Перебирая жизнь

Я задумчиво стояла в гардеробной, перебирая уборы и раздумывая, что выбрать из бесчисленных черных платков, кепи, шапочек и шляп. В зеркале отражалась моя исхудавшая за последние три дня фигура в чёрном бархатном платье в пол. На бледном лице пламенели коралловые губы, а на груди горел оправленный в золото рубин.

Узорчатый платок с бахромой... В нём я была тем летом, когда мы сидели у бассейна где-то на жарких берегах, попивали «мохито», смеялись и обсуждали весенние театральные постановки.

Крохотная шляпка-таблетка... Я надела её, когда ты заехал за мной на новом автомобиле, предупредив, чтобы я оделась изысканно и элегантно. В тот день ты повел меня в ресторан, где мы пили шампанское и танцевали до утра под ритмы джаза.

Широкополая шляпа... Она скрывала мои глаза, когда я говорила, что ухожу от тебя к другому, потому что больше не могу выносить этой беспечной жизни, улетающей сквозь пальцы с каждым днём. «Я старею. Мне уже двадцать семь, - говорила я, выпуская сигаретный дым. – Мне нужна семья, постоянство, а не наши безумные отношения». Ты кивал мне, соглашаясь с тем, что не можешь мне их дать.

Я вздохнула и сняла очки в пол-лица, чтобы взглянуть на свои покрасневшие и опухшие от слез глаза. Кожа на скулах натянулась и пожелтела как пергамент, щеки ввалились, волосы мёртвыми прядями свисали на плечи. Я вытащила из бокового ящика шпильки и решительно скрутила на затылке пучок. А затем, помедлив, вытащила из дальнего уголка картонку с бархатной шляпой с вуалью – той самой, которую ты купил мне в Париже за день до того, как бросился под поезд. До сих пор у меня не было повода её надеть.

И я предстану в ней перед тобой в последний раз. Я спрятала пучок волос под шляпой, поправила вуаль, взяла сумочку и вышла из подъезда к ожидающему меня такси.

- Ваганьковское кладбище, - сказала я водителю. – И поскорее. Похороны начинаются через двадцать минут.

*