Море-это она... (фанфик по Властелину колец)

 » Море-это она... (фанфик по Властелину колец)  [ Завершено ]

Мой первый фанфик по властелину колец. Это моя версия того, каким бы могло быть ВК, если бы в него была включена любовная линия с Леголасом.

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Anonymous)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 06.07.2016

 » Глава 1

В Валиноре всегда были рады, когда приплывали корабли, эльфы приезжали домой, туда, где их место, где не было зла, печали, бед, врагов, и непрекращающихся войн. Большому и красивому кораблю были несказанно рады, еще бы, ведь приплыли не кто-нибудь, а сыновья Элеронда. Высокие и красивые юноши проследовали прямо к Ингвэ, Верховному королю всех эльфов. Элладан и Элрохир не радовались красотам самого прекрасного места, не радовала их чарующая атмосфера этих земель, здесь они по делу, отсюда им предстоит уехать, и это очень огорчало эльфов.
Во дворце короля Ингвэ гостям очень были рады. Большая семья короля встретила эльфов очень приветливо. Гостям показали сад, с чудесным озером, которое облюбовали белые лебеди, и замок, но и это не порадовало гостей.
- Нимирэль, Нимирэль, к нам приехали эльфы, - маленькая девчушка с длинными, слегка растрепанными волосами, вбежала в комнату любимой тёти, - Ты бы их только видела, они такие красивые, только грустные от чего-то.
Девчушка тараторила, захлебываясь от эмоций, что вызывало у Нимирэль легкую улыбку. Лагуна, так звали девчушку, была дочерью ее старшего брата, Ингвиона. Эльфийке было не до гостей. Ее сердце мучала тоска и тревога, что-то подсказывало ей, что для нее грядут тяжелые времена.
- Посмотри на кого ты похожа, что о тебе подумают наши гости? - с улыбкой произнесла тётка, и начала заплетать мягкие, как шелк волосы племянницы в тугие косы. Взгляд сам по себе упал на маленькую коробочку, и сердце от испуга ёкнуло. Весь дворец и все ваниар ждут когда ее отец назовет соправителя. Нет, он будет править еще очень долго, и еще не скоро отойдет от дел, Ингвэ решил, что начал уставать от нескончаемого потока аудиенций и приемов, молодой и сильный соправитель ему был необходим. Никто не знал кто это будет, никто, кроме Нимирэль. Она совсем не хотела эту должность, она думала,что отец выберет Ингвиона, как своего старшего сына, Идрис, свою сестру, или Финарфина, своего племянника, ведь именно он возглавлял ваниар в Войне Гнева. Любой бы из них справился гораздо лучше чем она, это же очевидно!
- Ты олицетворяешь собой всех ваниар, в тебе всё то, что для нас ценно, и во что мы верим, ты самая лучшая кандидатура из всех, кого я знаю,- звучали в голове слова отца,- сомневаться в себе - это нормально, это означает, что ты будишь искать свои недостатки, и совершенствоваться. Я верю в тебя.
- А я нет. И я боюсь, что ты совершил ошибку.
- Я принял решение,- с улыбкой произнес отец, - Ты ведь не заставишь меня о нем жалеть?
- Мне надо подумать, - грустно произнесла Нимирель, глядя на красивый перстень с белым сверкающим бриллиантом. Это кольцо правителя Валинора, ей казалось, как и должность, слишком большое и тяжелое, того и гляди норовило соскользнуть с пальца. Оно не её, не для нее, и врятли когда-нибудь таковым станет.
Скучные приемы Нимирэль не любила еще больше, чем ее маленькая племянница, но на этот раз эльфийка решила на нем присутствовать. Аудиенции просили недавно приехавшие Элладан и Элрохир. Эльфы долго восхищались сначала красотой Валинора, потом прекрасным дворцом короля и его гостеприимством, после чего перешли к своей просьбе.
- Владыка Элеронд нижайше просит откликнуться на несчастье Средьземелья. В первой Войне Кольца был повержен Саурон, жестокий и ужасный правитель Мордора, но его дух сейчас силен как никогда. Для всего Средьземелья настали темные времена. Мы надеемся на помощь и содействие своих сородичей и нашего верховного владыки. Нам нужна помощь целителя, ибо мы знаем, что никто не ведает лучше в медицине, чем ваш великий народ.
- О содействии какого рода идет речь? - Ингвэ внешне сохранял спокойствие, но его сердце разрывалось от боли.
- Мы надеемся на помощь целителя для существа по имени Горлум. Он подвергся воздействию кольца, и теперь любит и ненавидит его одинаково сильно. Горлум находится под пристальным присмотром короля Трандуила в Лихолесье. Король Трандуил лично гарантирует безопасность целителю.
- Я очень сочувствую Средьземелью, однако, мне надо все хорошо обдумать, дабы не задерживать вас понапрасну, обещаю сообщить вам свой ответ завтра.
Нимирэль смотрела на Элладана и Элрохира, а видела перед собой ужасные картины. Сожжённые города, людей, эльфов и гномов, захлебывающихся собственной кровью, горы трупов, и ужас всего живого. Эльфийка кожей чувствовала всю ту злость и ненависть, что исходила от Мордра. Она должна помочь, она должна хоть что-то сделать для спасения Средьзимелья.
- Мы не можем отмахнуться от них, не можем отправить их ни с чем, - произнесла эльфийка, после ухода гостей.
- Если кто-то из целителей захочет отправиться в этот тяжелый пусть, я прикажу снарядить его всем необходимым,- ответил Ингвэ.
- Кто-то уже желает это сделать, - спокойно и уверенно произнесла Нимирэль.
- Нет. Я не позволю тебе! Ты не знаешь того мира, не знаешь всю боль, что тебя там ожидает. Ты еще даже не ступишь на землю Ривендейла, а уже почувствуешь тьму их мира. Покидать Валинор было бы безумием для тебя. Ты не знаешь ужасов войны и боль утрат. Даже ты не всесильна, и не умеешь воскрешать мертвых. Твое сердце будет переполняться болью от одних только воспоминаний тех ужасных событий, и эта боль будет сопровождать тебя всю твою жизнь. Я не желаю тебе такую судьбу.
- Желаешь ее кому-то другому? - с горечью спросила Нимирэль, - Ты сам много раз говорил мне, что я лучший целитель из всех, которых ты когда-либо знал. Наша раса лучше других чувствует жизнь, именно поэтому мы лучше других освоили медицину. Если я останусь, если ты переложишь мои обязанности на кого-то другого, то как на это посмотрят другие? Разве это не будет проявлением трусости и малодушия?
- Я очень горжусь тобой, но я боюсь тебя потерять, - грустно произнес Ингвэ.
- Я вернусь, я обещаю. Я ведь целитель, и иду в качестве целителя, а не война, - с улыбкой произнесла Нимирэль.
***
Отец был прав. Во всем прав. Еще не успел их корабль отплыть от родных берегов, а она уже почувствовала тьму Средьземелья. Хотелось как можно больше налюбоваться родным домом, как следует его запомнить, чтобы в чужих краях эти воспоминания согревали ей душу. Эльфийка крепче сжала руку Финарфина, хорошо, что он с ней, вдвоем не страшно, а вдвоем с Финарфином тем более. Отец от чего-то настоял на том, чтобы она взяла перстень правителя, она не понимала причину этого желания, но упрямиться не стала. Он будет с ней, всегда с ней, на тоненькой цепочки на шее, чтобы не потерялся.
- Не позволяй своему народу покинуть Валинор, маленькая эльфийка,- услышала она вдруг в голове тихий, спокойный голос Манве, и также мысленно задала ему вопрос.
- Я сделаю все возможное. Но почему?
- Все ваниар, что будут участвовать в Войне Кольца, навсегда изменятся и потеряют часть своей души.
- Значит война неизбежна. Что должен сделать ваниар, чтобы потерять часть своей души?
- Отнять жизнь,- грустно ответил Манвэ,- они вернутся, но они вернутся другие, не позволяй им уходить, маленькая эльфийка.
Значит она должна быть одна. Так надо. Так будет лучше для ее народа, важно только их благо. Если войны не избежать, если не избежать тьмы и боли, то пусть лучше изменится только один эльф. Только один эльф, решивший помочь, остальные должны вернуться. Финарфин вместе со всей делегацией тоже вернется, она приложит к этому все усилия, она должна.
Чем ближе они приближались к Ривендэйлу, тем сильнее было чувство, что она там кому-то нужна, кому-то очень нужна. Все быстрее корабль набирал ход, все сильнее было это чувство. А уж когда они пересели на лошадей, эльфийку было не удержать. И плевать, что светлые волосы растрепались, плевать на то, в каком виде она предстанет перед Элерондом, ее там очень ждут.
Они пришли всего на несколько минут после приезда Арвен и Фродо. Нимирэль очень удивилась увидев существо, которое ей назвали хоббитом. Странный маленький человечек был серьезно ранен, из него буквально утекала жизнь. Нимирэль сразу поняла что-это не обычная рана, ведь ранено было не только его тело, но и душа. Эльфийка положила на рану руку, все тело хоббита озарил яркий белый свет, и рана затянулась. Но это было не всё, что-то темное еще оставалось, еще был какой-то осколок чего-то темного внутри него. Если бы она была в Валиноре, если бы его можно было туда доставить, то он бы обязательно вылечился, а здесь?
- Что за существо нанесло ему эту рану?- спросила Нимирэль.
- Его ранил призрак, - ответила Арвен.
- Мне очень жаль, но здесь невозможно вылечиться от этой раны до конца. Всю жизнь она будет давать знать о себе, - ответила эльфийка.
- Мы благодарный вам за то, что вы откликнулись на нашу просьбу,- тепло произнес лорд Элеронд.
- Расскажите подробнее о том, кто такой Горлум, - попросила Нимирэль.
- Он долгое время носил кольцо Всевластия, которое дало ему неестественно долгую жизнь, и теперь он любит и ненавидит одновременно, - ответил Элеронд, - Мы надеемся, что вы согласитесь посетить совет, на котором будет решаться судьба кольца.
- Непременно, - легко и непринужденно ответил Финарфин, - Однако, прежде, расскажите нам, как попасть в Лихолесье.
- На днях мы ждем приезд принца Леголаса, он и его свита будут сопровождать вас.
Ну вот и всё, теперь можно и отдохнуть. Теперь всё закончилось. Можно как следует осмотреть дворец, оценить изящество замка, красоту пруда, красноречие Элладана. Или это был Элрохир?
За красотами Ривендэйла, протокольными комплементами в адрес сопровождающего и дворца, Нимирэль совсем не заметила как блестят глаза спутника, как он не сводит с нее глаз, не чувствовала его волнение и не слушала стук сердца, которое того и гляди готово было выскочить у Элладана из груди.
- Вы, должно быть, скучаете по морю? - спросил Элладан.
- Морю? Нет, отчего же, по морю я, как раз таки, не скучаю, - спокойно и немного грустно произнесла эльфийка, - я скучаю по своей семье и по друзьям, они за меня очень волнуются, по морю я вовсе не скучаю.
- С тех пор, как я его увидел, оно не выходит у меня из головы, я не смогу ничем заполнить ту пустоту, которая появилась в моем сердце, после того, как я покинул ваш чудесный край.
- Так уж и ничем?- грустно спросила Нимирэль.
- Разве что любовью, - робко ответил эльф и опустил глаза, - но я не смею надеяться на взаимность.
- Чтож, я желаю вам счастья, любовь - это прекрасное чувство, оно подчас сводит нас с теми, о ком мы никогда и подумать не могли, держитесь за вашу любовь, мой друг. А море? Оно существовало за долго до вашего появления, и будет существовать еще очень долго.
- Вы думаете, стоит рискнуть?- воодушевленно спросил Элладан.
- Ну конечно!
- Я очень рад, что вы так считаете, я не думал, не смеял и надеяться, что вы...
- Друг мой, мне кажется, что вы говорите о чем-то другом, - постаралась Нимерель как можно осторожнее намекнуть на не желательность подобных разговоров.
Надо же, я ему понравилась. Но всеже, это Элладан или Элрохир? Это, конечно же, стыдно, но она совершенно их не различает, да и плохо знает. Что она чувствует к этому эльфу? Он высокий, весьма привлекателен, умен и воспитан. Но разве этого достаточно для того, чтобы провести с ним вечность? Что говорит ее сердце? Нужно просто отбросить все сомнения и прислушаться к нему... тишина.
Встречи с кем-либо из близнецов Нимерель предпочитала избегать. У неё и без них были заботы. Финарфин и слышать ничего не хотел о возвращении в Валинор без неё. Но ничего, она сдаваться не собирается, пусть эта мысль как следует проникнет в его мозг, пусть он свыкнется с ней, а как настоять на своем эльфийка знала. Хорошо, что хотябы мерзопакостный Горлум от лихолесцев сбежал, но гарантия ли это того, что все обойдется? Это ведь не ее война, у нее дома мир и покой, ее все это не касается, и после совета она может уезжать.
Настал день совета. Нимирэль была серьезна как-никогда. Она знала, что как бы она ни старалась, войны уже не избежать, и только Эру ведает что с ней будет. Она ведь никогда не сражалась. Нет, она прекрасно попадает в цель из лука, и владеет всеми боевыми навыками, пусть далеко не так хорошо как эльфы Средьзимелья, но всеже довольно прилично. Но она никогда не участвовала в боевых действиях, и, как и все ваниар, ценит жизнь во всех ее проявлениях, и не сможет отнять ее у другого живого существа, даже если это враг, и даже если от этого будет зависеть её жизнь.
На совете вся серьезность куда-то пропала. Хоббит, которого она недавно исцелила, жив и здоров. А еще приглашены гномы и люди, и тех и других Нимирэль не видела, и поэтому не решалась делать никаких выводов. Первым заговорил владыка Элеронд.
- Чужестранцы из дальних краёв... Старые Друзья! Вас собрали здесь, чтобы ответить на угрозу Мордора. Средиземье на грани уничтожения… Никому не избежать гибели… У каждого народа своя судьба… Но это наш общий рок, - Элеронд обратился к хоббиту и добавил, - Покажи им кольцо, Фродо.
Хоббит прошел к постаменту и положил маленькое золотое колечко. От него хотелось держаться подальше, от него веяло злом, оно словно говорило на каком-то мерзком языке, от которого резало слух. Хорошо, что Нимирэль не знала этого языка, иначе бы ей стало совсем плохо.
Первым не выдержал человек. Его глаза забегали, Нимерэль он не понравился, эльфийке показалось, что он хочет забрать кольцо себе, но этого нельзя делать, кольцо злое, оно не пощадит никого, и даже самые сильные духом не устоят перед его властью.
- Дак это правда… Я видел сон, в котором небо на востоке было затянуто мраком, однако западная часть ещё владела светом. Во сне я услышал голос кричавший: «Ты не уйдёшь от судьбы. Проклятие Исильдура известно…"
- Ash nazg durbatulûk, ash nazg gimbatul, ash nazg thrakatulûk, agh burzum-ishi krimpatul,- волшебник говорил, и становился мрачнее тучи. Даже погода портилась от его слов, сыпалась листва, скрылось солнце, и в виски ударила такая боль, что эльфийка едва сдержалась, чтобы не закричать.
- Никто никогда не произносил слова на языке Мордора здесь, в Имладрисе,- возмутился Элеронд.
- Я не буду извиняться Владыка Эелронд, потому что язык Мордора можно услышать во всех уголках Средиземья! Это кольцо сущее зло! - произнес волшебник.
- Нет это дар! Это дар врага Мордора. Так почему не использовать кольцо? Мой отец, Наместник в Гондоре, долго сдерживал натиск Мордора, ценой крови нашего народа уцелели ваши земли. Дайте Гондору власть врага. Позвольте использовать его оружье против него, - яростно говорил Боромир.
- Ты разве не слышал, что сказал Владыка? Кольцо не может принадлежать никому из нас. Оно подчиняется только своему создателю. У него может быть только один Властелин, - спокойно произнес другой человек. Нимерель он понравился на много больше, в нем чувствовалась сила, за которой хотелось идти, разум, к которому хотелось прислушиваться.
-А откуда следопыту знать об этом?
- Он не просто следопыт, он Арагорн, сын Араторна, ты ДОЛЖЕН ему подчиняться! - не вытерпел светловолосый эльф.
Леголас заинтересовал Нимирэль больше чем кто-либо. И хоть до этого момента она не обращала на него внимания, теперь ясно чувствовала, что это ее родственная душа.
- Арагорн? Ты наследник Исильдура?- ошеломленно спросил Боромир.
- И наследник трона Гондора!- все также говорил Леголас. Похоже его слова возымели эффект, человек успокоился.
- Сядь, Леголас... - попросил Арагорн на эльфийском, теперь все смотрели на него, а это, по всей видимости, не хотелось королю.
- У Гондора нет короля! Гондору не нужен король, - зло, но спокойно произнес Боромир.
- Арагорн прав. Кольцо Нам неподвластно... - грустно произнес Гендельф.
- Выбора у нас нет. Кольцо надо уничтожить,- констатировал факт Элеронд.
- Так чего же мы ждем? - произнес Гимли и вскочил. Ему уже, по всей видимости, надоело находиться на совете, и он перешел к действиям. Схватив секиру, гном хорошенько размахнувшись, ударил по кольцу. Секира разлетелась в дребезги, а кольцо даже не было поцарапано.
- Кольцо нельзя уничтожить, Гимли сын Глоина, ни одним из известных нам способов...- строго произнес Элронд, - Нельзя... потому что оно было выковано в огне роковой горы, и уничтожить его можно только бросив кольцо в жерло Ородруина в самом сердце Мордора...
От одного упоминания о Мордоре Нимирэль стало страшно. Что за злая учесть ждет того, кто понесет колечко в это гиблое место? Эльфийке не хотелось даже рядом с ним находиться, а какой-то несчастный будет нести его аж в самый Мордор.
- Нельзя так просто попасть в Мордор. Его врата охраняют чёрные орки. Там всегда на чеку неспящее зло,- Боромир покачал головой, – И великое око видит всё…это бесплодная пустыня, разорённая огнём и покрытая залой и пеплом. Даже воздух там пропитан ядом. Соберите хоть десять тысяч воинов и всё равно потерпите поражение. Это глупо.
Хоть Боромир и не нравился эльфийке, но, похоже, он был прав. Предприятие, которое затеял Элеронд обречено на поражение с самого начала. Все кто идут туда заранее обрекают себя на смерть, и надежды нет. И что же ей делать? Тут надо было хорошо подумать... А тем временем обстановка все накалялась...
- Ты не слышал, что сказал владыка? Кольцо должно быть уничтожено! - грозно произнес эльф.
- И ты возомнил, что справишься с этим?!- закричал недовольный гном.
- А что будет если вас постигнет неудача? Что если Саурон вновь завладеет кольцом? - не успокаивался человек.
- Я скорее умру, чем отдам кольцо в руки эльфам! Нельзя доверять эльфам!- закричал Гимли и вскочил с места, вслед за ним со своих мест все повставали и начался жаркий спор. Одна лишь Нимирэль так и осталась сидеть на своем месте. Эльфийка почти не моргая смотрела на кольцо и думала...
Так ли уж это не ее война? Средьземелье, со всеми ее странами и многообразием мирных существ, может погибнуть. А что она? Будет спокойно сидеть в безопасности и не высовываться? И это правильно? Ее совесть позволит ей это сделать? Разве это не ее война? Что будет, если Средьземелье падет? Вернее сказать, что будет с Валинором, если Средьземелье падет? Разве на них это не отразится? В Средьземелье не смогли добить врага, и в своих проклятых землях оно разрослось до невиданных размеров. А что будет потом? Если Саурон победит, разве он остановятся на достигнутом? Аппетит приходит во время еды, и когда-нибудь, неважно, сколько времени пройдет, десять лет, или тысячу, но Саурон будет угрожать им. Нет, ему не победить Валар, но ее спросят, кто-нибудь обязательно спросит: "Ты ведь была там, на последнем совете в Ривендейле. Что ты сделала для спасения? Как ты пыталась предотвратить гибель свободного народа?" И что она ответит?
- Я возьму! Я возьму Кольцо и отнесу его в Мордор! - послышался тоненький голосок хоббита. Все споры прекратились, и все взоры были прикованы к хоббиту. Ну надо же. Даже этот маленький полурослик готов пожертвовать собой для спасения всех.
- Вот только я не знаю дороги.....
- Я буду помогать тебе Фродо Бэггинс, столько, сколько потребуется, - произнес Арагорн, и подошел к Фродо, а затем, опустившись на одно колено добавил, - Если моя жизнь понадобится, чтобы защитить тебя, я отдам ее. Мой меч с тобой.
-И мой лук тоже! - тутже отозвался Леголас.
– И моя секира! - произнес гном, и переглянулся с эльфом недовольным взглядом.
- Наши судьбы в твоих руках. Если такова воля Совета, ради Гондора я исполню её, - произнес Боромир.
- Мистер Фродо никуда не пойдет без меня! - произнес еще один толстый хоббит, вылезая из укрытия.
- Ну конечно, вас трудно разлучить, раз ты сумел проникнуть на секретный совет на который был приглашён он, а не ты, - укорительно произнес Элронд.
- И мы тоже пойдем! - закричали еще два хоббита, выбегая откуда -то. Сколько же их тут?- Домой мы вернемся, если только вы отправите нас в мешках!
Похоже компания подбирается просто милая до жути.
- Я не десять тысяч воинов, но один хороший целитель вам явно не повредит, - с легкой полуулыбкой произнесла Нимирэль, и ту же встретилась с недовольным взглядом Финарфина.
- Но ты же женщина! - обратился к ней Боромир, ему явно не понравилась кандидатура эльфийки.
- Странно, - с усмешкой произнесла Нимерель, и встала к остальным членам братства, - а мне сказали, что целитель.
Хорошо, что хоть Финарфин приберег свою гневную тераду, но на долго ли хватит его терпения?
-Десять Хранителей. Пусть будет так! Вы будете Братством Кольца! - сказал Элронд.
Нимирэль не ошиблась, уже в саду ее настиг Финарфин. Эльф был очень встревожен и не доволен решением кузины.
- Но зачем? Скажи мне, зачем? Это не наша битва, не наша война. Горлум сбежал, мы можем возвращаться домой, ничего больше мы сделать не сможем.
- Ты прав, Финарфин, МЫ действительно ничего больше не сможем сделать, а вот Я помогу нести Фродо кольцо, - твердо произнесла Нимирэль.
- Ты с ума сошла! Думаешь, что я тебя оставлю?!
Брат и сестра даже и не заметили недалеко стоящего Леголаса, эльфу хотелось просто поговорить с Высшими эльфами, расспросить их о Валиноре, и вот сейчас он невольный свидетель их спора.
- Тебе придется, Финарфин, я приказываю тебе,- Нимирэль достала перстень, подаренный отцом, и продолжила,- отец принял решение, он выбрал меня еще три года назад, только перед отбытием в Ривендейл я согласилась стать соправителем.
- Мне все ровно, я обещал Ингвэ, что буду защищать тебя, и я сдержу слово! Я вернусь в Валинор, но только для того, чтобы собрать армию.
- Я запрещаю тебе, Финарфин, - еще более строже произнесла Нимирэль, - Это мой народ, и я запрещаю тебе! Я говорила с Манвэ, - уже мягче произнесла эльфийка, - все ваниар, что будут участвовать в Войне Кольца потеряют часть своей души. Я не допущу, чтобы наш народ потерял часть души, только один эльф из Валинора будет участвовать в этой битве, только один. Именно поэтому ты, вместе со все свитой уедешь.
- А ты сможешь отнять чью-то жизнь? - Финарфин достал свой меч и вложил в руку кузине, - Сможешь убить врага?
- Не знаю, не думаю, что я вообще способна на убийство, - грустно произнесла Нимирэль, - но я способна подлить тебе сонного настоя, и приказать более сговорчивому эльфу.
- Уедем домой, и не надо будет ни чем жертвовать.
- Он не остановится, Финарфин, он ни за что не остановится, и если кольцо не уничтожить, то следующим будет Валинор.
- Валар победят его!- уверенно произнёс кузен.
- Следует ли так долго ждать? - грустно спросила Нимирэль.
В ответ Финарфин снял с шеи кузины перстень, и надел ей его на палец. Как быстро самая младшая дочь Инрвэ успела стать мудрее всех. А ведь ей всего на всего чуть больше двух с половиной тысяч лет!
- Оно мне немного великовато! - робко возразила Нимирэль.
- Кольцо, но не должность. Ингвэ выбрал достойного правителя, - с улыбкой произнес кузен.

