Падший (роман)
 |
|
||||||||||||||||||||||||
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
 14 Июл 2012 9:58
» Падший (роман) [ Автор - Туровников Юрий.
|
|||
|
|
Завершено ]
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 10:45
» Падший (роман) Часть 1, главы 5-7Глава 5.Сорок циклов наказания Люция минули. Первый Сын мирно спал. Подушки были разбросаны по мраморному полу, шахматные фигуры валялись тут и там. Резные стулья были перевернуты. Высший спал в одежде, не утруждая себя даже снять сандалии. Именно такую картину увидел Туор, пришедший поприветствовать друга с началом утреннего цикла. Ангел ждал этого. Ему было скучно, даже общество музы не могло оторвать его от мыслей, которые были связаны с ним. Да, он регулярно покидал Пределы, посещая Землю, но отсутствие общества того, кто впервые показал ему новый Мир, угнетало. Ангел привязался к Серафиму, и ему казалось, что тот тоже видит в нем едва ли не единственного друга. Плюс, тайна, объединяющая их, давала ему право так думать. Туор подошел к плетеной кровати, кашлянул в кулак и громко сказал: - Я прошу прощения, но на правах друга, я даже больше скажу, на правах брата, я прошу… Нет, я требую, чтоб Вы, Первый Сын Создателя, открыли глаза, встали и, как минимум, порадовались окончанию своего заточения в этих, пусть и родных, но я уверен, опостылевших покоях! Люций, не открывая глаз, потянулся. - Крылья болят. Быть может, растут? – ангел открыл глаза. – Вот скажи мне, что ты так разорался? На лице ангела заиграла улыбка. - Спал, никого не трогал, никому не мешал. Так нет! Пришел, разбудил! – Высший свесил ноги. - Я тоже рад тебя видеть, Люций! – сказал Туор. Люций расправил крылья и вновь сложил их, повторив процедуру несколько раз. - Затекли. Я уж думал, это никогда не кончится! Я обыграл себя в шахматы шесть тысяч восемьсот восемьдесят восемь раз. Представляешь?! - А… - начал Туор, обведя рукой комнату, но был прерван. - А вчера проиграл. Вот, не выдержал… - ангел скосил губы, состроив недовольную гримасу. – Я тут чуть не обезумел! Ты не представляешь, что значит быть одному! Даже когда Создатель воплотил меня, я был с Ним. Мне не было одиноко, но сейчас! О! Ангел встал, поддел ногой подушку. Та пролетела по воздуху и, ударившись о дверь, упала на пол. - Люций, ты не забыл? – спросил Туор. Тот словно знал, о чем его спрашивали. Наверняка знал. Он не забывал об этом ни на минуту. Он помнил об этом каждый миг своего заточения. - Еще бы! – ответил он. – Я и жил только одной мыслью об этом. О, мой друг, Туор, у меня уже чешутся крылья от нетерпения. У меня поистине грандиозные планы. Ты думал, я тут только занимался самоутешением? У меня столько идей, что моя голова готова лопнуть! Пошли, брат, отныне я свободен, и хочу поскорее начать… Ух! Ангел был полон энергии. Его глаза горели. Таким его Туор видел впервые. - Мы должны привлечь на свою сторону как можно больше ангелов. Нам понадобится много Силы. Силы , умения и … Пошли! Надо найди Агареса с Аваддоном. Эти двое очень будут полезны. Ну, что ты замер?! Туор смотрел на Люция с выпученными глазами. От ангела исходило столько энергии, что ее хватило бы не только, чтобы построить свой небольшой уголок, но целый Мир! - Я иду, друг, иду. - А-а-а! – крикнул Люций, задрав голову, и вышел из комнаты. Люций и Туор нашли братьев, скучающих возле реки. Завидев Люция и Туора, они встали, приветствуя Первого Сына. - А вот и наш нарушитель! – сказал Аваддон. Агарес ничего не сказал, а просто заключил Люция в объятия. Легким кивком головы братья приветствовали Туора. - Я пришел к вам с предложением, други мои, – начал Люций. – А точнее с просьбой. Я собираюсь доказать Создателю, что мы можем сотворить свой мир, что имеем право творить сами. НЕ пугайтесь, Он в курсе. Более того, это Его идея. Как вы относитесь к тому, чтобы помочь мне? Аваддон и Агарес переглянулись. - Ты же знаешь, брат, - сказал Агарес. - Я за тебя. - Ну, поскольку мы с Агаресом вместе… - протянул Аваддон. Люций улыбнулся: - Я знал, что могу на вас рассчитывать! Позовите всех, кто согласится помочь. Нам понадобится много рук и крыльев. Зовите всех. Муз тоже привлеките! Без них никак нельзя. Туор, можешь взять свою. Он еще увидит, на что мы способны! На зов Люция откликнулась едва ли ни треть жителей Пределов. Даже не из побуждения творить, но из любви и преданности Первому Сыну, тому, кто учил их и был всегда рядом. Рафаэль показал Люцию остров, который Создатель разрешил им использовать для воплощения своих идей. Остров имел идеальную круглую форму, и был в диаметре несколько десятков миль. Этот остров был абсолютно лишен растительности и был покрыт только белыми скалами и желтым песком. Еще на подлете к острову Люций попросил Аваддона разделить остров на две части, образовавшийся пролив, шириной в сотню шагов, был назван его именем. Люций решил назвать свое детище Атлантэон, что означало Город Ангелов. Высший вверил разработать архитектуру Города одному из лучших специалистов Пределов в этой области, ангелу по имени Мульцибер. Тот сделал несколько основных набросков, которые показал Люцию. Первое, что понравилось ему, было то, что по задумке Мульцибера обе части Города должны были походить друг на друга, как близнецы. Ангелы разделились поровну и приступили к строительству своего Города. Люций лично контролировал все рабочие процессы и принимал в них непосредственное участие. Медленно, но верно остров стал приобретать форму. Тут и там стали появляться фундаменты зданий. В каждой части Города здания строились симметрично, так, чтобы с высоты обе половины острова представляли собой зеркальное отображение друг друга. Работы не прекращались ни днем, ни ночью. Ангелы трудились непокладая ни рук, ни крыльев. Чем больше они работали, тем больше им это нравилось. Каждая половина острова хотела построить свою часть быстрее, чем это сделают их братья и сестры с противоположного берега. За Люцием везде неотступно следовала свита, состоящая из его друзей: Туора, Дарии, братьев-ангелов, Мульцибера, который то и дело вносил какие-то небольшие изменения в архитектуру Города, и Азазеля, который напутствовал и поддерживал ангелов громкими, хвалебными речами. Первым делом было решено построить Храм, где могли бы жить ангелы. Поскольку Пределы были слишком далеко от Земли, точнее сказать в другом Мире, путь в который был открыт лишь творениям Создателя, то ангелам приходилось рассчитывать только на свои Силы. Энергия, которую давали Пределы, была для них сейчас недоступна. Вначале ангелы создали простые орудия труда, чтобы с их помощью обрабатывать горную породу. Аваддон с Туором громили скальные массивы, которые разлетались на куски, и уже потом из них ангелы вытесывали огромные блоки, складывая друг на друга, образуя стены и колонны. Музы всегда были рядом и выполняли не столь тяжелую работу, как перетаскивание каменных глыб, но все же… Они зачищали острые кромки камней, делая их гладкими и округлыми. Строительство Храмов было завершено через сто двадцать циклов. Эти два здания были похожи на свои копии в Пределах, с той лишь разницей, что имели арочные своды и потолки, которых В Пределах не имелось, по крайней мере, их никто не видел. Храм был высотой в три этажа, которые соединялись между собой огромными лестницами. На каждом этаже располагались четыре ряда комнат: два в центре и два по бокам, направленные дверями друг к другу. Между центральными и боковыми рядами зияли провалы, огороженные массивными перилами. Получилось нечто общих балконов, выходы с которых осуществлялись на лестничные площадки. Таким образом, ангел, вышедший на балкон третьего этажа, мог наблюдать ангела, стоящего этажами ниже. В центре каждого нижнего яруса возвели необычайной красоты фонтан. Их центральные струи устремляли свои воды до парапета третьего этажа и ниспадали вниз, струи поменьше доходили лишь до второго яруса, а самые маленькие поднимались лишь в рост самих ангелов. Падающие капли высекали собой звуки, похожие на пение муз. Такого фонтана не было даже в Пределах! Вообще, по задумке Люция и Мульцибера, Город Ангелов должен был изобиловать фонтанами. Во-первых, это необычайно красиво, а во-вторых, насыщает воздух необходимой влагой, спасая от изнурительной жары, от которой даже ангелам приходилось туго. Следующим на очереди стоял Зал Собраний. Он был выстроен в виде полукруглого амфитеатра, ряды которого были обращены на сцену. Сцена была снабжена небольшими каменными тумбами, на которых могли бы сидеть музыканты. Залы собраний располагались напротив Храмов, справа от них было решено возвестить Сады, с хрустальными деревьями и фонтанами, слева же планировалось посадить сад живой и населить его живыми существами. Ангелы Огня плавили песок, вытягивая тонкие нити и сплетая их в причудливые формы. Найденные в глубинах гор залежи металла превратились в скамейки. Сад стал копией своего образца в Пределах. Его дорожки были выложены, где плиткой, а где были посыпаны каменной крошкой. Добыча полезного камня велась таким образом, что полукольцо гор, окружавших каждый остров, постепенно расширялось, становясь все уже и уже, пока, в конечном итоге не превратилось в своего рода высокую, роста четыре, каменную стену, с ровной площадкой наверху, по которой можно было бы прогуливаться, наблюдая красоту моря. Вдоль всей каменной стены был посажен великолепный живой сад. В нем должны были вырасти чудесные яблоневые и вишневые деревья, саженцы которых были принесены сюда ангелами с большой земли. Таким образом, Город Ангелов сочетал в себе величие Пределов и великолепие всего Нового Мира. Обе части города, благодаря стараниям Люция и Туора, впрочем, как и всех других ангелов, которые давали свою силу, были населены единорогами, небольшими драконами, разноцветными бабочками и всевозможными птицами. В довершении всего обе части города были соединены между собой тремя арочными мостами, выполненными все из того же белого камня и хрусталя. Два моста соединяли острова по краям, а один находился в центре. По бокам, у каждого края каждого моста, из цельного куска каменной породы мастерами были высечены по две больших статуи: ангел и муза. Ангел стоял, гордо подняв голову и расправив крылья, и в вытянутой руке сжимал меч, отдавая дань уважения Создателю. Муза же величаво сидела на кубе, обнимая арфу, отведя крылья назад. Но самым величественным оказалось воплощение последней задумки Люция и Мульцибера: на оставшейся свободной площади, то есть слева от амфитеатров, высились две смотровых башни, опутанные винтовой лестницей, идущей снаружи. На самом верху Азазелем были закреплены два белоснежных полотнища, которые хлопали и развивались на ветру. Полное окончание строительства Атлантэона закончилось с наступлением тысячного цикла. Еще через пятьсот циклов, когда живые сады выросли и зацвели, Люций объявил о готовности показать Город Ангелов Создателю. Ангелам, которые прожили здесь довольно долгое время, не хотелось покидать город, и многие решили вернуться сюда после. Они оставили здесь часть себя, часть своей души. С огромной радостью и предвкушением слов похвалы от Создателя, ангелы и музы вернулись в Пределы. Верхние Пределы были наполнены ангелами до отказа. По Воле Создателя был объявлен сбор всех обитателей Пределов. Ангелы и музы толкались и шумели, пытаясь уместиться в ставшем для них тесном амфитеатре. Сегодняшнее представление обещало быть особенным. Тут же присутствовали и те, кто помогал Люцию в строительстве Атлантэона, и те, кто посчитал эту затею бессмысленной и глупой. В первом ряду сидели Туор с Дарией, Аваддон с Агаресом, Азазель и Мульцибер. Отсутствовал лишь сам Люций и другие серафимы. В том месте, где на сцене раньше располагались играющие на арфах музы, теперь поднималась стена струящегося пара. *** Люций стоял рядом со своими братьями: Михаэлем, Габриэлем и Рафаэлем. Чуть в стороне держался еще один ангел. Люций часто встречался с ним. Его звали Варфоломей. Этот ангел ведал боевой подготовкой ангелов. Как только вновь созданные ангелы начинали свое обучение, они попадали к Варфоломею, который обучал их владению мечом, и что что он тут делал, Первый Сын не знал. Создатель, как всегда не мог долго находиться в одной форме, поэтому привычно трансформировался, меняя облик. - Не будем тянуть время, – произнес Голос. – Для начала представлю вам Варфоломея. Я возвысил его в ранг серафимов. Теперь он один из вас. Теперь перейдем к более важному и основному вопросу… *** Туманная стена в амфитеатре заиграла цветами, и на ней появилось изображение Атлантэона, города, что возводили сподвижники Люция. Наступила тишина. Все ангелы и муза, без исключения, затаив дыхание, смотрели, как изображения сменялись одно за другим, показывая результат долгих трудов и вложенной силы. Храмы, хрустальные и живые сады, амфитеатры, мосты, скульптуры, фонтаны, диковинные живые твари… Все это увидели обитатели Пределов. Никто из них не произнес ни звука. Следующим изображением был общий вид Города Ангелов с высоты ангельского полета. Изображение застыло, и раздался Голос Создателя. - Это то, к чему ты стремился? – Голос Создателя не выражал никаких эмоций. Люций лишь стоял, потупив взор. - Что ж, я позволил тебе этот не большой каприз. Но знаешь что, Сын Мой? Я не увидел в твоем городе ничего нового. Все, что ты построил, есть лишь копия того, что Создал Я, кроме, разве что, этих странных тварей, что топчут своими членами траву и песок. К чему была сия трата Времени и Сил? Чтоб сотворить жалкое подобие Моих Творений? Зачем? Я не понимаю, объясни Мне… Люций выдохнул и произнес: - Я хотел показать, что мы тоже способны Создавать. Мы есть часть Тебя, Создатель. Мы – исполнители Воли Твоей, мы – дети Твои Создатель. Этот город есть лишь подтверждение этому. Мы – это Ты, Создатель. Мы тоже способны Творить! В Чертоге Создателя наступила тишина. Голос молчал. Серафимы, равно как и ангелы в Верхних Пределах, застыли в ожидании ответа Создателя. Наконец, Он произнес: - Вот Мой ответ тебе, Первый Сын Мой. Ты попытался сравниться с могуществом Моим, с Силой Моей, с властью Моей, и наказание за это не заставит себя ждать. Но ты еще молод и глуп, поэтому наказание твое не будет слишком суровым. Докажи верность свою, прими Волю Мою. Это безвкусное, нелепое творении, именуемое Атлантэон, должно быть уничтожено. Ему нет места в Мире, сотворенном Мной. Разрушь его! Люций поднял взгляд, тяжело задышал и дрожащим голосом произнес… *** Ангелы были потрясены решением Создателя. И теперь, сдерживая грозящие вот-вот пролиться слёзы, ожидали ответа того, кто сподвиг их и повел за собой. Несмея даже пошелестеть пером, ангелы затаились. Едва прозвучал ответ Люция, как по рядам ангелов прокатился ропот. - Я… Я не могу этого сделать… - Почему?! Ты отказываешься подчиниться Воле Моей?! – прозвучал Голос. Чуть помедлив, Люций ответил: - Я не могу выполнить ЭТУ Волю Твою, Создатель. Я не могу разрушить Творение свое. Разве Ты смог бы?! - Смог бы, если бы Мое Творение было бы таким же ужасным и отвратительным, как это. - Ты так говоришь, - продолжил Люций. - Потому что не Ты создал его! - Не забывай, с Кем ты говоришь! – прогремел Голос. – Вы – часть Меня, а значит, Я являюсь Создателем и этого города тоже! Ты спрашиваешь, могу ли Я разрушить Творение Своё? Я отвечаю – могу! И раз у тебя не хватает духу сделать это самому, тем больнее будет смотреть, как это делают другие! *** Люций слушал и не верил своим ушам. Тот, кого он любил больше жизни и почитал, оказался так суров, жесток и несправедлив! - Серафимы мои! – гремел Голос. – Вот вам Воля Моя: стереть этот город с лица Земли, не оставив и камня на камне! Немедленно! Ангелы лишь покосились на Люция, склонили головы перед Создателем и покинули чертог. Создатель вновь обратился к Люцию: - Теперь смотри, чего стоило упрямство твоё! – и Создатель показал ему остров глазами серафимов. *** Михаэль, Габриэль, Рафаэль и Варфоломей парили высоко над городом. Легкий морской бриз колыхал верхушки деревьев. Единороги мирно бродили по аллеям города, драконы нежились та зеленых лужайках, подставив свои чешуйчатые тела, высоко стоящему солнцу. С ладоней серафимов сорвались и устремились вниз огненные шары, которые подлетая все ближе к островам, увеличивались в размерах, вбирая в себя Силу окружающего Мира. Огненные шары ворвались в город и врезались в его белоснежные постройки и дорожки. Раздался сильнейший взрыв, от которого перья на крыльях серафимов затряслись, и Атлантэон окутало огнем. Высокие храмы задрожали и рухнули, погребая под собой десятки живых существ, созданных с любовью и трепетом. Амфитеатры разлетелись тысячами осколков, стирая в пыль хрустальные сады города. Листва живых деревьев скручивалась, темнела и вспыхивала мириадами маленьких огоньков. Уходящие ввысь башни накренились, а затем с треском упали, разбросав огромные камни плоти своей в разные стороны. Спустя несколько мгновений то, что осталось от некогда красивого города Атлантэона, задрожало и стало медленно уходить под воду. Когда волна накрыла последний камень, всё было кончено. Серафимы парили в небе до тех пор, пока море не успокоило воды свои. *** Ангелы, сидевшие в амфитеатре и наблюдавшие происходящее, медленно встали, не веря своим глазам. Все то, что они возводили, во что вкладывали свою Силу, было только что уничтожено на их глазах! Атлантэона, в который они вложили самих себя, больше не существовало! Они потеряли его, потеряли часть душ своих, что исчезли вместе с ним. Атлантэон, Город Ангелов, стал для них Городом потерянных душ. Глава 6. - Люций, расскажи мне про ангелов, – сказал Туор. Люций на мгновение задумался. - Хорошо, слушай и не перебивай, – Он устроился поудобнее на витой скамейке, откинулся на спинку и продолжил. – Нас, ангелов, много. Примерно тысяча тысяч. Все мы делимся по своему положению на несколько триад, а те, в свою очередь, на чины. Начну сверху. Первая триада включает в себя три чина. Первый – это Серафимы, коим я имею честь быть. Вообще нас всего четверо. Нас легко отличить от остальных. Наши имена самые длинные и заканчиваются на «эль». В глазах Туора застыл немой вопрос. - Вижу, ты сбит с толку. Мое имя – Сатаниэль. Люцифер – мое второе имя, данное мне Создателем, и оно мне нравится больше. Так вот, – продолжил он. – Мы самые близкие Создателю ангелы, поскольку были первыми. Второй чин – Херувимы. Тоже ангелы, но не такие сильные, как мы. И не столь вхожи к Создателю. Только если Он Сам призовет их. Третий чин – Престолы. Это сильные ангелы. Они охраняют Создателя. - От кого? – спросил Туор. - Я же просил не перебивать меня! – Люций нахмурил брови. – Не знаю. Создателю виднее. Вторая триада – это Господства, Силы и Власти. Они стоят во главе легионов ангелов, то есть управляют третей триадой. Это – Начала, Архангелы и Ангелы, к коим относишься ты. Со временем, у тебя будет возможность дослужиться до ангела Начала. Я закончил. - А смогу я когда-нибудь стать таким же, как ты? – спросил Туор. - Понимаешь, Туор, - Люций встал, расправив затекшие крылья. - До Начал тебя может повысить любой представитель второй триады, до Господства – член первой триады, но при этом ты должен будешь отличиться чем-то таким, что позволит встать тебе во главе других ангелов, а это – ой, как не просто сделать! А уж что до первой триады, так думаю это мечта – несбыточная, хотя на все Воля Создателя, ибо это только в Его власти. - Люций, а зачем нам это? – Туор похлопал по клинку своего меча. - Кабы я знал. Но Создатель велел всем иметь мечи, в знак нашей принадлежности к АНГЕЛАМ, хотя, честно говоря, я, кроме ангелов, больше никого тут и не видел, так что… Но тренировки в умении владением оружием сиим не редки. - На все Воля Создателя, – закончил за него Туор. - Точно так. - А Музы? – не унимался ангел. - О! – Люций закатил глаза. – Музы… Они тоже ангелы, только… только другой формы, ну ты понимаешь. У них только чины. Муза Начала – это высшая ступень, ниже стоит Муза Формы, а самый низший чин, соответственно, Муза. Муза – это ангел, занимающийся рутинной работой, Муза Формы, ангел, имеющий какие либо задатки Силы, а Муза Начала – сформировавшаяся муза в своей области. Это если вкратце… Туор вырвал из воспоминаний голос Дарии: - Тебя будто здесь нет, - муза провела ладонью по серебру скамейки и вздохнула. - Извини. Я просто вспомнил Люция. О нем ничего не слышно вот уже тысячу циклов. - Ну, наверняка Создатель дал ему важное поручение, и у него нет времени, чтобы появится в Пределах. Туор посмотрел на музу. - Конечно, по той же причине его никто не видел на Земле. Вечерний цикл заканчивается. Мне пора идти. Пойдем, я провожу тебя. Дария приняла протянутую руку и встала со скамейки. *** - Мои верные Сыны! – Голос Создателя раскатами разливался по Чертогу. - Я позвал вас, чтоб объявить Волю Свою. Соберите всех ангелов и спустите их на Землю. Всем вам предстоит работа. Серафимы внимали Создателю. - Я принял решение населить сей мир тварями живыми, и вы будете орудием Моим. Я дарую каждому из вас Знание и Силу Свою, дабы вы смогли выполнить Мою Волю. Серо-голубой трансформировавшийся туман изверг тысячу тысяч разноцветных глифов, которые разлетелись в разные стороны и исчезли, просочившись сквозь стены. Четыре глифа приблизились к серафимам и буквально вошли в их тела. - А теперь ступайте и исполните Волю Мою, и будете вы вознаграждены за труды ваши! Серафимы поклонились и покинули Чертог Создателя. *** На Земле время стали исчислять не циклами, как в Пределах, но днями, дни складывались в месяцы, а те, в свою очередь, в года. Ангелы трудились ровно год, населяю Землю всевозможными насекомыми (их создавали простые ангелы), птицами и прочей живностью. Серафимы со всей тщательностью следили за исполнением Воли Создателя. В обязанности Господств, Сил и Власти входило наделять зверей и птиц разумом, дабы те осознавали свое предназначение в этом мире. Вкладывать в них основы жизни и другие знания, как то основы пропитания, место обитания, право сильнейшего и прочее. Музы трудились над цветовой гаммой каждого созданного существа. В этом вопросе никаких ограничений не было. Лишь у трети всех ангелов не было желания Творить, но это была Его Воля, которой они не могли не подчиниться. Еще жива была боль от потери их детища – Атлантэона. Жили в памяти чудесные создания – единороги и драконы, которых они создали под началом Первого Сына. Они помнили, как создатель уничтожил этих великолепных представителей живого мира. А теперь им предстояло заниматься тем же самым – населять землю, с той лишь разницей, что теперь идеи исходили не от Люция, а от Самого Создателя. А ведь что Ему стоило оставить тогда тех тварей жить?! А все лишь потому, что это первым сделал другой… И этот другой исчез. Люция никто не видел больше года, с того момента, как был разрушен Атлантэон. Серафимы упорно молчали, а спрашивать их об этом никто не решался. Однажды Туор подошел к Рафаэлю и поинтересовался судьбой друга, на что получил жесткий и короткий ответ: - Знай свое место, низший! Больше попыток никто не предпринимал. Леса были населены мелкими животными, которые бегали в поисках убежища от представителей более крупного вида. Те в свою очередь, прятались от зверя еще более крупного или более хитрого. Огромное количество разных птиц наводнило леса Земли. Даже в горах ангелы поселили живых существ. Казалось бы, зачем звери там, где их никто не видит? Ан нет… А уж сколько появилось всяких земноводных, рыб, жуков и прочей мерзости, которой побаивались и сами ангелы – и не передать. Все старания и труды ангелов тщательно регистрировались, проверялись, перепроверялись, складывались и хранились в картотеках Пределов. В виду того, что ответственный за ведением контроля Люций отсутствовал, вся рутина упала на плечи его верного подчиненного, то есть Туора, который был возведен в чин Власти. Случилось это благодаря тому, что ранее он был возвышен Люцием из Архангелов в Начала. Претендентов на эту должность было несколько, но благодаря своему тогдашнему положению и знанию в области ведения документации подобного рода, этот пост временно занял он. Многие, конечно, за глаза утверждали, что столь высокий пост и чин Туор получил благодаря близкому знакомству с Первым Сыном, но ангел предпочитал не обращать на эти речи внимания. День за днем Туор пропадал в душных помещениях Пределов. Однообразная работа сводила его с ума. Встречи с Дарией стали большой редкостью, поэтому, пользуясь своим относительно высоким положением, он привлек в качестве помощницы свою музу. Дария с радостью приняла предложение Туора. Чем бы ни заниматься – лишь бы быть рядом. Целый год провели они среди высоких стеллажей, на которых хранились сделанные руками ангелов записи, свидетельствующие о проделанной ими работе. Но Туор считал это не наградой, но наказанием. Он почти забыл, как выглядит Земля. Быть может, если бы он не был так близок к Первому Сыну, он сейчас бы Творил вместе с остальными… Ангел старался гнать прочь такие мысли. Люций его друг. В любом случае. Этого уже не изменить. А если бы и представилась возможность начать все сначала? Поступил бы он иначе? Отказался бы от дружбы? Нет. Люций был для него не просто другом и братом. Он был для него… Первым, кого он узрел, кто возился с ним, учил… Пожалуй, его можно назвать …Творцом. Именно Люций сделал его таким, какой он есть, да и не его одного. Таких тысячи, сотни тысяч и все они обязаны Люцию. А Создатель… Ну, что Создатель? Ну, явил на свет. И бросил, а Люций… Люций он… - Ого! – сказал сам себе Туор. – Вот так мысли мне в голову полезли! Надо их гнать прочь, пока кто-нибудь не прознал, прости меня, Создатель. *** - Вы славно потрудились, Серафимы! – Голос звучал мелодично, не выражая никаких эмоций. – Все это время вы следили за исполнением Воли Моей, населяя Новый Мир тварями живыми, и преуспели в этом. Ведь именно таким его и представлял Я. Он идеален. И сейчас Я хочу явить вам одно из моих лучших творений! Весь тот мир, что создали вы и Я, отныне будет принадлежать им. Узрите же их! Туманность засияла ярким светом, начала растекаться по Чертогу и клубиться. Зазвучала еле слышная музыка, всегда присутствующая про Рождении, но на этот раз, музыка длилась не долго. Она становилась все выше и выше и превратилась в такой тонкий и свербящий звук, что ангелы невольно прищурились и прикрыли ладонями уши. Когда звук стих, туманные клубы начали собираться воедино вновь, формируя привычный облик создателя, и открывая взору ангелов ИХ. На мраморном полу лежали два обнаженных тела. Все созданные ангелы, рождались обнаженными, но удивление Серафимов было столь велико, что они открыли рты. Оба вновь сотворенных тела были бескрылы. Цветом кожи они ни чем не отличались от обычных творений Создателя, то есть ангелов и муз, а вот рост явно был на голову меньше. Темные волосы бескрылой музы ниспадали на белый мрамор, бескрылый ангел имел волосы столь короткие, что это вызвало еще большее удивление Серафимов. По Чертогу разнесся голос Создателя: - Примите Серафимы Детей Моих. Имя новому созданию Моему – Человек. Я нарекаю их мужчиной и женщиной, и называю их Адамом и Лилит. Серафимы мои, вам поручаю Я сопроводить Детей новых Моих на Землю. Я дарю им этот мир. Найдите самое лучшее место на Земле, где Дети мои ни в чем не будут нуждаться, ибо будут Они испытывать потребность в пище, не в духовной, но в дарованной Мной. Идите же! Серафимы подошли к Человекам и подняли их. Еще неокрепшие ноги их не слушались. Опираясь на руки ангелов, они покинули чертог. Медленно шествуя по коридорам храма, вновь сотворенные крутили головами, силясь понять, что происходит. Их движения стали более уверенными, когда Серафимы вели их через Сад. А когда они подходили к переходу из Пределов в Новый Мир, в Человеках проснулись инстинкты и мышление. Они попытались вырваться из сильных рук Серафимов, стали упираться только окрепшими ногами в мраморную крошку дорожки, по которой шли. Они видели впереди себя только пустоту, зияющую внизу, и желания низвергнуться с обрыва явно не испытывали. - Успокойтесь, Дети Создателя нашего! – спокойно произнес Рафаэль. – Мы исполняем Волю Отца Вашего, и препроводим вас в Мир ваш, Им дарованный! Закройте глаза… Мужчина и женщина подчинились. Серафимы Габриэль и Михаэль взяли их на руки и ступили за край обрыва, скрываясь в тумане. Рафаэль и Варфоломей шагнули следом… Серафимы ступили на зеленый ковер молодой травы, подняв стаи бабочек. Новые Дети Создателя покоились на их руках. Место, в которое они прибыли, представляло собой небольшую поляну, окруженную плодоносными деревьями, в кронах которых пели птицы. В центре поляны раскинуло свои прозрачные, как слеза, воды маленькое озеро, рядом с которым одиноко росло узколистное лавровое дерево, свесив свои разлапистые ветви в воду и касаясь ими травы, образуя естественное укрытие. Серафимы опустили Человеков на мягкий травяной покров, и Рафаэль произнес: - Примите Мир сей. Плодитесь и размножайтесь. Это есть слова Создателя. *** Весть о том, что Создатель подарил Землю своим новым детям, облетела Пределы мгновенно, но не всем она пришлась по нраву. Вслух об этом никто не говорил, но в душе некоторые из ангелов недоумевали: - Как же так? Мы его дети, и всегда были ими! Мы старались сделать этот мир лучше, в надежде на то, что он достанется нам. Почему Он так не справедлив? Мы всегда почитали Его, пели хвалебные песни, слагали в Его честь стихи… Среди тех, кто приняли эту весть смиренно, не было ангелов, участвовавших в создании Атлантэона. Именно они не могли поверить в случившееся. - Люций оказался прав, – Туор обнял Дарию. – Вот и сбылось его предсказание… Сдается мне, что работы у нас еще прибавится. Мне поступило указание построить новые залы для библиотек, с новыми стеллажами. В мое подчинение поступят новые ангелы. Что же будет дальше?! Муза молчала, она не знала, что ответить. Ей тоже было горько от того, что с ними так обошлись. - Знать бы, где сейчас Люций. Так не хватает его общества. - Я тоже скучал по вас! Туор с Дарией повернулись на голос одновременно. Перед ними стоял Люций. Это был их старый добрый друг, но что-то в нем изменилось. Глаза впали, лицо осунулось. Взгляд стал каким-то отрешенным. Под глазами появились морщинки, что не свойственно для ангелов. Изменился даже его голос, он стал будто жестче. - Люций! – прошептала муза. Кривая улыбка мелькнула на лице Высшего. - Где ты пропадал?! – Туор заключил друга в крепкие объятия. - Это длинная и не интересная история, друг мой, – ответил Люций. – Ты лучше расскажи, что происходит у вас. - Конечно… - засуетился Туор. – Сейчас только дам необходимые распоряжения… Ангел отлучился ненадолго и появился вновь. - Всё. Пойдем в Сад. - Нет уж, пойдемте ко мне. Давно не был в своих покоях. Первый Сын уверенным шагом двинулся прочь. Туор и Дария последовали за ним… - С вашего позволения, я лягу. Устал. Вы не возражаете? – Люций присел на край плетеной кровати. - Нам ли указывать Вам?! – удивилась муза. – Как Вам будет угодно. Люций откинулся на подушки, забросив ноги на витую спинку. - Рассказывайте. Я весь во внимании. Туор с Дарией сели на стулья. - Да, рассказывать-то особо нечего. Создатель населил весь мир живыми тварями. Все ангелы принимали в этом участие… - И ничего не уничтожил?! – вставил Люций, заранее зная ответ. - Мало того, - продолжил Туор. - Не знаю, как сказать тебе об этом… Ангел потер нос. - Да говори, как есть, не тяни! - В общем, Он создал Человеков. Он объявил их лучшим творением своим и подарил им Новый Мир. Он создал его для них. Мы создали его для них. Люций сел на кровати. - Вот те раз! Значит, я оказался прав! Чую, это только начало. И много их, человеков? - Двое. Мужчина, его зовут Адам. - Адам? – переспросил Люций. – Странное имя. - И женщина, ее зовут Лилит. Но самое странное, что у них нет крыльев. Они не ангелы. Они другие. И я занял твое место, но теперь-то все встанет на свои места. Я чуть было с ума не сошел. Это действительно тяжелая работа. Люций резко встал. - Плевать я хотел на работу. Я хочу их увидеть! Туор ухватил Люция за руку. - Куда ты?! Подожди, выслушай меня, пожалуйста. Не спеши. Ответь, где ты был? Люций помрачнел и снова сел на кровать. - А сколько меня не было? - Почти полтора года, – ответила муза. Люций непонимающе посмотрел на них и Дария продолжила: - Время теперь исчисляется не циклами, как раньше, а по-другому. Если по-старому, то это будет… - муза задумалась на мгновение. – Шестьсот полных циклов. - Ого! – воскликнул Люций. – Ладно, сегодня я останусь тут и отдохну, но завтра… Завтра я все же увижу их. - Отговаривать тебя нет смысла, ты все равно не послушаешь. – сказал Туор. – Но будь осторожен. Серафимы приглядывают за ними. При упоминании Серафимов Люций помрачнел еще больше. - Мы, пожалуй, пойдем, не будем тебе мешать. Отдыхай. Ангел и муза склонили головы, и, не дожидаясь ответа, покинули покои Высшего. Едва закрылись двери, Люций лег на кровать и мгновенно заснул… - Он сильно изменился, - сказала Дария, присаживаясь на скамейку. - Да. Он стал каким-то отрешенным, что ли. Серьезным. Интересно, где он был?.. Туор сел рядом с музой и обнял её. - Такое впечатление, что ему все надоело, и он хочет уйти. Уйти навсегда, – муза склонила голову на плечо ангела. – Не знаю почему, но мне его жалко. - Ну, я его могу понять. Он Первый Сын, а его держат в неведении и вдали от всех дел. Волей неволей начнешь делать все наперекор… Муза удивленно посмотрела на Туора. - Я слышу в твоих словах нотки недоверия правильности решений Создателя, Туор. Он Единый Отец наш и мы должны почитать его! Ангел встал. - Да, да, да. Почитать, любить. Я все это знаю, но не понимаю, почему Он так поступает с Люцием. Если Он с Первым Сыном своим так обходится, то что ждать по отношению к нам? - Успокойся, Туор, – муза потянула ангела за край хитона. – Мы ведь послушные дети Его. Он нас любит и поступает с нами так, как мы того заслуживаем. - Конечно, Дария. Вечер заканчивается, скоро ночь. Нам пора… Ангел подал музе руку, приглашая встать. - Я завтра задержусь, начнешь дела без меня, хорошо? - Ты спустишься с Люцием на Землю, да? - Я не могу отпустить его одного. Он обязательно впутается в неприятности. Муза взяла ладони ангела в свои и посмотрела ему в глаза. - Будь сам осторожен, я не хочу, чтобы из-за Люция ты сам попал в опалу и был наказан. Ангел вздохнул. - Я постараюсь, но думаю, Люций этого не допустит. Пойдем, уже поздно. Они пошли по мраморной крошке и скрылись среди хрустальных деревьев. *** Впервые Люций сам пришел к Туору, а не прислал, как обычно, глиф. Он постучал в дверь, дождался ответа и вошел. Туор потирал сонные глаза. - Что-то случилось? – ангел застегнул пояс и приторочил клинок. - Нет, – ответил Люций. – Ты проводишь меня вниз? Туор подошел к круглому столику на тонкой ножке, и налил из прозрачного кувшина в бокал воды. Сделав несколько глотков, он спросил: - Люций, у меня есть к тебе маленькая просьба. Ни как к брату, но как к другу: просто посмотрим на них и обратно, хорошо? Серафим ухмыльнулся. - Обещаю. Мне самому не охота… - Люций замолчал. – Я не подвергну тебя никакой опасности. У меня по-прежнему полная свобода передвижения, как и раньше. Это нам ничем не грозит. Мне просто нужна компания, а ты мой друг и я подумал… Туор не дал ему договорить. - Конечно, Люций. Я твой друг. Пойдем. Ангелы вышли из комнаты Туора и направились к скальному обрыву, с которого они обычно совершали свой переход в Новый Мир. Земля встретила ангелов ярким солнцем. Люций закрыл глаза и вздохнул полной грудью. Их место ничуть не изменилось. Дракон и единорог сразу признали своих создателей и теперь терлись о их ладони. Дракон делал неудачные попытки взлететь, и мотал чешуйчатым хвостом в разные стороны. Возле воды раскинула свои ветви молодая ветла. - Откуда оно тут взялось?! – удивился Туор. - Просто, я очень хотел, чтобы оно выросло… - ответил Люций. – Далеко от сюда живут…люди? - Как ты их назвал? – спросил Туор. - Люди…Однажды я говорил с Создателем и… - А зачем нам крылья, Отец?- спросил Люцифер. - В них вся сила ваша, бессмертие ваше. Часть Силы своей вложил я в крыла ваши, Сын Мой Первый. - А почему ты не сделал нас бескрылыми? - Я никогда не думал об этом, Люцифер. - Значит, когда-нибудь я смогу создать таких… таких, как мы, но без крыл? - спросил ангел. – Я бы назвал их Люди, что значило бы Люцифера дети… - Сын Мой, - ответил Создатель. - Я один Творец всего сущего… Ступай, обучай ангелов, братьев своих младших. - Да, Создатель! – ангел склонил голову и покинул Чертог. - И?.. – Туор вернул Люция в настоящее. – Дальше-то что? - А? – очнулся Высший. – Ты что-то спросил? Туор прикрыл глаза ладонью, отгораживаясь от слепящих солнечных лучей. - Ты говорил про людей. - Ну да… Так далеко они? Туор только подивился, как ловко Люций ушел от ответа и не стал настаивать на объяснениях. - Я тебе покажу. Смотри, – и Туор мысленно отправил другу изображение местности, где Серафимы разместили Человеков по Велению Создателя. - Ну, это не так уж далеко. Летим? – сказал Люций. Дракон закрутился вокруг ангелов, яростно кивая головой. - Тебя это не касается, мой друг! – Высший потрепал зверя между небольших рожков. – Тебе этого не дано. Пока, по крайней мере… Ангелы расправили крылья и взмыли в небо. Глава 7. Серафим и Ангел Начала опустились в тени плодоносных деревьев, таясь за их ветвями. Их взору открылась поляна, с растущей ивой, на берегу небольшого озера. - Похоже на наше место, если не считать окружающих его гор, да? - Я тоже удивился. Вон они, видишь? Под деревом. Их двое, мужчина и женщина. Из-за плотных ветвей одинокого дерева показались две фигуры. - Как я и хотел… - прошептал Люций и шагнул из своего укрытия. Женщина увидела вышедшего из сада ангела, и побежала ему навстречу. Ангелы появлялись крайне редко, предоставив их самим себе. Она задавалась вопросом, зачем их создали и поселили здесь, а её мужчина был безразличен ко всему, и целыми днями лишь плескался в воде и ел плоды садовых деревьев, стараясь не разговаривать с ней. Женщина вплотную подбежала к незнакомцу. - Поговори со мной! – крикнула она. – Почему вы оставили нас здесь. Кто вы? Кто мы? Ответь мне! Ангел смотрел на женщину с нескрываемым восхищением и … - Меня зовут Люций, прекраснейшее создание, – ангел провел ладонью по её щеке. – А как зовут тебя? - Создатель дал мне имя Лилит. - Я рад нашей встрече, Лилит, - Высший не мог оторвать взгляда от её бездонных голубых глаз. В это время из сада вышел еще один ангел. Это был Туор. Он подошел вплотную к беседующим. - Люций, нам пора. Ангел обернулся: - Еще несколько мгновений, брат. Всего несколько мгновений. Познакомься, Туор, это – Лилит. Люций положил руку на плечо друга. - Лилит, это – Туор, мой друг. Он тоже ангел, как ты могла догадаться. Женщина почтенно склонила голову: - Не уходите. Мне так одиноко тут. Те, другие, оставили нас здесь совсем одних. Она на мгновение закрыла глаза и продолжила: - Почему мы не такие, как вы? У нас нет… - она шевелила губами в поисках нужного слова. - Крыльев? – пришел ей на помощь Люций и с шелестом расправил свои большие крыла. Лилит протянула руку и вопросительно посмотрела на ангела. - Можешь их потрогать, не бойся, – сказал ангел. Та провела ладонью по молочным крыльям Люция, прощупывая едва ли не каждый волосок перьев, а затем прижалась своим обнаженным телом к Высшему, чем привела того в легкое оцепенение. - Не оставляй меня, ангел! – прошептала Лилит. - Не оставлю… - ответил Люций, не понимая, почему так сделал. Было в этом создании что-то такое, чего он не мог объяснить. И, если подумать, ему и в самом деле не хотелось расставаться с Лилит. Люций прикрыл прижимавшуюся к нему девушку своими крыльями, пряча ее наготу. Молча стоявший Туор, подал голос: - Я пойду, поговорю с другим… - и поспешил оставить друга. Мужчина даже не повернул голову на шум шагов, хотя Туор и не думал таиться. Ангел сел рядом с ним и заговорил: - Меня зовут Туор, я – ангел. Как зовут тебя? Человек открыл глаза и сел. - Моё имя Адам. Я творение Создателя. Я его лучшее творение, должно быть, раз он даровал этот мир мне, а не вам! Я не буду разговаривать с тобой, ангел! – и он снова лег на траву, закрыв глаза. - У-у-у… - протянул Туор и встал. – Ну, не буду тебе мешать. Люций так и стоял в объятиях Лилит, поэтому Туор остановился на полдороги, не зная, что делать дальше. Он посмотрел на небесное светило, которое стояло в зените, и прикрыл глаза ладонью. Постояв какое-то время, он кашлянул, привлекая внимание Люция. - Что же ты там стоишь, друг? – крикнул Люций. – Иди сюда! Подойдя ближе, Туор произнес: - Люций, нам пора. Скоро прибудут Серафимы. Негоже попадаться им на глаза. - Да, конечно, – ответил Высший. – Нам пора, Лилит. Девушка отстранилась и дрожащими губами произнесла: - Ты обещал мне… - Я не отказываюсь от своих слов, Лилит. – сказал Люций. – Поверь, мне просто необходимо сейчас уйти, но я вернусь. Я обязательно вернусь. Скоро. Очень скоро. Верь мне! Люций начал медленно пятиться назад, постепенно отпуская руки Лилит. - И это… - протянул Туор. – Не говори никому про нас. Англы развернулись и вскоре скрылись среди деревьев, а Лилит все продолжала смотреть им вслед. *** - Люций, - Туор силой повернул ангела к себе. – Что это было, там, внизу?! Ты меня, конечно, извини, но что это за обещания? Я сейчас говорю с тобой и как с братом, и как с другом. Как с равным. Высший закрыл глаза и тяжело вздохнул. - Знаешь, может я скажу что-то, что покажется тебе странным, но именно сейчас я жалею, что рожден ангелом. – Люций развернулся спиной к Туору, песок под его сандалиями захрустел. - Сейчас я хочу быть таким, как они. Хочу быть с ними, – и, чуть помедлив, добавил. - С ней. Люций медленно пошел вдоль хрустальных деревьев, продолжая говорить. Туор, как вкопанный, застыл на месте. - Что мне делать здесь? Мне надоело. Надоело! Тысячи циклов я нахожусь здесь. Сотни моих надежд и желаний обратились в прах. Верно, Создатель ошибся, сделав меня таким, какой я есть. Не мое все это. - Ты просто устал, – Туор пошел вслед за Люцием. - Устал? Нет, брат, я не устал. Там, внизу, они предоставлены сами себе. А мы тут? Для чего мы? Я хотел что сделать, создать что-то, чем Он мог бы гордиться, и что получил? – Люций остановился. – Ему все равно. Мы слепо подчиняемся ему, а награда какая? Новый мир подарен людям. Не нам. Им. Что тебе больше по нраву: хрустальный звон мертвых деревьев или дуновение ветра? Шум реки или мертвые фонтаны этого Сада? Твой единорог или безликие стеллажи хранилищ? Не отвечай, я знаю, что ты скажешь. Да, мы обязаны Ему. Он вдохнул в нас жизнь. Спасибо Ему за это. Но ведь есть и другая жизнь. Там, внизу. Почему мы лишены ее?! Чем они лучше нас? Мы такие же дети Его… Люций замолчал. - Хорошо, что тебя никто не слышит. Это наш дом. Пределы. Да, меня тоже влечет тот мир, но… - ангел потерялся в словах. - Пройдет время, и ты изменишь своё мнение, Туор, – и Люций махнул рукой, давая понять, что беседа окончена, и Туор может удалиться. Высший сел на витую скамейку и закрыл глаза. Туор постоял еще не много, потом развернулся и покинул Сад ангелов. *** Весь следующий день Туор провел в своей должности исполняющего обязанности Люция. Он ходил между массивных мраморных столов, за которыми седели музы и составляли всевозможные отчеты. Тут были свитки с перечнем всех живых существ, которые теперь населяли Землю, с подробным описанием внешнего вида, повадок, вплоть до того, чем каждая из тварей должна питаться. Больше всего удивило Туора то, что многие звери были рождены для того, чтобы уничтожать более слабый вид. Ангел никак не мог взять в толк, зачем тогда надо было вообще их создавать? Были свитки и с описанием растительного мира. Ну, хоть здесь дела обстояли не так ужасно. Хотя некоторые из растений также были опасны для живых существ. На глаза Туору попадались свитки с описанием самой Земли. Моря, реки, горы… Но нигде не встречалось свитков, связанных с людьми. Под конец рабочего цикла Туор наткнулся на свиток, который заинтересовал его больше остальных. Он склонился над музой, которая старательно переписывала содержимое свитка в массивную книгу. Глянув ей через плечо, Туор увидел лишь одно слово, которое и заставило его отослать музу отдохнуть, а самому занять ее место и углубиться в чтение. Перелистнув десяток страниц, Туор нашел начало интересующего его документа. Его название гласило: « Атлантэон». Туор оглянулся по сторонам и начал читать. «Я, возомнивший себя Творцом, Первый Сын Создателя, Люцифер, урожденный Сын Зари, дерзнул бросить вызов Творцу всего сущего, чем вызвал Его гнев. Но Создатель, в качестве эксперимента, решил дать возможность Мне, Высшему, проявить себя. Я склонил под свое крыло треть ангелов, дабы показать свое превосходство над Создателем». Ангел оторвал взгляд от страниц. - Как же так? – подумал Туор. – Какое превосходство? - и продолжил читать. «Многие циклы велись работы на отведенном острове, посреди бескрайних вод. Но к чему бы ни прикасались руки моих ангелов, лишь уродство являлось на свет. И велел Создатель верным сынам своим уничтожить сей плод трудов неправедных, дабы не портить мир новый вычурностью и уродством. Город был разрушен огнем небесным, а сам остров скрыт водами темными». Туор не верил своим глазам. Как это?! Какое уродство?! Тут же нет ни единого описания даже маломальской ступени. Как же можно так составлять отчет?! К чему тогда такая дотошность при описании Земли? Люций, ты же не мог… И Туор продолжил читать оставшиеся строчки. «Таково было слово Создателя. Слово было сказано, было мною услышано и записано. Я полностью поддерживаю решение Отца моего и ни в коей мере не осуждаю деяния сего. Дан обед мною впредь не ставить под сомнение Силу создателя и Волю Творца нашего». И подпись: Люцифер. Первый Сын. Казалось, Туор перестал дышать. Как-то не вязалось в его голове все прочитанное, и то, что было на самом деле. Да еще отчет составлен от Имени Люция. Не мог он запросто так сломаться. Если только… Туор встал, засунул свиток под хитон, захлопнул книгу, в которой так и остался недописанным этот отчет. Потом вновь раскрыл книгу и, чуть помедлив, и оглядевшись, вырвал страницу и сжал ее в кулаке. Ничего, никуда ни денется книга. Написать отчет вновь никогда не поздно. А для начала – надо поговорить с самим Люцием. С такими мыслями Туор затерялся среди столов и стеллажей с книгами и свитками и покинул Зал переписи. *** Люций лежал на своем ложе, закинув ноги на спинку. Его глаза были закрыты. Со стороны могло показаться, что он спит. Но Люций не спал. Он думал. Думал о будущем. О прошлом. Мысли роились в его голове. То и дело перед глазами вставал образ Лилит. Ее образ не выходил у него из головы. Это создание было великолепно! Он запомнил каждую пядь ее девственного тела. Каждый изгиб. Каждый волос ее густых волос. Ее голос непрерывно звучал в голове Высшего. До боли в висках. Люций рывком поднялся и сел, обхватив голову руками. В этот момент в двери постучали. - Да... – крикнул ангел. Двери распахнулись, и на пороге появился Туор. - Позволь зайди, – спросил он. Люций махнул рукой, приглашая друга. Туор прошел, притворив двери за собой. На ходу доставая из-под туники свиток, и протягивая его Люцию, Туор произнес: - Прочитай и скажи мне, это правда? Люций принял свиток и развернул его. Глаза ангела забегали по строчкам. Спустя несколько мгновений Высший протянул свиток назад. - Что ты хочешь услышать, Туор? Я ли писал это? Нет. Но, право, я немного удивлен тем, что ты так подумал, – Люций ухмыльнулся. - Прости, друг. Все не так. Я показал тебе этот свиток, чтобы ты знал о нем и о том, что должно было быть записано в книгах Памяти. - Должно было? – переспросил Люций. - Именно, – ответил Туор и разжал ладонь. – Я тебя неплохо знаю, и знаю, что для тебя значил Атлантэон. Я знаю, что он значил для нас всех. - Перестань, прошу тебя! – Люций встал. – Эта рана слишком свежа. - Прости… Первый Сын подошел к стене, украшенной барельефами, положил на нее руки и замер. Время для него словно остановилось… … - Извини, брат. Ничего личного. – прошептал Габриэль. – Такова Воля Создателя. Ты еще легко отделался. Другого бы на твоем месте развоплотили. - Я понимаю тебя, брат, – сказал Люций. – Делай, что должен. Люций протянул руки. На его запястьях защелкнулись серебряные браслеты, от которых отходили тяжелые, длинные цепи с толстыми звеньями. Комната, проход в которую открылся прямо в Чертоге Создателя, резко отличалась от других помещений Пределов. Она была серой, влажной и холодной. Даже находящиеся здесь ангелы ощущали это. Комната была не велика, шириной всего в два роста. Люций и Габриэль находились тут вдвоем. Михаэль, Рафаэль, и вновь прибывший Варфоломей, остались снаружи. - Чем я заслужил наказание? Тем, что хотел показать Ему свою любовь? Я – часть Него. Наказывая меня, Он наказывает и Себя! – сказал Люций. - Не нам с тобой судить. Наше дело – слушать и исполнять, не задумываясь. – ответил Габриэль. - Вот именно, не задумываясь… Вот она, награда за любовь, верность и послушание. - Он простит тебя, Люций. Он тебя любит. Просто преподаст тебе урок. Извини меня еще раз, брат. Габриэль стал медленно отступать назад, к арке, которая образовывала вход в комнату. Цепи, идущие от серебряных браслетов на руках Люция, сначала слегка задрожали, потом со звоном затряслись и резко, так, что Люций вздрогнул, метнулись в стороны, увлекая за собой руки ангела. Крайние звенья цепей ударились о стены, высекая снопы искр, и вгрызлись в серый камень, став с ним единым целым, распяв Первого Сына. Глаза Люция видели, как исчезает силуэт его крылатого брата. Арка стала постепенно исчезать, пока не пропала вовсе. Комната погрузилась во тьму… Вернувшись в настоящее, Люций осознал, что дышит глубоко и часто. - Что с тобой? – спросил Туор. Высший повернулся. - Все нормально. Вспомнил наше место. Может, наведаемся туда? - Я не против, но сначала скажи, что мне делать с этим? – Туор кивнул на свиток. - Делай, что хочешь. Мне все равно. - Но ведь это не правда! – не унимался тот. Люций подошел к ангелу и положил руку ему на плечо. - А ты напиши правду. - А вот и напишу! – зашелся Туор. – Напишу! Пусть будет правда. Но в отдельной книге, а не в общей. Я напишу свою историю. Люций похлопал ангела. - Напишешь, друг мой. Непременно. Может, я даже помогу тебе. Но потом. А сейчас нас ждут дракон, единорог, вода, и самое главное, тишина и покой! Цени мой друг каждое мгновение, что даровано тебе! Первый Сын подошел к двери и повернулся, раскинув руки: - Прочь из этих скучных стен, к свободе, к жизни, к… Пойдем, мой друг. |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 10:47
