Ведьма 2000(мистический роман)

 » Ведьма 2000(мистический роман)  [ Завершено ]

Здравствуйте дорогие одноклубницы!Вот решила поделится с вами своим творчеством))Может слишком опрометчиво с моей стороны и в дальнейшем меня ждёт лишь град виртуальных

помидоров ...что ж это тоже неплохо, так как любой, пусть и негативный отклик в душе читателя это уже прогресс!Нет ничего хуже, чем равнодушие!!Но я всё же надеюсь, что

смогу затронуть более позитивные струнки в вашей душе и наш союз будет долгим и плодовитым и вместе мы переживём много всего интересного!Хотя многие могут подумать, мол зачем читать эту детскую беллиберду, но может всё же стоит рискнуть?!Вдруг вас ожидает сюрприз?!А теперь ближе к теме, а точнее к роману

Аннотация:
История юной ведьмы Оливии Уоррен. Которой предначертано Высшими Силами спасти Мир от хаоса, обрести силы о которых можно только мечтать и встретить свою истинную любовь.
Сможет ли она преодолеть все препятствия и выстоять под градом ударов от коварных врагов? Сможет ли удержать свою любовь и перекинуть мосток через разделяющую их с
возлюбленным пропасть? Удастся ли ей не потерять себя в той жестокой игре, что затеяла с нею судьба?

На эти и многие другие вопросы вы, дорогие читатели, сможете найти прочитав мой мистический роман "Ведьма 2000". Вы окунётесь в мир покрытых мраком тайн, могущественного колдовства, жестоких схваток Добра и Зла, пылкой страсти и головокружительной любви!!!

п.с. - Дорогие девушки выкладываю первые две главы и если вас заинтересует, то откликнитесь и я продолжу!


И так....

"Ведьма 2000"




Часть первая.
Начало
Глава 1.

Две недели до Хэллоуина.

Оливия сидела, нервно постукивая пальчиком с красивым маникюром по гладкой поверхности стола, и с нетерпением поглядывала на мистера Джонсона, который с пылом рассуждал весь урок о выделительной системе скунсов, что отнюдь не способствовало всплеску интереса со стороны класса. Взгляд девушки постоянно возвращался к часам, минутная стрелка которых, казалось, издеваясь над ней, ползла еле-еле, чем несказанно раздражала её. Ливия уже начала всерьёз размышлять над тем как бы, извернувшись и не привлекая внимания помочь себе и другим, а в частности этим каверзным стрелкам на циферблате часов и не устроить небольшое шоу. Всего одно верное движение руки и ветряная мельница позавидует обычным часикам

в скорости вращения их стрелок. Но со вздохом, казалось бы, исходящим из глубины её существа, она отбросила соблазнительную мысль. Сей небольшой инцидент не останется не замеченным и безнаказанным для нее. Конечно, потом можно будет всё спихнуть на неисправность, магнитные бури или на что-нибудь еще, но вот вряд ли бабка с матерью на это купаться! Она ведь дала клятвенное обещание никогда не использовать магию в корыстных целях и публично, а сорванный урок можно отнести к обеим категориям, подпадающим под запрет. Серьезным проступком это конечно не назовешь, но разочарование в ней родительниц было уже гарантировано, что само по себе было страшным наказанием и вызывало уныние. А несколько таких вот проступков, которые в итоге могут поставить под угрозу тайну их семьи, и всё, прости прощай смысл её, Оливии, существования. Она будет навеки отлучена от того, что вносило в жизнь особенность и хоть какое-то разнообразие.

«Почему же это негодное время не поторопится? Ему что, жалко??? А мистер Джонсон просто покорен скунсами, раз столько времени о них говорит. Хорошо, что я не позавтракала! Иначе точно бы опозорилась перед классом, исторгнув из себя содержимое своего желудка, от бурных восторгов и разглагольствования о внутренностях этих милых зверюшек» - подумала девушка тяжело вздохнув.
Нет, к скунсам она хорошо относилась, просто слушать такие подробности, о которых был способен рассказать только их преподаватель, было чрезвычайно трудно для нормальной психики.

Следует пояснить: Оливия, мать, бабка и всё поколение женщин её рода были… ведьмами. Весьма могущественными, практикующими и, конечно, добрыми. Ливию с самого детства готовили быть истинной наследницей своего рода, достойной славы своих прародительниц, а так же учили умению скрывать сей факт от посторонних глаз.
В таких маленьких городках, как Хэмптон, штата Вирджиния, где они жили, в людях ещё не погибли суеверия и страхи, относящиеся ко всему, что связано с ведьмами и их существованию. Добрые они или злые не имело никакого значения. Понимание у людей осталось на уровне средневековья. Правда, чаще всего прообразом ведьмы являлась старушенция с клюкой и обязательно на метле, с крючковатым носом, злобным смехом, в конической шляпе, да ещё непременно умеющая наводить порчу. Только этот образ был хорош для чародеек изображённых разве что в комиксах, но никак не для реально существующих. Но история Салема показала, что люди вряд ли будут готовы, когда-либо принять всю правду о таких как Ливия Уоррен и её родные.

Три года назад жизнь девушки коренным образом изменилась, так как она была посвящена в сан ведьмы, приняв наследие своих предков в полной мере, поклявшись защищать свой род, хранить тайну, а так же что её сила никогда не станет причиной несчастья для другого человека. Отныне она стала одной из тех, кто будет на стороне сил Света, в вечной борьбе с силами Тьмы.

Лив усмехнулась, уличить её в колдовской сущности трудно - внешность девушки совершенно не соответствовала внешности ведьмы в представлении простых смертных: длинноногая, стройная и грациозная, с огненно-рыжими кудрями и зелёными как у кошки глазами, которые словно изумруды впитали в себя красоту и радость всего сущего на земле. Черты её лица были тонки и классически правильными. Поэтому она неизменно ловила на себе восхищённые взгляды людей, где бы только не появилась. Но природа её одарила не только красотой, но и ясным, острым умом, добрым и отзывчивым сердцем, весёлым и находчивым нравом, что так же не оставалось не замеченным. Так что друзей и знакомых у Лив было достаточно. Впрочем, как и преданных поклонников, штабелями готовых укладываться к её ногам.

Однако никто из окружающих так и не смог проникнуть под покров тайны девушки и узнать, что Оливия Уоррен является ещё так же той, кто лишь одним щелчком своих тонких пальчиков в один миг может превратить человека в песчинку. Если бы конечно не одно «но»…
Клятва жгла, как калёное железо. А ей так порой хотелось наплевать на обещание и сотворить что-нибудь экстраординарное, вот например, как сейчас. Ливия передёрнула хрупкими плечиками и с раздражением во взоре покосилась на Билли Довсона, который битый час нагло пялился на её ножки, выгодно подчёркнутые коротким, небесно-голубого цвета платьем и ажурными чулками. Конечно, они стоили того, чтобы полюбоваться на них, что с удовольствием делало полшколы, но это стало её доставать и подталкивало к нарушению данных ею обетов.

От нарушения клятвы, данной всему сообществу ведьм, а так же бабке с мамой Ливию спас долгожданный звонок, прозвучавший для всего класса, как самая сладкая музыка на земле, словно песнь сирены, только несущая вместо погибели морякам, свободу и отдых от перезагрузки мозгов ученикам хэмптонской школы. Билли так же невероятно повезло. Он даже и не представлял насколько страшная участь его ждала бы если бы не прозвенел звонок, а ведьма, которую успел довести своими взглядами до крайней точки раздражения решилась на акт возмездия. Девушка с облегчением вздохнула, радуясь, что теперь наказания за использование магии ей не грозит, и неторопливо стала складывать книги в рюкзачок. Только радость, как оказалась, была преждевременной. Недоумок Довсон решив в очередной раз поиграть с огнём подкрался к ней вплотную, воспользовавшись моментом, когда Оливия отвлеклась и погрузилась в сборы. Лишь в последнее мгновение, когда он уже замахнулся, собираясь смачно шлепнуть её чуть пониже спины, она заметила вредительские действия и успела увернуться от потных рук парня.

-Довсон, ты идиот! - в ярости закричала Ливия, повернувшись к своему недругу.
Правда, к её огромному разочарованию мерзавец осознав, что его коварный замысел не удался, уже успел довольно шустро для своего грузного тела ретироваться. Он, сияя наглой улыбочкой, стоял у двери, что бы в следующую минуту, сделав ей ручкой, скрыться от возможного возмездия среди ребят, идущих по коридору.
«Ты у меня дождешься! И плевать на все! Вот побудешь жабой недели две, может, и мозги станут соображать! Выпученные глаза и природная гадливость есть, значит, особо сильных изменений не будет» - подумала с гневом девушка.

Эта мысль была до того приятная, что заставила её улыбнуться не смотря на клокотавшую в ней ярость, а воображение в довершение нарисовало огромную и противную, всю в бородавках, жабу по имени Билли, сидящую на кочке где-то в болоте и охотящуюся за всякими насекомыми.

Наконец собравшись, она подняла глаза на часы и негромко чертыхнулась: вот теперь, когда это абсолютно было ни к чему, негодное время полетело сломя голову, и она уже на пять минут опаздывала на встречу со своей лучшей подругой Сидни Лоуренс, которая ожидала её в школьном кафетерии. Схватив рюкзачок с книгами, Оливия выбежала из класса, про себя молясь, чтобы Сид, которая сама обожала опаздывать на встречи и жутко ненавидела опоздания других, её не придушила за это самое опоздание.
Кафетерий находился за вторым учебным корпусом школы, и, чтобы до него добраться, надо было ещё как минимум десять минут. Шагая туда, Оливия мысленно отсчитывала секунды, за которые Сидни её потом заставит рассчитаться сполна, и одновременно размышляла, как было бы замечательно, если бы можно было использовать магию открыто. Тогда она смогла уже через пару мгновений быть за столиком рядом с подругой. В детстве, прочитав о Гарри Поттере, она стала мечтать о школе, где она была бы такой, как все, и можно было бы себя не ограничивать многочисленными табу, не соблюдать и не хранить тайну и иметь возможность поделиться с другими. Но, повзрослев, она привыкла к этому, привыкла делать вид, что она такая, как все, и, ни чем не отличается от других людей. К тому же это был последний год в школе и скоро она поедет учиться в колледж. Чувство же зависти к маленькому волшебнику из книги прошло, заставляя теперь её улыбаться над мечтами детства.

Отдушину для ведьминского естества девушки, позволяющими ей расслабится, давали шабаши или карнавалы, которые проводились раз в три года в канун дня Всех Святых в месте, выбиравшемся старейшинами. Это незабываемое и чарующее действо, когда вволю можно было наговориться на самые разные ведовские темы, поделиться знаниями, послушать мудрые речи и поучиться у старших, а ещё веселиться, веселиться и ещё раз веселиться. В эту долгожданную ночь позволялось все. Магия, дремавшая в каждой из присутствующих на карнавале ведьме, брала верх над сдержанностью, оковы тайны спадали, и можно было не скрываться. Ты была среди своих.

Ливия улыбнулась, внутренне ликуя, - ведь ровно через две недели должно состояться это событие и мать с бабкой уже стали готовиться. Скоро…
Но, как всегда, предвкушение пришлось загнать глубоко внутрь, так как она в размышлениях достигла дверей кафетерия, за которыми её ожидала за одним из столиков разгневанная, жаждущая крови Сидни.

«Чувствую не видать мне карнавала, как своих ушей без зеркала. Сидни меня за 15 минут опоздания сотрёт в пыль и развеет по ветру на школьном дворе» - сглотнув подумала девушка.

Глубоко вздохнув, Оливия потянула дверь на себя, и, оглядев переполненный зал, шагнула с трепетом в душе навстречу расправе.
Кафетерий буквально гудел. Ребята заставляли свои подносы всевозможной едой, без умолку болтали и смеялись, сбиваясь за столиками в стайки. Ливии есть не особо хотелось, несмотря на то, что утром она не позавтракала, так что гигантская очередь возле кассы не волновала. Правда в любом случае ей не надо было бы стоять в ней, ведь кто-нибудь из поклонников, всегда готовых уступить своё место в очереди красотке Уоррен, найдется. Ливия же оглядела зал, про себя удивляясь, почему до сих пор не ощущает рук Сидни у себя на шее, дабы та могла придушить её за такой ужасный проступок, как опоздание. В конце концов, она нашла подругу, сидящую в одиночестве за последним столиком, который та давно монополизировала, и глядящую в окно с каким-то потерянным видом.

Оливия с некоторой опаской подошла к столу, заметив, что Сидни уже взяла для неё «Колу» и шоколад, без которого та не мыслила существования на планете Земля, что в никоей мере не отражалось на её фигуре. Надо сказать, что Сидни, с темпераментом необузданного мустанга, с виду абсолютно не соответствовала своему характеру. Она была миниатюрная, с белокурыми локонами, сегодня собранными в высокий хвост на затылке и голубыми бездонными глазами. Они были у неё изумительными и имели свойство менять свой цвет в зависимости от настроения девушки: лазурно-голубые – в часы прекрасного расположения духа и аметистовые – когда она была зла или чем-то недовольна. К тому же природа наградила Сидни точеной фигуркой и длинными стройными ногами, вводившими в искушение большую часть мужской половины их школы. В такие моменты как сейчас, которые, однако, были редким явлением,

Сидни напоминала кроткого и безобидного эльфа, в данный момент теребившего своими тонкими пальчиками рюши на кофточке. Ливия даже растрогалась, глядя на подружку. Вот только это было лишь временным состояние юной мисс Лоуренс. Достаточно было её разозлить или раззадорить, как тайфун, живший внутри, вырывался наружу, сметая всё на своём пути и в гоняя в трепет не подготовленного к подобному зрелищу человека. Но, не смотря на свой буйный нрав, Сид была ещё самой доброй и отзывчивой душой, когда-либо встречавшейся на жизненном пути Оливии. К тому же она единственная, кому девушка отважилась открыться и поведать свою тайну, с кем теперь могла поговорить не таясь. Именно Сидни дала ей своё дружеское участие, окружила пониманием, поделилась жизнерадостностью и жизнестойкостью, бившей из неё самой ключом, когда Ливия более всего нуждалась в поддержке. И она же помогла ей войти в незнакомое до селе окружение, адаптироваться в новой школе, после того как переехала в Хэмптон из Ричмонда, где ранее жила с родителями… до их развода.

Мирок Оливии рухнул, когда отец, больше не желавший ничего знать о колдовстве и о ведьмах в частности, ушел из семьи, к женщине и представления не имевшей, как написать хорошее заклинание или как сварить достойное зелье. Его вполне удовлетворило то, что она умела варить суп и могла составить список продуктов. Ко всему прочему теперь ему более не надо было слушать о разных загадочных вещах, которые невероятно сложно воспринимать в серьёз и понимать здравомыслящему человеку коим себя считал Ричард Ханниган. Ливия не винила его, а желала счастья, давно простив за слабость, как сделала и мама. К тому же, как она знала, мужчины долго не задерживались в её семье, так было испокон веков.

То, что для Ливии сделала и продолжала делать Сидни, было просто неоценимо. Оливия любила свою подругу, поэтому теперь созерцая её необычное поведение, начинало вызывать тревогу. Отсутствующий взгляд подруги и её нервно теребящие ткань руки - явный признак того, что случилось что-то, что крайне неприятное. Девушка решила, что стоит прервать тягостные раздумья и вернуть подругу в окружающую их действительность. Поэтому она, нарочито громко отодвинула стул и плюхнулась на него напротив Сидни, так что бы при этом ножки стула громко скрипнули по кафельному полу. Вот только секундой спустя, к своей досаде, Ливия могла констатировать тот факт, что её шумные действия не возымели должного эффекта. Ответной реакции на них не последовало. Немного подумав, она приступила ко второй попытки привести Сидни в чувство и желательно в движение. Мысленно попросив у неё прощения, девушка перегнулась через стол и быстро ущипнула подружку за руку. В то же мгновение Сид пришла в себя, сменив потерянное выражение лица, на крайне негодующее.

Теперь можно было с уверенностью сказать, что она заметила Оливию так как, что-то пробормотав, подруга метнула в её сторону гневный взгляд и потёрла место, куда пришёлся щипок. Девушка возрадовалась и, не смотря на недовольство некоторых «неблагодарных друзей», была крайне довольна своей изобретательностью. Ливия мило улыбнулась, ожидая выговора за свои действия, только Сидни её разочаровала: вместо того что бы отругать её, она просто молча стала рассматривать Оливию. Вот только вместо того, что бы успокоится и приняться за свою «Колу» девушка заволновалась, она ясно увидела во взгляде Сидни возникший интерес к своей персоне и её активную работу мозга. Сие могло значить лишь одно: подружка строит грандиозные планы и Оливия в них отведена не последняя роль.

«Мда…Сидни что-то замышляет. Ох, чует моё сердце, что я в стороне не останусь»- подумала девушка с трепетом, так как идеи Сид для неё добром редко когда кончались.
Ливия начала морально готовиться к грядущим испытаниям, но решила, что пора бы ей услышать об этом из уст самой Сидни и узнать, что за план зреет в её голове. Да ещё девушку интересовала причина, которая могла ввести подругу в состояние транса.

