и в своей манере, но и то хорошо. Похоже, они на правильном пути. А Аня с Максимом нормально поболтали и оказалось, что все не так уж плохо в этой Рождественке. Знаешь, про отношения иногда говорят: "больные", так вот, есть ощущение, что их отношения будут здоровыми. Не беспроблемными, а именно здоровыми, без ненужных токсинов. Олеся и Андрей меня настораживают. Особенно вот эта фраза:
Как правило, за этим следует глобальный облом, по причине какого-нибудь финта от объекта обожания. Ну чтобы, так сказать, не заобожалась совсем, надо с небес на землю спустить. В общем, теперь глаз да глаз за ними всеми, потому что каждый может что-то выкинуть, в том числе и тот, от кого этого меньше всего ожидаешь. Тем интереснее наблюдать.
Спасибо, Эля!
_________________

 » Глава 14

Глава 14

У Мак всегда были проблемы с окружающим миром, так повелось с детства. Даже в детском садике она была «белой вороной», серьезным, замкнутым ребенком, любящим гулять в одиночестве и смотреть новости, в то время, как другие дети играли в куклы и машинки. А Мак была не такой, как остальные, даже тогда. Она ненавидела детский садик, потом также стала не любить школу. Видимо, она была асоциальным животным – часто шутила Мак. Но в этой шутке была настолько незначительная часть шутки, что никто не смеялся, услышав подобное изречение из уст девушки.
Еще Мак не любила свою семью. Парадоксально, но факт, у неё всегда были сложные отношения с родственниками. Родители всегда ругались, и маленькая Ира старалась вести себя тихо и неприметно, чтобы её не замечали. Она ненавидела, когда отец или мать обращали на неё своё внимание. Это означало лишь одно – или он, или она захотят взять её в «союзники» против другого супруга. Обычно мать прикрывалась её интересами, требуя внимания отца. Тот же говорил о необходимости зарабатывать больше, чтобы обеспечивать семью, хотя, на самом деле, хотел как можно реже бывать дома. Ира в силу юного возраста не понимала положения дел в семье, однако, самой большой мечтой её было иметь собственную комнату, которую смогла бы видеть лишь она, в которой могла бы находиться только она и никто не смог бы туда попасть. Девочка накрывалась с головой одеялом, втыкала в уши наушники и представляла, что она в этом тайном месте, «убежище», где её никто не смог бы побеспокоить. Разумеется, в конце концов, родители развелись, и стало немного легче, по крайней мере, скандалов в доме больше не было. Только истерики матери по поводу не сложившейся жизни и постоянные «задушевные» разговоры с дочерью о том, что отец их обеих обманул и предал.
В восьмом классе Ира поняла, что хочет стать другим человеком – не тихой, застенчивой девочкой, которую никто не замечал, а совершенно иным человеком, безразличным ко всему на свете, кроме себя самой. Так появилась мечта стать Мак. Ира выдумывала её образ штришок за штришком, каждая деталь была тщательно взвешена и продумана, она ни с кем не делилась своими мыслями по этому поводу. На разработку образа идеальной себя у Иры ушло чуть больше года. За это время она прочла много книг по психологии, особенно уделяя внимание исследованиям неблагополучных семей, её юный мозг впитывал эту информацию, как губка, она стала лучше понимать мотивы поступков родителей, что, впрочем, не добавило к ним нежных чувств. Ира закоренела в своём одиночестве, она была намного более зрелой, чем её сверстники, любовь к чтению сделала её ум острее и циничнее. Ира стала настоящей перфекционисткой и подходила к созданию новой личности очень ответственно, она понимала, что пути назад быть не должно. Девушка усердно копила карманные деньги на преображение, экономила на проезде и обедах, ходила до школы пешком в любую погоду, старалась не потратить лишний рубль, сидела в библиотеках, чтобы не покупать книги, выбирала самые дешевые и обычные тетради, ручки, дневники. Всё это помогло скопить небольшую сумму денег, кроме того, дал средств отец, который чувствуя свою вину перед дочерью, неожиданно расщедрился на новую одежду для Иры.
Когда однажды вечером ее мать пришла с работы домой, то увидела на кухне дочь в таком виде, что потеряла дар речи. Русая коса была безжалостно отрезана, волосы стали золотисто – платиновыми, брови искусно выщипаны, глаза ярко обведены черным карандашом, ресницы казались невероятно длинными от нескольких слоев туши. На дочери была майка с непонятной надписью и черные узкие джинсы, руки украшали кожаные браслеты, на шее болтался крест на тонком ремешке. И отныне дочь отзывалась только на имя Мак.
Вот так мать девочки прожила пятнадцать лет жизни не зная, что у её ребенка проблемы. Она заметила её впервые, благодаря белому цвету волос и черным стрелкам, подведенных глаз.
Женщина не знала, что ей делать с дочерью и поступила самым простым способом – отвезла Мак в деревню к бабушке. Бабушке, которую девочка не любила, которая никогда не понимала и не интересовалась внучкой, в деревню, которую она ненавидела. Но мать Мак никогда не думала ни о ком кроме себя.
Вот так Мак и очутилась в Рождественке, в ненавистном деревянном доме, с чужой женщиной, навязывающей ей свои решения. Стоит ли удивляться, что Мак возненавидела мать, свою жизнь, бабушку и всю проклятую действительность. Апофеозом ненависти ко всему для Мак стал – Сергей Ашихмин, она его презирала, считала интеллектуально неразвитым, глупым и примитивным, но она с ним встречалась. Скорее, чтобы наказать себя, а может, просто от безделья, чтобы выйти из дома хотя бы на полчаса длинными вечерами.

