Ты и скрипка

 » Ты и скрипка  [ Завершено ]

Аннотация: Он не знает что такое нежность. Его очень редко кто обнимал. Даже в детстве. Он уверенно шел к своей цели, не обращая на мешающие эмоции внимание. Он научился их сдерживать, потому, что знал их влияние. Эмоции это смерть. Только в одном случае он мог себе позволить лишь маленькую привязанность. Иметь что-то свое и беречь это от всех на свете. Хранить это в своем замерзшем сердце в стеклянном колпаке. И никогда не открывать, чтобы не испарилось. Иногда это чувство так печет в груди, и он что бы укротить этот огонь шепчет:
Добрый доктор Айболит
Он под деревом сидит
Приходи к нему лечиться....

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Анна-Эвелина)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 23.05.2016


_________________

 » Глава 1

Ты и скрипка

Пролог
Я смотрю на тебя. Смотрю и не могу наглядеться. Почти не осталось тебя моего. Ты их. Такой серьезный и взрослый. Хотя ты всегда был взрослым. И в десять, когда тебя отправляли присмотреть за мной на детской площадке. И в пятнадцать, когда проверял мои уроки и собранный портфель.
Ты научил меня играть в нарды, карты, домино. Не терпел мое упрямство. А когда, несясь во всю прыть по двору, вдруг ненароком упаду, сразу ищу тебя. Шипя от боли и скрывая слезы, встаю отряхиваясь. Если тебя нет, могу и поплакать. Только тихо так. Чтоб никто не видел. Ты жуть как ненавидел плакс. И твоя фраза, что девчонки все плаксы и нюни меня стимулировала и сдерживала.
Я даже свой метод придумала, как не заплакать. Не всегда работало, но все же помогало отвлечься.
Всегда был ты. Вот иду я из кино с девочками, ты с мальчишками за углом куришь и даже не смотришь в мою сторону. Как только мы расходимся по домам, ты будто из воздуха появляешься и бурчишь, что снова без кофты вышла. Накидываешь мне на плечи свою куртку, и я кутаюсь в нее, ощущая тепло и твой запах. Незаметно вдыхаю его, кутая нос глубже в куртку. Ты же ругаешь меня за пустую голову. Твердишь, что заболею. Хотя сам идешь в простой майке и пытаешься скрыть от меня дрожь. Зная, что если замечу, то отдам куртку обратно.

Когда это ушло? Где я так провинилась, что ты выбросил меня из жизни. Ведь я даже уснуть без тебя не могла. Да что там уснуть, я жить без тебя не могла. Вся моя маленькая жизнь состояла из тебя и скрипки...

Глава 1
Мой маленький мир состоял из стихов детских писателей, невыносимой многочасовой игре на скрипке и тебя.
Старше меня всего на три года ты казался мне всезнающим и всемогущим. Ты был такой серьезный. С далеко идущими планами на будущее. Твердо шагая по гололеду и не боясь упасть, тащил меня за руку из школы, отчитывая за подранные гамаши и сбитый лоб. Он шел так уверенно, будто по сухой дороге, когда я плелась за ним, скользя своими сапожками, и старалась не зареветь. Его теплая рука крепко держала мою саднящую от царапин ладошку, иногда очень крепко сжимала ее. Было очень больно.
Но плакать нельзя.
Это закон.
Я терпела. Старалась не шмыгать носом и что бы отвлечься от боли шептала любимые стихи:

Идет бычок качается
Вздыхает на ходу ...

Я читаю все стихи из любимой книжки, и это помогает. Я успокаиваюсь.
- Вот растяпа! Как ты умудрилась растянуться на дороге. Если бы я не увидел тебя ... Если бы я не вышел на улицу? Не знаешь? Зато я знаю. Ели бы мы пирожки с капустой на твоих похоронах. Дурочка. Кто тебя потянул через дорогу? Ведь видишь, что на улице творится. Машины бьются как стаканы на свадьбе, а тут ты еще...
И так всю дорогу. И с каждым шагом предположения моего будущего все мрачнее и мрачнее. Я не оправдываюсь, не огрызаюсь, только киваю с виноватым взглядом на каждое его:
- Поняла меня?
Только так. Любые другие действия будут иметь печальные последствия. Только с ним я так себя виду. Слушаясь и повинуясь.
Прекрасно зная, что придя домой будет мазать мои боевые раны и на мое тихое* щиплет* он грозно скажет:
А задница у тебя не щиплет?
Тут же подует на зеленое художество.
- Вась? Там котенок был. Такой маленький. Рыжий. Я его забрать хотела и поскользнулась. Я же по делу...
Посмотрев на него из под отросшей челки, я виновато улыбнулась. Васька долго строго смотрел на меня. Видно хотел своим молчанием наказать меня. Не было ничего хуже, чем такое его молчание. Уж лучше бы орал на меня и ругал.
Потом его взгляд смягчился и усмехаясь так спросил:
- Ну и где он?
Я лишь плечами пожала.

