Crows Landing: Кровавое наследие

На улицах никогда не бывает спокойно. Здесь всегда что-то происходит. Вот и сегодня в связи с днем города через каждые пятьсот метров ходили полицейские, патрулировали улицы. Участились проверки документов, приходилось перемещаться с места на место в разы чаще, чем обычно. На вокзале вообще не имело смысла появляться. «Шмонали» везде, но там особенно. Зря все эти люди приезжают. Думают, что в Паттэрсоне хорошо, здесь живут только приятные и приветливые люди. Неправда. В каждом доме, на каждой улице хранятся тайны. Нелицеприятные секреты. Кладбище, центральная улица, аэропорт, который не дает всем покоя. Еще в детстве Алекс облазил его вдоль и поперек с другими бездомными пацанами и девчонками. Не верил он в сверхъестественное. Был скептиком и циником. Жизнь рано научила тому, что нельзя верить в сказки. Есть только здесь и сейчас.
К х*рам этот праздник! Абрикос! Он ненавидел этот день. Именно на день города много лет назад он приехал сюда со своими родителями. Именно тогда они умерли от интоксикации, выпив какой-то непонятной жидкости, которую употребляли вместо виски, а он остался. Один. Похоронил их на последние сбережения и продолжил жить. Как мог. Шатаясь по улицам, побираясь, ночуя вместе с другими бомжами. Низшие слои общества. Мать их так! Одна выгода от этого праздника – возможность полазить по карманам туристов и быстро укрыться в толпе. А еще можно украсть что-нибудь у торгашей. Нет. Лучше не думать о еде. Утром народа немного, поэтому «палево». Белл решил заработать более привычным для себя способом.
Алекс стоял на своем обычном месте. Прислонившись к шероховатой серой стене, согнув правую ногу. Ему хотелось курить, но он знал, что не все клиенты любят, если у него изо рта пахнет сигаретным дымом. Хотелось есть, но денег на еду не было. Вообще. От слова совсем. Если сегодня никто не подойдет, то придется снова ночевать на скамейке в парке. Благо, что в рюкзаке есть спальник, купленный в «хорошие времена» и газовый баллончик, дающий хоть какую-то возможность отыграть время и убежать.
Часто ему приходилось убегать. То от полиции, то от клиентов, то от тех, кто хотел взять его «под свое крыло». Знает он это крыло. Плавали. Больше не хочется. Алекс переступил с пяток на носок, сменил ногу, затекшую от долгого стояния.
- Работаешь?
Хвала дню города. Здоровья тебе побольше, милый мэр. Белл даже не посмотрел на того, кто задал вопрос. Коротко кивнул и пошел следом. Любопытство все же взяло верх. Глаза увидели затылок и черную куртку, обтягивающую спину. Куртка. В начале июня. Странно. Впрочем, пофиг. Похоже, сегодня ему все же не придется ночевать в парке. И даже удастся помыться. А еще поесть и купить сигарет. Красивая мордашка – это все, что у него есть. Торговать ею – все, что он умеет.

Кэйси вышла из мэрии, прищурилась и посмотрела на часы. К шефу Шарон она уже не успевает. Надо предупредить хотя бы Грейвза. Миллер нажала кнопку вызова и после непродолжительных гудков, в трубке раздался мужской голос.
- Грейвз, Эдвард, я говорила с тобой вчера об усилении мер безопасности. Совет принял решение, выделить дополнительную охрану. Это ты мне скажи, где ты возьмёшь лишних патрульных. Горожане исправно платят налоги и хотят быть уверены... Эд, повторю, уверены в своей безопасности. Что? В конце концов народная конная дружина может не спешить промочить горло текилой после парада, а наконец выполнить то, ради чего её создали сто лет назад. Всё. Увидимся.
От Сити холла было два шага до центральной площади, но мэр села в авто. Ей не надо было смотреться в зеркало, она знала, что идеально выглядит. Стилист отлично поработал. И вот уже её проводили поближе к сцене, где ведущий разговаривал с горожанами, настраивая на праздничный лад. Поздоровалась с членами муниципального Совета, двумя из четырёх и поднялась на сцену, которая была празднично украшена воздушными шарами, цветами и зеленью.

Как всегда послышались свистки, хлопанье, возгласы заканчивать болтать и праздновать пора.