» Падший (роман) Часть 1, главы 8-10Глава 8.Ангелы лежали на мягком ковре зеленой травы и смотрели на далекие звезды. Эти мерцающие огоньки завораживали и манили к себе. Положив руки под голову, Люций крутил в губах травинку, Туор поглаживал гриву единорога, лежавшего тут же. Лишь дракон мирно посапывал поодаль. - Люций, - позвал Туор, и тот повернул голову. – Это все, что осталось из того, что мы сотворили. А вдруг кто-нибудь узнает об этом месте? Его может постигнуть та же участь, что и… - Не волнуйся, Туор. Ты же сам знаешь, сколько всего создано. Кто теперь разберется, что создано по Его воле, а что нет. Если только задаться целью и перерыть все отчеты… На это теперь лет сто уйдет, – повисла пауза. - Я хочу увидеть ее, – неожиданно сказал Люций. Он встал и расправил крылья. - Я покажу ей это место, а утром отнесу обратно. - Ты совсем ума лишился?! – Туор вскочил. – Люций, один раз ты много циклов провел в своей комнате, потом пропал вовсе. Чем обернется это? - Возвращайся в Пределы, Туор, – сказал ангел. – Я не хочу, чтобы Его гнев обрушился еще и на тебя. Тебе не понять меня. Уходи. Высший отмахнулся. Туор лишь тихо произнес: - Я все могу понять, Люций, – и взмыл вверх. *** Люций стоял среди деревьев и наблюдал. Лунный свет играл на спокойной озерной воде. Две фигуры под ветвями одиноко стоящего дерева возле кромки воды были неподвижны. Странное чувство одолевало ангела. Что это было? Люций не мог себе ответить. Такого с ним раньше не происходило. Внезапно в груди все сжалось и сильно кольнуло. Ангел на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл вновь, то увидел, как одна из фигур вдалеке поднялась. По силуэту Люций понял – это Лилит. Раздвинув свисающие ветви, фигура направилась в его сторону. Высший стоял и смотрел, как женщина приближается к нему. - Я знала, что придешь, – не дойдя десятка шагов, сказала Лилит. – Я словно почувствовала, что ты здесь. Я спала, и увидела тебя, а когда открыла глаза, то поняла – ты здесь. Странно, да? Ангел вышел ей на встречу и заключил в объятия. - Я хочу взять тебя с собой в одно место. Ненадолго. Ты согласна? – спросил Люций. - Зачем ты спрашиваешь, ангел? – сказала женщина. - Лилит, - Высший положил ладони ей на щеки. - Зови меня Люций. - Хорошо, Люций, – ответила Лилит. – Я пойду с тобой. Ангел поднял ее на руки, подставив свои крыла легкому ветру. Лилит обвила шею ангела руками и прижалась к его груди. - Будет не много страшно, – предупредил Люций. – Даже ангелы поначалу пугаются полета. - С тобой рядом я ничего не боюсь! Медленно, практически не заметно, ангел оторвался от земли и стал подниматься все выше и выше, пока место обитания людей не превратилось в маленькую точку. Лилит, не отрывая взгляда, смотрела в глаза Люцию. - Посмотри вниз, - сказал Люций. Лилит отвела взгляд и тут же еще крепче прижалась к его груди, закрыв глаза. - Красиво и… страшно, – произнесла она. - Теперь держись крепче! – сказал Люций и с невероятной скоростью полетел над землей. Ветер развивал волосы Лилит, гладил ее нагое тело. В груди женщины бешено колотилось сердце. Как долго продолжался полет, Лилит не знала. Она вновь открыла глаза, лишь когда Люций ступил на землю. - Это мой маленький мир. Все, что осталось мне… - с грустью сказал он. - Почему ты так печален? – спросила Лилит. - Тому есть много причин, - ответил Люций. - Расскажи мне, – попросила женщина. Люций опустил Лилит и ее ноги коснулись травы. В тот же миг к ним подбежал дракон, размахивая своими угловатыми крыльями. - Кто это? – удивленно спросила Лилит. - Это мое единственное создание, что осталось в этом мире. - Почему единственное? - Давай присядем, я расскажу тебе, – Люций оттолкнул морду дракона, который попытался пристроить ее у него на плече. Ангел и женщина сели на траву. Дракон успокоился и лег рядом, положив голову на колени хозяина. Лилит прижалась к Люцию, а тот прикрыл ее своим крылом. - Это место очень похоже на то, где я живу, – шепнула женщина. - Да, - ответил Люций. - С той лишь разницей, что это место окружают горы, а не фруктовые сады. Порой мне кажется, что кто-то просто читает мои мысли и воплощает их в жизнь… Он на мгновение замолчал. - Однажды, мы построил город, – начал свой рассказ Люций. – Мы, ангелы. Не все, а лишь часть всех обитателей Пределов. Это место, где мы были рождены и живем, – предугадал вопрос Люций и продолжил. – Мы построили красивый город, со множеством фонтанов и скульптур, великолепных зданий… - Фонтаны? – спросила Лилит. Люций простер руку по направлению к воде и замолчал, закрыв глаза. Взгляд Лилит пробежал по его руке и устремился на воду. Поверхность озера покрылась мелкой рябью, дернулась и выбросила вверх струю воды, которая поднявшись на высоту двух ростов низверглась вниз тонкими струйками и брызгами. Капли со звоном падали вниз, оставляя маленькие круги на поверхности. Люций вытянул вторую руку, и на глазах Лилит из воды появились еще несколько фонтанов, поменьше. Люций открыл глаза и опустил руки, прикрыв Лилит крылом. Водные столбы мгновенно обрушились, обдав своими брызгами дракона, который тут же встрепенулся и стал оглядываться. - Это очень красиво! – сказала Лилит. – И что же было дальше? - А дальше… Создателю не понравилось то, что мы построили, и Он велел другим ангелам, моим братьям, разрушить город, а сам остров скрылся в бездонных глубинах океана. - Почему он поступил так? Разве он не должен был радоваться вместе с вами? - Он единственный Творец всего сущего, и лишь Ему дано Созидать и Вершить, – с иронией ответил Люций. - Но это же не честно! Если ты можешь, то почему нет?! – спросила Лилит. Люций усмехнулся: - Никто не знает ответ. На все Его Воля. - И твои братья безропотно подчинились и не поддержали тебя? – удивилась она. - Увы… - Люций замолчал. - Мне жаль, – сказала Лилит и провела ладонью по волосам ангела. Они сидели обнявшись, пока восходящее солнце не начало окрашивать гонные пики в нежно розовый цвет. - Пора, – сказал Люций. – Я отнесу тебя обратно. - Я не хочу расставаться, – Лилит обвила шею ангела руками. - Надо, – Люций освободился от объятий и встал, протянув Лилит руку. Женщина встала, и Люций поднял ее на руки. Взмыв вверх, они понеслись над горами и лесами Нового Мира. Мира, который Люций не хотел покидать, Мира, в котором он обрел нечто особенное. Опустившись в тени деревьев, Люций поцеловал Лилит в лоб. - Иди. Я непременно вернусь! - Я буду ждать тебя, мой ангел! – сказала Лилит. – Возвращайся скорее. Она обернулась и посмотрела в сторону озера, где спал созданный для нее мужчина. Тот, с кем ей меньше всего хотелось быть. Она вновь повернулась к Люцию. - Не бросай меня! – Она бросилась на шею ангела и поцеловала его в губы. Уже отойдя довольно далеко, она обернулась и что-то прошептала. Ветер донес до Люция ее слова: мой ангел… Первый Сын стоял и смотрел в след уходящей Лилит. - Ты будешь моей! – прошептал Люций. – Только моей! Чего бы мне это не стоило. *** Каждую ночь Люций встречался с Лилит. Тридцать лун они провели вместе, тайно встречаясь, и наслаждаясь обществом друг друга. Люций рассказывал ей о Пределах, об ангелах, обо всем, что помнил. А иногда они просто сидели обнявшись и молчали. Днем Люций занимался своими обычными делами. Он вновь занял свое прежнее место. Туор, как и раньше помогал ему. Свиткам и книгам не было конца. Люций старался лично прочесть каждый отчет. Такого рвения к своим обязанностям Люций не проявлял никогда, и это не скрылось от глаз Туора. - Что с тобой случилось? – спросил однажды Туор. – С каких это пор тебе понравилась эта рутина? - Мой друг, - ответил Люций. - Надо хорошенько изучить этот мир. Знать каждый его уголок, каждую трещинку. - Но зачем? - Тебе – отвечу. Создатель посвятил меня в свои планы на будущее. Так сказать дал мне задание. Лилит и второй человек – лишь начало. Он пока присматривается к ним. Потом, таких будет много. Очень много. Но это все пустяки. Голос Люция понизился до шепота. - Создатель поведал мне, что когда мы изучим все особенности Земли, мы будем служить этим созданиям. Станем для них своего рода Творцами. Богами, как сказал Он. - Прислуживать и быть выше их? Как-то не вяжется одно с другим. – сказал Туор. - Ты не понял. Он отправит нас туда. Мы будем жить среди них! Вот, что главное! Да, мы будем помогать им, пока они не примут этот мир, и не научатся жить в нем так, как живем мы. Да, мы не будем полностью свободными, как они, но все же! И, я думаю, многие захотят остаться там навсегда. Если это произойдет – я никогда не вернусь сюда. Я крылья готов отдать, лишь бы остаться с ней! - А… - протянул Туор. – Так вот к чему ты все вел. - Мне не дают покоя мысли о ней, Туор. Вот ты, ты же думаешь о своей музе? - Ну… - смутился ангел. - А я думаю о ней. И вскоре смогу видится с ней, не боясь навлечь на себя гнев Создателя, а пока… Пока я буду исполнять все, что Он требует, и тайно встречаться с ней. Знаешь, - Чуть помедлил Люций, - Закончи тут за меня, ладно? Высший обвел взглядом Зал переписи. - Я не знаю, что со мной происходит, – сказал Люций. - Когда я думаю о ней, у меня аж ноет внизу живота! Тут Люций глубоко вдохнул, втягивая воздух ноздрями, его грудь вздыбилась. - Создатель зовет меня. - Он простил тебя? – зная ответ, спросил Туор. Люций лишь поднял брови и покинул Зал. *** Люций ворвался в покои Туора без стука. Высший подошел и сел на ложе ангела. Тот едва успел подобрать ноги. - Что случилось?! – Туор откинул назад спутавшиеся волосы. Люций выглядел более, чем странно. Его глаза беспорядочно бегали, словно боясь остановиться. Не сказав ни слова, Люций протянул Туору свиток. Ангел принял пергамент, развернул и стал читать. Его глаза пробегали строчку за строчкой, пока не застыли. Туор оторвал взгляд от документа и посмотрел на Люция. - Почему?! – еле слышно спросил Люций. – Зачем он создал их такими?! Туор вновь развернул свиток и начал шептать начертанные в нем слова, пытаясь осознать прочитанное. « …И сотворил Создатель жизнь новую. Ангелам были подобны создания эти. Но не имели они крыльев, в коих заключаются силы и бессмертие ангельское. А по сему: быть концу жизни для созданий сиих, ибо не вечна плоть их, но подвластна старости… Смерть станет концом их и началом их жизни новой. Тем, кто смерть примет чистую, примет Создатель оных в обитель свою ангелом, сотворив сыном или дочерью девственной. Но даровал Создатель им силы творить себе подобных, дабы не остановилась их существование вовсе, сделав их себе подобными отчасти. И лишь в Новом мире дарована сила эта. И пусть плодятся они и размножаются, Творцу во славу. Отныне нарекает их Создатель истинными детьми своими. Так было сказано Творцом и так будет». - Что делать, Туор?! Рано или поздно её не станет! Я даже думать об этом боюсь! - Подожди, дай осмыслить, – сказал Туор. – Истинные дети его… Мы вечны, а они смертны… Станут ангелами после… Ну, если после смерти она станет ангелом, то окажется здесь, в Пределах. Так? - Смотри! – Люций выхватил свиток из рук Туора. - Сотворив сыном или дочерью девственной. Она не будет помнить ничего, что было! Ничего! - Подожди, ведь не известно, как… - Туор запнулся. – Ну, может они и не вечны, но будут долго …жить. Люций встал и начал мерить шагами комнату. - Да какая разница, долго или нет?! Какая тут жизнь?! Ты бы променял тот мир на наш? Там они предоставлены сами себе. А мы тут? Чем мы занимаемся? Переписываем то, что сами и делаем, да песни поем во славу Творца? Им же дано право творить самим! Он считает высшей наградой смерть, потому что после можно стать ангелом. Не хочу. И они не захотят такой награды. Зачем дарить им мир, чтобы затем лишить их его?! - Ты ей расскажешь? - Не знаю… - всплеснул руками Люций. – Не знаю. Я вообще не знаю, что теперь делать. Туор положил руку на плечо друга: - Тут я вижу только один выход. Люций посмотрел на Туора. - Иди к ней и оставайся рядом, сколько сможешь. А я пойду к Дарии. Кто знает, вдруг и нас ждет что-нибудь подобное. Надо дорожить каждым мгновением, брат. Ступай к ней. До утра еще есть время. Я думаю, она будет рада тебе, когда бы ты не появился. Моя муза всегда ждет меня. Люций встал. - Подержи у себя отчет. Вернее, занеси его в книгу Памяти, а то я… - Иди, я все сделаю, – сказал Туор. Едва Люций покинул его покои, Туор набросил хитон, висевший на спинке стула, повязал пояс, приторочил клинок, застегнул сандалии и вышел. Туор шел по светлым коридорам Пределов. Звук его шагов разлетался гулким эхом среди колонн. Пройдя через Сад ангелов, который разделял жилища ангелов и муз, Туор направился к покоям Дарии. Было очень поздно, и муза наверняка спала, но Туор решил повидаться с ней. Он находился под сильным впечатлением от того, что показал ему Люций. Как оказалось, ничто не вечно в руках Создателя. Подойдя к дверям, отделявших Туора от Дарии, ангел остановился. Мгновение подумав, он постучал. И когда еле слышно прозвучал ответ « Войдите», Туор толкнул дверь. - Прости, что разбудил тебя. *** Люций шел уверенными шагами по траве. Он не таился, его крылья покачивались в такт его шагам. Подойдя вплотную к своеобразному жилищу людей, он раздвинул ветви и вошел внутрь живого шатра. Мужчина лежал возле толстого ствола и его сон был беспробудным. Лилит спала поодаль, укрывшись большим куском белой ткани. Люций встал на одно колено, просунул ладони под теплое тело Лилит и поднял ее на руки. Женщина открыла глаза. - Мой ангел! – прошептала Лилит и прижалась к Люцию. Первый Сын поцеловал ее в губы и вышел навстречу полной луне, которая доживала свои последние часы. Глава 9. Солнце показало свои первые лучи, окрасив вершины деревьев, и заиграло на водной глади озера. Ангел и женщина лежали среди высокой травы. Птицы только начали просыпаться, чирикая средь ветвей фруктовых деревьев, призывая проснуться весь окружающий мир. Люций попытался освободиться от объятий Лилит. - Тебе пора возвращаться, пока твое отсутствие не заметили. - Да, кому какое дело? – прошептала женщина, целуя ангела в грудь. – Мне так хорошо с тобой, что… Она замолчала. Взяв руку ангела, она начала покрывать ее поцелуями. Ее губы, источавшие мятный аромат, скользили вверх, пока не добрались до лица ангела. - Спасибо тебе! – прошептала она, прильнув к Люцию. – Это была самая необыкновенная ночь! Я хочу, чтобы ты был моим мужчиной, а не это создание, которое возомнил себя величайшим творением Создателя! Люций посмотрел на нее с нескрываемой тоской. - Я хочу быть с тобой, Лилит. Я постараюсь сделать, все, что от меня зависит, чтобы это так и было. Но пока нам надо все держать в тайне. Творец создал вас друг для друга. Вы люди, и союз с ангелами претит Его замыслам. Пусть наши встречи коротки. Пусть, но они того стоят! Иди в свою обитель, Лилит, и жди новой встречи! Женщина поднялась с мягкого травяного покрова. Склонив голову, она приложила кончики пальцев к своим губам, а затем к губам Люция. - Я буду ждать тебя! И Лилит побежала по полю, подставив свое нагое тело солнечным лучам. Люций расправил затекшие крылья и взмыл вверх. *** - Где ты была? – едва расступились ветви лаврового дерева, спросил Адам. - Гуляла, – небрежно бросила Лилит. – Тебе какое дело? Мужчина подошел к ней вплотную и сказал: - Творцом ты создана, чтоб быть женою мне. Ты принадлежишь мне, и я вправе знать, где ты была! - Да?! – удивилась Лилит. – Что-то я раньше не замечала такой заботы обо мне! С каких это пор ты осознал, что ты мужчина? Раз так, то принеси мне немного сочных фруктов и воды из озера. Я голодна. - Ха! Ты только что пришла из сада, в котором полно всевозможных плодов. Могла бы принести с собой и угостить меня! – ответил Адам. Лилит отмахнулась. - Я устала и хочу спать! Отстань! Женщина поправила сбившееся травяное ложе, легла, накрывшись молочно-белым полотном, и закрыла глаза. Адам исподлобья посмотрел на нее, ухмыльнулся и, раздвинув ветви, скрылся. *** Туор, как обычно, с началом цикла был уже на ногах, и вовсю раздавал задания музам и ангелам. Несмотря на то, что жизнь в Пределах текла однообразно, работы не убавлялось. Наоборот, каждый новый рабочий цикл бумаг становилось все больше. Земля завалила ангелов работой в буквальном смысле. Восходы и закаты солнца, время появления и захода луны, миграция зверей, птиц, рыб и прочих созданий. Дожди, снегопады… Все это неустанно заносилось в сотни книг. Каждый был занят своим делом. За определенным ангелом или музой был закреплен определенный объект, за которым они следили. Не в буквальном смысле. Они просто знали, что с ним происходит, и документировали это. Такова работа ангелов в Зале переписи. Люций сидел в дальнем конце Зала и откровенно скучал. Туор, бросив на первый попавшийся стол стопку бумаг, направился к нему. От хлопка, который издала падающая кипа, сидящая за столом муза, вздрогнула. - Извини, – сказал ангел. - Ты чем-то озадачен? – спросил Люция подошедший Туор. - А то ты не знаешь?! - Как прошла ночь? – поинтересовался ангел. – Хорошо ли спал Высший? - Ты просто блещешь остроумием, Туор! – ответил Люций. – Все хорошо, брат. Хорошо, как никогда. А как твои отношения с музой? Туор немного смутился. - Ну… Все хорошо, спасибо, что спросил. Она вернулся к своим обязанностям. Помогает ангелам слагать песни во славу Творца. Люций кивнул. - Я уже говорил, что это нужное дело? - Говорил, – ответил Туор и присел на край стола, поправив клинок. - Когда последний раз ты спускался на Землю с Дарией? – спросил Люций, потягиваясь. - Давно. Честно говоря, она и не вспоминает об этом, – сказал ангел. – Наши встречи регулярны. Мы гуляем в Саду ангелов, рассказываем друг другу о том, чем занимаемся… - Не о том ты говоришь, друг, – Люций жестом попросил Туора приблизиться. Туор наклонил голову, и Люций почти прижался к Туору и что-то зашептал тому прямо в ухо. Туор слушал внимательно. Постепенно его глаза расширялись, пока он не замер в оцепенении. Люций встал. - Братья и сестры! – возвестил он громогласно. – Время песни во славу Творца нашего! Приглашаю всех в верхние Пределы! Послышался шум отодвигающихся стульев, шуршание закрывающихся книг и шелест расправляющихся крыльев, которые затекли от долгого сидения. - Полетели, Туор, – сказал Люций и воспарил. Амфитеатр был полон ангелов. Все обитатели Пределов собрались в этот час здесь, чтоб петь хвалу Создателю. Ритуал являлся ежедневным. Точнее сказать проходил в одно и то же время, в один и тот же цикл. На сцене уже сидели музы, с нежностью поглаживая арфы, цимбалы и лютни. Ангелы заняли свое место за литаврами, тарелками и трубами. Люций вышел на середину и поднял вверх руку. В одно мгновение наступила давящая тишина. - Братья и сестры! – крикнул Первый Сын. – Воздадим почести Создателю и Творцу нашему, да не иссякнут Силы его! Начинайте. – Сказал Люций, повернувшись к музыкантам. И грянула музыка, сопровождаемая вокализом всех обитателей Пределов. Слова были не нужны. Каждый ангел и муза знали свою партию с момента сотворения. Тысячи тысяч голосов слились воедино, объединяясь со звуком струн. Удары литавр давали знак вступать очередному хору. В момент апогея звон тарелок довершал какофонию. В первых рядах стояли Серафимы и пели, закрыв глаза. Высший обводил взглядом ряд за рядом, наслаждаясь пением. Постепенно музыка начала стихать. Инструменты переставали звучать один за другим. Ангелы завершали свои партии. Когда смолк последний звук, Люций крикнул: - Хвала Создателю! – и стройный хор голосов вторил ему троекратно. Ангелы стали разлетаться по своим местам, дабы продолжить свои труды праведные. Люций смотрел на братьев свих и сестер. Его взгляд упал на Серафима Михаэля. Тот махнул ему рукой, призывая остаться. Когда Зал опустел Михаэль подошел к Люцию. - Приветствую тебя, брат! Как дела твои? - Твоими молитвами… – ответил Люций. – Ты что-то хотел? - Ну, ни я. Отец наш призывает нас к себе. Мне велено передать тебе, чтобы ты прибыл в Чертог Его вместе с другими Серафимами, – Он повел рукой, указывая на остальных Серафимов, стоявших поодаль. - Речь пойдет о созданиях новых. Идем? Люций поправил хитон. - Идем. Нельзя заставлять ждать Отца нашего! – сказал Люций, жестом пропуская Михаэля вперед. Друг за другом Серафимы расправили крыла и взлетели. *** Создатель снова и снова менял обличие. Его голос звучал ото всюду. Серафимы стояли полукругом и внимали ему. - Ангелы мои, хочу просить совета вашего по одному вопросу, что сильно уж меня тревожит. Все вы знаете о детях Моих, чьё имя Человеки. Люций ухмыльнулся, что не осталось не замеченным. Рафаэль увидел это, но придал этому значения. - Они были созданы Мною, дабы пожаловал Я им мир новый, что Я и сделал. По замыслам моим, населить им подобными хотел Я Землю, и дал им силы создавать себе подобных. И изначально создал плоти две, назвав мужчиной их и женщиной. Но где-то, видимо, ошибся, ибо женщина хладна к супругу нареченному. Она всяко избегать его пытается, что есть наперекор желанию Моему. И вот хочу просить совета вашего, сыны Мои: что делать? Быть может в женщине причина? Не так ее создал? Ответа вашего я жду. Михаэль вышел вперед и произнес: - Не нам судить тебя, Создатель. Все, что Творишь Ты – великолепно. Но коль сомнения закрались – сочтешь ли Ты возможным развоплотить ее, создав другую, ту, что сможет оправдать Твои надежды? Страх отразился в глазах Люция. Его руки задрожали, но Высший быстро взял себя в руки и успокоился. - Создатель, - подал голос Рафаэль. - У Сына Первого, я думаю есть, что предложить тебе. Серафим посмотрел на Люция, подняв брови. В ответ Люций сверкнул глазами и вышел вперед. - Отец наш, не будь так скор, послушав брата моего Михаэля. Ведь лю… - он осекся. – Человеки совсем недавно обрели жизнь и не познали всех Твоих Законов и замыслов. Дай деве шанс еще один. Быть может надо ей растолковать… Позволь мне это сделать. Речь Люция прервал Рафаэль. - Создатель, дозволь мне, уж коли я поставлен изначально был следить за ними, – и Рафаэль победно посмотрел на Люция и замолчал. - Пусть будет так! – прозвучал Голос Создателя. – Вразуми женщину, Рафаэль, а коли неудача вновь постигнет, приму совет Я Михаэля. Голос Создателя стих, сияние туманности померкло, что означало, что Серафимы могут быть свободны. Ангелы покинули Чертог Создателя. Едва закрылись массивные двери, Рафаэль спросил: - Люций, брат мой, а какой твой интерес к Человекам? Ты что так беспокоишься за женщину? - То есть дитя Отца нашего! Негоже расстраивать Его неудачей, надо попробовать, – не моргнув, ответил Люций. – А теперь, если у тебя больше нет ко мне вопросов, позволь уйти. Дел еще много. Люций склонил голову и покинул общество Серафимов. Рафаэль смотрел вслед уходящему Люцию и улыбался. *** Едва дневное светило скрылось, и Новый Мир окутала ночь, Люций ступил на землю. Луна светил так ярко, что Высший различал сочные плоды, мирно поившиеся на ветвях фруктовых деревьев. Ангел сорвал одно яблоко и надкусил его. Сок брызнул в разные стороны, оросив лицо Люция. - Как сладок плод, что так влечет… - неожиданно для себя произнес ангел и шагнул на залитую лунным светом поляну. Он шел медленно, боясь спугнуть спящих птиц, чтоб те не залились на всю округу и не разбудили нежеланного свидетеля его появления. Ангел чувствовал всем нутром – его здесь ждут. Едва он проделал полпути, как увидел, что навстречу ему вышла та, которая являлась предметом его визита. Ангел застыл на месте. Силуэт женщины приближался. - Мой ангел, я заждалась тебя! - вымолвила Лилит, заключая Люция в объятия и даря долгий поцелуй. - Нам надо поговорить, - сказал ангел. И он повел женщину назад, в сад, обняв за талию. Пара глаз наблюдала за ними. - О чем ты хотел поговорить со мной? – спросила Лилит, часто дыша. Женщина легла рядом с ангелом и закрыла глаза. Люций сел и подобрал колени руками. - То, что я скажу тебе, будет не очень приятным для нас обоих. Скажу больше – это опасно, как бы все не пошло. - Ну что ты такое говоришь? – Лилит закрыла лицо ладонями. Ее грудь высоко вздымалась. - Сегодня мы говорили с Создателем. Он выразил нам свое недовольство и спросил совета… - Люций замолчал, не зная, как продолжить. Женщина села рядом с ангелом. - Ты боишься сказать мне? Не надо слов. Сегодня к нам приходил ангел. Его имя Рафаэль. Он часто навещает нас. Он поведал нам ваш разговор с Отцом нашим. Лилит взмахом ладони откинула назад волосы. - Я никогда не буду делить ложе свое с этим человеком. – сказала она. – Буду принадлежать только тебе и никому другому! - Тогда ты знаешь, чем тебе грозит твой отказ! – чуть ли не крикнул Люций. - Я готова принять смерть. Уж лучше не быть вовсе, чем быть, но без тебя. Лилит обвила шею ангела, впилась в его губы и повалила на мягкий травяной ворс… Лилит только проснулась и не успела открыть глаза, как услышала голоса, и они были ей знакомы. Разговаривали двое: ее нареченный супруг и тот, что звался Рафаэлем. Осторожно приоткрыв глаза, Лилит огляделась - в шалаше никого не было. Голоса раздавались откуда-то снаружи. Стараясь не шуметь, она поднялась на ноги, подошла к живой стене и прислушалась. - Милостивый Серафим, твои слова ее не вразумили. Она по-прежнему хладна со мной. Более того, не далее, как сегодня ночью я стал свидетелем деяния, которое мне неприятно, ибо место мое уж занято другим. Супруга нареченная моя утехам плотским предавалась. За ними тайно проследил я, скрываясь под покровом ночи. - Ты точно это видел? – спросил Рафаэль. – Быть может, это лишь видение было? - То ангел был. Серафим задумался. Мужчина замолчал в ожидании. - Ты смог бы узнать того, с кем ночь супруга провела твоя? – спросил ангел. - Я сожалею, тьма скрывала лик его, но то, что это ангел был – я убежден, и тень от крыл его не спутаю ни с чем! Я думаю, что это происходит еженощно, но раньше думал я, что это кто-то из вас приходит, дабы навестить нас. - Даже так? Впрочем, - сказал Серафим. - Мне кажется, я знаю, кто это был. Ангел встал. - Дела. Я оставляю вас. Рафаэль скосил взгляд на лавровое дерево и взмыл в небо. Лилит отпрянула назад, едва увидела взгляд ангела, направленный в ее сторону. - Что же теперь будет? – прошептала она. Свет ночного светила разливался по поляне. Плотно сплетенные между собой ветви лавра, не пропускали ни единого луча. Лилит не могла уснуть, терзаемая мыслями о Люции. Все складывалось из рук вон плохо. Их тайна раскрыта. От этих мыслей ее отвлек шум, который раздался совсем близко. Возле нее. - Люций! – обрадовалась она и повернулась. - Нет, супруга моя нареченная, это всего лишь я! Адам нависал над ней. Его глаза блестели так, что Лилит испугалась. - Чего тебе надо?! – спросила женщина. - Чего?! – переспросил тот. – Мне нужно то, что мне дано по праву! Ты мне супруга, а не крылатому прислужнику! Адам навалился на Лилит. Его ладони начали скользить по ее телу. Та начала яростно отбиваться, но мужчина был явно сильнее. - Не трогай меня! – прохрипела Лилит. Ее горло было сжато крепкой хваткой. Она начала задыхаться, ее глаза закатились. - Сейчас я сделаю то, что сделать должен был давно. Но нет, ты предпочла меня другому, Вопреки воле Отца нашего! Лилит почти перестала дышать. - Сегодня мы станем полноценными супругами, как того желал Творец! Сольются наши плоти воедино… Адам не успел закончить свою речь, которую, судя по всему, он готовил весь день. Нога, обутая в сандалию, сильно врезалась ему в бок, отбросив в сторону. Сильная рука подняла женщину на ноги. Ее руки и голова безжизненно свисали, всклокоченные волосы ниспадали на плечи и грудь. Кряхтя и охая Адам поднялся и бросился было на обидчика, но… Раздался металлический звон и узкий клинок остановил свое острие у шеи мужчины. - Только дернись, тварь дрожащая, и кровь твоя напоит землю, на которой ты появился по ошибке! - А, это опять ты! Явился, жалкий птах! – Адам вжался в ветви лавра. – Ты думаешь, раз ангел ты, то все тебе сойдет с рук? Я все рассказал Серафимам о тебе! Я рассказал им все, что видел прошлой ночью! О! Ты ответишь за деяния свои! Ночной гость взмахнул клинком, и в тот же миг прозвучал голос: - Не делай глупости, Люцифер! Ветви лаврового дерева раздвинулись и внутрь жилища вошли четыре Серафима. - Отдай женщину! – сказал Рафаэль. – Варфоломей, забери ее! Недавно возведенный на высшую ступень ангел подошел к Люцию. Тот огляделся. Четыре Серафима – это слишком даже для него. Тело Лилит скользнуло в руки Серафима, который принял ее и отпрянул назад. - Люций, - продолжил Рафаэль. - Пойдем с нами. И не думай противиться. - Отдай клинок, – подал голос Габриэль, и его ладонь легла на рукоять меча. Молчал лишь Михаэль. Люций нерешительно взял оружие за холодную сталь и протянул Габриэлю. Его губа нервно задергалась, и он сжал кулаки. - Что ж, - Люций тяжело вздохнул. - Ведите, братья… Глава 10. В чертоге Создателя было необычно много ангелов. Столько их собиралось здесь лишь в особых случаях, что случалось крайне редко. Здесь собрались представители двух высших триад. Серафимы присутствовали в полном своем составе, равно как и Херувимы и Престолы. Из ангелов, что были близки Люцию стояли лишь Агарес с Аваддоном, которые представляли Силы и Азазель с Мульцибером, представители Власти. Сзади всех жался Туор, единственный представитель низшей триады. Он оказался здесь потому, что был ближе всех к Люцию. Об этом знали все, и это стало причиной его пребывания в Чертоге Создателя. Он оказался здесь впервые, после своего сотворения. С тех пор прошло очень много времени, сколько – он и сам не мог сказать. Слишком много циклов минуло с того момента, чтобы упомнить. Туор стоял и думал, что такого важного могло произойти, что столько ангелов высокого положения собрались вместе и каким образом к этому причастен он сам? Туор тянул шею, смотря по сторонам, в надежде отыскать своего друга, спросить его обо всем, но сколько не силился, нигде не смог углядеть Люция. Тот словно испарился. Словно его и не было никогда. Как по команде всеобщий гомон стих и в Чертоге воцарилась тишина. В центре Зала начал клубиться серо-голубой туман. Создатель явил себя. - Сыны мои! – зазвучал Голос. – Я вас собрал сегодня здесь, чтоб Суд вершить над братом вашим, что милостью Моею пренебрег и наглость возымел ослушаться, противясь Моей Воле! В стане ангелов прокатился шепот. Все недоумевали. Такого в Пределах еще не было. Конечно, все знали, что иногда Создатель призывал к себе того или иного ангела или музу, и больше их никто не видел никогда, но это случалось не часто, а скорее очень редко. Пять или шесть раз, но это было обычное развоплощение, так сказать работа над ошибками: если ангел не мог научиться парить, то есть пользоваться Силой, а значит был бесполезен, или муза была не способна дать вдохновение…Но чтобы так… - И дабы усмирить все любопытство ваше и разъяснить сей ваш немой вопрос, Я толк веду, чтоб вам понятно стало, в чем преступление состоит, и каково за это наказание будет. Предчувствуя, Я любопытство ваше спешу удовлетворить. Сегодня судим мы того, кто был нам дорог, кто Сыном мне явился. Вы вопрошаете о том, в чем грех его? Что мог свершить он, чтоб Гнев Свой не него обрушил Я? Так слушайте, сыны Мои! Вы знаете все о созданиях моих, что названы навеки Человеком, что создал Я две плоти, два сосуда, что стать должны хозяевами Мира, что сотворил Я ранее. Мужчина тот и женщина земная супругами наречены Мной были, и жить должны в согласии и любви. Но брат ваш, в ком дух мятежный поселился, пошел наперекор Моим стараниям и впал во грех: настроил помыслы он женщины супруга супротив. Та отказалась быть его женою, плодиться, населяя Землю себе подобными! За злодеяние то, что брат ваш, мне же сын, учинил против Судеб Земных – Я наказание выношу, чтоб впредь не повторяли вы ошибок дерзких!.. Голос замолчал и слева от Создателя воздух будто загустел и на пустом месте стал образовываться арочный проход. Взгляды всех ангелов обратились туда, где стали вырисовываться очертания ангела, чьи запястья были перехвачены серебряными браслетами и руки покоились на цепях, разведенных в стороны и вмурованных в грубую кладку арки. Голова ангела была опущена вниз, а ниспадающие темные волосы скрывали его лицо. Ропот прошелся по рядам ангелов, все гадали, кто дерзнул пойти супротив воли Творца. Тень ужаса мелькнула в глазах Туора. Он стал расталкивать ангелов, пробираясь в первые ряды. Сомнений быть не могло! Вот почему он нигде не увидел его! - Как же так?! – пронеслось в голове ангела. Голос продолжил: - Однако, принимая во внимание заслуги ангела сего пред нашим Миром, Я жизнь ему дарую… Туор облегченно выдохнул и сделал, по-видимому, это так громко, что на миг взоры всех присутствующих устремились на него, будто он виновник всего происходящего. - Но чтобы уяснить всю строгость наказания за грех свершенный, я назначаю заключения срок. Он проведет так срок не малый, не год земной, но тысячу тех лет. Виновен, восклицаю Я! Виновен и наказан! В этот миг скованный цепями поднял голову, и все ангелы узрели побледневшее лицо Люцифера. - Но это есть не все! – Голос зазвучал вновь. – Нам предстоит решить судьбу и той, что путь другой избрала и преступила добровольно Мой завет. Серафимы, стоявшие в стороне, расступились, и Рафаэль грубо вытолкнул в середину Зала женщину. Она упала, и попыталась встать. Ее волосы были всклокочены, с ободранных колен засочилась кровь. Женщина подняла голову, и ее взгляд упал на пленника, что был напротив. - Мой ангел… - прошептала она, и ее шепот разлетелся по Чертогу. - Лилит?! – Люций натянул цепи и сжал кулаки. – Отпустите ее! Его крик прогремел с такой силой, что ангелы содрогнулись. Голос продолжил. - Сие создание заслуживает кары за ослушание и неисполнение, положенного ей. Но я хочу преподнести еще один урок тому, к которому сейчас взор обращен ее. Мое решение будет таково: смерть для нее легка уж буден больно, пусть мается душа ее во Тьме, которая ее уготовлена. Мир Темный ждет ее, где реки огненные пышут и жар такой, что жажда умереть превысит все желания! Серафимы расступились вновь, и между ними образовалась еще одна арка, зияющая непроглядной тьмой. Рафаэль и Габриэль подошли к Лилит, подхватили ее под руки и поставили на ноги. - Виновна и наказана! – вынес свой вердикт Создатель. Серафимы подвели женщину к проему и толкнули в пустоту. - Не-е-ет! – закричал Люций. Его голос превратился в хрип. Он рванулся вперед, цепи, сковавшие его, натянулись, протяжно взвыли, но выдержали. Серебряные обручи впились в кожу. Люций упал на колени, глядя, как медленно исчезает та, ради которой он преступил Закон отцовский. - Отныне так со всеми будет, кто перечить Мне дерзнет. Отправится во тьму, будь ангел он, иль муза, иль человек! Ангелы молчали. Арка, в которой был заточен Первый Сын, начала медленно исчезать, пока не скрылась вовсе… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:03
» Падший (роман) Часть 2, главы 1 - 3…Мне каждый третий друг и брат.Крыло к крылу, живой стеною, восстав, на штурм Небесных Врат все, как один, пошли за мною. Но силы были не равны. Шел бой три дня, шел бой две ночи, и гибли верные сыны, теряли крылья, кровоточив... Часть 2 Глава 1. Создатель менял свой облик снова и снова, обращаясь к ангелам. Серафимы стояли и внимали его Голосу. - Я жду ответа вашего, Сыны Мои. Поведайте же мне, как Мир живет, как Человеки в нем прижились. Я слушаю. Рафаэль приветствовал Творца. - Отец наш, Тебе отвечу я за всех. Цветет Твой Новый Мир. Творения твои, что Человеками зовутся, расселены по всей земле уже не первое столетие. Их стало множество уже. Они плодятся, как было им завещано Тобой. Сыны и дочери твои и день, и ночь им помогают, не покладая крыл. Коль час пришел давать отчет подробный, позволь пергаментом воспользоваться, дабы не упустить деталей важных. Ангел достал из под хитона толстый сверток и развернул. Бумага коснулась своим краем мраморных плит пола Чертога Творца. Рафаэль потер подбородок и начал читать… *** - Ну, тяните же, чтоб вас придавило!.. – крикнул Агарес и уже шепотом добавил. - Прости меня Создатель за слова мои… Он пятился спиной вперед и махал руками к себе. Его ноги увязали в горячем желтом песке, который обжигал кожу. Сейчас пустыня, которая еще совсем недавно была абсолютно безжизненной, напоминала гигантский муравейник. Мужчины, одетые в схенти, а женщины в калазарисы, сновали туда-сюда, что-то кричали наперебой и махали руками. Людей приходилось едва не пятьдесят душ на одного ангела, коих тут было три сотни, если считать еще и муз. Гул тысяч людей смолкал лишь тогда, когда солнце, постоянно висевшее над головой, пряталось за горизонтом. Здесь, на этой земле, теперь населенной большим количеством людей, ангелы скрывали свои крылья, чтобы не смущать Детей Создателя. Они стали для людей живыми божествами. Их чтили, им поклонялись, им приносили дары. Ангелы в свою очередь несли им Слово Создателя, возвышая Его, и люди любили Творца и молились ему. Этих созданий Творца теперь звали люди, а не Человеки, как это было задумано изначально. Так впервые их назвал Туор, памятуя о своем друге Люции, который все еще отбывал наказание в Чертоге Творца. Слово «люди» прижилось сразу. Никто не вдавался в подробности, что оно означало, просто оно всем понравилось, и ангелам, и самим …людям. Люди населяли Новый Мир уже давно и с трудом осваивали землю. Творец приказал ангелам заботиться о Детях своих и велел во всем им помогать, и словом, и делом. Ангелы несли в этот мир знания, которыми владели сами. - Ну, что вы, как черепахи?! – кричал Агарес. – Туор, я не могу смотреть на это. Такими темпами мы будем строить тысячу лет! С тех пор, как ангелы спустились на землю и стали жить среди людей, Туор, Агарес и Аваддон всегда были вместе. Но особо хорошие отношения у Туора сложились с Агаресом, и, конечно же, везде за ним следовала Дария. И сейчас люди с ангелами затеяли небывалую по своим размерам стройку. Вдохновила на это, естественно, муза и люди с головой окунулись в работу. То ли по воле случая, то ли памятуя о дружбе с Люцием, Создатель поставил на роль ответственного лица Туора, который должен был осваивать эти земли, возвысив его до ранга Ангела Власти. В помощники ему были даны Агарес и Аваддон, которые схватились за голову, едва увидели, куда их забросило. Ангелы, как проклятые, жарились на солнце, возводя не хитрые строения, в которых предстояло жить людям… Однажды этот город, который назывался Гиза, посетил Ангел Господства - Мульцибер. Тогда здесь были лишь барханы, среди которых текла узкая речушка, по берегам которой раскинулись сотни маленьких домов. Вначале они были сделаны всего лишь из связанных между собой тонких стволов бамбука, что доставили сюда ангелы из далеких лесов. Жизнь в этом месте не представлялась возможной, но Создатель хотел, чтоб дети Его населили каждый уголок Нового Мира, и ангелам не осталось выбора. Естественно, что ангелам быстро надоело прислуживать этим созданиям. Ведь там, наверху, в Пределах, они были предоставлены сами себе. Работа не так сильно утруждала их, а тут… Одних бамбуковых стволов и листьев пришлось перетаскать на своих крыльях столько, что ангелы пожалели, что Создатель вообще сотворил этот мир! И они нашли выход. Они назначили смотрителя Гизы, который докладывал им о том, как продвигаются работы и вообще обо всем. К моменту прибытия Мульцибера в Гизу, ее уже населял не одна тысяча человек. Все они были очень похожи на ангелов, только ростом были ниже головы на две и не так идеально были сложены. Люди занимались улучшением своего жилья. В пустыне не редки были песчаные бури. Ангелы уверяли, что это Создатель напоминает им о том, что они всего лишь твари дрожащие, и чтоб не забывали о величии Его. Ветер загонял песок в щели между бамбуковых стволов, засыпая их жилища почти полностью. Мульцибер расхаживал вдоль реки, глядя на хилые постройки, когда к нему подошел человек, мало чем отличавшийся от остальных жителей этого еще молодого города. - Прошу простить меня, о, Великий Сын Творца, что посмел прервать Вашу прогулку! – человек склонил голову. Мульцибер удивленно посмотрел на него. Это был тучный мужчина, лет двадцати пяти, одетый в схенти, и обутый в странные сандалии. Его ступней не было видно, они были сокрыты тканью так, что закрывались до щиколодки, а носы сандалий были смешно задраны вверх. Голову юноши покрывал обрез ткани, завязанный узлом на затылке. - Довольны ли вы тем, как мы укрепили наши жилища? Надеюсь, теперь их не свалит пустынным ветром, и не засыплет изнутри. Стены обложены широкими листьями… - Для начала не плохо, – ответил ему ангел. Его ноги погружались в песок. Песчинки застревали между подошвами сандалий и стопой и больно терли. Каждые десять шагов Мульцибер останавливался и тряс ногами. - Прости меня Создатель, - ангел поднял взгляд на небо, - но не уж-то нельзя было насыпать песка поменьше? Ходить ведь неудобно! - Поэтому я придумал такую обувь, – оторвал его от размышлений юноша. – Я сделал ее из кожи животного, которого принесли Ваши братья, дабы мы могли утолить голод свой. Теперь мои ноги не загребают песок, который доставляет Вам столько неудобств. - А ты смышленый! – ангел снова потряс ногой. - Мое имя Хемиум. Я назначен Великим Туором смотрителем этого города. – юноша вновь склонил голову. - Великий Туор?! – удивился Мульцибер. – И кто же его так назвал?! - Его брат, Великий Агарес. – юноша снова поклонился. - Слушай, - сказал ангел. - Хватит кланяться, пока голова не отвалилась! Давай-ка присядем, Хемиум, и я расскажу тебе, что такое настоящее строительство. А это, - он окинул взглядом ветхие лачуги, - это все баловство. Ангел и человек сели на горячий песок и проговорили до тех пор, пока белый диск солнца не начал окрашивать пески пустыни розовым сиянием… Мульцибер раздвинул полог шатра и шагнул внутрь. На бамбуковых лежаках, укрытых листьями, сидели Аваддон, Агарес, Туор, Дария и о чем-то оживленно разговаривали. Увидев его, ангелы закончили свою беседу. - Мульцибер! – воскликнул Аваддон вставая. – Какими судьбами тебя занесло к нам, в эту Создателем забытую пустыню?! Ангелы обнялись, Дария кротко кивнула в ответ на приветственный жест ладонью. - Присаживайся, старший брат, – Туор жестом пригласил ангела сесть. Ангелы уселись, и Дария услужливо поднесла гостю глиняную кружку. - Это вода. Здешний воздух очень сушит, правда она не такая вкусная, как в наших Пределах… - муза улыбнулась. - Да она отвратительная! С песком вперемешку! – вставил Агарес и махнул рукой. – Не пей, вылей лучше! Мульцибер склонил голову и укоризненно посмотрел на Агареса. - Спасибо, муза, – ангел сделал глоток и поставил кружку на бамбуковый стол. – Ну, рассказывайте, как вы тут устроились? Туор кашлянул и взял слово: - Могло бы быть и лучше, Мульцибер. Жара сводит с ума. Солнце висит над нами целый день и заставляет прятаться в шатре. Вот угораздило-то нас попасть именно сюда! Сейчас бы вернуться в Пределы, хотя бы на денек! Мы здесь находимся уже… Сколько? – Туор посмотрел на Агареса. Тот закатил глаза, ведя подсчет времени. - Да уже лет сто… Нет, больше. Однозначно! - Что-то не заметно, – сказал Мульцибер. – За сто лет можно было построить такой город, что своим размахом превысил бы Атлантэон. В глазах ангелов появилась грусть. - Не надо вспоминать, Мульцибер, – вступил в разговор Аваддон. – Тут кроме песка ничего нет. Ближайшие залежи камня находятся в тысячу лиг отсюда! Мы все крылья чуть не переломали, пока доставили сюда строительный материал для этих-то домов! - Какие же это дома? Это хибары! Вам самим-то не хочется жить в нормальных домах? Постройте что-нибудь величественное, подстать вашему положению. А то, что же это получается? Великие Туор и Агарес живут так же, как и простые смертные? Мульцибер улыбнулся. - Кто это вас надоумил? Я чуть в воду не упал, когда это услышал! Ангелы смутились. - Знаешь, брат, - ответил Агарес, - Мы конечно и поставлены здесь, чтоб служить интересам людей, но они должны знать и почитать Творца своего, а как это сделать? Пусть оказывают свое почтение нам, а мы передадим… - Я тут встретил одного человека, - сказал Мульцибер. – Очень толковый юноша. Его имя Хемиум. - А, этого… – протянул Туор. – Толковый. - Я с ним немного поболтал. Глаза Аваддона округлились. - Так ты давно здесь? - Нет, спустился сегодня утром. Так вот, - продолжил Мульцибер. – Я рассказал ему про Пределы, про их строения и архитектуру. Даже вскользь упомянул об Атлантэоне. Он загорелся создать что-нибудь эдакое, что смогло бы порадовать ваш глаз. Я приложил свою руку ему на голову, и в знак его преданности вам, передал часть своей силы и знаний. Мульцибер обратился к Дарии: - Помоги ему, муза. Вплети в его сознание образы, дай ему вдохновение. Пусть пустыня оживет и возвысится величием сооружений своих над остальным миром. Это в твоих силах и в твоей власти. - Я попробую, Мульцибер. Но люди довольно странные создания, их вполне устраивает тот мир, в котором они живут. - А разве вы не хотите что-то оставить здесь? Вам дана возможность творить. Не упускайте ее! Мульцибер встал. - Ладно, я вас оставляю. Надеюсь, вы услышали мои слова. Постараюсь навещать вас почаще. Пойду, вселю часть знаний еще какому-нибудь смертному. Попомните мои слова, все, что мы с вами создадим – останется на этой земле навсегда. Архитектор вышел, и полог шатра качнулся за ним. Ангелы остались седеть в молчании… Туор подошел к Агаресу. - Ты чего разорался? - Это строительство меня убивает! Мы уже несколько лет пытаемся воплотить дурацкую идею Хемиума, будь он неладен! А дело так и не сдвинулось! И куда пропал Аваддон? Туор развернул свиток, который был при нем. - Аваддон отправился разрабатывать новые залежи камня. Согласно чертежам, которые сделал Хемиум, чтоб его, камней понадобиться столько, что… Туор протянул листок Агаресу. Бумага была исчерчена вдоль и поперек. Цифры перемешивались с буквами и наоборот. - Только Аваддон способен добыть такое количество камня, да еще таких размеров. - А таскать эти глыбы мы сами будем? – Агарес попытался сплюнуть, но его горло пересохло. - Ага, конечно! Аваддон взял с собой две тысячи людей. Они волоком потащат камни сюда. Здесь наши силы ограничены. Даже Аваддон не сможет поднять такой вес. Агарес тяжело вздохнул. - Ну почему мы должны потакать всем желаниям людей? Нас кто-нибудь спросил? Кому-нибудь интересно, чего хочу я?! - Такова Воля Создателя, друг, – Туор свернул свиток и засунул его под хитон. - Жарко. Я пойду окунусь. Идешь со мной? Агарес махнул рукой. - Иду. – и крикнул: - Перерыв! Люди, тянущие огромные каменные блоки, бросили канаты, которые опутывали каменные массивы. Их ладони кровоточили, но они были довольны и радовались жизни. Едва поступила команда, люди разошлись в разные стороны, спеша укрыться от палящего солнца под навесами и попить мутной воды. Лица, руки и ноги жителей Гизы приняли бронзовый оттенок. Солнце окрасило их кожу темным загаром. Женщины и мужчины, принимавшие участие в строительстве сейчас разбредались по лагерю, в надежде, что отдых продлиться чуть дольше обычного. До города было пятьсот шагов пути, но идти по домам никто не собирался. Ангелы это запрещали. Однажды Агарес поддался на уговоры жителей и отпустил тех домой, дабы они смогли отдохнуть в своих жилищах. Теперь это были не те хлипкие сооружения. Одноэтажные дома были построены из серого камня, лишь потолок был сделан из бамбуковых стеблей. В оконные проемы просачивались солнечные лучи, освещаю дом естественным светом. Многие обзавелись семьями, как и желал создатель. По городу носились дети, верезжа и звонко смеясь. Придя домой на перерыв в работе, жители Гизы так и не смогли оторваться от домашней суеты и так и не вернулись на стройку. Было принято решение: до окончания рабочего дня запрещалось покидать лагерь. Женщины разливали похлебку в глиняные миски. Огромные очереди выстроились перед навесами, в которых готовили еду. Большие печи нагревали и без того горячий воздух. В них выпекали лепешки, которые с удовольствием поглощали рабочие. За тысячу лиг отсюда раскинулись плантации тростника и бамбука, откуда и привозился первый строительный материал для Гизы. Аваддон, который управлял доставкой леса и камней, привозил громадное количество растительности, которая сушилась, перемалывалась и использовалась для выпекания лепешек. Ангелы находили эту кухню довольно сносной, за исключением воды. Аваддон привозил для них воду отдельно, в больших глиняных сосудах. Ангелы могли вообще обходиться без пищи, но вода была необходима даже им. Они слабели, становились вялыми и нудными, чем раздражали друг друга. Огромным спасением была узкая полоска воды, протекавшая здесь. В ней спасались от зноя не только люди, но и ангелы. Туор скинул хитон и сандалии и вошел в воду. - Отвались мои крылья! Как же хорошо! Как бы я хотел оказаться в другом месте! Они облюбовали место для купания вдалеке от лагеря. Здесь они могли насладиться тишиной и скрыться от надоедливого Хемиума, который приставал к ним с вопросами: когда Аваддон доставит очередную партию каменных глыб, так необходимых ему для строительства. - Эта жара меня убьет! Это строительство меня убьет! - Агарес вошел в воду по колено и упал на спину, подняв тучу брызг. – Счастливчик Аваддон. Наверняка нежится где-нибудь, сидя в прохладной тени под каким-нибудь деревом. В следующий раз я отправлюсь с ним! - Ты хочешь оставить меня здесь одного?! – Туор потер живот и расправил крылья, которые были сокрыты от людских глаз. – Как же неудобно! Мне надоело их прятать. Люди все равно знают про них. - Солнце опалит твои перья, Туор. Они высохнут и вывалятся. Ты лишишься своей Силы, не сможешь летать и не сможешь вернуться в Пределы. - Знаешь, Агарес, я даже скучаю по Ним. Хотя, если б нам досталась не эта пустыня, а покрытая растительностью земля, то возможно все было бы по-другому. Агарес вышел из воды и упал на песок. Песчинки прилипли к его мокрым перьям. - А где твоя муза, Туор? Почему она не отдыхает вместе с нами? - С недавних пор она себя не слишком хорошо чувствует. Видимо жара сказывается. Она все больше сидит в нашем доме и редко выходит наружу. Туор вышел из воды. - Я тут подумал… Ведь если бы Мульцибер в свое время не появился, то быть может мы бы покинули эти места уже давно. Доложили бы, что это пустыня не пригодна для жизни. - Ну, можно все исправить. – сказал Агарес и перевернулся на спину. – Наших сил хватит, чтоб осушить реку. Тогда здесь точно никто не сможет жить. - Мы должны хотя бы закончить строительство. - Это еще зачем?! - Хемиум задумал этот свой шедевр, чтоб оказать нам свое почтение. Это будет дар людей нам. Так они надеются заслужить нашу благосклонность. - Каким это образом? Уже сотни этих несчастных осталась лежать под толщей этого песка. Иные переломали все кости, падая со стен, другие были раздавлены падающими глыбами. Лучше бы они собрались и ушли из этих мест, бросив эту дурацкую затею. Им хорошо и нам не плохо. Агарес посмотрел в ту сторону, где высилось нагромождение огромных камней. Высота построек была чуть не в десять раз выше ангелов, и дело подходило к концу. Бамбуковые стволы были связаны между собой, образуя лестницы и мосты, по которым сновали люди. Стройка была в самом разгаре. - Ну, ладно одна. Я еще могу понять. Но три?! Зачем три-то? - По одной на брата. Тебе, Аваддону и мне. Они строят нам что-то вроде перехода в наш мир. Так они думают. Ну и жить мы должны будем тоже там… - Делать мне больше нечего. Там заблудиться ничего не стоит. Еще, не дай Творец, рухнет вся эта конструкция. Вот Мульцибер, чтоб его! Дал сил смертному. А твоя муза? Она не могла вдохновить его на что-нибудь попроще? Мне уже надоело все. Мне кажется, что строительство этих пирамид не закончится никогда! Туор набросил хитон. - Пора продолжать работу. Такова Воля Создателя, – ангел встал. - Пора продолжать, – согласился Агарес. Люди вновь взяли в руки толстые плетеные канаты и под крики Агареса стали сволакивать глыбы к подножию строящихся пирамид. Висящее высоко в небе солнце, упорно не хотело ослаблять жар своих лучей. Часть людей обвязывала камни и по команде тянула веревки, которые уходили вверх и возвращались вниз, перегибаясь через круглые камни. Использование блочных кругов значительно облегчало подъем грузов на высоту. Большие камни волоком тащили по песчаной насыпи, которая серпантином огибала объекты стройки, скрывая их от глаз, подкладывая под них стволы бамбука вдоль, а уже на них поперек еще стволы. Люди подхватывали оставшиеся позади стволы и, перебегая, клали их уже спереди. Таким образом, глыбы катили вверх. Бывали случаи, когда руки не выдерживали такой тяжелой работы, и глыбы срывались и катились вниз, сметая зазевавшихся рабочих, и погребая их под толщей песка. Внутренняя часть пирамид была закончена. Все лабиринты и коридоры, которые распланировал Хемиум, встали на свои места. В самом центре находилась небольшая комната, в которой, по замыслу Хемиума, и должно было проходить перемещение ангелов в Пределы. Теперь предстояла самая сложная работа: скрыть внутренности от глаз посторонних и установить сверху тысячи прямоугольных серых глыб, сведя их на конус, чтобы самая крайняя точка находилась как можно ближе к небу, к тому месту, откуда прибыли их Боги. Как обычно, работы продолжались до тех пор, пока солнце не стало клониться к горизонту. Едва прозвучала команда прекратить работу, стихли удары молотков, рабочие стали спускаться с лесов вниз, и вереница людей потянулась к городу. Туор зашел в дом. Тария сидела на стуле возле окна и перебирала свитки, которые ей предстояло доставить в Пределы. Перед ней, на столе, своим розовым языком мыла хвост маленькая кошка, с большими ушами и полностью лишенная шерсти. - Как ты себя чувствуешь? – спросил Туор, снял пояс с мечом и бросил его на широкую, плетеную кровать. - Трудно сказать. Когда жара спадает, мне становится легче. - Я могу поговорить с Серафимами, чтоб тебя назначили в какое-нибудь другое место, а то вовсе, вернули в Пределы, – Туор обнял музу и поцеловал в лоб. - Я не хочу оставаться без тебя, Туор. Я хочу быть рядом. Надо использовать каждый миг, так говорил Люций, ты помнишь? Туор сел на второй стул и погладил кошку по маленькой головке. Та перевернулась на спину, изогнулась дугой, и вытянув лапы, громко заурчала. - Когда Творец только создал этот мир. Мы хотели, чтобы он принадлежал нам, хотели тут жить. Сбылось только последние, но не так, как хотелось. Мы подчиняемся Его Воле, служим людям. Разве мы этого хотели, об этом мечтали? Мы были созданы свободными, а что в итоге получили? Кому мы нужны? Людям? Это до поры до времени. Когда они смогут обходиться без нас, что мы станем делать? Вернемся в Пределы? Но что это будет за жизнь? Как жить, зная, что есть этот мир и не иметь возможности в нем жить? Разве это справедливо? Дария подошла к ангелу и обвила его шею руками. - Ты нужен мне, Туор. Пусть это согревает тебя. Мне все равно, где жить, лишь бы ты был рядом. Я… Я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю, Дария. Туор встал, положил руки ей на бедра и прижал к себе. - Я счастлив, что ты со мной. Их губы слились в поцелуе. Туор помог Дарии избавиться от хитона, затем скинул свою. Ангел расправил крылья и увлек музу на песок. Глава 2. Солнце только начало вставать, когда Аваддон открыл глаза. Он часто наведывался в этот город. Вавилон всегда привлекал его. Климат здесь много лучше, нежели в Гизе. Темная, почти черная кожа ангела, была слишком чувствительна к тамошнему солнцу, а здесь ему и дышалось свободнее, и глаз не мозолил этот выскочка Туор. Но была и еще одна причина, по которой ангел спешил вернуться в этот город, и сейчас она спала рядом. Темные, как смоль, волосы смертной сплелись с белыми волосами Аваддона. Она лежала, положив руку на грудь ангела, и тихо посапывала. Стараясь не разбудить женщину, ангел встал с травянистого ложа и подошел к оконному проему. Солнечные