 » Глава 2

Нимирэль никогда так много не ходила. Усталость она не чувствовала, да и прошли они всего ничего. По крайней мере ей выдалась возможность посмотреть чужие края, эльфийка утешала себя только этим. Да и гнетущая атмосфера в братстве все накаливалась, она чувствовала, что многим не нравится присутствие женщины среди них и ждала. Девушка хотела бы о чем-нибудь поговорить с Леголасом, но тот вел себя с ней так, будто они не в походе, а на светском рауте, это Нимирэль казалось слишком странно. Она такой же член братства как и все остальные, зачем ее выделять? Но и это раздражало Нимирэль не так сильно, как настроение большинства членов братства против нее. Недоверие, раздражение и негатив жалили сильнее змеи. Может действовать от противного? Показать, что ее вовсе не заботит их мнение, что ей все ровно как они относятся к женщине, а вернее сказать, эльфийки в братстве. Несколько бодрых, уверенных прыжков по острым камням, легкая полуулыбка, и тутже недовольное шипение за спиной. Ну конечно же Боромир, кто же ещё!
- Прошу вас, не сдерживайтесь, - как можно любезнее произнесла Нимирэль, - это вредно для здоровья, говорю вам это как целитель. Выскажите все свое недовольство мне в лицо.
- Вы просите?
- Я думаю, что пора разрешить давно возникшие претензии в мой адрес! - строго произнесла Нимирэль. Эльфийка выпрямилась, всем своим видом показывая человеку, что перед ним не кто-нибудь, а правитель Высших эльфов, - Что вас не устраивает кроме того, что я женщина?
- Женщинам не место в битве! Нам придется спасать тебя, а не убивать врагов и защищать себя!- грозно говорил Боромир.
- Вы собрались меня спасать? - с усмешкой спросила Нимирэль, - устанете ждать когда я попаду в беду. Прошу заметить, что вы говорите с эльфом, эльфом, который умеет драться.
- Лорд Элронд говорил, что вы ваниар, - мягко произнес Арагорн,- для меня большая честь познакомиться с вами лично, но я знаю, что ваниар больше всего на свете ценят жизнь.
- Вы правы, и поэтому я иду ее защищать, и позвольте мне самой решать каким именно образом это делать. Сдаваться на милость врагу я не собираюсь.
Ну вот и все. Члены братства встревоженно переглянулись, и начало положено. Они обязательно будут следить за ней во время боя, и облажаться она не имеет право. Нимирэль понимала, что выхода у нее нет, она сама заявила о том, что сможет за себя постоять, ее никто не тянул за язык, но и другого выхода у нее нет, ей его просто не оставили.
Нимирэль шла уверенно, с высоко поднятой головой, так как и подобает идти дочери Ингвэ Ингвэона, и пусть шаги эльфов легки и неуловимы, но шаги другого эльфа она ощущала рядом с собой.
- Я чувствую, что и вы хотите что-то сказать,- мягко улыбаясь одними уголками губ прошептала эльфийка.
- Я хотел бы вас поблагодарить за то что вы к нам присоединились,- мягко произнес Леголас, - вы поступили в высшей степени благородно. Та жертва, которую вы по своей воли решились отдать... не думаю, что кто-либо способен сделать что-либо большее для Братства, и для спасения всего Средьземелья.
К горлу Нимирэль медленно подступил ком. Вся ее королевская уверенность улетучилась одним махом. Только бы не заплакать, только бы сдержаться. А Легаласу, казалось, этого было мало.
- Я не хотел слышать ваш разговор с Финарфином, это вышло случайно, и клянусь, я сделаю все, чтобы вы не пострадали.
- Ты все слышал, - грустно произнесла Нимирэль, - тогда ты знаешь, что этого не избежать.
- Я не допущу этого. Прошу тебя, в сражении держись возле меня.
- Хорошо, - тепло произнесла Нимирэль, - спасибо тебе. И давай уже оставим весь этот официоз.
Ну все, теперь уже лучше. Похоже, у неё появился друг желающий спасти ее душу. Но ведь не полагаться же ей все время на Леголаса. Скоро сделали привал для ночлега. Сэм приготавливал пищу, Арагорн с Гендольфом обсуждали их дальнейший маршрут, Нимирэль, Фродо, Мэри и Пипен сидели возле костра. Полурослики были несказанно рады привалу и вытянули для отдыха свои коротенькие ножки. Леголас сидел не далеко от эльфийки, но Нимирэль казалось, что между ними пропасть. За время пути Леголас подружился со всеми членами Братства, и Нимирэль завидовала ему белой завистью. Людей и гнома и хоббитов она видела впервые, и поэтому они казались ей странными и жутко необычными. Гимли стоял рядом с эльфийкой и смотрел куда-то вдаль. Все было спокойно, и этим хотелось просто насладиться не думая ни о чем. Нимирэль сначала считала, что было бы неплохо попробовать ширскую кухню, а когда Сэм закончил приготовление пищи, то с трудом смогла прожевать даже маленький кусочек. Слишком жирно, слишком калорийно, слишком много холестерина, одним словом, слишком не правильно. Лембас. И почему только она не взяла из дома лембас? Свою порцию она отдала Гимли, чем его очень порадовала, ему, похоже, понравилась стряпня Сэма. Сама эльфийка начала продумывать коварный план как бы отнять сковородку у мелкого изверга.
Первым дежурил Гендальф. Нимирэль совершено не хотелось спать. Она совершенно не устала, ну, может быть, совсем чуть-чуть, но это же не повод для сна! Эльфы не нуждаются в таком отдыхе как люди, да и спят с открытыми глазами. Да и как уснуть, когда ты впервые в жизни не дома, а в другом, опасном месте, где столько приключений, от которых захватывает дух, и много всего интересного. Вот только Гендальф на нее как-то странно смотрит...
- Вы тоже считаете, что я не должна быть здесь? - шепотом спросила эльфийка.
- Нет, госпожа,- мягко ответил маг, закуривая трубку, - я думаю, что ваша жертва не будет напрасной, сердце подсказывает мне, что Валар одарят вас сполна.
- Для меня нет большего подарка, чем победа, - с улыбкой ответила Нимирэль. Хорошо, что маг сидел достаточно далеко от неё, запах табака был просто невыносим. И как Гендальф сам его терпит? Неужели эта гадость может кому-то нравится? Что за сумасшествие, курить самому, да ещё заставлять других дышать этой дрянью! Может, уснуть не такая уж и плохая идея?
Нимирэль снились стены замка, серая неприступная крепость, где каждый сантиметр кирпича, каждый глоток воздуха, был пропитан отчаяньем и страхом. Множество трупов, множество раненных, которым надо помочь, люди, старики и дети, жаждали ее помощи. Она выполняла свой долг, исцеляла раненных одним лишь прикосновением, и боялась... боялась смотреть на них. И все мысли были только об одном, только бы не увидеть среди этих тел его... только бы он был жив, она всё переживет, всё преодолеет, если он будет жить. Ей сказали, они отступают, армия отходит в крепость, а значит, будет больше раненных, еще больше. Сердце разорвалось на части, когда среди множества тел она увидела золотые волосы. Это был эльф, мертвый эльф. Захотелось кричать, нет, скорее даже выть, от горя. И не было нигде в целом мире такого океана, который бы смог остудить ее боль. Эльф был мертв, он обрел покой, и теперь даже она была бессильна что-либо сделать.
Нимирэль проснулась, и резко поднялась с лежака. Это сон. Это только сон. Хотелось себя успокоить, сказать, что все это не по настоящему, всего этого не будет никогда, но сердце и разум отказывались в это верить. Это было предзнаменование. Солнце уже садилось, а это означало, что надо снова двигаться в путь. Но глаза то и дело с болью смотрели на Леголаса. Он умрет. В этом походе он умрет.
Боль. Откуда только взялась эта боль? Почему сердце разрывается от этой боли? Он, похоже, начал что-то подозревать. Он как-то странно смотрит на нее. Даже Гендальф и Арагорн косо на нее поглядывают.
- У вас какое-то предчувствие? - шепотом спросил маг, подойдя ближе.
- Да, - едва слышно произнесла Нимирэль, - Я чувствую смерть, - сдавленно произнесла она, - И пожалуйста, говорите мне "ты", я такой же член братства как и все остальные.
Как быть? Сказать ему? Сказать, что он умрет? Каким же это образом? За обедом? "О Сэм, ты делаешь успехи, мясо, которое я никогда не ем, сегодня не такое паршивое как вчера. К стати, если уж такой разговор, Леголас, наслаждайся им как следует, ведь любой из них может для тебя стать последним, ведь ты скоро умрешь". Милый будет ужин, ничего не скажешь. Нет и еще раз нет. Может быть, она и попросит Леголаса быть осторожным, но это будет не сейчас. Он слышал, он определенно все слышал, и если сейчас об этом с ним заговорить, то он поймет, что должен умереть. Пусть лучше он ничего не знает, пусть ни о чем не думает, а она будет за ним приглядывать и просить Валар чтобы его пощадили. Только бы он жил, только бы жил.
Нимирэль и сама не понимала почему ее сердце разрывается от боли от одной только мысли, что с Леголасом может что-то случиться. Когда он успел стать ей так дорог? Спустя какое-то время Нимирэль постаралась взять себя в руки и отбросить от себя грустные мысли. О том, что еще не случилось не стоит горевать, а если известно будущее, то его надо менять, а не плакать.
Они с Леголасом разговаривали очень много, она рассказывала ему о Валиноре, о том, насколько он прекрасен, о том, что там нет ни боли, ни зла, ни этой тяжелой, гнетущей тьмы, чье приближение она так сильно почувствовала едва отплыв от родных берегов, о семье, о старшем брате и сестре, о малютке-племяннице, о том, как рада была ее появлению, о тете и дяди, о кузенах, и о море, о бездонной синеве моря, о кораблях и сёрфинге. Леголас рассказывал о Лихолесье, о шуме листвы, об отце и друзьях, об изматывающих сражениях, о победах добра над злом, о пении птиц по утрам, и о драконе. Нимирэль слушала эльфа и восхищалась его смелостью и отвагой... и драконом.... изо всех сил представляя каким он был? Нога больше, чем то дерево? Насколько крепкая чешуя? Когти как копья? Насколько далеко мог выдыхать огонь? Пусть ей приснится дракон, пусть лучше он, чем что-то грустное.
Незаметно для себя они уже шли по снегу. Это было очень необычно, идти по нему и не проваливаться. Но очень скоро сквозь вой метели был слышен чей-то голос.
- Что за злобный голос? - спросил Леголас, прислушиваясь к незнакомой речи.
- Это Саруман, - ответил Гендальф, и первый снежный ком свалился на путников.
- Он пытается обрушить скалу, - воскликнул Арагорн.
Снег было уже не остановить. Их накрыло почти с головой. К такому эльфийка не была готова. Что за дурацкая шутка?! Сам бы попробовал выбираться из под снега. Пройти под скалой была ещё более дурацкая затея. Очень жаль, что только эльфы могут ходить по снегу не проваливаясь, но все ее чувства буквально кричали о том, что не надо спускаться под гору. Ее не послушали. Хранитель кольца решил иначе. Так тому и быть, на все воля Эру.
Пипин бросал камешки в воду. Вроде бы это был Пипин, Нимирэль ещё не научилась их различать. В этой воде было что-то странное, что-то жило там, не давая эльфийке успокоиться. Арагорн предусмотрительно остановил хоббита. Это к лучшему.
Едва Нимирэль шагнула в гномий город, то сразу же почувствовала затхлый воздух. Пахло явно не цветами и морским бризом, а чем-то, что нюхать совсем не хотелось.
- Скоро, вы, господа эльфы, почувствуете настоящие настоящее гномье гостеприимство: свежее пиво, мясо без косточек, - говорил Гимли, - они называют это шахтами, копии.
- Больше похоже на склеп, - с содроганием произнес Боромир.
- Гоблины, - произнес Леголас, поднимая с пола черную стрелу.
Нимирэль на секунду замерла, услышав такое. Иногда эльфы ели мясо, не все и не всегда, но они это делали. Блюда были изысканные, невероятно вкусные, вино с утонченным вкусом. Всего этого жутко не хватало эльфийке.
От мыслей ее оторвал крик Фродо сзади. Огромный спрут схватил полурослика. В мгновение ока Нимирэль оказалась возле него. Эльфийка схватила друга, чьи-то руки помогали его удержать. Летели стрелы, люди старались отрубить щупальца спрута, но их было слишком много, и он был слишком сильный. Мгновение и Фродо в воздухе. Еще мгновение и все закончилось. Они все вынуждены были зайти в Морию, вход оказался завален, нужно было идти через это отвратительное, дурно пахнущее место.
Нимирэль идти было сложнее, чем всем остальным, отвратительный воздух обжигал легкие, из-за чего каждый вздох давался с трудом. Привал эльфийке был как спасение. Гендальф был в стороне ото всех, вместе с Фродо. "Похоже маг симпатизирует полуросликам", - подумала Нимирэль и усмехнулась про себя. Можно было отдохнуть. Эльфийка достала из сумки большую красивую шкатулку, провела пальцами по разному узору на крышке, и улыбнулась своим мыслям.
Шкатулка напоминала о доме, о семье, о маленькой племяннице. Лагуна долго пыталась достать одну большую ракушку. Целых восемь месяцев девчушка ныряла за ней, не оставляя надежду заполучить вожделенный приз, и вот однажды добилась своего. Ракушка и правда была очень красивой, и стала самым любимым трофеем маленькой девочки.
- Ты же вернешься, тетя, обязательно вернешься?- спрашивала Лагуна, едва скрывая слезы.
- Ну конечно вернусь. Ты по мне и соскучиться не успеешь, - произнесла тогда в ответ эльфийка.
- Тогда вот, - произнесла малышка, протягивая шкатулку.
Нимирэль заглянула внутрь, и брови от удивления сами-собой поползли вверх.
- Но ведь она так дорога тебе.
- Правда, - кивнула в ответ Лагуна, - возьми ее с собой, пусть она напоминает тебе о доме. Она будет у тебя, а я буду знать, что ты вернешься и отдашь мне ее.
- Обещаю, что верну тебе её, - с улыбкой произнесла Нимирэль, и погладила племянницу по голове.
- Тонкая работа, - оценил гном, разглядывая шкатулку.
Нимирэль раскрыла шкатулку, и протянула гному ракушку.
- Моя племянница выловила ее из моря. Если приложить к уху, то можно услышать его шум. Я обещала ей ее вернуть.
Гном тутже приложил ракушку к уху и улыбнулся, Нимирэль улыбнулась в ответ. Похоже этот Гимли неплохой парень. Он другой, не такой как она, или другие эльфы, но это же не повод держаться от него подальше.
Ракушка тутже сделала круг, побывав в руках у всех членов братства, и вернулась на место. Потом они опять шли. Вперед и вперед по бесконечным тоннелям. Эльфийке хотелось как можно скорее выбраться на свежий воздух, где светит солнце и поют птицы, пройти под горой была не лучшая идея.
Нимирэль старалась двигаться как можно тише, и даже ни с кем не разговаривала, чтобы не привлекать внимание и врагов. Спасением были собственные мысли, в которые погрузилась эльфийка. В Средьземелье огромное количество врагов, и сейчас она подошла к ним слишком близко. Бой будет очень скоро, его не избежать. И что она будет делать? Отсиживаться за спинами друзей, как во время сражения со спрутом? Она целитель, она здесь только как целитель, а не воин, но оставаться в стороне она не имеет права. Кроме того, она уже сказала, что сможет за себя постоять, а ваниар не делают необдуманных поступков. Отнять жизнь? Каково это, убивать? Еще секунду назад чувствовать жизнь, чувствовать живое существо каждой своей клеточкой, и собственными руками оборвать её. Пусть она убивает врага, который ее не жалеет и жаждет убить, но разве убивая врага, сам не становишься таким как он? Кто ей дал право решать, чью жизнь отнять, а чью нет? Это отнимает часть ее души. Часть ее самой не сможет существовать, и умрет вместе с жертвой, первой жертвой. Так браться ли за меч или стоит побороться за свою душу и саму себя? Упрямый голосок внутри неё говорил, что есть и другие способы. Отвечал ему холодный разум, с какой-то издевкой, ни философия, ни дипломатия ей не поможет, да и врятли врагу она свойственна. Она не сдастся на милость победителю, ни за что не сдастся, она вернется домой, она обещала вернуться. Она будет биться.
Также эльфийку волновала судьба Боромира. Нимирэль чувствовала, как кольцо завладевает им, и видела в этом угрозу для всего Братства. Хотелось верить в лучшее, хотелось верить, что человек справится, но разум говорил, что у него мало шансов, люди вообще очень слабы, она в этом уже успела убедиться.
От мыслей эльфийку отвлек Гимли. Гнома очень расстроила гибель Балина.
- Нельзя медлить, - произнес Леголас Арегону.
Гендальф поднял с пола большую книжку, в которой гномы описали случившееся с ними, и начал читать последние страницы, а Нимирэль всем сердцем чувствовала, что им нужно идти как можно дальше от этого места. Как только маг дочитал написанное, все услышали невероятно громкий шум. Нимирэль лишь грустно вздохнула, глядя на Пипена, случайно столкнувшего в шахту тело давно павшего война.
- Перигрин Тук! - грозно произнес Гендельф, - В следующий раз прыгни туда сам, и избавь нас от своей глупости!

 » Глава 3

Ну вот, сейчас всё начнется. Первая битва. Страшно? До жути! Но разве страх сейчас поможет? Руки сами потянулись к мечу - плохой признак для ваниар, но так безопаснее, пусть там и останутся, пусть просто придерживают его.
- Орки! - закричал Арагорн.
- С ними пещерный троль, - подтвердил Боромир.
- Хоббиты, держитесь ближе к Гендальфу, - скомандовал Арагорн.
Мужчины закрыли дверь, и постарались забаррикадировать ее оружием павших воинов, выиграв тем самым несколько минут.
- Впустите их! Ещё остался гном в Мории способный держать топор! - кричал Гимли.
Несколько секунд, и орки, сломав дверь, ворвались в помещение. Более мерзких и отвратительных тварей Нимирэль не видела никогда в жизни. Они бежали со своим огромным, страшным, не понятным оружием прямо на неё крича что-то на своем языке. Эльфийка от страха даже забыла как дышать. Их много, очень много, и они повсюду. Один из них даже кинулся на неё... эльфийка выставила руку вперед... яркая вспышка, и твари визжа убегают от неё. Ещё вспышка, и еще большее количество орков бегут прочь. Троль был ещё более противным чем орки, он ревел, размахивая своей дубинкой и руша все вокруг. Вспышка, вспышка, вспышка. Троль замешкался, но не отошел, вместо этого зверюга издала какой-то дикий, утробный крик, размахнулась дубинкой и попыталась ударить в то место, откуда светили, но Нимирэль ловко увернулась, отпрыгнув от него на безопасное расстояние. Эльфийка направилась к входу, откуда к ним шли орки, если уж они её так боятся, то она покажет им всю свою мощь. Страха уже не было, он прошел сам по себе, девушка и не поняла, как всё это случилось. Попадая в тяжелые жизненные ситуации слабый сдается, в то время, как сильный идет дальше, преодолевая все трудности. Наверное, она сильная, решила для себя эльфийка. Ярчайшая вспышка белого света, Нимирэль излучала яркий свет всем телом, длинные светлые волосы развивались, словно их трепал морской ветер... твари бежали прочь словно от огня. Она будет стоять здесь, она будет светить, орки этого боятся, а значит, она выиграет для них всех немного времени на отступление.
Когда шум боя стих, эльфийка заметила, что Фродо лежит не двигаясь. Но это же не возможно, этого просто не может быть, он жив, Нимирэль не чувствовала, что друг умер. Все подошли ближе к полурослику.
- Я не чувствую, что он ранен, - призналась эльфийка.
Арагорн наклонился к другу, обнимая хоббита, и тот открыл глаза.
- Всё в порядке, я не ранен, - произнес Фродо.
- Это копьё сразило бы вепря, - поразился человек.
- Этот хоббит не так прост, как кажется, - произнес Гендальф, Фродо расстегнул пуговицы верхней рубашки, показывая тонкую кольчугу из метрила.
- Метрил. Вы полны сюрпризов, мистер Бегинс, - произнес Гимли. Всё хорошо, что хорошо кончается. Теперь бежать, бежать и бежать как можно скорее из этого места, на улицу, на свежий воздух.
Очень быстро орки опять их настигли. На этот раз их было ещё больше, они окружили их, довольно рыча на своем не понятном языке. И только Нимирэль успела подумать, что сейчас им будет еще труднее спастись, как услышала еще один рык. Это был не орк и не троль, это было что-то совсем другое, и оно вызывало ужас. К счастью не только у неё, орки мигом разбежались, и от чего-то эльфийка захотела последовать их примеру.
- Бегите, - произнес Гендальф, - этот враг не под силу никому из вас.
И они побежали так сильно, как только могли. Через эту темноту пещер, через зловонный запах, не взирая ни на что. По пути Боромир чуть не свалился в пропасть, но Леголас его вовремя поймал. Человеку надо быть осторожнее, он же не эльф, он не видел в темноте словно в сумерках. И снова вперед и вперед от врага. Он настигал их, Нимирэль это чувствовала.
Внезапно ступеньки прекратились, озаряя всю глубину пещер. До следующей ступеньки было всего чуть больше метра. Первым перепрыгнул Леголас, а затем Нимирэль, следом за ними Гендальф. Арагорн швырнул Пипина, а Боромир перепрыгнул взяв с собой Мери и Сэма. И только Арагорн хотел перебросить на другую сторону Гимли, как гном остановил его.
- Не сметь швырять гнома! - произнес он, и перепрыгнул на другую сторону, где был пойман Леголасом.
Пропасть тем временем стала совсем огромной, и Нимирэль не на шутку испугалась за друзей, пока те перебирались на другую сторону, но, слава Эру, всё закончилось хорошо. Теперь вперед, мост был уже совсем близко.
Она бежала так быстро, насколько могла, и вот уже эльфийка шла по тоненькому мостику. Маг бежал последним.
- Уводи их, Арагорн, - обратился он к человеку.
Огромный пылающий демон появился перед Гендальфом. Тварь зарычала, и у Нимирэль перехватило дыхание от страха. Какой он был огромный, от него веяло злом и темнотой, казалось, что в его душе тоже черным-черно.
- Ты не пройдешь,- уверенно произнес маг, глядя в глаза демону.
- Гендальф! - испуганно закричал Фродо.
- Я служитель тайного огня, повелитель пламени Анора. Богровый огонь не поможет тебе, пламя Удуна, - говорил маг.
Маленький огонёк Гендальфа стал сильным и уверенным, и только ярче вспыхнул, когда враг пытался ударить его своим огненным мечом.
- Нет. Возвращайся во мрак,- произнес Гендальф.
И вот уже у огромного демона появился огненный хлыст, которым он старался сразить Гендальфа.
- Ты не пройдешь! - изо всех сил закричал маг и ударил посохом об мост. Внезапно тонкий мост под Балрогом рухнул, и тот с ревом полетел вниз, схватив с собой Гендальфа.
- Бегите, глупцы, - последнее, что услышала эльфийка от мага, перед тем как тот рухнул.
Так странно, он падал, это видели все, но Нимирэль не чувствовала, что Гендальф умер. Что-то не так, там произошло что-то странное, и сейчас происходит. Гендальф жив? Эта мысль была слабым огоньком надежды, которую эльфийка не решалась рассказывать кому-либо. Как так, глаза видят одно, а сердце чувствует другое?
Они бежали. Вперед и вперед к свежему воздуху, на солнце. Всех переполняло горе, и ни к чему уже был этот свежий воздух, это солнце, и эти объятья.... Минутку.... Объятья?
Нимирэль и сама не заметила, как оказалась в объятьях Леголаса. Эльф мягко и бережно обнимал ее за плечи, а их губы были в каких-то нескольких миллиметрах друг от друга. От эльфа пахло свежим ветром и луговыми травами. И после смрада, сажи, огня и пепла это очень удивило Нимирэль. И казалось, что вот так и должно быть всегда, и что рядом с ним, прямо здесь, у выхода из Мории она готова провести все эпохи мира, лишь бы были эти объятья. ЭТИ объятья.
Эльфийка посмотрела в яркие глаза эльфа, которые сейчас переполняла боль. Он знал Гендальфа куда больше, чем она. И пусть эту идиллию разрывать не хотелось, но Нимирэль захотела утешить друга хоть чем-то.
- Я не чувствую, что он мертв, совсем не чувствую, - прошептала Нимирэль, словно выдавая какой-то секрет. И вот уже в его глазах была заметна искорка удивления, оно того стоило. Лишь бы не покидать объятья. Только бы удалось изменить будущее, только бы удалось его спасти... в своих объятьях.
- Леголас, поднимай их, - обратился к нему Арагорн. Объятья прекратились, и Нимирэль вернулась в реальность, где без него сразу стало как-то холодно и одиноко, одиноко, не смотря на то, что он по-прежнему рядом. Он не обнимает.
- Дай им, минуту, будь милосерднее, - вступился Боромир.
Человек заметил? Какой стыд. Это он о них? Манве-вседержитель, пожалуйста, пусть человек говорил не о них! Как же так можно! Да, это они виноваты, они не сдержались, но зачем же так во всеуслышание? Где его манеры?
- К ночи эти места будут кишеть орками! - возразил ему Арагон, - Надо успеть в леса Летлориана, идем Боромир. Леголас, Гимли, Нимирэль, поднимайте их.
Он прав, он как всегда прав. Снова в путь, снова бегом от погони не зная сна и отдыха. Только бы успеть пока нас не настигли.
Леголас рассказывал про Летлориен, пел про Нимрадэль. Нимирэль удивилась, насколько прекрасный у него голос, его хотелось слушать и слушать.
- А ты, споёшь что-нибудь? - спросил он у Нимирэль.
- Ну разумеется, - мягко произнесла эльфийка, - Дай только вспомню что-нибудь подходящее.
Эльфы нашли их очень быстро, едва они ступили на земли Летлориана.
- Держитесь поближе хоббиты, - говорил Гимли,- Говорят, в этих лесах живет колдунья, эльфийская ведьма, ужасной силы. Кто на неё не взглянет - попадает под ее чары, и пропадает навеки. Хорошо, что у вас есть гном, которого так просто не заловишь, у меня острый глаз орла, и слух лисицы.
Хвастовство гнома привело его к тому, что он нос к носу столкнулся с эльфийскими стрелами. Эльфы окружили всех, использовать магию против сородичей Нимирэль не собиралась ни под каким предлогом.
- Гном дышит так громко, что его можно подстрелить в темноте, - произнес высокий, светловолосый эльф, выходя к путникам, - Здравствуй, сын и посланник Трандуила, - обратился он к Леголасу. Леголас поприветствовал Халдира на эльфийском.
Следующий, на кого упал его взор, была Нимирэль. Эльфийка улыбалась, глядя на Халдира, сердце подсказывало, что она обрела друга, друга, очень похожего на нее саму.
- Рада тебя приветствовать, Халдир из Лориэна. Я Нимирэль и прибыла из Валинора, - произнесла Нимирэль и поклонилась, Халдир поклонился в ответ. Называть имя отца эльфийка совсем не хотелось, она такой же член братства как и все. Да и казалось это как-то не прилично, прийти в их дом, и сразу заявить, что она выше хозяев по положению. Здесь она их гость.
Только эльф заметить мог, сколько эмоций переменилось на лице Халдира, удивление, изумление, радость и восторг.
- Для меня большая честь вас приветствовать в Лориане, миледи, - отозвался воин.
- Нимирэль, прошу вас, просто Нимирэль, - произнесла эльфийка и улыбнулась, Халдир улыбнулся в ответ. Эльфа поразила красота эльфийки, как бы она ни старалась, ни что не могло скрыть в ней Высшего эльфа, принцессу всех Высших эльфов.
- Наше братство многим вам обязано, - произнес Арагорн.
- А, Арагорн, сын Араторна, мы слышали о тебе, - произнес Халдир.
- Вот она, знаменитая учтивость эльфов,- не довольно бормотал Гимли, - говори так, чтобы всем было понятно.
- С темных дней мы не ведем никаких дел с гномами, - возразил Халдир, сохраняя спокойствие.
- И знаете, что думает по этому поводу гном, - злился Гимли, - иш ка кхе ай дур гнур.
- Это было не слишком учтиво, - строго произнес Арагон гному. Нимирэль не знала гномьий язык, но захотела согласиться с Арагорном, в словах Гимли было много отталкивающего.
- Ты несешь с собой великое зло,- произнес Халдир хоббиту, а затем обратился к Арагорну, - Вы не можете идти дальше.
Вот так. Их можно понять, Нимирэль бы тоже не за что не пустила это кольцо на свои земли. Дальше были переговоры, долгие и пылкие переговоры Халдира с Арагорном, вмешиваться не хотелось, не хотелось давить своим авторитетом, ей не откажут, но она должна оставаться гостем в этих землях. Арагорн справился, они услышали от Халдира холодное "следуйте за мной". Но едва братство пресекло реку, как узнали об условии, на которое пришлось пойти человеку - гном должен идти с завязанными глазами.
- Я не пойду с завязанными глазами словно преступник, - запротестовал. Гном.
- Он член Братства, мы ему доверяем, и Владыка Элеронд ему доверяет, - заступилась за гнома Нимирэль, но ее слова не возымели эффекта, Халдир был не приклонен.
- Я пойду, если и эльфы пойдут, - в итоге поставил Гимли свое условие. Вот это номер! Вот и вся благодарность!
- Мы эльфы, и мы в эльфийском лесу, - возмутился Леголас, затем обратился к Нимирэль, - а ты что скажешь?
- Я думаю, - грустно ответила эльфийка.
- Мы все на равных, и мы все пойдем с завязанными глазами,- предложил Арагорн.
- Я не хочу идти с завязанными глазами, когда поют птицы и светит солнце, - уже мягче говорил Леголас.
О чем думала Нимирэль? Ее слова на Халдира не возымели эффект. Надавить на него? Сказать, что в доме Ингвэ Ингвэона гному Гимли доверяют как себе? Но у гнома вспыльчивый характер, он упрям, его манеры оставляют желать лучшего, да и первый жест он не оценил. Они все на равных, она этого хотела, и вот теперь нужно отвечать за свои слова. Но, какже так, она, принцесса Высших эльфов, дочь и соправитель Ингвэ, и пойдет как преступник с завязанными глазами.
- Халдир, - обратилась она к эльфу, и отвязала ленту от дорожного платья. Гордыня - грех, его в себе надо перебарывать, - вы мне не поможете ее завязать?
Эльфийка приложила ленту к глазам и повернулась спиной к Халдиру. Все члены Братства согласились завязать себе глаза. Расчет был верный, надо лишь кому-то начать. Пусть она идет с завязанными глазами, но она будет идти с гордо поднятой головой. Халдир вел ее, придерживая за руку.
- Прошу вас, расскажите о Валиноре, - попросил Халдир.
Рассказать? Она столько всего рассказывала... Начать заново?
- Я вспомнила одну песню, так что я лучше вам спою о Валиноре, - произнесла Нимирэль, и запела чудесным голосом.

Накрой меня крылом любви и тихо в сказку позови.
Туда, где дни приходят в сны, и круглый год не ждут весны.
Где сад цветёт из диких роз, где нет страдания и слёз.
Где вечно ходят босиком, и небо голубым цветком.
Ты отведи, где страсть слепа и плоть, дрожа, горит дотла.
Где слезы прошлых глупых лет, осушит утренний рассвет.
Ты позови, где жизнь пьянит, где красота огнем пленит.
Туда, где грезы - не мечта, и страхи будней - суета.
Ты забери меня с собой, где ночь целуется с луной.
Где день дороже многих лет, и смерть — не главное из бед!
Обняв за плечи, отведи на территорию любви!
Туда, где счастье вновь и вновь! Туда, где царствует любовь!
Накрой меня крылом любви и тихо в сказку позови.
Туда, где дни приходят в сны, и круглый год не ждут весны.
Обняв за плечи, отведи на территорию любви!
Туда, где счастье вновь и вновь! Туда, где царствует любовь!*
- Это потрясающая песня! Вы прекрасно поете! - вдохновленно произнес Халдир, - Когда-нибудь я обязательно приплыву в Бессмертные земли.
- Буду рада там с вами встретиться. У нас нет золотого леса как в Летлориане, но там много других прекрасных и удивительных вещей.
- Пожалуйста расскажите о море,- попросил Халдир.
- Море... - задумчиво произнесла Нимирэль, - о его мудрости и силе спето множество песен, но на эту тему с большим удовольствием с вами бы поговорили мои брат, сестра или кузены, я же считаю, что оно бывает не только мудрое и сильное, но еще опасное и очень коварное. Вы можете годами строить свой корабль, доводя до совершенства каждую деталь, а оно разобьет его в щепки в первый же день, едва вы отплывете от берега.
- Вы говорите грустные вещи, - произнес Леголас, - но по вашему голосу я чувствую, что ваше сердце полно любви, я чувствую это.
- Это так, не любить море не возможно, - согласилась Нимирэль.
- А зов? Вы чувствуете его? На что он похож?- спросил Халдир.
- Он похож на музыку, - ответила эльфийка, - хотя признаться честно, раньше я в него не верила. Как можно поверить в то, чего в твоих родных краях нет, и никто этого не испытывал?
- А сейчас? - спросил Леголас.
- Сейчас тоже не впечатляет, - спокойно ответила Нимирэль,- Я чувствую море, чувствую музыку у себя внутри, и чем дальше я от моря, тем она сильнее. Но все ровно хочется спросить, неужели это все? Это всё, о чем я когда-либо слышала, о чем мне рассказывали? Это и есть то самое проклятье? Валинор - мой дом, и я скучаю по родным, по тем, кто мне дорог, по своей семье, а никак не по морю. Куда оно от меня денется, это море?
Вперед и вперед, с завязанными глазами, по мягкой листве. Сколько времени они шли, Нимирэль не могла знать, но повязки с их глаз спали, и Халдир восторженно произнес:
- Карас Гарадан - сердце эльфийских земель. Царство владыки Келеборна, и Галадриэль - светлой госпожи.

