Владимир Высоцкий и Борис Хмельницкий. О борьбе

Замок временем срыт и укутан, укрыт

В нежный плед из зеленых побегов,

Но развяжет язык молчаливый гранит –

И холодное прошлое заговорит

О походах, боях и победах.

Время подвиги эти не стерло:

Отодрать от него верхний пласт

Или взять его крепче за горло –

И оно свои тайны отдаст.

Упадут сто замков и спадут сто оков,

И сойдут сто потов целой груды веков,-

И польются легенды из сотен стихов

Про турниры, осады, про вольных стрелков.

Ты к знакомым мелодиям ухо готовь

И гляди понимающим оком,-

Потому что любовь - это вечно любовь,

Даже в будущем вашем далеком.

Звонко лопалась сталь под напором меча,

Тетива от натуги дымилась,

Смерть на копьях сидела, утробно урча,

В грязь валились враги, о пощаде крича,

Победившим сдаваясь на милость.

Но не все, оставаясь живыми,

В доброте сохраняли сердца,

Защитив свое доброе имя

От заведомой лжи подлеца.

Хорошо, когда конь закусил удила

И рука на копье поудобней легла,

Хорошо, если знаешь - откуда стрела,

Хуже - если по подлому, из-за угла.

Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом!

Ведьмы вас не пугают шабашем?

Но не правда ли, зло называется злом

Даже там - в добром будущем вашем?

И вовеки веков, и во все времена

Трус, предатель - всегда презираем,

Враг есть враг, и война все равно есть война,

И темница тесна, и свобода одна –

И всегда на нее уповаем.

Время подвиги эти не стерло,

Отодрать от него верхний пласт –

И дымящейся кровью из горла

Чувства вечные хлынут на нас.

Ныне, присно, во веки веков, старина,-

И цена есть цена, и вина есть вина,

И всегда хорошо, если честь спасена,

Если другом надежно прикрыта спина.

Чистоту, простоту мы у древних берем,

Саги, сказки - из прошлого тащим,-

Потому, что добро остается добром –

В прошлом, будущем и настоящем!

Если рыщут за твоею

Непокорной головой,

Чтоб петлей худую шею

Сделать более худой,

Нет надежнее приюта –

Скройся в лес, не пропадешь,

Если продан ты кому-то

С потрохами ни за грош.

Бедняки и бедолаги,

Презирая жизнь слуги,

И бездомные бродяги,

У кого одни долги, -

Все, кто загнан, неприкаян,

В этот вольный лес бегут,

Потому что здесь хозяин –

Славный парень Робин Гуд!

Здесь с полслова понимают,

Не боятся острых слов,

Здесь с почетом принимают

Оторви-сорви-голов.

И скрываются до срока

Даже рыцари в лесах:

Кто без страха и упрека –

Тот всегда не при деньгах.

Знают все оленьи тропы,

Словно линии руки,

В прошлом слуги и холопы,

Ныне - вольные стрелки.

Здесь того, кто все теряет,

Защитят и сберегут.

По лесной стране гуляет

Славный парень Робин Гуд!

И живут да поживают,

Всем запретам вопреки,

И ничуть не унывают

Эти вольные стрелки.

Спят, укрывшись звездным небом,

Мох под ребра подложив.

Им, какой бы холод ни был,

Жив - и славно, если жив.

Но вздыхают от разлуки,-

Где-то дом и клок земли,-

Да поглаживают луки,

Чтоб в бою не подвели.

И стрелков не сыщешь лучших.

Что же завтра, где их ждут? –

Скажет лучший в мире лучник,

Славный парень Робин Гуд!

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден

Их возраст и быт,-

И дрались мы до ссадин,

До смертных обид.

Но одежды латали

Нам матери в срок,

Мы же книги глотали,

Пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз,

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь

Мы, не знавшие войн,

За воинственный клич

Принимавшие вой,

Тайну слова "приказ",

Назначенье границ,

Смысл атаки и лязг

Боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних боен и смут

Столько пищи для маленьких наших мозгов!

Мы на роли предателей, трусов, иуд

В детских играх своих назначали врагов.

И злодея следам

Не давали остыть,

И прекраснейших дам

Обещали любить,

И, друзей успокоив

И ближних любя,

Мы на роли героев

Вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать:

Краткий век у забав - столько боли вокруг!

Попытайся ладони у мертвых разжать

И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев

Еще теплым мечом

И доспехи надев,

Что почем, что почем!

Разберись, кто ты - трус

Иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус

Настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг,

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг

Оттого, что убили его - не тебя,-

Ты поймешь, что узнал,

Отличил, отыскал

По оскалу забрал:

Это - смерти оскал!

