Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

Кровавая луна. То ярко-красная, то тёмно-бордовая. Причудливо меняющая цвета на чернильном бархате звёздной ночи. Возможно, виною всему был взивающийся в небеса дым костров, что наполнял собою горечью осенний воздух и заволакивал небосклон. Он казался пропитанным пламенем, отчего всякий, кто посмотрел бы наверх сквозь эту пелену, увидел, какого кровавого цвета на самом деле Луна.
Она звала Абеля. Он слышал этот Зов, что пел в его сердце, понуждая прислушиваться к нему, чтобы различить в странных мотивах те ноты, которые звучали более ясно и ярко. Так путник видит вдалеке одинокий свет в окне, и прибавляет шагу, желая наконец расстаться с дорогою и оказаться там, где в очаге горит пламя.
Она звала его, и волколак знал, что безумие, которое охватывает зверя внутри него, ощущает не только он. Словно дикий танец мятежных душ, что нынче собрались рядом друг с другом здесь, на этом Празднике костров, и теперь жадно вдыхали горький дым, смешанный с ароматами сжигаемых трав. Звери рядом чувствовали то же самое, что и он. Словно перекликаясь с ним неслышимо для остальных, но зная досконально, что чувствует Абель и что ощущает каждый из зверей. Волки будто бы рвались на свободу, подгоняя своих хозяев отпустить их с поводка и дать насладиться тем, что сегодня так сладостно было ощущать каждой частичкой души - Зовом кровавой Луны.
Она звала Абеля, и удерживать волка на месте больше не осталось сил...

Оттолкнувшись ладонью от холодной земли, на которой он сидел, лениво наблюдая теми, кто уже собрался на праздник, Абель поднялся на ноги и сжал руки в кулаки, будто боролся с самим с собой и с чем-то неведомым, что властвовало сейчас над ним. Самообладание держалось на тончайшей грани, и мужчине даже стало интересно, насколько хватит его умения контролировать зверя внутри. Минута, две? Быть может, пара шагов в сторону леса? Или все десять? Это была опасная игра, переливающаяся всеми оттенками кровавой луны, что имела над ним в эту ночь свою колдовскую чарующую силу.
Он чувствовал себя победителем и одновременно побеждённым. Победителем оттого, что всё же смог обуздать волка и дойти до кромки леса. Побеждённым потому, что стоило только Абелю сорвать с себя одежду и отбросить её прочь, как его тело выгнулось дугой, чтобы после взлететь в воздух, а через мгновение на влажный мох мягко приземлился огромный серебристо-серый волк. Луна всегда выходила победительницей. Кровавая луна выходила победительницей, внушая Абелю обманчивое чувство, что выиграл он...

Деревья мелькали, проносясь мимо с огромной скоростью. Лес казался то залитым молочно-белым светом, то утопающим в кровавом болоте. Луна собирала со всех свою дань, давая понять, что те, кто сегодня соприкоснётся с нею, больше никогда не будут прежними. И Абель торжествовал.
Когда слышал, как хрустят сучья под массивными лапами, когда видел всполохи багрового светила, отражающиеся от колдовской воды лесных озёр. Когда ощущал, как сердце его поёт, откликаясь на призыв ему подобных... Он торжествовал.
Его обоняния достиг странный, ещё неизведанный им ранее аромат, тут же заполонивший собою каждую клеточку напряжённого тела. В воздухе витал металлический привкус чужого запаха, который заставил волколака остановиться и пригнуть голову к сырой земле. Опасность сквозила теперь во всём: в едва слышном шелесте листьев, в пружинящем под лапами мху, в том, что раньше казалось принадлежащим ему - в зове Луны. Вот оно. То, что он ищет с тех пор, как в сердце поселилась неизбывная тоска о разорванных в клочья друзьях. И в то же время тревога подняла свою голову, вступая в сговор с разумом, и начиная нашёптывать Абелю, что он не должен находиться здесь.
Он прислушивался к себе несколько мгновений, прежде, чем сорваться с места и побежать обратно. Абель Мор умел быть осторожным. Но так было не всегда...