Миллер улыбнулась, демонстрируя все тридцать два.
- Дорогие жители и гости города. Все, кто пришёл сегодня поздравить наш город с очередной датой и отпраздновать это событие.- Она выучила речь, которую ей подготовили, и говорила с искренней, как она надеялась, улыбкой, о том, как гордится достижениями своих горожан. Совершила небольшой экскурс в историю, коротко - о праздничной программе и бодро закончила.- Считаю День города открытым.
Потом выступил представитель муниципалитета их уезда, представитель губернатора их области, должен был выступить и шеф полиции, но им пришлось разделиться... Корделия сейчас мучила федералов. А Эда только по телефону можно было достать.

Вот ведь язык без костей, подумала Кэйси

Кэйси незаметно переглянулась с Милли. Болтун, право слово. Она хлопала где положено, принимала поздравления и втайне радовалась, что федералы не успели к началу. Почему-то Кэйси предполагала, что праздник могут отменить.
Она нагнулась к Мелинде.
- Ты слышала, они уже здесь...- подтвердила, - федералы...
А ведущий продолжал соловьиные трели

-Сейчас турнир должен начаться, а она всё тянет.
Для стрельбы из лука и ристалища, где желающие могут участвовать в битве на мечах, было выделено специальное место, прямо на площади. Расставлены мишени, сложены костюмы и оружие, мечи и луки со стрелами.

_________________

Вопреки всем законам справедливости, метафизики и земного притяжения Эдварда Грейвза ничуть не заботило то, что, как горько замечали многие мужчины в их городке, "ими правили бабы". Корделию, в конце концов, он растил сам и в ее профессионализме был уверен, да и в целом, чувствовал себя как кот в сметанной лавке.
Но порой их обеих хотелось просто убить. Особенно теперь, когда в трубке раздался голос мэра.
Грейвз не спал вторые сутки. Питаясь сигаретами даже без кофе. Не было времени.
Найти что-либо на месте взрыва не представлялось возможным в принципе, хотя все, что было найдено, на экспертизу направили, чтобы идентифицировать причину взрыва и средства.
В отсеке с жертвами они осмотрели каждый сантиметр поверхности, он сам наблюдал за этим. Что не дало им ничего нового.
По городу был объявлен план перехват, желающих выехать за пределы городка, мягко возвращали в его границы, стараясь пока избегать нагнетения паники. Всех подозрительных просили предъявить документы. Машины досматривали. Стандартная процедура.
Отчего же Грейвз тогда нутром чувствовал, что это все не то. Не то. Не ловятся в таких делах на подозрительном внешнем виде. Да и явление ФБР их порядком задерживало, давно могли отправиться в общину мормонов и провести там опрос. Если не задержания. Мало ли что нашлось бы на месте.
Но самое отвратное во всем этом - день города. Это и заставляло Грейвза сжать челюсти.

Таким и было настроение Эдварда, когда он ответил на звонок мэра. Видимо, все еще не поставленного в известность о событиях.

Усиление мер безопасности! Усиление мер безопасности, когда по городу разгуливает маньяк, если не шайка маньяков, хладнокровно вынувших органы из троих человек. Военных, что требовало определенной сноровки.
- Мы делаем все от нас зависящее, госпожа мэр, - спокойно ответил Эд, все же подумав о том, что в стенаниях мужского населения города была доля истины.

Сам же он спешил к экспертам в морг в надежде на то, что те смогут предоставить ему дополнительную информацию о точном времени смерти и предполагаемых орудиях убийства.

Поприветствовав всех вошедших, Корделия поняла, что хотя бы войну за свой статус ей вести не придется, и это было громадным облегчением. По крайней мере, все они смогут заняться делом.

Корделия несколько раз согласно кивнула, все же не до конца поверив в то, что обмен информацией будет обоюдным.
- Отлично, мы действительно лучше знаем город и горожан. В данный момент Грейвз предпринимает стандартные меры в такой ситуации, чтобы ограничить возможность сбежать из города. У нас праздник, шествия, абрикосы, средневековые бои, - все же иногда Корди было очень сложно понять Миллер, но, наверное, людям это нужно. - Как вы понимаете, большая часть наших патрульных и сотрудников отправлены, чтобы обеспечить в городе безопасность, - которую обеспечить невозможно, они не знали, откуда нанесут удар. - Нет, смысла что-либо утаивать с нашей стороны нет. Вопрос только в том, станете ли делиться сведениями вы. Почему взрыв произошел именно на военной базе, вам что-нибудь известно об этом? - в свою очередь задала вопрос Корди. - Это не первый инцидент.