***

Мак сидела на пеньке и курила, задумчиво глядя вдаль, туда, где простиралась степь бесконечной цепью кустарников и пожухлой травы. Она была на задворках дома бабушки, в том месте, которое жители Рождественки поэтично называли «зады». За спиной был забор, отделявший огород от степи, старый покосившийся, сколоченный из гнилушек он не был защитой ни от кого. Странно, но в этой забытой Богом деревушке, вообще, никакой защиты ни от кого и ни от чего не было. Да, и вряд ли она была нужна. Все знали друг друга в лицо, вплоть до дальних родственников соседей. Тайн здесь не было. Мак жутко не доставало той степени анонимности и отчужденности, которую давал город, где соседи не знали друг друга, проходили мимо, даже не думая поздороваться.
- Привет, - раздался где-то рядом смущенный мальчишеский голос.
Мак повернула голову на звук и увидела Никиту Добрева, мальчишку из своего класса.
- Привет, - отозвалась она, после чего затянулась сигаретой.
- Увидел тебя и решил подойти, - сообщил ей Никита, усаживаясь на валявшуюся неподалеку перевернутую ржавую кастрюлю.
- Как ты думаешь, Бог есть? – внезапно спросила Мак, - ну, может, не Бог, но что-то такое, что выше всех нас? Или ничего нет, есть только мы, жалкие и ничтожные, ковыряющиеся в собственном дерьме.
- Не знаю, - после недолгого молчания ответил он, - я сам иногда об этом думаю, что-то должно быть, а, может, это просто вековая вера в то, что кто-то всем управляет, вершит наши судьбы и тем самым снимает с нас ответственность за всё.
- Гм, интересная идея, привычка быть жертвой, в этом что-то есть, - сказала девушка, впервые с интересом посмотрев на одноклассника. Никита был высоким и каким-то угловато-неуклюжим, хотя милым, если существо мужского рода, вообще, может быть таким.
- А как ты думаешь мы станем жить лучше? – спросил Добрев.
- Нет, - безапелляционно сказала Мак и засмеялась, - я впервые оказалась в шкуре человека, которому задают неожиданные и не совсем логичные вопросы. Обычно это я всех бешу подобным поведением.
- Меня ты не бесишь, - Никита искоса посмотрел на неё, и лицо его окрасил легкий румянец, почувствовав его, парень тут же отвернулся от Мак.
- А Лысый не понимает меня, и я его частенько бешу, - заметила она.
- С его единственной и парализованной извилиной – это очень странно, что он тебя не понимает, - серьезно ответил Никита, и Мак засмеялась, она хохотала до слёз над его словами.
- Он не так уж плох, - посмеявшись, заметила она.
- Возможно, - пожав плечами, сказал Добрев.
- Но тебе он не нравится, - утвердительно промолвила Мак.
- Да, он мне не нравится, - согласился Никита.
Мак ничего ему больше не сказала, затоптав окурок ботинком, она встала с пня, потянулась и посмотрела вдаль. Ей было нечего сказать этому мальчику, интересному маленькому мальчику. Забавному. Он был душевным, а у неё душа уже давно выгорела и выболела. Для неё теперь только лысые и существуют, примитивные и никакие, которых не надо любить, им не отдаешь сердце, не вручаешь его на блюдечке с голубой каемочкой. Именно поэтому они не могут разбить сердце тебе. А это, пожалуй, не так и мало.
Девушка попрощалась с Никитой и, ссутулившись, пошла обратно в ненавистную избушку, учить домашнее задание по биологии.
А Никита смотрел ей вслед, отмечая оголившуюся от порывов ветра тонкую шею, бледные кисти рук, хрупкие плечи. Самая прекрасная девушка на Земле впервые говорила с ним, именно с ним. Как с человеком, а не предметом мебели, как с парнем, а не просто одним из одноклассников, с которым ей пришлось находиться в одном кабинете несколько часов в день. И это было чудесно.

***

В течение двух недель без выходных и проходных Михаил и Максим трудились над восстановлением завалинки Аниного дома. Идейным центром и главным работником, разумеется, был Конев, городской друг был у него на подхвате, так, подай – принеси – поддержи – не мешай. За что Максим (исключительно про себя) называл себя «передастом».
Совместная работа сблизила мужчин, и они часто разговаривали о своей жизни и прошлых ошибках. Несмотря на разницу в социальном положении, судьбы их были похожи, оба, что Максим, что Мишка были неприкаянными, окаянными и безнадежными. Ларин прекрасно понимал, что легко мог закончить, как Мишка, оказаться в «местах не столь отдаленных» на неопределенный срок. Разговаривая с новым приятелем, Максим всё отчетливее понимал, что с прошлым надо завязывать. Нет, он не собирался становиться скучным бухгалтером или менеджером «среднего звена», о которых когда-то пела группа «Ленинград». Такая жизнь была не для него. Но и подставлять свою шею Ларин больше не хотел, что это за жизнь для взрослого мужика? Так не годилось.
А Мишка, слушая рассказы Максима, о клубах, тряпка и девках лишь головой качал и понимал, что не хотел бы такого «счастья». Ему бы работу постоянную, да бабу хорошую. Такую, как Настя – жена Степана Рожкова. Да, вот только нужен ли он такой женщине? Зачем он ей? А она ему нужна. Как жизнь ловко поменяла их местами, раньше он на Настю и внимания не обращал, девчонка, одна из многих, а теперь вот и он ей не нужен. Грустно всё это было, безнадежно. Работы в Рождественке нет и не будет для него, надо уезжать, осмелиться, решиться. Но куда ехать, где бы его не ждали? Не может же он бичевать в городе, для переезда деньги нужны, снять жилье, устроится на работу, а его скромного заработка хватает лишь на хлеб.
- Привет, - раздался веселый девичий голос, мужчины оторвались от работы и посмотрели на выглядывающую из окна домика Аню.
- Привет, закрой окно, а то простынешь, - бросил ей Максим.
- Ага, лучше поесть собери чего-нибудь на стол, - не смолчал Мишка.
- Я вас, вообще-то, хотела позвать есть, лень обуваться, выходить во двор, - ответила девушка и тут же захлопнула рамы окна, стекла жалобно задребезжали.
За время починки завалинки Аня подружилась с обоими мужчинами. Угрюмый Мишка оказался на редкость добросовестным и хозяйственным мужиком, помогал советом и делом. Стоило ему только заметить неполадок в доме, как он, молча, брался за гвозди. Аня невольно прониклась к нему уважением за его помощь по хозяйству, ведь мог только завалинку починить и не браться за остальное, тем более, что зачастую она сама не понимала наличия проблемы, пока Мишка её не устранял.
Аня уже не могла представить, что когда-то опасалась Конева, для неё был диким сам факт того, что он бывший заключенный. Мишка был надежным, как скала. Какой же она была глупой и заносчивой, как мало понимала в людях! Раньше она и представить себе не могла, что подружится с бывшим заключенным, будет доверять ему ключи от своего жилья, а теперь была абсолютно спокойна в этом отношении. Мишка был порядочным человеком, хоть и когда-то сидел в тюрьме. Необъяснимо, но факт. Книжки учат другому, что с хорошими людьми и бла-бла-бла, да вот только жизнь – это совсем не роман о торжестве справедливости.
Максим же был совсем иным – веселым, шумным, балагуром, у него был бесконечный запас историй. Особенно нравились девушке рассказы о Вите – пасынке его друга, тот еще это был субъект. Ларин был абсолютно бестолковым горожанином, таким же, как и сама Аня (что последнюю особенно радовало, всегда приятно не одной быть неприспособленной к жизни). Обладая большой физической силой, он совершенно не понимал сути деревенской жизни, всё делал криво-косо, но делал, и сам этот факт Аню очаровывал. Максим носил ей воду и дрова, помогал вытирать посуду после обеда и ужина, часто засиживался допоздна. Он, Аня и Маша вечерами пили чай и смеялись от души над разными событиями повседневной жизни. Очень редко к ним присоединялся Мишка, тот не был любителем посиделок, однако, иногда делал исключения.
Аня сама не заметила, как перестала видеть в Максиме амбала с угрожающей внешностью, это был милый, добрый, неуклюжий мужчина. Который, правда, встречался с первой красавицей Рождественки. Когда только он успевал ухаживать за Юлькой, оставалось для Ани загадкой, потому что до шести вечера Ларин и Конев работали, затем Аня звала их ужинать. Пока мылась посуда, приходила Маша с булочками или печеньем для вечернего чаепития, засиживались они часов до десяти. Потом Максим шёл провожать Машу домой, затем направлялся в дом Риммы Павловны, все эти маневры Аня видела из окна своего домика. Поэтому для девушки оставалось загадкой – когда Ларин успевал встречаться с Юлей и почему не пытался провести с ней как можно больше времени. Хотя, что тут скажешь – мужчины странные создания, стоит им завести отношения с девушкой, как у них находятся сотни неотложных дел: футбол, бильярд, друзья, вечеринки, пивнушки…
Пока Аня накрывала на стол, мужчины вымыли руки, и расселись с важным видом, ожидая еду. Накануне девушка выяснила, что Андрей – лучший друг Михаила, поэтому она решила поведать ему о злоключениях Олеси, чтобы её жених как-то повлиял на свою бывшую возлюбленную. Мишка выслушал всё с серьезным видом, кивнул и почесал затылок, он явно решал, что делать и как быть. На душе у Ани было спокойно, она точно знала, что Конев найдет самый лучший выход из сложившейся ситуации. И Олесю больше никто не тронет.
- Что это за Олеся такая, надо взглянуть хоть одним глазком. Мишка, покажешь мне её, - попросил Ларин.
- Ну, тебя, еще влюбишься, ты вон парень какой любвеобильный, - отмахнулся от него друг.
- Ладно тебе, я просто в поиске, - хмыкнул тот.
- А как же прекрасная Юлия? – с интересом спросила Аня.
- Не то она, не то, - сморщившись, поведал Максим.
- Тебе все не то, сам не знаешь чего хочешь, - заметила Аня, ставя на стол тарелку со сладким пирогом из слоеного теста и яблок.
- Я знаю, кого хочу, - лукаво взглянув в её сторону, сообщил Ларин.
И он, действительно, знал. Максим увлекся Аней, и впервые в жизни ему казалось, что это серьезно. Нет, он всегда хотел верить в то, что каждая встречаемая им женщина особенная и уж с ней-то точно всё срастется, но разумом он понимал, что это не так. Аня была иной, она не кокетничала с ним, не пыталась соблазнить или развести на деньги, заманить, что-то от него получить, она не ждала ни от кого помощи. За каждую мелочь, сделанную для неё, девушка пыталась рассчитаться деньгами. Сначала Максим от этого злился, но вскоре он понял, что она просто не привыкла получать что-либо от мужчины просто так, из симпатии. Его подкупала то, что она рассчитывала только на себя и ни от кого не ждала милости.
А еще она была хорошенькой, не потрясающей красавицей, но очень милой. И не шлюшкой. Аня никак не относилась к разряду доступных женщин, тех с которыми можно было переспать легко и без проблем. Да, и вообще, Максим не представлял, как можно с Аней переспать. Нет, не то чтобы он этого не хотел, просто она была такой невинной, чистой, как ребенок, что никакие грязные мысли не соотносились с ней. Хотя до встречи с Аней, Максим и не подозревал, что эротические фантазии о разнузданном сексе можно назвать «грязными». Такую девушку, как Аня, можно было только нежно любить, холить и лелеять, баловать и радовать. Ларин и не подозревал, что такие девушки еще существуют.
- И это не прекрасная Юлия, - продолжила его дразнить Аня, она делала это машинально, совершенно не намекая ни на что и ни на кого. И это Ларина злило, ему хотелось, что Аня посмотрела на него, как на мужчину, а не как на подружку.
- Ты о чём? – спросил Максим, который настолько задумался, что потерял нить разговора.
- Ой, ладно тебе, забывчивый, - засмеялась девушка и разлила чай по чашкам.
Конев смотрел на друга и лишь головой качал, он-то, в отличие от Ани, всё прекрасно понимал. Максим не сводил с Ани восхищенно взгляда, постоянно говорил о ней, пока они трудились, и ждал её с работы. Он постоянно смотрел на часы, выглядывал на улицу и нетерпеливо вздыхал. А еще проявлял несвойственную ему хозяйственность в отношении проделываемой работы. Если Римме Павловне Максим чинил забор от нечего делать, то совсем иначе он относился к ремонту Аниной избушки (хотя на результате его трудов это никак не сказывалось, Ларин был попорук). Удивительно, как это девчонка ничего не замечала, у Михаила складывалось такое ощущение, что у неё на глазах повязка, она совершенно не видела мужского интереса и не придавала ему значения. Конев наблюдал за робкими намеками друга, они повисали в воздухе, тонкие, как паутина, но Аня ничего не замечала, и хрупкие нити обрывались до следующего раза. Эх, не знала Юлька, что у неё – признанной красавицы, смелой и решительной, бойкой и нахрапистой, появилась соперница, которая даже не подозревает об этом. Жизнь, всё-таки забавная штука. И чертовски приятно, когда и у товарища не клеится с той, самой женщиной, что занимает все мысли. Вместе вздыхать о не сложившейся судьбе всегда веселее.
_________________

