Детективчик

 » Детективчик  [ Завершено ]

ДЕТЕКТИВЧИК

Дорогие читатели! Этот детектив был написан мной сразу после того, как я ушла с должности ведущей новостей на государственном канале. Герои произведения - реальны, многие побочные истории имели место быть, а вот основная фабула - вымышлена. Выкладывать буду по главам, если оно действительно покажется вам интересным. Поэтому хотелось бы получать от вас отзывы. Буду благодарна за любые: как позитивные, так и негативные. С удовольствием прислушаюсь к вашим рекомендациям по поводу внешности главной героини, ее подруг и обложки.


Глава первая:

Труп нашли в студии. В той самой, из которой выходит в эфир наша программа. И как назло, последние четыре дня в эфире была я - следовательно, я под подозрением. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, так я смогу быть в курсе расследования.
В первый раз мне выпала возможность побывать в роли Шерлока Холмса, значит, необходимо подобрать подходящего Ватсона. Итак, окинем взором редакцию. Мальчиков из английского отдела – Ники и Марека откидываем сразу. Неглупые, но зануды. Борис Сергеевич – флегматичен, безразличен ко всему происходящему, и его не способно расшевелить не то что убийство одного человека, но и расстрел целой редакции. Вася – абсолютная копия Бориса Сергеевича, только моложе на 40 лет. Булька – чистый ангел: доброжелательная, умная, но трусишка. Она никогда не влезет ни во что, на ее взгляд, опасное, и обязательно будет отговаривать меня. Алина – это да. У нее дух авантюризма преобладает и над осторожностью, и над благоразумием. Женщина интересная, у многих от одного ее вида дух захватывает – высокая, статная, с длинными черными волосами. Все это мне только на руку. Еще есть Мира – замечательный аналитик, умеет добыть любую информацию и использовать ее себе же на пользу и Жучка – студентка факультета журналистики, числится у нас внештатным корреспондентом и умудряется всегда быть в курсе происходящего, но эти двое работают только на себя. Значит, назначу Ватсоном Алину.
Сначала надо поделиться с помощницей информацией. Выведу-ка я ее под каким-нибудь благовидным предлогом из комнаты. Как раз в чайнике закончилась вода, да и диспенсер пуст.
- Алина, пойдем, наберем воду в чайник.
Пока новоявленный Ватсон нехотя поднималась из-за стола, откликнулась всегда готовая помочь Булька.
- Сидите девочки, я пойду.
- Садись, и ты так все время ходишь – я попыталась остановить ее благородный порыв.
- Но мне же не трудно, - пропищала Булька.
Как же мне ее усадить-то? Надо срочно придумать ей какое-нибудь дело в редакции:
- Ты пока посмотри Васин материал, он, кажется, запутался. (Слава богу, Вася, как всегда, в наушниках и ничего не слышит).
- Ничего, принесу воду и посмотрю.
Господи, ну что тут поделаешь? Булька самый добродушный человек, из всех, кого я знаю. Когда много лет назад, еще до меня, она пришла работать на телевидение, Борис Сергеевич назвал ее Булочкой, за пухлые щечки и сдобное личико. Со временем Булочка сократилось до Бульки, а потом прозвище так прижилось, что никто, включая начальство, иначе ее и не звал. Заставить Бульку передумать может только сознание того, что ее помощь окажется некстати:
- Ты что не видишь, я сегодня надела новую блузку. Как раз пройдусь, покажусь народу.
Снова оплошала. Господи, ну какая же я дура. Сейчас она предложит идти со мной и нести чайник, чтобы я не испачкала обновку. Чтобы опередить Бульку, я продолжила:
- А Алина пойдет со мной. На ней туфли как раз в тон моей блузе, мы будем замечательно смотреться.
Вот опять. Это же надо такое придумать – бирюзовые туфли в тон блузе цвета индиго. Хотя Булька человек благородный, и подобное проявление безвкусицы примет за эксцентричность. И не давая времени им обеим опомниться, я быстро вывела Алину. Ватсон не очень вежливо поинтересовалась:
- Давай, выкладывай. Только такая овца, как Булька, могла не понять, что у тебя есть что-то важное.
- Ты знаешь, что в студии нашли труп?
Аля уставилась на меня круглыми глазами:
- У нас, здесь? Когда? В какой студии? Кто нашел?
- В нашей, нашли минут десять назад. Кто нашел, не знаю, кажется, кто-то из операторов. Наверное, следственная группа уже здесь. Пойдем, посмотрим, что там происходит.
