Что мы знаем о Париже? Многое и одновременно почти ничего. Есть стереотипные фразы, заложенные в нас ещё со школьной скамьи, которые моментально приходят в голову, когда речь заходит об этом городе. «Париж – город любви», «Париж стоит мессы», «Париж – это праздник, который всегда с тобой», «Увидеть Париж и умереть». Но вот последняя фраза часто рождает полное непонимание. Почему умереть? Зачем? Неужели жизнь настолько ничтожна, что после посещения этого города полностью теряет смысл?

 Увы, как это часто бывает ответ на этот вопрос способен заставить нас в очередной раз задуматься о том, как же сильны закрепившиеся в нашей жизни штампы, порой полностью опровергающие реальность.

 Фраза, нынче повергающая нас в столь тяжкое раздумье, появилась благодаря «заслугам» не очень хорошего переводчика. Плохо понимая тонкости и специфику французского языка советский переводчик, переводивший в 1931 г. книгу писателя-эмигранта Ильи Эренбурга «Мой Париж» избрал тот глагол, который показался ему наиболее правильным, но не тот, который был заложен в этой фразе изначально. Итогом стало то, что смысл высказывания поменялся полностью, породив устойчивый штамп, сегодня никому ничего не объясняющий.

 А на самом деле реальная фраза переводится на русский язык совершенно по-другому. «Увидеть Париж и умиротвориться» – сказал известный писатель. А это, согласитесь, совсем другое дело.

 Даёт ли Париж умиротворение? Да, пожалуй, данное слово целиком и полностью относится к этому древнему городу.

 Я провела в Париже один день. Много это или мало? Ничтожно мало, чтобы познать этот город. Но много, чтобы навсегда запомнить ту ауру, которую он распространяет на всех, кто приходит к нему в гости.

 Весь тот день был расписан с утра до позднего вечера. Ранним утром – экскурсия на Монмартр, поздним утром – поездка в Версаль, днём – посещение Лувра, вечером – экскурсия в новые районы Парижа с современной архитектурой, и поздним вечером, ближе к ночи – визит к «самой высокой даме города» - украшенной огнями подсветки, сверкающей Эйфелевой башне.

 Всю свою жизнь я интересовалась историей Франции, прочитала огромное количество книг и мемуаров, связанных с её столицей. И когда я впервые ступила на брусчатку этого города, то испытала странные ощущения. Наверное, я никогда не смогу толком рассказать окружающим о своих чувствах, однако навсегда сохраню в памяти ту нервную дрожь, которая пробежала по моему телу, когда я собственными глазами увидела всю ту красоту, о которой ранее только читала.

 Версаль и Лувр – две королевских резиденции. Каждая из них прекрасна по-своему. И я, переходя из зала в зал, ловила себя на том, что иногда просто касаюсь стены или перил, чтобы поверить в то, что я, действительно, хожу по коридорам, по которым ходили великие французские короли. И, тем не менее, прочитанное очень часто накладывало свой отпечаток на ту реальность, которую видели мои глаза. Например, будучи в Версале в спальне королевы я с восхищением смотрела на роскошную обивку богато украшенной кровати. Однако увидев в комнате дверь, соединяющую спальню с покоями короля, я моментально вспомнила, как читала о том, что во времена революции, когда санкюлоты ворвались в Версаль и перебили всю охрану, стоявшую у королевских покоев, королева Мария-Антуанетта смогла спастись только выбежав через дверь, связывающую её комнату с покоями Людовика ХVI. И когда я видела то, о чём ранее столько читала, то переживала удивительные ощущения...

 Лувр тоже впечатляет, но совершенно по-своему. У него нет искрящегося великолепия Версаля, однако есть своя изысканность. Залы и коридоры Лувра точно так же напоминают о том, что и здесь тоже в своё время творилась история Франции. Бродя по многочисленным коридорам дворца, иногда ловишь себя на ощущении, что вот-вот, завернув за очередной угол, встретишь радостно бегущую по своим делам знаменитую четвёрку королевских мушкетёров...