лучи только начали ласкать белый песок, из которого росли высокие пальмы. Вдохнув полной грудью, ангел повернулся и расправил крылья. Пора было улетать. Караван, который он оставил в пустыне отдыхать, его уже заждался. Как бы ни хотелось ему здесь остаться, в этих каменных стенах этого небольшого дома, но дела заставляли уходить. Подойдя к возлюбленной, ангел встал на одно колено. Женщина мирно спала, положив одну руку на круглый живот. Ангел поправил локоны ее волос, которые прикрывали лицо смертной, обнял ее и поцеловал в лоб. - До встречи… - прошептал Аваддон, надел хитон и вышел на улицу. Ангел посмотрел вдаль, где над землей возвышалось огромное строение, которое уходило высоко в небо. Строительство было в самом разгаре. - Мульцибер… - выдохнул Аваддон и направился к строению. Песок плавно перетекал между пальцами ног ангела. Здесь он не был таким горячим и ангел позволил себе снять сандалии. Под навесами, у подножия башни, спали люди. Не смотря на то, что город был весьма большим, некоторые рабочие оставались ночевать в самой башне. Широкая витая лестница, которая серпантином обвивала строение, и через каждые тысячу ступеней заканчивалась широкой комнатой и площадкой, где можно было передохнуть, совершая многодневный подъем к вершине. По задумке архитектора, которого сподвигли на строительство этого чуда речи Мульцибера, вершину башни должна будет венчать большая ротонда, но до этого еще было долго. Аваддон опустился на верхнюю площадку и сложил крылья. Вокруг стояли большие плетеные корзины, наполненные большими прямоугольными камнями, из которых и строилась башня. Ангел стоял и смотрел на восходящее солнце. Он прошел от одного края площадки до другого, насчитав пятьдесят шагов, и замер. - Приветствую тебя, Аваддон, – раздался мягкий голос, заставивший того обернуться. По широким ступеням поднималась одна из муз, ныне живущих здесь. - Приветствую и тебя, сестра, – улыбнулся ангел. – Что заставило тебя, Ноэль, пробудиться в столь ранний час, когда все еще находятся в блаженной дреме и видят чудные сны? Муза откинула назад свои белокурые волосы, которые трепал легкий ветер. - Почувствовала присутствие брата, который появляется крайне редко и старается не попадаться на глаза. Мало того, он еще собирается покинуть наш чудный город не попрощавшись! Ноэль подошла к краю, столкнула носком сандалии мелкий камушек, который устремился вниз, и проводила его взглядом. Внизу, насколько хватало зрения, сквозь еле заметные облака, просматривался город, который стоял здесь уже не один десяток лет. - Как дела в Гизе? – спросила она, прикрываясь от начинавших слепить лучей. - Так же, как и у вас. Строим, во славу Создателя, – ангел закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он стоял, раздувая ноздри, втягивая прохладный, влажный воздух, которого так не хватает в пустыне. Сняв с пояса тесьму, ангел подвязал белоснежные волосы, которые лезли в глаза и рот. - Одно поколение людей сменяет другое. Эти пирамиды стоят на костях детей Создателя. Но они упорно продолжают строить. Их не пугает ни смерть, ни тяготы, ничего. С утра до вечера они таскают каменные глыбы, а вечером спешат домой, к женам, мужьям, детям… - Ангел вновь тяжело вздохнул. Ноэль из-под ладони посмотрела на него. - Я слышу в твоих словах нотки горечи, Аваддон. Тебя что-то гложет? - С чего ты так решила? – ангел повернулся к музе лицом. - Не знаю, мне так показалось. Как Агарес, как Туор, - Аваддона передернуло. - Как остальные братья и сестры? Ангел сел на каменный пол, свесил ноги за край и втянул крылья. - А что им будет… Правда, эта несносная жара всех сводит с ума. У вас, здесь, хорошо. Веет прохлада, солнце печет не так сильно. Ты прилетай к нам, все сама увидишь. Мы сто лет не виделись. Посмотришь наши пирамиды. Они, правда, еще не достроены, и я уже сомневаюсь, что это вообще когда-нибудь произойдет, но все же, – Он сделал многозначительный жест рукой. Ноэль села рядом с Аваддоном, расправив полы туники. - Мне здесь нравится. Смотри, как солнце величаво ползет по небу. Разве в Пределах можно увидеть такое? Муза оперлась о край каменной кладки и оттолкнулась, скрывшись от взгляда Аваддона. Спустя мгновение она уже парила в воздухе. - Эти люди, такие забавные! Интересно на них смотреть, наблюдать за ними. Они с таким рвением берутся за любую работу, что диву даешься. А эти их заигрывания друг с другом?! Я имею в виду мужчин и женщин. Как одни вьются вокруг других, пытаясь найти себе пару?! А эти маленькие, чудные создания – дети? Какие они прекрасные! Их маленькие тельца такие… - Ноэль сжала кулаки и потрясла ими перед собой. – Просто прелесть! Так бы и затискала! Так интересно смотреть на них. Видеть, как они растут… Ноэль ступила на площадку и вновь села рядом с ангелом. - Так что, не грусти, Аваддон. В этом мире много прекрасного, надо просто суметь разглядеть его. Ангел потянулся. - Я вижу много прекрасного в этом мире, Ноэль. Я люблю его. Ведь, как можно не любить то, что сам создавал? Муза положила голову на плечо Аваддона. - Скоро город проснется. Вновь закипит жизнь, возобновиться работа. Мимо них проплывали редкие облака. Здесь, на башне, с высоты птичьего полета внизу еле различались фигурки людей, которые проснулись и стали покидать свои жилища. - Жаль Люций не видит всего этого, – Ноэль зевнула, прикрывшись ладонью. – Интересно, где он сейчас? Какое поручение дал ему Создатель, что он не появляется уже почти тысячу лет?.. - Я уверен, скоро мы увидим его. - Скорей бы. Я скучаю по нему. - Я тоже, Ноэль. На площадке, что располагалась под ними, началось движение. Люди просыпались, приветствуя друг друга, и радуясь новому дню. - Ноэль, - спросил Аваддон, вставая. - А почему все эти люди спят здесь, а не в своих домах? Муза залилась звонким смехом. - Дорогой брат, ты только представь, сколько дней займет спуск. На это уйдет несколько дней! Знаешь, сколько людей погибло тут? И не сосчитать! Некоторых мы успеваем ловить. И знаешь, что самое интересное? Находятся такие, которые специально прыгают вниз, едва заметят, что мы за ними наблюдаем. - Зачем? – удивился Аваддон, потерев подбородок. - Ни за что не догадаешься! Им нравиться летать! Они рассказывают друг другу, как это здорово, в результате чего мы скачем вниз-вверх. - Мы такого не практикуем, – ухмыльнулся ангел. – Да и потом, не те у нас высоты. От такого бедолаги быстрее мокрое место останется, нежели кто из нас успеет его спасти. Шею ломают в миг. Раздался шелест крыльев и на край башни шагнул низший ангел. Он приветствовал кивком сначала Аваддона, затем музу. В его руках был большой котел с дымящейся похлебкой, от которой тянуло мясом. Поставив котел на пол, ангел камнем рухнул вниз и скрылся за облаком, проплывавшим мимо. Аваддон подошел к краю и посмотрел вниз – сотни ангелов парили под ним, доставляя еду строителям, решившим воздвигнуть немыслимое строение. - Вот так и живем, – Ноэль потянула носом, вдыхая аромат, от которого в животе у нее заурчало. – У некоторых полжизни проходит тут, на башне. По ступеням, один за другим, стали подниматься мужчины, одетые в штаны и рубахи, и женщины, облаченные в длинные платья. Почти у всех в руках были небольшие корзины с камнями, которые они расставляли на площадке, после чего подходили к котлу и большой кружкой с длинной ручкой наливали похлебку в металлические миски, висевшие на поясе. Некоторые из них рассаживались тут же, а некоторые спускались вниз, располагаясь на ступенях. - У нас вся посуда из глины, которую обжигают, – задумчиво произнес Аваддон. - Мы от этого отошли. Первое время почти все побили. Не лететь же вниз каждый раз, – Ноэль обвела взглядом людей. – Мне надо вниз, ты со мной? - Да. Мне тоже пора. Я должен был вернуться в Гизу еще вчера. Агарес, наверное, рвет и мечет! – хмыкнул ангел. - Твой брат всегда был очень уж резвым. - Это точно! – Аваддон расправил крылья. – А в Гизе мы стараемся не летать… Муза и ангел одновременно оттолкнулись от края и полетели вниз под восторженные взгляды людей… Работа в городе шла полным ходом. Солнце стояло уже высоко и ласкало своими лучами незащищенные одеждой участки кожи. Несмотря на необходимость, Аваддон так и не смог покинуть Вавилон с рассветом. Ноэль окончательно заболтала его, и сейчас он возлежал в шезлонге, под тенью пальмовых ветвей, потягивая из глиняной пиалы воду, в которой плавали кусочки фруктов. - Приветствую брата своего! – неожиданно прозвучал голос и Аваддон резко повернул голову. - Рафаэль! – ангел поставил пиалу на песок и встал, приветствуя Серафима. – Рад видеть тебя! - Какими судьбами тебя забросило сюда? Ты ведь должен быть в сотнях лиг от сюда, где-то посреди бескрайних песков пустыни? – Рафаэль подмигнул брату. - Ну… - протянул тот. – Заскочил мимоходом. - Как продвигается строительство в Гизе? – Рафаэль сделал жест рукой, предлагая ангелу пройтись. Они шли по белому песку, наблюдая на снующими туда-сюда людьми. У подножья башни кипела работа. Мужчины и женщины в огромных чанах смешивали глину и песок, чтобы потом лепить прямоугольные блоки, из которых строилась башня. Вылепленные блоки тут же обжигали в огромных печах, затем складывали в небольшие корзины, так, чтобы один человек мог вынести тяжесть груза. После этого несчастный рабочий водружал корзину себе на спину и начинал многодневный подъем наверх. Кто-то тащил наверх корзины с песком и глиной, чтобы смешать их наверху, для соединения блоков между собой. - Строительство идет полным ходом, – Аваддон смотрел по сторонам. – Почти также как и тут. Только у нас жарче. Не повезло нам с местом. Сейчас я веду караван, который доставит в Гизу новую партию камня. Я оставил их в пустыне на ночлег. Рафаэль усмехнулся. - Не унывай, Аваддон. Открою тебе тайну: возможно, когда строительство будет закончено, вы покинете мертвые пески. Но, это только слухи, ты же понимаешь? – Серафим улыбнулся. - В любом случае – это будет не скоро, – Аваддон вздохнул. - Нам еще минимум год торчать в этом, Создателем забытом, месте. Мульцибер, чтоб его… Своей тягой к архитектуре он затуманил разум людям. Да и музы тоже хороши! Разве нельзя было вдохновить их на что-то менее колоссальное, нежели пирамиды или эта башня? – Ангел кивнул в сторону. Их разговор был прерван далеким криком, который нарастал с каждой секундой, пока не завершился глухим ударом. Один из строителей башни сорвался с заоблачной высоты и упал на землю, подняв песчаную пыль. Тут же к месту падения устремились несколько человек. Они подняли тело, положили на носилки и, засыпав песком кровавый след, куда-то унесли. - Такова воля Творца, дорогой Аваддон. Мы должны помогать этим созданиям. - Я понимаю это, и подчиняюсь воле Отца своего, Рафаэль. А сейчас, позволь мне попрощаться с братьями и сестрами. Мне надо покинуть этот чудный город и отправиться в путь. Серафим кивнул, остановился и стал смотреть вслед удаляющемуся ангелу: - Мимоходом, значит?.. – прошептал Рафаэль и, окинув башню взглядом, взмыл вверх. Опустившись на каменную площадку, Серафим подошел к музе и положил руку ей на плечо. - Приветствую тебя, сестра! Ноэль развернулась и, увидев Рафаэля, приложила правую руку к груди и склонила голову. - Взаимно, Рафаэль. Год прошел с твоего последнего визита… Серафим втянул крылья, о которые задевали проходящие мимо люди. - Ты же знаешь, Ноэль, Земля огромна, и чтобы побывать везде, требуется много времени. Гм… - Ангел потер подбородок. – Я тут встретил Аваддона… Далековато он забрался, да? Муза улыбнулась. - Он часто здесь бывает. Примерно раз в месяц точно. - Да?! – удивился Серафим. – И чем он тут занимается? - Он с караванами из Гизы перевозит камни для постройки своих пирамид. Хотела бы я там побывать… - мечтательно произнесла она. - Так в чем дело? – спросил ангел. – Я сегодня отправлюсь в Гизу, и ты можешь полететь со мной. - Правда? – удивилась Ноэль. – Но… Она замялась, оглядываясь вокруг. Везде суетились люди. Со всех сторон слышались голоса: кто-то требовал подать камней, кто-то раствора, чтобы замазать щель. - Я должна следить за строительством, Рафаэль… - Ноэль, ты же Высшая муза и, если хочешь, это мое распоряжение. Здесь есть ангелы Власти. Азазель же тут, в Вавилоне? – Ноэль утвердительно кивнула. – Вот он и присмотрит здесь за всем. Или ты уже передумала? Аваддону строительство не мешает… - Нет, что ты! Я хочу посмотреть, как идут дела на других землях. Внезапно Ноэль на миг потеряла равновесие. Ее качнуло в сторону и если бы не Серафим, подхвативший ее, она бы упала. - Что с тобой?! – спросил Рафаэль. Взгляд музы растерянно блуждал по сторонам. - Не знаю… В глазах потемнело. Наверное, сказывается жара и усталость. - Наверное, тебе не стоит лететь в Гизу. Путь не близкий. Ангел подошел к краю и посмотрел вниз. Дома, кругом раскинувшиеся далеко внизу, создавали собой причудливый узор. - Высоко… От сюда до Пределов – рукой подать. – Он повернулся к музе. – Оставайся. Еще успеешь. Мир никуда не денется. К тому же, там жара еще сильнее. А может, ты вернешься в Пределы, ненадолго? - Нет, - отмахнулась Ноэль. - Ничего страшного, но за предложение спасибо. - Что ж, - Рафаэль потянулся. - Тогда я оставляю вас. Мне предстоит посетить еще много мест. До встречи, Ноэль! Серафим расправил крылья, взмыл вверх и скрылся в облаках. Муза опустилась на каменный пол и закрыла глаза… …Солнце уже скрылось за горизонтом, уступив место свое бледной сестре – луне. Тени от пальм лежали на серебряном песке и колыхались от малейшего дуновения ветра, и средь этого ночного пейзажа возвышался и уходил вверх колосс Вавилонской башни. Стихли голоса рабочих, что весь день трудились, таская кирпичи на самый верх, и тишину нарушал лишь редкий плач новорожденных детей, чьи матери трудились на строительстве и держали малышей при себе. Они подвязывали их полотнами к себе и продолжали работать, делая перерывы лишь на то, чтобы покормить проголодавшееся дитя. Ночной ветер нес в город прохладу с реки, находившейся в нескольких сотнях шагов пути отсюда. Птицы, облюбовавшие небольшие проемы в кладке башни, хлопали крыльями, цепляясь лапками за края кирпичей, пытаясь накормить своих птенцов добытыми насекомыми В небольшом шатре, что стоял у подножия башни, еле-еле светила масляная лампа, висевшая на невысокой жерди, что не давала куполу сложиться. Песок внутри был выстлан пальмовыми листьями. Напротив полога, что был задернут, стояла широкая кровать. Мужчина издал протяжный вздох и перекатился на спину. - О, Создатель! – прошептала Ноэль, прикрывая ладонями лицо. Ее грудь вздымалась, а живот был покрыт мелкими капельками пота. Мужчина, лежавший рядом с ней, часто дышал. - Даже кончики пальцев покалывает… - муза отняла от лица руки, повернулась на бок и посмотрела на смертного. – Иди… - Можно мне остаться с тобой? – шепотом спросил мужчина, повернув голову. - Нет, Элай. Иди к себе. Ни к чему, чтобы нас видели вместе. – Муза села и обхватила руками колени. - Но почему? Тебе было плохо со мной? Мужчина сел на край кровати, поставив ноги на пол. Взяв со стола, стоявшего тут же, высокий кувшин, он сделал долгий глоток. - Ноэль, я люблю тебя. Почему мы должны встречаться тайно? – он встал и повернулся к музе лицом. Она подняла взгляд, разглядывая силуэт своего любовника. - Это претит замыслам Создателя. Поверь мне, так будет лучше и тебе, и мне. А сейчас уходи. Не говоря больше ни слова, мужчина накинул рубаху, натянул штаны, надел сандалии и скрылся за пологом шатра. Откинувшись назад и раскинув руки, муза упала на ворох листьев. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза. Ноэль улыбалась… Глава 3. Сумрак Чертога нарушало серо-голубое свечение, которое изредка перемежалось желтым и розовым светом. Кроме самого Создателя в Чертоге никого не было. Воздух словно начал густеть в центре зала, и сквозь струи эфира стали проступать какие-то очертания. Прямо напротив Творца всего сущего, извне, появилась серого камня арка, между столбов которой, распятый цепями, стоял ангел. Его, когда-то белая хитон, сменила цвет и посерела. Волосы ангела спутались и висели влажными нитями. Его крылья безжизненно висели за спиной. Лицо осунулось, глаза словно ввалились, уступив место серо-синим теням под ними. Воздетые вверх руки изредка ослабляли натяжение цепей, которые звякали, напоминая заключенному о себе. Ангел поднял веки. - Срок наказания истек, и Я хочу тебя спросить, пришло ли осознание вины за грех, что был тобою совершен? Ответь, мой Первый сын! – прозвучал Голос. Люций покрутил головой, разминая затекшую шею, и хриплым голосом произнес: - За время, проведенное во тьме, я уж забыл, в чем есть вина моя, Отец. Но верю, что наказание понес я справедливо, несмея осуждать решения Твоего. - Что ж, ответил предо Мной сполна ты за те деяния свои, в коих грех я усмотрел, и рад тебе ответить, что ты свободен с мига этого. Ты рад? – продолжил Голос. - То высшая награда… Да, я рад, – криво улыбнувшись, ответил Люций. - Ну, что ж… - помедлил Создатель. – Согласно Моей Воле – свободен! Оковы на запястьях ангела заискрились серебром, невидимые замки щелкнули, и цепи со звоном упали на каменный пол. Люций опустил затекшие руки и стал потирать запястья, на которых остались синие ссадины и кровавые потеки от браслетов его кандалов. В одно мгновение арка исчезла. Судорога боли пробежала по лицу ангела. Его верхняя губа дернулась. - Благодарю… Отец, – Люций склонил голову. – Позволь теперь Тебя оставить, покинув сей Чертог. Мне надо привести себя в порядок. Негоже появляться мне пред братьями и сестрами своими в таком… - он замялся, - несовершенном виде. - Конечно, Сын мой, - ответил Голос. – Ступай. Ангел повернулся и пошел к огромным дверям, ведущим к выходу, но остановился, повернул голову и спросил: - Позволь задать еще один вопрос? - Я слушаю тебя, – Создатель принял обличие Адама, и Люций сжал кулаки, стиснул зубы и на миг закрыл глаза. - Дозволено ли мне, как раньше, покидать Пределы? Казалось, ответа пришлось ждать вечность. - Конечно. Путь свободен твой. Ступай в тот мир, люби его и наслаждайся. Но помни все свои проступки! Не сказав больше ни слова, Люций подошел к дверям, с силой толкнул их и покинул Чертог Создателя. Не заходя в свои покои, ангел направился через светлые коридоры Пределов прямо к тому обрыву, где была граница этого мира. Обернувшись, он окинул взглядом длинную лестницу, которая упиралась в массивные, высокие ворота, врезанные в высокую стену. Вытянув правую руку перед собой, Люций нарисовал воображаемый крест, словно перечеркивая прошлую жизнь, и прыгнул в серую бездну. Земля встретила Первого Сына проливным дождем. Небо было затянуто тучами и озарялось сполохами молний. Где-то вдалеке раздавались раскаты грома. Большие пузыри прыгали по поверхности озера, которое до сих пор жило лишь в воспоминаниях ангела. Он ступил на примятую каплями траву в нескольких шагах от раскидистого дерева, под кронами которого, накрывшись крылом, лежал, дракон, выросший за время его отсутствия вдвое. Рядом с ним, переминаясь, стоял белый единорог, с гривы которого текли струи воды. Мокрые волосы ангела прилипли к щекам, хитон намок в считанные секунды. Встав под кроной, Люций оперся спиной о ствол и сел на траву. Дракон приподнял крыло, и высунув из-под него голову, посмотрел на Люция. Медленно моргнув, зверь подполз к ангелу и положил голову ему на колени. Люций провел ладонью по чешуйчатой коже дракона. - Вот я и дома… - прошептал Люций и закрыл глаза. *** Ноги, обутые в сандалии, оставляли глубокие следы на раскаленном песке бескрайней пустыни. Путник остановился, сделал глоток из фляги, которая раскачивалась на длинном шнурке, висевшем через плечо, и пошел дальше. Его глаза уже много часов пытались поймать тень, которую должно было родить солнце, кидающее свои лучи сверху, и убивающее надежду увидеть тень вообще. Стянув рубаху и оставшись в серых, по щиколотку, штанах, ангел втянул крылья. Жара изводила его. Он мог бы воспарить и добраться до места, к которому он шел уже много дней, за считанные минуты, но упорно продолжал идти вперед. Ему не требовался сон, сил хватило бы на сто лет беспрерывного перехода, но заканчивалась вода, без которой в пустыне было тяжело даже ангелу. Бросив хитон на песок, путник поднял ногу и замер. Из песка показалась голова змеи. Разрезав воздух тонким языком, создание явило себя полностью. Ангел осторожно поставил ногу на песок и присел. Маленькие глазки твари сверлили взглядом сидевшего перед ней ангела. Изогнув волной свое золотисто-песчаное, с бурыми пятнами, тело, змея свилась в кольцо, то высовывая, то пряча язык. - Ишь, ты, какая грозная! – Люций без боязни протянул руку. Пораженная таким бесстрашием, змея застыла, позволяя ладони прикоснуться к шершавой чешуе. - Красавица… - ангел погладил змеиную голову. Лизнув черной, раздвоенной полоской пальцы Высшего, змея прильнула всем телом к песку, и, оставляя на нем волнистую линию, скрылась из виду. Люций встал, слегка прогнул спину и, повернув плечи вправо и влево, поднес ладонь ко лбу, всматриваясь вдаль. Там, на горизонте, показалась слабая полоска дыма. Ангел вновь открыл флягу и сделал глоток. - Ну, вот я вас и нашел, – сказал Люций. – Да, ну и дыру уготовил вам Создатель… Скинув флягу, ангел перешел на легкий бег… *** Туор стоял на вершине огромного песчаного холма. Слева от него, на таком же холме, стоял Агарес, по правую руку – Аваддон. Строительство было закончено, и теперь плод многолетней работы скрывался под толщей песка. Сотни, если не тысячи, погибших людей отдали бы все, чтобы лицезреть этот момент. Лагерь, в котором жили строители этого колосса, был пуст. Сами люди, вместе с остальными ангелами, были отправлены в город, и теперь они стояли возле своих домов и смотрели на еле видные величественные фигуры ангелов, расправивших крылья. Никто не обратил внимания, на путника, что пришел из самого сердца пустыни и встал поодаль. Осталась последняя задача, выполнение которой взяли на себя обитатели Пределов: явить этому миру пирамиды, избавив от окружающего их песка. - Ну, что? – крикнул Туор, переводя взгляд с Агареса на Аваддона. – Начнем? Ангелы Силы подняли руки в знак согласия и закрыли глаза. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем песок под ногами ангелов начал дрожать. Волосы и перья на крыльях ангелом начал трепать легкий ветер, который усиливался с каждой секундой, пока не обрел настоящую силу и не закружил с чудовищной силой. Крупицы песка стали подниматься в воздух и кружить вокруг ангелов, создавая бело-желтое кольцо. Водоворот песка и обломков строительных лесов усиливался, начиная обнажать верхние камни пирамид. Глазам наблюдающих предстало поистине невообразимое зрелище: три ангела стояли на вершине каменных колоссов, вокруг которых ураганом вился песок, разлетаясь в стороны и оседая у подножья будущего чуда. Волосы ангелов уже не слабо реяли, а готовы были сорваться в свободный полет и хлестали по щекам. Раскинув руки в стороны и устремив лики в небо, они освобождали свою силу, которая делала последний штрих, завершая строительство. Лагерь постепенно исчезал под толщей песка, пока не скрылся вовсе. Неистовый ветер стал стихать и перестал совсем. Ангелы открыли глаза. Жители Гизы, увидевшие плод своих трудов, освобожденный от песчаной вуали и освещенный солнцем, взорвались возгласами одобрения и овациями. Они улюлюкали, словно дети, прыгали и обнимали друг друга. Сотни лет тяжелейшей работы предстали сейчас перед их взорами. Они были счастливы… Туор опустился на колени. - Поздравляю тебя, друг! – прозвучал с неба голос. Ангел поднял взгляд. Прямо над ним, в свете солнечных лучей, парил тот, кто всегда поддерживал его, был другом и братом, тот, кого он не видел уже десять столетий. - Ты стал сильным! – Люций опустился на вершину пирамиды, рядом с Туором, и сложил крылья. - Ты?! – ангел не верил своим глазам. – Люций… Туор медленно поднялся. Агарес и Аваддон взирали на них каждый со своего места. - Это я, друг, – Люций развел руки в стороны и Туор заключил его в объятия. - Я уже заждался тебя! Заждался… - Теперь я снова здесь, снова с вами. – Высший освободился от хватки ангела, положив руки ему на плечи. – Давай, посидим немного… Люций сел на огромный валун и махнул рукой Агаресу и Аваддона, приглашая присоединиться к ним. Туор сел рядом. Через мгновения рядом были и два других ангела. - Мы приветствуем тебя, Первый Сын! – они склонили головы. - Перестаньте, - ответил тот. - Мы все равны. Все мы лишь слуги этого мира. Садитесь. Ангелы сели рядом. Город отсюда был виден, как на ладони. Люди радовались, как дети, взирая на творение рук своих. - Я был в Вавилоне… - сказал Люций вникуда. – Красивый город. Вы бывали там? Я много где побывал за этот год. Видел множество чудных, красивых мест. Ангелы славно потрудились. И люди… Он замолчал, а Туор, впрочем, как и Агарес с Аваддоном, удивленно уставились на него. - Ты на Земле уже целый год?! – Туор задыхался от негодования. – И появился только сейчас?! - Да! – поддержал его Агарес. – Какого, спрашивается, бивня ты сразу не появился тут?! Люций перевел взгляд на Аваддона, ожидая упрека и от него, но тот лишь пожал плечами. - Не хотел отвлекать вас от дел, – Высший глубоко вздохнул и смахнул ладонью капельки пота, проступившие на лбу. – Жарко тут. Я хочу поприветствовать остальных ангелов. Вы проводите меня? Люций спрыгнул на нижний ярус камней. - Нет, мы тут посидим, – с издевкой ответил Агарес. - А ты ничуть не изменился! - Зато изменился ты… - Аваддон оказался рядом с Люцием. Тот искоса посмотрел на ангела и пожал плечами. - Все меняется, рано или поздно. У меня было время подумать. Совсем недавно этот мир был пуст, а сейчас? Посмотрите вокруг, он полон жизни, но не стоит забывать, что все может измениться в обратную сторону. Ни что не вечно, как бы мы с вами того не хотели. А знаете, что самое главное? Жизнь – это когда есть, что терять, иначе жить не стоит. Туор помнил эти слова. Очень давно он их уже слышал, только сейчас они были произнесены по-другому. В них были интонации обреченности, исходившие от того, кто хочет в это верить, но уже не может. Говоривший был лишен самого дорого, что имел - жизни. - Мне бы какую-нибудь одежду, – Люций развел руками. - А то я свою, по глупости, выбросил. - Жарко было? – спросил Аваддон. Люций кивнул. - Это ты поторопился. Солнце здесь палящее. Кожа сохнет. Люди-то привыкли, а вот нам тяжко. Туор толкнул Агареса в бок. - Я принесу хитон, а ты собери всех у подножья, хорошо? Получив утвердительный кивок, Туор сказал: - Мы скоро, ждите, – и два ангела хлопнули крыльями… Воздух был горячим даже ночью. Луна, со своими меньшими сестрами – звездами, слабо освещали пирамиды Гизы. На песке, на том самом месте, где еще днем располагался рабочий лагерь, большим полукругом сидели три сотни ангелов. Их лица освещало пламя большого костра, чьи языки рвались в ночное небо, выстреливая вверх мириады искр. Город спал, и ничто не мешало ночной беседе. - Мир, созданный отцом нашим, воистину велик! - Люций сидел перед ангелами и всматривался в их лица. – Это один огромный материк, со всех сторон окруженный водой, которая зовется океаном. Ну, трем нашим Ангелам Силы это хорошо известно, ибо они сами создали его. Туор непонимающе посмотрел на Люция. - Я не ошибся. Ты заслужил право подняться на эту ступень. Агарес, сидевший рядом с Туором, толкнул его в бок и улыбнулся, и лишь недовольная ухмылка Аваддона осталась ни кем не замеченной. Люций продолжил: - Я долгое время путешествовал по этому миру, видел разные города. Поверьте мне, мало кто из них может сравниться с Гизой. Разве что Вавилон. Могу вас уверить, - Люций неглядя, указал на пирамиды. - Творение ваше еще назовут чудом. Ими будут восхищаться, ибо никому другому не под силу создать такое! Вы сами есть творцы, ибо часть Творца есть в вас самих. Помните об этом. Люди – тоже часть вас самих. Они почитают вас и вы должны почитать их, как почитайте друг друга, ведь они тоже дети Отца нашего, а значит нам они братья и сестры. Мы ни лучше их и не хуже. Мы просто разные. Когда-то я сам… - Люций замолчал. – Просто живите! Высший поднял взгляд к ночному небу. В черной бездне оставила свой мимолетный свет падающая звезда. Тяжело вздохнув, он поднялся, взял горсть песка и стал его высыпать, по чуть-чуть, из сжатой ладони. Песчинки, подхватываемые легким ветром, отлетали в сторону, отражая огненные блики. - Все мы, как этот песок. В нем нет воды, нет жизни, а значит – он мертвый. Когда в нас не станет жизни, мы умрем. Мы станем песком… - задумчиво произнес Люций. – Простите меня, что нагнал на вас тоску в этот радостный день! – словно опомнясь, воскликнул он. – Не слушайте меня! Но его слова уже прочно засели в умах обитателей Пределов. Для них Люцифер всегда был, есть и останется Первым, после Творца, а значит мудрым, тем, к чьим словам надо прислушиваться. Так они поступали ранее, и так будут поступать впредь. Авадон поднялся с песка и подошел к Люцию. - Дорогой брат, позволь мне покинуть вас. Устал я что-то. - Конечно, отдыхай. – он похлопал друга по плечу. - Я рад, что ты вернулся. - Я тоже рад, Аваддон. Голос Туора заставил Люция обернуться. - Дария не смогла прийти. Тебя не затруднит прогуляться до наших покоев? Высший откинул назад волосы ладонью. - Конечно, друг. Мог бы и не спрашивать. Я и сам заметил, что эта дерзкая муза отсутствует. То, что ты с ней можешь расстаться, даже не приходило мне в голову. Значит, она где-то здесь. Веди… - Люций задумался и его губа нервно дернулась. – Нет, не так. Правильно будет - пошли! Оставив позади себя шумный собор ангелов, они шли по песку. Первую сотню шагов молча, Лишь шелест крыл и шорох сандалий сопровождал их. Наконец Туор не выдержал. - Люций, мне надо что-то сказать тебе… - Говори… - Постой, – Туор замялся и замедлил шаг. - Что-то случилось? – Люций посмотрел ангелу в глаза. Туор потупил взгляд, пытаясь сосчитать песчинки под ногами. Его пальцы нервно теребили ремень. - Дария… Она… - Туор сглотнул и обвел взглядом ночное небо. – Она ждет ребенка. Я не знаю, что делать. Люций остановился. Казалось, молчание длилось вечность. - Радуйся, Туор. Ты сделал то, чего не смог я, но смог Он. Жизнь… Для этого этот мир и создан. - Но … Что будет дальше? Боюсь, Создатель не думал об этом. Я боюсь, что Он… - Туор, вспомни мои слова. Что есть жизнь? Но все же, не говори никому. Постарайся держать это в тайне. А потом… Потом… Пойдем, негоже заставлять Дарию ждать, – Люций подтолкнул друга вперед. Город спал. Все жилища были похожи друг на друга, как две капли воды. Лишь из окна одного дома шел слабый свет. Ангелы подошли именно к этому строению. Туор остановился возле невысокого проема, завешенного тканью, и жестом пригласил Люция войти. Тот отодвинул полог и шагнул внутрь. Дария встретила их у порога. - Приветствую тебя, Высший, – Она приложила руку к груди и склонила голову. Люций улыбнулся. - Приветствую тебя, сестра, – Он улыбнулся. - Я рад за тебя. Кошка, сидевшая на окошке, спрыгнула на пол, подошла к Люцию и стала тереться о его ноги… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:05
» Падший (роман) Часть 2, главы 4-7Глава 4.Азазель спускался по широким ступеням башни. Настроение ангела было приподнятым. Не одно столетие он ждал сегодняшний день – день окончания строительства. Оставалось совсем немного – закончить купол ротонды, и эту задачу взяли на себя ангелы. Сейчас полусфера, выполненная не из серого камня, а из цельного куска белого мрамора, лежала у подножия башни. Люди полировали будущий купол, который достигал десяти шагов в диаметре. Шагнув с последней ступени на песок, ангел победно выдохнул. Его вьющиеся темные волосы намокли и роняли капельки пота на загорелые плечи. - Семь дней! – торжественно сказал Азазель сам себе. - Что семь дней? – спросил появившийся внезапно Аваддон. Азазель вздрогнул от неожиданности. - Ты меня напугал! Что ты здесь забыл? – Он вытер рубахой лицо и вновь перекинул ее через шею. - Решил посмотреть, как у вас дела, – Аваддон огляделся. – А скажи мне, из Серафимов никого не видно? - А зачем они тебе? Давай, пройдем под навес, а то это солнце меня сейчас испепелит. Они зашли в большой шатер, в котором стояли шезлонги, а у входа находился маленький столик, на котором сгрудились глиняные кружки. Взяв две из них, Азазель зачерпнул из большого котла, стоявшего под столом, воды, смешанной с фруктовым соком, и протянул одну кружку Аваддону, другую оставил себе. - Так, что там про семь дней? – Аваддон сделал глоток. – М-м-м… - Я спускался семь дней, - Азазель указал другу на шезлонг и лег сам. – Так зачем тебе Серафимы? Их давно не было видно. Последний раз я видел Рафаэля год назад, ну и Люция… Ангел причмокнул, отпивая из кружки. - Ну, просто заканчивается еще период нашего пребывания на Земле. Вот, у вас башня построена, у нас пирамиды закончены, - Аваддон сел и откинулся назад. – Вот я и подумал, что должен кто-нибудь из них появиться. Слушай, неужели удобно ходить в этой одежде? – Он решил сменить тему. Азазель отдернул штанину. - Да, – коротко ответил он. Посмотрев на смешную, с загнутыми носами обувь Аваддона, ангел спросил: - А тебе удобно в этих…сандалиях? Ты меня прости, но смех разбирает, когда я их вижу. В этот момент в шатер просунулась голова смертного. Мужчина буквально влетел внутрь и, бросив «Хвала создателю!», подбежал к Авадону и что-то зашептал ему на ухо. Глаза ангела округлились. - Извини меня, брат, – Аваддон вскочил с шезлонга, схватившись за голову. – Появились неотложные дела. Мне надо бежать. - Конечно, друг! Надеюсь, ты освободишься к тому времени, когда мы начнем поднимать купол, – Азазель осушил кружку и поставил ее на песок. Аваддон выскочил из шатра в сопровождении мужчины. Оставшийся в одиночестве Азазель, закрыл глаза и, зевая, сказал: - Беги, беги… Будто я не знаю, куда ты побежал. Можно подумать, ты один такой… Полежав еще некоторое время, он все же сел. - Надо проведать Ноэль. Ангел встал с шезлонга, наступил на кружку, которая тут же треснула под его ногой. Азазель вздохнул: - Ничто не вечно… Азазель прошел через весь город, прежде чем добрался до дома, в котором жила Ноэль. Жители Вавилона бесцельно бродили по тесным улочкам в ожидании кульминации строительства. В этот день даже серые дома города казались не такими унылыми, как обычно. Ангел остановился у занавешенного проема, который вел в жилье музы, и, не заглядывая внутрь, спросил: - Ноэль, ты позволишь мне зайти? - Милый Азазель, - прозвучал голос музы. - Зачем ты спрашиваешь? Ты всегда желанный гость в моем доме. Входи. Ангел отодвинул полог и зашел в маленькое помещение. Несмотря на стены, сложенные из грубо отесанных камней, здесь было уютно. Около стены стояла небольшая кровать, рядом с которой размещался невысокий стол, на который падал солнечный свет, проходящий через окно. Около противоположной стены стояла маленькая люлька, в которой обычно мирно посапывало крохотное существо, с точки зрения ангелов, но сейчас она была пуста. Дети смертных рождались такими маленькими, что ангелы боялись брать их в руки, чтобы не причинить им какого либо вреда. По сравнению с ними, ребенок Ноэль выглядел более упитанным. Любой из новорожденных смертных уступал ему в размерах. Ноэль полулежала на сваленных в кучу пальмовых листьях и кормила свое чадо грудью, прикрыв его от легкого сквозняка крылом. Вошедший Азазель немного смутился и повернулся к музе спиной. - Как ты себя чувствуешь, сестра? - Великолепно! Спасибо, что спросил. Муза отняла ребенка от груди и встала со своего ложа. Пройдя через комнату, она положила малыша в люльку. - Что-то случилось, Азазель? Ангел повернулся к ней лицом: - Ну, насколько я понял, Аваддон станет сегодня самым счастливым ангелом. Правда, он тщательно пытается скрыть это, – Он почесал лоб и рассказал, что произошло некоторое время назад. - Присмотри за моим малышом, я сейчас вернусь! – не дождавшись ответа, Ноэль выбежала из дома. Муза вернулась не одна. Вместе с ней вошла женщина, в руках у нее была небольшая корзинка. - Пошли, Азазель. Нина побудет здесь в наше отсутствие и приглядит за моим ангелочком. Они вышли из дома, оставив смертную наблюдать за нефилимом. - Куда мы так спешим? – Азазель еле поспевал за музой, словно ветер несущейся вдоль одинаковых строений города. - К пассии Аваддона. Ей надо помочь снять боль. - Наш черный брат и сам сможет справиться. У него достаточно Силы, – ангел часто дышал. – Откуда в тебе столько энергии?! Ты не могла бы идти чуть помедленнее? Не обернувшись, Ноэль ответила: - Надо спешить! Как бы наш брат не стал паниковать. Мы почти пришли! Муза свернула в очередной переулок, махнув рукой Азазелю, и скрылась внутри ничем не приметного строения. Ангел проскользнул за ней. Душераздирающий крик разлетелся по комнате. Женщина вцепилась руками в бамбуковые жерди, из которых было связано спальное ложе. Мышцы ее тела напряглись так, что стали проступать вены. Ее темные, влажные волосы были растрепанны. Вокруг ложа суетились две женщины. На полу стоял небольшой чан с парящей водой, а на маленьком стуле лежал ворох полотенец. Ноэль буквально подлетела к роженице. Оттолкнув смертных, она сурово посмотрела на Аваддона, который вжался в угол и нервно покусывал ногти. Крик повторился, и Азазель, подошедший к брату, вздрогнул. - Ты как? Аваддон не ответил. Его взгляд бегал из стороны в сторону. - Не переживай, все будет хорошо. Ноэль в этом деле – дока! - Азазель улыбнулся и обратился уже к музе. - Мы можем чем-нибудь помочь? - Да, - кинула через плечо та. - Не мешайте. Идите наружу. Ангелы подчинились. Солнце било в глаза. Крики роженицы становились все тише, пока не превратились в еле слышные стоны. Ангелы стояли, прислонившись к стене, и молчали. Первым заговорил Азазель. -Ты надеялся, что мы не узнаем? Аваддон только кивнул. - Дорогой брат, ничто не проходит в нашем городе незамеченным. Ты поэтому меня спрашивал про Серафимов? На этот раз Аваддон тяжело вздохнул. - Знаешь, - Азазель посмотрел ему в глаза. - Так у нас разговора не получится. Да, не молчи ты, чтоб тебя! - Я не молчу… - Да? Ну, тогда либо я оглох, либо ты говоришь о-о-очень тихо! – усмехнулся Азазель. – Что случилось с Аваддоном, которого я знал? Это уже не тот Разрушитель. Хотя, теперь ты можешь считать себя истинным творцом. Благодаря тебе, на свет появятся новое существо. Ты должен радоваться! – Он толкнул друга локтем в бок. – А ты надулся, как мышь на крупу! - Я боюсь… - ответил Аваддон. – У меня из головы не выходит то, что произошло с Люцием. Он посмотрел на безоблачное небо. - Вдруг Создатель узнает и накажет нас? – Аваддон сел на песок. Ангелы замолчали, и в это время их слух уловил плач новорожденного. Аваддон резко встал. Азазель отошел в сторону, пропуская его. Темнокожий ангел зашел в дом. - Вот и все. Теперь отдыхай, – сказала Ноэль женщине, только что ставшей матерью. Муза выпрямилась. На ее руках покоился крупный малыш, укутанный в полотенца, и лишь крохотный носик пробивался наружу. Ноэль подошла к ангелу и протянула ему ребенка. - Поздравляю, Аваддон. Он вырастит крепким мужчиной, – муза улыбнулась. Ангел принял дитя и откинул уголок ткани, скрывавший лицо его сына. - Да… - протянул сзади Азазель, который смотрел через плечо друга. – Вот теперь проблем не избежать. - Почему? – спросил улыбающийся Аваддон. - До сего момента ты был единственным представителем разумных существ, у кого кожа темней угольной пыли. А это … - Он развел руками и указал на ребенка, - Всем всё сразу станет ясно. Теперь Серафимов стоит опасаться. Не все такие, как Люций. - Вот кто тебя за язык тянул?! – прикрикнула на него Ноэль. – Иди отсюда! Все идите! Оставьте их. Обе женщины, помогавшие музе, поклонились и вышли вон, вслед за ними проследовал и Азазель, которого Ноэль буквально выпихнула наружу. Оставшись наедине со своей возлюбленной, Аваддон положил ребенка в люльку, которую смастерил несколько дней назад, сбросил со стула оставшиеся полотенца, сел и закрыл глаза… *** Пространство между башней и первыми домами было заполнено зеваками, которые хотели лицезреть, как ангелы водрузят купол ротонды, тем самым поставив точку в строительстве вавилонского колосса. Здесь собрались все жители города, включая ангелов и муз. Уже были закончены последние приготовления. Отполированный до блеска купол отражал солнечные лучи. Десять ангелов, в числе которых была и Ноэль, стояли вокруг мраморной полусферы и ждали команды. Азазель, который был старшим из всех обитателей Пределов в Вавилоне, окинул взглядом всех ангелов и произнес: - Ну что, братья и сестры… Приступим. Ангелы наклонились, подсунули руки под нижний край полусферы и подняли ее на уровень пояса, словно она весила не больше чаши с водой. - На нас смотрят тысячи глаз, – сказала Ноэль. – Так что не уроните, а то нас на смех поднимут! Ангелы расправили крылья и начали медленно подниматься в воздух. По мере того, как они поднимались все выше и выше, жители Вавилона провожали их восторженными взглядами. Фигуры ангелов стали уже еле различимыми. Они почти достигли цели. Ветер развивал волосы и заставлял глаза слезиться. За спинами ангелов появились широкие колонны, на которые им предстояло водрузить монолит, покоящийся в их руках. Среди десятка белых столбов стоял Рафаэль. Волосы Серафима развивал ветер. Он стоял, заложив ладони за широкий ремень, и взирал на своих младших братьев и сестер. Взлетев над колоннадой, крылатые создания медленно опустили мраморную полусферу на мешки с песком, которые отделяли высокие столбы от купола. Вытащив из ножен мечи, ангелы пронзили мешки острыми клинками. Тонкими струйками песок начал сочиться вниз и, подхватываемый порывами ветра, разлетался в стороны. Монолит стал медленно оседать. Когда последние песчинки упали вниз, купол встал на место. Ангелы парили в воздухе, глядя на сие чудо. Солнечный свет играл на обнаженных клинках. Внизу раздавались радостные возгласы толпы, которые долетали даже на эту заоблачную высоту. - Хвала Создателю, что Он дал нам силы, чтобы завершить это! – сказал Азазель. Ангелы одновременно приложили руки к груди. - Это творение воистину достойно детей Отца нашего! – прокричал Серафим. – Азазель, вы славно потрудились. Я обязательно расскажу об этом Создателю и, будь уверен, Он щедро вознаградит тебя! Азазель взмахнул рукой, отпуская остальных ангелов, а сам плавно ступил на каменный пол. - Приветствую тебя, Серафим! Давно не было видно тебя. Как поживают наши братья: Габриэль, Михаэль и Варфоломей? Они не показывались в Вавилоне еще ни разу, – Азазель сложил крылья. - Смею тебя заверить, дорогой брат, они непременно посетят ваш чудный город. Можешь быть уверен – это произойдет раньше, чем ты думаешь, – Серафим повернулся к ангелу спиной. – Едва я поведаю об окончании строительства, как они тут же захотят увидеть этот шедевр воочию. Тем более, что Мульцибер уже им все уши прожужжал. Рафаэль обвел взглядом ротонду. - А скажи мне, милостивый Азазель, не случилось ли чего дурного в краях этих? – Серафим резко развернулся и посмотрел в глаза ангелу. Азазель стойко вынес этот сверлящий взгляд. - В городе нашем все идет своим чередом, если не считать… - Он замялся и огляделся по сторонам. - Так-так-так! – заинтересовался Рафаэль. Подойдя вплотную к Азазелю, Серафим склонил голову: - Я весь обратился в слух. Вещай! Тот облизал сухие губы и, озираясь, прошептал: - Больше пяти тысяч смертных погибли за время этой грандиозной стройки! Боюсь, что Создатель будет не доволен этим фактом, – Азазель сглотнул и заговорчески добавил. - Ты же встанешь на нашу защиту? Рафаэль прищурил глаз и пристально посмотрел на ангела. - И это все?! - Ну, больше ничего серьезного, – развел руками Азазель. Мимо проплыло маленькое облако, которое ангелы проводили глазами. - Ладно. Думаю, Создатель не будет строг с вами, – отмахнулся Рафаэль. – Мне показалось или я видел здесь сегодня Аваддона? В ответ Азазель лишь пожал плечами. - Пожалуй, я пройдусь по городу, осмотрюсь, поговорю со смертными, - Серафим подошел к краю и, расправив крылья, спрыгнул вниз, оставив Азазеля одного. Внезапный порыв ветра ударил по глазам и ангел зажмурился, а когда вновь открыл глаза, перед ним стоял Аваддон. - Когда ты приблизился к Рафаэлю, я, было, подумал… - темнокожий ангел подернул плечами. - Ты давно здесь? Слышал? Он тебя в чем-то подозревает. Никогда его не любил. Ничего общего с Люцием. Все выслуживается перед Создателем. Знаешь, мой тебе совет, возвращайся в Гизу и не появляйся здесь какое-то время. И еще, может тебя это успокоит, но ты не один такой. Многие из нас… - Он многозначительно поднял брови. – А еще лучше, забери их с собой, в Гизу. Если Рафаэль начнет совать свой нос в каждый дом, множество голов может слететь. - Я тебя понял, Азазель. Я обязательно подумаю над твоим предложением. – Аваддон похлопал его по плечу. – До встречи, брат! Аваддон уже собрался оставить ангела, когда тот окликнул его: - Поговори с Люцием. Новоиспеченный отец взмахнул в ответ рукой и скрылся за краем башни. Азазель заложил руки за голову, переплетя пальцы на затылке. - Чует мое сердце что-то неладное. Не к добру все это… Глава 5. Мульцибер мерил шагами узкие улочки Вавилона. Прошел год с тех пор, когда он был здесь последний раз. Улыбка не сходила с его лица весь день. Ангел был горд этими существами, которые смогли-таки осуществить его задумку и построили эту башню. Сотни лет… Взгляд Мульцибера выхватил в толпе знакомую фигуру, и он ускорил шаг. - Рафаэль! – крикнул архитектор Пределов. Серафим остановился и повернул голову. Мульцибер приближался, протискиваясь среди людей, и не дойдя десятка шагов спросил: - Ну, как тебе?! – Он неглядя махнул рукой в сторону башни. - Впечатляет, – коротко ответил Рафаэль. Он явно не был расположен к беседе. - Как Создатель отнесся к подарку, коим одарили Его люди? – архитектор поправил большие свитки, которые грозились выпасть из его рук. – У меня еще столько идей! - Он доволен, – холодно произнес Серафим. – Ты меня извини, но мне некогда разговаривать. Давай, обсудим это в другой раз. Я спешу. Ангел отвернулся и затерялся в толпе, оставив недоумевающего Мульцибера стоять с открытым ртом. Рафаэль бродил по тесным городским проходам между серых домов, прислушиваясь и всматриваясь в окна. Тех пор, как Создатель назначил его куратором Земли, он изо дня в день ходил по всем уголкам Земли, наблюдая, запоминая все, что происходило, и потом докладывал Творцу лично. Создателя интересовало все, что касалось Его Детей. Он хотел знать их отношение к Новому Миру и к самому Отцу, соответственно. Последнее время у Серафима появились некоторые подозрения по поводу одного из ангелов – Аваддона, который то и дело покидал Гизу, где должен был находиться. Больше всего Рафаэля волновал вопрос: почему ангел проводит так много времени в Вавилоне и пытается это скрыть. Попытки что-либо выяснить у других ангелов, живущих в этом городе, не принесли никаких результатов. Либо они действительно не знали о частых визитах Аваддона, либо тщательно это скрывали. Так думал Серафим. Так или иначе, Рафаэль решил проверить каждый закоулок этого города, чтобы выяснить цель визита ангела. Он заходил в каждый дом и расспрашивал хозяев о темнокожем ангеле, но недельный труд не принес пока никаких результатов. Хорошо, что он сумел отделаться сегодня от Мульцибера. В прошлый раз к нему привязался Азазель, который ходил за ним по пятам, и Рафаэль потерял из-за этого целый день. Если ангелам что-то известно о визитах Аваддона, никто не должен узнать о планах Серафима. В его памяти еще было свежо воспоминание о наказании Первого Сына Творца – Люция. Рафаэль подозревал Аваддона в подобном, и если это подтвердиться, то его долг немедленно доложить об этом Создателю. Дети смертных носились по улицам города, толкались и верезжали. Голова Серафима готова была взорваться. - Не представляю, чтобы творилось в Пределах, будь мы способны… - рассуждал Рафаэль вслух. – Это же кошмар просто, прости меня Отец за мысли мои! Два маленьких мальчика пробежали мимо Серафима, едва не сбив его с ног. Ангел проводил их взглядом и отошел в сторону, чтобы передохнуть. Солнце палило. Рафаэль шагнул к дому и прижался спиной к стене и закрыл глаза. - Не хотите ли воды? – прозвучал приятный женский голос. Серафим огляделся и обнаружил, что стоит возле оконного проема. Он заглянул внутрь. Возле окна стоял маленький стол, на котором в небольшом глиняном кувшине благоухал букет цветов, каких в Вавилоне не было со дня сотворения Мира. Возле одной из стен стояла маленькая люлька, а возле другой небольшая кровать, на которой сидела красивая женщина и держала в руках небольшой кряхтящий сверток. - Это ты мне? – спросил ангел. - Ну, кроме меня и моего дитя здесь никого нет. Так вам налить воды? - Не откажусь. Никак не привыкну к этой жаре. Но это много лучше, чем в местах, где все покрыто снегом. Женщина улыбнулась. - Пройдите в дом. Незачем стоять на солнцепеке. Ангел огляделся и, отодвинув полог, прошел внутрь. Женщина уже положила ребенка в люльку. Она зачерпнула большой кружкой воду из деревянной кадки, которая стояла возле ее ложа, и протянула Рафаэлю. Сделав три больших глотка, Серафим удовлетворенно выдохнул. - Наверное, тело приходится тебе и твоему ребенку в такую жару? - Он уже привыкает, – женщина улыбнулась и посмотрела на детскую кроватку. – Он у меня сильный. Хлопот с ним никаких. Спит беспробудно, а просыпается только чтобы поесть, хвала небесам. Не ребенок, а просто ангел! Весь в отца. Серафим протянул женщине кружку. - Покажи мне его, – сказал Рафаэль. – Хочу видеть того, кого ты нахваливаешь. Ведь еще немного и он станет таким, как те сорванцы, что едва не сбили меня минуту назад. Женщина подошла к кроватке, наклонилась и взяла на руки свое дитя. Легкая полупрозрачная ткань, которой была накрыта кроватка, скрывала малыша от солнечных лучей, бьющих через окно. Едва он почувствовал тепло материнских рук, как тут же начал дергать своими маленькими ручонками, шевелить губами и причмокивать. Женщина стояла к Серафиму спиной и повернулась, чтобы показать дитя свое. Серафим замер. От налетевших мыслей, ему стало не по себе. Он закрыл глаза и затряс головой, отгоняя видение. Ничего не произошло. Его взор по-прежнему был устремлен на ребенка. С угольно-черной кожей. «Вот так случайность! - подумал Рафаэль. – Они не просто прелюбодействуют. У смертной ребенок от ангела! Срочно в Пределы! Хотя, нет. Надо все выяснить, вдруг он не один такой. Сначала все узнаю, а там уж…». Женщина протянула ребенка ангелу. Серафим смотрел, как он тянул к нему свои маленькие руки, шевеля пальчиками, не в силах пошевельнуться. Он чувствовал некую Силу, исходящую от этого создания. Вероятно, часть Силы ангела передалась этому существу. «Это дитя порока! Не смей брать его! - билось в висках Серафима». И, наконец, он произнес: - Мне пора. Он резко развернулся и покинул дом. Выйдя на улицу, Рафаэль глубоко вздохнул - «Надо бы обсудить это с Габриэлем и Михаэлем». Мимо него прошла группа женщин. Посмотрев на ангела, они о чем-то зашептались и захихикали. Серафим смутился и пошел в обратную сторону, по направлению к башне. Желтый диск солнца медленно полз по безоблачному небу. Широкие листья редких пальм практически не колыхались, и жара казалась еще сильнее от этого. Небольшой ветерок смог бы ее облегчить, но такого не случалось уже несколько дне. Песок раскалился и обжигал ноги. Рафаэль шел быстрым шагом, опустив взгляд вниз и размышлял об увиденном, пока не столкнулся со встречным путником. Ангел поднял глаза. Перед ним стоял Аваддон. - Не видишь, куда идешь?! – спросил Серафим, поправив золотой обод, который едва не упал с его головы. - Прости меня, – ангел склонил голову. – Я задумался. - Придумывал, что ответить на вопрос: почему ты опять здесь? - Рафаэль пристально посмотрел ему в глаза. - Я навещал своих братьев и сестер. – не раздумывая ответил Аваддон. – Это ведь не запрещено? Серафим ухмыльнулся. «Знаю я, кого ты навещаешь. Подожди, недолго осталось!». А в слух произнес: - Как дела в Гизе? Как строительство? - О, все давно закончено! Советую посмотреть! - Непременно. Даже раньше, чем ты думаешь, – Рафаэль посмотрел по сторонам. – Скажи мне, а кто из здешних ангелов бывает у вас? Этот вопрос застал Аваддона врасплох. Он замялся, не зная, что и сказать. - Ну…сразу и не вспомню, – ангел тянул время. Он закатил глаза, делая вид, что вспоминает имена, надеясь, что Рафаэль сменит тему разговора и отправиться своей дорогой. Но тот терпеливо ждал. Ситуацию спасла Ноэль. Муза появилась так неожиданно, что Аваддон чуть не сказал ей спасибо, уже открыв для этого рот. - Приветствую вас, братья! – Она склонила голову, прижимая руку к груди. – Давно тебя не было видно Рафаэль. И тебя тоже. – муза посмотрела на Аваддона. - Весь в делах, – ответил Серафим. – Вот и сейчас мне пора. Вас много, а я один. Не уследить за всеми разом. Сказав это он, не прощаясь, просто оставил стоять своих собеседников посреди улицы созерцать серые и однообразные дома Вавилона, а сам пошел дальше. Муза и ангел пристально смотрели ему в след. Рафаэль не обернулся. - Как ребенок? – спросила муза, не отрывая взгляда от еще виднеющихся вдали крыльев Серафима. - Все хорошо, Ноэль. Думаю, забрать