Дальнейшую часть пути мы проделали почти галопом. На месте преступления, а именно около студии, толпилась масса народа. Но попасть туда не было никакой возможности. У входа плечом к плечу стояли самые бравые из солдат, охраняющих нашу контору, с выражением лица, одновременно торжественным и устрашающим. На мои вопросы, они, конечно, не ответят, а вот Алина может попытать счастья.
При ее приближении, выражение лиц охранников стало похоже на то, которое появляется у сидящих на диете гурманов при виде деликатесов. Сегодня, как назло, Алина надела брюки. Эффект не тот. Не забыть бы предупредить ее, чтобы на время расследования ходила только в мини-юбках.
Я постаралась спрятаться в толпе любопытных и уже оттуда наблюдала за Ватсоном. Алина начала издалека:
- Ой, мальчики, как я рада Вас видеть. Как раз хотела спуститься к Вам, поздороваться, поинтересоваться, как вам нравится мой костюмчик.
На лицах стражей восхищение стало сменяться недоверием, и не мудрено. Не давеча, как сегодня утром Алина прошла мимо них, не удостоив несчастных даже взглядом. Пока я раздумывала, как помочь ей выкрутится, новоявленный Ватсон приступила непосредственно к процессу охмурения. Отложив чайник в сторону, и бросив долгий завлекающий взгляд из-под накрашенных ресниц на охранников, точнее, на расстояние между ними, Алина повертелась перед ошалевшими мужчинами, чтобы дать им возможность оценить по достоинству ее костюм, или, вернее, ее фигуру в этом, что очень важно, трикотажном облегающем костюме. Мне эти действия показались неубедительными, но, видно, охранники думали по-другому, потому что дружно, как завороженные, двинулись за ней к зеркалу. Между охмуряемыми и дверью образовалось расстояние приблизительно около метра, и я стала ломать голову над тем, как бы мне незаметно проскользнуть в студию. Помимо охранников, путь в студию мне преграждала толпа любопытных, и тут одной Алины было маловато. Вот если бы она начала раздеваться… Пока я раздумывала, как уговорить Алю на стриптиз, на горизонте замаячило руководство собственной персоной. Шеф решил ознакомиться с обстановкой на месте преступления, все подобострастно обернулись в его сторону, и я, буквально, просочилась в дверь.
Господи, какая темь. Как они только разглядели здесь труп, разве что кто-то на него наступил? Кстати, что-то я никакого трупа не вижу. Очень хотелось бы знать, кого все-таки пристукнули. По мне, так хорошо бы кого-нибудь из руководства. Хотя это вряд ли: во-первых, эти бюрократы просиживают штаны в кабинетах, сроду не видела никого из них в студии, а во-вторых, во время редких прогулок их сопровождает толпа прихлебателей, так что тут можно воспользоваться только автоматом.
Света в студии нет. Включить свет здесь могут только осветители из своей комнаты. Ага, значит, труп нашли в темноте. Убрать его не успели, следовательно, он лежит где-то здесь. Только я дошла до этого умозаключения путем логичных рассуждений, причем, заметьте, сама дошла, никто мне не помогал, и не успела даже как следует испугаться, как за дверями студии послышался какой-то шум, и я быстро юркнула за синюю ширму, которую у нас принято называть хромокеем.
Судя по звукам, оперативная группа состояла из нескольких человек. Один из них, визжащим голосом потребовал сразу включить свет, а второй допрашивал наших охранников. Из их ответов следовало, что труп полчаса назад обнаружил оператор Стас Баширов, после чего студию опечатали (что-то я не видела никакой печати, может, я ее сорвала и не заметила, хотя по все признакам должна была заметить). Мы со следователем пришли к одинаковому умозаключению (каждый раз убеждаюсь, какая же я все-таки умная), и он заинтересовался, где печать. Ребята ответили, что печать, наверное, кто-то сорвал, хотя и терялись в догадках, кто мог такое проделать. Слова их звучали неубедительно даже для меня, а уж следователь, наверняка, решил, что нашел первых подозреваемых.
Интересно, почему до сих пор не включили свет? Этот вопрос волновал не только меня, но и стражей порядка. Пока Визжавый требовал на него ответа, второй выяснял у охранников личность погибшего. Те отвечали очень тихо, я решила придвинуться поближе, чтобы расслышать ответ, и тут на что-то наступила. Я подумала, что это крыса, наличие которой в студии давно подозревала, и завизжала не хуже сирены на полицейской машине. Через несколько секунд я уже стояла перед следователями. И тут как раз включили свет.
