Кавайные аниме фанфики)))

Кавай захотела посмотреть это аниме вдвойне)))
Хотели Хелсинг ловите новый фанфик)))
Тёмной-тёмной ночью, когда моросил холодный осенний дождь, из старого, облезлого дома вышел долговязый человек. Он потёр руки и радостно засмеялся. Ему было так весело, что он не замечал длинноносого типа, который стоял у дерева, растущего недалеко от дома, и наблюдал за ним.
- Чего ты ржёшь? – спросил он.
Весельчак вздрогнул от неожиданности.
- А, это ты, Максвелл. Следишь за мной?
- Да, что-то ты зачастил сюда. Что ты здесь делаешь? – спросил Максвелл.
- Пойдём, по дороге расскажу. – Андерсон (а это был именно он) мотнул головой в сторону дороги.
- Я на машине. – сказал Максвелл.
Забравшись в машину, Андерсон начал рассказывать:
- Мне надоели выходки этого домашнего питомца Интегры Хеллсинг. Ты помнишь, что он в прошлый свой набег на мой дом сделал? Ворвался, схватил мой новый музыкальный центр, и ушёл. Даже слова не сказал.
- А что он должен был сказать? – удивился Максвелл.
- Он вообще поговорить любит, но тут ничего не сказал.
- Какое это имеет отношение к твоим походам в эту развалюху?
- Там живёт профессор Перд. Он проводил эксперименты на вампирах. Сейчас Перд вывел вирус, который подкосит Алукарда. – И Андерсон снова засмеялся громким сумасшедшим смехом.

* * *

Волтер постучал в дверь и зашёл в кабинет Интегры. Там было накурено как никогда.
- Шла бы ты, Интегра, погулять. Погода такая хорошая. – сказал дворецкий, глядя в окно. – на улице шёл дождь.
- А кто за меня работать будет? – прохрипела Интегра.
- Работа не волк – в лес не уйдёт. Народная мудрость! – Волтер вышел из кабинета, столкнувшись на пороге с Питом.
- Инте-е-егра! – как всегда протянул он, - Ты не забыла, что я с племянницей сегодня уезжаю?
- Сегодня? – Интегра оторвалась от бумаг и сигары.
- Да, загостился я у тебя. Надо посмотреть, как там моя организация. Придётся ехать на поезде, в такую погоду неохота в джипе трястись по грязи, да и ехать далеко.
- Я скажу Волтеру чтобы вызвал такси – сказала Интегра.
- И ещё пусть этот смешной вампир поможет нам с багажом.
- Алукард? – удивилась Интегра. – У меня есть более ответственные и безопасные…
- Нет, нет, - перебил её Пит. – Моя племянница хочет чтобы нас провожал именно он.
- Ну раз Кэт так хочет, пусть провожает. Тогда я тоже поеду. – Согласилась Интегра.
Через час из особняка вышли 3 человека и 1 вампир, нагруженный чемоданами. Алукард был в хорошем настроении и всю дорогу до вокзала пытался укусить таксиста. Приехав, вампир затащил багаж в поезд и спрыгнул на платформу, увернувшись от объятий Кэт. Он вышел с вокзала и вернулся к Интегре, следившей чтобы таксист не сбежал.
- Задание выполнено – доложил Алукард, плюхаясь на заднее сиденье рядом с хозяйкой.
- Ты там никого не покусал? – подозрительно посмотрела на него Интегра.
- Эта племянница Кэт меня самого чуть не покусала! Ну-ка, Интегрочка, пожалей меня! – И вампир положил голову на плечо хозяйки… и получил по морде.
- Смотри, как бы я на тебя намордник не надела! Или зубы не выбила!
- Какая ты милая! – оскалился Алукард в жуткой клыкастой улыбке. И надо же было такому случиться, что как раз в это время таксист оглянулся назад. Испугавшись длинных клыков своего пассажира, он съехал с дороги и врезался в столб. Отделавшись лёгкой контузией, таксист вылез из машины и бросился бежать.
- Куда понёсся?! – завопил Алукард, выскакивая следом за ним. Таксист, не слушая вампира, улепётывал, сверкая пятками.
- Оставь его, пусть бежит! – крикнула Интегра, вылезая из помятой машины. – Ну что, идиот, докривлялся? – она отвесила вампиру подзатыльник. – Как мы теперь до дома доберёмся?
- Щас я новое такси поймаю! – Алукард огляделся по сторонам.
- Не надо, пешком пойдём. Тут уже недалеко, да и эта авария может привлеч внимание. – Интегра кивнула на покорёженное такси.
- Давай я тебя на руках понесу. – предложил вампир.
Интегра в ответ выдала обычную порцию ругательств.
- Ну, что, скучно стало без жениха? – спросил Алукард, дождавшись когда хозяйка наконец замолчала.
- Без какого ещё жениха?
- Ну, без этого Пита.
- Сдурел совсем, что ли? – Интегра даже не знала; двинуть Алику в табло или засмеяться. – Он глава такой же организации как у нас. И приезжал посмотреть, как мы работаем.
Так, болтая, они шли домой, не замечая, что за ними, прячась в тени, идёт Андерсон. Вдруг он достал из кармана (солёную селёдку! Ха-ха-ха!) большой шприц и побежал за ними. Оттолкнув Интегру и бросился на выхватившего пистолеты Алика. Вампир успел заметить сверкнувшие очки и его тут же перевернули мордой к земле, а в задницу воткнулся укол. Не успел он опомниться от такой наглости, как его отпустили. Алукард вскочил на ноги и стал оглядываться в поисках своей хозяйки. Она ползала по земле и искала очки. Вампир схватил Интегру за шиворот и вернул в вертикальное положение. Потом вынул из лужи очки и нацепил ей на нос.
- Что это было? – офигевшая Интегра вытерла каплю с носа, очки-то Алик не вытер.
- Я не успел рассмотреть – удивлённо пробормотал вампир.
- Стареешь, что ли? – спросила хозяйка, отряхиваясь.
- А вот ни фига! Щас я его поймаю!
- Стой! – схватила Интегра Алика за рукав. – Пойдём домой, этот тип ведь ничего не спёр, а мы грязные, как… - тут она замолчала, вспомнив своих старых врагов.
- Да, ладно – Алукард неожиданно шмыгнул носом и чихнул.
- Ты чего это? – удивилась Интегра.
- Чё-то мне поплохело. – вяло ответил вампир и навалился плечом на свою хозяйку.
- Эй, ты… это… хватит притворяться! – Интегра его толкнула. Алукард пошатнулся и сел прямо в лужу.
- Щас завою – прохрипел он.
- Ты не вздумай помирать! – Интегра дёрнула Алукарда вверх. – Я попробую поймать машину.
Но ни одна машина не останавливалась, чтобы посадить грязных попутчиков.
- Да они что, совсем все озверели? – возмутилась Интегра, таща на своих плечах Алукарда.
Дойдя, наконец, до дома, Интегра позвонила и свалилась на порог. Вампир свалился рядом.
- Что с вами? – раздался голос Волтера, открывшего дверь. Он увидел грязную Интегру и Алукарда с красным носом и слезящимися глазами, причём и хозяйка и вампир лежали на пороге.
- Кто это вас так отделал?
Интегра, кряхтя, встала.
- Дотащи Алукарда до его подвала.
Волтер нагнулся и потряс вампира за плечо. Тот не реагировал. Тогда дворецкий взвалил его на плечи и потащил.

* * *

На следующий вечер глава Хеллсинга недозвалась своего лучшего бойца – вампира Алукарда. Пришедшая в хозяйский кабинет Виктория доложила, что: «хозяин Алукард не выходил сегодня из своей комнаты в подвале и не подаёт признаков жизни». Обеспокоенная Интегра сама пошла в подвал. Открыв дверь, она увидела лежащего поперёк гроба вампира. Глаза его были закрыты, рот наоборот – открыт. Интегра потрясла его за плечо. Алукард не отреагировал.
- Волтер!!! – заорала напуганная хозяйка.
В подвал ворвался не менее напуганный дворецкий.
- Что случилось? Почему ты так орёшь? – спросил он.
- Мой вампир помер!!! – голосила глава Хеллсинга.
- Он не может помереть, он же вампир – возразил Волтер.
- Но он не шевелится… и вообще…
Дворецкий подошёл к гробу и открыл вампиру один глаз.
- Хм… да, странно, очень странно.
- Ну, что там? – спросила Интегра.
- Он в отключке – ответил Волтер.
- Что, опять нажрался? – опешила хозяйка.
- Нет, спиртным не пахнет. – Волтер принюхался.
- Надо позвать доктора! – Интегра носилась по комнате, заламывая руки.
- Все лучшие доктора сейчас кто в отпуске, кто в командировке, а остальные к Алукарду и близко не подойдут.
- Волтер, что ты стоишь? Беги и ищи любого, кто сможет помочь! – Интегра топала ногами и трясла в истерике головой.
Пока Волтер бегал за помощью, Интегра решила на всякий случай отослать Викторию подальше. Кто знает, вдруг это заразно? Через несколько часов дворецкий вернулся в сопровождении какого-то потрёпанного человека. Этот человек был в длинном зелёном плаще, плешивый и в десятых очках. Да, именно в десятых, по другому и не скажешь. Его очки были такие толстые, что можно было подумать, их на носу этого человека штук десять.
- Это доктор Джек Педалик, ветеринар. – представил его Волтер.
- Ветеринар? – возопила Интегра – А никого поприличней не мог найти?
- Это всё, что я нашёл – невозмутимо ответил дворецкий. – Не каждый возьмётся лечить вампира.
- Ну, проходите тогда, - после некоторых колебаний, согласилась Интегра, ведя его в подвал.
- Ну-с, молодой… з-э вампир, на что жалуемся? – бодренько сказал Педалик, подходя к гробу.
- Что вы его спрашиваете, он же в отключке. – рассердилась Интегра.
Ветеринар уже молча осматривал вампира.
- Вы вообще представляете себе, что такое вампир? – спросила вампирова хозяйка.
- Нет, но я много о них читал. – ветеринар поставил свой чемоданчик на стул и стал в нём рыться.
Он вытащил оттуда несколько шприцов и баночек.
- Я возьму его кровь на анализ и вколю витамины. – Педалик стал растирать руку вампира спиртом. Тот задвигал носом. Доктор всадил шприц, набрал в него вампирской крови и выпустил её в баночку.
- Так, теперь витамины – ветеринар нашёл в чемоданчике ампулу. – Не могли бы вы, леди Хеллсинг, перевернуть его? Этот укол будет в пятую точку.
Интегра с трудом перевернула Алукарда. Вампир зашевелился и открыл глаза.
- Это что ещё за чучело? – спросил он.
- Алукард, это доктор, - ответила хозяйка. – Его зовут Джек Педалик.
- Педалик? – Алукард приподнялся в гробу. – Крути педали, пока тебе не дали!
- Алукард, как ты себя ведёшь?! – рассердилась Интегра.
- Ничего, ничего, - Педалик изобразил улыбку.
- Ты чё любишься? – Вампир вылез из гроба.
- Пожалуйста, ложитесь, - уже забеспокоился ветеринар, - мне надо сделать вам укол.
- Я тебе щас укол сделаю! – Алукард оскалился. – В шею!
- Алукард!!! Перестань сейчас же! – заорала Интегра, но вампир её не слушал. С криком: «Загрызу!» он гонялся за Педаликом по всей комнате.
Когда доктор пробегал мимо Интегры, она успела схватить его руку и вытащила из комнаты.
- Я кажется, понял – Педалик, тяжело дыша после такой пробежки, подпер дверь стулом, который зачем-то захватил с собой из комнаты Алукарда. – У вашего вампира бешенство.
- Какое бешенство? – уставилась Интегра на ветеринара. – Он в приличном доме живёт!
- Его могло покусать больное животное, возразил Педалик. – Вы не знаете, его кто-нибудь кусал?
- Никакое больное животное его не кусало! – Интегра отвернулась и стала протирать очки галстуком.
- Нет, леди Хеллсинг, вы явно что-то скрываете. – не отставал ветеринар. – Алукарда покусала бешеная собака?
- Нет! – зашипела Интегра. – не кусала его никакая собака!
- Но признаки бешенства у него на лице! Тут всё очень серьёзно! – Педалик посмотрел по сторонам – Может, будет лучше, если мы поговорим в вашем кабинете?
Интегра, скрипя зубами, согласилась.

* * *

За окном на первом этаже мелькнула тень. В открытую форточку просунулась рука и дёрнула шпингалет. Окно открылось и через него пролез преподобный Андерсон. В доме было тихо и отец Александр на цыпочках пошёл к подвалу. «Где тут вампир обитает?» - подумал он и почесал тыковку. «Вроде здесь» Андерсон остановился перед запертой дверью и достал из кармана отмычки. Дверной замок лязгнул и отец Александр вошёл в комнату.
- Так, гроб здесь, а где вампир и мой музыкальный центр? – он огляделся – Спрятал, гад! – взревел Андерсон и принялся выкидывать из гроба постельное бельё, среди которого оказался плюшевый мишка. Опустошив гроб, отец Александр кинулся к шкафу. Оттуда на него посыпались кружевные трусики и лифчики.
- Да это же комната вампирши! – дошло тут до Андерсона. Выбежав из комнаты, он остановился. Внимание его привлекла дверь, подпертая стулом. Андерсон отставил стул в сторону и зашёл, осторожно закрывая за собой дверь.
Алукард, набегавшись за доктором, спал в гробу, свернувшись калачиком. Рядом с гробом стоял музыкальный центр. Андерсон подошёл поближе и чуть не завыл: весь центр был разворочен и разобран.
- Никто не может безнаказанно обижать Александра Андерсона! – сказал Андерсон, выхватывая ножи, но тут взгляд его упал на шприц, лежащий на полу около гроба. План мести тут же сменился на более коварный и жестокий:
- Забеспокоилась, свинья, - с довольной улыбкой сказал отец Александр, поднимая шприц, - доктора вызвала!
Он вылил лекарство, отстегнул от пояса фляжку со святой водой и наполнил ею шприц.
- А это что такое? – удивился Андерсон: чуть в сторонке от гроба волялся чемоданчик. – Так этот вампир на доктора набросился! – догадался отец Александр. Он вытряхнул содержимое чемоданчика на пол. Роясь в упаковках таблеток, баночках и бинтах, Андерсон радостно заухал по-совиному. В руках у него была бутылочка с зелёнкой. Он подбежал к спящему Алукарду, стянул с него штаны и стал разрисовывать зелёнкой его задницу.
Через несколько минут Андерсон любовался делом рук своих.
- Ой, что это я пялюсь-то? – спохватился он, поняв, что смотрел на вампирскую задницу.
Андерсон обшарил всю комнату Алукарда и конфисковал у него оба пистолета, а также все брюки, которые он нашёл в шкафу.
Устроив погром в комнате своего врага, Андерсон вышел в коридор, не забыв приставить стульчик к двери.
- Я вижу, мы с вами так и не договорились, леди Хеллсинг – послышался голос ветеринара. – посмотрим, как Алукард будет чувствовать себя завтра.
Андерсон спрятался в ближайший тёмный угол и Интегра с Педаликом прошли мимо; не заметив его. Они зашли в комнату Алукарда. Ветеринар поднял с пола шприц и подошёл к вампиру.
- Оба-на! – воскликнул Педалик. – А вампир-то ваш с чувством юмора!
- Что там такое? – Интегра заглянула в гроб. Алукард всё так же лежал, свернувшись калачиком, только штаны были спущены, а на голой заднице зеленела надпись: «поцелуй меня». Остальные части тела были прикрыты одеялом.
- Засранец – прошипела Интегра, снимая со своей ноги туфлю и, широко размахнувшись, съездила Алукарду по пятой точке. Тот сразу проснулся и уставился на хозяйку недоумёнными глазами.
- За что? – спросил больной вампир с обидой в голосе.
- За твою зелёную жопу, - ответила Интегра, снова размахнувшись.
- Что вы, что вы, леди Хеллсинг, - вмешался ветеринар, хватая Интегру за руку. – Он ведь болен!
- А я его сейчас вылечу! – Интегра оттолкнула Педалика.
Алукард тем временем ощупал свой битый задик и подтянул штаны.
- Нет, не надевайте штаны, я должен сделать вам укол! – подбежал к нему ветеринар.
- Да пошёл ты… - вампир попытался от него отмахнуться, но Интегра отвесила ему подзатыльник всё той же туфлёй.
- Леди Хеллсинг, подержите его, чтобы не вырывался. – попросил Педалик, смачивая ватку спиртом.
Интегра уткнула Алукарда носом в подушку. Педалик размазал спиртом зелёную надпись и выпустил содержимое шприца в пятую точку вампира.
Алукард взвыл и так дёрнулся, что Интегра села на пол.
- Ну, теперь ты точно покойник!!! – орал вампир.
- Этого не может быть! – тоже орал ветеринар – Леди Хеллсинг, посмотрите, что это?!
- Мне что, теперь всю жизнь смотреть на его задницу?! – Интегра встала с пола. – Ну, что там?
Алукард лежал на животе не шевелясь. Его бедная пятая точка была сожжена. Интегра удивленно матюгнулась. Она знала, от чего такое могло случиться.
- Вы что, вкололи ему святую воду?
- Какую воду? – Педалик испуганно вертел шприц в руках. – Это обычные витаминки для поддержания хорошего настроения.
- Я что, по-вашему, слепая, что ли? – взревела леди Хеллсинг.
- Не знаю, вам виднее, - ветеринар быстро побросал лекарство в свой чемоданчик, - Уже поздно, мне пора спать. Я приду завтра вечером.
- А ну, стой! – заорала Интегра, но Педалик вынесся из комнаты, захлопнув дверь перед самым её носом.

* * *

Андерсон вышел из тёмного угла и пошёл обследовать особняк. В руках у него была охапка Алукардовых штанов и отец Александр думал, куда бы их выкинуть. Проходя по коридору он почуял запах еды и понял, что где-то близко находится кухня. Идя на запах, Андерсон дошёл до двери и просунул туда голову. На кухне никого не было и отец Александр зашёл. Запихнув штаны в первый попавшийся шкаф, он огляделся. На плите стояла маленькая кастрюлька. Андерсон поднял крышку, и схватив со стола ложку стал уплетать содержимое.
- Злюка, иди сюда, - послышалось за дверью, и отец Александр, чуть не опрокинул кастрюлю, бросился в шкаф, куда несколькими минутами раньше затолкал Алукардовы штаны. В щёлку между неплотно закрытыми дверцами шкафа, он увидел упитанного повара.
- Злюка! – крикнул повар. – Ну где ты там?
«Кого это он так зовёт? – пронеслось в голове у Андерсона. – Не Интегру же?»
На кухню забежала маленькая лохматая собачка.
- А вот и ты. – обрадовался повар, ставя ту самую кастрюльку на пол. – Я тебе приготовил отличный супчик из объедков и собачьих галет!
Андерсон в шкафу заплевался. Наконец, собака доела супчик, и повар вместе с ей ушёл, выключив свет. Отец Александр вылез из шкафа бормоча проклятия.
- Я тебе покажу, как меня объедками кормить! – сказал он и стал раскладывать ворованные штаны по всем кастрюлям, которые нашёл. Пристроив все штаны, отец Александр снова забрался в шкаф и, усевшись на каком-то мешке, уснул.

* * *

Ближе к полудню в своей спальне проснулась леди Хеллсинг. Вылезать из кровати ей не хотелось. В дверь постучали.
- Войдите, - сказала Интегра, натягивая одеяло до подбородка.
В комнату вошёл Волтер с подносом в руках.
- Доброе утречко, Интегра. – сказал он. – Как спалось?
- Паршиво. – Интегра зевнула.
- К тебе всё утро пытался достучаться повар, но я его не пустил.
- Ну и правильно. – Интегра взяла с подноса чашку с чаем. – А что ему нужно было?
- Не знаю, мне он ничего не объяснил. Завтрак он не приготовил.
- Пойди разберись с ним – приказала Интегра. Волтер вышел. Интегра допила чай и встала с кровати. В ту же секунду в комнату ворвался Алукард и с криком: «Сюрприз» снял с себя штаны.
- Алукард, ты что делаешь?! – Интегра завернулась в одеяло и удивлённо посмотрела на вампира.
Под снятыми штанами у него были ещё одни штаны.
- Да вот, - похлопал он себя по бёдрам и шмыгнул носом, - проснулся я, сунулся в шкаф, а там ничего нет. Заглянул под подушку, а пистолеты - то тю-тю! Нашёл вот эти штаны под простынёй и надел, чтобы тоже не спёрли.
«У него бред» - подумала леди Хеллсинг.
- Не волнуйся, скоро придёт доктор Педалик и вылечит тебя.
- Да в гробу я его видел! – Алукард сел на пол.
Интегра, как была завёрнутой в одеяло, такой и рванула из комнаты. В коридоре она столкнулась с поваром.
- Пошёл на фиг, придурок! – и понеслась дальше. Где же Волтер-то? А, вот он! Чапает спокойненько и чего-то жуёт.
- Волтер! Алукард в моей комнате сидит на полу. Говорит, в его гробу Педалик лежит. Убери его оттуда!
- Убрать Педалика из гроба? – Брови дворецкого подпрыгнули до самой причёски.
- Нет, Волтер! – Интегра подвинула очки поглубже на глаза. – Алукарда убери из моей комнаты! По-моему, у него бред. Но если Педалик в самом деле в гробу, - положи Алукарда рядом – пусть вместе лежат!
С этими словами Интегра пошла к себе, бормоча о том, что её все достали. На пол-пути её поджидал повар.
- Чё надо? – рявкнула леди Хеллсинг.
- Не… не… - повар съёжился.
- Не описайся. – сказала Интегра уже спокойнее. – Что случилось?
- Не могли бы вы зайти на кухню?

* * *

Андерсон всхрапнул и проснулся. Вылезти из шкафа он не мог – повар возился и что-то горланил типа хабанеры. Звякнула кастрюля, повар охнул, снова что-то звякнуло.
«Да когда же он уйдёт?!» - чуть не выл Александр. Конечности все отсидел. Глянул в щёлку: повар слинял.
Андерсон выполз из шкафа. Тут к нему подкатило маленькое шерстяное существо по кличке Злюка. Существо зарычало, показывая острые зубки.
- Ах ты, гнида, - Андерсон похлапывал себя по всем карманам в поисках ножей или хотя бы Алукардовых пистолетов.
В это время Злюка тяпнула его за ногу. Отец Александр взвыл, пополз, пятясь спиной к шкафу. Злюка залаяла. Андерсон двинулся спиной в многочисленные дверные ручки всё того же шкафа и сверху на него свалилась большущая банка бензина. Андерсон вскочил, наконец, на ноги и рванул из кухни. Что теперь делать? Мокрый, вонючий, ножи потерял. Надо бы переодеться. Он решил порыться в гардеробе Алукарда. Добежав до подвала, Андерсон увидел самого Алукарда, ехавшего домой на Волтере. Вскоре Волтер вышел из вампирской комнаты, стряхнул пот со лба и, принюхавшись, пошёл куда-то. «Меня учуял» - подумал отец Александр, вваливаясь в аппартаменты великого и ужасного Алукарда. Тот лежал в гробу и на внезапное появление своего врага не отреагировал. Андерсон снял с себя грязные шмотки вместе с трусами и ботинками и нырнул в гардероб вампира. Столкнувшись котелком о стенку пустого шкафа, Андерсон вспомнил, что уже обокрал его. С более – менее цензурным ворчанием он принялся обшаривать углы, надеясь что-нибудь найти. Нащупав что-то мягкое отец Александр вынырнул обратно. В руке у него был странный предмет в виде морды восьмиглазой собачки с ушами, по форме напоминающий…
- Тьфу, бесовская одёжа! – плюнул Андерсон, но делать нечего, не голым же бегать по чужому особняку.
Он натянул собачью морду на…, в уши засунул… и пошёл грабить Волтера. У него хоть шмотки приличные. Побегав по дому, отец Александр, как ни странно, ни кем не замеченный, нашёл-таки комнату дворецкого. Из-за двери слышался шум и плеск воды вперемешку с песней о том, что шоу должно продолжаться. Зайдя в комнату, Андерсон увидел ещё одну дверь. Туда-то он и заглянул. Как он и догадался, это была ванная комната. За клеёнчатой зановеской стоял Волтер с намыленной головой и пел во всё горло. Рядом на стульчике лежала его одежда.

* * *

Интегра, всё ещё в одеяле, прошла с поваром на кухню. На столе стояли кастрюли, наполненные какими-то чёрными тряпками.
- Что это? – спросила леди Хеллсинг.
- Тут ведь вот какое дело, - затараторил повар, давясь от волнения словами, - прихожу я, значит, завтрак готовить, а в каждой кастрюле вот… - он поднял повыше тряпку из ближайшей кастрюли. Это были штаны Алукарда.
- Ну всё… - Интегра стала похожа на свирепого тигра. – Я его сейчас уничтожу!
И она вылетела из кухни. Влетев в апартаменты Алукарда, Интегра резко притормозила. На полу она заметила кучу вонючей одежды. И одежда эта была ей знакома. Шлёпая по полу, босыми ногами, Интегра понеслась к Волтеру.

* * *

Андерсон протянул руку и стибрил Волтеровские шмотки. Аккуратно прикрыв дверь, он вывалил их на кровати. Внезапно всё затихло. Послышалось невнятное бормотание и из ванной вышел мокрый дворецкий с намотанным на бёдра полотенцем. С другой стороны, постучав в дверь и не дождавшись ответа, зашла леди Хеллсинг. Все трое удивлённо, даже офигев, пялились друг на друга.
- Что здесь происходит? – спросила, наконец, Интегра.
- Да я к вашему Волтеру зашёл помыться. – нашёлся отец Александр. – Вот в очереди стою, жду, когда он вымоется.
- Ах ты, дрищ! – заорал Волтер, накидывая на него лассо и опрокидывая на пол. – Ты же меня обокрасть хотел!
- Сумасшедший день, - Интегра отвернулась от почти голых мужчин. – Даже забыла зачем пришла.
Раздался громкий звонок. Так как дворецкий валял дурака (т.е. Андерсона) по полу, Интегра, забыв, что одета в ночную рубашку и одеяло, пошла отпирать дверь сама. На пороге стоял весело улыбающийся ветеринар Педалик.
- А вот и я! – радостно проорал он и, схватив Интегру за руку, потащил в подвал.
- Я понял, что с вашим вампиром! – орал он, подбегая к гробу. – У него не бешенство! Это вирус!
- Что ещё за вирус? – удивилась леди Хеллсинг.
- Искусственный вирус, - пояснил ветеринар, доставая из чемоданчика шприц. – И мне нужна ваша кровь.
- Моя кровь? – Интегра от него попятилась. – Зачем?
- Покормить Алукарда – ответил Педалик, размахивая руками.
- Вы что, дурак? Я никому не позволю себя кусать!
- А кусать и не надо. – Педалик полил ватку спиртом. – Алукарду нужна свежая тёплая кровь, и вы ведь хотите, чтобы он выздоровел?
- Ну, вообще, да, - Интегра протянула руку.
Ветеринар помазал её спиртом и набрал полный шприц крови. Затем он подошёл к вампиру и выпустил кровь ему в рот. Алукард облизнулся.
- Ну вот, - сказал Педалик удовлетворённо, - теперь он пойдёт на поправку. А вы, если что, зовите меня, обязательно приду. Волтер знает где и как меня найти.
Прошла неделя.
Алукард был снова здоров и весел. Андерсон вернулся домой после штрафных работ на кухне, назначенных ему Интегрой за издевательства над Алукардом, пролитый бензин и смердящую кучку, найденную поваром в шкафу. Рядом с кучкой были обнаружены ножи отца Александра, так что сомнений, кто эту кучку сделал, не было. Сама Интегра лежала в постели с насморком. Алукард пытался поставить ей горчичники, но вылетев пару раз из её комнаты с этими же горчичниками на морде и кастрюлей на голове, он оставил эти попытки. Вобщем, всё было как обычно.


Конец
___________________________________

все спят. я кусаю подушку чтобы не зохохотать на весь дом!))))о Боже!это нечто!спасибо!!есть еще?

