Карта ролевой игры "Не по своей воле"

Самуэль умел молчать. Молча сносить удары, которые доставались ему чаще, чем остальным, просто потому, что он не мог скрыть ненависти, сквозящей во взгляде. Молча ждать того момента, который бы позволил ему выплеснуть всю ту ледяную ярость, что копилась в нём годами. К чему слова, когда его считают бессловесной скотиной, которой стоит только подохнуть, как её заменят на новую скотину? Но подыхать так просто и быстро Самуэль не собирался. Порой, когда он лежал на животе, чувствуя, как спина его горит огнём от адовой боли, он мысленно говорил себе, что эта боль - благо. Что именно она даёт ему силы на то, чтобы выждать. А ещё воображение, подбрасывающее картинки того, что именно он хотел бы сделать с белыми. С каждым из них, не разбирая, кто перед ним. Особенно славно будет поиметь хоть одну эту белую заносчивую бабу, рядящуюся в шелка и жемчуга, купленные на деньги от адского труда рабов. Каждая монета, отданная за побрякушку - это литры пота, крови и слёз, отданных бесправными рабами.
Самуэль умел молчать, и сегодня его молчание и ожидание окупились сторицей. Восстание. То, чего он так долго ждал, о чём молил богов, как о самом светлом благе, ниспосланном рабам. И боги были на их стороне. Пусть даже сегодня ему суждено погибнуть - он отдаст всю свою жизнь до капли на то, чтобы его братья были свободными. Но сначала он с особенной жестокостью убьёт как можно больше белых.
Первым в его руках оказалась одна из Мигелевых шавок. И хоть с этим выродком нужно было разобраться поскорее, Самуэль не мог отказать себе в желании выплеснуть хоть толику ярости на то, что скоро станет ни на что не годным куском мяса. Он что-то кричал, лицо его исказилось от злобы и страха, но тяжёлая дубина, раскроившая ему челюсть, быстро лишила белого возможности кричать дальше. Схватив мужчину за волосы, Самуэль окунул его голову в стоящую бочку с водой, которые были в изобилии расставлены во дворе на случай пожара, и пока держал, не давая сделать глоток воздуха, ударил по колену, ломая кости. Вынул из бочки, дал возможность сделать вдох и снова окунул под воду, продолжая наносить удары. Методично и быстро, перемалывая кости и издеваясь. Точно также, как это белый издевался над сотнями, а может быть, и тысячами рабов. Когда выродок перестал бултыхаться, Самуэль откинул от себя тело, словно переломанную куклу и побежал к дому. Там уже орудовали такие же как и он рабы, ставшие на эту ночь - а если повезёт, то и навсегда - свободными. Новая пелена ярости застлала глаза. При виде роскоши, царящей в доме, при виде того, как жили белые, пока рабы гнули спины на плантациях. Самуэль начал крушит и ломать всё, что попадалось под руку, представляя на месте мебели и дорогих вещиц тела белых. До которых он обязательно доберётся позже. И они будут умолять его, чтобы он убил их поскорее.

Сэм уже почти бросился к белой, стоящей у стены с вазой в руках. Глупцы, неужели они думают, что смогут защититься от них этим? Его внимание отвлекла фигура мужчины... Или это была женщина? Она бросилась в комнату и Сэм, по-кошачьи извернулся и бросился на неё, сбивая с ног. Кажется, в его бок вошла пуля, Самуэль не замечал этого - одна рука тянулась к горлу белой, пока он выбивал оружие из рук женщины.

Крики и визги, выстрелы, доносящиеся от лестницы - всего этого хотел Самуэль, но не собирался так быстро расставаться с жизнью. Не сейчас, не в тот момент, когда они ещё не добрались до их "хозяина".

Девка оказалась чересчур прыткой и на удивление сильной. Самуэль почувствовал, с какой силой она нанесла удар ему в висок... Его тело отказывалось повиноваться, Сэм мотал головой, тряс ею в попытке прояснить сознание, но ничего не происходило. Белая оттолкнула его с себя, и Сэм повалился на пол, чувствуя пульсирующую боль в боку и виске. Как в тумане, он видел, что в комнату врывается Кофи, как он кидается в гущу событий. Неловко поднявшись на ноги, Самуэль, пошатываясь, вывалился в коридор. Немедленно найти хозяина и убить... Пусть он выпустит в него все пули, что есть в этом чёртовом поместье, он выстоит и лично придушит ненавистного гада...

Сэм скорее почувствовал, чем услышал голос, наполненный ужасом. Да. Всё верно. Сегодняшней ночью белые должны испытывать только ужас, боль и мучения. Никакой пощады! От этой мысли в голове прояснилось и Сэм шагнул в коридор, почти сразу увидев затылок того, кого так мечтал убить. Его руки поднялись над головой "хозяина", ещё мгновение, и Сэм нанесёт сокрушительный удар пудовыми кулаками. Но лучше будет если белый окажется жив. Тогда чуть позже он убьёт его, дав возможность перед смертью испытать все муки ада.

Кулаки обрушились на голову хозяина, и Сэм возликовал. Победа! Пусть теперь его убьют, разорвут в клочья, будут раздирать на тысячу кусочков - он сделал то, за чем всё это и затевалось. Хозяин стал заваливаться набок, падая на пол, к ногам Самуэля, где ему и было самое место, и раб, с силой ударив Сантьяго в бок, переступил через него, направляясь к кровати. Под нею пряталось хозяйское отродье, Сэм чувствовал это всем существом... Раздавшиеся с пола два выстрела сбили с ног, но не отняли желания дойти, доползти, добраться до кровати и уничтожить хозяйскую дочку. И даже когда Самуэль упал на пол, оказываясь на том, кого так ненавидел... Даже когда он стал растворяться в темноте, понимая, что та поглощает его навечно, он всё равно смог вывернуть голову почти под неестественным углом, чтобы всмотреться в глаза дочери хозяина, сжавшейся в комок на полу под кроватью и сжать в кулак тянущуюся к ней руку. Как же он мечтал, что пальцы сомкнутся на нежной коже шеи, как он мечтал, что услышит её хриплое дыхание и увидит ужас в глазах, ещё больший, чем видел сейчас. Он умер в мечтаниях, что стали ему привычными. Он умер во лжи самому себе. Лжи, что он смог хоть на несколько часов стать свободным.