Стены Чахтицкого замка не были способны за столь короткий срок стать ему родными. И вряд ли это вообще когда-либо могло стать возможным. Но Абель чувствовал себя здесь как будто бы дома, и пока это ощущение ему нравилось. Мужчина прошёл в свои покои, намереваясь сменить одежду и отправиться на праздник, на который должен был прибыть Броган. По правде говоря, его мало интересовали плетёные пояса и прыжки через костёр. Вернее, не интересовали вовсе, а вот Бригитта хотела отправиться туда, где сегодня ночью будет вся деревня. Тем лучше. Он сможет скоротать время, оставшееся до Охоты.
- Нашла что-то интересное для себя? - ровно спросил он у нашедшейся в его спальне девушки, чувствуя, как его сердце затапливает особенная, ни с чем не сравнимая нежность. Бригитта была для него самой близкой из всех. Его маленькая девочка, которую он воспитывал с детства. - Не стоит тратить своё время. Будь готова через десять минут, праздник в самом разгаре, Броган, должно быть прибудет с минуты на минуту.

Аромат вечерней росы, застывший на локонах Бригитты, красноречивее всяких слов говорит о том, где именно она была совсем недавно. И это могло бы вызвать внутри Абеля вспышку злости на неразумность девчонки, если бы он давным-давно не научился контролировать это чувство. И если бы страх за Бригитту был хотя бы отчасти меньше, чем волколак испытал, представив девушку одну там, где ей совершенно не полагалось быть. И если бы прикосновения её пальцев к лицу не вызывали ещё большую нежность, перемежаясь с липким страхом, что жил внутри.

Абель лишь кивает, не собираясь красть у себя самого то, что ещё осталось в его одиночестве. Такие мгновения, когда он не чувствует себя наедине с самим собой без права на помилование. Но позже он непременно скажет ей всё, что он думает на этот счёт.

Выйдя из замка и шагая рядом с Бригиттой, Абель всмотрелся в диск полной Луны, что казалась сейчас одновременно вызовом и насмешкой над его сущностью. Вон он - её Зов, который так странно и в то же время привычно ощущать каждым натянутым до предела нервом. Вот оно, то чувство, когда желание поддаться своему искушению стать тем, кем ты на самом деле являешься, слишком велико. Что же сможешь сделать ты сейчас? Кроме как противиться тому, чего хочет каждая частичка твоей волчьей души?
Вместо того, чтобы позволить этим мыслям превратиться во всё то же адское безумие, удерживать которое на тонкой грани Абель научился заплатив слишком высокую цену, волколак поворачивается к Бригитте, быстро скользнув взглядом по её идеальному профилю, вычерченном в темноте багряным светом Луны.
- Если от твоих волос снова будет пахнуть лесной росой, я могу и забыть об обещании, данном самому себе когда-то давно, - спокойно и тихо говорит он, ненавидя себя за эти слова, но зная, что он не должен молчать. - Забыть всего на мгновение, но мне хватит и его... Чтобы показать тебе, как сильно я за тебя боюсь.
Ускорив шаг, так, чтобы пойти впереди Бригитты, Абель надеется, что девушка поймёт его желание больше не обсуждать подобного. И не даст ему повода сорваться.

Праздник в самом разгаре. Жители Чахтице просят у богов заступничества, на их лицах лежит печать скорби и одновременно торжества, разбавленная яркими отсветами рыжего пламени. Когда в костёр подбрасывают поленья белого дуба, огонь поёт, с треском выбрасывая пламя наверх вместе со снопом белоснежных искр. Тёмная ночь с ароматом дыма и прелой листвы. И всё та же Луна.
Как вызов или насмешка?


Абель качает головой. Боги никогда не слышат тех, кому они нужны. Нет смысла уповать на них. Вместо вымоленного они дадут тебе одиночество с привкусом смерти. Вместо обещаний, что ты дашь им, сходя с ума от невозвратности, они заберут у тебя сторицей всё, что ты не готов был им отдать. Но люди хотят слышать, что боги на их стороне, и Броган говорит им это. Обещает, зная, что только они сами смогут соткать полотно своих судеб и судеб тех людей, которые сегодня собрались здесь.

