Совместный номер. Противостояние (СЛР 18+)

 » Совместный номер. Противостояние (СЛР 18+)  [ Завершено ]

Приветствую Вас на моей странице, очень рада что Вы заглянули ко мне. Представляю Вашему вниманию свою новую работу "Совместный номер. Противостояние."


Умей проигрывать для достижения цели

За шикарную видеоработу-трейлер к истории цём-цём Марию Зябликову


Что мы представляем собой без своей брони амбиций, рациональности и здравого смысла? Мы уязвимы в своих чувствах, движимы целью добиться своего, каждый имея свои желания, страхи, достоинства и недостатки. Она самостоятельная и, даже не хватая звезд с неба, не имея громкой популярности, четко знает, чего хочет от жизни. Но судьба подкидывает то ли удачный то ли наоборот разрушающий финт – встречу с ним: несерьезным, популярным, наглым и амбициозным. Они встретятся в противостоянии интересов и целей, став конкурентами, но и этому быть недолго. Объединенные в пару на шоу талантов для совместных номеров, они узнают друг друга настолько, что всё, казавшееся значимым раньше – уйдет на второй план, поставив перед ними новую дилемму, последствием которой могут стать неоправданные обещания и разбитые судьбы.


Главные герои









  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Yusia)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 08.08.2016


_________________

 » Пролог

Кирстен
Факультет гуманитарных и социальных наук в Университете Луизианы. Скучная и заунывная лекция по философии у мистера Горди. Кажется, его ненавидит весь поток. Хотя, это они только так говорят. На самом деле на этой лекции каждый живёт своей жизнью: Пирс пытается спать, нагло умостив голову на сумке; наша местная звезда Лесли наводит бойцовскую раскраску на очередное свидание; девчонки со стола выше листают журнал, от неожиданного хруста страниц которого иногда невольно морщишься. Ну а вот собственно и я, дискутирую с самим профессором. И я не скрываю, что мне нравится это. Многие меня не понимают, и да, меня называют книжным червем. Но я не стыжусь и не прячусь в библиотеке и я готова утереть нос любому, кто скажет, что это плохо. Можно быть крутым для определенного круга, но круглым идиотом и бездарем. Ну и в чем эта крутость? Что она дает? Уважение таких-же? Это просто смешно. Лично я считаю, что быть начитанным это круто! Но не просто начитанным, а хотя бы немного разбираться, о чём автор пытался сказать, в чём мораль произведения. Я много читаю, предпочитая классику и современную прозу. Наверное, это самое моё большое увлечение, быстро затягивающее в параллельный мир. Может это и не популярно, как профессии айтишников и менеджеров среднего звена, но я мечтаю попасть в издательство, где смогу высказывать своё мнение и писать рецензии. Моя подруга со мной не согласна и считает, что я погублю себя, занимаясь этим. Но почему так? Ведь и в издательстве можно быть продвинутым. И я к этому стремлюсь и прилагаю все усилия. Если вы заглянете ко мне в сумку, то непременно обнаружите там томик Пауло Коэльо или сборник Омара Хайама. Без книжки я считаю сумку не собранной.
Университет штата Луизиана в Батон-Руж после осенних каникул, как обычно, напоминает улей. Куча народу, непонятный хаос царит в коридорах и на лестницах. Это привычный уклад нашей студенческой жизни, но меня в этой тусовке на большом перерыве редко встретишь. Я стараюсь выбраться из общего роя на улицу за глотком свежего воздуха и немного прочистить мозги. Обычно, я выхожу во двор, присаживаюсь на лавочку, чтоб почитать или написать рецензию. Если вы увидите девчонку с карандашом в зубах - то это я, вновь что-то читаю. Меня это место успокаивает и вдохновляет. На переменах здесь отдыхают, нет суеты и спешки. Здесь можно посидеть и подумать. И мысли легко и свободно сами ложатся на бумагу строка за строкой.
Привет. Меня зовут Кирстен. Кирстен Флорес, но для друзей, хотя их совсем не много, я просто Кирс.
Мы живем с мамой и младшим братом Кэвином в городе Батон-Руж, штат Луизиана. И я их очень люблю. Это самые дорогие и близкие мне люди.
Родители давно в разводе, но с отцом мы иногда видимся. Одно время у него была женщина, но после их разрыва он решил вернуться назад в семью. Моя мама мудрая и понимающая, но этого простить отцу она не смогла. Так, собственно, все и осталось. Еще из близких родственников у меня есть бабуля, которую я просто обожаю. Она живёт отдельно от нас, но её всевидящее око неусыпно следит за мной и Кэвом.
Но это еще не всё. Конечно, я вся живу книгами и издательством я грежу, но есть и другая сторона моей жизни, совсем не похожая на эту. Я совсем не думаю и не собираюсь воплощать это в жизнь: «это только для себя и личной самооценки», - как неустанно повторяет моя бабуля, но кроме филологии и литературы я увлекаюсь... танцем на пилоне. Да, возможно я странная, но мне нравится моя разносторонность, тем я сама для себя необычна. В этом моя индивидуальность. И именно бабуля развеяла мои страхи, когда я сомневалась, стоит ли таким заниматься. Но оно того стоит! Пилон – моя сильная привязанность и за своевременный совет я ей очень благодарна. А мама и Кэв меня поддерживают.
Танец на пилоне – это сильно и расковано. Все считают, что это только для привлечения мужского внимания. Показать свою сексуальность. Но нет! Я так не думаю. Это способ самовыражения и уверенности в себе. На пилоне я чувствую себя дикой неприрученной птицей - свобода от предрассудков и чьих-то мнений. Я слышу только музыку и чувствую своё тело, свой внутренний ритм и драйв. И в этом моя уверенность в себе – я сильна и духом и телом.
В студию танца на пилоне я попала совершенно случайно. Я не любитель выставлять себя напоказ. Но когда мы с Рэйч посмотрели фильм «Стриптиз» с Дэми Мур, она целую неделю меня уговаривала пойти на стрип-пластику, на что я категорически не соглашалась. А потом Рэйч как перемкнуло, и она притащила меня к Клэр, нашей преподавательнице. Я и не думала, что останусь. Рэйчел же сдалась на третьей тренировке, а я уже четыре года сбиваю себе ноги, хожу в джинсах, чтоб скрыть синяки на ногах и руках.
Так и проходят мои дни – грызу гранит науки и хожу на pole-dance. “Какой же рецензент на пилоне спросят многие?” Возможно, я и белая ворона, но мне нравится то, чем я занимаюсь, даже можно сказать болею и живу.
Вот и сейчас, я сижу под деревом во дворе своего универа с книгой «Одиннадцать минут» и своим дневником с рецензиями. И мне все равно, что эту книгу я перечитываю уже в двадцатый раз, что я её знаю практически наизусть - я напишу новую рецензию, ведь мнение каждый раз совершенно иное. И хруст страниц, и типографский запах. Сколько труда вложено в то, что некоторые не замечают и обходят стороной! Мои книги все зачитаны, но я не устаю читать и перечитывать заново. Книги – это наше наследие! Они учат нас, дают наставления, заставляют о многом задуматься и пересмотреть взгляды на многие вещи. Иногда книга способна поменять сознание. Обычно я об этом и пишу.
-Эй, Флорес, опять тут со своим Коэльо засела? С твоим умным видом тебе осталось нацепить очки и будешь наш вылитый Горди, - смеется Рэйчел, показывая белоснежную улыбку, - и как в такой шикарной внешности скрывается такая заучка, не понимаю, - она в театральном жесте разводит руками и закатывает глаза.
А вот и она. Моя лучшая подруга Рэйч. Невысокая брюнетка, с карими глазами, короткой стрижкой. Она любит свободный стиль в одежде – всё должно быть удобным. Да, она не модница и не коллекционирует парней, но она классная. Она хороший друг, а иногда и защитник. Уж за чем, а вот за словом в карман она не полезет и даст отпор любому. Рэйч взбалмошная, весёлая и взрывная. И всё это я очень люблю в ней такой, какая она есть.
- Рэйчел, перестань, скоро экзамены, ты же знаешь, что я хочу на практику попасть в Гибсонс-букс. Мне нужно серьезное резюме и рекомендации, а для этого я должна написать гору рецензий и хорошую книжную подборку на тему, которую мне выдадут.
- Да-да, помню. Но, Кирстен, тебе бы в модели, а ты реально книжный червь, гляди так и завянешь в своем кабинетике или библиотеке.
- Не завяну. Чтение меня затягивает, но и другими вещами я тоже занимаюсь, не забывай, - я поднимаю глаза на Рэйчел, - а ты, между прочим, сдалась еще в самом начале, так что в библиотеке я точно не зачахну.
- Вот и я о том же, твою классную подтянутую задницу и накаченные ноги показывать нужно, а ты тут сидишь под деревом, - она смотрит на крону уже пожелтевшего дерева, - и снова зарылась в своих книгах. Идем, на пару опоздаем, скоро уже звонок. Ты хоть что-то ела?
- Да я не хочу.
- Ну ты как обычно, - она достает из сумки запечатанный сэндвич и шоколадный батончик, - держи, твой сегодняшний запас углеводов.
Ох, как же я люблю свою заботливую подругу.
- О Рэйч, чтоб я без тебя делала, - чмокаю ее в щеку и забираю свой сегодняшний ланч.
- Над чем хоть думала?
- Одиннадцать минут.
- О-о-о. Тема о сексе всегда актуальна, только не могу понять, почему именно тебя так интересует жизнь и мнение той проститутки.
- Мне нравится Коэльо. У него весьма тонкие взгляды на некоторые довольно простые вещи в жизни.
- Так, ладно умничать, ешь свой сэндвич и идем, сейчас у Горди выскажешься по полной. Уж он тебе даст такую возможность.
Самый интересный для меня предмет и, наверное, это единственное хорошее за сегодняшний день. Что до этого было скучно, и я смотрела то в окно, то на доску, то вообще думала о вечернем занятии в студии, что после этой пары не знаю, как досидеть до конца. Хорошо, что рядом Рэйч, она может что-то придумать весёлое и, например, начать задавать вопросы преподавателю совсем не по теме. Звучит, конечно, странно, но это очень развлекает группу. Уже многие знают, что она заводила, когда скучно.
На паре у мистера Горди мы ведем дискуссию о произведении Шекспира "Гамлет" и в очередной раз новая рецензия добавлена в мой дневник. Следующую пару я просто просиживаю штаны, так как история - наука о фактах и ее просто нужно знать. Скучно нереально. Даже моя усидчивость дает трещину, а терпение уходит и тает невесомым облачком. Наконец, четвертая пара – грамматика и этика. Голова, кажется, уже скоро лопнет от полученного за сегодня объема информации и я уже половину фильтрую на входе. Так, это нужно, это тоже, а вот это, пожалуй, мне в жизни и не понадобится. Тяжело вздохнув, я посматриваю на часы в томительном ожидании окончания занятий. Неожиданно у меня в кармане вибрирует мобильный. Достаю и смотрю на экран. Это Кэвин. Странно. Мы только говорили об этом утром, а он опять за своё! Просила же не звонить мне во время занятий! Вот возьму и не дам ему на завтра с собой денег! Сбрасываю, но звонки повторяются снова и снова. Меня начинает злить неугомонность и настойчивость брата. В возмущении я набираю побольше воздуха в лёгкие и делаю успокоительный протяжный выдох. Подняв руку, прошусь выйти из аудитории, еще немного раздраженная.
- Кэвин. Что-то случилось? Я же просила еще утром мне не звонить, или ты уже забыл, о чем мы договаривались утром?
- Кирс! - я слышу сильно напуганный голос младшего брата, - мама, ей снова плохо.
Маме плохо. Снова! Мы так надеялись, что приступы прекратятся, но ей становится только хуже. Уровень тревоги поднимается во мне на несколько уровней, руки подрагивают, а адреналин разгоняет кровь и пульс дико пускается вскачь.
- Плохо? Снова был приступ? Насколько плохо?
- Я не знаю Кирс, но мне страшно. - Дрожащим голосом говорит он, всхлипывая.
- Кэвин вызывай 911, я сейчас буду. - Завершаю вызов и забегаю в аудиторию, на трясущихся ногах подбежав к миссис Флэтчер. Нужно срочно везти маму в больницу. И с ней Кэвин, совсем один. Мне нужно быть там, рядом с ними.
- Миссис Флэтчер, я прошу прощения, звонил мой брат. Моей матери плохо и он вызвал скорую. Я перепишу конспект у Рэйчел Смолс. Отпустите меня, пожалуйста!
- Да, конечно, только я сообщу, что вы отпросились на вашем отделении.
- Да, я потом все сдам, - добавляю я уже вслух, подбегая к своей сумке и небрежно забрасывая трясущимися руками в нее свой конспект и вещи. Я глубоко дышу, стараясь сильно не выдавать свою тревогу, но на глаза начинают наворачиваться слёзы. На секунду я зажмуриваюсь, прогоняя подступающие слёзы и панику. Опять делаю глубокий, но уже судорожный вдох с тихим всхлипом. Так, соберись Кирстен!
- Ты куда? – шепотом спрашивает Рэйчел, хватая меня за руку.
- Кэвин звонил, маме плохо, и, по-видимому, на этот раз все серьезно. Я смахиваю слезинку, скатывающуюся по щеке, смотря на подругу. Рэйчел округляет глаза.
- Я тебе вечером позвоню.
- Ок, - хватаю сумку и бегу из аудитории. Сейчас мне необходимо добраться до дома, как можно быстрее. Там Кэвин и ему страшно, не меньше, а даже больше чем мне. Он беспомощен и не знает, что делать. Да и я тоже.
Выбегаю из здания университета на крыльцо и на пару секунд останавливаюсь сделать глоток свежего воздуха. Осенний прохладный ветерок обдувает мои слёзы, тихонько скатывающиеся сами по себе. Сделав пару очищающих вдохов, бегу по лестнице вниз к своей машине, стараясь в спешке не подвернуть ногу. Достаю из кармана мобильный, и на ходу набираю Кэвина.
- Кэвин? Ты звонил в скорую? Как мама?
- Кирс, ее забирают в больницу, - его голос дрожит, - я…я боюсь Кирс.
- Кэвин, не волнуйся, позвони бабушке, а я сейчас поеду в больницу.
- Хорошо, я всё сделаю. Только ты быстрее давай!
- Я уже возле машины. Всё будет хорошо, слышишь?! - я и сама не знаю, говорю ли я правду, ведь маме последнее время становилось только хуже. Но брат, несмотря на одолеваемый страх, сделал всё, как нужно. Ему ничего объяснять дважды не нужно. Он умный и рассудительный. Кэвину всего двенадцать, но он быстро повзрослел, когда родители расстались. Впрочем, мы оба стали взрослыми и самостоятельными после развода родителей.
Я сажусь в наш старенький Форд темно-коричневого цвета и еду в больницу. Этот форд принадлежал еще маме, но когда у неё начались проблемы с сердцем, она отдала машину мне. Получив права, я стала полноправной хозяйкой машины. Она старовата, но имеет вполне ухоженный вид: покрашена, диски и колпаки на ней новые; мы обновили зеркала и фары, обтянули сидения в салоне новым материалом и поставили новый приёмник. Я часто мою машину и она чистая. Хоть ей и много лет, но выглядит она опрятно и очень достойно.
Полчаса мимо перекрестков и светофоров показались вечностью, и вот, наконец, я в городском госпитале. В коридоре суета: завозят больного с капельницей, несколько медсестер бегут в лифт, медбрат проносит мимо меня большой контейнер, и несколько человек, обеспокоенно стоят возле решепшена, куда нужно и мне. Запыхавшись подбегаю к ресепшену неотложки и перевожу дыхание. Люди немного отходят в сторону. На меня из под очков поднимает строгий и внимательный взгляд медсестра.
- Здравствуйте! Сюда должны были привезти Мелани Флорес.
- Одну минуту, - она смотрит в монитор, - да, есть такая. Отделение интенсивной терапии. А вы кто?
- Я Кирстен Флорес - дочь.
- Посидите в комнате ожидания, я вызову вашего врача, - она рукой указывает в сторону и я провожу взглядом за ней.
Натужно сглатываю и иду в комнату, на которую указала медсестра. Ожидание – это самое ужасное, что может быть. Открываю дверь и осматриваюсь. Да уж, обстановка желает лучшего. С сарказмом замечаю, что это отличный набор для того, чтобы сойти с ума. Нет, на самом деле комната вполне сносно обставлена: в ней есть диван, столик со стопкой журналов, колба с водой и упаковка одноразовых стаканчиков, но когда ты не знаешь, чего ждёшь - это угнетает, разбивая твои границы самоконтроля. И никакие журналы не помогут отвлечься от ожидания неизвестного. Тяжело вздыхаю, сомкнув веки, и тихо опускаюсь на диван. Остается только ждать.
Я от безысходности хожу по комнате, заламывая руки и про себя считая каждый шаг. Тревога бьет барабанной дробью по вискам, а в груди сжимает. И снова падаю на диван, потирая от волнения лицо и ладони. В тяжелом ожидании прошло сорок минут, и в комнату вошёл мужчина лет сорока.
- Вы Кирстен?
- Да, - встаю с дивана, приветствуя врача. Уверенным шагом высокий, темноволосый, со светлыми серыми глазами стройный мужчина в белом халате с бейджем и повязкой, приспущенной на подбородке, подходит ко мне с листком бумаги. Его уверенность и решительность в голосе выдают его немалый врачебный опыт и практику.
- Я доктор Нейлз, лечащий врач Вашей мамы.
- Что с ней? Снова сердце?
- Да, мы пытаемся ей помочь, но… - он качает головой, а у меня в груди холодеет. - Ей нужна операция. У вас есть еще родственники? Ее страховка не покроет расходы, нужны дополнительные средства.
Я начинаю машинально соображать, к кому можно обратиться, но, увы, никого не могу вспомнить.
- У нее никого нет, кроме нас с братом и пожилой матери, - и тут я вспоминаю, что мама с бабушкой откладывали деньги нам с Кэвином на учебу, но мне деньги не понадобились для поступления. А на Кэвина мы еще можем успеть подкопить сбережения, времени еще у нас предостаточно. – Хотя, я думаю, мы что-то можем придумать. Какая нужна сумма?
- Точную сумму я смогу назвать Вам завтра утром, когда будет поставлен окончательный диагноз, а сейчас можете идти домой, сегодня Вы уже ничем не поможете Вашей маме.
- Спасибо, доктор, - я опускаю глаза вниз, опустошённая и уставшая. Вымотанная ожиданием, своими мыслями и полностью заполнившим сознание страхом.
Доктор выходит из комнатки, и я следую за ним. Он немного приостанавливается и поворачивается ко мне.
- Заполните, пожалуйста, необходимые данные в анкете для ресепшен и поезжайте домой, Кирстен.
Вяло иду на ресепшен, заполняю данные в анкете и еду домой. И снова в мыслях мама. Она надеялась до последнего, что всё пройдёт. Что это всё от стресса. Открываю окно, и свежий воздух заполняет машину. Тыльной стороной ладони вытираю глаза и нос и глубоко дышу. Мы её обязательно вытащим! Она поправится и у нас всё будет хорошо! По дороге напряженно пытаюсь вспомнить, что я на сегодня планировала. Позвоню Соне - сегодня на занятие я точно не пойду. А еще позвоню бабуле. Деньги на счету мы отдадим за операцию, а с Кэвином мы сами заработаем ему на дальнейшую учебу, да и вообще на нас - он поймет и поддержит. Сейчас главное помочь маме. Главное – наша семья!
_________________