Через пару минут стало ясно, что причина довольно прозаична и зовут её, а точнее его - Грэг. Сидни, которая никогда не знала отбоя от парней всех мастей, умудрилась втрескаться в тихоню школы и теперь всячески добивалась своей цели – внимания парня, чем повергала того в дикий ужас. Это было не удивительно, так как несчастный просто не был к такому напору со стороны девушки и ежедневных «атак» с её стороны. Лив же, наблюдая за процессом покорения, считала, что они могли бы составить весьма колоритную парочку, прекрасно смотревшуюся друг с другом, так сказать - контраст внешности и характеров. На фоне высокого, широкоплечего Грэга, с открытым, излучавшим само добродушие лицом, к тому же с мягким характером и довольно покладистого по своей натуре, Сидни со своим с бурным темпераментом и «эльфийской» внешностью выглядела бы ослепительно. Только вот Грэг этого никак не понимал и всячески избегал напористую подружку, ввергая ту в пучину ярости или вот как сейчас, в омут тихой грусти и печали.
Оливии смешно было созерцать за такими мучениями, правда могла понять обе стороны, но вмешиваться в чужие отношения не любила, поэтому стойко держала нейтралитет, не реагируя на жалобы и провокации со стороны Сидни.

- Так, давай выкладывай, из-за чего твоя мордашка выражает такую печаль и лихорадочную работу мысли, что ты не заметила своей лучшей подруги?- спросила Оливия и неторопливо отхлебнула ставшую уже тёплой сладкую жидкость «Колы», готовясь слушать излияния подруги.

Ждать долго не пришлось. Состояние Сидни изменилось, причем кардинально: задумчивость и состояние транса мгновенно слетели. На смену им пришла ярость, запалив глаза подруги голубым пламенем, что выглядело довольно угрожающе и не предвещало виновнику гнева ничего хорошего. Губы её сжались в узкую полоску, а пальцы с такой силой сжали жестяную банку, что Оливия даже немного отодвинулась от стола в страхе быть запачканной, если та лопнет в руках подруги.

- Из-за чего? Из-за кого вернее будет сказать! – рявкнула Сидни и громко фыркнув, швырнула немного расплющенную «Колу» на стол, позволив Ливии вздохнуть с облегчением.
- Я так понимаю, Грэг вновь сбежал от тебя, как от чумы?- осведомилась она осторожно, хотя губы, будто сами собой расползались в широкой улыбке, но, едва увидев, как сузились глаза подруги в ответ на это, поспешно спрятала своё неуместное веселье.
- Что смешного? Что смешного в моих страданиях? Этот тупица просто не понимает счастья, выпавшего на его долю! Да ещё и не даёт мне это показать! Лив, вот скажи, почему мужчины, как животные - спасаются бегством? Это что, их основной инстинкт?- спросила Сидни с тяжёлым вздохом и с надеждой посмотрела на Оливию.
- Основной инстинкт у них немного другой,- произнесла Ливия и презрительно хмыкнула, - но побег подразумевается! Просто они не готовы к такому напору со стороны девушки, это их пугает. Они ведь изначально должны быть охотниками, а вот роль жертвы они не приемлют. А Грэг неспроста получил прозвище Тихоня, тут и мачо дрогнул бы, не то, что парень с таким чересчур уравновешенным характером.

- Ливия, может, ты его в лягушку на время превратишь?- спросила Сидни с надеждой и неким подхалимством во взоре посмотрела на подругу.- А я ему такой хороший аквариум куплю, будет вместе со мной жить, закормлю мушками там всякими, а как привыкнет ко мне, ты снова его человеком сделаешь.
Оливия строго взглянула на подругу, заставив ту умерить свой пыл.
- Хорошо, хорошо я поняла, не годится! – согласилась она, всё правильно поняв. - Не хочешь никого превращать, тогда свари какой-нибудь любовный эликсир или что-нибудь ещё! Ведьма ты или нет?

«Сегодня пресноводные очень популярны…» - Пронеслось в голове у Ливии, но вслух она этого решила не произносить, дабы не давать повод уличить себя в преступном желании: нарушить данные родительницам обещания и превратить Довсона в жабу.
- Сид, ты прекрасно знаешь, что мне запрещено применять свои способности во вред другим… и не надо мне возражать, - она быстро пресекла попытки подружки её перебить, - бабушка с мамой с меня самой шкурку снимут, если узнают. Тогда я уж точно никуда не поеду, а до карнавала осталось совсем немного времени и он обещает быть самым грандиозным, самым крупным за всю историю своего существования. Я непременно должна там быть! Прости, дорогая, не в этот раз.

Сидни осознав, что уговорить подругу не удастся и она в этом вопросе неприступна как скала, поникла и глаза её наполнились разочарованьем и печалью. Оливия же при этом испытала укор совести, словно совершила предательство, но, несмотря на это поддаваться на очередную провокацию была не намерена.
Память же укрепляя её в этом решении, услужливо напомнила о том, как она, поддавшись на уговоры Сидни, с помощью своего дара сорвала парик мистера Ричардсона, учителя математики во время занятия на глазах у целого класса. Потом по школе ещё долго ходили рассказы о том, как парик учителя вдруг поднялся в воздух на глазах у изумленного класса и самого преподавателя и, совершив в воздухе дивный пируэт, вылетел в окно, приземлившись прямехонько посредине школьного двора. Сидни и Оливия долго хохотали над выражением лица учителя, которого едва не хватил апоплексический удар. Правда дома, зато, что она позволила себе использовать магию прилюдно и забавы ради, родительницы устроили ей такую встряску, что девушка посчитала, что минутное веселье того не стоит.

- Да и я тебе объясняла, что любые чары, как и эффект от зелья, рассеются рано или поздно, к тому же это не останется без внимания моих родительниц, что тут же повлечёт за собой весьма плачевные последствия. Сид, ты достойна истинной любви, а не каких-то заменителей. Дай ему время, не дави и сбавь обороты, будь хитрее и умнее, женщины испокон веков наделены этими великими качествами, используй это наследие.
Оливия наблюдала, как на личике подруги отражается целая гамма противоречивых друг другу чувств, но, всё же, её распинания были не зря, и подружка таки отказалась от затеи сделать из Грэга симпатичного лягушонка. Как оказалось, теперь её ум занимало другое.

- Стоп, стоп, стоп! Ливия, я тебя поняла. Не надо мне твоих нравоучений и лекций, я их слышала. Просто я не могу сидеть, сложа руки, и ждать! Вдруг кто-нибудь окажется более проворным и уведёт его прямо у меня из-под носа?!
Ливия очень сомневалась, что найдутся достойные соперницы для Сидни, но всё же поспешила успокоить подругу, пока она вновь не вернулась к теме пресноводных в виде которого жаждала видеть строптивого Грэга.

- Тогда я таки дам тебе зелье, сделаешь из этой коварной разлучницы крысу.
Единственная, кто мог ею быть впоследствии «амурных диверсий», это – Кларисса, звезда школьной команды поддержки, которая люто ненавидела Сидни за то, что ранее та отбила у неё парня, и теперь не пропускала случая навредить. Оливия захохотала, представив эту чрезмерно раскрашенную фифу крысой, а миниатюрную подружку - хищной, опасной кошкой. Подруга, наверное, представила ту же картину и присоединилась к веселью Ливии.
На них тут же стали обращать внимание, пытаясь понять причину столь бурного веселья у закадычных подружек. Если бы каким-то образом они могли это узнать, удивление быстро бы сменилось ужасом или брезгливостью.

- Ладно, пошли, хищница, а то на литературу опоздаем.- Оливия грациозно поднялась со своего места, подхватив рюкзак.
- Лив, я, наверное, прогуляю… не готовилась абсолютно, а ты знаешь Марча, какой он дотошный в вопросах своего предмета, всю душу вытрясет. И чего нам в последнем году обучения достались преподаватели–параноики? Это несправедливо!- воскликнула девушка с возмущённым видом.
- Ой, да ладно, как всегда вывернешься. Ты натура творческая, что-нибудь придумаешь на ходу.- Недолго думая, Ливия схватила Сидни за руку и потянула за собой из кафетерия, ослепительно улыбнувшись парням, с восхищением глядевшим на неё.
- Да… Зря ты не идёшь на вечеринку, посвящённую дню Всех Святых, парни уже готовы устроить забастовку по этому поводу, а Тайлер Фоулер чуть не разрыдался. Как я слышала, он поспорил, что ты будешь его парой на вечеринке. Бедняга… На что он только надеется, сердце Оливии Уоррен неприступно, как Форт Норкс.
Оливия с усмешкой посмотрела на подругу, легко шагавшую рядом, глаза которой искрились смехом.
- Сид, ты прекрасно знаешь, я уж лучше вживую пообщаюсь с нечистью, чем буду наряжаться в нее. Карнавал меня более привлекает, нежели то, во что, в конечном счете, выльется торжество, да и приставания пьяных недоумков не терплю. Я бы, конечно, все-таки с тобой пошла за компанию, но мне повезло. А парня, который способен чем-нибудь меня удивить и поразить, пока не встретила, к тому же ты знаешь, как обстоят дела с мужчинами в нашем семействе.
Ливия усмехнулась и тряхнула рыжими локонами, весело подмигнув подруге. Перспектива остаться старой девой её нисколько не страшила, наоборот, она находила её довольно привлекательной. К страданиям она была не готова.
- Но ты уж, надеюсь, хорошо проведёшь время, Сид!
-Уж не сомневайся, я слышала, что Грэг там будет, и я уж точно своего не упущу.- Сидни улыбнулась своим мыслям и, подхватив Оливию под локоть, вошла в класс.


Глава 2.
Урок литературы Оливия любила и старалась не пропускать, в отличие от подруги, которая ненавидела читать. Особенно ей понравился курс античной литературы, поэтому, как только он появился в программе изучения, она записалась на факультатив. Ей нравилось читать о страстях тех давно ушедших в прошлое эпох, учиться мудрости у авторов, творивших на заре зарождения литературы, как вида искусства, да и вообще самого искусства в частности.

В те времена, люди не отмахивались, тихо посмеиваясь от того, к чему сейчас они относят в счёт легендам и вымыслу. Магия и волшебство имели место быть в жизни человечества. Древние пытались понять непонятное и изведать неизведанное. Алхимики в своих узких кельях, устроенных под лаборатории, уставленных всевозможными колбами и баночками с разноцветными жидкостями, пытались создать золото из подручных средств, а Священная Инквизиция боролась за чистоту вероисповедания, вычисляя еретиков и ведьм. То было славное и ужасное время…И Оливия любила погружаться в него, черпая силы и знания из древних фолиантов и толстых, с поблекшими желтыми страницами, томов книг.

Читала она много и с удовольствием, время от времени открывая и томик современной литературы, которая так же была достойна прочтения и ознакомления. Но великий Гомер с его неподвластными времени творениями: «Илиада» и «Одиссея»; Аристотель, отец многих наук, Еврипид, Сократ, Платон, Сапфо и другие, привлекали её гораздо больше. Многое, что было известно этим творцам, навеки останется неузнанным и непонятым. Оливия, желавшая узнать хоть малую крупицу этих знаний любила посещать библиотеки и никто кроме её семьи, да за исключением разве что Сидни, не знал, что красавица Оливия Уоррен любит покопаться среди пыльных стеллажей библиотек и архивов. Она самостоятельно изучила латынь, греческий, арабский, французский и конечно итальянский. Знала она и Ко́рнский - один из исчезнувших языков. Бабушка и мама поддерживали ее в данном увлечении, зная, что всё это пригодиться рано или поздно.

Дверь распахнулась, и в класс не торопясь вошёл их учитель мистер Марч с большой стопкой книг, которая еле-еле уместилась у него в руках. Подойдя к столу, он с грохотом положил ее на его гладкую поверхность и устремил пристальный взгляд на мигом притихший класс, из-за толстых стёкол очков, плотно сидевших у него на кончике носа. Все знали, что он требовательный учитель, с трепетом относящийся к своему предмету и не приемлющий разгильдяйства и лени, а главное нелюбви к литературе.

-Тааак…- растягивая слово, произнёс он, чем привёл учеников в трепет, так как это значило, что ожидать поблажки сегодня бесполезно. - Вижу по вашим лицам, на которых затаился страх, что материал к сегодняшнему занятию у вас не подготовлен. Да-да мистер Добси, это я о вас в первую очередь говорю, только невыученный урок мог загнать вас практически под стол. Может, вы всё же оторвёте свой нос от поверхности вашей парты и сядете, как положено? А то боюсь, вы можете упасть, либо перевернуть свой стол на мисс Ланкастер.
Мистер Марч пристально посмотрел на Чарли Добси, который с громким сопением принимал нормальное положение. Лицо последнего приобрело такой оттенок, что могло поспорить в цвете с плащом тореадора, причём уши алели больше всего, как два сигнальных флажка.

- Вот видите, мистер Добси, это не так сложно, как могло вам показаться, - изрёк преподаватель и, отвернувшись от нерадивого ученика, стал перебирать принесённые им книги.
Оливия из-за спины впереди сидящего Тома Митчелла пыталась разглядеть издания, которые принёс Марч на урок. Судя по состоянию и затёртым корешкам некоторых книг из стопки, они были довольно старые, что само по себе заставило зачесаться руки Ливии от желания их полистать и ознакомиться с ними, но следующие слова учителя, заставили её на мгновение застыть на месте.

-Раз я не вижу, желающих ответить мне по теме, заданной на сегодня, вы это сделаете в следующий раз, в контрольном тесте за этот семестр, прежде чем уйти на каникулы. А сегодня я для вас подготовил тему, которая вас заинтересует и даст пищу для размышлений, но в начале хочу задать вопрос, на который, несомненно, вы найдёте ответ: какой праздник состоится через две недели???
Глава 2.
Урок литературы Оливия любила и старалась не пропускать, в отличие от подруги, которая ненавидела читать. Особенно ей понравился курс античной литературы, поэтому, как только он появился в программе изучения, она записалась на факультатив. Ей нравилось читать о страстях тех давно ушедших в прошлое эпох, учиться мудрости у авторов, творивших на заре зарождения литературы, как вида искусства, да и вообще самого искусства в частности.

В те времена, люди не отмахивались, тихо посмеиваясь от того, к чему сейчас они относят в счёт легендам и вымыслу. Магия и волшебство имели место быть в жизни человечества. Древние пытались понять непонятное и изведать неизведанное. Алхимики в своих узких кельях, устроенных под лаборатории, уставленных всевозможными колбами и баночками с разноцветными жидкостями, пытались создать золото из подручных средств, а Священная Инквизиция боролась за чистоту вероисповедания, вычисляя еретиков и ведьм. То было славное и ужасное время…И Оливия любила погружаться в него, черпая силы и знания из древних фолиантов и толстых, с поблекшими желтыми страницами, томов книг.

Читала она много и с удовольствием, время от времени открывая и томик современной литературы, которая так же была достойна прочтения и ознакомления. Но великий Гомер с его неподвластными времени творениями: «Илиада» и «Одиссея»; Аристотель, отец многих наук, Еврипид, Сократ, Платон, Сапфо и другие, привлекали её гораздо больше. Многое, что было известно этим творцам, навеки останется неузнанным и непонятым. Оливия, желавшая узнать хоть малую крупицу этих знаний любила посещать библиотеки и никто кроме её семьи, да за исключением разве что Сидни, не знал, что красавица Оливия Уоррен любит покопаться среди пыльных стеллажей библиотек и архивов. Она самостоятельно изучила латынь, греческий, арабский, французский и конечно итальянский. Знала она и Ко́рнский - один из исчезнувших языков. Бабушка и мама поддерживали ее в данном увлечении, зная, что всё это пригодиться рано или поздно.

Дверь распахнулась, и в класс не торопясь вошёл их учитель мистер Марч с большой стопкой книг, которая еле-еле уместилась у него в руках. Подойдя к столу, он с грохотом положил ее на его гладкую поверхность и устремил пристальный взгляд на мигом притихший класс, из-за толстых стёкол очков, плотно сидевших у него на кончике носа. Все знали, что он требовательный учитель, с трепетом относящийся к своему предмету и не приемлющий разгильдяйства и лени, а главное нелюбви к литературе.

-Тааак…- растягивая слово, произнёс он, чем привёл учеников в трепет, так как это значило, что ожидать поблажки сегодня бесполезно. - Вижу по вашим лицам, на которых затаился страх, что материал к сегодняшнему занятию у вас не подготовлен. Да-да мистер Добси, это я о вас в первую очередь говорю, только невыученный урок мог загнать вас практически под стол. Может, вы всё же оторвёте свой нос от поверхности вашей парты и сядете, как положено? А то боюсь, вы можете упасть, либо перевернуть свой стол на мисс Ланкастер.
Мистер Марч пристально посмотрел на Чарли Добси, который с громким сопением принимал нормальное положение. Лицо последнего приобрело такой оттенок, что могло поспорить в цвете с плащом тореадора, причём уши алели больше всего, как два сигнальных флажка.

- Вот видите, мистер Добси, это не так сложно, как могло вам показаться, - изрёк преподаватель и, отвернувшись от нерадивого ученика, стал перебирать принесённые им книги.
Оливия из-за спины впереди сидящего Тома Митчелла пыталась разглядеть издания, которые принёс Марч на урок. Судя по состоянию и затёртым корешкам некоторых книг из стопки, они были довольно старые, что само по себе заставило зачесаться руки Ливии от желания их полистать и ознакомиться с ними, но следующие слова учителя, заставили её на мгновение застыть на месте.