Выглядела я видимо совсем неплохо, потому что все присутствующие воззрились на меня. Я постаралась сделать то же самое, но это было довольно трудно. Их было пять человек, находились они в разных концах студии, а вертеть головой мне показалось глупым. Я попыталась было сосредоточиться на двух ближайших – опять неудача, к сожалению, мне еще в детстве вылечили косоглазие. Поэтому я остановила требовательный взгляд на том, кто сидел передо мной на месте ведущего. Интересно, он уже успел порвать брюки о тот гвоздь, на который мы вещаем наушники и микрофон? Даже зная о его местонахождение, я оборвала об этот гвоздь не одну пару чулок. Я перевела взгляд на лицо детектива, будем называть его так и дальше, ведь в званиях я не разбираюсь, хотя этот носил штатское. Надо сделать такое же непроницаемое лицо. Кажется, получилось. Детектив отчаялся увидеть у меня на лице следы раскаяния и решил приступить к допросу:
- Кто Вы, что тут делаете?
Я не успела даже открыть рот, а за меня уже отвечал наш охранник.
- Это Лия Назирова. Наша ведущая.
Детектив смирил его ледяным взглядом, повернулся в мою сторону и вдруг вскрикнул. Это он на гвоздь напоролся. Я еле сдержалась от того, чтобы не потереть руки от удовольствия. Следующий вопрос следователь задавал, морщась от боли и потирая колено:
- Как давно Вы здесь находитесь?
Я с надеждой глянула на охранника – вдруг, что-нибудь умное придумает. Тот молчал, и я была вынуждена отвечать сама.
- Я вчера тут колечко потеряла. Зашла его поискать.
Недоумение на лице следователя росло с каждой минутой:
- Какое еще колечко?
Я отвечала, как ни в чем не бывало:
- Вчера я где-то потеряла кольцо, а вспомнила про него только сегодня утром. Понимаете, оно мне было велико и могло легко скатиться с пальца. Дома его нет, в редакции тоже, поэтому я решила, что потеряла его здесь. К сожалению, я его не нашла, наверное, в такси выпало.
Следующий вопрос задал Визжавый:
- Как давно вы здесь находитесь?
- Буквально две минуты, - я старалась отвечать как можно более непринужденно.
Детектив бросил на охранника еще один ледяной взгляд.
- Как вы попали в студию?
Я сделала недоуменное лицо и ответила таким тоном, как будто сомневаюсь в умственных способностях следователя:
- Через дверь.
Детектив старался говорить как можно спокойнее, хотя у него явно чесались руки меня задушить:
- Как вы смогли обойти охрану?
Это вопрос показался мне самым сложным. Пока я раздумывала над ответом, следователь повторил его еще раз, в этот раз гораздо медленнее. Я решила отвечать в том же темпе, стараясь тянуть слова по слогам:
- В этот самый момент к дверям студии подошло наше руководство, все обернулись в их сторону, и я вошла в дверь.
Детектив решил, что я ненормальная, и, на всякий случай, понизил голос до шепота:
- Что Вы делали за ширмой?
Я тоже перешла на шепот, добавив к интонации доверительные нотки:
- Искала колечко, конечно, вы же понимаете, что оно могло туда закатиться. Только я зашла за ширму, как наступила на крысу. Между прочим, я давно предупреждала, что по студии бегает крыса, а мне не верили. Так что пока ее не поймают, я больше в эфир не выйду.
По ходу моего монолога, глаза у детектива становились все шире и шире. Когда я закончила, на меня глядели два блюдца.
- Это Вы покойного так называете? Это его прозвище?
Думаю, я его переплюнула – мои глаза по размеру больше походили на пирожковые тарелки.
- Причем тут покойный? А кого убили? И где он, вообще? Что-то я никакого трупа не видела, - мое удивление было совершенно искренним.
Детективы и охранники смотрели на меня так, как будто сомневались в наличие в моей черепной коробке хоть каких-нибудь извилин. Вдоволь насмотревшись, Визжавый прокашлялся, (я рассчитывала, что после этого его голос придет в норму, но не тут-то было) и удовлетворил мое любопытство:
- Так, Вы, наверное, на труп и наступили. А о какой крысе Вы говорили?
Я почувствовала, что мне просто необходимо срочно упасть в обморок. И упала.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Lamiya Vazir)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 08.04.2015