 » Глава 1

Кирстен
Еле волочу ноги за собой, сумка почти касается асфальта. Обычно я лечу домой на всех парах, в наш в уютный и всегда гостеприимный очаг. Мой дом всегда вызывает во мне тёплые чувства. Я очень привязана к этому месту. Здесь я выросла, и здесь живут мои любимые люди, которые всегда меня поддерживают. И только для обычного прохожего это место будет обыкновенным и непримечательным, но не для меня.
Приближаясь к фасаду дома, замечаю мамины клумбы, слегка припорошенные осенним пожухлым листом и немного неаккуратно остриженный газон. Это была работа Кэвина. В другое время у меня бы это вызвало улыбку или смешок, но сейчас мне глубоко наплевать на то, в каком состоянии наша лужайка и что там скажут соседи.
Я поднимаю глаза наверх. От потемневшего неба кажется, что трехэтажный дом стал выше и напоминает угрюмый особняк из старых английских фильмов. На самом деле он совсем обычный, но моё воображение уже дорисовало его в серых и тёмных тонах. Три этажа с небольшой уютной гостиной, столовой с массивным буфетом, отделанным искусной резьбой, кухней, наверху тремя спальнями и чердаком. Комнаты, обставленные и ухоженные с маминой любовью и опекой, ее вкусом и привычками, всегда источали домашний комфорт и заботу о нас. Она старалась заменить нам полноценную семью и только сейчас, с грустью я замечаю, что ей это удавалось. Она тянула на себе всё и мы с Кэвином не чувствовали себя чем-то обделенными. Но… не сегодня.
Оставив машину на подъездной дорожке и пройдясь по нашему небольшому двору, захожу в дом. Меня встречает холодный холл в серых тонах, или это мне просто кажется, что он такой. В гостиной на софе перед кофейным столиком со связанной крючком салфеткой, сидит Кэвин, поджав колени к груди. При виде меня в дверном проеме, он поворачивает голову, и на его искаженном гримасой лице я вижу панический страх. Ему страшно, как и мне. Страшно, что будет с мамой и что будет с нами. Если маме будет хуже, его могут отдать отцу или в интернат. Нет! Он мой брат и я не допущу этого! Мы будем вместе!
- Кэвин, - подхожу к нему, присаживаясь рядом с ним на диван и обнимая за плечи, - с ней все будет хорошо, она выкарабкается, вот увидишь. Это же мама! Она не допустит, чтобы мы остались одни.
- Кирс, я боюсь. А что если мы останемся одни? Что дальше?
- Кэвин, перестань. - Оборачиваюсь, строго смотря на брата. - Ее лечащий врач говорит, что нужна операция. Сейчас позвоним бабушке, завтра снимем деньги со счета, отложенные на нас, и ее прооперируют. А мы с тобой на себя заработаем. Ты меня понял? И не смей думать о плохом! Я тебя не брошу, слышишь?!
Мой брат сильно напуган и подавлен. Его страх передается и мне. По позвоночнику проходит легкий холодок паники, горло сдавливает и в голову снова начинает едким червяком закрадываться мысль, а что если операция не поможет? Что если мы не справимся? Сделав глубокий вдох, я зажмуриваю глаза и трясу головой. Нет, мне нельзя раскисать! У нас есть надежда и мы должны за неё держаться. У нас больше ничего нет, кроме друг друга.
- Да, Кирс, я согласен, только бы она вернулась домой.
- Вернется, Кэвин, - поглаживаю его по макушке, - обязательно. - Сидя на диване с Кэвином, достаю из кармана мобильный. - Сейчас позвоним бабушке.
К бабуле я очень привязана с самого детства. Меня удивляет её упорство и мудрость. Она на каждую неурядицу всегда находит объяснение и свой ответ, называя нас бестолковыми. Но мы и не обижаемся, ведь бабуля всегда точна и рассудительна. Хотя… Она весёлая и задорная, всегда любит беседовать со мной о парнях. Да и сама историй рассказывает немало из своей молдодости. Сложные у неё были отношения, но умудренная опытом, она для себя вынесла из них урок, чему и меня учит. Кажется, что об этом неловко говорить, но она вываливает всё как есть, что иногда я становлюсь краснее помидора и прячу глаза в пол.
Встаю и подхожу с мобильным к широкому окну, с видом на двор, с тяжелыми темно-коричневыми портьерами и легкой узкой полоской органзы. Провожу по ней рукой и ком подступает к горлу - и про это место мама не забыла. Каждый уголок в доме – это ее работа. Как же мы без неё? Черт. Я спохватываюсь от жуткого страха, за секунды сковывающего всё внутри. Что за мысли. Я даже и сметь не должна об этом думать! Мама сильная, она выкарабкается! Неприменно!
Набираю бабушку и смотрю на одиноко стоящий горшок с рождественником на подоконнике. Он должен зацвести на Рождество, но каким оно будет у нас и будет ли… С таким настроением, как сейчас это кажется и вовсе нереальным праздником. Далеким и недосягаемым.
- Привет бабуль, это Кирстен.
- Здравствуй солнышко! Есть новости о маме? - в ее голосе чувствуется напряженность и волнение.
- Я завтра приеду к тебе, нам нужны деньги. Хочу снять ваши с мамой сбережения на нас с Кэвином. Ей нужна операция, страховка не покроет расходов.
В трубке слышен тяжёлый вздох.
- Хорошо детка, приедешь утром, поедем в банк.
- Пока бабуль. До завтра, - завершаю звонок и поворачиваюсь к Кэвину. Даже с бабушкой говорить сейчас тяжело. И она сейчас не готова ободрить, как обычно.
- Я пойду к себе, устала жутко. Ты что-нибудь ел?
- Не хочу.
- Кэвин, - тяжело выдыхая, качаю головой, - ты должен что-то поесть. Я тоже не голодна, но мы должны поесть через силу. Идем. - Подхожу к брату, беру за руку и, стащив с дивана, иду с ним через холл и столовую в кухню.
Наливаю немного воды в чайник и ставлю на подставку. Пока вода нагревается, побулькивая и шипя, открываю холодильник в поисках чего-то съестного, но как-то и кусок в горло не лезет. В итоге мы решаем с Кэвином перекусить по сэндвичу с индейкой и крекерами с чаем. Приготовив молча бутерброды и поставив на столешницу, смотрим друг на друга, жуя сэндвичи. Аппетита у меня нет, я просто жую и вталкиваю в себя еду ради брата.
- Кирс, а что дальше? Ведь мама не сможет работать. Позвоним отцу?
- Даже не вздумай, Кэвин, сами справимся, - машинально начинаю вскипать, вспоминая отца и его вечную скупость, - я найду работу.
- А как же экзамены? А твоя практика? Ты же в Гибсонс хотела.
Да, еще летом у меня было много планов. Я хотела в Гибсонс-букс. Я мечтала о заграничной практике. У меня были мечты, амбиции и огромная вера в себя. Казалось, я всё смогу и у меня всё получится. Но, мы не всё можем контролировать и далеко не всё в наших силах.
- Теперь не важно, чего я хотела. - Обхожу столешницу, достаю чашки из верхнего шкафчика, сахарницу и наливаю чай. - Важно то, что мы должны помочь маме встать на ноги. Постараюсь совместить учебу и работу, насколько это возможно, а ты будешь по вечерам ухаживать за ней.
- Понял, не маленький, - морщит нос, и я пытаюсь наигранно ухватить за него.
- Ладно, Кэвин, я пойду хоть немного позанимаюсь и позвоню Рэйчел, – говорю ему, подходя к раковине ополоснуть чашку.
С досадой замечаю, что чашка кажется тяжелой, даже пустая. Наверное, я действительно вымотана, если такая мелочь мне показалась увесистой.
Сделав шумный выдох, выхожу из кухни через нашу столовую, огибая старый дубовый стол на шесть персон. Обычно мы всегда пили чай именно за ним. Обращаю свое внимание на фамильный буфет, стоящий у дальней стены, тоже из дуба, под стать столу, с нашим любимым сервизом – белым и расписанным гжелью в голландском стиле, подаренным бабушкой на прошлое Рождество. Это всё сделано для семейного чаепития – нашей своеобразной церемонии, привитой мамой, как семейные посиделки. Что-то, способное нас сблизить, раскрыться и не держать проблемы и тревоги в себе. Но сегодня достаточно и кухни.
В холле забираю сумку, поднимаюсь по лестнице в спальню и падаю на кровать. Да, я действительно устала. Слишком сильно морально выматывает больница и сами переживания за маму. А главное гложет чувство того, что ты не в состоянии помочь. От тебя, кроме вопроса денег, просто ничего не зависит.
Достав из кармана мобильный, я набираю Рэйчел.
- Привет, Рэйч, - мой уставший сиплый голос больше напоминает шепот.
- Эй, Кирс, ты чего?
- Мама в больнице, ей нужна операция.
- Вот черт.- По голосу подруги слышу, что она искренне переживает. - Дела плохи.
- Да. Зайди завтра в деканат и сообщи им о моем отсутствии, - протяжно выдыхаю. О том, чего я хотела, придётся забыть. - Я потом буду догонять. И конспекты все пиши, у тебя теперь есть цель их делать – отдать потом мне, а не смотреть в окно или тихонько подремывать, как ты обычно это делаешь.
- Окей, я, конечно, все сделаю, но ты-то как? Держишься? – она спрашивает тихо, как-будто пытается меня успокоить или просто не напугать. Чего уж мне еще страшиться-то?
- Да, все нормально Рэйч. Сейчас попытаюсь почитать немного, а завтра поеду снова в больницу. Еще нужно работу найти. Ты сможешь завтра приехать ко мне?
- Да, конечно приеду, газеты захватить?
- Думаю да, я тоже что-то прикуплю завтра. – Меня посещает мысль, что нужно прикупить парочку журналов, где есть вакансии, газет и порыться в интернете на сайтах трудовых ресурсов. Будем вдвоем с Рэйч что-то искать, авось что-то и попадется.
- Хорошо, тогда до завтра.
- Пока, - кладу трубку и тянусь к самой верхней книжечке из стопки на моей прикроватной тумбе. Так, что у нас тут? Вашингтон Ирвинг «Сонная лощина». Классика, что сказать.
Меня хватает ровно на два часа и я, захлопнув книгу, разворачиваюсь, с шумным выдохом откидываясь на подушки. Рецензию я точно сейчас не напишу, голова совсем не работает. В ней просто каша полнейшая.
Встав с кровати и взяв в комоде чистое белье, принимаю душ и ложусь в постель. В моих мыслях снова мама. Я снова думаю о ней и накатившие слезы скатываются на подушку, а горло болезненно сдавливает, как от удушья. Я открываю рот, рывками заглатывая воздух и прогоняя непрошенные слезы тревоги. Мама, мамочка. Ну почему? Почему ты не следила за собой? Почему ты это допустила?
Тихо выплакавшись в подушку, обессилевшая я и засыпаю.
Утром собираюсь в больницу и параллельно отправляю Кэвина в школу. Только бы ничего не забыть. Беру все свои и мамины документы, завожу наш старенький Форд и через двадцать минут пути я уже в больнице. Подхожу на ресепшен возле отделения интенсивной терапии, где как и в прошлый раз, ждут в приемной люди, бегают медсестры и ходят с медкартами врачи.
- Доброе утро! Мне нужен доктор Нейлз. Я Кирстен Флорес, дочь пациентки Мелани Флорес.
- Подождите, пожалуйста, его в комнате, - сухо замечает темноволосая медсестра, глядя на меня из-под оправы очков. Конечно, кто я для нее? Это привычная работа, всех отправлять в выжидательную комнату.
И снова я иду в эту самую комнату. Захожу и присаживаюсь на тот самый диван, что и вчера, не зная, к чему быть готовой. Предчувствие молчит, оно как-будто затаилось и просто ждёт приговор доктора. Через пятнадцать минут входит доктор.
- Здравствуйте, Кирстен. Вашей маме нужна замена клапана и это стоит тридцать тысяч долларов и еще примерно тысяч двадцать пять на ее реабилитацию.