Вот выкладываю ещё один фик по Хелсингу)))
Сожалею что так долго(((
Утро в поместье Хеллсинг, как обычно, начиналось с бодуна. Интегра с опухшей рожей (это надо видеть) тащилась по коридору поместья, что-то напевая себе на ухо:
- Who lets the dog out?- и тащила за собой на поводке, столь же опухшего Алукарда, ещё не успевшего принять свой первоначальный вид (человека, то бишь, если «это» можно было вообще назвать человеком). За ними в таком же дурацком состоянии шла Виктория (странно, даже юбку надеть забыла) и кричала:
- Маста, ну не бросайте меня в таком виде, ну видите, что вы со мной делаете.
И вся эта ШНЯГА медленно, но всё-таки в темпе, доползала до кухни, чтобы хоть немного снять напряжение и что-нибудь сожрать (требуя продолжения БАНКЕТА!!!). Интегра как глава организации, но в данный момент как глава всей этой бодяги, завалилась на кухню первая, т.к. её желанию сесть и покурить не было равных и за это она готова была убить каждого кто попадётся у неё на пути. Даже чуть-чуть не задушила Алукарда, который упал в обморок. Виктория взвыла. Добравшись благополучно до пункта назначения, глава Хеллсинга села и ловила кайф от сигареты.
- Леди, не желаете ли чашечку кофе? А ещё лучше какао с чаем. - посмотрев повнимательнее на вид хозяйки, добавил Волтер. †
Все решили пить чай. Когда чайник закипел, все сидели за столом и, как ни странно, разговаривали как нормальные люди и не мёртвые. Алукард положил перед собой Касулл и Шакал, которых он тоже решил угостить чаем (с бодуна, естественно).
- Давай я тебе отолью немного, кровосос поганый! – предложила от души Интегра.
- Нет уж, извините я воздержусь.
- Что-то скучновато, принеси - ка сюда музыкальный центр, Виктория, а лучше давай починкаемся, кто проиграет тот понесёт! – Интегра поразила всех присутствующих такой заявой. Естественно, проиграл Алукард и попёрся в хоромы особняка Хеллсинг. Прошло минут 10.
- Ты чё, розетку найти не можешь? (чавканье Инги)
- …………
- Дверь закрой, не забудь! Пёсик.
- Куда этот гроб поставить? (Ну что вы ожидали?)
- СЮДА ?!?!?! ОСТОЛОП !!!???
Продолжаем.
Через несколько минут Виктория грустным голосом выдавила:
- Ну вот, теперь у меня кончился кофе. (Заметьте, они пили чай).
- Печально. – Алукард, посмотрел на чашку Вики.
- Ну ты ДЕБИЛ!!! Чё ж так с полицейской - то? – заметила Интегра.
- Сама ДЕБИЛКА! ВОТ! - и решил продолжить в том же духе, - Скажи Вики правда Интегра Ду-у-у-ра!
После чего послышался захлёбывающийся кашель: «Мне плохо.»
Виктория долго думая и размышляя что же ей ответить, чтобы не обидеть и одновременно не нарваться на хозяйку хозяина решительно так ответила: «Алукард, мне кажется, ты сам дебил!»
- Я с этим не согласен и хочу это оспорить.
Виктория чуть не разрыдалась от такого наезда в её адрес (нервы слабые).
- Ну не смотри на меня такими глазами! – проныл и даже простонал Алукард.
- Не разочаровывай меня, Алукард!!! – сказала Интегра, пялясь в чашку с чаем и пытаясь выловить оттуда уплывшие чаинки (на дно уплывшие).
И тут Алу взбрело в башку его лупоглазую рассказать страшную историю:
- Везде гробы – со странным выражением лица начал он, - ходят трупы в белых тапочках, Интегра-а-а-а!!!!!
- Ну не надо только здесь свои мрачные мысли. Поди вон. Иди лучше сходи по нужде.
- О, хозяйка, вы подали мне потрясную идею – Алукард удалился и вскоре послышался звук сливного бочка.
- О БОЖЕ! НУ ЗА ЧТО! Что, вообще, это было? Ты там водолазов не встречал, случайно, а то один мне денег должен.
- Был там один нездоровый, ну я его и укусил, вот теперь ты ему ничего не должна, он захлебнулся, бедняга. **** С этого дня в поместье стало меньше народу.
- Спой лучше что-нибудь. – приказ Интегры.
- А…о…и…о…и…а. – Алукард вообще петь ни хрена не умеет.
- Чего? You in the army now! Ты в армии сейчас. Ты тупой!
- А я думал, что это не та песня.
Виктория смотрела на всё это дело со стороны. Смотрела, смотрела, смотрела, смотрела:
- Да-а-а-а, много в ней слов!
- Давайте я попробую, -Вольтер врубился, что следует помочь немного:
- Я кричу: « Эй…эй…эй…эй…чё за дела?»
- «…чё за дела?» -подпевала Интегра.
И тут послышалась мелодия группы «Nickelback». Все приклеились к музыкальному центру и начали подпевать хором что есть мочи:
- How you remind me?
Алукард завопил: «Любую плоскую систему сил можно заменить одной силой равной главному вектору данной системы сил, приложенной в произвольно выбранном центре и одной парой с моментом равным главному моменту данной системы сил относительно этого центра.», Уе!
- Алукард, я не знала, что у тебя такие первоклассные знания в области х@й знает какого предмета! НО ЭТО НЕ ПЕСНЯ!!! ДЕБИЛ!!! И вообще не в тему!!! Ты чё выпендриваешься?
- Ну, я хочу понравиться вам, хозяйка!
- Иди в жопу! Совсем ОПУХ! Наверно, в следующей жизни, когда я стану ГРОБОМ!!! Танцуют все!!!
Разгромив всю кухню, компания уселась за стол. Просидели так минут 5-ть, увидев на окне вазу с фиалками Алукард раскомментировался:
- Я, кстати, не очень люблю фиалки.
- Почему?(хором).
- А вот у моей 1000-чилетней бабушки были розовые фиалки, ну не нравятся они мне, кажется как будто завядшие, хотя они и так завядшие!
- Мне не нравятся потому, что они какие-то куцые.
- Я однажды такой волосатый кактус видела.
- Интересно, что бы это могло быть? О, прикольная песня: « Телл ми кванто, кванто, кванто ». А НУ ВСЕ НАХРЕН СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! Ой, уже кончилась! Какая досада!
- Нет, нет вот так: «В небе ангелочки, летают на цветочках, А НА ЗЕМЛЕ ЖИТЬ НЕВОЗМОЖНО!!!»
- А вот песня не определившейся девушки: «Давай пойдём с тобой сюда, давай пойдём с тобой туда!!!». И завертелось.
- Заткнись, да заткнись я сказала, да заткнитесь все нахрен, MATHER FUCKER!!! –Что то неладное творилось с Интегрой.
- SHUT UP, сама!!! – Алукард.
- Что ты сказал? – Волтер.
- YOU FUCK!!! – Интегра.
- “ Yesterday all my troubles seems so far away.” – Виктория.
Все на Викторию:
- Ты знаешь английский?!?!?
- А вы думали я совсем тупая, да?
Вдруг на кухню заглянул Пип:
- Чай, сер? – исполняя свои обязанности, подлетел Волтер.
- Овсянка, сер! – Интегра издевательски.
- Что она делает в моём ботинке? – Пип.
- Хлюпает, сер! – опять Интегра.
- Маста, ну что вы так, он ведь за Викой зашёл, наверно. Можешь забирать. Она меня достала. Саёнара, полицейская!!!
- Сам ты нора! (Не знаю, что было у них в чашках ,т.к. это происходило без присутствия автора, но это был точно не чай.). – Полицейская «удалилась» ползком.
Узнав о вечеринке на бедную кухню налетели гули и упыри (так и не могу понять кто такие гули). Не долетели! Плохо стало от картины, которая предстала перед их глазами в окне поместья: Интегра сидела на Алукарде и грызла ему ноги и т.д., представляя из себя вампира от злости; Вольтер отскрябывал овсянку с пола (ну не пропадать же добру в самом деле), а Пип не мог вытащить Вики с кухни, т.к. она упиралась, зараза, всеми ногами и руками (бедный Пип). От кухни, ну …это в общем не кухня теперь, а «Бородино» по русски. Даже Наполеон восстал бы из мёртвых.

Но иногда, конечно, в поместье «Хеллсинг» бывают и нормальные дни, но это только иногда, а в повседневной жизни всё происходит именно так.

автор Rene
___________________________________

респект!
а фики по ФМП нету?про Саске и Чидори)))?романтика-любовь?

Конечно есть мне и самой эта парочка нравиться)))
После нескольких месяцев волнений, мокрых ладоней, поцелуев украдкой, они должны были... должны были...

Канаме нахмурилась. ~ Заняться любовью, наверное? Но это так банально... А, ладно... ~ Она слабо улыбнулась своим мыслям, и поправила край своей юбки, сидя на краю постели. ~ Полагаю, главное не название, главное с кем ты... ~ Слабая мечтательная улыбка, игравшая у нее на губах, вмиг исчезла, стоило Канаме приметить своего спутника, скорчившегося в три погибели у окна ее спальни с традиционным выражением хмурой сосредоточенности

- Соске, чем это ты, черт возьми, занимаешься?

- Тактически, эта комната не является в должной мере защищенной, – заметил он. - И если мы начнем выполнение задачи, могущей привести к полной или частичной утрате контроля за окружающей обстановкой, следовательно, исходя из наших обоюдных интересов диктуется потребность в незамедлительном изучении местности и определении вероятности неожиданной атаки в ходе действий, ведущих к утрате бдительности.

- Утрате бдительности... - отстраненным тоном повторила Канаме. Подперев подбородок рукой, она в который раз задалась вопросом, сможет ли она когда–нибудь хоть на чуть-чуть приблизиться к романтичному, очаровательному традиционному сценарию с розами, шоколадом и прогулками по пляжу. ~ Но все же... ~ ее губы вновь тронула улыбка. Это того стоило. Он того стоил. Отаку до мозга костей, каким он был, Соске все же двигался в сторону нормальности... Ну-у... местами. За всю неделю лишь одна сломанная рука - у торговца хот-догами.

- Основываясь на ограниченном объеме данных, в настоящий момент доступном, заключаю – мы в безопасности, – заметил Соске и сел на постель рядом с ней. – Можешь приступать.

- Э-э... А ты вместе со мной приступать не собираешься? – промурлыкала Канаме, обвивая руками его шею.

- Если тебе этого хочется, Чидори. Я пообещал провести ночь с тобой и тем самым обязался удовлетворить тебя в меру своих сил. – Он полностью упустил явно раздраженное выражение лица своей хмурящейся подруги.

- Ну-у... ладно, – она залилась краской. – И... Как мы это... начнем?

- Полагаю, для подобных занятий общепринятым началом является снятие одежды.

~ О, Господи, ну почему этого никогда не преподают в школе? Хотя, пожалуй, это было бы уже чересчур.~

Несмотря на всевозрастающий румянец, Канаме попыталась выкинуть лишние мысли из головы и глубоко вздохнула. – Думаю, я первая начну, - Рука ее двинулась к верхней пуговице ее блузки и замерла там в нерешительности. – Соске?

- Да?

- Т-ты... Ты и вправду хочешь этого, так?

- Разумеется, Чидори. Все, что делает тебя счастливой, удовлетворит и меня.

- Просто помни об этом и позже – может и пригодиться.

Соске был несколько озадачен ее замечанием, но решил пока оставить его без внимания в надежде, что разберется с ним попозже, с учетом полученных новых сведений.

Глубоко вздохнув еще раз, Канаме продолжила расстегивать блузку и, наконец сдернув ее, повесила на спинку стула рядом с кроватью. Инстинктивно скрестив руки перед собой, прикрывая полуобнаженную грудь, она повернулась к Соске и румянец залил ее щеки.

Он несколько взмок, но помимо этого, ничто в нем не выдавало какой-либо иной реакции на ход событий.

- Соске... - начала она, и в ее голосе проскользнули нотки не предвещающего ему ничего хорошего раздражения.

- Да, Чидори? – Все тот же ничего не выражающий взгляд.

Канаме сделала безуспешную попытку подавить раздраженное рычание.

– НУ? Ты собираешься хоть как-то реагировать на все это? "Ух, какая она красивая!" или "Вау, как же мне повезло, что у меня такая подружка!" или "Да она ГОРАЗДО красивее, чем Тесса!" или что еще в этом роде? Ты что, не можешь даже дискомфортно поерзать, а?

- Ответ отрицательный, Чидори. Боюсь, что мною так и осталась не понятой надобность в столь медленном снятии одежды. Насколько я помню, в половом акте задействуются нижние...

- ЗАТКНИСЬ! НЕМЕДЛЕННО! - Канаме выхватила журнал, уголок которого выглядывал из-под ее подушки и обрушила его на голову молодого сержанта. – Слушай, ты специально все портишь?

- Прошу прощения, Чидори.

На секунду, нет, скорее на миг, он показался ей таким беспомощным, таким уязвимым...

- Я не обладаю должным опытом в подобного рода ситуациях.

Канаме тут же почувствовала себя виноватой в том, что столь бездумно принялась махать журналом, - черт... это был еще и праздничный "Космо". Чертов журнал сам по себе весил килограмма два... - Ничего, Соске, ничего... вроде. – Она быстро поцеловала его в макушку. – Просто я немного нервничаю.

- Но я хочу научиться.

- И хорошо, – улыбнулась Канаме и затем повернулась к нему спиной. – А теперь давай побыстрее, и сними наконец эту штуку.

Соске уставился на странную застежку, удерживающую воедино данный странно непрактичный предмет одежды. Проведя пальцем по пластиковой поверхности застежки, он вслух заметил, - В прошлом году один англичанин серьезно пострадал, пытаясь снять растяжку...

- Заткнись и снимай его немедленно!

Прошла минута, в ходе которой Соске пытался расстегнуть ее бюстгальтер. Может быть, если сместить оба куска вправо? Нет, не работает. Может, один - вниз, а другой – вверх? Нет... Против часовой стрелки?

– Соске, какого черта ты там копаешься?

- Одну секундочку, Чидори. Кажется, я выработал оптимальный вариант решения данной проблемы.

-Бли-ин, сколько можно? Как много времени, по-твоему, требуется, чтобы расстегнуть простейший...

Одним резким движением боевой нож Соске прыгнул ему в руку и рассек бюстгальтер на две половинки.

Канаме очень медленно развернулась, как раз к тому моменту, когда Соске вкладывал нож в ножны и проверял, не пострадала ли сама Канаме в ходе разрубания гордиевой застежки.

- Превосходно. Белье успешно устранено без причинения побочного... - его голос резко оборвался, стоило двум довольно сильным рукам схватить его за горло и пережать его.

- Ты... хоть... имеешь... хоть... какое-нибудь...понятие...СКОЛЬКО... ЭТО...БЕЛЬЕ СТОИТ?!!!!! – заорала Канаме, оскалившись, одновременно вытрясая последние признаки жизни из необразованного в данных вопросах молодого сержанта.

- Чи... дори...

- ЗАТКНИСЬ! - она выпустила его из своей смертельной хватки. - Бака! Если я еще хоть раз увижу этот нож, ты его лишишься! И не только его! – зловеще пообещала девушка.

- А чего еще именно, Чидори?

Канаме уставилась на него, гадая, вправду ли он человек или успешно им притворяется.

Опираясь подбородком на руку, обнаженная Канами сидела на постели. В ее глазах отражалась смесь скуки и явного раздражения. Это продолжалось уже больше часа.

- Таким образом "Кама-Сутра" насчитывает восемь "лежачих" позиций, что, по моему мнению, более всего подходят в подобной ситуации. Лично я нахожу "Позу Андромахи" наиболее привлекательной, но, поскольку моим заданием является получение тобой удовольствия, я оставляю выбор за тобой.

Он принялся рисовать СХЕМЫ. Канаме принялась массировать виски. – Господи, только этого еще и не хватало...

- Чидори, - серьезным тоном начал Соске. Он положил свою руку поверх ее. – Если это не то, что тебе хочется...

- Нет, нет, нет... - быстро начала она, проклиная себя за то, что голос ее прозвучал чересчур ръяно. – Просто... неужели стоит разбирать все это столь детально?...

- Ну-у... В определенном смысле секс сам по себе можно разделить на ряд отдельных частей. К примеру...

- Соске, еще одно слово – и, клянусь тебе, детей у тебя никогда не будет!

Соске был достаточно умен, чтобы понять, что означает подобная угроза.

Канаме довольно улыбнулась и свернулась клубком в объятьях Соске, игнорируя тот факт, что она была мокрой и от пота с головы до пят. Мечтательно вздохнув, девушка потянулась и чмокнула Соске в губы. – Ну, и как тебе это? – ухмыльнувшись, осведомилась она.

- Вполне удовлетворительно, Чидори.

~ Удовлетворительно... ~ Канаме решила позволить ему уйти от расплаты. Она слишком устала, чтобы размахивать этим чертовым журналом. – Знаешь, я все же люблю тебя.

- Да, я осведомлен об этом факте.

Вздохнув, Канаме прижалась щекой к его груди. – Мне так понравилось... Это было так здорово...

- Полагаю, что так. С учетом твоей реакции на происходящее. Женский оргазм зачастую включает себя от трех до десяти мощных, ритмичных содроганий, но, если мой подсчет был верен...

- Соске, блин, заткнись и обними меня, наконец.
Есть ещё один буквально только нашла если надо выложу)))
___________________________________

спасибо! конечно выложи!я относительно недавно начала интресоватся фиками и поэтому я чуточки ненасытна))))

Я собствено тоже)))
Глава 1 Ад
Пыли, грязь, пулеметные очереди. Где-то неподалеку рванула граната. Солнце нещадно жарит пустыню, превратившуюся в белый, раскаленный ад. «Черт танк!» - машина своих прошлась прямо над ним и выстрелила. Звон в ушах нельзя ничем описать, но он не помешал ему высунуться из окопа и продолжить поливать противника автоматическим огнем.
И тут он замер и оглянувшись, увидел девушку, идущую посреди всего этого ада. Она мягко ступала босыми ногами по раскаленному песку рытвинам и гильзам. Ее волосы цвета морской волны развевались на ветру, а лицо ее было спокойно и радостно, будто войны вокруг нее не существовало.
Он узнал ее сразу: «Чидори! Пригнись!!! В тебя же попадут!» - но она не слышала и солдат, забыв про все, выпрыгнул из окопа побежал к ней. В голове стучала одна мысль: «надо спасти ее! Лишь бы она выжила! Плевать на вс…»
…и тут пуля попала ему в грудь.
Он поперхнулся, упал, не сбрасывая скорости, и кубарем полетел к ней и, остановившись около ее ног, бессильно раскинул руки в стороны и тяжело дышал. Красная пелена начала заполнять все вокруг. Девушка остановилась, присела рядом с ним и мягко погладила его щеку теплой ладонью «Все будет хорошо Сагара-кун. Не волнуйся» - произнесла она и упала рядом сраженная осколками взрыва, раздавшегося недалеко. Ее голова упала на его руку, и он наблюдал, как ее глаза медленно закрываются. «Нет, не умирай! Постой ты нужна мне! нет!» – кричал Соске, но вырывались лишь стоны, вой и плач. Вскоре он провалился в темное небытие, чтобы открыть глаза в другом мире.

Соске широко распахнул глаза с резким коротким вдохом. Он выдохнул: «Сон... всего лишь сон. Она в безопасности… спит сейчас, наверное»
Сагара повернул голову направо – на будильнике 6.00 , за окном что-то среднее между моросью, бураном и градом. Соске отдышался от бурного сна и только в этот момент он ощутил нечто теплое и немного щекочущее на его левой руке. Соске повернул голову, и замер в полном ступоре его дыханье замерло.
На его руке мерно посапывала Чидори. Она что-то прошептала во сне и, подавшись вперед, поцеловала Сагару, после чего продолжила сипеть у него на груди….

Глава 2 Начало конца
"Аа-а"- воскликнул Сагара и кубарем скатился на пол. Он немедленно закрыл себе рот обеими руками. «Нет вот чего мне сейчас не надо так это того чтобы она проснулась», - подумал Сагара, потер ушибленный зад, и обнаружил что на нем нет штанов… и трусов. Сомнений почти не оставалось – он все-таки что-то сделал с Чидори ночью …
«Может спрыгнуть с балкона? Нет, рефлексы не позволят убиться, как бы я не пытался, а сейчас это был бы идеальный выход. Какая жалость» - подумал он
Соске сел в кресло рядом с кроватью в кресло и задумался. «Если я сейчас загляну под одеяло и просмотрю простыню ультрафиолетом… нет, о чем я вообще думаю? И почему у меня так трещит голова? Последний раз я такое чувствовал, когда… ВЫПИЛ ПОСЛЕ ИНЦИДЕНТА В ТОКИО!!! Господи, неужели я напился и что-то сделал с Канаме? Но я же не пью! Алкоголь разрушат нервные клетки и вообще…» Он нашел трусы (за шкафом!) натянул их, и устроился в кресле поудобнее, сев в лотос. Кривенький, зато свой. Он приложил указательные и средние пальцы к вискам и сделал несколько круговых движений, приводя свои мысли в порядок.
«Так что вчера было? Плохая эта примета, когда ты не помнишь вчерашнего и при этом воет голова… все сходится я напился. Для этого должно было произойти нечто отвратительное… или что-то еще…»
Он взглянул на календарь – вчера была вечеринка по случаю окончания учебного года… Киоко… Киоко что-то говорила про вечеринку… и пунш!
В его голове понемногу возникали картинки произошедшего, но не вчера, а немного ранее – неделю назад:
Класс, все ушли, остались лишь Соске, Канаме и Киоко.
- Сагара-кун ты ведь придешь на вечеринку по случаю окончания класса? – Это Киоко – лучшая подруга Чидори. Невысокая девушка с волосами, вечно заплетенными в две косички. Носит большие очки, увлекается фотографией. Эти данные быстро пробежались через голову Соске.
- Вечеринку? А что там будет? И зачем она? – «До этого я был лишь на вечеринке на ТДД. Да и там я не особо понял в чем удовольствие, хотя капитан и Канаме спели тогда… Но все это развлечение тогда привело к большим проблемам» – думал Сагара
- Ну да мы соберемся всем классом, будем петь, танцевать, может пить пунш. Будем вспоминать все хорошее, что случилось в этом году, а заодно и создадим новых приятных воспоминаний
- Пунш?
- Ну да это такой слабоалкогольный напиток, он сладкий и помогает всем расслабиться.
- Алкогольный? Вы что не знаете, что алкоголь вреден для здоровья, разрушает нервные клетки. Кроме того какой смысл петь и танцевать?
-Сагара ты, что совсем дурак? - Это уже Канаме Чидори – высокая девушка с волосами цвета морской волны, заплетенными на конце. Она спортивная и сильная. Она должна выжить, она часть проекта Виспард.
- Никак нет – я слишком много знаю в разных областях, чтобы меня можно было назвать дураком.
- о-о Ты безнадежен! Воскликнула Чидори
- Ладно-ладно. Успокойся Кана-Чан. Он просто дурачится
- Дурачится? Дурачится?! Да он просто ненормальный
- Все Кана – я ухожу. Закончишь уборку?
- Да, да – уставшим голосом произнесла Кана.
Киоко вышла и закрыла за собой дверь.
Сагара взял швабру и за пару минут обошел комнату и вычистил все, в то время как Канаме протерла доску. После этого они закрыли класс, сдали ключи и вскоре они уже шли к станции. Молчание затянулось, да и вопрос назрел… подумала Канаме… :
- Эм… Соске.
- Что такое Чидори?
- Ммм ты ведь не уйдешь, когда год закончится?
- Конечно, нет. Я ведь тут ради твоей безопасности, а врагам всеравно учишься ли ты, работаешь или отдыхаешь. Помни – я буду с тобой всегда - сказал Сагара и замолчал.
Чидори посмотрела себе в ноги, после чего улыбнулась и вскоре уже говорила о всякой ерунде. Так они и дошли до их домов, где и разошлись.
Сагара поднялся к себе, включил все оборудование и получил сообщение из штаба. Капитан первого ранга ТДД лично Тереза Тестаросса просит связаться с ней. Он настроил канал.
- Это Урц 7
- Запрашиваю разговор с Капитаном первого ранга Терезой Тестароссой.
- Да. Подождите минуту, перевожу вас на более защищенный канал.
Прошло несколько секунд, после чего раздался все тот же знакомый голос Терезы.
- Сагара-сан. Я очень рада вас слышать кхм… т.е я хотела сказать – продолжила она уже серьезным голосом достойным Капитана подводной лодки, а не 14-ти летней девушки. – доложите обстановку Урц 7.
- Так точно – никаких изменений в ситуации, через несколько дней предстоит праздник по случаю окончания учебного года. На данный момент это самое опасное место, но я обеспечу безопасность учащихся и Чидори в особенности.
- Кхм... секундочку – господин Калинин пожалуйста выйдите из кабинета я хочу лично переговорить с Урцом 7.
- Так точно - послышался голос Сергея Калинина, затем звук его шагов и легкий шелест двери.
- Эмм Сагара-сан послышался немного взволнованный голосок Тессы. Это уже был не бравый капитан, а просто маленькая девочка. – Так вы говорите вечеринка по поводу окончания года? А что там будет?
Сагара задумался и произнес: Ну, я не совсем разобрался в этой ситуации, но, насколько мне известно, там будет караоке, танцы и … пунш. Кстати Капитан Тестаросса, что такое пунш?
- Сагара-сан прощу вас – называйте меня Тессой, как тогда в конференц-зале.
- Но капитан…
- Это приказ! - голос Тесы вдруг резко изменился. Сагара резко впал в каплю
- Так точно ка… всмысле Тесса.
- Ладненько… пунш это слабоалкогольный напиток Пунш – это изначально напиток из рома, вскипяченного с сахаром, водой и различными фруктами. Напиток готовится с обязательным присутствием пяти компонентов, что и послужило его истоком его названию: в переводе с древнеиндийского слово «Панч» (пунш) означает «пять». Главными компонентами должны быть: Ром - Вино- Мед - Сахар - Сок фруктов.
- Ооо Капитан, а откуда вы все это знаете? Спросил Сагара, и Тесса резко впала в каплю и долго лепетала что – то невразумительное.
- Ладно, капи… Тесса, а разве ученикам можно пить алкогольные напитки, хоть и слабые?
- Ну, в общем, то нельзя… алкоголь разрушает мозг, но пунш…. Как бы сказать – он очень легкий и его можно пить, если не литрами.
- Благодарю вас Т-теса.
- Да Сагара сан, только …
Но Тесса не успела договорить – Со словами – простите капитан мне еще надо собрать вещи и почистить оружие. Урц 7 связь окончил – повесил трубку. Он и вправду занялся чисткой оружия, а после собрал рюкзак и лег спать.
Значит пунш – легкая алкогольная выпивка… запомним – не пить – подумал он и уснул на несколько часов.