Принимайте в читатели Что же будет после пришествия в себя из обморока?
_________________

Elis, спасибо! Самое интересное вот как раз и начинается

 » Глава N 2

Выкладываю продолжение. И дальше буду это делать раз в два дня. Буду рада любым комментариям. Заранее спасибо.

Очнулась я в медпункте. Медсестра померила мне давление, врач сделала укол и посоветовала идти домой. Идти домой мне было не с руки, ведь я могла пропустить самое интересное. Поэтому решила вернуться в редакцию, где застала в самом разгаре ритуал охмурения Бориса Сергеевича. Это уже стало доброй традицией, без которой не обходился ни один обеденный перерыв. Алина, таким образом, ежедневно оттачивающая свое мастерство, как-то призналась, что в тот день, когда она не сумеет ввести Бориса Сергеевича в краску, раз и навсегда прекратит всякие отношения с мужчинами. Ватсон как раз приступила к моей любимой части: наручники и плетка. Пока она пыталась соблазнить мужчину пенсионного возраста подробным описанием самого процесса и тех удовольствий, которые им сулила близость, я решила проанализировать все, что знаю.
Итак, в студии был труп, и я на него наступила. Ужас, об этом надо поскорее забыть. Чтобы расслабиться, схожу сегодня по магазинам, куплю себе что-нибудь – туфельки, сумочку, платье. Точно, платье, мне как раз нужно новый наряд для очередного семейного торжества. Видела я тут одно недавно – кремовое, шифоновое, как раз подходящей длины, одним словом, как будто сшитое специально для меня. А может взять красное – коротенькое, с тонким черным ремешком и бантиком вместо застежки? Кстати, о красном. Я так и не узнала, кого убили, а главное как. Задушили что ли, ведь крови в студии не было? Хотя в студии было так темно, что кровь я могла и не заметить, а когда включили свет, мне было уже не до этого. Так что, там могла быть и лужа крови, я бы с все равно ее не увидела. Стоило подумать о крови, как я решила, что красное платье покупать не стоит, меня видимо еще долго будет мутить от этого цвета. Значит, кремовое, у меня и туфли подходящие есть. А сумочка? Вспомнила, сумочки нет. Прекрасный повод пойти по магазинам за сумочкой, и от мужа таиться не надо, вполне законное основание. А если не найду подходящую? Может, тогда, взять золотистую? Если вместо пояска надеть на талию золотую цепочку, выйдет премиленький комплект. Слава Богу, главную проблему решила, теперь можно вернуться к убийству.
Раз я не знаю, кого и как убили, попытаюсь определить, кто мог совершить убийство в закрытой для посторонних студии. Во-первых, кто-нибудь из ведущих. Мы можем войти в студию в любой момент под предлогом того, что что-то забыли. Во-вторых, операторы. В-третьих, программисты на суфлере. Ага, еще гримеры, помощники режиссеров, осветители и техники. Ах, да, придется также считать выпускающих редакторов. Получается, всего семь штук. Нет штук-то как раз много, не семь, но искать надо среди представителей этих семи профессий. Сначала надо выяснить, кто вчера работал. А если убили не вчера? Труп там мог валяться и месяц, и никто бы этого не заметил. Судя по пыли, уборщицы туда заглядывают не чаще, чем раз в квартал. Хотя нет, если месяц, то покойный бы смердел. Я стояла рядом, можно даже сказать на нем, но никакого запаха не почувствовала. А, может, я не учуяла, а на туфельке запах сохранился? Больше я эти туфли не надену, это точно. Жаль, конечно, я о них давно мечтала, а купила неделю назад. Такие серые с бордовыми мысками, на высоких каблуках, которыми, между прочим, я на труп и наступала. Наступила я левой ногой, помню точно, значит, нюхать будем левую туфельку. Я сняла обувь, и тут заметила, что все на меня смотрят. Еще бы, я являла собой восхитительное зрелище. В одной руке чашка с кофе, в другой – туфелька, и обе находятся на одинаковом расстоянии ото рта. Ощущение такое, будто я собираюсь перелить напиток в обувь и выпить его уже оттуда. Никакого вразумительного объяснения своему поступку я все равно не найду, так что доведу дело до конца. И на глазах у изумленных сослуживцев я поднесла туфельку к носу, тщательно обнюхала и снова надела на ногу. Запаха нет, следовательно, убили недавно. Так, а на какой день труп начинает смердеть? Надо будет это потом выяснить.