Наши с Васькой квартиры находились в одном доме. Мы жили на первом этаже, а они на пятом. Наши отцы вместе работали на местном заводе. Моя мама преподавала в институте. Его же была врачом. В итоге - родителей мы видели не часто. У меня хоть бабушка была. А у них в этом месте - пробел. Васька частенько оставался у нас допоздна. Укутывал меня в одеяло и читал мне сказки. Так бабушка велела. Когда я засыпала, он шел домой.
Вообще к нему все относились как к взрослому. В его тогда десять он был рослым и в силу образа без родительной жизни очень самостоятельным. Всегда аккуратный. В квартире чисто. На кухне даже чашки грязной нет.
Он много знал. Хотел учиться в столице. Мне кажется даже, что он выучил всю нашу общественную библиотеку. Он приучил меня к книгам. И что бы не мешала, давал читать самые толстые и без картинок. Остров сокровищ, Приключения Тома Соера, Маугли и тому подобные книги были мною зачитаны до дыр.
А еще наши семьи собирались по праздникам. Особенно на новый год. Было так весело и шумно. Бабушка хлопотала на кухне, папы наши обсуждали какие то проекты а мамы... мамы они везде мамы. Разговоры были примерно одного и того же содержания:
Ой к нам по скорой мужчину привезли...
А у меня студентка хвосты хотела здать, весь семестр прогуляла...
А у нас главврач развелся...
А у нас... А у нас...
А у нас в квартире газ, а у вас...
Начинаю читать всем известное стихотворение. Громко так... что бы всем слышно было. И все хором не поворачивая голов вскрикивают... Кто как меня зовет. Все по-разному. Но смысл один и тот же...
-Варвара!
-Варюшка!
-Внученька!
Я закрыв руками уши из вредности и не останавливаясь продолжаю. И только от резкого:
- Бася! Поворачиваюсь в его сторону.
И я смотрю в его голубые глаза с вызовом. Не отрывая взгляда, понижаю голос, но читать не перестаю. Смотрю, как один уголок его губ медленно приподнимается, превращая строгий холодный образ в нечто волшебное. Только нам ведомое. И чем тише я говорю, тем больше раскрывается его улыбка. Мне нравится его улыбка. Он становится теплым и уютным. Только моим. Когда шепчу последнее слово он беззвучно смеясь, качает головой.
Взрослые уже и забыли о нас, снова перетирая свои новости.
Я была весьма упрямым ребенком и твердо отстаивала свою точку зрения. Будь то штаны вместо платья или пионерский лагерь вместо музыкальной школы. Не знаю, где родители увидели во мне талант к игре на скрипке. Или недавно нагрянувшие бабушкины подруги, так нахваливающие своих внуков, повлияли на мою дальнейшую судьбу, но меня упирающуюся всеми ногами отдали в музыкальную школу. И пришлось согласиться и добросовестно учится. Так как вошедший посреди спора Васька хмуро смотрел и слушал все приводимые доводы взрослых. Когда все их доводы закончились, родители уставшие ушли на кухню пить чай, бросив на последок:
- Ты подумай дочка.
Я посмотрела на него самым жалобным взглядом в надежде, что он придумает, как избавится от музыкальной школы.
Он молчал. И только уголок его губ вот-вот поднимется в ироничной улыбке.
Я же... Я же жду что он скажет и боюсь того что услышу. Какая скрипка. Это же для девчонок. Он не будет со мной дружить больше... я так этого боялась. Вот как рассмеется сейчас, обзовет девчонкой и убежит. И в сторону мою не посмотрит... Только не реви, Бася.
Плакать нельзя...
- Я вечером тебя забирать буду.
Поняла меня? Родителям не до тебя сейчас.
Вот так все и решилось.
Вот так и жили. Взрослые сами по себе. Мы сами по себе.
Время менялось и мы менялись. Становились взрослее. Уже не так сказочно выглядела наша беззаботная жизнь.
Жду ваши коментарии!!!
_________________