* - Рада Рай - Территория любви.

 » Глава 4

Ступеньки, ступеньки, ступеньки, бесконечные ступеньки, сколько они их прошли, Нимирэль и не считала. И вот в конце пути перед Братством предстали Келеборн и Галадриэль. Галадриэль была похожа на солнце, и казалось, освещала собой все вокруг.
- Передо мной девятеро, но я знаю, что из Ривендейла вышло десятеро. Где Гендальф, ибо я желаю говорить с ним, - произнес Келеборн.
- Он упал во мрак, - медленно произнесла Галадриэль, вглядываясь в лица путников.
Галадриэль по очереди смотрела каждому в глаза, когда очередь дошла до Нимирэль, эльфийка увидела свою семью и родные берега.
- Я могу тебя туда отправить прямо сейчас, откажись от похода, и будешь вдали от всех бед, - звучал в голове голос Галадриэль.
-Нет,- твердо ответила Нимирэль, глядя в глаза Галадриэль, от её взгляда смогли устоять лишь она, Леголас и Арагорн.
- Надежда еще есть, пока Братство едино, - продолжила Галадриэль, - Спите спокойно, пусть ничто не тревожит вас этой ночью.
Наконец-то изысканная эльфийская еда, прекрасное вино, всего этого так не хватало Нимирэль с того момента, как они покинули Ривендейл. Врятли кто-то из членов Братства радовался встречи с эльфами больше нее. Можно было вдоволь поесть и отдохнуть. Но не успела эльфийка расслабиться, как зазвучала песня, трогательная, разрывающая душу песня. И не было сил терпеть ее, хотелось убежать в самый отдаленный уголок Лориэна, чтобы ее не слышать, но казалось, что каждое дерево, каждая травинка в этом чудесном краю поют эту песню.
- О чем они поют?
- Это плач по Гендальфу, - ответил Леголас, - У меня нет сил передать, что они поют, боль от патери еще слишком свежа.
Леголас в этом чудесном месте был похож на звезду, в своих голубых одеждах он словно озарял собой всё вокруг. Нимирэль им невольно залюбовалась.
- Я не верю, что Гендальф умер, - произнесла Нимирэль неожиданно-громко, и тутже ощутила на себе изумленные взгляды всех членов братства, - Только Валар известно какая ему уготована судьба, но я не чувствую, что Гендальф умер и обрел покой, я думаю что он жив.
- Но это же не возможно! - произнес Боромир, - он падал с такой высоты, с которой выжить было просто не возможно.
- Мои глаза видели тоже самое,- спокойно произнесла эльфийка,- но я привыкла доверять все своим чувствам. Только Валар известна его судьба, но, кто знает, может быть мы еще с ним встретимся? В том или этом мире.
На Нимирэль была сверкающее зелёное платье, в котором эльфийка была просто не отразима. С её стороны было не очень практично брать с собой в поход столько одежды, но отказать себе в этой слабости она не смогла. В чужих краях она встретит множество красавиц, у которых гардеробы ломятся от разной одежды, и не объяснять же им на словах, что она бы и сама смогла затмить своей красотой любую из них, а мастерство портных Верховного Владыки вообще считается не превзойденным, гораздо лучше будет доказать всё это на деле, да и два-три лишних платья веса не составят.
Леголас не мог оторвать от эльфийки глаз. В ней всё его восхищало, и безграничное благородство, бескрайняя самопожертвенность, острый ум и мудрость принцессы, и конечно же, её красота. Леголас смотрел на Нимирэль и не мог ей налюбоваться, она была похожа на море, про которое она рассказывала, то тиха, мудра и безмятежна, то разрушительна в своей мощи. Она так молода, она немного младше его, и она уже правитель Валинора, соправитель самого Ингвэ Ингвэона. Леголасу казалось, что Нимирэль находится на недосягаемой для него высоте, она недостижимое совершенство, о котором другие могут лишь мечтать, на которое хочется ровняться, хоть и знаешь, что этот идеал для тебя недостижим. Всё его прошлое, влюбленность в другую эльфийскую деву, все те чувства, которые он когда-то испытывал, сейчас казались Леголасу смешными и ничтожными. Настоящая любовь намного сильнее, на много ярче и безумнее, она уносит в водоворот таких эмоций, о которых раньше эльф и подумать не мог. И как быть, если ты не соответствуешь своему идеалу? Предмет мечтаний может к тебе спуститься, но ты сам, со своей высоты до него никогда не дотянешься. И как тут быть? Когда любишь всем сердцем. И нет тебе покоя вдали от неё. Разве это не проклятье? Что для Леголаса море? Море - это она...
Нимирэль хотелось прогуляться, слишком невыносимо было и дальше слышать это душераздирающее пение. Уж лучше осмотреться, уж лучше погулять, может быть это поможет? Может хоть где-то она не услышит плач по Гендальфу? Компания нашлась очень быстро. Её встретил Халдир, и стало чуточку легче, он помогал отвлечься от этого пения. С ним было интересно общаться, он показал эльфийке красоты Лориэна. Все больше и больше она находила с ним общие черты. С Халдиром она чувствовала себя как с братом, спокойно, защищенно, в нем была сила и мудрость, и какая-то мощь, которая вела за собой.
Все чаще Нимирэль повторяла себе, что нужно быть внимательнее, как можно внимательнее, она не должна допустить каких-либо эмоций у Халдира кроме дружбы, один раз она уже забылась, и сын Элеронда в нее влюбился, второй раз эта ошибка должна быть исключена. Халдир должен и дальше оставаться её другом. Только другом.
- Почему никто из Валинора вас не сопровождает? Как они могли допустить, чтобы в столь трудном походе вы были одна?- спросил наконец Халдир.
- Это было моё решение, - грустно произнесла Нимирэль. Как же ей не хотелось рассказывать ему кто она, хотелось еще немного побыть простым целителем, но разговор неминуемо шел в неприятном для нее русле, - У меня были сопровождающие, но я попросила их вернуться.
- И вас послушали? - удивился Халдир, - не обижайтесь, Нимирэль, но вы не знаете Средьземелья, не знаете войны и трудностей этого мира, которых нет в Валиноре. Идти одной – это, по меньшей мере, безрассудно.
- Я не одна, - с легкой улыбкой произнесла эльфийка, - в Лориэн я пришла в составе Братства кольца. Но вы правы, я не знаю трудностей войны, не знала этого мира, когда отправилась в поход, но я начинаю их узнавать, и чем больше я это делаю, тем больше убеждаюсь в правильности моего решения. Пусть Мордор навсегда изменит одного эльфа, чем ещё и его сопровождающих.
- Вы поступили благородно, - немного грустно произнес Халдир, - но будь я на месте ваших сопровождающих, я бы не оставил вас. Лучше разделить с вами...
- Я бы не оставила вам ни единого шанса, mellonamin, - перебила его Нимирэль, - я бы вас усыпила.
- Вы не хотите прогуляться? Орхидеи в самом цвету.
- Простите дорогой Халдир, но я хотела бы отдохнуть, если вы не против, - мягко произнесла эльфийка и улыбнулась. Уйти. Лучше уйти. Лучше отдохнуть, чем разбить ещё чье-то сердце. Нимирэль сделала всего несколько шагов в сторону лагеря, как увидела Леголаса.
- Уже уходишь? - мягко спросил он.
- Я бы хотела отдохнуть, - с виноватой улыбкой произнесла она, затем взглянула на Халдира, и улыбнувшись добавила, - но вы можете полюбоваться орхидеями.
- Нет, я думаю в другой раз, - произнес Леголас, глядя на немного погрустневшего Халдира, а затем добавил, -Я тебя провожу в лагерь, если ты не против.
- Ничуть, большое спасибо.
Компания Леголаса нравилась ей куда больше. С ним можно было быть такой, какая она есть, не загоняя себя в рамки, и не бояться, её слова примут как-то превратно... хотя... пусть принимает.
- Могу я попросить тебя об услуге, Леголас?- неожиданно произнесла Нимирэль.
- Ну разумеется, я сделаю всё, чтобы помочь.
- Не откажешь ли ты мне в тренировки? - с улыбкой спросила Нимирэль, - Только предупреждаю сразу, в части боевых искусств я отвратительный ученик.
- С большим удовольствием, и в любое удобное для тебя время, - отозвался эльф, - но почему ты вдруг решила? В Мории ты и без оружия хорошо справлялась?
- Я давно не брала в руки оружия, и сильно отстала в этом деле, хочу восстановить пробелы в знаниях, да и к тому же, нам не дано знать, что будет дальше, если мне и суждено будет драться, то я хочу быть подготовленной.
Ну вот, теперь главное не опозориться перед Леголасом, а то еще решит, что она совсем ничего не умеет. Надо сосредоточиться и вспомнить все тренировки с Финарфином, всё, чему её учили. Леголас сильнее её, на много сильнее и опытнее, что бы она не сделала - его не победить, и в этом есть своя прелесть. Тренируясь с тем, кто сильнее тебя, повышаешь свой уровень подготовки, и обязательно учишься чему-то новому.
Нимирэль было очень сложно драться с Леголасом. Она серьезно устала, и выбивалась из сил, в то время как он всё ещё был бодр и полон сил, и разве что не весел. Усталость его не касалась, он был выше этого, устают слабаки, такие как она. Но нет, она не остановится, она не попросит прекратить тренировку, ни за что на свете, в реальном бою враг не даст ей время для отдыха.
Конечно же, она проиграла более сильному противнику. При этом она тяжело дышала, хоть и изо всех сил старалась скрыть это, ведь Леголас по - прежнему был свеж и бодр. Но Нимирэль была довольна собой, ее боевые навыки заметно улучшились, и она переняла у Леголаса несколько приемов.
- Ты неплохо держалась, - похвалил ее эльф.
- Не льсти мне,- с озорной улыбкой произнесла Нимирэль, - мои боевые навыки весьма посредственны для эльфа, и боюсь, что это для меня комплимент.
- Зато ты великолепный целитель, в этом тебе нет равных,- ответил Леголас.
- После такой тренировки я точно нуждаюсь в отдыхе, - с улыбкой произнесла девушка.
- Я провожу тебя, - с улыбкой произнес Леголас.
Не смотря на усталость эльфийка отдыхала не долго. Ее что-то беспокоило, но она никак не могла понять что. Нужно просто расслабиться, подумать о чём-нибудь хорошем, например, о доме, о Лагуне, о том, как она вернется, она должна вернуться, она обещала. Но чтобы не делала Нимирэль, перед глазами был труп светловолосого эльфа в какой-то крепости.
Только перед рассветом эльфийка перестала себя мучать. Новый день хотелось встретить в каком-нибудь прекрасном месте. Халдир вчера хотел показать цветущие орхидеи, она найдет их сама.
На поляне было тихо и безмятежно, красота цветов вытолкнула все грустные мысли. Если день начался в таком красивом месте, то он обязательно будет удачным, он не может быть грустным, он подарит хорошее настроение и положительные эмоции на целый день. Но она была не одна, тихие, легкие шаги другого эльфа были совсем рядом. Это была Галадриэль.
- Я очень рада знакомству с дочерью Ингвэ Ингвэона, - с улыбкой произнесла Галадриэль.
- Но откуда вы узнали? - ошеломленно спросила Нимирэль.
- У тебя его кольцо, - ответила Галадрэль, - ну а, кроме того, ты на него очень похожа.
- Да, - с улыбкой произнесла Нимирэль, -мои брат и сестра похожи больше на маму. Я тоже рада знакомству с вами.
- Я вижу, что тебя что-то волнует. Я могу тебе чем-то помочь?
- Меня волнует смерть, - грустно произнесла Нимирэль, - я говорила с Манве, все ваниар, которые захотят участвовать в Войне Кольца, потеряют часть своей души, из-за того, что отнимут жизнь у врага.
- Быть может, ты не теряешь, а отдаешь часть души? - спросила Галадриэль, - Всегда отдавая что-либо, не требуя ничего взамен, получаешь на много больше.
- Я надеюсь на это, - грустно призналась эльфийка, - но отнимать чью-то жизнь от этого не легче.
- Это никогда не было, и не будет легко. Смерть первого убитого тобою врага тебе запомнится на всю жизнь. Он будет сниться тебе по ночам, ты в каждом будешь видеть его облик, тебя будет мучать совесть, и чтобы ты не делала, ты не сможешь это забыть. Ничего не сотрется из твоей памяти, и ничего нельзя будет изменить, тебе придется научиться жить с этим.
- И никак не удастся облегчить эту боль? - удивилась Нимирэль.
- Всё будет зависеть от того, ради чего ты убила. Быть может, осознание того, что таким образом ты спасла чью-то жизнь, и внесла свой вклад для спасения города, поможет тебе пережить трудные времена. В любом случае, это будет твоя ноша, - грустно произнесла Галадриэль, - Это всё, что тебя беспокоит?
-Нет. Ещё у меня было видение. Я видела смерть друга, и не могу сказать ему об этом.
- Ты хочешь изменить это, но тебя пугает неизбежность твоих видений,- догадалась Галадриэль, и протянула конверт,- открой его, когда это чувство будет особенно сильным.
- Что в нём?
- В нём написано то, чего избежать не удастся.
- Благодарю тебя.
Когда волнение будет особенно сильным. Открыть? Или лучше не стоит? Что она в нем прочитает? Что если это смерть Леголаса? И тогда она узнает, что будет бессильна что-либо сделать. Даже если и так, и открыв конверт, она узнает самое страшное, она не перестанет бороться, и приложит все усилия, чтобы спасти того, кто стал ей так дорог. Сдаваться не в ее правилах.
Как не прекрасен Лориэн, но с ним приходится прощаться. Нимирэль была рада видеть Халдира в последний раз. Он пришел так неожиданно, что на мгновенье эльфийка даже растерялась, но это чувство быстро прошло.
- Тебе бы понравился сёрфинг,- с улыбкой произнесла девушка, - мы катаемся на досках по волнам, тебе понравится. Приезжай в Валинор, я буду рада видеть там доброго друга.
- Я непременно приеду, - ответил Халдир.
Галадриэль подарила Нимирэль раковину, в которой можно было услышать голос того эльфа, без кого она не сможет жить. Нимирэль была рада подарку, хоть и не решалась приложить раковину к уху и услышать голос, что-то ей подсказывало, что тот, без кого она не сможет жить находится совсем рядом.
Уплывая от Лориэна всё дальше и дальше эльфийке становилось все грустнее и грустнее на душе. Неужели она больше никогда не увидит Галадриэль и Келеборна? Неужели они так и останутся в Средьземельи? Нет. Если она вернется, если сможет выжить, то дома будет просить Манвэ о позволении вернуться в Валинор для Галадриэль и Келеборна. Он не откажет, он не должен отказать. Ничьё наказание не должно длится вечно, никто не должен страдать всю жизнь, Особенно бессмертные.
Привалу Нимирэль не обрадовалась. Что-то не так было с этим лесом. Идти туда совсем не хотелось, там была тьма, холодная и безжалостная, она угрожала им всем. Нужно было идти, всё дальше и дальше от этого места.
- Нельзя медлить, - произнес Леголас Арагорну.
- Восточный берег стерегут орки,- ответил ему человек.
- Меня пугают не орки, - возразил Леголас, - тьма и угроза ширится в моем сознании.
Что ж, не она одна так считает. Это очень хорошо. Вот только хоббит и Боромир куда-то делись. Это Нимирэль совсем не понравилось. В одиночестве человеку легко будет поддаться кольцу, оно и так уже завладело им. Эльфийка боялась, что человек может совершить ошибку и решила найти его. Нимирэль честно искала следы Фродо и Боромира, но не нашла ничего. Она бродила по лесу совсем не долго, но этого было достаточно чтобы отойти от лагеря на большое расстояние. Орки настигли её неожиданно. Огромные, черные, злобные, они были ещё страшнее тех, которых она видела в Мории. Вспышка. Вспышка. Вспышка. Но эти твари были сильнее, они злобно рычали, когда их отбрасывало всего на несколько метров от эльфийки, но ближе подходить не решались. Нимирэль уже собиралась призвать на помощь всю свою силу, как почувствовала, что в ее ногу вонзилась черная орочья стрела, за ней полетели ещё две. Собравшись с силами, эльфийка запрыгнула на дерево и скрылась в листве. Враги отступили, плащ, еще один подарок Галадриэль, надежно скрывал ее от врага. А меж тем яд всё глубже и глубже проникал в её тело, она чувствовала его силу, и понимала, что должна что-то сделать. Она ведь целитель, она должна спасти Леголаса и вернуться домой. Она обещала.
Нимирэль взялась за торчащую из ноги стрелу, задержала дыхание, и резко вытащила ее, стараясь подавить крик. Боль была просто адской. Несколько секунд, приятный свет, яд исчез, а рана начала затягиваться. Тоже самое последовало и с двумя другими стрелами. Секунду на то, чтобы сделать глубокий вдох, но не успела она сделать выдох, как услышала оглушительное звучание рога Бормира. Он в противоположной от неё стороне, она пошла в другую сторону. Ну что же она за эльф такой, если не смогла найти в лесу следы человека? Надо к нему, надо срочно к нему, он звал на помощь.
Нимирэль бежала изо всех сил, она чувствовала, как человека покидают силы, чувствовала все его раны, расползающийся по телу яд, и множество стрел. Она не успела. Она была в нескольких шагах от него, когда почувствовала, что уже ничем не поможет, Боромир обрел покой. Эльфийка остановилась недалеко от Арагорна, и увидела его печальный взгляд, человек словно просил её что-нибудь сделать. Но что она может? Даже она не умеет воскрешать мертвых.
- Мне очень жаль, он обрел покой, только и смогла произнести эльфийка, чем еще больше опечалила друга.
Всё было так легко и просто в Средьземельи. Раз, и чью-то жизнь отняли. Всё. Человека уже нет, он умер, она его никогда уже не увидит. Человек никогда не поговорит с ней, не будет гулять под этим солндцем. Нимирэль захотелось выть от горя. Она ни чем не смогла помочь, она чувствовала опасность, и не нашла Боромира, теперь он умер, и она ничего не смогла сделать. Всё кончено. Отец был прав, как всегда прав. Сталкиваться с потерей просто невыносимо больно.
Леголас подошел как всегда бесшумно. Он видел затягивающиеся раны у девушки, и был очень обеспокоен ее состоянием. Нимирэль четко видела страх в глазах эльфа.
- Как ты? Ты ранена? - обеспокоено спросил эльф.
- Скоро пройдет, уже всё хорошо, - ответила Нимирэль, она хотела выдавить из себя улыбку, но не получилось.
- Я пытался тебя найти, - произнес Леголас.
- Я не смогла найти Боромира, я пошла за ним, когда почувствовала, что ему угрожает опасность,- призналась эльфийка.
Нимирэль не пела с друзьями похоронную песню, она ее не знала, в Валиноре их не поют, в Валеноре не умирают. Нимирэль чувствовала свою вину, она не смогла найти следы Боромира, не успела прийти к нему на помощь, и из-за этого он умер. Легкая рука эльфа легла ей на плечо, и стало легче. Он успокаивал её, видеть, как переживает Нимирэль, у него не было сил. Объятья помогали, он чувствовал это. Нимирэль положила голову ему на плечо, и становилось легче.

 » Глава 5

Потом они бежали не жалея сил. Леголас постоянно поддерживал Нимирэль, помогал бежать по камням. Эльфийка старалась не отставать от Леголаса, хоть ей это и давалось с трудом, раны уже затянулись, но усталость давала о себе знать. Но она не сдастся, ни за что не сдастся, ведь человек и гном тоже не сдаются, да и к тому же Мери и Пипен ещё живы, она чувствовала это.
Они бежали несколько дней, всё это время Нимирэль убеждала друзей, что хоббиты живы, она чувствовала их, теперь она знала смерть, и с еще большей уверенностью смогла оценить жизнь.
Всадников они увидели на горизонте. Отряд приближался к ним очень быстро, но среди камней, серые плащи Галадриэль скрыли их, и всадники уже готовы были проехать мимо, как вдруг Арагон их окликнул.
- Всадники Рохана, нет ли вестей с севера?
Всадники тутже окружили их, и множество копий было направлено в путников. Вожака было легко узнать, он отличался на фоне остальных воинов.
- Что привело эльфов, человека и гнома в наши края? Отвечайте!- грозно произнес Эомер.
- Сперва сам назовись, всадник, тогда и я представлюсь, - спокойно произнес Гимли.
- Я бы снес тебе голову, гном, но слишком низко она от земли, - произнес Эомер.
- Ты умрешь раньше, чем взмахнешь мечом, - произнес Леголас и нацелил на вожака стрелу.
Что ж, гном здесь находится не один, и они не собираются оставлять его одного, но обстановка накалывается до предела, и Нимирэль считала правильнее всего сгладить её.
- Мы не причиним тебя вреда, - произнесла Нимирэль, глядя прямо в глаза Леголаса, и добавила переведя взгляд на вожака, - и мы ждём тоже самое от тебя, воин, мы не враги.
Лук опустился, и Нимирэль вздохнула с облегчением.
- Я Арагорн, сын Араторна, это Гимли, сын Глоина, Леголас из Лесного королевства, и Нимирэль, из Бессмертных земель. Мы друзья Рохона, и вашего короля, - произнес Арагорн, похоже, человек был согласен с эльфийкой.
- Теоден уже не узнает не друзей, ни врагов, и даже своих родных, - произнес Эомер и снял шлем, - Саруман поработил эго разум, и завладел этими землями. Мой отряд остался верен Рохану, и за это нас изгнали. Белый колдун хитер, говорят, он рыщет здесь в облике старца, в плаще с капюшоном, и повсюду шпионы, - произнес воин, подозрительно глядя на эльфов.
- Мы не шпионы, - заверил его Арагорн,- Мы гонимся за урукхаями, по равнине на запад, они захватили двух наших друзей.
- Урукхаи убиты, мы перебили всех ночью,- ответил Эомер.
- Там были хоббиты? Вы видели хоббитов среди них? - встревоженно спросил Гимли.
- Полурослики, вы бы приняли их за детей, - пояснил Арагорн.
- Никто не уцелел. Мы сложили трупы и подожгли их, - грустно покачав головой произнес Эомер.
- Всех? - в ужасе спросил Гимли.
- Сожалею, - произнес всадник, затем свистнул, и позвал лошадей,- Хазофель, Арот, Брего. Пусть эти кони принесут вам удачи больше, чем прежним хозяевам, - Эомер подошел к своему коню и добавил,- Прощайте. Ищите своих друзей, но не верьте надежде, она покинула эти края, - затем он сел на коня и крикнул своим людям, - Едем на север.
Уж лучше ехать верхом, чем идти пешком, решила для себя эльфийка. Она по-прежнему чувствовала что друзья живы, и Гендальф тоже был жив, сейчас она все больше и больше в этом убеждалась.
Огромная воняющая куча орков очень скоро появилась в поле зрения. Нимирэль чувствовала как волнуются друзья, они жаждали найти подтверждение слов девушки. Гимли, недолго поискав в этой кучи своим топором, нашел единственную улийку, как всем казалось, не правоты эльфийки:
- Один из их поясков,- грустно произнес гном, - Не уберегли.
Чушь. Они живы. Живы. Она это чувствует. Она знает. Почему Леголас склонил голову, почему он не чувствует это так как чувствует она? Было темно, а хобби ы маленькие, они могли их и не заметить в битве.
- Hiro hyn hîdh ab 'wanat, - Произнес Леголас.
- Они живы! - громко произнесла эльфийка.
- Нимирэль! - столь же громко произнес Арагорн, - Ты ошибаешься, ты опять ошибаешься!
Эльфийка почувствовала в его голосе массу эмоций: раздражение, гнев, и усталость, Арагорн устал от ее упрямства и не желания признать, казалось бы, очевидные вещи. Это она - то ошибается? Она? За всю свою жизнь она ни разу не ошиблась. Она молода, по меркам эльфов, ей чуть больше двух с половиной тысяч лет. Но её мать ее всему обучала, она как никто другой в Валиноре, взахлеб изучала медицину, ей это нравилось, ее к этому тянуло, хоть в Валиноре никто никогда и не болел. И вот, когда ей было всего на всего полторы тысячи лет, её знания признали равными знаниям матери, а спустя совсем немного времени ее стали называть лучшим из медиков. Сколько раз она ошибалась за всю свою жизнь? Ни разу. А этот человек смеет так её оскорблять. Но она ничего такого ему не скажет, не подаст виду, и сохранит самообладание. Нимирэль выпрямилась, приняла спокойный и царственный вид, которому научилась у своего отца, показывая тем самым, с кем он разговаривает.
- Ошиблась? - спокойно произнесла Нимирэль, но это спокойствие было ложное, ибо Эру свидетель, она кипела от негодования, - Я была бы вам весьма признательна, если бы вы попробовали найти следы наших друзей, так как сама этого делать к сожалению не умею, мне никогда не приходилось разыскивать дома кого-либо таким способом, но и ошибаться мне тоже не приходилось.
И ее слова возымели эффект, человек осмотрелся, и стал искать следы.
- Хоббит лежал здесь. Другой рядом, - осматривая землю произнес Арагорн,- Они ползли. Руки у них были связаны, - человек продвинулся еще немного вперед, и нашел веревку, - Они разрезали путы. Они побежали сюда, за ними гнались, - Арагорн встал с земли и уже шел в сторону густого леса, - Следы уходят от места битвы. В лес Фангорн.
- Фангорн? - удивленно и немного испуганно произнес Гимли, - что за лихо понесло их туда?
Друзья отправились по следам хоббитов в лес. Лес был густым и настолько древним, что даже её старший брат Ингвэон, чувствовал бы себя младенцем.
- Орочья кровь, произнес Гимли, заметив черную кровь на листьях кустарника.
- Очень странные следы, - произнес Арагорн, осматривая земю.
-Воздух здесь словно загустел, - заметил гном.
- Это старый лес. Очень старый, - произнес Леголас, - Все помнит и гневается. Деревья говорят друг с другом, - продолжил он, Гимли взволнованно стал озираться по сторонам, на всякий случай прижимая к себе топор, что явно не нравилось деревьям.
- Гимли, опусти топор, - попросил его Арагорн.
- Aragorn, bad noennas! - произнес Леголас, подходя ближе к объекту.
- Man cenich? - спросил Арагорн, подходя к эльфу.
- К нам идет белый колдун, - ответил Леголас.
Нимирэль тоже видела как к ним кто-то приближается, однако не чувствовала опасность, что-то заставляло ее не хвататься за меч, хотя маг был объективно сильнее ее.
- Не давай ему говорить, он нас зачарует, - произнес Арагорн, вынимая меч из ножен, Леголас приготовился выстрелить, а Гимли взял в руки топор, - Действуйте быстро.
Как только маг приблизился к путникам, то в него тутже полетели стрелы, но колдун оттолкнул их с помощью своей силы. Яркий белый свет слепил всех, показывая, что сила колдуна невероятно велика.
- Вы идете по следам двух юных хоббитов, - произнес маг.
- Где они? - спросил Арагорн.
- Они прошли этой тропой позавчера, - ответил маг, - и встретили того, кого не ждали увидеть. Это успокоит вас?
- Есть что-то знакомое в твоем голосе, - задумчиво произнесла Нимирэль.
- Кто ты? - спросил Арагорн, - Покажись.
Яркий свет, излучаемый магом, погас, и перед ним предстал Гендальф. Для всех членов братства это было полной неожиданностью. Для всех, кроме Нимирэль, она знала, она чувствовала и верила в то, что Гендальф жив, она не ошиблась.
- Это невозможно,- не веря своим глазам произнес Арагорн,- Ты падал.
- Я знала, что ты жив! Я чувствовала! - радостно воскликнула эльфийка.
- Через огонь и воду, - медленно начал говорить Гендальф, а друзья завороженно слушали его, боясь даже вздохнуть, - из глубочайшей бездны, на высочайший утес Моргота, загнал я Балрога. Мы бились там, пока я не сбросил своего врага вниз, размозжив его останки о скалы, - голос Мага был ровный, спокойный и такой родной,- Тьма окутала меня, и я оказался за пределами мысли и времени. Звезды неслись передо мной, и каждый день казался длинным, как земная жизнь. Но это был не конец, я почувствовал, что жизнь возвращается. Меня вернули назад, исполнить что мне назначено.
- Гендальф,- радостно произнес Арагорн.
- Гендальф? - произнес маг так, будто услышал что-то очень знакомое, чего не слышал уже очень давно,- Да, так меня раньше звали, Гендальф Серый, мое былое имя.
- Гендальф, - радостно произнес Гимли.
- Я Гендальф Белый, - с легкой полуулыбкой произнес маг,- Я вернулся к вам в решающий час, - все вместе они направились из леса, и никто не заметил, как пальцы Леголаса случайно коснулись ладони Нимирэль, на секунду задержались, и отпрянули обратно, как только рука эльфийки вздрогнула.
Нимирэль была совсем не против, даже наоборот, но она не ожидала, что Леголас захочет взять её за руку, для эльфов это значит на много больше, чем для людей.
- Одну задачу вы выполнили, теперь вас ждет другая, - продолжал тем временем Гендальф, - Рохану грозит война, мы должны мчаться в Эдорас как можно быстрее.
Очень быстро все четверо вышли из леса. Гендальф громко засвистел, и к нему, рассекая ветер, скакал прекрасный белый конь. Нимирэль сразу поняла, что он особенный, он был похож на короля, и как никто другой подходил Гендальфу.
- Это конь из породы Меорас, если мои глаза не обманывают, - восхищенно произнес Леголас,- Какое- то колдовство.
- Серогриф,- с легкой полуулыбкой произнес Гендальф, и погладил коня, - вожак всех коней, и друг ни раз меня спасавший.
Хорошо, что они не шли пешком, ездить верхом Нимирэль нравилось на много больше. Скакать верхом почти также хорошо, как и кататься на сёрфинге, ветер развивает волосы, ты наслаждаешься природой, и слушаешь убаюкивающий стук копыт, жаль, что нет ни волн, ни солёного ветра как дома... А может и не жаль...
Нимирэль улыбнулась своим мыслям, а они тем временем уже были неподалеку от столицы Гондора.
- Эдорас и золотой дворец Меноселькт,- произнес грустно Гендальф, - Там живет Теоден, король Рохана, великий и доблестный правитель, чей разум стал добычей злых чар. Саруман поработил его волю,- и через мгновенье добавил,- не болтайте лишнего, нас не ждет теплый прием.
То что им тут не рады эльфийка поняла едва они вошли в город. Нимирэль никогда не видела, чтобы на неё смотрели с таким подозрением и опаской. Люди её боялись. Её! Будто она преступница, враг, и замышляет что-то плохое.
- На кладбище и то веселее, - ошеломленно произнес Гимли, и как никогда раньше, Нимирэль с ним согласилась.
В такой гнетущей атмосфере они доехали до самого дворца, где всё недовольство и подозрения вывалились на них в полном объёме.
- Я не могу допустить вас к Теодону с оружием, Гендальф Серый. Приказ Гримы Гнилоуса,- произнес страж.
Нельзя - значит нельзя. С одной стороны в таком милом и дружелюбном месте не очень хотелось оставаться без оружия, но с другой стороны, это их страна, их земля, и это им решать, им, а не ей, да и зачем ей меч? Случись что, не убивать же ей людей.
- Ваш посох, - похоже военачальника не очень устраивало то, что он делает, но он всего лишь выполнял приказ, у него не было выхода.
- Неужто вы и палку у старика отнимите? - как можно недовольнее произнесла Нимирэль. Пусть хоть у Гендальфа останется оружие. Гендальф и Арагорн переглянулись, при этом человек с трудом сдерживал улыбку. Так они и вошли в замок.
- Повелитель, - обратился Грима к королю, - Гендальф Серый явился. Вестник зла.
Более омерзительного человека Нимирэль не встречала. Грима был эльфийке настолько противен, что она даже приближаться к нему не хотела. От него веяло злом и холодом, но это был не обычный холод, а какой-то страшный, почти что могильный. Нимирээль стало жутко.
- Неучтиво встречают нынче гостей во дворце твоём, король Теоден, спокойно произнес Гендальф.
- С чего мне быть учтивым с тобой, Гендальф Горевестник? - еле-еле пробормотал король.
- Справедливый вопрос, господин, - произнес Грима королю, и направился в сторону путников, - Лихо носит за собой этот бродячий колдун куда бы не отправился. Лацпел нарекаю тебя, вестник зла, горя.
И как только этому мерзавцу хватило наглости такое сказать? Как он посмел говорить такие вещи Гендальфу? Он не заслужил всех этих слов!