-Раз я не вижу, желающих ответить мне по теме, заданной на сегодня, вы это сделаете в следующий раз, в контрольном тесте за этот семестр, прежде чем уйти на каникулы. А сегодня я для вас подготовил тему, которая вас заинтересует и даст пищу для размышлений, но в начале хочу задать вопрос, на который, несомненно, вы найдёте ответ: какой праздник состоится через две недели???

Класс «ожил», со всех сторон раздались нестройные возгласы, которые мистер Марч, взмахом руки заставил умо
Класс «ожил», со всех сторон раздались нестройные возгласы, которые мистер Марч, взмахом руки заставил умолкнуть, удовлетворительно кивая головой.

- Хоть что-то вы знаете. Правильно, Хэллоуин или день Всех Святых, а что это значит?
- Вечеринка! - Чарли, уже пришедший в себя (уши потеряли малиновый оттенок, приобретя свой нормальный цвет, впрочем как и лицо), вскочил из-за стола и исполнил короткий и зажигательный танец, очень напоминающий ритуальный, которые танцуют туземцы Новой Гвинеи на своих торжествах, только он добавил в него элементы арабского «танца живота». Выходка парня вызвала у класса восторг и бурное веселье, вылившиеся в улюлюканье, хохот и подбадривающий танцора свист. Мистер Марч, так же не удержался от улыбки, но стоило шуму в классе превысить лимит дозволенного, как он окинул строгим взглядом ребят, заставив всех мгновенно замолчать. Взгляд у него, был ещё тот.

- Довольно! Да мистер Добси, отчасти верно. Но, судя по вашему поведению, вам и сбор конфет доверить трудно, не то, что дать организовать торжество. А теперь, прошу, присядьте и послушайте, что значил день Всех Святых для наших предков и о том, как они его справляли.
Оливия тихо сидела на своём месте, всё это время внимательно слушая преподавателя, она прекрасно знала обо всех языческих праздниках, пришедших из глубины веков и сохранившихся до наших дней, могла многое рассказать… и показать. Однако ей было интересно, что расскажет мистер Марч.

- Хэллоуин, языческое торжество, пришедшее к нам из Ирландии, Шотландии, - разные источники, разные данные; время появления примерно две тысячи лет назад. Отмечается он в ночь с 31 октября на 1 ноября и празднуют его теперь уже все, как католики, так и люди других вероисповеданий, а это значит, что языческий праздник настолько ассимилировал, что вошёл в традиции и культуры многих народов. По одной из легенд, в этот день распахиваются врата ада, и стирается грань между реальным миром и миром потусторонним. Вся нечисть выползает на поверхность, чтобы устроить свой праздник, что бы уберечься от всех напастей связанных с этим, надо сделать маску и спрятать за ней своё лицо, тогда вы не привлечёте к себе внимание. Крестьяне в эту ночь старались оградить свой скот и свои дома, развешивая ветки мелиссы, которая имеет защитные свойства против злых духов. По другой легенде, это день языческого божества, в который оно покидало свою обитель, дабы получить подношения смертных. Некоторые исследователи утверждают, что в самом начале это были человеческие жертвы, но со временем, когда массовость культа и его популярность прошли, на смену человеческим жертвам стали приносить скот, время шло, и вот теперь маленькие детки, наряженные в костюмчики, бегают по домам, выклянчивая конфеты и другие сласти. Своеобразные подношения в 21 веке. Но маски, присутствуют и в этом случае, они были нужны всё для того же, чтобы спрятаться. А ещё это один из самых могущественных, энергетически сильных дней в году, который с давних времён используется ведьмами для их магических ритуалов и таинств, а также шабашей.

Оливии всё рассказанное было знакомо, ей не очень понравилось, с каким выражением лица говорил о ведьмах мистер Марч, торжественно-скептическим. Она с самого детства воспитывалась в почтении и уважении к своим корням, к своему наследию, традициям и знала очень–очень много, гораздо больше, чем те крохи, что поведал учитель.
Марч, оглядев класс, остался доволен произведенным впечатлением, он усмехнулся уголками губ и добавил:

-Так что вот так, Чарли. Если бы ты устроил свою пляску несколько столетий назад, то мало бы кто тебя поддержал, как сделал класс, тебя попросту посчитали бы еретиком, обвинили в использовании чёрной магии и прилюдно сожгли на костре, а после пепел развеяли в поле. Такое вот довольно тёмное торжество, детки.
Том Митчелл, сидевший впереди Ливии, задал вопрос, от которого притихшая девушка чуть не поперхнулась.

- Мистер Марч, а вы сами верите в нечисть, в духов там, демонов, ведьм?

«Замечательно! Теперь меня причислили к нечисти, поставили на одну полочку со всякой бестелесной мерзостью» - разражено подумала Оливия тихонько вздохнув. Она надеялась, что учитель изволит поправить Тома. Как оказалось, зря…

- Скажу так, в каждом вымысле есть доля правды, а верить или не верить - дело каждого. Я человек более приверженный к науке и склонен сомневаться на сей счёт.

- А я не верю! Всё это страшилки для сопливых младенцев! - не преминул высказать свою точку зрения неугомонный Чарли, вызвав, тем самым, тихое шушуканье и хихиканье в классе.

Оливия не могла больше молчать, в голове мгновенно сформировалась целая тирада, для просвещения этих неверующих и просто не понимала, как можно было быть такими ограниченными. Вот бы отправить нескольких скептиков вместе с ней на кладбище, на которое она хаживала, чтобы по мере возможности оградить город и его жителей от пришельцев с того света, поливая могилы зельями и настоями, закрывавшими проход на землю всяким тварям. И показать им тех в кого так упорно отказываются верить.
Хотя подспудно она понимала, что можно и смолчать, невежество и неверие давно впитались в кровь к людям, но она встала из-за стола и громко, повернувшись к Добси и мистеру Марчу, сказала:

- А я верю! Верю в духов, демонов, колдунов и тем более ведьм! - Ливия видела, как у многих из присутствующих вытянулись от удивления лица, как одноклассники переглядываются, не понимая, что произошло с ней, а учитель с интересом обратил на неё свой взор.

- Может, ты и в Белоснежку с семью гномами веришь? - тихо, с ехидством в голосе, спросил Добси.
Ливия мысленно поздравила себя с оценкой насчёт мозгов Чарли, а точнее их полным отсутствием.

- Может, и верю! – ответила девушка и с презрением, горевшим в её глазах изумрудным пламенем, посмотрела на одноклассника, который мгновенно отвёл взгляд и заерзал, не выдержав его.

- Хватит, Добси! Давайте послушаем мисс Уоррен, что она может нам рассказать. Очень похвально, если человек увлекается чем-то, развивающим личность, помимо компьютерных игр. - Марч, взглянул на Чарли из-под очков и тот, в мгновение ока, снова залился краской. Все знали, как тот обожает компьютерные игрушки, день и ночь только и сидя перед монитором. - Итак, прошу вас, Оливия.

В классе воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем часов. Ливия поглядела на Сидни, которая, заметив это и видя, что подруге нужна её поддержка, широко улыбнулась и подмигнула ей. Щёки девушки от волнения залил румянец, расцветая алыми розами на алебастровой коже, делая её ещё более восхитительной, но голос не дрожал, когда она заговорила, в нем чувствовалась уверенность. Хотя, как не быть уверенной в том, что впитала практически с молоком матери.

- Вы во многом правы, мистер Марч, по поводу происхождения и возникновения праздника, а если ещё уточнить, то он пришёл от кельтского народа, но это праздник отнюдь не тёмный! Издревле день Всех Святых или Хэллоуин был празднеством не только всей нечестии, это день, когда мать Природа отдаёт своим детям всю свою силу, энергетически наполняя их, а чтобы защитить от других «тёмных» охотников за силой, она дала им свои дары. Так, например, фигурка из тыквы с горящей в ней свечой - хорошее пугало от злых духов, их же отпугнёт и сработает почище всякого тратила обычное яблоко с лавровым листом, вложенным между его половинок, перевязанное шёлковым шнурком. Сам плод, обозначает чистоту, а его сердцевина составляет магическую фигуру, семена хранят мудрость и наследственность. Лавр - дерево славы и силы, недаром из листьев этого дерева плетут венки и возлагают на голову, достойнейших. Мелисса и лаванда: смешайте их и посыпьте ими пол, ни один демон не шагнёт на такой настил, если хочет существовать.

Оливия окинула взглядом класс, все внимательно слушали её, на лицах отсутствовал и намёк на насмешки, что заставило её перейти ко второй части своего «небольшого» дополнения к сказанному учителем с ещё большим пылом.

-Вы, мистер Марч, сказали, что это праздник ведьм. Ну, что ж, вы правы, это действительно так. - Её осанка стала гордой. - День, а точнее ночь, когда всё вокруг наполняется силой и магией, дышит волшебством, не может быть не торжеством тех, кто искренне верит и поклоняется этому великому чуду. Он был, есть и будет праздником всех ведьм. Только раз в год объединяются добрые и злые ведьмы, хотя 2 -3 столетия назад люди не делали различий, любая женщина, уличённая в колдовстве и сделке с дьяволом, отправлялась на костёр с ярлыком - ведьма и еретичка. Многие из них были невиновными, обычными травницами и знахарками, но были и те, с которыми в огне сгорели невосполнимые знания. Поэтому в эту ночь все ведьмы собираются, дабы не только восполнить энергетический запас сил, но и почтить память погибших сестёр. Безумной и прекрасной ночью… Чтобы устроить карнавал, истинное торжество, которое и не снилось простым смертным.

Вот ещё… Ведьмы не летают, на мётлах, это действительно миф! Хотя как знать… Но мётлами пользуются, если мести с востока на запад, по пути движения солнца, можно разогнать любую нечисть, земля даст необходимую для этого власть. Коническая шапка – это не просто головной убор! Конус устремлён вверх, чтобы получать силу неба и энергетическую связь с космосом, и направлять их в голову, а так же для того что бы очистить карму. Тотемом является же соломенная кукла, это как на поминание о мудрости всех женщин, об их ведьминском начале, которое есть практически в каждой. Недаром говорят, что все женщины - ведьмы! В каком-то смысле, так оно и есть, только не каждая может открыть дверцы в свою женскую сущность и овладеть данным ей наследием. - Ливия усмехнулась, глядя, как девушки стали с тайным превосходством поглядывать на парней, их взгляд словно бросал тем вызов. - Ах, да, чуть не забыла! 31 октября адские врата не распахиваются, а лишь слегка приоткрываются, на ширину, соответствующую толщине человеческого волоса. Если их распахнуть во всю ширь, на Земле наступит хаос. В это же самое время, открываются Небесные Врата, дабы проследить за соблюдением соглашения и с восходом солнца закрыть и запечатать адскую дверь, загнав назад всю вылезшую в мир мерзость до следующего Хэллоуина.

Последнее, что хочу сказать, это то, что ведьмы - не безобразные старухи с седыми, нечесаными космами, среди них есть и довольно красивые молодые женщины.
Окончив свою речь, Оливия улыбнулась мистеру Марчу, который с самым внимательным и заинтересованным видом слушал, о чём она говорила, хотя на лице порой появлялось выражение скептика, но оно тут же сменялось на снисходительное. Присев на место, она откинулась на спинку стула, ожидая реакции, которая не заставила себя долго ждать. Класс ожил, одобрительно и с большим интересом глядя на красотку Уоррен, которая посмела поспорить с Марчем, что было довольно трудно.

- Ливия, не знал, что ты так сильно увлекаешься беллетристикой, а также легендами и мифами! О чём-то я слышал, а что-то узнал впервые благодаря тебе. Я заметил, что особенно тебя интересуют ведьмы и всё с ними связанное.
- «И вы не представляете, в какой мере интересуюсь, дорогой мистер Марч» - Подумала Оливия, усмехнувшись.

- Хотя их существование является спорным вопросом. – Добавил он с прискорбным выражением лица.
Что ж, она и не верила, что можно за одно занятие с помощью короткой лекции изменить мировоззрение другого человека, тут нужно что-то более убедительное. В голове тут же появился образ матери, просившей ее не делать опрометчивых поступков, хотя она всё равно бы не решилась на такой шаг.

- Кто-нибудь, хочет ещё что-нибудь добавить к сказанному? - преподаватель выжидательно посмотрел на учеников, которые, уже почуяв конец урока, начали шуметь, потихоньку складывать вещи и абсолютно не желали не только, что-нибудь добавить, но и что-либо слушать. - Раз так, то все свободны! Прошу хорошо подготовиться к тесту, результат которого напрямую будет влиять на вашу итоговую оценку.
Все только этого и ждали. Похватав свои вещи, ребята скоренько покинули аудиторию. Оливия неторопливо собирала вещи, про себя занимаясь самобичеванием.
«И дёрнул чёрт так распалиться… Теперь все будут считать меня чокнутой и верящей не только в ведьм, но и в эльфов с троллями! Какой ужас! Не уверена насчёт последних, но мы то точно существуем… Может, раз так хорошо начала, надо было сказать, что палочками волшебными мы не пользуемся? Ох, нет… хорошо, хоть это не ляпнула!»

-Оливия, - голос учителя оторвал её от процесса морального самопоедания, заставив посмотреть в его сторону, - хотел книги показать на уроке, но как-то позабыл, посмотри, может что-нибудь тебя заинтересует.
Девушка улыбнулась: наконец, представилась возможность, а то с самого начала урока хотелось их рассмотреть. Подойдя к учительскому столу, она взяла первую попавшуюся книгу и погрузилась в её изучение. Это оказалась энциклопедия «Все языческие торжества», с ней Ливия уже сталкивалась, отложив её в сторону, девушка обратилась к остальным фолиантам.

Тут были: учебники и пособия по изучению и исследованию магии, несколько томов (довольно ветхих на вид) посвящённых ведьмам, но взгляд Оливии привлекла небольшая, с потёртым кожаным переплетом, грязно-коричневого цвета, книжица. Как оказалось позже, когда та оказалась в руках у девушки, это были отчёты писарей Священной Инквизиции времени «охоты на ведьм», где на латыни были изложены материалы дел о расследовании причастности тех или иных людей к магии. Чтение её так поглотило Ливию, что толчок в бок от Сидни, застал ее врасплох, заставил охнуть от неожиданности и гневно взглянуть на подругу.
- Ты долго будешь стоять столбом, уткнувшись в книгу? Или ждёшь, пока тебя отсюда вынесут на руках? Или выпихнут, что, скорее всего произойдёт, если ты не поторопишься! - как ни в чём не бывало ответила на гневные взгляды Оливии подруга.

- Мистер Марч, можно я возьму, вот эту книгу? - Ливия продемонстрировала учителю издание, прежде чем запихнуть его в рюкзак.
Преподаватель оторвался на мгновение от стопки ученических работ, которые с самым внимательным видом просматривал, и взглянул на книгу, которую девушка держала в руках.
- Нет, не возражаю, я знал, что она может тебе понравиться, довольно занимательная книжица. Вот только она в основном на латыни…
- Ничего, ничего… эээ… со словарём поработаю! - Ливия усмехнулась, что-что, а словарь ей не пригодится. - Всего хорошего мистер Марч.

- До свидания, девочки! Развивай и дальше своё хобби Ливия, это очень похвально! - попрощался учитель, вновь уткнувшись в проверку.
Девушки, переглянувшись, покинули класс и неспеша побрели из школы домой.
- Да… знал бы он насколько серьёзно это хобби! - последнее слово Сидни выделила и локтем, шутливо толкнула, притихшую Оливию в бок.
Та шла, анализируя все события дня, а так же мечтала добраться скорее домой и развалиться на постели с книгой в руках, голос Сидни вывел её из раздумий, как и довольно ощутимый от хрупкой на вид подружки, тычок.

- Не все же такие осведомлённые, как ты! Вот возьму и подмешаю тебе в кофе зелье, забудешь, как саму себя звать! - пригрозила Ливия, что лишь заставило Сидни расхохотаться.
- А вот это, ох, как сомнительно, пропадёшь без меня! – в голубых глазах заплясали озорные искры, а в голосе появилось откровенное самодовольство, придав ей вид кошки, слопавшей канарейку.
- Уговорила, не буду поить зельем! Сид, лучше скажи, я не показалась сегодня немного ненормальной, что с таким пылом, стала рассказывать о нечисти и ведьмах? – спросила Оливия, внимательно посмотрев на подругу, в ожиданиях кристально честного ответа, который ей был жизненно необходим. Та ответила ей таким же сосредоточенным и внимательным взглядом и заметила, как ей необходимо знать ответ на свой вопрос:

- Нет, Лив, я так не считаю! Что плохого, в том, что ты поделилась своими познаниями в этой области? Это было очень интересно и впечатляюще, да же наш Добси слушал, открыв рот так широко, что могу поклясться, я видела его коренные зубы, а когда ты заканчивала свою речь, ещё немного и тебе бы начали аплодировать! А ты переживаешь! Вот бы ещё что-нибудь продемонстрировала... Довсона крысой сделала, к примеру, он снова пялился на твои ноги! Что за придурок… И озабоченный к тому же!
Ливия усмехнулась, у Сидни было одно замечательное качество, среди других многочисленных её достоинств - она всегда могла отвлечь и поднять настроение.
- Я заметила, но решила проигнорировать, хотя такое желание на миг возникло и у меня, но посчитала, что такое зрелище, ещё чего доброго, доведёт бедного мистера Марча до апоплексического удара! Сидни… крысы, лягушки, что-то мы с тобой сегодня кровожадные, надо срочно расслабиться!
- Полностью согласна с тобой! Ты сегодня чем думаешь заниматься? Можно я сегодня загляну к тебе на чаёк? Надеюсь, твоя бабушка и мама не будут возражать? - Сид с надеждой и мольбой во взоре посмотрела на подругу. Ливии был прекрасно известен этот взгляд, проходимка всегда использовала его, если ей надо было чего-нибудь добиться. Она и добивалась, как и в этот раз, правда Оливия и не собиралась возражать, а как раз наоборот, хотела предложить это сама.