Интересное начало
Принимайте в читатели
_________________

рада знакомству. Добро пожаловать.
_________________

Очень интересно..примите в читатели, пожалуйста

Присоединяйтесь.
_________________

Присоединяйтесь.
_________________

Здравствуйте очень интересно принимайте в читатели

Добро пожаловать!
_________________

Принимайте в читатели

Рада знакомству.
_________________

 » глава 2,

Глава 2
Проблемы, ранее проходившие мимо меня, все чаще и чаще всплывали в разговорах. А на мое пятнадцатилетие вообще случился скандал. Причем из-за ничего. Уже при распитии чая и сытом желудке завелся спор. Мы услышали его из моей спальни. Наши папы никогда не повышавшие голос кричали на кухне.
- Ты ничего не сможешь поменять, Серега. Куплено все. И скоро будет продано.
- Коля, мы с тобой столько работали над этим. Ты решил все бросить. Ради чего?
- Ради чего? Да мне надоело каждую копейку считать. Васька работает с шестнадцати лет. Ему учиться надо. Машину поменять надо. Сколько можно на тестевой тарантайке ездить. Жить хорошо хочу, понял?
- Ты плохо живёшь, Коля! - спросил мой папа?
- Не плохо. Но хочу еще лучше.
Вот тебе родители квартиру на свадьбу подарили. А мы с Машкой ее зубами выгрызали. Детдомовские мы. Ничего не имевшие. Так почему бы мне не хотеть лучшего. Разве много денег это плохо?
- Нет не плохо. Но разве в них счастье. Ведь деньги они заканчиваются. А мечта? Ты же Коля мечтал городок наш возродить. И держались мы вместе для того же. Ведь если ты уйдешь, проект закроют, завод распустят и тю-тю.
Представь, что будет. Продашь проект, деньги закончатся, что потом. Завод закрыт. Работы нет не только у тебя, но и у половины городка. Дальше что Коля?
В образовавшейся тишине было что-то страшное. Сердце прыгало в унисон со стуком маятника на часах. Притихшие в комнате мамы, кажется, боялись шелохнуться.
- Продам квартиру, и уедем в столицу. Тихо сказал Васькин отец.
Дальше я не слышала, что они там говорили. В моей голове кружились снежинки из фразы его отца. Стараясь в очередной раз не зареветь, автоматически начинаю читать стихи...
Зайку бросила хозяйка
Под дождем остался зайка
Со скамейки слезть не смог
Весь до ниточки промок.
Зайка сидит в витрине он в серенькой шубке из плюша..Читаю, читаю без перерыва. Уже идя на третий круг любимой книжки, понимаю что реву. Катятся слезы и ничего не помогает. Даже «дурацкие» стихи.
Если ты уедешь - я умру. Тихо шепчу ему. Почти без звука. Чтоб не слышал моей слабости. Чтобы не узнал, как сильно я его люблю.
- Не умрешь. Только попробуй мне умереть. Поняла?
Услышал. Так неловко стало. И так хорошо. Что я просто подошла к нему и прижалась. Будто клеем приклеилась. Никогда не обнимала его. Никогда не прикасалась. Кроме как за руку больше никак. Даже с днем рожденья поздравляла сухо кивая. Сдерживая себя в эмоциях. А тут подошла и обняла. Сама. Его.
Не ожидав такого действия, Васька неуверенно прижал меня к себе. Зарылся носом в мои накрученные по-взрослому волосы молча сопел... И вдруг выдал:
Еще ведь ничего не известно. Пьяный бред. Водка гуляет. Поняла? Ты чего шмыгаешь. Реветь будешь? Тогда я пошел.
А сам еще сильнее к себе прижимает.
Поняла меня?
Я лишь молча киваю.
Не помню, сколько мы так стояли. Может минуту может больше, только его позвали домой. А я всю ночь проревела в подушку.

