Карта ролевой игры "Прииск Long Jons`а"

Ясным летним утром миссис Джемисон громыхнула тяжелым засовом, открывая дверь своего магазина. Уютное помещение привычно сияло чистотой, ибо еще в детстве Бонни твердо усвоила от маменьки, что чистота – залог здоровья. Именно поэтому она так недолюбливала индейцев, которыми просто кишел Лонг Джонс. О, эти ужасные м.. м… мокасины, эти косички с перьями (там наверняка полно насекомых, бррр), эти штаны из оленьей кожи (там же ничего не дышит!!!). У самой Бонни в этом отношении дышало все – и монументальный бюст, любовно упакованный в декольте, и белые плечи, целомудренно прикрытые кружевной накидкой, и стройные(да - да!) ноги под пышными юбками.


- Боооожееее, храни Лонг Джоооонс, - бархатным контральто запела миссис Джемисон, протирая кубок за победу в гонках на двуколках.

К сожалению, бархатным ее голос считали только шериф и она сама. Печально, что отец Габриель не входил в этот круг ценителей. А ведь Бонни явилась бы истинным украшением церковного хора, его, можно сказать, жемчужиной! Возможно, если сходить на исповедь к падре… поговорить с ним тет-а-тет… он и изменит свое мнение. К тому же есть весомый повод – сегодня ровно месяц с того дня, как в городском салуне застрелили одного из претендентов на ее руку и сердце - незабвенного мистера Морган.
Претендентов на сердце, к слову сказать, всегда было много, а с тех пор как двинул кони скоропостижно скончался генерал, их стало еще больше. Но мистер Морган так трогательно ухаживал: вытирал ноги перед входом в магазин, дарил ее любимые фиалки, пил с ней по вечерам виски из блюдечек и водил стрелять по воробьям. В тот памятный день перед походом в салун он предложил ей стать его женой и подарил свадебный подарок: чудесные розовые панталоны с кружевными оборками.
Бонни страшно смутилась от такого интимного подарка, но мистер Морган горячо уверял, что это самый лучший подарок, который она только получала в своей жизни. Когда пришло печальное извести о гибели жениха, миссис Джемисон рыдала весь вечер в памятные панталоны, а затем убрала их в комод в глубине своей спальни.
Что толку печалиться – жизнь продолжается, женихов не убывает и клиентов в магазине тоже. Вон, пыль какая в конце улицы – опять компания прискакала. А это значит, что касса скоро приятно зазвенит…

Звякнул дверной колокольчик - кого это там несет с утра пораньше? А, да это Флори – дочка Рода Митчелла. Милая барышня, всегда приятно поболтать с ней. Ах, если бы ей только чуточку больше везло с мужчинами!
- Доброе утро, Фло. Давай свой список. Угу… муку, бобы… сахар. Дорогая, вы с папой должны мне уже в этом месяце три с половиной доллара! Имей в виду – потерплю еще до пяти, а потом в долг не дам! И не надо делать такие удивленные глаза! Хотя… а ну-ка… вот к свету повернись… Неплохо, неплохо. Флоранс, вот такое выражение лица у тебя должно быть, когда мужчина напрашивается к тебе в гости на чашечку чая!

- На картах погадать…. Это можно, я, знаешь ли, когда-то считалась мастерицей в этом деле. Ну-ка, девочка, прикрой ставни – гадание в сумраке должно вершиться, таинство все-таки. Никто ж не виноват, что тебе с утра приспичило судьбу узнать.

Миссис Джемисон запустила руку себе в декольте и с сосредоточенным видом долго там шарила. На свет поочередно были извлечены: носовой платок; небольшое зеркальце; табакерка; веер; булькающая фляжка; кошелек; нюхательная соль; карманная Библия и, наконец, колода потрепанных карт.

- Вот же она! Это еще мамины карты, никогда меня не подводили.

Бонни зажгла свечи на прилавке и перетасовала колоду. Сняла верхние несколько карт, зачем-то подула на колоду и дала подуть Фло.
На полированную деревянную поверхность одна за одной ложились карты.
- Ну вот гляди… Эта бубновая дама – это ты. А вот тут дама червовая – это я. А вокруг – короли и валеты. – Бонни мечтательно закатила глаза. – Так. У тебя здесь…. Оу, дорога! Точно. Но не слишком дальняя. А еще – проблемы. С королем. И с кучей шестерок. М-да… Обман вижу. Крупный обман. И смерть, – Флоранс испуганно вскрикнула. – Но не волнуйся. Это не твоя смерть, видишь, как высоко от тебя легла? Так… ну что тут еще. Покровительство. Угум. – Бонни подвинула пальцем пару валетов к червовой даме. – Это не твои парни, извини, - пояснила она. – Ну в целом, вижу счастливое разрешение от проблем!