- Отлично, я буду тебя ждать, а перед этим почитаю, думаю, мне хватит и нескольких часов, чтобы полностью изучить книгу Марча.
Сидни взвизгнула и повисла на шее у Оливии, счастливо смеясь.
- Я знала, что ты мне не откажешь… ох, предвкушаю сегодняшний вечерок!
- Тебе не придётся ничего предвкушать, если ты меня сейчас придушишь! - шутливо кряхтя, девушка пыталась расцепить объятия подруги, а та отчаянно сопротивлялась, в конечном счёте, они обе рухнули на дорогу, резвясь, как дети, пока Сидни, наконец, не сдалась и не отпустила Оливию. Поднявшись, та отряхнулась и помогла подняться подруге.

- Так мы с тобой и до вечера не разойдёмся, пошли скорее. - И направилась вперёд, зная, что Сид догонит её.
Поравнявшись с Оливией, она подстроилась к её шагу, но промолчать, как и ожидала девушка, подруга не смогла и минуты.
- Так твои не будут против, если я приду?
- Конечно нет! Бабушка с мамой будут готовиться к карнавалу, а также к церковной ярмарке, которая ожидается в это воскресенье. Пастор Льюис просил их приготовить угощения, зная кулинарные способности моей бабули.

Когда-то Оливию очень удивлял тот факт, что её родительницы не только не отошли от церкви после посвящения в сан ведьмы, как ей вначале казалось, было, необходимым условием. Однако сие предположение в последствии было опровергнуто. Они не только не отринули веру, но и всячески старались её укрепить. Как-то она спросила их, почему так, на это бабушка ответила просто и ясно: «Запомни, дорогая, на свете нет наиболее верующего человека, чем та, что стала ведьмой! Это не проклятье, а Божья награда! Ей приходится в своей жизни сталкиваться с такими вещами, что простому смертному и в страшном сне не привидится, а церковь помогает наполнить душу светом, очистить помыслы и поддерживает в трудную минуту».

Тогда Ливия не поняла и не приняла сказанного, но со временем осознала, что бабушка была права, правда посещала церковь всё же не часто. Времени на это не хватало, да и где-то в глубине души терзала обида за прародительниц, погибших от рук служителей церкви.
Так незаметно, они дошли до перекрёстка, где должны были расходиться в разные стороны.

- Я тебе позвоню, как соберусь идти. Только смотри не усни и не забудь про меня! - пригрозила Сидни Ливии кулачком, грозно зыркнув на неё глазами.
- Как же, забудешь про тебя! - проворчала Оливия в ответ.
- Тогда до вечера! - Сид чмокнула подругу в щёчку и резво зашагала в сторону своего дома.


[/i]

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Натик)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Натик; yafor; Дата последней модерации: 24.04.2010


_________________

Натик,начало интересное,жду продолжения и принемай в читательници)))))
_________________

Интересно!
Принимай в читатели!
Жду продолжение!
_________________

Риночка, Лидуня рада что понравилось!с удовольствием принимаю!!!!!!! и конечно продолжение!
_________________

 » Глава 3

Глава 3

Девушка немного постояла, глядя ей в след с улыбкой на губах, и лёгким шагом направилась домой.
Она жила отдельно от основного жилого массива городка, потому что лишние глаза и уши её семье были не нужны. Уединенность была основным требованием, которое они предъявляли к будущему жилищу, когда с мамой и бабушкой переезжали сюда, в Хэмптон. Из всех предложенных вариантов они мгновенно пришли к единому, несомненно, правильному решению, какой из них выбрать.

Ливия не торопясь преодолела аллею из могучих, с устремлёнными вверх ветвями–лапами, будто хотевшими сорвать с небес пушистые облака, и величественными кронами, дубов и приютившихся у них под боком других молодых деревьев и кустов, в листве которых без умолку пели птицы. Далее путь шёл через мостик над речушкой, с прозрачной, чистой водой и крутыми, поросшими сочной травой берегами, а сразу за ней виднелся дом.
В который раз подходя к нему и любуясь им, Оливия порадовалась, что их взгляды совпали, и они с родительницами выбрали именно этот просторный, уютный коттедж, своим видом и убранством напоминавший ей дома волшебных героев, виденных Ливией на страницах детских книг. Впервые увидев его, она очень удивилась фантазии прежнего владельца, превратившего обычный, похожий на многие другие в округе дома коттедж в нечто совершенно неординарное. Всего лишь раз увидев это чудо, семья Уорренов не смогла устоять перед искушением приобрести его.

Широкий фасад, резное крыльцо, на которое бабушка тут же поставила кресла-качалки с накинутыми на них цветастыми покрывалами. Во «французских» окнах (всего их было три) виднелись стёкла-витражи, изображавшие лесных нимф и сатиров на первом этаже, и морских сирен и тритонов на втором, проходящий сквозь них свет придавал дому атмосферу сказки и тайны. Выложенная из красной черепицы крыша с вымощенной камнем трубой, возвышавшейся над ней, завершали это великолепие. Сам дом был облицован песчаником и выкрашен в нежно-розовый цвет. Окружал его дивный сад, который был заслугой уже её родительниц, созданный из каких-то двух-трёх плодовых деревьев росших тут еще до их приезда. Коттедж словно специально создали, чтобы им владели добрые ведьмы.

Ливия устремилась вперёд, через садик к дому, любовно поглаживая на ходу рукой бутоны ярко алых роз, росших у дорожки. Уже дойдя до ступенек, она заметила один крошечный бутончик, который еще не распустился. Тогда, улыбнувшись, Оливия легонько щёлкнула по нему пальцами и тот мгновенно, с лёгким шорохом распустился, одаряя девушку благоуханием, которое тут же привлекло насекомых, спешащих первыми полакомиться сладким нектаром. Ещё раз окинув взглядом хозяйки сад и не заметив в нём изъянов, девушка начала подниматься по ступеням.

Садик их был особенный, в нём они выращивали половину трав, необходимых для зелий, да и просто растения в пищу, но в не этом была его особенность, а в том, что он был неувядающим, круглый год, цветя и плодонося. Тот, кто приходил к ним и любопытствовал, отчего так, в ответ слышал подробный рассказ о редких и нововыведенных сортах деревьев, кустов, цветов и всего прочего, что произрастало в нём. Как обстояло дело на самом деле, что к такой способности сада приложили руку женщины семьи Уоррен, а точнее попросту колдовство, знало ограниченное количество людей: Сидни и несколько женщин, подруг её матери и бабки, баловавшихся магией время от времени и частенько заходившим к ним в гости.
Распахнув тяжёлую, из морёного дуба дверь с медным молоточком вместо звонка и в виде лапы какого-то зверя, Ливия вошла в дом, внутри которого было так же на что посмотреть. Так, к примеру, выполненный из цветной мозаики пол, части которой складывались в изображения полуночного неба с мерцающими звездами и бледной красавицей луной, утопающей в мягких лиловых облаках. Он создавал поистине магическое настроение у всех, кто его лицезрел. Ощущение при ходьбе по этому великолепию, появлялись точно не земные. Только увидев это чудо, они посчитали кощунством застилать ковром и решили ходить по «небесному» полу, только босиком. Да и вообще вся передняя была пуста, ни единого предмета мебели - идея матери Оливии, решившей не оттенять пол ничем. Следовавшая далее гостиная исправляла на миг возникшее впечатление пустоты. Сам дом был большим, с высокими потолками и просторными помещениями (кроме гостиной и чердачка), с присутствующими во всём уютом, чистотой и комфортом, а передняя лишь создавала определённый контраст перед интерьером других комнат.

Гостиная была совсем небольшой, в ней стояли два мягких, бледно-лилового цвета диванчика, один против другого, для удобства сидящих на них. Между ними столик с резными ножками и стеклянной крышкой, на котором неизменно появлялся чайник с душистым чаем и пирожки с малиновым джемом, как только в доме появлялись гости. В другое время, как сейчас, его украшала большая хрустальная ваза, наполненная благоухающими цветами. В ярде от диванов, у стены, возвышались старинные часы, которые наполняли комнату мерным тиканьем. Рядом стояла массивная на вид тумба, доставшаяся её бабушке в наследство, которую та любовно укрыла кружевной салфеткой и поставила телефон. Шкаф с книгами, новехонький плазменный телевизор и стереосистема создавали резонанс стилю интерьера и отдавали дань модернизму и техническому прогрессу. «Французские окна» до потолка были завешаны тончайшими шелковыми занавесками и тяжёлыми портьерами, неизменно вызывающими прилив зависти у посетительниц, выдержанные в той же цветовой гамме, что и диваны.

Персидский ковёр, с мягким пушистым ворсом, в котором ноги утопали по щиколотку, на полу завершал обстановку гостиной. Из неё можно было пройти в кухню и столовую рядом с ней, а так же по широкой лестнице на второй этаж, где были спальни хозяек дома, библиотека с семейной галереей и выше на чердак, в святая святых этого дома.
Девушка захлопнула дверь и прислушалась, чтобы определить наличие бабушки и мамы, их местонахождения. Вот где-то, а именно на кухне, как поняла Ливия, раздался хлопок и за ним шипение и бульканье, негромкие голоса и громыхание посуды.

«Такс... значит вся семейка в сборе, замечательно!» - удовлетворённо подумала Оливия, снимая и ставя туфли в маленькую коморку в передней, предназначенную для обуви, шляп и зонтов и замаскированную так, что не знающий о ее существовании никогда не обнаружит.
- Мама, бабушка я дома! – громко крикнула она о своём прибытии и пошлёпала по «небу» в кухню, минуя гостиную и столовую.

Родительниц Ливия нашла там, где и ожидала, те стояли, склонившись над небольшим, медным котелком и рассматривали бурлящую в нем жидкость, от которой валил густой, дурманящий пар, поочерёдно помешивая и кидая в него содержимое множества бутылочек и баночек, ими был заставлен весь стол. Только девушка появилась в дверях, как обе мгновенно оторвались от своего занятия, с лаской и нежностью во взоре глядя на вошедшую Оливию.
- Дорогая, ты пришла как раз вовремя! Мы никак не можем найти имбирь и тимьян, а они нам срочно нужны, ты не знаешь случайно, где их отыскать? - бабушка устремила на неё вопросительный взгляд.

Сандра Уоррен в свои шестьдесят пять выглядела просто замечательно: белокурые волосы, лишь слегка тронула седина, добавляя шарм и платиновый блеск уложенным в элегантную прическу локонам, а фигура сохранила девичью гибкость и грациозность. Лишь в глазах цвета горького шоколада, окруженных длинными ресницами, появились несвойственные молодости мудрость и опыт, приобретенные только с годами. Лицо было моложавым и улыбчивым, только у глаз притаилась предательская сеточка морщин, выдававшая возраст. Ливия мечтала, достигнув бабулиного возраста, выглядеть так же потрясающе, как женщина, и быть такой же сильной и могущественной ведьмой, как она.
Оливия перевела взгляд на свою маму.

Та была такая же белокурая, как и бабушка, только с глазами серого цвета, доставшимися ей от отца, деда Ливии, давно почившего. Ей было сорок, на которые она абсолютно не выглядела, её можно было принять за старшую сестру Оливии. Милинда обладала стройной фигурой и женственными формами, как дополнением к прекрасному, словно светившемуся изнутри светом лицу, и в ведьминских способностях не уступала своей матери. Оливия всегда удивлялась, насколько она сама не похожа на бабушку и маму, являясь копией своего отца, именно от него ей достались огненно рыжие локоны и ярко зелёные глаза. Поначалу она сильно переживала по этому поводу, люто ненавидя себя за такую непохожесть, но когда подросла, обнаружила кое-какие черты от женской половины семейства: от бабушки - брови, а от мамы - пухлые губки и вздёрнутый носик, и пришла в восторг от своей находки.

- Случайно знаю, - ответила Оливия и войдя в кухню, полезла в огромный кухонный шкаф, - я, кажется, говорила, что навела тут порядок на прошлой неделе и рассортировала по ящикам и полочкам ингредиенты для зелий и просто специи. - Немного покопавшись, она с торжественным видом извлекла две стеклянные баночки и лишь повернувшись заметила, что обе родительницы смотрят на неё с укором.
-
Оливия, ты должна была нам сказать и посоветоваться с нами, прежде чем что-то переставлять!
Ливия подхалимски улыбнулась обеим, сознавая свою вину, и тут же приняла покаянный вид.
- Вы правы, вы правы… Но я заслуживаю помилования, так как теперь всё стоит в нужном порядке и так как надо, и я ведь хотела, как лучше! А то корень мандрагоры стоял рядом со специями ко второму блюду! Куда это годилось? – сказала девушка и подойдя к родительницам крепко обняла сначала мать, а затем бабку, умаляющее заглядывая им в глаза.
Милинда Уоррен улыбнулась дочери, нежно убрав рыжий локон упавший той на глаза.
- Хорошо, казнь отменяется, но в следующий раз, как соберешься устраивать перестановку, оповести нас заранее, чтобы мы, как сегодня, не искали полдня этот злосчастный имбирь.

- Слушаюсь миссис и миссис Уоррен!- Ливия шутливо отдала обеим женщинам честь, лихо козырнув рукой и вытянувшись по струнке, как заправский солдат, заставив их рассмеяться, а потом подошла, и, с любопытством заглянув в котелок, спросила. - Кстати, а что вы такое варите? Пахнет довольно приятно, в отличие от вчерашнего зелья.
- Да вот миссис Рик заходила, у неё в саду что-то непонятное творится, все цветы и деревья высохли. - Ответила внучке Сандра в то же время не отвлекаясь от процесса, аккуратно помешивая варево деревянной ложкой.

- Так может, она просто полить их забыла, как будто неизвестно, что у этой дамы недолгая память! - вынесла свой вердикт девушка, наблюдая, как мама нарезает имбирь, чтобы бросить его в зелье, на глазах приобретавшее малиновый оттенок.
- В этом случае, нет, - мать отрицательно покачала головой, - мы на всякий случай сходили проверить. Как оказалось, это всего-навсего дух, который как-то просочился на землю, а теперь мечется, не зная, как успокоиться, поэтому и вянут цветы с деревьями. Чувствую, в этом году будет не всё так мирно, как прежде. А вот это снадобье быстренько заставит беглеца угомониться, надо только полить им землю: на западе, востоке, севере и юге.
При словах матери, где-то в глубине души Оливии зашевелилось нечто вроде предчувствия, но, поразмышляв, она решила, что волноваться не о чем.
- Ко мне сегодня Сид зайдёт, хотим немного поразвлечься, может, спиритический сеанс устроим, вы не против?

- Нет, конечно, пусть приходит! Только знаешь дорогая, я думаю, что с сеансом стоит повременить, не нравится мне атмосфера, царящая в мире духов, беспокойные они накануне Хэллоуина, не стоит их беспокоить по пустякам! А то мало ли, не хотелось бы потом бегать за ним по всему дому, пытаясь отправить восвояси, как было в прошлый раз! - сказала бабка, глядя на Ливию, топтавшуюся в дверях в ожидании ответа. - Оливия, лучше разложи карты, я сама хотела это сделать, но как-то позабыла, интересно узнать, что день грядущий нам готовит, да и Сидни, думаю, было бы любопытно.
Девушка немного расстроилась, зная, что спорить бесполезно и понимала, что бабушка права. Ещё было ощущение, что они с матерью сомневаются в том, что она сама способна справиться с духом, хотя когда такое случилось, именно она загнала его в ловушку и отправила назад.

Мать будто угадала мысли дочери, потому что, обняв ее, сказала с улыбкой:
- Ливия, мы нисколько не сомневаемся в твоих способностях и в том, что ты самостоятельно справишься с любыми обстоятельствами, а не только с каким-то там бестелесным беглецом! В твоём возрасте я не обладала и половиной сил и знаний, какие есть у тебя, мы просто даём тебе разумный совет, а ты решай сама.
Оливия улыбнулась родительницам:
- Знаю, знаю! Хорошо, убедили! А Сидни всё, способное предсказывать, будет интересно, а то вы не знаете! – произнесла девушка, мысленно уже видя горящие любопытством и восхищением глаза подруги, глядящие на карты Таро. - А сейчас пойду, почитаю, взяла у мистера Марча книгу. Представляете, сегодняшний урок он посвятил истории дня Всех Святых, магии и ведьмам.

Милинда выпустила Оливию из объятий и внимательно поглядела на неё. Девушка уже поняла, что сказала лишнее и что уйти от ответа не представляется возможным, отвела взгляд, буравя им пол, мысленно костеря себя всем, на чём свет стоит.
- Ведьмам говоришь? Магии? Ага… И что же ты поведала этим невежам? Сколько пузырьков очищающего память зелья нам брать? - Милинда с любопытством разглядывала дочь, понуро стоявшую рядом с виноватым видом.