И вроде бы все забылось. Перетерлось. Значит точно водка гуляла. Успокоилась. Мой день состоял из школы и скрипки. Ровно в семь вечера под окнами моего класса стояла, переговариваясь, кучка парней. Как и в семь лет, так и в пятнадцать он приходил меня забирать. Иногда ему надоедало это. Он злился на мою медлительность. На мои опоздания. Стоило мне немного задержаться с учителем, как в дверном проеме появлялась его голова и строго так приказывала:
-Бася, домой.
Даже учитель так привык к нему за столько лет, что лишь увидев его в огромном окне, улыбался и говорил:
Бася, вам пора.
Бася. Только он меня так называл. И я знала, что так он меня подпускает немножко к себе.
Иногда мы шли медленно. Он рассказывал, что-то увлекательное. И так забывался в своих рассуждениях, что полностью забывал про свою суровость и сдержанность. Его лицо будто светилось. Глаза становились синими-синими и легкая улыбка не сходила на протяжении всего рассказа. Мне было до фонаря его рассуждения. И частенько я даже не могла вспомнить, о чем он говорит. Но я терпела их только потому, что бы снова и снова увидеть его настоящую, такую привлекательную и ничем не омраченную улыбку.
Сначала он приходил один. Со временем обзавелся компанией.
Может мальчишки и дразнили его за это, но он не подавал вида и с неким энтузиазмом приходил за мной каждый вечер. Может, показывая свое отношение к мнению других, а может из вредности.
Проводив меня домой, Васька уходил гулять с теми же ребятами. Потом начал подрабатывать, где-то. Я не спрашивала. Да он бы и не сказал.
А однажды он не пришел. Опаздывал что ли. Марк Игнатьич поинтересовался даже где это мой сопровождающий. Я нервно складывая скрипку в футляр и смотря при этом в окно прищемила палец. Но по привычке даже не вскрикнула. Про себя пошипела и сунула палец в рот. Одевшись в легкий плащик, взяв инструмент, вышла на порог. Погода, еще с утра так радовавшая нас бабьим летом, окончательно испортилась. Холодным ветром и дождем хмурая осень поддерживала мое настроение. Где он есть. Уже час как должен быть. Не мог не прийти. Еще немножко подожду. Темно почти. Фонарь у ворот освещает немного дороги. И я, всматриваясь в темноту до рези в глазах, жду его на ступеньках музыкальной школы. Небольшой козырек над порогом совсем не защищал от мелкого дождя. Мои легкие туфли ни черта не грели. Тело сотрясала мелкая дрожь, а изо рта маленьким облачком выходил пар.
Оторвали мишке лапу
Уронили мишку на пол
Все равно его не брошу
Потому что он хороший...
Вдруг увидев силуэт на дороге обрадовалась. И разозлилась. И... Только походка не его. Да и не один вроде. Несколько их. И девушки смеются. Расстроившись, продолжаю расстроенно шептатьСамолет построим сами
Пронесемся над лесами
Пронесемся над лесами, а потом…
- Это ты, Варвара! Вдруг кто-то спросил меня. И я узнала одного из Васькиных друзей.
- Ты чего домой не идешь? Уже подходя ближе, спросил Шпион.
Не знаю, почему именно Шпион. Вроде родственников разведчиков у него не водилось. И выглядел он полной противоположностью всеми известного агента. Самый обыкновенный человек. Только улыбка до ушей. Хоть завязочки пришей. Улыбался он или скалился всегда. Но никогда не смеялся или хохотал. Эта улыбка показалась мне до того противной и приторной. Вот вроде ничего плохого не сказал еще, а уже мерзко как то стало.
-Ты это... Ты Ваську не жди, не придёт он.
- Почему это?
- Так он к Маринке Пахомовой на днюху пошел. Банкет у них.
-Ты то откуда знаешь?
-Так я от него. Проверить тебя пришел. Дома ты или нет.
Только не реви.
Только не реви.
Бася реветь нельзя.
- Я Ваську не жду. Нужен он мне как рыбе зонтик. Виталика Форсина жду. На свидание иду.
- Ага, ну ладно. Я пошел тогда?
Он уходил медленно, все оглядывался и оглядывался. А я приказывала себе не плакать. Щипала сквозь карман ногу так больно, как только могли замерзшие пальцы.
Почему не сказал? Да и не сказал бы. Дела. Вот и все объяснение.
Господи, как же плохо. Выть хочется. Иду домой одна. Никогда одна не ходила. Шла пешком. Без шапки и зонта. Никогда его не носила. Васька придёт с зонтом если дождь. С шапкой - если забыла дома. С бутербродами - если не успела поесть. Казалось, что он все про меня знал. Мог угадать, что мне нужно и принесет, достанет или найдет.