Глава 3
Утро.
Сагара открыл глаза и посмотрел в окно – светло. Не так как летом, конечно, но светло. В такую погоду партизанский бой не завязать – прятаться некуда. Он шумно выдохнул. «Нус!» сказал Сосуке и встал с кровати, собрался, съел сухой паек, взял с собой узи -9мм и дробовик с резиновыми пулями и вышел на улицу. Он шумно выдохнул и вышел из квартиры, заперев дверь и оставив ловушку.
-Охаййо Сагара-сан. Чидори вышла из двери напротив. Она подошла к нему и улыбнулась
- Пошли?
- Пошли – сказал Сосуке, и она вприпрыжку побежала к станции – настроение у нее было явно хорошим, несмотря на то, что до экзаменов оставались считанные дни.
Тут Сагара уловил странное движение за кустами. «Это не кошка и вообще не зверь!» – успел подумать Сосуке и крикнул – Канаме беги! Он выхватил дробовик, но опоздал – с криком из-за кустов на него вылетел человек с повязкой на голове и нелепых очках. Одним ударом он вышиб у Сосуке пушку, а два других прошли мимо – Сосуке пригнулся и отпрыгнул вбок, отбил второй удар и вынув вторую пушку выпустил в нападавшего очередь. Тот мастерски увернулся, но приземлившись, поскользнулся и получил пушкой по голове быстрее, чем успел восстановить равновесие.
-Привет Цукабе – произнес Сагара – черт а ведь он почти меня достал… начинаю сдавать. – подумал он. Канаме все в порядке – крикнул он, и девушка вышла из-за угла. Что будем с ним делать? – спросил Сосуке.
-Ммм у него вроде уроки скоро… он скоро оклемается?
-Да думаю через часик – два.
-Нехорошо… ты сможешь его понести? Спросила она.
-Думаю да – он не очень тяжелый
-Ну и прекрасно - сказала она нараспев и продолжила движение, напевая какую-то навязчивую мелодию
«Что с ней происходит? Может у нее проблемы? Нет, надо перестать об этом думать, и сосредоточиться... я расслабился и чуть не пропустил вторую атаку этого дурачка Цубаки. Но что с Канаме? Я никогда не видел ее такой довольной до этого».
Примерно с такими мыслями Сагара и добрался до школы, не проронив ни слова. Но на нападении Цубаки сюрпризы не кончились. Перед самым входом в школу Сагара положил неудачливого нападающего и подошел к шкафам с обувью, где его и нашла Киоко.
- Сагара – сан ты ведь поведешь Кану на выпускной вечер?- Спросила она
- Эм что ты имеешь ввиду под «поведешь»? Разве Чидори не может идти сама? У нее все-таки проблемы? – ответил вопросом на вопрос Сосуке, глядя на то, как она переодела обувь и, не оглядываясь, ушла в класс, покачиваясь в такт той мелодии, что заняла ее с самого утра.
- Нет просто это такая традиция, что на праздники вроде этого… как сказать… вобщем ты должен сопровождать Чидори! – сказала она, так как будто это был приказ. Сагара так удивился, что немедленно произнес «так точно» и чуть не отдал честь Киоко – вот только надо будет тебя переодеть. Просто приходить на праздник в школьной форме не очень правильно – сразу ответила она, как только Сагара открыл рот.
Он кивнул,… задумался на секунду, после чего кивнул еще раз и пошел переодеваться. Через несколько минут Сосуке вошел в класс и огляделся – ребята, как всегда валяли дурака, Киоко уже активно втирала что-то Кане. Сагара подошел, чел за свою парту и начал вынимать учебники. До него долетали обрывки разговора сидевших невдалеке Чидори и Киоко: «Зачем…. Ты с ума сошла… меня?... и где?... а если он опять как тогда?... тогда сразу после уроков… да можно и туда…» - Он и не слушал… но ему становилось немного страшно – все-таки затеи двух подружек до этого не проходили для Сагары без избиения его веером.
«Ну, началось» – подумал он в тот момент, когда Кана с немного злобной (как ему показалось) улыбкой подошла к нему.
-Со-су-ке – произнесла она и у парня по спине побежали мурашки – Киоко сказала, что ты хочешь кое-что мне сказать.
-Эм Киоко сказала… тупо повторил он и завис на секунду, вспоминая весь сегодняшний разговор с ней – да нет вроде ничего, - произнес он.
-Да? – Кана вдруг угасла и более скучным голосом сказала – тогда вот конспект спиши и отдай мне его завтра. Она вдруг резко развернулась и пошла к своему столу. «Что это было?» - подумал Сосуке, и тут перед ним опять очутилась Киоко
– Сагара сан! Как ты мог, так ее обидеть?! – почти закричала она.
-Что случилось? Что я сделал не так?
-Сагара-сан - бака! - Сказала она голосом человека уставшего от всего – ты должен был при-гла-сить ее!
-Но ты сказала, что я должен сопровождать ее. Разве это не значит, что я автоматически уже иду, она идет, и я иду с ней?
- Ты и, правда, ничего не понимаешь? Ладно – я расскажу тебе все по пунктам. Сейчас ты пойдешь и пригласишь Канаме на выпускной, попросив разрешения сопровождать ее. После этого ты пойдешь с нами, и мы подберем тебе красивую одежду, которая пойдет тебе и в тоже время ты будешь себя чувствовать нормально. Потом мы пойдем и договоримся о месте прове,… а зачем я рассказываю тебе это? – просто пойди к ней и попроси быть с ней.
- А как? Спросил Сагара недоуменно слушавший всю эту речь
- Что? Ты никогда не приглашал девушку на вечер?
-Никогда…
- Ну тут я тебе не советчик – просто подойди и попроси ее – произнесла она немного зло и ушла. Сагара остался один и думал – «что делать? Я раньше никогда не сталкивался с подобными заданиями,… Кстати, Киоко последнее время становится странно похожа на Тессу… она иногда начинает отдавать приказы, так что просто невозможно их не выполнить»
-Охаййо Сагара-сан. Ты сегодня как-то мрачноват. Что-то случилось? А ведь сейчас только утро.
Сосуке поднял голову и глянул на «нового персонажа этого дня». Казуки-сан стоял прямо перед ним. «Одет как всегда – форма, очки, простая прическа, как будто его постригли прямо перед выходом. Любит АС – отец глава одной из военных баз. Немного паникер, но многое знает в разных сферах жизни, в том числе в военной» – побежали строчки данных по его голове. «многое знает о разных сферах жизни…» мысленно повторил он себе.
-Казуки, ты знаешь, как правильно приглашать девушек на различные мероприятия?
- О-о-о брат… об этом написаны книги.
- Так ты знаешь?
- Нет, прости, в этом я не силен, но слышал, что это делать надо примерно так: «Привет Чидори не хотела бы ты пойти со мной на выпускной вечер?»
- А почему ты сформулировал этот вопрос специально для Чидори и про выпускной вечер?
- А ты разве не собирался туда ее пригласить?
- а ты откуда знаешь эту информацию?
- Больше и вариантов то нет… так ладно я пошел мне еще надо обсудить кое-что… - сказал он и, подойдя к Киоко начал очень активно с ней что-то обсуждать, периодически активно жестикулируя. «Все как-то странно себя ведут. Интересно это как-то связано с тем, что через неделю кончатся экзамены? Так ладно надо выбросить это из головы и исполнить приказ команд… Киоко… поехали»
Сагара встал из-за парты и пошел к Чидори, повторяя про себя «привет Чидори… вечер…».
- Эм, привет Чидори.
- Здоровались – немного злобно ответила она.
«Черт сбился… как же там? А! ну да!» - Чидори прошу тебя дать мне разрешение сопровождать тебя на выпускном. – произнес он так, будто требовал у диспетчера разрешение на взлет.
- Что? Э-э… Чидори зависла на несколько секунд, заново и заново прогоняя фразу сказанную Сосуке, «переводя ее на японский» - ммм Сосуке, я правильно понимаю, что ты хочешь сопровождать меня на выпускном? – спросила она с чуть более веселым голосом.
-Эм. Я не совсем понимаю свою функцию, кроме того что я буду должен тебя охранять, но – да. Именно это я и имел ввиду – произнес он
-Ладно, даю добро,- произнесла Чидори, задумалась на секунду и произнесла но «армейском» - Подтверждаю разрешение сопровождать меня на выпускном вечере. После чего опять задумался на секунду, делая перевод … и продолжила – информацию о дальнейших ваших действиях вы получите сразу после уроков.
- Так точно мэм – сказал Сагара, отдал Канаме честь и строевым шагом ушел к своей парте. Он сел и отряхнул головой, будто очнувшись от наваждения, после чего глянул на Канаме, будто увидел ее впервые, а не защищал ее уже давно.
Глава 4. Подготовка к празднику
Уроки закончились довольно быстро и ничего нового не принесли.
Сагара переодел обувь и подошел к Киоко и Чидори.
-Сосуке не отставай! – сказала Чидори, и они повели его в город. Сагара шел молча слушая разговор подруг, которые уже полчаса перебирали варианты:
-Может тот магазинчик на углу?
-Неет там дорого.
- Тогда поищем в том большом магазине над универмагом?
- Нет там все не то.
- Может тогда в маленьком магазине в центре?
-А это вариант – там продается много всяких комплектов, которые могут ему пойти.
- Эм. Чидори, а о чем вы говорите? – впервые за весь разговор подал голос Сосуке.
- Сагара я говорила тебе, что на выпускной вечер неприлично приходить в школьной форме. Поэтому сейчас мы будем искать костюм, в котором ты будешь хорошо выглядеть.
- Ммм, а чем плохи костюмы, которые есть у меня дома?
-Тем, Сосуке, что у тебя там 2 школьные формы, набор рубашек и один костюм пилота АС, который непонятно зачем висит у тебя в шкафу – сказала Чидори и осеклась – Киоко немедленно ухватилась за эту фразу и нараспев произнесла.
- Каночка, а что ты имеешь ввиду под костюмом для пилотирования АС?
- Эм… ну… просто Сосуке иногда играет в одну симуляцию АС,… а мы пришли! – перевела она тему.
Сагара оглянулся и заметил небольшой магазин, в котором продавали одежду. Он взглянул на одетые манекены, стоящие в витрине и поежился – было ощущение, что каждый манекен облили краской и все.
- Какое уродство - произнес Сосуке – хотя если это необходимо, то я одену и это.
- Ооо что я слышу? Ты выразил свое мнение по поводу стиля? Ты явно начинаешь привыкать к такой жизни – сказала Чидори удивленным голосом. Сосуке промолчал, а Киоко молчать не хотела.
- Как будем выбирать ему одежду?
- Предлагаю для начала зайти в магазин – это явно поможет нам.
- Тут не поспоришь - сказала Киоко, и уже через пару минут девушки бегали по рядам одежды, присматривая для Сагары одежку. На вопрос: «Сосуке, а что бы ты предпочел?» ответ был прост и непонятен – «многофункциональную одежду».
Еще через пару минут девушки таки добились полных критериев: первое – вней легко двигаться и совершать сложные маневры, второе – у нее много карманов куда можно сложить различные предметы. На вопрос о любимом цвете Сагара серьезно задумался, после чего ответил – цвет стали или маскировочный, как пустынный, так и лесной.
Сосуке медленно ходил по магазину и иногда снимал какую-то одежду с вешалок, чтобы окинуть ее взглядом и повесить обратно. «Что я делаю? Наверное, Чидори права – я меняюсь. Нельзя сказать, чтобы мне это нравилось, но это однозначно новый опыт, который поможет мне в дальнейшей жизни. Главное не растерять старый и не уронить своих бойцовских качеств. "Пожалуй следует увеличить физ. нагрузку" подумал он и тут к нему подлетели две подружки-модницы. Они подхватили его под руки и увели к раздевалкам.
- Вот держи – сказала Кана и протянула Сосуке три толстые стопки одежды – в одной рубашки во второй брюки в третьей комплекты. А теперь заходи переодеваться в эту кабинку. Когда переоденешься – скажи.
- Так точно сказал Сагара и вошел в одну из кабинок.
- Каночка а ты уже себе подобрала платье на выпускной? -спросила Киоко, когда парень отошел.
Чидори как раз рассматривала одно платье, когда до нее дошел подсмысл вопроса
– Разумеется. Но я не против побродить тут и посмотреть на что-нибудь еще. Сказала она и, улыбнувшись, провела рукой по длинному ряду одежды.
- Я готов – раздалось из-за ширмы.
- Ну выходи – ширма отъехала и перед ними появился Сосуке, одетый в желтую рубашку и джинсы.
- Ужас. Так – отдай сюда все желтые вещи. В них ты выглядишь так, будто у тебя желтуха. Ладно, попробуй следующее.
-Дааа. Он прямо как солдат – переодевается за 40 секунд. Прямо, как по нормативу - протянула Киоко
И, правда – Сагара появлялся из-за ширмы каждые 40 секунд в новом обличии. Всего 10 примерок хватило на то чтобы установить – Сосуке идут темные тона и страшно уродуют светлые, при этом ему неплохи как пятнистые, так и одноцветные вещи. Ему нужны брюки, а никак не джинсы.
-Хм… Итак, вот эта рубашка тебе идет, но этот рисунок уродский. Попробуем вот что – одень вон те брюки, эту рубашку и вот… - она зарыскала по полкам и вскоре вынула оттуда черную жилетку, - это. Посмотрим, как это будет на тебе. Шел второй час, и даже скорость переодевания Сагары не помогли ускорить темп. Одни вещи ему не шли вместе другие по отдельности, но неплохо смотрелись в комплекте. От того он становился похож на акулу, от другого – на пингвина, так что официальные вещи сразу ушли в отстой. Но самое мерзкое – свобода движения. Некоторые вещи не давали ему двигаться достаточно свободно… да что там говорить? – практически все. Пока он шел к раздевалкам, Кана взяла–таки платье, на которое поглядывала практически все время. Киоко отошла куда-то и Чидори, взяв платье, вошла в кабинке, где было предположительно свободно. Она жестоко ошиблась. Видимо Сагара перепутал или просто сменил кабинку, ибо всю примерку он обитал в левой, а тут оказался в центровой… В момент, когда Кана вошла, парень уже снял рубашку и как раз спустил джинсы, оказавшиеся слишком тугими, что спустило и трусы.
Ширма отъехала и… вернулась на прежнее место. Увидев то, что не хотела бы видеть, Чидори с максимальной скоростью покинула кабинку, чуть не сшибая при этом какую – то миловидную блондинку, которая нагруженная вещами шла, куда в глубь коридора с примерочными. Забыв про все на свете и уж тем более про платье, девушка плюхнулась на пуфик, одиноко стоящий в углу.
- Я ничего не видела… Я ничего не видела… Я ничего не видела - повторяла она самой себе и все меньше верила в то, что говорила. Перед глазами стояло только один кадр. Сагара без штанов, трусов и рубашки…
- « Что это с ней? Можно подумать, что противник затаился где – то рядом, но я же все проверил. Все в порядке и ей не угрожает опасность» – Сагара уже хотел сказать Чидори свое коронное «все в порядке», как ему помешали брюки. Кажется, он даже понял, почему так странно отреагировала девушка, но решил, что это в её стиле, так реагировать на подобную мелочь. Примерно так размышлял сержант и продолжал примерку.
-Я готов - послышался немного уставший голос из-за ширмы и Сосуке с абсолютно невозмутимым, но немного уставшим лицом вышел. Перед девушками, а Киоко как раз подошла, появился абсолютно незнакомый парень. – Сосуке стал повыше, он был одет в свободные штаны с кучей карманов и кармашков, цвета лесного камуфляжа (пятна зеленого различной тональности) сверху на нем была зеленая облегающая рубашка, а уродский рисунок был закрыт черной жилеткой, проходившей точно по швам рубашки, отделяющим руки от торса. Около шеи его жилетка слегка расширялась и таким образом полностью закрывала шею, позволяя при этом свободно в ней двигаться. Его прическа, обычно выглядящая так, будто он только что вытер мокрую голову и не причесался, стала выглядеть очень органично с его костюмом.
- Сагара-сан тебе очень идет. Ты выглядишь как солдат, но при этом довольно современно и модно – произнесла Киоко.
- Да – тихо произнесла Кана, после чего отряхнула голову, будто сбрасывая наваждение – а, тебе-то нравится Сосуке?
- Да она вполне подходит. Чувствую себя довольно свободно и даже могу подпрыгнуть в ней или увернуться от атаки. Кроме того цветовая гамма вполне подходит для того чтобы я мог укрыться в лесисто местности. Только вот одно – он сделал резкий выпад, извернувшись очень хитро и его жилетка расстегнулась от верху донизу.
- Когда я делаю нечто более-менее замысловатое, то жилетка расстегивается и застегивать ее опять… вобщем надо просто об этом помнить. Пожалуй, я спорю, эти липучки и проделаю какие-нибудь застежки, хотя в таком случае я могу просто разорвать жилетку, так что я, пожалуй, не буду. В целом могу сказать, что я доволен как цветом, так и другими качествами этой одежды, хотя я лично кое-что доработаю - произнес он и застегнул липучки.
-Вот и прекрасно – сказала Кана, легонько хлопнув в ладоши, добавила – только не смей делать с одеждой ничего, что изменит ее вид… очень сильно
- Теперь мы должны пойти и договориться с кафе – сказала Киоко.
- Да ты как всегда права – уставшим голосом произнесла Чидори и троица, расплатившись, покинула магазинчик. Сосуке шел в форме, и нес одежду, и тот сверток, что прихватила Чидори.
Остальной день прошел в общении с владельцами ресторанчика - закусочной по переоборудованию его забегаловки в место проведения большого банкета. Разговор довольно быстро закончился и первые признаки большой работы проявились еще, когда они отошли от ресторанчика.
Киоко довольно доходчиво объяснила большинство правил и обязанностей кавалера на таких мероприятиях. Для себя Сосуке пометил все это как данные для внедрения в высшее общество, а значит как полезную информацию, которая вполне может пригодиться на одном из его заданий. Разумеется, этот разговор остался небольшой тайной для Чидори и она не знала о нем.
Так же не знала она и о том, что солдат не изменил своим привычкам и сделал отдельный заказ для владельца кафе на установление системы обороны. Конечно сам он (ресторатор) не поставит, но вот ребята, которые подъедут и все сделают через три дня - влегкую
Киоко рассталась с Сагара и Канаме, как всегда уйдя к себе налево, а те понемногу пошли домой. Они обсуждали выпускной, что будет, прикидывали смету, а так же обсуждали вопросы безопасности, без которых Сосуке просто не мог.
Глава 5 Выпускной
Все дальнейшие дни прошли довольно спокойно. Проходили уроки, после которых следовали встречи с президентом школьного совета, обсуждение цен и организаторских моментов. После них обычно шли встречи с разного рода продавцами – цветы, украшения, стройка каких-то объектов, заказы, еда и многое другое. Цубаки периодически заходил, после чего пару дней его небыло видно. Киоко и Кана шутили и смеялись. Одноклассники обсуждали оценки экзаменов.
На утро за пару дней до событий Сагару поднял звонок по спец линии. Как и положено высококвалифицированному солдату он ответил уже на второй гудок.
- Да я слушаю.
- Приемная капитана Терезы Тестароссы – сейчас вас соединят.
Сосуке успел лишь хмыкнуть, пока в трубке не раздался высокий и взволнованный голос:
- Са-са-сагара-сан? Вы сегодня идете на выпускной?
- Так точно капитан.
- Я просмотрела ваши отчеты за прошлые дни. В-вам очень идет этот костюм Сагара – немного заикаясь, продолжила Тесса – надеюсь, во время праздника вы не потеряете бдительности? Ничего плохого или подозрительного пока не случилось?
- Никак нет – живо ответил Сосуке. Он решил не упоминать о такой мелочи, как то, что Канаме заглянула к нему в раздевалку – Кстати, Капитан, не сочтите за дерзость, а вы не могли бы мне немного помочь?
-Конечно Сагара-сан. Как?
- Ммм я хотел устроить большой фейерверк для своих одноклассников. Вы случаем, не помните, есть ли у нас что-нибудь подходящее?
- Даже не зна…. Хотя нет – есть кое-что, что можно использовать для запуска фейерверков. Вещь вполне обыденная, так что придет к вам сегодня вечером обычной бандеролью.
- Прекрасно, благодарю вас капитан.
- Вот и славно. Тут она кашлянула, прочищая горло, и произнесла – Капитан Тереза Тестаросса связь закончила и экран погас.
А сейчас было утро… утро праздника и даже Сагара, обычно спокойный чувствовал какой-то особый подъем. Чувствовалось, что день пройдет хорошо. Сосуке поднялся, выполнил утреннюю зарядку с двойной нагрузкой, оделся, взял оружия и вышел на улицу, не забыв прихватить с собой сверток с новым костюмом.
Чидори уже ждала его у выхода. Она улыбчиво глядела на небо. Довольно чистое для зимнего дня.
- Привет, с добрым утром.
- С добрым утром. НУ что пошли? - Спросила она. Сосуке кивнул, и они потихоньку пошли к школе. Сегодня уроков всеравно не будет, так что можно не торопиться, но опаздывать, тоже не следует.
-Сосуке – раздался довольно тихий голос откуда-то из-за угла.
-Чего тебе Цубаки? – спросил парень, неожиданно улыбнувшись.
- С еще одним годом тебя – произнес вечный соперник и вышел не пригибаясь. Они пожали руки. Как-то очень мирно… даже слишком – подумал солдат, но ничего не произошло и троица спокойно пошла дальше.
- Каночка! – Киоко вышла на дорогу и сразу замахала им. Все поздоровались и потихоньку разговаривая, пошли дальше. «Мир и покой,… а вот хочу ли я его? Наверное, иногда… все-таки хочу» - подумал Сосуке, глянув на Чидори и остальных. Уголки губ Сагары поползли вверх, и он даже немного улыбнулся, после чего они продолжили путь, иногда вылавливая других одноклассников и просто тех, у кого сегодня тоже праздник. Пусть не большой, как выпуск из школы, зато приятный, зато свой.
Школы как таковой и небыло. Были маленькие речи на тему «как быстро и весело пролетел этот год», были воспоминания и веселье, раздача аттестатов, и многое другое. А потом началось самое важное. Ученики по-одному или по нескольку заходили и переодевались в свои костюмы. Большинство мальчиков были одеты в официальные или полуофициальные костюмы, а девушки блистали различными и разными нарядами. Наряды ни разу не повторились.
Киоко не стала изменять себе, и на выпускном была в очках, хотя они её ни сколько не портили. Вопреки обыкновению, косички были распущены, а волосы оказались собраны в высокий хвост, уже как всегда перевязанные зеленой лентой. Само платье было длинной чуть выше колено, с открытыми плечами, а по цвету, платье было темно зеленым, прошитое разве что для красоты ярко - зелеными нитями, которые идеально сочетались с лентой в волосах.
Мизуки была одета в очень красивое, темно-синее платье, похожее на то, что ее завернули, как подарок на рождество. На шее у нее была лента, скрученная в большую розу. С волосами она ничего не делала, да и врядли что-либо можно было сделать при длинне ее волос.
Но когда вышла Кана, дыхание Сагары на миг замерло. Вы когда-нибудь видели живую Венеру? Богиню любви и красоты, нет? Значит, вам не повезло. А вот Сагара Сосуке оказался настоящим счастливчиком, он увидел ЕЁ. Длинное белое платье, из тончайшего материала, не могло спрятать красоты девушки или же хоть немного прикрыть её, оно лишь являлось небольшим дополнением к её идеальной фигуре и чуть смущающимся, смеющимся глазам. Ее волосы были распущены как всегда, но теперь они небыли перевязаны ленточкой внизу, они спадали по ее плечам как волны и были в каком-то упорядоченном беспорядке
-Класс – прозвучал звонкий голос Чидори – идем праздновать!
И громогласное «УРА!». До кафешки добрались опять без приключений, зато с тычками в бок и перемыванием косточек всех и каждого. А потом началось самое веселье.
Двери в недавнюю забегаловку открылись, и обнаружился средне большой зал с несколькими столами еды. В углу было караоке, в центре сделано небольшое место для танцев, повсюду были развешаны шарики и другие украшения.
Сначала все поели, после чего народ разбился на эдакие клубы по интересам. Кто-то пел караоке, кто-то танцевал. Кто-то просто общался, разместившись на мягких диванах. После были разные конкурсы и развлечения, устроенные специально… Курцом Вебером – присланным, как подарок и как средство обороны самой Тессой.
В какой-то момент Сосуке забрался на стол и громко собрал всех вокруг себя. Когда все смотрели на него, он громко сказал:
- За этот год очень многое случилось. Я познакомился со всеми вами, со многими подружился и хочу сделать вам всем подарок – выходите на балкончик и не забудьте куртки там прохладно. - Когда все вышли, он достал из кармана небольшой пульт и начал колдовать над ним. И через несколько секунд высоко в небо устремилась первая ракета, и появился первый красный фонтан, за ним последовали несколько больших желтых сфер, после которых шли… Сосуке потратил не один час на синхронизацию системы и добился своего: небо плясало, пело, взрывалось, трещало и переливалось всеми мыслимыми и немыслимыми цветами. Одноклассники восторженно замерли, глядя на это светопреставление. Кое-кто аплодировал
-На, держи, Сосуке – сказала Канаме, глядя на фейерверки, и протянула ему стаканчик с какой-то розовой жидкостью.
- Что это? – спросил тот с недоумением.
- Это пунш. Я слышала, ты не пробовал, но думаю, тебе понравится. Давай, пробуй, он не отравлен
- Ну… ладно – произнес Сагара и слегка отпил. Напиток бодрил. В нем явно был алкоголь, но немного и в таких количествах его можно было пить. Сагара незаметил момента, когда он допил первый стакан, затем второй… и другие. ОН краем глаза наблюдал, как Чидори тоже пила его.
Между каким-то стаканом и следующим заиграла какая-то приятная мелодия и Курц объявил
– А этот медленный танец для всех вас. Танцуйте.
Сосуке и Чидори пересеклись взглядами и:
-Чидо…
-Сосук..
Они оба засмущались, после чего, без лишних слов, Сагара аккуратно взял девушку за талию, и они начали медленно-медленно покачиваться в такт музыке. Канна обняла Сосуке за шею и немного прижалась к нему. Вокруг них были другие. Кто-то танцевал в шутку кто-то всерьез… они ни кого не замечали. Была лишь музыка и они. Они медленно покачивались в такт музыке, не замечая ничего. Внезапно Чидори слегка отстранилась, и они заглянули друг другу в глаза… и, потянувшись, друг к другу поцеловались,… и не осталось ничего – лишь они.
Глава 6 И тишина
Сосуке сидел и смотрел на нее. Она спала и до тех пор, пока она не проснется, у нее все было хорошо. У нее нет проблем и забот. Хотя бы до тех пор, пока она не проснется… и будить ее не надо. «Остался только один вопрос… почему я был без трусов… и было ли продолжение того поцелуя?» Он закрыл глаза и окунулся в последнее пятно воспоминаний:
Улица, пятна фонарей, грязновато. Они почти дошли – Чидори и Сагара бредут по улице, поддерживая друг друга. Они пели. Не громко, невпопад, но очень забавно.
«сегодня был праздник и всем хорошо.
Сегодня на улицах тихо свежо
Мы выйдем гулять и пойдем танцевать
НО что-то случилось с нами опять…
Лай-лай-ла-лай-лай»
Она засмеялась, а он улыбнулся, глядя на нее.
-А вот и твой дом пьяненьким голосом - произнес Сосуке – Но я тебя провожу. Вдруг у тебя засел противник.
- Сосуке в таком состоянии ты не то, что противника не убьешь, ты даже с пультом от телевизора не справишься – не менее пьяным голосом ответила Кана.
-Всеравно надо – произнес тот. Неуклюже, опираясь на каждую стенку, Сагара подошел к квартире Чидори и проверил волосок…
-все на месте… - доложил он – заходи спокойно.
- А я тебе что сказала, баккааа?
Чидори вошла в квартиру и сразу побрела в спальню, а Сагара последовал за ней. Чидори подошла к кровати и стала раздеваться. Тут она обернулась и заметила, что Сосуке не ушел
- Сагары ты что тут… - но она не успела договорить. Сделав два уверенных и четких шага вперед, парень обнял ее и крепко поцеловал в губы, но он перебрал со скоростью и через секунду оба уже лежали на кровати.
- Соске… - прошептала Чидори Канаме. Объект Ангел. Виспард. Учится в школе Джиндай... Любит плюшевого медведя, готовить и спорт. Ненавидит подставы, ранние подъемы по утрам, порчу ее вещей. Цель, которую надо охранять любой ценой
Сосуке опять очнулся, вынырнув из воспоминаний. «Сам факт того что мы начали целоваться, а сейчас я сижу без трусов… 97% того что что-то было» Он повернул голову направо – на будильнике 6.30 , за окном что-то среднее между моросью, бураном и градом… и тишина…
___________________________________

ааах!то что надо!обожаю эту парочку!жаль что в аниме все так незакончено получилось!

Ну грядёт 4 сезон так что всё ещё может быть. Хотя по моему и так понятно что Сосуке выбрал Чидори)))

Двигаться все еще было больно.

Даже специалист мало что может, оказавшись в одиночку против разъяренной толпы, если он не может или не имеет права прибегать к крайним мерам. Толпа же, с другой стороны, может делать с ним все, что пожелает.

Соске никогда не забудет этого –озверевшие и голые школьников, надвигались на него со всех сторон.. Разъяренные, сорвавшиеся подростки, объединенные единственной целью... Вернее, ПРОТИВ единственной цели.

Они настолько были преисполнены дикого гнева и жаждали мести, что обнаженные девушки присоединились к голым парням в их зверстве. Соске был достаточно умен, чтобы понимать, за это он тоже потом заплатит, позже.