Корделия не считала, что мнения в деле имеют значение и все же.
- У одной из жертв отсечена голова, у другого вынуто сердце. То, как тела были расположены, будто образуя некую фигуру, будто их оттаскивали. Этого было бы вполне достаточно для предположения. С учетом того, что у нас в городе есть представители достаточно сильной религиозной общины.
И все же Шарон не верила в это.
- Помимо способа убийства, это только догадки. У нас нет материалов медицинской экспертизы, нет результатов обследования места взрыва.
_________________

Мелинда Томас терпеть не могла перемены.
Конечно, когда перемены заключались в увеличении заработной платы или уменьшении аренды, лишнем выходном, поездке по работе не на скучное мероприятие, а туда, где можно развлечься, и тому подобные вещи, таким Мел была рада. Увы, такое случалось крайне редко, да и зачастую несло в себе какой-то неприятный подвох. Обычно перемены бывали обременительны и утомительны, требовали большого расхода сил и нервов. Если это происходило на работе - рабочие обязанности непременно увеличивались.
Так и сейчас.
И что горожан не устроил прежний мэр? Работал себе и работал, мысленно бухтела Мелинда уже который день. Всё было налажено, организовано, шло по накатанной колее, но нет же... Перемены, чтоб их!..
Новый мэр, Кейси Миллер, едва вступив в должность, с головой нырнула в работу, и работы прибавилось и у Мел. Пусть она и была всего лишь секретарём, от неё мало что зависело и она мало за что отвечала, но всё равно оказалась загруженной работой выше крыши.
Контракты, договоры, документы, отчёты - к ней стекалась уйма бумаг, которые требовалось скопировать или сканировать, распечатать с учётом новых данных или напечатать полностью новые, заверить всё печатями и подписями, раздать получателям или отправить почтой. Это занятие было особенно нудным, рутинным и выматывающим. Одно и то же весь день, изо дня в день. "Почему нельзя было оставить всё как было?" - угрюмо пыхтела Мел, с нереальной, но отчаянной надеждой, что сейчас она просто моргнёт и выморгнет, когда всё уже закончится.
Все дни с воцарения нового мэра были настолько загружены, что Мелинда находила капельку свободного времени лишь на утреннюю кружку кофе. Это святое! Но на кофе в течение дня, помимо обеда, времени уже не находилось. Как и на всё остальное, что Мелинда считала само собой разумеющимся - утреннюю (а так же полдничную, дневную, послеобеденную и вообще в любое время) пробежку по любимым сайтам, книжки, игрушки, и всевозможные личные занятия, которые можно делать на работе. Это страшное слово "некогда"...

Конечно, Кейси Миллер наверняка знала, что делала. И всё это Мел (и остальные сотрудники, разумеется) делали не зря. И, возможно, кому-нибудь когда-нибудь от того, что сейчас делается, станет лучше. Но не ей, не здесь и не сейчас.
Оставалось надеяться, что однажды это всё-таки кончится, и волосы на голове перестанут шевелиться от мыслей о том, сколько ещё всего надо сделать. Однажды...

- Уже доделываю, - отозвалась Мелинда.
С тем, как обращаться к мэру, она не до конца определилась. Они были ровесницами и вместе учились в школе, это позволяло упростить обращение, да и Кейси настаивала на именах, но вместе с тем Миллер была мэром. А Мел - всего лишь секретарём, подчинённой, маленькой серой мышкой... Ну ладно, не такой уж и маленькой... Просто серой мышью. Особенно "мышасто" она смотрелось рядом с Кейси - красивой, стройной, успешной. Рядом с Кейси Мелинде упорно мерещилось, что у неё на лбу горит неоновая табличка, на которой бегут надписи: "Толстая. Одинокая. Скучная. Неудачница".


Волшебница, да-да. Богиня кофейника и офисной техники. Ну а что? Должно же быть у каждого человека что-то, в чём ему нет равных?
- Спасибо, - кисло кивнула Мел, морщась на очередное "Милли". И не поймёшь, то ли Миллер забывает её имя, то ли специально так по-своему извращает. - Телевизионщики уже на месте.


- Будут, - согласилась Мелинда. - Дети точно, ну и взрослым тоже только дай мел в руки и городские стены, мигом испаха... то есть изрисуют.

Одно хорошо - сколько бы ни было этой дурацкой работы, но сегодня, и завтра тоже - день города. Для Мелинды это не совсем выходные, но и не полноценно рабочие дни. Не будет офиса, надоевших бумаг и печатей. Будут улицы города, вкусные пирожные, и кофе по-ирландски.