- Приветствую. Отличная речь, брат, - произносит Абель чуть насмешливо, хотя та связь меж ними, которую они оба не выбирали для себя, не даёт ему ни единой возможности сделать вид, что он не рад видеть Брогана. И чуть повернувшись к Каталине уже более тепло приветствует её. Она стала ещё красивее с тех пор, как они не виделись.
- Приветствую, - произносит спокойно и ровно, хотя знает, что маленькая плутовка услышит нотки тепла в его голосе: - Помни, что здесь небезопасно, но помни также, что дядя Абель разорвёт любого твоего обидчика голыми руками. Если конечно, найдётся тот, кому жизнь не мила.
Его взгляд скользит по лицам присутствующих, будто Абель ищет кого-то, кого совсем не должно быть на этом празднике, но кто отчего-то оказался здесь сегодня.

- Всё готово, ждали только вас, - кивнул брату, невольно взглядывая на Луну. Словно желал постоянно знать и видеть, что она рядом. Самая жестокая и самая верная спутница. Нужная, как воздух.

- Вот как натанцуешься, так и обсудим, - взгляд Абеля спокоен, и только Броган может прочесть лукавый смешок, всего на мгновение мелькнувший в глазах волколака. Но в следующую секунду Абель отходит, отправляясь к столам, чтобы взять себе что-нибудь выпить. Взгляд останавливается на Каталине и Бригитте, что явно что-то замышляют. Панночки сегодня могут попасть под чью-то горячую руку. Абель снова качает головой, и на губах его расцветает редкая для волколака улыбка. Сегодня праздник. Панночкам можно позволить себе чуть больше, чем обычно. Лишь бы только не замыслили что недоброе. Но эта мысль тут же вылетает из его головы, как неподобающая. По сравнению с опасностью от Зла, все их недобрые выходки окрашены будут светлыми цветами.

Абель скрывает улыбку, когда слышит смех, сорвавшийся с губ девушек. Он слишком хорошо их знает, чтобы не почувствовать подвох. И в то же время открыто наслаждается им, словно возвращением к чему-то давнему, с чем он уже успел распрощаться.
- Разумеется. Я же не настолько жесток, как братец, - не может отказать себе в шпильке, которую Броган не услышит. - Идёмте, я провожу. Заодно вспомню, как был молод. Когда-то.
Остальную часть фразы произносить не спешит, да и не нужна она никому. Ему в первую очередь. Однако отойти к столам они так и не успевают. Неприкрытая тревога в голосе Каталины заставляет его нервы натянуться подобно звенящим струнам.

Цепкий взгляд проходится по лицу племянницы, но Абелю не нужно читать мысли, чтобы понимать, о чём думает Каталина.
- Все те, кому суждено - живы, - с нажимом отвечает он, и всё же ведёт своих дам к столу. - Поешь чего-нибудь, - непререкаемым тоном говорит Каталине и добавляет, чуть мягче: - Особенно те, о ком твоё волнение.
Наблюдая за тем, как девушки, переглядываясь, принимаются за еду, Абель отпивает из чарки горьковатый напиток, что тут же согревает его изнутри, и губы его снова трогает мягкая улыбка.
- Вы стали совсем взрослыми.
И эта фраза вновь слишком остро напоминает ему о том, каким преждевременно постаревшим чувствует он себя.

Он не ошибается, назвав их взрослыми. Во взгляде Каталины бушует такой огонь, что он готов посоперничать с яркостью пламени от костров, что горят кругом. Да, она стала взрослой, но всё ещё не может скрывать истинных эмоций. Или, напротив, настолько взрослой, что не боится их показать.

Абель смотрит на племянницу, вскинув бровь. Неужели это предупреждение? Определённо так и есть. Но отвечать не спешит, потому что сам не знает, чего в нём больше сейчас - желания рассмеяться или напомнить Каталине, как мало сил остаётся вдруг, когда ты сталкиваешься с чем-то более могущественным и понимаешь, что ты один. Она одна никогда не будет. У неё есть они с Броганом. Нравится ли это Каталине или нет, но это неизменно.

Глоток вина застревает в горле и Абель закашливается, округлив глаза и глядя на Каталину. Чертовка! Нашла время сообщить... А следом, когда горло перестаёт обжигать кашлем, Абель запрокидывает голову и звонко смеётся. Такое с ним бывает редко. Почти что никогда. Должно быть, виновницей всему полная Луна.
- А это уже угроза, - наконец, отсмеявшись, отставляет он прочь чарку и поворачивается к Бригитте: - Запомни этот момент. Твоему вожаку только что угрожали старой каргой.