Наиболее злобным из них был Цубаки Иссей, рвавшийся к нему, невнятно шипя что-то насчет Мизуки и своего целомудрия... Да, Мизуки единственная, к немалому удивлению Соске, из всех одноклассников, продолжала ним разговаривать, и даже поцеловала его... Это озадачило Соске еще больше: за ним явно что-то скрывалось, но вот что именно, он так и не понял.

И, конечно, Канаме восприняла поцелуй не самым лучшим образом.

Даже и не желая иметь с ним ничего общего...

Реакция на произошедшее его одноклассников и руководства старшей школы Джиндай, не слишком беспокоила Соске. Но вот разочарование его действиями со стороны капитана Тестароссы и лейткома Калинина, вот это ранило него несказанно. Удовлетворенная ухмылка коммандера Мардукаса и его ядовитые комментарии были ничуть не лучше.

Он был несостоятелен, как школьник... как человек... как солдат. Своими деяниями он потерял их доверие. Они больше не могут ему доверять... Всего несколько четких, хлестких, выверенных фраз – и Соске начал сомневаться, может ли он вообще являться хоть какой-то частью цивилизованного общества.

Хотя кое-что его в этом всем смутило. Зачем было капитану Тестароссе интересоваться, не осталось ли не осталось ли у него еще этой субстанции? Что именно такого хорошего должно было произойти, если они станут исследовать ее вместе и наедине? Зачем? Чтобы лично удостовериться в том, что подобный инцидент больше не повторится?

Когда он прилетел на борт "Туата Де Данаан" и рассказал об этом сержанту Вебер и сержант-майору Мао, те едва по полу не катались от хохота. А потом Мелисса объявила, что вся эта история настолько дивна, что он определенно заслуживает награды, после чего, схватив его за шиворот, затащила в свою каюту, где на протяжении тридцати двух минут инструктировала его, какие звуки ему издавать и какие слова выкрикивать. Отчего-то все это заставило Курца едва на стены не лезть. Сам Соске, после того, кк это все наконец закончилось, краснел еще как минимум сутки.

Женщины...

Соске гадал, сможет ли он хоть когда-нибудь их понимать.


"Мифрил" ухитрился оставить Соске в старшей школе Джиннай. После того как шум слегка приутих, а пресса, кстати, раздувала данный эпизод изо всех сил, молодому сержанту дозволили вернуться в школу.

Должно быть, все это стоило им уйму денег – убрать его имя из многочисленных полицейских докладов и из баз данных Сил Самообороны. Ничто не может остановить желтую прессу, но лишь дураки верят в это.

Возвращение Соске в школу дало ему возможность почувствовать на своей шкуре, каково это - быть прокаженным в средневековой Европе. Ничего из его оправданий не принималось в расчет. Ну да, это он принес термос в школу, но он не просил никого открывать его и уж тем более не пить из него!

Да на нем даже предупредительный ярлык был!

Почему никто не винит во всем Онуки? Должно быть, это и есть тот самый эффект "последней соломинки", той, что ломает хребет верблюда. Это, и тот факт, что ничего этого бы не произошло, если бы термос так никогда и не был бы принесен в школу.

Да, у всех были причины, чтобы на него злиться. Но разве они не могут увидать ничего положительного во всей этой сложившейся ситуации? Он честно пытался разрешить ситуацию со спокойствием и хладнокровием профессионала.

Разве не он мудро ограничил контакты с внешним миром у зараженных школьников? Разве не он снял свой защитный костюм, чтобы честно разделить судьбу со своими одноклассниками? Разве не он предложил кинуть жребий, кому достанется единственная ампула вакцины?

Нет. Никого это не волновало. Для всех он стал парией, нет, даже хуже парии, вытянув выигрышную бумажку!

Учителя с ним не разговаривали. Тем более Фуджисака-сенсей, серьезно пострадавший, будучи затоптанным школьниками. Уборщик бросал на него странные взгляды, осведомляясь, не хочет ли он наступить на те же грабли вновь. Какие грабли?

К счастью, это не оказало никакого эффекта на исполнении его задания.

Хотя было кое-что, что могло оказать серьезнейший эффект на нем. Может быть, даже его бесповоротно испортить. Канаме. Ее отношение к нему.


После того, как он вернулся в Токио, весь первый день она вообще с ним не говорила. Даже и не смотрела в его сторону. Удивительно, но она даже и не била его своим вездесущим веером.

Соске просто не имел другого выбора. Он должен был терпеть. Это была его работа. И это было для Канаме. Он продолжал следовать за ней куда бы она ни ходила, но уважая ее чувства, молчал, и сохранял между ними приличного размера дистанцию.

На второй день он припомнил кое-что из того, что ему говорил Курц Вообще-то, в обычных условиях он игнорировал советы, выдаваемые сержантов Вебером насчет женщин. По всем статьям, они имели высокую вероятность неверности. Но, все же, он был прав, насчет его отношения к Канаме в прошлом. Он извинился перед Канаме на борту TDD-1. Он может сделать это и вновь.

Соске был не так уж и хорош в межличностных взаимоотношениях. И да, он с трудом признавал свои собственные ошибки. Но он мог сделать это.

- Прости, Канаме. Я не должен был приносить этот термос в школу. Я постараюсь стать более ответственным. Я попытаюсь научиться, как лучше себя вести. – Слова эти были истинной правдой и шли от самого сердца.

Канаме не ответила. По крайней мере, не словами. Однако она запустила его в воздух ударом веера.

Это было начало.


К концу первой недели она уже проверяла его домашнюю работу и отчитывала его за очередные мелкие промахи, причем, не ограничиваясь обычными тремя словами "идиот", "дурак", "урод", или чем-нибудь, считавшимся Соске анатомически невозможным и неподобающим.

Ее действия не прошли незамеченными и для остального класса.

Сперва они были злы также, как и Канаме, а она вымещала свое позднее неудовольствие на нем. Но позже класс все же начал немного отходить, за исключением главы клуба карате. Когда Соске наконец согласился драться с ним один на один, и едва не проиграл, тот тоже слегка поостыл.

Цубаки сказал, что он просит его, если тот удержит Мизуки от него подальше. Это было не просто. Она была очень упорной. Кроме того, это привело к ряду сопутствующих проблем. Мизуки начала выражать свою заинтересованность в нем самом! Это обещало еще большее количество проблем, к уже имеющимся...

Канаме объявила ему, что она абсолютно, стопроцентно и напрочь не желает, чтобы он беспокоил ее после школы сегодня. Соске не стал спорить, как прежде. Он не будет следовать за ней против ее воли. Это нанесло бы ущерб его заданию, и существенно бы сказалось на его обязанностях, но... если он попытается выиграть это битву, он проиграет войну. Его приказы дозволяли ему некоторую свободу действий.

И его все равно заставили бы остаться после уроков, отбывать его практически "вечное" наказание. В некоторой степени это было даже и неплохо. Молодому солдату нужно было многое обдумать.

Желал ли он продолжать свое задание и дальше? Был ли он действительно необходим здесь и сейчас? Мог ли он хоть каким-либо образом обуздать те смущающие его чувства к девушке, защищать которую было его обязанностью?

Сидя на высокой и уступчатой набережной, он смотрел поверх воды, не особо и обращая внимание на что-либо. Солнце садилось, окрашивая уникальной смесью розового с золотым небо над городом, превращая его в нечто футуристическое. Было что-то во всей этой сложившейся ситуации, что-то, что он не мог облечь в слова.

С чего это вообще его волнует? Он солдат. Он всегда был один. И для него, в его жизни, было мало места для такой непрактичной и эгоистичной вещи как эмоции...

И затем до него донесся шорох. Никто другой, скорее всего его и не заметил бы. Глянув вбок уголком глаз, он заметил девушку, севшую на бетон не больше чем метрах в трех от него.

Это была Канаме.


Она развернула сверток, явно родом из магазина "Огайо". Кажется, "жареный "Трайдент". Напевая что-то себе под нос, укрытая тенями девушка вытащила из пластикового пакета большую пластиковую коробку, и сорвала крышку. Лапша. Соба. Пакет, похоже, был из магазинчика, что у станции.

Соске вспомнил, что она тогда сказала,

- Да, я тоже боюсь. Но если мне суждено умереть я хотела бы попробовать "жареный "Трайдент" из магазина "Огайо". Я хочу насладиться восхитительной соба, со всеми добавками, что можно представить, из магазинчика, что у станции... - Она пыталась успокоить ее друзей одноклассников, говоря - "Даже если смерть глядит нам в глаза, мы должны держаться стойко и разумно! "


Он пришел в сознание как раз перед этим. Когда он спросил, почему она плачет, Канаме велела ему заткнуться. Они все были на его совести.

- Пойди и сдохни где-нибудь.

Реакция Канаме на все, связанное с ним, всегда заставляла его чувствовать себя неуверенно и неловко, смущая его. К примеру, когда он упомянул о вакцине Канаме, сразу же после того, как она выразила свое неудовольствие, ни благодарности и простого спасибо она так и не дождался. Даже надежды на ее лице не было. Она лишь сказала ему, что он так гениально всё усложняет.

Она явно не считала это таким уж и хорошим умением.

Но... он был, кем был. Он же не нарочно все это делал.


Канаме принялась что-то напевать. Голос у нее был весьма красивым, хотя Соске обычно и не обращал внимания на подобные вещи. Но сейчас он был весь внимание.

- ... И добро во зло с жестокостью... Чем больше ищешь ты, тем трудней найти ответ ... - ненадолго умолкнув, девушка откусила кусочек той жареной штуковины, и затем разорвала ее напополам.

Соске искоса глядел на нее, изо всех сил притворяясь, что ничуть на нее не смотрит. Канаме, похоже, печальной не выглядела. Это было хорошо. Хотя он ни разу от нее не слышал этой песни. Хотя он все равно не был в этом специалистом.

- ... Но если видишь радугу, в сером городе, где дождь идет ... Пойдем с тобой рука об руку, чудо вдруг произойдет... - Канаме раскрутила термос, и отхлебнула приличный глоток чего-то горячего. Один только вид термоса снова воскресил в памяти Соске то утро.

Канаме трясла его, спрашивая, что им теперь делать, раз уж школьники разбежались, и карантин был нарушен. Она ударила его тогда. После того, как он попытался дать ей подходящий к ситуации совет, она хмуро ответила, - Те же речи до самого конца. – а потом - Что за жизнь мне досталась? – и – Ну, по крайней мере, я избавлюсь от твоих бесконечных выходок ...

Избавится от его выходок.

Что за жизнь....

Она определенно была подавлена. Но все равно, это не объясняло того облегчения, что звучало в ее голосе в тот момент. Должно быть его действия и вправду были для нее нелегким испытанием, если их прекращение могло заставить ее смириться с приближающейся смертью.

Это было не очень приятная оценка.

Ни для профессионала.

И определенно не для человека.

А он де был человеком, нет?

Возможно, это было ошибкой, прислушиваться тогда к его чувствам. Надо было знать лучше. Если только не...

- ... Потому, что ты со мной... Потому, что завтра есть. ... Потому, что не могу я оставаться в одиночестве... - Канаме жадно принялась за свою лапшу. Рядом с ней, у ее ног, стояла вторая коробка.

Соске принялся гадать, зачем ей две. Хотя... неважно Может быть, она взяла их две по ошибке. Может быть, собирается с кем-нибудь поделиться, ждет кого-нибудь. Но все равно, что, что она села к нему так близко не очень походит на совпадение, особенно если она не желает его видеть. Набережная была большой. Канаме пришла сюда что, специально из-за него?

Почему?

Ей что хотелось, чтобы он ее защищал?

- ...Согрей... меня и будь со мной - ведь это любовь?! ... Ты ведь знаешь, как болит сердце, раненое искрами от слез, ... Хочу найти я сладость грез, твоих глазах я нахожу ее ... Ты улыбаешься мне! - Отставив коробку вместе с вилкой в сторону, Канаме развернулась к Соске.

Соске глянул на Канаме.

- Соске, есть хочешь? – в голосе Канаме не было того привычного дружелюбия – той искры, что, казалось, исчезла с того катастрофического дня.

Молодой солдат обдумал возможные варианты ответов. Вообще-то ему не очень-то и хотелось есть. Но, если она предлагала ему это в знак перемирия, может быть более мудрым будет принять ее предложение?

- Немного. – Слова его тут же стали правдой, поскольку желудок его тут же подал голос.

- Понятно... - Канаме вновь принялась за еду, не сказав ни слова. Она не смотрела на него, продолжая есть. Вздохнув, она уставилась вниз, на воду.

Соске принялся обдумывать ее поступки. Она вновь пыталась его дразнить? Это, наверное, хороший знак. Это было лучше обычного теперь для нее безразличия.

Он тоже уставился в даль

А имеет ли это и вправду какое-то значение, так оно, или нет?

Может быть, для нее будет лучше, если он навсегда перестанет думать о ней как-то иначе, чем о своем задании, просто человеке, которого ему требуется охранять?

- Здесь вполне достаточно на двоих, если хочешь. Пожалуй, я все же столько не съем, сколько набрала. – Канаме все еще не смотрела на него, но толкнула коробку с лапшой так далеко, как могла, и держала половину "Трайдента" в руке.

Она и вправду просто купила больше, чем нужно?

Или же, сделала это специально, чтобы поделиться с ним?

- Я очень тебе признателен, за предложение. Спасибо. Если хочешь, можешь просто оставить коробку здесь и уйти, если тебе не нравится мое присутствие. Я пойму... - Соске нахмурился, говоря это.

Откуда это чувство печали и горечи, появившееся в нем? По сравнению с другими моментами его жизни, это сложно назвать такой уж трагедией... Жизнь в сердце не покорившегося Хельмаджистана была гораздо хуже всего, что ему доводилось испытать.

- Может быть, мне и стоило бы так и сделать, ты, ба-ака... -Встав, Канаме отряхнула юбку. Крутнув запястьем, она метнула еду Соске, фыркнув. Взгляд, которым она его одарила, вновь заставил Соске гадать, как это у нее получается, столь быстро менять настроение. Каждый день, она каким-то образом ухитрялась бить собственные рекорды.

Соске был не настолько безнадежен, чтобы не увидать, что Канаме рассержена.

- Я... если ты не против остаться... был бы рад... - Опустив голову, он откусил кусок "Трайдента", - Очень вкусно. Ради такого действительно стоит оставаться в живых. – Он знал, что его замечание глуповато звучит, но его это не волновало. Люди часто несут чушь, чтобы подбодрить другого.

Некоторое время Канаме молча стояла, неподалеку от него.

- А моя жизнь стоит того, чтобы жить? – голос ее был донельзя серьезен и выбор слов для Соске стал неожиданно трудным делом.

Соске не был уверен, что именно она хотела этим сказать. В принципе, у него были определенные подозрения, но сперва он решил попробовать более безопасный вариант. – Не могу сказать, Канаме. Ты все еще Шепчущая. Кто знает, уничтожены ли данные о тебе, вместе с остальными, или же все еще лежат где-либо, ожидая пока к ним обратятся?

Упирая обе руки в бока, Канаме практически прорычала, - Я не ЭТО имела в виду!

- Знаю. – Соске взлохматил свои волосы и уставился на свои ботинки. – Я не могу ничего обещать. Но, мне сказали четко и без околичностей, что я использовал все свои девять жизней. Если я допущу еще хоть одну крупную ошибку, меня уберут из этой школы навсегда.

- О... - Канаме придвинулась к Соске чуть ближе. – Но разве не это же ты говорил и в прошлый раз?

- Так точно. Но это объявил финансовый отдел. Их влияние на принятие решений весьма велико. Решение спущено непосредственно от Верховного Командования, с одобрения капитана Тестароссы и лейткома Калинина. - Подхватив камушек, Соске метнул его так далеко, как только мог, неспособный проследить где он наконец канет в воду из-за сгущавшейся темноты.

- Понятно... - Канаме сделала еще пару шагов. – Может быть, так для тебя и лучше. – Голос ее, однако, звучал довольно странно. Соске не мог сказать уверенно, какой вариант она бы предпочла. – Как ты считаешь? – голос ее звучал нарочито небрежно.

- Я предпочел бы не оставлять тебя... э-э... оставлять задание. Оно останется неоконченным. – Соске склонил голову. Он чувствовал себя, отчего-то, настороженным. Но, также и странно нерешительным, как тогда, когда Канаме выдавливала из него ответ, красива она, или нет. – Но... что будет хорошо для тебя, будет хорошо и для меня.

Канаме постояла еще немного, лучи заходящего солнца за ее спиной сделали ее фигуру всем, что в данный момент имелось вокруг, на фоне ландшафта, скрытого сумраком. Отбросив копну волос назад, она подошла ближе и села рядом с ним.

- Если "Мифрил" смог дать тебе еще один шанс, то и Канаме Чидори может сделать тоже. – Она ткнула его в колено. Больно. – Но моя идея непростительной ошибки будет более суровой, чем у твоего начальства.

Соске подхватил один камень, другой. Метнув первый в воздух, он прицелился и попытался сбить его вторым. Едва не промахнулся.

- Понял. Оружие и взрывчатка приемлемы. Бактериологическое оружие – нет. – Соске хотелось увидеть, как на это отреагирует Канаме. Она либо вздохнет, опустив голову, либо врежет ему, сказав что-нибудь страстное.

Канаме молча выпрямилась, рот ее открылся, ладонь сжалась в кулак. Она закрыла рот. – Может быть мне просто застрелиться, и будь что будет?

Соске вытащил пистолет буквально из ниоткуда. – Держи. Он полностью заряжен. Но патронник пуст. – Он протянул его Канаме, рукоятью вперед.

Канаме скривилась. Она знала, что Соске это не всерьез, вряд ли он даст ей возможность самостоятельно вышибить себе мозги. Но все равно, чувство юмора его оставляло желать лучшего.

Хотя, любые попытки Соске пошутить следовало высекать в броне на память потомкам. Взяв пистолет в руку, Канаме позаботилась, чтобы пальцы ее были подальше от курка. – Конечно, я могла бы и спасти уйму людей от неприятностей, просто пристрелив тебя...

- Так точно. – Соске припомнил ту уйму книг, что он прочел о самураях, - Если ты полагаешь, что я своими действиями опорочил тебя, то я смиренно предлагаю тебе свою жизнь. – Он принялся расстегивать пуговицы своей рубашки. – Я могу сделать вид, будто покушался на твою честь, и полиция не будет тебя обвинять.

Канаме слабо вскрикнула, и затем зарделась. – Не стоит вести себя так мелодраматично, Соске. Никто на это не купится. Уж я-то точно. Фыркнув, она опустила пистолет, уставившись на его грудь, и затем, зардевшись, отвела взгляд.

- Я это серьезно, Канаме. – Соске забрал пистолет. – Если я причинил тебе настолько существенные страдания, что ты всерьез рассматриваешь подобные решительные меры, то я заслужил подобные санкции. Но я рад, что ты не находишь это необходимым.

Канаме тряхнула головой, - Знаешь, Соске, временами ты меня и вправду беспокоишь. – Она ощутила как странно-теплая волна захлестнула ее изнутри, - Похоже, это уже мое задание, присматривать за таким оружейным маньяком как ты... Блин! – и она тихо рассмеялась.

Соске молча сидел рядом с ней, не зная, что и сказать. Его навыки общения, конечно, стремительно улучшались, но опыта ему явно еще не хватало. Откусив кусок "Трайдента", он воспользовался этим для маскировки своей неуверенности.

- Здорово. – Вот. Он осуществил попытку продолжения разговора. Довольно мудро он ограничил ее безвредным комментарием на тему еды.

- Да. – это было все, что сказала ему Канаме. Она выглядела странно неуверенной. Неотрывно глядя на Соске, она не знала, куда ей деть руки.

- Ты о чем-то хотела спросить или сказать мне, Канаме? – Соске принялся гадать, что же именно это может быть. Она по прежнему сохраняла эту свою особенность, заключавшуюся в озадачивании его в любой удобный момент, и введении его в ступор.

- Э-э... - руки Канаме обхватили ее колени.

- Канаме? – Соске стал еще более озадаченным.

- Ну-у... - Канаме отвела от него взгляд в сторону.

- Обычно ты принимаешься на меня кричать, Канаме, когда я отвечаю на свои вопросы подобным образом. Если не ошибаюсь, это называется двойными стандартами? – Соске подпер рукой подбородок, не отводя глаз от Канаме.

- Да. Так и есть. Мог бы сказать мне это и раньше, ба-ака!

- Ты собираешься вновь сказать "э-э"? У тебя есть мое разрешение говорить, как тебе захочется и тянуть с разговором сколько хочешь. Пожалуйста. – Соске предположил, что это ее подбодрит и ускорит разговор.

- О... и ты полагаешь, что мне нужно для этого твое разрешение, ты, темный, свихнувшийся на оружии отаку-милитарист? - Выдрав пригоршню травы, Канаме бросила ее в Соске.

- Ответ отрицательный. Я полагал, что ты захочешь закончить этого разговор до того, как наступит темное время суток. Соске отряхнул штаны от травы и земли, попавших на них. Чуточка попала и на его Курцку. Встав, он отряхнул ее полы, позволив мусору осыпаться.

Канаме фыркнула. – А я никуда и не тороплюсь, Соске. Если ты так спешишь избавиться от моего общества, я с радостью тебе в этом помогу. Урод. – Канаме набрала еще травы. – Если ты мне не хотелось сидеть в темноте с одним безмозглым отаку, от которого не видать ничего, кроме новых проблем, ноги бы моей здесь не было.

Соске тихо сел на траву. Он осознал, что Канаме наконец решалась задать ему свой вопрос.

- Ну-у, э-э, что я хотела у тебя спросить... - она замолкла, и принявшись крутить кончик своих волос. – Когда мы были в классе, ты сказал мне идти с тобой в медпункт. Я сказала тебе подождать, но ты сказал, что не можешь...

- Я сказал "Нет времени". – Хотя твоя версия также довольно близка. – Соске сглотнул. Сильно. Последний его комментарий не стоило произносить. Ему стоило сводить свое участие в разговоре к минимуму.

Канаме вздохнула.

- Прошу прощения. Пожалуйста, продолжай. – Соске не хотел, чтобы Канаме на него разозлилась, не сейчас, когда у нее было что-то серьезное.

- Ты так рьяно хотел меня туда затащить, что даже отстрелил замок. И тогда ты... ну-у... - Канаме затихла.

- Я отдернул ширму у больничной кушетки и затем отдал тебе приказ снять одежду. – Соске чуточку взмок. Нахождение рядом с Канаме, и весьма близко, и эти слова, все заставляло его сидеть как на иголках.

- Ну-у... да, и мне просто интересно... Я тогда сказала... - Канаме зарделась, отчаянно желая, чтобы Соске в сумерках этого не заметил. Впрочем, ее дрожащий и запинающийся голос, сообщил ему об ее волнении столь же успешно.

- Твои слова были следующими "Что ты говоришь? Не хочешь же ты... нет... Просто потому, что мы скоро умрём... Это слишком неожиданно... " А после этого ты продолжала "Я должна морально подготовиться... К тому же, прямо здесь..." Дальше ты... - и тут Соске прервали.

- Я ЗНАЮ, что я сказала дальше, Соске! Я не кретинка, знаешь ли! Блин! – Канаме попыталась насильно успокоить себя. Незачем было так орать.

- Ты положил руку мне... э-э... на плечо и сказал... ну-у, сказал не говорить ничего и... снимать одежду.

- Точно так. – Соске дернулся, когда Канаме прыгнула на ноги.

- П-почему??? – Канаме сглотнула, глаза ее не отрывались от полускрытого тенями его лица.

- Канаме? - Соске были изумлен. Он полагал, что Канаме уже осознала смысл его поступков.

- Почему... зачем ты хотел, чтобы я... ну-у... - Канаме, с силой сцепив ладони вместе, замолкла.

- А каковы были твои предположения тогда, Канаме? – Соске пытался понять, может быть, она просто не так его поняла? И неожиданно до него дошло, как еще можно было истолковать его действия. Руки его задрожали. Дыхание сбилось. Он заморгал. – Э-э...

- Полагаю, ты... уже знал или предполагал... э-э, о том, как действует бактерия? Ты пытался мне помочь? - Канаме не была уверена, хочет ли она, чтобы Соске ей ответил. В этом, новом ключе его действия были весьма добрыми и предусмотрительными. Она определенно не возражала бы, если бы Соске вел себя с ней так чаще. Но другой вариант был несколько... неприличен... но...

- Совершенно верно, Канаме. Мне не хотелось, чтобы ты смущалась, когда твоя одежда распадется. – Но все же Соске был несколько обеспокоен. Канаме не вела себя в соответствии с этим предположением. Однако... - А... ты тогда думала о другой причине, так? - Соске резко взмок.

Канаме хотелось огреть его чем-нибудь, объявив, "Разве такие вопросы задают девушке?" но она знала, что это будет нечестно по отношению к нему. Она должно быть вела себя как полная дура, если даже до Соске это дошло.

- Н-нет... Честно говоря... Я думала, что ты... возможно хотел... со мной... раз уж нам обеим умирать... - Канаме прикусила губу. Она опять подошла к самой смущающей части.

Черт, девочка, перестань юлить! Рявкнула она на себя, Наберись смелости и скажи прямо!


- Канаме? – Соске ощущал себя так, словно на него сверху вывернули ведро ледяной воды.

И наконец затор все же прорвало.

- Секс, Соске! Я думала, что ты хочешь, чтобы я разделась... и в постели... и ты меня взял. Ты... со... мной, понял? Секс! - как только ее ярость пробила наконец броню его несообразительности, Канаме окаменела.

- Я... э-э... Понимаю... - Соске был вынужден признать, перед собой, хотя бы, что он испытывал некоторое влечение при мысли об обнаженной Канаме за занавеской. Он надеялся, что она не станет его об этом спрашивать. Он был уверен, что сознается в этом, если его спросят прямо, хотя ему бы и не хотелось делать этого. – А ты хотела, чтобы это было так?

- С-соске! – Канаме задохнулась, резко выпрямившись - Разве такие вопросы задают девушке?

- Понятно. Значит нет. Надо будет запомнить это на будущее. – Соске вновь прошелся рукой по своим волосам, не понимая кое-чего. – Но ты все равно сняла свою одежду. Но ты же не могла знать об эффекте, оказываемым бактерией...

Канаме не сказала ни слова. Она просто стояла там, словно высеченная из камня.

Соске глянул на нее, гадая, о чем это она может сейчас думать. Может, он переступил черту? Но это же она завела этот разговор?

Когда Канаме наконец заговорила, в голосе ее звучали странно сожалеющие нотки. – Соске, ты мне не безразличен. Я не хотела, ну-у... ты знаешь... сперва, даже хотя и думала, что умру, и мне так и не придется... сделать это. Но... ты был так настойчив и я... потому что ты... - Канаме умолкла, не веря, что смогла заговорить на подобную тему. Но все равно, ей хотелось быть честной. Им двоим стоило выяснить свои позиции, хотя бы и для их же пользы.

Соске припомнил некоторые моменты из своей жизни солдата, моменты, что всегда заставляли его гневаться по причинам, которых он вообще-то полностью и не понимал.

- Понимаю. Ты считала, что я принуждаю тебя насильно. И ты сдалась. Это перекладывает всю ответственность на меня, даже хотя я и не собирался делать подобное... Если я смог внушить тебе, что способен на такое... - Он передернулся, зло и почему-то несказанно смущенно. – Полагаю, будет лучше, если я сам, добровольно откажусь от задания.

- Соске... нет! – Канаме прикусила губу. Ее слова прозвучали столь нетерпеливо и отчаянно, как у какой-то малолетки. – Я хочу сказать, тебе не стоит винить в это себя. Я знаю, что ты об это и не думал. Это была моя ошибка, только моя и я в этом и виновата.

Ты, добрая, Канаме. Это одна их лучших твоих характеристик, когда ты не бьешь меня по голосе тупыми предметами. – Соске глянул на часы, чтоб удостовериться в запасе времени. – Но фактом является то, что ты принижаешь себя, взваливая на себя вину за то, что тебе пришлось пойти на то, чего ты не хотела делать. Этот проступок ложится на мою честь тяжелым бременем.