siuzi , Лена , спасибо за отзывы, ловите от меня

он определенно есть и должен стать еще четче

самое главное, что он это осознает и жалеет

посмотрим, как у них все сложится

нет, не зря, определенно, не зря)



думаю, что им доставляет какое-то мазохистское удовольствие рвать друг другу нервы

ты слабо веришь в Максимку) он парень этакие, неожиданный)

посмотрим, как они себя дальше поведут
_________________

Эля , спасибо огромное за новые главы
такая уютная атмосфера в доме Ани , дружеская.
Даже смешно от ощущений Макса. Не привык ведь особо ухаживать , девушки сами на шею вешались , а тут вот такое. Девушка рядом , но всё не так как обычно. Пусть поймет , что правду говорила Римма Павловна.
Очень живой образ Мак. Такая яркая девочка , которая за этой яркостью прячет своё одиночество и грусть. И не хочет показывать насколько она искренняя и добрая.
___________________________________

Добрый вечер всем! Наконец-то лед тронулся! Макс прозрел! Желаю ему счастья , от души, уж больно лежит у меня к нему душа! Вроде бы страшненький, но , в то же время -- красавец! Вроде бы безрукий, но готов помочь каждому и каждой и , эта его безрукость , является его , можно сказать, даже и достоинством! Очень хочу чтобы и Анечка посмотрела по сторонам и увидела , как Максимка - то на нее поглядывает!. Глядишь, да судьбу-судьбинушку свою бы и разглядела! Шутки шутками, а роман мне настолько нравится, что ежедневно, по несколько раз, заглядываю на форум --- не выложила ли Эля новую главу! СПАСИБО за ежедневный ежевечерний заряд бодрости, как будто вернулась в молодость и прошлась по деревенским улочкам РОЖДЕСТВЕНКИ (имя нарицательное), послушала деревенские "новости", пообщалась с людьми. СПАСИБО.

Эля, спасибо за новую главу. Понятно, почему у Ани отношения не завязывались с сильным полом, она просто в упор не замечает сигналов, которые ей подают мужчины ))))
___________________________________

Эля,спасибо за главу.Ну что Макс не думал не гадал ,что и к тебе нечаянно нагрянет та ,которую совсем не ждешь?Привык к совершенно другим женщинам,сейчас придется учиться ухаживать за девушкой,понимает,что Аня не такая как все.Аня действительно не не чувствует его отношения?.Сколько мудрости в пословице "Нет худа без добра".
_________________

Привет!
Нет, Эля, я не имела в виду, что с ним будет легко или что он не сможет обидеть, сделать больно, разочаровать. Я о том, что там не будет излишней рефлексии и замороченности ("горя от ума"), не будет ни возрастного ни социального мезальянса, что также могло бы стать дополнительным источником проблем и внутренних конфликтов. А то, что он может заставить Аню страдать - так это я в него верю!
После сегодняшней главы у меня сложилось впечатление, что Мак и Никита станут настоящим спасением друг для друга. Мак надо вытаскивать из ее нынешнего состояния, потому что агрессия и перманентный протест - не лучшие спутники. Видимо, Никита будет неосознанно учить ее видеть хорошее в жизни и людях и радоваться этому, а не быть вечным ежиком, выставляющим колючки. Но и Мак может очень многое дать ему, т.к. Никите, похоже, не помешала бы порция здорового цинизма и уверенности в себе. В идеале они бы замечательно друг друга дополнили. Но то в идеале, а в реале посмотрим. Хорошо понимаю Аню, которая смотрит на Ларина как на подружку. Есть женщины, которые сразу воспринимают мужчину как потенциального кавалера, но Аня-то не такая, поэтому ее поведение выглядит очень естественно. Интересно будет увидеть, когда и она что-то почувствует, в какой момент это произойдет. А вообще их посиделки что вдвоем, что втроем выглядят очень уютно, вроде ничего особенного и значащего для сюжета, а без этих милых деталей роман выглядел бы беднее. Эля, спасибо, что ты обращаешь внимание на такие мелочи, они придают теплоту и особенную атмосферу!
Спасибо тебе огромное!
_________________