Мелинда кивнула и посмотрела в толпу, словно ожидая увидеть чужаков-федералов. Об убийстве, в отличие от некоторых горожан, она знала. Новость ужасала и будоражила, и требовала подробностей, пока тщательно скрываемых. Если бы Мел работала в полиции, она бы уже знала всё, но и место в мэрии давало ей возможность знать чуть больше, чем остальным.

Паттерсон. День города.

Можете ли вы с точностью до дня определить, в какой из них ваша очаровательная скромная женушка, с глазами ангела, с губами, что предназначены только для страсти, превратилась в изрыгающего проклятия Сатану? Вот и я упустил этот самый момент...
- Они мои братья. – Отрезал, закатывая глаза. В виске неумолимо стучал молоточек. Этот фарс мне уже начал порядком надоедать. Иногда я думаю, что у женщин после свадьбы включается режим «теща в ударе». Открыв глаза, уловил стремительное движение тарелки из, подаренного отцом, обеденного сервиза, и в последнюю секунду успел уклониться. Позади послышался звон разлетающегося вдребезги французского «небьющегося» стекла. – Удачный бросок, милая! С твоими способностями можно участвовать в состязаниях на дне города.
- Они. Тебе. Не. Братья. – Еще четыре удара в висок. – Господи, да сколько можно, черт возьми?
- Духовные, что, несомненно, дороже. И еще, Люси, я прошу, не ставь имя Божие и Сатанинское отродье в один ряд. Будь готова через двадцать минут. Сегодня праздник. – С этими словами я поспешил удалиться из кухни, где еще пара тарелок превратилась в груду осколков.
Попасть на утреннюю мессу не получилось, на это было две причины – моя жена, которая ежедневно вносила смуту в мое сердце, и день города. Но я встречусь с братьями и сестрами в самом сердце Христа вечером, где смогу насладиться долгожданным покоем. Прислонившись лбом к библии, что лежала на моей тумбе, я вознес хвалу Господу, что подарил нам жизнь.
В углу у кровати, служа подпоркой для стены, стояла гитара. Отложив библию, я протянул руку и обнял гибкий деревянный стан. Мои пальцы прошлись по струнам. Потом еще раз. Мягкие звуки вдруг стали невыносимо тяжелыми для слуха. Я шумно вздохнул и отставил гитару обратно. Ее бы надо было давно отправить в утиль, но что-то во мне неистово цеплялось за этот обрывок прошлого.
Я не писал уже два года, рифма ускользала. Я вспомнил рыжего Свэна. Мы клялись друг другу сохранить группу любой ценой. Но, год назад я встретил его случайно на улице, он спешил в аэропорт.
Виноватая улыбка и:
- Прости, друг. Предложили перебраться в Сиэтл. Ты же знаешь, Мэлли не любит Паттерсон. Обещают должность криминалиста...
А с каким жаром я потом убеждал Люси, что выпущу сольный альбом, что я вполне могу справиться с этим сам. Но прошло два года, а результата так и не было. За эти два несносных года я не написал ни строчки. Гитара пылилась, в мыслях моих царил полный хаос, жена спустила на меня разъяренных гончих, работа в маленькой фирме не приносила ничего, кроме ежемесячной скудной подачки от шефа и только в одном месте во всей Вселенной я чувствовал нечто, что было сродни умиротворению.
Люси ждала меня на улице. По ее лицу пробежала тень, но она не вымолвила ни слова. Я подал ей руку и, ощутив теплое прикосновение ее ладони, пошел вдоль цветущей аллеи. Молчание затягивалось.
- Купите газету? - Перед нами выпрыгнул малец в потрепанной рубахе, размахивая газетным свертком, словно ветряная мельница.
- Благодарю. - Я отрицательно покачал головой. Но, отойдя на несколько метров, вспомнил один из кричащих заголовков и губ моих коснулась мимолетная улыбка.
И когда Он снял четвёртую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными.

-------------
На всякий случай: жену юзаю с разрешения.
Готов отыграть любой сюжет. Если есть идеи - можно в лс, или сразу бить в лоб, я подхвачу.