Канаме молча застыла, не знаю, что ей и делать. Если она продолжит молчать, Соске так и продолжит обвинять себя во всех смертных грехах, в том, чего он и не делал. Там мысль, что он этого вполне заслуживал, не приносила ей должного облегчения. Но... если она скажет ему правду...

- Соске, я... ну-у... это было... я бы не сказала, что мне так этого и не хотелось... - Канаме сглотнула. Сильно. Все, слишком поздно поворачивать назад. Она могла бы опротестовать свои слова, но Соске бы уже знал, что она лжет.

Ей просто хотелось узнать, о чем он тогда думал, и все, нет? И вот теперь посмотрите, во что она себя втравила!

Может быть она вообще сделала это нарочно?

Может быть, этого она в тайне и желала? Открыто признаться ему? Использовать подвернувшийся случай для перехода к более близким, менее интимным, но более близким взаимоотношениям?

Соске выпрямился, и глаза его тут же нашли Канаме. – Не могу понять... Вначале ты сказала, что ты не... потом ты сказала, что... ну-у... э-э... - внезапно в горле у него пересохло. Отчего-то ему захотелось сбежать и бежать без остановки. Но, все равно, он не желал покидать этого места. Пока еще нет.


Канаме, сделав глубокий вдох, удержала его в себе. Стиснув веки туго-натуго, она отчаянно желала найти способ вернуться назад и сделать все по другому. Хотя она вполне могла попытаться и увильнуть от всей этой неловкости, или просто мямлить и запинаться, отвлекая внимание от щекотливой темы. А лучше всего будет изложить все простыми словами, доступными для этого... отаку.


- Соске, мы прошли с тобой через многое. Ты мне не безразличен, так, как девушкам небезразличны парни. Даже несмотря на то, что ты доводишь меня до безумия большую часть времени, в другие моменты я чувствую себя счастливой и довольной. Мне хотелось бы, чтобы ты тоже выражал свою приязнь ко мне... другими способами. Но ты... ты такой... не такой! – Канаме ощутила жуткую потребность пнуть что-нибудь.

Что угодно.

- Понимаю, Канаме. Я не...

- Соске! Прямо сейчас тебе стоило бы заткнуться и послушать меня внимательно! Считай это приказом! – голос Канаме был неожиданно суров. – Соске отреагировал инстинктивно, сведя ноги вместе и опустив руки по швам. – Блин! Я, должно быть, свихнулась...

- Если это так, то... - Соске так и не получил возможности закончить свою мысль.

- Ба-ака! Здесь тебе не армия. Ты... это... понял? – Канаме, подойдя, встала перед ним.

- Сэр, да, сэр! – Соске глядел прямо перед собой, взгляд его плавал расфокусировано в воздухе, не обращая внимания ни на что конкретно.

- Оооооо... Даже и не знаю, какого черта я вообще трачу на тебя время... Блин, не знаю! – Канаме отступила назад и принялась расхаживать туда-сюда. Вознагражденная молчанием со стороны Соске, она получила шанс вновь собраться с мыслями. Все. Черта с два она позволит этому уроду вновь сбить ее с мысли.

- Я знаю, что ты солдат, Соске. Я знаю, что тебя прикрепили ко мне. Мы оба знаем, что ты не просто исполняешь данный тебе приказ, ты делаешь большее. Намного большее. – Канаме попыталась вызвать его на хоть какую-то реплику. Не дождалась. – Как только ты пересек это черту, Соске, ты пробудил во мне надежды. Надежды на то, что ты станешь вести себя как нормальный парень. Разговаривать. Смеяться. Приглашать погулять, сходить в кино. – Она помолчала, вздохнув, - приглашать на свидания.

Глаза Соске расширились. Он был свидетелем подобного поведения среди своих одноклассников. Это было любопытно, и познавательно тоже. Это давало ему полезную информацию о том окружении, в котором ему приходилось вести действия. А временами, пробуждало в нем странные чувства.

Он гадал, как бы выглядела его жизнь, вырасти он в таких условиях.


Канаме стояла к нему спиной. Она сказала слишком многое, о чем, наверное, все же сожалела. Раздражение и гнев захлестнули ее, в итоге оставив странно неуверенной и испуганной.

- Ни комплиментов. Ни попыток ухаживать. Ни писем. Ни шоколада, ни цветов. Ни за руки подержаться. Ни ходить по пятам... голос Канаме был странно обиженным. – Ни даже поцеловать...

Соске был ошарашен. Канаме и вправду хотела от него всего этого? Почему? Он был другой. Не такой, как остальные. Откуда ему знать, как там парню положено вести себя с девушкой? Нет, откуда ему вообще знать, как парень должен себя чувствовать с девушкой?

И в этот момент он почувствовал себя подведшим ее. Признав это, он принялся гадать, не подвел ли он этим и себя.

Но... это же не входило в его задание!!! Любая эмоциональная привязанность могла существенно сказать ан его эффективности! Что он мог чувствовать к кому-то, кого, в конце концов, должен будет оставить? Зачем ему сближаться с кем-то, тем самым, подвергая их жуткому и более обоснованному риску? Совершенно не нужному? Все эти вопросы были задвинуты в сторону другим, более актуальным. Если этого не было в его задании, хотел бы он этого сам, для себя?


Да, разумеется, внутри него имелись определенные чувства. Он не знал, что они означают, или как он должен на них реагировать. Каким-то образом он вновь ощутил себя ребенком, как в первый раз, когда он взял оружие в руки.

Соске избрал стратегию, что, бывало, неоднократно выручала его в прошлом, в других обстоятельствах. Мысленно он представил себе мир без Канаме. Не какой-либо выдуманный день или месяц. Завтра. Следующий день. Цепочку следующих дней. Вечность.

- Прошу прощения за то, что я подвел тебя, Канаме. Мне не хотелось бы покидать тебя. Так я это чувствую, хотя и не понимаю, как и почему. – Соске пнул камушек, канувший в темноте. – Таким вещам нас в тренировочном лагере не учили. Я не имел возможности освоить или перенять этого в детстве.

В прошлые дни командиры учили – "Если у тебя есть сомнения, двигай своих солдат на звуки канонады. И я собираюсь так и сделать. Мои войска пойдут на звук канонады"

Эти слова сказал Джозеф Гримонд, барон Фирта. И Соске осознал, отступать ему уже некуда.

Он должен идти на звук канонады.

"Хотелось бы мне, чтобы все было иначе". Истинность этих слов ошеломила его, но оставила его до жути неуверенным.

Может быть, он сделал ошибку?

Нет. Он должен взглянуть в лицо правде. И еще, он должен поделиться своими мыслями с Канаме. Так, чтобы она могла выбирать, какое решение для нее будет самым наилучшим.

Слова, что оставил потомкам Йошида Шоэн, также хранили в себе истину. "Если дайме и его люди боятся смерти, и опасаются возможного поражения, они умрут и проиграют неминуемо. Но если они обратят свои умы, от дайме до последнего асигару, не думая, как им выжить, но стоя уверенно и противостоя смерти грудью, они и сохранят свои жизни, и обретут победу"

Без страха. Без боязни поражения. Стоять до конца.

Канаме вновь медленно подошла к Соске. – Правда? Ты не говоришь этого лишь, что того, чтобы мен это понравилось?

Соске открыл было рот, желая сказать "Точно так", но слова эти не вышли из его груди. Это бы ни привело ни к чему хорошему. Он вспомнил знамена Такеды Сингена - "Фу-Рин-Ка-Зан" "Быстро как ветер, тихо как лес, неудержимо как огонь и непоколебимо как горы"

Он отдавал себя Канаме, всего, образно выражаясь. Его честь требовала, чтобы он дела все, что потребуется ей, ради нее. Он не мог колебаться. Подчинение его удел. Если от него требуется напор, если он должен проявить инициативу, он проявит. Он не сбежит.

- Я не стану лгать в таких вещах, Канаме. Ты значишь для меня больше, чем какая-либо другая женщина, когда бы то ни было. – Соске уставился на свои ботинки. Все. Он вступил на неизведанный для него путь и не знал что делать дальше. Это было нетерпимо для специалиста, но вроде бы нормально для новичка.

- О... - голос Канаме звучал несколько удивленно. Она шагнула к нему еще ближе. – Было ли это так трудно сказать, Соске?

- Д-да. – не раздумывая, ответил он. Это было выше него. И слова Николо Макиавелли всплыли в его памяти. "Лучший способ потерять свое государство – пренебречь искусством войны. Лучший способ завоевать его – постичь это искусство"

Соске пренебрегал искусством человеческих взаимоотношений большую часть своей жизни. И сколько он потерял в итоге этого? Что мог был он выиграть, если бы был опытнее?

- Это очень храбро с твоей стороны, сказать правду. – голос Канаме был тих, но неожиданно жизнерадостен. – Спасибо, Соске. – Она отбросила прядь волос со своего лица, немного помедлив. – Соске, тебе не нужно быть экспертом во всем, что ты делаешь. В некоторых областях мне не нужен такой эксперт. Мне хотелось бы кого-то, с кем я могу учиться вместе. Если ты уже все знаешь, какой мне от этого толк?

- Э-э... - Соске был ошеломлен сказанными ею словами. Никогда прежде он не смотрел на вещи с такой стороны и в такой ситуации. Мало того, что ему в некоторых областях не нужно быть умелым, так ему еще и не нужно достигать совершенства...

Как будто сама земля, на которой он стоял, дрогнула под ним, пока он пытался адаптироваться к новой реальности.

- Что, это уже чересчур для твоих мозгов, Соске? – хихикнула Канаме, - Не знаю, парень, что бы ты без меня вообще делал? - Она широко улыбнулась, счастливая тем, что смогла стряхнуть с себя гнев и обиду подобно старой коже.

Это было больно, постоянно отвергаться кем-то, без кого ты, сама того не зная, не могла уже жить.

- Точно так. Все системы отправлены профилактическое техобслуживание. - Это было довольно к тому, что Соске считал за шутки. В действительности ему казалось, что его мозгам жизненно необходима перезагрузка, с учетом новой полученной информации.

Зардевшись от достигнутой ей победы, Канаме решила двигаться дальше. Это могло быть преждевременным... не очень мудрым... непродуманным... непрошеным, но это ее не волновало. Она не для того прошла через все эти бедствия, чтобы стоять и ждать у моря погоды.

- Ну, это неудивительно. Ты же парень, в конце-то концов. Производительность твоих мозгов существенно ограничена. – Потянувшись, она коснулась его щеки ладонью. – Но я не в обиде. – Прикусив губу на секундочку, она вновь продолжила.

- Соске, в тебе есть вещи, что мне не очень нравятся. – Канаме осознала, что ступила на тонкий лед. Кроме того, ей казалось, что она поступает нехорошо, говоря это. Более того, новые удары по психике могли окончательно его сломать, угробив все шансы напрочь.


Соске машинально сглотнул. Он чувствовал как его сердце бьется все быстрее и быстрее. Он определено был не на своем поле. Юлий Цезарь сказал четко, "Война дает завоевателю право диктовать любые условия, в его пользу, пока от него не избавятся"

Он чувствовал себя так, словно его оставили без патронов, без какого-либо боезапаса пред лицом врага, деятельного и многочисленного. Это был абсолютно неверный подход. Должен же быть хоть какой-нибудь способ сохранить в его руках хоть крупицу контроля. Слова Этьен де ла Ботье однако, внушали некоторую надежду. "Единственная власть, что есть у тиранов, дается им их же жертвами"

Так что же ему делать? Никто не преподал ему соответствующей стратегии или тактики. Он никогда не держал в руках пособия под названием "Искусство любовных отношений", если такое пособие вообще существовало. Он молчаливо извинился перед Сунь Цзы, за использование его мудрости в личных целях.

"В битве, бой ведется посредством силы, но победа добывается сюрпризом. Тем самым мастера непредсказуемости бесконечно мощны, подобно небу и земле, и неистощимы как реки. И когда они подходят к концу, они начинают все вновь, подобно дням и месяцам. Когда же они умирают, они возрождаются вновь, подобно сезонам.

Сюрприз. Неожиданность.

- Вот оно, – шепнул он - Но я не уверен, достигли ли мы такой близости. - Соске взмок. Чувства, пробуждающиеся в нем, требовали внимания к себе, но он привычно их подавлял.

Рука Канаме дернулась, прежде чем безвольно упасть. Соске слышал, как дыхание ее сбилось. Похоже, она не ожидала подобного ответа.

- Соске? – голос Канаме был тих, практически неслышен. – Что ты сказал?

Соске приметил смену ее поведения. Неожиданно уже она оказалась смущенной и неуверенной. Как она могла, столь быстро измениться за столь короткий промежуток времени? Он не мог подобрать никого аналога из боевых действий. Если только она не блефовала.

Может быть, ему стоило это проверить? Это могла бы оказаться довольно информативным. Это бы стало тем сюрпризом. Проблема была в том, что ответ, пришедший ему в голову, удивил даже его самого, что не могло не добавить ему уверенности.

- Я даю тебе... э-э, разрешение, находить во мне все, что тебе не нравится. Если это так, значит, мне стоит перебороть это и узнать что-то новое. И я не хочу, чтобы это во мне искал кто-либо кроме тебя. – слова его были несвязными, фраза неточной и неуклюжей, но она была правдой, он это осознавал.

И также он начал осознавать, что это его обещание означает.

Он что, действительно сказал это?

Неужели время, проведенное рядом с Курцом Вебером, так на нем сказалось?

Канаме вздохнула. Соске не знал, что выражает этот вздох. Довольство или разочарование? Неужели он опять сделал все не так? Ну, это не в первый раз...

- Думаю я начну с того, что пока просто поймаю тебя на слове, Соске. Нечего торопиться и забегать в перед, ведь так? – Канаме взяла его за руку. Она все еще пыталась понять, как так он внезапно изменился. Стоило ли вообще ей на что-либо надеяться, зная, что это Соске? Сколько раз это уже было? Каждый раз, когда она думала, что он идет на сближение, он делал или говорил что-то, что показывало, как глубоко она ошибалась.

- Нет смысла спешить и делать ошибки, что не стоит и допускать. У нас еще будет уйма времени на все это, готова поспорить. – И Канаме принялась размахивать его руку туда сюда.

- Согласен. Однако, ошибки это не страшно. Жорж Клемансо сказал, "война это серия катастроф, что ведет к победе" Это уместные слова. Главное это упорство! – Соске ощущал себя до жути уверено, произнося это.

Ему еще столькому нужно было учиться...

- Неверно! - Канаме дернула его руку так, что он едва не упал. – Слова всяких отаку всегда ошибка и всегда приносят одни проблемы. – Она вонзила ногти ему в ладонь. – И... они... никогда... не бывают... упорными...

- Как это? Великий греческий генерал и историк сказал, что нация, что разделяет воинов и ученых добьется лишь того, что думать в ней будут трусы, а командовать глупцы, – он расправил плечи, готовясь защищать свою точку зрения. – Он также сказал, что мужчины не любят тех, кто подлаживаются под них, но уважают тех, кто с ними упорствует. – Канаме могла его уважать за то, что он стоит на своем...

- Оооой... - Канаме пнула его по голени. Когда он инстинктивно поднял ногу, она дернула его за руку вновь, сильнее, чем ей хотелось. В итоге Соске пришлось хвататься за нее, чтобы не упасть на землю.

Канаме сглотнула, сильно, но дальше не пошла, занятая изобретением подходящего ответа.

- Эти твои шуточки тебя не спасут, мистер! - Канаме притопнула ногой. – Этот твой грек давно помер, а твоя дальнейшая судьба все еще стоит под вопросом. – Она топнула вновь.

Женщинам нравится, когда под них подлаживаются. И тебе лучше научиться подчиняться мне... иногда... это пойдет на пользу... - она хотела сказать "тебе", но подумав, заменила на "нам обоим"

Соске убрал свои руки от Канаме и отступил на безопасную дистанцию.

- Думаю это спасет тебя от кучи побоев, если ты научишься вовремя идти со мной на мировую. – Канаме чуточку нахмурилась, ей не хотелось, чтобы Соске так уж рьяно убирал от нее руки.

- Черчилль сказал, "миротворец это тот, кто кормит крокодилов, надеясь что его они сожрут последнюю очередь" выдал Соске автоматически.

Со стороны Канаме донеслось зловещее шипение.

- Полагаю, Канаме, нам стоит отправляться домой, - осторожно заметил Соске. Он не хотел чтобы это восприняли как попытку отступления.

- Да, полагаю, стоит. – Канаме ухмыльнулась, найдя еще одну возможность поддеть Соске. – К тебе или ко мне? - Он ей еще заплатит за этих своих дохлых греков. И за крокодилов.


- Э-э... - Соске застыл.

Она что, шутит?

Неужто она собирается...

- И первый урок на сегодня будет это... - Канаме вновь схватила его за руку. – Мы идем держать за руки. Это приятно и вполне приличный способ, чтобы на людях касаться человека, что тебе не безразличен. – Она улыбнулась вновь. – Привыкай!

- Э-э... подтверждаю... прилично... касаться. - Соске попытался занести это на скрижали. В уме.

Канаме была несказанно удовлетворена тем тоном, каким он это сказал. Он явно был выбит из колеи. Так почему бы не атаковать его вновь, пока защита ослабла?

Черт.

Теперь уже она принялась думать по военному.

Ба-ака!

- Хмммм... - это звучало до жути близко к мурлыканью. – Прежде чем мы начнем в этом тренироваться, почему бы нам не попробовать что-нибудь менее приличное? Чисто в образовательных целях, знаешь ли? - Она обвила захваченную ей в плен руку Соске вокруг себя и придвинулась ближе. – Давай посмотрим, сможешь ли ты это освоить. Считай это домашней работой.

- Э-э... Канаме. – Соске снова взмок, начал прерывисто дышать и прочее, занервничав.

- Полагаю, сейчас самое время меня поцеловать, Соске. – Канаме не чувствовала себя так уж подавлено, выкручивая ему руки ради поцелуя. Временами без хорошего рывка за ошейник не обойдешься.

- Э-э... поцеловать... - Соске звучал так, словно готов был брякнуться в обморок, или еще что в этом роде.

- Поцеловать, Соске. По... це... луй... - Канаме прижалась к нему поплотнее. – Если только ты не хочешь пропустить все предварительные стадии разом.

Это произвело должный эффект.

- Поцелуй пойдет, Канаме. Коснуться губами друг друга. Также как я дела с Мизуки. – Соске прошел через это на удивление хорошо, хотя и пострадал немножко за небольшую ошибочку в конце.

- НЕТ! – Канаме явно не шутила. – Не как с Мизуки! Как со мной! Для удовольствия, а не ради какой-то глупой игры! – Канаме пристально глянула на него. – И тебе со мной не притворяться. Ты... меня... понял? – она зарделась, осознав, сколь требовательно это прозвучало.

- Э-э... понял. Э-э... теперь мне тебя целовать, да?.. - Соске казалось, что это все происходит вовсе не с ним. Должно быть это сон. Буквально недавно он сидел здесь и гадал, есть ли хоть какой-нибудь смысл оставаться ему здесь и дальше, и вот... Вот теперь он собирается сделать кое-что та так уж и простое, как кажется.

Поцеловаться на самом деле, без шуток.

Как только он ступит на этот путь, сможет ли он вернуться в случае чего назад?

Захочет ли он?

- Да. Если ты не хочешь снова получить... - это прозвучало как-то грубо. – И если ты и вправду хочешь, чтобы мне было приятно... - это уже было мягче, хотя и как-то сомнительно...

Соске колебался. Он чувствовал себя словно его выбрасывали в бой без карты и без инструктажа. Слова Пьера Корнеля подбодрили его "Где нет риска в бою, там не будет и славы триумфа"

Он наклонился к Канаме, собираясь поцеловать ее. Он собирался сделать это быстро и тут же отпрянуть, но это оказалось неосуществимым, когда Канаме обвила его обеими руками вокруг шеи, явно не желая отпускать его в ближайшее время.

И начав... и смущенный всей той бурей эмоций, ошеломивших его... Соске позволил Канаме взять главенство.

- Ну, это мы чуточку забежали вперед. Но, этого хватит... пока. – голос Канаме был явно счастливым.

Соске же чувствовал себя чуточку ошарашенным. Эксперимент был довольно приятным, и он с нетерпением ждал продолжения. Но часть его разума отреагировала на это менее радостно.

Стоило ли это делать?

Так ли должен вести себя специалист?


Ответ изумил его. Безрассудное поведение Канаме, похоже, сказалось и на нем. Он не был уверен, хорошо ли это, но он мог подумать над этим и позднее.

- Понятно. Я так понимаю, что дальше мы следуем к тому пункту, где ты раздеваешься вновь. Ты так и не закончила мне объяснять, что именно ты хотела, чтобы я тогда сделал. Если... - Да, он ослабил свою бдительность. Не было ему прощения. Он должен был предвидеть, что Канаме отреагирует ан его слова ударом, неважно, шутка это была или нет.

- Что-о?! Ур-род! - Канаме толкнула его со всей силы. Потеряв устойчивость он упал на траву. Прежде чем он успел среагировать, он уже катился вниз под откос, а Канаме наверху громко фыркнула.

Когда он наконец выбрался наверх, то она все еще ждала его. Она не стала извиняться, но он и не ждал этого. Это было бы полностью не в ее характере... как минимум до тех пор, пока она делает некоторые демонстративные замечания, или обосновывает свои поступки.

- Соске... - голос ее звучал счастливо, никакой злобы вообще. – И что же мне теперь с тобой делать? – Она испустила тяжелый вздох.

- Если этот вечер можно считать за норму... все что угодно... - Соске покачал головой.

Если это и было шуткой, то только отчасти.

Больно же, черт!

И, каким-то образом он чувствовал, что он упустила контроль над всей ситуацией в целом. И похоже, навсегда.

Женщины!

Они определенно опасны...

- Правильный ответ! – Канаме одарила его еще одним поцелуем, и, схватив за руку, потащила за собой.
___________________________________

ну наконец-то!!свершилось!!!мне так не хватало таких моментов в аниме!!!прям при каждой серии надеялась и ждала...и так все 3 сезона!эээх!мужчины!!!
конечно он выберет Чидори!!!он же не до такой степени дурак!теперь жди 4сезон-а когда начнется кто знает?обещяли что кино снимут на эту аниме)))уууряяаа!!
Likaris,у тя что нибудь еще осталось?

и опять Инуяша))))