 » Глава 15

Глава 15

- Что опять сытым явился? – недовольно спросила Римма Павловна, вошедшего в кухню Ларина. Она очень ревностно относилась к тому, что Максим стал столоваться в другом месте. Видимо, этот факт нешуточно задевал самолюбие хозяйки дома.
- Ага, - довольно буркнул тот.
- Вот, холера, а зачем я тогда готовила, спрашивается? Тебе, дураку, пирог яблочный с крыжовником спекла с творожным кремом, между прочим, возилась только сколько! – всплеснув руками, проворчала старушка.
- Ну, для пирога я всегда голоден, - благодушно сообщил Максим. От одной только мысли о творожном креме душа замирала в предвкушении, а что творилось с желудком!
- Эта рыжая тебя кормит, - сухо заметила хозяйка.
- Ну, да, кормит, мы же с Мишкой у неё работаем, а работников кормить нужно, чтобы они трудились на совесть.
- Ты бы про совесть-то молчал, непуть! Я уже в магазин зайти боюсь, эта твоя дурында всё у меня выспрашивает о тебе. Раньше и в сторону мою не глядела, а теперь стоит мне зайти и только и наговаривает со мной, Римма Павловна, да Римма Павловна, - передразнивая Юлю, кривлялась она.
- Нехорошо это, - поморщившись, сказал Ларин, принимаясь за кусок пирога.
- Еще и как нехорошо. Хотя это ж Юлька! Была бы на её месте другая, я б тебя пинком выгнала объясняться с девчонкой, что на другую глаз положил. А эту курву и не жалко! – в сердцах бросила Римма Павловна.
- Ну, что сразу другую, глаз положил, я просто завалинку помогаю Мишке чинить, - смущенно ковыряясь чайной ложкой в творожном креме, отнекивался Максим.
- Ты эти сказки учительнице своей рассказывай, а я женщина старая, мудрая, много повидавшая на своём веку и на эту ерунду, что ты говоришь, не куплюсь! – заносчиво заявила хозяйка.
- Ладно вам, Римма Павловна, понял, поговорю с Юлей, - вздохнув, пообещал Максим, – всё равно нехорошо вышло.
- Вот все вы, мужики, такие, вечно с вами одни проблемы. Нет мужика – беда, есть мужик – горе, - сказала старушка, проходя мимо стула, на котором он сидел, и мимоходом потрепала Максима по голове, - а, вообще, с тобой весело. Только беспокойно.
- А что беспокойно-то?
- Мутный ты какой-то, Максимка – пулемет, - вздохнув, ответила Римма Павловна, - непонятный.
Ларин засмеялся, но продолжать беседу не стал, поблагодарил за пирог и пошёл к себе, собираясь с силами перед встречей с Юлей. Это надо было заканчивать, он не наведывался в магазин уже недели две, а, может, и больше. Пора.

***

- Что ты сказал? – голос Юли взлетел так высоко, что практически перешёл в визг.
- Что всё было у нас с тобой хорошо, вот только было, да прошло, - промямлил Ларин, он терпеть не мог расставаний, объяснений и скандалов. Максим всегда старался сделать так, чтобы бросили его, ушли от него, а не ему приходилось вести эту дурацкую никому не нужную беседу.
- Прошло, значит? – девушка была явно сердита, да что там, она была в бешенстве, причем, весьма осязаемом. Глаза метали молнии, щеки раскраснелись, хороша была зараза, слов просто нет.
- Ага, - невнятно пробубнил он, в душе желая оказаться как можно дальше от подсобки магазина, в которой смущенно переминался с ноги на ногу, как школьник с переполненным мочевым пузырём.
- У кого прошло, а у кого нет. Я, значит, жду тебя, скучаю, а ты у этой рыжей чучундры ошиваешься! Всю душу мне измотал, изувер! Я ж не каменная! – по аппетитной щечке потекла слезинка и девушка смахнула её изящным жестом.
- А она – то тут причем? У нас с Аней, вообще, ничего нет, я только Мишке помогаю завалинку у неё поправить, - оправдывался Ларин. Вот, блин, ну надо же какие все глазастые, всё замечают. И Римма Павловна – курва старая, и Мишка с его дурацкими ухмылками и Юлька… Одна только Аня ничего не видит или не хочет видеть, тут тоже вопрос.
- Ты ври другим, я нутром чую, что эта шалава городская тебя охмурила. Будь она неладна! Чтобы сдохла дрянь эта! Ненавижу! – в голосе девушки звучала такая ярость, что Максим поморщился и решил, что пора заканчивать этот деструктивный разговор.
- Юль, да будет тебе, тоже мне трагедия вселенская! Ты же взрослая женщина, опытная, ну, повстречались, разбежались…
- То есть ты хочешь меня бросить? Как какую-то тряпку, что использовали и теперь она никому не нужна? – Юля смотрела на него гневным взглядом и была сейчас красивее в сотни тысяч раз, чем когда-либо, вот только Максима её красота больше не трогала.
- Зачем так драматизировать? Ну, повстречались, и будет, - спокойно ответил Ларин.
- Драматизировать? Я люблю тебя, а ты меня бросаешь, по-твоему, мне надо радоваться? – в голосе девушке прозвучала горечь, она всплеснула руками.
- Ладно тебе, Юль, не любишь ты меня, что уж врать-то так беззастенчиво, - усмехнулся он, - давай, расстанемся, как цивилизованные, взрослые люди. Я тебе желаю всего самого наилучшего, встретить достойного мужчину, не такого, как я, а самого лучшего, - слова текли из уст Максима заученным давным-давно потоком.
- Как ты можешь так говорить! Я, правда, люблю тебя! – Юля врала самозабвенно, но неубедительно и это было видно невооруженным глазом.
- Хватит этой комедии, - не выдержал Ларин, - любовь у неё проснулась. Я, конечно, не Эйнштейн, но и не такой дурак, как ты думаешь. Проходил я этот спектакль и не раз.
- Вот как? А как тебе такой спектакль - у нас будет ребенок, - хриплым шепотом сообщила девушка.
- Что? – брови резко сошлись на переносице, обозначив две вертикальные морщины, вопрос прозвучал неожиданно резко.
- У нас будет ребенок, маленький хорошенький сынок или дочка, представляешь? Я очень рада, что так все получилось, я же люблю тебя, милый, - она проворно схватила Максима за руку, преданно заглядывая в глаза.
- Ты беременна? – спокойно спросил Ларин.
- Да, - Юля так и светилась.
- И от кого? – ровным голосом задал вопрос Максим.
- От тебя, конечно же, - она так мило щебетала и взмахивала ресницами, будто у неё приключился нервный тик.
- Да ладно! Каким образом это произошло? Мы предохранялись всегда, так что если ты и беременна, то не от меня, - в мужском голосе звучал лед и сталь.
- Как ты можешь такое говорить? – возмутилась Юля, - я беременна от тебя! И только от тебя! А помнишь, ты был пьяным в том месяце и пришел ко мне на работу уже к закрытию магазина? Тогда мы не предохранялись, все было так быстро и страстно.
- Я был пьян, но не настолько, прекрасно помню, что секс у нас был защищенный, - спокойно возразил Максим.
Девушка прикусила губу, её глаза лихорадочно блестели, казалось, она вот-вот заплачет.
- Но я беременна! – наконец, воскликнула она, - может презерватив был старым или я не знаю, что еще…
- Давай без сказок, - вышел из себя Максим, - я не могу быть отцом твоего ребенка, если, конечно, он, вообще, существует! Когда ты родишь, я не поленюсь и не пожалею денег на ДНК экспертизу, чтобы доказать всем вокруг, что ребенок не от меня. Так что, милочка, сказки рассказывай своим рождественским кавалерам, которых, кстати сказать, в избытке. Ты сама-то знаешь от кого залетела?
- Прекрати со мной так говорить! Как ты смеешь! – возмутилась Юля, - ты так со своей рыжей наговаривай, а меня, как мать своего будущего ребенка, изволь уважать!
- Ты пытаешься мне повесить на шею себя и чужого ребенка, действительно, как смею я с тобой разговаривать не особо вежливо, - с сарказмом произнес Ларин.
- Сукин сын! Нет никого ребенка! Доволен? – запальчиво спросила девушка.
- Доволен, потому что мне он от тебя и не нужен! – воскликнул он и, не прощаясь, вышел из магазина.
Юля смотрела в окно на удаляющегося Максима и понимала, что опять упустила мужчину. Ну что с ней не так? Почему они от неё бегут? Даже этот лопух, ведь он был неместным и всё равно сбежал. Это все Конев с Андреем виноваты настроили Максима против неё. Нарассказывали о её бывших, вот он и решил, что она тут со всеми мужиками переспала. Юля вздохнула, но ничего у неё в колоде есть еще один козырь. Да и Максим быстро устанет от этой задаваки-училки, уж больно она серьезная, не улыбнется, не пококетничает, будто не баба, а робот! Скукотища, а не девка, от такой даже молоко скиснет.
Пожалеет её еще Максим и не раз, вернется, как миленький. А если и не вернется, то…. Додумать Юля не успела, дверь магазина звякнула и на пороге появился Степан Рожков.
- О, привет, Стёпа, - голос продавщицы зазвенел колокольчиком, - за чем пожаловал?