Сколько? Внутри сердце с гулким стуком тяжело ухает вниз. Господи, это же огромная сумма! Где нам найти столько денег? Я очень сомневаюсь, что мама успела столько отложить. И даже с ее страховкой такой суммы не будет.
- Ясно, спасибо. - Забираю чек, выхожу из комнатки с чувством отчаяния от безысходности - где же мне сейчас найти пятьдесят тысяч? Хоть иди и ограбь этот чертов банк!
Выхожу из больницы, сажусь в свой Форд и еду к бабушке. Заезжаю на подъездную дорожку небольшого одноэтажного домика. Она выходит на крыльцо.
Бабушкин дом серого цвета с маленьким крыльцом на шесть ступеней и перилами с наконечниками в виде круглых шариков. Возле двери пара цветочных кадок, фонарик и маленький коврик. На первый взгляд, совсем непритязательно, но, сколько любви и заботы вложено в этот дом! Его построил мой дедушка и в нем выросла моя мама.
- Привет бабуль, - выглядываю, немного высунувшись из окна, - готова?
- Привет детка, да, поехали, - она сходит с крыльца, и я помогаю ей сесть в машину.
По дороге в банк совсем не хочется болтать, и мы молчим, ограничившись всего парой слов о Кэвине и сумме маме на операцию. Блеклые здания, измотанные люди - всё, что я вижу сквозь лобовое стекло. Улица ее оживленность не кажется такой привлекательной и жизнеутверждающей, как обычно. Всё выцветшее и посеревшее.
Припарковав машину на стоянке банка, мы заходим в здание и проходим к одному из обслуживающих столиков. Девушка подзывает к нам администратора. Пока мы ждем, я осматриваю зал, в котором мы стоим. Вокруг столы с операторами и консультантами, люди снуют от одного столика к другому с бумагами. Суета и шуршание бумаги слышны отовсюду.
К нам подходит седоволосый мужчина лет сорока, в изысканном и недешевом костюме. Сначала они с бабулей немного разговаривают, и потом она снимает всю сумму со счета. Абсолютно все наши семейные сбережения.
На счету у бабушки оказалось немного-немало двадцать четыре тысячи и девять тысяч у мамы на страховом счете. Да! Это совсем немало! Это намного лучше, чем я ожидала! Дикая волна облегчения проходит по спине, и бурная радость заполняет поднимающимся и расползающимся по телу теплом. Я не в силах сдержать улыбку. Я уже счастлива, мы вытащим маму. Ей все-таки сделают операцию.
Закинув несколько чеков в сумку, отвожу бабушку домой и снова еду в больницу. Только уже настроение совсем другое. Я на душевном подъеме, веду себя как заводная, и кажется, готова свернуть горы. Забегаю в тот же приемный покой и снова прошу позвать доктора. В отражении стеклянной перегородки на ресепшене замечаю, что мои глаза широко распахнуты и светятся. Надежда внутри крепнет, что всё будет хорошо, и я жду доктора. Минут через 10 после вызова появляется доктор.
- У меня есть ровно тридцать тысяч доктор, пока больше ничего, но… но я достану деньги.
- Хорошо, давайте сейчас все оформим через кассу и можно будет завтра утром вашей маме сделать операцию.
Быстро проглядываю и заполняю документы. Отдаю в кассу чеки. Сейчас каждый час на счету и всё нужно делать очень быстро. Но вроде это пока всё, что я могу для мамы сделать. Остальной необходимой сумы у меня просто нет. Выйдя из больницы и садясь в свою машину, смотрю вперед, положив руки на руль. Что же делать? Где я могу заработать такие баснословные деньги?
Завожу мотор и еду домой, по пути остановившись у газетного киоска и купив пару газет. К моему приезду домой Кэвин уже дома, обувь его и Рэйчел вижу возле гардероба.
- Кэвин, я дома, - кричу с порога, - маме сделают операцию.
Он выбегает из своей спальни, и я вижу его на лестнице. Горящие от тревоги серые глаза, взлохмаченные темно-русые волосы, руки сжаты в кулаки. Мой брат сильно напуган, но мимика его лица меняется. В его глазах я вижу то, что видела в своих у ресепшена больницы – надежду.
- Денег хватило?
- Да, но пока только на операцию, еще нужно достать где-то на ее восстановление. И я пока не знаю, где взять такую сумму, - устало сбрасываю свои ботинки.
- Она уже пришла? - слышу голос Рэйчел из своей спальни, а затем вижу ее выходящей из неё, позади Кэвина.
- Привет Рэйч, - вешаю в гардеробной свое темно-серое кашемировое полупальто и поднимаюсь к ним на второй этаж, - нужны деньги, и большие.
- Я тут купила газет, но пока тебя ждала ничего интересного в объявлениях не нашла. Есть, конечно, парочка вариантов, пока еще не поздно можем позвонить.
- Да, мне нужно найти что-то обязательно. Кэвин, ты обедал? – громко спрашиваю, оборачиваясь в сторону двери.
- Нет еще, не охота, Кирс, - он морщится с отвращением, как-будто я предложила какую-то дрянь.
- Нет, дружок, так дело не пойдет. Марш на кухню. А ты, Рэйч?
- Я тоже что-то могу перекусить. Что у вас есть?
- Идем в кухню, сейчас что-нибудь сообразим, - кивком головы указываю на кухню.
Как бы ни хотелось надо поесть. И за братом мне нужно следить, что я потом скажу маме?
На скорую руку жарим бекон с яичницей и наш ланч готов. Быстро съев, почти проглотив все со своей тарелки, я снова иду в комнату просматривать объявления. Всё какое-то бредовое, неясное. Иногда вакансия описана размыто и нечетко, и не понимаешь, на что соглашаешься.
Сделав несколько звонков и узнав про оплату, мы сидим с Рэйчел, раздумывая, куда мне пойти. Везде предлагают денег немного. Даже при отработке почти сутки мне не хватит оплатить мамину реабилитацию и прокормить нас с братом.
- Слушай, - беру я газету возле нее, - можно попробовать в двух местах одновременно работать. Я могу отрабатывать смену в закусочной. Ну, и может, поискать работу на дому.
- Кирстен, да ты с ног будешь валиться, да и деньги это не те, тебе же сумма приличная нужна. Еще неизвестно, когда ваша мама сможет снова работать.
Да, подруга права. Я и сама это прекрасно понимаю, но и другие варианты отсутствуют.
- Рэйч, я не знаю, что делать, - сидя на кровати, падаю, уткнувшись носом в подушку, и шумно втягиваю воздух. - Разве у меня есть выбор?
Рэйчел смотрит на меня с минуту, и по ее сдвинутым бровям я вижу, что напряженно что-то соображает. Ее бровь поднимается вверх, один уголок губ поднимается в хитрой ухмылке и она достает из кармана джинсов мобильный. Вот это выражение я совсем не люблю, даже немного боюсь. Она что-то надумала и сейчас выдаст одну и своих бесшабашных мыслей.
- А знаешь, есть идея. У Келза сегодня смена в «Ночной стреле», ты же у нас танцевать умеешь.
- О нет! - в ужасе мои глаза расширяются, я резко поднимаюсь и мотаю головой, - Нет, нет и ещё раз нет! Рэйчел, я не смогу.
- Кирс, - взяв меня за руку Рэйчел смотрит мне в глаза, - сейчас речь идет о твоей маме, мы скажем, что раздеваться ты не будешь, а только танцевать. Ну что тебе стоит покрутить своей задницей перед толстыми кошельками? – она смотрит почти невинным взглядом, а у меня в голове возникает картинка со мной, танцующей стриптиз. Лицо начинает гореть, меня заливает краской, и я закрываю лицо руками от стыда. Но Рэйч не унимается, - подумай, сколько сможешь заработать, это не в забегаловке смену отмахать. Тебе с твоей внешностью они будут деньги пачками отдавать, сама подумай.
Я стыжусь этого. Нет во мне такой дерзости и раскрепощенности. Но тут с подругой не поспоришь. Она дело говорит, ведь там действительно можно заработать прилично, по крайней мере, больше, чем за смену официантки.
- Ладно, звони Келзу. Только стриптиз я не танцую, скажи, что только пилон и все, - я смотрю строгим убийственным взглядом на Рэйч. На стриптиз я точно не пойду. Ее идея действительно безумна. С такой обезбашенностью не мне, а ей нужно танцевать.
- Хорошо, - она набирает номер.
- Келз, привет. Слушай, мы тут с Кирс сидим, ей работа очень нужна. Может попросишь Блэйз посмотреть на Кирстен? Да, положили, - Рэйчел бросает на меня быстрый взгляд,- операцию сделают, но денег нужно на лечение, и немало, им не хватит того что есть. Так что, поможешь? Только Кирс имеет дело только с пилоном, никакого стриптиза и без раздевания. Я ей обещала, - она улыбается, - иначе она меня прибьет. Хорошо, ага, пока, - она кладет мобильный на кровать.
- Ну что?
- Он спросит администратора. Но Блэйз классная, она должна помочь. – Подруга улыбается и довольно кивает головой. - А что у тебя есть для такого выхода?
- Ну, я даже не знаю… - раздумывая, поднимаюсь и иду в гардеробную, нервным взглядом окидывая полки и вешалки. А собственно, что у меня такого есть? В студии я обычно занимаюсь в топе и слегка потертых шортах, но это ведь для себя, а здесь меня будут оценивать. Звучит как-то гадко, но это ведь правда, я ведь собираюсь в каком-то смысле продать свое тело, чтобы за ним наблюдали. Я одергиваю себя, неважно для кого и чем это кажется, мне нужны деньги и если это хороший способ заработать нужную сумму, то я на это пойду. – У меня есть комбидресс, топ, шорты.
- Нет, это явно не пойдет, для такого плана работы нужны принципиально другие вещи. Какой-то кожаный корсет, лосины или штаны. Ты же должна быть сексуальна до охренения, чтоб у мужиков от тебя крышу рвало и деньги сыпались!
- Отличное определение моего рабочего вида, Рэйчел, - смеюсь с ее высказывания, впервые со вчерашнего дня, - но у меня нет таких вещей.
С ее мобильного, лежащего на кровати, раздается звонок.
- Это Келз, - она поднимает глаза с мобильного на меня.
-Да, Келз, ага, поняла, будем, - она завершает вызов.
- Собирайся Кирс, Блэйз посмотрит на тебя. Берем то, что у тебя есть. Поехали, - Рэйчел встает с кровати, я надеваю комбидресс, джинсы, носки, бросаю в сумку шорты и мы выходим из спальни.
- Кэвин, я скоро вернусь. Поеду на… - пытаюсь подобрать нужное слово, - собеседование.
Рэйчел смеется, закрывая лицо руками. У нее истерика от моего ответа брату.
- Да уж, собеседование. Ну ты сказанула, - она вытирает выступившие на глазах слезы от смеха.
- Рэйч, - шикаю на нее, - я не хочу пока это афишировать, особенно, чтобы мама и бабушка знали.
- Все. Поняла, - она поднимает руки в примирительном жесте, - поехали, нас ждут.
Спускаемся с лестницы, надеваю пальто и ботинки. На улице уже совсем не тепло и осенний пронизывающий ветер с гулким свистом гуляет по закоулкам.
Одевшись, выходим с Рэйчел к Форду и, усевшись, я завожу мотор. Через пятнадцать минут мы уже у входа в клуб «Ночная стрела». На входе висит вывеска, само здание небольшое, но двухэтажное. Окна плотно заделаны и являются витринами. Оно неброское и внимание привлекает само название. Оно подписано как Gentlemen’s club и рядом маленькая фигурка девушки с пилоном.
Моя подруга снова набирает номер своего старшего брата.
- Келз, мы на месте. Окей, мы заходим.
На входе нас встречают два охранника.
- Мы к Келзу Смолсу. Нас ждет Блэйз.
- Проходите, - осмотрев наши сумки, охрана нас пропускает внутрь.
В зале почти темно, только мягкое освещение прожекторов цветными бликами расползается по стенам. Барная стойка, несколько сцен-островков с пилонами, основная большая сцена, диджейский стол и столики, типичная обстановка для стрип-клуба.
-Идем, - тянет меня за руку подруга, - вон они.