Мир, покой и детский смех, нарушающий тишину впавшего в зимнюю спячку мира. Снег сделал поля и равнины волшебными, полными радости угодьями, превратил горы в гигантские сверкающие в свете луны и звезд бриллианты. И да - тишина. Забились в норы звери, люди в своих скромных жилищах жались поближе друг к другу и угасающим очагам, кутались в одеяла и прихлебывали чай - такой горячий, что иной неаккуратный ребенок нет-нет, да и обжигал губы.
За порогом одной избушки со светящимися изнутри окнами стояла молодая женщина. Она куталась в теплую флисовую куртку, на шее у нее был красный шарф, на руках - варежки, а на голове - шапочка в тон. Довершали портрет черные ботинки и теплое трико.
Шиппо - в оранжевой курточке, подарке из другого времени, - снова засмеялся и начал кувыркаться в свежевыпавшем снегу. Кагоме улыбнулась. Вчетвером с Мироку и Санго они уже слепили снеговика, и она стала победителем по снежкам, но Шиппо по-прежнему отказывался идти домой, хотя солнце давно село и мир вступил в сверкающее и таинственное царство ночи. Да оно и понятно: коль скоро даже сама она в свои восемнадцать по-прежнему обожала снежки, что уж тогда говорить про детство! Холодно, нет ли - снег всегда согревал душу и поднимал настроение, потому что снег - это игры и смех, это кувыркания и обнимашки, чтобы согреться, а самое главное - это Рождество, которое уже совсем рядом, прямо-таки за соседним углом.
Кагоме подумала о том, что дома наверняка уже все украсили - повесили омелу, расставили ароматные свечи, и мама наверняка достала свою коллекцию Санта-Клаусов - американскую диковинку, всегда занимающую главное место в гостиной. По всему храму сейчас, поди, сияют огоньки - разноцветные-разноцветные вдоль крыш, и золотые - по главной лестнице...
Кагоме любила Рождество и не могла припомнить, чтобы в декабре у нее хоть раз было плохое настроение. Наверное, потому и кольнуло под сердцем при мысли о том единственном, с кем так хотелось это хорошее настроение разделить.
Когда только-только начался снегопад, Инуяша не сумел скрыть детский восторг и вместе с Шиппо гонялся за снежинками, что повисали на его ресницах и таяли на щеках, - как есть мальчишка. И вот именно тогда, когда они придумывали, чем сегодня заняться и не сбегать ли Кагоме в свое время за санками, повеяло грустью-тоской, и над головами закружили ловцы душ, зовя в лес, к Священному Древу. Инуяшина радость моментально исчезла, уступив место смятению и предчувствию встречи. Лишь из-за одной женщины на его лице появлялось такое выражение.
Кикио.
Кагоме прекрасно помнила, как он обычно смотрел на бывшую возлюбленную - словно заранее извинялся за все, что собирался сделать. Она фыркнула, нахмурилась и напару с Шиппо отправилась к колодцу , и лисенок, сидя у нее на плече, шептал, что плевать и Инуяша-де все рано ее недостоин.
С тех пор минуло уже несколько часов. Санки, подарив им кучу радости и развлечений на окрестных горках (включая растянувшегося во весь рост Мироку - а нечего было засматриваться на проходящих красоток!), отдыхали у дома, снеговик был обряжен по всем правилам - с шарфом, морковкой и ведром, победитель по снежкам объявлен. И теперь Кагоме стояла и любовалась веселящимся напоследок Шиппо - тот не желал терять ни минуты удовольствия, ведь как знать, не растает ли снег к утру. И хотя оттепелью и не пахло, но Кагоме решила побаловать своего приемного сына - это позволяло остаться на улице...
...и ждать его.
Она вздохнула, переступила с ноги на ногу и начала рассеянно возить по снегу носком ботинка.
Она такая дурочка, да? И ждет того, что никогда не случится?.. Санго, Мироку, Шиппо и даже бабушка Каэдэ - все в один голос утверждали, что Инуяша ее любит. Дескать, нужно только проявить терпение и дождаться, когда он сам поставит точку в своей несложившейся любви к Кикио. Обычно Кагоме хватало этой мысли - в конце концов, она ведь любила его. Но иногда... вот как сегодня, например, она чувствовала себя дурой - влюбленной дурой, которая сидит и ждет у моря погоды.
Ведь в этот раз Инуяша , без сомнений, не вернется и наверняка следом за Кикио отправится из этого мира в иной, где и проведет остаток вечности, тогда как она, Кагоме, до гробовой доски проживет одна-одинешенька. Этот страх снедал ее каждый раз, когда Инуяша уходил: каждый раз, стоило появиться ловцам душ, Кагоме задумывалась о том дне, когда Инуяша уйдет навсегда. И душевных сил от этих размышлений раз за разом оставалось все меньше.
- Инуяша ... Ты где?.. - прошептала она. Теплое дыхание клубами вырвалось изо рта. - Цел ли?.. Жив ли?..
...вернешься ли ко мне?.. Пожалуйста, не уходи... не покидай меня...
- Кагоме!
Она подняла взгляд к веселящемуся Шиппо.
- Айда играть!
- Ну уж, Шиппо, - рассмеялась она, - поздно уже.
- Ну пожалуйста! Еще маленькую чуточку!..
Глядя на эту мордашку, нельзя сказать "нет". И потом, почему бы не отвлечься?..
- Уговорил. И во что же будем играть?
- Не знаю! Покажешь еще раз, как делать эту снежную штуку?
- Снежного ангела?
- Ага! Было весело!..
- Ну, ладно, - Кагоме подошла к Шиппо и легла в снег. - Раскинь руки и ноги... вот так и вот так... А теперь двигай ими туда-сюда, туда-сюда... - она показала. Ангел должен получиться на славу.
- Так? - помахал лапками Шиппо, и Кагоме хихикнула.
- Что-то вроде.
- Ты надо мной смеешься, - надулся кицунэ, так что пришлось состроить самую серьезную мину и прижать малыша к груди:
- Ничего подобного!.. Какой же ты милый!.. - и, зачерпнув снега, Кагоме вдруг хлопнула его Шиппо на макушку.
- Эй!!! Так нечестно!!!
Он тоже схватил горстишку снега, кинул в ответ - и попал прямиком за шиворот. Кагоме вздрогнула, захохотала и не осталась в долгу - пару минут спустя битва была в самом разгаре.
Смех звенел над деревней и донесся даже до леса, из которого по направлению к хижине Каэдэ шел молодой мужчина. Его собачьи уши дрогнули, когда он приблизился достаточно, чтобы понять, кому принадлежит один из этих голосов, и на губах появилась мягкая улыбка. Через некоторое время уже и дом показался. Мироку, Санго и старуха, похоже, сидели внутри, а Кагоме с Шиппо кувыркались в сугробах, хохотали и швырялись снегом.
Кагоме - румяная, красивая, с влажными от снега волосами...
Словно почувствовав его приближение, она подняла голову. Инуяша увидел распахнувшиеся глаза и почти услышал вздох облегчения. Он нахмурился: она за него волновалась?..
- Инуяша ! - взвыл Шиппо.
Дверь хижины открылась, теперь все четверо товарищей ждали инуяшиного возвращения и, без всяких сомнений, некоторых пояснений по поводу столь долгой отлучки.
Полудемон без раздумий протянул Кагоме руку, собираясь помочь подняться, но она помощи не приняла и встала сама. Ему как под дых дали, правда, стало полегче, когда он услышал едва различимое "слава богу...".
- Однако ж, долгонько тебя не было, - первой заговорила Санго. Инуяше был хорошо знаком этот суровый взгляд старшей сестры, всегда готовой встать на защиту младшей. - Ну, и что сегодня Кикио говорила?
Кагоме, как ни странно, молчала. Это Инуяше совсем не понравилось. Тем не менее, он попытался все объяснить.
- У нее появились новости про Нараку - похоже, она знает, где его логово, и уверена в своей победе. Простите, что так задержался, но нам нужно было о многом переговорить.
- И только? - все взгляды сразу устремились на Кагоме, которая хмурилась, глядя в землю. - Поговорить и все?
Инуяша не сразу понял намек, а когда понял, набычился:
- А чем мы еще могли заниматься?
Ее глаза вспыхнули:
- Ты знаешь, о чем я.
Все моментально почувствовали себя лишними и попятились обратно в дом... впрочем, оттуда все было прекрасно слышно.
- Кагоме, ничего не было. Почему ты мне не веришь?
Он покосилась в его сторону, и глаза померкли, словно в приступе боли.
- Ты слишком долго не возвращался. Я... беспокоилась.
Ничего подобного Инуяша не ожидал. Пойманный врасплох, он сник, но это не помешало ему продолжать бухтеть:
- Да ладно тебе, Кагоме... Ничего не случилось.
Она смотрела в сторону, но он все-таки услышал:
- Случилось. Еще как случилось.
- Что ты бурчишь, женщина?.. - одним прыжком полудемон оказался перед Кагоме, перегородив дорогу в дом.
Такое обращение только подлило масла в огонь – ее темперамент взял свое:
- Сказала, что сегодня ничего не случилось, и ты вернулся. А как насчет следующего?
- Какого еще следующего? - не понял он.
В уголках ее глаз заблестели слезы.
- Да ты хоть понимаешь, каково это - сидеть и ждать, когда ты уходишь к ней, Инуяша ?! Знаешь, каково это - гадать, вернешься ты или нет? Каждый раз, когда ты уходишь, я боюсь, что ты можешь махнуть на все рукой и отправиться вместе с Кикио в преисподнюю!..
- Кагоме...
Неужели это правда?..
- Ясное дело, я вернусь!.. Кагоме, я поклялся убить Нараку, разве ж могу бросить все на полдороги и куда-то свалить? И потом, у нас еще Камень не собран!
Кагоме скривилась: внутри появилось ощущение чего-то холодного и твердого.
- Само собой. Нараку. Камень. Господи, и как это я могла забыть о самом главном?
...А я совсем ничего для тебя не значу, да?.. - в душе что-то надорвалось.
Но Инуяша не видел. И не слышал. И не мог понять.
Он смотрел ей в спину, смущенный, как черт знает что, и до самых кишок это состояние ненавидящий. Рука протянулась почти против его воли - Инуяша схватил и развернул Кагоме лицом к себе:
- Кагоме... - выдавил он, - ну я же сказал - между нами ничего не было... Или тебе еще что-то нужно?
А вот теперь она заплакала. Сразу начали мерзнуть щеки.
- Инуяша , если ты сам этого не понимаешь, то объяснять бессмысленно. - Кагоме почувствовала себя ужасно усталой - и от Нараку, и от Инуяши , и от этих нескончаемых сражений и с тем, и с другим, и - самое изматывающее - с собой и чувствами к полудемону и его вернувшейся в мир возлюбленной, которую она не могла ни принять, ни возненавидеть.
Повинуясь внезапному порыву, Кагоме схватила санки за тесемку и пошла по тропинке к старому колодцу .
- Ты куда? - нахмурился Инуяша .
- Домой.
- Кагоме, да ладно тебе! Сколько можно ерундой маяться?
Резкий разворот застал его врасплох.
- Не смей называть это ерундой, Инуяша ! Я терплю от тебя куда больше, чем стоило бы! Все друзья в один голос твердят, что шансов тебе давалось видимо-невидимо! И в кои-то веки я с ними согласна!
Кагоме зашагала дальше.
Инуяша ничего не понял.
Это вообще к чему? Какие-такие шансы? Он опять где-то облажался?
Чувствовать себя облажавшимся Инуяша не любил.
- Кагоме, блин, да скажи, наконец, что тебя за муха укусила!
- Уже сказала.
Что именно? Что беспокоилась за меня? Что-то тогда ты не больно-то и рада моему возвращению! - если честно, он хотел пошутить, но шутка не удалась, как с ужасом осознал Инуяша , когда Кагоме не притормозила, как он ожидал. Наоборот - ее плечи обрели еще более решительный разворот, и она прибавила шагу.
Она была рада его возвращению. Ужасно. Часть ее уже готовилась к самому худшему, ведь Инуяша никогда не покидал друзей так надолго - разве что отлучался к Тотосаю починить меч. И когда на опушке что-то засеребрилось - его шевелюра - от счастья Кагоме захотелось плакать. И она едва сдержалась.
Но потом она вспомнила о первопричине этих треволнений - вспомнила Кикио, и коварное подсознание обрисовало ситуацию, задержавшую его так надолго...Одну-единственную ситуацию, которая Кагоме пришлась не по вкусу.
Никуда не уходивший кошмар - воспоминание о том, как Кикио целовала его, а он не сопротивлялся. Много времени прошло - почти три года, но сцена намертво врезалась в сердце, оставив там шрам. И пошатнув доверие к Инуяше .
Кагоме пыталась. Правда, пыталась. И, говоря, что останется с ним столько, сколько он позволит, действительно имела это в виду, но иногда... иногда руки опускались и сил не оставалось. Совсем. Как, например, нынешним вечером.
- Кагоме, да отвечай же, черт тебя дери!
Оказывается, она крепко задумалась - Кагоме заморгала, но темпа не сбавила.
- Просто мне нужно побыть одной. Какое-то время.
- Зачем? - не отвязывался он.
...Затем что ты наплевал мне в душу и даже не понял этого.
- Во-первых, мне есть о чем подумать. А во-вторых, надо помочь дома - через две недели Рождество, как-никак!
- Но ты же вернулась всего два дня назад! - Инуяше не приходилось прилагать никаких усилий, чтобы не отстать. Вот показался колодец . Полудемон всплеснул руками: - Эй, слушай, мы ведь, кажется, хотели на твоих салазках покататься и построить какого-то там человека из снега!..
Кагоме спустила санки в колодезный сруб.
- Мы уже и покатались, и построили. Просто кое-кто был занят.
- Сколько повторять-то можно! - зарычал Инуяша . - Кикио что-то разузнала о Нараку и его слабых местах! Победа почти у нас в руках! А Нараку...
- Боже, да заткнись! - вдруг вскрикнула Кагоме и зажала руками уши. Инуяша тут же потрясенно умолк. - Тебя интересует только Нараку, Кикио и Камень! И все! Ты живешь одной местью - нет, это можно понять, не спорю, но временами мне нужно перевести дух! Тебе, кстати, не приходило в голову, что у Мироку-сама и Санго-чян тоже есть причины желать Нараку смерти? Однако это не помешало им повеселиться! - глаза Кагоме переполнялись любовью и болью, и у Инуяши ослабли колени: - Я хотела побыть сегодня с тобой, Инуяша !.. Просто с тобой... без всяких мыслей о Нараку... и Камне... - она умолкла, но он знал, что сейчас прозвучит.
- Кагоме, я...
Он тоже хотел провести этот день вместе с ней - хотел валяться в снегу и пихать снег ей за шиворот. Но смелости сказать это вслух не набрался.
- Прости, что я ушел. Клянусь, это только потому, что Кикио - наш козырь в победе над Нараку: она поможет вычислить его слабое место...
Холод из-под ложечки потек по всему телу. Кагоме устало вздохнула.
- Если она настолько для тебя важна, то ступай и охраняй ее день и ночь, а я вернусь домой. Может, если я перестану путаться у вас под ногами с дурацкими идеями, вы и управитесь быстрее... - она сдвинула брови. - Уж твоя Кикио точно не стала бы играть в снежки.
- Кагоме... - больше Инуяше сказать было нечего, и это все окончательно испортило.
Она развернулась:
- Я отпраздную Рождество дома, Инуяша . Когда вернусь, не знаю.
Но только она свесила ноги, его слова остановили ее... как всегда. Господи, и когда она успела стать такой бесхребетной?..
- Но ведь ты вернешься, правда, Кагоме?
Услышав в инуяшином голосе неуверенность и страх, Кагоме печально улыбнулась.
- Конечно, вернусь, Инуяша . Не бойся - тебе не придется ждать и гадать, как мне, - и прыгнула в колодец .
А Инуяша остался стоять и смотреть на то место, где она сидела мгновение назад.

***

- Так ты порвала со своим изменником, Кагоме-чян? - не отставала Юка, в голове которой уже роились разные варианты с участием Ходжо.
Кагоме раздраженно вздохнула:
- Нет, мы просто решили немного отдохнуть друг от друга.
- Да-да, именно так все и говорят, когда расходятся, - подначила Эри.
Кагоме хранила нетипичное молчание.
Прошло четыре дня, как она вернулась, и за это время Инуяша не появился ни разу. Может, она была чересчур резка?.. А разве он не платил ей той же монетой?
Кагоме тряхнула головой. Все, что она сказала, она сказала искренне - Инуяша получил по заслугам. И вообще, сколько можно твердить ему одно и то же и спускать с рук наплевательское отношение?
- А мне кажется, совершенно нормально, если люди решили побыть немного порознь, - мягко заметила Аюми.
- Ага, вот только этот парень наверняка мигом помчится к своей бывшей.
У Кагоме дернулось веко. Чтобы успокоить нервы, пришлось глотнуть водички.
- Если таким образом ты хотела меня подбодрить, Юка, то у тебя ничего не вышло.
Та покраснела и замолчала, благодаря чему - слава тебе господи - остаток обеда прошел в тишине.
После кафе Кагоме отправилась в магазин. Рождество - это подарки, причем не только родным здесь, но и друзьям из прошлого. Кагоме побрела по слякотным улицам Токио. С каждым шагом ботинки становились все мокрей, ноги начали неметь, и она тихонько поскуливала, жалея, что не прислушалась к совету мамы и не надела теплые носки.
В магазине было сущее столпотворение - собственно, и не удивительно, ведь до Рождества оставалось всего неделя. Кагоме покорно перемещалась вместе с толпой из одного отдела в другой, прикидывая что и кому преподнести. В итоге она купила Шиппо штаны, рукавички и шапку под цвет его новой курточки, Санго - жемчужную подвеску (у подруги не так уж и много красивых вещей) и белую кофту, Мироку-сама - книгу о поведении в присутствии дам и теплый джемпер. Увенчало все романтическое сердечко - замена тому, что она подарила Инуяше год назад и которое пало в жаркой битве с Нараку. Кагоме не знала, будет ли полудемон носить ее подарок, но коль скоро предыдущий он все же носил (хотя и полагал, что Кагоме не в курсе), попробовать стоило. Пусть его чувства отданы другой, ей нравилась мысль, что благодаря этому сердечку Инуяша вроде как станет "ее".
День близился к вечеру, кошелек опустел, и Кагоме с коробками и пакетами пошла к дверям, за которыми ждали резкий ветер и долгая дорога домой. Шедшая впереди женщина толкнула стеклянную дверь, и Кагоме, понадеявшись, что та обязательно придержит их, быстренько пристроилась сзади.
- Спа... ОЙ!!!
Ну и ну - женщина не озаботилась посмотреть, не идет ли кто следом, - Кагоме наскочила на дверь и, отброшенная, полетела назад... Как она ни старалась удержаться на ногах, гравитация победила - оставалось приготовиться к позорному падению на пол. В последний миг она почувствовала на спине чьи-то широкие ладони, которыми заканчивались чьи-то сильные руки, к которым прилагалась чья-то крепкая грудь. Сверткам повезло меньше - они-таки разлетелись в разные стороны. Кагоме замерла, не решаясь взглянуть в лицо спасителю, поэтому для начала решила поблагодарить:
- Спасибо.
- Не за что.
Голос был мужской - низкий и уверенный. Но при этом очень молодой. Руки отпустили ее талию, и Кагоме с любопытством повернулась. Стоило ей взглянуть ему в лицо, как с губ само собой сорвалось:
- Инуяша !
Быть того не может! Перед ней стоял мужчина, выглядящий так же, как ее полудемон в ночь новолуния: черные волосы, синие глаза, аккуратные черты лица, вот только волосы и близко не были такими длинными.
Но каким же образом...
- Виноват?.. - вклинился в ее мысли незнакомец, и Кагоме покраснела, представив, как сейчас выглядит со стороны.
- Извините, просто вы похожи на одного моего знакомого.
Молодой человек рассмеялся. Звук этот показался Кагоме инопланетным. Интересно, а как бы звучал смех Инуяши ? Печати тревог на лице незнакомца тоже не наблюдалось - видимо, ему не пришлось хлебнуть в жизни горя.
– Да ничего. Вообще, вы мне тоже кого-то напоминаете. Может, мы в прошлой жизни встречались, а?.. - он подмигнул.
Кагоме покраснела гуще и улыбнулась в ответ. Нет, это точно не Инуяша - полудемон в светских беседах выглядел дурак-дураком, слова вечно его не слушались, особенно если дело касалось ее.
И тут до нее дошел смысл прозвучавшей фразы.
Возможно ли?..
А вдруг этот парень - инуяшина...
- Эй, я опять что-то не то сказал?.. - он помахал рукой перед ее лицом.
- А?.. - Кагоме сморгнула. - Нет-нет... Вы... Если б не вы, растянулась бы тут во весь рост. Даже и не знаю, как вас благодарить.
Он поднял руку, прерывая:
- Вы уже сказали "спасибо", и потом, не мог же я дать вам упасть. Мне тогда не было бы прощения.
- Надеюсь, вы к себе не всегда так строги, - рассмеялась она.
Он пожал плечами:
- Ну, так как же вас зовут?..
Смущение рассеялось, Кагоме почувствовала себя куда уверенней и протянула руку:
- Кагоме. А вас?
- Кисё.
- Кисё?.. - мда-а-а... Возможно, он куда больше похож на Инуяшу , чем показалось на первый взгляд, коль скоро имя в переводе означает "тот, кто режет правду-матку"... В точности, как Инуяша .
- Э-э... Что-то не так с моим именем?..
- Нет-нет!
Кисё явно озадачился, но все равно продолжил улыбаться. Кагоме тут же попыталась представить, получилось бы такое беззаботное выражение лица у Инуяши , улыбайся тот больше.
- Давайте я донесу ваши свертки.
- Ой!.. - Кагоме оказалась поймана врасплох. - Что вы!.. Нет, как я могу...
- А собственно, почему?..
- Я живу далеко, и потом, у вас наверняка есть чем заняться.
Кисё пожал плечами:
- Отложу на попозже - ничего срочного. Иначе бы я не предложил.
- Но... - Кагоме отвела взгляд. - Вы мне уже помогли, так что я должна вас отблагодарить, - она не любила чувствовать себя обязанной. Очень.
- Мы потом об этом подумаем, - заверил Кисё. - Вы где живете?
- В храме Хигураши.
Его лицо просветлело:
- Ага, теперь я знаю, где вас видел! Несколько месяцев назад мы там были с семьей, и вы гонялись по двору за братом, требуя, насколько я помню, вернуть ваш презерватив.
- Боже! - Кагоме побагровела, как свекла. Она прекрасно помнила этот день, правда, Кисё в воспоминаниях не фигурировал. Точно: она, не заметив посетителей, наорала на Соту. - Я... в общем, ну, понимаете - друзья решили сыграть со мной дурацкую шутку. И подложили... это... мне в рюкзак. Но нашла его не только я, но и мой братец, и этот негодник угрожал отдать... это... э-э...
Он угрожал отдать презерватив Инуяше .
Кисё засмеялся.
- Понятно-понятно!.. Знакомо.
- Вот как? У вас тоже есть младший брат?
- Нет, родных нет, зато есть двоюродные, да такие шкодные!.. Они как раз приехали на праздники.
- Ясно... - Кагоме замерла, когда Кисё потянулся к ее сверткам и коробкам. - Эй, вы что это делаете?..
- Провожаю вас домой.
- Но я не...
- Знаю. Я сам напросился.
Она еще посопротивлялась, но в конце концов сдалась. Удивительное дело - судьба послала ей этого милейшего парня, возможно, инуяшину реинкарнацию в настоящем. А почему бы и нет, собственно? Уж если сама она перерожденная Кикио, то, без всяких сомнений, полудемон тут тоже в ком-то возродился. И, видимо, уцелела лишь человеческая его часть.
Эти мысли занимали Кагоме весь обратный путь - двадцать пять минут по морозцу, и она очутилась дома. Не терпелось заняться упаковыванием подарков, которые, будем надеяться, придутся друзьям по вкусу.
Кисё довел ее до самой двери, за что Кагоме презентовала ему самую теплую и широкую из всех своих благодарных улыбок.
- Огромное, просто преогромное вам спасибо. Если я могу что-то сделать для вас, просто скажите. В любое время - ведь вы теперь знаете, где я живу.
Он опять улыбнулся:
- Да ну, перестаньте. Мы с вами познакомились - разве это не здорово? - Кагоме смутилась, а он, подмигнув, пошел было прочь, но вдруг остановился. - Погодите... А вы действительно можете кое-что для меня сделать.
Это прозвучала как раз тогда, когда Кагоме уже взялась за дверную ручку:
- С удовольствием. И что же?
- Пообедайте со мной.
- А?.. - ничего подобного она не ожидала.
- Так противно, да?..
- Что?.. Нет, что вы! Конечно, нет! - Кагоме совершенно искренне понравилось его общество, однако в глубине души все же испытывала смешанные чувства при мысли о свидании не с Инуяшей . Именно потому Ходжо обычно и получал от ворот поворот.
- Тогда завтра в пять, хорошо?
- Я...
Да не "я", а " Инуяша "!
Но...
Кагоме тряхнула головой: это же просто благодарность.
- Конечно! И где?
- Как насчет нового итальянского ресторана?
- Чудесно, увидимся там!
Кагоме дождалась, когда Кисё уйдет, и только после этого, грохоча коробками и шурша свертками, ворвалась в дом:
- Мама, ты не поверишь - сегодня такое случилось!..

***
Неделя.
Ее не было уже целую неделю - ни ответа, ни привета. Инуяша проводил в ожидании у колодца дни напролет, прикидывая, не разозлится ли Кагоме, если он явится за ней сам. Тогда она, видать, здорово разозлилась - неизвестно, успела ли отойти. Все, что Инуяша знал, - виноват он. Как обычно.
Его уши поникли.
Кагоме, где ты?.. Почему не возвращаешься?
Он опустил голову и закрыл глаза.
- Почему ты не возвращаешься?.. Ты ведь всегда ко мне возвращалась...
Инуяша присел на корточки, облокотился на край сруба и опустил на руки голову. Пахло сосной, землей и, самое главное, - Кагоме. Потому-то он всегда торчал тут в ее отсутствие. Конечно, в лачуге Каэдэ запах тоже оставался, и Шиппо ей с ног до головы пах... Но у колодца все было иначе - он всегда хранил частичку ее и дарил Инуяше покой, пока Кагоме не возвращалась.
Если она вообще вернется.
Инуяша помотал головой.
Он сказала, что придет, мать ее, - огрызнулся он, ненавидя собственное сердце, с легкостью отрекавшееся от веры в девушку, которая всегда ему доверяла и учила, что он может доверять ей в ответ.
Но время шло, а весточки от Кагоме все не было... Инуяша мысленно вернулся к тому дню, когда убежал к Кикио, представил, о чем думала Кагоме, и внезапно почувствовал себя жутко виноватым. Оказывается, ждать так тяжело...
Ждать Кагоме - девушку, которую он...
- Кех, ща пойду и выясню, где там она, - сообщил он лесу, не подозревая о трех парах устремленных на него глаз.
...и фиг ты куда от меня уйдешь, - мысленно присовокупил он, перемахнул через бортик и понесся сквозь века. Магия колодца обняла его, потом ноги коснулись земли, и, сделав первый вдох, Инуяша удостоверился, что находится во времени Кагоме. А выбравшись наружу, убедился, что тут гораздо светлее, отчего небо казалось совсем темным. По всему двору висели фонарики, заливая золотистыми светом подтаявший снег. Но было все равно очень красиво.
Погодите... сколько ж он сегодня проторчал у колодца ? Если Кагоме узнает, как он маялся, ему не жить. Главное - чтобы друзья не заложили. Будем надеяться, что они не шпионили, хотя это вряд ли - скорее он обнимется с Нараку, чем они бросят свою дурацкую привычку..
В доме горел свет. Мама Кагоме позвала Соту ужинать.
Инуяша улыбнулся. Ему всегда нравилась атмосфера этого семейства, полная тепла и доброты - того, чего у него не было никогда и о чем он мечтал все детство. Наверное, отсюда и родилось ощущение, будто Кагоме подарила ему еще один шанс обрести семью. Стоило запрыгнуть в окошко ее комнаты, как запахло корицей и мятным свечками. Лестницу украшали букеты остролиста и гирлянды, снежинки-огоньки висели и на кухне, в гостиной красовались фигурки Санта Клаусов и какие-то коробки.
Кажется, он начал понимать, почему Кагоме столько трещала о Рождестве -дом сейчас выглядит еще уютней и теплей, если такое вообще можно вообразить. Проигнорировав уставившихся в телевизор Соту и деда, Инуяша отправился мимо гостиной прямиком в кухню - если Кагоме нет в комнате, то она, скорее всего, там. Однако там обнаружилась только госпожа Хигураши, чьи глаза, едва она увидела полудемона, вспыхнули:
- Инуяша !
Он, уже развернувшийся к выходу, остановился и попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривая и неуверенная.
- Ага, драсьте. Это... А... - он поскреб загривок, - это... А где Кагоме?
- Кагоме?.. - госпожа Хигураши оглянулась на дверь, словно ожидая, что дочь вот-вот появится, и покачала головой: - Они пошли поужинать. Но она вот-вот вернется.
- "Они"? - у Инуяши пересохло во рту. - Кто "они"? С кем она пошла - с девчонкой или... это... с парнем?..
- Что?.. - глаза госпожи Хигураши блеснули, она жестом пригласила Инуяшу присесть, придвинула тарелку с имбирными человечками. Он кивнул вместо благодарности, отгрыз одному голову и удовлетворенно захрустел . - С молодым человеком. Знаешь, это такая удивительная история...
Дальше Инуяша не слушал: Кагоме ужинает с парнем? А не она ли сама называла такие вещи "свиданиями"? И позвольте - разве на свидания ходят не затем, чтобы потом... - он сглотнул ком в горле и вскочил, уронив стул:
- Куда они пошли?
Госпожа Хигураши и глазом не моргнула - порывистость полудемона была ей не вновинку.
- Тут неподалеку новый ресторанчик открылся. Но подожди, Инуяша , я должна кое-что рассказать тебе об этом юноше до того, как ты притащишь Кагоме обратно, словно мешок картошки.
Полудемон сразу сбавил обороты и покраснел - вообще-то именно так он и собирался поступить... ну, может, еще выпустить кишки паразиту, осмелившемуся увести его Кагоме на свидание.
- Чего еще?..
Госпожа Хигураши взяла имбирного человечка, задумчиво откусила у него руку и заговорила.
- Кагоме вчера в магазине с ним познакомилась - он поддержал ее, когда она чуть не упала, а потом помог донести покупки до дома. В общем, в двух словах, он - твоя реинкарнация. Невероятно, правда?
Инуяша почувстововал, как замерзла в жилах кровь.
Ре...реинкарнация?.. Кагоме ужинает с мужчиной, похожим на него внешне, наверняка говорящим, как он, и - как знать - может быть, даже с такими же повадками... и отсутствием всех его проблем.
Инуяша сразу пожалел, что вообще пришел. Меньше знаешь - крепче спишь. Но теперь он уже не мог вернуться, не выяснив, что там происходит.
- Как мне найти то место?
- Очень просто - он только что открылся, там полно указателей, - госпожа Хигураши объяснила, как добраться, и Инуяша , без лишних слов натянув на уши бейсболку, выскочил в ночь, молясь, чтобы у Кагоме хватило ума понять разницу между ним и какой-то там реинкарнацией.
А если нет? А если ей все рано? Почему бы ей, собственно, не пожелать остаться с кем-нибудь в своем времени - с человеком, вне всякого сомнения, воспитанным (вон, и до дома ее проводил, паразит!), без всяких там заморочек и... без Кикио?..
Он сморщился. Холодный росточек ревности проклюнулся в сердце. Да, он ревновал и раньше, но так - никогда. Взять того же Когу - положа руку на сердце, интуитивно Инуяша чуял, что Кагоме волка не любит. Но сейчас ситуация другая - как сравниться с собственной копией? Лучшей копией? Копией, избавленной от всех его недостатков?
...Кагоме... Пожалуйста, не бросай меня.
Инуяша скакал по крышам, пока не увидел красную вывеску. Живот свело, когда он спрыгнул на землю. Так вот какое чувство испытывала Кагоме, когда рядом появлялась Кикио...
Инуяша разом понял куда больше, чем ему хотелось.