***

После того памятного приезда в город на день рождения подруги, Аня стала оставаться на выходные дни в Рождественке. Маша и Максим скрашивали для неё одинокие дни и тяги к прежней жизни девушка больше не испытывала. Мать усиленно собиралась замуж и не уставала восхищаться женихом, бабушка подбадривала Аню и настраивала на позитивное восприятие действительности, она радовалась, что внучка завела себе новых друзей.
Но пропустив две субботы и воскресенья, девушка всё-таки решила съездить домой. Во-первых, она соскучилась по родным, во-вторых, Ане нужно было купить новые осенние сапоги, в-третьих, она записалась на стрижку к парикмахеру, к которому ходила вот уже несколько лет.
Суббота прошла очень плодотворно: девушка купила невероятной красоты сапоги, на высоких каблуках, украшенных золотистой вставкой, съездила в гости к отцу, сходила в кино, в общем, день прошел славно. В воскресенье, выходя из салона красоты, она увидела Романа, разговаривающего по телефону, он стоял рядом с припаркованной машиной. Аня подняла повыше воротник куртки, надеясь остаться незамеченной, ей не хотелось вести праздную беседу ни о чем. Но Роман её заметил, его глаза заблестели, когда взгляд остановился на ней. Девушке ничего не оставалось только кивнуть в ответ и попытаться быстренько ретироваться. Но не вышло, мужчина выключил телефон и радостно сказал:
- Аня, привет, давненько не виделись!
- Привет, Роман, - ответила она, удивляясь про себя его показному радушию, словно и не было того разговора в фойе клуба.
- Как поживаешь? Как работа? – он лучезарно улыбался, глядя на девушку, а глаза так блуждали по её фигуре.
- Всё хорошо, ты как? – из вежливости спросила Аня, высматривая за плечом мужчины маршрутку, её автобус проехал мимо почти пустым. Вот черт! Если бы не этот козлина, ехала бы она уже домой в прекрасном настроении, а она стоит тут и говорит какую-то ерунду!
- У меня тоже всё хорошо, - он заметил взгляд Ани, провожающий автобус, - давай я тебя подвезу.
- Спасибо, не стоит, не хочу тебя утруждать, - девушка улыбнулась, стараясь казаться вежливой, но отказ был произнесен весьма решительно.
- Мне в удовольствие, - Роман улыбался, демонстрируя ровные белые зубы. Все в нем было хорошо, весь такой красивый, лощенный, да только нутро с гнильцой.
- Да ладно, - недоверчиво фыркнула она, - тоже мне прямо удовольствие выше среднего.
- Аня, ну, что ты как ребенок! – не выдержав, воскликнул он, - вечно ты дуешься, куксишься и всем недовольна!
- Здравствуйте, приехали, кто ты такой, чтобы мне что-то предъявлять? Ты – просто обычный потаскун, который скачет из койки в койку и всё. Ты в своей жизни ничего не достиг и не добился сам, всё папа тянул, на работу устроил, по работе «помогал», зарплату добавлял, а сам ты нуль. Что ты можешь знать о жизни? А я кручусь, как белка в колесе, без особых результатов и надежд. Мне просто не охота даже думать о мужике, для которого нормально переспать с подругой, а потом клеиться ко мне. Действительно, подумаешь мелочь какая! Что у тебя в голове и есть ли там, вообще, что-то? Ты в своей вседозволенности переходишь все грани. И еще ты мне предъявляешь за то, что я не впадаю в блаженный экстаз от одного твоего вида? Ты, вообще, в своём уме? – Аня замолчала, понимая, что перешла черту. Не нужно было ей этого говорить, но ведь вынудил.
- Ты меня оскорбила, - сквозь стиснутые зубы прошипел Роман.
- Ты меня тоже, и не раз со времени нашего знакомства и ничего страшного. Но раз мы так взаимно всё порешали, можешь, впредь со мной не здороваться даже, я ничего не потеряю. Твой уровень Ника и Алла, где всё тупо, просто и пошло. Так что дерзай, ты знаешь адрес их обеих.
- Скажи мне, кто твой друг, они же твои подруги, - едко заметил он.
- Уже нет, - бросила Аня, - ладно, пока.
С этими словами она прошла мимо, не удостоив Романа больше и взглядом. Аня шла на остановку, думая о сказанных только что словах. Неужели Ника и Алла, действительно, для неё больше не подруги. Да, они просто старые знакомые – уверенно ответила сама себе на этот вопрос Аня. Их дружба осталась в прошлом, она давно дала трещину, но нельзя вечно склеивать разбитую чашку, чай из неё всё равно вытекает. Так ушла вся искренность, привязанность из её отношений с Аллой и Никой. Если раньше девушка звонила им или ждала звонков подруг, то теперь она редко о них вспоминала и не испытывала необходимости поделиться какими-то своими новостями или переживания с ними. Да и те не звонили ей, и Алла, и Ника просто ушли из её жизни. Всё прошло. Началась новая жизнь.
_________________

Наташа, Таняюшка, Ясмина , siuzi, Лена , спасибо вам за отзывы, ловите от меня


я тоже думаю, что не всё коту Масленица) Пора и понять кое-что о жизни. А вообще мы мужчин сильно избаловали, они уже не считают нужным вообще напрягаться



тронулся, будем и дальше его трогать)