Scorpions – Rythm of Love
Мы подходим к Келзу за барной стойкой, на одном из высоких барных стульев сидит женщина лет сорока, внимательно разглядывая меня. Она брюнетка, с короткой стрижкой и неброским макияжем. Одета в брючный деловой костюм и яркую желтую блузку, в руках сигарета. Затянувшись и выпустив дым, она наклоняет голову набок и оценивающе оглядывает меня с ног до головы.
- Симпатичная. - Она протягивает руку, - я Блэйз. Мне Келз рассказал о тебе. Много денег нужно?
- Много.
- Что ты умеешь?
- Ну, - пожимаю плечами, - четыре года хожу в студию на пилоне.
- Ай, не прибедняйся, Кирс, - толкает меня в плечо Рэйчел, - Блэйз, она крутая на пилоне, проверьте ее.
Я снова одариваю подругу убийственным взглядом. Я и без того попала, а подруга меня расписывает профессионалкой. Хоть бы не облажаться сейчас.
- Почему бы и нет, покажешь?
- Покажу, - я тяжело вздыхаю, только мне необходимо переодеться.
- Хорошо, иди в гримерку, через вон ту шторку, - указывает Блэйз в угловой проход возле сцены. Что тебе поставить, детка?
- Scorpions – Rhythm of love. Сможете?
- Без проблем.
Рэйчел во мне так уверена. В отличие от меня самой. Одно дело танцевать для себя и совсем другое – на публику. А когда это будут развратные и похотливые мужики, смогу ли я? Но ведь я же не буду танцевать стриптиз, всего лишь просто потанцую, к тому же одетая. Что в этом такого?
Иду к сцене, открываю шторку, по узкому коридору прохожу к гримерным. До позднего вечера еще далеко и пока здесь еще пусто. В небольшой комнате хватило места и для дивана, шкафчиков и для зеркал со стойками и стульями. И как они умудрились всё это запихнуть в такую комнатку?
Переодеваюсь в шорты и выхожу обратно в зал к ближайшему от барной стойки пилону.
- Я готова.
Танцевать я люблю. На пилоне я чувствую себя свободной от предрассудков и тяжелых мыслей. Здесь важна точность и техника, как говорит Клэр. И ненужные мысли ты просто отметаешь. Ты просто живешь своим танцем, чувствуя только своё тело, здесь и сейчас. Вот это я и люблю. Ты принадлежишь только самому себе, чувствуешь свою мощь и переполняющую тебя энергию.
Звучат первые аккорды песни и я, сделав круг вокруг пилона и встряхнув волосами, забираюсь на него. Теперь бы только не налажать. И я мысленно переношусь в студию. Этот танец для меня, и я вложу в него всё, что за последние сутки накопилось во мне. Просто выплесну эту энергию.
Сделав несколько элементов наверху, я постепенно опускаюсь вниз. Медленно скольжу. Спустившись на пол окончательно и став на ноги, делаю снова несколько прыжков на пилон и круток вокруг него, качая головой с растрепанными волосами. Всё просто. Я просто расслабляюсь от музыки, получая удовольствие от своего танца. Мелодия подходит к концу, я хочу получить небольшое освобождение от того, что меня гложет. Вытрусить это из себя, хотя бы на мгновение. Я забираюсь почти на самый верх, делаю шпагат в воздухе и затем, уцепившись ногами и опустив руки, вниз головой резко соскальзываю по пилону, эффектно спускаясь вниз. Выпускаю из себя свои проблемы, делюсь ими с окружающим меня пространством. Задержавшись на расстоянии, чуть больше метра от пола, цепляюсь за пилон руками и встаю на ноги. Слышу аплодисменты Келза. Блэйз сидит, задумавшись. Не спеша и переводя дыхание, подхожу к ним.
- Ты супер! - Келз кивает, показывая класс двумя руками.
- Значит, ты не раздеваешься, - она оценивающе на меня смотрит.
- Не раздеваюсь.
- Ладно, черт с тобой, – она машет рукой, - ты со смазливой мордашкой и хорошим физически подготовленным телом. Когда ты хочешь начинать?
- Когда разрешите.
- Можешь сегодня, поставим тебя два раза. Есть что надеть?
- Нет.
- Есть, - добавляет Рэйчел, - кожаные штаны.
- А верх? Хотя… - она прищуривается, - в гримерке есть небольшой корсет спереди на шнуровке, должен быть на тебя. Сходи, забери его и вечером жду тебя сегодня в смене. Ты работаешь, детка.
_________________

Привет. Принимай в читатели.
_________________

Добрый день! Принимайте в читатели!

В читателях)
_________________

Юлечка, с новым произведением тебя!
Несомненно буду читать, мне нравиться. Вот только комментировать я не умею , но я с вами девочки.