Алекс вышел из отела довольный. Все случилось, как он и ожидал. Стандартная схема. Душ - Услуга - Деньги - Душ и уход. Теперь пришло время навестить и городской праздник.
На улицах царил переполох и всеобщее оживление. Парад прошествовал мимо него. Одетые в разноцветные одежды молодые люди и девушки выглядели счастливыми, улыбались. Гремела музыка. Алекса само действие не особо привлекло, каждый год примерно одно и тоже. Единственное место, где он остановился - ристалище. Жила в нем еще мечта вырасти и стать когда-нибудь рыцарем. Глубоко была похоронена. Внутри. Под толстым слоем брони, которую ему "сшили портные улиц". А потом его внимание привлекла еще стрельба из лука. Он бросил рюкзак около дерева и сделал несколько выстрелов. С одной стороны было жаль денег, а с другой - где он еще сможет потренироваться именно со стрелами? Юноша умел обращаться лишь с камнями, да пистолетом, который ему иногда давал "товарищ по несчастью" Майкл. Выстрелив в "яблочко", парень подхватил рюкзак и направился в сторону палаток. По дороге Беллу удалось вытащить парочку кошельков, а также стянуть гамбургер. Оставалось только найти что-нибудь попить. Больше тратить денег не хотелось, а потому он устроился возле одного из ларьков, подсунул по себя ногу и положил перед собой кепку, куда кинул несколько долларов.
Алекс стал петь гимн города, но оркестр играл громче, поэтому больше ничего не оставалось, как сидеть и кричать:
- Подайте безногому сироте на пропитание!

- Внутренний мир трупов намного интереснее, чем у живых. - Дениз пожала плечами и отдала Барнсу свой багаж, если хочет, пусть тащит. - К тому же они не возражают. Разумеется, я привезла всё, что мне необходимо для работы. Предпочитаю рез... работать моим любимым скальпелем. И не только им. - Про то, что помимо инструментов она привезла ещё и немаленький гардероб, Дениз упоминать не стала. Не мужского ума это дело, но разделывать в одном и том же платье сначала труп, а потом цыплёнка на ужин, она не собиралась. Кстати, про ужин для них ничего не говорили.

Зайдя в душевую в номере, Дениз осмотрелась и разочарованно поморщилась. Да, это не роскошный отель на Луаре. Единственный полупустой флакон с дешёвым гелем, и такой же шампунь не вызвали у неё никакого доверия. Не затягивая, она быстро приняла душ и переодевшись, вышла из номера. Всё-таки придётся заехать в участок, за пропуском в полицейский морг.


Шефом полиции Паттерсона неожиданно оказалась молодая женщина, и, кажется, не очень-то довольная их прибытием. Во всяком случае, её слова так и сочились плохо скрываемым ехидством.

Это Дениз отметила сразу, как только приехала в Штаты. Поразительное и всеобщее нежелание каждого, кто занимает хоть какую-то должность, даже самую небольшую, делиться хоть частью своих полномочий. У них во Франции, если следователи на местах не справлялись с делом сами и приглашали экспертов, то оказывали им посильную помощь. Здесь же, на каждом расследовании происходило одно и то же. Федералы для местных являлись вечным раздражителем, красной тряпкой. Словно сам факт того, что они были вынуждены обратиться за помощью, уже оскорблял их достоинство. Работать в такой обстановке было сложно. Слава Богу, что самой Дениз приходилось большей частью работать с трупами, которые не особо возражали, что бы она с ними ни делала.

Впрочем, всегда есть шанс на исключение, особенно, когда нечего делить. Улыбнувшись, Дениз протянула руку женщине и представилась.

- Шеф Шарон, я бы хотела получить пропуск в ваш морг и осмотреть трупы, пока они ещё относительно свежие. Когда я предоставлю свой отчёт, мы сможем сравнить наши результаты.


Дениз прикрыла за собой дверь, быстро направляясь к выходу. Мутить себе чистоту впечатлений она не собиралась. Какие бы ни были улики, она найдёт их сама. Или не найдёт. Но точно не будет искать то, что кому-то показалось, подстраивая свои выводы под чужие.

Полицейский морг не особо отличался от себе подобных заведений. Тот же холодный белый свет, запах дезинфицирующих медикаментов, дверцы холодильников. Прозекторские столы, на которых лежали три обнажённых трупа. Вымытые. Дениз нахмурилась. Какому гению пришла в голову идиотская идея вымыть трупы до осмотра эксперта? Тем не менее, она тщательнейшим образом собрала все возможные пробы с тел, всегда есть надежда, что кто-то схалтурит.

Надев халат и перчатки, Дениз посмотрела на разложенные под рукой, поблёскивающие металлом инструменты, и хмыкнув, всё же достала из саквояжа свои. Нажав на кнопку диктофона, она начала осмотр первого тела.