очень приятно, рада, что герой пришелся по вкусу

думаю. что он всё для этого сделает

Вам спасибо за такие слова, очень приятно. Ручаюсь, что каждый вечер будет новая глава)

настоящий "челябинский мужик", пока ее носом не ткнут, очевидное не заметит

нет, полагаю, что она даже не подозревает о его симпатии

это он легко) Впрочем, она его тоже помучает)

я думаю, что Никита тебя покорит. Несмотря на юный возраст, он мужик, настоящий. Ларина с Мишкой заткнет за пояс одной левой

должна завтра) (но это секрет)


Еще раз всем мое мерси)
_________________

Спасибо за продолжение! С удовольствием читаю. И да герои уже как родные!
_________________

Всем солнышка!
Эля, спасибо за новую главу! Сегодня она опять получилась достаточно умиротворенная, несмотря на два не очень приятных разговора главных героев. Наверное ощущение пошло от того, что Аня смогла отпустить Аллу и Нику. Хорошо, что это закончилось по минимуму травматично, потому что терять друзей на самом деле очень больно и выкарабкиваться из этого можно о-очень долго. Здесь я все-таки придерживаюсь мнения, что дружба не была такой уж настоящей. Плюс у Ани действительно началась новая жизнь в полном смысле слова. У Максима с Юлей тоже все обошлось относительно спокойно, но я почему-то жду от Юли чего-нибудь эдакого, а то уж слишком благостная картинка складывается в этой Рождественке. Должно же где-то рвануть наконец!
Еще раз спасибо!
_________________

 » Глава 16

Глава 16

Степан Рожков был сыном бывшего председателя колхоза, казалось бы его будущее должно стать безоблачным. Но этого, к сожалению, не произошло. Если бы СССР не развалилось, если бы сельское хозяйство не перестало интересовать государство, если бы инженеры были кому-то нужны, если бы… Этот список можно было продолжать бесконечно, но только от перечисления всех условных перспектив реалии жизни не менялись. А жизнь в Рождественке была далеко не сахар, особенно, для непьющего «закодированного» мужика, который в любой мужской компании был «белой вороной». Степан Рожков не пил принципиально, он знал, что стоит ему только начать и он сорвется, остановиться же потом будет, ох, как трудно. Это он уже проходил в первом браке, этим и загнал свою жену собственноручно в могилу. Она так переживала из-за него, волновалась, а он гулял и пил. Привело всё это к злокачественной опухоли мозга у неё, и чувству вину у него. Степан не любил первую жену, жил, как все, он даже не понимал, что не хочет идти домой. Поэтому у него было много друзей, с которыми он выпивал и балагурил. А затем он увидел Настю, та выросла как-то незаметно для него, он видел её до этого тысячу раз, угловатую девчонку – подростка. А разглядел он её только, когда Насте исполнилось семнадцать лет, а ему тридцать пять, из которых десять лет Степан Рожков прожил в браке.
Настя на него не смотрела, её взгляд ни разу не задержался на Рожкове, всё внимание девушки было сосредоточено на беспутном Мишке Коневе. А у Степана была семья: жена и сын, обязательства и дом, в который не хотелось возвращаться. Спустя три года он овдовел, а Настя по-прежнему на него не смотрела, не замечала. Вот только Степану никто не нужен был кроме неё, такой всей беленькой, чистенькой и хорошенькой. И ничего он, тридцативосьмилетний мужик, не мог с этим поделать. Он уже и забыл как ухаживать за молодой девчонкой, ходить на свидания, дарить цветы, быт и семейная жизнь давно заставили его похоронить в памяти ненужные навыки и потуги на романтичность. А тут пришлось вспомнить, Степан никогда не забудет удивление, недоумение и растерянность Насти, когда он заявился в дом её родителей на восьмое марта с букетом белых хризантем. Она была совершенно не рада, это поняли все: и сам Степан, и родители девушки. Чудовищно он тогда себя чувствовал. Нет ничего более разрушительного для мужского эго, чем ощущение ненужности для любимой женщины. Хотя любовь – это что-то такое надуманное, бабское, то, чего в жизни мужчины нет и не должно быть. Дурь это все. Просто одна баба тебе нужна, а другая нет. Вот и всё.
И Степану Рожкову нужна была только Настя, вот ведь и не красавица, а это его не останавливало. И самое, что страшное – девчонка придумала, что любит Мишку Коневу, блажь, пустая бабская блажь, а сколько нервов ему вымотала!
Но всё это дела давно минувших дней, кто ж думал, что проклятый Конев так быстро выйдет из «место не столь отдаленных», кто же знал, что его молчаливая красавица – жена, всё также любит Мишку и вздыхает по нему. Будто и не было этих лет, словно ничего и не поменялась. Степан знал, что невеста его не любит, она сама говорила ему это, а он, глупец, лишь отмахнулся. Какая любовь? Нет её, вот поживем и наладится всё. Действительно, болван! Степан ненавидел себя за тот вечер, когда поднял на будущую жену руку за то, что Настя бегала на свидания с Мишкой. Но это было и это уже не изменить, хоть умри от раскаянья. И Настя, и сам Степан это прекрасно помнили. А теперь всё пошло по новому кругу, эта история получила новый виток.
Его тихая Настя, стала еще более замкнутой, иногда Степану казалось, что жена делает всё для того, чтобы он её не замечал. Настя и прежде никогда не была пылкой любовницей, скорее принимала его ласки, как что-то неизбежное, а теперь и вовсе делала всё, чтобы близости между ними не было. И что делать со всем этим Степан не знал. Если уж не победил воспоминание о Мишке, пока тот был в тюрьме, то, выходит, что он бессилен сейчас. Степан Рожков устал бороться за свою жену ранее с воспоминанием, сейчас – с живым человеком. Да было бы с кем бороться, а то Мишка Конев! Он же в жизни своей ничего путного не сделал, безработный и безмозглый, ничего из себя не представляющий дурак! А к нему, Степану, вся Рождественка идет со своими бедами, и он помогает, как может. Никто не скажет, что Степан Рожков непорядочный или нечистый на руку, вот только Настя его по-прежнему не любит, а так хочется бабской ласки и нежности. Преклонить голову на хрупкое плечо, уткнуться в душистую шею и почувствовать, что тебя обнимают, не по надобности, а просто из желания приласкать.