Спасибо всем большое!!! Я очень рада, что начало Вас заинтересовало буду стараться не разочаровать








_________________

Я в теме! Очень жду
_________________

С новым произведением вы классно пишите!!! Я в читателях, марио касас просто красавец!! )

Я тоже хочу к вам в читатели...начало очень заинтересовало

 » Глава 2

T.I. – 24’s
Коннор
Та малышка была хороша. Ее губки очень плотно обхватывали мой член. И берет она глубоко. Вспоминается ее влажный горячий ротик, то, как я касался ее дальней стенки горла и в джинсах становится тесно. О, да. Она прекрасно отс*сывала. И ее мягкие пальчики хорошо ощущались твердым кулачком на моем члене. Думаю, стоит сохранить ее номерок и на днях позвонить девочке. Она тоже не против повторить, так почему бы и нет.
Подъехав на подъездную дорожку к своему дому, я вижу оживление за окнами. Какого черта происходит в моем доме опять?
Выключив мотор, выхожу, поднимаясь по крыльцу. Твою мать, снова шум за дверью! Не иначе как Джон в очередной раз ввалился ко мне с компанией телок, каких-то укурков, травкой и еще Бог знает чем. Сажусь на корточки, потираю лицо от усталости руками и встаю. Как же он меня затрахал своими тусовками за мой счет. Завтра на ринг, мне необходимо выспаться после сегодняшней ночи и тренировки, а в моей квартире снова притон.
Выхожу из спальни и заглядываю в гостиную. Да, так оно и есть, я даже ни капли не ошибся. В гостиной Джон, мой давний школьный друг и с десяток незнакомых мне парней и девчонок, развалились кто на креслах, а кто и вовсе на полу. Если всё будет в дерьме, рвоте или хрен знает в чем я заставлю Джона это убирать самостоятельно.
− О, а вот и наша звезда рестлинга! – кричит уже вдрызг пьяный Джон с парочкой пьяных и все время смеющихся девок, сидя на моем диване и закинув ноги на стол.
− Джон, ты совсем охренел?! Какого черта ты сюда приперся, да еще и приволок с собой кучу народу? Ты же знаешь, что мне завтра на ринг. Я не для того дал тебе ключи, чтоб ты из моего дома сделал притон своих обкуренных друзей и шл*шек.
− Ой, кажется наш воин не в духе, − пьяно ухмыляясь, он отталкивает девочек, - сейчас сделаешь кодбрэйкер и мое лицо будет на уровне твоих коленей или какой-нибудь суплекс?
− Нет, я сделаю кое-что поэффективнее, если за пол часа ты не уберешься с этой компанией из моего дома, я вызову полицию, - прищуриваясь, смотрю на него и разворачиваюсь в сторону прихожей, на долю секунды обернувшись - даю ровно пол часа, ты меня слышал. Выхожу из гостиной и слышу приближающиеся сзади шаги. Чьи-то руки ложатся мне на лопатки.
Я никогда не против новой малышки для моего члена, но я устал. Вот сейчас это будет уже перебор, я просто усну на или под ней. Я обернусь и мягко отошлю ее, может быть, давая ей второй шанс. Просто не сегодня.
− Ты и меня выгоняешь? – мягкий рокот заставляет меня застыть на месте.
Бл*ть. Только этой суки здесь не хватало. Она скоро меня с ума сведет, как же она затр*хала мой мозг и никак не уймется. От нее отвязаться не так просто, как я думал. Что бы такое придумать избавиться от нее?
− Роуз? Что ты здесь делаешь? – жестким тоном спрашиваю, давая ей понять, что совсем не рад ей. Она и сама это прекрасно знает.
− Ты меня не ждал? – спускает руки по моей спине и оборачивает вокруг талии, прижимаясь сзади, − я соскучилась по тебе Коннор.
О, пошло-поехало. Она опять за свое. Один бросил, ищет с кем тр*хнуться еще.
− Тебе других мало? Еще и я нужен? С тобой крошка любой другой рестлер согласен будет прыгнуть в койку, зачем ты пришла ко мне? Ты хочешь, чтоб именно я тебя тр*хнул, но какая тебе разница кто, ведь ты перед любым стелешься?
Какая же приставучая. С досадой понимаю, что моя связь с ней была ошибкой. Какого хера я вообще когда-то связался с ней? Почему иногда телке невозможно доказать, что ее время уже прошло?
− Что? Разве ты больше меня не хочешь?
О, детка, молодец. Соображаешь. Вали отсюда. Даю это понять ей и своим взглядом и тоном голоса.
− Нет, сейчас я хочу, чтоб все убрались из моего дома и дали мне поспать.
− Ты черствая, бездушная скотина Брайант, −она отталкивается, − ни одна нормальная с тобой не будет! Ты только и можешь, что тр*хаться, больше от тебя-то и не добьешься ничего.
Нормальная? Что значит, нормальная? За последнее время у меня было много малышек, вполне хорошеньких. И не таких сучек, как ты.
− А я нормальных здесь и не вижу. – На моих губах мелькает ухмылка. Похотливая и самодовольная. Но ведь я прав. Таким шл*хам как Роуз, я второго шанса не даю – это не в моих привычках.
− Мудак! – выплюнув, она идет к выходу, громко хлопнув за собой входной дверью.
Наконец-то. Все-таки она свалила. На одну шл*ху меньше в моем доме. Но я немного на взводе от всей тусовки в моём доме. Не хочу пока здесь оставаться.
Беру свою куртку и выхожу к подъездной дорожке, где стоит моя крошка. Черная Bentley Continental GT Speed. Как же я был счастлив, когда смог ее себе позволить. Да, это была победа. Победа над своим прошлым. Я заработал столько, что стал позволять себе всё, что хочу.
Сажусь в нее и завожу, под капотом слышится легкое урчание. Я должен успокоиться, позже поговорю с Джоном. Мне его реально жаль, он неплохой, но он пользуется нашей дружбой и моей популярностью в узких кругах. Мне это по боку, если он хочет снять девок, только чтобы это ни коем образом не касалось меня. Я работаю на свою репутацию, а она на меня.
Отъезжаю от дома и решаю покататься по ночному Новому Орлеану. Люблю прогулки по городу с моей малышкой. В моей крошке уйма лошадей и на скорости все исчезает, растворяется, ты чувствуешь минуту свободы от всего, что кажется важным. У меня есть все, что я захочу - деньги и популярность, я мечта для девчонок и каждая перед рингом готова сама снять трусики и раздвинуть ноги, но этого мало, мне нужно больше, намного больше.
Сам смеюсь над своими мыслями. Я мудак еще тот, как часто я это слышу. Но, я такой, какой есть. Я люблю женщин, а они любят меня, мои деньги. На таких, как я, многие ведутся. Просто и я не дурак, поэтому я пользуюсь тем, что мне дает мое положение.
Заезжаю на набережную, останавливаю машину и выхожу. Чистый и свежий воздух заполняет мои лёгкие. Сделав несколько очищающих выдохов, я понемногу успокаиваюсь, смотря на периодически появляющиеся и исчезающие круги на воде. Я дам Джону немного больше времени.
Успокоившись от умиротворения на воде, я продумываю свои планы, потирая немного озябшие пальцы от осеннего сырого ветра. Сильнее кутаюсь в куртку. Позвоню завтра Фостеру, с этим нужно что-то решать, Джон просто скатывается в пропасть. Мне это все уже надоело, эти бесконечные тусовки в моей квартире, а потом его жуткое похмелье и жалкие стенания про его никчемную жизнь. Каждый сам хозяин своей жизни. Я всего добился сам, своей работой и упорством. Теперь я объект обожания.
Проходит почти час, я уже порядком замерз и усмирил свой гнев на Роуз и друга. Сажусь назад в машину и еду домой.
В квартире тихо, только слышно пьяный храп Джона на диване. Какие все молодцы, поняли, что со мной шутки будут плохи и не стоит на меня нарываться. Кажется, и Роуз не вернулась. Отлично. Оставив куртку в прихожей, иду в гостиную. На полу куча бутылок от пива. Утром заставлю его все вылизать до блеска. Его тусовка – с него и уборка.
Беру с кресла плед, с шумным выдохом накрываю Джона и выхожу, направляясь к себе. С этим телом не о чем разговаривать. Завтра поговорим.
Просыпаюсь. В комнате уже совсем светло. На будильнике около одиннадцати. Черт, вот это я сплю. Одним рывком вскакиваю с кровати. Джон как всегда спутал все планы, я хотел отдохнуть после хорошей ночки и тренировки в зале, последовавшей за ней, но пришлось это перенести на сегодня. Жить на мои деньги хорошо, но вот как они достаются ему видимо сложно понять. Ладно, сейчас проверю его и позвоню Фостеру. Включаю стереосистему и захожу в душ. Сегодня выход на ринг. Еще раз с Джейдом и Фостером нужно обсудить тактику. Мой сегодняшний противник Горзи Скотт не из неудачников.
Выхожу из душа, одевая домашние штаны и иду в гостиную. В коридоре встречаю его в одноразовых перчатках с мешками для мусора. Ого! Я искренне удивлен, что не пришлось его вытаскивать из-под пледа и заставлять убирать.
− Уборка?
− Прости Коннор, я снова напортачил, − виновато пожимает плечами Джон.
Что я могу ему сказать, в какой это раз? Я просто молча качаю головой. Он снова встрял в очередное д*рьмо, ему снова будут нужны деньги, моя протекция и все в таком духе. Иду на кухню за витаминами и чаем.
− Что у тебя случилось? Ты снова куда-то встрял?
− Нет, Коннор, − он кричит из гостиной, − ты не подумай, просто я придумал одну идейку, свой бизнес и хотел отметить это с ребятами.
Ох бл*ть, опять он за своё. Сколько уже было этих идей. И ни чем они не заканчивались.
− Еще не запустив эту идею? Не рано ли?
− Ну, я хотел совсем чуть-чуть, на удачу, но немного переборщил.
− Немного? Ты это так называешь? – ухмыльнувшись и с чашкой горячего чая в руке останавливаюсь в дверном проеме, облокотившись о косяк. Но меня беспокоит и другой факт. - Какого хрена здесь ошивалась эта похотливая сучка?
− Ты это о ком? – непонимающе смотрит на меня друг.
