Evelyn

Тайна резной шкатулки

К бабушке в деревню я ездила каждое лето и с нетерпением ждала того момента, когда вновь увижу ее, одетую в простое ситцевое платье, поверх которого всегда надет чистый передник. Она как никто другой понимала меня и всегда могла успокоить и дать нужный совет. А еще она была для меня загадкой. У бабульки в спальне на комоде стояла шкатулка, мастерски вырезанная из дерева, в которую мне не разрешалось заглядывать. Эта секретность создала вокруг бабушки и ее вещи какой-то таинственный ореол, и мое воображение рисовало бесценные сокровища хранящиеся в ней. Но мне было обещано, что в день моего двенадцатилетия шкатулочку откроют и я получу самое ценное  бабушкино украшение. 

 «Почему именно в двенадцать лет?» - спрашивала я каждый раз, и каждый раз получала в ответ:

«Потому что эта число имеет для меня огромное значение. Не спрашивай какое. Потом все узнаешь».

Можете представить, с каким нетерпением я ждала этого дня? Я вскочила с постели, как только поднялось солнце.  Не каждый ведь день исполняется двенадцать и открываются тайны.

После завтрака под старой яблоней в саду мы пошли в дом, уютно устроились на диване в гостиной, и бабушка открыла шкатулку. Я в ожидании замерла, зажмурившись. В голове уже мелькали сокровища, которые могут быть в ней спрятаны. По команде бабушки я открыла глаза. В шкатулке лежало не так уж много вещей: обручальное кольцо, золотые сережки с небольшими рубинами, цепочка с кулоном в виде листочка клевера,  брошь - жар-птица с разноцветными камушками на хвосте, на дне лежала пожелтевшая черно-белая фотография двух девочек, а поверх нее необычный кулон, который  привлек мое внимание. 

Это был  спиралевидный обломок ракушки, гладко отполированный водой. Сквозь маленькую дырочку был вдет черный кожаный шнурок, обвитый серебряной нитью. Ничего ценного в нем не было, но сердце мое дрогнуло. Точно такой же кулон был у моей подруги Ольги и она не расставалась с ним. Ей подарили его на двенадцатилетие. Я никогда не просила подружку рассказать об этом подарке, знала только что он был очень дорог ее бабушке. Осторожно вынув из шкатулки кусочек ракушки, я стала рассматривать эту необычную вещь. ФФ

Бабушка довольно улыбнулась: «Вижу тебе понравилось. Этот кулон мне очень дорог.  И хотя в этой шкатулке есть вещи намного дороже его, это –  мое самое ценное сокровище. И  дело не в цене, а в памяти».

Бабушка обняла меня и затем рассказала историю украшения.

«Я родилась недалеко отсюда, в небольшом хуторе на побережье Таманского залива. Родители очень дружили с соседями, у которых тоже была дочь моего возраста. Мы с ней всегда были вместе: в детском саду, затем в школе и дома. Когда расставались ненадолго, очень скучали. Тот, кто нас не знал, часто ошибался, принимая нас за двойняшек. Мы и были чем-то похожи: русоволосые и голубоглазые. Летом все дни проводили на море, загорая почти до черноты. Однажды Оля нашла на берегу обломок ракушки, спиралевидный и гладко обточенный водой. Мы долго рассматривали его, удивляясь, как оригинально он выглядит. И тут подружку осенила мысль. Она предложила найти еще одну такую и попросить ее деда сделать нам по кулону. Мы много дней потратили на то, чтобы найти еще один спиралевидный обломок, и, наконец, наши поиски увенчались успехом. Олин дед просверлил нам дырочки в ракушках и продел в них кожаные черные шнурочки, украсив их серебряной нитью, и еще подарил по шкатулке, вырезанной из дерева. Мы никогда не расставались с нашими талисманами и гордились тем, что таких ни у кого больше нет. Тогда нам было по двенадцать лет».

Бабушка замолчала, устремив взгляд своих все еще молодых синих глаз в открытое окно. Я сидела, не шевелясь, ожидая продолжение рассказа. Кажется, я уже знала, что случилось потом. Бабушка Надя вздохнула и продолжила:

«Нам было почти по четырнадцать, когда началась война. Наши отцы ушли на фронт, а семьи разъехались подальше от надвигающегося фронта. Знаю только, что Оля с мамой уехали на Урал, к родителям матери. Моя мать была сиротой, и мы уехали к родителям отца. Я так и не смогла получить письма от подруги, вскоре там были немцы. Через несколько лет, когда война закончилась, я пыталась найти подругу, но тогда все кого-то искали. Кто-то находил, другие до сих пор не знают, что стало с близким человеком. Когда у меня появилась возможность, я отправилась в тот небольшой рыбацкий поселок, в котором родилась и где прошло мое счастливое детство. Но там почти никого не было, кого я знала, а те немногие, кто остался, не помнили ни меня, ни Ольгу. Я никогда больше не видела подругу, не знаю, как сложилась ее судьба, но память о нашей дружбе и  этот кулон храню до сих пор».

Я молчала. Бабушка права: дружба – ценное сокровище. Мы с Олей тоже как двойняшки всегда вместе, и зовут нас как наших бабушек. Я знала, что мне  делать дальше. Пусть это будет моим подарком дорогому мне человеку.

Несколько дней спустя я накрывала обеденный стол в саду под огромной яблоней - мое любимое место. Отсюда открывался вид на реку и бескрайнюю холмистую степь за нею. «И что это ты так суетишься сегодня? Столько пирогов напекла? Мы ведь и за неделю с тобой не осилим! А чашек зачем столько? Ждем мы кого-то?» - спросила бабушка Надя ставя дымящийся самовар посреди стола. «А это мы сейчас узнаем», - весело ответила я, расставляя чашки и поглядывая на садовую калитку, у которой остановились подружка со своей бабушкой.