***

День у Мак не задался с самого начала: она успела повздорить с бабушкой из-за своего нежелания пить на завтрак молоко, девушке хотелось кофе, но его не было, в наличии был только чай. Бабушка же настаивала на том, что ей необходимо пить натуральное коровье молоко, а не чуть подкрашенную чаинками воду. Мак же не хотела пить его категорически, она не любила молоко и жутко брезговала его пить, потому как видела корову, которая его дает, да и ведро, в которое его собирают. И пить молоко из этого ведра Мак не стала бы за все сокровища мира. В общем, утро закончилось скандалом.
В школе тоже было не все гладко, Лысый на неё дулся. Не то, чтобы девушку это заботило или огорчало, но создавало определенные неудобства, ведь Ашихмин был её соседом по парте. Почему Сергей на неё обиделся, Мак не знала, да это и не имело особого значения, Лысый, вообще, часто надувал губы и пытался демонстрировать характер, которого у него не было. Глупо, конечно, но неприятно.
Однако, несмотря на то, что Ашихмин не разговаривал с ней целый учебный день, провожать до дома он все-таки её пошёл. А лучше бы не ходил, Мак тяготилась его молчаливым обществом. Сергей всегда говорил банальности и глупости, но хоть фон создавал, а тут тишина и только его сердитое сопение. Так и хотелось развернуться и стукнуть его сумкой по голове, чтобы прекратил выводить её из себя.
- Тебе что, вообще, всё равно? – не выдержав, едко спросил Лысый.
- Ох, кто заговорил! – брови девушки картинно взлетели вверх в наигранном удивлении.
- Ты даже не поинтересовалась, почему я молчу! – Сергей явно не расслышал в её словах сарказма, впрочем, как обычно.
- Почему ты молчишь? Точнее молчал? – вежливо спросила она.
- Сейчас уже поздно проявлять своё внимание, тем более по моей подсказке! – Лысый возмущенно отвернулся и стал преувеличенно внимательно разглядывать вывески на продуктовом магазине, мимо которого они шли.
- Лысый, ты меня утомляешь! Ты или говоришь, что хочешь сказать, или молчишь и идешь домой, - устало проронила Мак.
- Я тебе безразличен, - пафосно изрек он.
- С чего ты это взял? – вяло спросила девушка, ей меньше всего на свете хотелось вести с Лысым подобные разговоры и откровенно обманывать его.
- Ты не хочешь меня, - трагично сообщил тот.
- Боже мой! Неужели? – голос так и сочился сарказмом.
- Вот видишь! Все мои друзья спят со своими подружками, а ты и слышать об этом не хочешь! – возмущенно сообщил Сергей.
- Тогда смени подружку, - предложила Мак, - и жизнь у тебя наладится.
- Неужели тебе совсем все равно? – он спросил это с таким драматизмом в голосе, что даже любительница сцен – Мак была утомлена этим театром одного актера.
- Да, мне совсем все равно, - отрезала Мак, - ты угадал.
- Я тебя брошу! – привел Ашихмин свой последний аргумент.
- Бросай, прямо сейчас, давай, а то скоро уже до дома дойдем, не успеешь сегодня, - в голосе Мак звучала неприкрытая циничная ирония, но парень опять же его явно не улавливал. Таким тупым надо уродиться, эта глупость – явно не приобретенный рождественский навык.
- Ты что думаешь ты одна такая самая-самая? – зло спросил Лысый.
- Да, нет, нас таких много, - дернув плечом, ответила она.
- А я такой один! – пафосно заявил Лысый.
- И, слава Богу, - не удержалась Мак и захихикала.
- Ты еще и смеешься?
- Ну, а что мне плакать нужно? – этот вопрос стал последней каплей для Сергея и он, грязно выругавшись, удалился прочь.
Мак пожала плечами. Ну, что ж, ушел, так ушел. Это не проблема. Проблема ждала её дома – бабушка радостно сообщила, что приезжает мать девочки. Хуже этого уже ничего не могло быть. Иногда дни не задаются с самого начала.
Ашихмин, же многословно и бестолково ругаясь матом, зашел в продуктовый магазин за пивом. Разбитое сердце необходимо было подлечить, и средства для этого лучше, чем алкоголь еще не придумали.
- О, привет, ученик, - весело сказала Юлька, - за чем пришёл?
- За пивом, - буркнул Сергей.
- Ого, неужто тебя твоя городская краля бортанула? – смеясь, спросила продавщица.
Ашихмин от злости побелел и, молча, протянул Юле деньги. Он еще им всем покажет, нельзя его просто так бросить, чтобы об этом знала вся Рождетсвенка!