− Та, что перетр**алась с немалым количеством рестлеров, − сухо замечаю и отпиваю глоток из чашки.
− Роуз, что-ли?
− Ты смотри, − невольно вырывается смешок, − сразу понял, о ком речь. Что эта пот*скуха тут делала?
− Вообще-то она пришла не со мной, видимо мои ребята забыли закрыть дверь. Но и насколько мы с тобой знаем, приходила она не ко мне.
Да уж понятное дело. Ей нужно не только тр*хаться, она выбирает тех, у кого есть деньги. Кому можно повеситься на шею и существовать за их счет.
− Джон, не пускай ее сюда и остальных тоже. Я сам буду решать, кто сюда может приходить, а кто нет.
− А как-же девочки?
− Девочек я сам смогу найти, не таких, которые вчера спали на полу, более горячих и хорошеньких.
И снова всплывает воспоминание о той последней крошке. Да, всё-таки я ей позвоню. Завтра. Из моих сладких мыслей меня вырывает друг с испуганным и настороженным видом. Черт, что еще не так?
− Коннор, − резко выпрямляясь, он внимательно смотрит на меня, − ты же меня не выгонишь после вчерашнего? Я обещаю, что такое было в последний раз.
Да уж, да уж. Обещания. Сплошные обещания. И сколько это будет ему еще сходить с рук?
− Джон, − после глотка из чашки, снова продолжаю, − мы уже проходили это. Ты можешь остаться только при одном моем условии.
− Слушаю, − он внимательно и серьезно смотрит на меня, затаив дыхание. Боится?
− Я позвоню Фостеру и он найдет врача.
− Фостеру? Твоему менеджеру?
− Да. Он найдет хорошего психолога, тебе нужно попытаться решать свои проблемы самостоятельно, а не за счет меня и тусовок в пьяном угаре.
− Я…, - тяжело вздыхая и опустив глаза вниз, Джон ставит пакет на пол, − я не знаю Коннор. У тебя проблем, нет, тебе не понять.
Бл*ть, вот это совсем не то, что я хотел услышать. Кому уж как не мне знать, какова цена славы, как всего добиться. Я чувствую напряжение во всем теле, меня заполняет гнев с головы до пят. Напряжение ощущается даже в костяшках пальцев. Черт, я действительно зол.
− Это мне не понять? Ты забыл, что я пережил? Как я жил с отцом? Какой ценой заработал свободу и то, что сейчас имею. Тебе ли говорить, что я не знаю, какие бывают проблемы. Я просто их решаю сам.
Но он не виноват. Просто я сумел себя обуздать. Справился со своим д*рьмом. Ему это всё только предстоит.
Сделав глубокий вдох, подхожу к нему и похлопываю по плечу.
− Все будет нормально. Ты справишься. Давай заканчивай тут, а я пока позвоню.
Джону явно нужна помощь. И помочь должен человек в теме, потому что это реально смахивает на паранойю. Не знаю, знаком ли лично Фостер с такими людьми, но наверняка по своим каналам сможет пробить контакт такого человека. Допив чай, возвращаюсь в спальню и набираю Фостера.
− Коннор? – в трубке слышится хрипловатый голос моего наставника.
− Привет Фостер. Нужна твоя помощь.
− Что-то случилось? – Его вопрос звучит просто как вопрос. Тон ровный − нет ни капли беспокойства.
− Джон. Нужно найти хорошего психолога, а может и на курсы его записать.
−Я подумаю, чем помочь. Что-то еще? Может, ты его отселишь?
Отмечаю, что вопрос не является новым для меня. Я уже думал об этом и не раз. И в бешенстве от очередной тусовки в моём доме и после его новой провальной идеи о создании бизнеса.
− Пока посмотрю еще немного, мне его жаль, мы давно дружим, ты же знаешь.
− Да, да. Ты к бою готов?
− Да, сейчас собираюсь в зал. Хочу еще раз пройтись по основным приемам с Джейдом, что сегодня может пригодиться.
− Отлично, встретимся на ринге. Сегодня я позвал парочку новых ребят на тебя посмотреть, а завтра интервью в мужском глянце. Так что будь в форме парень.
− Я все понял Фостер. Постараюсь не подкачать.
Завершив звонок, собираю сумку. Сегодня снова бой. Я буду к нему готов, только когда максимально настроюсь и выброшу всё остальное из головы. Всё д*рьмо, которое сидит в моей голове с последних нескольких дней.
Переодевшись, выхожу из спальни и внизу беру ключи из машины.
− Джон я к Джейду. Мне нужно готовиться. Встретимся там.
− Ок. И никаких девочек? – тихо спрашивает Джон.
− Сегодня никаких. Совсем.
Завожу мотор и еду в зал к Джейду. Теперь только бой – это единственное, что должно меня волновать. Всё дерьмо нужно выбросить из головы и сделать я это могу через удары.
Надеваю перчатки, защиту на колени и запястья и выхожу на тренировочный ринг в зале.
− Привет Джейд.
− Привет Коннор. Что будем повторять?
− Давай Мул Кик, Джорман Суплекс и Дрэгон Суплекс.
− А Спайнбастер?
Черт, кажется это будет перебор. После такой тренировки я буду совсем как мясо. Нет, такой расклад мне не подходит.
− А я не выдохнусь раньше боя?
− Ладно, давай тогда только по суплексам пройдемся и все. Тебе нужны силы на бой. Твой соперник совсем не прост, его обойти будет сложно.
− Я попробую.
Он держит передо мной доску и я просто разминаю кулаки. Разминка перед захватами просто необходима.
− Звонил Фостер. Там какие-то ребята новые придут с ним, журналисты вроде.
− Слышал. Но интервью у меня завтра.
− Сегодня они будут фотографировать бой, и смотреть на тебя, чтоб написать обзор. Смотри парень, у нас с Фостером на тебя большие надежды. Ты не должен нас подвести.
− Джейд, я постараюсь выложиться на максимум.
− Окей, давай тренироваться.
Полтора часа тренировок, отдых и разбор с Джейдом предстоящего боя. Остается всего час. Я не чувствую себя вымотанным, как раз порядок. И голова немного проветрилась, мысли очистились ударами и стало даже немного легче.
Мы собираемся и едем в клуб. Через черный вход прохожу в комнату, где смогу переодеться. Я не первый раз в этом здании, но каждый раз приходит новое ощущение от нового соперника. Ты знаешь только примерно, чего от него ожидать, но всю его силу ты сможешь ощутить уже во время спарринга.
В комнате уже сидит Фостер и на стуле перед зеркалом висит моя накидка на плечи.
− Ты готов Коннор?
− Да.
− Смотри, сегодня ты немного пропиаришься, так что мой тебе совет, будь внимателен.
− Я понял Фостер.
− Привет Фостер, - в комнату заходит Джейд, − Коннор, все как договаривались, - грозит пальцем, - давай без самодеятельности.
Они со мной, как с новичком. Каждый раз одно и то же. Сколько можно меня каждый раз учить наставлениями? Задолбало это сюсюкание.
− Да не опекайте вы меня, я что, и без советов не справлюсь? Не первый год на ринге!
− Не кипятись, Коннор, он правду говорит, − Фостер вытягивает руку, выставляя ладонь вперед, − сегодня ты популярен и у всех на устах, а завтра нет. Слава бывает недолговечной. Помни об этом.
− Не учите меня, сам знаю, − переодевшись в форму и надев накидку, я иду к входной двери, − ну что, пошли?
− Идем.
Фостер и Джейд обходят меня и идут к рингу через боковой вход к арене и залу. Мне же нужно идти через основной. Меня объявляют, звучит трэк Soulja Boy Tell'em – Crank That и я выхожу на ринг. Я осматриваю зал. Толпа ликует, фотовспышки слепят глаза. И каждый раз идешь по этой тропе с одними и теми же вопросами в голове: Что меня сегодня ждет? Кем я буду, покидая арену?
Поднимаю руки, приветствуя зрителей. Сегодня я должен в очередной раз выложиться и показать, чему обучен. Джейд – мой тренер, уже рестлер в отставке и хорошо знает все приемы рестлеров. Но он сейчас в стороне и его помощь только в моей голове и точности моих ударов, в моей технике.
Вот и мой противник. Горзи Скотт приветствует толпу, я снимаю накидку, мы киваем друг другу в своих углах и рефери объявляет бой.
Мы сразу хватаем друг друга за руки, пытаясь повалить на пол, но по силе мы равны. Пытаюсь нанести Стомпс - несколько ударов ногой, направленных сверху вниз, поверхностью стопы и пяткой, но мне это почти не удается. Я знал, что Горзи не простой противник. Резко вывернув ему запястье, поворачиваюсь к моему противнику боком и провожу резкий восходящий удар ногой в челюсть. Пока он приходит в себя, пытаясь схватить меня за голову и упасть на спину для приема кодбрейкер, подтягивая колени и прижимая к ним мое лицо, я, оказавшись немного проворнее, уворачиваюсь, но Горзи быстро меняет тактику, поднимает меня и роняет лицом себе на плечо. Сам при этом садится на маты. Я освобождаюсь из захвата, и мы встаем. Хватаю противника за голову, поворачиваясь к нему спиной, держа его голову у себя над плечом, после чего падаю на маты, увлекая Горзи за собой и врезая его лицом в маты. Мы оба разгоряченные и слегка уставшие. Пот крупными градинами стекает по лицам и плечам, но никто из нас не готов сдаться. Поднимаюсь, отхожу от него, разбегаюсь и прыгаю через него, совершая сальто. Хватаю за шею, увлекая за собой и провожу некбрейкер, падая на спину, а Горзи ударяется затылком об пол. Мы вымотаны этим выступлением, толпа кричит и рефери объявляет конец боя.
Сегодня победителем объявлен я, по количеству и сложности совершенных приемов. Поднимаю руки вверх, сжимая ладони в кулаки. Да, детка! Сегодня мой день, моя арена и моя публика. Так держать. Я смог доказать в который раз, чьи яйца крепче.
Ко мне направляются фотовспышки, Джейд одобрительно кивает, а Фостер подмигивает. Вот черт, старый хитрый лис. Я знаю это выражение лица, у него уже что-то на уме. И он этого не упустит. Но об этом я узнаю позже. Я победитель и сейчас я буду наслаждаться моим моментом славы, только моим временем, которое принадлежит мне одному.
_________________