Абель внимательно смотрит на Бригитту, словно только что осознавая истину, которую он знал, но не принимал во внимание. Взгляд задерживает на её глазах, и в нём вдруг чудится вызов.
- И что недосягаемого хотелось бы постичь тебе, Бригитта?
Вопрос помимо воли срывается с губ, на которых всё ещё живёт горький вкус вина. С ароматом той истины, что теперь стала настолько явной, будто всё своё существование Абель только и делал, что жил с нею.

Бригитта уходит от ответа, и Абель снова закрывается в том, в чём привык находиться многие годы. Злость вновь рождается на самом дне волчьей души, и теперь вино ей - верный союзник. То умение, которое он так долго пестовал в себе, вдруг становится призрачным. Перед мысленным взором возникает страх. Страх в тех глазах, которые навсегда погаснут через мгновение, и которые так любимы им, что он готов продать за них душу. Страх, который он сам породил, и воспоминания о котором станут после его самым суровым проклятием.

- Так вот откуда у тебя это? - со смешинками в глазах восклицает он, надеясь, что Каталина не заметит в его взоре затаённую боль. - Оказывается, непочтительность к старшим от меня.
Ему вдруг становится нестерпимо важно сказать ей, что она зря волнуется, что с её Демом всё в порядке, он лишь только задержался, пока не явившись на праздник. Но племянница и сама в силах постоять за себя. В голосе сквозит металл, когда она обращается к Брогану.
А викки устраивают костёр, и музыканты начинают играть причудливую мелодию, сплетающуюся с зовом Луны. Зверь внутри Абеля вновь угрожает вырваться на свободу, его агрессии и нестерпимой боли ничто не может помешать принять черты столь явственные, что они становятся реальностью.

Он уже знает, о чём будет этот разговор, и не хочет его всей своей душой. Но молчаливо кивает девушкам и отправляется прочь, чтобы дождаться брата и, уже не сдерживаясь, позволить тому прочитать всё то, что он может понять в блеске его глаз и в мыслях, что сейчас очень далеки от мыслей уравновешенного и спокойного Абеля Мора.

Он и не ожидал услышать ничего радужного. Слишком острыми были различия меж ними, словно в насмешку над братьями связанные воедино зовом одной крови. Нет никаких сил противиться этой связи, равно как нет возможности перестать ненавидеть себя и его за невозможность выбора. Он долго учился спокойствию и сдержанности, будто желая спорить с судьбой за шанс искупить вину, лежащую на его плечах непомерным грузом. Он долго учился, но в тот момент, когда Броган легко, словно бы играючи бросил ему в лицо обвинения, это умение сошло на нет.
Он мог поручиться за каждого из своей стаи, но оправдания нужно давать только в одном случае: когда ты виноват. Для всего остального лучше использовать молчание.
Но не сейчас. Не тогда, когда злость кипит внутри, удерживаемая на каких-то жалких остатках самоконтроля.

- Твоё безумие и вера, должно быть, лишили тебя последних остатков разума.
Слова падают подобно тяжёлым камням. Чётко. Выверенно. Единственно верно.
- А понимать меня не нужно. Понимания я и не прошу. Если бы ты мог понимать, ты бы даже не посмел заводить этот разговор тогда, когда я потерял двух людей из своей стаи.
Выдох. И невозможность сделать новый вдох, оттого, что злость сильнее, чем Абель. Она контролирует его. А с неба на них смотрит равнодушно-насмешливая Луна.
- Иди, брат, - эти слова кажутся холоднее льда. - Иди и займись своим безумием, пока я не затолкал твои обвинения в твою же глотку.

- Доказательства должен предоставлять тот, кто видит за собой вину. Или у кого эти доказательства есть. Прости, брат, - снова слово произнесено с нажимом и окрашено нотками льда, - но доказательства мои были слишком окровавлены и слишком разорваны на куски, когда мы нашли их на том месте, где Тадеуша и Ивара задрал Зверь.
Они стоят лицом к лицу, слишком разные и удивительно похожие. Их взгляды пылают такой сиюминутной ненавистью и злостью, что не будь сейчас огня кругом них, он бы непременно вспыхнул из искр от их взглядов.