***

В тот вечер на маленькой Аниной кухоньке чай пили вчетвером: немногословный Мишка, балагур Максим, хохотушка Маша и хозяйка дома. Беседа была легкой и непринужденной, даже Конев иногда вставлял пару слов в общий разговор. Хотя говорили в основном Маша и Максим, Аня же, улыбаясь, слушала. Ей было странно, как эти люди, такие разные, настолько быстро вошли в её жизнь, заняли в ней определенное место и стали важны. А Ника с Аллой ушли, скорее всего, навсегда. По сути, это было грустно, в жизни Ани редко появлялись новые люди, в этом была в первую очередь её вина. Но выходило так, как выходило и с этим уже ничего не поделаешь. Аня не верила в ерунду о позитивном мышлении, которое изменит все в одночасье в жизни человека. По её мнению это была несусветная чушь, а, по сути, просто замена атеистам религии.
- Мишк, а Мишк, - голос Максима отвлек Аню от размышлений, - скажи, а к тебе на зоне мужики часто клеились?
- Иди ты, - отмахнулся Конев, - совсем с ума сошел, я, что гомик какой-нибудь тебе!
- Нет, ну просто интересно, знаешь, как говорят, что там мужики без баб с ума сходят, замену ищут, - беззлобно ответил Ларин.
- Я об этом никогда не задумывалась, - поддержала его Маша, - но теперь мне тоже интересно. Как же они там, бедненькие, без женщин-то?
- Без некоторых женщин очень даже хорошо, - буркнул Мишка.
- Что вы пристали к человеку? Хотите узнать как на зоне, так пойдите у какой-нибудь местной кумушки гуся утащите и быстро узнаете, - вступилась за Конева Аня.
- Точно, - поддержал тот её.
- Ой, с вами и пошутить нельзя, - разочаровано протянул Максим.
- Тоже мне шутки, - возмутился Мишка, - я ж не спрашиваю, как ты Юльку имел, сколько раз и в каких позах.
- А что спроси, тоже мне тайна века, её полдеревни имели по-всякому, - попытался по-дурацки пошутить Ларин.
- Максим, как тебе не совестно! Бесстыжий! – возмутилась Маша, и Аня её рьяно поддержала.
- Совестно, но уж больно про зону узнать охота, и если эта Мишкина цена, то я готов её заплатить.
- Дурак ты, Ларин, - сказал Мишка, поднимаясь со стула.
- Тоже мне новость, Римма Павловна мне это каждый день говорит, - не унимался тот.
- А ты долго еще здесь пробудешь? – спросила Маша.
- Не знаю, - честно ответил Ларин, накануне ему позвонил Пашка и сообщил, что Максим может вернуться в город хоть сегодня, но ему не хотелось ехать, - могу хоть завтра, но пока поживу здесь.
- Ясно, - ухмыльнулся Мишка.
- Что тебе ясно? – спросила Аня.
- Да, ничего, так просто все ясно, - ответил Конев, и его лицо озарила редкая улыбка. Хотя это скорее была дьявольски хитрая ухмылка.
- Мишка, в твоих словах нет логики, - заметила она учительским тоном.
- Зато в голове у меня логики полно, а это главное. Вон, в речах Виктора Степановича Черномырдина было редкостное косноязычие, а, однако, ему это не мешало, его вся страна понимала, - изрек Конев.
- Сравнил тоже мне Божий дар с яичницей, себя с Черномырдиным, - усмехнулась Маша.
- Ладно тебе, он мужик был нормальный, из народа. Чего только стоит его фраза: «хуже водки – лучше нет», но это я так, к слову. Поздно уже, пора отчаливать, пошли Машка, провожу тебя, - предложил Конев, хитро взглянув на друга.
- Пошли, я и так засиделась, надо Никитке помочь математику сделать, ни черта не понимает в логорифмах, неуч этот, - устало сказала та, видимо, помогать брату с уроками Маше хотелось меньше всего.
- А они ему будут так нужны в жизни! – едко заметил Максим.
- Кто бы уж говорил, - не удержалась от замечания Аня.
- Я, между прочим, дипломированный экономист, правда, ни дня по специальности не работал, - парировал Ларин.
Вся троица повернула к нему удивленные лица, Максим засмущался и махнул рукой в их сторону. Проворчав себе под нос о том, как все любят судить по внешности, он подхватил пустое ведро и пошел за водой.
- Нда, а кто бы мог подумать, - резюмировала общее мнение Маша.
- Ага, - согласился Мишка, - ладно, черт с ним, пошли, Машка, провожу тебя до дома, а то темнота на улице, хоть глаз выколи.
Конев и Добрева распрощались с хозяйкой дома, и через несколько минут скрипнула калитка, возвещая о том, что парочка уже вышла из ограды учительского дома. Аня собиралась выскочить на улицу, чтобы закрыть калитку на засов, но тут дверь домишка отворилась, и на пороге появился Максим с ведром чистой воды.
- О, это ты! А я думала, что ты с ребятами пошел, - улыбнувшись, сказала Аня.
- Да, решил тебе помочь прибрать со стола, - буркнул Ларин.
Аня недоуменно посмотрела на четыре грязные чашки, чайные ложечки и блюдо, полное крошек. Действительно, с таким обилием посуды ей в одиночку не справится. Но смолчала, а что тут скажешь? Не выгонишь же Максимку за порог, он всегда пытался ей чем-то помочь и иногда это даже у него получалось. И это подкупало, и располагало к нему, хотя сегодня Ларин нес несусветную чушь и показал себя не с лучшей стороны.
Пока Аня мыла чашки, Ларин слонялся из угла в угол с кухонным полотенцем в руках. Увидев вымытые чашки, он начал неторопливо их вытирать. Но четыре кружки нельзя тереть до бесконечности, даже если сильно хочется потянуть время. Аня же совершенно не обращала на него внимания и что-то рассказывала о своих бестолковых учениках. Ларин смотрел на неё, трогательную и немножко смешную в мешковатых джинсах и безразмерном свитере. Эх, стареет он, если его начали интересовать женщины в такой одежде. А ведь раньше, каким рысаком он был, девки в мини юбках и топиках на голое тело крутились вокруг, сверкая резинками чулок и в особо счастливых случаях отсутствием белья! Были времена, были, да прошли. И почему-то былое ему не жаль. Да и представить Аню, одетой, как портовая шлюшка он не мог.
Аня подошла к печи, чтобы подбросить пару поленьев, с тех пор как Максим с Мишкой починили завалинку, в доме стало значительно теплее, но не топить круглосуточно всё равно было нельзя. Забросив в жаркое нутро печи дрова, девушка выпрямилась и чуть не подпрыгнула на месте. Максим стоял позади, очень близко, недопустимо близко, если можно говорить о какой бы то ни было допустимости с таким, как он. Девушка хотела быстренько отойти, но широкая ладонь легла ей на талию. Аня так растерялась, что не знала как ей поступить и надо ли вырываться, а может, это ничего и не значит.
- Ты подстриглась, - он сказал это так, будто длина волос что-либо значила в этой жизни.
- Да, совсем чуть-чуть, - прошептала в ответ Аня и почувствовала, как Максим зарылся носом в короткий хвостик на затылке, - ты чего это?
- Ничего, просто так, - прозвучало в ответ и его губы прижались к ямке на шее.
- Ой, - только и смогла произнести она, это была та ситуация, в которой Аня совершенно не знала как ей себя вести. Вырваться было совершенно некрасиво, это же был Максим, который ей помогал, с которым они приятельствовали. Но и стоять вот так с мужчиной, который встречается с первой местной красавицей, было довольно странно и не особо приятно.
- Я буду считать восклицание: «Ой» - знаком одобрения, - проронил Ларин, крепче прижимая девушку к себе. В ответ Аня отрицательно покачала головой, - Нет, это не одобрение?
- Нет, не одобрение. У тебя девушка есть, - напомнила она ему, - я вторым фронтом не буду.
- Дурочка, мы с Юлькой расстались, несколько дней назад, может, уже с неделю, я точно не помню, - прошептал ей на ухо Максим. К удивлению Ани от этого шепота у неё по спине пробежали мурашки. Говорят, что когда мурашки бегут – это кто-то по твоей будущей могиле прошелся.
- Бесчувственный ты человек, Ларин! – попыталась вырваться она, но мужчина держал её крепко.
- Просто бревно, - согласился тот.
- Чурбан, - поправила его Аня.
- Какие у тебя планы на субботу? – спросил её Максим, отходя в сторону и усаживаясь на колченогий табурет.
Аня почувствовала, как стало зябко без его объятий, она не осмеливалась повернуться к нему лицом, посмотреть в глаза. Краска румянца заливала её щеки и это была не реакция на жар печи, у которой она стояла. Но повернуться она была должна, не могла же она вечно стоять к нему спиной. Некрасиво это, не по-хозяйски.
- Не знаю, - проронила она, делая вид, что сильно озабоченна расстановкой посуды в допотопном буфете.
- Поехали в город, - предложил Ларин.
- Зачем? – удивленно спросила девушка, осмелившись взглянуть на него.
- В ресторан сходим, типа свидание, - Максим это сказал с таким видом, будто звал её пойти поглядеть отремонтированную завалинку.
- Я даже не знаю, - Аня растерялась, ни разу в жизни её не приглашали в ресторан на свидание.
- Ань, если не хочешь, можешь отказать, я не настаиваю, - увидев её замешательство, сказал Максим.
- Я просто растерялась, - честно ответила она.
- То есть чисто теоретически ты не против? – уточнил Ларин.
- Чисто теоретически я не против. Просто это как-то неожиданно и странно, но не неприятно.
- Вот и хорошо, в субботу после твоих уроков и поедем, - оживился Ларин, - ладно, пойду я, а то Римма Павловна переживать начнет. У этой старухи, несмотря на весь накопившийся яд, сердце нежное, как у ягненка. Переживает за меня, старая негодница.
Аня засмеялась, она не могла представить, что Римма Павловна (которую она знала исключительно по рассказам друзей) может к кому-нибудь испытывать нежные чувства. Но спорить не стала. Она не знала как вести себя с Максимом в этой новой ситуации. Аня была не готова к такому повороту событий, поэтому чувствовала себя неуютно рядом с ним. Былая легкость испарилась без следа, оставив вместо себя свинцовую неловкость каждого движения, слова и взгляда.
На прощание Максим, тяжко вздохнув, подошел к ней и, собравшись с духом, наклонился, чтобы легко поцеловать в губы. Чем привел их обоих в еще большее смятение. После этого неловко помявшись на пороге, он ретировался до своего временного пристанища.
А Аня Шилова впервые в своей жизни не спала всю ночь из-за того, что её привел в смятение мужчина. И был бы кто добрый или приличный, а то Максим, шалопай этакий!
_________________

Наталья , Лена , спасибо за отзывы, ловите от меня

она тебя удивит, поверь мне)

Должно, уже совсем скоро, рванет так, как ты и не ожидаешь, поверь мне) Я ж любитель вывернуть наизнаночку)
_________________

Эля, спасибо огромное за новые главы
сначала о беспокойном. Как то не верится мне , что Юлька так легко всё простит , боюсь устроит она ребятам подлянку какую-нибудь.
А ещё подозреваю , что Роман окажется злопамятным и тоже гадость какую сделает.
Конечно лучше бы этого не случилось , но не бывает ведь всё шоколадно :(
Зато Макс порадовал. Наконец-то решился и пригласил девушку на свидание
А ещё задумалась , не заставит ли Миша Машу забыть об Андрее , а она его о Насте. Жизнь ведь странная штука.
___________________________________