Труп, мужчина, примерно 35-40 лет. Мускулатура хорошо развита. Трупное окоченение - ярко выраженное, смерть наступила более суток назад, но не более, чем сорок часов. Голова отделена от тела. - Придвинув лупу, она тщательно осмотрела срез. - Срез чистый, без зазубрин, что говорит о том, что голову отделили от тела одним ударом. Используемое лезвие - длинное, хорошо заточенное. Точнее тут пока не сказать. Состояние кровеносных сосудов говорит о том, что голову отделили уже у мёртвого человека. Так. - Дениз отложила диктофон и взялась за скальпель. - Если обезглавили уже труп, то отчего же ты, голубчик, скончался? Будем разбираться.

Тщательный осмотр тела тем не менее не дал ответа на этот вопрос, покойник при жизни обладал отменным здоровьем. Все внутренние органы оказались в отличном состоянии. Задумавшись, Дениз ещё раз посмотрела на голову трупа.

- Как же тебя убили, парень? - Она перевернула отрубленную голову, - А это что такое? - Дениз вытащила из саквояжа бритвенную машинку и аккуратно стала сбривать волосы на затылке. Убедившись, что её предположение верное, она снова взяла диктофон. - В задней части шеи, на уровне волос посмертная гематома. Слабовыраженная. Полагаю, это след от резкого удара по нервным точкам, нанесённого узким тонким предметом. Предположительно, ребром ладони... - Дениз минуту помолчала, - или же железным прутом или палкой. Второе менее вероятно, поскольку механических повреждений кожного покрова не наблюдается. Так. А что расскажут твои товарищи?


Когда двери в морг распахнулись, Дениз как раз стянула окровавленные перчатки и бросила их в стоящее рядом мусорное ведро.

- Вас не учили предварительно стучаться, когда заходите к даме? - стянув халат, она отправила его вслед за перчатками. - Мало ли чем я тут могу заниматься с тремя мужчинами. - Она посмотрела на часы и прищёлкнула языком. Однако!

Собрав инструменты, Дениз мельком взглянула на предъявленный ей значок. Местный коп, всё понятно.

- Ну, что вам сказать, мистер Грейвз. Все трое убиты одним способом. Это я заявляю со стопроцентрой уверенностью. Смерть наступила вчера, в первой половине дня. Тела были изуродованы и переломаны уже посмертно. Причиной смерти во всех трёх случаях является сильный удар ребром ладони сзади по основанию черепа. Осмелюсь предположить, что человек, нанёсший эти удары, обладает отличной физической подготовкой. Это может быть спортсмен, военный, или же просто человек, владеющий методиками рукопашного боя. У вас здесь есть какие-нибудь секции, курсы самообороны, например? Ещё могу сказать, что во всех случаях, отрезанная голова, вырезанное сердце, перерезанное горло - все эти раны были нанесены одним ножом. Длинное, узкое лезвие, расширяющееся к основанию... я бы предположила, что это армейский штык-нож. Либо что-то на него очень похожее. Когда найдёте что-нибудь подходящее под описание, приносите, примерим. Так что, учитывая всё сказанное, на ритуальное убийство это не очень похоже. За одним небольшим исключением. В смывах с тел я обнаружила масло с ароматизаторами. Точно определить состав не представляется возможным, потому что какой-то кретин вымыл трупы. Но в нём определённо присутствует ладан. Может тот, кто вымыл тела, предварительно сам взял пробы, уточните. Тогда, возможно, сумеем определить производителя.

Достав мобильник, она набрала номер Скарлетт.

- Алло, вы где? Я закончила осмотр.

Опять женщина, - в мысленных интонациях Грейвза звучало уже не отчаяние, а философское смирение.
- Вообще-то я шел к трупам, - слабо улыбнувшись ее шутке, возразил Грейвз, - но всегда приятно в итоге дойти к даме, даже в нашей ситуации.
Грейвз представился и удостоверился в том, что мисс Фурнье хозяйничала у них в морге с пропуском.

- Зачем в ритуальном убийстве уродовать тела после? - Грейвз задумчиво почесал заросший подбородок, глядя на женщину и раздумывая о своем.
Слова же ее о смыве настораживали еще сильнее.
- Эксперт мог вымыть трупы без указания? По незнанию?
Возможно, все эти вопросы стоило адресовать вовсе не ей.
- Если вы в участок, я подвезу, - коротко бросил Грейвз.