- Молчи, и держи свой гнилой язык за зубами, я не для того прошел огонь и мрак, чтобы слушать поганые речи жалкого червя, - недовольно произнес Гендальф и показал советнику свой посох. Это сильно напугало Гриму, он боялся мага, боялся его силы. Быстрыми шагами человек стал пятиться.
- Посох. Я же велел вам забрать у колдуна посох! - недовольно и испуганно говорил Грима, и на путников со всех сторон побежали стражники. Хвала Валар, что они были безоружны, но Нимирэль это мало помогало. Она и мечом-то владела не уверенно, по меркам эльфов, разумеется, а бое в рукопашную и говорить нечего.
С трудом девушка расталкивала опытных войнов, пусть ее удары не шли ни в какое сравнение с ударами остальных членов братства, но она старалась изо всех сил, и ее действия увенчались успехом - к Гендальфу никто не подошел.
- Теоден,- обращаться маг к королю,- сын Френгеля, - Гендальф шел прямо к трону короля сквозь разгорающуюся драку, - долго прозябал ты в затмении.
- Я бы сказал, до сих пор прозябает - произнес Гимли, толкнув ногой Гриму.
- Внимай мне, - спокойно и уверенно говорил маг,- Я разрушаю все чары.
- У тебя здесь нет власти, Гендальф Серый, - сквозь смех говорил король, но Нимирэль почему-то показалось, что это не его голос.
- Я изгоню тебя, Саруман, как яд изгоняют из раны, - продолжал Гендальф.
-Изыду я- умрет Теоден, - уже из последних сил говорил Саруман, чувствуя, как теряет контроль над королём.
- Ты не убил меня, и не убьешь его, - всё также спокойно и уверенно говорил Гендальф.
-Рохан мой, - прохрипел Саруман.
- Изыди, - произнес Гендальф, и стукнул Сарумана посохом. Теоден стал меняться на глазах, казалось, что он даже стал моложе. К королю тутже подбежала молодая светловолосая девушка, и обняла его.
- Я узнаю твое лицо, Эолин, -произнес ей король, затем взглянул на мага, - Гендальф.
- Вздохни полной грудью, мой друг, - спокойно произнес ему маг.
- Черным сном спал мой разум, - грустно произнес король.
- Твоя рука быстрее нальется силы, если возьмется за свой меч,
- Возьми мой, повелитель, - произнес военачальник королю, протягивая меч, Теоден взял оружие из его рук.

 » Глава 6

Все тутже вышли на улицу, подданные приветствовали своего короля, и радовались его исцелению. Гриму, на радость всем, изгнали, и тот ускакал прочь. Вскоре во дворец приехало двое маленьких детей, они были настолько измождённые и усталые, что еле стояли на ногах. Детей тутже накормили, и они поведали историю о том, как на их деревню напали.
- Их застали врасплох безоружными, -рассказывала Эолин королю, - Теперь дикари шествуют по западным землям, сметая все на своем пути. Рубят, режут и жгут.
Теоден закрыл лицо одной рукой, всем было больно слышать такие грустные вести. Ребятки вместе с Гимли за обе щёки уплетали роханскую пищу, в то время как Леголас и Нимирэль сказав, что не голодны, предпочли стоять в стороне. Еда им не внушала никакого доверия, Нимирэль глядя на что-то, что очень было похоже на какой-то весьма странный суп, начала скучать по той пище, которую готовил Сэм.
- А где мама, - послышался рядом детский голос.
- Она скоро придет, - постаралась успокоить ребенка Эолин.
- Это лишь малая часть, уготованных Саруманом бедствий, - говорил Гендальф королю, - Грядут большие напасти, ибо его подгоняет страх перед Сауроном. Выведи против него свое войско, защити свой народ, прими бой, - Гендальф говорил спокойно, и в тоже время вдохновляюще.
- Две тысячи твоих лучших войнов идут на север, - произнес Арагорн, - Эомер верен, его отряд вернется и будет сражаться за своего короля.
- Они уже отошли отсюда на тристо лиг, - грустно произнес Теоден, - Эомер не поможет нам. Я понимаю, что вам от меня нужно, но я не хочу умножать жертвы среди своего народа. Я не развяжу эту войну.
- Хочешь ты или нет, война уже развязана, - попытался его образумить Арагорн.
- Насколько я помню Теоден, а не Арагорн был королем Рохана, - гордо произнес Теоден. Это его окончательное решение, и передумывать он не собирается.
- И что же решит Король? – грустно спросил Гендальф.
Ответ был очевиден. Как так можно? На его страну нападают, а он ничего не делает чтобы защититься, он уходит, он сдаётся на милость врагу. Разве это правильно?
- По приказу короля, город должен быть оставлен, слышался на улице голос военачальника, - Не обременяйте себя ценностями, возьмите только провизию.
Все вместе путники пошли в конюшни. Надо было вернуть Эомера, он им был нужен, он был нужен своей стране, своему народу, им нужно было как можно больше войнов.
- Они бегут в горы, вместо того , чтобы дать бой, подходя к Серогрифу говорил Гендальф, - Теоден думает, что ведет их к спасению, но приведёт на бойню.
- Принемая решение он желает своему народу благо, - строго, но грустно произнес Арагорн, - Хельмова падь не раз их спасала.
-Воля его сильна, но я боюсь за него, - грустно произнес маг, - Выстоять - это их долг.
- Они выстоят, - отозвался Арагорн, Гендальф ускакал, а вскоре и они уже шли. Вперед и вперед, дальше от золотого дворца, всё ближе к чему-то неприятному и пугающему для Нимирэль.
Они с Леголасом мало разговаривали, после того что произошло в лесу эльф предпочитал отмалчиваться, он шел впереди всех, проверяя не встретятся ли им на пути враги, а Нимирэль шла не далеко от короля, в огромной колонне людей. Эльфийка видела любимого, следила за каждым его жестом с болью в сердце.
Что он ждал от неё? Что она вот так просто возьмёт, и ответит ему на чувства? Она прекраснейшая из всех созданий, что он только видел, и она вот так просто снизойдёт до того, кто о ней может лишь мечтать? Глупости! Она дочь Ингвэ Ингвэона, она его соправитель, она выше по положению и статусу, она от него бесконечно далека, у него нет ни единого шанса. И лучше оставить глупые попытки добиться её расположения, он лишь делает себя смешным и жалким в её глазах.
Идти, держась за руки, означало для эльфов признаться всем в своей любви, сказать о ней всему миру. Он был готов на это, он её любит. От этой мысли становилось тепло и приятно на душе. Но она тогда не ожидала этого и испугалась. Что подумал Леголас? Что она его не любит? Что не отвечает ему взаимностью? От этого становилось невыносимо больно. Надо что-то сделать, надо переубедить его, надо всё объяснить. Но как? Впервые в жизни язык у эльфийки стал словно гиря. Как сказать такое? И как всё объяснить, используя всю дипломатию?
- Рад присутствию среди нас эльфов, - произнес ей Теоден, - Я знаю, что вы превосходные войны, и многое слышал о ваших подвигах.
- Я целитель, - грустно произнесла Нимирэль, ей сейчас было совсем не до светских бесед.
- Тогда присоединитесь к моим целителям, - попросил её король, - эльфийская медицина творит чудеса.
- Присоединиться? – весело и даже с озорством спросила Нимирэль. Она знает что делать, идея пришла к ней в голову легко и неожиданно, - Я их возглавлю!
Бодрым шагом эльфийка зашагала вперед. Что она в конце-концов теряет? Может быть, её саму ждёт смерть? Может она не вернётся из этого похода. И о чём же она будет думать в свои последние минуты? О том, что она не сделала? О том, что упустила свой шанс, о том, что не решилась? Надо действовать, действовать здесь и сейчас, пусть он всё узнает.
Нимирэль подошла к Леголасу и крепко и уверенно взяла его за руку, глядя при этом эльфу в глаза. Счастью Леголаса не было предела, от радости он забыл как дышать. Не произнося ни слова, эльф смотрел и на улыбающуюся любимую, и держал её за руку. Вот оно счастье, ради этого момента стоит жить, она его любит. Любит.
Идиллию нарушил враг. Орг на огромном варге показался недалеко от них, и в него тутже полетела стрела Леголаса. В два прыжка они оказались возле него.
- Лозутчик! – вынимая стрелу из убитого, произнес эльф.
- Всем всадникам в начало колонны, - скомандовал Теоден. Нимирэль с горечью посмотрела на свою лошадь, а затем обернулась, и увидела, как отряд орков верхом на варгах неслись прямо на них. Нимирэль думала не долго, уже через несколько секунд она скакала на лошади. Вспышка, и орки вместе с варгами отброшены далеко назад. Ещё вспышка, и орки разлетаются во все стороны. Но что-то не давало ей покоя, что-то было очень опасное, кому-то нужна была помощь, здесь, совсем рядом, в нескольких шагах от неё. Но кто? Столько много людей и столько раненных. Это кто-то особенный, определённо кто-то особенный. Эльфийка осмотрелась по сторонам, битва уже подходила к концу, сначала надо проверить всё ли в порядке с друзьями. Леголас и Гимли тут, а где Арагорн? Прислушавшись к своим чувствам девушка поняла, что не может определить жив Арагорн или мертв. Плохой знак, очень плохой знак, даже если Арегорн жив, то у него мало времени. Друзья склонились над телом умирающего орка, и Нимирэль подошла к ним.
- Скажи что с ним, и своя смерть будет лёгкой, - произнес Гимли, поднося секиру к горлу врага.
- Он полетал со скалы, - довольно прохрипел орк.
- Ты лжёшь! – зло произнес Леголас и схватил орка за грудки. Орк доволен собой, весьма доволен, иначе бы не говорил в таком тоне, так или иначе, но Орк сказал правду, Нимирэль чувствовала это. Эльфийка подошла ближе к обрыву и ужаснулась. Там внизу лежал Арагорн. Он жив? Он ведь должен быть жив. Сердце того и гляди норовило выскочить из груди, эмоции не давали ей до конца понять жив он или мертв.
- Леголас, Гимли, - позвала она друзей, и сама удивилась своему голосу. Вскоре они стояли рядом с ней и с такойже печалью в глазах смотрели на тело друга.
- Скажи мне, он жив? Скажи. Ты не ошибаешься, - с болью в голосе говорил Леголас.
- Я не знаю, не могу разобрать, не могу его почувствовать, - с болью в голосе ответила Нимирэль. Шаги короля были шумные и тяжелые, он подошел к ним и встал рядом с Леголасом. Несколько секунд король с болью смотрел на тело Арагорна.
- Посадите раненных на коней, оставьте мертвых, - приказал король. Леголас тутже посмотрел на него злым и недовольным взглядом. Как он может так говорить? Это же Арагорн, его нельзя вот так просто взять и оставить, он их друг. Король сочувствующе посмотрела на эльфа, ему и самому было больно это произносить, он положил руку ему на плечо и добавил, - Пойдём.
Нимирэль больше не раздумывала. Надо было помочь другу, она саму себя не простит, если не сделает всё для спасения друга. Эльфийка подошла к лошади, и взяла верёвку. Она спустится вниз, пусть все уйдут, если Арагорну уже ничем нельзя помочь, то она их быстро догонит.
- Я спущусь вниз, - произнесла ему эльфийка.
- Я пойду с тобой, - мягко и тепло произнес Леголас, - варги скоро могут вернутся.
- Иди, я только проверю можно ли ему помочь, - мягко произнесла эльфийка. Они стояли совсем близко. Нимирэль снова чувствовала запах луговых трав и цветов, исходивший от Леголаса, он опять обнимал её за плечи.
- Я не оставлю тебя одну, - упрямо твердил эльф. Его губы были совсем близко. Такие мягкие и чувственные, и всего в нескольких миллиметрах от её губ. Леголас уже готова был поцеловать любимую, как вдруг она устало выдохнула и, уткнувшись в плечо, обняла его за талию.
- Я быстро тебя догоню, ты не успеешь прийти в крепость, как я уже буду рядом, - грустно говорила эльфийка, - иди.
Почему он стоит? Почему продолжает её обнимать? Почему она всё ещё чувствует его объятья? Почему всё так сложно? Она же должна помочь Арагорну, она должна спуститься к реке. Надо действовать, у них ещё будет время, она приложет к этому все усилия.
Со скалы Нимирэль спускалась очень осторожно. Одно неверное движение, и она могла сорваться вниз. А когда эльфийка уже стояла на твёрдой земле возле Арагорна, то едва смогла сдержать слёзы. Он был мёртв. Как такое может быть, она почувствовала что Леголас в опасности, но не чувствовала, что Арагорн может погибнуть. Такого просто не может быть. Это в высшей степени не справедливо. Надежда не покидала сердце эльфийки, Арагорн был сильный воин, борец, и, вполне возможно, что он не обретет покой, пока не завершит дело до конца. Нимирэль положила руки на грудь Арагорна и всё его тело наполнилось светом. Эльфийка чувствовала, что душа Арагорна где-то рядом, надо было до неё только дотянуться. Ещё одна вспышка света, что-то светлое, словно выскальзывало их пальцев девушки, попытка ухватиться за это ни к чему не привела, вспышка света, и ещё одна попытка, затем ещё одна. На этот раз удачно. Она его держит, а значит сможет и вернуть. Вспышка света, и эльфийка услышала слабое дыхание человека. Всё, он спасен, он будет жить, его жизни ничто не угрожает. Но как с ним подняться? Вдвоём совершить такой трюк они не смогут. Выхода не оставалось, нужно было идти по воде.
Всю дорогу Нимирэль поддерживала Арагорна над водой, и ещё несколько раз исцеляла. Выглядел человек очень плохо, хотя раны и начали затягиваться. Видеть свою лошадь на берегу было настоящим счастьем. С трудом эльфийка взвалила друга на коня и медленным шагом направилась в ту сторону, куда ушла колонна людей. Усталости она почти не чувствовала, старалась следить за Арагорном, человек то и дело заваливался на бок и терял сознание. Нимирэль ещё раз дотронулась до человека, еще раз его тело наполнилось мягким белым светом, и он постепенно начал приходить в себя. Спустя каких-то пару часов они уже ехали вдвоем на одной лошади.
- Спасибо, за то, что спасла мне жизнь, - устало произнес Арагорн.
- Не за что, - с улыбкой произнесла эльфийке, - Ты бы для меня сделал тоже самое.
Они ещё какое-то время ехали в полной тишине, пока Нимирэль не увидела море. Огромное, черное море кишащее урукхаями. Это море бурлило яростью и злобой. Как против них сражаться? Как выстоять? У них нет шансов. Теперь эльфийка в полной степени прочувствовала насколько у них невыполнимая задача. Хорошо, что Арагорн отпустил Фродо, может быть у него есть хотябы ничтожно-маленький шанс выстоять и уничтожить кольцо.
- Арагорн, - обратилась к другу эльфийка, - как думаешь, у нас есть шанс выстоять?
- Я не знаю, - признался человек, - Мы должны сделать всё, что в наших силах.
- Ты умеешь хранить секреты? - грустно спросила Нимирэль. Держать в себе секрет она больше не могла, необходимо было с кем-то поделиться, а Арагорн опытный воин, он подскажет как быть, и присмотрит за Леголасом.
- Даю слово, что сохраню твой секрет.
- У меня было ведение, я видела смерть друга, и видела, что я ни чем не могу помочь.
- Ты рассказала ему об этом?
- Нет, - твердо произнесла эльфийка, - я не хочу чтобы он думал о том, что конец неизбежен. И ты ничего не говори.
- Кто тот друг, чью смерть ты видела?
- Леголас, - грустно произнесла Нимирэль, - Как думаешь, я правильно поступаю?
- Ты правильно поступила, рассказав всё мне. Я присмотрю за ним.
- Спасибо.
Нимирэль и Арагорн изо всех сил старались опередить войско урукхаев, поэтому скакали не останавливаясь на привал, без сна и отдыха. Но едва заветная крепость показалась, как Нимирэль захотелось выть навзрыд. Это были те самые стены, в которых должен погибнуть Леголас, та самая крепость. Дышать эльфийке становилось все труднее и труднее. Как бы ей хотелось чтобы время остановилось, чтобы все это оказалось сном, а еще лучше, остаться там, возле Мории, где всё было хорошо, где были его объятья.
Их с Арагорном встречало огромное количество людей, все они были рады их видеть, рады, что Арагорн жив. Нимирэль казалось, что вышли все, кто только мог.
- Это он, воин севера, он жив! - слышались радостные возгласы людей ото всюду.
- Где он? Я убью его! - кричал от негодования Гимли, затем подошел к друзьям, и обратился к Нимирэль, - Ты самый лучший целитель, ты настоящая волшебница! Ты совершила чудо!
Нимирэль улыбнулась и обняла друга. Как легко он смог отбросить все грустные мысли. Пара теплых слов и стало легче на душе.
- Ты самый великий, самый удачливый воин из всех, что я видел! - говорил гом Агагорну.
Идти в крепость не хотелось. Арагорн и сам расскажет королю что их всех ждет уже к ночи. У неё было много дел, нужно было проверить как подготовлены места для раненных, собрать женщин для помощи, ведь раненных будет очень много, и людей им будет не хватать. Леголас подошел к ней очень быстро, его легкая рука легла ей на плечо, и грустная улыбка сама собой появилась у нее на лице.
- Ты потрясающий целитель, - с любовью произнес Леголас.
- Спасибо, - мягко произнесла Нимирэль, - Этой ночью мои способности будут нужны как никогда, - эльфийка посмотрела в глаза любимому, и добавила, - Будь осторожен.
- Хорошо.
- Ты не понял, - взволнованно произнесла Нимирэль, - будь максимально осторожен.
- Всё будет хорошо, - произнес Леголас, и обнял любимую. Ему хотелось верить, верить пока он здесь, пока обнимает её, пока ночь ещё не наступила.
Как бы не хотелось оттягивать время, но пришлось готовится к битве. Королевские целители уже сделали часть работы, подготовив под лазарет часть здания. Работа шла полным ходом, и эльфийка решила, что было бы неплохо, если к ним присоединятся некоторое женщины скрывающиеся в пещерах.
В пещерах царил страх и отчаянье. Люди не верили в победу, не надеялись что выживут, они просто ждали смерти и молились. Эовин изо всех сил старалась их успокоить, хоть и сама не верила в победу.
- Эрвин, мне понадобится помощь, - обратилась к ней эльфийка.
- Что я могу до тебя сделать?
- Нужно собрать женщин, ведающих хоть что-то в медицине, - тихо говорила Нимирэль, - я думаю, что раненных будет очень много.
- Я собору всех, кто способен помочь, - взволнованно произнесла Эовин.
Нимирэль вернулась к целителям, где поставила вскипятиться воду, и перевязочную ткань. Сердце бешено колотилось, волнение усиливалось с каждой минутой, и вот уже сидеть сложа руки в ожидании битвы стало просто невыносимо. Нужно было что-нибудь сделать, хоть что-то, лишь бы перестать волноваться, лишь бы это гнетущее чувство притупилось. Вода тем временем закипела. Эльфийка разлила её во фляжки, и добавила смесь трав, собранных в Валиноре. К ночи лекарственный настой успеет настояться, а пока, для усиления эффекта Нимирэль брала фляжки и наполняла их белым теплым светом, теперь каждый человек, кто выпьет лекарство, будет поправляться так, будто его исцелила сама Нимирэль.
Эовин тем временем собрала женщин и пришла с ними к лекарям. Нимирэль была очень рада ее видеть, при виде девушки она выдохнула с облегчением. В ней была сила и храбрость, а также сильная воля, и желание помогать ближнему.
- Есть какие-то новости о том, что происходит наверху? - спросила эльфийку Эовин.
- Мне известно только то, что они собрали всех мужчин, способных держать оружие, к ночи десять тысяч урукхаев будут атаковать крепость.
- Как думаешь, есть ли надежда на то, что мы выстоим?
- Надежда всегда есть, - грустно улыбнувшись произнесла эльфийка.
- Когда в бой вступит Король-Чародей тоже будет? - грустно спросила Эовин, - его нельзя победить ни одному смертному мужу.
Эовин была так грустна, что Нимирэль решиа ее хоть немного развеселить, чтобы на ее прекрасном, но от чего-то холодном лице, появилась улыбка.
- Тогда у нас с тобой неплохие шансы, - усмехнулась эльфийка.
- Почему?
- Ну как, я не смертная, а ты не муж, - усилия обернулись успехом, Эовин улыбнулась, - А если серьёзно, - приложила Нимирэль, - я не верю в существование непобедимого воина. Если ты сильный, на или поздно найдется тот, кто сильнее тебя.
За разговором девушка не заметила как прошло много времени. Она отвлеклась от переживаний за любимого, и стало чуточку легче. Из этого чудесного состояния ее вывел звук, громкий и протяжный, он дарил радость и надежду, это звучал эльфийский рог.
От неожиданности эльфийка подскочила на месте. Стоять сложа руки не было сил, надо было идти, срочно идти и посмотреть что за эльфы приехали к ним на выручку. Когда Нимирэль вышла из лазарета, то увидела множество эльфов из Лориена, Халдира, и Леголаса, который уже успел встать рядом с ним.
- Когда-то эльфы и люди заключили союз, - произнес Халдир, затем увидел Нимирэль, и добавил, глядя ей в глаза, - мы пришли отдать дань этому союзу.
Нимирэль не могла просто так стоять и смотреть на Халдира. Как такое возможно? За что ей это? За что ей эта боль? Лучше бы он вообще не приезжал, лучше бы он остался в Лориэне. Он приехал сюда ради нее, он ради неё возглавил эльфов, он полюбил ее. Где она была неосторожна? Когда успела дать повод? Скорее бы прошло это наваждение. Не подойти к Халдиру она не могла, он ведь так рискует из-за неё, он пришел на верную гибель, она должна хотябы сказать спасибо, он достоит этого.
- Рада тебя видеть, - с улыбкой произнесла Нимирэль, подходя к Халдиру.
- Я не мог не прийти, - с улыбкой произнес Халдир.