Спасибо за главу!!!!! Вдохновения для романа!!!

В читателях

 » Глава 3

Cryptex – Timbaland ft. Justin Timberlake - Carry Out
Кирстен
− Слушай, меня смущают эти штаны, − я, придирчиво осматривая, верчу кожаные штаны-трансформеры, имеющие липучки и при нескольких нехитрых движениях, превращающиеся в шорты. Видев такого плана одежду только в старых фильмах про стрип-клубы и на видео у Клэр, меня мысленно посещают картинки о раскрепощенных девицах на пилонах, маслянисто-стекающими движениями томно сползающими вниз и беспощадно вертящих бедрами завлекая парней с толстыми кошельками всунуть за пояс побольше зеленых купюр.
− Что тебе именно не нравится? Штаны как штаны, − Рэйч невозмутимо пожимает плечами, сидя на моей кровати, – что в них такого?
− Ага, как для стриптиза. Боже, хоть бы мои не узнали, где я работаю, − трясу головой, понимая какой ужас будет у мамы и бабушки, узнай они, как я собираюсь зарабатывать, − Рэйч, я конечно благодарна тебе с Келзом, вы мне помогли, но…
− Но? – она поднимает бровь, − эй, ты что боишься?
Опускаю штаны на кровать. Я даже не знаю, как описать то, что меня сейчас беспокоит – это и страх, и неуверенность, и даже в какой-то мере отвращение. Я не считаю такой труд зазорным, ведь каждый зарабатывает, как умеет, но видеть на себе похотливые взгляды незнакомых мужчин, чувствовать их руки у себя за поясом и понимать, что они в полной мере могут это сделать, не знаю, смогу ли я просто абстрагироваться от этого.
− На меня будут пялиться похотливые мужики, женатые и не только…я не знаю Рэйч, это не для меня.
− Скажи, а сколько ты будешь собирать крохи официанткой? Здесь ты быстро заработаешь нужную сумму и свалишь оттуда, − настойчиво объясняет подруга, пытаясь убедить меня, − Блэйз не будет тебя силой удерживать, разве что ты придешься по вкусу какому-то знатному толстосуму, − она смеется.
− Вот именно.
− Кирс, сейчас главное помочь твоей маме, а остальное не имеет значение. Ты думай об этом. Тем более у тебя плюс в том, что ты только танцуешь, без стриптиза.
Да, тут подруга права на все сто, и нужно думать только об этом. И постараюсь, нужно хотя-бы попробовать.
− Согласна, а что с этим, − почти на кончиках пальцев поднимаю еще более меня вгоняющий в краску откровенный, и поднимающий грудь черный корсет-бюстье, спереди на шнуровке, − я не знаю.
− Да не парься ты, быстренько оттанцевала, переоделась и уехала домой, какие вопросы? –недоуменно пожимает плечами подруга.
−Да не мое это все просто, − с тяжелым вздохом опускаюсь на кровать.
− Так, а ну-ка собралась, − она берет меня сзади за плечи, − ты со всем справишься!
У меня и нет другого варианта. Я должна взять себя в руки и справиться с этим. Только так и не иначе, и я помогу маме. Сделав пару глубоких вдохов, прогоняя мои мысли о стриптизе, я расправляю плечи. Я просто буду танцевать для себя, и жить этой музыкой, ритмом и отдачей своего тела, просто буду уходить в себя и стараться не замечать где я и перед кем двигаюсь.
− Ладно, буду заниматься, вечером на работу. Ты сегодня у меня переночуешь? Сможешь присмотреть за Кэвином, пока я буду в клубе?
− Конечно Кирс, когда поедешь?
− Сейчас семь, поеду в десять. Завтра все-таки в универ хочу попасть и к маме нужно заехать. Ее завтра будут оперировать.
− Ок, тогда я за вещами и вернусь.
Рэйчел, выходит из комнаты, а я штудирую учебники, немного приободренная подругой. Пара часов у меня есть посвятить тому, что ведет меня к моим истинным желаниям и цели. Но в голове мысли совсем не о том. Я снова возвращаюсь к маме, и череда мыслей, одна сменяющая другую проносятся вихрем, почти звенящим в ушах. Как пройдет эта операция? Как перенесет ее мама? Что будет дальше? И избавиться от этого невозможно, никак не переключишься. А клуб? А там танцовщицы? Меня будут считать конкуренткой? Как я буду работать в том коллективе?
Стоп! Я сама себя сейчас изведу своими жуткими картинками в голове. Я должна настроиться позитивно. Всё будет хорошо, она справится. Моя мама сильная. Я с нажимом тру виски и встаю, пройтись по комнате.
К половине десятого Рэйч снова является со своей пижамой и банными принадлежностями. Теперь она может присмотреть за моим братом и домом.
− Ну что, я готова.
− И я, буду собираться, − убираю учебники и конспекты в сумку. Переодеваюсь из футболки и джинсов в кожаные штаны и бюстье. Сверху надеваю свитер и пальто, прикрывающее ноги до колена, − ну вот, теперь более-менее.
− Ага, ты еще лицо закрой, − Рэйч смеется, − будешь как в паранже.
− Рэйч! – с укором восклицаю подруге, − я не стриптиз иду танцевать.
− Всё, всё, − она поднимает в примирении руки, − не буду. Удачи, Кирс!
Выхожу из комнаты и заглядываю к Кэвину, сидящему на кровати в пижаме и с приставкой в руках. Вроде и взрослый он уже, да вот приставка − это их болезнь.
Вся комната в постерах, плакатах и наклейках. И у меня такое было, но все мы растём. Скоро и у него здесь будет всё иначе, и только некоторые маленькие детали будут напоминать о его детских вкусах и привычках, которые будут греть душу и с которыми никак невозможно расстаться.
− Кэвин, я ушла.
− Надолго?
− Постараюсь через часа два быть. У нас остается Рэйчел.
− Хорошо.
− Кэвин… − устало опираюсь о дверной косяк, − ты же уже взрослый, все понимаешь, правда?
− К чему клонишь Кирс? – он вопросительно поднимает брови.
−Давай мы не будем об этом говорить ни маме, ни бабушке, хорошо?
− Да понял, не маленький. Я и не собирался Кирс.
− Спасибо… Ладно, я пошла, скоро буду.
Он всё понимает. И это хорошо. Я не хочу огорчать ни маму, ни бабушку. То, чем я буду заниматься я не могу назвать зазорным, но и похвалить за такое себя не могу. Я должна туда идти, у меня просто нет выхода.
Спускаюсь вниз по лестнице, и выхожу из дома к своему старенькому Форду. Ровно в десять вечера я стою у черного входа в клуб. Оставив машину на стоянке, стучусь в дверь и называю охраннику свое имя, показывая права. Меня проводят к Блэйз.
− Привет детка, ты готова?
− Да, только пальто и свитер в гримерной оставлю.
− Хорошо, я скажу ребятам, что пришла наша «новинка», Келз тебя тут разрекламировал и тебя хотят лицезреть. Иди, готовься, я позову.
Выхожу из кабинета Блэйз и иду уже в знакомую гримерку. Только сейчас здесь людно. На диване сидят две девушки, на трех стульях напротив зеркал у противоположной стены сидят еще две. Заметив моё движение, все дружно прекращают разговор и оборачиваются. С дивана встает одна высокая девушка, с черными как смола длинными по поясницу волосами и оливковым оттенком кожи.
Какие же они холёные. Сексапильные танцовщицы с горящими глазами и спортивными телами. Они заставляют смотреть на них с задержкой дыхания, с замиранием сердца, с восторгом. Не удивительно, что они за ночь могут много заработать. Они знают, как выглядят и знают себе цену. Ох, как же мне далеко до этого.
− Привет, я Бриттани, но здесь меня зовут Пантера. А ты Кирстен, да?
− Ага, − смущенно переминаюсь с ноги на ногу.
− Блэйз и Келз говорили о тебе, заходи, мы не кусаемся. Все девчонки знают о тебе, много денег нужно?
−Много. Двадцать пять тысяч. – В комнате тишина и раздается тихий свист.
− Да уж, немало. Ничего, здесь можно и такие деньги заработать. Не сразу конечно, будешь копить. Садись, − она указывает в сторону дивана.
Мне всё-ещё немного неловко среди них, таких раскованных, но их понимание моей ситуации немного меня успокоило и даже ободрило. Может всё не так плохо?
− Я Триша, − представляется девушка с русыми волосами и голубыми глазами, сидящая на диване.
− Я Кэри, − произносит девушка с правого стула.
− А я Моника, − говорит последняя девушка.
Я снимаю пальто, свитер и кладу вещи позади себя на диван. Их оценивающие, но не озлобленные, а местами даже сочувствующие взгляды убрали мой страх. Они улыбаются и приветливы. Возможно, я зря так переживала?
− Тут есть шкаф, можешь все положить туда, − открывает дверцу Бриттани.
Кладу свои вещи. В этот момент заходит Блэйз.
− Кирстен, Пантера, на выход.
− Идем, − подмигивает мне Бриттани, сейчас покажешь им, на что ты способна. Блэйз сказала, что ты не профессионал, но если что подучим, не бойся.
Мы идём по коридору с мягким светом. Ну вот и мой выход. Настоящий первый выход. По спине откуда-то снизу по позвоночнику проходит нервный холодок, а ладони покалывает. Вот он мандраж, самый настоящий. Вытираю слегка вспотевшие ладони о штаны. Я боюсь всего, что меня там, за дверью впереди может ожидать: те взгляды, касания, предложения.
Уже перед самым выходом в зал Блэйз оборачивается, еще раз оглядывая с ног до головы меня и Пантеру.
− Кирстен твой пилон будет темный. Начинает Пантера, она рукой укажет на тебя, твой пилон осветится и тогда твой выход девочка, поняла? – в тоне ни нотки ободрения и напутствия, чисто деловой тон хозяйки.
− Поняла.
− Тогда пошли девочки.
Вдох-выдох. Захожу в зал и Блэйз заводит меня на темный островок, где совсем темно, Пантера уходит через один островок и подходит к более осветленному пилону. Блэйз подает знак диджею, он кивает и звучит музыка. Пантера начинает двигаться делает пару круток вокруг своего пилона, забирается на него профессионально и идеально делая элемент «полулотос» одной согнутой ногой держась за пилон, поддерживая ногу рукой за лодыжку, а другую, вытянув вниз и свободной рукой указывает на меня.
Мой выход. Мысленно себя одёргиваю не бояться. Просто нужно представить, что я в студии, сфокусироваться только на пилоне и своих чувствах.
Шумно выдохнув и выровняв плечи, делаю две крутки вокруг пилона, расстегиваю штанины и уже в шортах забираюсь на пилон. Он достаточно высокий и позволяет делать различные элементы, что очень хорошо, можно эффектно спуститься вниз. Задержавшись вверху, делаю элемент «горизонталь», цепляясь внутренней стороной бедер и рукой за пилон, перехожу в «журавлик», цепляясь согнутой ногой за пилон, вторую горизонтально вытянув, вытягиваю руки за спиной и вишу вниз головой. Это совсем не страшно, только на первых парах, когда тренируешься, но когда ты хорошо знаешь и чувствуешь своё тело, ты сможешь многое, и не такие элементы, а намного сложнее.
В зале слышны возгласы, похабные выражения. Хочется слезть с пилона и уйти, но я твержу про себя, что смогу, я всё смогу стерпеть. Я ничего не слышу.
Спускаюсь вниз на локти, делаю с пола трюк «заброс в Брасманку с локтя», локтем фиксируясь на пилоне и положив вытянутую ногу на него, вторую вытягиваю вверх к пилону и свободной рукой, проведя по ноге, лежащей на локте, снова берусь за пилон, встаю, делаю крутку «ведьма» и мой пилон снова темнеет. Вот и все. Кажется, я пережила свою минуту позора, минуту с похотливыми взглядами, улюлюканием, свистами и похабными фразами в мой адрес нетрезвых мужчин. И главное, мне что-то за это заплатят.
Спрыгиваю с островка, иду, почти убегая в гримерную, и сажусь на диван, закрыв глаза. Держаться было тяжело. Хотелось спрыгнуть и убежать, когда слышалась фраза или свист. Но я смогла. Я выдержала, а значит и дальше смогу.
В комнату заходит Блэйз.
− Молодец Кирстен, хорошее начало. Еще два танца и зайди ко мне. Девочки, − она оглядывает остальных, − готовимся.
И снова через двадцать минут я выхожу, мой пилон уже освещен. Уже я чувствую себя увереннее. Я знаю, что должна держать в своей голове и чего не слышать. И теперь уже легче.
Проходит один танец, а затем еще через полчаса на другом пилоне и третий. Я выдохлась. Не физически, а морально. Я немного подавлена тем, что здесь увидела и ощутила, мне нужно немножко времени, чтобы к этому привыкнуть.
Одеваюсь в гримерной, и иду к Блэйз.
− Заходи. − Она сидит за столом, сбросив туфли. - Ну что ж, хороший старт. Сегодня твои 500 баксов, неплохо, а? – открывает ящик и достает пять купюр по сотне.
У меня поднимаются брови от услышанной суммы. Так много всего за три танца? Гнетущее чувство стыда и неприятных ощущений от атмосферы немного растворяется, появлением радости.
− Пятьсот? Вы серьезно? За три танца?
− Твои клиенты малышка хорошо заплатили. Завтра работаешь?
− Да! − с восторгом и улыбкой забираю деньги в карман, − да, я обязательно приду.
− Тогда до завтра детка, − она подмигивает, − думаю, выход найдешь.
− Ага. − Выхожу из кабинета.
Быть может всё действительно не так плохо. Чтобы еще раз убедиться, что заработала так много, я достаю из кармана деньги и снова пересчитываю. О, значит, несколько месяцев работы тут и я соберу нужную сумму. Как же здόрово!
Пить хочется страшно, а ещё сказать Келзу спасибо, что помог мне, и я иду в зал к барной стойке.
− Келз! − громко зову, пытаясь перекричать громкие басы, − воды дашь?
− Ух ты, − слышу за своей спиной незнакомый мужской голос, − кто это у нас здесь, никак наша новая звезда?
Медленно оборачиваюсь, понять, мне или это адресовано. Передо мной парень лет двадцати пяти, черные волосы и глаза карие, почти черные. Взгляд надменный и самоуверенный. Напыщенность из парня просто выпирает. Не люблю таких. Они девушек не ставят ни в грош. Я не стану ему даже отвечать, просто пропущу это мимо ушей.
Снова разворачиваюсь к стойке. Келз дает мне стакан воды.
− Спасибо Келз, − улыбаюсь ему и делаю глоток.
− Это Кирстен. Кирстен это Эдриэн Ройз, сын Грэгори Ройза, хозяина этого клуба, − представляет нас друг другу.
Черт. Сын хозяина. Значит, всё-таки пропустить его вопрос не удастся, и даже нужно быть милой, хоть и неприятно даже стоять рядом с таким парнем, излучающим сверхотношение и презрение к остальным. Это ниже его достоинства − общаться на равных с простыми людьми.