Имя Охэнзи дал мне дед. Он был на половину индеец, гордился этим и научил гордиться своими корнями своих сыновей и внуков. "Мы истинные хозяева этой земли" говаривал он, рассказывая нам истории, услышанные им от своего отца - чистокровного индейца. Много бед и несправедливости претерпел народ, изгнанный со своих земель. Европейцы согнали их в резервации, как животных в зоопарки, лишили права на землю, язык, религию. Моя кровь была сильно разбавлена, но когда я слушал рассказы деда, от вопиющей несправедливости внутри рождалось что-то темное, первобытное, животное. Я смотрел волчонком на людей, таких же потомков своих дедов, как и я, и испытывал нечто сродни ненависти. Это чувство улеглось со смертью деда. Без подпитки оно отошло куда-то вглубь нутра и спряталось в тени более насущных забот.
Пока, спустя годы, я не встретил человека изменившего мою жизнь. Он спас меня, вытянул из бездны, в которую бросила меня жизнь, открыл глаза и подарил новый смысл жизни. И, главное, он верил в меня.
Я не мог его подвести. Не после того, что он для меня сделал.

Эми переоценила свои силы.
Она давно научилась блокировать поток чужих эмоций - иначе бы не выдержала ни долгих лет под одной крышей с ныне покойным отчимом Стрэнгом и здравствующей матерью, ни монотонного и жесткого существования в общине мормонов, где под внешней ледяной коркой обрядности бурлили нешуточные страсти.
Но сегодня, в этой праздничной толпе ей казалось, что океан чувств мужчин, женщин, детей и стариков вот-вот прорвет прочнейшую плотину.
Затопит. Полностью.
Она сглотнула, прошла мимо стрелков из лука, мимо рыцарей, искусно наносивших удары деревянными мечами.
Остановилась у одного из киосков. Там продавали прохладительные напитки и мороженое.
Эми в детстве обожала мороженое, готова была есть его на завтрак, обед и ужин, за что изрядно получала от родителей.
Магнус и Линда считали, что детей нужно держать в узде и время от времени эту узду натягивать.

Она сощурилась на мальчишек, которые как раз в эту секунду проезжали мимо на роликах.
Интересно, насколько прочна узда, которую надели на отца в тюрьме?..
После гибели Роузи его не осудили - дело признали несчастным случаем.
Но Магнус Нортман и его дружки-головорезы все же допрыгались.
Через год, уже находясь в Калифорнии, Эми услышала разговор отчима и матери.
"Осужден... за вооруженное нападение... Нечестивая тварь, и по грехам справедливо воздалось ему!"
Срок - сорок лет без права досрочного освобождения. Иначе говоря, пожизненно.
Реакция матери?
С того момента, как Линда подтвердила в морге Сиэтла факт родства с погибшей дочерью, Магнус для нее умер.
А уж после срока - он, что называется, оказался стерт с карты ее памяти. Навсегда.
Она запретила Эми даже упоминать его имя.
А сама каждый день на собраниях твердила о милосердии к ближним.
"Фарисейка. Как все они", - со злостью подумала Эми.

Рядом кто-то выкрикивал просьбу о помощи.
Подросток, бледный и худой - скулы торчали, будто он постоянно недоедал.
Поддавшись странному импульсу, Эми купила две порции мороженого и подошла.

- Привет, - она смотрела на землю, как всегда. - Я Эми Нортман. У меня тут лишнее мороженое. Не хочешь, случайно?
Она прислонилась к ближайшему дереву и аккуратно сняла упаковку со своего.
- Ммм... вкусно как.
Удовольствие было таким острым, что Эми сама поразилась.
И почему она вечно сидела тише воды и ниже травы, как маленькая повинуясь Линде?
Она уже давно взрослая. Имеет право принимать собственные решения.

Хорошо бы удалось бросить ту надомную работу, которой занимается сейчас, и вернуться на медицинский.
Она его так и не окончила, ушла на третьем курсе.
Из-за Линды, конечно. А из-за кого же еще.
Вспомнив скандал с ректором, Эми сморщилась и заела горечь воспоминания кусочком лакомства.
_________________