 » Глава 7

Нимирэль чувствовала себя неловко. Взгляды Халдира были далеко не дружеские, а ответить темже она ему не могла. Пришлось уйти обратно к целителям. Там лучше, уж лучше там, чем с Халдиром под его влюбленными взглядами. Лучше сидеть и волноваться за того, кто дорог больше всего на свете.
Битва началась во время дождя, и это лишь добавляло волнение для Нимирэль. Ливень, сильный и беспощадный уничтожал всё вокруг, включая и надежду. Раненные начали приходить быстро, и от этого на душе становилось только хуже. Началось. Теперь только ждать? Ждать и надеяться что Арагорн поможет и Леголас выживет. Конверт который дала Галадриэль хотелось и открыть и сжечь одновременно. Что будет, если она прочитает то, чего так боится? И как она сможет жить без него?
Нимирэль чуть не плакала от отчаянья, а время летело неумолимо. Надо что-то сделать, обязательно сделать. Эльфийка ходила от одного раненного к другому, дотрагиваясь до каждого, и озаряя их белым теплым светом.
- Тебя что-то беспокоит? - спросила Эовин.
- Да, - грустно произнесла Нимирэль, - тот, кто мне очень дорог может погибнуть.
- Я тоже волнуюсь за судьбу тех, кто дорог мне, и за мой народ, но что нам остаётся кроме как ждать? - грустно произнесла девушка.
- У меня есть конверт, в котором написано то, чего нельзя избежать, но я боюсь его открыть.
- Хочешь я прочитаю?
- А если он на эльфийском?
- Тогда его прочитаешь ты, даже если в нем написано то что тебя расстроит, ты хотябы перестанешь мучать себя.
Хорошо, она права, надо быть смелой и взглянуть судьбе в глаза, и даже если там будет смерть любимого, она приложит все усилия для того чтобы его спасти, потому что надо действовать, а не ждать. Дрожащей рукой эльфийка протянула конверт Эовин, и та его открыла.
- Но здесь ничего нет! - воскликнула Эовин и протянула листок эльфийке.
И Нимирэль выдохнула с облегчением. И как она сама не поняла? Всё же так просто! Конверт пуст!
- Именно! - радостно воскликнула эльфийка, - Он пуст! Так и должно быть, ну конечно!
- Я не понимаю, - растерянно произнесла Эовин.
- Галадриэль сказала, что в конверте написано то, чего избежать не удастся, но он пуст. Нет чего-то, что заранее предопределено, мы сами вершим свою судьбу, всё в наших руках, - вдохновленно говорила эльфийка, а затем вынула из ножен меч Финарфина и добавила, - Помоги раненным, а я пойду наверх.
Всё просто и ясно и от этого так легко на душе, что нельзя и представить. Она поняла, она все поняла. Манвэ предупреждал её, он говорил, что все ваниар лишатся части души, но они ее не потеряют, они отдадут свою душу. Она отдаст ее за спасенье Леголаса, а если бы здесь был её народ, то эльфы отдали бы свои души за спасение своего правителя. Хорошо, что кроме неё здесь нет ваниар, хорошо, что только она будет биться, потому что она не потеряет свою душу, если Леголас будет жить. Она её не потеряет, потому что её душа - это он.
Едва Нимирэль вышла на стену, как поняла, что творится что-то страшное, часть крепости была разрушена, повсюду были слышны крики, стоны, звон мечей и свист стрел. Каждый шаг эльфийки давался с трудом.
- Халдир, отходим в крепость, - кричал неподалеку Арагорн.
Вот оно. Сейчас. Скоро. Испуганные глаза стали искать любимого, но вместо этого, она увидела, как Халдира ранили и тот упал на колени. Он жив. Он определенно жив, она чувствовала это. В два прыжка Нимирэль оказалась возле друга, в решающей момент не дав урукхаю его убить. Выпад, затем еще один, удар, и голова врага летела с плеч.
Боль пронзило всё тело, не давая возможности даже сдвинуться с места. Тьма и пустота пробиралась куда-то внутрь. Ее противник пал от ее руки, жизнь остановилась в нём, и это разрывало душу. Где-то в голове у Нимирэль кричал дикий зверь. Нечто злое и страшное рвалось выйти наружу, этот зверь жаждал крови и страданий, он хотел ими насладиться, хотел мучать врага, отомстить, наказать его за все деяния. Рука сама коснулась чьего-то плеча, и вдруг стала мокрой. Жизнь все еще была в чьем-то теле. Надо прогнать тьму, надо прогнать зверя и спасти друга. Надо вспомнить, вспомнить всё, чему её учили, нельзя терять время. Мягкий белый свет проник в Халдира, и тьма ушла, зверя не стало, она прежняя, она выстояла и осталась собой. Нимирэль взглянула на Халдира и улыбнулась. Глаза друга были полны горя.
- Зачем? Зачем ты спасла меня? Уж лучше бы я умер, чем ты...
- Это мой дар свободным народам Средьзимелья, - мягко и спокойно произнесла Нимирэль, - иди к целителям, Эовин поможет тебе.
Давний сон всплыл в памяти, она видела волосы, светлые волосы, и решила, что это был Леголас, но она не видела лица, так может быть Леголасу не угрожает опасность? Может быть она видела Халдира? Нельзя гадать, надо убедиться в этом. Скорее к нему.
Нимирэль бежала к нему изо всех сил, убивая врагов по пути. Он рядом, Леголас рядом, она чувствовала это, чувствовала, что почти нашла его, как вдруг её внимание привлёк мальчишка, совсем еще ребёнок, он сражался с урукхаем изо всех сил, но он устал, вот-вот готов был упасть. Один прыжок, и она уже возле него, выпад, удар, Нимирэль ранила врага, и полагала, что тот свалится со стены, эльфийка обернулась, и почувствовала, как её схватили за волосы и потянули вниз. Урукхай чтобы удержаться на стене схватил ее за волосы и висел на них, Нимирэль едва не рухнула вниз. Эльфийка обоими руками держалась за стену, чувствуя зловонное дыхание врага. Мальчик пытался удержать её, но его сил явно было недостаточно. Ей больше никто не поможет, Леголас не знает, что она здесь, он думает, что она в лазарете, помогает раненным. Секунда на раздумье, изо всех сил одной рукой эльфийка держалась за выступ, а другой вынула кинжал. Взмах, и урукхай летит вниз, а её некогда шикарные, длинные волосы теперь едва достают до плеч. Кинжал выпал у неё из руки и со звоном ударился об пол. Нимирэль закрыла лицо руками и едва сдерживала слезы, через несколько секунд ее обняли.
- Красивой меня полюбит кто угодно, попробуй полюбить меня страшненькой, - произнесла Нимирэль и постаралась улыбнуться.
- Ты прекрасна, - завороженно произнес Леголас. Нимирэль подняла глаза и увидела взгляд, полный любви и нежности. Их потянуло друг к другу с невероятной силой, напряжение между ними было настолько сильным, что казалось до него можно дотронуться рукой. Выход всей этой мощи нашелся быстро. Эльфы слились в страстном поцелуи. Вспышка белого света, исходившая от них, озарила всё вокруг, и погасла, когда они оторвались друг от друга.
- Зачем ты здесь? Уходи к целителям, там безопасно, - шептал Леголас, обнимая любимую.
- Зачем? - спокойно, и, в тоже время немного удивленно спросила Нимирэль.
- Ты можешь пострадать, тебя могут ранить.
- Я никуда не уйду, Леголас, - произнесла эльфийка и улыбнулась, - счет убитым мною урукхаям открыт, - и заметив тревогу в глазах любимого добавила, - я смогла выстоять и остаться прежней.
Леголас еще раз обнял любимую, как вдруг его внимание привлек шум внизу. Урукхаи поднимались по лестницам. Эльф метко выстрелил в веревку, и множество уркухаев рухнули вниз. Нимирэль тем временем увидела Арагорна и Гимли защищающих ворота. Друзей необходимо было выручать. Она где-то здесь видела веревку... пара секунд и вот они уже вместе с Леголасом тянут друзей по веревке.
Теперь в крепость, назад в крепость, пока еще можно, пока есть такая возможность. Там не так ярко чувствуется смерть воинов, там всё как-то иначе, там только слышишь битву, а не участвуешь в ней.
- Держите еще упоры, - уже в крепости кричал король Теоден. Их было мало, слишком мало чтобы выстоять или хотябы продержаться до прихода Гендальфа. Горстка воинов пытались забаррикадировать дверь, в то время как Арагорн пытался воодушевить короля.
- Крепость захвачена. Всё кончено, - грустно говорил Теоден.
- Ты говорил, эту крепость не взять, пока ее защищают твои войны, они и сейчас ее защищают, умирают, но защищают ее, - пылко говорил Странник, - Из пещеры есть выход, чтобы ушли женщины и дети? - спросил Арагорн у короля, затем перевел взгляд на Гамлинга и повторил свой вопрос, - Есть другой выход?
- Есть один выход, - ответил Гамлинг, - он ведет в горы, но далеко им не уйти, урукхаев слишком много.
- Велите женщинам и детям уходить в горы, и завалите ход, - предложил Арагорн.
Нимирэль ещё раз убедилась в том, что согласившись учувствовать в походе она подписала себе смертный приговор. Она не вернется домой, никогда больше не увидит Валинор и родных, и не выполнит свое обещание, не вернет ракушку самой младшей из своих племянников и племянниц. Но Нимирэль ни о чем не жалела, она умрет смертью воина, сражаясь с мечом в руке за свободу всех народов Средьземелья. Она обрела любовь, и умрет рядом с любимым. Разве этого мало? Важно не то, сколько ты живешь, а как. Ее финал будет ярким, и эта ночь лишь поможет ей в этом.
- Столько смертей, - сокрушался король, - Что могут люди против такой свирепой злобы?
- Крушить их, - уверенно произнес Арагорн, - Сделать вылазку.
- К смерти и славе, - уверенность вернулась к королю, и он снова был полон сил и решимости.
- За Рохан. За твой народ, - твердо и спокойно говорил Арагорн.
- Солндце восходит, - заметил Гимли.
Слова Гендальфа, которые он говорил на прощанье, эхом зазвучали в ее голове: "Ждите меня с первым лучом солнца, я приду на пятый день с востока." Какой сегодня день? Сколько прошло времени? Сердце затрепетало словно птица, неужели их путь не заканчивается смертью? Где она? Разве она её чувствует? Она убивала, она одинаково хорошо знает как выглядит жизнь и смерть. И где же она? Её нет... Они будут жить!
- Да. Рог Хельма Молоторукова, - воскликнул король, - так гласит падь. В последний раз.
- Да! - воскликнул Гимли, дважды его просить не пришлось, он тутже побежал наверх, чтобы прогудеть в рог.
- Пусть в этот час мы обнажим мечи вместе, - надевая меч произнес король, все воины оседлали своих коней, - В бой сыны Эорлинга, не на жизнь, а на смерть зову за собой, - рог гремел словно гром, вся крепость, каждый ее камень сотрясался вместе с ним, наводя ужас на врага, - В бой эорлинги!
Дверь рухнула, и убивая всех врагов на своём пути, летел небольшой отряд короля. Все воины были как один, как одна большая машина они разметали урукхаев.
Помощь пришла неожиданно, вместе с первыми лучами солнца, мрак, тьма и зло перестали править вместе с приходом Солнца, и этим солнцем был Гендальф.
- Гендальф, - радостно воскликнули в толпе.
- Король Теоден бьется один, - произнес маг подходящему к нему Эомеру.
- Не один, - уверенно произнес Эомер, и обнажил мечь, - Рохерим!
- Эомер, - радостно прознес Теоден.
- За короля! - воскликнул Эомер, и его огромная армия, сияющая в лучах солнца, обрушилась на врага.
Они дрались яростно и отчаянно, разметая перепуганного врага. Бой был коротким, а победа сокрушительной.
- Победа! Победа за нами! - ликовали все.
Женщины и дети вышли из своего укрытия, и Эовин наконец-то смогла обнять Арагорна. В том, на сколько сильно она обрадовалась увидев его, Нимирэль показалось что-то знакомое, именно так она смотрела на Леголаса.
Нимирэль обследовала все места битвы, обошла всех раненных, в ком чувствовала жизнь, для того чтобы исцелить их. Людей и эльфов было так много, что эльфийка почувствовала, как силы покидают её. Нужно было отдышаться, просто перевести дух, а потом снова можно будет искать тех, кто еще жив. Взгляд сам собой упал на Гимли, гном сидел на куче убитых им урукхаев, а его топор оставался в последнем убитым им врагом. К гному подходил Леголас, начищая свой кинжал.
- Итого окончательный счет строк два, - произнес Леголас.
- Сорок два, - повторил гном, - неплохо, для остроухого эльфийского князька. Я лежу на сорок третьем.
Леголас тутже выстрелил в урукхая, на котором сидел гном.
- Сорок три, - произнес эльф.
- Он уже был мертвый, - немного недовольно произнес гном.
- Он дергается.
- Он дергается, потому что мой топор задел центральную нервную систему, - гном несколько раз подвигал топором, урукхай при этом дергал руками и ногами, - это у него чисто нервное, - продолжил гном.
Нимирэль лишь улыбнулась глядя на их спор, она знала, кто на самом деле победил, и это была чистая победа. Внезапно силы покинули эльфийку, и она пошатнулась. Через миг Леголас уже был возле нее, и поддерживал под руку. Эльф встревоженно смотрел на любимую, она выглядела немого бледнее обычного и опустошённой.
- Всё хорошо, - произнесла эльфийка и постаралась улыбнуться.
- Ты устала, тебе надо отдохнуть, - мягко произнес Леголас. Похоже он был прав, она действительно переоценила свои возможности, и забыла, что находится не в Валиноре, где никто не чувствует усталости, да и Халдира нужно было проведать, эльфийку беспокоило его эмоциональное состояние, Халдир не должен был винить себя в том, что она начала убивать.
- Давай навестим Халдира, я за него беспокоюсь, - предложила эльфийка.
Халдир теперь смотрел на нее по-другому. Что-то не позволяло ему смотреть в глаза Нимирэль. Любви больше не было, эльфу было стыдно, он не смог защититься, и его любимая рисковала чтобы его спасти. С одной стороны Нимирэль стало легче, ее разлюбили, избавив тем самым от нежелательных объяснений, но с другой стороны, ее друг не должен страдать и винить себя за её решение, это было бы просто несправедливо.
- Я рада, что тебе уже лучше, - произнесла ему Нимирэль.
- Вашими усилиями, - скромно произнес Халдир. Разговор не клеился, напряженность висела в воздухе такая, что её можно было потрогать руками, - а как у вас дела?
- Всё хорошо, спасибо, - произнес Леголас и улыбнулся. Нимирэль чувствовала себя ещё хуже. Халдир ничего не знает о них, и может быть, всё ещё на что-то надеется. Рассказать всё нужно потом, наедине, когда будет более подходящее время.
- Многие погибли? - грустно спросил Халдир.
- Все, кто был ранен - выжил, но эта победа далась нам с большим трудом, - ответила эльфийка.
Нимирэль и Леголас вскоре уехали с королем Теоденом, его свитой, Гендальфом и Арагорном в Изингард, где энты боролись с Саруманом. Подойдя к границам Изингарда путников ошеломила невероятная картина разрушений, энты постарались на славу, отомстив за смерть своих деревьев.
- Гнев Саурона будет ужасным, воздаяние очень скоро, - грустно произнес Гендальф, - Битва за Хельмову Падь закончилась, битва за Средьземелье только начинается, - ещё более грустно произнес он, - Все наши надежды теперь на двух маленьких хоббитов, бредущих где-то в глуши.

 » Глава 8

Всю дорогу Нимирэль пыталась понять живы ли Фродо и Сэм. За всё то время, что она не видела полуросликов, эльфийку ни на секунду не покидало ощущение, что друзья в опасности, и с приближением к Мордру незримая нить между ними становилась всё тоньше и тоньше. Но, тем не менее, Фродо и Сэм были живы, она чувствовала это всем сердцем.
А меж тем вокруг неё простирался удивительный лес Фангорн, необычайно огромный и старый по своей природе. Голоса они услышали совсем скоро, и не надо было гадать, кому они принадлежали, хоть их обладателей и не было видно из-за густой листвы.
- Хорошо сидим, как в трактире Зеленый Дракон, после тяжелой работёнки, - довольно произнес Пипен.
- Когда ты последний на работал? - усмехнулся Мэри. Путники вышли из леса, и увидели пирующих хоббитов, живых и не вредимых.
- Добро пожаловать, господа, в Изингард, - торжественно произнес Мэри.
- Ах, вы пройдохи, - воскликнул Гимли, - мы вас искали, разыскивали, а вы сидите здесь, пируете и курите.
- Мы сидим на поле победы, и вкушаем ее заслуженные плоды, - ответил Пипен, и добавил, - Солонинка особенно хороша.
- Солонинка, - повторил гном.
- Мы тут по приказу Древня, он теперь здесь главный, в Изенгарде, - ответил Мэри. Удержаться от вкусной еды не удалось. Еда, которую добыли хоббиты, была просто восхитительна. Маг знал толк в хорошей еде и выпивке, а по словам хоббитов и людей, еще и в табаке. И если табак Гендальфа и Арагорна Нимирэль считала мерзким и отвратительным, то теперь, по сравнению с табаком Изингарда, они казались чем-то вроде ароматов трав. Находиться вместе с курильщиками эльфам было не под силу.
На свежем воздухе было на много лучше, эльфийка не смогла удержаться, и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Легкие, совсем невесомые шаги другого эльфа были очень близко, и это вызвало улыбку. Он стоял осень близко и держал любимую за руку, и рядом с ним было так хорошо и спокойно, нет, она не чувствовала себя, как дома, нигде в этом месте, это было другое, удивительно теплое и приятное чувство, это была любовь. Как интересно складывается ее жизнь, вокруг разрушения, смерть, и война, выжить в которой не возможно, а у них любовь, они встретили друг друга в этом огромном мире всего на какие-то считанные месяцы. Этого мало даже по человеческим меркам. Не справедливо, умереть только-только обретя любовь, но, по крайней мере, она встретит смерть вместе с любимым. Нимирэль ещё сильнее сжала руку Леголаса, чтобы как следует насладиться этим чудесным мгновеньем, пока он рядом, пока он жив, пока они вместе. Позже она напишет письмо, и кто знает, быть может, когда смерть будет неизбежна, она попросит кого-нибудь передать его владыке Ингвэ Ингвэону. Конечно, лучше этого не делать, и тогда ее родные еще много времени будут надеяться, что она жива, эту надежду будет подпитывать тот факт, что они так и не увидят ее мертвое тело, но когда-нибудь закончится и надежда, и родные будут мучать себя размышлениями о том, что она могла чувствовать вдали от родных берегов. А это значит, что надо писать, надо все рассказать, пусть знают, что она не хочет умирать, что не боится смерти, и что она счастлива рядом с любимым, не представляет свою дальнейшую жизнь без него, родным станет легче, зная, что здесь она любила всем сердцем, любила так, как никогда бы не смогла любить в Валиноре.
Скоро снова нужно было продолжать путь, с тоской и печатью Нимирэль смотрела на разрушенный лес, на Изингард, и на всё вокруг, и даже огромного энта.
- Мой юный господин Гендальф, - обратился энт к магу, - я так рад, что ты явился. С камнями и завалами я справлюсь, но нужно разобраться с колдуном, запертым в башне.
- Пусть Саруман там и остается, у тебя под стражей, Древень, - ответил ему Гендальф.
- Отрубим ему голову, и дело с концом, - пробормотал гном.
- Нет, своей силы он лишился, - возразил Гендальф.
- Мерзость Сарумана всю водой смыло, - произнес Древень, - Деревья вернутся, и снова будут здесь жить, молодые деревья, дикие деревья.
Внимание Пипена неожиданно привлек шар в воде. Не теряя времени хоббит слез с лошади и пошел за ним.
- Пипен, - позвал его Арагорн, но полурослик и не думал останавливаться, он достал из воды интересующий его предмет и стал его рассматривать.
- Тресни моя кора, - ошеломленно произнес Древень, глядя на его находку.
- Перигрин тук, дай мне это дружок, - произнес Гендальф, Пипен взглянул на мага, а затем снова опустил глаза на свою находку, - Быстро, - поторопил его маг, и полурослик с неохотой отдал находку, а Гендальф быстро спрятал ее.
Вечером был пир. Золотой дворец был красив как никогда. Огромные столы ломились от разнообразия яств.
- Сегодня мы поминаем тех, кто пролил кровь защищая нашу страну, - произнес король Теоден, - Слава павшим воинам.
- Слава, - отозвались все хором.
Праздновать совсем не хотелось, и Нимирэль решила, что совсем не долго побудет и уйдет. Гендальф подошел как всегда тихо.
- Спокойные моменты во время битвы попадаются редко, воспользуйся этим затишьем, - тепло и спокойно произнес маг.
- Жаль, что у Фродо нет таких моментов, - грустно отозвалась эльфийка.
- Ты их чувствуешь? Фродо и Сем живы?
- Да, но это не означает, что они в безопасности. О какой безопасности может идти речь, когда весь их путь одна сплошная опасность.
Нимирэль предпочла поскорее уйти, тьма приближалась, она это чувствовала её не смотря на окружавшее веселье. А между тем Мэрри и Пипен танцевали на столе распевая веселуюю песенку.
- Весь мир ты можешь обойти, и пива разного найти. Будь уверен ты в одном - хмелей оно в краю родном. Будь уверен ты в одном - хмелей оно в краю родном. Ты можешь пить прекрасный эль, такой, что пьют на троне, но лучший хмель для храбрецов в Зелёном драконе.
- Нет вестей о Фродо? - спросил Агагорн у Гендальфа.
- Ни слова. Ничего, - грустно ответил маг.
- Время есть. С каждым днём Фродо приближается к Мордору, - постарался приободрить его Арагорн.
- Мы не знаем точно, - все также отвечал Гендальф.
- А что говорит Нимирэль?
- Что Фродо жив, - с улыбкой произнес Гендальф, и прислушался к своим собственным чувствам, - Да. Да, он жив.
Письмо. Теперь только письмо, то, что лежит на душе, так будет лучше, так правильнее.
Дорогая моя семья, я по вам очень скучаю, здесь всё не так как дома, здесь отчаянье и тьма, и боль, и война, и смерть, и страх. Этого здесь в избытке, и я рада, что никого кроме меня, из ваниар здесь нет, не хочу чтобы еще кто-то испытывал тоже, что и я. Только намного позже после отбытия из Ривендэйла я начала понимать, что вернуться я не смогу. И если мне суждено здесь погибнуть, то прошу вас, не печалиться о моей смерти. И скажите Финарфину чтобы ни о чём не жалел, я рада, что он выполнил мою волю, я это очень ценю. Не печальтесь ни о чем, ибо не смотря на всю боль и скорбь, я обрела здесь того, без кого не представляю свою дальнейшую жизнь. Нигде я не смогла бы любить так, как здесь, нигде бы не смогла понять саму жизнь, всю ее прелесть и все краски. Потому как без дождя и бури не будешь так сильно радоваться солнцу.
Пусть это вас успокаивает и дает силы. Я люблю и любима. Его зовут Леголас, он сын Трандуила, короля Лихолесья. Я никогда не встречала столь сильного, отважного и благородного война. Я люблю его всем сердцем. Не хочу даже думать ни о том, что было бы, если бы не эта война, ни о том, как больно осознавать, что возможно на нашу любовь нам выделено так мало времени, мысли о том, что возможно я вас вообще никогда не увижу, я гоню от себя прочь.
Люблю вас всем сердцем, и еще раз прошу, не печальтесь. Ваша Нимирэль.
Эльфийка на столько увлеклась письмом, что не почувствовала рядом с собой другого эльфа, и его шаги были не такие, как у Леголаса.
- Халдир? - удивленно произнесла Нимирэль, и обернулась, - Почему ты не на празднике?
- Я искал тебя, - просто произнес эльф.
- Я писала письмо родным, быть может перед лицом неминуемой гибели мне удастся найти кого-то, кто передаст им письмо.
- Кто-нибудь обязательно доставит письмо в Ривендейл, Элеронд доставит его в Валинор.
- Спасибо, я обязательно попрошу кого-нибудь доставить письмо Владыке Элеронду.
- Нимирэль, могу ли я задать тебе один вопрос? - грустно спросил Халдир.
- Ты можешь задавать сколько угодно вопросов, - ответила девушка, и постаралась улыбнуться.
- Но это очень личный вопрос, - попытался оправдаться Халдир, и получив одобрительное молчание как ответ, продолжил, - Ты и Леголас, - слова упорно не хотели сходить с языка, как было тяжело, как трудно спросить о подобном, и, тем не менее, Халдир сделал над собой усилие и продолжил, - между вами что-то есть?
- Мы пара, Халдир.
Слова звучали как приговор. Как ей не хотелось поднимать эту тему, как она надеялась, что он и вовсе не спросит её, и она ошиблась. Как смягчить такое? Какие слова могут помочь? Только истинная любовь может помочь другу, только она сотрет всю боль из его сердца.
- Я верю, что ты еще встретишь свое счастье, - грустно произнесла Нимирэль, и сама понимая, что это не поможет.
Вечер наступил быстро. И вот она уже стоит под черным ночным небом вместе с любимым. Так необычно и странно, вокруг тьма и война, а у них любовь, они нашли друг друга на какие несколько месяцев. Несколько месяцев, вместо всех эпох мира.
Они не говорили друг с другом, просто наслаждались этой идиллией, этим совершенно черным небом и этой тишиной. Как бы ей хотелось сказать, что всё будет хорошо, но врать не хотелось.
Арагорн увидел их выходя на улицу, немного замешкавшись на выходе, словно решая помешает он или нет, человек всеже сделал шаг в сторону друзей.
- Звезды погасли, - грустно произнес Леголас, - Что - то творится на востоке. Зло не спит рыщет око врага.
Да Нимирэль и сама это чувствовала. Саурон ищет кольцо, он жаждет снова завладеть им, а кольцо жаждет попасть к нему. Внезапно враг оказался очень близко, он здесь, рядом с ними, в золотом дворце.
- Он здесь, - произнес Леголас, и друзья вбежали во дворец.
Перед ними возникла ужасная картина. Пипен держал в руках найденный утром шар и корчился от боли.
- На помощь, Гендальф, - кричал Мэжри.
Арагорн вытащил шар из рук у хоббита и тутже его тело пронзила сильнейшая боль. Леголас тутже взял друга за плечи, а Нимирэль разжала ему руки, шар выпал, и тутже был накрыт несколькими тряпками.
- Болван Тук, - произнес Гендальф, и тутже понял, что погорячился, несчастный хоббит всё ещё не приходил в себя. Нимирэль дотронулась до Пипена, тело хоббита озарил белый свет, он пришел в себя и часто и прерывисто задышал.
- Успокойся, - тепло произнес Гендальф.
- Гендальф, прости, - сожалел Пипен.
- Что ты видел? - спросилмаг, - Что? Скажи.
- Дерево, - медленно начал полурослик, - Белое дерево в каменной крепости. Погибшее. Всё в огне.
- Минастирит, - догадался Гендальф, - Это все что видел?
- А еще я видел его, - в ужасе произнес Пипен, - Я слышал в себе его голос.
- Что ты сказал ему? - встревоженно спросил Гендальф, - Говори?
- Он спрашивал мое имя. Я не сказал. Он стал мучать меня.
- Что ты сказал про Фродо и кольцо? - строго спросил маг, и просмотрел в глаза хоббиту.
Видящий шар. Именно так ей его назвали. Саруман был на стороне Саурона, они общались друг с другом с помощью шаров. То, что Фродо с ними нет - большое преимущество. Ещё одно большое преимущество - Саурон не знает, что кольцо сбираются уничтожить. Очень важно сохранить это преимущество.
Теперь в опасности был Гондор, королем которого должен был стать Арагорн. Как ему, должно быть, сейчас больно, как горестно осознавать, что Гондор может пасть.