- Вы слышали, в студии произошло убийство?
Этот вопрос вернул меня к действительности. Я выразительно посмотрела на Алину, умоляя ее переключить свое внимание на Васю. Надо отдать ей должное: она быстро сообразила и приступила к допросу.
- А кого убили?
- Программиста, Руслана, ну ты знаешь его. Молодой, щупленький такой, в очках, - Вася отвечал спокойно, как ни в чем не бывало.
Булька, Марек, Ники и Боря заохали. Удивление Миры и Жучки выглядело не так естественно, видимо уже собрали всю имеющуюся по делу информацию.
А меня эта новость просто ошарашила. Руслану в студии делать нечего. Он не имел права там находиться, значит, убили его в другом месте, а труп потом спрятали в студии. Господи, да это расширяет круг подозреваемых до трех тысяч человек, то есть до всего коллектива! Нет, с этим я согласиться не могу. Его убили в студии, и все тут. А следователи как хотят, пусть так и думают. У них ресурсы большие, вон их сколько, вот пусть три тысячи человек и проверяют. А я распыляться не могу, так что беру за основу первую версию – Руслана убили в студии.
Вася неохотно отвечал на вопросы, которые сыпались со всех сторон. Вернее повторял одну и ту же фразу: «Не знаю. Следователи со мной информацией не делятся». Я решила вмешаться:
- А откуда ты знаешь про убийство?
- Меня на допрос вызывали, - судя по Васиному тону, он уже пожалел, что, вообще, заговорил на эту тему.
- Зачем? Ты в последние дни в эфир не выходил.
- Я вчера заходил туда, поболтать с Севой, - прояснил Вася, а затем, чтобы прекратить дальнейшие расспросы, демонстративно надел наушники.
А я и не собиралась продолжать, меня на данный момент беспокоила собственная глупость. Как же я не додумалась!? Если он мог зайти туда поболтать, значит, мог любой. Хотя нет, постороннего бы обязательно заметили. Теоретически, в студию мог попасть любой из трех тысяч сотрудников, а фактически нет. Дело в том, что у этой студии два входа. Один – большой, с двойными дверями был постоянно закрыт, а второй – маленькая калитка размером полметра на полтора находилась в центре департамента «Новостей». Рядом с дверями располагаются столы внештатных репортеров. Напротив – дверь в комнату администрации, а она всегда открыта. Там беспрерывно бдят и докладывают обо всем наверх. К тому же вокруг постоянно ошивается масса народа: редакторы, корреспонденты, режиссеры. Незамеченным пройти невозможно, тем более постороннему. А с другой стороны, любой сотрудник департамента, кстати, наша редакция тоже туда входит, мог спокойно войти в студию, чтобы что-то обсудить с программистами на суфлере, с операторами, ведущими. Надо будет порасспросить у ребят, может, кто-нибудь видел что-нибудь интересненькое. Таким образом, круг сужается до 70-80 человек. Ерунда, справлюсь.
Я попыталась силой заставить Василия снять наушники, чтобы выяснить подробности его допроса, но он выказал полное равнодушие к моим вопросам. Миру тоже живо интересовала эта тема, и она так допекла Васю, что он рявкнул на нас обеих и демонстративно покинул комнату.
Кстати, а почему меня до сих пор не вызвали на допрос? Ах, да, я же в обморок упала. Наверное, думают, что я не в состоянии отвечать на вопросы. Очень хочется узнать, что им удалось накопать. Может, пойти самой их поискать? Только я собралась отправиться на поиски, как за мной зашел наш охранник, и я беспрекословно последовала за ним.