их отсюда. - Куда? - Не знаю, пока еще не решил, – ангел отошел в сторону, пропуская бегущую ватагу детей. - Знаешь, - муза взяла ангела под руку. - Пойдем-ка, прогуляемся. Не надо испытывать судьбу. Навестим Азазеля, а к ним попозже сходишь… *** Рафаэль сидел в своих покоях и нервно стучал кончиками пальцев по мраморной столешнице. Он ждал своих Высших братьев. Массивные двери распахнулись и на пороге появились Серафимы. - Что за спешка? – с ходу спросил Габриэль, пропуская Михаэля. Последним зашел Варфоломей. Рафаэль встал, подошел к дверям и чуть приоткрыл их. Просунув голову в щель, он осмотрел длинный коридор и вновь захлопнул тяжелые створы. - Дело не терпит отлагательств. Я только что был в Вавилоне и узнал такое, что вас шокирует не меньше моего, – Он заложил руки за пояс. - Один из ангелов запрет Создателя нарушил, хотя и был он оглашен в Его Чертоге. Скажу вам больше, – Рафаэль перешел на шепот. - Не знаю я, что делать дальше, братья, и потому – совет ваш нужен. Михаэль сел на единственный в покоях стул: - Туманны твои речи, брат. Уже давай-ка ближе к делу. От праведных трудов отвлек ты нас. - Сегодня чадо видел я, - Рафаэль кашлянул. – Что стало плодом утех любовных ангела и смертной! Наступила тишина, которую первым нарушил Габриэль. - В своем ли ты уме? А может солнце Вавилона так сильно припекало, что ты его лишился? Возможно ли такое?! – Он сел на ложе. - Уверен я! – продолжил Серафим. – Его я лицезрел, как вас! Готов крыла отдать на отсечение, что это чадо во грехе зачато! Черна того младенца кожа, тогда как Человеки все белы, как снег и стены Храма! И доказательством тому явления частые в тот город Аваддона, Ангела Сил. Не надобно вам мне напоминать, каков он?! Михаэль потер подбородок. - Коли ты уверен в том, к Отцу с докладом поспеши! Ведь этот грех с лихвою остальные перекроет! Тут даже Люций с ослушанием своим покажется лишь юным сорванцом! - Не только вас за тем собрал, чтоб рассказать об этом! – Рафаэль мерил шагами комнату. – Меня сомнения раздирают, что сей ребенок не единый. Уже не мало времени прошло, как ангелы спустились в Новый Мир. А вдруг другие тоже согрешили, Создателя Наказ нарушив?! - А как Отец наш отнесется к тому, что зная все, ему не сообщили, а в тайне все держали до поры? – вступил в разговор Варфоломей. Михаэль встал. - Он прав, Рафаэль. Спеши к Нему с докладом, а мы пойдем с тобой. Он Сам решит, что делать дальше и как быть. Серафимы покинули покои и направились в Чертог Создателя. Звук их шагов эхом разлетался по коридорам Пределов… Трансформация Создателя на миг прекратилась, едва Рафаэль сказал о своих наблюдениях и догадках. Творец застыл в полуобразе. Одна его половина являла собой облик какой-то музы, тогда как другая – ангела. Серафимы молчали, равно, как и Творец. Тишина стала давить и Михаэль, как старший по рангу, решился спросить: - Какова будет Воля Твоя, Отец? - Наказ, что детям был Мной дан, нарушен. Уроком им не послужило наказание, какое вынес Первый Сын Мой! – гремел Голос. – И коль Меня ослушаться опять решили, вот Воля вам Моя: не вижу Я страшнее наказания, чем их лишить того, к чему они стремились! Избавиться от тех созданий. Только так! Ступайте, Серафимы! Ангелы склонили головы и покинули чертог Создателя. Едва массивные створы сомкнулись за их спинами, Михаэль сказал братьям: - Как мы поступим? - Что ты имеешь ввиду? – спросил Габриэль. – Ведь Он ясно дал понять, что… Михаэль перебил брата: - Не в том смысле. Придется делать все самим. Нельзя привлекать к этому сторонних ангелов. Слух может до ослушников дойти и те сокроют плод греха. - Это пол беды, – сказал Варфоломей и ангелы посмотрели на него. – Рафаэль прав, их может быть множество. Как мы сможем их всех найти? - Ты видишь выход? – Михаэль поправил меч. - Именно, – ответил тот. – Но он может показаться вам через чур жестоким. - Говори! – Габриэль подошел вплотную. Варфоломей глубоко вздохнул и произнес: - Чтоб волю нашего Отца исполнить и не попасть впросак, лишить Мир Новый всех младенцев, что были в нем зачаты за несколько последних лет. Минута тишины им показалась вечностью. По праву старшего Михаил принял решение: - Пусть будет так. Вверяю в руки ваши деяние сие. Я ж при Создателе останусь. Возьмите только верных ангелов с собой, что смогут в тайне сохранить задуманное! Ослушники узнать об этом не должны. Создатель призовет всех ангелов в Пределы, тем самым дав вам время. А теперь я оставляю вас! Серафим склонил голову и твердым шагом проследовал в Чертог. - Есть еще кое-что, о чем хочу сказать. – заговорчески сказал Габриэль и приобнял братьев. – Чтоб утаить от ангелов тех, что во грех упали, наши имена, придется братьями пожертвовать, что нам вершить помогут правый суд. Варфоломей и Рафаэль ошарашено посмотрели на Габриэля. Тот только развел руками. - Теперь надо разработать план… Глава 6. Ангелы покидали Верхние Пределы в приподнятом настроении. Создатель остался доволен их плодотворной работой на Земле. Он хвалил их в течение всего времени, что шло Собрание. Оно было построено таким образом, что все ангелы узнали, что происходило за эти века во всех уголках Нового Мира. На стене, которую образовывал струящийся вверх пар, появлялось изображение того или иного города, и Голос Создателя перечислял имена ангелов и муз, которые отличились при его строительстве. Естественно, что чаще всех звучало имя Мульцибера, в голове которого и роились все основные архитектурные идеи, кои откладывались в головах смертных. Восхищению обитателей Пределов, которые заполнили весь бескрайний амфитеатр, не было конца, когда они узрели, что было сделано людьми, поселенными в далеких горах. Эти, казалось бы, хрупкие создания смогли сотворить такое чудо, что многие ангелы сомневались, что те на такое способны без помощи своих собратьев. Огромный горный хребет был изъеден изнутри, словно дерево термитами. Смертные руками воссоздали подобие Храма, по которому ангелы ходили каждый день. Высокие, гладкие колонны из цельного куска горной породы уходили вверх, где соединялись единым сводом. Счета не было каменным столбам, украшенным разнообразными гравюрами и барельефами. Огромные фонтаны, построенные где-то в центре материка, повергли ангелов в изумление. Струи воды взлетали высоко в небо и при этом издавали сотни разнообразных звуков, похожих на ангельское пение, и светились яркими разноцветными огнями. Перешептываться ангелы начали, когда увидели пирамиды, построенные в Гизе. Но верх восхищения пришелся на тот момент, когда возникло изображение невиданного колосса Вавилонской башни, уходящей к облакам. Хвалебным речам Творца не было конца… - Что-то я не видел твою музу,. – сказал Люций. - Она осталась в Гизе. – ответил Туор. – Она побоялась совершать переход из Нового Мира. Ты же понимаешь… Мраморные колонны, между которыми двигался нескончаемый поток ангелов, возвышались над ними. Все они шли по коридорам Храма, направляясь к Вратам. Люций положил руку на плечо друга. - Как она себя чувствует? - Ей тяжело. Но ничего, осталось совсем немного, – Туор улыбнулся. – Она такая счастливая. Я тоже. - Я рад за вас, – Высший тяжело вздохнул. Воспоминания о Лилит тяжким грузом лежали на его сердце. Ангелы вышли через массивные Ворота и ступили на широкую лестницу, ведущую к обрыву, который служил местом перехода в Новый Мир. Ангелы прыгали вниз и исчезали в серо-голубом тумане один за другим. Всех внизу ждали неоконченные дела, от которых пришлось оторваться, повинуясь Воле Творца. Они провели здесь много времени. Никто из них не мог точно сказать сколько, ибо в Пределах оно течет незаметно. Мимо неторопливо идущих Люция и Туора, буквально пролетела Ноэль, бросив короткое приветствие и скрывшись в бездне. - Что-то я не заметил других Серафимов, кроме тебя, – Туор осматривал ангелов. – А ты их не видел? - Нет, – с безразличным видом ответил Люций. - Я уже давно не интересуюсь ими и их делами, равно как и планами Создателя. Мне это не интересно. Мне вообще опостылели Пределы и все, что с ними связано. - Не боишься, что Он узнает о твоих речах? – шепотом спросил Туор. Люций усмехнулся. - И что? Еще тысяча лет одиночества? Я и так одинок, ангел! Они остановились перед обрывом, глядя друг другу в глаза. Туор понимал, о чем говорил Высший. - Я буду помнить это всегда. И надеюсь, когда-нибудь, мне выпадет шанс… Люций не договорил и скрылся в тумане. Туор молча последовал за ним. Сквозь расступающиеся облака стали проглядываться очертания Гизы. Солнце клонилось к закату. Первым взору ангелов открылось великолепие пирамид, освещенных последними лучами дневного светила. Чем ближе подлетали крылатые создания к Земле, тем отчетливее стало заметно движение внизу. Непонятное чувство тревоги охватило Туора, и он обратился к Люцию, парившему рядом с ним. - Внизу что-то происходит. Видишь? В ответ Серафим сложил крылья и камнем рухнул вниз. Туор поспешил следом. То, что открылось взору ангелов, едва они ступили на песок, повергло их в оцепенение. Ангелы втянули крылья. Мужчины плакали навзрыд, сотрясая руками воздух. Все жители города покинули свои дома, заполнив тесные улочки города. Женщины кидались на ангелов со словами проклятий и били их кулаками в грудь. Ничего непонимающие ангелы озирались по сторонам, силясь осознать происходящее. Одна из смертных бросилась под ноги Туору. Ее слезы падали на сандалии ангела. - Почему вы так поступили?! Ответь мне, пришедший с неба! Чем мы провинились перед вами, чем заслужили?! За что?! – ее тело сотрясалось от надрывного плача. - Что происходит?! – ошарашено спросил Туор Люция, стоявшего рядом. Высший подошел к женщине и поднял ее на ноги. - Расскажи нам, что произошло, – спокойно произнес он, глядя ей в глаза. Истерика смертной стала стихать, пока не прекратилась вовсе. Сквозь всхлипывания она ответила: - Все наши дети… - ее губы задрожали. Люций приложил ладонь ко лбу женщины. Ее глаза закатились и она, словно в бреду, продолжила: - Они спустились с неба и убили всех детей. Всех, до единого. Не пожалели никого. Мужья наши кинулись на них и многие пали от острых клинков. - Кто это сделал, женщина?! – спросил Высший. - Ангелы! Это были ангелы! – ответила она. Люций отнял руку, и смертная едва не упала на песок, потеряв сознание. Сильная рука ангела поддержала ее. Не говоря ни слова, Туор сорвался с места и побежал к дому, где оставил Дарию. Ангел бежал, расталкивая людей, которые оказывались на его пути. Потоки песчаной пыли следовали за ним. Туор ворвался в дом и в ужасе застыл, едва переступил порог. В висках начало бешено колотиться. Ангел оперся руками в стены, не в силах сделать следующий шаг. Он смотрел вперед и отказывался верить. Посреди комнаты, на темном, пропитанном кровью песке, лежало неподвижное тело его музы. - Нет… - прошептал Туор и бросился вперед. Упав на колени, он приподнял тело Дарии. Ее руки безжизненно свисали. Всклокоченные волосы прикрывали бледное лицо. Когда то белая хитон была пропитана кровью. Разорванная ткань являла глубокую рану, лишившую жизни и её, и их не родившегося ребенка. Туор прижал бездыханное тело любимой к груди и, уронив голову, заплакал. Люций, стоявший за его спиной, не произнес ни слова. Его верхняя губа нервно задергалась, и он сжал кулаки. В небе над Гизой стали появляться остальные ангелы, что полюбили этот город за многие века… *** Ноэль прижимало к груди мертвого сына, раскачиваясь из стороны в сторону. Слезы текли по лицу музы. Она не слышала рыданий смертных, которые разносил ветер над всем Вавилоном. Боль собственного горя сделала ее глухой к чужим страданиям. Губы музы шевелились, что-то нашептывая, огромные крылья нервно вздрагивали… Азазель не верил своим глазам. Сотни тел лежали на песке, пропитанном кровью погибших детей и их родителей, которые пытались защитить свои чада. Ангел вытирал лицо от плевков, которые летели в него, пока он шел по улицам Вавилона. Ангел потерял дар речи. Он молчал, не в силах сказать, что либо. Женщины кидали на него злобные и презрительные взгляды. Одна из матерей убитого ребенка подобрала камень, лежавший у ее ног, и швырнула в ангела, попав в голову. Азазель лишь прикрыл глаза. Тонкая полоска крови пересекла его лоб. Над головой раздался шелест крыльев, и он поднял взгляд. Начинающие темнеть небо заполнили белые крылья. Голоса на улицах города стихли. Теперь появление ангелов на Земле вызывало не радость в сердцах смертных, но боль и ужас. *** Тьма окутала Землю. Луна лениво ползла по небу, тусклые звезды начали прятаться за наплывающими тучами. Тысячи траурных костров осветили этот Мир. Толща земли и песка скрыла под собой в эту ночь всех умерших, оставив живым боль и скорбь. В каждом уголке Земли оплакивали тех, чьи души покинули этот мир. Вместе со смертными свои слезы проливали и ангелы. Эти величественные небесные создания рыдали, не скрывая слез, надеясь только на одно – лишить жизни тех, кто сделал это. Люций ходил от одного костра к другому. Где бы он ни появился, смертные тут же отводили взгляд, шепотом посылая проклятия. Он искал своего верного друга. Резко развернувшись, Высший направился к пирамидам, оставляя город позади. Он шел по песку, еще хранившему тепло солнечных лучей. Освещенные пламенем костров пирамиды, приближались. Люций почувствовал Туора сквозь всеобщую боль, которая разрывало его сердце. Ангел был где-то здесь. Высший осмотрелся. На вершине одного из колоссов он разглядел еле заметную фигуру, явил крылья и взмыл вверх. Туор сидел на вершине пирамиды. Его взгляд был направлен вдаль. - Не помешаю? – шепотом спросил Люций, плавно опускаясь рядом. - Нет, – сухо ответил ангел. Высший сел на серые камни. - Скажи мне, почему они это сделали? – не поворачивая головы, спросил Туор, глядя вникуда. - Ты действительно хочешь услышать? Ты сам понимаешь и без моих слов, – вздохнул Люций. - Я хочу, чтобы Он почувствовал то же, что и мы. Что почувствовали все они! – Туор обвел рукой город, лежащий перед ними. – Я хочу их смерти… Ангел на миг замолчал и тут же спросил, посмотрев на Люция: - Ты мне поможешь? Высший встал во весь рост, развел в стороны руки и закрыл глаза. Его черные локоны заиграли в порывах легкого ветра, волоски перьев задрожали. Вокруг Люция закружился водоворот белых искр. В то же мгновение его грудь вздыбилась, спина прогнулась, и Серафим вспыхнул ярким сиянием, выпуская на свободу тысячи глифов, которые с легкой дымкой растаяли в воздухе. Свет исчез так же неожиданно, как и появился. Туор убрал от лица ладонь. На какое-то время он ослеп и теперь мотал головой. - Что ты сделал? – спросил он, потирая глаза. - Я попросил наших собратьев прибыть в Гизу. Всех, кому я могу доверять. - И много таких? - Увы, - Люций вновь опустился на камни. - Меньше, чем хотелось бы. Все, кто строил Атлантэон. Я знаю, что многие из них потеряли сегодня… - Он замолчал. Туор удивленно посмотрел на друга. - Я не один?! - Боль утраты коснулась очень многих ангелов. Тысячи наших братьев и сестер сегодня омывают слезами Землю, – Высший вздохнул. – Скажи мне, где она нашла последний приют? Я хочу… - Не переживай, она слышит тебя, – перебил его Туор. – Моя муза упокоилась здесь, – Он провел ладонью по серому камню. – Гиза была для нее настоящим домом, им и останется. Я хочу узнать имя, Люций. - Варфоломей, – коротко ответил Высший. – Я прочел смертную. Он руководил резней в Гизе. Извини… Серафим расправил крылья и полетел вниз. У подножия пирамиды, на песке, сидел Агарес. Люций всматривался сквозь темноту в длинный, узкий проход, ведущий внутрь каменного колосса. - Там кто-то есть, – шепотом сказал он. – Я чувствую. - Почему она умерла? Мы же бессмертные, – спросил Агарес. – Я не понимаю. Высший обернулся. - Она отдала всю Силу, пытаясь спасти ребенка, но ее было слишком мало. Боюсь, никто не смог бы ей помочь. - Даже ты? - Даже я, Агарес. Дождешься меня? - Спросил Серафим. Ангел кивнул. Ночное небо разразилось проливным дождем. Люций шагнул в темноту прохода. Его глаза, мгновенно привыкшие к отсутствию света, безошибочно вели по узкому коридору. Люций точно знал, куда идти, и не боялся заплутать в бесчисленных лабиринтах пирамиды. Темные коридоры постепенно сужались, и Люций втянул крылья. Передвигаясь боком и пригнувшись, он дошел до маленькой комнаты, которой заканчивался этот путь. В одном углу Высший уловил еле заметное движение и в его ладони вспыхнул огненный шар, осветивший помещение. Женщина, прижимающая к груди дитя, жалась в угол, выставив пред собой руку. - Прошу, не надо… - шептала она. - Я не трону тебя, успокойся, – сказал Люций. – Ты кто? Как ты здесь оказалась? Глаза смертной были полны страха. - Меня зовут Лайла. Я из Вавилона. Меня спрятал здесь мой… - Она замялась, - Мой ангел. - У него есть имя? – Серафим спрятал огненный шар за спину. - Аваддон, – на глазах женщины выступили слезы. – Он сказал, что здесь нам не что не грозит. Чуткий слух Люция уловил приближающиеся шаги. Он резко развернулся, выхватил меч и направил клинок в сторону прохода. Отсветы огня играли на угольно-черной коже вошедшего ангела. - Как ты… - опешил Аваддон. - Не волнуйся, - ответил Высший, убирая меч в ножны. – Я не причиню им вреда. Ответь мне только на один вопрос: как ты узнал? Аваддон подошел к женщине и опустился на колени. - Я не знал. Рафаэль начал о чем-то догадываться, а несколько дней назад он нашел их в Вавилоне, поэтому я спрятал их здесь. Я не знал, Люций! Ты мне веришь? – Он посмотрел на Серафима. - Верю, брат. Береги их! Возможно, твой ребенок единственный, кому удалось выжить. Люций сжал ладонь, и огненный шар исчез… Глава 7. Все, кто получил призыв Люция, прибыли в Гизу под покровом ночи. Несколько дней прошло с момента кровавой резни, что принесла смерть на Землю. Еще тяжела была горечь утраты. Ангелы не проронили ни слова с того момента, как появились в городе. И теперь те обитатели Пределов, кто был верен Люцию, кто потерял своих любимых, сидели на огромных каменных ступенях пирамид. Все три колосса будто ожили на время. Не осталось ни одного свободного места. Каменные исполины разместили на своих серых спинах тысячи крылатых зрителей. В сотне шагов от них стоял Люций. Свет луны отражался в его глазах. - Я не буду долго терзать ваш чуткий слух, – сказал он. – Мне знакомы ваши чувства. Почти никто из вас не понимает, о чем я говорю. Последние тысячу лет я провел прикованным к нерушимым стенам в Чертоге Отца нашего. Я любил Первую из смертных жен и был за это наказан. Но мое сердце разрывалось от того, что та, которая ответила мне взаимностью, пострадала из-за меня. Творец разлучил нас, бросив ее в неведомый Мир. Ангелы зашептались между собой. Люций сдержал подступившую слезу и продолжил: - Вспомните Атлантэон! Сколько Силы вложили мы в создание этого города?! И что с ним стало? Все, что было дорого нам уничтожено! То, что произошло несколько дней назад только доказывает, что Ему есть дело только до деяний Своих. Неужели в этом заключается Его любовь к нам, его детям?! Уж лучше я лишусь крыльев, чем буду жить так, – Высший обвел взглядом ангелов. – Ведь жизнь чувствуется лишь тогда, когда есть, что терять. Нам терять нечего, нас лишили жизни! Откройтесь мне, пустите меня в свой разум. Я покажу вам, что ожидает всех нас! Люций закрыл глаза. По его крыльям пробежали белые искры. Он воздел руки к ночному небу и показал ангелам то, что смог прочесть в сознании смертной женщины, видевшей события тех страшных дней от начала до конца. … - Создатель воздаст вам за то, что вы выполнили Его Волю! – Крикнул Варфоломей обитателям Пределов, стоявшим вокруг него. Их одежды были испачканы кровью. – Награда не заставит себя долго ждать! Поспешите в Пределы, братья! Два десятка ангелов расправили крылья и взмыли вверх. Они поднялись высоко в небо, и тогда Серафим окликнул их. - Стойте! Ангелы послушно застыли в воздухе. Варфоломей на мгновение закрыл глаза. В его ладонях, заведенных за спину, вспыхнули два огненных шара. В следующий миг он выбросил руки вверх. Пылающие клубки сорвались с его ладоней, оставляя за собой дымный след. Едва они подлетели к парящим ангелам, как тут же взорвались и разразились шквалом огня, сжигая верных братьев небесных. В считанные секунды в небе над Гизой осталось сизое облако дыма да пепел, который разогнал налетевший ветер… - Они не пощадили даже своих братьев, которые слепо подчинились Его воле! – Крикнул Люций. – Всех нас может постигнуть та же участь. Однажды мы все можем стать неугодными. Вы собираетесь простить им все? Будете дальше существовать, тогда как горе и печаль будут грызть вас изнутри? Я призываю вас встать со мной рядом и бросить вызов тем, кто поставил себя выше других! Возьмите в руки мечи, иначе, зачем они были даны нам?! И помните, что умереть ради чего-то лучше, чем умереть просто так! Серафим закрыл глаза, открывая свой разум, читая мысли ангелов и посвещая их в свой план. Здесь, под ночным небом Гизы, рождалось воинство, объединенное общей болью, общей целью и ведомое Первым Сыном Создателя – Люцифером. |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:07
» Падший (роман) Часть 2, главы 8-10Глава 8.Зофиэль - страж Врат, ведущих в Пределы, мерил шагами смотровую башню. Он то и дело поглядывал в бойницу. Уже несколько часов ничего не происходило, лестница пустовала. Неужто Рафаэль ошибся и ничего не произойдет? А ведь Серафим дал ему четкие указания: как только он заметит какое-либо движение, сразу бить тревогу. Ангел мельком посмотрел на большой серебряный гонг, висевший на золотой треноге, и лежавший на мраморном полу молот. Разные мысли бились в голове Зофиэля: что же могло такого произойти, что так напугало Рафаэля, и что могло угрожать Пределам? Ангел оторвал взгляд от бойницы и подошел к противоположной стене и посмотрел в широкий оконный проем. Бескрайний Сад ангелов бесследно исчез вместе с хрустальными деревьями и поющими фонтанами. Теперь его место занимали ангелы, выстроенные в боевой порядок. Насколько хватало взора, было видно белоснежные туники, прошитые серебряными нитями. Мечи еще покоились на поясах. В левой руке каждого ангела блестел небольших размеров круглый, позолоченный щит. Лишь один ангел выделялся из общей массы. Он был облачен в одежды, полностью закрывающие его тело. Лицо ангела было скрыто сверкающей серебряной маской, лишь белые волосы ниспадали ему на плечи. Возглавлял каждый легион Ангел Господства, в чьих руках были белые, шитые золотом знамена. В первой шеренге стояли Ангелы Силы и Власти, за ними – низшие ангелы. Серафимы прохаживались вдоль стройных рядов воинов, осматривая и подбадривая громкими речами. Их головы обвивали сияющие обручи, а поверх ремней сандалий были надеты золотые поножи. - Не забудьте, чему я учил вас! – кричал Варфоломей. – Станьте едины со своим оружием. Отбросьте страх! Там, - Он неглядя указал в сторону стены. - Для вас не будет ни сестер, ни братьев. Там те, кто посягнул на Отца Нашего, на вашу свободу. Запомните, они сами отказались от жизни и принесли в Пределы ненависть! Ими движет жажда власти и господства над вами! Если будет возможность, постарайтесь пленить врага вашего, чтобы предать его справедливому Суду Творца. Так выполним волю Создателя, даруем им смерть или избавление от мыслей греховных! Варфоломей отступил назад и его место занял Михаэль. - Братья и сестры! Кого бы вы ни увидели за этими стенами – знайте, они воплощение зла! Помните – Тьма застлала им взор и ничего не хотят знать и видеть, кроме смерти вашей! Не убоимся воинов Тьмы мы, да сохранит Создатель наши крыла! Серафим Габриэль обернулся и посмотрел на окно сторожевой башни. Наблюдающий за происходящим Зофиэль, отрицательно покачал головой и исчез. Ангел вновь вернулся к бойнице. На миг ему померещилось какое-то движение вдалеке. Он присмотрелся. Ему стало совершенно очевидно, там что-то происходит. Спустя мгновение предположения Зофиэля подтвердились. Словно тени из ниоткуда, за тысячу шагов от Врат, стали появляться темные крылатые фигуры. Немедля ни секунды более, ангел схватил тяжелый молот и ударил им в серебряный диск гонга. Оглушительный гулкий звон разлетелся над Пределами. Легионы ангелов вздрогнули и по команде Михаэля, зашелестев крыльями, взмыли вверх. Словно огромная черная туча, висевшая сейчас над Землей, скорбящее воинство, под предводительством Люция, ворвалось в Пределы и бросилось в бой. Глаза воинов обеих сторон горели огнем ненависти. Одни желали отмщения, другие – покарать тех, кто осмелился бросить вызов тысячелетним устоям и САМОМУ Создателю! Две армии с лязгом сошлись в воздухе. Никто из взбунтовавшихся ангелов не хотел убивать. По крайней мере, они жаждали смерти тех, кто был виновен в их скорби, кто лишил их смысла самого существования. Убить или погибнуть в этой неравной схватке – только это мысль заставляла кровь стучать в висках. Сталь острых мечей отражала неведомый свет, со свистом рассекая воздух, и ударялась о щиты, высекая мириады искр. Ангелы дрались, подобно львам, что бьются за первенство в прайде. Не жалея противника, они вкладывали в удары всю силу, всю злость, на какую только были способны. Такого в Пределах еще не было! Сорвавшийся со своего места Страж Врат – Зофиэль, кружил над головой огромным молотом, сметая со своего пути, тех, кто еще вчера были ему братьями, а сейчас стали кровными врагами. Металл его грозного оружия с глухими ударами врезался в щиты, которые подставляли мятежники, пытаясь защититься. Не в силах противостоять мощи ударов, воины Тьмы отлетали, врезаясь в своих же братьев по оружию. Численное преимущество Светлых Ангелов было значительным. Они не подпускали к Вратам, а наоборот, стали теснить их к границам Пределов. Нанося яростные удары, ангелы вспарывали друг другу плоть, отрубая ноги и руки. Кровь сочилась из глубоких ран. Удары щитов ломали Ангелам крылья, лишая тем самым Силы, и те камнем падали вниз, на залитые кровью мраморные плиты. Не единого стона не было слышно на месте брани, лишь скрежет стали разносился на Пределами. … Люций оказался в окружении сразу десяти Ангелов. Его черная рубаха была пропитана насквозь кровью собратьев и прилипла к телу. Прикрывшись щитом сразу от трех клинков, он ударил ближайшего противника крылом, переломив ему шею. Раздался хруст, и поверженный Ангел камнем рухнул вниз. Меч Высшего описал дугу, отгоняя наседавших врагов. - Безумцы, - крикнул он. - Одумайтесь! Отступите и останетесь живы! Стоит ли ваша слепая вера того, чтобы умереть?! Не обращая на его слова никакого внимания, Ангелы с удвоенной силой бросились в атаку. - Простите! – сквозь зубы произнес Люций. Раскинув руки в стороны, он крутанулся вокруг своей оси и взмыл вверх. Ангелы проводили его взглядом. Поднявшись на несколько метров, Высший переложил меч в другую руку и с его ладони сорвался большой огненный шар. Спустя миг этот сгусток Силы с грохотом взорвался, разметав останки тел крылатых воинов, превращая из в пепел…. - Аваддон! – кричал запыхавшийся Агарес. - Аваддон, чтоб тебя! Где ты?! Ответа не последовало. Ангел бился один. Даже сейчас он больше переживал за своего брата, нежели за себя. Но куда бы ни бросил свой взгляд Агарес – Аваддона нигде не было видно. - Не возьмете! – кричал ангел, разрубая очередного врага. Кровь брызнула ему на волосы. Бросив очередному нападавшему щит в лицо, Агарес выхватил его меч и превратился в смертоносное бездушное создание. Он сек налево и направо, неся погибель всему живому, вырывая куски плоти из тел врагов своих, орошая их кровью все вокруг… … Туор тщетно пытался подобраться к Варфоломею. Его рубаха была разрезана в нескольких местах. Из раны на правой руке сочилась кровь и большими каплями разлеталась в стороны при каждом ударе. В окружении нескольких десятков Ангелов Серафим сеял смерть, бросая огненные шары, которые разрываясь, обжигали своим огнем крылья восставших воинов. Со всей яростью Туор рубил своих собратьев, которые защищали того, кто больше всех заслуживал смерти. Отступая, ангел лелеял надежду встретиться с Рафаэлем лицо к лицу… …Последним пространство Пределов покинул Азазель. Ангела теснили, пытаясь вырвать из его рук грубо вытесанный флагшток, на котором развивался черный флаг с вышитой на нем слезой – символ всеобщей скорби. Верный друг Люция отмахивался кривой жердью от наседавших Ангелов, ломая им крылья. Его клинок обломился после очередного выпада и Азазель метнул обломок в лицо налетевшего врага. Сталь утонула в глазнице, окрасив белую хитон Ангела кровью… Огненные шары, выбрасываемые Серафимами, разрывали мятежников на куски. Михаэль, пытался подобраться к Люцию, но безуспешно. Верные соратники Высшего прикрывали его со всех сторон. На месте павших воинов тут же появлялись новые. Серафима утешало лишь одно – бунтовщикам к Вратам уже не подобраться. Армия Михаэля оттеснила врага к границам Пределов, и они, один за другим, стали исчезать в густом тумане, который являлся переходом в Новый Мир, оставляя позади залитый кровью и усыпанный телами мрамор их бывшего Дома. Пролетая сквозь плотный серый туман, воины обеих армий теряли друг друга из виду и били уже наугад, в надежде заколоть врага или отсечь крылья, лишив его Силы… *** Небо, затянутое темно-фиолетовыми тучами, то и дело освещалось сполохами молний. Красные и синие нити вырисовывали разнообразные узоры, которые рассекали воздух и ударяли в мокрый песок. Раскаты грома гремели с такой силой, что люди, наблюдавшие за ходом невидимого сражения, вздрагивали. Косые струи холодного дождя, что шел, не переставая, уже несколько часов, окрасились в розовый цвет, смешиваясь с кровью, которая подобно водам горных водопадов стремилась упасть на землю. Малейшие ямки в песке наполнялись этими слезами скорби. Небеса оплакивали своих детей. Резко возросший шум заставил людей прикрыть ладонями уши. Смертные, равно как и музы подняли глаза вверх, и их взорам предстало необыкновенное и в тоже время страшное зрелище. Сквозь тьму облаков стали проглядываться белые очертания. Спустя еще несколько мгновений, словно рой диких пчел, с неба обрушился нескончаемый поток ангелов, хлопающих своими огромными крыльями. Под ноги людей стали падать те, чьи сердца еще секунду назад были полны жизни. Страшным даром небес явились на Землю изрубленные и обожженные тела ангелов. Многие из тех, кто падал вниз, были еще живы, но, лишившись своих крыльев, они лишились и той Силы, что даровал им при рождении Создатель. Они стремительно приближались к земле не в силах что-либо сделать. Им оставалось лишь одно – умереть. Ангелы гибли, покрывая своими телами все вокруг. Музы, плакали, не скрывая слез. Те, кто решился бросить вызов Творцу, сейчас гибли, пытаясь отомстить за смерть их детей и детей тех, кого Создатель нарек Лучшими созданиями Своими, и кому даровал этот Мир. Воинство Люцифера терпело поражение. Неожиданно для Серафимов ряды их верных Ангелов стали редеть с неожиданной скоростью, хотя враг уже все не так активно оказывал сопротивление и теперь только защищался и спасался бегством. Агарес и Мульцибер, которые очутились в этот скорбный час в небе Вавилона, видели, как мимо них со свистом проносились тонкие, хорошо отточенные стрелы и вонзались в тела и крылья тех, кто прошел кровавым парадом по этой земле. Жители Вавилона вступили в неравную битву. Белые туники Ангелов хорошо были видны на темном небе и служили прекрасными мишенями, темные же одеяния тех, кто поднял бунт, служили защитой от вражеских глаз, сливаясь с темнотой. Обитателей Пределов, что остались верны Отцу своему, было многим больше. Даже яростное участие смертных не могло изменить исход этой кровавой битвы. - Мульцибер! – прокричал Агарес, отбивая атаку двух Ангелов. - Я рад, что ты был с нами! Великий архитектор криво улыбнулся: - Они нас ждали, Агарес! – Мульцибер прикрылся щитом и нанес ответный удар, глядя, как бескрылое тело падает вниз. – Кто-то их предупредил! Слышишь?! Не дождавшись ответа, он ринулся вниз, пытаясь отвести от Агареса Ангелов, которые намеривались числом взять над ним вверх. Хитрый маневр Мульцибера возымел действие – Агарес остался один против двух воинов, которых тут же отправил на землю, лишив крыльев. Оба клинка его мечей были в зазубринах. Ангел крутил головой из стороны в сторону, надеясь хоть краем глаза увидеть брата, но тщетно. Далеко внизу храбрые жители города посылали свои смертоносные стрелы ввысь, пытаясь помочь терпящим поражение ангелам. Агарес завис в воздухе. За его спиной возвышался серый колосс Вавилонской башни. Переведя дыхание, ангел на мгновение потерял бдительность и в этот миг пропустил сильнейший удар щитом. Его голова откинулась назад, а из рассеченной губы брызнула кровь. Ничего не понимающий Агарес врезался спиной в каменную кладку, едва не сломав крылья и не рухнув вниз. Быстро совладав с собой, он вильнул в сторону и взмыл вверх. Бросив взгляд назад, Агарес увидел своего преследователя. Это был Ангел, чье лицо скрывала серебряная маска. Сорвавшийся с руки противника сине-голубой шар пролетел мимо, едва не задев Агареса, и ударившись о стену, взорвался, обдав ангела снопом искр и каменной пылью. - Чтоб тебя! – сквозь зубы прошептал он. - Кто же ты такой?! – и сложив крылья, камнем рухнул вниз. Неизвестный ангел парил в воздухе, глядя, как на него несется обезумевший от ярости враг. Струи дождя били по серебряной маске, скрывающей лицо, и только узкие прорези для глаз позволяли каплям касаться его плоти. Агарес врезался в него всем телом, увлекая вниз. Шальное копье, пущенное чьей-то уверенной рукой с одной из площадок каменного колосса, пролетело, задев его развивающие волосы, и пощадило неведомого воина. Еще мгновение и оба ангела врезались в мокрый песок у подножия башни… Мульцибер стоял в центре колоннады и тяжело дышал. Перья его крыльев стали красными от чужой крови. Левая рука ангела была перебита и беспомощно болталась, причиняя нестерпимую боль. Его окружали. Покинуть ротонду не представлялось возможным. Его загнали в тупик, и выхода от сюда он не видел. - Сдавайся! – крикнул Габриэль и шагнул вперед. – Ты и так натворил дел. Не усугубляй свое и без того жалкое положение. Ты хочешь умереть?! Подумай! Ты же не по собственной воле ввязался в эту безумную авантюру. Ты поддался лживым речам Люция! Так ведь? Скажи это Создателю, и он простит тебя! – Серафим откинул ладонью мокрые волосы. – Естественно, наказания тебе не избежать, но это лучше, чем погибнуть! Мульцибер огляделся. Десять против одного. С Серафимом ему не совладать. Боль волной прокатилась по его телу. - Знаешь, Габриэль… - ангел вздохнул. - Ты думаешь, я боюсь умереть? Ты ошибаешься. Ты дорожишь своими крыльями, потому что не знаешь ничего другого. Мне все равно, как Он поступит со мной. Я жил, а это главное. А вот ты – ты лишил жизни сегодня многих. Ты лишил жизни себя! Мульцибер бросил клинок, и тот со звоном упал на каменный пол. Девять Ангелов подошли к архитектору Пределов, связали своими поясами руки и стянули крылья. - И ради чего все это? – Серафим посмотрел ему в глаза. - Ты все равно не поймешь, - ответил ангел… *** Туор падал сквозь холодный туман. Порывы ветра били в лицо, заставляя глаза слезиться. Его слух улавливал звуки преследования. За спиной отчетливо слышался шелест крыльев, и ангел выставил перед собой щит. Туман плавно переходил в грозовые тучи. По крылам Туора заколотили крупные капли дождя. Едва Туор выпал из темно-фиолетового плена, он с оглушительным хлопком расправил крылья, завис в воздухе и стал ждать. Один за другим над Гизой стали появляться ангелы, гонимые своими преследователями. Вокруг ангела кипела смертельная битва. Кровь смешивалась с потоками дождевой воды и лилась на песок, омывая лица смертных, с ужасом в глазах наблюдавших за этой бойней. Мимо Туора пронеслись белые туники Ангелов. Последним появился Варфоломей. Серафим был уверен, что никто уже не станет оказывать сопротивления. Армия мятежников была разбита. Земля уже пересытилась кровью. Битва шла в каждом клочке этого бескрайнего неба. Где-то далеко, сотни ангелов падали в темные воды бездонного океана, скрываемые бушующими волнами, и упокаивались на дне. Мощный удар щитом наотмашь оторвал Серафима от созерцания почти выигранной войны. Его крыло надломилось, и он, вращаясь, стал падать вниз, прямо на мокрые, серые камни пирамиды. Туор неотступно следовал за ним. С глухим звуком Варфоломей рухнул на камни. Его меч сломался, а щит отлетел в сторону. Туор плавно опустился рядом с ним. - Вставай! – крикнул ангел. – Вставай, тварь! По его израненному телу текли струйки воды. Лохмотья, которые остались от рубахи, реяли на ветру. Туор стоял, опустив руки, которые все еще сжимали меч и щит. Серафим медленно встал на колени. Его правое крыло безжизненно висело. Из раны на голове текла кровь. Опираясь на руку, Ангел встал. - Почему?! Ответь мне, почему?! – крикнул Туор. Варфоломей поднял взгляд и посмотрел в глаза ангела. - Я выполнял Волю Творца. - Лишать жизни ни в чем не повинных детей? Такова Его Воля? – грудь Туора вздымалась. - Прости, брат… - Ты мне не брат! Туор нанес сильный удар ногой. Варфоломея приподняло вверх, и он стал падать вниз, сдирая кожу и оставляя кровавый след на серых камнях. Некогда величественный Серафим упал на песок. Ангел опустился рядом с ним. - А это тоже его Воля?! Посмотри на себя! На кого ты стал похож, где твое величие, Серафим? – Туор стоял, сжимая оружие. Варфоломей поднял голову. Его волосы, испачканные кровью и засыпанные песком, превратились в комок грязи, золотой ободок потускнел. - Чего ты ждешь? – с трудом произнес Ангел. – Давай! – Он встал на колени и опустил голову. Туор отбросил в сторону щит и обхватил рукоять меча двумя руками. - Ты лишил меня жизни, – ангел окинул взором пустыню. Вдалеке мелькали белые одежды его врагов. Битва была проиграна. Жители Гизы уже не оказывали сопротивления. Не в их силах было биться с многотысячной армией Ангелов. Туор занес клинок над головой… Глава 9. Агарес открыл глаза. Он попробовал пошевелиться, и тут же его лицо перекосило от резкой боли. Рука неестественно изогнулась. Превознемогая боль ангел выбрался из-под своего противника, который оказался сверху. Сев на мокрый песок, он перевернул тело врага ногой. Отблески горящих пальм играли на мокрой стене башни. Проведя рукой по песку, Агарес не смог обнаружить своего оружия. Он встал и огляделся. Со всех сторон к нему приближались Ангелы. Поверженный противник зашевелился. Не говоря ни слова, Ангелы обступали Агареса. Двое из них подошли к неизвестному воину и помогли подняться. Тот выпрямился в полный рост, оттолкнул Низших и неуверенной походкой подошел к тому, кто так унизил его перед братьями. Горькая усмешка скользнула по лицу Агареса. - Вы, наверное, гордитесь тем, что сделали, да? – ангел держался за сломанную руку. – Посмотрите, какие мы сильные, как нас много! Мы справились с беспомощными детьми и их матерями! Из-под маски раздался хриплый голос. - Не все такие, как ты думаешь! – незнакомец подошел вплотную к Агаресу. – Что ты вообще можешь знать?! – и ударил его в лицо. Ангел сплюнул кровью и, не раздумывая, ударил в ответ. Движение тела отдалось острой болью в руке. Противник не ожидал от своего врага такой прыти. Его голова дернулась, и серебряная маска отлетела в сторону, открывая лицо. Агарес смотрел в его глаза, не в силах произнести ни единого звука. Спустя несколько секунд ангел разразился истерическим хохотом. - Я не поверил словам Мульцибера, а он оказался прав! Вы нас действительно ждали. – Он опустил голову и исподлобья уже исподлобья с нескрываемым презрением. – Почему? Серебряная маска оставила глубокий порез на угольно-черной коже Ангела. Он наклонился вперед и шепотом произнес. - Я сделал это, чтобы они остались жить… …Аваддон вошел в покои Рафаэля без стука. Серафим, сидевший за столом, заваленным бумагами, обернулся. - Как ты смеешь входить ко мне без приглашения?! Я, смотрю, ты совсем лишился чувства страха! – Он встал и подошел к гостю. Аваддон склонил голову. - Прости меня, Рафаэль. Я хочу поговорить с тобой. - Мы поговорим с тобой, когда я отыщу то, что ты пытаешься скрыть, вопреки Воле Создателя, – глаза Серафима вспыхнули ненавистью. - Именно об этом я и хочу поговорить, выслушай меня! Рафаэль отступил на шаг и вопросительно посмотрел на Аваддона. - Я готов пойти на сделку,- Ангел вздохнул. - Вот мои условия: ты оставишь меня в покое. Серафим ухмыльнулся. - А с чего ты решил, что я стану заключать с тобой какую-то сделку? Ты совсем из ума выжил?! Пошел вон! – и он с силой толкнул Аваддона в сторону дверей. - Они хотят напасть на Пределы! – в отчаянии выкрикнул Ангел. Рафаэль застыл с открытым ртом. Спустя несколько секунд оцепенение прошло. - Что ты сказал? Повтори! Снизив голос до шепота, Аваддон, разделяя слова, произнес: - Они… хотят… напасть… на… Пределы. Серафим попятился назад. Нащупав рукой стул, он медленно сел. - Ты меня больше не интересуешь… - Ты!... – Агарес задыхался от злости, его голос задрожал. – Ты предал нас всех! Аваддон пожал плечами. - На все Воля создателя. Прости меня, брат, если сможешь. - Тварь! Агарес бросился на брата, но цепкие руки схватили его и силой поставили на колени. - Они все сегодня погибли из-за тебя! – голос ангела сорвался в гортанный хрип. – Видишь этот дождь? Он смешен с кровью моих братьев и сестер. Сами небеса оплакивают их. А ты… Тьма покрыла тебя не только снаружи, но и изнутри. Она поглотила тебя. Ты всегда был лишь маской. Последние слова Агарес сказал уже шепотом. Ангелы накрепко стянули его крылья ремнями и, подняв на руки, взмыли вверх. Аваддон поднял с песка серебряную маску, вытер ее о хитон и скрыл под нею свое лицо… *** Туор всего на полшага отклонился, провожая глазами несущий смерть яркий клубок. Огненный шар, сорвавшийся с руки Варфоломея, пролетел мимо и ударился в каменные ступени пирамиды, подняв в небо языки пламени, искры и серую пыль. Всего один шаг отделял ангела от Серафима. Удар ногой в лицо опрокинул Варфоломея на спину. Кровь брызнула из его разбитых губ. Туор подпрыгнул и, упав коленями в мокрый от воды и крови песок, вогнал свои меч Ангелу в живот по самую гарду. В этот самый миг кто-то подхватил его под руки и оттащил в сторону. Туор огляделся. Два десятка Ангелов, во главе с Рафаэлем, прибыли на помощь своему умирающему собрату. - Ты еще жив? – разочарованно спросил Туор. Серафим подошел к телу Варфоломея и опустился на одно колено. - Несите его в Пределы, пока не поздно. Быстрее! Четыре Ангела подбежали к телу, подняли его на руки и взмыли вверх. Рафаэль встал, отряхнул колено от песка и подошел к Туору. - Ты стал очень сильным. Жаль будет терять такого, как ты. Вы проиграли эту войну. Осталось совсем немного. Оглянись, все кончено. Вы ничего не добились. Из-за вас сотни тысяч наших братьев и сестер пали сегодня под острием мечей. – Он присел и растер в ладонях горсть песка. - Немногим раньше вы сами омыли землю кровью. Вы получили то, чего заслуживаете, – ответил Туор, пытаясь стряхнуть с плеч руки, что держали его. - На то была Воля Создателя! - Да у вас на все только один ответ! – вспылил ангел. – Вы слепо подчиняетесь Ему, словно у вас самих нет никаких мыслей. - Они нам ни к чему. На все… - Рафаэль запнулся и, чуть помедлив, сказал, обращаясь к Ангелам. - Вяжите его… *** Азазель кружил среди маковок деревьев, а за ним неотступно следовали Ангелы. В его руках был обломок древка, на котором, цепляясь за ветви, развивались обрывки знамени. Развернувшись спиной вперед, он выбросил перед собой руку, с которой сорвался сине-голубой шар. Преследователи разлетелись в разные стороны. Сияющий клубок ударил в дерево, расщепив ствол и швырнув волну щепок. Раздался оглушительный треск и, зашумев кроной, многовековая сосна рухнула, зацепив при этом сразу нескольких преследователей Азазеля. Смех сорвался с губ ангела. - Трепещите! Раздался свист рассекаемого воздуха. Ангел едва успел спрятаться за широкий ствол огромной сосны, как в него вонзился и вошел, едва ли не наполовину, сверкающий щит. - Хватит убегать, Азазель! – прозвучал крик. – Все кончено. Сколько ты еще продержишься? Ангел посмотрел вперед - лес заканчивался. Впереди простирались горы, а все небо было усыпано теми, от кого он пытался скрыться. - За мной! – крикнул Азазель и рванулся вперед. Его нагнали, когда он опустился на широкое плато. Сотни Ангелов ступали на скользкие камни, окружая знаменосца Восставших. - О-хо-хо! Только посмотрите, сколько вас на одного меня! Он воткнул древко между камней, не выпуская его из руки, и крутанул мечом, рассекая воздух. – Ну, давайте, по одному! Боитесь?! – и уже еле слышно добавил. - Я сам боюсь… Кольцо Ангелов сужалось. Бежать дальше было некуда. - Чтоб вас! – Азазель посмотрел на начинающее светлеть небо и закрыл глаза. Ему тут же скрутили руки и бросили лицом вниз… *** Люций оторвался от своих преследователей. Сизый туман скрывал его от их взоров. Высший понимал, что это не надолго. Через несколько минут они все равно нагонят его, но пока у него есть немного времени. Люций опустился на траву, примятую сильными струями дождя. Его тайное место хранило тишину и покой, которым было суждено вскоре исчезнуть. Бросая взгляд в небо, ангел подошел к раскидистому дереву, под кроной которого скрывались от потоков воды чудные творения. Дракон, который уже был втрое больше самого Люция, прикрывал своим огромным крылом единорога. Не медля не секунды и отбросив привычные ласки, Высший подошел к ним, бросив меч на траву. Положив руку на гриву белого чуда, он прошептал: - Уходи отсюда немедленно! Единорог встрепенулся и, ударив копытом, помчался в сторону огрызающихся горных вершин. - Пришло время тебе научиться летать, мой друг! – Люций обратился к дракону и приложил к маленьким рожкам, растущим на лбу зверя, ладонь и из-под нее заструилось ярко-желтое сияние. Дракон громко фыркнул, ударил по земле хвостом, покрытым острыми шипами, оставив широкую полосу вырванной травы, и расправил свои перепончатые крылья. - Возможно, мы видимся с тобой в последний раз, друг мог. Лети отсюда подальше, друг мой. Не надо меня ждать улетай! Зверь неуклюже сделал первый шаг, взмахнув крыльями. После второй попытки его лапы оторвались от земли. - Давай! – крикнул Люций и махнул рукой. - Пошел прочь! Размахивая крыльями, дракон удалялся, то и дело поворачивая свою длинную шею, и смотрел на своего хозяина. - Да улетай же! Ангел поднял свой меч. Его чуткий слух уловил слабый шелест. Люций закрыл на миг глаза, глубоко вздохнул и взмыл вверх. Три сотни Ангелов неслись на Первого Сына Создателя, возглавляемые Михаэлем. - Люций, брось меч! Ни к чему новые жертвы, ты и так натворил дел! – прогремел голос Серафима. - А ты забери! – ответил тот и снёс голову налетевшему на него крылатому воину. Защищаясь щитом, ангел рубил мечом налево и направо, отсекая крылья и руки своих врагов. Словно молния он метался из стороны в сторону и сеял вокруг себя смерть. Ангелы падали в озеро, поднимая фонтаны брызг, и ломали своими телами ветви единственного на поляне дерева. Против такого количество Ангелов, пусть и слабее, было тяжело сражаться даже Люцию. Михаэль знал это. Высшего все сильнее теснили к земле. Отбивать атаки Ангелов становилось тяжелее с каждой секундой. Люций не пропустил еще ни одного удар. Его щит был измят, а клинок готов был рассыпаться на части. Улучив момент, он сложил крылья и рухнул вниз. Уже перед самой землей расправив крыла, ангел на миг сложил и тут же расправил одно из них, и развернулся лицом к врагам, оставшимся далеко в небе. Проехав спиной по сырой траве, он выпустил из рук меч и щит. С его ладоней сорвались два огненных шара. Люций вложил в них столько Силы, что разорвавшись брызгами искр высоко в небе, они испепелили чуть ли не половину Ангелов Михаэля. Вновь взяв в руки оружие, Высший взмыл вверх. В воздухе пахло гарью. Дождь перестал. Ветер стих, предоставив праху полную свободу: кружить в небе или упасть на землю. Ангелы парили, ожидая приказа. Люций и Михаэль смотрели друг на друга. - Ты остался один, – Серафим обнажил меч. – Никто тебе не поможет, да и в этом нет смысла. Ты знаешь, что я говорю правду. - Смысл есть во всем, просто не все его видят, – Первый Сын опустил руки. – Мне повезло, в отличии от всех вас. - Сегодня лишились жизни тысячи наших братьев и сестер. Их кровь на твоих руках, Люций. Ты воплощение самой смерти. Высший улыбнулся. - Знаешь… Хотя, откуда тебе… Иногда, чтобы почувствовать жизнь, стоит прикоснуться к смерти. Многие из тех, кто сегодня погиб, жили!!! Они любили и были любимы! И умерли они, эту жизнь ощутив. Так кто из нас лишил жизни их всех, я или ты? – Люций указал на Серафима мечом. – Смерть стоит того, чтобы жить. Именно жить, а не слепо существовать. То, что ощущаешь ты – не есть жизнь. Она вокруг нас. Это сами мы! А что ты знаешь о жизни? Михаэль открыл, было, рот, чтобы ответить, но ход его мыслей прервал шум, доносившийся из-за спины. Он обернулся и не поверил своим глазам. Его верные воины разлетались в разные стороны, превращаясь в кровавое месиво. Огромное, чудовищное на взгляд Серафима, создание рвало Ангелов на куски. Мощными лапами вырывая куски плоти, оно било огромным хвостом, пронзая шипами их тела. Пасть зверя извергала жуткий рев, от которого закладывало уши. - Вот это жизнь! – крикнул Люций и бросился на Михаэля. *** Габриэль стоял между колонн ротонды, уперевшись в них руками, и смотрел на город. - Ты доволен? – спросил женский голос, заставивший Серафима вздрогнуть. Он обернулся. В разорванных одеждах перед ним стояла Ноэль. Левая рука музы пыла перевязана и примотана к груди. Красные, от крови перья шевелились от ветра, локоны ее волос хлестали по щекам. - Ноэль… - Габриэль повернулся к ней лицом. – Возвращайся в Пределы. - Я вернусь только тогда, - крикнула муза. - Когда умрет тот, кто виновен во всем этом! – Она обвела рукой вокруг. Вавилон превратился в дымящиеся руины. На развалинах домов рыдали люди, оплакивая погибших. Сошедшие Ангелы не жалели никого, сея смерть. - В этом виноваты вы, Ноэль, – вздохнул Серафим. - Ты знаешь, о чем я. Назови мне только имя того, кто лишил меня ребенка. Мне не надо большего. - Это Зофиэль, Страж Врат, но можешь не искать его. Он пал еще в Пределах от рук Люция. А теперь ступай, переживи свою скорбь и возвращайся домой, – Габриэль подошел к музе и, положив руку на плечо, поцеловал в лоб. – Жизнь продолжается. - Что ты знаешь о жизни… - Ноэль взмахнула крыльями и скрылась из вида. Серафим закрылся ладонями, закричал, что было мочи, и швырнул огненный шар в одну из колонн. Мрамор треснул и осел белой пылью. Снова и снова Габриэль выбрасывал разрушительные сгустки огня, пока над головой не раздался треск. Ангел поднял взгляд. Купол ротонды пошатнулся и начал крениться. Серафим расправил крылья и вылетел наружу. Медленно мраморная полусфера поползла с уцелевших колонн и отколов часть башни, рухнула вниз, снося лестничные марши и пуская вдоль стены огромные трещины. Габриэль парил над каменным колоссом, глядя, как из него вываливаются кирпичи, нарушая целостность кладки. Через несколько минут над Вавилоном прокатился громкий, оглушающий треск и башня осела вниз, подняв огромное облако пыли, которое накрыло весь город. Тела погибших навсегда остались лежать под обломками многовекового труда людей. *** Поляна была усеяна трупами. В центре, возле бездыханного тела дракона, стоял Люций, держа в руке обломок меча. Сил сопротивляться у него уже не осталось. Кровь сочилась из множества ран, что оставил на его теле острый клинок Михаэля. Сам Серафим выглядел не многим лучше. Его волосы слиплись, один глаз был залит кровью. Глубокая рана в боку саднила с такой силой, что он еле держался, чтоб не потерять сознание. - Теперь точно все, – прохрипел Михаэль. Уцелевшие Ангелы, которых осталось не больше десятка из трех сотен, окружили Люция… Глава 10. Чертог Создателя изменился до неузнаваемости. Теперь это было не маленькое помещение с тусклым светом, который исходил от Творца, но бескрайний, яркий зал, в котором поместились все обитатели Пределов. Ангелы стояли, опустив глаза в пол. Сегодня должен состояться Суд над теми, кто восстал против Создателя и Его Воли. В Чертоге находилось несколько тысяч пленных, оставшихся в живых после Великой Битвы. Все они стояли одной широкой колонной и были закованы в кандалы, а с обеих сторон их держали по два Ангела охранения, воизбежании попытки освободиться. Каждую минуту в Чертоге появлялись новые пленники в сопровождении стражей и занимали место в общем строю. Они выходили из большой арки, которая вела в темноту, туда, где отбывал свое наказание Первый Сын Создателя. Когда все плененные ангелы стояли перед Отцом своим, Создатель прекратил трансформацию. Начался Суд. - Дети мои! – прогремел Голос. – Вам не стоит говорить, зачем вы все сегодня здесь собрались. Достойны наказания те, кто Волю преступил Мою и кто осмелился поднять оружие на брата своего! Вот чем отплатили Мне они за ту любовь, что им дарил Я! Виновны! Постигнет кара Человеков тоже! Чтоб в сговор грешный меж собою они вступить впредь не могли, я дам им множество различных языков, чтоб понимать они друг друга перестали и разделю их материк единый на несколько частей! Так будет! Подчиняясь мысленному приказу Творца, Габриэль и Рафаэль вывели на середину Чертога Люция и отступили на шаг назад. Закованный в кандалы Серафим, стоял с гордо поднятой головой и молчал. - Я знаю твои мысли, сын! – прозвучал Голос. – Отбросил ты любовь Мою. Ты был Первым созданием Моим. Я на тебя надежды возлагал, что поведешь ты за собой и братьев и сестер, что дашь им знания и Силу, чтить то, что Я Велю. Но ты решил сам стать Творцом, Пределами решил сам управлять. Гордыня верх взяла над Моим сыном! Как низко пал ты, Люцифер в моих глазах! Виновен! Вот наказание тебе Мое! Ты будешь изгнан из Пределов! И за тобой отправятся все те, кто встал с тобою против Меня! В том Мире Темном ждут уже вас души смертных тех, кто взял оружие в руки и пал под градом ударов мечей сынов и дочерей Моих, что верными остались Мне. Напротив той каменной арки, из которой выводили плененных ангелов, появилась еще одна, зияющая темнотой. Люций хорошо ее запомнил. Именно там тысячу лет назад исчезла та, которую он надеялся встретить. Два Серафима, стоящие у него за спиной, приблизились и сняли кандалы. Цепи со звоном упали на мраморный пол Чертога. Габриэль положил руку на плечо Высшего, но тот дернул рукой и подошел к проходу, открывающему путь в Темный Мир. Обернувшись, Люций произнес: - Я настоящей жизнью жил и не жалею ни о чем, а вы, слепцы… Он не успел договорить. Огненный шар, сорвавшийся с руки Рафаэля, ударил Падшего ангела в грудь, низвергая в пропасть. Люцифер падал в кромешной темноте, оставляя еле заметный дымный шлейф. Его крылья не естественно заломило, кожу секли и обжигали потоки горячего ветра. Рана на груди, оставленная разорвавшимся огненным сгустком, саднила. Ему казалось, что падение длиться уже целую вечность, когда его слезящиеся глаза уловили потоки далекого света. Спустя несколько мгновений он стал различать острые, оскаленные клыки черных гор, которые изрыгали вверх потоки огня и пепла. Постепенно жар, идущий снизу, стал нестерпимым. Люций до боли сжал зубы. Развивающиеся обрывки одежды сперва задымились, а затем вспыхнули ярко-желтыми языками пламени. Последнее, что он увидел, были тысячи черных точек, стремительно летящих вниз. Мышцы Падшего ангела напряглись, он зажмурился и рухнул в центре большого каменного плато, подняв облако серой пыли. |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:09