 Монмартр. Как много  всего заключено в одном этом слове... Этот район – это совсем другой Париж. Тут нет королевского великолепия, пышности и величественности. Тут обитают иные воспоминания и совершенно другие эмоции. Монмартр легкомысленен, но не празден. Здесь нет пышности, но есть свой шарм. На Монмартре царит чисто французский задор, и нет помпезности королевских резиденций. И кажется, что весёлый Мулен Руж, расположенный в этом районе, заправляет всей местной жизнью. Но ошибётся тот, кто решит, что Монмартр – это только Мулен Руж. Да, это его важная часть, но отнюдь не она правит бал. Ряды местных художников, работающих на узеньких улочках Монмартра лучше, чем что-либо другое показывают, что лёгкомысленное веселье лишь краткий миг, разбавляющий тяжкую работу. А венчающая гору белоснежная базилика Сакре-Кёр, к которой ведут более трёхсот ступеней, напоминает не только про наличие в человеке мирского начала, но и божественного.

 Да, Париж, действительно, завораживает. И я сказала бы не правду, заявив, что новостройки современной архитектуры завлекли меня менее, нежели постройки, дошедшие до нас из глубины веков. Инженерные строения ХХI века района Дефанс не менее потрясают воображение, нежели строения, расположенные на острове Сите – в самом центре древнего Парижа. Несмотря на то, что «царство стекла и металла» меня никогда не привлекало, тем не менее, об этих строениях нельзя говорить в отрицательном тоне. Некоторые здания являются своеобразными шедеврами инженерной мысли, вызывая искренний интерес и восхищённый трепет. Особо впечатляет гигантская центральная арка Гранд Арше, построенная наподобие находящейся в центре французской столицы знаменитой наполеоновской Триумфальной арки, являясь как бы её современной интерпретацией.

 Ну, а затем, как я уже говорила, у меня было потрясающее рандеву с величественной и самобытной Эйфелевой башней. Символ Парижа никого не оставляет равнодушным, вызывая у всех чрезвычайно много чувств и навевая самые разные мысли и воспоминания.

 А вы знаете, что ровно в 22 часа на пять минут подсветка Эйфелевой башни меняется? Все прожекторные лампочки, густо украшающие башню, начинают включаться и выключаться в определённом порядке. И со стороны сотни зачарованных зрителей, специально собравшихся к этому часу, видят, как башня начинает танцевать. Да, да именно танцевать. Освещение подаётся на всю башню таким образом, что кажется, что она отплясывает если не рок-н-ролл, то что-то не менее зажигательное. Говорю по собственному ощущению – зрелище это завораживающее...

 И поздним вечером, раскупорив у подножья Эйфелевой башни бутылку настоящего французского шампанского и глядя на «отплясывающую» чисто французскую же достопримечательность, я испытала одно из редчайших в наше сегодняшнее довольно трудное время чувство полного умиротворения. Великий польский писатель Станислав Ежи Лец как-то сказал мудрую фразу: «Счастья нет. Но есть счастливые моменты». И вот тогда, глядя на сумрачное парижское небо, озарённое светом творения знаменитого Эйфеля, я была очень счастлива, оказавшись там, где мечтала побывать долгие годы. Я смогла выполнить знаменитый завет, пришедший к нам из относительно недавнего прошлого: «Увидеть Париж и умиротвориться»...

Примечания

Для того чтобы все могли собственными глазами увидеть всё то, о чём я написала, предлагаю ряд фотографий.

Итак, наслаждайтесь...

Прежде всего, отправимся на Монмартр.

Это знаменитая базилика Сакре-Кёр	Это ряды художников, пишущих свои картины прямо на улицах Монмартре (площадь Тертр)
Это одна из многочисленных улочек Монмартра	Лестница на Монмартре
Это столь же многочисленные кафе и рестораны на Монмартре, в которых в своё время посещали самые выдающиеся люди Франции
Не менее знаменитый Версаль и та самая знаковая дверь в спальне королевы, спасшая в своё время жизнь Марии-Антуанетте
Лувр
Округ новостроек Парижа – район Дефанс	Знаменитый на весь мир Мулен Руж (в переводе с французского «Красная мельница»)

Автор путевой заметки: Arven