Ах! Как премиленько: мысленно выбирать платье в контексте с цветом крови и между пояском и сумочкой разгадывать, кого и как убили! Все это напоминает кино с Софико Чиаурели ИЩИТЕ ЖЕНЩИНУ! В смысле, что там тоже начинает расследование женщина и всем мешает Если бы вы выложили сразу все, то я бы не оторвалась, пока не "добила" бы
_________________

Elis, спасибо! Мне очень приятно Ваше внимание к моему опусу. В ДЕТЕКТИВЧИКЕ всего-то 29 глав и эпилог. Специально для Вас нарушу обещание и выставлю 3 главу завтра.

Жду! Вообще-то я - Аня и можно на "ты"
_________________

Привет!
Начала читать - написано живенько, интересно, зримо. Все, что касается детективной линии, на мой личный взгляд, удалось. Но вот чего мне не хватает, так это описаний.
студия - где она? какая она? чем там занимаются люди? (понимаю, что для автора все как раз ясно, но мне, человеку далекому от радио и телепередач, не хватает обзора что ли, описания обстановки.
Начало просто прелесть: в первом предложении слово "труп". Но потом все же необходимо добавить обстоятельств и описания внешности (пару слов) героини, рода ее занятий (ведущая чего?) и т.п., а уж потом переходить к перечислению сотрудников- кандидатов на роль Ватсона. Это сделало бы книгу более объемной , да иШерлок все же обязан идти впереди.

А так - я в читателях.
___________________________________

Натаниэлла, спасибо! Вы абсолютно правы. Честно говоря этот опус писался 6 лет назад и для коллег, которым все понятно. А сейчас, благодаря Вам, посмотрела на все другими глазами и поняла, Вы правы. Поэтому в третью главу внесу правки и выложу уже завтра. Спасибо за Ваш комментарий. Он для меня очень ценен.