» Падший (роман) Часть 3, главы 1-3…И останусь я навсегдаСредь озер из слез и багровеющих луж. Не отпустит уже никогда Город потерянных душ... Часть 3 Глава 1. Туор открыл глаза. Слева и справа возвышались горные хребты, уходящие своими вершинами далеко в желто-красное небо и огибавшие, кажущееся бескрайним, плато. Впереди простерлась бескрайняя песчаная равнина, усыпанная огромными валунами. Вдалеке виднелась извивающаяся красная полоса огненной реки, которую Падший заметил прежде, чем потерял сознание, а за ней… снова горы. Почерневшие от гари, что летала в воздухе, крылья ангела подергивались. Туор оперся руками о камни и поднялся. Тело болело от ступней до кончиков почерневших крыльев. Ноги не хотели слушаться. В тот же миг острая боль пронзила виски, и перед его глазами промелькнуло видение: он прижимает безжизненное тело музы. Ангел упал на колени. Схватившись за голову, Падший застонал и вновь сделал попытку подняться. Ему это удалось. С трудом передвигая ноги, он шаг за шагом шел вперед. Силы словно покинули его. Он оперся рукой об огромный серый валун, и тут же налетело новое видение: пронзенного мечом Серафима поднимают на руки. Вновь боль, и Туор припал на одно колено. Застонав, ангел выпрямился. Кровь в висках бешено колотилась, пелена, застлавшая глаза, начала спадать. Очертания приобретали естественные формы. Содрав окровавленной рукой обрывки рубахи, он огляделся. Один, посреди бескрайней пустыни! Его слух уловил какое-то движение впереди. Там, за большой, прямоугольной глыбой кто-то был! Он слышал, как стучали и терлись друг о друга мелкие камни. Осторожно, боясь потерять равновесие, Туор стал двигаться вперед. Ремни на сандалиях лопнули при ударе о поверхность и мешали движению, но ангела это сейчас волновало меньше всего. Прижавшись к теплой, серой поверхности камня грудью, Туор, стараясь не шуметь, начал перемещаться, вытянув вперед шею. Первыми его глаза увидели почерневшее крыло. Падший облегченно выдохнул. Он не один, а это уже полбеды. Придерживаясь ладонью за острый и неровный край, Туор завернул за угол. Прислонившись спиной к камню и уронив на грудь голову, перед ним сидел ангел. Его лица не было видно из-за ниспадающих черных, слегка подпаленных волос. Одежда незнакомца была разорвана, а все тело покрывали кровавые рубцы. Присев, Туор дотронулся до его плеча. Ангел вздрогнул и глубоко вздохнул, хватая ртом горячий воздух. - Азазель! Брат! – воскликнул Туор. – Как же я рад видеть тебя! Открыв глаза, тот, кого звали, огляделся, шаря ладонями по песку. - К…кто…ты? – спросил пришедший в себя ангел. – Г…где я? - Это я – Туор, твой брат! Вот на второй вопрос я ответить тебе затрудняюсь. - А как меня зовут? – ангел едва не завалился на бок, но успел выставить руку. Казалось, он вновь потерял сознание. Его глаза закатились, а изо рта потекла узкая полоска крови. - Азазель! – Туор схватил его за плечи и стал трясти. Голова ангела беспомощно качалось из стороны в стороны. Туор успокоился. Ангел вновь пришел в себя и спросил: - К…кто ты? – и повалился на песок. За спинами ангелов раскатился оглушающий грохот и твердь содрогнулась. Туор поднял взгляд. Где-то за перевалом вверх взлетел столб огня, разбрасывая в стороны пылающие сгустки. - Лучшего места не найти… - обреченно произнес ангел и закрыл глаза. Туор проснулся от пронзительного звука, который был похож на пищание летучей мыши, только резал слух во стократ сильнее. По песку проносились серые тени, и ангел поднял взгляд наверх. В огненном небе, рассекаемом белыми сполохами молний, не было никого. Туор потряс головой, отгоняя видения, но ничего не изменилось. Невидимые глазу создания, истошно вопя, продолжали виться над ними. - Это демоны, – раздался шепот. Ангел посмотрел на говорившего. Азазель пришел в себя. - Кто?! - Демоны. Это души умерших ангелов, которые не переродились, а были сосланы в наказание сюда, как и мы. Создатель не пожалел их. – Азазель закашлялся и сел, прислонившись к камню. - Откуда ты знаешь? – удивился Туор. - Ты чем слушал?! – ангел тяжело дышал. – Когда впервые Творец осудил Люция, вместе со смертной, Он сказал, что все, кто ослушается Его, попадут в Темный Мир. - А почему их зовут именно так? - Я говорю с тобой всего несколько мгновений, а ты мне уже надоел! – Азазель на миг зарыл глаза. – Голова раскалывается. Мы здесь одни? Туор встал и вновь окинул взглядом плато. - Похоже, что так оно и есть. Никого не видно. Хотя, может за валунами кто и есть. Ты идти сможешь? Азазель попробовал приподняться, но тут же прекратил попытку. - Нет, я лучше подожду тебя тут. Хорошо? - Конечно. Туор потянулся до хруста. Запекшаяся кровь потрескалась, и раны, полученные в битве, вновь заныли. Осторожно ступая, ангел стал двигаться вперед, оставив Азазеля одного. Сандалии оставляли четкие отпечатки на песке, поднимая пыль. Тени неотступно следовали за ангелом, заставляя его оборачиваться и вскидывать голову. Невидимые демоны, завывая, кружили над ним. Горячий воздух, который втягивали ноздри Падшего, обжигал его тело изнутри. Порывы внезапно поднимающегося ветра секли песком по открытым ранам, заставляя Туора морщиться от боли. Выраставшие то тут, то там небольшие смерчи из мелких камушков и пыли, извивались и мчались куда-то вдаль, оставляя под собой волнистые следы. Увидев в нескольких десятках шагов впереди небольшие кратеры, не более двух шагов в диаметре и наполненных жидкостью, по которой шла мелкая рябь, Туор ускорил шаг. Подойдя к одному из них, он упал на колени и, зачерпнув ладонью воду, припал к ней губами. Сделав глоток, Падший тут же сплюнул и перевернул ладонь, глядя, как падают вниз прозрачные капли. Солоноватый привкус остался на его потрескавшихся от жары и сухого воздуха губах. Он поднялся, и, сделав несколько шагов, склонился над другим кратером. Багровая, вязкая жидкость еле колыхалась. Туор опустил в нее и тут же поднял ладонь, которая стала красной. Тягучая капля упала вниз и по поверхности побежали круги. - Кровь… - выдохнул ангел. - Слезы и кровь. Внезапно что-то полоснуло его по спине, и ангел выгнулся. По песчаной поверхности проплыла серое пятно. От острой боли лицо Падшего перекосилось, а его крылья, расправляясь, хлопнули. Тут же Туор услышал крик и обернулся. Азазель, прислонившись к камню, опустил голову и яростно размахивал руками, словно отбиваясь от кого-то. Вокруг него кружили тени. Вновь острая боль заставила ангела изогнуть тело. - Что происходит?! – крикнул Туор, не ожидая ответа. Неведомая сила уронила его вниз, и ангел ободрал руки. Его плоть стали царапать невидимые когти теней. Он вскочил и со всех ног кинулся к Азазелю, который был уже на грани безумия. Что-то неимоверно сильное ударило Туора в спину. Его ноги оторвались от земли, тело развернуло и швырнуло вниз. Падший едва успел подобрать крылья, чтобы не сломать и не ободрать об острые клыки камней. Враг атаковал снова. Ангел едва успел прикрыть лицо, что получилось само собой, и как раз вовремя. Чьи-то острые когти оставили глубокие порезы на предплечьях. Сгребая песок руками и ногами, он пятился назад, ошарашено глядя по сторонам. Крики Азазеля стихли. Не помня как, Туор оказался возле беспомощного брата. Тот был весь изранен и усыпан перьями, которые летели с его крыльев и прилипали к окровавленному телу. Накрыв друга собой, ангел распростер крылья, в надежде отогнать невидимых чудовищ. Ничего другого ему в голову не пришло. Вновь острая боль пронзила тело Падшего, оставив кровавую полосу на спине. Душераздирающий крик Туора пролетел над плато и затерялся в горах. Еще два сильных удара обрушились, словно камни с крутого обрыва, и он начал терять сознание. Перед глазами все стало расплываться. Ангел слышал стук своего сердца, который звучал все тише и тише. «Вот и всё…» - подумал Туор и тут, словно издалека, он услышал чей-то крик. Сначала совсем слабый, но потом голос становился все громче и четче. Туор уже различал звуки. - О…е…а… - Про…ме…тва… - стучало в ушах ангела, пока, наконец, он не разобрал: - Прочь, мерзкие твари! Туор из-под крыла посмотрел в ту сторону, откуда раздавался крик. Все было, как в тумане. Ангел зажмурился и потряс головой. Атаки невидимых воинов прекратились. «По всей видимости, они нашли себе новую жертву» - подумал Туор и открыл глаза и не поверил им. С каменного склона, перебирая ногами, буквально катился, обдирая руки, Мульцибер. Архитектор Пределов цеплялся за выступающие камни, вырывая их из тела гряды. - Прочь! – орал он. – Огонь! Достигнув подножия, ангел упал, подняв облако пыли, но тут же вскочил и бросился к своим собратьям. В его руках вспыхнули огненные шары, которые взлетели вверх и взорвались с яркой вспышкой. Раздались оглушительные вопли, переходящие в визг. По поверхности плато заметались серые тени, расползаясь в разные стороны, пока не пропали совсем. Мульцибер подбежал к ангелам. - Вы целы?! – задыхался он. - Не совсем, – ответил Туор. – Где они? Ангел по-прежнему прикрывался потрепанными крыльями. - Улетели. Эти твари боятся яркого света! Туор поднял голову, складывая крылья. Одежда архитектора почти не пострадала при падении, лишь прогорела в некоторых местах и была перепачкана кровью. Правую щеку ангела пересекала глубокая рана. - Меня, вот, слегка задели… - сказал он. – Хорошо я сообразил на счет огня, а то бы от меня только перья остались! А кто это у нас тут? Мульцибер посмотрел на сидящего ангела, который сейчас напоминал растерзанного шакалом страуса. - Азазель. Ему досталось от демонов, – Туор приподнял голову ангела. Глаза ангела закатились. - От кого? – спросил Мульцибер. - От демонов. Так их назвал Азазель, когда еще мог говорить, – ответил Туор и посмотрел на архитектора. - Что же с ним делать? Он так долго не протянет. - Очухается, если эти твари не вернуться. Он все-таки ангел, а не смертный. Крылья на месте, хотя они больше похожи на… - Он поднял кончик крыла. То, что когда-то было гордостью любого обитателя Пределов, сейчас представляло собой жалкое зрелище. Когти демонов основательно ощипали Азазеля. Мульцибер ухмыльнулся: - Надо соорудить какое-нибудь укрытие, – и, чуть помедлив, спросил. – Интересно, а где все остальные? Туор пожал плечами. - Я не успел обследовать плато, благодаря этим… - Он махнул рукой. - Да, и спасибо тебе. - Да не за что! – Мульцибер улыбнулся. – Ты бы меня тоже не бросил. Что я, Аваддон, что ли?! Туор смутился и вопросительно посмотрел на архитектора. - Ты разве не знаешь?! – удивился тот. – Это ж он предупредил Серафимов, что мы нападем на Пределы, и они успели собраться. А так бы мы их в пух и прах уделали бы! Туор не знал, что сказать. Тот, кто столетиями был с ним рядом в Гизе, отдавал Силы на строительстве Атлантэона, предал их! Сомневаться в словах Мульцибера он не мог. « Аваддон… А ведь Люций всегда сомневался в нем, - подумал Туор. – И где, интересно, он сам». От размышлений его оторвало легкое прикосновение. - Я говорю, помоги мне! – Мульцибер сдвинув брови, смотрел на друга. – Уснул, что ли?! - Нет, задумался. Что делать-то? Архитектор завязал темные, пыльные волосы узлом. - Надо передвинуть во-о-он те глыбы, - Он показал пальцем в сторону больших валунов. - Поставим их квадратом. Так, по меньшей мери на нас не нападут сбоку, а сверху…Сверху как-нибудь отобьемся, если что. Оставив беспомощного Азазеля, ангелы направились в сторону каменных глыб, каждая из которых была равна их росту, а шириной в размах крыльев. Такие же блоки они использовали, чтобы заложить основание пирамид в Гизе. Вспомнив город, Туор тяжело вздохнул. - Что это за место? – спросил он, упираясь спиной в каменный массив. Мульцибер встал рядом. - Темный Мир. Полагаю, Творец его специально создал, а может быть… - Он задумался, сдвинув брови. - Что? – спросил Туор, косясь на архитектора. - Есть еще один вариант и он мне кажется более вероятным, – хмыкнул тот. - И? - Может это первый и не очень удачный опыт Создателя. Хотел сотворить Землю, а вышло вот это. Во второй раз ему повезло много больше, – закряхтел Мульцибер. – Поднажми! А-а-а! Мышцы на ногах ангелов напряглись, вены вздулись. Еще мгновение и глыба сдвинулась с места, сгрудив позади себя песок. Раскрасневшийся Туор обошел камень. - Надо подкопать, – Он опустился на колени и стал откидывать песок в сторону. Мульцибер присоединился к нему, и уже через несколько минут на пути глыбы появилась неглубокая, но длинная яма. Дальше работа пошла быстрее. - Нам бы пару помощников! – сказал Туор и сполз на песок. Один каменный массив встал на место, соединившись углом с другим, возле которого лежал Азазель, до сих пор не пришедший в себя. - Знаешь, Туор, - Мульцибер сел рядом. – Была бы ночь, я бы спать пошел. Хоть я и ангел, пусть Падший, но сон нужен даже мне. Эта жара… Тут хуже, чем в Гизе! Прости за сравнение. Туор отмахнулся. - Я не уверен, что здесь вообще бывает ночь. Сколько мы уже тут? - Туор посмотрел наверх. - Не знаю, было б солнце или звезды, сказал бы, а так, не знаю, – Мульцибер тоже задрал голову. – Пить хочется… Ангел попытался сглотнуть. - Ну что, продолжим? – архитектор поднялся и скинул рубаху. - Продолжим, – сказал Туор, вставая и морщась от боли. К ранам, оставленным невидимыми тварями, добавились ссадины, которые подарила шершавая поверхность камня. Сколько прошло времени, ангелы так и не поняли. Красно-желтое небо, местами перекрываемое черными тучами, так и весело над ними. Не было даже намека на то, что оно когда-нибудь сможет изменить свой цвет. Где-то вдалеке что-то громыхало и трещало. Твердь вздрогнула, заставив Падших в испуге упереться в камень, чтобы не упасть. Туор и Мульцибер переглянулись и продолжили работу. Пролетающие мимо пыльно-каменные крутящиеся вихри, приковали к себе взгляды ангелов, которые поставили последнюю глыбу на место, образовав каменную коробку с небольшим проходом. Зайдя внутрь убежища, они сели и закрыли глаза, не боясь быть атакованными душами умерших собратьев, которые превратились в невидимых, но очень опасных обитателей Темного Мира… Глава 2. Сжавшись от холода и прикрывая ладонью чресла, обнаженный Агарес передвигался, по пояс утопая в снегу. Вторая рука была накрепко прихвачена кожаным ремнем к торсу, и ныла, напоминая о минувшей битве. Его волосы слиплись от запекшейся крови, одно крыло было сломано и волочилось, оставляя кривой след. Он упал на вершину скалы, и, не удержавшись, скатился вниз, разодрав остатки прогоревшей одежды. Острые камни терзали его плоть, оставляя глубокие, кровоточащие раны. Падение смягчила толща снега, который покрывал плато, лежавшее у подножия хребта. Теперь за его спиной осталась горная гряда, а впереди – одинокий скальный гребень, которые тянулись в стороны, на сколько хватало взгляда, а между ними заснеженная пустошь. Где-то вдалеке мерцало зарево, и небо было раскрашено в красно-желтые тона. Агарес посмотрел наверх. Только фиолетово-черные тучи. - Огонь… – посиневшие губы Падшего тряслись от холода. – Только бы дойти! Внезапно налетевший порыв ветра поднял снежное покрывало и швырнул в лицо ангела. Ступая шаг за шагом, Агарес все больше сомневался, что сможет пройти еще хотя бы сотню шагов. Впереди простиралось белая равнина. До скального гребня, что показывал свои клыки, было еще очень далеко, а обернуться, чтобы узнать, насколько далеко он ушел, боялся, чтоб не пасть духом, которого почти не осталось. Ветер кружил снежинки, обволакивая ангела. Ноги перестали что-либо чувствовать, а веки тяжелели от оседавшего на них инея. Дыхание становилось все тяжелее и надрывнее. Все нутро обжигало ледяными потоками воздуха. Кожа сменилась на бледно-синюю, и принимать свой первоначальный цвет не собиралась. Пальцы перестали слушаться, несмотря на все попытки Агареса отогреть их своим дыханием. Ему казалось, что воздух, который выходит изо рта еще сильнее обдает их холодом. - Не могу больше… - сквозь не шевелящиеся губы прошипел ангел. – Не могу… Его плечи судорожно затряслись, и он упал лицом в снег. Раздался грохот, заставивший твердь вздрогнуть. Воздух загудел и разразился свербящим свистом, который стал сменяться на шипение. Еле повернув голову, Агарес открыл глаза. Из небольшой ямы, образовавшейся возле него, шел пар. Он попробовал перевернуться на спину, но продрогшее до костей тело отказывалось подчиняться. Тогда Агарес повернул голову так, что позвонки затрещали, грозя сломаться. С неба сыпались и исчезали под снежным покровом, раскаленные и пышущие жаром камни. Собрав остатки сил, Падший стал загребать снег здоровой рукой, пытаясь добраться до спасительной ямы. Боль, исчезла полностью. Он забыл и про руку, и про сломанное крыло. В голове билась только одна мысль: добраться до камня! - Еще чуть-чуть, – ревел Агарес, стиснув зубы и подгоняя себя. – Давай! Последний рывок и ангел скрылся в протаявшей толщи снега. Он лежал, свернувшись, и прижимал к себе еще не успевший остыть камень. Тепло, исходившее от раскаленной горной породы, мгновенно поглощалось ангелом. Потянуло сожженной кожей. Падший лежал, закрыв глаза. Его трясло, по щеке текли слезы. Сверху продолжали рассекать воздух падающие камни. Отбросив остывший кусок породы, Агарес встал и начал пробраться к следующей впадине. Холодный ветер болью отозвался в обожженной груди. На сотни шагов вокруг ангела поднимались столбы пара. Переползая от одной спасительной ямы к другой, он сумел добраться до подножия гребня, за которым должен быть спасительный огонь. Оставалось преодолеть подъем и выдержать спуск. Уверенность в сознании ангела стала расти. Он почти отогрелся и был готов к последнему рывку. - Ну почему Ты вложил всю Силу в крылья, – бросил Агарес вникуда. - А не в какое-нибудь другое место, которое не сломано?.. Поставив ногу на выступающий каменный клык, он засунул обгоревшие пальцы в узкую щель, которую обнаружил чуть выше головы, и вышагнул вверх, пытаясь найти опору для второй ноги. Несколько раз он срывался и падал спиной в снег, но не прекращал своих попыток. Отойдя от гребня на несколько десятков шагов, ангел стал всматриваться в серую поверхность. Благодаря своему острому зрению, внимательно изучив все щели и выступы, Агарес в голове прокрутил весь маршрут своего движения и вновь подошел к стене. Теперь он точно знал, куда поставить ногу и где ухватиться. Боль, которую причиняло сломанное крыло, была острой и только добавляла решимости скорей выбраться из ледяного плена. Высотой гребень мог сравниться с колоссом пирамид в Гизе, на которые любой обитатель Пределов мог взлететь за считанные мгновения. Здесь же ангел преодолевал крохотные расстояния так долго, что ему казалось, будто прошла уже вечность. Посмотрев наверх, Агарес криво улыбнулся. Осталось совсем немного, и он поднимется на вершину гребня. Дыхнув на ладонь, ангел приготовился к последнему рывку. Стиснув зубы и напрягая замерзшие мышцы, Падший переставлял ноги, цепляясь кровоточащими пальцами за острые камни. Наконец он выбрался на небольшую площадку и выпрямился во весь рост. Ветер трепал волосы и сек обнаженное тело. Впереди был не очень крутой спуск, а внизу, почти у самого подножия текла широкая огненная река. Ее красно-желтые воды, бурлили и выплевывали вверх языки пламени. От гребня ее отделяла узкая полоска каменного берега. Ангел посмотрел наверх: прямо над ним фиолетово-черное небо меняло свой окрас, становясь огненно-кровавым. В спину дул ледяной ветер, а грудь обдавало сильным жаром. - Не замерз, так обуглюсь… - сказал Агарес и начал спуск. Камни выскальзывали из-под ног ангела, и он, то и дело, падал, все больше обдирая кожу. На его теле не осталось и пяди целого места. Ремешки сандалий растрепались и лопнули, в результате чего бесполезная обувь была отброшена в сторону. Чем ниже спускался Падший, тем сильнее становился жар, идущий от стремительно мчащихся вод огненной реки. Агарес ступил на каменный берег, который оказался монолитной плитой и образовывал небольшой обрыв. Река была столь широка, что перебраться на другую сторону не представлялось возможным. Противоположный берег виднелся шагах в пятистах от того места, где он стоял. - По крайней мере, здесь не так холодно… - успокаивал себя ангел. Он сел и, поморщившись, прислонился к большому валуну. «Должен же здесь появиться хоть кто-то… Или мне одному так повезло? - подумал Агарес и закрыл глаза». Он ничем не походил на живое существо, поэтому две тени, покружившие возле него, убрались прочь, оставив его в покое. Вновь горы вздрогнули, и мелкие камни, скатившись с вершины, с желтыми брызгами нырнули в огненный поток. Но ангел этого не видел. Он крепко спал, поджав колени и уронив на них голову… … - Ну что же вы?! – выкрикнул Люций. Он парил над обрывом и махал рукой, призывая ангелов последовать за ним. Агарес толкал Аваддона в бок. - Давай! А я за тобой. - Я-то смогу, а вот ты, похоже, не хочешь, – усмехнулся чернокожий ангел. Он разбежался и, оттолкнувшись, высоко подпрыгнул. Прогнув спину, ангел расправил крылья и воспарил. - Очень хорошо! – крикнул Высший. – Ты один из немногих, у кого получилось сразу! Аваддон улыбался, глядя на брата. Агарес стоял на краю и раскачивался, готовясь к прыжку. - Не бойся, я рядом! – подбодрил его Люций. - А я точно смогу? – засомневался ангел. - Если не прыгнешь, мы этого никогда не узнаем, – Высший скрестил руки на груди. - А если не смогу? На этот раз ему ответил Аваддон, пролетавший мимо него: - Тогда об этом будем знать только мы, а ты даже не вспомнишь! – и засмеявшись добавил. - Прыгай! Агарес закрыл глаза и шагнул в пропасть… Ангела начало вращать с невероятной скоростью. В конце концов, ему удалось совладать с крыльями. Не помня самого себя, он опустился на мраморную плиту. - Живой? – спросили его, а через мгновение вопрос повторили. - Ты живой?!... - Ты живой? Агарес с трудом разлепил веки. Не поднимая головы, он посмотрел по сторонам. Сандалии, длинные, белые хитоны. «Музы?! Похоже, я еще сплю, – подумал ангел». - Ты посмотри на него! На нем же живого места нет! Полетели! – прозвучал мягкий голос. Падший поднял голову. - Если я сплю, то это плохо. Нельзя так издеваться, пусть даже во сне! - Живой. А ты лететь хотела. Ты как? – спросила одна муза и присела рядом с ангелом. - В целом ничего целого. Крыло сломано… - был ответ. – А вы кто? Агарес посмотрел на лица муз. Он их не помнил. «В Битве они точно не принимали участия. Куда ж меня забросило-то? - ангел встал». Музы, узревшие его наготу, смутились и прикрыли ладонями глаза. - Знаете что, - сказал Падший. - Ничего с этим поделать не могу. Одна из муз с треском порвала свой хитон, оголив ноги до колен, и протянула ему обрывок. - Я сам не смогу… - кивнул Агарес на поврежденную руку. Вторая муза подошла к ангелу и прикрыла его чресла полотном, завязав узел на бедрах, затем сняла свой пояс и привязала поврежденное крыло к израненному телу ангела. - Мне неудобно вас просить, - обратился он к ним. - Но не могли бы вы перенести меня на ту сторону? - С радостью поможем брату нашему! – музы склонили головы. Подхватив Падшего под руки, они взмыли вверх. - Только не уроните меня! Музы хихикнули и стали переговариваться между собой. Агарес их не слушал. Он всматривался вдаль. Кроме огромной песчаной пустыни и гор, окружавших ее, ничего не было видно. Внизу бурлила и плевалась огнем река. - Сестры, а как вы сюда попали?! За что? Судя по вашему одеянию, вы не принадлежали к Восставшим против Создателя. - Мы одни из немногих, кто вступился за вас. Мы просили Творца простить всех, а взамен, нас постигла та же участь, – ответил муза, которая была столь любезна и снабдила ангела одеждой. - И многие заступились за нас? - Из ангелов – никто, – муза тряхнула головой, отбрасывая назад темные волосы. Светлые пряди второй спасительницы были перехвачены серебряной тесьмой. Она была молчалива и не спешила вступать в разговор, лишь косилась на ангела. - Нас было шестеро… - Как ваши имена? Чуть помедлив, муза ответила: - Я – Телика, а она – Лана. Оставшийся путь они продолжили, не проронив ни слова. Когда огненная река осталась позади, музы начали снижаться. - Подождите! – сказал Агарес. – Там! Видите?! - Что?- спросила Телика, удивленно посмотрев на ангела. - Видишь впереди каменные глыбы? – он посмотрел на музу. Та кивнула. - Там кто-то есть! - ангел начал крутиться и вытягивать шею. Музы опустились совсем низко и, не долетев нескольких десятков шагов до каменной постройки, ступили на песок. Агарес освободился от их объятий и неспеша пошел вперед. Песчаная воронка пронеслась перед Падшим. Он проводил ее взглядом. «В Гизе были такие же, - пронеслось в его голове». Подойдя к каменным глыбам, Агарес обнаружил между ними небольшой проход и шагнул внутрь. Музы замерли в ожидании. Через мгновение ангел появился вновь и поманил их рукой. Туор с Агаресом стояли в углу, глядя, как музы склонились над Азазелем. Ангела трясло так, что Мульциберу пришлось навалиться на него всем весом. Положив ладони на голову Падшему, музы отдавали ему часть своей Силы. Из его рта, пузырясь, текла кровь. Конвульсии, сотрясавшие тело Азазеля, прекратились, и теперь он лежал изредка вздрагивая. - Вы сами-то как? – спросила Телика у подошедшего Туора. - Мы в порядке, а вот Агаресу помощь не помешала бы. - Он принадлежит к Ангелам Силы. Наших возможностей не достаточно, – сказала Лана. – Ему может помочь только Высший, – Она с сожалением посмотрела на Агареса. - Я никуда не тороплюсь, подожду, – улыбнулся тот. Воздух разрезал протяжный, жуткий вой. Музы вздрогнули. По камням поползли серые тени. - Опять… - прошипел Мульцибер и пустил в небо два пылающих сгустка, которые осветили укрытие, отпугнув призрачных тварей. - Это когда-нибудь кончится?! – вспылил Туор. – Надо найти другое место! - За рекой сплошные снега, – сказал Агарес. – И никакого света. Такое ощущение, что это изнанка какого-то другого Мира. Туор хмыкнул. - Мульцибер думает, что это первое творение Создателя. Ведь так? – Он посмотрел на архитектора. - Все может быть, – ответил тот и опустился на песок рядом с Азазелем. - И что же нам теперь делать? – Телика оглядела ангелов. - Поскольку нас теперь четверо… - ответил архитектор. - Его, - Он кивнул на Азазеля. - Я не считаю. Тебя, Агарес, тоже, уж извини, нам надо соорудить что-то более фундаментальное, чем это… Мульцибер обвел взглядом нехитрую постройку. - А что это были за тени? – спросил Агарес. – В кого ты шары метал? - Это демоны - души умерших ангелов и их стоит опасаться. Хоть они и невидимы, но их когти более, чем реальны. Они едва не разорвали Туора, а Азазель… Сами видитеЮ – архитектор вздохнул. - Нам бы таких воинов… - обреченно прошептал Агарес. Музы опустились на песок в центре площадки. Небо клубилось, перемешивая желтые и красные тучи, и висело так низко, что казалось, вот-вот рухнет. Горячий воздух обжигал и сушил горло, а песчаная пыль лезла в глаза. Ангелы сидели молча, стараясь не смотреть друг другу в глаза.. Этот Мир стал их новым домом, тем местом, в котором им предстояло провести все следующие годы и столетия. Мульцибер выводил пальцем на песке какие-то рисунки, что-то считал, закатывая глаза, стирал и писал снова. Агарес сидел, скрестив ноги, и разглядывал свои раны. Туор просто стоял, повернувшись ко всем спиной, уткнувшись лбом в серую поверхность камня, положив руки на затылок. Музы еле слышно что-то напевали себе под нос. - Ты сказала вас было шестеро, – разбил тишину Агарес. – Что стало с остальными? Телика подняла взгляд и с тоской посмотрела на ангела. - Когда Габриэль скинул нас, - услышав имя Серафима, архитектор помрачнел. - Мы хотели вернуться, чтобы просить Создателя простить нас. Мы даже нашли Врата, ведущие из этого Мира… Муза запнулась и за нее продолжила Лана. - Их охраняет какое-то чудовище. Оно сразу кинулось на нас. Мы с Теликой стояли поодаль и успели скрыться, а вот других муз оно разорвало на части. Эта тварь гналась за нами, но отстала, увидев кого-то внизу, а мы тем временем скрылись в горах. Возвращаться мы побоялись и решили двигаться дальше. Сколько мы летели – не знаю. Потом мы встретили Агареса, – муза посмотрела на ангела. Тот поднял взгляд и кивнул, выражая благодарность за спасение. Муза ответила тем же. - Они идут! – раздался голос. Взгляды ангелов устремились на Азазеля. - Они идут! – повторил Падший и резко сел. – Они идут! Он повторял эту фразу снова и снова, обхватив руками голову. Мульцибер тряс его за плечи: - Кто, Азазель? Кто идёт?! - Они идут… Они идут… Они идут… - бормотал он, не приходя в сознание. Вскочив, архитектор выскочил из укрытия, а через мгновение прозвучал его крик: - Быстрее сюда! Ангелы не заставили себя ждать. Покинув каменное убежище, они вышли наружу и застыли в недоумении… Глава 3. Люций открыл глаза. Приподнявшись на руках, он сел. Встать пока не решился. Собрав пыль, окружавшую его, ангел растер ее в ладонях и посмотрел наверх. Вместо голубого неба, которое он хотел бы увидеть, над ним клубились красно-оранжевые тучи, которые проглядывали сквозь густой, темный дым. Падший огляделся. Вокруг простиралась бескрайняя пустыня. Вдалеке виделись острые вершины гор. С другой стороны высился огромный вулкан, изрыгающий вверх столб огня и шлейф пепла. Люций видел подобный там, на Земле, но этот не шел ни в какое сравнение. Он был небывалых размеров. Даже отсюда он выглядел устрашающим, хотя до него был, по меньшей мере, день пути. Ангел встал и потянулся. Боли было, несмотря на силу удара при падении. Огромные черные крылья хлопнули у него за спиной. Высший почувствовал небывалый прилив Силы. Этот Мир излучал ее в таком количестве, что он едва не потерял сознание. Люцифер закрыл глаза. Сквозь веки ангел видел разноцветные круги, которые появились не известно откуда. Сжав кулаки и стиснув зубы, он мысленно попытался избавиться от лишней энергии, переполнявшей его. Легкое покалывание побежало по всему телу, от корней волос до кончиков пальцев, усиливаясь с каждым мгновением, и едва добралось до ступней, ангел почувствовал, как часть Силы покидает его. Твердь вздрогнула и затрещала. Поверхность пустыни вздыбилась, поднимая пыль, и побежала волнами во все стороны, сопровождаемая порывом сильного ветра. Через мгновение все стихло и Падший открыл глаза. Пыль медленно оседала. Люций разжал кулаки и огляделся. Мысли беспорядочно бились в его голове. Пытаясь остановить их хаотичное движение, он пошел вперед по направлению вулкана. Подошвы сандалий оставляли четкие следы на поверхности бескрайней, мертвой пустыни. Он шел уже очень долго, но казалось, что не приблизился к огнедышащей горе ни на шаг. Внезапно его чуткий слух уловил слабые звуки. Ангел поднял взгляд и осмотрел огненное небо. Высоко, среди темных клубов дыма, он разглядел две фигуры, которые неслись, размахивая своими былыми крыльями, а за ними летела огромная черная тень. - Музы?! – удивился Люций. Ангел поднял руку, в надежде быть замеченным, но белые фигуры неслись в сторону оскаленных гор, не обращая на него никакого внимания, за то черная тень прекратила свое преследование и резко метнулась вниз. От неожиданного оглушающего воя Люций закрыл уши ладонями. Спустя мгновение тень проплыла по покрытому пылью и пеплом каменному плато. Падшего развернуло вопреки его желанию и капли крови брызнули в сторону. Ангел опустил взгляд: его грудь пересекали три длинных, но не глубоких пореза. Невидимая тварь оставила на память следы своих когтей. Сильный удар в спину уронил Падшего на колени. И тут в его ладонях вспыхнули огненные сгустки. - Сссссмеееертьсьсь… - прошипел чей-то голос. Ангел крутил головой во все стороны, надеясь разглядеть противника, но не увидел ничего, кроме серой тени, что скользила возле его ног. Новая атака твари оставила след на его плече. - Умрииии… Порыв ветра растрепал волосы Падшего. Он развернулся и бросил один пылающий шар над головой, в надежде попасть в незримого врага. Огненный шквал пронесся над ним. Вновь серая тень мелькнула рядом. Люций присел и рывком прыгнул вверх, расправляя черные крылья, и кидая второй шар себе под ноги. Пламя взвилось, лизнув подошвы сандалий. Над мертвой равниной пролетело зловещее шипение. Серо-коричневая пустошь уходила вниз. Люций взлетал все выше, меняя направление. Что-то незримое витало рядом. Он чувствовал это. Жуткий вой сопровождал гонку с невидимым врагом. Ангелу удавалось уворачиваться от смертоносных когтей и те оставляли лишь незначительные царапины. Рана, полученная ранее, затягивалась с неимоверной скоростью. Люций остановился и завис. Невидимый враг остался где-то позади. Так, по крайней мере, показалось ангелу. Он осмотрелся. Никаких плывущих внизу теней. Вой и шипение прекратились. Падший вздохнул. «Что же это было? Почудилось? Нет!» Он посмотрел на еле заметные шрамы на груди. «Как сражаться с врагом, которого не видно?!» Внезапно вой возобновился и Люций приготовился к атаке. Он крутил головой, разведя руки в стороны, словно держал кого-то на расстоянии. Ангел посмотрел наверх. Огненно-пепельное небо было совсем рядом. Вой повторился. Совсем рядом. Вновь пылающие сгустки сорвались с ладоней Падшего и горящие капли полетели в разные стороны, оставляя еле заметный шлейф и выжигая эфир. На мгновение искры застыли. Шипение ударило с небывалой силой, заставляя Люция зажмуриться от боли. Невидимый враг оказался на пути огненного шквала. Еще мгновение и удар когтями вырвал из крыла ангела часть перьев. «Наверх! Скрыться в свинцово-кровавых тучах!» Падший вновь взмыл вверх. Нет, он не бежал, он лишь выигрывал время, пытаясь решить, что делать. Здесь, на открытом пространстве, он хорошая цель. Узнать врага, выяснить его слабые места – вот цель. Еще мгновение и ангела поглотила небесная мгла Темного мира. «Странно - подумал Люций». Дышать было трудно. Нутро обжигал горячий, будто тяжелый, густой воздух. Эфир словно обтекал ангела, покрывая еле заметной оболочкой. Он точно видел, как небо вбирало в себя его тело пядь за пядью, а сейчас он смотрел вниз и не верил своим глазам. Пустыня. Все та же голая пустыня. Ангел поднял взгляд наверх. Огненно-свинцовые тучи. Падший снова рванул вверх. «Да что же это такое?!» Ничего не изменилось. Он будто никуда не летел, а оставался на месте, хотя был уверен в обратном. Где-то раздавался визг, переходящий в шипение. Люций стрелой взвился ввысь. Опять. В какой раз? Дышать становилось труднее. Стремительный полет вникуда… Безрезультатно. «В темноте оно меня не нашло бы… Темнота…» Еще один рывок и… Темнота. Не сплошная тьма. Просто темно. Он видел! Его тело словно излучало невидимый свет. Люций не мог объяснить этого. Ангел парил в неизвестности. Падший вытянул перед собой руку. Эфир словно покрылся складками. Он был тягуч, как древесная смола, как пчелиный мед, и струился, обволакивая плоть. Движения замедлились. Люций повел крылом, оставляя еле заметный след. Так водоросли рассекают водный поток. Воздуха для дыхания не хватало. Он с трудом проникал в легкие. Грудь готова была взорваться. Будто издалека до ангела долетел свербящий звук. Прислушавшись, Люций разобрал только одно слово. «Назад!» Сила таинственного голоса нарастала с каждым мгновением. «На-а-а-зззззза-а-а-д!». «На-а-а-зззззза-а-а-д!». Голос смешался с шипением и скрежетом. «На-а-а-зззззза-а-а-д». «НА-А-АЗЗЗЗЗ …» Голова ангела готова была взорваться, и он прикрыл ладонями лицо. С последним звуком, который уже прогремел и взорвал воздух, Падший зажал уши. «…АД!» Не владея своим телом, Люций безвольно опустил руки и прогнулся назад. Его крылья безжизненно обвисли. Веки сомкнулись. Ангел висел в сгущающемся эфире, омываемый потоками неведомой Силы. В голове пустота. Время, казалось, остановилось. Виски пульсировали. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Стук сердца исходил из груди Падшего и насыщал своими звуками окружающее пространство.Люций открыл глаза. Пелена, застилавшая его взор, начала спадать. Пустота, зияющая темнотой, постепенно возвращалась.То, что он увидел, заставило его крылья вздрогнуть. Глаза ангела округлились.Прямо перед ним, извне, появлялись очертания какого-то существа. Оно было огромных размеров. Потоки эфира скользили по его невидимому телу. Тьма обретала прозрачную, но плоть. И вдруг, среди этой черной, набирающей объем пустоты, появились два желтых огонька. Невидимые веки на миг сомкнулись, скрывая свет, и открылись вновь. Легкая боль прострелила виски ангела и в его мозгу зазвучали протяжные слова, больше похожие на шипение. «Не-е-е пытайссся-а ссопротивля-а-атьссся-а-а. Ты беспомощщщен… Тебе здесссь нельзззя-а-а!». Невидимые, но существующие крылья создания колыхнули эфир. «Кто ты? - подумал ангел». Нечто ответило не сразу. Невидимые веки дважды сомкнулись. «Я – стражжж… вра-а-ат. Уходи-и-и!» «Откуда ты здесь? - Люций вглядывался в очертания существа». Ответа не последовало. Ангел попробовал пошевелить пальцами. Получилось. Он спросил снова: «Откуда ты здесь? У тебя есть имя?», «Имя? - свет глаз на миг потух. – Имя… У меня было… Давно-о-о…Не по-о-омню-у-у…». Создание вновь замолчало. Падший собрался с Силой и попытался протянуть к полупрозрачному. Крылатому стражу руку. Медленно конечность поддалась. Кончики пальцев, с легким покалыванием, дотронулись до прозрачной, но осязаемой плоти. Невидимая пасть с шипением ощерилась и обдала ангела обжигающим потоком. Эфир заклубился. «Не бойся - Люций не убрал руку. Его крылья вздрогнули и медленно стали расправляться». Создание замерло. «Ты ссси-и-ильный. Ка-а-ак втоё-о-о… и-и-имя-а-а…». Ангел ответил: «Люцифер». «Лю-у-у…ци-и-и…фе-е-рр, - повторило создание». Ноздри стража стали раздуваться. Веки беспорядочно закрывались, скрывая отблеск желтых глаз. Пасть создания оскалилась. «Люциф-ф-фе-е-ер!» Шепот смешался с пронзительным визгом и существо, резко подавшись назад, взмахнуло гигантскими, полупрозрачными крыльями и исчезло, оставив ангела одного. «Ты где?!» Люций снова мог двигаться. Он осмотрелся. Страж пропал. Эфир волнами сопровождал каждое мановение его рук, каждое незначительное движение его крыльев. Резкий и сильный удар в грудь отбросил Падшего назад. «Про-о-очь-щ-щ! Уйди-и-и! Не хо-чу-у-у!» Удар прозрачного хвоста отбросил ангела в сторону. Злобный рык прорезал эфир. «Ты меня знаешь?! - “прокричал” Люций. – Кто ты?! Кто?!» «Ты зззна-аешьщщщ!» Шипение врывалось в голову Падшего. «Скажи мне свое имя! - Люция швыряло из стороны в сторону». Невидимое, враждебно настроенное существо, ни разу не пустило в ход свои острые когти и клыки. Только било, посылая ответы. «Я…». Удар. «Вечность…». Ангел согнулся пополам. «Здесь…». Падшего обдало жаром. «Скиталась…». Снова удар и ангела смело в сторону. «Я… здесь… по твоей… вине!». Существо мелькало то спереди, то сбоку, то сзади, нанося сильные, болезненные удары. Сопротивляться Люций не мог. Он не видел врага и не имел достаточно сил. Зловещая морда возникла перед лицом Падшего. «Ты помнишь-ш-ш-ш меня-а-а-а? Помнишь-ш-ш-ш?!» Невидимые веки сомкнулись, и Люций ощутил острую боль. Сознание стало выдавать туманные образы. Один за одним. «Ты… - ангел шевелил губами, не веря в происходящее. – Ты…». Перед его глазами застыл образ. Точеная, обнаженная фигура темноволосой женщины. «Лилит?!». «Её-о-о больш-ш-ше не-е-ет! Прочь-щ-щ! ПРОЧЬ! Мощнейший удар и ангела выпросило из тьмы. Свинцово-кровавые тучи, оглушающий вой и порыв ветра, секущий плоть.Люций стремительно падал, пытаясь совладать с заломленными крыльями. Удар о камни, и вверх взвилось облако пыли. Падший медленно поднялся и встал на колени. Он не мог поверить. Лилит. Это чудовище, эта невидимая тварь была той, кого он любил. Тысячелетие одиночества изъели ее сознание, превратив в жуткое создание. Тьма обратила ее в ужасное существо. И в этом была его вина! Устремив взор в это ненавистное небо, Люций сорвался в крик. - Не-е-ет!!! Он воздел руки и с силой опустил на покрытые пеплом камни. Твердь вздрогнула и затрещала. Вокруг Падшего поползли трещины, в которые стала просачиваться пыль. - Не-е-ет! Со вторым ударом плато с грохотом обрушилось вниз, рождая бескрайнюю бездну, в центре которой высился одинокий каменный зуб, на вершине которого чернели дрожащие крылья ангела. - Нет… - прошептал Люций, запустил пальцы в растрепанные ветром волосы, и уронил голову на грудь. – Прости… Я не хотел… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:10
» Падший (роман) Часть 3, главы 4-6Глава 4.Мульцибер смотрел, не отрывая взгляда. Он чувствовал, что другие ангелы стоят сзади, не в силах отвести глаз. - Что это?! – испуганно спросила Телика. Лана испуганно схватила Агареса за перевязанную руку, но тот даже не дернулась. Боль прошла мимо. - Это души погибших людей… - прошептал Туор и огляделся. Новые обитатели Темного Мира двигались на них единой стеной, окружив ангелов плотным кольцом. Их голубые, прозрачные тела словно плыли над поверхностью, не оставляя следов на песке. Шепот тысяч умерших витал над пустыней, гонимый ветром. Разобрать слова было не возможно. Голоса. Сотни тысяч голосов. - О чем они говорят?! – испуганно спросила Лана и еще сильнее сжала руку Агареса. - Я… не знаю. Не могу разобрать, – ответил Мульцибер. – Их слишком много. Полупрозрачные души приближались. Шум нарастал с каждым мгновением. И тут прозвучал голос Азазеля. Все обернулись. Туор придерживал Падшего. - Они спрашивают, кто они и почему здесь. Они ничего не помнят, – ангел стоял на трясущихся ногах. Его глаза закатились, а белки покрывала тонкая кровавая сетка. Держась за Туора, Азазель вышел вперед. - Им страшно. Очень, – ангел отдернул руку и, осторожно ступая, пошел навстречу духам. Нащупывая ногой дорогу, он шел вперед, вытянув перед собой правую руку. Кровь на ранах запеклась, и сейчас Азазель походил большее на чудовище, чем на ангела. - Куда он? – Телика было рванулась за ним, но была остановлена архитектором. - Стой! – крикнул Агарес. Не обращая никакого внимания на голоса друзей, Падший продолжал движение. Его губы двигались, что-то нашептывая. - Не бойтесь… Не бойтесь… Азазель развел руки в стороны, давая знак другим ангелам не вмешиваться. То, что осталось от его крыльев, покачивалось за спиной. Он замедлил шаг и, пошатнувшись, упал на колени. Руки взметнулись в небо и ангел закричал: - Остановитесь! Прислушайтесь к голосу моему! Что вы слышите? – Он на миг замолчал. - Вот ваш дом! Да воздастся вам за деяния ваши! Да воздастся нам… за деяния… наши… Азазель опустил руки и упал лицом вниз. И тут раздался оглушительный вой. Ангелы вздрогнули. По поверхности поползли тени. Сначала сотни, потом тысячи. Тысячи невидимых, разъяренных детей этого мира. - Демоны… - в руках Мульцибера вспыхнули огненные сгустки. – Все обратно! Ангелы попятились в каменное укрытие. Туор бросился на помощь к Азазелю. - Надо его забрать! Туор подбежал к беспомощному другу, рывком закинул тело на плечо и побежал назад, озираясь по сторонам. Руки Азазеля болтались, словно плети. Визг и шипение становились все громче. Едва ангелы скрылись внутри каменной коробки, плато накрыло беспросветное покрывало теней. Атаковать убежище ангелов демоны не рискнули, но остервенело налетели на стонущие людские души. Лишенные плоти, но не лишенные сущности души начали метаться по плату, стараясь спастись от невидимых когтей, которые терзали несуществующую плоть, заставляя души вопить от боли. Крики и стоны летели со всех сторон. Ангелы зажали уши ладонями. Мульцибер терпел боль, разрывающую его изнутри, до последнего. Не в силах больше выносить эти протяжные вопли он скрыл огненные шары и, упав на колени, схватился за голову. Души, терзаемые темными тварями, истошно кричали и шипели, тщетно пытаясь скрыться от невидимых тварей. Когти вспарывали призрачные голубые эфирные тела духов, оставляя на них сияющие белые раны, которые исторгали серую дымку. Спустя мгновение они затягивались, но на их месте появлялись новые и новые отметины, а крики становились все громче и истошнее. Ангелы катались в пыли внутри своего каменного укрытия, зажимая уши, пытаясь спастись от невыносимой боли, которая грозила разорвать их тела изнутри. Они не обращали внимание на то, что духи проносились мимо них, просачиваясь сквозь громадные каменные блоки. Внезапно все стихло, но лишь на миг. Воздух затрещал, и взорвался мощнейшим громовым раскатом. Вопли, стоны и крики, дополняемые визгом, шипением и скрежетом, возобновились с удвоенной силой. Мульцибер почувствовал что-то липкое и горячее, покрывшее его щеки, и отнял руки от головы. Его ладони были перепачканы кровью. Музы замерли и теперь только слабо стонали. Их одежды были серы от пыли. Хитон Телики порвался еще больше, обнажив расцарапанные камнями бедра. Лана сплевывала кровь и пряталась под крылом Агареса крылом. Туор вжался в серые камни, обхватив грудь руками, и качал головой. Струйки крови медленно текли по его щекам. Один Азазель спокойно лежал на песке, не подавая признаков жизни. Казалось, что ужасная резня длится вечность. Бесконечная боль, причиняемая когтями демонов духам, порождала бесконечные крики, стоны и плач. - Сатаниэль… - произнес Азазель. – Сатаниэль… Ангела начало трясти, затем он резко вытянулся и затих. Спустя несколько мгновений в глаза ангелов ударил яркий свет тысяч солнц. Над плато прокатился оглушительный визг и шипение. Черные тени стали расползаться в разные стороны. Боль, бросившая Падших на песок, стала проходить. Прикрывая глаза ладонями, они поднялись на ноги, пытаясь увидеть то, что так напугало демонов. Расплывающееся изображение стало обретать четкость и ясность. С красно-желтого, со свинцовыми прожилками, неба спускался ангел. Его крыла были расправлены, перья колыхались от порывов горячего ветра, а с ладоней лилось ослепительное сияния, которое заливало своим светом пустыню и прогоняя разъяренных тварей. - Сатаниэль… - повторил Азазель, поднимаясь на ноги, придерживаясь за стены укрытия. - Люцифер… - прошептала Телика. - Люций… - улыбнулся архитектор. - Брат… - облегченно сказал Туор. Агарес окинул ангелов взглядом. - Вот кто мне крыло залатает! Мог бы и пораньше появиться… Визги невидимых тварей становился все тише, стоны духов также начали стихать. Они вновь встали светящейся синей стеной. Падший, спускающийся с небес, коснулся песка. Свет исчез в его ладонях, и ангелы смогли выйти из своего укрытия, не боясь быть ослепленными. Спаситель уверенными шагами приближался к собратьям. Его угольно-черные крылья колыхались за спиной, оставляя следы на песке. Ангелы приветствовали Высшего. - Ты как всегда оказался рядом с теми, кому нужна помощь, – Туор склонил голову. - Рад тебя видеть, Люций, – архитектор кивнул. Первый Сын посмотрел на Мульцибера так, что тому стало не по себе. - Я больше не хочу слышать этого имени! – коротко сказал Высший. – Отныне у меня только одно имя – Сатаниэль! Верхняя губа ангела подергивалась. - Не спрашивайте меня ни о чем, – Он пристально посмотрел на Туора. - Ни…о…чем. Агарес вышел вперед. - Я ничего не понял, но ладно. Лю… - Он осекся. – Сатаниэль, нужна твоя помощь. Наши погибшие собратья, превратившиеся по Воле Создателя в призрачных тварей, основательно потрепали Азазеля. Да и у меня крыло сломано, а без него я, как человек без рук. Да, и еще. Нельзя ли придумать что-нибудь покороче, а? Сатаниэль… Пока скажешь, забудешь, что спросить хотел. Высший криво улыбнулся и прикоснулся к поврежденному крылу ангела. Серебристый свет сполз с его ладони и растворился среди перьев. Агарес стянул пояс, которым был обвязан и пошевелил крылом. Боли как не бывало. Рука тоже перестала ныть, впрочем, как и остальные раны. Сатаниэль подошел к Азазелю и положил руки ему на плечи. Мириады искр окутали истерзанное тело знаменосца армии Восставших. Раны, полученные в схватке с демонами стали затягиваться, а крыла, вспыхнув белым пламенем, вернули себе первоначальный вид. - Как ты это сделал?! – Туор с нескрываемым восторгом смотрел на друга. - Я стал намного Сильнее. Этот Мир дает мне столько Силы, что будь она у меня раньше, мы ни за что бы ни потерпели поражение. Я чувствую, что один смог бы одолеть всю армию Серафимов. Высший подошел к музам. - Мне больно видеть вас здесь, сестры. То была не ваша война, но вы покинули Пределы по нашей вине. Сатаниэль повернулся к Мульциберу. - А ты, я смотрю, уже занялся строительством! – Он кивнул на не хитрое сооружение. Архитектор смутился. - Да какое там! Мы с Туором чуть не развоплотились, пока… - зодчий замолчал. - Боюсь, что развоплощение вам не грозит, – Высший повернулся лицом к окружившим их духам. – Вот, - Он развел руками. – Чем стали смертные. Бестелесными эфирными созданиями. Без плоти и крови, но все еще могущими ощущать боль и страх. Это все, что им дозволено. А нам суждено стать их пастухами и вечными скитальцами в этом мертвом Мире, населенном духами и тенями, которыми стали наши братья и сестры. Я слышу каждый стон, каждый их вдох. Чувствую их боль и страх. Я впитываю все это с Силой, что вбирает тело моё… Сатаниэль замолчал. Пришедший в себя Азазель, подошел к нему, положив руку на плечо. - Я могу разделить эту боль с тобой. Дай мне часть Силы твоей, и я облегчу страдания твои, как мне облегчил их ты! Высший повернул голову. - Спасибо, брат! Но это мое бремя и только мое. Я должен, я обязан облегчить их страдания сам, ибо я виноват в том, что они оказались здесь. Они встали на сторону Падших, коих я повел в бой против Творца и сыновей и дочерей Его. Чем больше боли впитаю я, тем легче станет им. Я приму это. Я выстою и выстрадаю. Ангелы слушали Высшего и молчали. Каждый из них ощущал себя частью этого Мира, чувствовал часть своей вины, и понимал, что отдает долю боли своей, а он ее вбирает, изнемогая от душевных и физических страданий их, от страха перед неизвестностью, борясь с растущей в нем злостью, и становясь Сильнее. - Мульцибер… - бросил Сатаниэль, не поворачиваясь. – Я призову всех Падших, все души людские… Мы построим здесь свой Мир, в котором сможем жить. Мы воплотим свои самые дерзкие замыслы, назло всем. Назло Ему. Я сказал! Воздев руки вверх и расправив крылья, Высший закрыл глаза. Небо разрезали сполохи разноцветных молний. Воздух затрещал и твердь содрогнулась. Высокая гора, чья вершина выпускала дымный шлейф, пошатнулась и выплюнула столб огня, осыпав окружающие её уступы пылающими сгустками. Сотни тысяч разноцветных глифов растаяли в воздухе. Высший подошел к людским душам, что по-прежнему шептали на разные голоса. Ангел развел руки и, закрыв глаза, начал говорить, едва шевеля губами. Стенания мгновенно прекратились. - Я чувствую ваши страх и боль, – начал Сатаниэль. – Я не знаю, как избавить вас от них. Может быть этого изменить нельзя. Таково ваше наказание за то, что вы пошли против Воли Создателя и приняли нашу сторону. Единственное, что я могу сделать – это скрыть вас в стенах будущего Города, чтоб тени наших погибших собратьев не смогли терзать вас, не более. Мы были вместе во времена Великой скорби по детям нашим и вместе останемся. Едва Высший закончил говорить, послышался нарастающий шелест крыльев. Ангелы, стоявшие на плато, подняли взгляд вверх. Со всех сторон, из-за высоких