Вещица

У неё невероятно красивые волосы. В каталоге этот цвет назывался «Каштан с медным отливом». Но я люблю разнообразие, поэтому приобрёл ещё целую кучу пузырьков с краской: золотистый, карамельный, медовый, вишнёвый, ореховый. Десяток оттенков, одно название которых приводило меня в экстаз. Шоколадный мусс, ммм. От удовольствия я даже прищёлкнул языком и подумал, что надо бы прикупить ароматических свечей.

Её зовут Мона. Моя бывшая сказала, что это имя идеально подходящей мне портовой шлюхи. Меня устраивает. Я решался очень долго, ведь это то, о чём мечтает каждый второй, но осмеливаются лишь единицы. Постыдно. Развратно. В конце концов очень дорого. При этом я знаю тех, кто умудрился совместить вот такую Мону и жену, хитро избежав проблем с законом. Некоторые посещают бордели. Я собственник. Когда смотрю на неё, не могу представить, что кто-то ещё может к ней прикоснуться. Она должна быть только моя и всегда рядом.

Теперь, каждый вечер приходя домой со службы, я могу свободно зайти в её царство. Сидя в кресле, в углу комнаты, я наблюдаю, как она укладывает причёску. На её столике масса шкатулок со шпильками, цветами, лентами и узорчатыми японскими стилетами. Небольшие цилиндры разного диаметра называются бигуди. Обожаю делать это сам. Отделяя прядь за прядью, наматываю шелковистые ленты её волос на бигуди и скрепляю защёлкой. Некоторое время она ходит по дому прямо в таком виде, немного смешная и как будто смущенная, готовит мне ужин, читает вслух. Потом бигуди нужно снять, и волосы рассыпаются по плечам тугими пружинами, искрясь в бликах свечей. Шоколадная. Я зарываюсь лицом в копну её кудрей и чувствую, как всё напряжение, скопившееся за день, концентрируется в одном стремлении. Я хочу её всегда. Даже мысль о ней, воспоминание того, как, сидя на мне, она опускает голову и целует мою грудь, короткими пульсами спускаясь ниже, а золотая волна скользит вслед за ней сначала по моему лицу, потом по животу, даже просто воспоминание парализует меня на миг. Это магия цвета и незабываемые ощущения от щекотливых прикосновений. Когда я зол, то позволяю себе быстрее избавиться от эмоций и лежу опустошённый в её объятиях. Иногда не спешу и позволяю дразнить себя долгими ласками до полного изнеможения. Она великолепна.

Но сегодня... В её комнате какой-то другой запах. Это запах разочарования. В её руках ножницы, часть волос она собрала дорогой костяной заколкой с рубиновой змейкой, остальные безжалостно режет, и роскошное золото моё сыпется сквозь её пальцы на пол, превращаясь в мусор.

– Что ты творишь?

Подбегаю к ней и разворачиваю к себе резким движением, заколка отскакивает к стене. Ужас. Практически пол головы состригла. Мои ноги утопают в волосах, которые ещё вчера я с такой любовью расчёсывал. Не в силах сдержать гнев, я хватаю её за поредевший хвост, оттягиваю голову на бок, заставляю подняться. Она не морщится от боли. Бросок. Мона отлетает к стене, с треском ударяется лицом об угол и медленно оседает на пол.

- Что ты сделала...?! Кто тебе дал право что-то с собой делать? Кто?

У меня опускаются руки от брезгливости и досады. Какие всё же они тупые создания. Ответа долгое время нет. Наконец она поднимает ко мне треснувшее лицо и начинает пальцами снимать осколки разбитой скулы и части носа.

- Я просто хотела быть как человек.

Мы живём в мире, слегка прибитом цивилизацией. Много лет назад все люди стали рождаться абсолютно лысыми, без единого волоска. Тотальная непобедимая алопеция, Даун, Тёрнер, Вальт-Асман и целый список прочих «приятных» дополнений практически любой личности. Мы такие, какие есть: кривы, уродливы, сутулы. Говорят, раньше этого не было. Не знаю, не видел. Но думаю, женщины были похожи на Мону. У неё есть серийный номер и гарантия, она высокоуровневый робот. Если получится её поменять, проставлю в настройках минимальное проявление воли. Чёртова кукла.