Спасибо, Аня. А я Лия и тоже с удовольствием перейду на ты

Ну, что ж...Подожду до завтра

Ната, привет!Рада, что ты зашла сюда
_________________

 » Глава N 3

Как и обещала, третью главу выкладываю сегодня. Приятного прочтения

Третья глава
Следователи с комфортом расположились в комнате администрации напротив нашей студии новостей, которые они с этого момента стали именовать по всем правилам - съемочным павильоном. Видимо, так они обозвали место преступления в своих протоколах, или как там их бумажки называются? Ну и ладно, что с них взять! Им, бедненьким, волей-неволей, пришлось проводить допросы прямо на месте: журналисты народ свободный, принудить их ходить в прокуратуру не представляется возможным, а постоянные съемки сводят на нет все усилия провести допрос вовремя. А отсюда легче всего следить за передвижениями сотрудников. К тому же в привычных условиях, все будут с удовольствие отвечать на вопросы и кляузничать друг на друга.
Допрос начал Визжавый, второй, видимо, еще не отошел от нашей предыдущей встречи:
- Еще раз здравствуйте. Как Вы себя чувствуете?
На всякий случай, я решила притвориться, что страдаю от головной боли. Если что, еще раз упаду в обморок. Между прочим, почти все мужчины считают нас, ведущих новостей, – глупыми дикторами, способными лишь правильно прочитать готовый текст. Вот на этом заблуждении я и сыграю.
Пару раз похлопав ресницами, я красивым жестом убрала волосы за уши (еще несколько лет назад, в период юности, я тщательно отрепетировала это движение перед зеркалом) и начала отвечать самым нежным голосом, на который была способна:
- В целом неплохо, но немного болит голова, - в последний момент я, на всякий случай, добавила к интонации несколько капризных ноток. Чем-чем, я вот дикцией и интонацией я владею в совершенстве. Сами понимаете, профессия обязывает.
Только тут до этих мужланов дошло, что неплохо бы и мне предложить сесть.
- Садитесь, садитесь. Мы зададим Вам несколько вопросов. Вы можете отвечать?
- Постараюсь, - я ответила голосом мученицы и, на всякий случай, еще два раза взмахнула ресницами.
Визжавый бросил на меня исподлобья полный подозрения взгляд и очень тихо спросил:
- Когда вы в последний раз заходили в съемочный павильон?
Я прекрасно поняла, что они имели в виду, но решила и дальше придерживаться образа очаровашки:
- Утром, после того как обнаружили труп.
Тут я надумала сегодня же сделать себе завивку, а заодно и перекраситься в блондинку, чтобы добавить достоверности в образ очаровательной глупышки. Со светлыми кудрями эффект будет еще заметнее. Жаль, я не ношу розовое – этот цвет действует на мужчин магически, хотя, может, лиловое тоже сойдет. Пока я вспоминала, есть ли у меня в гардеробе подходящий лиловый комплект, желательно в оборочках или рюшечках, Визжавый задал следующий вопрос:
- А когда Вы заходили в съемочный павильон, Вы видели на дверях печать?
Ну вот, опять эта печать. Не видела я никакой печати. Так и скажу:
- Нет, никакой печати не было.
- А сколько раз вы были в съемочном павильоне в течение последних двух дней?
Я задумалась. Не то что бы я не знала ответа, просто, пыталась сообразить, как отвечать. Следователи предположили, что я считаю, и решили не торопить меня со столь сложной для моего умишка мыслительной детальностью. Ладно, отвечу как есть, не стоит пока вводить следствие в заблуждение:
- Семь раз: шесть раз вчера и один сегодня. В первый раз я вошла в студию с эфирной папкой минут за 25 до эфира. Потом оставила папку и вышла в туалет – там находится единственное на всем этаже зеркало, в которое можно рассмотреть себя в полный рост. Вернулась, села на место и тут вспомнила, что забыла чашку с водой, пошла за чашкой, вернулась и снова села на место. Через несколько минут, когда ко мне уже подцепили микрофон и наушники, и гример заканчивала наводить марафет, в студию вошла Ася и сообщила, что кому-то из девочек муж привез потрясающую шелковую блузку, естественно маленькую, (я не знаю ни одного мужа, который способен верно запомнить размер жены, я еще говорят, что женщины глупее мужчин), восхитительного синего оттенка, с воротником- стойкой, то есть, как раз такую, какую я давно искала. Естественно, я не могла упустить такой случай, отцепила микрофон и наушники, и побежала за блузкой. Успела я как раз вовремя, то