скальных уступов, стали появляться, поначалу еле заметные, фигурки. Постепенно очертания становились все четче. Тысячи тысяч ангелов получили знак Сатаниэля и явились на зов, чтобы объединиться в этом новом для них Мире. От черных крыл, заслонивших свинцово-кровавые тучи, небо стало еще более зловещим. Бывшие обитатели Пределов плавно опускались на бескрайнюю пустыню. Некоторые из них были сильно изранены и им помогали их собратья. Когда все крылатые создания ступили на поверхность, Сатаниэль поднял руки вверх и начал говорить. Его голос громом разлетался по округе и был слышен даже на самом отдаленном краю плато. - Братья и сестры! Отныне нашим домом будет этот Мир. Создатель определил нам кару – жить здесь. Я знаю вас очень давно и я уверен, что достойно примети сие наказание, но не склонитесь, как Он того хочешь. Я верю, что мы сможем изменить это место! Ангелы стояли молча, и внимали голосу Сатаниэля. Ни единый мускул не дрогнул на их лицах. Они верили ему и шли за ним. Он был их лидером. - Здесь, на этом плато, мы возведем башню, которая станет символом новой жизни. Это будет первым, что увидит Темный Мир. Здесь и сейчас! Откройте для меня свой разум, дайте мне часть вашей Силы и получите толику моей! Сатаниэль закрыл глаза и вознес руки к багровому небу. Горячий воздух начал густеть. Казалось, он ожил и начал струиться. Пыль и мелкие песчинки вздрогнули и медленно начали кружиться, увлекая за собой мелкие камушки. Круговорот набирал силу, всасывая в себя все, что покрывало поверхность плато. Пустыня ожила. Песок струился со всех сторон и пускался в стремительно растущую круговерть. Песчаный вьюн увеличивался в размерах, вбирая в себя все больше и больше. Крупные камни всасывало, словно пушинки. Внутри растущей воронки образовывалась пирамида. С каждым мгновением круговорот камней песка и камня набирал чудовищную силу и устремил свой зев в небо. Волосы ангелов трепал сильнейший ветер. Остатки одежды хлопали по их идеально-сложенным телам. Песок струился у них под ногами, обнажая каменную породу. Воздух затрещал и явил Миру гигантский смерч, который втягивал в себя уже огромные глыбы, разбросанные по всему плато. Мощь ураганного ветра росла. Он уже начал лизать каменные тела далеких скал, вырывая из них гигантские куски и складывая в центре пустыни, рождая фундамент будущей башни. Ангелы отдавали Силу Сатаниэлю, который кружил и управлял ею. - Мульцибер! – прокричал Высший. – Дай мне образ! Его голос проник в разум архитектора и тот незамедлительно ответил. В голове Мульцибера рождался сложнейший рисунок из сплетения разноцветных нитей и складывался в единое целое. Ангел пытался воссоздать образ Вавилонской башни, но его разум раз за разом разрушал картину, которую тот пытался представить. - Ну же! – кричал Сатаниэль! – Дай мне образ! Лицо архитектора перекосило от боли. Картинка никак не выстраивалась в его голове. - Я не могу! – хрипел ангел. – Что-то не дает мне сосредоточиться! Если не рассчитать все досконально, башня обрушится! - Думай! Ураган набрал такую силу, что ангелы с трудом удерживались на месте. Над ними кружили огромные куски вырванной горной породы. Эфирные тела духов дрожали на ветру и расплывались. В глазах архитектора вспыхнул огонек надежды. - Есть выход! Есть! – прохрипел он. – Души смогут скрепить каменную плоть собою! Они будут удерживать ее, не давая рассыпаться. Смотри, какие они стойкие! Высший задумался, но лишь на миг. Он вспомнил свое обещание, данное душам смертных: уберечь их и сокрыть в стенах города. Это единственный выход и другого он не видел. В противном случае демоны будут продолжать терзать свои жертвы, причиняя им новую, нескончаемую боль. - Быть по сему! – крикнул Сатаниэль. – Образ, Мульцибер! Архитектор сконцентрировался и открыл свой разум полностью. Высший впитывал сознание ангела, отчасти становясь им самим. Вся Сила, что давал ангелу этот Мир, вырвалась на свободу. Все каменные глыбы и мириады песчинок, кружащие в воздухе, стали сформировывать остов гигантского сооружения. Эфирные тела духов стали вытягиваться и в конце концов сорвались с места и устремились в круговорот обглоданной тверди. Камни укладывались в ряды и души смертных исчезали среди них, связывая их между собой, делая нерушимыми. Достичь той идеальной формы, что им была подвластна в Пределах и на Земле не получалось. То там, то тут из растущих стен вылезали острые клыки каменной плоти. Лестница, что вилась серпантином, уходила вверх корявыми ступенями. Смерч оторвался от поверхности и стал подниматься все выше и выше, продолжая укладывать камни, переплетенные голубоватыми душами смертных. Гигантская пустыня, лишившись своего песчаного покрова, представляла уже щербатую, каменную долину, которая дарила строительный материал для первого в этом Мире творения. По всему телу плато, словно язвы, зияли огромные впадины. Ветер начал стихать. Где-то высоко громыхали камни, что бились друг о друга, собираясь в неровные столбы. В воздухе раздался оглушительный треск, и огромный кусок далекого каменного массива сорвался в ужасающий полет. Сатаниэль вкладывал остатки Силы в то, чтобы поместить этот неимоверно большой кусок на самый пик образовавшейся башни, чтобы установить его на столбы и завершить строительство. Купол ротонды встал на место и в этот миг смерч исчез. Взору ангелов предстала высокая, уходящая в небо, черно-серая башня, покрытая блестящими, полупрозрачными застывшими каплями, в которые превратился расплавленный песок пустыни. Все тело башни было изрыто неровными пещерами, зияющими своей чернотой. Строение от подножия до колоннады ощерилась острыми зубами, которые торчали во все стороны, и источало слабое голубое сияние. - Создатель лишил нас Сил творить прекрасное… - прошептал Мульцибер, глядя на своё детище, и опустился на колени. - Возьми себя в руки! – грозно сказал Сатаниэль. – Ты - ангел, а не тварь дрожащая! Встань! Архитектор с трудом поднялся. Ангелы молча смотрели на результат своих трудов, и не верили своим глазам. Они столетиями отдавали свои силы для строительств на Земле и все, за что они брались – радовало их глаз. А сейчас они взирали на мрачное, пугающее своей несуразностью, нечто. - Мульцибер, - продолжил Высший. - Время здесь словно остановилось. Его не существует. Здесь нет места ни рассветам, ни закатам. Мы должны это исправить. Я хочу знать, сколько дней и ночей мы проведем в этом, забытом всеми, месте! - Я выполню твой приказ, Сатаниэль, – произнес архитектор. – Я установлю на самом верху этой башни два больших сосуда и наполню один из них песком, и каждая песчинка, что упадет в другой, будет напоминать нам о каждом мгновении нашей жизни, что утекает вникуда. И никогда сей песок не перестанет течь, ибо верные братья наши из цикла в цикл будут переворачивать сосуды, не давая времени остановиться! – Он склонил голову и прижал руку к груди. Сатаниэль обратился к ангелам: - Братья и сестры мои! Не время грустить и лить слезы. Здесь их никто не увидит, кроме вас самих! Вот вам мои верные Серафимы: Туор, Агарес, Азазель и Мульцибер. Под их началом вы начинаете Новую жизнь, Новую Эру! Высшие музы Телика и Лана позаботятся о наших сестрах! Ибо я наделил их часть Силы своей и этого Мира! – голос ангела гремел над долиной. - Узнайте все об этом Мире. Обследуй каждый уголок. Нас слишком много, а эти земли обширны и неизведанны. Да будет так. Я сказал!.. Глава 5. Туор сидел на ступенях уродливого колосса башни и смотрел на бурлящие вдалеке огненные воды шумящей реки. Сатаниэль стоял у него за спиной, ощупывая, излучающие слабое голубое сияние, камни. Где-то далеко внизу раскинулось серое брюхо каменного плато, на котором суетилось великое множество крылатых обитателей Темного Мира. - Как ты думаешь, - спросил Серафим, не поворачивая головы. - Она тоже стала тенью? - Я не могу тебе ответить, друг, – Темный Государь тяжело вздохнул. – Многие наши братья лишились своей Силы и превратились в этих… в теней. Я их не чувствую. Не знаю, что лучше: быть такими, как они, или… - Он замолчал. Туор осмотрел себя с ног до головы. Все шрамы исчезли. Мышцы от непрерывного пекла вздулись и готовы были взорваться. - Мы сможем вернуться? – ангел встал и посмотрел брату в глаза. - Слишком много вопросов, Туор. Скажу лишь одно. Вход в этот Мир есть, это я знаю точно, – Государь положил руку на плечо Серафима. – Но боюсь, что это двери лишь в одну сторону. Создатель никогда не простит нас. Мы поставили под сомнение Его Величие. - Лю… Прости, - осекся ангел. - Сатаниэль, а как появился Творец? Ведь ты был Первым, может ты знаешь? - Был… - вздохнул Высший. – Он просто БЫЛ. Для меня он БЫЛ. Теперь его нет. Есть только мы и этот Мир. Я не хочу больше слышать о нем. Кроваво-желтое небо разрезал бледно-синий сполох. - Еще одна грешная душа спустилась в наш мир, – произнес Государь. – Ей тоже нужно найти место и упокоить. Вот в чем теперь наш удел, Туор, – Он немного помолчал и продолжил. – У меня есть просьба… - Я сделаю все, что в моих силах, – Серафим передернул плечами. Кожа на суставах потрескалась и начала отшелушиваться. Горькая усмешка скользнула по лицу Сатаниэля. - Мы теряем былое величие… Негоже моему Серафиму появляться в таком виде перед братьями нашими. - Тебе, Государь, тоже. Высший посмотрел на себя: обнаженный торс был покрыт ранами, которые не хотели исчезать. Ветер развивал лохмотья штанов, которые чудам не сгорели при Падении. - Ты прав, друг. Мы выглядим ужасно. Теперь в вас достаточно Силы, чтобы начать творить самим. Сомневаюсь, что возможно родить здесь хоть какое-нибудь растение. Жара убьет его, а вот иной зверь может с ней потягаться. Его шкура может послужить нам. Населите сей мир тварями живыми. - Что ты задумал? – спросил Туор. - Мне надо подумать, – коротко ответил Государь. Его оглушительный свист разрезал горячий воздух и заставил Серафима зажмуриться от боли, прошедшей через все тело. Сверху раздались хлопки чьих-то сильных крыльев, и Туор поднял взгляд. Прямо к ним, рассекая жгучее небо, спускался огромный дракон. Расправив свои перепончатые тёмно-фиолетовые крылья, он огибал башню, кружа параллельно серпантину ступеней. Поравнявшись с ангелами, зверь со скрежетом явил огромные когти и впился ими в каменную стену, ломая своим мощным, антрацитовым брюхом, покрытым чешуёй, острые, торчащие каменные клыки. Его длинный, покрытый шипами хвост, обернулся вокруг толстого бивня скальной породы, не давая рухнуть вниз. - Откуда он здесь?! – удивился Серафим. - Я создал. Этот мир больше подходит для него. Посмотри на этого зверя, - Сатаниэль погладил шишковатую голову дракону, из ноздрей которого валил пар. – Он чувствует себя свободным. Здесь ему ничего не угрожает. - Ты хотел о чем-то попросить, – напомнил Туор. - Да… Я на время исчезну. Присмотри за ангелами. Ты – мой единственный друг, кому я могу довериться. Сатаниэль посмотрел в глаза дракону, прижался к нему и что-то прошептал. Зверь фыркнул и оторвался от стены. Взмыв вверх, он резко вошел в пике, и когда пролетал мимо ангелов, Сатаниэль оттолкнулся от ступеней и прыгнул на спину своего крылатого создания. Не произнеся больше ни слова, Темный Государь скрылся в клубах дыма, что начали заслонять собой кровавое небо. Едва Высший скрылся из виду, Туор взмыл вверх и ступил под купол ротонды. Криво-сложенные, тускло светящиеся высокие колонны, казалось, подпирали само небо. На двух из них, что стояли одна напротив другой, покоились два широких, железных обруча, от которых к центру тянулись массивные цепи с толстыми звеньями. Они соединялись вокруг металлического кольца, что опоясывало большой прозрачный и продолговатый сосуд, который сужался к середине. В обеих частях сосуда находился песок, который медленно ссыпался из верхней в нижнюю, отсчитывая Время. Когда последняя крупица упала, ангел, несший здесь службу, приложив не малое усилие, взялся за край сосуда и перевернул его. Натянутые цепи натужно скрипнули. Песок вновь заструился вниз. Смотритель, чьи лохмотья развивал ветер, взял в руки тяжелый молот, прислоненный к одной из колонн, размахнулся и со всей силы ударил в серое блюдце гонга, что качался напротив Сосуда Времени. Протяжный гул разлетелся над Темным Миром, возвещая о начале нового цикла. Заметив Серафима, ангел приветствовал его. Туор поднял в ответ открытую ладонь: - Приветствую тебя, Хранитель Времени. Он подошел к сосуду, сел, скрестив ноги, на каменный пол и стал смотреть на падающий песок. - Как странно… - произнес Туор. – Странно, вот так сидеть и смотреть, как течет твоя жизнь. Как твое имя, Хранитель? - Аластор, - ответил ангел. - Почему ты пошел против Создателя, что стало причиной? Смотритель прислонил молот к колонне и сел рядом с Туором. - Я полюбил смертную… - Он тяжело вздохнул. – Но она пала от меча моих же братьев. Светлые волосы ангелов развивались на ветру. Цепи, на которых качался гонг, протяжно поскрипывали. - Мне жаль… - Серафим положил руку на плечо ангела и встал. - Её здесь нет, в этом Мире, я чувствую. Значит, ей не придется страдать и ее не смогут терзать тени… - Аластор оперся на руку. - Не вставай, – остановил его Туор. – Все мы потеряли нечто большее… Серафим подошел к краю площадки и, оттолкнувшись, расправил крылья… *** Мульцибер, не мог воссоздать ни одного проекта, что он придумал ранее. Вместо идеальных и точных строений, на песке получались корявые и кривые сооружения, больше похожие на обычные скальные уступы, в которых выгрызли ходы гигантские грызуны. Когда он начинал делать чертежи – ему казалось, что все получится, но чем дольше продолжал работать архитектор, тем отчетливее понимал, что у него ничего не выходит. - Я ничего не могу! – крикнул Мульцибер. Ангел вскочил и ударил песок, на котором он пытался сделать очередной чертеж. Песчинки поднялись в горячем воздухе и медленно осели на серые камни. - Успокойся, – Азазель подошел к другу. Лоскуты его одежд развивал обжигающий ветер. – Стоит так переживать?! Пусть будет, как будет. Так, по-моему, даже лучше. Устрашающе выглядит. Он перевел взгляд на Башню Времени. С самой вершины отделилась небольшая тень и стремительно стала приближаться к ним. - Да ты только посмотри! – в отчаянии крикнул архитектор, разводя руками. – Что у нас вышло?! Мы не смогли сделать даже этого! Мульцибер выбросил руку, указывая пальцем на гору светящихся голубым сиянием камней, которая образовывала подобие амфитеатра. Стены нависали своими неровными краями над корявыми ступенями-сидениями и напоминали пасть оскалившегося льва, чьи острые и длинные клыки были готовы разорвать зазевавшуюся жертву. Сотни кривых арок изъели стены, как термиты сухое дерево. Сколько бы не пытались ангелы стесать камень и сделать его ровным – он то и дело откалывался, сводя все усилия на нет. - И кого тут пугать? – разошелся архитектор. – Самих себя?! Я даже боюсь себе представить, что получится, когда мы начнем строительство Храма, где должны будем провести всю свою бесконечную жизнь. Я не хочу смотреть на кривые стены и думать, что это творение моих рук, зная, что там… - Он неопределенно махнул рукой, - я мог создавать шедевры! - Знаешь, - Азазель положил руку на плечо ангела. - Чтоб построить такое, тоже уметь нужно… - Да иди ты! – архитектор сбросил с плеча руку. – Вот сам и строй. А я, вон, пойду, прыгну в кипящие воды реки, и гори оно все огнем! - И станешь тенью и начнешь терзать души умерших и тела собратьев своих. Молодец! Толково придумал. Мульцибер нашел выход! – крикнул Азазель, подняв руки вверх. – Все в огонь! Ангелы, работающие рядом с ними, на миг перестали стучать тяжелыми молотами и перевели свой взгляд на Серафимов. - Работайте, братья! – поспешил успокоить их Азазель. – Это мы так шутим! - Хороши шутки… - прозвучал голос Туора. Ангел ступил на площадку внутри амфитеатра. Сложив крылья, он подошел к Мульциберу. - Не переживай. Все равно лучше тебя никто не сможет сделать. И ещё… ты вносишь сомнение в ряды ангелов. Нам не хватало ту всеобщей паники и хаоса. Если каждый начнет причитать, какой он бедный и несчастный, мы начнем агрессивно относиться друг к другу. - Рано или поздно это случится, – архитектор схватился за голову. – Я хочу обратно… - Нам всем нелегко сейчас, но время лечит, – Туор подошел и обнял друга. Азазель стоял молча, устремив взгляд в небо. Голубые сполохи то и дело разрезали кроваво-свинцовые тучи, висевшие над ними. - Я был архитектором, - Мульцибер отстранил Туора. – А сейчас я больше похож на ребенка, который строит замок из песка. Я начинаю злиться, когда не получается. И что хуже всего - я знаю, что не получится! - Тебе нужно отвлечься, – сказал Азазель. - Он верно сказал, – поддержал ангела Туор. – И я знаю как. Сатаниэль дал мне идею. И вот тут мы сможем пофантазировать! - Нужно что-нибудь не обычное. Мощное, большое и угловатое! – размахивал руками Мульцибер. С десяток ангелов стояли рядом с Серафимами и наблюдали за спором. - А почему не создать обычное животное, как на Земле?! – возмущался Азазель. - Да потому, что все земные твари сдохнут в таком пекле, это раз, а во-вторых, это должно быть что-нибудь под стать этому Миру. Несуразное и внушающее страх. - Архитектор, не ты ли говорил, что жалеешь, что не можешь больше создавать прекрасное? Теперь же сам хочешь сделать, не пойми что! – Азазель всплеснул руками. Стоящий поодаль Туор, лишь покачивал головой. «Эти двое ведут себя, как дети. Того и гляди накинутся друг на друга с кулаками. Стоило дать небольшой толчок - агрессия и страх отошли на второй план, но рано или поздно, эти чувства вернутся… Как долго продержусь я сам?». - Так! – Мульцибер шутя толкнул Азазеля в грудь. – Я сделаю то, что хочу! А ты со своим творением сделаешь что хочешь. Я тебя не учил, как стяг держать, а ты не учи меня строить! Знаменосец Восставших махнул рукой. - Давай, архитектор. Покажи нам свое мастерство, – Падший отошел в сторону. Мульцибер закрыл глаза. Перед ним на серой поверхности плато начали появляться языки белёсого тумана, которые постепенно начали собираться воедино. В горячем воздухе заклубилось густое, сизое облако, с каждым мгновением увеличиваясь в размерах. Ангелы смотрели за действием Мульцибера. Многие из них помнили, как они сами сотворяли живых существ по Воле Создателя, когда жили на Земле. Многих терзали сомнения – получиться это здесь, когда Он не дал Своего согласия и не наделил их Силой? Клубящиеся облако начало медленно рассеиваться. Мульцибер стал медленно пятиться назад, поглядывая на Азазеля. - Это тебе не башни строить! – усмехнулся ангел. – Волнуешься? Архитектор не ответил. Порывы горячего ветра рвали серое облако, которое таяло на глазах, являя этому миру странное существо, что покоилось на каменном плато. Огромная, серая туша была покрыта шишками и острыми шипами, на мощной, короткой шее веером раскинулся костяной нарост. Изо лба зверя торчали два витых рога. Еще два шипа, выходили из огромной головы чудища, загибались и нависали над его спиной. Длинный, бугристый хвост твари заканчивался огромным молотом. Массивные лапы создания были увенчаны рядом длинных, изогнутых когтей. Из его ноздрей клубился пар, шипастое тело вздымалось при каждом вдохе. - Да, Мульцибер… Не ожидал от тебя такого! – воскликнул Азазель. Архитектор стоял и взирал на свое творение. Его сердце бешено колотилось и было готово вырваться из груди. Ангел, стоявший рядом с Серафимами, набрался смелости и подошел вплотную к зверю, протягивая к нему руку. Все произошло слишком быстро и Падшие не успели ничего сделать. Едва ладонь ангела коснулась толстой чешуи, больше напоминавшей каменные пластины, туша твари, что выглядела неповоротливой, вскочила, ударила его хвостом, перебивая ноги, а огромные, серые клыки со скрежетом сомкнулись на незащищенной шее. Безжизненное тело ангела медленно оседало на пыльные камни и только коснулось тверди, как воздух разрезал громкий визг, и серая тень метнулась в сторону, пополняя ряды демонов Темного Мира. Падшие замерли в оцепенении. Темно-красное пятно расплывалось на серой поверхности возле безжизненного тела, смешиваясь с каменной пылью и остатками крупинок песка. Крылья мертвого ангела подергивались в смертельной агонии. Желтые, сухие глаза зверя смотрели на ангелов. Хвост мотался из стороны в сторону, ударяя по камням и оставляя на них сколы и глубокие царапины. Пришедший в себя Мульцибер медленно двинулся вперед. - Безумец, - крикнул Азазель. - Он порвет тебя! Архитектор махнул рукой. - Его смерть на моих руках! Я создал это и мне с ним разбираться! Он подходил все ближе и ближе. Зверь часто дышал, обводя взглядом ангелов, но не проявлял агрессии. Мульцибер подошел своему творению на расстояние вытянутой руки. Страха не было в глазах ангела. Зверь повернул голову. Его ноздри раздувались и издавали не то хлюпающий, не то храпящий звук. Его шипастое тело дернулось, и туша опустилась на брюхо, выставив в сторону чешуйчатую, когтистую лапу, будто приглашая ангела забраться на спину, утыканную острыми шипами. Желтое глазное яблоко на миг скрылось под морщинистым веком. Зверь ждал. Помедлив, Мульцибер решился. Взявшись рукой за длинный шип, он уперся ногой в лапу чудовища и рывком закинул себя ему на спину. Пошевелив своим массивным телом, зверь дал понять ангелу, чтобы тот устроился поудобнее. Архитектор сел на бугристую тушу, стараясь не пораниться об острые шипы. Ладони Мульцибера легли на два рога, что торчали из головы создания и теперь оказались прямо перед Падшим. Зверь захрипел и поднялся. Азазель набрался смелости и шагнул вперед. - Устрашающе выглядишь, Мульцибер! Честно говоря, я думал, что ты будешь лежать на камнях, растерзанный в клочья. Но, похоже, ты ему приглянулся! Ангел приблизился к зверю. Мгновенно серая туша ощетинилась. Шипы начали шевелиться, а из широко раскрытой, полной клыков пасти, вырвалось оглушающее рычание, сопровождаемое зловонным дыханием. Азазель отпрянул назад. - А ты ему не очень приглянулся! – ответил Мульцибер. – Кто теперь тварь дрожащая?! Вперед! Архитектор прикрикнул на зверя и ударил его пяткой в чешуйчатый бок. Монстр послушно двинулся вперед. Совершив круг по амфитеатру, Мульцибер напряг мускулы на руках и поднял рога вверх. Морда существа опустилась вниз и он остановился. - Кажется, теперь ты его хозяин, – усмехнулся Туор. – Жаль только этого бедолагу. Он был верным ангелом. Все сочувственно посмотрели на еще кровоточащее тело. - Сколько таких еще будет… - печально сказал Азазель. – Он выжил в Битве и… Надо отдать ему почести. - Предадим его тело водам огненной реки. И впредь пусть будет так! – Туор посмотрел на Мульцибера. Тот кивнул и вновь взялся за рога своего питомца. Зверь подошел к телу и, подчиняясь мысленному приказу своего хозяина, опустил голову, подцепил гнутыми рогами погибшего ангела и поднял вверх. Покачиваясь. Серая туша направилась к арке, что служила входом в амфитеатр. Ангелы прекратили работу и молча двинулись следом… Тяжело ступая, огромный зверь шел вперед, туда, где виднелась широкая полоса огненной реки. Восседавший сверху Мульцибер, правил им, огибая бесконечные кратеры. Небольшие камни, попадавшиеся на пути, острыми брызгами разлетались в стороны, сминаемые массивными лапами. Архитектор плавно покачивался в такт движению. Горячий ветер развивал его темные волосы. Безжизненные руки мертвого ангела раскачивались из стороны в сторону, приковывая к себе взгляд Серафима. Бурлящие, бесконечные воды реки перекатывались красно-желтыми волнами, облизывая крутой берег. Острые языки пламени вырывались вверх, выбрасывая искры и растворяясь в воздухе. Жар, шедший от мертвых вод обжигал, сгущая эфир и закручивая его причудливым образом. Мульцибер остановил зверя у самого края каменного берега. Ангелы замерли, встав полукругом. Туор вышел вперед и, тяжело вздохнув, произнес: - Пусть огненные воды примут тело нашего брата и упокоят его в пучине своей… Падшие приложили руки к груди и склонили головы. Получив мысленный приказ своего хозяина, зверь согнул передние лапы, уперся в камни широкой, бугристой грудью и наклонил голову. Тело ангела скользнуло с витых рогов монстра и погрузилось в бурлящий поток. Остатки одежды вспыхнули, обжигая почерневшую кожу. Перья на огромных крыльях зашипели и стали скручиваться. Воздух наполнился запахом паленой плоти. - Покойся с Миром… - прошептал Туор. В то же мгновение прозвучал глубокий, протяжный гул, заставивший ангелов вздрогнуть и направить взгляд на уходившую в небо башню. Хранитель Времени – Аластор, ударил в гонг, возвещая о начале нового цикла… Глава 6. Агарес стоял посреди снежной пустыни, с грустной улыбкой вспоминая, как преодолевал ее, замерзая и изнывая от лютого холода. Фиолетово-синее небо над ним роняло тусклый свет, сквозь который проходили голубые сполохи. Все новые и новые души прибывали в этот мир. «Сколько же времени прошло? - пронеслось в голове Серафима». Снежинки кружили в воздухе, подгоняемые ветром. Ангел откинул назад волосы. Он смотрел на голубовато-молочный ледяной дворец, что возвели тут Падшие. Жить здесь никто не собирался. Мороз и жуткий холод убьют кого угодно. Возвести замок было идеей самого Агареса. Он просто хотел построить, чтобы придать хоть какой-то живой вид этой безжизненной, ледяной пустыне. - Он великолепен! – прошептала подошедшая Лана, прижимаясь к ангелу. Облаченные в меховые одежды, что были сделаны из черных шкур вновь созданных животных, они стояли и смотрели на голубое сияние, что излучали вершины башен, которые соединялись между собой изогнутыми мостами. Центральную, самую высокую из трех, венчали два ледяных крыла, устремленных в темное небо. - Почему мы не создали такой на Земле? – муза положила голову на плечо Серафима. - Ну, если бы я чуть не замерз во льдах Нового Мира, то может мне бы и пришла такая идея, но там я жил в пустыне, полной песка, а едва не замерз именно тут, так что… - ангел шмыгнул носом и посмотрел на музу. До их ушей донесся громкий рык. Агарес осмотрел заснеженное плато и его взгляд задержался на быстро приближающееся облако. - Они возвращаются, – Лана попыталась согреть ладони своим дыханием. Серафим стянул пышные рукавицы, протягивая своей спутнице. - Я же предупреждал, что здесь убийственный холод! Почему вы такие упрямые? – спросил он, не ожидая ответа, и пригладил растрепавшиеся на ветру черные, как уголь, волосы. Полы черных плащей хлопали от порывов ледяного воздуха и били по ногам. Снег валил с неба крупными хлопьями, оседая на волосах и одежде ангелов. - Странно устроен этот мир, – разорвала тишину Лана. – Здесь холодно, а за хребтом стоит невыносимая жара и течет огненная река. И с вершин этого ледяного дворца можно легко увидеть Башню Времени и все другие башни. Агарес смотрел вдаль, не отрывая взгляда от снежного облака, что стремительно двигалось к ним, увеличиваясь в размерах. Приблизившись к ангелам на расстояние двух десятков шагов, оно замерло. Когда снежная пыль осела, на утоптанном снегу, переминаясь с лапы на лапу, стояли два огромных создания, покрытых густой, белой шерстью. Они напоминали Земных обитателей снежных пустынь, медведей, только были значительно больше. Каждый из них был выше ангелов и был оснащен парой длинных клыков, напоминающих сосульки и торчащих из огромной пасти. Звери тяжело дышали, высунув большие черные языки. Пар валил клубами и оседал на их черных, приплюснутых носах. Огромными красными глазами гиганты смотрели на своих хозяев. - Надо дать им имена, – Лана подошла к одному из существ и потрепала его шею. - Ага, - усмехнулся ангел. – Гога и Магога… - А кто это? – удивилась муза. - А я откуда знаю?! Сказал первое, что в голову пришло. - Да ну тебя! – Лана нагнулась, слепила снежок и бросила в Агареса. Снежный комок разлетелся, оставив на одежде ангела белёсый след. Серафим молнией упал в снег, перевернулся через голову, подняв крылом белую пелену, скрывшую его от глаз музы, и, мгновенно поднявшись на ноги, бросил снежный комок в ответ. Лана схватилась за плечо. Белые гиганты зарычали. - Успокойтесь, – Агарес поднял руку. – Им не нравится… - Они защищают нас, – улыбнулась муза. – Думают, что мы можем причинить друг другу вред. Ты ведь можешь причинить его мне? – и она заговорчески подмигнула. Серафим сгреб ладонями снег и растер им лицо. - Даже в таком мрачном месте, как это, есть свои маленькие радости. А ведь мы могли бы делать это и на Земле… - Мы начинаем ценить что-то, только когда потеряем это… - вздохнула Лана. – Мы ничем ни отличаемся от людей. Только бессмертием, в определенном смысле. - Знаешь, - Агарес вытерся внутренней частью плаща. - Порой мне кажется, что наше бессмертие – это проклятие. - Лиши себя крыльев и станешь смертным. - Не знаю, насколько это возможно в этом мире, но пробовать пока что не хочется, – бросил ангел. – Может позже, когда жить здесь станет невмоготу. Но перспектива стать тенью или бесплотным духом пугает еще больше. - Я тешу надежду, что Сатаниэль найдет выход из этого Мира, – сказала муза. – Он такой… - Она замялась, пытаясь подобрать нужные слова. Договорить ей было не суждено. Мерзлый воздух разрезал протяжный гул, который дарил этому миру Хранитель Времени. - Пора возвращаться в город, – Агарес ловко взобрался по смерзшейся шерсти зверя и уселся на его спине. Крылья на морозе не слушались, и про полеты можно было даже не думать. - Конечно, – согласилась Лана и похлопала зверя по передней лапе. Тот услужливо лег на снег, и муза рывком забросила себя наверх. - Агарес, ты хотел бы вернуться? – неожиданно спросила она. Ангел посмотрел на музу. - Ты задала вопрос, ответить на который очень сложно. После того, как я познал Новый Мир… - Он вздохнул. – Но он не для нас. А Пределы… Пределы стали мне чужими и враждебными. - Значит, придется приспосабливаться здесь… - У нас нет выбора, – Серафим потрепал зверя по голове и намотал на руки длинные пряди белой шерсти. – Ты готова? Лана утвердительно кивнула. - Тогда вперед. Получив мысленный приказ, звери сорвались с места, подняв облако снежной пыли… *** Телика накинула на себя меховую шкуру, прикрывая наготу. Голубое сияние, исходящее от камней, зловеще освещало покои музы. - Никак не могу привыкнуть, – сказала он, глядя на обнаженную фигуру ангела, стоявшего у окна. – Мне все время кажется, что души, вплетенные в стены, наблюдают за нами. Я словно слышу их голоса. - Если так, то тебе не придется скучать в мое отсутствие. Будет с кем поговорить, – отшутился ангел и повернулся. За его спиной виднелась еле различимая вершина Башни Времени. - Азазель, ты не жалеешь о том, что встал на сторону Восставших? – спросила муза. Ангел подошел к каменному ложу, возле которого стояла большая железная чаша, наполненная талой водой. Он нагнулся над ней, зачерпнул ладонями спасительную влагу и стал жадно пить. - Мой друг однажды сказал, что жить – это когда есть, что терять, – ответил ангел, садясь рядом с музой. - Жалею ли я? Не могу описать, что я чувствовал, когда уходил от погони, когда ветви выдирали перья моих крыльев, оставляя кровоточащие раны. Я смеялся, когда меня пленили. Может это и была жизнь? Если так, то оно того стоило! Жалею ли я? Нет. Телика приблизилась к Серафиму и обняла его, сплетя руки на груди. - И ты встретил меня, – прошептала ему на ухо муза. Ангел положил свои ладони на руки Телики. - Мне пора уходить. У нас много дел. Он встал и начал облачаться в одежды. Натянув кожаные штаны и набросив тунику, Азазель застегнул на массивную пряжку ремень, на котором висел широкий меч, неизменный атрибут ангелов. Его изогнутый клинок с одной стороны был усеян острыми, загнутыми зубьями, напоминающими акулью пасть, тогда как с другой имел остро отточенное лезвие. Муза откинула шкуры и встала с ложа. Взгляд ангела скользнул по ее обнаженному телу. - Я буду ждать тебя, – Телика подошла к Азазелю и поцеловала его. Серафим улыбнулся и скрылся за массивными железными дверями. Он спускался в Зал для совещаний, ступая по широким ступеням, что серпантином уходили вниз. Звук его шагов эхом разлетался по лестничному маршу, нарушая тишину. Голубое сияние стен освещало ему путь, отражаясь от застывших, прозрачных капель, в которые превратился расплавленный песок. Остановившись перед большой дверью, одной из сотен, мимо которых он прошел, Серафим поправил одежды и толкнул скрипучие створы. Посреди огромного зала, в котором отсутствовали оконные проемы, стояла огромная, многоугольная глыба, а вокруг нее расположились десять каменных тронов. Стены зала были испещрены рунами, которыми были написаны имена всех ангелов, кои были сброшены в Темный Мир, превратив это место в галерею Падших. Ангел прошел в центр и сел на один из тронов и закрыл глаза… …Запястья Азазеля охватывали серебряные обручи, от которых тянулись звенящие звенья цепей. Их концы держали в руках Ангелы Силы, что охраняли его. Суд над Восставшими шел уже так долго, что Азазель потерял счет времени. «Виновен!.. Виновен!.. Виновен!» - слова Создателя эхом отдавались в его голове. Один за другим ангелы исчезали в кромешной тьме. Серафимы не колебались, толкая своих братьев в бездну. Услышав свое имя, он вздрогнул. - Азазель! – гремел Голос. Ангелы натянули цепи, которые проходили через металлические кольца в полу, и оковы впились в кожу. Азазель упал на колени. – Встал на сторону Восставших, преступив Волю Мою, подняв меч на своих братьев и пролив их кровь. Виновен! Со звоном кандалы упали на пол. Ангел потирал затекшие кисти рук, горько усмехаясь, исподлобья глядя на приближающихся Серафимов. - Я сам! – сказал ангел. – Не хватало еще, чтоб вы потом стали говорить, что Азазель струсил и в ногах у вас валялся, умоляя пощадить его! Я не тварь дрожащая! В отличии от вас… Подойдя к Вратам, он обернулся. - Вы – туман, который исчезнет с началом дня, а мы будем вечны! Вы всего лишь жалкие, добровольные рабы… - Закрой свою пасть! – гаркнул Рафаэль и в его ладони вспыхнул огненный шар. - Ты тоже можешь оказаться на моём месте! Запомни! – и ангел исчез во тьме… Гомон голосов и звук шагов вырвал Падшего из воспоминаний прошлого и вернул в реальность. Свободные места за круглым столом занимали ангелы: Туор, Лана, Агарес, Мульцибер и их приближенные. Два трона пустовали. - Телика не смогла прийти? – спросил Туор. - Она плохо себя чувствует, – Азазель заерзал. – Я заходил к ней. - Наверное, выходил от нее? – вставил Агарес и посмотрел на друга. Тот промолчал, послав испепеляющий взгляд в сторону брата. - Так или иначе, - продолжил Туор. - Мы здесь собрались. Он отстегнул свой меч и положил его на стол, направив клинок к центру. Его примеру последовали остальные. В Зале повисла пауза. Взоры ангелов устремились на трон. Предназначавшийся Сатаниэлю. - Как ты думаешь, где он? – нарушил тишину Мульцибер. - Не знаю, – Туор вздохнул. – Он сказал, что ему надо подумать. Он где-то здесь. Рядом… Выхода отсюда нет. - Ну, - прервал его Агарес. - Если есть вход, то должен быть и выход. Или я не прав? Туор обвел взглядом всех присутствующих. - Сатаниэль утверждал, что те Врата, через которые мы попали сюда – это путь в один конец. Вряд ли Он откроет на дорогу назад. Если только… - Он замолчал. - Если только что? – удивился архитектор. - Если мы не придумаем, как выбраться отсюда или, что еще меньше вероятно, нас простят. Азазель кашлянул, привлекая внимание. - Честно говоря, прощение ведет за собой жизнь в Пределах, в лучшем случае, а в худшем – перевоплощение и… снова жизнь в Пределах. Сомневаюсь, что это устроит кого-нибудь из вас, после того, как вы познали Жизнь на Земле. Мы станем девственно чисты и лишимся памяти. Забудем все, что с нами произошло. - Быть может, – поддержал Туор. – А память – это все, что у нас осталось. Я не хочу ее терять. Не хочу забыть…друзей. – Он замолчал. - Хватит бередить раны! – еле слышно произнес Мульцибер. – Сейчас мы здесь и у нас есть нерешенные дела! - Он прав, – подала голос муза. – Давайте успокоимся. Не хватало нам еще накрутить себя… Так и до драки не далеко. - Не вижу соперников… - вставил Азазель. Агарес, откинувшись на высокую спинку, парировал: - Ой-ой-ой! Какие мы бесстрашные! Где ж ты раньше-то был?! Азазель поднялся со своего места, но окрик Туора остановил его. - Хватит! Хва-тит! Неужели вам мало того, что вы очутились в этом Мире? Вы хотите еще переругаться между собой?! – Туор оперся руками о край стола. – Нам нечего делить. Мы все в одинаковом положении. Азазель сел на трон, положив ногу на ногу и демонстративно отвернувшись от Агареса. - И так… - вновь воцарила тишина. – Я продолжу. Мы столкнулись с небольшой проблемой. Справедливее будет сказать – с большой проблемой. Мы не можем контролировать поток душ, что прибывают в этот Мир. Их слишком много и с каждым циклом становится все больше. Демоны терзают их, а стоны и крики выводят ангелов из себя. Невольно можно лишиться рассудка. Если мы продолжим возводить строения, переплетая камни душами смертных, то рано или поздно этот мир превратиться в пустыню, лишенную гор. Мы соединим снежные просторы с удушливым, обжигающим жаром каменных равнин. Горячий воздух растопит снега, и недра этого мира поглотят воды. Так обстоят дела во всех городах. Туор замолчал и занял свое место. Давящую тишину нарушил Мульцибер. Не вставая, он произнес: - Надо что-то придумать. - Гениально! – всплеснул руками Азазель. – Что ж ты раньше-то молчал? Это ж так просто! - Ты замолчишь когда-нибудь?! – вспылил Агарес. – Если такой умный, предложи свой план. Мы внимательно выслушаем. Если нет – заткнись. - Замолчите оба, – спокойно сказал Туор. – Мы построили Камелот, как символ нашего единства, а вы устраиваете здесь гнездо раздора. Эта башня должна хранить мир… и будет! - Был бы здесь Сатаниэль, он наверняка что-нибудь придумал. – Агарес водил пальцем по трещинам, что покрывали каменную поверхность круглого стола. – Сколько уже циклов прошло? Быть может, ему удалось выбраться? Туор одарил его таким взглядом, что ангел вжался в трон. - Ну, я просто предположил… - Пока Сатаниэля нет, нам придется решить эту проблему самим. В самые кротчайшие сроки. Давай, - Туор посмотрел на Азазеля. – Предлагай. Бывший Знаменосец поднял руки и Серафим перевел взгляд на Агареса. - Я согласен с Азазелем. У меня нет идей. Самый умный среди нас архитектор. - Да что, на мне свет клином сошелся? – Мульцибер ударил ладонями по ногам. – Ну, давайте перевоплощать их, скажем, в камень. Не рушить горы, а обращать в него души. Раз мы можем создавать живых существ, что нам мешает… - он помахал в воздухе рукой, не найдя нужных слов. - Может, ты еще предложишь вернуть им плоть? – вставила муза, и все ангелы удивленно посмотрели на нее. – А что?! Ну не всем, а только тем, кто этого заслуживает. - Вот почему вам надо было перессориться, чтоб родить хоть что-то?! - Туор откинулся на спинку. – Две идеи. Причем обе мне нравятся. Правда, с возвращением плоти могут возникнуть трудности. Во-первых, демоны. От них не скрыться ни без плоти, ни с ней, а во-вторых, как решать, кто достоин, а кто нет? Как же не хватает Сатаниэля! – ангел заложил руки за голову. - Это, конечно, хорошо… - Агарес встал и начал прохаживаться по залу. – Но как плоть поведет себя в этом мире? Нам самим приходится не сладко. Кожа сохнет и шелушится. Мы можем обходиться без пищи, а вот смогут ли обредшие плоть души?! - Созданные нами звери могут, а плоть – ее можно будет менять. – сказала Лана. - Перевоплощение? – Агарес остановился возле Азазеля, положив руки ему на плечи. – Великолепно! Тогда у меня идея, которая… - Он задохнулся в эмоциях. - Говори уже! – Азазель сбросил руки ангела. - Воплощать души в зверей. Они смогут мыслить, а не просто подчиняться командам и приказам. Мы создадим армию мыслящих существ! - С кем ты собираешься вступить в бой? – спросил Мульцибер. – Пойдешь войной на город Туора или мой? Ради чего? - Но идея-то какова?! – воскликнул Агарес. Туор обвел всех взглядом. - Похоже, этот Мир начинает обретать Жизнь… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:12
» Падший (роман)Часть 3, главы 7-8Глава 7.«Мы хотели сделать Новый Мир лучше, прекраснее… и что получили взамен? Изгнание. Почему? Кто-то посчитал, что мы поставили под сомнение его величие, а мы всего лишь хотели показать свою любовь и почтение. Если мы были посланы в тот Мир, чтобы помочь сделать его лучше, значит, кто-то видел его несовершенность. Чем это обернулось для нас? Кровью и слезами. Ни один Мир не может быть идеальным, нужно стремиться к этому. Но помните, что ваше стремление может обернуться против вас, и тогда вы станете изгоями, на которых начнется охота. Вы будете ощущать себя волком, загнанным кровожадным охотником. Какими бы благими не были намерения ваши – найдется тот, кто извратит их и очернит вас. Все, что мы принесли в Новый Мир, пытались уничтожить. Часть нас самих погребена теперь под толщей песка и воды, но те, кто был на нашей стороне, будут помнить творения наши, и будут помнить нас самих. Мы были, мы есть и мы будем. Мы - ангелы!» Сатаниэль встал и расправил крылья. Его одежды развивались и хлопали, терзаемые порывами налетавшего ветра. Надпись, которую он сделал на одиноком уступе, стоявшем посреди бескрайней бездны, источала голубое сияние. Падший вложил в нее столько Силы, что каждая руна прожгла камень до самого основания, словно это было сухое дерево, что долгое время поедали миллионы термитов. Подняв взгляд на кроваво-свинцовое небо, он горько усмехнулся, глядя на бесчисленные голубоватые сполохи, что оставляли новые души, и прыгнул вниз, но уже через мгновение взмыл вверх, восседая на спине величавого дракона, чья антрацитовая чешуя отражала голубые сполохи, что оставляли души вновь прибывших. Зверь изрыгнул струю желто-красного пламени и понес Темного Государя к тем, кто остался ему верен… *** Хлопая крыльями, черная тень вынырнула из кровавых туч, неся на своей чешуйчатой спине седока. Его плащ развивался и бил по угольно-черным крыльям, сложенным за спиной, заставляя трепетать широкие, длинные перья. Грудь всадника, перетянутая ремнями, вздымалась с каждым вздохом. Его ноздри раздувались, втягивая горячий, обжигающий воздух. Черные, как смоль волосы, перехваченные широким, серебреным ободом, переплетались и играли в потоках ветра. Подчиняясь мысленному приказу своего хозяина, дракон чуть сложил крылья, и рванул вниз, по направлению к многогранному шпилю башни, что возвышалась над его Городом. Далеко, внизу, кипела жизнь. Та, которая могла быть только в этом мире. Сотни, тысячи угловатых домов налезали друг на друга, образуя узкие улочки, по которым сновали новые дети Темного Мира. Это были души, что смогли обрести недолговечную плоть. Буквально протискиваясь между домами, устрашающие звери каменные глыбы, которые лежали на скрипящих колесами телегах. Город рос. Все новые и новые души прибывали сюда. Цикл за циклом их становилось все больше. Мир изнывал от криков и стонов. Демоны кружили над городом, не переставая терзать души смертных, и справиться с их потоком не удавалось. Дракон опустил хвост, выгнул шею и впился острыми когтями в стену башни, цепляясь за многочисленные щели кладки. Всадник оттолкнулся от бугристой плоти зверя и, расправив крыла, опустился на выступ, по периметру обнесенный балюстрадой. Шагнув в арочный проем, ангел оказался в просторном зале. Через окна бил розовый свет, обволакивая стены легкой дымкой и рождая полумрак. В центре стоял широкий трон, вырезанный из цельной породы и испещренный рунами. Он был исполнен лучшими мастерами своего дела, чьи души отыскал Мульцибер из тысяч других, и наделил плотью. Высокую спинку, что походила на сложенные крылья, венчала голова дракона, чьи рога расходились в стороны и, изгибаясь, сходились к центру. Широкие подлокотники были выполнены в виде мускулистых рук. В одной был круглый щит, другая сжимала меч, направленный клинком вниз. Подойдя к трону, ангел резко развернулся и сел. Меч, висевший на поясе, звякнул, ударившись о камень, породив россыпь искр. Глаза Падшего горели ярким, желтым светом, изредка прячась за шторами век. - Ненавижу… - прошипели тонкие губы. – Ненавижу! Кисти превратились в кулаки. Кожа посинела, явив сплетение вен. Острые ногти впились в плоть, выпуская тонкие струйки крови, которая капала на серый камень, шипела и пузырилась, превращаясь в темные пятна. Сатаниэль снял с головы серебреный обруч и с силой швырнул его на пол. Тот со скрежетом покатился, потом закружился на месте и замер. Падший закрыл глаза и откинулся на спинку трона… Сколько же времени он провел в полной темноте? В темноте, пропитанной болью, стоном и глухими, глубокими звуками, что издавало его израненное сердце… Как долго он всматривался во тьму, в надежде увидеть ее? Он хотел попросить у нее прощения. За всё… За короткую жизнь, за так и не пришедшую смерть. За боль, что пришлось ей испытать. За то, кем она стала. Это была его вина. Ничто поглотило её. Лишило души, превратив в хищную тварь, что скитается во тьме, питаясь силами, попавших ей в сети. Она есть, но ее нет. Небытие стало ее домом. Застряв между двух миров, она любит и ненавидит, изнывает от боли и тоски и наслаждается ими. Она стыдится его, стыдится себя. Лилит… Снова и снова он возвращался сюда. Он хотел остаться, но незримая Сила выбрасывала его в Мир. Казалось, он слышал ее голос. Он звал, манил. Закрывая глаза, он видел ее. Рука гладила несуществующие уже локоны волос, губы дрожали, чувствуя давно остывшее дыхание… Лилит… Гул прокатился над Темным Миром, залетев в окна башни и оторвав Падшего от раздумий. Сатаниэль открыл глаза. Крупная слеза стекла по его щеке, упала на плечо и скатилась вниз, оставив след на черной коже. Стук в тяжелые двери заставил ангела вздрогнуть. - Войди! Створы скрипнули, и в Зал вошел Туор. - Приветствую тебя, – спокойно, без эмоций произнес ангел. Его взгляд упал на серебреный обруч, лежавший на полу возле арки. Серафим прошел вдоль стены и поднял символ власти, что напоминал Высшему о прошлом. - Что с тобой происходит? – Туор сделал пасс, и из стены выросла кисть руки, на которую он набросил свой черный плащ. Ангел подошел к трону. Подкованные каблуки его тяжелых сапок высекли искры, которые разбежались по полу. Он протяну Сатаниэлю обруч. Высший не шевельнулся. Туор повесил обруч на рукоять каменного меча. - Слишком много душ, брат. Чем провинились все эти несчастные?! Да, они смертны, но не уж-то все попадают к нам? Прости меня, но… - ангел тяжело вздохнул. – Только ты один можешь это. У тебя хватит Силы… - Для чего? – Сатаниэль поднял взгляд. - Позови Его. Глаза Сатаниэля сверкнули и наполнились злобой. Туор не обратил на это внимания и продолжил. - Поверь, не один ты страдаешь. Мне тоже больно. - Что ты хочешь от меня?! – Высший встал и вышел на балкон. Туор последовал за ним. - Позови Его. Пусть Он откроет тебе Путь в Пределы. Сатаниэль подошел к балюстраде и сжал перила. Порыв ветра растрепал его волосы. Он посмотрел на раскинувшийся внизу город. - Ему никто не сможет угодить, иначе бы всех их здесь не было. Он так наказывает нас. Это наше бремя. - Ты ли это?! – Туор встал рядом. – Где тот Сатаниэль, которого я знал? Где Люцифер?! Он, не раздумывая, кинулся в бой, стоило мне попросить его. Я тогда хотел только мести, и он первым поднял меч! В нем не было смирения, только Жизнь. Что с ним стало?! Резко повернувшись, Высший толкнул друга в грудь. - Ты думаешь, я смирился?! – крикнул он. – Да?! Туор потупил взор и слушал. - Ты думаешь, мне все это нужно?! – Он указал на город. - Я пошел против Него, потому что сам того хотел! Я хотел попасть к ней! Так же, как и ты. Как другие… - Сатаниэль обхватил руками голову. – Месть?! Да, брось! Мы все хотели только смерти…. Высший опустил руки и сполз по балюстраде вниз, заламывая крылья. - А Агарес? А Азазель, Мульцибер? – воскликнул Туор. – Они тоже хотели смерти?! - Не знаю… - прошептал Сатаниэль. - Перестань винить себя. Ты хочешь прощения? Ты ищешь ее, чтобы она смогла простить тебя? Высший посмотрел ангелу в глаза, не сказав ни слова. - Ты должен простить сам себя. Я думаю, она не держит на тебя зла. Где бы она ни была… - Туор откинул назад белоснежные волосы. Он расслабил ремень кожаного доспеха, что стягивал его грудь. Цепь, на которой висел круглый медальон с изображением двух крыл, разделенных мечом: черного и белого, сверкнула, отразив свет, исходящий с багрового неба. - Мы пошли за тобой. За твоей Силой. У нас самих никогда бы не хватило духа. Посмотри, - он махнул рукой. – Тысячи душ стремятся сюда. Они все хотели умереть? Нет. Он создал их такими. Но почему все они должны в итоге оказаться здесь? Неужто никто не достоин стоять возле него?! - Мне кажется, что я ничем не лучше демонов, что их терзают, – еле слышно произнес Сатаниэль. – Меня переполняет злость и ненависть. Ненависть к этому миру, к самому себе… Ко всему. Возможно, если бы я послушал тебя тогда… и не спешил увидеть людей, то ничего этого не случилось. Хотя, все началось еще раньше, с Атлантэона. Он не простил нам Города, – Он хмыкнул. – А еще раньше… Высший поднялся и посмотрел наверх. Обняв огромными крылами горячий камень шпиля, прижавшись к нему всем телом и обвив его хвостом, притаился дракон. Повернув голову в сторону хозяина, он приоткрыл один глаз и, не услышав команды, вновь заснул. - Я хотел создать людей много раньше, чем это сделал он. И однажды я ему рассказал об этом… Люцифера дети… Так хотел я их назвать. Туор молчал, не зная, что ответить. Слова Сатаниэля поразили его. - Прости… - Высший на миг закрыл лицо ладонями. Встряхнув непослушные волосы, он шагнул в арку, подошел к трону и надел серебреный обруч. - Если Совет Серафимов хочет, я попробую. Но будьте готовы к тому, что Он не откликнется на мой зов. Мы для него – никто. - Не надо, – Туор вошел в зал. – Мы будем выше этого. Нашего положения это не изменит, а мы только еще больше падем в его мыслях. Надо принять, как есть. Или сделать вид. Ведь это не есть смирение… - Ты прав, Серафим. Мы покорные, но не покорившиеся. Мы еще пройдем ровным строем по просторам и этого мира, и любого другого. Дай время… Гонг Башни Времени вновь прогнулся, посылая заунывный, полный печали и тоски, гул. Сатаниэль сжал кулаки. - Время здесь течет по-особому. Ты заметил? Циклы сменяют один другой так, что не успеваешь осознать прожитого. Они то тянуться, словно древесная смола, что хочет добраться до корней, то проносятся будто камень, сорвавшийся с горной вершины, который стремиться упасть к подножью. - Помнишь… - замялся Туор, - Я хотел написать всю правду о том, что произошло с Атлантэоном? Сатаниэль усмехнулся. - Так вот, - продолжил ангел. – Я почти закончил. Не хватает только нескольких глав. Если можешь, расскажи мне свою историю. Падший достал из под плаща кожаную сумку и вытащил из нее книгу. - Старые привычки не отпускают? – спросил Высший. – Не много ли для одного города? - Я записал все, начиная с того момента, как я пришел к тебе и мы вместе спустились в Новый Мир. Я написал обо всем. Оставил несколько чистых листов для тебя, Государь. – Туор склонил голову. - Что ж… - Сатаниэль занял трон и вытянул ноги. – Раз того требует мой верный Серафим и заведенные нами порядки, быть по сему. Позволь только один вопрос, а как это будет выглядеть? - Я не хотел уподобляться своей прежней работе и не стал составлять хронологию событий. Получилось нечто похожее на истории, которые земные женщины рассказывали своим детям… - волна грусти вновь захлестнула ангелов. - И чем закончится твоя писанина? - Во-первых, это не писанина, а труд, Государь, а во-вторых, это уже второй вопрос, Сатаниэль. Тебе не удастся отвертеться, пусть даже на это уйдет не один цикл! - Но почитать-то дашь или она будет пылиться? - Всему свое время. Приступим, – Туор убрал книгу, запахнул плащ и устроился в одном из оконных проемов… Глава 8. Аластор перевернул часы, и время потекло вновь, роняя песок и отсчитывая очередной цикл. Горячий ветер гулял между колонн ротоны, обдувая лицо ангела. Сняв с пояса кожаную флягу, он вытащил пробку и приложил сосуд к потрескавшимся губам. Запрокинув голову, Падший жадными глотками опустошил флягу и повесил ее на место. Ангел развел руки в стороны и, прогнув спину, расправил затекшие крылья и осмотрелся. Этот мир рос и строился на его глазах. Отсюда он видел все. Видел, как обретали и теряли плоть души смертных. Эти существа ничем не отличались от тех, кто жил и, быть может, еще живет на Земле. Получив новое тело, они обретали память. Не сразу, но постепенно эти создания вспоминали, кем они были. Ангелы подарили им вторую жизнь. Единственное, что омрачало их существование в этом мире, были демоны. Они в клочья разрывали их плоть, причиняя неимоверную боль и страдания. Обретенное тело во стократ увеличивало муки, а когда душа вырывалась из своего покрова, то демоны продолжали измываться над ней. Ангелы не могли уследить за всеми своими созданиями. Слишком много душ населили Города. Нередко и сами Падшие становились добычей своих невидимых братьев и сестер, превращались в зловещие тени и принимались за работу. Таков был этот мир и таким его видел Аластор. Он сам вызвался на этот пост. Когда Мульцибер создал сосуд Времени и установил его на башне, Сатаниэль спросил ангелов, кто желает нести службу, кто станет Хранителем Времени Темного Мира. Он первым вышел вперёд. Быть может потому, что