Холодно. Как холодно. Режет, рвет в груди. В голове ни одной мысли. Будто тыква, а не голова. Ноги онемели от долгого стояния. Но я упрямая. Я иду домой. Иду так быстро, как только могу. Становится жарко. Расстёгиваю плащ и змейку на кофте. Жарко. Не помню, как пришла домой. Помню что жарко. Тяжело так. Будто на мне тысяча тонн.Холодно...
Шпион еще приперся. Лыбится противно. Их много. Шесть или восемь. И они кружатся и смеются, кружатся и смеются.
Как больно.
Давит что то. Душит.
Я под водой. Я плыву ,плыву а сил все нет и нет. Холодно. Господи как холодно.
Плакать нельзя. Нельзя...
Я люблю свою лошадку
Причешу ей шерстку гладко
Гребешком приглажу хвостик
А потом...
Эх где же слезы. Теперь можно плакать. Теперь ему все равно -плачу я или смеюсь... Он и так ушел.
Варя пришла вся мокрая и тряслась как осиновый лист. Раздев, девочку быстро отправили греться в ванную. Потом ее обтерли водкой и, одев в теплую пижаму, отправили в кровать. Все это время она была в сознании и читала свои стихи. Уже не считая по какому кругу. Ее и книжки то уже не было. А стихи на память знает. Вот уснула наверно. Замолчала.
- Шпион, Шпион уходи. ..Не жду я... Не жду...Больше не жду...Кот Чеширский рот закрой. Зубы выпадут. Я могу плакать. Могу...
Зайку бросила хозяйка...
Бабушка смотрела на внучку и не знала что делать. Позвонила Васильевым. Никто трубку не берет. Позвонила на мобильный, ответили. Скоро будут. Через время в окне спальни сверкнули фары машины. Она скоро ,как только могла ,выскочила на лестницу, что бы перехватить соседей у лифта.
-Машенька, с Варей что то.
И со слезами вернулась в квартиру. Дочка с зятем работают допоздна.
Мария Ивановна как была в вечернем платье, так и пришла. На деревенской перине под тремя одеялами тряслась девочка. Ее лихорадило так, что зубы цокали. И она бредила, что ли...
Наморщив лоб, Маша молча смотрела на нее и что то обдумывала. А потом сказала.
- В больницу ее надо, Вера Андреевна. Я ей укольчик поставлю, должен помочь протянуть до скорой. Она горит очень. Боюсь...
Оглянувшись на хлопнувшую дверь, увидели Ваську с чемоданчиком. Взглянув на мать, кивнул в Басину сторону.
Та в ответ покачала головой и сказала:
-Вызывай скорую. Тот кивнув, пошел в коридор к телефону.
Пока ехала скорая бабушка собирала вещи в больницу все причитая. Не уберегла. Не уберегла. Олег Васильев стоял, прижавшись спиной к стене, не мог смотреть на нее. Смелость и твердый характер в этот раз подкачал. Страшно было посмотреть на нее и признать свою вину. Хоть трусом никогда себя не считал. Да и не был им никогда. Набравшись храбрости, резко поднял голову. Она горела. Это видно было сразу. Укол анальгина с димедролом поставленный матерью не особо помогал. Губы шевелятся. Или это так ее трясет?
Подошел ближе. Присел на кровать и услышал шепот:
Горит на солнышке флажок
Как будто я огонь зажег...
Проклиная себя сто тысяч раз за то, что пошел на день рожденья к Маринке. Но она же как пиявка. Уцепилась в него клещами. Вот и отец на них довольно так поглядывал. И намеки не двузначные делал. Что правильных друзей завожу. Может, что и выгорит. Выгорит. Душа моя горит. Душит совесть. Ведь не простит он себя. Слово дал и не сдержал.
Приехали врачи. Покивали головой. Мать вышла к ним о чем то говорила. Я не особо прислушивался. Подошла медсестра, потрогала лоб рукой и замерла.
- Она что стихи читает? То ли удивилась, то ли смеялась над ней. А за ответом повернулась в мою сторону.
Я не отрывая взгляда от девчонки, тихо объяснил:
-Это она так плачет.
.Медсестра, кивнув головой то ли не поверила, то ли не поняла. Лишь за спиной услышал бабушкин всхлип.
Трястись перестала. Видимо укол действует. Закутав Баську в одеяло, сгреб в охапку и пошел за фельдшером.
- Я с ней еду. Бросил идущему навстречу отцу. И не ожидая ответа, вышел из подъезда.
В карете скорой помощи я держу ее на руках и боюсь. Никогда ничего не боялся. Сейчас боюсь.
Молоденькая медсестра с интересом поглядывает на нас. Вдруг спрашивает?
- Сестренка твоя?
_________________