- Наша. Мать. Умерла, - процедил он, уже зная, какую вспышку новой злости вызовет эта правда у Брогана. - Что касается остального - не тебя учить меня тому, чей зов выбирать. Если желаешь ты тратить время впустую, а после возвращаться и находить только ужас и смерть - право твоё.
И снова удар словами, когда Абель знает, куда бить как можно точнее и больнее. Но видит тьма, он научился этому не сам.

Меж ними вклинивается Каталина, и злость Абеля исчезает, повинуясь давнему умению волколака сладить с ней. Никто больше не должен пострадать. Особенно те, кто дороги ему.
Абель делает шаг назад, повинуясь женщине, которая и вправду стала слишком взрослой и сильной. И сила эта гораздо более действенная, чем любое колдовство. А в следующую секунду взгляд его находит девушку, что подошла к ним и обратилась к Брогану. И тело его замирает, а сам он забывает, как сделать вдох.
Она жива? Она жива... Но как? Судя по лицу брата, тот уже знает об этом. А Абеля пронзает желанием немедля встряхнуть девушку. Нет, лучше брата, чтобы тот сказал ему, как можно вернуть погибшую любимую. Но нет, это безумие. И Абель отступает в темноту, зная, что в эту ночь Луна, должно быть просто жестоко потешается над ним.

Абель отходит туда, где свет от костров не такой яркий. Его безумие снова набрасывается на него со всех сторон словно голодный зверь. Ярость перемежается с воспоминаниями, боль стискивает грудь стальными тисками. Волколак растирает ладонью лицо, словно хочет стереть саму возможность помнить. Зверь внутри взывает отпустить его, дать волю, по венам Абеля проносится желание поддаться волку. Он может спасти, он может лишить мыслей. Он может подарить ему ощущение, что Абель свободен. Вкус крови... Ощущение, как в пасти ломаются шейные позвонки... Лишь бы только больше не помнить и позволить ярости выплеснуться наружу.

Зверь влетел на площадь словно из ниоткуда. Огромный волк, в глазах которого полыхала злость всей Преисподней. Рык сотряс округу, и на мгновение воцарилась тишина. Звенящая тишина, когда каждый был парализован страхом. А в следующую секунду площадь заполнилась криками ужаса. Праздник закончился, превратившись в смертельную ловушку. Зверь пришёл туда, где сегодня собрались все... Зверь не боялся никого, и стоял, опустив голову и с тихим рыком наблюдая за тем, как люди бегают туда и сюда, ища укрытие. Огромный прыжок, во взгляде полыхнула кровавая ярость, одна из женщин повисла в его пасти переломанной куклой. Тошнотворный хруст потонул в треске поленьев и страшных криках. Разорванное тело взлетело в воздух, на землю пролился алый дождь. Ещё один прыжок, ещё одна жертва, наполовину торчащая из огромной пасти. Зверь прыгнул в сторону, замер на краю площади, повернулся, окидывая взглядом своё кровавое пиршество, и исчез...

Абель стоял, как вкопанный, глядя на то, что только что совершилось перед его глазами. Гигантский Зверь, разорванные жертвы, безумный страх... Всё это калейдоскопом мелькало перед ним, растянувшись на целую вечность. Он даже не смог пошевелиться, не смог сделать то, что должен был сделать - выпустить наружу волчью сущность в бесплодной попытке защитить хоть кого-то. Это был необычный оборотень - слишком сильный, слишком большой, слишком быстрый. Но не это удерживало Абеля на месте: в глазах Зверя мелькнуло то, что Абель уже и не чаял увидеть - взгляд их с Броганом матери.
Абель сорвался с места и помчался обратно на площадь. Ему нужно было немедленно найти Бригитту, Каталину и брата... И он очень надеялся, что всё случившееся, несмотря на всё ещё царящее на площади безумие, ему только привиделось...