- Нисколько! - взглянув на мать, Ливия быстро поведала, как всё было на занятии по литературе. Мама внимательно её слушала, ни разу не перебив, а бабка вообще не вмешивалась, медленно помешивая своё варево в котелке.

В принципе Оливия знала, что ничего такого она не сказала, но всё равно оправдываться было неприятно, этого можно было бы избежать, если бы она так глупо не проболталась, но теперь ничего другого ей не оставалось, как только все объяснить. Матери хватило бы и оброненного полслова, чтобы та, зная её, как облупленную, обо всём догадалась, а с таким болтливым, когда не надо, языком, какой достался ей от природы, и догадываться не пришлось бы.
- Хорошо хоть в этот раз всё обошлось! Подумаешь, сделала им небольшой экскурс в историю праздника и «предания» о ведьмах! Сколько теперь они знают, хотя очень сомневаюсь, что хоть один из них принял всё за чистую монету, за то, что имеет место быть в реальном мире. Тут зелье не понадобится. - Сказала мама с лукавством в глазах и взъерошила Оливии волосы.
Девушка вздохнула с облегчением. «Значит, обошлось!» - пронеслось у неё в голове.

- Конечно, мне на миг хотелось забыться и кое-что продемонстрировать, превратить Билли Довсона в жабу, но всё-таки решила побороть искушение, я ведь обещала.
- Мы рады, что ты у нас осмотрительная и можешь сдержать своё слово, несмотря на то, что так порой хочется применить свои способности. - Милинда улыбнулась дочке и стала что-то искать в большой, с истрёпанными пожелтевшими от времени листами, книге ведовских рецептов и заклинаний. Она передавалась в их семействе из поколения в поколение, от матери к дочери, на протяжении четырёх веков. Каждая новая хозяйка книги записывала в неё свои познания, которыми желала поделиться с потомками. По мнению Оливии, такая книга должна быть у каждой уважающей себя ведьмы, чтобы через неё передавать свои знания.
Так как девушку в данный момент интересовала абсолютно другая книжка, она, немного постояв на кухне и поняв, что её помощь не потребуется, развернувшись, пошла в свою комнату, прихватив из гостиной рюкзачок.

Комната Оливии находилась в другом крыле дома отдельно от комнат бабушки и матери, рядом с библиотекой и семейной галереей, самая дальняя на втором этаже. Она ценила уединённость и тишину, и зная это, старшие Уоррен нечасто заглядывали к ней, пользуясь для связи интеркомом, установленным в телефоне, уважая личное пространство девушки. Близкое расположение домашней библиотеки давало возможность взять книгу в любой час дня и ночи, когда Ливию мучила бессонница. А библиотека у них была великолепная, настоящая кладезь для любого книголюба и для любой ведуньи. Издания на любые вкусы и предпочтения: от современной классики до старинных рукописей. Хватало книг и по магии: теория, история, применение, от истоков возникновения до нашего времени. Правда, с этими томами приходилось повозиться: незнающий видел лишь потёртые корешки, с пожелтевшими листами.

Поднявшись по лестнице, она вошла в галерею, через которую лежал путь в её комнату. Со стен на девушку взирали предки, прародительницы, могущественные добрые ведьмы всех мастей, каждая со своей судьбой, порой трагической. На миг Оливия остановилась перед большим портретом, в старинной раме, с изображённой на нем очень красивой, молодой девушкой, примерно одних с ней лет. У неё были тёмные кудри и глубокие, словно омуты, глаза цвета корицы. Белая как алебастр кожа с нежным жемчужным оттенком и пухлые алые губы, на которых застыла счастливая улыбка. Это была её прабабка, жившая 400 лет назад, прародительница всего их рода, Милинда Монтгомери, ирландка с кельтскими корнями. Она была сожжена на костре заживо, но успела сделать самые первые записи в их Книге и родить дочь, которая, правда, так и не узнала свою мать. Портрет был написан по приказу одного очень знатного и богатого лорда, покорённого красотой Милинды, который так же был, как гласит семейное предание, виновником гибели возлюбленной и отцом её ребёнка. Оливия, впервые услышав историю Милинды, не могла понять, как можно было быть таким подлецом, чтобы любя девушку, всё равно выдать её в руки боязливых, обуреваемых суевериями людей, узнав, что она ведьма, а потом лить слёзы, глядя на портрет той, которую погубил. В честь Милинды Монтгомери бабка назвала, мать Ливии, это было своего рода традицией. В каждом из поколений их рода была женщина носившая такое имя, в память девушке, теперь чарующе глядевшей с портрета.

Оливия улыбнулась своей прародительнице, испытывая благоговение и восхищение, как всегда, когда рассматривала изображение, искренне сочувствуя её трагической судьбе и ужасной кончине.

Оливию нарекли отец с бабкой после продолжительных словесных баталий по поводу имени девочки. Ливия вспомнила, как Милинда смеялась, рассказывая, дочери об этом, мать тогда приняла нейтралитет, дав двоим дорогим ей людям такую возможность. Бабка сразу и категорически отмела такие имена как: Джессика, Эмма, Сара - предложенные отцом девочки, а тот в свою очередь отмёл: Мелиссу, Вивиан и Пандору. Спор долго бы продолжался, с каждой минутой разгораясь всё жарче, если бы малютка с огненно-рыжим пушком на головке, которой был неприятен тон, в котором разговаривали уже любимые ею люди, не протянула свои крохотные ручонки к спорщикам, заставляя их обратить на неё внимание. А добившись своего, одарила обоих, взглядом своих зелёных, словно изумруды глазок, наполненных светом. Милинда наблюдая эту картину, строго глянула на своего мужа и мать, сказав: «По-моему, она хочет, чтобы вы оба замолчали и помирились, да поскорей выбрали ей имя, а то уши вянут не только у меня, но и у неё!» Ричард Грейс посмотрел на свою дочь, а затем перевёл взгляд на своего «грозного» оппонента и предложил назвать этого «маленького миротворца» Оливией. Бабушка тут же утвердительно кивнула, согласившись на такое имя, и, взяв внучку на руки из её колыбельки, изрекла, тихонько покачивая девочку с улыбкой на губах и в глубине мудрых глаз: «Действительно, имя Оливия, подойдёт тебе, как никакое другое. Ты, моя дорогая, словно оливковая ветвь, несёшь в себе мир! А в будущем к тебе придёт и гибкость, позволяющая, чтобы ни было у тебя в жизни, порой прогибаться, но никогда не сломаться от выпавших на твою долю трудностей». По рассказу мамы, после этих слов она загугукала, как бы соглашаясь, чем вызвала восторг и смех у своих родственников.
Оливия, ещё раз взглянув на портрет Милинды Монтгомери и миновав остальную часть галереи, а так же дверь, ведущую в библиотеку, вошла в свою комнату.
Её обитель представляла собой очень светлое, уютное и просторное помещение.

Центральное место в ней занимала кровать гигантских размеров, стоящая на небольшом возвышении, под балдахином из синей парчи на резных столбиках и ножках в виде лап какого-то зверя, устланная голубым покрывалом и набросанной на ней горой подушек с золотистыми кисточками. Рядом с ней антикварная тумбочка, в стиле Людовика IX - подарок бабушки на шестнадцатилетние, на которую Ливия поставила светильник, довольно детского вида, представлявший собой мотылька на розе. Это был подарок от мамы. Оливия не нашла в себе силы расстаться с ним, заменив на что-то, более подходящее её возрасту. В ту пору, когда был сделан этот дар, ей исполнилось девять, и её мучили кошмары - следствие развода любимых родителей и нервного стресса, связанного с этим. Мать, видя, как мучается дочь, создала эту лампу. Днём, та была лишь красивым предметом интерьера, но как только наступала пора ложиться спать, мотылёк оживал и всю ночь порхал над цветком, испускавшим тихий свет. Глядя на это сказочное действо, девочка погружалась в спокойный, умиротворённый и глубокий сон.

Помимо этого в комнате был платяной шкаф, доверху набитый одеждой, которая была небольшой слабостью Ливии. Запихивая в него очередную вещь после длительного похода по магазинам, она оправдывала своё расточительство мыслями, что каждая нормальная девушка имеет право на обновление и пополнение своего гардероба. А так же стоящие по обе стороны от окна с выходом на её персональный балкончик и видом на сад письменный и туалетный столы. Стол для занятий был большой, широкий, сделанный из орехового дерева, он достался Оливии от отца, как и новенький компьютер, стоящий на нем, который тот считал оазисом цивилизованности среди средневековья, царящего в доме, а также что без него бывшая жена и её мать превратят Ливию в пещерного человека. Девушка всячески доказывала, что это не так и потихоньку учила бабку и маму работать на компьютере. Вскоре ещё один «двигатель прогресса» появился в библиотеке, и бабушка, лихо стуча по клавишам, общалась по Интернету с другими столь же «продвинутыми» как и она, ведьмами по всему свету. Над столом Оливия повесила книжные полки, заставив их учебниками и любимыми книгами, которые время от времени перечитывала. Туда же она поставила фотографии. Самыми дорогими её сердцу фото были те, на которых она была запечатлена с обоими родителями. Там они выглядели таким счастливыми, и, главное, были вместе. А рядом с семейным фото стояли те, где были засняты Оливия и Сидни в объятиях огромного Микки Мауса в окружении разноцветных шаров в парижском Диснейленде. Туда их вывезли родители подруги на весенние каникулы за примерное поведение... практически примерное поведение и замечательные оценки. Это было одно из самых замечательных событий в жизни девушки, воспоминания о которых всегда появлялись, когда она смотрела на фотографию, дарящую ей ощущение радости.

Туалетный столик был показателем её женственности, маленький с расписной поверхностью и резными ножками, уставленный всевозможными баночками и тюбиками с косметикой, с висящим над ним большим зеркалом и пуфом, который стоял рядом со столом. Пол комнаты покрывал толстый, мягкий ковёр нежно-бирюзового цвета, как и всё остальное, он прекрасно вписывался в обстановку и цветовую гамму спальни.

Но самым примечательным, достойным восхищения и внимания было панно огромных размеров, занимавшее практически всю стену напротив постели. Его выполнила Оливия, повинуясь, какому-то порыву души. Это был ангел, с огромными крыльями, сидящий на холме в сиянии лунного света, возле бежавшей у самых его ног реки. Поза, в которой он сидел, была напряжённая, и казалось, что в любую минуту ангел может сорваться с места, чтобы вознестись на небо, оставив после себя лишь примятую траву. Но был изъян: Оливия не смогла сделать ему лицо, ни одни черты, выходившие из-под её рук, не соответствовали желаемому, приводя девушку в отчаяние. Тогда она оставила ангела без лица, понадеявшись, что когда-нибудь она придумает достойный его лик. Спустя время ей в голову пришла идея и Ливия, немного «оживила» своё творение. Теперь ночью, река, изображённая на полотне, медленно начинала катить свои воды, отражая на поверхности размытый силуэт Безликого ангела и луны, заливавшей своим белесым светом все, что было на панно. Ветер играл травинками у ног ангела, его свободными одеждами, нежно перебирал тёмные локоны.
Каждую ночь, засыпая, Оливия рассматривала полотно, снова и снова любуясь своим творением и мечтая о том, что может именно этой ночью, во сне увидит его лицо и на утро закончит работу.

Войдя в комнату и окинув её придирчивым взглядом, чтобы убедиться, что всё на месте, девушка быстро переоделась. Надев старую растянутую майку и потёртое трико, в которых она просто обожала валяться на постели и, достав взятую у учителя книгу, девушка растянулась на постели, принявшись за чтение.
_________________

 » Глава 4

Глава 4

- Ведьма, ведьма! - кричали со всех сторон, и в неё летели камни, причиняя уже и так израненному телу нестерпимую боль.
Ноги не слушались, железные кандалы на руках и ногах тянули вниз, и она постоянно падала, путаясь в лохмотьях, которые некогда были изящным платьем. Тюремщик не пытался помочь подняться, а лишь награждал очередным ударом рвущей нежную плоть плети и пинками. Слёзы усталости, безнадежности и обиды на свою судьбу застилали глаза, мешая ей идти вперёд, но спасали от вида толпы окружавшей её со всех сторон. Разъярённый, жаждущий крови народ. На их лицах не было ни жалости, ни сострадания, а лишь ненависть и желание потешить себя зрелищем сожжения ведьмы, но где-то на донышке глаз всё же плескался суеверный страх.

Но после очередного падения она вставала вновь и вновь, гремя железными путами, стерев грязной ладошкой с личика плевки вперемешку с кровью и откинув грязные, нечесаные локоны, шла вперёд. Стараясь изо всех сил высоко держать голову и не выглядеть жалкой в глазах своих палачей, ничем не выдать ужаса, пожиравшего душу изнутри. Она не сделала никому ничего дурного за свои восемнадцать лет, ничего… Но все готовы с большей охотой поверить знатному господину, обвинившему её в том, что она погубила его скот, чем какой-то безродной девчонке, да ещё сироте, приёмной дочери старой знахарки.

Жители её деревни отвернулись, друзья, соседи - все, кого она знала, кто приходил к ней за помощью и за советом. Они не встали на защиту, когда за ней пришли, а лишь досадовали, что сами не успели расправиться с ведьмой. Перед ожидавшей её страшной участью она осталась совсем одна.

А затем… А затем месяц в жутком «каменном мешке» темницы с крысами, составлявшими ей единственную компанию, задыхаясь от вони сточных канав, замерзая на холодном каменном полу и питаясь жидкой похлёбкой, которую приносил ей тюремщик, бросая миску под ноги, словно собаке, и спешивший убраться восвояси. Вот так она ожидала своего приговора, который и так был ясен. Надежда на спасение и помилование умерла в первую неделю пребывания в тюрьме.

- Сжечь ведьму!!! Долой дьявольское отродье!!! – закричал рядом какой-то оборванец с гнилыми зубами и безумным взглядом, а затем, размахнувшись, ударил наотмашь по лицу. Всё перед глазами закружилось и с тихим стоном, сорвавшимся с разбитых губ, с запёкшейся на них кровью, она распласталась на мостовой в пыли, у ног веселящейся толпы. Сил подняться больше не было, лишь страстное желание умереть, закончив тем самым свои мучения на этой грешной земле. Но тюремщик не позволил ей это сделать, грубо схватив за волосы и лохмотья, хорошенько встряхнул и поставил на ноги, тычком между лопаток заставив идти вперёд.

Толпа расступилась перед ней, открыв уставшему и обреченному взору трибуны, украшенные как по случаю празднества, с помпезно восседающими на них Священной Инквизицией и знатью. Последние с любопытством разглядывали её и тихо перешептывались, дамы, закрыв лица веерами, прятали свою брезгливость. Рядом с трибуной располагалось место казни: укреплённый в земле столб с небольшим помостом, у основания заваленный охапками сухого хвороста. Тут же стоял палач, держа в руках горящий факел и спрятав своё лицо за безобразной маской, с прорезями для глаз и носа, делавшей его ещё безобразней.

- Расступись! - гаркнул тюремщик, взмахами плети расчищая путь себе и своей пленнице к трибунам. Справившись с этим, он ударом заставил её упасть на колени перед этими святошами, важно взиравшими со своих мест.
- Довольно! – повысил голос первосвященник, не позволив её мучителю плетью опустить ей на плечи очередной удар. – Вы выполнили свою работу, доставили обвиняемую, теперь ступайте!

Тюремщик, неловко поклонившись, поспешил отступить прочь, боясь вызвать гнев важного господина.
- Ирина Мойра Притенза, ты обвиняешься в колдовстве и связи с дьяволом, как и в причинении ущерба почтенному господину и жителям своей деревни. Готова ли ты признаться в своих тяжких грехах, покаяться перед Богом и людьми и принять заслуженную кару, дабы предстать перед очами Всевышнего с чистой душой. – глава Инквизиции возвысил голос, грозно глядя неё, жалко сжавшуюся в комочек перед трибунами. Но столь ужасные и лживые слова заставили ее поднять своё избитое, грязное лицо, не выражавшее в эту минуту никаких эмоций, чтобы посмотреть на того, кто их произносил. Ей стоило больших усилий выдавить из себя хоть звук, чтобы ответить, но, собравшись, она прошептала: «Нет!».

Инквизитор нахмурил брови, по-видимому, не расслышав ответ или услышал, но совсем не тот, что ожидал. Поэтому повторил, повысив свой голос, на пол октавы выше и громче.
- Так ты сознаёшься??? Говори громче, что бы все могли тебя слышать!
В голове пронеслась мысль, что её хотят заставить оклеветать саму себя! Тем самым, подписав приговор собственноручно. Голова закружилась от слепой ярости на такое беззаконие, придав ей сил, что бы вскочить и крикнуть, глядя в глаза этой публике, взявшейся судить, как впрочем, и всему миру, ополчившемуся против неё:

- Нет, нет, нет!!!!! Вы слышите, я не ведьма!!!
- Она сошла с ума! Девчонка тронулась умом! – со стороны знати послышались негромкие возгласы.
Первосвященник поднял руку, заставив всех умолкнуть.
- Раз так, - начал он - ты будешь казнена через сожжение на костре, нераскаявшейся! Тем самым обрекая свою бессмертную душу на вечные мучения в Гиене Огненной. Тебе даётся последнее слово и последний шанс на покаяние. - Инквизитор выжидательно замер.
- Будьте вы все прокляты! Будьте вы все прокляты… - крикнула она и, собрав остатки сил, плюнула в их сторону.