 » глава 3

Глава 3
Олег Николаевич Васильев родился в 1990 году. Дата рождения точно не известна. От матери цыганки ему достались черные волосы. От русского отца стать и синий цвет глаз. Он помнил свою настоящую мать лишь маленькими эпизодами. Отца она любила до одури. Ревновала и скандалила по этому поводу не единожды. Отец в силу своей военной профессии был человеком суровым и немногословным.
Мать из непонятной ревности убила отца кухонным ножом, когда тот спал. Потом забрав сына, пыталась найти своих. Увидев на перроне патруль, пристально на нее смотревший, она оставив ребенка сидеть на лавке исчезла в неизвестном направлении. По воле случая судьба свела мальчика с семьей Васильевых, когда те возвращались из отпуска. Присев возле мальчика на лавке Маша спросила его чей он. Мальчик боязно зыркал на нее своими васильковыми глазищами.
- Ах ты, какой Василек! Воскликнула Маша. Поедешь к нам жить? Насовсем.
Он смотрел на нее и не понимал. До чего чудная тетя. Улыбается. Глаза аж светятся. Может поесть дадут?
Вот так и усыновили его. Маленького четырехлетнего цыганенка. Олегом его никто не звал. Так и остался Василек, Вася.

Жили не хорошо не плохо. Каждый занимался своим делом. И он старался найти свое. Дома очень часто никого не было. Он не сорил, посуду мыл за собой, ходил на стадион играть в футбол. Да еще девчонка эта пристала. Без мозгов вообще. И никому ненужная, только бабушке.
У него никогда никого не было. Семья, в которой он жил, была бездетной. Живность заводить не разрешали. То блохи прыгают, то шерсть липнет. Вот он и завел себе кого то. Он ее приручал как дикую. И лаской и холодным взглядом. Он считал ее своей. Воспитывал, учил, сказки рассказывал. А она хлопала своими длиннющими ресницами и просила еще. А, «хитрюга». Я сначала и не понял, что она там себе бормочет. А потом разгадал загадку... Все девчонки слезы льют, а она стихи свои читает.

Потом родители ее, решили девочку на музыку отдать. Крик стоял на весь дом. Когда зашел узнать, в чем дело то встретился с ее умоляющим взглядом. Только если подумать, дело то хорошее предлагают. Весь день занята будет. Отлипнет от меня со временем. Дело свое найдет. Ну, придётся и присмотреть. Но это уже лишние три часа свободы. И высказал ей свое мнение:
- Я тебя вечером сам забирать буду. Родителям не до тебя.
Она покорно кивнула, опустив взгляд в пол.
Эта девчонка спорила со всеми. Никого не слушала. Только со мной была послушная и делала все по-моему. Почему?
Я никогда ни перед кем не отчитывался. Не спрашивал разрешения. Действовал интуитивно и не промахивался. У меня внутри будто компас. Как что-то не так делаю стрелка на красное поворачивает, а если в хорошее дело лезу так синим светится. И так хорошо становится на душе, легко и правильно, что ли.
Деньги перестал брать у матери лет в пятнадцать. А когда ей зарплату отдал, вообще геройски себя чувствовал. Она ее назад отдала, а меня к себе прижала. Странная. Плачет что ли. Прижала крепко и не отпускает. Вроде приятно. Пахнет мама больницей и мылом немного.
Деньги почти ни на что не тратил. Складывал в комоде в верхнем ящике. Когда с девчонками начал встречаться, конечно, траты выросли.
Отец. С ним отношения были неоднозначные. Мое усыновление стало для него таким же сюрпризом, как и для меня. Но жена дороже скандала. И он не переча согласился. Он уважал мою свободу пространство и выбор. Он фанатично работал на своем заводе, иногда пропадая до самого утра. Но когда положение на работе начало расшатываться он стал задумываться о большем. Большие деньги манили и соблазняли как Адама яблоки.
И вот на Баськиных именинах произошел разговор, который затронул не только интересы отца, но и работу других людей. Мы как раз были в комнате, когда услышали крики. Бася вышла в коридор и замерла. Кажись не дышала. А когда услышала о продаже квартиры стала нервно шептать что-то себе под нос. Потом я услышал то, что испугало меня до чертиков. Я умру без тебя...
Не умрешь.
Буркнул ей со злости. А она ластится ко мне. Прилипла и носом об рубашку трется. Провожу руками по ее спине, успокаивая ее и себя. Как пахнут ее волосы. Детством. Домом. Теплом. Маленькая такая. Еще и волосы накрутила. Моя.
Мне уже восемнадцать. Бизнес и финансы в институте настолько скучные, что не хожу на лекции вообще. Отец давит. Пытается влиться в элиту города. Завести полезные знакомства. А когда узнал что я тр@хаю дочку Пахомова так вообще загорелся идеей сводничества. Маринка она конечно хоть и видная девка, но для жизни не годится. Так, для развлечения, могу попользоваться. Отец же настаивает на стабильных отношениях.
О каких отношениях может идти речь, если она прошла через полгорода.
Вот и сегодня праздник у принцессы. Думаю, что побуду немного и улизну по тихому. Надо бы Баську забрать. Дождь пошел, а она опять без зонта. Но тут отец не отходит от меня ни на шаг, Марина эта вцепилась в мой локоть, будто за спасательный круг. Время летело, и я как то забылся. Расслабился немного пока не увидел Шпиона. Он шел ко мне со своей фирменной дуратской улыбкой, которая при приближении становилась все шире и шире.
- Мы в клуб, ты с нами?
-Нет, мы недолго тут будем. Я надеюсь на это. Варвару нужно еще забрать.
- Варьку? Да она дома наверно уже давно. Десятый час вообще-то. Самое время для тусовки.
Я и не заметил, как время пролетело. Надеюсь, она ушла еще до дождя
- Слушай, Шпион. Когда мимо «музыкалки» будете идти глянь на окна.
Он озадаченно кивнул и развернувшись пошел к выходу.
Родители мои тоже засобирались домой. И я с завистью провожаю их взглядом.
- Ну, и где мой подарок? Томно спросила Маринка у меня над ухом...