Ализ, я уже тебя люблю))) Это нечто!!! Просто звезда игры!!!
Шандор, не упусти её)))

Голос Каталины доносится до него словно сквозь толщу воды. С ней всё в порядке, и от этого простого осознания по венам жгучей волной проносится волна облегчения.
- Не отходи далеко, нам нужно возвращаться в замок. Откладывать охоту больше нет смысла. И рассвет уже близко. Нужно будет распорядиться о том, чтобы жители деревни могли укрыться за стенами замка.
Он и сам не знает, чем грозят ему эти слова. Чем грозят они им всем. Доверия у людей больше нет. Лучшие охотники собрались на празднике, и он закончился тем, что Зверь устроил прилюдную жестокую расправу. И никто не мог ничего с этим поделать. Позволить своим сущностям возобладать означало превратиться в глазах людей в такую же угрозу, как и та, которую представлял для них Зверь.
Его взгляд находит тоненькую фигурку Бригитты, и страх вперемежку с жалостью сковывает его сердце морозом. Маленькая девочка, так внезапно ставшая взрослой... Он чувствует её ужас и боль, словно она сама только что потеряла близких, которых не могла спасти. От желания обнять, прижать к себе, заглянуть в испуганные глаза, отвести от лица перепачканные кровью руки, начинает покалывать кончики пальцев. Или это волк снова рвётся наружу?
Абель подходит к Бригитте, неловко прижимает к себе, шепчет какие-то глупости, испытывает непередаваемое ощущение от того, что с ней всё в порядке.
- Нам нужно в замок. Не смей никуда уходить, слышишь? - приказывает он чуть более грубо, чем того требует ситуация. - На рассвете мы отправляемся выслеживать Зверя.
Он отступает также быстро, как и позволяет себе этот неразумный шаг, и взгляд его тут же находит девушку, что стоит на опустевшей площади и поправляет венок на голове. Её руки и рот перепачканы кровью, и внутри Абеля рождается подозрение...
Несколько шагов, и он возле неё, а ладонь волколака крепко обхватывает её предплечье, не давая вырваться и явно причиняя боль. От глупых вопросов, что вот-вот готовы сорваться с его губ, не по себе даже ему, но не спросить её он не может.
- Что ты здесь делаешь? Почему не убежала как все?
Рукой обхватывает её подбородок и поворачивает лицом к себе, грубо размазывая большим пальцем кровь по её губам и, словно доказательство, демонстрируя ей.
- У тебя весь рот испачкан. Предпочитаешь вкус крови?

Всего на мгновение Абель почувствовал себя неуютно. Он стоял рядом с ней, глядя на девушку сверху-вниз, сам не веря в то, что его подозрения правда. Она была маленькой и казалась сейчас очень хрупкой. Словно если бы он чуть сильнее сдавил пальцами предплечье, смог бы без труда сломать её руку.
Всего на мгновение он испытал желание отпустить её, но вместо этого лишь сильнее сжал ладонью руку девушки. С каких пор он испытывает муки совести за то, что слишком груб?

- Ну, разумеется должен! - не сумев сдержать язвительности в голосе, ответил Абель, начиная зло забавляться всей этой ситуацией. - На тебя вообще у нас в Чахтице вся надежда и была. Я бы многое отдал, чтобы посмотреть на то, как ты в одиночку расправляешься со Зверем. Если, конечно, ты как-то не связана с ним.
Его взгляд, теперь уже более внимательно, проходится по её лицу, останавливаясь на красивой формы губах, перепачканных кровью. Девчонка испугана, или ему только мерещится тот страх, что плещется на самом дне её глаз и который она усиленно скрывает за показной бравадой. Вновь чувство, что он не должен так поступать, не должен обвинять ни в чём не повинную девушку, владеет им, но ровно до того момента, когда она снова открывает свой прекрасный рот.

Отдёрнув руку, когда язык девушки коснулся его пальца, испытывая странное чувство, острое и давно забытое, Абель крепче стиснул зубы, чтобы не сорваться. Чуть нагнувшись к ней, процедил тихо и зачем-то угрожающе:
- Мне откровенно плевать, какие вкусы ты предпочитаешь. Равно как и плевать на твоё порванное платье. Оно, будем честны друг с другом, имеет не особо привлекательный вид.
Зачем он говорил ей всё это? Хотел обидеть? Да. Даже скрывать это было бы глупым. Но почему? Чем эта малышка так смогла разозлить его столь быстро? Взяв себя в руки, Абель, наконец, выпустил её из своей мёртвой хватки и заложил руки за спину, словно этот жест мог помочь ему удержать чувства, бушующие внутри, на тончайшей грани.
- Ты отправляешься в замок вместе с нами, - безапелляционно и ровно проговорил он, словно беседовал с девушкой о погоде. - Бежать не советую, я бегаю явно быстрее тебя. И если после того, как я расспрошу тебя о том, что меня волнует, твоё платье и окажется порванным, ты получишь с десяток таких, только более дорогих и красивых.
Отвернувшись от неё, он принялся высматривать брата и остальных. Азарт охотника не давал ему ни единого шанса на то, чтобы успокоиться в ближайшие несколько суток.