Глава Инквизиции качнул головой и к ней мгновенно подскочили стражники и потащили к столбу. Сопротивляться смысла не было, как и желания. Она словно кукла в их руках, безвольная, не имеющая ни чувств, ни мыслей, беспрепятственно позволила снять с себя кандалы, а потом втащить на помост и крепко привязать к столбу. Прикосновение шершавого, сухого дерева к спине причиняло боль при малейшем неловком движении, поэтому она стояла неподвижно, отказываясь страдать в последние мгновения своей короткой жизни. Равнодушно глядя на толпу этого жалкого люда, с их радостью от того, что они сейчас насладятся сполна её болью.

Палач выжидательно взглянул в сторону трибун и, получив одобрение, бросил факел на охапки хвороста, которые мгновенно занялись и вспыхнули, превратившись в миг в ревущее пламя.
Она почувствовала то мгновение, когда огненные языки начали лизать её одежду и обнажённые ноги, поднимаясь выше, желая поглотить. Нос забил удушливый едкий дым, разрывающий лёгкие, не дающий дышать. Её лохмотья быстро занялись и загорелись, тело пронзила боль, а перед глазами потемнело, из горла вырвался пронзительный крик.
_________________

Это такое в книге написано?
Красиво написано,но больно...
Жду продолжение!
_________________

Лидуня думаю ответ на свой вопрос ты скоро узнаешь!)))
_________________

 » Глава 5

Глава 5
Оливия открыла глаза, резко подскочив на постели.
«Это сон… Всего лишь сон… Я уснула!» - пронеслось в её голове, вызвав вздох облегчения. Поправив локоны, упавшие ей на глаза, девушка взглянула на открытую книгу, лежавшую рядом, которую читала, пока мерзавец Морфей не утащил ее к себе в царство, подсунув весьма реалистичный сон. События, происходившие там, до сих пор стояли перед глазами, вызывая в сердце ужас.
Ливия опустила глаза и прочла на одной из страниц:
«Ирина Мойра Притенза. Ведьма. Сожжена публично 16 октября 1690 г. от Рождества Христова. Вину не признала, отошла в мир иной без отпущения грехов. Да помилует Господь её грешную душу.
Старший писарь Святейшей Инквизиции Арчибальд Пада»
«А ведь девушка действительно была не причём!» - Она могла сказать это с уверенностью, так как теперь, окончательно проснувшись, Оливия поняла, что каким-то образом пережила во сне реальные события! Не могли те события, чувства быть лишь порождением её фантазии от прочитанного, хотя это и сыграло немаловажную роль. Там Ливия стала Ириной, доброй, хорошей девушкой и одарённой целительницей, но не обладающей способностями ведьмы!
Сколько же невинных жизней было загублено в те поистине чёрные времена.

От грустных мыслей её оторвал заработавший интерком:
- Дорогая, к тебе Сидни пришла, спускайся! – сообщила мама.
«Наверное, Сид звонила, а я так крепко уснула, что ничего не слышала».
Оливия нащупала на кровати мобильный, а затем просмотрела списки вызовов. Так и есть! 5 пропущенных от подружки. Хорошо же она заснула, что всё остальное перестало существовать. Это и не удивительно, не каждый раз оказываешься в роли индейки, поджаривающейся на вертеле, на открытом воздухе, при многочисленных свидетелях.

Перед глазами вновь проплыли образы из кошмара. Ливия тряхнула головой, не позволяя себе окунуться в пережитый во сне ужас и, соскочив с постели, направилась к ожидавшей её Сидни.

Снизу слышались голоса: спокойные принадлежали маме и бабушке, взволнованно-восторженный - Сидни. Не иначе, как она устроила им допрос, по-видимому, обнаружив зелье.
Спустившись, девушка застала всех в передней. Как она и предполагала, Сид засыпала родительниц вопросами, а те ей подробно объясняли, стараясь сократить объяснения до приемлемых размеров, чтобы та всё поняла. Предмет разговора был аккуратно упакован и ожидал часа, когда Сандра и Милинда Уоррен им воспользуются для спасения сада миссис Рик. Первой Оливию заметила бабушка.

- Ливия, мы сейчас уходим, нас ждёт Аманда Рик. Остаёшься за хозяйку и не забудь напоить Сидни чаем, пирожные к нему на кухне в буфете.
С этими словами, подхватив бутыль с зельем, обе женщины ушли, плотно захлопнув за собой дверь.
- Я тебе завидую, Лив, чёрной завистью! Твои бабка с матерью просто чудо, с ними так интересно и уж точно никогда не соскучишься. А вот мои предки только и умеют, что причитать и пилить. - Сидни огорчённо вздохнула, серьёзно поглядев на с трудом прячущую улыбку подругу.
- Сид, прекрати! У тебя замечательные родители, грех жаловаться! О таких можно только мечтать и уж они-то точно, тебя не пилят, просто выражают свою озабоченность и любовь. Да ещё стараются ни в чём тебя не ограничивать, уж я-то знаю. Кстати, пока тебя ждала, такой сон видела!

- Ясно, чем ты занималась, что до тебя было не дозвониться! Ты книгу-то дочитала?
- Так я её и читала, пока не отрубилась.
По дороге в комнату Оливия подробно рассказала подруге о событиях из своего сна
- Ничего себе… - Сидни поглядела на неё расширенными от удивления глазами, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного. - Ты думаешь, так всё и было?
Оливия задумалась. Она была практически уверена, что так оно и есть! Тогда это значит… - Хлопок двери, закрывшейся у них за спиной, вывел ее из задумчивости, как и голос Сидни,

звучавший очень недовольно.
- Лив, ты что, в транс впала? Меня бы предупредила, а то созерцать твою жутко сосредоточенную и погружённую в себя мордашку довольно неприятно!
К своим словам она присовокупила и довольно ощутимый тычок в бок, заставивший Оливию бросить свои размышления, а то чего доброго, Сидни её всю синяками покроет.
Сид подозрительно сощурила свои глаза, но потом махнула рукой на странное поведение Оливии и полезла к ней с вопросами.
- Так и чем ты сегодня меня поразишь? Я могу надеяться, что Грэг всё же превратится в симпатичного лягушонка?
- Сидни… Ты снова за своё?! Оставь, прошу, земноводное. Не буду я никого ни во что превращать!
- Жаль! А я надеялась, вдруг ты передумала! - Сидни лукаво улыбнулась, поблёскивая глазами.
- Давай оставим всех в своих обличьях и духов тревожить не будем. Бабушка сказала, что они сейчас чересчур беспокойные, а лишние треволнения никому не нужны! А сегодня, по её совету, займёмся вот чем!
Ливия обошла постель и извлекла из тумбочки таинственно чарующую колоду карт Таро.
- Давно не обращалась к ним! Надеюсь, моя энергия ещё не испарилась, что немаловажно! Карты ведуньи не должны залеживаться на полке, так они теряют свою силу! - девушка нежно

погладила карты, будто они живы. - Сидни, задёрни шторы, им по нраву полумрак.
Та мгновенно бросилась выполнять просьбу. Подскочив к окну, она плотно задёрнула шторы. Ливия тем временем убрала ковёр и залезла в свой шкаф, немного там порывшись, достала пять белых больших свечей. Расставила на полу таким образом, что если мысленно соединить их линиями, то получится пентаграмма. После того, как они запылали, наполняя полумрак комнаты тихим мерцающим светом, Оливия села в центр образованной фигуры и указала подруге на место подле себя.
- Это защитит нас на случай неожиданностей.
- А что может случиться? Это же всего лишь карты, бездушные карточки с картинками! - недоумевающее произнесла Сидни глядя на Оливию.
- Ничего не случится! Но в том, что это всего лишь бездушные карточки, ты ошибаешься! Те, что я держу в руках, самые настоящие карты Таро, они могут раскрыть чужие помыслы, тайны, судьбы, дать совет, но относиться к ним надо трепетно и с почтением! Это двери в мир будущего! Открывая которые, мы можем потревожить тех, кто охраняет его. Вот от них нам и нужна защита. Так что ты хочешь узнать?
Сидни зачарованно слушала подругу, буквально ловя каждое её слово и наблюдая, как она аккуратно мешает карты. Услышав заданный вопрос, она ослепительно улыбнулась, тем самым показывая как дожидалась его.
- Ты прекрасно знаешь, что меня интересует! А точнее кто!
- Действительно… могла бы и не спрашивать! Что ж, бедняга Грэг, сейчас мы узнаем, что твориться у тебя в мыслях!

Оливия начала выкладывать карты.
- Сид, он на распутье! Не знает, что ему делать! Ты ему интересна с одной стороны, а с другой… страх! - девушка улыбнулась. Что–то в этом роде она и ожидала.
- Меня??? Я что, страшная? Да и не кусаюсь… - Сидни с сомнением поглядела на разложенные перед ней карты, с таинственными изображениями на них.
- Боится, что со временем он тебе наскучит. Боится, что ты причинишь ему боль, вот поэтому и бегает, но в душе этого не хочет делать. И ты ещё к тому же чересчур напористая! - Ливия мысленно добавила ещё парочку качеств, но подруга никогда с ними не согласится!
- Какая есть! За что ты меня и любишь, – на лице Сидни появилась лучезарная улыбка. - Грэг тоже полюбит, и уж тогда никуда не денется, а страх пройдёт. Да и я пообещаю быть лапочкой и душкой!
- Не торопись, дорогая, он ещё не определился: то ли зацеловать тебя, то ли сбежать на край Земли.
Ливия захохотала, глядя, как лицо подруги скривилось, будто та съела лимон.
- Что ещё тебя интересует? - всё ещё посмеиваясь, спросила Ливия.
- А судьбу мою можешь поведать?
- Какую именно?
Глаза Сидни удивлённо распахнулись, став похожими на голубые озёра с плескавшимся на поверхности изумлением.
- Как какую именно? Их что, несколько?
- Конечно! - Ливия улыбнулась удивлению подруги. - У каждого человека не одна, а несколько судеб, напрямую зависящих от него самого. Только он и его действия решают, по какому

жизненному пути пойдёт в дальнейшем. Какая судьба станет избранной для него. Каждый последующий шаг или принятое решение могут в одночасье её изменить.
- Значит, если я её узнаю, ещё нет гарантии, что именно она станет избранной для меня из всех моих судеб?
Заинтересованность Сид росла. Она и не думала, что всё так сложно, хотя спрашивается: «Что легко?». Особенно если это касается судьбы или хиромантии в частности!
- В принципе, да, но человек - такое доверчивое существо, что запросто может себя «запрограммировать» на сказанное гадалкой, как на хорошее, так и на плохое. Ведь карты предупреждают и дают нам выбор и шанс, что-то изменить в лучшую сторону.
- Знаешь, Лив, - в глазах девушки появилась задумчивость. - думаю, тогда не стоит, пусть новый день будет для меня сюрпризом, только приятным.
Оливия поражённо посмотрела на подругу, фиксируя в памяти один из редких случаев здравомыслия у Сид, чтобы в будущем, когда она её доведёт своим авантюризмом до предела, припомнить ей это.

Следующие несколько часов девушки просто болтали обо всём на свете за кружкой душистого чая с пирожками, иногда заливаясь весёлым смехом. Время летело незаметно для подружек, пока в кармане у Сидни не заверещал мобильный, требуя, чтобы на него обратили внимание. После короткой беседы с мамой, она засобиралась домой.
Когда за подругой захлопнулась дверь, Ливия, прихватив с кухни ещё сладостей, поднялась к себе в комнату. Войдя, девушка взглянула на горящие свечи. Они с Сидни так их и не потушили, завороженные тихим светом, создающим необходимую атмосферу для задушевных девичьих бесед. Теперь же, когда подруга отправилась домой, надобность в них отпала. Оливия уже собралась их потушить, как в голову к ней пришла идея.
Взяв карты, она села в центр, образованной свечами фигуры, как до этого с Сидни. Сжав колоду руками, Оливия произнесла голосом твёрдым и властным, требующим немедленного подчинения:

- Скажите, что я знать хочу! Откройте мне мою судьбу!
Где-то в подсознании прозвучал тоненький голосок, предупреждающий о последствиях, но она быстро его заглушила, и, раскрыв ладони, вытянула первую карту.
Ливия не обманывала подругу, когда говорила об изменчивости судьбы, это было действительно так. Правда, она умолчала о том, что есть такие моменты, которые не поддаются изменениям, что бы человек не делал и как бы ни старался. В данную минуту именно они её и интересовали.

Девушка глубоко вздохнула и открыла карту… и с ужасом, вползавшим ей в сердце холодной змеёй, воззрилась на костлявого монстра, который скривился в злобном оскале. В его пустых глазницах застыла тьма. Узнать эту карту мог и новичок, не знающий ничего о предсказаниях Таро. «Смерть» - вот что она значила.
- Не может быть… - прошептала Оливия, лихорадочно начав переворачивать карты одна за другой, с каждым открытым изображением холодея всё больше. Не выдержав, она швырнула оставшиеся карты на пол, крепко зажмурившись, в голове стучала одна мыль, что все это нереально. Но, отдышавшись, через миг всё же решила посмотреть. Ливия раскрыла глаза и в ту же секунду пожалела об этом. Падая, карты перевернулись, и теперь на неё смотрело целое полчище ужасных монстров, заставляя сердце замереть, а кровь застыть в жилах. Только одна карта не была перевёрнута. Девушка дрожащей рукой потянулась к ней, но лишь только она коснулась её, как свет в глазах померк, появилось ощущение, словно она попала в водоворот, всё закружилось с бешеной скоростью. Ливия не понимала, что с ней происходит. Как только всё резко прекратилось, тьма расступилась и перед глазами, как кадры из немого кино, только не такие чёткие, поплыли образы, с каждой секундой ускоряясь, словно включили перемотку. Оливия пыталась разобрать, что видит. Но тут в голове, словно что-то взорвалось, принеся с собой жгучую боль, а видения прекратились и исчезли. Силы покинули её, она ощутила, как проваливается в бездонную чёрную пустоту, несущую с собой забвение
_________________

На самом интересном месте...Что же с ней случится?!Очень интересно.Буду ждать продолжение!
_________________

Блииин,ну как так можно на самом интересном местеееее....Теперь я не смогу успокоиться пока не узнаю что же будет дальше.
_________________

Натик, принимай и меня в сообщество, жаждущее продолжения!



_________________

 » Глава 6

С удовольствием принимаю Элен

А вот и прода!!
Глава 6

Оливия открыла глаза и с удивлением отметила, что лежит на полу. Тяжело поднявшись с гримасой на лице, так как боль всё ещё пульсировала в голове, девушка осмотрелась. Рядом валялись разбросанные карты, но изображения на них были абсолютно разные, как и должно было быть. Только вот воспоминания о случившемся и твёрдая уверенность в своём здравомыслии не давали усомниться, что всё произошедшее до обморока не было плодом её фантазии.
«Интересно, сколько я провалялась в отключке?» Ливия потянулась за мобильным и взглянула на дисплей. Как оказалось, не так долго, всего лишь час. Значит, скоро придут мать с бабушкой. То, что с ней произошло не совсем нормально и абсолютно непонятно, так что совет старших не повредит в этом вопросе, правда кое-какие догадки всё же были, благодаря Сидни, натолкнувшей её на них.
Оливия вздохнула и принялась собирать карты. Задув свечи, она аккуратно всё спрятала по своим местам, наведя порядок, словно ничего и не произошло. Затем, окинув придирчивым взглядом комнату и не найдя в ней изъянов своей уборки, решила спуститься вниз, дабы там дождаться прихода своих родительниц.
Спустившись в гостиную, Ливия включила телевизор, чтобы не чувствовать себя в одиночестве и растянулась на одном из диванчиков, задумчиво рассматривая потолок.
Сколько времени она так пролежала, погрузившись в свои мысли, девушка не знала. Из задумчивости её вывели звук открывшейся двери и голоса пришедших со своей «миссии» родительниц. Через пару минут в гостиную вошли Сандра и Милинда Уоррен с улыбками на лицах, что свидетельствовало об удачном исходе "дела", чего и следовало ожидать.

- О, дорогая, ты ещё не спишь? А как же школа? – спросила мать, первая заметив её.
« У меня тут такое произошло, а они про школу…» Оливия решила не ходить вокруг да около и прямо рассказать обо всём случившимся, но вначале хотела развеять или подтвердить свои догадки. Поэтому обратилась к бабке, которая в отличие от матери заметила, состояние внучки, и в глазах которой уже можно было заметить озабоченность.
- Ливия, что произошло, пока нас не было? - голос Сандры зазвенел от беспокойства. Мать, мгновенно насторожившись, в ожидании ответа замерла рядом.
- Прежде скажите, сколькими силами может обладать ведьма?
Бабка с матерью переглянулись. Ей ответила Милинда, серьёзно взглянув на дочь.
- В зависимости от того, насколько сильная ведьма и её род. У кого-то сила может быть, у кого-то нет.
- И всё же… - девушка требовательно взглянула на обеих родительниц.
- Одна. Одна сила.
- А две может быть?
- Может быть всё! Но это редкий случай и поверь, доченька, вторая просто так не возникает, за всё надо расплачиваться рано или поздно. Сила даёт ощущение власти и могущества, что не может привести ни к чему хорошему. В конечном счете, она либо принесёт погибель, либо сведёт с ума несчастную, на долю которой выпало такое.
«Радужные перспективы, ничего не скажешь… и как им теперь всё рассказать?» Ливия горько усмехнулась, поняв, что своим повествованием доведёт обеих родительниц до удара. Поэтому решила рассказать лишь часть, умолчав о «фокусе» с картами Таро.
- Последний вопрос… - проговорила Оливия, видя, что мать и бабушка готовы накинуться на неё с расспросами. - Если получить дар предвиденья, неужели это так же приведёт к трагическому концу?
- Это один из редких даров, которые может получить ведьма в своё распоряжение. Но получить именно его, это как прямое указание, что необходимо готовиться к чему-то, что готовит ей её судьба. Этот дар может как спасти, так и погубить ее, если она не сможет разгадать данное ей послание. - произнесла бабка, вглядываясь в глаза Ливии. - А теперь расскажи, что произошло, и с чем связаны твои расспросы? И никаких увёрток!
Девушка согласно кивнула и рассказала о своём сне. С каждым словом напряжение покидало бабушку и маму. Закончив, она замерла в ожидании их комментариев.