− Ну зачем же так официально, можно просто Эд, − он оценивающе оглядывает меня с ног до головы, − ты не танцуешь стриптиз?
О, я даже не удивлена что он это спрашивает. Яд, присущий этому типу богатеньких мальчиков, прямо читается в его взгляде. Он даже не знает, что меня сюда привело. И в отличие от всех, кто меня понял, с ним я даже не стану общаться более, чем нужно между начальником и подчиненной.
− Нет, я не раздеваюсь, − беру стакан и отпиваю половину почти залпом, − я не по этой части.
− Правда? – он вопросительно поднимает бровь, − мне казалось здесь все такие, ты у нас особенная?
Вот мудак. Видимо, моё первое впечатление не ошибочно. Обычно я сужу и оцениваю людей по поступкам, но здесь всё явно на лицо. Очередной говнюк с богатым папашей. Меня тошнит от таких, которые позволяют себе всё и в том числе показывать, что они выше и круче остальных. Вылить бы ему сейчас остаток воды из стакана в физиономию, если честно, руки так и чешутся.
− Эд отцепись от нее, − решает вмешаться Келз, − девчонка устала, − Кирс ты домой?
− Да, Рэйч осталась с Кэвином, − переключаюсь на Келза, хотя очень хочется сказать что-то колкое в адрес Эдриэна.
− Ок, пусть уже и будет у тебя, не отправляй ее сейчас домой.
− Конечно Келз, она и сумку с учебниками ко мне принесла, мы вместе поедем завтра.
− Студентка? – слышу рядом снова голос этого парня.
Ох, как же он злит, но усталость берет своё. Я не хочу с ним ни спорить, ни что-то доказывать. Я просто хочу домой.
− Послушай, − поворачиваюсь к нему, − извини, я действительно устала, и у меня нет сейчас ни сил, ни желания знакомиться и общаться, − отхожу от барной стойки и разворачиваюсь в сторону черного входа.
− Может в другой раз? – слышу вопрос у себя за спиной, оборачиваюсь, отрицательно покачав головой, и выхожу из зала.
О нет, парень, только не с таким напыщенным мудаком, как ты, записывающим девушку сразу в стриптизёрши или еще хуже, в проститутки. Ты ни любезен, ни обходителен. А деньги? Я и сама их заработаю.
Покинув клуб и оказавшись на стоянке, сажусь в Форд. На заднее сидение бросаю сумку с одеждой для пилона, завожу мотор и еду домой.
Кэвин и Рэйчел уже спят. Тихо сняв обувь, пальто и бросив сумку на полу в прихожей, поднимаюсь в свою спальню. Наконец этот день закончился. Тяжелый день, но я довольна, у меня в кармане целых 500 баксов, а это уже что-то! Отличный старт Кирс, главное держаться так же и меньше обращать внимание на всяких говнюков.
Тихонько раздевшись, чтоб не перебудить остальных, ложусь в кровать. Наконец могу обнять подушку, и, закрутившись в одеяло, думаю о маме. Мам, я тебе помогу. Обязательно. У меня уже немножко есть, и мы прорвемся.
Открываю глаза от яркого солнечного света, наполняющего мою небольшую комнату россыпью бликов и солнечных зайчиков. Ох, почему же я не закрыла шторы, но в любом случае мне нужно вставать, сегодня я должна быть и в больнице во время операции и заехать в университет.
В мою комнату заглядывает Рэйч, заспанная и в пижаме.
− Привет, − она прыгает ко мне на кровать, − как все вечером прошло? Я тебя хотела подождать, но вырубилась.
− Знаешь, 500 баксов за вечер – это довольно неплохо, − киваю ей с удовлетворенной улыбкой, −и в принципе мне все понравилось, кроме одного момента, вернее парня.
− Парня? − Рэйч с явным интересом смотрит на меня.
− Да, Эдриэн Ройз, сын хозяина, − я слегка прищурилась и, скривившись от воспоминаний о его фразах и взгляде, продолжила, − мне он не нравится, на вид слишком высокомерный и заносчивый.
− Ройз младший? Келз говорил как-то о нем. Тот еще засранец. Ему все подается готовое на тарелочке, он привык, что у него все есть по одному щелчку. Так он вчера решил подкатить, а ты его отшила, да? – подруга поднимает брови, но по самой видно, что явно веселится.
− Ну что-то вроде того, − пожимаю плечами.
− Ну ты даешь Кирс, − она уже откровенно смеется, − такие как он к отказам не привыкли, думаешь отцепится?
− Не знаю, но вчера за меня заступился Келз.
− Келз? Возможно, − она, раздумывая, кивает, − никто в клубе, насколько я знаю, не в восторге от сыночка хозяина.
− Теперь и я в их числе. Ладно Рэйч, хватит обсуждать этого придурка, давай в душ, завтракать и поедем, мне сегодня еще на операцию нужно приехать в больницу. Я очень волнуюсь за маму, и я должна там быть, пока ее будут оперировать.
− Да, − она встает с кровати, − давай, тебе же еще на кафедру, да?
− Ага, − я обреченно вздыхаю, потирая лицо ладонями, − как же мне все успеть? Да и как думать об университете. Я просто не знаю, как взять себя в руки.
− Всё будет хорошо.– Подруга садится рядом и обнимает меня за плечи. – Твоя мама сильная. Не падай духом.
Мы собираемся и выезжаем в университет. Сегодня солнечный день и довольно тепло. Завожу Рэйч на занятия, а сама еду к зданию кафедры и пишу заявление об отсутствии на сегодняшний и последующие пару дней.
Снова бегу к машине и еду в больницу, где провожу последующие четыре часа в комнате ожидания. Половина стопки журналов на столике уже мною перелистаны, я сижу на диване, сбросив ботинки и обхватив колени руками, положив голову на колени.
Я стараюсь себя не накручивать и думать только позитивно. С ней все будет хорошо, хорошо и точка! Мамочка, только держись! Живи! Я заработаю денег, мы справимся, только живи! Но вот заходит врач, уставший, но вполне довольный. Встревожено вскакиваю, уже вся истерзанная мучительным ожиданием.
− Здравствуйте Кирстен. Операция проведена, и прошла успешно. Вашей маме сделали замену клапана, и она хорошо ее перенесла. Сейчас мы ее наблюдаем в палате интенсивной терапии, где она проведет еще примерно двое суток.
Я облегченно выдыхаю. Даже не знаю с чем сравнить моё облегчение, оно подобно камню, скатившемуся с плеч, и по щекам тихо начинают течь слёзы. Всё хорошо. Осталась часть дела – поднять маму на ноги.
− Хорошо, когда можно будет на нее посмотреть?
− Завтра утром Вас смогут к ней пустить в сменной одежде. Медсестра Вам выдаст все необходимое, а сейчас идите отдыхать.
− Спасибо доктор, - я устало улыбаюсь, измученная, но счастливая. Наклоняюсь к ботинкам, обуваюсь и выхожу из больницы. На стоянке завожу свой старенький, но родной Форд и еду домой.
Готовить мне было последние дни особо некогда, поэтому я решаю заказать еду из ресторанчика на дом. Все будут непротив, а Кэвин думаю, даже рад. И нам есть, что отметить, а уже завтра съездим с Кэвином в магазин, купим продукты и будем готовить.
Дожидаюсь еду из ресторана и Кэвина, мы ужинаем, и вечером я дожидаюсь Рэйчел.
Сегодня мне снова в клуб. Но настроение на подъёме. Мама хорошо перенесла операцию и нужно её поднять на ноги, а это моя задача. И я достану эти деньги!
Так проходят последующие четыре дня: больница, университет и ночью смена в клубе. Я только один раз смогла появиться в своем танц-зале. Но мне не на что жаловаться, маме лучше, ее уже перевели в обычную палату, в университете я все буду позже догонять и пока дома штудирую самостоятельно материал с лекций, а в клубе получаю вполне приличную оплату.
Сегодня вечер пятницы и мне опять в смену. Моих в программе четыре танца. За всю неделю после того случая у барной стойки Эдриэна я видела всего один раз, когда он был неподалеку от моего пилона во время моего танца. Так что все вроде и неплохо. Выхожу на третий танец. Время включать автоматизм и выключить страх, отвращение к похоти пьяных мужчин с тугими кошельками и настроиться на свой внутренний ритм.
Сейчас думаю сделать крутку «Ангел», расправляя свободную руку и откинув назад голову, элемент «Супермен», вытянувшись на пилоне горизонтально, держась внутренней стороной бедер и рукой за пилон, вытянув свободную руку вперед, а еще возможно сделать элемент «Рогатка» или шпагат.
Звучит музыка. Я танцую, делая элементы, какие и планировала, радуясь, что могу всё-таки абстрагироваться. Надеюсь, что хоть я и новенькая, двигаюсь пусть не так ярко и эффектно как другие, но вполне показывая, что и я на что-то гожусь. По крайней мере, я очень стараюсь.
Когда музыка подходит к концу и прожектор с моего пилона убирают, я вижу возле барной стойки Блэйз и незнакомых мне мужчину и женщину. Блэйз делает мне знак подойти к ним. Спускаюсь со своего островка и иду.
− Селена, Грэгори, это Кирстен, − она представляет меня, затем поворачивается ко мне, − Кирстен это Грэгори Ройз − наш хозяин и Селена Хобс, наш очень хороший друг.
− Здравствуйте, − я смущенно киваю и пытаюсь рассмотреть людей, стоящих передо мной. Грэгори мужчина лет пятидесяти пяти, темноволосый, местами с проседью, такие же пронзительные темные глаза, высокий, среднего телосложения, в темном деловом костюме, без галстука. Рядом с ним женщина лет пятидесяти, с каштановыми волосами, уложенными в высокую прическу, в элегантном платье-чехле, зелеными глазами, невысокая, но симпатичная и изящная.
− Она особенная и не раздевается, − слышу знакомый едкий голос позади себя. Черт, опять он. Дыши Кирс, дыши и успокойся, ты сейчас стоишь перед его отцом.
− Эдриэн, − обращается к нему Блэйз, − девочка здесь временно, без контракта.
− А в чем ее особенность? − он становится рядом с отцом и наклоняет голову набок, рассматривая меня.
− Эдриэн, − одергивает его отец, − мы же не звери, девочке нужны деньги матери на операцию, а нам она тоже неплохой доход приносит, так что перестань паясничать. Мы все здесь в выигрыше, пока что. Но вы знаете милая, − поворачивается он ко мне, − я понимаю Вашу беду, но скоро клиентам это может надоесть, и придется Вам что-то новое придумывать, чтоб мы все были в плюсе.
Я смотрю, как Эдриэн расплывается в наглой ухмылке. Подонок, могу себе представить, о чем он думает. Его отец более понимающий и внимательный к чужим бедам человек. В нём виден опыт прожитых лет, мудрость. Может я что-то и придумаю.
− Грэгори, подожди. Знаешь, может и хорошо, что она не разделась, − замечает женщина, стоящая рядом сним и до этого молчавшая, − двигается она очень хорошо, как для своего возраста. Она мила, изящна и красива, личико свеженькое, посмотри на нее.
− Что ты предлагаешь Селена? – вскинув одну бровь Грэгори переводит свой взгляд с меня на неё, и обратно.
− Завтра кастинг у Винса, я думаю ее отправить туда, пусть ее посмотрят.
− В «Америка имеет талант»? Думаешь, она пройдет?
− А почему нет? У нее есть все задатки, а главное навыки, ты же видел, что она умеет. Если ее возьмут, когда будут идти съемки программы, то могут прорекламировать одно из твоих заведений и ее работающую там. Допустим тот же ресторан или твой загородный клуб, − она оборачивается ко мне, − девочка ты пойдешь?
− Я… − Боже, я? На шоу талантов? Где столько профессионалов? Колени начинают дрожать и подкашиваться, я опускаю глаза в растерянности, − я не знаю, как-то страшно, вся же страна увидит, я никогда не выступала перед большой аудиторией и судьями.
− Ты только что выступала здесь, чем мы тебе не судьи? Там будут просто более квалифицированные, специализирующиеся на создании всяких шоу, а так… − она пожимает плечами, мне кажется, ты справишься. Я позвоню Винсу, а ты завтра пройдешь кастинг и дам тебе его номер, перезвонишь ему, как будешь подъезжать.
− Хорошо, − я могу только послушно кивать. За меня уже, видимо, все решено, а мне деться некуда ¬– эти люди моя надежда заработать, − я попробую, но вы на меня сильно не рассчитывайте, конкуренты могут быть сильнее.
− Ну ты хотя бы попробуй, − она достает из кармана мобильный и оттолкнувшись от барной стойки, уходит от нас, набирая номер.
Я. На шоу талантов. Это просто не укладывается в моей голове. Как? Как я пройду? Как докажу, что я достойна? Что делать?
− Значит, таки не разденется, − разочарованно произносит Ройз-младший и вырывает меня на секунду из моих панических мыслей. Это пока единственный плюс из всей ситуации, в которую я попала.
− Не разденусь, − расплываюсь в наглой улыбке, пока Грэгори отвернулся к барной стойке за своим бокалом. Между нами происходит немая борьба без слов, его взгляд прожигает меня насквозь, но я не из робких, и с готовностью принимаю этот удар.
Возвращается Блэйз, протягивая мне карточку.
− Вот возьми. Завтра позвонишь, − она смотрит на меня, затем на слегка раздраженного и разочарованного Эдриэна, − что здесь было?
− Ничего, − словно в неведении пожимаю плечами, − абсолютно, Вас ждали. Простите, я могу быть свободна? Мне еще к одному танцу нужно приготовиться, хочу немного отдохнуть в гримерке.
− Да иди, вот тебе еще мой телефон. − Селена вытаскивает визитницу, и открыв, протягивает мне визитку, − если что, завтра звони.
− Хорошо, поняла, − держу обе карточки в руках, еще не до конца понимая, что меня завтра ждет.
− Теперь иди, отдыхай, − добавляет Грэгори, вновь повернувшись к нам, ждем тебя еще разок.
− Спасибо, − обхожу их взглядом с легкой улыбкой на лице, на секунду задержавшись на нем и насмешливо глядя ему в глаза, уже порядком разозлившемся.
Разворачиваюсь и ухожу в гримерную, а моя улыбка становится все шире. Мама меня всегда учила судить о людях по их поступкам. Но в этом случае и без поступков всё видно.
Как там говорила Рэйч? Все на тарелочке? Но ведь не всегда так. И это даже не я его обломала, так всё повернулось.
Я ухожу всё дальше, мысленно показывая ему средний палец и оставив при своих интересах. Какое разочарование, Эдриэн Ройз.
_________________