***
Кагоме снова расхохоталась. Только, понимаешь, собралась глотнуть водички, чтобы хоть немножко успокоиться, - и ничего не вышло!.. Да и как могло выйти, если напротив сидел симпатичный молодой человек и хохотал в голос, рассказывая, как малолетние двоюродные братцы однажды оставили его без штанов на улице зимой - не поверишь, пришлось обходить весь дом и лезть на второй этаж через окно!
- Ужас!.. - заливалась Кагоме.
- Не то слово, но я все равно их люблю. Явились извиняться, негодники, а у самих рты до ушей. Пришлось простить, а как иначе-то?..
Кагоме кивнула, подумав, что вот, к примеру, сыграй Шиппо похожую шутку с Инуяшей , живым бы точно не ушел. Если подумать, полудемон вообще редко обращался с лисенком по-доброму - вечно то по голове стукнет, то зашвырнет куда подальше. И все же... Ее взгляд потеплел, когда вспомнились маленькие знаки, доказывающие, что полудемону не наплевать: Инуяша учил Шиппо охотиться, хвалил - дескать, ух ты, прям дикий зверь! - хотя ярости в лисенке было не больше, чем в плюшевом медвежонке...
Инуяша ...
Она ужасно соскучилась, и даже Кисё - реинкарнация, нет ли, - делу не помогал. Да, внешне походили друг на друга, но Кисё был таким же Инуяшей , как она - Кикио. Непонятно, почему же до Инуяши все так долго доходит?..
- Невкусно? - вдруг спросил Кисё. Кагоме вздрогнула и посмотрела на него поверх свечей, встретившись с его восхищенным взглядом, и, покраснев, кивнула, чтобы тут же торопливо заработать вилкой:
- Очень вкусно! Ресторан просто чудо, спасибо за приглашение. Но за себя я все же заплачу сама.
- Ничего подобного, - тряхнул он головой, - ведь это моя идея.
- Ага - и от позора спас, и до дома довел, - подхватила Кагоме. - Хочешь, чтобы я по гроб жизни была тебе обязана?
Он глянул на нее без всякой многозначительности, но у Кагоме по спине пробежал холодок. Ах, если б только Инуяша умел так смотреть - так, словно она самая замечательная, самая прекрасная...
- А что, это можно устроить?..
Крыть оказалось нечем - Кагоме хихикнула и отвела взгляд:
- Судя по всему... - и осеклась, не договорив: сквозь стекло на нее смотрела пара янтарных глаз. - Ах!.. Сидеть!..
Инуяша исчез и что-то шмякнулось.
Теперь искренне недоумевал Кисё:
- Что-что?..
- Это... Сидеть долго вредно, - нашлась Кагоме, - пойду попудрю носик. Ты меня извинишь?..
Кисё рассмеялся: забавная... и ужасно милая. Такую девушку ему довелось встретить впервые.
- Конечно.
Кагоме выскочила на улицу, моментально замерзнув в свитерочке и короткой юбке - про пальто она впопыхах и не вспомнила. Да наплевать на пальто - куда важней распростершаяся в слякоти на тротуаре фигура.
- Инуяша ! - прошипела Кагоме, и он, вскочив на ноги, попер на нее с такой обидой в глазах, что она с трудом удержалась от желания кинуться ему на шею и расцеловать в обе щеки, чтобы хоть как-то утешить. Но нет. Ведь она на него еще сердится. Верно?
- Че за дела, Кагоме?! Твоя мать сказала, что этот парень - моя реинкарнация. Это правда?!
Кагоме ошеломленно захлопала глазами - даже зная инуяшин темперамент, подобного напора она не ожидала.
- По...понятия не имею, является ли он твоей реинкарнацией!.. Не могу же сбегать в прошлое и найти того, кто мог бы сравнить ваши ауры и сказать, совпадают они или нет...
- Но ты ведь так думаешь, да?.. - в инуяшином голосе зазвучало отчаяние и вся тревога, которую он испытал, увидев Кагоме... свою Кагоме... смеющейся над чем-то вместе с хмырем, что пялился на нее, как на свою собственность. Он зарычал. Кагоме должна смеяться только с ним. И никто не имеет права смотреть на нее таким макаром. Только он!
- Я честно не знаю, - смущенно призналась Кагоме. Инуяша заметил, что она подрагивает, и немедленно набросил ей на плечи свой хаори. Сразу стало тепло - не только телу, но и душе. Инуяша всегда такой заботливый... - Он действительно на тебя похож - даже по манере разговора, но это ровным счетом ничего не значит! В моем мире наверняка есть девушки, похожие на меня, как я, в свою очередь, похожа на Кикио... Как можно что-то утверждать?
- То есть, по-твоему, он - моя реинкарнация, - заело Инуяшу , - а иначе ты не пошла бы с ним есть, да?
- Я... - и тут Кагоме вдруг отчетливо поняла, к чему все идет. Добрые чувства как ветром сдуло. Она нахмурилась. - Нет, я пошла с ним поужинать вовсе не поэтому. Вчера он меня выручил, Инуяша , и я просто-таки обязана была его отблагодарить. И права отвергнуть его приглашение не имела.
- И как он тебя выручил, интересно знать?!
...Да что ж со мной такое?.. И чего это я вдруг взъелся?..
- Ну... - она потупилась. - Я выходила из магазина, а дверь возьми и захлопнись мне прямо в лицо - я упала бы, если б не он.
- Прости, - нахмурился Инуяша .
- За что?..
Он поднял голову, и их взгляды встретились:
- Прости, что меня там не оказалось.
- Инуяша ... - Кагоме несколько полегчало, и снова стало теплей. - Но ведь ты не можешь каждую секунду быть со мной.
- Но я пообещал защищать тебя.
- И защищаешь. Всегда защищаешь. И в этот раз никакой особой опасности, в общем, не было.
Полудемон фыркнул и отвернулся, принявшись разглядывать наполняющие улицы радужным сиянием желтые фонари, украшенные остролистом.
- Он что... и ведет себя так же, как я?..
- Нет, совсем по-другому, - не задумываясь, честно ответила Кагоме.
- И как же?
- Ну, он вежливей и смеется больше... Хотя и понятно, ведь у него было нормальное детство...
- Нормальное, ага, - Инуяша уставился себе под ноги. - Человек, значит, да? Не полукровка вроде меня?
- Инуяша , что ж ты такое говоришь?
- Он тебе больше нравится, да? - не унимался полудемон. - С ним проще, чем со мной, да?.. Хочешь остаться с ним?
Кагоме не ожидала ничего подобного настолько, что ее разобрал смех:
- Инуяша , да я с ним знакома без году неделя! Кто он, что он - понятия не имею, разве что знаю, что у него есть двоюродные братья и сестры, которые вечно хулиганят. О каких серьезных чувствах вообще можно говорить?..
- Но тебе хочется узнать, да?
- Ну, едва ли... Он, конечно, милый парень, но...
- Значит, ты решила узнать его поближе? - перебил, ломясь напролом, Инуяша .
Кагоме почувствовала, что начинает искрить.
- Может, ты позволишь мне договорить? Между нам ничего нет! У меня хватает здравого смысла видеть, что вы с ним - разные люди! Ты мне веришь?
И тут до нее дошло, что она фактически повторяет инуяшины слова, прозвучавшие перед тем, как она убежала домой. Нет, дежа-вю мы займемся позже. Сейчас актуальней настоящее.
Кагоме скрестила руки на груди:
- И потом, я думала, что больше тебе не нужна, ведь для победы над Нараку у тебя есть Кикио.
- Кагоме... - его голос завибрировал.
...Зачем же я примчался?.. Почему меня так задело, что она ушла с этим?..
- Ну... знаешь же - ты нужна мне, чтобы искать осколки Камня Душ...
Опс. А вот это он зря.
На мгновение застыв, Кагоме сдернула с плеч хаори и сунула его Инуяше в руки.
- Что ж, об этом можешь не волноваться. Неважно, что со мной происходит тут, я непременно приду, чтобы выполнить свой долг и собрать осколки, коль скоро именно я Камень и разбила.
От ее тона, от порывистости жеста, каким она вернула ему хаори, в инуяшином сердце что-то хрупнуло. Его вновь отвергали. И он не мог этого вынести. Не мог вынести мысли, что на него - лично на него - ей наплевать, что он больше ничего от нее не получит, не увидит, - ни улыбки рано поутру, ни сияющего взгляда, каким она смотрела только на него. Он никогда не признавался, но от этих взглядов - словно он бог на земле, словно даже такой, какой есть, он тоже хорош и даже может оставаться самим собой... - сердце начинало кувыркаться в груди
Он знал: Кагоме любит его - сама говорила, когда вытаскивала его с края бездны. И не раз. И однажды даже поцеловала. Губы до сих пор помнили тот поцелуй.
А теперь, когда Кагоме отвернулась, Инуяша осознал, как много она для него значит, какой неколебимой и верной все это время, что бы ни происходило, была ее любовь. Кагоме нужна ему - отчаянно, как воздух; ее радость была его радостью, ее боль жалила и его душу.
- Кагоме, стой! - он судорожно схватил ее за руку и снова развернул. Ее лицо осветило удивление. Она действительно собралась выслушать его слова.
- Я...
...я люблю тебя.
Но он не смог.
Миг молчания превратился в вечность. Превращались в минуты секунды. С каждой из них мир становился неуютней, и между ним и Кагоме поднималась стена, которой раньше не существовало.
Наконец, словно боевой дух покинул ее, Кагоме вздохнула и отвернулась:
- Инуяша , Кисё ждет. Мне бы не хотелось, чтобы он подумал, будто что-то случилось.
Одного имени соперника хватило, чтобы у Инуяши от ревности все поплыло в багровом мареве. Он сунул руки в рукава хаори:
- Разумеется, ты не хочешь, чтобы этот Кисё волновался... А мы - что мы, с нас не убудет - ничего страшного, если мы волнуемся, почему тебя так долго нет!..
Кагоме тут же передумала уходить. Глаза ее вспыхнули:
- Вот только не вздумай читать мне лекции! Ты даже не представляешь, через что я прошла за последние годы!..
Он учуял запах ее слез, но мужественно оттолкнул мысли о них, намертво вцепившись в свой гнев.
- Да каждый раз, когда ты к ней уходишь... когда ты слышишь ее имя... видишь ее... вспоминаешь о чем-то... - Кагоме не смогла продолжить и кинулась обратно в ресторан.
Слова вылетели из инуяшиного рта раньше, чем он сообразил, что и зачем говорит:
- Ах так! Ах вот ты как! Ну, если ты себе места найти не можешь, тогда вали к своему Кисё! Он ведь не такая дубина, как я, правда? И наверняка не будет тебя обижать!
- Я НЕ знаю, что он за человек, Инуяша ! - по щекам Кагоме текли слезы. - Но сейчас мне кажется, что, возможно, ты прав!
Больно. А когда Инуяше было больно, он делал больно в ответ:
- Ясно дело, прав, мать твою! Да положа руку на сердце, мне куда лучше с Кикио - она не устраивает сцен, выясняя, куда и зачем я хожу! И при себе на цепи, словно пса, не держит - позволяет быть независимым! - Кагоме застыла, но он не заметил и продолжил: - Да Кикио давным-давно освободила бы меня от ожерелья, а не держала бы в нем, как в ошейнике, боясь, что я сбегу!
Кагоме растеряно молчала, стиснув кулаки так, что побелели костяшки, и заметив это, Инуяша спросил себя, а не хватанул ли он лишку?.. Он ведь хотел докричаться до нее... а не заставить отгородиться окончательно.
Когда она в итоге подняла голову, от боли в ее глазах у него перехватило дыхание:
- Ты прав, Инуяша , - холодным шепотом произнесла Кагоме. - Она не боится потерять любимого, потому что твое сердце принадлежит ей с того мига, как она возродилась. Она никогда не чувствует ни страха, ни смятения, гадая, значит ли она что-нибудь для тебя. Не то что я. Но все в прошлом. И больше я тебя держать на привязи не собираюсь.
- Кагоме?.. - Инуяше стало очень страшно. Он точно зашел слишком далеко. Но Кагоме сделала ему больно... он испугался, что может потерять ее...
И потерял - только что, по собственной дурости.
Кагоме сделала шаг вперед, пряча глаза, чтобы случайно не встретиться взглядами и не позволить Инуяше увидеть свою растоптанную душу, взялась за ожерелье... И оно - столько лет связывавшее их - рассыпалась, покатилось бусинами по снегу, исчезло в слякоти, смешалось с грязью под ногами.
Инуяша разом почувстововал себя беспризорным и беззащитным.
Когда Кагоме отступила, он был бледен, как мел.
- Ты свободен, Инуяша . Ступай на все четыре стороны и делай, что вздумается.
Не добавив больше ни слова, она вернулась в ресторан. А полудемон остался на заснеженной улице, одинокий и напуганный - впервые после пробуждения от руки этой девушки с яркими глазами и таким же характером.

- Кагоме... что же я натворил...
Чтоб он провалился!!! Чтоб он провалился!!! Это ж надо так ее довести!..
Кагоме покрутила головой, изучая свое отражение в зеркале. Красные щеки, красные глаза, красный нос... Сразу видно, что ревела. Она попыталась придумать, как же скрыть это на скорую руку, ведь Кисё уже бог знает сколько ждет, а она, стоит развернуться к двери из туалета, по новой начинает плакать.
Боже, что же я наделала!..
Гадкие слова, снятое ожерелье... Снятое ожерелье, гадкие слова... Сможем ли мы все исправить?.. Как же случилось, что все этим закончилось?.. Какое-то мгновение - и вот... А ведь какую-то неделю назад она любовалась радующимся снегу Инуяшей ...
Семь дней.
Неужели их отношения - все эти три года - исчезнут в один миг? Неужели их настолько легко сломать? Неужели они настолько хрупки - хрупки, как закончившаяся трагедией давняя инуяшина любовь, от которой Кагоме все время пыталась высвободиться?..
- Нет!
Она снова уставилась на отражение в зеркале, словно это помогло бы проникнуть взглядом прямо в глубины души и разгадать все таящиеся там загадки. Да, она по-прежнему любит Инуяшу , но так ли, как в тот день, когда пообещала остаться с ним вопреки всему? Так ли, как тогда, когда рискуя всем, самой жизнью своей, кинулась ему на шею и поцеловала?
Нет.
Слезы опять потекли из глаз.
Она любит еще сильней, если такое вообще возможно. Она любит его так, что трудно дышать. Он - вся ее жизнь, словно она родилась лишь для того, чтобы чего-то ждать, ждать, а потом свалиться в колодец и наконец-то встретить его. Когда он страдает, у нее опускаются руки и нет сил идти дальше, когда он смеется, она вместе с ним парит под небесами.
Первым порывом было бросить Кисё и кинуться следом за Инуяшей и извиняться, извиняться, извиняться, пока язык не отвалится.
Я не хотела. Все совсем не так. Не хочу, чтобы ты ушел. Я не хочу освобождать тебя от связавших нас уз, ведь их не порвать, как какую-то нитку бус, пусть и волшебных.
Но в голове сразу прозвучала его фраза, остановив уже потянувшуюся к двери руку.
Она не держит меня при себе на цепи, словно пса, а позволяет быть независимым!
Нет, она пока не готова бежать за Инуяшей .
Вместо этого Кагоме еще раз посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы и приладила на губы лучезарную улыбку, способную хоть чуть-чуть замаскировать тусклую боль в глазах.
- Что стряслось? - спросил Кисё, стояло ей появиться. - Я уже собирался идти тебя искать. Все нормально?..
В его голосе столько беспокойства и заботы... Если б Инуяша был таким внимательным... Но тут Кагоме вспомнила, как, почувствовав, что она замерзла, полудемон без всяких раздумий укутал ее своим хаори...
А ведь он и без того заботлив...
- Прости. Там кто-то надушился ужасно едкими духами – у меня глаза заслезились, пришлось умываться и все такое... - она надеялась, что этого объяснения хватит.
Кисё ответил задумчивым взглядом, но тут же улыбнулся, кивнул и пододвинул Кагоме десерт, который подали в ее отсутствие. Она со вздохом взялась за вилку.
А вот Инуяша всегда знал, когда она говорила неправду, и не отвязывался, не выяснив, в чем дело. Реинкарнация, нет ли - Кисё не ее упрямый полудемон и никогда им не станет.
Ах, если б только Инуяша видел разницу между ней и Кикио...
- Ну, на чем там мы остановились? - весело спросила Кагоме. - А! Ты мне не дорассказал про твоих двоюродных братьев!..
- Что?.. Да... Ну так вот, они приехали на прошлой неделе и с тех пор просто житья мне не дают, - и Кисё начал очередную веселую историю, которую Кагоме слушала предельно сосредоточенно, пытаясь думать о чем угодно, но не об отпечатках инуяшиных пальцев, оставшихся на оконном стекле.
Он тебе больше нравится, да? С ним проще, чем со мной, да?.. Ты хочешь остаться с ним?
Кагоме вздохнула.
И когда она успела так влюбиться? Когда?.. Она не могла вспомнить - три года слились в одно восхитительное воспоминание, закаленное болью, самопожертвованием и безответной любовью...
Она подняла взгляд к Кисё - юноше, похожему на полудемона как две капли воды, - который сейчас радостно рассказывал о своей жизни, и поняла, что у него нет ни шанса. Она понятия не имела, был ли он реинкарнацией Инуяши или нет, но никакого значения это не имело - он не ее Инуяша , а обычный паренек, не знавший ни тревог, ни печалей. Да, Кисё больше смеялся, тем самым лишь обесценивая свою улыбку, ведь если Инуяша позволял себе ухмыльнуться, это значило, что он по-настоящему счастлив. А уж если полудемон хохотал, для Кагоме это звучало колокольчиками, звенящими над всем миром. А еще в глазах Кисё не было ни следа боли и страданий, ни грана инуяшиной жажды жить, жажды быть любимым и принятым. У него не было в запасе баек, как братья и сестры выставили его на улицу без штанов, не было спокойной уверенности человека, никогда не знавшего обид, никогда не отвергаемого только потому, что в его жилах течет не та кровь...
И все равно - именно Инуяшу Кагоме больше всех и любила.
Несовершенный, он был совершенен. Мир не уставал проверять его не прочность - еще в детстве отнял мать и отца, наградил старшим братом, ненавидящим его больше всего на свете, ополчил против него и людей, и демонов, заставил поверить, что та, кого он полюбил, предала... Но вопреки всему Инуяша не потерял способность улыбаться и желание защищать других. Вон, и хаори отдал без всяких раздумий, и Шиппо, когда тот чувствовал себя маленьким и бесполезным, на свой лад утешал, и Кохаку спас, лишь бы Санго была счастлива, и с похотливыми замашками Мироку мирился - друг, как-никак... И все это - после такого жуткого прошлого, что никто бы не удивился, стань Инуяша опаснее самого Нараку.
- Инуяша ... - Кагоме не осознала, что произнесла имя вслух, пока не заметила, что Кисё умолк. Она посмотрела на него и встретилась со взглядом в упор.
- Ты снова сказала это имя, - заметил он словно между прочим, но голос прозвучал заметно напряженней и стал еще больше похож на инуяшин... Впрочем, теперь полудемон мерещился ей во всех, даже в Кисё.
- Правда? - с фальшивым удивлением отозвалась Кагоме, категорически не желавшая демонстрировать свои чувства спутнику: милый юноша, незачем и его обижать.
- Правда, - Кисё рассеянно откусил кусочек творожного кекса и снова посмотрел на Кагоме. - Кто он?
- Почему ты решил, что это "он"?
Кисё хмыкнул:
- Я видел такое выражение лица и раньше, у других девушек. Когда речь заходит о парне, особенно о том, что нравится, у них всегда глаза поволокой подергиваются.
- Мда? - сразу захотелось вытащить зеркало и проверить, что там у нее с лицом. - Да нет, он - так, никто.
- Что-то заставляет меня усомниться, - Кисё категорически не желал менять тему. - Он кто? Просто знакомый? Или твой бывший? Или ты глаз на него положила?
...Вот и выкручивайся как хочешь, - подумала Кагоме. - И то, и то, и то. Хотя нет - уж точно не "просто знакомый". Да вдобавок еще и история с реинкарнацией...
- Ты все равно не поверишь... - в итоге произнесла она.
Он засмеялся - как всегда, солнечно и беззаботно.
- А ты попробуй. Я обожаю невероятные истории и идеи.
- В общем... Ну...
Кагоме совсем не хотелось рассказывать ни про колодец , ни про путешествия по времени, ни про мужчину всей своей жизни, чье реинкарнацией, судя по всему, был Кисё. Того, который жил и умер пятьсот лет назад...
Рука Кагоме замерла с не донесенной до шоколадного пирожного вилкой.
Жил... и умер?..
Нет, только не это, только не он!..
Как же она раньше не подумала: чтобы ей, Кагоме, стать реинкарнацией Кикио, той пришлось умереть - ведь только тогда душа может переродиться. Само собой, чтобы подобное случилось с душой Инуяши , он тоже должен... должен...
Горло перехватило так, что она не смогла сглотнуть комок.
- Кагоме, что с тобой? - встревожился Кисё, но она не слышала - сидела и смотрела в одну точку перед собой. Руки ходили ходуном.
- Кисё, извини, пожалуйста, - Кагоме вскочила, сдёрнула со спинки жакет, - я... мне нужно идти... - и убежала, не дав ему ни возможности спросить, что случилось, ни кинуться следом.
Ей было все равно - быстрей домой, быстрей к колодцу , быстрей к Инуяше .
Туфли не были приспособлены для бега по подмерзшему асфальту - Кагоме сбросила их и дальше помчалась в одних чулках. Ноги тут же онемели - она не заметила. Нужно догнать, нужно найти, нужно удостовериться, что он жив, что, порвав ожерелье, она ничего не разрушила... Что полтысячелетия - не помеха любви. Ей не вынести его смерти - не вынести мысли, что он не дожил даже до ее рождения и не узнал бы о ее существовании, если бы не то падение в колодец ...
Но... Стоит взглянуть правде в глаза: Инуяши в современном Токио нет. Никто не знал его, не верил в существование демонов, в притеснения полукровок, понятия не имел о Нараку; не оплакивал вырезанную деревню охотников, не видел ужаса на лице мужчины, которого пожирало проклятье, не плакал вместе с лишившимся отца лисенком...
Все ее друзья мертвы.
Это невыносимо.
Кагоме бежала обратно - чтобы увидеть, прикоснуться и убедиться, что с ними все в порядке.
- Инуяша ...