- Милая, я не думаю, что это возникновение нового дара. Это мог быть всего лишь сон, мысли и образы от прочитанного перенеслись в сновиденье. Но если ты заподозрила, что это что-то большее, чем обычный сон, возможно, ты и права… - Сандра на миг задумалась, - мы сможем понять это лишь спустя какое-то время! Что бы тебе не было дано, ты справишься, а мы всегда рядом и в случае чего поможем!
Бабка улыбнулась, ласково похлопав внучку по руке, отправилась на кухню.
- Слушай свою бабушку, она знает, что говорит! Спокойной ночи, детка - мама нежно обняла ее и последовала за Сандрой Уоррен.
Оливия немного посидела в одиночестве, задумчиво прикусив губку и переваривая услышанное. Все её догадки подтвердились, только она не знала хорошо это или нет.
Глаза начали слипаться и, поднявшись, Ливия побрела к себе в комнату.
Всему своё время, а то, что она справится - это несомненно! Она должна… именно она!
_________________

 » Глава 7

Глава 7

Она вновь ощущала, как тело её снедает пламя беспощадного костра, кожа от этого начала пузыриться и лопаться, причиняя нестерпимую боль. Губы от жара пересохли, с них уже не мог сорваться тот душераздирающий крик, который буквально раздирал её пополам изнутри.
Но вот в одно мгновение всё изменилось, как по мановению волшебной палочки, её больше не терзал огонь. Она ощутила, как сердце наполняется свободой. Абсолютной свободой, не знающей границ. Где-то внизу расстелился тяжёлым покрывалом лес, погружённый во тьму, и лишь изредка в самой его гуще вспыхивали огни - это ведьмы праздновали Хэллоуин. Она же стояла на высокой горной вершине, и ветер беспощадно трепал её волосы и одежду. Казалось, что мир находится у неё на ладони. Вдруг вокруг потемнело, так что и собственных пальцев не разглядишь, а потом небо раскололи на множество осколков всполохи сверкнувших молний, таких ослепительно ярких, что перед ними расступалась тьма.
Миг… и она осознаёт, что бежит, бежит их последних сил, а дыхание с лёгким хрипом вырывается из лёгких. Оглянувшись по сторонам, понимает, что это кладбище! Старое, заброшенное кладбище: заросшие могилы и разбитые надгробия, покосившиеся, мшистые кресты.

- Быстрее!!! Чего ты медлишь? – сердитый окрик позади неё и она в туже секунду ощутила, как её толкнули вперёд.
«Да куда же быстрее??? Чувствую ещё немного, и я рухну без сил! Пусть меня тогда тащит!» Проносится в голове, а с губ срывается жалобное:
- Не могу!
- Можешь, чёрт возьми, Оливия! Я не позволю тебе сдаться в последний момент!
«Как он так может? Я тут на последнем издыхании, а он ругается??? Хотя конечно… он же…» Додумать девушка не успевает, чувствуя, как её грубо толкают, а сверху наваливается что-то тяжёлое, раздается взрыв… от которого вздрогнула земля, осколки разбитых надгробий и крестов ударили по лицу мелкой дробью, высекая царапины на лице. «Да когда же это, наконец, кончится??? Я больше ничего не хочу, мне всё равно…» Это была единственная мысль, промелькнувшая в сознании Ливии, а затем пустота и тьма, засасывающая её глубоко в свою бездонную утробу.

- Нет! Оливия!!! Не смей! Ты слышишь меня? Не смей… - последнее, что она слышит, прежде чем окончательно погрузиться во тьму.
Ливия резко вскочила в постели, мгновенно проснувшись, и с ужасом в душе оглянулась по сторонам, ожидая увидеть рядом изъеденные временем со стёртыми надписями надгробные плиты и другие атрибуты безрадостного кладбищенского пейзажа. Но через мгновение девушка поняла, что это был лишь сон, и с облегчением откинулась на подушки.
В раскрытые окна светило утреннее осеннее солнышко, а ветер, раздувая занавески, наполнял комнату свежестью. «Всё на своих местах, всё как всегда…» Устало подумала девушка, отирая со лба испарину. Ночь не принесла с собой покой и отдых, лишь подкинув новые поводы для размышления и беспокойства. Только когда тело словно налито свинцом, то и мозги отказываются соображать.
«Вот здорово… Не выспалась и состояние хуже некуда! Утро начинается просто превосходно» На тумбочке заверещал будильник, напомнив, что пора собираться в школу. Последний раз в этом семестре.

Оливия нехотя и с сердитым бормотанием сползла с постели и пошлёпала в ванную, размышляя на ходу, сможет ли она привести себя в приличный вид в такие сжатые сроки.
Как оказалось, сможет. Холодный душ и косметика сотворили чудеса, девушка чувствовала себя вновь ожившей. В последний раз осмотрев себя с ног до головы и убедившись, что особа в зеркале выглядит выше всяких похвал - даже лёгкая бледность не портила общей картины, Оливия улыбнулась своему отражению и спустилась завтракать.
Матери нигде не было видно, в кухне вовсю хозяйничала бабушка, весело мурлыкая себе что-то под нос. Оттуда доносились божественные ароматы, наполняя рот Ливии слюной. Зайдя в кухню, она могла лицезреть, как Сандра Уоррен снимала с огромной сковороды румяные, пышные оладьи, а рядом на большом блюде уже высилась приличная горка этой восхитительно вкусной сдобы.

- Бабуль, доброе утро! - Лив нежно чмокнула женщину в щёку и заглянула ей через плечо. - Ох… блинчики, мои любимые…- Пропела Ливия и, ловко перегнувшись, жестом фокусника стащила с вершины горки один блин и с довольным урчанием, плюхнулась на стоящий рядом стул, с аппетитом уплетая добычу. Расправившись с ним, девушка облизнула пальцы и взглянула в сторону вожделенных оладий, но наткнулась на укоризненный взгляд бабки.
- Оливия! Доброе утро, конечно! Только вот сколько раз я тебе говорила, не хватай, сейчас всё поставлю, и ешь на здоровье. И не облизывай пальцы, ты же не маленькая, в конце концов.
- Хорошо, хорошо, хорошо… Не буду! - покорно сказала девушка, выставив вперёд руки, словно защищаясь от упрёков.
- Ты где будешь завтракать: тут или накрыть в столовой?
- Конечно тут! С тобой веселее.
Сандра быстро выставила угощения для своей внучки и налила ей горячего кофе, с любовью наблюдая, как та быстро поглощает свой завтрак.

- А где мама? Ещё не поднялась? - спросила Ливия, наконец насытившись.
- Пошла к пастору Льюису, уточнять насчёт воскресной ярмарки. Надеюсь, дорогая, ты поможешь нам торговать в лотке? Мы рассчитываем на тебя. Так что не планируй ничего на этот уик-энд.
Особого желания у Оливии не было, но бросить родительниц без помощи совесть не позволяла. К тому же Сидни не минёт та же участь. Её мама вовсю занималась благотворительностью и делами прихода, на пару с мамой Оливии. Так что подруга будет торговать неподалёку. Деньги от продажи пойдут в благотворительный фонд детской больницы Святого Франциска, а это был ещё один повод, чтобы Ливия не сильно упорствовала.
- Ой, снова ты меня заговорила, теперь опаздываю! - воскликнула Оливия, взглянув на дисплей телефона.
Схватив рюкзак и закинув его за спину, она быстро чмокнула бабку на прощанье, в передней натянула туфли и выбежала из дому.

Так как Ливия жила довольно близко от школы, она ходила в неё пешком, а не ездила на автобусе, как большинство учеников. Как впрочем, и Сидни, что не могло не радовать подружек, так как это давало возможность поболтать. Впрочем, вынужденная прогулка её не сильно беспокоила, наоборот, радовала. Так порой хорошо пройтись, подышать свежим, утренним воздухом, который был способен быстро избавить от затаившейся где-то внутри сонливости.
Уже подходя к зданию школы, девушка увидела ожидавшую её подругу. Сидни с грозным и воинственным выражением на лице выискивала Оливию среди спешивших на учёбу парней и девушек.

- Наконец-то! Сколько можно тебя ждать? - произнесла недовольным тоном Сид, когда Ливия подошла ближе и, пристроившись, пошла рядом.
- И тебе доброе утро, дорогая! Вижу, ты в прекрасном расположении духа! - пошутила Оливия, с улыбкой наблюдая игру чувств на лице подруги.
-Очень смешно... Спешу тебя порадовать, можешь смело выкинуть свои бесполезные карты. Они лгут!
Ливия удивлённо поглядела на Сидни.
- Они не лгали ещё никогда, - твёрдым голосом произнесла девушка. А в голове мгновенно пронеслось воспоминание о том, что случилось после ухода Сидни. Как карты поменяли своё изображение и значение, в один миг приняв безобразный лик «смерти». В этот раз ей хотелось, чтобы слова Сидни соответствовали действительности. Тряхнув головой, она постаралась изгнать из памяти ужасные воспоминания и размышления на эту тему.
- И всё же они солгали! - упорствовала Сидни, с обидой, отчетливо слышимой в её голосе.

Ливия озадаченно нахмурилась.
-Сид, может, ты мне приоткроешь тайну? Что, в конце концов, такое случилось, от чего твой голос звучит, как у ребенка, у которого отобрали леденец?
- Что случилось, ты спрашиваешь? Так вот… Этот гад…
- Грэг?
- Конечно Грэг! Кто ещё? Так вот, этот тупица, пока я ждала тебя, прошмыгнул рядом, словно мышь под веником и даже не соизволил поздороваться! И ты ещё утверждаешь, что всё сказанное тобой и твоими паршивыми и глупыми карточками, правда? Если он снова сбежал! – воскликнула Сидни и обвиняюще взглянула на прятавшую улыбку подругу.
- Сид, я такого не говорила! Это ты уже сама придумала. Мало ли, что могло измениться за один вечер и ночь. К тому же не было ничего сказано о том, что всё будет легко и просто. Я всего лишь заглянула в его разум, а там, если припомнишь - распутье! Он ещё не определился! Так что расслабься и дай ему право выбора, если вам суждено быть вместе, вы обязательно будете!
- Легко тебе говорить… Эх, ладно, всё равно никуда не денется! - сделав медленный, глубокий вздох произнесла Сидни и улыбнулась. - Так, что у нас сейчас?

Девушки переглянулись и с тоской в голосе одновременно произнесли:
- Биология…
Но делать было нечего, и они понуро вошли в класс и расселись по своим местам. Ливия морально начала готовиться к грядущим испытаниям, уже жалея, что успела поесть. Теперь появилась возможность расстаться с завтраком, так уютно разместившимся у неё в желудке. По-видимому, к такому повороту событий готовились и одноклассники. Лица их выражали полную безнадёжность и скуку. Как оказалось, все переживания были напрасными. Они отделались контрольным тестом и лёгким испугом. После этого мистер Джонсон с миром отпустил их, напоследок пожелав хорошо отдохнуть и повеселиться.
Последний день в этом семестре пролетел довольно быстро и без потерь. Ливия медленно собирала учебники, наслаждаясь мыслями о каникулах и предстоящем Хэллоуине. В её сознание вторгся мелодичный голос Джины Уотсон, главы администрации класса и по совместительству просто хорошего человека и подруги, вызволив Оливию из страны грёз.
- Лив, ты точно не пойдёшь к Дереку на вечеринку? А то всего кучу надо принести и сделать, так что лишние руки и главное ответственные, нам не помешают.

Ливия симпатизировала Джине. Этой доброй, но очень целеустремлённой девушке с немного ассиметричным лицом, не портившим её абсолютно, обладающей отзывчивым сердцем. Так что не сильно удивилась, что обязанность организовать мероприятие взвалили на её хрупкие плечи. Благо Джина обладала неуёмной энергией, которой с лихвой хватит довести всё до конца, как и желания всем верховодить.
- Нет, я не иду, - Оливия улыбнулась - но, думаю, и без меня людей хватит. Как и тех, кто способен помочь.
- Жаль, конечно… но людей действительно наберется предостаточно! Боюсь, как бы всего хватило, и дом Дерека выдержал такого наплыва гостей. - Джина усмехнулась – Ладно Оливия, до скорого, хорошо тебе провести каникулы, думаю, мы ещё с тобой свидимся на церковной ярмарке, которую устраивает преподобный в это воскресенье. Ты там будешь?
- А как же! Куда я денусь?! Мы готовим угощенья. Обязательно подходи к нашему лотку, попробуешь бабушкины фирменные пирожки.
- Обязательно подойду! Я наслышана о знаменитой сдобе, что выпекает миссис Уоррен. Теперь побегу дальше агитировать, а то точно не успеем. Выпивки будет много, парни постараются, а на приготовления угощений надо организовать девчонок… Думала вот тебе это перепоручить, но раз ты не пойдёшь, надо искать замену! О… на ловца и зверь бежит! Вон вижу Ванессу Смит, у неё мама - шеф-повар в ресторане, думаю это как раз то, что нам надо!

Джина махнула рукой на прощание и выбежала из класса догонять Ванессу.
Оливия мысленно пожелала ей удачи. Она была рада, что ребята, судя по всему, тоже замечательно проведут время и вечеринку на Хэллоуин, а это значит, что Сидни её потом не будет донимать упрёками. Закинув рюкзачок на плечо, девушка бодрым шагом направилась вон из класса и школы - домой. Путь предстояло преодолеть одной, так как Сид, как только прозвенел последний звонок в этом семестре, умчалась на встречу к маме, чтобы совершить вместе с ней поход по магазинам. Сидни предлагала и ей составить им компанию, но сегодня Оливия на шопинг не была настроена. Девушка знала, что сегодняшний «марафон» по бутикам не выдержит. Подруга вознамерилась всех затмить на вечеринке, а это значит, что надо будет зайти не в один десяток магазинов, чтобы угодить придирчивому вкусу Сид.

Идя домой одна, девушка жалела, что рядом нет подруги-болтушки, способной не дать ей погрузиться в тяжкие и тревожные раздумья, которые заполонили её подсознание. Так тяжело было разобраться во всём на неё свалившемся... Но всё же со временем она начала понимать и мириться с происходящим, сознавать, что такова её судьба, от которой не сбежишь и не спрячешься. Новый дар… Может это не так уж плохо! Ей выпал шанс изменить будущее. Так пожелали Высшие Силы, а с ними спорить глупо, отказываясь от своих способностей. Оливия поняла, что её дар основан на видениях, как прошлого - сон о происшедшем с Ириной, так и будущего – то, что она видела, когда прикоснулась к карте и во сне. А это значит, первые шаги в направлении обуздания и подчинения своей силы для служения Добру уже сделаны.
Девушка, погрузившись в свои мысли, не заметила, как преодолела весь путь от школы и до дома. К реальности она вернулась, подойдя к саду, он как всегда поражал своей красотой и буйством красок. Среди всей этой красоты Оливия заметила маму, срезавшую бутоны роз. Рядом стояли несколько плетёных корзин, уже практически наполненных благоухающими цветами.

- Привет мамочка! - поздоровалась Ливия, взяв из одной корзины алую розу на длинном стебле и с наслаждением втянула её дивный, тонкий аромат.
Милинда Уоррен оторвалась от своего занятия и улыбнулась своей дочери, в который раз поразившись, насколько та не похожа на неё. Вся в отца. Она словно дикая роза среди одуванчиков. Обошла мать и по красоте и по магической силе, это наполняло материнское сердце любовью, гордостью и желанием, чтобы у Ливии всё сложилось иначе, чем у неё самой. Чтобы «непохожесть» была не только внешне, но и судьба была другой, счастливой.
- Привет, дорогая! Как дела в школе?
- Замечательно! Написали несколько контрольных тестов и без особых мучений! Даже мистер Джонсон, учитель биологии, не пытал нас своими лекциями. - Оливия картинно закатила
глаза. - Мам, а зачем столько цветов? Ты вырезала половину цветника!
- Одна корзинка нам, когда пойдёшь, захвати её, а остальные я отнесу в детскую больницу Святого Франциска, для которой мы будем собирать пожертвования на ярмарке. Мне очень хочется, что бы праздник был не только у нас, но и у малышей! А цветы раскрасят их унылые больничные палаты, подарят надежду на скорое выздоровление. Я ещё конечно немного над ними «поработала» усилив лечебные качества. Теперь гиацинты снимут боль и успокоят, розы подарят бодрость, флоксы навеют чудесные сны, лилии заставят на время забыть невзгоды. И конечно от моих цветочков никакой аллергии! - глаза Милинды засияли, показывая, насколько она рада своей затее. - Пастер Льюис поддержал мою задумку, он должен прислать людей, чтобы забрать корзины и доставить их в больницу.
- Отлично придумано, мам! Тогда не жаль их срезать, ещё вырастим! - улыбнулась Оливия и, подойдя к матери, нежно обняла её. - Тебе помочь?
- Нет. Я уже закончила. А ты иди, отдохни и, если хочешь, поработай декоратором, наполни вазы свежими цветами, - сказала Милинда, возвращаясь к своему занятию.