 » Глава 9

- Глаза Пипина не врали, - уже утром говорил Гендальф, - Он дуралей, но дуралей честный. Он не сказал Саурону ни слово про Фродо и Кольцо. Нам странным образом повезло, Пипен увидел мельком в Паландире планы врага. Саурон готовится нанести удар по Минас Тириту. Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему, он узнал, что в битву вступил наследник Элендиля, род людей не так слаб, как он думал, они готовы бросить ему вызов. Саурон боится этого, он не станет рисковать, позволив народам Средиземья объединиться под одним знаменем. Он сровняем Минас Тирит с землей, но не допустит возвращения короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне.
Гендальф говорил и говорил, а в горле у эльфийки стоял ком, сколько боли было в его словах, сколько грусти... и разлуки. Нимирэль чувствовала, что разлука с любимым не отвратима.
- Скажи мне, - спросил его Теонен, - почему мы должны идти на помощь тем, кто не помогал нам? Чем мы обязаны Гондору?
Слова человека разозлили эльфийку. О, она хотела объяснить ему, чем именно он обязан Гондору, и его королю, у нее было что сказать.
- Я пойду, - отозвался Арагорн.
- Нет, - твердо произнес Гендальф.
-Надо предупредить их, - произнес Арагорн.
- Предупредят, - спокойно и мягко произнес Гендальф, - Ты отправишься в Минас Тирит другой дорогой, следуй вдоль берега реки, перехвати черные корабли, - затем Гендальф обратился ко всем, - И запомните, у нас с вами теперь нет права на ошибку. Я отправлюсь в Минас Тирит, и отправлюсь не один.
Гендальф задумчиво посмотрел на Пипена, он поедет вместе с ним, по другому и быть не может, но маг перевел взгляд в сторону эльфийки и как-то странно на неё посмотрел.
- Я бы хотел, чтобы и вы, миледи, поехали со мной, сердце подсказывает мне, что ваш дар в Гондоре будет необходим, - мягко и тепло произнес Гендальф.
Сердце пропустило удар. Она была права, Леголас должен остаться с Арагорном, ему нужно помочь, ему он нужнее, а она нужна Гондору. Какже не хотелось расставаться, как хотелось остаться с ним. Сердце разрывалось от боли и тоски, но так было нужно, она должна исполнить свой долг.
- Хорошо, - голос Нимирэль предательски дрогнул, скрыть переживания не получилось.
- Если вы позволите, я бы хотел сопровождать вас, - произнес Халдир, - вы спасли мне жизнь, и это меньшее, что я могу сделать в благодарность.
- Буду рада компании друга, - тепло произнесла эльфийка.
Все уже стали расходиться, Теоден о чем-то разговаривал с Гамлингом. Сдержаться Нимирэль не могла, у человека память слишком коротка, её необходимо было освежить. Уверенными шагами она подошла к королю, и взглянула сначала на него, а затем на воина, и тот, поклонившись, ушел в сторону.
- Я бы хотела ответить на ваш вопрос, я знаю, чем вы обязаны Гондору, - спокойно и в тоже время строго произнесла Нимирэль, - Король Гондора сражался за ваш город.
Прощаться. Какже это больно. Как мало времени остается провести вместе, сколько хочется сказать, но слова комом застревают в горле. Нимирэль подняла голову и взглянула в глаза Леголаса, слова стали не нужны, всё было ясно и без них. Ему также больно, он не хочет с ней расставаться, и в тоже время, понимает, что должен остаться и помочь другу. Леголас видел, как больно любимой с ним прощаться, как она не хочет покидать его, и что она все понимает и одобряет его решение.
Поцелуй. Жадный и страстный, наполненный желанием запомнить друг друга и слиться воедино чтобы не пришлось расставаться. Спустя несколько минут там, где они стояли остался лишь едва уловимый запах морского бриза и луговых трав.
- Далеко до Минас Тирита? - спросил Пипен.
- Три дня пути. Если напрямик, как летают Назгулы, - ответил Гендальф,- надеюсь, не попадемся им на глаза.
Халдир уже ждал её. Хорошо, что он с ней, хорошо, что она не одна. С другом всегда спокойнее, и, может быть, будет хотябы не так грустно и больно.
- Держи, это тебе, - произнес Мэри, и протянул кузену сверток.
- Лонгботтонский табак, - ошеломленно произнес полурослик.
- Ты много куришь, Пипен, - грустно добавил Мэри.
- Но мы еще увидимся? - спросил Пипен, и не получив ответа спросил ещё раз, - Увидимся?
- Я не знаю, что нас ждет, - наконец ответил Мэри. Нимирэль уже была в седле.
- Мери, - в отчаяньи закричал Пипен.
- Скачи, Серогриф, покажи, что такое скорость, - произнес Гендальф, и все три лошади сорвались с места.
- Мери, - прокричал Пипен ещё раз.
Ещё неоднократно Нимирэль оборачивалась, и смотрела на Леголаса, смотрела, как он смотрит ей в след совершенно не двигаясь. А потом его силуэт превратился в маленькую точку, и вовсе скрылся из поля зрения.
Увидится ли она ещё с ним? Выживут ли в той бойне, которая будет в Гондоре? Как мало, как ничтожно-мало им дали времени на любовь, и как сильно ее хочется испить до дна. Почему такая горькая доля выпала на их участь? Сотня лет для эльфов лишь мгновенье, а им досталось несколько месяцев. Она даже умереть рядом с ним не сможет, у неё нет и этой малости. У неё нет ничего, одни лишь воспоминания.
Взгляд упал на заботливо перекреплённую к седлу ее походную сумку, и Нимирэль тутже вспомнила про подарок Галадртэль. Голос, она может слышать его голос. Рука сама потянулась к раковине. Только бы услышать его голос, только бы он что-нибудь говорил.
- Вы ещё встретитесь,- послышался где-то вдалике голос Арагорна, и глаза Нимирэль расширились от страха. Нет! Этого не может быть! Это не возможно!
- Я надеюсь на это, - ответил ему Леголас, и эльфийка вздрогнула, он словно стоял рядом с ней, - но наверняка мы знать не можем, - продолжал Леголас, и Нимирэль выдохнула с облегчением, он разговаривает с Арагорном, у него всё хорошо.
- Что это у тебя? - заинтересованно спросил Халдир.
- Это дар Галадриэль, - ответила эльфийка и протянула раковину другу, - в ней слышен голос того, без кого не сможешь жить.
Халдир взял раковину, и приложил ее к уху. Тишина. Где-то недалеко шумел прибой, волна за волной приходила на берег.
- С тех пор как ты вернулся, не было ни дня, чтобы ты не смотрел на море, - произнес чей-то певучий голос, и Халдир улыбнулся. Этот голос был похож на прекрасную музыку, он чем - то был похож на голос Нимирэль, спокойный и певучий, мелодичный и легкий, этот голос хотелось слушать бесконечно.
- И нас перестал навещать, - продолжил голос.
- Мне стыдно, - ответил мужской голос.
- Тебе нечего стыдиться, - тепло произнесла эльфийка, - ты выполнил волю Верховного правителя эльфов.
- И теперь Нимирэль одна... - грустно произнес эльф, - ты там не была, Лаириэль, ты не воевала, ты не знаешь тот мир. Мне только и остается, что ждать кузину, и молить Валар о том, чтобы она вернулась.
- Она вернется, я верю в это, она обещала, она всегда выполняет обещания.
- На войне есть обстоятельства, когда их выполнить не удается.
- Лаириэль, - завороженно произнес Халдир, - я слышал твоих родных.
- О чём они говорили? - дрожащим голосом спросила эльфийка, пришпорив коня. Сердце забилось чаще. Она напишет им, она обязательно напишет обо всём.
- Я слышал Лаириэль, её собеседник обратился к ней по имени. Она разговаривала с эльфом, с которым ты прибыла в Ривендэйл, и которому пришлось вернуться без тебя, он очень опечален, он волнуется за тебя и ждет.
- Финарфин, - прошептала эльфийка.
- Он не сводит глаз с моря в ожидании тебя, - продолжал Халдир, - а Лаириэль верит, что ты выполнишь обещание и вернешься.
- Лаириэль моя старшая сестра, - дрожащим голосом произнесла Нимирэль. Слезы катились по щекам, говорить было просто невозможно, а дышать невыносимо.
Они скакали и скакали, без сна и отдыха, не теряя ни секунды драгоценного времени. Белый город показался быстро. Высокий и величественный он сиял в лучах солнца. Белое, мертвое, высохшее дерево находилось прямо перед дворцом короля.
- Это оно, дерево, Гендальф, это оно, - затараторил Пипин.
- Да, белое древо Гондора, древо короля, - начал Гендальф, путники уже спешились и направились в сторону дворца, - Денотор, впрочем, не король, он всего лишь наместник, блюститель трона, - у самых дверей маг остановился и произнес, - Слушайте внимательно, владыка Денотор, отец Боромира, сообщать ему, что его любимый сын погиб - крайне не разумно. И ни слово про Фродо и кольцо, и ни звука про Арагорна, - маг уже собирался войти, как вдруг обернулся, и добавил, глядя на хоббита, - а тебе лучше вообще помалкивать, Перигрин Тук.
И они вошли в абсолютно пустой дворец. Внутри него все было серо, уныло и безлюдно. Казалось, что всё вокруг скорбит по Боромиру.
- Привет тебе, Денотор, сын Эхтелиона, владыка и наместник Гондора, - произнес маг, подойдя к наместнику, - Я пришел к тебе в этот темный час с новостями и советом.
- Может ты сможешь объяснить это? - грустно произнес Денотор, показывая разрубленный рог Боромира, - Может быть, ты скажешь почему погиб мой сын?
Как утешить отца, потерявшего сына? Какие слова найти для этого? Надо действовать как можно мягче, надо включить все дипломатические качества. И только Нимирэль открыла рот, чтобы что-то сказать, как Пипен её опередил.
- Боромир погиб спасая нас, - полурослик шагнул вперед, и встал на одно колено, - меня и других хоббитов, он пал, защищая нас от полчища врагов.
- Пипин, - произнес ему Гендальф, но было уже поздно.
- Я готов служить вам как угодно в уплату этого долга, - продолжил полурослик.
Это благородно - говорил эльфийке ее разум. Это глупо, этот человек не оценит этого поступка - говорило ей ее сердце, и с ним хотелось согласиться. Человек казаться Нимирэль очень жестоким и холодным, будто со смертью любимого сына он потерял часть себя, и часть своей души.
- Встань, - произнес Гендальф полурослику, а затем обратился к Денотору, - Повелитель, у нас будет время скорбить по Боромиру, но только не сейчас. Надвигается война, враг уже у вас на пороге, как наместник ты обязан руководить обороной. Где армии Гондора? У вас еще есть друзья, вы не одиноки в этой битве. Призовите Теодена Роханского, зажгите огни.
- Думаешь ты мудрец, Митрандир? - зло говорил наместник, - У тебя изощрённый ум, но ты не мудр. Думаешь глаза Белой башни ослепли? Я видел больше, чем ты думаешь. Левой рукой ты прикроешься мной как щитом от Мордора, а правой рукой попытаешься выжить меня, - с каждым словом его злость только возрастала, - Я знаю, кто подвизается с Теоденом Роханским. О да, до меня дошли слухи об этом Арагорне, сыне Араторна, - Денотор буквально выпленул его имя, - и я заявляю тебе, что я не склонюсь перед этим странником с севера, последним из угасшего рода, давно лишенного короны.
- У тебя нет власти препятствовать возвращению короля, наместник, - строго произнес Гендальф, но Нимирэль казалось, что этого человека бесполезно в чем-либо увещевать.
- Трон Гондора мой, и я не отдам его, - кричал в ярости наместник.
- Идемте, - произнес Гендальф, да, действительно, делать во дворце больше нечего. Образумить этого безумца даже у Валар не получится.

 » Глава 10

- Всё разбилось о дурацкие амбиции, - не довольно говорил Гендальф, - Он даже готов использовать свою скорбь как предлог. Этот город стоял тысячу лет, а теперь он падёт по прихоти безумца, и Белое Древо - древо короля - никогда больше не зацветёт.
Взгляд сам собой упал на дерево. Оно живое, оно связано с этим местом, связано с судьбой Гондора. Оно будет цвести, оно ждет достойного короля, такого, как Арагорн.
- Почему они его охраняют?
- Охраняют, потому что надеются. Ещё брезжит слабая надежда, что однажды оно зацветёт, что придёт король, и что город снова станет таким же, каким был прежде. Мудрость прежних лет покинула их. У королей были могилы роскошней чем дома у живых людей. Они больше считались с именами предков, чем с именами сыновей. Бездетные правители размышляли в древних залах о своём величии, или в высоких холодных башнях вопрошали звёзды. Так угасал народ Гондора. Королевский род прервался. Белое Древо засохло, а правители Гондора измельчали.
- Белое Древо не на столько глупо чтобы умереть, - с улыбкой произнесла Нимирэль, - оно ждет Арагорна, он истинный правитель Гондора, с его приходом Дерево расцветет, как и все эти земли.
В сердце эльфийки зародилась робкая надежда на то, что всё кончится как нельзя лучше. Белое Древо верит в победу, верит, что Арагорн будет королем, а она всем сердцем хотела поверить Древу. Наконец-то стало хотябы чуточку легче и светлее на душе.
- Кто знает, - уже шепотом добавила Нимирэль, обращаясь к Халдиру, - может быть и наш путь не закончится смертью?
- Совершать то, что кажется невозможным просто необходимо, - также шепотом отвечал Халдир, - кто-то же должен быть тем безумцем, у кого попытка увенчается успехом.
Расположившись в покоях, они все вышли на балкон. От вида, который им открылся, хотелось содрогнуться. Никогда в жизни Нимирэль не ощущала столько тьмы и злобы, в Мордоре не было ничего светлого, ни единой частицы добра, только тьма, холод, и ужас. Тьма проникала в неё, она пыталась завладеть ей, её сердцем. Дом. Надо думать о нём, о том, как там хорошо, о свете, о любви, о Леголасе, обо всём, что поможет хоть на миг оттолкнуть эту тьму.
- Мордор, - грустно произнес Пипен, глядя вдаль, на черные земли.
- Да... он там. Этот город всегда пребывал в его тени, - грустно согласился Гендальф.
- Приближается буря, - произнес Пипен.
- Непогода здесь ни при чём. Всё это по желанию Саурона, - объяснял маг, - Впереди своего войска он гонит огонь и дым. Орки из Мордора не выносят дневной свет, поэтому он скрывает солнце, чтобы облегчить им путь на войну. Когда тень Мордора достигнет этого города, начнётся битва.
- Что ж... Минас Тирит очень впечатляет. Куда отправимся дальше? - спросил Пипен.
- Уже слишком поздно, Перегрин. Нет пути из этого города. Нам надо дожидаться помощи, - отвечал Гендальф.
Пипен взглянул на меч и одежду, которую ему принесли и грустно улыбнулся. Он же всего лишь хоббит. Неужели они ждут, что он будет сражаться?
- Я так панимаю, это просто формальная должность? Они же не рассчитывают, что я буду сражаться? - спросил полурослик, и взглянув на Гендальфа робко добавил, - Или нет?
- Ты поклялся отдать жизнь за короля, - напомнил ему Халдир.
- Ты теперь на службе у наместника и будешь делать то, что прикажут, Перегрин Тук, смешной хоббит, страж цитадели, - произнес Гендальф.
- Звёзд больше не видно. Время пришло?
- Да.
- Так тихо.
- Это затишье перед большой бурей.
- Я не хочу оказаться в бою. Но ждать что битва вот-вот неминуемо начнётся - ещё хуже. Есть ли надежда, Гэндальф, для Фродо и Сэма?
- Надежда всегда была слабой, - спокойно, и в тоже время немного грустно произнес Гендальф, - Безумная надежда. Наш враг приготовился. Он собрал в кулак всю свою мощь. Не только орков, но и людей. Легионы харадримов с юга, наёмники с побережья - все откликнулись на зов Мордора. Гондору каким мы его знали приходит конец. Здесь удар вражеского молота будет самым тяжёлым. Если они преодолеют реку, если падёт гарнизон Осгилиата, то последний рубеж обороны города рухнет.
- Это правда, - грустно произнес Халдир, - в Гондоре давно ни на что не надеются, надежда давно для них умерла, а наместник не сможет ни вдохновить воинов, ни защитить свой народ, им не выстоять.
- Но с нами белый маг. Это чего-то стоит? Гэндальф? - с улыбкой спросил Пипен.
- Саурон ещё не пустил в дело своего самого зловещего служителя - того, кто поведёт армии Мордора в бой. Того, кого говорят невозможно убить смертному мужу. Ангмарский Король-Колдун. Ты уже встречался с ним, Пипин. Он ранил Фродо у Заветри. Он предводитель назгулов - сильнейший из девяти призраков. Его вотчина - Минас Моргул.
Яркий столб света вспыхнул в Мордоре. Это был злой свет, эльфийка кожей ощущала смерть и горе всему народу, но вместе с этим светом надежда на победу усилилась.
- Вот и пробил час величайшей битвы, - грустно произнес Гендальф.
- Когда я почувствовала Белое Древо, у меня в душе даже зародилась мысль, что всё закончится удачно. Древо верит в это, если бы вы почувствовали его, ощутили всю его силу и уверенность, вы бы думали также, - вдохновенно говорила Нимирэль, - я хочу верить в нашу победу, и я не подпущу к себе грустные мысли даже на миг, потому что если мы не верим в наше дело, в нашу правоту, в необходимость уничтожения Саурона, в друзей, в самих себя, наконец, то тогда во что мы верим? Отчаяться - значит наполовину проиграть. Мы не должны отчаиваться, не должны позволить врагу выиграть даже на половину.
- Вы правы, миледи, - с грустной улыбкой произнес Гендальф, - но бывает, что не достаточно ни веры, ни надежды.
- А кто вам сказал, что будет легко? - серьезно спросила Нимирэль, - Кто сказал, что на войне не бывает тяжелых дней? Кто сказал, что не бывает моментов, когда хочется опустить руки и сдаться? В такие моменты вера в себя и свои силы как никогда важна, потому что она - это всё, именно вера в себя отделяет победителя от побеждённого.
- Как зовут ваших родителей? - задумчиво спросил Гендальф. Маг внезапно понял, что знает о Нимирэль лишь то, что она одна из ваниар.
- Мои родители Ингвэ и Ольвэ, - немного грустно произнесла эльфийка. Теперь уж точно на неё не будут смотреть как на равную, - я самая младшая среди их детей.
- И уже великолепный целитель и правитель Валинора, - с восхищением произнес Халдир.
- Соправитель, - поправела его эльфийка, - и пожалуйста, давайте не будем об этом.
- Ваш отец выбрал достойнейшего из достойных, - вдохновенно произнес Гендальф.
Достойнейший из достойных. Но почему она себя таковой не считает? Она не такая, как её отец, она до него никогда не дотянется, он тот призрачный идеал, до которого никогда не дотянуться. Отец лучше нее во всем, он мудрее, умнее, сильнее неё. Так думала эльфийка, словно не замечая, что давным-давно они находятся на одном уровне. Она не менее мудра, чем ее отец, столь же проницательна, и не менее хороший оратор чем он.
Нельзя было терять время, на них скоро нападёт враг, нужно было позвать на помощь Гондор - зажечь сигнальный огонь.
- Перегрин Тук, дружок, - обратился к хоббиту Гендальф, - для тебя будет важное поручение - ещё один шанс доказать неоценимое качество хоббитов Шира. Не подведи меня.
Пипен смог остаться незаметным у всех на виду. Он ловко забрался на постамент и зажег сигнальный огонь, а вслед за ним зажегся сигнальный огонь Амон Дина.
- Амон Дин, - закричал Гендальф, увидев огонь.
- Горит сигнальный огонь Амон Дина! - кричал стражник рядом с Халдиром.
- Надежда зажглась, - с улыбкой произнес Гендальф.
Только бы они пришли. Только бы Рохан им помог. Теоден благородный король и доблестный воин, он не должен оставить Гондор без поддержки. Но вера-верой, а знать хотелось наверняка. С раковиной расставаться не хотелось, эльфийка приложила её к уху, и стала слушать.
- Сигнальные огни Минас Тирита! - кричал Арагорн, его голос был немного запыхавшийся, Нимирэль решила, что человек откуда-то прибежал, - Зажглись огни! Гондор зовёт на помощь.
- И Рохан явится, услышала она голос короля, и выдохнула с облегчением, - Собрать рохирримов.
Дальше Нимирэль слышала шаги, тяжелые шаги множества людей, пока вновь не заговорил Теоден.
- Собери армию в Дунхарроу, - обратился к кому - то король, - столько воинов, сколько сможешь найти. У тебя два дня. На третий мы пойдём в Гондор - на войну. Гамлинг, - услышала она опять его голос через мгновенье.
- Да, владыка, - отозвался воин.
- Надо объехать Риддермарк, призови всех, кто годен к войне в Дунхарроу, приказал Теоден.
- Слушаюсь.
- Что ты слышала? - спросил Халдир у подруги.
- Они придут, - прошептала в ответ эльфийка.
Радостные мысли сменились волнением. Отряд отступал в Минес Тирит. Призрак верхом на назгуле преследовал их. Нимирэль никогда раньше его не видела, но сразу прочувствовала, что это тот самый Король-Колдун, который ранил Фродо, и про которого говорил Гендальф. Всплыл в памяти и давний разговор с Эовин, она когда-то пошутила, сказав, что у них есть неплохие шансы его победить, так как она не смертная, а Эовин не муж. Сейчас Нимирэль всматривалась в это отвратительное существо, и думала, что вполне возможно, это и не была шутка. Не бывает непобедимых воинов.
Нимирэль смотрела не отрывая глаз как Гендальф верхом на Серогрифе, весь сияюще-белый, скакал на помощь отряду, своим ярким светом отгоняя назгулов.
- Открывайте, - кричал стражник. Отряд вошел в город, и Нимирэль побежала вниз по лестницам к ним на встречу.
Фаромир был так похож на своего брата, и в тоже время они были такие разные. Фарамир понравился эльфийке на много больше чем его брат, в нём была сила, не столько физическая, сколько духовная, в нем был какой-то внутренний стержень, добро, благородство, и отвага, граничащая с самопожертвованием.
- Митрандир, - обратиться Фарамир к Гендальфу, - они прорвали нашу оборону, захватили мост и западный берег. Отряды орков переправляются через реку, - человек тяжело дышал, и как- то странно смотрел на Пипена.
- Именно так предсказывал Денетор, - говорил один из стражников, - Он предвидел такой роковой исход.
- Предвидел и ничего не сделал? - удивился Халдир.
- Пипен тебе знаком? - осторожно спросила Нимирэль, - Ты уже видел таких как он? Я права?
- Фарамир? Это не первый полурослик, которого ты видишь? - серьезно спросил Гендальф.
- Нет, - ответил Фарамир.
- Ты видел Фродо и Сэма?! - спросил Пипен, и глаза полурослика от восторга расширились.
- Где? Когда? - спросил Гендальф.
- В Итилиэне, меньше двух дней назад, - ответил Фаримир, - Гэндальф, они отправились в моргульскую долину.
- Через перевал Кирит Унгол, - в ужасе произнес Гендальф.
- Через перевал? - переспросил Пипен, - Что не так?
- Фарамир, - обратился к нему маг, - Расскажи мне всё, всё что знаешь.

 » Глава 11

Во дворец заходить совсем не хотелось, не хотелось еще раз видеть короля, уж лучше остаться тут, возле дерева. Вскоре к ней присоединился и Фарамир. Человек был очень грустный, и эльфийка догадывалась почему - у его отца любимый сын только один.
- Нас не представили друг другу, - аккуратно произнес Фарамир.
- Меня зовут Нимирэль, я целитель, прибыла из бессмертных земель, - ответила эльфийка, затем взглянула на человека, и улыбнувшись добавила, - Ты не похож на своего брата Фарамир.
- А ты не очень похожа на эльфа, - отозвался воин, Нимирэль удивленно взглянула на него, и под этим взглядом Фарамир занервничал и замялся, он совершено не хотел её обидеть, хоть эльфийка и не выглядела обиженной, - Нет, конечно похожа, но не так, как Халдир, и твои волосы... Очень необычно видеть эльфа с короткими волосами.
- Эльф без головы выглядит ещё более нелепо, - с улыбкой произнесла Нимирэль.
Нимрэль продолжала оставаться возле дерева, уж лучше тут, чем во дворце. Эльфийка не видела ни разговора Фаромира с отцом, не клятвы, которую дал Пипен. Только когда военачальник покинув дворец стал собираться на штурм, Нимирэль почувствовала смерть, множество смертей невинных людей. Она смотрела на войско, и понимала, что никто из людей не вернется живым.
- Не надо, - подойдя к Фаромиру, дрожащим голосом произнесла Нимирэль, - не ходи, все погибнут, я чувствую много смертей.
- Я получил приказ, и я должен ему повиноваться, - ответил Фарамир, и уже собирался уйти, но Нимирэль остановила его, схватив за локоть.
- Подожди, выслушай меня, - произнесла эльфийка, - я ваниар, это такая эльфийская расса, я лучше других чувствую жизнь и смерть, поэтому я являюсь прекрасным целителем. Я чувствовала, что Боромир погибнет, и Эру свидетель, я старалась его спасти, я хотела, очень хотела ему помочь, но когда я его нашла, он был уже мертв. Я не умею воскрешать из мёртвых. Вы все погибнете, не ходи туда, пожалей хотябы людей, у них у всех семьи, на этой проклятой войне будет достаточно смертей, не стремись в чертоги Мандроса раньше времени.
- Это мой долг, я должен выполнить приказ, - грустно произнес Фаромир и ушел.
Люди, мимо Нимирэль шло множество людей, эльфийка смотрела на их лица, и видела бледные, холодные трупы. Смерть была повсюду, куда бы не взгляни. Сколько людей напрасно погибнет из-за пустой прихоти. Воздуха перестало хватать, она должна что-то сделать, она должна их остановить. Внезапно от избытка чувств у Нимирэль закружилась голова, и эльфийка упала. Рядом очень быстро оказался Халдир, придерживая её за руку, эльф помог ей подняться.
- Скажи Гендальфу, что Фарамир уходит на верную смерть, меня он не слушает, так может хоть его послушает, - устало произнесла эльфийка.
- Фарамир! Фарамир! Приказ твоего отца безумен. Не спеши напрасно губить свою жизнь,- спустя какое-то время кричал ему Гендальф на узких улицах города.
- Где, как не здесь мой долг отдать её? - грустно спросил военачальник, - Это город народа Нуменора. Я с радостью отдам жизнь, чтобы защищать его красоту, память о нём, и его мудрость.
- Твой отец любит тебя, Фарамир. Он вспомнит это за миг до конца, - грустно и очень тихо произнес волшебник.
Нимирэль не шла провожать армию, слишком больно было на них смотреть, слишком сильно было ее недавнее видение, слишком много сил оно отняло у неё. Надо было отдышаться и отдохнуть, просто немного отдохнуть. Впереди будет тяжелая битва, и ей нужно будет многих исцелять, она должна быть полна сил. Ещё большую грусть стал на нее навивать Мордор. Черная пустыня слово вытягивала из нее все силы, противостоять этому злу было невозможно.
Письмо. Она так и не написала еще одно письмо родителям, к котором хотела поделиться своими переживаниями. Она его напишет прямо здесь, пока не началась бойня.
Я в Гондоре. Близкое соседство этих земель с Мордорм отнимает у меня силы. Я устала. Первый раз я устала. Ещё больше огорчает то, что Леголас далеко. Но теперь, в этом месте, под угрозой мощного удара врага, я начинаю думать, что всё закончится как нельзя лучше. Разум всё ещё твердит мне, что это просто невозможно, безумна сама затея идти в поход, но сердце начинает думать иначе. Белое Древо Гондора дает мне эту надежду. Оно верит, верит в людей, в нашу победу, и в то, что придет достойный король, оно его ждет. Глупое дерево, глупое сердце, но отчаиваться я больше не хочу, от этого я жутко устала. Мой друг, Арагорн, законный король Гондора, но сейчас здесь правит наместник, и пусть он мне не нравится, но я сделаю всё, чтобы Гондор выстоял.
Нимирэль.
Теперь надо набраться сил, надо отдохнуть. Не хочется никуда идти, эльфам сон не нужен. Нимирэль лежала под черным небом, на котором даже звезды погасли от злобы врага.
Спустя несколько часов начало светать, и рука сама потянулась к раковине. Захотелось узнать что с Леголасом, захотелось услышать его голос и убедиться, что с ним все впорядке.
- Что за армия может прозябать в таких местах? - услышала она голос Гимли.
- Проклятая армия, - ответил Леголас, и начал рассказывать, - Много лет назад Горный Народ принёс клятву последнему королю Гондора… прийти на помощь в битве. Но когда пришло время... когда Гондор был в беде, они бежали… скрылись в сумраке гор. И тогда Исильдур проклял их… не знать покоя, пока они не исполнят клятву. Кто позовёт их из серого сумрака - забытых людей? Его наследник, которому они принесли клятву. И придёт он с севера. Нужда заставит. И пройдёт он через врата на Тропу Мёртвых.
- У меня кровь стынет в жилах, - говорил Гимли.
- Путь закрыт. Этот путь проложен мёртвыми. И мёртвые хранят его. Путь закрыт, - продолжал Леголас.
- Брего, - позвал Арагорн своего коня, а затем решительно добавил, - Я не боюсь смерти.
- Это что-то неслыханное, бормотал Гимли, - Эльф идет в подземелье, а гном боится. Нет, не бывать этому никогда.
Нимирэль улыбнулась своим мыслям, но эта улыбка быстро исчезла с её лица. Огромная армия орков стуча в барабаны приближалась к городу. Множество тролей талкали впереди себя деревянные башни, наводя ужас на всех стражников.
Не прошло и минуты, как в прекрасные стены Белого Города полетели камни.
- Рохан не помог нам. Теоден предал меня, - шептал наместник, а затем крикнул стражникам, - Бросайте посты! Бегите! Спасайтесь, кто может!
Что это за предводитель такой, кто не хочет защищать свой город? Как он посмел отдать такой приказ? Быстрыми шагами эльфийка приближалась к Денорору, но Гендальф был уже возле наместника. Хорошенько размахнувшись, маг ударил его своим посохом.
- Приготовиться к бою! По местам! - приказал Гендальф, - Все на стену! Занять боевые посты!
Халдир присоединился к стражникам, защищающим стену, в то время как Нимирэль так и осталась стоять в нескольких шагах от мага. Она чувствовала что эта битва унесёт множество жизней, чувствовала смерть повсюду, куда бы не упал ее взор. И Нимирэль посмотрела вверх, на это черное небо. Темный Властелин впереди своего войска отправил бурю, чтобы она скрыла небо, и его армии было легче сражаться. Надо прогнать эту бурю. Конечно, она не солнце, но у нее есть осколок Сильмарилла, эльфийка ещё раз взглянула на перстень с большим бриллиантом, если она сможет раскрыть всю силу камня, если ей удастся вытащить наружу всю его мощь, то орки потеряют преимущество, и у них появится шанс.
- Отправьте этих тварей в небытие! - приказал Гендальф, и ответные залпы из катапульт обрушились на орков.
- Стоять на месте! - кричал орк.
- Нам нужны камни! - кричал один из защитников крепости.
Нимирэль осмотрелась, и решила, что лучше всего действовать сверху. Эльфийка бросилась во дворец. Длинные коридоры, бесконечные залы, а потом ступеньки, множество ступенек, пока наконец, она не вышла на балкон.
Картина, которая открылась эльфийке была просто ужасающей. Множество злобных назнулов летали круша всё вокруг.
Яркая вспышка света, и часть орков отброшена назад. За первой вспышкой последовала ещё и ещё одна, и вот уже и назгулов удалось отогнать от людей, но силы кольца всё ровно не получается раскрыть. Это она, её сила, но ни как не оно. У отца обязательно бы получилось, он бы обязательно смог, но она не такая как он. А внизу люди оборонялись, внизу было настоящее пекло.
- Осторожно!- кричал один из воинов, когда в стены прекрасного города полетел очередной волун, - Все на нижний уровень, быстрее!
- Шевелитесь быстрее! - кричал другой воин.
- Держать натиск! Не поддаваться страху! - приказывал Гендальф, - Всем стоять на постах! Бейтесь на смерть!
Стоило Нимирэль немного перевести дух, чтобы набраться сил, как назгулы снова начали убивать людей и всё разрушать, а впереди огромные троли катили здоровенные башни для того, чтобы брать город штурмом.
- Уничтожайте башни! Цельтесь в троллей! - кричал Гендальф, - Убивайте троллей! Уничтожьте их! Убейте их всех!
- Дадим отпор! - кричал воин.
Она нужна им, она нужна городу, нужна людям, нужна Арагорну, это его город, она не может его подвести. Яркая вспышка, и назгулы вместе с частью орков отброшены назад. Еще одна вспышка. Сил совсем не осталось. Это ошибка, и зачем она только сюда забралась?
- Перегрин Тук! Иди назад в Цитадель! - произнес Гендальф хоббиту.
- Ты позвал нас биться, решительно произнес полурослик
- Здесь не место хоббиту! - решительно произнес Гендальф, нанося удары противнику.
Уйти? Сдаться? В то время, как все его друзья дерутся? Ни за что. За Фродо. За Сэма, за Мэри.
Хоббит и не думал уходить, сделал шаг в сторону Гендальфа, там, где была самая большая битва, и убил одного из орков за миг до того, как он нанес удар Гендальфу.
- Вот это страж Цитадели! – похвалил его маг, - Теперь бегом наверх, быстро. Быстро!