именно его голос слышали Восставшие, когда вступили в неравную схватку, и когда им пришлось отступить и покинуть Пределы, теряя Силу. Он хотел быть нужным и считал это своим долгом. Хранитель поправил сложенный плащ, лежавший на сером полу, сел на него, прислонился спиной к колонне и закрыл глаза. Воспоминания унесли его далеко в прошлое, которому не суждено вернуться никогда… …Легионы Восставших чернели, закрыв собой бескрайние пески пустыни. Крепкие руки сжимали небольшие, округлые щиты и короткие, сверкающие мечи. Стоя плечо к плечу, они молчали и внимали голосу Люцифера, который напутствовал их перед боем. Едва Высший закончил свою речь и обнажил клинок, Аластор, назначенный глашатаем, подал команду: - Вперед! Ангелы сорвались с места, как молния, что стремительно разрезает небо во время грозы. Заслонив собою все небо, под восторженные и одновременно скорбящие взгляды смертных, они тучей скрылись в облаках и ворвались в Пределы. Внезапной атаки не получилось. Их ждали. Волна атаки захлебнулась в крови. Восставшие безуспешно пытались пробиться к Вратам, теряя головы и крылья. Ангелы, защищавшие Пределы, стали теснить их. Стоны и крики летели со всех сторон. Скрежет мечей сводил с ума, сливаясь с громовыми раскатами разрывавшихся огненных шаров, что срывались с рук Серафимов. Обе стороны несли огромные потери. В воздухе то и дело слышался крик глашатая. - Плотнее ряды! Держим строй! Аластора прикрывали три ангела, назначенных Люцифером. Жизнь глашатая сейчас решала если не исход битвы, то сохранение войска, как такового. Он четко перестраивал группы, озвучивая мысленные приказы Люция., который успевал следить за ходом сражения, отбиваясь от наседающих противников. Когда стало ясно, что Пределы взять штурмом не удастся и придется отступить и продолжить бой уже на бескрайних просторах Земли, Аластор скомандовал отход. - Отступить! – прогремел голос ангела. – Не теряем строя! Падая в сизом тумане, глашатай остался один, а когда проносился сквозь грозовые тучи, висевшие над незнакомым ему городом, понял, что битва проиграна. Тысячи тел покрывали землю, что стремительно приближалась. Белые одежды, смешались с черными. Перевес был на стороне Ангелов. На одного Восставшего приходилось несколько воинов Пределов. Даже старание смертных, вступивших в бой, не могло изменить исхода сражения. Струи дождя омывали израненного Аластора. Из плеча ангела торчал обломок стрелы, и боль пронзала его тело насквозь при каждом взмахе мечом. Перья на его крылах слиплись от крови братьев и сестер, что бились с ним крыло к крылу. Щит был разбит, и его обломок мало чем мог теперь помочь. Глашатай огляделся. Появляющиеся из-за туч Ангелы стали окружать его. Выставив клинок вперед, Аластор прокричал: - Эту битву и имена наши будут помнить вечно! Сильные руки обхватили его и вырвали оружие, а удар щитом по лицу лишил ангела сознания… Хранитель Времени открыл глаза. Небо по-прежнему хранило кроваво-желтый окрас, разбавляемый нескончаемыми голубыми сполохами. Песок практически иссяк, а это означало, что близится новый цикл. Какой по счету, на память ангел сказать не мог. Каждый раз, когда он переворачивал часы, ему приходилось делать пометку на колонне, а сейчас они были испещрены зарубками сверху донизу. Чтобы сосчитать их все надо потратить много циклов. Аластор провел сухим языком по потрескавшимся от жары, сухости и ветра губам. Вода кончилась, а покидать Башню Времени ему запрещалось. Надо было ждать водоноса. Жидкость, что он держал ранее в небольшом помещении, которое находилось десятью ступенями ниже, испарялась быстрее, чем он успевал ее выпить. Ангел стянул черную, пропитанную потом рубаху, которая была покрыта белыми, соляными разводами, и бросил ее на каменный пол. - Приветствую тебя, Хранитель! – раздался голос и на лестничную площадку опустился Туор. - Серафим… - Аластор встал и приветствовал брата. – Что привело тебя в мою обитель? - Я принес тебе воды, мой друг. Туор снял с плеча большую кожаную флягу и протянул ее ангелу. Тот принял ее и положил возле колонны. - Спасибо, но разве ты сменил свой статус? - Хм, - усмехнулся Туор. - Ну, если писарь смог стать Серафимом, то почему бы Серафиму не стать водоносом? Хранитель улыбнулся в ответ. Туор вытащил из-под плаща сумку и достал из нее книгу в кожаном переплете. - В ней я записал всю нашу историю. Оставил лишь несколько чистых страниц в конце. Я хочу, чтобы ты ее закончил, Аластор. Ангел удивленно посмотрел на Серафима. - Я не понимаю тебя. Почему ты сам не закончишь ее? - Я не могу, – сказал Туор, доставая из сумки небольшой металлический сосуд, содержащий жидкость для письма, перо с металлическим наконечником и положил их на каменный пол. - Что конкретно от меня требуется? - Я думаю, ты поймешь. Туор посмотрел на Сосуд Времени. Песок в верхней его части почти иссяк. - Сделай мне одолжение, Аластор. - Все, что в моих, Серафим! – ответил ангел, приложив руку к груди. - Позволь мне известить обитателей Темного Мира о начале нового цикла. Хранитель сделал шаг назад и повел рукой, уступая свое место. Туор подошел к колонне и его взгляд задержался на сером камне, испещренном метками, оставленными Аластором. Подняв тяжелый молот, Туор широко замахнулся и посмотрел на часы, висящие на цепях между двух колонн. Едва последняя песчинка упала, заканчивая очередной цикл, Серафим изо всех сил ударил в большой, круглый диск, что был измят от бесконечных прикосновений орудия Хранителя. Потемневший металл прогнулся и застонал, разрезая эфир протяжным гулом. Поставив молот возле колонны, Туор подошел к часам, взялся за верхний край, обрамленный железной полосой, и с силой потянул его на себя. Сосуд совершил оборот, и бесконечное количество песчинок потекло вниз. Вытащив меч, он ударил по колонне. Россыпь искр полетела в стороны. Металл врезался в камень, оставив тонкую, но глубокую рану на теле башни. - Мне пора. Прощай, друг, – Серафим протянул ангелу открытую ладонь. Не понимая происходящего, Хранитель подал руку. От крепкого рукопожатия суставы кисти Аластора захрустели, и он поморщился. Серафим вышел на лестничную площадку, расправил черные крылья и направился в сторону бурлящего потока реки… …Туор стоял на краю обрыва, скидывая носком сапога мелкие камешки вниз, глядя, как они исчезают в языках пламени. Жар, исходящий от огненных вод, обжигал лицо, а горячий ветер развивал волосы ангела. «Сколько же прошло времени?.. Я здесь так давно, что начинаю забывать, кто я. Все, что у меня было, безвозвратно потеряно. Я прошел долгий путь. Жалею ли о чем-то? Пожалуй, нет. Единственное, что терзает меня – это смерть близкого мне человека. Той, которую я любил, и которая любила меня. Но ее больше нет. Я вспоминаю слова Сатаниэля, что были сказаны им очень давно: он пошел против Него, потому что сам того хотел! Он хотел попасть к ней! Все мы хотели только одного – смерти! Размышляя над его словами, я понял - он был тысячу раз прав. Я хотел отомстить, но еще больше я искал смерти. У меня ничего не осталось. Все, что было мне дорого, исчезло. Для чего тогда мне жить? Да… и что это за жизнь?! Я тешу надежду, что смогу встретиться с ней, а нет, так тому и быть! Я так больше не могу. Не хочу». - Все получится… - прошептал Туор. Он повернул голову, посмотрел на уходящую в кровавые облака Башню Времени и поднял руку. Он знал, что тот, кто находится сейчас на самом верху, внимательно наблюдает за ним. Падший посмотрел на бушующий, бурлящий огненный поток. Закрыв глаза, он часто задышал и, набрав полную грудь обжигающего воздуха, шагнул вперед… *** «…Огненные воды реки, выплевывающие языки пламени, поглотили его». Аластор, сидевший на краю башни, посмотрел на пустынный берег реки. Он отложил в сторону перо и захлопнул книгу. Внезапно яркий свет ударил с небес, и ангел прикрыл глаза ладонью. Кровавые тучи стали медленно расступаться и взору Хранителя предстала золотая колесница, в которую были запряжены три сияющих, крылатых коня, коими правил, облаченный в белоснежный хитон, Ангел. Приблизившись к ротонде, кони с громким ржанием повернули и замерли, паря в воздухе. Хранителя обдало прохладой. Он глубоко втянул ноздрями свежий, сладковатый воздух. Аластор поднялся. На серые камни сошел обитатель Пределов, впервые добровольно посетивший Темный Мир. Его сандалии, выполненные из белой кожи, ступали плавно, не касаясь пола. - Михаэль?! – удивился ангел. - Это я, – ответил Серафим и протянул руку. – Отдай мне книгу! Хранитель попятился назад. - Зачем она тебе? И что ты здесь делаешь?! Неужто мы опять чем-то не угодили отцу вашему? – хмыкнул он, пряча книгу за спиной. - Говори о Творце с почтением, Падший! – крикнул Михаэль. – Книгу! - Нет! – отрезал Аластор, мысленно взывая к Темному Государю. В руке Серафима вспыхнул пылающий сгусток. - Как ты смеешь не подчиниться?! - Я не подчиняюсь более ни тебе, ни тому, кто прислал тебя! – ангел уперся спиной в колонну. Огненный шар сорвался с ладони Михаэля и Аластор вспыхнул, как сухая хворостина, брошенная в костер. Книга выпала из его пылающих рук, и упав на пол, раскрылась, обнажив страницы. Вытащив меч, Серафим упер клинок в грудь ангела, и столкнул его вниз. Припав на одно колено, Михаэль поднял книгу. Оглядевшись, он вновь занес меч и ударил им в часы. Стекло брызнуло на пол, перемешиваясь с песком, который кружился, подгоняемый ветром. Серафим взошел на колесницу и в этот момент с неба прозвучал истошный рёв. Из кровавых туч вырвался огромный дракон, на котором восседал Сатаниэль, Темный Государь этого мира, прибывший на зов Хранителя Времени. Крылатые создания заржали и молнией рванули вверх. Яркий свет начал меркнуть, затягивая небо кровавыми тучами, скрывая Серафима от преследователя. - Стой! – прогремел голос Сатаниэля. Михаэль лишь посмотрел в сторону Падшего и исчез, скрывшись за яркой вспышкой. Цепляясь за неровные края купола, дракон водрузил на него свое чешуйчатое тело. Сатаниэль, спрыгнул на площадку и прошел внутрь колоннады. Осколки стекла захрустели под подошвами его сапог. Схватив тяжелый молот, он начал раз за разом наносить удары в гонг, все больше сминая его, пока одна из цепей не лопнула, и железный круг не высек искры из серого камня. Оглушительный крик сорвался с уст Темного Государя. Сильные руки выронили молот и Сатаниэль, сомкнув веки, опустился на колени… Серафимы ступили в колоннаду одновременно. Огромные, черные крылья плавно покачивались за их спинами. Азазель, Агарес, Мульцибер, Телика и Лана взирали на разбитые часы и гонг, висевший на одной цепи. Высший оглядел своих верных братьев и сестер. - Что здесь произошло?! – недоумевал архитектор. - Где Аластор? – спросил Азазель, ступая по рассыпавшемуся песку, который скрипел под тяжестью его сапог. - Хранитель пал, – сообщил Сатаниэль и, чуть помедлив, добавил. - Туор тоже… - Как?! – воскликнул Агарес и развел руками. – Кто это сделал?! Музы молча взирали на открывшийся их глазам разгром. - Известите всех наших братьев - мы собираем армию. Эти белокрылые птахи ответят за свой необдуманный поступок, и я лично обезглавлю и лишу Силы Михаэля, что посмел явиться сюда и обнажить меч! Повисла гнетущая тишина. Казалось, даже демоны перестали терзать души смертных. - Но как Ты собираешься выбраться из этого мира и попасть в Пределы?! – спросил Азазель, пересыпая из ладони в ладонь песок, перемешанный с осколками стекла. - Мне не нужны Пределы. Туда путь закрыт. Я пойду через Новый Мир! - Земля?! – удивился Мульцибер. – Но как?! - Так же, как души попадают сюда, – ответил Сатаниэль и его глаза, наполненные злобой, сверкнули. – И я знаю, кто мне поможет!.. - И армию мы тоже потащим?! – удивилась Телика. - Нет, вы все остаетесь здесь. Пойду я один. – Высший откинул волосы назад. – Мы заманим их сюда и дадим такой бой, что их белые перья покроют все мертвые земли этого мира! Готовьтесь!.. |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:13
» Падший (роман) Часть 4, главы 1-4…Я послушный сын и верный воин.Я рожден в крови, я вскормлен болью. Я лечу вперед, врагов сметая. Лишь ветер мои крылья обжигает. Князь Тьмы, расправив крылья, Отдает приказ: - Пленных не брать!.. Часть 4 Глава 1. Темнота окутывала Падшего. Эфир обволакивал его, струился по всему телу, делая движения невозможными. Ангел уже привык к этому беспомощному состоянию. Сколько циклов он провел здесь? Слишком много, чтобы помнить. Сатаниэль висел в загустевшем черном воздухе, не боясь встретить того, кто вынужден влачить свое существование здесь. Нечто не проявляло агрессии, но не было и доли симпатии. Впрочем, Страж и не появлялся. Долгое время то, что теперь являла собой Лилит, не показывалось вовсе, но Высший терпеливо ждал. Он врывался в эту незримую, но ощутимую тьму, в надежде встретиться с ней. Он не мог даже в мыслях назвать ее …зверем, или как-то иначе. Ангел, не смотря на свое желание, не мог проводить здесь много времени. Тьма будто сама была живой и не могла долга держать его, выбрасывая в мир. Но Падший не прекращал своих попыток. Снова и снова он погружался в струящийся мрак. Эфир вновь был готов его отторгнуть, как вдруг Сатаниэль почувствовал чье-то незримое присутствие. Тьма колыхнулась и легкой волной пробежала по крыльям ангела. - Что-о-о… тебе-е-е… нуж-ж-жно-о? – прозвучало в его голове. – За-аче-ем прише-о-олл?! Не в силах повернуть голову, Падший мысленно ответил. - Мне нужна твоя помощь. Вновь наступила тишина, которая, казалось, длилась вечно. Сатаниэль плавно покачивался, ожидая ответа. Сердце в его груди бешено колотилось, стремясь покинуть тело. Он помнил их последнюю встречу, которая едва не окончилась для него трагически. Наконец, существо ответило. - Я-а-а… выслушаю-у-у…тебя-а-а… Но… это будет… только-о-о… раз-з-з… - Мне нужно попасть туда, откуда души попадают в этот мир. – ангел жадно хватал ртом эфир. - З-зачем-мм? Падший почувствовал легкий толчок в спину и увидел, как тьма поддалась вперед, образуя еле заметные складки: так водная гладь покрывается кругами, когда капли дождя начинают ее тревожить. - Они вторглись в этот мир и принесли в него смерть! - Кто-о-о? - Ангелы!!! – буквально «прокричал» Сатаниэль, и острая боль пронзила его виски. – Помоги мне, Лилит! Эфир содрогнулся, и перед лицом ангела вспыхнули два ярких огонька. - Это не их-х-х мир-р-р! Им здес-с-сь не месс-с-сто-о-о! Падший сделал попытку зажмуриться. Мысли существа молотом бились в его голове, причиняя невыносимую боль. Невидимые веки сомкнулись, и ангел вновь ощутил спиной легкое прикосновение. Еще мгновение и его тело выгнулось, собирая тьму складками. Эфир заклубился, пропуская Падшего сквозь себя, и позволяя проникнуть вглубь. Существо мчалось вперед, толкая перед собой обездвиженную плоть, оставляя еле заметный шлейф, что тянулся за очертаниями длинного хвоста. В голове ангела зашумело, пелена стала застилать глаза, заставляя их слезиться. Еще немного и Падший потерял бы сознание. Неожиданно все кончилось. Зрение вернулось к Сатаниэлю, шум в ушах исчез, и взгляд ангела упал на тысячи мерцающих огоньков, что парили в темноте. - Это похоже на звезды, что мы разглядывали… - подумал ангел. Зрелище так увлекло его, что он полностью погрузился в воспоминания и едва не забыл о цели своего визита к Стражу Врат. Голос, прозвучавший в голове, вернул его в мрачную реальность. - Тебе здесь нельз-зя-а-а! Уходи-и-и! – два желтых огонька вновь вспыхнули перед его лицом. - Подожди! Нет! Не сильный толчок в грудь заставил непослушное тело отпрянуть назад. - Лилит! Не видимые веки медленно сомкнулись. Очертания мощных крыльев дернулись, сгущая эфир. - Люций?! Зачем ты здесь?! - Я… - мысли беспорядочно забились в голове ангела. – Я же сказал… Существо приблизилось к Падшему вплотную. Бездонные желтые глаза неотрываясь смотрели на него, поникая в сознание, впитывая страх и боль. - Я ждала тебя… Где ты был? Сатаниэль не знал, что ответить. Он не мог понять, что сейчас происходило. Ведь это создание привело его сюда, а теперь спрашивает зачем он тут, более того, оно будто не помнит всего произошедшего несколько мгновений назад. - Что они с тобой сделали?! – ангел смотрел на очертания крылатого монстра. – Лилит… - Я Страж-ж-ж! Кто ты?! – молнией врезались слова в сознание Сатаниэля, и невидимая пасть раскрылась, обнажая острые клыки. Ангел не успел ответить. - Мой милый ангел… Я знала, что ты придешь! – ужасающий оскал исчез, будто его и не было. Падший попытался сосредоточиться. Он видел, как два разных существа, заключенных в единое невидимое тело, борются друг с другом, не давая взять верх над собой, и не в его силах было встать на какую-либо сторону. - Лилит, помоги мне выбраться отсюда! - Ты опять хочешь оставить меня? – умиротворенно «произнес» зверь. – Я не хочу отпускать тебя. - Помоги… Впереди, там, где мерцали похожие на далекие звезды огоньки, заструилось голубое сияние, и тьму прорезал яркий, голубой сполох, исчезнувший где-то за спиной ангела. - Помоги… - повторил он. - Ты останешься здесь, со мной. Ты… останешься… со мной… Слова звучали в голове Падшего, постепенно набирая силу и мощь, грозя разорвать его тело изнутри напором невидимой энергии, что исходила от существа. - Ты!... Останешься!... Здесь! – боль пронзила плоть Сатаниэля, едва не лишив его сознания. – Правда, милый?! – неожиданно спокойно произнесла Лилит. - Я вернусь. Поверь, мне нужно туда попасть! – умоляюще «произнес» ангел. Тьму разрезали сразу несколько голубых сполоха. Необычные звезды гасли и тут же появлялись в другом месте. Их мерцающий свет говорил Падшему о том, что он совсем близко, но еще так далеко от своей цели. - Лилит, я прошу тебя… Пусти меня. Повисла гнетущая тишина. Желтые огоньки глаз медленно исчезли. Сатаниэль видел, как колышется эфир, нарушаемый дыханием Стража. Невидимая плоть, заключившая в себя душу, молчала, обдумывая слова своего собеседника. - Хорошо… - «сказала» Лилит. – Я позволю тебе уйти, но если ты не вернешься, я оставлю свой пост, спущусь вниз и вместе с тенями, что мне подвластны, разорву всех обитателей этого жалкого мира. Мы будем терзать их снова и снова, насыщая воздух криками и стонами! - Я согласен, – мысленно ответил Сатаниэль. Глаза Стража сверкнули. Подчиняясь неведомой Силе, ангел поплыл сквозь густоту эфира навстречу мерцающим точкам, которые увеличивались с каждым мгновением. Невидимые, но существующие потоки омывали тело Падшего, колыша волосы и перья его могучих крыл. - Приготовься! – услышал он. – Эти точки – проходы в этот мир. Они открываются, когда души проникают сюда. Действуй быстро, у тебя слишком мало времени. Надеюсь, твоей Силы хватит, чтобы удержать проход открытым, иначе ты застрянешь между двух миров! Как только душа просочится, проход исчезнет. На расстоянии вытянутой руки перед ангелом началось еле заметное движение. Эфир загустел и начал закручиваться в воронку, словно втягивая в себя окружающее пространство. Легкий холодок пробежал по спине Падшего. Поток закручивался все быстрее и начал светиться еле заметным серебристым сиянием, набирающим силу. Свет бил в глаза Сатаниэля. Ему хотелось прикрыться ладонью или зажмуриться, но тело было по-прежнему непослушно, и ангелу оставалось лишь терпеть боль. И когда круговорот набрал небывалую силу и превратился в сплошное сияющее пятно, Высший будто услышал оглушающий хлопок и эфир разверзся, заливаясь голубым сиянием и открывая проход для новой души. В то же мгновение ангел ощутил свободу: его члены вновь могли двигаться. Он простер руки вперед и прежде, чем душа ворвалась во мрак, стал высвобождать Силу, что скопил за время своего пребывания в Темном Мире. Слух Сатаниэля уловил слабые звуки, похожие на стон. Потоки Силы изливались с кончиков пальцев, обволакивали душу смертного, что пытался прорваться, сплетая плотное кольцо, сдерживающее проход, и не давая ему закрыться. Накладывая один узор на другой, Высший вплетал между ними руны, а душа только усиливала плетение, не давая ему рассыпаться мириадами искр. Необычайная усталость неожиданно навалилась на ангела, и он опустил руки. Перед ним зиял проход, сдерживаемый кольцом Силы, которую вложил в него Падший. Силы, в которую он заключил всю свою боль, скорбь и ненависть. Теперь его впереди ждала темнота. Не такая пустая, как здесь. Другая, от которой исходил манящий запах свободы и жизни. Сатаниэль подался вперед, но остановился, подчиняясь зову Стража. - Ты обещал! – сверкнули желтые глаза. – Я буду ждать тебя здесь! - Я вернусь! – ответил ангел, и его поглотила зияющая тьмой пустота… Тусклый свет, что пробивался откуда-то издалека, встретил Высшего. Оглядевшись, он увидел лишь окружавшую его серую каменную утробу пещеры, в которой открылся проход. Прохладный, спертый воздух ударил в нос, а неожиданный порыв ветра растрепал волосы. Ангел обернулся. Эфир за его спиной колыхался и заходился кругами, прогибаясь наружу, словно сдерживая очередного, непрошенного гостя. Сплетенное Сатаниэлем кольцо Силы излучало слабое голубое сияние и сдерживало проход, не давая ему закрыться. Впереди, среди груды камней, что-то белело. Подойдя ближе, Высший узрел неподвижно лежавшее тело смертного, не излучавшего жизненной Силы. - Бедняга… - ангел присел возле умершего. – Значит, твоя душа помогла попасть сюда? Тяжело вздохнув, Падший снял уже не нужную тунику, что скрывала наготу человека, втянул крылья и облачился в нее, оставив свои одежды и надежно завалив их камнями. Затянув пояс и прикрепив к нему свои засапожный нож, Сатаниэль надел сандалии и, еще раз покосившись на тело, покинул пещеру. Солнечный свет ударил в глаза, и ангел прикрыл их ладонью. Закрыв глаза, Падший с наслаждением втянул носом воздух. - Как же мне этого не хватало! – прошептал он. Птицы чирикали на разные голоса, прячась в ветвях раскидистого дерева, что росло у входа в пещеру и скрывало ее от посторонних глаз. Зеленые листья шелестели в потоках ветра, услаждая слух ангела давно забытыми звуками. Опустившись на одно колено, Сатаниэль погрузил ладони в мягкий и густой травяной ворс. Резко поднявшись, ангел уверенным шагом направился через долину, туда, где раскинулся большой город, чьи задания виднелись впереди и освещались солнечными лучами. Серая тень скользнула вслед за Падшим. Сатаниэль шел по зеленому, травянистому ковру долины, вдыхая ароматный воздух, насыщенный запахом трав и цветов. Мириады бабочек, подгоняемые ветром, витали вокруг него, радуя глаз. Впереди паслась большая отара овец, что нарушала тишину своим громким блеянием. Под импровизированным навесом, выполненным из нескольких жердей, на которые было накинуто серое покрывало, сидел пастух. Завидев путника, он встал и оперся на деревянный посох. Край его туники был заправлен за пояс, обнажив мускулистые и загорелые ноги. - Приветствую тебя, – сказал Сатаниэль. – Скажи, уважаемый, что за город раскинулся впереди? Пастух обернулся и, окинув взглядом невысокие строения, ответил: - Ты, верно, впервые в наших краях, путник. Сей город носит название Содом и является одним из чудеснейших городов на всем побережье. Он славиться своими виноградниками, да не высушит солнце их корни! – и он махнул в сторону. Проследив взглядов за рукой пастуха, Сатаниэль узрел вдалеке какие-то посадки и вновь спросил. - А как в вашем городе относятся к чужестранцам, и есть ли тут место, где я смог бы остановиться на ночь. Пастух ухмыльнулся. - О, если у тебя есть деньги, то достопочтенная Ноэль откроет двери своего постоялого двора для тебя, что находится в самом центре Содома, аккурат возле базарной площади. Иди путник по центральной площади и найдешь дом хозяйки, и всего за пару монет ты обретешь и кров, и еду. «За пару чего? - подумал ангел, но вслух произнес. - Благодарен тебе, уважаемый, и приятного дня». - И тебе, – пастух оперся на посох. Кивнув на прощание, Сатаниэль направился в город. Тесные улочки были полны народа, снующего во все сторону, Людской поток был похож на воды быстрой реки, что стремительно мчалась и извивалась вдоль своих берегов. Этот город не был похож ни на один из тех, что доводилось видеть Сатаниэлю прежде. Он не был похож ни на Гизу (уж его и городом-то назвать нельзя было), ни на Вавилон, который поражал колоссом своей башни, ни на один другой. Здесь кипела жизнь и царила суета. Высший чувствовал напряжение, витавшее в городском воздухе, пропитанном какими терпкими запахами, вызывающими тошноту. «Да, это действительно живой город. И люди, живущие в нем, совсем не похожи на тех, что я знал. Интересно, сколько же времени прошло с тех пор?! Смогу ли я встретить кого-нибудь из ангелов. Разрешено ли им покидать Пределы? - думал Сатаниэль, протискиваясь сквозь шумящую толпу». Жители города куда-то спешили и толкались, крича вслед друг другу оскорбления или приветствия, в зависимости от ситуации. Серые одноэтажные, но довольно высокие дома, возвышались над вымощенной булыжниками дорогой, по которой, скрипя колесами, ехала телега, запряженная двумя лошадьми. Возница, толстый бородатый мужчина, сидящий на мешках с товаром, прикрикивал на лошадей, и толпа расступилась, пропуская его. Едва повозка проезжала небольшое расстояние, как толпа смыкалась, посылая проклятия на хозяина телеги и весь его род. Около этих серых, по меркам ангела, построек стояли женщины, много женщин, которые завлекали мужчин в свои объятия, показывая свои сокровенные места и в открытую предлагая заняться любовными утехами. Сатаниэль недоумевал. Люди изменились. Очень. Разбираясь в своих мыслях, ангел не заметил, как вышел на базарную площадь. Такого ему видеть еще не приходилось. Скопление людей больше походило на гигантский муравейник. Шум толпы заставил ангела поморщиться. Тысячи людей бродили от навеса к навесу, в которых были разложен разнообразный товар. Одни люди совали другим железные кругляки, что доставали из маленьких мешочков, которые были запрятаны в складках одежды, а взамен получали разнообразную утварь и съестные припасы. Все это несказанно удивило Высшего. - Не подскажите, как мне найти постоялый двор, коим ведает уважаемая Ноэль? – спросил ангел шустрого толстяка, что случайно столкнулся с ним. Тот поднял взгляд, ощупал свою тунику и, убедившись, что все на месте, махнул рукой в сторону большого, двухэтажного здания. - Там… - ответил толстяк и смешался с толпой. Возвышаясь чуть ли не на голову над жителями Содома, ангел стал протискиваться в указанном направлении. Пробираясь сквозь снующих мужчин и женщин с огромными сумами и корзинами, Сатаниэль наконец выбрался с площади и оказался перед двустворчатыми дверями. Слева и справа от самого здания тянулся невысокий забор, шагов в десять в длину, заканчиваясь массивными воротами. В одни ворота въезжала та самая телега, что встретил Сатаниэль на улочке города, тогда как из других выезжала точно такая же телега, управляемая точно таким же толстяком. Еще раз окинув взглядом площадь, Падший толкнул двери и вошел внутрь. В нос ударил дурманящий запах, от которого голова ангела пошла кругом. Ему еще не доводилось вдыхать столь разнообразные ароматы. В то время, когда он последний раз был на Земле, люди еще не были столь искусны в приготовлении пищи. То, что так пахла еда, ангел не сомневался. Хоть ему и не требовалась пища, но живот заурчал так громко, что Высший даже удивился. В просторном зале, что освещался лишь солнечными лучами, проникающими через окна, стояло несколько широких деревянных столов с придвинутыми к ним лавками. Посетителей почти не было, если не считать двух мужчин, что сидели за разными столами и вкушали что-то из глиняных мисок: вылавливали руками куски съестное и отправляли их в рот, вытирая руки прямо о туники. Ангел осмотрелся и спросил: - Где мне найти хозяйку этого чудного дома? Но ему ответила тишина. Те двое, что сидели за столами, даже бровью не повели. - Никакого почтения… - сказал Падший, - Будь моя воля, я испепелил бы вас в одно мгновение, - и чуть подумав, добавил. - Хотя, что мне мешает? Посетители харчевни оторвались от своих мисок и подняли взгляд. Слова незнакомца достигли их ушей и явно не понравились. - Оставь их в покое, Люций! – прозвучал женский голос, и ангел обернулся. Перед ним стояла Ноэль. Он ожидал увидеть простую смертную, но его взору предстала та самая Ноэль, что некогда была одной из муз, входивших в его ближайшее окружение. Ангельский хитон, шитый серебряными нитями, сменил простой, отороченный тесьмой. Муза ничуть не изменилась: все та же милая улыбка, все те же белоснежные волосы. - Приветствую тебя, Падший, - сказала она. - Добро пожаловать в мою скромную обитель. Ангел ухмыльнулся. - Приветствую… - Следуй за мной, брат, - Ноэль поманила ангела за собой… Комната хоть и была просторной, но вмещала лишь широкую, плетеную кровать, небольшой стол и пару стульев. Из большого окна открывался вид на торговую площадь. Один из смертных, что прислуживал музе, поставил на стол поднос с миской вареного мяса, кувшин, две кружки и покинул помещение, плотно закрыв за собой дверь. Ангелы остались одни. Сатаниэль сидел на мягкой перине и смотрел на музу, сидящую напротив него за столом. - Выпей вина, а уж потом поговорим, - Ноэль наполнила кружки ярко-красной жидкостью из кувшина и протянула одну ангелу. Вдохнув сладковатый аромат, Падший медленно выпил содержимое и закрыл глаза. По его телу стало растекаться тепло, и он закрыл глаза. - Не буду спрашивать как, но спрошу зачем. Почему ты здесь? – Ноэль пристально посмотрела на Высшего, и тот открыл глаза. - Не стану скрывать ни от тебя, ни от кого-либо другого: мне нужны их жизни. И я заберу их так же, как они забрали наши. После всего он посмел явить в наш мир своего слугу, который вновь пролил невинную кровь! - Мы проиграли в прошлый раз, Люций, и вы проиграете в этот. Они сильны. Скажу больше, Творец знает все, что происходит или произойдет. Он осведомлен о твоих замыслах. Он знает мысли всех людей и ангелов. У вас нет никаких шансов. По лицу ангела скользнула горькая ухмылка. Он протянул руку и налил себе еще вина. - Эта влага расслабляет… И, кажется, помутняет разум, – Он выпил. Ноэль улыбнулась: - Это вино, Люций. Оно для этого и делается. Весь этот город только и делает, что пьет, жрет и предается плотским утехам. - Что ты здесь делаешь, Ноэль? – спросил Падший. Муза задумалась, но лишь на секунду. - Можно сказать, что живу. Наблюдаю за смертными и докладываю в Пределы. Работа не пыльная. Как говорится. – Она налила себе вина и выпила одним глотком. – Я скучаю по старым временам, Люций… - Ноэль, - оборвал ее ангел. - Меня зовут Сатаниэль. Я отрекся от своего прежнего имени. Муза задернула плотную занавеску, подсела к Падшему и провела ладонью по его волосам: - Может, там ты и зовешься по-другому, но здесь тебя звали Люций, и я буду называть тебя только так. Она прильнула к ангелу. Ее сладостное дыхание пробудило в Падшем давно забытые воспоминания. Их губы слились в поцелуе… …Муза громко застонала, и полумрак комнаты разрезал свет, исходящий от крыльев, что разверзлись за ее спиной. - Всегда хотела это сделать… - Ноэль встала и подошла к окну. Ее крылья плавно покачивались. Муза одернула занавеску, и солнечный свет залил комнату. Она повернулась и спросила: - Что ты будешь делать? - Я хочу, чтобы легионы ангелов явились в мой мир, где их встретит армия, жаждущая мести. И мне нужна твоя помощь, Ноэль. Я уничтожу этот город, и пусть он узнает, что это сделал я. Расскажи ему. Он не сможет оставить деяние сие без внимания. - Почему этот город? – спросила муза, вернувшись на ложе. - А почему нет? Или ты полюбила это место? Ноэль пожала плечами. - Я привыкла, хоть это место и являет собой обилие жестокости и разврата. Милый ангел, - муза провела кончиками пальцев по щеке Падшего. - Что с тобой стало… Она накинула хитон и вышла из комнаты, оставив Сатаниэля наедине со своими мыслями. Глава 2. Пастух проводил путника взглядом и уже собрался, было, расположиться под навесом, как его внимание привлекла серая тень, пронесшаяся возле него. Мужчина поднял взор на небо: на бескрайних голубых просторах не было ни облачка, ни единой птицы, лишь солнечный диск безмятежно висел в вышине и бросал свои лучи вниз. Серая тень снова пронеслась по траве. - Что это? – пастух прикрылся ладонь и вновь посмотрел наверх. Внезапно прозвучавший свербящий звук, заставил его бросить посох и закрыть ладонями уши. Невыносимая боль пронзила его от носа до кончиков пальцев. Тело мужчины изогнулось неестественным образом, а с губ сорвался протяжный стон. Если бы сторонний свидетель узрел то, что произошло в следующее мгновение, то он бы либо не поверил своим глазам, решив, что солнце напекло ему голову, либо сошел с ума. Пастух медленно поднялся в воздух и завис в нескольких метрах над землей, а затем, так же плавно, опустился на ноги и покрутил головой, разминая позвонки. - Я не задержу тебя… Мне нужно лишь это тело, ненадолго… Мужчина двинулся по направлению города. Он шел, плавно ступая, и ничто не выдавало в нем обитателя иного мира, разве что тень от невидимых крыльев, что плавно скользила за ним. Пастух шел тем же маршрутом, которым следовал недавний путник, и его удивление было столь же велико, едва он шагнул на тесные улочки города, кишащие смертными. Праздно шатающиеся мужчины, сомнительного поведения женщины, бегающие в лохмотьях дети… От всего этого голова шла кругом. - Что случилось с этим миром?! – прошептали губы пастуха. – Прав был Сатаниэль, тысячу раз прав! Люди не смогли оценить сей дар. Их жизни потеряны… Полагаясь на свои чувства, мужчина дошел до постоялого двора Ноэль и вошел внутрь. Хозяйка заведения была в зале и раздавала распоряжения своим подопечным. Увидев нового посетителя, она пристально его осмотрела и задумалась. - День добрый, Элай. Каким ветром тебя занесло ко мне?! У пастуха появились лишние монеты? Но гость не спешил с ответом, осматривая пустой трапезный зал. - Мне нужен тот, кто прибыл сюда сегодня утром. Высокий, темноволосый. Он должен быть здесь. - Элай?! – переспросила муза, жестом выпроводив чернь. - Ноэль, - ответил пастух, чем вогнал музу в ступор. - Я знаю, что он тут. Передай ему, что я здесь. - Кто ты? - Я – демон, что завладел телом этого несчастного. Он всего лишь сосуд для меня, и я отпущу его, как только мы свершим задуманное. Мое имя Туор. Глаза музы округлились. - Но…но как?! - В своем мире мы научились вплетать души смертных в тела вновь созданных тварей, так что проникнуть в это тело мне не составило никакого труда. Или позови Сатаниэля, или проводи меня к нему, прошу тебя. Ноэль, не произнеся более ни слова, поманила Туора за собой. Высший лежал на кровати с закрытыми глазами. Он не спал, и едва дверь в покои музы скрипнула, тут же поднялся на ноги. Появившаяся в проеме Ноэль пропустила гостя вперед и стала наблюдать. - Получилось? – спросил Падший. - Как видишь, - коротко ответил вошедший Туор и обнял брата. – Это было не сложно. Страж пропустил меня, едва я упомянул твое имя и сказал, что тебе нужна помощь, чтобы вернуться. Ты ведь вернешься? Он вопросительно посмотрел на ангела. Тот ответил без колебаний: - Даже не сомневайся. Я не подвергну свои народ опасности быть растерзанными… - он запнулся. - Ничего, - сказал Туор. - Не вижу в твоих словах ничего обидного. Знаешь, мне даже нравится. Я могу покинуть это тело в любой миг и выбрать новое. Ноэль отвлекла их от беседы, подав голос: - Я вам не мешаю? - Прости, сестра, - повернулся к ней Туор. - Просто было мало надежды на то, что я смогу не то, что выбраться, но и вообще, останусь, так сказать, живым, после потери плоти. - Судя по всему, - продолжила муза. - В ваши планы входит не только разрушение Содома? Сатаниэль пригласил музу и одержимого присесть, а сам выглянул в окно. На площади по-прежнему кипела жизнь, свойственная этому городу. Группа мужчин несли куда-то чье-то бесчувственное тело, орали хмельные юнцы, верезжали женщины, горланили торговцы. Ангел отошел от окна. - У нашего демона своя задача. Позволишь? Вновь обредший тело кивнул. - Туор написал книгу. Правду о том, что произошло с нами, - Падший сел на край стола. - Но появился Михаэль, и забрал книгу, убив нашего Хранителя Времени – Аластора. У нас, - Он кивнул на пастуха. - Давно родилась идея рассказать людям правду. Для этого нам нужно было выбраться в этот мир, но пути сюда не было. Пока… Сатаниэль закрыл на миг глаза, тяжело вздохнул и продолжил. - Пока я не придумал выход. Мы решили доставить книгу на землю, а для этого было необходимо, чтобы о ней узнали ТАМ. Ты спросишь как? Ноэль не проронила ни звука. Она сидела и внимала словам Высшего. - Ведь он знает и подмечает все, так? Поэтому Туор шагнул в огненную реку, что, естественно, не осталось не замеченным. Тот, наверху, или где он там, сразу обратил свои взор на наш мир. Шутка ли, ведь гибель одного из ангелов ощущают все и его Сила распределяется между остальными, а Туор, надо сказать, обладал не малым запасом оной, – Сатаниэль прервал свою речь и отпил из кувшина вина, протянув его брату-демону. – Так вот… Мы вложили немало силы и в саму книгу, так что узнать ее содержание не составило для НИХ труда и они явились за ней. К сожалению, погиб один из наших. Это не входило в план, но… Но это было прелюдия. Туор давай ты… Перерожденный ангел кивнул и продолжил: - В Пределах, наверняка, знают о нашей вылазке на Землю, и решат, что мы явились за книгой. - А разве это не так? – перебила его Ноэль. - Ну, с одной стороны так. У нас есть вторая книга, которая лишена Силы и не сможет привлечь к себе внимание, а эта нужна для отвода глаз и мы ее похитим, с твоей помощью… - Поможешь… - ответил на еще не заданный вопрос Высший и принял эстафету, заставив музу недоумевать, что за нее уже все решили. – Они кинутся искать книгу, чтоб она не попала в руки к людям и те не узнали правду о Творце, какой он де добрый. Пусть подавятся, другая книга будет спрятана и в свое время расскажет правду. А я тем временем сотру этот город с лица земли и вернусь обратно и соединюсь с когортами Темного Мира. Творец не оставит такое вторжение безнаказанным и… - Много братьев и сестер унесет твоя война, - прошептала муза. - Не я ее начал! – воскликнул Сатаниэль так, что Ноэль вздрогнула. – И ты это знаешь лучше меня! Муза посмотрела на Падшего и тихо спросила: - И какие надежды ты возлагаешь на меня и с чего ты взял, что я буду помогать тебе в этом? Сатаниэль отошел к двери: - На твоем месте мог оказаться любой ангел, Ноэль. Нам повезло, что это именно ты. Ты была с нами в Те дни, и тебе можно довериться. Ты спрашиваешь почему? Я отвечу тебе, и пусть мои слова тебе не понравятся. Я назову тебе имя того, кто отнял жизнь твоего сына, и обрек на страдания тебя. На глазах музы выступили крупные слезы, и она прошептала дрожащими губами: - Мне больно вспоминать о том времени, но… я и так знаю имя. Зофиэль. Он погиб при штурме Пределов, – Ноэль замолчала. В комнате повисла тишина, нарушаемая звуками, идущими с улицы. - Да, - нарушил молчание Сатаниэль. - Этот несчастный, действительно, пал под белыми стенами, но отнюдь не он занес меч нал твоей колыбелью. Помоги нам и я открою тебе имя… А там ты сама решай, как поступить с ним. Слезы потекли по глазам музы, она встала и вышла из комнаты. - Почему ты молчал все это время, если знал правду? – спросил Туор. - Брат, - помедлил Падший. - Она чудом осталась жива и не попала в изгнание в Темный мир. Чтобы с ней сталось, узнай она это тогда? Как бы она поступила? Да, я могу сказать ей имя сейчас, и она все равно поможет нам, но… - Сатаниэль замолчал. – Время все расставит по своим местам. В комнату вновь вошла муза, держа в руках кувшин, наполненный вином. - Я помогу вам. Но обещайте мне, если со мной что-то случится, тот, кто пролил невинную кровь моего дитя, умрет! Сатаниэль подошел к музе, обнял ее и прошептал: - Все будет хорошо, и ты сама сможешь насладиться местью, обещаю тебе! – И уже в голос добавил. - Самое большое, что тебе грозит, так это пару циклов взаперти. Ну, максимум неделю. - Неделю я еще выдержу, - иронично улыбнулась Ноэль. - Вино и мужчины способны завлечь не только смертных жен… Ты прав, я полюбила этот город. Пастух и ангел переглянулись, и муза спросила: - Ну, и в чем будет заключаться моя помощь? - Ты должна будешь выкрасть книгу… Высший внимательно посмотрел на сестру. В ее взгляде читалась уверенность: она сделает это, пойдет на все, чтобы выполнить эту миссию и узнать имя врага своего. Ноэль поставила кувшин на стол: - И, конечно же, у вас есть план, как это сделать? Полагаю, вы не знаете, где она спрятана, а я уж и подавно. - Тут в игру вступит Туор, - ангел посмотрел на демона. – Он покинет это бренное тело и, воспользовавшись своей невидимостью, проникнет в Пределы и выведает все, что тебе нужно будет знать, остальное – за тобой. - И когда? – муза наполнила кружки вином и протянула своим собеседникам. - Завтра, - пастух сделал долгий глоток, - Я пойду туда завтра, а сегодня я хочу внимательней осмотреть город. – Он посмотрел на Сатаниэля и тот кивнул. - Только не забудь про овец, - напомнила Ноэль. – Ты ведь все-таки пастух, и должен следить за стадом. Отведи их по своим дворам и навести свою жену. Демон удивленно посмотрел на музу: - В таком случае, я пошел. Не беспокойтесь, я знаю, что делать. Мне доступны все мысли и знания этого смертного, которых, кстати, не так и много. Не понятно, зачем он вообще живет. Он встал, допил вино и попрощался с Сатаниэлем и Ноэль. - Мы будем ждать тебя, Туор, – сказал Падший. Демон усмехнулся и вышел. Муза повернулась к ангелу, обвила руками его шею и поцеловала. - Значит, у нас еще есть немного времени… *** Одержимый демоном пастух вернулся в поля, где мирно паслись овцы. Глупые животные ходили кругами, бесконечно блеяли и жевали траву. Пес, который был должен неустанно следить за скотом, мирно сопел в тени навеса и даже ухом не повел при приближении своего хозяина. Туор огляделся и втянул полную грудь горячего воздуха. Наконец-то он дома! Пределы стали для него чужими, едва он первый раз ступил на Землю. Он сожалел лишь об одном – что придется возвращаться в Темный мир. Действительно темный… и мрачный. Ведь там нет ни солнца, что может закатиться за горизонт и подарить прохладу, ни туч, что орошают землю ледяными струями дождя, ни травы, ни деревьев. Нет там бескрайнего океана, рек, озер. Нет звезд, что будят бескрайнюю фантазию и желания… Ничего, что манило бы и влекло. Тяжело вздохнув, демон прочитал пастуха и двинулся в путь. Надо было загнать этих тупых тварей в стойла и насладиться редкими минутами той свободы, что была так давно утеряна и почти забыта. Повинуясь мысленному приказу, овцы сбились в кучу и с громким блеянием припустили по полю давно привычным маршрутом. Открывшая глаза шавка, пару раз гавкнула, но увидев, что животные не обращают на нее никакого внимания, потрусила молча рядом с хозяином. Дом пастуха стоял на окраине города, вдали от массивных, каменных строений и представлял собой ветхую лачугу, сложенную из переплетенных между собой древесных жердей, которые местами проглядывали из замазанных глиной стен. Оконный проем был скрыт плотными, серыми занавесами, а крыша была завалена ветками и сухой травой. Рядом с домом стоял небольшой загон, что только-только мог вместить отару, которая, подчиняясь приказу хозяину, вваливалась через ворота. В дальнем углу был выстроен небольшой навес, видимо укрывавший поголовье от дождя и небольшая конура для собаки.Разделавшись с одной задачей, Туор решил осмотреть жилье пастуха и направился к дому. Внешний вид здания, если его можно было так назвать, навеял на обитателя Темного мира теплые и в тоже время печальные воспоминания: такие же лачуги строили первое время в Гизе, до появления в городе Мульцибера. Там он проводил лучшие минуты своей бесконечной жизни. Как же это было давно… Туор подошел ко входу и одернул плотный полог, что заменял дверь. Едва он шагнул в полумрак комнаты, кто-то его окликнул. Точнее сказать не его, Туора, а пастуха. - Ты сегодня рано, Элай. Что-то случилось? Туор дернулся, словно ожегся о крапиву. «Я слышал этот голос прежде! – подумал он. – Хотя, возможно, сказывается перемещение в этот мир и многое другое». Но едва показался тот, кто звал пастуха – демон замер в недоумении. Даже он сам не мог описать свое состояние: страх, до этого момента ему неведомый, восторг, желание, паника, которой он тоже никогда не знал, все смешалось. Туор почувствовал легкое головокружение и оперся о стену. - Ты себя хорошо чувствуешь? – спросила жена пастуха, выйдя на свет. Демон не верил своим глазам. Прямо перед ним стояла та, которую он считал потерянной для себя навсегда! Чье окровавленное, бездыханное тело он держал на руках, а потом сокрыл в каменной толще пирамиды в Гизе. Перед ним стояла Дария. Живое воплощение его возлюбленной. Это имя чуть не сорвалось с губ пастуха, но тот вовремя спохватился. Его разум был полностью подчинен демону, и он знал, что женщина, стоящая перед ним носит другое имя. Другое… - Все хорошо… Хана. Я решил… провести остаток дня дома, рядом с тобой. Женщина улыбнулась и обвила шею супруга, поцеловав его в лоб. Туор робко положил руки ей на талию и прижал ее к себе. Тот же запах тела, те же темные волосы, пахнущие мятой. Вот она – самая страшная кара Создателя. Вот она – самая большая его награда. Душа музы была вплетена в тело простой смертной, которая по чистой случайности была женой того, кто стал временным пристанищем для демона. Ирония судьбы… И сейчас Туором овладела одна-единственная мысль – назад он не вернется! Выполнить задуманное – да, но вернуться… После того, как он встретил ту, что потерял однажды… Еще раз он этого не допустит! - Сегодня необычайно душно, хочешь воды? – женщина попыталась отстраниться, но супруг крепко сжимал ее в своих объятиях. - Мне не нужна вода. Мне достаточно ощущать влажность твоих губ… - прошептал демон и запустил пальцы волосы супруги пастуха. - Что с тобой? Нежность так и плещет из тебя. - А что, раньше было по-другому? – Он провел кончиками пальцев по ее лицу. Женщина удивилась и ответила: - Ты очень редко оказываешь мне внимание. Или ты и этого уже не помнишь? Что с тобой происходит, Элай? - Каким надо быть бесчувственным, чтобы не дарить любовь и нежность такому созданию, как ты… - дыхание демона легким холодком пробежало по шее Ханы, заставив ее еле слышно застонать. Сухие губы прикоснулись к молочной коже, и женщина вздрогнула. - Ты меня пугаешь… Ладонь демона скользнула в разрез хитона Ханы и проскользила по животу, плавно поднимаясь вверх. Она глубоко задышала и прикрыла глаза. - Элай… - Забудь на сегодня это имя, - тихо сказал Туор. – Не оскверняй свой слух и эти стены недостойным прозванием прошлого… Ладонь его сжала упругую грудь супруги. Вытащив зубами иглу, скрепляющую край хитона, демон отбросил ее в сторону и одежды пали с плеч женщины, обнажив дрожащее от желания тело. Скинув торбу и одним движением сорвав с себя тунику, пастух обхватил бедра жены, приподнял ее и с глухим стоном прижал к серой стене. Хана закусила губу. Ее зрачки закатились, и ресницы стали подрагивать в такт движениям мужа… Глава 3. - Солнце встает, любимый, - прошептала Хана на ухо своему супругу. – Я бы провела в постели весь следующий день, но пора выгонять овец. Надеюсь, когда ты вернешься, твоя любовь не охладеет. Она осторожно укусила пастуха за мочку уха. - И не надейся! – ответил демон, обняв женщину. - Возможно, я задержусь. Появились неотложные дела… в городе. Но… я непременно вернусь. Я не оставлю тебя одну более никогда! – и он поцеловал ее в губы. Встав с ложа, пастух поднял с пола лохмотья туники, подвязал их поясом вокруг бедер и, надев сандалии, вышел во двор. Отворив ворота, он свистом пробудил собаку, дремавшую перед домом, и пошел через поле. Овцы, повинуясь все тому же мысленному приказу демона, стали медленно покидать загон и шумно побрели за хозяином. Навес, что вчера остался под деревом, оказался не тронутым. Глупые шерстяные создания стали мирно пастись в поле и щипать сочную траву, а пастух тем временем лег на тряпицу, положил под голову суму и закрыл глаза. Внезапно его тело изогнулось, затряслось и, сопровождаемое еле заметным свечением, приняло состояние покоя. Демон покинул тело Элая и вырвался на свободу. Впереди предстояла трудная работа. Опасная? Нет, лишенный плоти, он останется незамеченным для большинства обитателей Пределов. Но все равно, следует быть настороже. Яркий свет может выдать его. К тому же он причиняет боль. Пусть терпимую, но все же. Серая тень проплыла по зеленому ковру долины и исчезла так же внезапно, как и появилась. Демон несся сквозь белые облака, плавно перетекшие в непроглядный сырой туман, который являл собой переход от мира смертных в мир Ангелов. Несмотря на отсутствии плоти, дышать становилось труднее. Это даже нельзя назвать дыханием, как таковым. Бестелесный дух словно сжимали невидимые тиски, и демон увеличил скорость. Через мгновение демон вынырнул из белого плена и ворвался в Пределы, которые ударили по нему ярчайшим светом и больно обожгли, лишив части Силы. Пределы изменились. Сильно изменились. Они престали походить на те, что были прежде. Мраморные пустоши теперь были покрыты раскидистыми пальмовыми деревьями, кустарником и травой, что тянулись до самих стен. По некогда пустынным ступеням каскадами стекала вода, образуя необычайной красоты водопад, и терялась за крутым обрывом. По колоннам ротонды водяные струи поднимались вверх, собирались под куполом, образуя парящий в воздухе водоем. Вдоль стен тянулись грациозные лозы, с коих свисали огромные виноградные гроздья. «Видать по всему, то, что было создано руками ангелов, не дает ему покоя» - подумал демон и устремился вперед. *** Серая тень скользила средь колонн Храма Ангелов, проникала во все известные и неизвестные комнаты. Туор осмотрел все бесконечные стеллажи Хранилищ, кои содержали в себе все записи, сделанные ангелами сначала времени, на миг замирая возле свитков и книг, которые еще хранили остатки тепла его рук. Как же это было давно! Вот свиток, который он сделал после встречи с Агаресом и Аваддоном… Вот история Атлантэона… Вот описание сражений Восставших и Ангелов, естественно, версия добрых Ангелов… Книги, написанной Туором, нигде не было, а ведь он обследовал каждый уголок, вплоть до амфитеатра Верхних Пределов. Он был везде, за исключением покоев Серафимов и Чертога Творца. «Если Хроника Падших спрятана в последнем, то извлечь ее оттуда шансов практически нет. Они равны нулю. Просто так туда не попасть и простой музе туда хода нет. Остается проверить покои Серафимом… Быть может, книга хранится у Михаэля, этого тщеславного прихлебателя, и удача улыбнется мне» - и тень демона устремилась в Храм Высших… *** - Сомневаюсь, что твои демон захочет вернуться назад, - сказала Ноэль, глядя, как на площади собираются торговцы и покупатели. Утреннее солнце уже позолотило тесные улочки города. Но еще не набрало силу, и прохладный ветер заглядывал в каждое окно, что попадалось на его пути. Падший встал с ложа и потянулся. - Почему так решила? - Я уверена, - муза повернулась. – Ты не видел жену пастуха. Поверь мне, Люций, он не вернется. Сатаниэль поднял с пола тунику и прикрыл свою наготу. - Я не понимаю тебя, Ноэль. - Знаешь, жизнь очень интересная и забавная штука. Никогда не знаешь, что с тобой произойдет, кто встретится на твоем пути, как ты поступишь в той или иной ситуации. Все очень сложно… Ангел сделал глоток вина и с шумом опустил кружку на стол. - Ноэль, хватит ходить вокруг да около. Будь добра выражаться яснее. - А ты куда-то спешишь? – муза улыбнулась и поправила хитон, который был готов сорваться с ее плеч. – Жизнь сыграла злую шутку с твоим демоном. Пастух, которым завладел его мятежный дух, является супругом одной смертной, что явилась пристанищем души одной знакомой тебе музе. Такова ее участь. Быть смертной. Падший исподлобья посмотрел на свою собеседницу, давая понять, что прелюдию пора заканчивать и Ноэль подчинилась. - Туор встретит Хану. Теперь ее зовут так, а в минувшие времена она носила имя Дария. Она потеряла имя, но сохранила облик. Ее память лишена воспоминаний прошлого. Они дремлют в самых потаенных уголках ее души, или исчезли вовсе. Боюсь, тень былого не отпустит демона… - И ты молчала? Ты же сама … - ангел схватился за голову и закрыл глаза. – Хотя… Думаю, даже если он решит остаться и не полетит в Пределы – я не буду держать на него обиды. Он это заслужил. Так или иначе, я не откажусь от своего решения. Я сравняю этот город с землей и буду ждать. Они придут, а там… Там будет видно, как все сложится. - Люций, - муза посмотрела ангелу в глаза. - А как же люди? Ты их тоже уничтожишь? - Милая Ноэль, - Падший подошел к ней и запустил пальцы в ее белоснежные волосы. - Я не такой, как он. Я дам шанс этим созданиям, хотя, - он покосился в окно, - многие из них не достойны жизни. Они растоптали ее и забыли, что это значит – жить. - Не нам решать, кому жить, а кому умереть. Не нам и… - муза замолчала. – Ты прав. Эти люди… Она повернулась к ангелу спиной, и его руки сомкнулись на ее груди. - Их стоит проучить. Самую малость. Показать, что они впустую растрачивают отведенное им время. Страх творит многое. Площадь ожила. Вовсю шла торговля. Под стенами постоялого двора стали раздаваться крики еще не отошедших