Гости еще не все разошлись. Вокруг гремела музыка. Я тр@хал виновницу торжества на ее же столе, задрав и так коротенькое платье. Шлепок, еще шлепок и она выгибается в экстазе. Я же никак не могу дойти до финала. Что-то не отпускает меня. Мучает. Снимаю презерватив и бросаю его возле ее ног. Хлопаю по попке и говорю на прощанье:
-Хорошая девочка.
И выхожу на улицу. Дождь и ветер пробираются сквозь пальто. Я вздрагиваю и спешно шагаю по улице. И чем ближе подхожу, тем тревожнее становится. Мне навстречу идет отец и в руках у него мамин чемоданчик. Он передает его мне, а сам идет к машине.
Я вхожу в квартиру, где прошло все мое детство и вздрагиваю от хлопка двери за моей спиной. Я боюсь. Мне не было никогда еще так страшно. От эмоций я не могу произнести ни слова, лишь киваю головой.
Дальше все происходит как в пузыре. Кто-то говорит что-то. Я машинально киваю. Не могу оторвать взгляд от Баси. Боюсь, что если отвернусь от нее, то уже не увижу больше.
Приехала скорая и врачи хотят ее забрать. Забрать мое. У меня же из-под носа. Я закутываю ее в одеяло и несу в машину. Сажусь на кушетку так и не отпускаю ее. А она все шепчет и шепчет:
-Маленькие дети ни за что на свете...
Я зарываюсь в ее мягкие волосы и вдыхаю ее запах. И тут медсестра спрашивает меня:
- Твоя сестренка?
_________________