 » Глава 12

Нимирэль взглянула на черное небо, буря всё закрывала, даже если выйдет солнце, оно не будет видно из-за этой бури. Эльфийка направила самый яркий столб света, на который только была способна, вверх. Черные тучи лишь слегка показали небо, а потом снова заволокли его.
Нимирэль упала без сил. Она израсходовала слишком много энергии, ей нужно восстановить силы, нужно отдохнуть хотябы немного. А там, внизу, атаковали ворота, и армия бросилась их защищать.
- Гронт! Гронт! Гронт! Гронт! Гронт! - кричали внизу орки.
- Назад к воротам! Быстрее! - кричал Гендальф.
- Назад к воротам! К воротам! - кричали люди.
- Стоять! Стоять! - приказывал Гендальф, и ворота рухнули под натиском врага,- Вы - солдаты Гондора. Кто бы ни пробился через эти ворота, вы останетесь на местах! Огонь!
Стрелы полетели во врага. Нимирэль лежала на балконе, и чувствовала как жизненные силы покидают её. Это не конец, это не должен быть конец.
- Маленькая, глупая эльфийка, - слышала она в себе голос Саурона, - у тебя не хватит сил, ты тут так и погибнешь. Всё кончено.
- Пусть я погибну, пусть отдам всю свою благодать, но ты не победишь, - отвечала ему Нимирэль. Эльфийка медленно поднялась с пола, сил предательски не хватило, это будет ее последний выстрел, последний удар врагу, если и будет победа, то она уже будет без неё.
Вспышка света была на столько сильной, что прекратилась и буря, и орки были отброшены за стены города, а сама эльфийка чувствовала прилив сил. Ей удалось разбудить силу сильмарилла, и теперь можно было спускаться вниз.
- Гэндальф! Нимирэль! Где вы? Гэндальф! - кричал Пипен.
- Она ушла наверх, - сообщил ему Халдир, с которым полурослик чуть ли не столкнулся, - Что случилось?
- Фаромир, нужно помочь ему, он ещё жив. Где Нимирэль? - впопыхах говорил полурослик.
- Найди Гендальфа, я приведу её, - ответил Халдир.
К целительнице он бежал так быстро, на сколько мог. Она была там, наверху, он неоднократно видел столбы света, там намного удобнее было бороться с бурей, которая бушевала ещё совсем недавно.
Нимирэль спускалась по лестнице, когда увидела Халдира. Что-то не то, он слишком взволнован. Что-то случилось.
- Скорее, Денотор сжигает Фарамира заживо, - произнес эльф.
Несколько секунд Нимирэль смотрела на друга, пытаясь переварить услышанное. Ужас какой-то. Как так может быть? Он же его сын! Почему он поступает так жестоко? Он помешался?
Сильная рука легла ей на ладонь и потянула куда-то. Только тогда она отошла от шока и пошла в след за Халдиром. Постепенно ускоряя шаг они пришли на место. На деревянном помосте лежал Фарамир. Нимирэль четко почувствовала слабую жизнь, что теплилась в его теле. Со всех ног девушка побежала к людям.
- Не сметь! - закричала она что было сил, - Он жив, я могу его спасти!
Удар был такой силы, что Нимирэль отлетела назад даже не поняв кто ее ударил. Голова закружилась, когда эльфийка попыталась встать.
- Задержать, - услышала она голос Денотора словно из глубины.
Халдир сражался со всеми стражниками, лишь бы они не коснулись Нимирэль. Сама эльфийка думала только о Фарамире. Не теряя времени она залезла на помост. Руки не слушались её, она все время соскальзывала, но, тем не менее, добилась цели. Все. Она рядом. Теперь обратно вниз, но Денотор оказался быстрее чем она, в мгновение ока наместник стоял рядом с ней. Есть ли зло на свете? Есть ли самое жестокое что только может быть в этом мире? О да! Ещё как! И это самое зло стояло сейчас рядом с эльфийкой, готовый её ударить в любой момент! Нимирэль достала меч и направила его в сторону мужчины.
- Только тронь меня, и клянусь, я убью тебя, - угрожающе произнесла она.
-Ты сама сделала свой выбор, - злобно произнес Денотор, - Сожгите наши тела.
Стражник, держащий факел, медленно начал опускать его к паленьям. Это шутка. Злая шутка. Они не будут заживо гореть на костре.
- Убийца! - закричал Халдир, эльф метнулся к подруге, но четверо мужчин его схватили.
- Остановите это безумие! - услышали они грозный голос Гендальфа. Рука стражника остановилась, и Денотор выхватил у него из рук факел.
- Спасение их, - произнес Пипен.
- Сегодня ты можешь праздновать победу на поле брани. Но силу, что восстала на востоке, никогда не победить, - произнес Денотор и бросил факел на паденья. Сухие ветки и дрова быстро полыхнули. Ну теперь то тем более нечего здесь рассиживаться. Нимирэль старалась спуститься как можно осторожнее, чтобы не тревожить Фарамира.
- Нет! Ты не заберёшь у меня сына! Фарамир, - закричал наместник. Гендальф успел как нельзя во время. Поняв Серогрифа на дыбы, конь ударил Денатора своими копытами, и он с криком упал в огонь, - Ааа....
Денотор вспыхнул как свеча, но Нимирэль уже было не до него. Всё тело Фаромира озарил яркий белый свет, и он открыл глаза. В последней раз отец и сын взглянули друг на друга. Терпеть эту боль больше не было сил, и Денотор выбежал из зала, и сбросился с обрыва.
- Печальный конец Денотора, сына Эктелиона, - с грустью произнес Гендальф.
Когда Нимирэль вышла на улицу, то увидела невообразимо огромных и чудовищно-сильных животных. Они вызывали настоящий ужас у всех вокруг. Они отшвыривали от себя всадников, растаптывая их вместе с лошадьми. От увиденного эльфийка испытала настоящий ужас и отвращение, но спустя какое-то время один монстр пал, спустя ещё какое-то время ещё один. Захотелось вздохнуть с облегчением и уйти за стену к остальным, монстров можно победить.
- Наверное это наш конец, грустно произнес Пипин.
- Конец? - переспросил Гендальф, - Нет, наш путь не кончается смертью. Смерть- лишь продолжение пути… начертанное всем. Серая как дождь завеса этого мира отдёрнется и откроется серебристое окно. И ты увидишь...
- Что, что, Гэндальф? Что увижу? - не терпеливо спросил хоббит.
- Белые берега, - ответил маг, - И за ними… далёкие зелёные холмы под восходящим солнцем
- Совсем как у меня дома, - с легкой полуулыбкой произнесла Нимирэль.
- Это неплохо, - произнес Пипин.
- Нет. Нет, конечно, - подтвердил маг.
- Мы победим, - твердо произнесла Нимирэль, - перед битвой это чувство было совсем слабым, но сейчас я четко это ощущаю. Мы победим. Должен же кто-то совершить этот невообразимый подвиг, на который мы замахнулись. У нас всё получится.
- Отрадно слышать, - тепло произнес Гендальф, - ваша интуиция нас никогда не подводила.
Только Нимирэль договорила, как увидела армию призраков. Огромное не убиваемое войско сметало врага со своего пути. И не было у армии Мордора такой силы, которая могла бы их остановить. Очень скоро от орков ни осталось и следа.
- Отпусти нас, - произнес король мертвых.
- Не стоит, - произнес Гимли, - Очень полезные парни в бою. Несмотря на то, что мертвые.
- Отпусти. Ты дал нам слово, - напомнил король мертвых.
- Я считаю вашу клятву исполненной. Идите. Мир вам, - мягко произнес Арагорн.
Нимирэль ходила от одного раненного к другому, стараясь их спасти. Как много смертей, как много трупов, как больно на них смотреть. Им она уже не поможет, она может только надеяться на то, что все эти люди обрели покой.
- Мерри, воскликнул недалеко от неё Пипен.
Нимирэль сосредоточилась на полурослике, и почувствовала, что его рана не опасна, и может подождать, гораздо важнее помочь слабой, маленькой жизни, она где-то тут, совсем недалеко, она ещё не угасла.
- Неееет! Неет! - раздался в нескольких шагах от неё полный печали и горечи крик Эомера. Вот она, вот эта жизнь, которую нужно спасти.
Уверенными шагами эльфийка подошла к человеку и склонилась над Эовин. Тело девушки озарил теплый белый свет, Нимирэль старалась как можно дольше озарять Эовин этим светом, чтобы прогнать темные чары, которые нанесли ей эту рану.
- С ней всё будет хорошо, - с усталой улыбкой произнесла эльфийка, - в Гондоре отличные целители, они ей помогут.
- Мерри! Мерри! Мерри! Мерри, это я. Это Пипин, - причитал над телом кузена полурослик.
- Я знал, ты найдёшь меня. Ты меня похоронишь? - устало произнес Мэрри.
- Нет, Мерри, я тебя спасу, - уверенно произнес Пипин, и позвал эльфийку.
Нимирэль дотронулась до хоббита, все тело Мэрри озарил теплый белый свет, и он был исцелен. Теперь дальше, к другим, стольким людям нужна ее помощь, вокруг столько раненных, и столько смертей, противный запах крови, от которого просто тошнит. Всё смешалось, и было уже не понятно где свои, а где чужие. Только вперед, надо помочь тем, кто в ней нуждается. С ними приходилось делиться не только своим светом и теплом, но и жизненной энергией. Всё это, и близость Мордора давали о себе знать, Нимирэль едва держалась на ногах, но все еще чувствовала раненных воинов, знала, что должна им помочь, и поэтому не могла уйти. Всё плыло перед глазами, и не было понятно где свои, а где чужие. Везде только смерть, кровь и раны. Воздуха не хватало, сколько смертей, сколько загубленных жизней, сколько боли, от которой она так устала. Нимирэль посмотрела вверх, увидела синее небо, бескрайние просторы, которые от чего-то начали кружиться. Силы покинули её. Не осталось ничего для себя, она всё израсходовала на них, а раненных всё ровно оставалось много. Повсюду смерть.
Сильные руки подхватили ее за миг до падения. Глаза закрылись сами собой, не надо было смотреть, чтобы понять кто это был. Запах свежего ветра, луговых трав и цветов так успокаивал. Он почему-то уносит её куда-то от раненных. Зачем? Им нужна ее помощь, она их чувствует, чувствует их боль и их раны как свои, она должна помочь им.
- Я должна им помочь, - всё ещё не открывая глаз произнесла Нимирэль.
- Ты должна отдохнуть, - спокойно, но настойчиво, с явным желанием завершить начатое, и унести любимую в безопасное место, произнес Леголас.
- Не могу, - всё также устало говорила Нимирэль, - я их чувствую, я нужна им.
- Ты не можешь спасти всех. В Гондоре отличные целители, дай и им поработать, - спокойно отвечал Леголас. Сопротивляться не хотелось, на это просто не было сил.
- Нимирэль, - позвал ее Леголас, - Я видел его, я видел море, я видел чаек.
Нимирэль открыла глаза, взглянула на любимого, и постаралась улыбнуться.
- И как оно тебе?
- Оно как ты... оно прекрасно, - только и смог произнести Леголас.
Губы эльфийки растянулись в улыбке. Стало приятно и тепло, но на большее сил не хватало, и Нимирэль уснула.
- Фродо стал недосягаем для моего взора. Мрак сгущается, - произнес Гендальф. Нимирэль тихонько открыла дверь и вошла в огромный зал. Она спала слишком долго, заседание уже началось. Эльфийка старалась двигаться незаметно и как можно бесшумно.
- Почему меня не разбудили? - спросила она шепотом у Леголаса.
- Я хотел, чтобы ты отдохнула, ты была слишком слаба, - ответил Леголас. Нимирэль улыбнулась и взяла любимого за руку.
- Если бы Саурон получил кольцо, мы бы узнали, - произнес Арагорн.
- Это вопрос времени, - рассуждал Гендальф, - Он потерпел поражение, да. Но за стенами Мордора наши враги соберутся вновь.
- И пусть остаются там. Пусть там сдохнут! Какое нам дело? - ворчал Гимли.
Нам есть до этого дело. Фродо сейчас идет по этим проклятым землям. Они смогут победить. Они победят. Если дадут возможность Фродо пройти незаметно. Если отвлекут врага. Если пожертвуют собой.
- Такое, что десять тысяч орков стоят между Фродо и Роковой Горой, - ответил маг, - Я отправил его на смерть.
- Нет, - твердо произнес Арагорн, - Для Фродо ещё есть надежда. Ему нужно время и свободный проход по равнинам Горгорота. Мы сможем устроить это.
Так тому и быть. Если ради победы нужно пожертвовать собой, то она сделает это. По крайней мере, она умрет с мечом в руке, как воин, а рядом с ней будет Леголас. Это радость умереть рядом с любимым, это подарок. Ей больше никогда не увидеть Валинор, никогда не увидеть родных. Пусть у них всё будет хорошо, о Эру, пусть у них всё будет хорошо, пусть Валинор осушит их слезы и утолит печаль.
- Как? - спросил Гимли.
- Выманить армии Саурона, опустошить его земли. Потом собрать все силы в кулак и напасть на Чёрные Врата, - уверенно ответил Арагорн.
- Нам не одержать победы только силой оружия, - немного грустно произнес Эомер. Он надеется на то, что они выживут? Вот это да.
- Мы не победим, - грустно ответил Арагорн, - Но мы дадим Фродо шанс, если прикуём Око Саурона только к себе. Отвлечём его армию от других передвижений.
Нимирэль крепче сжала руку любимого в знак согласия, им не нужны были слова, они всё понимали и без них.
- Согласен, - отозвался Леголас, и Нимирэль улыбнулась.
- Верная смерть! Никаких шансов на успех! - произнес Гимли, - Так чего же мы ждём?
- Саурон заподозрит уловку. Так его не обмануть, - засомнивался Гендальф.
- Я думаю он попадётся, - уверенно произнес Арагорн.

 » Глава 13

Очень скоро армия была готова к последнему бою. Воины шли на смерть. Нимирэль понимала, что их горстку легионы Мордора победят очень быстро. Это будет не долгая битва, в то время им необходимо на как можно большее срок отвлечь внимание врага. Захотелось написать письмо домой, надо все объяснить родным.
Мои дорогие, я верю, что мы победим врага, и теперь я вижу тот единственный способ, которым можно это сделать. Победить его должен Фродо, уничтожив кольцо, он бредет где-то по земле Мордора, среди легионов орков. Наша задача сделать так, чтобы наш друг прошел к Роковой Горе. Мы будем отвлекать легионы Мордора. Верю, что победа будет за нами, верю в Фродо. Нас слишком мало, для того, чтобы победить легионы орков и выжить. Если Фродо повезёт, если он справится, то в живых останется только он.
В памяти всплыл недавний разговор с Леголасом. Боль, которую эльфийка видела в его глазах, напомнила об этом.
- Оставайся с целителями, - говорил он, - Ты выживишь, и вернешься домой, ты выполнишь обещание. Уходи в Валинор.
- Я обещала своей семье, что вернусь, - с грустью вспомнила эльфийка, - А как мне поступить с обещанием, которое я дала Братству? Верховный Владыка эльфов по своему статусу выше маленького хоббита, поэтому, обещание, которое я дала ему, нужно выполнить в первую очередь. Так?
- Я не хочу, чтобы ты погибла.
- Ты хочешь, чтобы я провела все эпохи мира без тебя? - грустно спросила Нимирэль, - Я лучше умру с тобой, чем проведу без тебя целую вечность.
Нимирэль взглянула на любимого, постаралась ему улыбнуться, и прогнала от себя грустные мысли. Нельзя думать о смерти, нельзя отчаиваться, враг будет повержен, они победят.
Не долгий путь, и перед ними уже были ворота врага. Сердце несколько раз предательски пропустило удар.
- Где они? - спросил Пиппин. Это был вопрос не требующий ответа. Враг сейчас появится.
Всадники прискакали к огромным вратам в Мордор, и Арагорн громко крикнул:
- Пусть силы Чёрной Страны выходят на бой! Да свершится над ними справедливый суд!
Врата открылись, и к ним вышел примерзкого вида всадник. От одного его вида Нимирэль передернуло. Эльфийка каждой клеточкой ощущала его черную душу, ощущала тьму и злобу Мордора, и то, что она чувствовала, не пожелала бы ощущать никому на свете. Как хорошо, что Манвэ ее предупредил, как хорошо, что больше никто из Валинора это не чувствует. Эта война и эта тьма навсегда бы изменила ее народ.
- Мой господин Великий Саурон приветствует вас. Кто из вашего сброда достоин говорить со мной? - произнес Голос Саурона.
- Мы пришли не приветствовать Саурона - вероломного и проклятого, - ответил ему Гендальф, - Передай своему господину: армии Мордора должны быть распущены, а он - покинуть эти земли и никогда больше не возвращаться.
- Седая борода. Мне было велено показать тебе вот это, - произнес Голос Саурона, и бросал магу кольчугу. Её помнили все в Братстве, тонкая и лёгкая кальчуга из мифлила принадлежала Фродо. Только не подать вида, только бы он не догадался, что она им знакома.
- Фродо... Фродо! - со слезами на глазах произнес Пипин.
- Молчи, - шикнул на него Гендальф.
- Нет, - не сдержался второй полурослик.
- Молчи! - произнес ему маг.
- Я вижу полурослик был тебе очень дорог, - заметил Голос Саурона, - Знай же, он очень мучился в руках хозяина. Кто бы мог подумать, что такой маленький выдержит столько мучений. Он выдержал, Гэндальф. Выдержал.
Почувствовать. Надо почувствовать что-то кроме тьмы Мордора. Надо сосредоточиться на Фродо и Сэме. Они там, они устали, их мучает жажда и голод, им тяжело, тяжелее всего Фродо, но они живы. Они определенно живы. Улыбка сама собой появилась на лице Нимирэль, он лжёт.
- Кто это? Наследник Исильдура? - язвительно спросил орк, - Чтобы стать королём, нужно больше, чем сломанный эльфийский меч.
Только он это договорил, как Арагорн размахнулся, и отрубил голову врагу. "Правильна решение!" - решила до себя Нимирэль.
- Думаю, переговоры окончены, - произнес Гимли.
- Я не верю. И не поверю! - громко заявил Арагорн.
Ворота открылись, и перед ними возникла армия невообразимых размеров. Такого огромнно войска Нимирэль не могла себе даже представить. Мордор попался на их удочку, и собрал всех, кого только смог. Теперь их задача держаться, надо отвлекать эту армию как можно дольше.
- Назад! Назад! - скомандовал Арагорн, и всадники отошли обратно к своей армии.
- Стойте на месте! Стойте на месте! - говорил Арагорн, объезжая отряды - Сыны Гондора, Рохана! Мои братья! Я вижу в ваших глазах тот же страх, который сжимал моё сердце. Возможно, наступит день, когда мужество оставит род людей и мы предадим друзей и разорвём все узы дружбы. Но только не сегодня! Может быть, придёт час волков, когда треснут щиты и настанет закат Эпохи Людей. Но только не сегодня! Сегодня мы сразимся! За всё, что вы любите на этой славной земле. Зову вас на бой, люди Запада!
Нимирэль в очередной раз убеждаюсь в том что не ошиблась в Арагорне. С того самого первого дня в Ривендэйле она знала, что перед ней великий воин. И какой бы не была их судьба, Арагорн умрет как воин, и слава его еще долго не померкнет.
- Не думал, что умру, сражаясь бок о бок с эльфомами, - произнес Гимли.
- А как насчёт - бок о бок с друзьями? - с улыбкой спросил Леголас.
- На это... я согласен, - одобрительно произнес Гимли.
- Арагорн. Элессар, послышалось шипение Саурона. Друзья на секунду испугались за Арагорна, но человек через мгновенье взглянул на них, улыбаясь по-доброму, крепче взял свой мечь, и произнес:
- За Фродо!
Бой был долгий и тяжёлый. Нимирэль включила всё свое внимание, держала в памяти все, чему научилась у Финарфина и Леголаса, и, тем не менее, так тяжело как сейчас ей не было никогда. Ни секунды на отдых, не мгновенья на то, чтобы передохнуть, и единственное о чем ты можешь думать это о том, как бы не сбить дыхание.
Они тонули в полчеще орков. Тонули, но не сдавались. Для Фродо. Ему нужно больше времени, еще больше, а это значит, что надо держаться изо всех сил. Пусть сильмарилл ей поможет. Вспышка света, и вроде бы орков стало меньше. Ещё и ещё одна. Помочь друзьям. Они тоже устали, им тоже нужно время для отдыха. Силы уходят. Мордор их просто выкачивает. Надо остановиться, надо немного повременить со световыми ударами, надо беречь силы.
Назгулы оглушали своим криком. Они летали и разбрасывали людей во все стороны, и стало просто невыносимо. Держаться стало совсем тяжело, но вместе с этим пришла мысль, что темнее всего перед рассветом. Странная, дикая мысль, которая почему-то так грела душу. Помощь пришла неожиданно. Сверху, когда прилетели орлы. Огромные, сильные, мощьные птицы сражались с порождением врага за воздушное пространство, и только эльфийка обрадовалась новой помощи, как увидела огромного троля, который разбрасывая всё вокруг летел на неё. Нимирэль крепче взяла мечь, и постаралась дать отпор монстру, но она сильно устала и ослабла, поэтому не смогла дать достойный отпор врагу. Очень быстро мечь был отобран, а она сама прижата к земле огромной его ногой. Нимирэль видела Леголаса, видела страх и боль на его лице, видела, как он изо всех сил старался прорваться к ней, но ему каждый раз преграждали путь. Но и сама Нимирэль сдаваться не собиралась, она достала один из своихкинжалов, и старалась вонзить его в ногу врагу. Это конец? Нет, не может быть! Это не возможно. Секунду на то, чтобы всё осмыслить... ну так и есть. Она не чувствует смерть! Где она? Её нет! Они будут жить! Они победят и выживут! Эта мысль давала силы. Эльфийка вонзила кинжал в ногу троля, и выбралась из под него.