***
В средневековье опять начался снегопад, но Инуяша , по уши закопавшийся в мысли о своей разбитой (собственными руками!) жизни, холода не чувствовал. Поскрипывал под босыми ногами снег.
Прежде ему никогда не было так плохо - даже тогда, когда, обернувшись, он увидел направленную в грудь стрелу фальшивой Кикио. Тогда он сумел отгородиться яростью... теперь же его и подобной роскоши лишили.
Он потерял Кагоме - единственную, кого не заботило, демон он, человек или полудемон, - и потерял по собственной вине. Неспособный забыть давнишнее предательство, дал волю дурацкой ревности и неуверенности в себе. Позволил прошлому запятнать и любовь его, и будущее.
Теперь она больше не вернется.
- Кагоме...
Он остановился, разжал кулаки и уставился на лежащие в ладонях бусины. Когда за Кагоме захлопнулась дверь ресторана, Инуяша собрал их все до одной. Пусть хотя бы они останутся на память о ней... За мгновение до того, как она разорвала бусы, Инуяша их терпеть не мог, но теперь...
Они были его путеводной нитью, благодаря им Инуяша чувствовал, что принадлежит ей - странное, очень странное ощущение, почти супружеское. Наверное, ее нежелание отпускать его на свободу имело те же причины. А сколько раз заклинание спасало ему жизнь...
- Кагоме, я...
Он вспомнил, как пытался сказать о своих чувствах, но язык ровно узлом завязался.
Полудемон вздохнул. Изо рта вырвался клуб пара.
Каким же придурком он был - почему не сказал, зачем наворотил черт-те чего...
- Я люблю тебя.
Тишина леса, падающий снег, голые деревья вместо остролиста, теплых рождественских огней и любви, до которых пролегла пропасть в пятьсот лет. Она всегда говорила, что обожает Рождество - время радости и веселья, но для Инуяши это время отныне станет самым мучительным. Временем, когда его копия, безупречная, чистокровная, украла у него Кагоме.
До чего ж хреново ему стало, когда он их увидел: Кагоме чему-то смеялась, а парень, похожий на него-человека, ровно брат-близнец, улыбался, осыпал ее комплиментами... каких Инуяша отродясь говорить не умел. Разом пришло понимание, почему Кагоме не могла видеть его рядом с Кикио. Однако... - сердце затрепетало, - она все равно не уходила, оставалась рядом, сколько бы он ни убегал к сопернице, желая защитить, утешить... Чем это заканчивалось - лучше не вспоминать. Однажды Кагоме чуть не умерла, пока он несся в расставленную ловушку, думая, что Кикио жива, тогда как все полагали ее мертвой. Но даже тогда Кагоме его простила и исцелила Кикио, отравленную ядовитой аурой. Лишь бы он, Инуяша , был счастлив.
- Ох, Кагоме...
Она всегда дарила ему радость - как же он раньше не понимал, чего хочет?! И ее самопожертвование, и любящее сердце, и чистая душа - куда девались его глаза и мозги?!
А теперь все в прошлом...
- Инуяша !
Знакомый голос приплыл на тихом ветерке. Инуяша замер, навострив уши в сторону колодца , медленно повернулся, сначала не увидев ничего, а потом, не смея верить собственным глазам, попытался убедить себя, что это просто наваждение, дурацкая надежда, которая никак не желала уходить...
Но следом...
- Инуяша !
- Кагоме?..
И точно - Кагоме бежала к нему - растрепанная, красная, зареванная, одетая все в ту же короткую юбчонку и голубой свитер, но почему-то босая, что сбило Инуяшу с толку.
- Кагоме, как...
Она не дала ему возможности договорить - кинулась на шею с такой силой, что сшибла с ног и упала сама, хорошо еще, он среагировал и успел подхватить. Кагоме плюхнулась сверху и тут же уткнулась ему в плечо, обеими руками вцепившись в хаори.
- Инуяша , Инуяша ... - бормотала она, плача, - не умирай, ты только не умирай!
- Что?.. - переспросил он озадаченно. - Кто сказал, будто я собираюсь умирать?
Кагоме подняла голову, посмотрев на него с такой любовью и страданием в глазах, что у Инуяши мурашки вдоль позвоночника пробежали.
- Просто пока мы сидели с Кисё я подумала, что если он - твоя реинкарнация, хотя я в этом и не уверена, то, выходит, ты умер, ведь только так можно передать свою душу кому-нибудь другому! - выпалила она. Полудемон не сразу понял, о чем речь. - А я не хочу, чтобы ты умирал, Инуяша ! Не хочу с тобой больше расставаться! Мне все равно, реинкарнация он твоя или нет, ведь он - не ты! - Кагоме замотала головой и опять уткнулась ему в плечо: - Не ты, не ты!.. Ты прости меня - никто, никто тебя не заменит! Прости за то, что я наговорила, это все неправда, я не хотела... не думала... Я... Я... нет, думала, но все равно не хотела тебя обижать, и отпускать тебя тоже не хотела! Прости меня, я не хотела!.. Не хотела...
Она тараторила с такой скоростью, что Инуяша не успевал ничего понять - с таким же успехом можно было стоять под водопадом и пытаться поймать каждую капельку. Однако общий смысл уловил, и сердце начало отпускать.
Кагоме... хотела остаться с ним. Она решила остаться. Она его не бросит!..
Полудемона раздуло от гордости, в груди булькнуло и... он засмеялся - звонко, радостно, так чудесно, что Кагоме замерла, прислушиваясь: Инуяша - ее Инуяша - счастлив. Разве не ради этого она и живет? Но почему он смеется - неужели... - Кагоме обуял ужас, - неужели над ней?!
- Не смей! - вскинулась она. - Не смей надо мной насмехаться! Я... Я тебе душу открыла, а ты... А ты...
Но он все никак не мог успокоиться, и Кагоме против собственной воли почувствовала, что смешинка перескочила и на нее: уголки губ приподнялись...
- Ну ты и... паразит!.. - она шлепнула полудемона по плечу и тоже засмеялась.
Они хохотали и кувыркались в снегу, как дети, наконец-то нашедшие друг друга, пока глаза их наконец-то не встретились. Инуяша посерьезнел:
- Значит... - он сглотнул, - значит, ты все-таки не уйдешь?
Кагоме захлопала глазами:
- Я никогда этого не хотела, просто... просто подумала, что это ты решил от меня избавиться... Что не хочешь сидеть на привязи, как собака, что тебе нужна свобода...
Он скривился - эх, кабы можно было взять назад сказанное... Задним-то умом мы все сильны, а теперь уже поздно: слово - не воробей.
- Не нужна мне никакая свобода, Кагоме. И цепной собакой рядом с тобой себя я не чувствую.
- Да?.. - она подняла голову.
- Да. По-честному, когда ты уходишь, я не знаю, куда себя девать, - он покраснел. - Если не веришь, спроси у Мироку с Санго, что я делаю целыми днями в твое отсутствие.
Она и без того знала, однако решила придержать это при себе и просто улыбнулась:
- Я тоже скучаю, Инуяша . Рядом с тобой мне... спокойно... - пришел ее черед покраснеть. - И было ужасно странно, когда рядом со мной целый день был кто-то другой, не ты...
- Больше такого не произойдет, - проворчал полудемон, - уж поверь.
- Инуяша , но ведь ты не можешь себя ко мне приклеить, сам же понимаешь.
- Это почему? - фыркнул он.
- Потому что у тебя есть и другие обязательства. - Инуяша уставился на нее отсутствующим взглядом, и Кагоме указала на флакончик с осколками: - Забыл про Камень, дурачок? Тот самый, что мы уже три года собираем, тот самый, что я разбила?
- Да ладно - ты ж случайно, - машинально ответил он, и Кагоме замерла: Инуяша никогда не говорил ничего подобного...
- Пусть так, но теперь нужно его собрать. И искать осколки тебе придется не только тогда, когда я рядом.
- Без тебя я ими не занимаюсь, - отмахнулся он и спохватился, что сказал, когда уже было поздно. - Ну... То есть, не думай, будто я без тебя ни на что не способен, я и сам могу за ними охотиться, просто... Просто не люблю.
- Понятно, - Кагоме, как ни старалась сдержаться, все же улыбнулась. - Но есть и другие люди, которые нуждаются в твоей защите, а потому ты не можешь постоянно быть со мной.
Улыбки как не бывало. Оба понимали, о ком речь.
Кикио.
Все их разговоры рано или поздно заканчивались ею.
- Кагоме... - Инуяша не знал, как начать, - клянусь, я никогда больше тебя не оставлю. Однажды ты уже попадала в лапы Нараку... Никогда себе этого не прощу, - он сжался при мысли, как она, слабая, беспомощная, сражалась с сомкнувшейся вокруг нее тьмой, веря, что он, Инуяша , все же придет, спасет... А Нараку глумился, твердя, что этого не случится, потому что он любит другую...
- Я не сержусь, Инуяша ...
- Нет, это не то... Когда я нашел тебя в его лапах, когда понял, что ты боролась, пока меня водили за нос, я от стыда и злости чуть не умер. Никогда больше так не поступлю.
Кагоме вздохнула:
- Но ты всегда будешь нужен ей, Инуяша .
- Да, - он отвел взгляд и собрался с мыслями. - И я всегда помогу, чем могу. После всего, через что она прошла, я у нее в долгу. Но... - он замолчал и, прежде чем продолжить, попытался заглянуть Кагоме в глаза, - я должен ей только то, что должен. И большего отдавать не хочу.
Кагоме не ожидала такого ответа настолько, что отодвинулась от его потянувшейся к ее щеке руки:
- Инуяша ... ты это о чем?
И тут он сделал нечто невероятное - улыбнулся, да так, что боль, обиды и ярость перестали давить ему на плечи, пусть даже всего лишь на миг.
- Я хочу быть с тобой, Кагоме. Вот. - У Кагоме занялось дыхание. - Когда я думал, что потерял тебя навсегда, мне жить не хотелось... - он вытащил из рукава бусины порванного ожерелья. - Так было плохо...
Она смотрела на его ладонь, не зная, что сказать.
- Инуяша ... ты их собрал?.. - она подняла взгляд к его лицу. - А... зачем?..
Полудемон покраснел:
- Оно связывает меня с тобой, и... и в "сидеть", в общем, нет ничего такого страшного... - и все-таки поморщился.
Кагоме смотрела на бусины.
Он просит... вернуть заклятье?.. Но нет - должен же быть иной способ - что-то другое, а не магический ошейник, бесконечно ущемляющий его мужскую гордость. Обручальное кольцо, часы там серебряные - это еще туда сюда, это символ любви...
Кагоме нахмурилась. Нет, довольно унижений.
Но что дать ему взамен?
Ответ пришел мгновенно - она улыбнулась и сунула руку в карман, нащупав бархатную коробочку. Инуяша следил за ее мимикой со все нарастающим напряжением.
- Ты... ты не хочешь надевать на меня ожерелье? Не хочешь, чтобы мы...
Она не желает иметь с ним ничего общего?..
- Я придумала кое-что получше, - Кагоме сунула коробочку ему в руки, и Инуяша , ссыпав бусы обратно в рукав, настороженно принял подарок.
- Это что?.. - недавно возмущавшийся, что его держат за собаку, он первым делом коробку обнюхал.
- Вообще-то это подарок на Рождество, - улыбнулась Кагоме, - но, кажется, сейчас будет в самый раз. Не обязательно же день в день, правда?..
- А что это?..
- Открой и увидишь.
Инуяша неуверенно поддел крышку и ахнул, увидев внутри золотую подвеску - точь-в-точь такую же, какую она уже дарила ему. Хотя нет - эта была побольше и с их инициалами. А внутри... Раскрыв, он слева увидел себя с высокомерной ухмылкой во весь рот, а с фотографии справа ему улыбнулась Кагоме.
Он не знал, что сказать. Кагоме молчание встревожило - а может, идея с кулоном действительно была глупостью?..
- Тот ты потерял... Нет-нет, ничего страшного, - сбивчиво заторопилась она. - Вот я и подумала - может, если то ты носил, то наденешь и это?.. - она покраснела, встретившись с ним глазами, и отвернулась в сторону. - Конечно... я понимаю - наверное, мне просто хочется быть связанной с тобой чем-то другим, не волшебным ожерельем. Его надели на тебя из страха, а это я даю тебе потому, что люблю...
Люблю.
Слово нахлынуло теплой волной. Раньше он слышал, как она говорила это остальным и, кажется, даже ему - тогда, в плену у Кагуи... Но так - прямо в лицо, без всякого повода...
- Кагоме...
- Нет-нет, я знаю, ты ничего такого не испытываешь, - перебила она, ерзая от неловкости, - и любишь другую, но... Я устала молчать, Инуяша ...
Он сунул коробку за пазуху и распахнул объятия. Кагоме тихонько ахнула, когда Инуяша потерся щекой о ее макушку.
- Я не люблю никаких "других", Кагоме, - выдавил он, чувствуя, как с каждым словом, которое так долго не получалось произнести вслух, на душе становится легче.
- Разве?.. Но я думала...
- Нет... И давно... - он заглянул в ее глаза, чтобы набраться смелости и наконец-то произнести то, что знал давным-давно. - Я... я тебя люблю.
Признание прозвучало тихо, нежно, трепетно и застенчиво - сердце Кагоме тут же растаяло в теплую лужицу. Мужчины обычно обставляют свое признание пафосной романтикой - цветами, ужином, побрякушками, а Инуяша ... Инуяша просто сказал правду, и зная, как это для него непросто, Кагоме о большем и мечтать не могла.
- А я - тебя, - видя его уязвимость и неуверенность, без колебаний отозвалась она и, достав кулон из коробочки, расстегнула цепочку. - Люблю за смелость, за доброту... - замочек щелкнул, застегиваясь, - за твое огромное сердце, за то, что ты все делаешь правильно... - она отодвинулась, любуясь получившимся результатом. - Но больше всего я люблю тебя за то, что ты - это ты.
- Кагоме... - сколько раз он произнес ее имя? А сколько раз не хотел верить, гнал прочь возможность, что кому-то он - грязный полукровка - может быть небезразличен?..
- Можешь мне не верить, - теплая улыбка вернулась на ее губы, - я понимаю - всю твою жизнь на тебя невесть что наговаривали... Но уверена, однажды ты начнешь видеть себя таким, каким вижу тебя я... - она потянулась и поцеловала его в щеку. - А ты - замечательный. Лучший на свете.
- Лучший на свете?.. - ничего подобного в инуяшиной голове не укладывалось, но в этот миг он был готов поверить всему, что бы она ни сказала. Щека в том месте, где ее коснулись губы, заалела. Инуяша потянулся, подхватил Кагоме под затылок, его уши нервно дрогнули и развернулись вперед. Его целовали - дважды, но он сам никогда никого не целовал (и даже не пытался, - мысленно проворчал он).
Когда их губы соприкоснулись, это было настолько невинно и нежно, что защемило сердце.
...Такой нежности просто не бывает на свете, - подумал он, всю свою жизнь закалявший душу и тело, чтобы выжить. Последние слезы иссякли после смерти матери, исчезло сострадание - он превратился в пустую, грубую оболочку того, кем был когда-то.
Кагоме отстранилась. Ее губы шевельнулись. Она наклонилась и поцеловала его снова...
И все выстроенные Инуяшей барьеры рухнули.
...Потом он встретил Кикио - первого, кто дал ему шанс на нормальную жизнь. Она попросила его стать человеком, и, боясь оказаться отвергнутым, он согласился, позже почувствовав и обиду, и сожаление от того, что предстояло отказаться от частицы себя. Но коль скоро другого пути не было...
Кагоме обняла его за шею, а он крепче перехватил ее за талию. Пустая коробочка соскользнула с коленей в снег.
Она родилась спустя полтысячелетия. Она смеялась с ним и плакала, защищала его изо всех своих сил... И Инуяша почувствовал то, что никогда прежде не чувствовал, - счастье от того, что жизнь именно такая. Радость от того, что он такой, какой есть, - полудемон, что он живет, что рядом с ним смелая и отчаянная девушка.
Кагоме.
Она всегда возвращалась. Всегда, даже в ночь, когда он наплевал ей в душу - вернулась, плача от страха перед тем, что может навсегда его лишиться, и извинилась, хотя извиняться должен был он.
Он не заслужил ее. Но когда она - раскрасневшаяся, с припухшими губами - отстранилась глотнуть воздуха, Инуяша подумал - ну и пусть. Заслужил, нет ли - неважно. Он больше никогда ее не потеряет.
- Останешься со мной?.. - спросил он, услышав к собственному смущению по-щенячьи жалобные нотки с голосе.
продолжение следует
_________________

Няяя))) если ещё что есть выкладывай)))
Вот ещё есть фик по тревоге ловите)))


Так бегать кругами по лесу, пока за тобой гоняются телохранители разъяренного фермера, это, с твоей стороны здорово? Что, Соске, по твоему я ПОХОЖА на человека, которому ЭТО нравится? Масатами, должно быть, рассвирепел не на шутку. Не могу даже представить, ЧТО ты мог натворить, "спасая меня" из его "грязных лап".

ААА! Это еще что за нож?! Ты что, сдурел?! Соске, блин, ну почему КАЖДЫЙ БОЖИЙ РАЗ...

Ну почему я не могу просто получить обычный, спокойный, тихий вечер? Должно быть это будет чересчур скучно, наверное. Вот, на тебе... Теперь еще и сети... Шесть миллионов душ на этой чертовой планете и мне достался ты... Это только я такая везучая?

Соске, я хочу чтобы это все кончилось! Просто кончилось!

Нет, я вовсе не СЛИШКОМ злобная! Ты это заслужил.

Блин, теперь еще и змеи? Это еще что, Индиана ты, блин, Джонс?!

ЕДА?!!! Ага, точно, приятного аппетита. Ты откуда это свалился-то, а?!

ААА! Падаю, падаю, падаю... Блиин. Кто-нибудь...

О. Ну, хорошо, если хочешь побыть таким рыцарем и вытянуть меня наверх, пожалуйста. Ладно, я не против.

Ну вот, теперь еще и дождь. Зашибись. Блин, Киоко и остальные, должно быть, в беде! Некогда нам этой фигней заниматься!

Слава те господи, пещера! Убежище! Холодное, сырое, с эхом, но все же убежище.

Ууууй! Ну вот, я вся замерзла, я промокла насквозь и КАК ЖЕ Я УСТАЛА... Я пробегала по этому чертовому лесу весь вечер и...

Спальный мешок? Ты взял с собой спальный мешок? Где, блин, ты прятал его все время?!

Хммм... ну, как минимум, он уютный. Надеюсь, ты не замерзнешь и не заболеешь... ха, отаку не болеют.

Знаешь, Соске, временами я сомневаюсь, человек ли ты вообще.

Да заткнись ты... И вовсе я не свихнулась.

О, боже, как я устала... Мне нужна подушка.

Думаю я смогу примоститься к этому уступчику у стены...

Что?

О. Ладно. Тоже пойдет. А ты теплый, знаешь? Только не говори мне, что у тебя с собой и переносной обогреватель под этим твоим камуфляжем.

Нет, Соске. Это была просто шутка.

Да, я знаю, на поле боя шутки могут стать причиной смерти. Но мы НЕ на поле боя. Мы в пещере. И я замерзла и устала и мне бы хотелось, чтобы ты наконец заткнулся.

...и спасибо за спальный мешок, кстати.

- Да, очень удобно. И уютно, тоже.

- Хм? Нет, я не злюсь.

Правда.

Ты просто до жути раздражаешь, и все.

И я рада, что ты меня всегда защищаешь.

... знаешь, временами мне кажется, что я даже рада, что ты всегда со мной.

Устала... я так устала... а я говорила тебе, что ты очень удобен?

Нет, это не так уж и плохо. Ты вовсе не ослабляешь свою бдительность. И знаешь, это нормально, если ты ослабляешь свою бдительность со мною хоть иногда.

НЕТ, Соске, потому что мы друзья.

О...о. Я имела в виду, для меня это тоже очень многое значит.

Так тепло...

Что? О, нет... нет-нет-нет, просто... я же староста класса, я за всеми так слежу.

НЕТ, я вовсе не "Акцентирую свое внимание исключительно на тебе". И что это, блин, должно означать?

Ну-у, я хочу сказать, да ладно тебе... Ты же постоянный источник проблем! Вечные взрывы, стрельба... Блин, Соске, по моему ты вообще ходячая бомба с часовым механизмом! Это моя обязанность, присматривать за тобой, чтоб ты не устраивал лишних проблем.

Я знаю. Да, я знаю, что это твоя обязанность, защищать меня. Но знаешь, временами мне хочется... ну-у, разве ты не можешь, хоть иногда, вести себя нормально?

Нет, Соске, никто НЕ собирается, подбираться ко мне, и "причинять мне вред против моего желания", если ты ослабишь свою бдительность хоть на пять секунд.

Я ВОВСЕ не наивная.

Нечего на меня ТАК смотреть! Я СКАЗАЛА -- Я НЕ НАИВНАЯ, БЛИН!!! Я просто... я знаю, что когда я с тобой, я в безопасности. Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности.

Ммм... так тепло... Я тебе говорила, что ты теплый, нет?

Э-э... да? Ну, должно быть, я устала больше, чем думала.

Ты уверен, что ты и вправду хочешь оставаться на страже, и всю ночь не спать?

Вот как? Ты за мной присмотришь? Я тебе очень благодарна, знаешь?

Ммм... спать... так хочется спа-ать...

Это еще что было?

Соске? Ты что-то сказал?

Это было не то, что мне показалось, ведь так?

О. Ну ладно. Ну и тебе тоже "спокойной ночи".

Бака.
___________________________________

аааа, класс)))

продолжение
Кагоме приоткрыла глаза и улыбнулась, погладила его по щеке:
- Знаешь же, что останусь, Инуяша .
- Даже хотя я тебе гадостей наговорил?
- Даже.
- Но... - он мотнул головой: - Почему? Почему именно я?..
Кагоме пожала плечами:
- Откуда мне знать. Любовь - штука необъяснимая, анализу не поддающаяся. Я просто люблю тебя, а остальное неважно, - она наклонилась и снова целомудренно чмокнула его в губы, и стоило Инуяше податься навстречу, как детский смех сообщил, что время уединения закончилось. Следом за смехом прилетел снежок - прямиком в ухо. Инуяша с рычанием подмял Кагоме под себя.
- Шиппо, засранец! Чего приперся?
Но кицунэ знай себе заливался, глядя на дергающееся инуяшино ухо.
- Во как я метко! Это меня Кагоме научила.
- Кагоме? - Инуяша перевел взгляд к практически закопанной в сугроб девушке.
- И ведь попал, Инуяша ! - подскуливая от смеха, сказала она, выбираясь. - Ой, какой ты смешной!.. Ой, не могу!
- Кех.
Полудемон набычился: он терпеть не мог выглядеть идиотом. Припомнив, как Кагоме дурачилась с Шиппо, он зачерпнул полную горсть снега и шлепнул его ей на голову. Визг, вопли - она попыталась вывернуться, потом захохотала так, что у него зазвенело в ушах.
Глаза вспыхнули яростной радостью.
Моя.
Моя. Навсегда.
- Я тебе спасу, Кагоме!
И приятная инуяшина мысль оказалась изгажена снежком, влепившимся ему в лоб; пришлось вплотную заняться агрессором и убедиться, что тот явился не один - рядом с Шиппо готовила метательный снаряд Санго.
- С вами зевать нельзя... - коварным голосом заметил полудемон и кинулся в битву, метя снежком в истребительницу, однако стоило занести руку, как противнику опять подоспело подкрепление - удар в спину, снег за шиворот, ледяная струйка промеж лопаток...
За спиной с невинной улыбкой стоял Мироку.
- А вот Санго попрошу не обижать, Инуяша , - с веселой укоризной сказал монах.
- Вы че все на меня сегодня ополчились-то, а?
- Потому что ты пропустил последнюю игру в снежки! Так что получай по заслугам! - Кагоме даже не стала лепить снежок, просто швырнула в его сторону полсугроба - как раз в лицо и за пазуху, потому что Инуяша повернулся на голос. Остальные тут же последовали ее примеру, и прежде чем Инуяша успел сообразить, что к чему, он уже был весь в снегу, вернее - снег в нем: в ушах, в волосах, в рукавах, под одеждой.
- Бли-и-ин! Да холодно же!!!
Друзья только захохотали - оставалось уповать, что его заявления, что, дескать, любой мороз-холод ему нипочем, не оказались на поверку пустым бахвальством.
- Ага, сдаешься? - задорно спросила Кагоме, когда Инуяша развернулся.
- Ни за что... - басовито ответил он, и Кагоме позабыла даже про летящий в ее сторону снежок: по телу пробежали мурашки. Снежок ударил ее в плечо, рассыпался, попав за воротник свитера, потек по шее, и она только тут почувствовала, что, оказывается, промерзла до костей. Но до холода ли, когда тот, кого она так любила, только что признался в любви?.. Она смеялась, глядя, как ее полудемон на полной демонической скорости сносит в снег одного товарища за другим; и вот, все уже в сугробах - красные от смеха и холода, шмыгающие носами. А Инуяша повернулся и взглянул на нее. Улыбнулся - солнечно, ярко, так что защемило сердце, подошел и подал руку. Но вместо того чтобы подняться, как намеревалась, Кагоме, без всяких предупреждений, снова натолкала ему снега под хаори.
- Э-эй!!! - он отпрыгнул, поскользнулся и плюхнулся в на землю. - Ну и дела - моя женщина, моя собственная женщина строит против меня козни! Да как ты могла, Кагоме?! - он пытался говорить серьезным тоном, но не выдержал и прыснул.
- Ну-ну, по тебе театр плачет...
Кагоме снова передернуло - на этот раз от холода, и Инуяша , заметив это, нахмурился.
- Пора в дом.
- Ну погоди же! Ты так весело, давай последний разок!
- Кагоме, завтра наиграешься.
- А вдруг снег растает!..
- Иди в дом, - повторил он.
Она замотала головой:
- Да ну, перестань! Со мной ничего не случится, ведь мы же вместе...
...все друзья мертвы, - вспомнила она. - Они умерли до того, как я родилась на свет...
Внутри все сжалось, и уже не в первый раз Кагоме с благодарностью подумала о чудовище, затащившем ее в колодец . Если б сороконожка не почуяла Камень Душ...
- Что с тобой делать... - сдался Инуяша , снимая хаори и укутывая им Кагоме.
- А ты?
- Кех, порядок, - фыркнул он, но когда Кагоме обняла его за шею и прижалась к груди, отбрыкиваться не стал.
В лесу снова стало тихо.
- Значит, теперь вы с Кагоме поженитесь, да, Инуяша? - спросил Шиппо.
- ЧТО?! - хором гаркнула смущенная парочка, только сейчас сообразив, как выглядят со стороны их объятия.
- Но ведь после объяснения положено жениться, разве нет?
- Так ты за нами шпионил?! - взрыкнул Инуяша, а Кагоме рассмеялась. Полудемон перевел взгляд на охотницу и монаха: - И вы тоже, да? - ответом ему стала не требующая пояснений тишина. - Слушайте, вы хоть куда-нибудь можете не соваться?!
Мироку пожал плечами:
- Можем. Но только если дело не касается тебя или Кагоме-сама, друг мой. Мы, признаться, уж думали, что вы никогда не соберетесь.
- Ах ты ж... - напрягся полудемон, но Кагоме остановила его, и Инуяша обернулся навстречу ее сияющим, полным радости глазам.
- Перестань, Инуяша, я все равно бы рассказала... Так даже лучше - ничего не надо объяснять. И потом, - добавила она полушепотом, - я могу не стесняться того, что мне хочется тебя поцеловать.
У него вспыхнули щеки: такая прямолинейность совсем не в стиле Кагоме!..
- Эй, что на тебя нашло?..
- Жил бы ты в моем времени, знал бы, что такое сексуальная фрустрация. Да не сколько-то там, а целых три с половиной года.
Она поцеловала его - сначала вроде как в полушутку, но потом Инуяша потянул ее к себе, и оба разом позабыли про благодарную аудиторию, включая и одиннадцатилетнего мальчишку, для чьих глаз сцена совсем не предназначалась.
- Полагаю, уже если и они пришли к соглашению, то нам сам бог велел, - распахнув объятия, двинулся на Санго Мироку.
Охотница испуганно выставила вперед руки и уперлась ему в грудь, не подпуская ближе:
- Что ж вы такое творите, господин монах!..
- Разве ты не хочешь облобызать меня, Санго?.. - с хрипотцой спросил Мироку, блеснув глазами.
- Я... я... - охотница покраснела, и монах воспользовался ее замешательством. Она от неожиданности сначала даже не сопротивлялась, позволив ему припасть к ее губам, но через мгновение-другое очнулась, тут же придя в ярость: опять, опять веревки из нее вьет!
Звонкая оплеуха отвлекла Кагоме с Инуяшей - они отлепились друг и от друга и повернулись к Санго, из ушей которой разве что пар не шел, и Мироку с традиционным отпечатком пятерни на щеке и ликующей улыбкой на губах. Рядом качал головой Шиппо.
- Мироку, ты че-т многого хочешь: хорошо хоть Инуяша с Кагоме наконец-то разобрались...
Кагоме ткнулась Инуяше в плечо: они больше никогда не расстанутся. Вот он - лучший подарок на Рождество во все времена: самый замечательный полудемон на свете, который будет любить ее до скончания веков. Она прикоснулась кончиком пальца к цепочке на его шее.
Мой.
О большем и мечтать нельзя.
_________________

Прикольно
Вот нашла ещё один фик по ФМП)))
Представим, что в тот вечер атаки на силы Мифрила Леонардо решил не заявляться сам в квартиру к Чидори, а связаться с ней по средством резонанса.

Помним романтический настрой обоих в тот вечер. Что то теплое и согревающее было в груди Чидори, прямо под курткой. Они поднимались в лифте молча в предвкушении чего-то нового. Канаме не понимала почему Соске решил форсировать их отношения, конечно для обычного человека возраста семнадцати лет держать девушку за руку естественно, но для него это было фактическое признание в своих чувствах и Канаме не будучи дурой это прекрасно понимала. Когда они вошли на кухню она сразу завозилась у плиты в срочном порядке разгревая то, что осталось от предыдущего ужина.
Сагара чувствовал себя куда более смущенным, чем обычно. Когда то, давно-давно он чувствовал примерно такое же смущение и страх когда Канаме застала его на балконе в обнимку со своими панцу и сделала ему замечательный массаж битой для софтбола. Но сейчас ощущение было другим, он почему то боялся что либо неправильно сказать или повести себя. Оба в очередной раз поняли, что сегодня произойдет что то новое между ними. И оба этого боялись, но вместе с тем и ждали.

За много много километров от них Леонардо Тестаросса лениво поглядывал на монитор. Кто то зачем то решил докладывать ему о готовности и плане операции по ликвидации Мифрила. Лео подобное было до лампочки, он как никто другой прекрасно знал, что Мифрил падет под мощью Амальгамы так же легко как яичная скорлупа трескается от давления пресса. Он знал преимущество своих бронероботов над бронероботами Мифрила, ничто не помешает одержать эту победу. Тогда зачем угаваривать Чидоре добровольно сдаться? Ведь очевидно что она настроена к нему враждебно. В конце концов, когда операция начнется можно с ней связаться и поставить перед фактом либо добровольная сдача либо её за локти поведут Аласторы. Без поддержки Мифрила, которых в этом время будет отрезан от Канаме похитить её не составит никакого труда.

- Скажи, а что ты делал там, в Гонконге когда убежал от Мао?
- Я немного выпил.
- Ты выпил? - Чидоре заливисто засмеялась, затем посмотрела на серьезное лицо лицо Сагары и резко остановилась. Он не шутил, впрочем он почти никогда не шутил.
- А потом что?
Соске вспомнил и немного покраснел.
- Потом я познакомился с одной... дамой.
- Дамой значит... - не предвещающим ничего хорошего тоном произнесла Чидори. Они никогда не била Сагару из ревности, она всегда находила другой повод, что бы излить чувство ревности скрытно. - И чем вы занимались?
- Да так... немного посидели. Она мне о себе рассказывала.
- И все?
- Так точно!
- Странная какая то дама.
- Нет, ну разговаривали мы после этого немного. Я только сказал ей, что не хочу и ушёл. Она мне выпивку еще бросила.
- Стоп-стоп-стоп. Не хочешь чего?
- Ну... не знаю как сказать.
Канаме хитро улыбнулась, забрала у него тарелку затем свою и пошла мыть посуду.
- Значит пока я тебя искала ты шашни крутил верно?
- Шашни?
- Неважно. Так от чего ты там отнекивался с этой странной дамой?
- Она что то говорила о том, что будет нежной если это мой первый раз... не знаю что имела ввиду.
Канаме медленно-медленно повернула голову.
- Ты и правда не знаешь?
- Наверно она говорила про выпивку, но я не уверен.
- Дурак.
"Так вот не предприниму никаких действий и его изнасилует какая нибудь маньячка в подворотне. Он же тютя, даже не поймет что происходит.".
Она снова села перед ним и склонила голову на бок.
- А что она делала?
- Э... сложно описать.
- Покажи.
- Тебе это не понравится.
- А ты покажи. =)

- Операцию начинаем через пятнадцать секунд. Все подразделения на исходных позициях.
- Да мне плевать в принципе, - зевнул Лео и сосредоточился на мыслях Канаме.

Первый интимный опыт крайне редко оставляет положительные воспоминания, особенно если оба партнера неопытны. Правда бывают исключения, когда партнеры искренне любят друг друга. Канаме было немного страшно, но рано или поздно это должно было произойти, а Сагара решил, что этот процесс в чем то напоминает пробежку двоем. Главное помнить и ритме дыхания и не уставать, но и отвечать на поцелуи любимой. Однако в самый ответственный момент к сладким и томным вздохам Чидори добавился еле заметный бас, а глаза немного сменили цвет в пользу серого...

Спустя две недели в психиатрической больнице Сан-Франциско вошёл необычный посетитель. Азиат на очень дорогой машине. Он пришёл проведать пациента которому выделили целый этаж. Мистер Голд подошёл к ведущему психоаналитику и спросил:
- В чем дело?
- Он несет какую то околесицу... Напоминает смысловые галлюцинации. Мы не знаем что делать его разум настолько силен, что он даже гипнозу не поддается. Что могло вывести его из себя?
- Его можно видеть?
- Пожалуста, он безобиден. Правда иногда долбится головой о стены. Мы их обили, что бы он себе не навредил.
Последние слова мистер Голд уже не слышал. Он решительно вошёл в обширную палату и посмотрел на Леонардо. Волосы того были сильно запутаны и пропитаны холодным потом. Пряди слиплись друг с другом, одежда была покусана им же. Глаза постоянно метались из стороны в сторону а зрачки были постоянно сужены. Увидев, что к нему подошёл Мистер Голд Лео затараторил.
- Убейте меня.
- Сильвер, что с тобой?
- Меня ОТТРАХАЛ Сагара Соске!!!
- Чего?
- Он лишил меня девственности, оттрахал прямо в мою...
- Успокойтесь, мистер Сильвер. Что произошло.
Тестаросса окончательно потерял логику общения.
- Я... пытался связаться с ней. Это удалось быстро её разум в этот момент был открыт, я потом понял почему... и вдруг почувствовал боль. Такую боль, какую не хотел бы почувствовать ни один мужчина. Я хотел прервать контакт, но эмоции её переполняли, да она и сильнее меня ментально, ааааа!!! - он схватился руками за голову и со всей силы влепил ей в стену. - Убейте меня!!!
Мистер Голд вышел из палаты и сказал психиатору запереть Лео подальше.

Вот так без единого выстрела Сагара мог уничтожить Леонардо. Думать надо не только пистолетом.
___________________________________

как хорошо!спасибо!!я чуть не заплакала когда они ругатся начали)))а когда поцеловались-ююююхууу!!!!
откуда только вы все это берете?надеюсь это не все?у вас еще истории есть?