Ложь и зло - погляди,

Как их лица грубы!

И всегда позади –

Воронье и гробы.

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,

Если руки сложа, наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил с подлецом, с палачом,-

Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем!

Если, путь прорубая

Отцовским мечом,

Ты соленые слезы

На ус намотал,

Если в жарком бою

Испытал, что почем,-

Значит, нужные книги

Ты в детстве читал!

Торопись - тощий гриф над страною кружит!

Лес - обитель твою - по весне навести!

Слышишь - гулко земля под ногами дрожит?

Видишь - плотный туман над полями лежит? –

Это росы вскипают от ненависти!

Ненависть - в почках набухших томится,

Ненависть - в нас затаенно бурлит,

Ненависть - потом сквозь кожу сочится,

Головы наши палит!

Погляди - что за рыжие пятна в реке,-

Зло решило порядок в стране навести.

Рукоятки мечей холодеют в руке,

И отчаянье бьется, как птица, в виске,

И заходится сердце от ненависти!

Ненависть - юным уродует лица,

Ненависть - просится из берегов,

Ненависть - жаждет и хочет напиться

Черною кровью врагов!

Да, нас ненависть в плен захватила сейчас,

Но не злоба нас будет из плена вести.

Не слепая, не черная ненависть в нас,-

Свежий ветер нам высушит слезы у глаз

Справедливой и подлинной ненависти!

Ненависть - пей, переполнена чаша!

Ненависть - требует выхода, ждет.

Но благородная ненависть наша

Рядом с любовью живет!

Трубят рога: скорей, скорей!-

И копошится свита.

Душа у ловчих без затей,

Из жил воловьих свита.

Ну и забава у людей –

Убить двух белых лебедей!

И стрелы ввысь помчались...

У лучников наметан глаз,-

А эти лебеди как раз

Сегодня повстречались.

Она жила под солнцем - там,

Где синих звезд без счета,

Куда под силу лебедям

Высокого полета.

Ты воспари - крыла раскинь –

В густую трепетную синь.

Скользи по божьим склонам,-

В такую высь, куда и впредь

Возможно будет долететь

Лишь ангелам и стонам.

Но он и там ее настиг –

И счастлив миг единый,-

Но может, был тот яркий миг

Их песней лебединой...

Двум белым ангелам сродни,

К земле направились они –

Опасная повадка!

Из-за кустов, как из-за стен,

Следят охотники за тем,

Чтоб счастье было кратко.

Вот утирают пот со лба

Виновники паденья:

Сбылась последняя мольба –

"Остановись, мгновенье!"

Так пелся вечный этот стих

В пик лебединой песни их –

Счастливцев одночасья:

Они упали вниз вдвоем,

Так и оставшись на седьмом,

На высшем небе счастья.

Когда вода всемирного потопа

Вернулась вновь в границы берегов,

Из пены уходящего потока

На берег тихо выбралась любовь

И растворилась в воздухе до срока,

А срока было сорок сороков.

И чудаки - еще такие есть –

Вдыхают полной грудью эту смесь.

И ни наград не ждут, ни наказанья,

И, думая, что дышат просто так,

Они внезапно попадают в такт

Такого же неровного дыханья...

Только чувству, словно кораблю,

Долго оставаться на плаву,

Прежде чем узнать, что "я люблю",-

То же, что дышу, или живу!

И вдоволь будет странствий и скитаний,

Страна Любви - великая страна!

И с рыцарей своих для испытаний

Все строже станет спрашивать она.

Потребует разлук и расстояний,

Лишит покоя, отдыха и сна...

Но вспять безумцев не поворотить,

Они уже согласны заплатить.

Любой ценой - и жизнью бы рискнули,

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную невидимую нить,

Которую меж ними протянули...

Свежий ветер избранных пьянил,

С ног сбивал, из мертвых воскрешал,

Потому что, если не любил,

Значит, и не жил, и не дышал!

Но многих захлебнувшихся любовью,

Не докричишься, сколько не зови...

Им счет ведут молва и пустословье,

Но этот счет замешан на крови.

А мы поставим свечи в изголовье

Погибшим от невиданной любви...

Их голосам дано сливаться в такт,

И душам их дано бродить в цветах.

И вечностью дышать в одно дыханье,

И встретиться со вздохом на устах

На хрупких переправах и мостах,

На узких перекрестках мирозданья...

Я поля влюбленным постелю,

Пусть поют во сне и наяву!

Я дышу - и значит, я люблю!

Я люблю - и, значит, я живу!