 » Глава 14

Внезапно их внимание привлекли события в Мордоре. Из Роковой Горы выплескивалась лава и пепел. У Фродо получилось уничтожить кольцо. Легионы орков разбегались кто куда при виде того, как пало Око. Земля задрожала, поглощая в свои недры врага.
Победа? Они победили? Правда? Они живы! Какое это счастье, знать что у тебя впереди бесконечное счастье! И воздух уже не обжигает легкие, и ты чувствуешь себя бодрым и полным сил. Счастье. Как много для него надо. Для бескрайнего, бесконечного счастья надо победить.
Владыка Элеронд во все страны отправил гонцов, с сообщением о победе над врагом, и Нимирэль в своих письмах домой добавила несколько коротеньких строчек.
Чудо, на которое я и не рассказала вначале похода, всетаки свершилось. Мы победили, и мы выжили. Все мы выжили. Скоро буду дома.
Люблю. Люблю. Люблю. Целую. Нимирэль.
На коронации Арагорна были все свободные народы, народы победители. Как Нимирэль и предполагала, Древо Гондора расцвело, оно дождались своего короля, и теперь всё будет хорошо.
- Наступает эпоха короля! Да благословится она, - произнес Гендальф возлагая корону на Арагорна.
- Этот день принадлежит не одному мне, а нам всем. Возродим же заново этот край и будем мирно в нём жить! - произнес Арагорн.
Он пел тихую и мелодичную песню, которая всем окружающим дарила счастье и умиротворение.
Король Гондора шел сквозь колонну людей ему все кланялись, и он кивал в ответ. Эльфы шли на встречу ему. Леголас и Нимирэль шли держась за руки, впервые за всё время они были по-настоящему счастливы. Сложилось все для всех наилучшим образом. Эовин полюбила Фарамира, Арагорн и Арвен поженились, а Нимирэль решила погостить у любимого в лесном королевстве. Вовсе не долго, Леголас обещал Арагорну помочь восстановить Гондор и Темные Земли. Там не должно остаться следов пребывания орков и Саурона.
Нимирэль и Леголас никогда не разговаривали по поводу своего будущего и их дальнейших отношений. Они считали что у них нет будущего, а теперь и разговор заводить было страшно. А вот знакомиться с королем Трандуилом совсем не было страшно. Нимирэль любила новые знакомства, и в знакомстве с отцом своего возлюбленного не видела ничего волнительного.
Перед королём она предстала в пыльном дорожном платье, которое больше бы подошло простой эльфийке, нежели дочери Ингвэ Ингвэона, дорожной сумкой через плечо, а венцом этого образа были короткие растрепанные волосы. По сравнению с Леголасом она была похожа на замаравшегося человека, нежели эльфийскую принцессу. Нимирэль была вовсе не виновата, просто она не успела привести себя в порядок. Прокатившись на ветвях деревьях словно на волнах, с не привычки задев головой сухие листья, она совсем не ожидала увидеть на поляне короля Трандуила. Она просто не думала, что тот лично захочет встретить сына. И о чём она только думала, ругала себя позже эльфийка. Его единственный сын вернулся живым и не вередимым из опаснейшего похода, вполне естественно, что он захотел его встретить лично. Если бы она не была столь беззаботна, если бы радовалась победе, солнцу, цветам и жизни менее сильно, то, как знать, как всё произошло бы, но случилось то, что случилось. Нимирэль спрыгнула с дерева, пролетела сквозь густую листву, и отказалась в самом центре поляны возле короля. От неожиданности эльфы приняли её за разбойницу, и уже через секунду на неё были направлены стрелы лучников и... мечь короля Трандуила. Нимирэль, в свою очередь, опять таки, от неожиданности, яркой вспышкой света отбросила эльфов назад.
Леголас подоспел как нельзя во время, и смог разрешить всю неловкость ситуации, однако даже он и Гимли, путешествующий на одной лошади с Леголасом, не смогли ни на грамм уменьшить не самые приятные впечатления от избранницы сына короля. Никогда и не у кого не будет второго шанса произвести первое впечатление, решила для себя Нимирэль. Взгляд, которым одарил её Трандуил она прекрасно знала, она так взглянула на Лагуну, когда та играла в салочки во время заседания. Где-то в душе она даже отдала должное, терпению и выдержке короля, она-то точно знала, вместо каких эмоций просто преподнимаешь бровь, и в ответ не смогла сдержать язвительной ухмылки. Если уж её приняли за оборванку, то и она оставит до лучших времен свои манеры. Остальным эльфам Нимирэль тоже не понравилась. Толи им передалось недовольство их короля, толи они злились из-за световой волны, но впечатление явно было испорчено.
Всю дорогу до дворца Нимирэль изо всех сил делала вид, что всё в порядке, что ничего не произошло, да и вообще, всё так и должно быть, хотя в душе ругала себя последними словами. Как такое вообще могло было случиться, что соправитель Верховного Владыки эльфов бегала по лесу словно маленький орк?! Как она могла забыть о том кто она? Как могла позволить себе так... так... расслабиться? Они поделили, вот как.
- У вас очень не обычная стрижка, - произнес Трандуил. Нимирэль настолько сильно погрузилась в руганее себя, что не сразу поняла, что это говорят ей.
- Ввожу среди эльфов новую моду, - пошутила Нимирэль, - Но вам ко мне не стоит присоединяться, вам не пойдёт.
Можно подумать, что он хотел! Пробормотал маленький злой голосочек, и эльфийка ещё больше разозлилась на себя. Что только на неё нашло? Но он и сам виноват, она и сама понимает всю нелепость своей прически, и его не самый удачный комплемент (хотя и комплементом Нимирэль не могла его назвать) вообще не подходил ситуации. Лучше бы просто тактично промолчал, как Халдир, например, она, между прочим, была в походе, а не у придворного цирюльника.
Во дворце Нимирэль понравилось, она с удовольствием рассматривала убранство залов и коридоров, но больше всего ей понравились её покои. Горячая ванна и мягкая пастель с лекеюкостью компенсировали все недостатки похода. Нимирэль проспала до самого утра.
Проснувшись, поначалу Нимирэль удивилась, почему ее не разбудили, но затем решила, что это даже хорошо, она подольше отдохнула, забыла про жесткую землю, и теперь может вдоваль понежиться в теплой пастели слушая пение птиц. Но отдых долгим не был, очень скоро к ней в комнату тихонько постучали, и вошла молодая рыжая эльфийка. Девушка почему-то смущалась, и не могла без улыбки и изумления смотреть на неё.
- Не желаете ли вы принять ванну перед завтраком? - спросила эльфийа.
- Желаю, - уверенно ответила, Нимирэль, - я могу помыться сама.
- Тогда я помогу вам одеться, - произнесла девушка, показывая на принесенное платье. Ну уж нет, решила для себя Нимирэль. Она сумеет произнести нужное впечатление сама.
- Полегаешь, что мое платье будет выглядеть неуместно? - строго спросила эльфийке.
- Нет, что вы, - сразу же начала оправдываться эльфийка, - я не хотела вас обидеть.
- Вот и хорошо, - довольно произнесла эльфийка, - Мне ничего не нужно, ты можешь идти, я спущусь к завтраку.
Нимирэль дождалась когда служанка закроет за собой дверь и мигом вскочила с пастели. У нее слишком мало времени, надо привести себя в порядок, она должна показать им кто она на самом деле. Теперь она будет держать себя в руках и все будут знать, что с ними правитель Валинора, а не простая оборванка.
Спустя какое-то время за завтраком уже все собрались, ждали только Нимирэль.
- Мне сказали, что за ней послали, Владыка, - оправдывался Гелион.
Трандуил ждал. Она опаздывает совсем ненадолго, ещё можно было подождать. Лишь бы это не вошло у неё в привычку.
- Мне казалось, что я знаю твои вкусы, сын, - произнес Трандуил.
- О чём ты? - строго спросил Леголас, - Тебе не понравилась Нимирэль?
"А тебе понравилась? Хотя да, тебе она понравилась, и как она с дерева слетела тебе тоже понравилась", - думал Трандуил, но вслух говорить ничего не сал, не желая ссоры с сыном. Но как только Трандуил об этом подумал, в обеденный зал вошла Нимирэль. Девушка была в одном из самых лучших своих платьев, ярко-синего цвета, и даже короткие волосы ей шли. Казалось, что ради одного этого платья, ради того, чтобы так эффектно в нем смотреться, стоило отстричь волосы.
- Прошу прощения за опоздание, - мягко произнесла эльфийка, садясь рядом с Леголасом.
- Тебя стоило ждать, милая, - нараспев произнес Трандуил. Вот она, та реакция, которую она ждала.
Эльфийское вино - еще одна вещь, по которой скучала Нимирэль. Король Трандуил знал в нем толк. Его вином хотелось наслаждаться до самой последней капли. Оно будоражило и расслабляло, уводя куда-то в воспоминания, что даже терялась сама цепь разговора.
- Нимирэль для победы над врагом отдала больше чем кто-либо, - с восхищением произнес Леголас. Нимирэль вышла из, своего транса, и взглянула на любимого. Они все о чем-то говорили.
- Это ты про волосы? - усмехнулся Гелион.
- Ты представления не имеешь о чём говоришь, - вспылил Леголас. Нежная мягкая ладонь легла ему на ладонь, мигом успокаивая и снимая всю злость.
- Это он про душу, - ответила Нимирэль. Эльфийка выглядела абсолютно спокойной, будто разговаривала не о своей душе, а о погоде. Все разговоры стихли, и Гелиону стало неловко за свою шутку, а Нимирэль тем временем продолжила с тем же спокойствием, - Я ваниар, когда ваниар отнимают чью-то жизнь, даже если это враг, и даже если от этого зависит их собственная жизнь, они теряют часть своей души.
- И что делают ваниар, после того как это случилось? - после долгого, давящего молчания спросил Трандуил.
- Разве не видно? - усмехнулась Нимирэль, - Делают карэ.
Неловкость момента прошла сама-собой. Нимирэль включила свое обаяние, смогла всех развеселить, уболтать и отвлечь, и вот уже все, кроме Леголаса и Трандуила направляются на прогулку. Только выйдя из обеденного зала, Гелион вспомнил, что про них забыли, он уже собирался развернуться, и позвать их, как вдруг ему преградила путь Нимирэль.
- Они давно не виделись, им есть о чём поговорить. Ты так не считаешь? - спросила эльфийка. Ответ был очевиден. Уходя, она и не подозревала, как смотрит на нее Трандуил. Неловкость их встречи была давно позади, он увидел чего стот эта юная эльфийка, и он был рад, что его сын выбрал именно её. Он всегда хотел видеть рядом с ним не дикарку, пусть даже храброго воина, а мудрую женщину. И Нимирэль была мудра, очень мудра, на столько, что никогда не покажет что превосходит своей мудростью многие великие умы. Он, и правда, больше всего на свети хотел сейчас просто побыть с сыном, просто поговорить как раньше, перед тем как эта девчонка навсегда увезет его в Валинор. Сколько у них осталось времени чтобы просто вот так побыть вдвоем? Надо как следует запечатлеть в памяти эти мгновенья.
Куда бы Нимирэль не следовала, её всюду сопровождала рыжеволосая эльфийка - начальник королевской стражи. В ее глазах было столько боли и тоски, что Нимирэль становилось не ловко за своё счастье и за то, что она так радуется жизни.
Как поступить? Не лезть же в душу к мало знакомому эльфу с расспросами. Может быть у неё произошло какое-то несчастье. Должно быть она кого-то потеряла на войне. Так грустить можно только по утрате любимого.
Нимирэль сочувствовала Тауриэль и понимала ее боль, но она не знала, что невольно сама причиняет ей боль одним своим появлением. Тауриэль не могла даже смотреть на Нимирэль. Эльфийка понимала, что Леголас её друг, и она должна быть рада за него, но ничего не могла сделать со своей завистью и злобой. Они счастливы. Все вокруг счастливы, все радуются и не скрывают этого. Никто даже не думает быть тактичным, и в ее присутствии хотябы не так сильно демонстрировать свое счастье. Даже эта эльфийка ни чем не отличается от остальных, хотя она ваниар, она из Валинора, она должна понимать, насколько неуместно её поведение. Она с Леголасом. Её Леголасом. Как мог лучший друг так с ней поступить? Она бы не отказала ему, если бы он захотел быть с ней. Она скучала по нему, и волновалась, очень сильно волновалась. И Трандуил обязательно бы разрешил им быть вместе. А что теперь? Все готовятся к пиру в честь вернувшегося с победой принца и его возлюбленной. Все радуются и все счастливы.
- А хочешь, я покажу тебе платье, в котором буду на празднике? - весело спросила Нимирэль, надеясь, что хоть это развеселит хмурую эльфийку.
- С радостью, - безжизненно произнесла Тауриэль.
- Если не хочешь, то можем не идти, - тутже произнесла Нимирэль, увидя, что и это предложение не веселит спутницу.
- Как пожелаете, - грустно произнесла Тауриэль.
- Тебя что-то беспокоит?
- Нет, ничего особенного, не беспокойтесь.
- Если ты захочешь с кем-нибудь поговорить, то я с радостью тебя выслушаю, и обязательно постараюсь помочь, - мягко и тепло произнесла Нимирэль, и протянула руку к руке Тауриэль, но та их сразу же её отдёрнула.
- Не стоит беспокоиться, - холодно произнесла эльфийка. Нимирэль сразу же почувствовала себя неловко.
- Прости, если я тебя чем-то обидела, клянусь, я не хотела этого делать. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то недопонимания, - старалась как можно мягче произнести Нимирэль.
- Неужели ты думаешь, что рассказав несколько историй о Валиноре Леголас тутже бросит всё и умчится к тебе? - строго и холодно говорила Тауриэль. Держать обиду в себе больше не было сил. Захотелось её на кого-нибудь выплеснуть, - Он единственный сын короля, он наследный принц, он лучше, чем кто-либо другой, знает о своём долге, вы никогда не будете вместе, он никогда к тебе не приедет, не тешь себя напрасной надеждой.
Сколько эмоций сразу почувствовала Нимирэль, и все их пришлось скрыть. Уж очень не хотелось показывать этой девчонке, насколько сильно ее ранили эти слова. На лице Нимирэль была маска безразразличия, но только она знала что за ней скрыто. Они одержали победу над врагом, они выжили в войне, в которой выжить было просто невозможно, и всё это померкло в один миг из-за слов Тауриэль. Они никогда не будут вместе. Захотелось выть от горя. Неужели это правда? Быть такого не может, да и не должно. Все эльфы возращаются постепенно в Валинор, на свою историческую Родину, и он вернется, он должен вернуться, она его дождется. Кого ещё ей ждать? Как ей прожить всю эту вечность без него? Права была Арвен, лучше прожить с любимым одну человеческую жизнь, чем все эпохи мира быть в одиночестве. Собраться. Не молчать. Надо ответить.
- Вот как? - холодно, не выдавая не одной эмоции, отвечала эльфийка. Пусть знает, пусть видит с кем она разговаривает, она дочь Ингвэ, она не должна позволять так с собой разговаривать, - Это твоё личное мнение, или это тебе сообщил Леголас?
- Я его знаю дольше чем ты, и я говорю тебе всё как есть, - твердо отвечала Тауриэль.
- Из чего я делаю вывод, что это твоё личное мнение, - еще строже произнесла Нимирэль, - Так вот, свое личное мнение прошу оставить при себе. И впредь, как дочь и соправитель Ингвэ Ингвэона, прошу соблюдать субординацию.
Находиться с ней больше не хотелось. Лучше уйти с высоко поднятой головой, так как и должен уходить правитель Высших эльфов. Тауриэль вынуждена была склонить перед ней голову, так принято в знак уважения, но никакие манеры не изменят их отношения друг к другу, это стало очевидным. Леголас рассказывал ей, что Тауриэль его давний друг, но похоже, сама Тауриэль испытывает к нему не совсем дружеские чувства. Но кого же она тогда потеряла на войне? Так печалиться може только из-за любимого. Получается, она завидует их счастью, и наговорила всё из зависти. Но, что если она права? Что если Леголас откажется приезжать в Валинор? Как тогда быть? Сможет ли она навсегда покинуть родной край? Никогда не видеть родных, никогда не возвращаться на родную землю, быть все время здесь, и даже в счастливый период чувствовать всю тяжесть этих земель? Нимирэль не знала что ответить, она любила Леголаса, и понимала, что не сможет без него в Валиноре, но и с ним без Валинора не сможет. Она уже была там, она всё знает, всё видела, и не знает ничего, что было бы прекрасней. Кроме того, у неё тоже есть долг перед родителями и своим народом. Она вернется... одна. Так будет лучше, так будет правильно. Нельзя кого-то принуждать покинуть семью и родной край. Она проведет здесь самые лучшие дни в своей жизни. Эльфы ничего не забывают, хвала Валар, она будет вспоминать его каждый день, сидеть на берегу моря, прокручивать в памяти их любовь и приключения, ждать, встречать корабли, надеясь, что он передумал, и на одном из этих кораблей он плывет к ней.
Нимирэль гуляла в саду, стараясь сдержать слезы. Еще не пришло время разлуки, надо радоваться каждому дню, надо быть счастливой. Недалеко послышались голоса эльфов и Гимли, они, похоже, отлично проводили время, были слышны веселые истории, которые рассказывал гном, и звонкий смех эльфов. С ними Нимирэль смогла расслабиться и отвлечься от грустных мыслей.
О чём говорили Леголас и Трандуил? Совсем немного о походе и войне, и очень много о любви. Леголас расказывал о том, как сильно полюбил Нимирэль, и что теперь не представляет без неё свою жизнь, а Трандуил мысленно прощался с сыном. Прощался, слушая про эльфийку и чудесный Валинор, про то, какая Нимирэль смелая, благородная и отважная, про Арагорна, про земли, которые он обещал восстановить, и про чаек. Трандуилу было больно понимать, что совсем скоро он расстанется с сыном, но вместе с этим он был рад, что Леголас счастлив и встретил свою истинную любовь.
Они говорили еще очень долго, Трандуил говорил как горд сыном, как рад за него, о том, что желает им с Нимирэль счастья. Они перестали говорить только много часов спустя, когда заканчивались приготовления к празднику, и оба ушли собираться. С Тауриэль он столкнулся совершенно случайно, Леголаса поразил печальный вид подруги. Из-за чего она могла так расстроиться, особенно в такой день?
- Что-то случилось? Почему ты не со всеми? - обеспокоенно спросил Леголас.
- Соблюдаю субординацию, как и просила твоя возлюбленная, - горько произнесла Тауриэль.
Для Леголаса эта новость была как гром среди ясного неба. Что такое произошло между ними, из-за чего Нимирэль стала так холодна с ней? Ведь она знала, что Тауриэль дорога ему.
- Я поговорю с ней, - ошеломлённо произнес Леголас.
- Не стоит, - грустно отозвалась Тауриэль, - я не хочу чтобы вы поссорились из-за меня.
- Я уверен, что она не хотела тебя обидеть, вы сможете уладить все недомолвки.
- Но захочет ли она этого? - Тауриэль грустно улыбнулась и добавила, - Не грусти, сегодня твой праздник.
Тауриэль ушла оставив Леголаса в сметении. Как бы ему хотелось, чтобы они подружились, как бы хотелось уладить все разногласия.
На празднике Леголас и Нимирэль были всюду вместе. Разлучаться не хотелось ни на минуту. Вино лилось рекой, а изысканные кушанья поражали своим разнообразием. Выбрав момент, когда они остались одни, Леголас решил поговорить с любимой.
- Что произошло у вас с Тауриэль? Она была так опечалена после вашей прогулки, - мягко спросил Леголас.
Свое негодование Нимирэль опять приишлось скрыть за маской безразличия. Она еще смеет на неё жаловаться?! Глупая девчонка! Она заставляет Леголаса выберать между другом и любимой, кем себя считала Нимирэль. Она такую перспективу любимому не желала, и предпочла ему ничего не рассказывать.
- Эру свидетель, я хотела с ней подружиться, - ответила эльфийка.
- А что помешало? - настаивал Леголас, - На ней лица не было.
- Она была печальна еще до общения со мной, - старалась как можно мягче произнести Нимирэль, затем улыбнулась, и добавила, - Ты рискуешь оказаться в затруднительном положении, решая какую сторону выбрать. Не стоит этого делать. Я постараюсь сама разрешить сложившуюся ситуацию.
- Хорошо. Я уверен, что вы подружитесь, - произнес Леголас и улыбнулся.
Нимирэль хотела ему сказать, что разрешить проблему - не означает подружиться, но не стала огорчать любимого. Сегодня праздник, через несколько дней она навсегда уедет, и, может быть, никогда больше не увидит Тауриэль, ради любимого она потерпит.
В длинном белом платье эльфийка была похожа на звезду, только что спустившуюся с небес. Звездный и лунный свет отражался от платья, озаряя своим светом всё вокруг.
Не хотелось ничего делать. Не хотелось танцевать и веселиться, хотелось просто побыть вдвоем. Хотелось и дальше стоять вот так, обнявшись, не замечая ничего вокруг. Заиграла тихая музыка, и пара закружилась в медленном танце. Всё было идиально. Пение музыкантов, шелест листвы в теплом легком ветерке, и эта музыка, которая так и манит и уводит за собой. И хочется танцевать и кружиться не замечая ничего вокруг.
До утра досидели самые стойкие. Нимирэль уже не могла вспомнить, когда они с Трандуилом начали распивать вино и петь песни.
- Чего мне больше всего не хватало, так это эльфийского вина, - призналась Нимирэль, - у вас оно просто отменное! Настоящее украшение этого вечера.
- О, благодарю тебя, - произнес Трандуил, - но настоящее украшение - это ты.
- Спасибо, - с улыбкой произнесла Нимирэль, - хотя не удивлюсь, что вчера ты принял меня за дикарку или разбойницу.
- Признаться честно, ты меня поразила не в лучшей степени свалившись с дерева, - признался Трандуил.
- Не вспоминай, - перебила его Нимирэль, - последний раз я упала с дерева в далеком детстве.
- Но увидев тебя второй раз, я понял как повезло моему сыну.
- Благодарю. Мне с ним повезло не меньше, - с улыбкой ответила эльфийка.
Нимирэль очень понравилось с лесными эльфами. Они знали толк в веселье, пении и танцах. Расставаться с ними вовсе не хотелось. С Тауриэль Нимирэль больше не общалась, и ничуть не переживала по этому поводу. Нимирэль вполне хватало общения с Леголасом, Трандуилом и Гимли. Веселый гном очень понравился лесным эльфам, Нимирэль не вдавалась в подробности былого конфликта между эльфами и гномами, но твердо понимала, что ему пришел конец. Победа над общим врагом прекратила все недопонимания и распри. С Леголасом они так и не говорили о будущем. Эльф неоднократно пытался заговорить с любимой, но Нимирэль не желала и очень боялась услышать болезненные слова. Опасение так и не ушло. Вдруг Нимирэль права? Она ведь, и правда, знает Леголаса намного дольше неё. Уж лучше избегать неприятного разговора и не портить себе настроение.
В последний день прибывантя с лесным народом сердце Нимирэль было наполнено болью и тоской. Как хорошо и весело с ними, как не хочется расставаться. Увидев Трандуила с невероятно-прекрасной шкатулкой в руках, сердце еще больше защемило. Это подарок для неё. Прощальный подарок от лесного народа, которого она больше никогда не увидит. Как не хотелось его принимать, как хотелось, чтобы эта шкатулка испарилась, слишком болезненным было прощанье, ведь за эти несколько дней этот чудесный край стал ее вторым домом.
- Мне бы не хотелось торопить события, - начал Трандуил,- однако, ваша свадьба с Леголасом не избежна, и в связи с этим я бы хотел преподнести тебе дар.
Трандуил начал открывать шкатулку, но Нимирэль тутже её захлопнула и зажмурилась. Нет. Только не смотреть. Там что-то, что объединяет в себе свет солнца и луны, что-то, что очень похоже на сильмарилл, что в ее перстне. Он считает, что их свадьба с Леголасом неизбежна... Он говорил с ним? Леголас хотел сказать, что желает отправиться с ней в Валинор? Он решил нарушить слово данное Арагорну? Нет. Она этого не допустит, она его любит как никого раньше не любила, но есть и долг, есть обещание, данное другу, и есть отец, который сейчас думает о том, что больше никогда не увидит сына. Она так с ними со всеми не поступит, она не отнимит у них того, кто им дорог, она их всех тоже полюбила, с теми кого любишь так не поступают. Она будет ждать. Так будет правильнее всего. Она будет ждать их всех. Только бы не увидеть что там, тогда уже не устоять.
- Нет, - старалась как можно тверже произнести Нимирэль, затем открыла глаза, постаралась улыбнуться, и добавила, - Не открывай, если увижу, то уже не смогу отказаться. Не показывай мне что там. Дарить подарки еще слишком рано. Во-первых, мы с Леголасом еще не помолвлены, во-вторых, у Леголаса есть долг, он выполнит обещание, которое дал Арагорну, он поможет восстановить его земли, - голос эльфийки задрожал, и она уже не говорила так уверенно, но сделала глубокий вдох, и собралась, - и в-третьих, неужели ты решил, что свадьба может состояться без тебя? Это было бы в высшей степени не справедливо. Я надеюсь, что ты будешь гостем в моем доме. Я приглашаю тебя.
Ты не откажешь мне. Ты мне не должен отказать. Без тебя свадьбы не будет, теперь ты это знаешь, и ты приедешь, а приехав, назад уже не вернешься.
Нимирэль удивлялась, каким чудом она ещё стоит на ногах. Сколько эмоций сразу читалось на лице Трандуила: удивление, радость, восхищение и благодарность. Король понимал, что она не хочет отнимать у него сына, и дарит им еще немного времени, дарит, жертвуя своим счастьем. Король не сдержался, и обнял эльфийку, а та, обняла его в ответ.
С гномами оказалось также весело как и с лесными эльфами, только обилие жирного, ароматного мяса сильно смущало Нимирэль. Гномы внимательно смотрели на эльфийку, ожидая ее реакции. Не попробовать было нельзя. Нимирэль откусила небольшой кусочек и ароматный жир потек по ее пальцам.
- Нельзя доверять хоббитам сковородку, - несдержалась эльфийка, и откусила ещё кусок под радостные возгласы гномов. Она и не знала, что мясо может быть настолько вкусным.
Пир у гномов ни чуть не уступал эльфийскому пиру, и снова приходилось всю ночь не спать, петь с гномами их песни и танцевать до утра. Вот только табак у них был противнее некуда. Когда гномы решили закурить, Леголас и Нимирэль вышли на улицу, слишком невыносимо было терпеть эту вонь.
- Я бы хотел уплыть с тобой в Валинор, - произнес Леголас.
Зачем он её обнимает? Ведь это целая пытка, отказывать, когда тебя любимый вот так обнимает, когда желанные, и столь любимые губы в нескольких миллиметрах от её губ. Какже хочется никогда не расставаться, хочется остаться здесь, в этих объятьях, хочется получше их запомнить.
- А какже твоё обещание Арагорну? - выдавила из себя Нимирэль, - Ты дал слово.
- Для меня есть только твое слово, - ответил любимый, - я не смогу с тобой расстаться, это просто невыносимо.
Боль сковала сердце эльфийки. На какую боль она его обрекает!? Эта разлука не принесет ничего кроме боли и страдания для обоих, и, тем не менее, это необходимая мера, на него надеется друг, его отец в один день и обрёл единственного сына, и потерял его. Хотела бы она чтобы подобное случилось с их детьми?
- Тебя будут ждать, на тебя надеются, - с трудом говорила Нимирэль, еще крепче прижимаясь к любимому, - Эру свидетель, как я не хочу расставаться с тобой, но, что такое сотня лет для эльфа? Ты должен сдержать слово, так будет правильно, я тебя дождусь, - эльфийка достала раковину, и отдала ее Леголасу, - Возьми её, это дар Галадриэль, ты сможешь мне слышать.
- Это не тоже самое, если бы ты была рядом, - грустно произнес Леголас принимая дар.
- Я знаю, сотня лет пройдет очень быстро.
- Я уже желаю чтобы они прошли, - говорил Леголас, - спой, пожалуйста что-нибудь для меня, я хочу как следует запомнить твой голос.
- Хорошо. У нас эту песню поют любимым, - мягко произнесла Нимирэль и запела.
Покроется небо пылинками звёзд.
И выгнутся ветви упруго
Тебя я услышу за тысячу вёрст:
Мы - эхо, мы - эхо,
Мы долгое эхо друг друга
Мы - эхо, мы - эхо,
Мы долгое эхо друг друга
И мне до тебя, где бы я ни была,
Дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы - нежность, мы - нежность,
Мы - вечная нежность друг друга!
Мы - нежность, мы - нежность,
Мы - вечная нежность друг друга!
И даже в краю наползающей тьмы,
За гранью смертельного круга
Я знаю с тобой не расстанемся мы!
Мы - память, мы - память,
Мы - звёздная память друг друга
Мы - память, мы - память.
Мы - звёздная память друг друга!*
Сотня лет для эльфа лишь мгновенье, время для них идет иначе. И если уж сто лет - это мгновенье, то что же говорить о нескольких днях в преддверии мучительной разлуки? Есть долг, есть обстоятельства, которые необходимо выполнить, и так получается, что для королевских особ, да и просто для людей чести, обещанье превыше всего. Все эльфы, увидевшие море, вдали от него не будут знать покоя, сердце их останется с ним. Это настоящее проклятье - увидеть море, полюбить его всем сердцем, и нее быть с ним. Леголас своё море увидел в Ривенндэйле, у моря были золотые волосы, голубые глаза, добрая, но немного грустная улыбка и пронзительный взгляд, который смотрел прямо в самую душу. И не будет ему теперь покоя, на целую сотню лет не будет.
Расставаться было невыносимо - больно. Впервые в жизни Леголас завидовал, всем сердцем завидовал Халдиру. Вот он, этот счастливец, встретил их в условленном месте, и со своей свитой сопровождает в Валинор. Сто лет разлуки. За что ему Эру шлет такое проклятье? Вот она, та, что ему дороже жизни, и он сейчас не с ней. Что это еще, если не проклятье?
Последний поцелуй, самый жаркий, самый страстный, полный желания испить друг друга до конца, желания слиться друг с другом чтобы не расстаться. Они прервали поцелуй когда в легких закончился воздух. И всё. Уходить. Так, будто их и не было друг у друга, не разу не обернувшись, не взглянув друг на друга, ведь тогда они уже не расстанутся, просто не смогут. Лучше сразу, лучше резко, лучше сразу испытать всю боль, чем постепенно.
Почти всю дорогу они с Халдиром молчали. Говорить было слишком больно. Только возле Серых Гаваней Халдир решился заговорить с ней.
- Надеюсь, что Элеронд даст нам корабль, - с надеждой произнес эльф.
- Нет, Халдир, - спокойно ответила Нимирэль, - в Серых Гаванях нас ждет другой корабль.
Нимирэль была в ярко-синем платье, в котором присутствовала на первом ужине у Трандуила, оно было ее любимым, с ним короткие волосы смотрелись не так странно, как с остальными.
Она была права, корабль из Валинора уже ждал её, и зря она носит перстень отца, если за штурвалом не Финарфин. Едва она слезла с лошади, как кузен обнял её.
- Никогда не прощу себя за то, что оставил тебя одну, - произнес эльф.
- Не вини себя, ведь это я приложила все усилия к тому, чтобы ты вернулся в Валинор, - тепло произнесла Нимирэль.
- Я счастлив, что ты жива.
- Позволь тебе представить моего друга, - произнесла эльфийка покинув объятья Финарфина, - Это Халдир из Лориэна, он во всем помогал мне.
- Вы слишком высоко меня оцениваете, моя госпожа, вы прекрасно справлялись со всем сами, - мгновенно отозвался Халдир.
- Мы с ним давным - давно перешли на ты, но, как видишь, он всё ещё скромничает, - произнесла Нимирэль кузену и улыбнулась.
Как интересно, и немного странно складывается порою жизнь. Нимирэль вспоминала себя, как она полтора года назад не хотела ехать в Ривендэйл, как ей было тяжело ощущать тьму, а теперь она не хочет возвращаться, и до скончания мира будет благодарна Эру за каждый день своего путешествия, ведь теперь она может сказать точно, это лучшее, что с ней когда - либо происходило.


* Анна Герман - Эхо любви