Броган обратился к жителям деревни, и Абель кивнул сам себе, соглашаясь и одобряя слова брата. Во всём Чахтице не найдётся ни одного места, которое сможет стать спасительным, вздумай Зверь вернуться снова. Ни одного, кроме замка, возвышающегося неподалёку. Концентрация нежити и колдунов была столь плотной, что у Абеля начало закладывать уши от того, насколько тягучим стал воздух кругом.
Дождавшись, пока поток людей двинется к замку, он чуть подтолкнул девчонку, что вздумала пререкаться с ним из-за неприглядного платья, и зашагал следом за ней, держа в поле зрения Бригитту, что выглядела сейчас не так как обычно. Рыжий пламень волос Каталины горел неподалёку, успокаивая его тем, что все, кто был ему дорог - выжили.

Слуги сновали по замку, повинуясь приказам и помогая расположиться тем, кто нынче спрятался за каменными стенами. Абель снова крепко ухватил девушку в венке из роз за руку, не особо заботясь тем, что у неё явно останутся синяки после его хватки. Доведя её до дверей своей спальни, довольно бесцеремонно втолкнул внутрь.
- Посидишь здесь, пока я не решу, что с тобой делать. Если ты связана со Зверем и сможешь пригодиться на охоте, заберу тебя с собой. Постарайся здесь ничего не трогать. Тебе принесут воду, чтобы могла умыться.
Выйдя из спальни прежде, чем девчонка успела возмутиться как следует, Абель запер за собой дверь и отправился на поиски брата. Нужно было приготовиться к тому, что ждало их впереди, а ещё волколака не оставлял вопрос: отчего у Зверя были глаза их матери. Выходит, Броган был прав и она жива?

Абель приметил тонкую фигурку девушки, когда шагал по коридору, направляясь, очевидно, туда же, куда и Бригитта.
- Бригитта! - окликнул он её, догоняя в несколько больших шагов и разворачивая лицом к себе. С ней всё было в порядке, и в то же время, она казалась ему совсем другой. Не той девочкой, которую он привык видеть рядом. - Слава Свету и Тьме, всё обошлось...
Только теперь на Абеля накатил такой удушливый страх, что он заставил мужчину оцепенеть. Заставил прижать девушку к себе, вдохнуть аромат её волос, чтобы только увериться в том, что вот она, живая и невредимая, стоит рядом с ним. Перед мысленным взором мелькали картинки из прошлого: как маленькая Бригитта играла подле него, сидящего рядом с очагом. Как смеялась, убегая от него по полю... Сейчас она была всё той же, но в то же время неуловимо другой.
Ему хотелось сказать ей что-нибудь ещё, что поняла бы только она, но слов не было...

Со стороны внутреннего двора замка раздались крики, и Абель выпустил Бригитту из объятий, обхватил ладонью её руку и побежал, потащив девушку за собой. Люди бесновались, волоком таща прочь женщину, которую они приняли за ведьму... Глупцы! Здесь и без неё так много нечисти, что никаких костров спалить всех не хватит. Вырвав из рук несчастную, он затолкал её себе за спину, и глаза его сверкнули недобрым блеском. Пусть попробуют сделать хоть что-то против него или Бригитты, что стоит теперь рядом с ним.
- Что здесь происходит? - голос Абеля спокойный, почти ленивый. - Кто-то обвинил эту женщину в ведовстве? Должно быть, вам просто нечем заняться. И вместо того, чтобы идти вместе со всеми делать общее дело и охотиться на тварь, вы решили совершить расправу над невинной женщиной. Займитесь лучше делом, пока я не занялся вами.
Ни слова не говоря, Абель развернулся и повёл женщин в замок. Ему начинало порядком надоедать всё происходящее. Скорее бы в лес. Там он сможет позволить своей сущности вырваться наружу и станет тем, кто он есть на самом деле.