со вчерашней попойки постояльцев, кокетливые призывы шлюх, брань горожан, поддерживаемая лаем своры бродячих собак, которых в городе становилось больше с каждым днем. Картина, что открылась глазам ангелов, удручала. Мир изменился и не в лучшую сторону, а ведь они хотели для него другого… В дверь постучали. Ангелы прервали свои размышления и отстранились друг от друга. - Войди, - сказал Сатаниэль, и дверь распахнулась. На пороге стоял пастух, вернее его тело. Тот, кто был сейчас внутри, был другим и не из этого мира. Он был демоном, духом Падшего ангела, одержимого одной мыслью. - Как все прошло? – поинтересовалась муза. Туор прошел в комнату и закрыл за собой дверь. - Без особых проблем. Правда, чувствую я себя не совсем хорошо. Пределы едва не сожгли меня, а так… - Как дела дома, как скот? – и, чуть помедлив, добавила. - Жена? - Спасибо, все хорошо, - ответил демон, не поведя даже бровью при упоминании о супруге пастуха. Высший положил руку на плечо музы, отведя ее в сторону. - Если вы уже закончили, то позвольте мне, – на его лице застыл немой вопрос. Демон прикрыл глаза, давая понять, что все прошло удачно. - Я нашел книгу. Были опасения, что она может храниться в Чертоге, но… твой брат не посчитал нужным надежно ее спрятать. Видимо не ожидал, что за ней вообще кто-то явится, а уж что это будем мы – тем более. Это тебе покажется смешным, но мои труды, что-то вроде настольной книги для него, - демон перевел взгляд на музу, - Он как дитя, держит ее в своем ложе, под подушкой. Улыбки заиграли на губах ангелов. - Ноэль, - обратился Сатаниэль к музе. - Когда ты сможешь отправиться в Пределы? Муза вздохнула и ответила: - Да хоть сейчас. Мои перемещения никто не контролирует. Мало ли зачем мне пришлось вернуться. Но надо как-то привлечь внимание Высших. Если меня заметят в Храме Высших, возникнут вопросы. - Кроме тебя в Содоме есть ангелы? – спросил Туор. - Нет, - сказала муза. – Рафаэль появляется изредка, а так… Никого. Демон обратился к Падшему: - Тогда меняем план. Разбираемся с городом, это привлечет сюда Серафимов и позволит Ноэль попасть в покои Михаэля, пока он будет разбираться, что тут случилось. А ты, - Он посмотрел на музу. - Скажешь ему, что Сатаниэль внушил тебе похитить книгу и вернешь ее. Так мы их и в наш мир заманим и тебя оправдаем… - Так даже лучше, - согласилась муза. - Тогда не будем терять времени, - Падший посмотрел на ангелов. – Ноэль, отправляйся в пределы. А мы… займемся своим делом. - Ты обещал! – прошептала муза и покинула комнату. Ангел и демон остались вдвоем. Шум с площади становился все громче. Туор посмотрел в окно: - О чем она говорила? - Просила пощадить жителей, - коротко ответил Падший. Демон усмехнулся. - Она нас сравнивает с ним? Да пусть убираются прочь! А нет, так нет, – и Туор, оттолкнувшись, выпрыгнул в окно. Пастух пробирался сквозь галдящую толпу, распихивая горожан локтями. В его сторону неслись брань и проклятия, но он не обращал на слова внимания. Проходящая мимо женщина с растрепанными волосами и в весьма грязном и ободранном хитоне, который практически не скрывал ее тела, схватила его за руку и приложила ладонью к своей промежности: - О, какой мужчина! Не хочешь ли ты предаться любовной страсти в объятиях моих? За пару монет я исполню любое твое желание! Демон отдернул руку и презрительно сплюнул. - Ха! Ты либо немощен, либо предпочитаешь мужчин! Куда катится этот мир?! – выкрикнула блудница, указывая на пастуха. – Вы видели? Разве это мужчина? Он не возжелал меня! – и она продолжила свою охоту. Пастух покачал головой и прошептал: - Действительно, куда катится этот мир?.. Демон стоял в самом центре площади и смотрел на весь этот сброд, в который превратились люди. «И им мы должны дать шанс?! Да половина из них только зря занимает место на Земле!» - подумал он и закрыл глаза. Шум толпы стал затихать. Звуки становились еле слышными. Пока не исчезли вовсе. Демон отстранился от мирской суеты и… тело пастуха оторвалось от земли. Сначала совсем чуть-чуть. Оно плавно покачивалось, задеваемое проходящими мимо людьми. Сандалии самыми кончиками подошв касались камней, коими была вымощена торговая площадь. Затем, медленно, стало подниматься вверх. Горожане не обращали никакого внимания на происходящее, пока пастух не поднялся над ними и не повис в воздухе так высоко, что его стало видно со всех уголков базара. Тело висело в воздухе, изогнувшись и раскинув руки. Народ стал толкать друг друга и показывать на необъяснимое чудо пальцем. Постепенно площадь онемела и застыла. Даже бродячие шавки перестали тявкать и устремили свои взоры в небо. Несколько минут стояла гробовая тишина, которую разрезал громоподобный, рычащий, и в то же время скрипучий голос. - Узрите меня, смертные! Вы, не достойные и шагу ступить по земле этой, что сотворил я для вас! Бегите! Бегите прочь из этого города или погибнете! Ибо прольется на него сегодня ночью огонь небесный и сотрет сию обитель порока с лица земли! Это говорю с вами я, повелитель Тьмы и Хаоса! Бегите, глупцы, если вам дорога жизнь, но помните: за все грехи ваши воздастся вам, где бы вы ни были! И над площадью прокатился ужасающий смех. Оцепенение прошло спустя несколько минут, после того, как тело пастуха опустилось вниз, в самую гущу безмолвствующей толпы. Горожане сначала стали тихо перешептываться, расступаясь и косясь на неподвижное тело, а затем с воплями ринулись кто куда, хватая с прилавков и свое добро и чужое. Разбегающиеся в разные стороны люди затаптывали друг друга, не смотря на крики и стоны. Каждый пытался спасти свою шкуру. В считанные секунды площадь опустела. Лишь несколько десятков тел, раздавленных безумной толпой, остались лежать на побагровевших от крови камнях. Одержимый демоном пастух поднялся на ноги. Он прошел через базар, косясь на тела погибших, и скрылся в дверях постоялого двора добрейшей Ноэль. До захода солнца на площади не появилось ни одного человека. Лишь свора собак бродила, обнюхивая умерших и косясь по сторонам. Тут и там каркали вороны - падальщики, почувствовавшие легкую добычу. Большие птицы пикировали вниз на облезлых собак, отгоняя в сторону, и с важным видом расхаживали по камням. Шавки, считающие себя хозяевами города, не сдавались и кидались на ворон, поднимая их в небо. Война за трофеи продолжалась до ночи… *** Едва солнце скатилось за горизонт, а на небо лениво выполз бледный диск луны и высыпали мириады звезд, две тени вышли на площадь. Ночной, прохладный ветер развивал темные, длинные волосы одного из них. В редких окнах мерцал свет лучин. Не все поспешили покинуть город, вняв словам неведомого голоса. - Я отведу из города пастуха и его жену, - сказал демон. - Они хорошие люди. Сатаниэль посмотрел на собеседника. - Конечно. Достойные жизни – должны жить. Возвращайся! – и ангел взмыл вверх. Демон втянул носом воздух и пошел прочь. На тесных улочках ему попалось несколько женщин, одурманенных хмельным напитком, которые предложили предаться плотским утехам. Бесплатно. - Доставим друг другу наслаждение в последний раз! Мы скоро все отправимся в мир, где нас ждет бездна и неизвестность! Так почему не провести остаток времени с пользой? – смеялись блудницы, стараясь схватить его за руку. Туор лишь отмахнулся и побежал к дому пастуха. Времени, действительно, осталось мало. Глава 4. Сатаниэль парил в ночном небе, хлопая своими огромными, черными крыльями. Тусклый свет луны играл бледными лучами на вороненых перьях, что дрожали от порывов теплого ветра. Далеко внизу раскинулся город, которому оставалось быть всего несколько мгновений. Ангел закрыл глаза. Это не простое решение, и принять его было не так-то и легко, но выбор сделан. То, что Падший увидел в этом городе, никак не укладывалось в его голове. Что стало с людьми, которых он знал?! Он сам попал в немилость Создателя лишь за то, что позволил себе полюбить смертную. Всем сердцем, всей душой. Но это… Творец просто отвернулся от людей, предоставил их самим себе и вот итог. Может после этого он обратит свое внимание на Землю, осознает свою ошибку, что-то изменит. Наконец, поймет и признает свою неправоту в отношении обитателей Темного мира, а нет, так тому и быть! Ангел напрягся и, разжав кулаки, явил два пылающих огненных шара. Тяжело вздохнув, Сатаниэль вздохнул и открыл глаза. В тот же миг огненные сгустки сорвались с его ладоней и понеслись к обреченному городу, набирая мощь и увеличиваясь в размерах. Эфир заклубился и начал громко трещать, словно внезапно налетевшие тучи явили страшную грозу и породили оглушающие раскаты грома. Огненно-дымный шлейф, разбрасывая мириады искр, пропорол небо и… Мощнейший взрыв убил гнетущую тишину, и город, объятый пламенем, содрогнулся в предсмертных конвульсиях. Один за другим огненные шары слетали с рук Сатаниэля и устремлялись вниз, неся разрушение и смерть тем, кто остался в этом городе порока. Там, внизу, словно костяшки домино складывались здания, объятые небесным пламенем. Жители, не пожелавшие оставить город, носились среди полыхающих развалин, вопя от боли, оставленной огнем, и ужаса. Горожане высыпали на улицы и устремили свои взоры в ночное небо, узрев небывалую ранее картину: высоко над землей, среди мириад звезд, парило невиданное крылатое создание, посылающее смерть. Внезапно ангел сложил огромные, черные крылья и камнем рухнул вниз… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:15
» Падший (роман) Часть 4, главы 5-8Глава 5.Ноэль медленно ступала по разрушенным улицам некогда густонаселенного города. Ее блуждающий взгляд натыкался на обугленные, почерневшие остовы зданий, что еще помнили огонь небесный и продолжали дымиться, выплевывая искры. Тут и там вопили люди, еще не пришедшие в себя после ночного кошмара. Муза поправила сверток, что несла в руках и остановилась. Дым и запах гари плотной пеленой окутали весь город, точнее то, что от него осталось. - Люций… Что же с тобой стало… - прошептала Ноэль, глядя на останки чьих-то тел, лежавших посреди площади, вымощенной булыжником. Ангел посмотрела вперед и удивилась. Ее постоялый двор остался целехоньким. Небесный огонь пощадил и его, и тех, кто укрылся в нем этой ночью. - И на этом спасибо, - прошептала муза, пробираясь через обломки зданий, что завалили базарную площадь. Сквозь стоны и плач слышалось рычание и скулеж стай бродячих шавок, делящих между собой кровавую добычу, да воронье карканье. Где-то, скрипнув в последний раз проржавевшей петлей, отвалилась обугленная створа ворот. Ноэль прошла по покрытым пеплом камням и, толкнув двери своей обители, зашла внутрь. В просторном зале царил привычный глазу полумрак, который скрывал в своих недрах одинокого посетителя, сидевшего в дальнем углу у окна, затворенного тяжелыми ставнями. Гость сидел на лавке, закинув ноги на массивный стол. Муза тщетно пыталась разглядеть лицо незнакомца. - Присядь сестра, - прозвучал голос, и факелы на стенах неожиданно вспыхнули, заставив музу вздрогнуть. – Я жду твоих объяснений. Голос говорившего был спокоен и очень знаком. Ноэль была уверена, что многократно слышала его, но это было так давно! Наконец, незнакомец убрал ноги, обутые в белоснежные сандалии, со стола и откинул капюшон, скрывающий его лик. - Михаэль?! – удивилась муза и отступила назад, опасливо озираясь и пытаясь спрятать за спиной сверток. - Сядь! – крикнул Серафим и ударил ладонью по столу. Доски затрещали, но выдержали. Ноэль подчинилась и села напротив Высшего брата, сложив руки на коленях. Ангел сверлил сестру взглядом, читая ее мысли. - Книгу, - уже спокойным голосом произнес Михаэль. – Верни мне книгу и попытайся объяснить свой поступок и то, что произошло в этом городе. И не вздумай врать мне! – Он оперся на столешницу, склонился к музе почти в упор и шепотом добавил. - Пожалуйста. Серафим откинулся назад, прижавшись спиной к стене. Ноэль несколько мгновений молчала, и тяжело вздохнув, сбивчиво сказала: - Я не хотела… Не я… Это он… - Хватит мямлить, как нашкодивший ребенок! – сквозь зубы прошипел Серафим. – Или, быть может, мне прибегнуть к более действенному методу?! Муза покачала головой. - Он появился пару дней назад. Я думала, что его простили. - О ком идет речь? – перебил ее Михаэль. - Люций, - Ноэль пригладила ладонью волосы и смахнула со лба набежавшие капельки пота. – Я говорю о Люцифере. Глаза ангела округлились, но он промолчал, дав знак продолжать. - Он велел мне достать эту книгу, - и на стол лег сверток, что так тщетно пыталась спрятать муза. – Я не знаю, зачем она ему нужна и что в ней написано. Я просто должна была ее принести. - Украсть, - поправил ее Серафим. – Причем, прошу заметить, из моих покоев! - Извини, - вздохнула муза. – Он не оставил мне выбора. Он сказал, что если к закату я не добуду книгу, то он уничтожит город. Я опоздала, как ты видишь. – Она спрятала лицо в ладонях. Михаэль размял затекшую шею. Позвонки громко захрустели. - Ноэль, почему же ты не пришла ко мне?! – Ангел пристально посмотрел на сестру. – Почему? - Я поддалась панике! – вспылила муза. – Я сглупила! - Посмотри, к чему привела твоя глупость! - Серафим махнул рукой, и тяжелые ставни распахнулись, впустив в зал потоки воздуха, пропитанного гарью, и свет солнечных лучей, в которых закружилась пыль, поднятая внезапным порывом ветра. – Вот результат твоей опрометчивости и необдуманного решения! Этот город, все эти люди пострадали из-за тебя, Ноэль! Ты будешь наказана, как только Создатель узнает об этом! А теперь скажи, как он попал в этот мир? - Я об этом ничего не знаю. Я думала, Он простил его! – стала оправдываться муза. – Прости, не могу тебе помочь в этом вопросе, - Она потупила взор. - Куда он отправился? - Не знаю. Мы должны были встретиться здесь. Видимо, он уже не придет, – Ноэль встала и подошла к окну. – Я уже ничего не понимаю, Михаэль. Что происходит? Зачем он это сделал? Почему выбор пал на меня? Что будет дальше? Серафим отбросил в сторону тряпьё, в которое была завернута книга Падших, и подошел к двери. - Дальше? – Ангел усмехнулся. – На Земле больше не произойдет ничего. Но я обещаю, что Люций поплатится за то, что принес смерть и разрушение в этот мир. Мы отплатим ему той же монетой. Темный мир узнает всю мощь Ангелов! Теперь это будет не жалкий Хранитель времени, но все Падшие! Отправляйся в Пределы, Ноэль. Наказание будет ждать тебя. Серафим вышел, оставив музу в одиночестве стоять у окна, созерцая разрушенный город. Ноэль смахнула слезу и поправила соскользнувший с плеча хитон. - Люций, - прошептала она, не надеясь на то, что тот ее услышит и ответит. – Скажи мне имя… Муза резко развернулась и, скрывшись за стойкой, побежала по ступеням вверх. Войдя в свою комнату, она рухнула на постель, еще хранящую тепло двух тел, что еще вчера предавались любовным утехам. Тело музы содрогалось от надрывного плача. Заложив руки под подушку, Ноэль нащупала небольшой пергамент, который тут же извлекла на свет. Развернув вчетверо сложенный лист, муза стала читать надпись, что была выведена аккуратным почерком. Всего несколько строк, но их хватило, чтобы в сердце музы поселилась небывалая ненависть. «Ты сдержала свое слово, сестра, а я всегда держал свое. Кто был с тобою рядом в горький час, кто имя Зофиэля произнес, сокрыв свое, виновен тот в твоем несчастье». Муза сжала письмо в ладони. Ногти впились в плоть и на простыню упали несколько капель крови. …- Ноэль… - Габриэль повернулся к музе лицом. – Возвращайся в Пределы. - Я вернусь только тогда, - крикнула она. - Когда умрет тот, кто виновен во всем этом! – Муза обвела рукой вокруг. - В этом виноваты вы, Ноэль. – Вздохнул Серафим. - Ты знаешь, о чем я. Назови мне только имя того, кто лишил меня ребенка. Мне не надо большего. - Это Зофиэль, Страж Врат, но можешь не искать его. Он пал еще в Пределах от рук Люция. А теперь ступай, переживи свою скорбь и возвращайся домой. – Габриэль подошел к сестре и, положив руку на плечо, поцеловал ее в лоб. – Жизнь продолжается… - Габриэль… - прохрипела Ноэль. – Габриэль… Будь ты проклят! Тебе не жить, двуличное животное и лицемер! Муза отшвырнула скомканный листок. Ее глаза наполнились яростью и жаждой мести. Она запрыгнула на широкий подоконник, толкнула притворенные ставни и, расправив крылья, взмыла вверх, оставляя под собой дымящиеся руины города… Глава 6. Прорезая кроваво-красное небо Темного мира, Сатаниэль камнем падал вниз. Внизу оскалился своими черно-голубыми башнями Камелот. Его сияние, которое излучали вплетенные в камень души, смотрелось крайне вычурно на общем красно-желтом фоне бескрайней пустыни, которая стала новым местом обитания Падших, вернее местом сбора Серафимов и предстоящим полем Битвы. На огромном плато собиралось бессчетные Когорты, что совсем скоро вступят в бой с Легионами Ангелов. Пыль клубилась внизу, скрывая в себе невиданных доселе тварей, что сотворили Падшие. Строгими рядами вышагивали вновь обредшие плоть души смертных, но это были уже не те люди. Огромного роста существа, наделенные двумя парами верхних конечностей, плечо к плечу стояли, сжимая в руках грубо выкованные мечи и щиты. У каждого по два клинка для нападения и два щита для защиты. Совершенные воины, как сказал Мульцибер. Головы Новых людей венчали конические шлемы, украшенные витыми рогами, как на троне Князя Тьмы, а точеные торсы прикрывали доспехи, что крепились ремнями. Впереди каждой когорты ехал один из Падших, восседая на шипастом теле черного монстра. Тварь, подчиняясь мысленным приказам своего седока, громко хрипела, изрыгая клубы пара, кроша своими массивным лапами камни, попадающиеся на пути. Воздух Темного мира наполнился рычанием зверей, криками погонщиков, бряцанием оружия и топотом тысяч ног, обутых в тяжелые, подкованные сапоги. Сатаниэль опустился у подножья Камелота и осмотрел свою армию. По истине завораживающие зрелище, пугающее своей мощью! Возглавлял несметное полчище Темного мира Агарес, восседающий на небывалых размеров монстре, напоминавшем своим видом огромного крокодила, сплошь покрытого шипами. Его мощные челюсти, наделенные несколькими рядами острых и длинных клыков, сотрясали своим клацаньем горячий воздух. Длинный, бугристый хвост исполина мел песок из стороны в сторону, поднимая непроглядные клубы пыли. Агарес поднял руку, и многочисленная армия в одно мгновение застыла, наполнив эфир грозным ревом животных и криками погонщиков. Откинув полы своего плаща, Падший спрыгнул на землю и буквально подбежал к Князю Тьмы, заключив его в объятия. - Рад снова видеть тебя, брат, в полном здравии! – искренне сказал он, похлопывая друга по спине. – Я думал, ты совсем пропал! - С чего бы это?! – удивился Сатаниэль. – Я отсутствовал всего два дня. И, право, я удивлен, как вам так быстро удалось создать такую бесчисленную армию! – Он повел рукой. Агарес посмотрел назад и усмехнулся. - Два дня?! Да гонг на Башне Времени уже посылал свой заунывный звон не одну сотню раз, дорогой брат, с тех пор, как ты покинул нас. Ты разве забыл, что время здесь живет своей, другой жизнью и течет иначе? Я больше волнуюсь о другом. Как бы нам не пасть от острых когтей наших невидимых братьев, что обратились в кричащие тени! - А вот об этом волноваться как раз и не стоит, - поспешил успокоить его Сатаниэль. – Скажу больше, что теперь их злость будет направлена в сторону наших врагов, ибо ими есть, кому управлять! Агарес наморщил лоб и вопросительно посмотрел на ангела. - Мой верный друг и брат поведет их в бой. - Не понимаю… - еще больше смутился Агарес. – О чем ты говоришь? Еще вчера эти невидимые твари, хоть и негоже так говорить о наших почивших братьях, рвали и нас, и неупокоенные души смертных в клочья, а сейчас встанут на нашу сторону? Как такое может быть? Сатаниэль положил руки на плечи брата и улыбнулся. - Мой верный Серафим… - Он тяжело вздохнул. - Теперь у демонов есть свой командир. Наш верный брат Туор, добровольно перешедший в мир теней, возглавит их! - Как?! – сорвалось с уст Агареса. – Я думал, что Туор пал от рук Михаэля на Башне Времени вместе с Аластором! Ты же сам сказал… - ангел схватился за голову, запустив пальцы в густые, вьющиеся волосы. - Я все объясню, - ответил Сатаниэль. – Собери Серафимов в Башне. У нас мало времени! – И ангел взмыл в небо… *** - Безумцы! – прошептал Мульцибер, пряча лицо в ладонях. Серафимы и музы сидели за круглым монолитом стола, на котором покоились отточенные клинки. - Вы еще более безумны, чем наш архитектор! – воскликнул Азазель. – Додуматься до такого! Добровольно шагнуть в пылающие воды Стикса! Да лучше обратно в Пределы, в Залы переписи! – и чуть помедлив, добавил. – Ну, с Пределами я, конечно, погорячился, но все же. Не уж то нельзя было придумать менее запутанный план? К чему все так усложнять? Теперь сам Создатель не разберет, что к чему! - На то и был расчет, - подытожил Сатаниэль. – Я больше чем уверен, что они клюнут на приманку. Уже сейчас Легионы Ангелов готовы ворваться в наш мир, я буквально слышу их поступь. И будьте уверены, они явятся, и мы встретим их! А теперь я хочу обратиться к нашим братьям, - Высший поднялся из-за стола и ангелы последовали его примеру. Сатаниэль вышел на широкий полукруглый балкон, с которого открывался вид на бескрайнее плато. В воздухе царила гнетущая тишина, казалось, даже ветер перестал завывать среди каменных шпилей Камелота. Ангел оперся на балюстраду и на мгновение закрыл глаза. - Братья! – крикнул Падший. – Грядет час Великой битвы! Возможно величайшей из всех, что когда-либо произойдет в этом мире или в каком другом! Против нас выступят Легионы тех, кого еще совсем недавно мы называли братьями и сестрами. Те, кому мы верили, и кто первыми подняли мечи против нас! Мы были рождены свободными, но нас лишили этой свободы! Все вы, и ангелы, и смертные, и тени наших братьев хотели одного – жить! Жить и любить, и быть любимыми! Но нашим мечтам не суждено было сбыться. И даже здесь, в этом мире, страдающем от самого себя, нам не дают спокойно быть! Мы покажем ИМ, что мы были, что мы есть, а главное, что мы будем. Наперекор всем их желаниям мы будем! Даже ценой своей Силы и крыльев мы вырвемся на свободу, ведь обрести ее можно только служа друг другу, а не находиться под волей кого-то одного, кто не чуял даже ее запаха! Мы вдохнем свободу вновь, даже если это вдох будет последним! И еще… - Князь Тьмы вздохнул. - Как бы тяжело вам не было… Пленных не брать! Да хранит время ваши крылья! Бескрайняя армия безмолвствовала, внимая громоподобному голосу своего правителя. Надежда поселилась в сердцах Падших. - Идите к своим воинам, - уже шепотом сказал Сатаниэль своим Серафимам, что стояли за его спиной, сжимая рукояти своих мечей. - И приготовьтесь к Великой битве, правда на нашей стороне! Да хранит время ваши крылья! - Да хранит время твои крылья! – повторили ангелы и один за другим исчезли за массивными перилами, чтобы через мгновение взмыть в небо, направляясь в сторону своих боевых построений. Сатаниэль втянул ноздрями раскаленный воздух и сказал вникуда: - Любой мир обречен повторить нашу судьбу, ибо виноваты не руки его сотворившие, а тот, кто эти руки направлял. Падший призывно свистнул. В небе раздались хлопки крыльев и на балюстраду, цепляясь длинными, острыми когтями, пропустился дракон. Из его ноздрей вырывались клубы пара, а желтые глаза, что то и дело прятались за шторами век, преданно смотрели на своего хозяина. - Пора, - вздохнул ангел. Дракон принял на спину седока и взмахнул крыльями, срываясь в пике. Над Темным Миром пронесся зычный, протяжный стон, насытивший раскаленный воздух тревогой. Один из Падших, занявший место погибшего Аластора, в последний раз поднял молот и обрушил его на помятую и израненную плоть гонга и тут же упал, как подкошенный, сраженный серебряной стрелой. Легионы Ангелов пошли в бой. Глава 7. Из тяжелых, нависающих кроваво-свинцовых туч показалось несметное полчище Ангелов, закутанных в белые одежды и закованных в сияющие доспехи. Красные отблески плясали на их позолоченных поножах, клинках и круглых щитах, что были увенчаны знаком Пределов: три пары крыльев, пылающих огнем. Небеса разверзлись, пропуская в просторы Темного Мира саму смерть. Впереди Легионов, правя золотой колесницей, запряженной парой белоснежных пегасов, выступал сам Серафим Михаэль, в сопровождении своих братьев, Варфоломея и Рафаэля, парящих за его спиной. Ангелы летели ровным строем, крылом к крылу, ведомые одной целью – убить непокорных, не вдаваясь в подробности. Виновны Падшие или нет, их не интересовало. Они слепо исполняли приказ. Приказ того, кто вел их вперед и правил крылатыми конями. Шелест крыльев наполнил Темный Мир. Ни звука не слетело с уст Ангелов. Ни звука, до тех пор, пока… первые ряды нападающих не смело огромными огненными шарами, пущенными гигантскими катапультами, что построил Мульцибер, а уже потом Светлое Воинство столкнулось лицом к лицу с когортами Падших, которые вел сам зодчий Пределов и Темного Мира. Злобные крылатые твари, несущие на своих спинах седоков врезались в стройные ряды. Капли крови оросили клинки мечей воинов обеих сторон. Драконы, изрыгающие пламя, острыми, как кинжалы, когтями начали рвать ангельскую плоть, повергая Легионы Пределов в смятение. Ведь Ангелы впервые встретились с таким врагом. Они впервые увидели этих монстров, что населили мрачный мир. Кровавый дождь заструился с небес на песок и камни, превращая поверхность в тягучую жижу, в которой утопали останки тел. Стройные ряды Ангелов дрогнули, и в считанные минуты были разбиты на небольшие отряды. Не такого сражения ожидал Михаэль, глядя, как его непобедимая армия разлетается в разные стороны, пытаясь не пасть под ударами покрытых шипами хвостов летучих тварей. Падшие бросались на своих врагов, как львы на слабую добычу. И теперь даже Сам Творец не решился бы предсказать исход битвы! Лишенные своих крыльев воины, камнем падали вниз, сбивая других и ломая крылья и своим, и чужим, покрывая телами камни. *** Еще хуже дела обстояли у Ангелов в ледяной пустыне, вотчине Агареса. Холод сковывал Силу, не позволяя сделать крыльям и одного взмаха. Ангелам пришлось биться, утопая по пояс в снегу, превознемогая боль, что доставлял членам мороз. Не прикрытые теплыми шкурами мышцы остывали и не подчинялись воле своих хозяев. Пустыня начала менять свой привычный молочно-белый цвет на красный. Многорукие гиганты, чудовищные творения Мульцибера ведомые Агаресом и его музой, оказались не по зубам обитателям Пределов. Они не могли ничего противопоставить такому врагу. Вооруженные кто двумя мечами, кто молотами и парой щитов, заключенные в новую плоть души смертных, крушили врага налево и на право, ломая кости и дробя черепа. Остальное довершал несущий медленную смерть холод. Дикий рев летал между горных хребтов, сводя с ума! Сам Агарес наблюдал за ходом сражения со смотровой площадки своей ледяной крепости и ждал прихода своего единственного врага, который поднимался по скользким ледяным ступеням, навстречу неизбежному. Падший ждал Аваддона, звуки шагов которого уже достигли ушей Серафима, верного соратника Князя Тьмы. - Вот мы и встретились снова, братец! – сказал чернокожий Ангел, прикрывая ладонью глаза от налетевшего порыва ветра, принесшего мириады снежинок. - Серые крысы, обитающие в домах смертных твои братья! – ответил Падший, отбрасывая в сторону шкуру, что спасала его от холода. – Посмотри на свое отражение на глянцевой поверхности стен моей обители, ибо увидишь ты его в последний раз! Аваддон усмехнулся. - Тогда, в Вавилоне, ты остался живым, но сегодня я это исправлю! – и он начал наступать. Агарес стоял, опустив оружие, и исподлобья смотрел на того, кто раньше звался его братом. Когда враг подошел на расстояние выпада, Падший тяжелым кованым сапогом поднял клубы снега, заставив противника на миг зажмуриться, и наотмашь ударил щитом, оставив на темном металле кровавый след… *** Азазель стоял посреди каменного плато, гордо вскинув голову. Любой, кто не знал замыслов Сатаниэля, посчитал бы его безумцем, хотя он таковым и являлся. Ангел замер, повернувшись спиной к бурлящим огненным водам Стикса, сжимая в одной руке отточенный меч, а в другой длинное древко, на котором развивался под порывами ветра черный стяг Темного Мира. Закрыв глаза, Падший вслушивался в шелест крыльев, что несли горячие потоки – Ангелы приближались. Там, среди ненавистных пурпурных облаков на него смотрели две пары глаз. - Он совсем обезумел! – глядя на одинокую фигуру, произнес Габриэль. – Я читаю отчаяние в его глазах. Что ж, он выбрал свою участь сам. Хотя, надо отдать ему должное, Азазель хороший воин. Мне рассказали, что он мужественно сражался на Земле. Серафим поднял и резко опустил руку, давая сигнал к атаке. Тот час из облаков посыпались Ангелы, устремившись к одинокому воину. - Не убивайте его! – крикнул Габриэль им вслед. – Я хочу с ним поговорить, перед тем, как… - Он на мгновение замолчал и обратился к своему собеседнику, что молча стоял все это время за его спиной. – Держись за мной, сестра, и тебе ничего не будет угрожать! «Мне и так ничего не грозит, в отличии от тебя, – скривилась Ноэль в злобной ухмылке и последовала за ненавистным ей старшим братом». Сотни Ангелов окружили Азазеля и парили вокруг него в воздухе на расстоянии нескольких шагов. Падший без толики страха в глазах смотрел на них и ждал. - Ну, вот и все, - Габриэль опустился на серый песок, покрывавший каменный пласт. – Ты не настолько силен, чтобы одолеть их всех. Я позволю тебе сказать последние слова, прежде чем ты лишишься своей жизни. Падший не проронил ни звука. Лишь ухмылка скользнула на его лице. - Уважаю… - поднял брови Серафим. – Я бы тоже не стал разговаривать с тобой, окажись я на твоем месте, а ты на моем. Ты хочешь честного поединка? По глазам вижу, что хочешь. Тебе меня не победить, я Серафим. Я наделен Силой Самим Творцом, и я не оставлю тебе ни единого шанса! – его меч лязгнул, выходя из ножен. - Так же, как ты не оставил шансов моему сыну? – прозвучал тихий шепот за спиной Габриэля. – Да? Тебе не хватило смелости, которой ты кичишься, признаться мне? Я не боюсь сказать тебе правду: повернись и взгляни в глаза своей смерти! Серафим потерял дар речи. Его клинок, пройдя лишь половину пути, застыл. Ангел повернул голову и открыл, было, рот, но слова застряли в его глотке, перебиваемые потоком крови, хлынувшей наружу. - Прощай и знай, что ты умер не сейчас. Ты был давно мертв, просто длань смерти коснулась тебя только сейчас. – Ноэль вытащила меч, что с хлюпанием покинул плоть Габриэля, и резким взмахом отсекла брату голову. Безжизненное тело Серафима рухнуло под ноги Азазеля. Ангелы, парящие в воздухе, в недоумении смотрели на музу. - Что ж, - вздохнул Падший. – Я даю вам шанс убраться отсюда или ваши тела лягут рядом с вашим предводителем! Оно вам надо? За что вы хотите умереть? Если хотите жить – убирайтесь! Ноэль, встань рядом со мной. Муза послушно опустилась на песок и зашла за спину Азазелю. - Ты один и ты никто! – выкрикнул один из Ангелов. – Ты не вправе отдавать приказы. Ты сейчас не в том положении, Падший! - Мое дело предложить… - пожал плечами Серафим Темного Мира, глядя себе под ноги. Серые тени плясали на камнях и красной пыли. Невидимое воинство демонов ждало приказа. - Прощайте и… добро пожаловать в Наш Мир! – Азазель резко развернулся и, не выпуская из рук развивающего стяга, упал на одно колено, закрывая своими черными крыльями Ноэль. Раскаленный воздух разрезали вой и душераздирающие крики. Армия Туора вступила в бой… *** Дракон, на котором восседал Сатаниэль, в последний миг расправил свои могучие крылья. Его мощные когти впились в белоснежную плоть ржущих от ужаса пегасов. Всего одно мгновение, и колесница Серафима полетела в сторону, сметая все на своем пути. Падший расправил крылья и воспарил, выхватывая мечи. - Закончим наш спор! – крикнул он. – Теперь мне никто не помешает втоптать тебя в грязь. Не надейся, что на этот раз тебе повезет! Михаэль выхватил клинок, прикрываясь щитом от снопа искр, что породил огненный шар, взорвавшийся за его спиной и спаливший несколько десятков ангелов. Катапульты Мульцибера не останавливались не на миг, сея смерть. Ангелы, размахивая полыхающими крыльями, сыпались вниз, как песок из разбитых часов. Сатаниэль стал удаляться прочь от места битвы, уводя противника за собой, чтобы его не настиг случайный шальной клинок. - Ты бежишь?! – удивился Михаэль. – Храбрость у тебя не в почете? - Спасаю тебя, приберегая для своего меча! – крикнул Падший, отсекая крылья зазевавшемуся Ангелу. – Жду тебя на башне! Сатаниэль театрально оскалился, постучав мечами друг о друга, и стрелой метнулся в сторону своего замка. Михаэль же насадил на свой клинок очередного врага и осмотрел поле битвы. Легионы Пределов терпели поражение. Твари, созданные Падшими, рвали его воинов на куски, не давая опомниться и собраться с силами. Когорты Восставших одерживали верх над его воинством. Серафим понял, что битва проиграна. - Я или сгину, или уничтожу тебя! – прошипел он сквозь зубы, разбивая щитом налетевшему на него ангелу лицо, и устремился за Первым Сыном Создателя… Глава 8. Чертог Создателя мерцал призрачным сиянием, исходившем от серо-голубого облака. Струйки белесого тумана медленно расползались по мраморному полу. Воздух стал холодным, и стены начали покрываться узорами, что рисовали кристаллики инея. В тишине, царившей в Чертоге, стало слышно чье-то еле различимое дыхание, которое становилось все громче. Туман расползался в стороны, клубился и исчезал, будто его и не было вовсе. Серо-голубое, сияющее облако таяло, являя на свет одинокую фигуру, пока не пропало вовсе. Вьющиеся черные, как смоль, волосы ниспадали на плечи человека, появившегося посреди огромной залы. Воздух начал теплеть, убивая замысловатые рисунки, что вывел холод на серых стенах. Прозрачные капли задрожали и побежали вниз. Человек провел ладонями по складкам просторного, длинного, до пола, хитона. Потом посмотрел сквозь копну волос, что скрывали его лицо, на руки и… облегченно вздохнул. - Я есть… - прошептал Он. – Я обрел плоть. Я - Отец, Сын и Душа Детей Моих. Я был, но теперь я есть… |
|||
|
|
| Юрий | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
14 Июл 2012 11:17
» Падший (роман) Часть 4, глава 9,10, эпилогГлава 9.Подножье Камелота было усеяно окровавленными телами ангелов. Обезумевшие от страха, оставшиеся в живых обитатели Пределов носились по небу, пытаясь укрыться в нависающих свинцовых тучах, но всюду их ждало только одно – смерть. Израненный Серафим Рафаэль с трудом отбивался от напиравших на него Падших. Разъяренных воинов не останавливали даже огненные шары, слетавшие с ладоней Ангела. На месте одного погибшего бунтовщика тут же появлялись десятки других, а жалкие кучки обитателей Пределов, пошедшие в бой за Высшими, потеряли всякую надежду на спасение. Катапульты уже перестали изрыгать смертельное пламя и покрывались бурыми пятнами от крови, льющейся с небес. Где-то там, внизу, под десятками изрубленных, изорванных тел нашел свой последний приют Варфоломей, павший от меча Мульцибера. Стоя по колено в тягучей жиже, архитектор утирал окровавленное лицо, вытирая свой зазубренный клинок о чье-то отсеченное крыло. Из раны на его щеке сочилась сукровица, а пропитанный кровью плащ тяжело колыхался на ветру. Левая рука Падшего, перебитая выше локтя, безвольно висела. Но он не чувствовал боли, его разум был поглощен битвой. Души смертных, лишенные вновь обретенной плоти, снова обращались в сине-голубые сгустки Силы, наполняя воздух стенаниями, от которых живым становилось не по себе. Крики и стоны наполнили Темный Мир. Острый взгляд Мульцибера устремился туда, где сошлись в поединке двое: раненый в самое сердце зверь и охотник, желавший его смерти, но подаривший ее пока только своим верным слугам. Там, вдали, скрестили свои мечи Владыка Темного Мира Сатаниэль и Второй Сын Творца, Серафим Михаэль… *** Звон стали улетал в багровое небо при каждом ударе. Искры падали на голубую поверхность льда, оставляя невидимые глазу щербинки на его теле. Битва в ледяной долине закончилась, уступив место обыкновенной резне. Красный от крови снег просел и уже не мог скрывать тела погибших. Многорукие гиганты втаптывали в талую воду остатки войска Ангелов. - Посмотри, чего вы добились! – крикнул Агарес, поведя мечом. Падший тяжело дышал, зажимая рукой глубокую рану в боку. – Вы привели своих братьев на бойню! Аваддон с трудом поднялся с колен. Одно его крыло безжизненно повисло, мешая движению. Ангел истекал кровью, сочащейся из множества ран, что оставил на его теле клинок брата. Доспехи не спасли его. - За что проливаешь свою Силу? Я могу понять прошлый раз, ты защищал своего ребенка, пусть даже путем предательства, но теперь? – вновь сказал Падший. - За что?! – прохрипел Аваддон. – Я сотни раз проклинал себя за то, что предал вас! – Он сплюнул кровь. – Ты, могучий Агарес, верный брат и соратник, пошедший за братом, а кто я? Кто?! Жалкое подобие тебя! Я трус! Даже сейчас я боюсь. Боюсь бросить меч. Что потом обо мне скажут? А так… Так я, по меньшей мере, погибну верным сыном в глазах Отца своего. И Ангел вновь налетел на Падшего. Измятые щиты валялись в стороне, у ледяных балюстрад, а в руках братьев свистели мечи, порождающие мириады искр. Удары сыпались один за другим. Здесь сражались уже не братья, но ангелы. В глазах одного читалось отчаяние, в глазах другого горечь и скорбь. Один из них должен пасть. Светлые волосы темнокожего Авадона утратили свой цвет. Пряди слиплись от крови и стали бесформенными. В очередной раз Агарес ушел от удара, поднырнув под мечи и вспоров плоть Ангела. Вскинув голову, тот рухнул на колени, выронив оружие. Падший обошел соперника, уперев клинок ему в горло. - Ты повержен, - Он горько усмехнулся. – А знаешь, что странно? Теперь я не хочу твоей смерти, – Темный Серафим качнул рукой. – Ты настолько жалок… Надеюсь, твои потомки не похожи на тебя. Что тебе мешало стать одним из нас? Ведь мы остались свободными, а вы? Что есть у вас? У нас есть выбор жить или умереть, есть выбор дать умереть или жить вам. Вы слепо идете за теми, кто не знает жизни или не хочет, чтобы вы ее узнали. Большинство из вас. - Покончи с этим! – закашлялся Аваддон, обхватив клинок, упертый в горло, ладонями. – Ни к чему твои слова. Я сделал свой выбор, теперь поздно сожалеть. Я устал. Прости меня, если сможешь. Ангел закрыл глаза и подался вперед. Еще мгновение и он повалился на бок, захлебываясь собственной кровью. - Я прощаю тебя, брат… - прошептали губы Падшего. Агарес выронил меч, с лязгом упавший возле безжизненного тела, и закрыл глаза. - Я прощаю тебя. Прости и ты меня, за то, что не смог удержать тебя… *** Ноэль, спрятавшись под крыльями Азазеля, прижала ладони к ушам, но вой и крики пробирались сквозь пальцы, поникали внутрь, заставляя тело музы содрогаться от страха происходящего. Ее глаза не могли видеть той картины, что развернулась над каменным плато и на берегах Стикса. Ужас объял Ангелов. Тяжело было сражаться с противником, которого невозможно увидеть. Серые тени проплывали по камням, разя противников своими незримыми когтями, разрывая плоть, срывая доспехи и орошая безжизненную пустыню кровью. Серая пустошь покрывалась перьями, словно снегом, а следом за ними падали багряные бусины, уносящие Силу и жизнь. Ангелы размахивали бесполезными мечами и тщетно пытались укрыться за своими щитами, но демоны разили точно в цель. Тех, кто пытался спастись и покинуть место сражения настигали другие чудовищные создания Темного Мира: мерзкие чешуйчатые твари, наделенные крыльями, налетали на беглецов. Их бессчетные щупальца связывали обитателей Пределов по рукам и ногам, заламывая крылья и сворачивая шеи. С диким воем эти создания увлекали плененных в огненные воды бурлящей реки, пополняя ряды Темного Мира новыми демонами. Оставив музу наедине со своим страхами, Азазель ринулся в атаку. Теперь Ангелов ничто не могло спасти. Серафим, чья Сила была так сейчас нужна, лежал в пыли. Теперь его руки не могли породить спасительные вспышки света, способные отогнать невидимого врага. Черный стяг поднимался все выше и выше. Падший колол и резал, рубил и рассекал своим мечом тех, кто посмел вторгнуться в его мир. Победа была совсем близко… Азазель направил свой взор на пустующую ротонду Башни Времени. «Всего один удар и Ангелы будут сломлены окончательно! – подумал Падший, разворачиваясь и меняя траекторию своего полета. - Серые тени под предводительством Туора закончат кровавый пир без меня». Демоны покрывали плато все новыми телами, пополняя свои ряды. Темный Серафим опустился на каменные ступени и вогнал древко в узкую щель между двух валунов. Черное полотнище хлопнуло на ветру, обхватив руку Азазеля, словно не хотело отпускать своего хозяина. - Как долго идет сражение? – спросил он сам себя, освобождаясь от боевого стяга. – Мы потеряли счет времени. Падший подошел к телу Хранителя. Его руки все еще сжимали тяжелый молот, возвестивший о начале Великой Битвы. Стрела с серебренным опереньем вошла точно в сердце, лишив его жизни. Теперь душа ангела металась где-то далеко внизу, пытаясь отыскать своего убийцу. Взявшись за массивную рукоять, Азазель напрягся, взмахнул молотом и опустил его на железную плоть гонга. Круглый металл, окропленный кровью Хранителя, прогнулся, рождая и отпуская на свободу протяжный гул. Эфир дрогнул, разбегаясь невидимыми волнами… *** Два Серафима стояли на испещренном трещинами каменном монолите смотровой площадки башни, враг напротив врага, глядя глаза в глаза. Порывы горячего ветра развивали полы черного плаща одного из них, второй же терпеливо сносил хлопающие по обнаженным ногам удары белоснежной атласной накидки, накинутой поверх хитона. И в небе и на земле вокруг них догорала Битва. - Ты не ожидал такого исхода, правда?! – воскликнул Сатаниэль. – Мы разбили вас в пух и в прах. Кровь братьев и сестер на твоих руках! – Падший повел рукой, сжимавшей меч. Михаэль молчал. Его ноздри раздувались, словно драконьи. Того и гляди наружу вырвутся клубы дыма и струи огня. Глаза Ангела наполнились злобой, которую он не мог скрыть от Падшего. Держа и щит, и меч в левой руке, Серафим то и дело сжимал-разжимал пальцы свободной кисти. - Даже не думай, - спокойно произнес Сатаниэль, заметив, как в ладони Ангела зарождался сгусток энергии. Сине-голубые искры закружились в ладони Михаэля. – Толька зря потратишь Силу. Если бы я захотел, то стер бы и тебя, и твоих воинов с лица этого Мира, да, и любого другого. Михаэль усмехнулся. – Ты смеешься?! Глупец! Ты даже не представляешь, что дает мне этот Мир. И чтобы не быть голословным, я продемонстрирую тебе свою мощь. Точнее, малую ее толику. Падший закрыл глаза, не опасаясь нападения. Втянув ноздрями воздух, пропитанный смертью, он замер, погружаясь в свой собственный мир, становясь единым целым с Миром, принявшим его. Казалось, эфир густел, убивая все звуки, и лишь стук сердца Падшего нарушал тишину, отбивая четкий ритм, что достигал его ушей. Михаэль замер в ожидании. Подчиняясь мысленному приказу своего предводителя, все Падшие, как один, сложили крылья и камнем ринулись вниз, оставляя в багровом небе остатки Легионов. В этот миг Князь Тьмы открыл глаза, и Сила вырвалась на свободу. Эфир содрогнулся, разбегаясь в разные стороны, сметая и разрывая в клочья парящих в недоумении Ангелов. Мощной волной Серафима Пределов отбросило на несколько десятков шагов, и он впечатался в парапет смотровой площадки, нарушив кладку и выбив несколько камней. Теперь в глазах Ангела поселился СТРАХ. - Ты спросишь, почему я не сделал этого раньше, не воспользовался своей Силой, позволив гибнуть моим верным братьям? – прогремел голос Сатаниэля. – Во мне еще осталась честь, в нас осталась честь! Вам это не присуще. Каждый из них… Падший неопределенно махнул мечом. Михаэль сглотнул. Со всех сторон к башне приближались оставшиеся в живых ангелы, те, кто бился на смерть, кто пошел за своим Учителем, кто остался ему верен и победил. - Они дрались за свою жизнь, за свою честь, а за что гибли твои воины? За что ты сейчас лежишь на этих камнях? – Сатаниэль подошел к поверженному сопернику и наступил ему на горло. С уст Серафима сорвался хрип. – Твой хозяин послал всех вас на верную гибель. Думаешь, он не знал? Ведь этот мир – творение его рук! Глаза Михаэля забегали. - Или… - Падший осмотрел свое воинство, парящее в небе. - Или он не знает? -Он убрал ногу с горла своего брата, прошел на середину площадки и, раскинув руки в стороны, засмеялся. - Ха-ха-ха! – смех Сатаниэля громом прозвучал в ушах Ангела. – Глупец! Какой же ты глупец! Ну, конечно… Он даже не знает, что ты натворил! И кто из нас больший ослушник?! – глаза Сатаниэля сверкнули. На серые камни башни один за другим опускались верные Серафимы Темного Мира: Мульцибер, чья перебитая рука была подвязана к торсу, израненный, но готовый сражаться Агарес, Азазель, так и не опустивший черный стяг. Следом за ними площадки коснулись и музы: Ноэль, Телика и Лана. Падшие с презрением взирали на последнего Ангела, в их взгляде не было ненависти. Что можно испытывать к поверженному врагу, который привел на верную гибель тысячи тысяч своих братьев и сестер, лишь для того, чтобы потешить свое самолюбие и унизить других? Только презрение. - Знаешь, - Сатаниэль развел руками. - Я поклялся, что сам перережу тебе глотку, но теперь мне даже думать не хочется о том, что мой клинок обагриться твоей лживой кровью! – Падший сплюнул под ноги. – Живи, если сможешь, но помни, что внутри тебя всегда будут стучать молоточки, напоминающие тебе, кто ты есть на самом деле: самовлюбленная, никчемная ошибка своего отца. Сатаниэль повернулся к Михаэлю спиной и улыбнулся своим друзьям. Горячий ветер трепал перепачканные кровью перья их крыльев, развивал волосы, обжигая полученные в бою раны. И в этот миг поверженный Серафим вскочил на ноги и молнией бросился вперед, выставив перед собой клинок, покрытый кровавыми разводами, нацелив его точно в сердце Первого Сына Создателя. Острый взор Падшего уловил отражение своего врага в глазах Мульцибера, стоявшего впереди. Отразив клинок ударом щита, Сатаниэль развернулся и сделал ответный выпад. Его клинок уже был готов вспороть плоть Ангела, как вдруг… Глава 10. Время словно застыло. Острие меча Падшего замерло, едва коснувшись шеи Михаэля. Вспышка ярчайшего света разрезала небо Темного Мира, заставив багровые тучи расступиться. Ступая по невидимым ступеням, по воздуху спускалась одинокая фигура, облаченная в просторный, белый хитон. Босые ноги человека коснулись серых камней башни, и он спустился с парапета. Подойдя к Сатаниэлю, гость опустил рукой его клинок и дотронулся до лба Падшего. Затем его ладонь коснулась Серафима. - Что же ты наделал?! – прошептал человек, обращаясь к Михаэлю. – Разве я напутствовал тебя словами: «Иди и погуби всех братьев и сестер своих»? Ангел с изумлением смотрел на человека, которого еще мгновение назад тут не было. Он сразу признал в нем Отца своего, обредшего плоть, и рухнул на колени, не смея вымолвить и слова. Тот, кто пошел против Воли Создателя, не имеет права говорить перед ним и достоин самого сурового наказания. Михаэль понимал это. И пример этому стоял сейчас перед ним. - Зачем ты здесь? – спросил Падший. В его глазах не было ни удивления, ни злобы. Он не собирался преклоняться перед тем, кто лишил его всего. Сатаниэль с безразличием смотрел в глаза Отца. - Я хотел остановить бойню, но не успел. Почти все мои дети пали в этой кровавой резне. Сколько вас осталось? - голос человека был мягок и спокоен, но еле заметно дрожал. – Боль и скорбь переполняют мои сердце и душу. - Боль и скорбь?! – удивленно переспросил Сатаниэль. – Ты произнес слова сердце и душа? А где они были, когда ты рушил Атлантэон? Когда по твоему приказу меня распинали в твоих чертогах? Когда гибли дети твои в Гизе и в Вавилоне боль и скорбь не касались тебя? Ответь! – Падший отшвырнул в сторону оружие. – Что ты молчишь? Ведь все мы были твоими детьми. Всегда. И вдруг сейчас тебе стало жаль?! Создатель тяжело вздохнул. - В это нелегко поверить, но это, действительно, так. Я был слеп и осознал это только сейчас, обретя плоть. – Он заложил руки за спину и стал медленно прохаживаться по каменному массиву. – Я понял только сейчас, сколько ошибок я свершил, сколько страдания причинил вам. Когда я обрел плоть, я словно обрел себя, ощутив всю вашу боль. Ведь вы – это часть меня, а я - часть вас самих. Сатаниэль усмехнулся. - Сколько же крови пришлось пролить, чтобы сейчас ты повторил те же слова, что когда-то я говорил тебе. - Прости меня, Люцифер! Я понял только сейчас, что нужно быть живым, нужно быть человеком и уметь прощать. Вы были больше людьми, чем сами смертные, а я этого не видел. Я был слеп, но прозрение настигло меня, и я прошу меня простить. – Создатель подошел к Михаэлю, стоящему на коленях, и коснулся его головы. – Я прощаю тебя, Сын Мой. И пусть простят тебя твои братья и сестры, как живые, - Он посмотрел на застывшие фигуры ангелов, - Так и потерявшие крылья на поле брани. И вы меня простите… Что я могу сделать для вас? В моей Воле очень многое. - Ты можешь вернуть ангелам их детей? – спросил Сатаниэль. – Можешь вернуть плоть детям своим и воскресить тысячи тысяч погибших? Творец тяжело вздохнул. - Нет… Но в моих силах дать им новые тела, новую память, сотворив их девственно чистыми. У них не останется и капли горьких воспоминаний. - Хм. – Сатаниэль пригладил растрепавшиеся волосы. - У многих из них память – это единственное, что осталось. Единственное, ради чего они живут. Возможно, кто-то и примет это, но только ни я. Может быть, кто-то из них даже пожертвует своим бессмертием и добровольно откажется от крыльев, но только ни я. Наверняка многие из них захотят покинуть и этот мир, и Пределы и остаться на Земле, но только не я. Твой Первый Сын, который был готов на все ради тебя, останется здесь. И пусть осознание этого навсегда поселится в твоем сердце и гложет тебя до конца времён. Теперь это мой мир. Я стал его частью. Возможно, кто-то останется тут, со мной. Я не буду никому приказывать. Каждый должен иметь возможность делать свой выбор. Ты мне такой возможности не дал. Теперь я хозяин своей жизни. Я хозяин этого мира. Я – Падший! Эпилог. Солнечный диск висел на небе и щедро дарил свои лучи, которые отражались от гладкой поверхности озера. Острые клыки гор блестели своими снежными шапками. Прячась в тени раскидистого дерева, маленький мальчик играл с куклой, сплетенной из травы. Его кожа была молочного цвета, а длинные белые волосы ниспадали на плечи. Малыш крутил головой и махал руками. Грубо выполненные кукольные крылья дергались, чем очень смешили ребенка. Его звонкий смех разлетался над поляной. Внезапно его взгляд задержался на странной фигуре, что он увидел вдалеке. Это было какое-то животное, и оно приближалось. - Мама! – радостно крикнул мальчик. – Смотри, что там?! Он показал пальцем в сторону, откуда двигался грациозный зверь. Его белоснежная грива развивалась порывами легкого ветра, играя на солнце. Ноги животного утопали в траве и цветах. Громкое ржание подняло вверх тучу разноцветных бабочек. Зверь встал на дыбы, устремив в небо длинный, витой рог. - Какой он красивый! – мальчик бросил куклу ангела и захлопал в ладоши. - Да, милый. Удивительное создание! - А откуда он взялся? – ребенок посмотрел на мать. Хана встала, подошла к ребенку и обняла его. - Это создали ангелы, Люций. Все в этом мире сотворено их руками, и мы должны быть благодарны им за это. - А кто такой Бог? Почему мы тогда молимся ему, а не этим самым ангелам? Женщина присела и развернула мальчика к себе лицом. - Потому что и мы, и ангелы – Дети Божьи, и все, что сделано нами и ангелами – сделано Им. - А кого Бог больше любит: нас или их? Хана задумалась. - Мама, а ты их видела? - Кого? – удивилась та. - Ну, Бога, ангелов… - Нет, сынок, не видела. – Она потрепала мальчика по голове и встала, поправляя просторный белый калазарис. - Так… может, их и нет? – малыш прищурился. - Но ведь кто-то же создал это чудо, так? Они вышли из тени и долго смотрели на белого единорога, который медленно подошел к озеру и пил жадными глотками воду, оставляя на поверхности разбегающиеся круги. Утолив жажду, зверь фыркнул и умчался в сторону гор, навстречу одинокой фигуре, бредущей по полю. Человек проводил единорога взглядом, вздохнул, потер кожаный переплет книги, которую держал в руках и, неспеша, побрел дальше, подставив спину палящим солнечным лучам… Конец. |
|||
|
|
| sukkuba | Цитировать: целиком, блоками, абзацами | ||
|---|---|---|---|
  На форуме с: 11.10.2012Сообщения: 68 |
02 Мар 2015 20:16
Прочитала и поверила на 100%. Как будто так все и было. |
||
| Сделать подарок |
|
| Кстати... | Как анонсировать своё событие? | ||
|---|---|---|---|
06 Ноя 2024 7:53
|
|||
|
|
Участвуйте в литературной игре 
В теме «Любимые цитаты и отрывки из произведений»: Мисс Клео Синклер, дочь графа Тремейна, ощутила на себе чей-то взгляд. По спине побежали мурашки. Неизвестный вел себя тихо, не желая,... 
В блоге автора Vlada: 
В журнале «Little Scotland (Маленькая Шотландия)»: |
[15051] |
| Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме |
Мобильная версия · Регистрация · Вход · Пользователи · VIP · Новости · Карта сайта · Контакты · Настроить это меню