 » глава4

Глава 4
Сестренка? Я и сам не знаю кто она мне. Впиталась в мою жизнь как вода в губку. Ни минуты покоя. Вот немного позволил себе о ней забыть и что случилось? Это не родственница, а скорее средство от скуки. А сам киваю, подтверждая неправильную догадку.
Бася беспокойно ворочается, хнычет. Неудобно ей что ли. Может жарко ей. Я немного расправляю одеяло, для лучшего прохождения свежего воздуха.
Я зарываюсь носом в ее волосы и легонько так целую затылок. Она стонет, и я пытаюсь укачать ее как младенца.
- Варенька, милая ты чего надумала, а? Я не разрешал тебе болеть. Ты чего это творишь, родная. Я тебя никуда не отпущу. Шепчу ей на ушко. Она вроде бы притихла. И дышит ровнее. Может, пронесет и ничего серьезного не будет? Она начинает опять ерзать, и я снова шепчу ей:
-Милая прости меня, пожалуйста. Пожалуйста. Живи. Я все для тебя сделаю. Слышишь. Ругать больше не буду. Буду все твои ранки зеленкой мазать и дуть, чтобы не щипало. Прости меня, пожалуйста, я немного задержался, милая. Дела были. А ты опять легко оделась и как всегда без шапки. Бася? Разве так можно? Всех родственников напугала уже. Так что хватит упрямиться и открывай глазки. Он притих думая о своем, когда из этого кокона еле слышным шепотом она сказала:
- Васька, я так замерзла там стоять. Да еще и Шпион твой...
Извини, что не дождалась, ладно?
Он в ответ лишь крепче сжал ее.
В больнице ее у меня все-таки забрали, а меня выгнали. Может, конечно, и было за что, но свое отдавать я тоже не привык. Бася пробыла в больнице уже целую неделю. В инфекционное отделение не очень то пускают. И я ее не видел.
Но своей внезапной болезнью она будто встряхнула меня. Разбудила меня от длительного сна.
Идя на поводу у отца, я терял себя. И чуть не потерял ее. И мне вдруг стало ясно, что нужно делать дальше. Как пробиваться к своей цели и не останавливаться на достигнутом.
Разговор с отцом вышел даже более чем на повышенных тонах. Речь шла о деньгах еще не заработанных. Мной руководили как пешкой. Но тут и прогадали.
И здесь отец применил запрещенный прием в любой разборке. Обвиняя Басю в срыве плана Барбаросса по отмытию легких денег, а наживка то уплывает. Это он попросил Шпиона рассказать Басе где я во всех красках.
- Вмешивать женщин в мужские дела это низко отец.
Я развернулся и ушел из дома.
Постучав в знакомую дверь на первом этаже, я с опущенной головой вошел в дом. Так и не глядя кто мне открыл, я прошел в ее комнату и завалился в постель. Подминая под себя Баськину подушку, терся носом об теплую ткань.
- Я у Вас пару часов посплю, бабушка, ладно?
Буркнул сонно Васька. И тут же вырубился.
Глава 4
Он такой милый, когда спит...
Из больницы я сбежала. Самым примитивным способом - через окно. Чувствую себя конечно не очень. Все еще шатает и голова кружится.
Когда в дверь постучали, пришлось мне вылезать из-под одеял. Бабушка ушла на рынок, мама с папой на работу, а меня оставили болеть.
Васька прошел в комнату и завалился на мою кровать.
Вот попадет мне от него, когда узнает, что я дома.
- Вась, давай куртку снимем.
Шепчу я. Хочу потянуть за рукав, но он перехватывает мою руку своей и открывает глаза. - Ты чего дома? Когда явилась?
- Тебя видеть хотела. Сегодня утром пришла? Давай куртку снимем, Вась.
Он послушно привстал, помогая мне его раздеть, продолжая ворчать:
- И в чем ты пришла, в тапочках?
Тебе же еще даже вставать нельзя.
- Ну, тогда подвинься...
И так было хорошо в его объятиях. Будто мы два пазла на которых совпали картинки. От него пахло улицей, сигаретами и пеной для бритья. Я вдыхала его запах, стараясь запомнить навсегда. Никогда мы не были так близко друг к другу как сейчас. Я так боялась уснуть, боялась, что когда проснусь, то его со мной не будет. Как ни старалась, а глаза все равно закрывались.
Проснулась, от того что на мою кровать кто то сел. Тут же открыв глаза, я увидела бабушку. Васьки уже не было. И от этого стало так тоскливо.
- Варенька, ушел он.
Милая дорогая не нужно так терзать свою душу. Ты же все сердце себе исцарапаешь. Человек он тяжелый, не поддающийся. Ты девочка маленькая, сказки еще читаешь. Постарайся забыть его. Я знаю, это очень трудно будет сделать. Но ты ведь только начинаешь жить. Все еще впереди и любовь у тебя будет и семья со временем...
- Бабушка, что ты говоришь? Я замуж пока не собираюсь.
- Но когда я увидела вас... когда я... вы были вместе на кровати...
- Ох, бабушка. Да он просто устал и соскучился. И человек он самый добрый и ласковый. Скрытный и холодный, потому что не знает, как выразить свои эмоции. Считает это лишним и выражается по существу. Просто он не раскрывает всем свое сердце. Практически никому не открывает.
- Но все же... ты не сможешь всегда быть с ним. Детство заканчивается. У него своя дорога, у тебя своя.
- Да бабушка. Ты частично права. Пока дороги у нас параллельные, но когда-нибудь, бабушка, когда-нибудь они сойдутся в одну.
- И когда это произойдет, Варенька?
- Еще не скоро, бабуленька. Еще совсем, совсем не скоро.
- Ну что же поживем, увидим, детка. Поживем, увидим. Суп будешь?
Моя мировая бабушка всегда поддержит и накормит. Ее неутомимая сила передается и всем нам. Моим родителям пеленками заниматься было некогда. Инженерное дело и исследовательские работы в социальной сфере их привлекали больше, чем продолжение рода. Даже свадьба у них была не как у всех, а за компанию. Встречались они долго, а вот до серьезного шага дойти никак не могли. И вот, когда их друзья женились, мой отец, как истинный джентльмен, дал взятку, и их с мамой тоже расписали. Но только по-тихому. По сути, и я у них появилась случайно, незапланированно и в неурожайный год. Тут бабушкино участие и опыт пришлись весьма кстати. Поэтому моим воспитанием занималась она. Ну а потом и Васька иногда...
_________________

Спасибо