Алекс посмотрел на блондинку и подумал: Шла бы ты от меня подальше, еще замараешься, чистюля. Но мороженое взял и даже встал. Неудобно было сидеть, когда девушка стоит над тобой и в ее взгляде читается все прискорбие мира. Да и нога затекла. Хорошо иметь длинные ноги. Но иногда - очень неудобно. Особенно, если они такие костлявые.
- Привет. Я - Алекс. Спасибо за мороженое. А попить у тебя ничего нет? - Нет. ну а что? Наглость - второе счастье. Так всегда мама говорила. А он помнил, что говорила мама, когда была трезвая. Редко случалось. - Как тебе праздник?
Алекс увидел, как девушка поморщилась и решила, что, наверно, ему больше сегодня от нее ничего не перепадет.
- Ну да. У меня две ноги. Но я действительно сирота. А твои где родители? Или друзья. Почему ты ходишь здесь одна? Знаешь, я слышал, что уже пропало несколько кошельков. Здесь одному небезопасно. Особенно молодой девушке. - Алекс не стал говорить, что это именно он и скоммуниздил те кошельки. Не стал говорить, что в толпе замечал еще несколько таких же как он людей- отбросов.

За окном проходило праздничное шествие, толпа народа шла по улице, вслед за разряженной в костюмы публикой. Судмедэксперт, как только получила допуск в морг, тут же умчалась. И кажется у нее было при это блаженно-воодушевленное лицо.

Я потер ладонью шею сзади, которая ломила от усталости и от предыдущей бессонной ночи и прислонился бедрами о подоконник, я скрестив руки на груди, слушал шефа полиции.
- Мы выясняем причины взрыва, - неопределенно ответил, бросив быстрый взгляд на коллег, и сменил тему, посмотрев на небо. - Я бы хотел осмотреть место преступления, а в темноте это делать бессмысленно. Может завтра утром? - задал вопрос скорее своим коллегам, чем шефу.
Улица шумела, и я снова посмотрел в окно, слегка изменив позу, при этом внимательно прислушиваясь к разговору О'Коннэл с Шарон о деле.

Я задумчиво кивал, слушая женщину.
- Они могут быть на празднике? - перебил я женщин, и пояснил на вопросительный их взгляд. - Те, кого вы подозреваете? Думаю стоит за ними понаблюдать, прежде чем вызывать на допрос.
С улицы донесся запах сладкой выпечки, и я понял, как проголодался. Целый день работы и нудного перелета. Еда в самолете в расчет не входила.

И ни черта то у вас нет, дамочка, - ехидно подумал, продолжая скептически глядеть на шефа полиции.
- Думаю ждать результатов нам осталось недолго, - вспомнил с каким энтузиазмом Дениз рвалась окунуться в работу. - Скоро мы все узнаем.
Выяснив, что ничего еще не выяснено, а Скарлетт О'Коннэл продолжала задавать вопросы Шарон, отошел от окна к Муру. Странный на вид, агент зачастую отпугивал, но был хорош в допросе, и умел напасть на нужный след.
- Как насчет того, чтобы осмотреться, наведаться на праздник? - кивнул на улицу, в сторону окна. - Заодно и перекусить?
Но будто вспомнив, снова бесцеремонно перебил своего начальника:
- Агент О'Коннэл, простите, - дождавшись кивка продолжил, - шеф, наверное, пока не стоит распространять подробности убийства среди жителей. Может начаться паника, а это нам совсем не нужно. Но стоит как-то намекнуть, чтобы были осторожными и сразу же сообщали вам, о любой подозрительной мелочи.
Порой бдительность и мнительность местных жителей очень помогала в расследовании.
_________________

Парень принял мороженое, а потом...
Встал.
Ну и ну!
Это было более чем неожиданно. И забавно.
Эми даже улыбнулась, правда, прикрыла рот ладошкой и сделала вид, что кашляет. Кажется, она не Господь, чтобы исцелять не ходячих?
Значит, парнишка врал. Явно уличный, взгляд, как у голодного кота - настороженный и пристальный.

- Пожалуйста, - спохватившись, она опять уставилась в землю, но потом переборола себя и снова поглядела на незнакомца. - Попить есть в киоске, могу купить. Праздник вроде обычный, я мало на них бываю.
Сморщившись, Эми почесала кончик носа. Оркестр гремел, но вдруг музыка затихла. В наступившей тишине говорить стало легче.

- О, рада видеть обе твои ноги. А безопасность... да кому я нужна? У меня и воровать нечего, - она выкинула обертку от мороженого в мусорку и облизнулась.
Эми направилась к киоску и постучала, привлекая внимание продавца:
- Будьте добры, напиток. Один.
И обернулась:
- Тебе какой... э... и как тебя зовут? А, Алекс. Прости, отвлеклась.
_________________