есть в тот самый момент, когда Ира полезла в сумку за кошельком, чтобы расплатиться за блузку. Я быстренько убедила Иру, что цвет индиго придает ее коже землистый оттенок, сорвала с нее блузку, надела на себя, удостоверилась, что это то, что нужно, сняла блузку, засунула ее в пакет и вместе с этим пакетом вновь вбежала в студию. Пакет я захватила уже в последний момент, мало ли, вдруг Ира передумает. Пакет я повесила на тот самый пресловутый гвоздь от наушников, подцепила аппаратуру и задумалась над проблемой, с чем можно носить обновку. Пока я мысленно перебирала свой гардероб, автоматически выпила всю воду, снова отшпилила наушники и микрофон и пошла за водой, благо диспенсер стоит у входа в студию. Через минуту я вернулась и начала проверять текст на суфлере. До эфира оставалось минут семь, когда из коридора донесся истошный крик Иры, и я решила, что она возмущается из-за блузки, которую я вырвала у нее из-под носа. Я выбежала из студии в надежде успокоить ее праведный гнев, и уже у дверей в студию поняла, что кричит она на одного из наших редакторов - Фунтика. У них там что-то не склеилось во время прямого эфира. Этот, прошу прощение, подлец, перепутал эфирные материалы, а вину скинул на нее. Гнев ее был вполне оправданным, так что, быстренько промолвив несколько ободряющих фраз, я вернулась в студию. До эфира оставалось пять минут, возмущение оператора уже не вмещалось в рамки студии и грозило вылиться наружу, а именно в кабинет главного редактора новостей, поэтому я спокойно позволила ему высказать все, что он думает по поводу моего поведения. Ну, и в последний раз я была в студии сегодня утром, но это Вы и сами знаете.
В завершение своего монолога я, на всякий случай, еще два раза взмахнула ресницами.
Сказать, что следователи были ошарашены, это значит ни сказать ничего. Визжавый был просто в отключке, а у второго челюсть упала так низко, что чтобы вернуть ее на место, пришлось бы нагибаться аж до самых колен. Обоюдное молчание длилось несколько минут. Первым в себя пришел Визжавый. Он задал вопрос, который подтвердил сложившиеся у меня весьма нелестное мнение об его умственных способностях:
- А зачем Вам зеркало в полный рост, если в эфире Вас показывают только по пояс?
Я сказала то, что первым пришло мне на ум:
- Я же женщина!
Визжавый онемел, зато в допрос включился второй следователь:
- А с убитым Вы были знакомы?
- Конечно, я работаю на телевидении 14 лет и знаю почти всех, - я отвечала все увереннее, так как уже поняла, что мне ничего не стоит вывести следователей из себя.
Визжавый неожиданно стал очень требовательным:
- Что это был за человек?
Тут я опять призадумалась. Если расскажу все, что я о нем думала, могут меня ненароком заподозрить в убийстве, хватит и того, что застукали в студии.
- Ну, вроде неплохой. Специалист он был отличный, а об остальном я судить не могу - мы мало общались.
Ну вот, совесть моя чиста, наводку я им дала, а дальше пусть разбираются сами. Хотя они уже, наверняка, в курсе. В нашей контре нет недостатка в желающих наябедничать. А Руслан был одним из них. Он имел доступ ко всем нашим компьютерам, а значит и ко всей информации, которая там хранилась. Обновляя антивирусные программы, исправляя постоянные неполадки, он заодно считывал всю информацию. Ходили упорные слухи, что полученными данными Руслан делился не только с нашим непосредственным начальством, но и с вездесущими последователями идей Феликса Дзержинского. Если это правда, то очень скоро следователи и сами об этом узнают.
Не знаю, удовлетворили ли следствие мои ответы, но на этом они прекратили допрос, вежливо со мной попрощались и даже проводили до дверей. Наверное, хотели проверить, не осталась ли я за дверями подслушивать. Хотя признаюсь честно, такая мысль у меня была.

Лия, привет!
Прелестное продолжение! Очень нравится юмор и образ главной героини. Только очень умная женщина может так талантливо изображать глупышку.
с нетерпением буду ждать продолжения!
(по этому отрывку никаких замечаний у меня нет - так понравилось, что читала взахлеб).
Спасибо!
___________________________________

Натаниэлла, спасибо. Мне очень приятно Насчет умной женщины - совершенно согласна! Надеюсь, продолжение не разочарует

Я тоже надеюсь))
Начало - так просто подарок!
___________________________________