Оливия ещё немного постояла рядом с матерью, наблюдая, как та ловко срезает бутоны и, обрывая лишние листья, складывает в корзинку. Затем, развернувшись и взяв приготовленные
для их интерьера цветы, отправилась в дом.
Войдя внутрь, она с наслаждением скинула туфли и ступила на прохладный пол босыми ногами. Корзину с благоухающим букетом девушка отнесла на кухню, решив, не откладывая в долгий ящик, заняться его «расселением» по вазам. Выкинув из головы все негативные мысли, Ливия неспешно обошла весь дом, собирая вазы и выставляя их на кухонный стол. Тихо мурлыча себе под нос песенку, с улыбкой на губах она наполняла ёмкости водой, добавляя туда немного чудодейственного средства, от которого цветы будут себя чувствовать, словно на клумбе, в земле, а это значит, будут долго радовать их своим благоуханием и богатством оттенков. Ливия нежно и аккуратно извлекала каждый новый цветок из корзины, уделяя ему внимание и уважение, прежде чем добавить к составляемой ею композиции. Она прекрасно разбиралась в растениях, зная предпочтения каждого из них, как и то, какие из них просто не переносят общество друг друга. Цветы, словно люди. Этот факт всегда удивлял и восхищал девушку: у них есть свои симпатии, капризы и желания и они без зазрения совести показывают их. Лицемерие растительному миру неизвестна и неприемлема для него. Так Оливия любила ландыши и розы, но знала: поставь их вместе в одну вазу, и они погубят друг друга за одну ночь.

- «Как Сидни и Кларисса: запри их на день в одной комнате, и вселенская катастрофа покажется пустячком!» - подумала Ливия и эта мысль заставила губы девушки растянуться в лучезарной улыбке. Поэтому она старалась подобрать этим прекрасным капризулям хорошую компанию.
Скомплектовав букеты, она с гордостью взглянула на плод своих трудов, а потом, подхватив вазы, стала разносить их на прежние места. Композиции для родительниц она делала, зная их цветочные предпочтения, и теперь надеялась, что им понравиться.
Закончив работу, Ливия улыбнулась. Она могла всё сделать гораздо быстрее, но зачем тратить магию на дело, которое доставляет радость и занимает и руки, и голову. Прихватив вазу со своим букетом, девушка решила подняться к себе.
_________________

 » Глава 8

Глава 8

Оливия валялась на своей постели, решая, чем себя занять, Морфей категорически отказывался к ней нагрянуть и забрать в своё царство. Что очень раздражало, и поэтому ничего не хотелось делать. Но, немного подумав, она всё-таки решила почитать. Встав с кровати, девушка пошлёпала в библиотеку.
Войдя туда, она остановилась, с благоговением оглядывая стеллажи, в который раз удивляясь атмосфере, царящий тут. Таинственный полумрак и чувство уединённости и покоя, которые накатывали мгновенно, лишь только переступи порог, уводя тебя по дороге в иной мир, иную реальность. Порой Оливии казалось, что библиотека этого дома - не просто вместилище большого количества книг, но и нечто большее, живой организм, который с материнской лаской и любовью хранит жизни и судьбы своих книжных героев. До поры, до времени тая их секреты, чтобы потом поделиться с тем, кто ступил под её чертог, взамен требуя лишь почтения.

Ливия с трепетом в душе и бесконечным уважением приблизилась к стеллажам и провела рукой по корешкам книг. Они были шероховатыми и немного прохладными на ощупь. Ей казалось, что они тихо шепчутся и реагируют на её движения. Гадая, кого она из них выберет.
Прежний владелец оставил много книг и синхронизировал издания, а Оливия ещё немного подкорректировала, и теперь без труда можно было отыскать любую книгу. Прислушавшись к себе, она остановила выбор на сонетах Шекспира, они оставили неизгладимый след в душе девушки после первого же прочтения, и теперь она с удовольствием перечитывала их. Особенно когда хотела умиротворённости в собственной душе, что не гасило интереса к переживаниям и страстям героя.
Немного подумав, она решила прихватить ещё одну книгу - «Сновидения». Она не была бульварным изданием, которое можно купить за несколько центов в любом книжном магазинчике. Книга была написана ведьмой-ясновидящей, сведущей в сновидениях и всем, что с ними связано. Она же и подарила свой труд прабабке Оливии. Перенеся в книгу все свои познания, а так же советы и предсказания. Ливия очень надеялась, что найдёт там подтверждение своей теории о своих ведениях - снах из прошлого, а может и будущего. Девушка протянула руку за изданием, но лишь только она коснулась кожаного переплёта, как в глазах потемнело, дыхание перехватило и появилось ощущение стремительного падения в тёмную, зияющую своей ненасытной пастью бездну, которая хранила не одну тайну. Позволяя время от времени выуживать из неё небольшие крохи, как бы призывая возвращаться к ней снова и снова за новой порцией знаний.

Занавес тайны приоткрылся, тьма на миг рассеялась, и Оливии показалось, что она стала безмолвным участником и зрителем одновременно, которому позволили временно заглянуть за кулисы, именуемые - Время.

- Оливия… может, хватит этих игр? Я чувствую тебя… Слышу твоё дыхание. Стук сердца. Оно трепещет, как мотылёк, запутавшийся в паутину. - Произнёс незнакомец бархатным голосом, нежно ласкающим слух, заставляющим безоглядно подчиниться, с лёгкой хрипотцой, которая добавляла этому «дьявольскому» голосу ещё больше притягательности. В то же время гость пристально вглядывался в густую тьму между стеллажей, пытаясь разглядеть прятавшуюся за ними девушку, которая отчаянно пыталась утихомирить свой бешено бьющийся пульс. Ливия была не из пугливых, но найти у себя в доме, в час, не предназначенный для приёмов, визитёра, было не из приятных. Она могла с лёгкостью проучить наглеца, но вот только что-то внутри её существа завопило во весь голос и приказало спрятаться, лишь только она увидела его. И вот итог: теперь Оливия стоит тут, трепеща, как лист на ветру, а этот умник развалился на её любимом кресле, нагло закинув ноги в грязных ботинках на прекрасный стол 19 века из морёного дуба, и ещё пытается ее запугивать. Девушка приникла к щёлке между книгами, старясь не шуметь, и пыталась рассмотреть визитёра, чувствуя при этом, как в ней начинает подниматься раздражение, смешиваясь со страхом и превращаясь в гремучую смесь, толкающую на необдуманные поступки.

Он сидел в кресле у окна, куда не доходил скудный свет от настольной лампы, а его чёрное одеяние хорошо маскировало фигуру. Густой полумрак надёжно скрывал таинственного незнакомца от любопытных глаз девушки. Правда, то, что он довольно широкоплеч, она всё же смогла определить. Да и высок, по-видимому. Черты лица было не рассмотреть, что вызывало буйство фантазии и вопрос: «Отчего он прячет лицо?»
- Ливия! Это начинает мне надоедать! Ты рассматриваешь меня битых 10 минут, а вот от моих глаз прячешься! Иди ко мне!

Девушка отметила, что и он начал раздражаться. Терпением не отличался, как и большинство мужчин, которым подавай всё и сразу. «Влез ко мне в дом, запугивает, заставил прятаться, пачкает мой стол, да ещё и командует! Это никуда не годиться. Он мне надоел!» Оливия ухмыльнулась, ощущая, как страх разжал свои стальные объятия, на смену ему пришла уверенность в себе и своих силах, как и желание наказать. Слегка вытянув из-за стеллажа руку, она направила ладонь в сторону нахала и тихо вздохнув, отпустила всю свою колдовскую силу на волю, позволив ей разрушать и уничтожать всё на своём пути. Ливия знала, что такая порция способна разорвать кого угодно, не то, что нанести небольшие увечья. Она прочувствовала её всем своим существом, заставив на секунду испугаться за своё жилище. Как оказалось, напрасно. Для неё было подобно грому среди ясного неба осознание того факта, что спустя довольно продолжительное время после использования силы, которой хватило бы, чтобы разрушить полгорода, не то, что проучить ночного наглеца, ничего не произошло… Абсолютно ничего! Взглянув в щёлку, Ливия поняла, что худшие опасения сбылись: незнакомец всё так же сидел, всё в той же позе, что и за миг до этого - вальяжно развалившись на кресле, вытянув ноги и, казалось, насмехался над её жалкими потугами. Оливия готова была поклясться, что на его губах, если бы не тьма, окутавшая его, можно было бы увидеть ухмылку.

А её силу, словно нейтрализовали, и никакого вреда незнакомцу от нее не было.
- Зря… это на меня не действует. Только раздражает! И если ты закончила со своими шалостями, может, поговорим, наконец? - визитёр умолк, по-видимому, дав шанс Оливии вступить в переговоры, но, не дождавшись, продолжил с нотками усталости. - Нет??? Что ж… ты меня вынудила!
Оливия в это время, схватившись за голову и прикрыв глаза, пыталась осмыслить, как от её дара с лёгкостью отмахнулись, словно он был всего-навсего небольшой помехой, раздражающей мухой. Но, услышав последние слова, она насторожилась и взглянула в щёлку, решив посмотреть, что собрался делать незнакомец, а в подсознании возник вопрос: «Что он имел в виду?» Ответ пришел спустя секунду, в виде стальных объятий буквально пригвоздивших её к твёрдому и пышущему жаром, который она ощущала даже через одежду, сильному телу незнакомца. Подтвердил, что это не сон, чарующий голос раздавшийся чересчур близко.
- Попалась…- удовлетворённо произнёс он и умолк.

Тёплое дыхание щекотало шею, слегка шевелило волосы на затылке, вызвав странные ощущения, разлившиеся по всему её существу горячим потоком. Оливия глубоко вздохнула, и ноздри затопил, упоительный запах свежести и ещё чего-то, чему она не могла дать определения. Захотелось расслабиться и насладиться сполна его крепкими и такими уютными объятиями. Только вот чувство самосохранения забило тревогу, а разум заорал дурным голосом, что если она сию секунду не соберёт волю в кулак, то всё пропало. Ливия прислушалась к этой трезвомыслящей части себя, а не к той, которая с удовольствием наплевав на любые запреты, наслаждалась близостью ночного гостя. Резко вывернувшись и вцепившись в него хваткой дикой кошки, она что есть силы, оттолкнула его от себя. По-видимому, незнакомец не ожидал от неё такой прыти и не был готов, так как, подчиняясь силе её толчка, сделал несколько шагов назад, и прямехонько попал на освящённое лампой пространство. Ливия шагнула ему навстречу… и всё вокруг для неё потеряло значение, лишь только она взглянула в его глаза. Ярко бирюзовые, сияющие ослепительным, исходящим изнутри светом. Их пристальный взгляд ослеплял, прожигал насквозь. Безвозвратно ломал волю к любому дальнейшему сопротивлению, отнимал силы.

Занавес закрылся, зияющая пустота выплюнула девушку из своего чрева, возвестив, что на этом экскурс в будущее окончен. Ливия с трудом приходила в себя, устало облокотившись на стеллажи и прерывисто дыша, словно рыба, выброшенная на берег сильным штормом. А разум услужливо прокручивал всё то, что она успела увидеть и услышать… А так же почувствовать. Девушка открыла глаза и огляделась. Она по-прежнему в библиотеке. Именно там, где и развернутся события, если верить её видению, а она в нём не сомневалась. Взгляд метнулся к креслу и столу, где сидел нахальный незнакомец и переместился к стеллажам, где она пряталась. Точнее будет прятаться. Хотя в её силах все изменить, правда, вспомнив свои ощущения, испытанные ею в его объятиях, девушка задалась вопросом, а хочет ли она что-то менять. Решив не забивать голову на ночь глядя и оставить все размышления на утро, Оливия прихватила злополучные «Сновидения», подняла оброненные «Сонеты» и отправилась в спальню, твёрдо вознамерившись погрузиться в чужие страсти.

Дисплей на телефоне показывал за полночь. Шекспир был благополучно прочтен, как и «Сновидения». Как оказалось, все её размышления насчёт прошлого оказались верны. В книге было чётко написано, что люди, а в особенности ведьмы, могут во снах переживать чужие жизни и чувства. Сон является в каком-то смысле порталом, который способен перемещать сознания сквозь время и пространство. Но это происходит, лишь когда два витка времени находятся в соприкосновении и связи, как в случае с Ириной. 1600 год – это год, когда её казнили, в 2000 живёт Оливия, ровно 400 лет со дня гибели первой. Чувства, испытываемые Ириной, были настолько сильны и остры, что смогли вырвать сознание у спящей Ливии и «прикрепить» к себе в стремлении разделить свою боль.
Оливия искренне сочувствовала несчастной девушке, но пережить такое ещё раз не смогла бы. Это было бы слишком. Она хотела спокойного сна, без каких либо ведений и мучительных пыток, несущего полное забвение. Только вот Морфей, всё ещё прохлаждался где-то и явно не торопился к ней на выручку. Ливия сидела на постели, бездумно обводя комнату взглядом.

Её волшебное полотно очнулось от дневного сна и «Безликий ангел» ожил, заставляя её морщиться, глядя на всё ещё отсутствующее у него лицо. Прошло столько времени, а его черты так и остались не увиденными и непризнанными. Точно так же ей не довелось увидеть лица ночного гостя из ведения. Лишь глаза… Только такого оттенка полотна и ниток ей не отыскать. «Так! Стоп! Никакого гостя». Оливия яростно мотнула головой, запрещая себе думать об увиденном сегодня. Как и о том, чтобы своему творению придать личину этого негодяя с аквамариновыми лазерами вместо глаз. Только вот чем больше она глядела на «Безликого», тем прочнее эта мысль начала укореняться в её мозгу. Поэтому вскоре она уже твёрдо собралась сходить в библиотеку за новой книгой, чтобы занять своё воображение чем-то другим. Только вот делать ей это было лень, да и возникал страх, что к ней нагрянут новые видения.

Так она и сидела в комнате, погружённой во мрак, пытаясь бороться с навязчивыми мыслями, обхватив колени руками и уперев в них подбородок, пока в голову не пришла идея. Лишь только взгляд наткнулся на распахнутое настежь окно, соскочив с постели, Оливия вылезла на балкончик и плюхнулась в мягкое кресло, которое не так давно затащила сюда, чтобы, сидя в нём, встречать рассвет или закат с чашкой ароматного чая в руках, либо как сейчас: придаваться размышлениям. Ливия залюбовалась их садом, погружённым в ночную тьму, освещённым лишь рассеянным лунным светом и неярким сиянием светлячков, которые тихо стрекотали, ведя свою неспешную беседу. Они прекрасно знали о том, что в этом заколдованном месте их не коснется своим холодным дыханием осень. Ветер нежно обдувал лицо, ласково перебирал её локоны, тихо шепча о том, что видел и слышал, странствуя по всей земле. Заставляя мечтать, что когда-нибудь и она сможет побывать там. Оливия запрокинула голову вверх, облокотившись на мягкую спинку кресла, и восхищённо замерла, глядя на усыпанное, словно чёрный бархат бриллиантами, звездное небо, особенно "богатое" там, где проходил Млечный Путь. В детстве она думала, что звёзды – это ангелы, которые охраняют и берегут небеса, чтобы зло не сумело проникнуть туда, именно в ночной час, когда они наиболее уязвимы и незащищёны солнечным светом, готовым испепелить любого, кто посмеет на это отважиться. Поэтому звёзды-ангелы появлялись лишь ночью, чтобы нести вахту и одновременно глядеть вниз, на землю, на людей, и, если вдруг нагрянет напасть, ринуться вниз, сорвавшись с неба звездопадом.

Детские фантазии… Оливия улыбнулась и послала воздушный поцелуй своим небесным молчаливым компаньонам. Она нашла знакомые созвездия и медленно обвела в воздухе их контур пальчиком. Мимолётно подумав, как быстро таят фантазии и иллюзии, лишь только ты подрастешь. Так, к примеру, астрономия стала для неё открытием. Эта великая наука разбила её представления относительно звёзд, поведав, что на самом деле это не прекрасные ангелы-стражи, а бездушные холодные куски космической пыли и камня, и их сияние - это заторможенное отражение солнечного света. Довольно черство, и никакой романтики. Только где-то в глубине души девушке хотелось верить, что детская фантазия-сказка - реальность, лишь стоит захотеть и распахнуть свои глаза пошире, чтобы всё как следует рассмотреть.

Ливия любила свой уютный, небольшой балкончик, потому что именно здесь, особенно в такие вот уединённые и тихие мгновения, в полуночный час, ей начинало казаться, что она оставалась совсем одна во всей Вселенной. Любые тревожные мысли испарялись, вытесненные красотой этого мига.
Умиротворение нахлынуло на девушку, а усталость и поздний час, как и подоспевший вовремя пройдоха Морфей, наконец, сделали своё дело. Оливия смежила веки и отправилась в царство бездонного, несущего покой и насыщенность сна.
_________________