Бонни торжественно улыбнулась и задула пару свечек.
- Все, беги открывать ставни. А я пока заверну твои покупки.
Когда Флоранс вернулась, миссис Джемисон критически оглядела ее простенькое платье и неодобрительно покачала головой. Надо же, ни одной рюшечки! Неудивительно, что с мужчинами ей не везет!
- Ну-ка, Флори, подними юбки!
Девушка испуганно попятилась.
- О! Чудесное выражение лица! – Бонни даже прищелкнула пальцами. – Мне очень нравится. Панталоны, говорю, покажи, чем ты там мужчин завлекаешь.
Флоранс нерешительно приподняла подол.
- Ну так и есть! Простые панталоны, мужские прям какие-то! Ох уж мне эти девицы, как мечтать о принцах – так хоть всю ночь, а как белье красивое надеть – так необязательно! Ну вот скажи мне, а если принц явится сегодня?! Что ты ему будешь показывать, глаза свои удивленные? Нет, так не пойдет. Сейчас я… подожди меня здесь.
Миссис Джемисон поднялась в свою квартирку на втором этаже и спустя несколько минут торжественно вынесла сверток. Вот, держи. Я в них чуть замуж недавно не вышла. Почти на пороге алтаря была, можно сказать. От сердца отрываю(все равно они мне маловаты стали). Спасибо потом скажешь. Носи и будь счастлива! – Бонни утерла слезу умиления и подтолкнула Флоранс к двери. – Ну, беги давай. Дома посмотришь. Покупки не забудь!

В магазине сегодня многолюдно. Едва Бонни успела записать в долговую книгу покупки Флоранс, как пришла миссис Сандерс, а уж ей то она обрадовалась гораздо больше, чем Фло. А все потому, что дела на ранчо у молоденькой вдовушки шли неплохо и расплачивалась она всегда наличными. Не успели они поздороваться, как следом ввалились индейцы: здоровенный вождь с сыночками, известные личности в нашем городке. Снаружи слышались истерические вопли коня

Все трое оскалились в улыбках, которые сами наверняка считали дружелюбными. Угу, конечно. Дружелюбнее только крокодилы в Миссисипи.

- Скальпов нет! Не завезли! – рявкнула Бонни, направляя на нежданных гостей кольт. Где-то позади слабо охнула Синтия.

- Угу. Прям вот щас и получите. По одному в лоб. Каждому. Сегодня акция – краснокожим бесплатно.

Дверь хлопнула еще раз. Ну надо же… если так дальше пойдет, надо будет ставить вращающуюся.

Шериф. Отрада мирных граждан. Особенно когда трезвый. А когда кактусов накурится – то головная боль и ходячий косяк, простите за каламбур. И кажется сейчас как раз второй случай… Или нет?

Угу, конечно. А заодно и за ее роскошным скальпом!

Вот же индейский прихвостень! Так запросто вот бросить беззащитных белых леди в компании с тремя свирепыми краснокожими!!!

Бонни хотела возмущенно крикнуть ему вслед, даже набрала воздуху в грудь, но неожиданно палец соскользнул (черт, кажется и ноготь сломался ) и грохнул выстрел. У молодого индейца позади вождя мгновенно проредилось оперение на головном уборе и сразу в помещении запахло… хм… нехорошо так запахло. Не только порохом. Бонни нахмурилась.

- просипел молодой индеец.
Бочком они с братом протиснулись в дверь. Синтия нерешительно двинулась к выходу.
А вот вождь уходить не спешил. Скрестив руки на голой груди, он внимательно разглядывал миссис Джемисон. Вероятно, он и в самом деле был настроен миролюбиво, хотя кто его знает: эти краснокожие могут и прирезать с улыбкой на размалеванном лице.

Бонни перезарядила кольт, насупилась и тоже скрестила руки на… под грудью, так что бюст угрожающе приподнялся в декольте.
- Ну? – спросила она. – У тебя деньги то есть, храбрый вождь? Имей в виду, я оплату бусинками не беру. И хватит уже улыбаться, у тебя зуба не хватает. Четверки верхней.

Миссис Джемисон перешла улицу в положенном месте и в открытых дверях мастерской увидела мистера Трахтенберга. Эксцентричный гробовщик стоял, опираясь о дверной косяк и приветливо (не к добру) улыбался.
- Добрый день, мадам, - слегка поклонился он, приподнимая шляпу.
Хм, с чего это он так нарядился?
- Добрый ли? - с сомнением переспросила Бонни, нервно обмахиваясь веером. - В последнее время в городе творится черт знает что. Вы только представьте, дорогой Эбенезиус, в мой магазин ввалились команчи! Среди бела дня! А шериф? Вы знаете, что он сделал? Ничего! Он просто взял и ушел из магазина! Бросил белых леди на растерзание кровожадным команчи!
Краска возмущения медленно заливала щеки, шею и плечи Бонни, и постепенно переползала на грудь. За распространением румянца мистер Трахтенберг следил внимательно и с интересом.
- Я думаю, что все это потому, - она доверительно наклонилась к гробовщику и понизила голос, - что он сам приходится родственником этим дикарям! Еще немного, и порядочным людям опасно будет выходить на улицу! А как ваши дела, Эбенезиус? Я слышала, в город приехала очередная банда. Я думаю, что вы ждете перестрелок с таким же нетерпением, как и я. Ведь это сулит прибыль нам обоим, не правда ли?

Что вы говорите! - ахнула Бонни и замахала веером еще яростнее.


- Я слышала сама, своими ушами - как шериф называл краснокожего братом! Вот вам, мистер Трахтенберг, придет в голову называть братом совершенно чужого человека?


Миссис Джемисон уперла указательный палец в лоб гробовщику и медленно отстранила его от себя. Декольте прощально чмокнуло, отпуская Эбенезиуса.

- Все в городе только и говорят об этом, уважаемый! Ходят слухи, что на них начертана карта, которая может привести к сокровищам. Представляете, мистер Трахтенберг, настоящее богатство! Золото! Ах, если бы у меня была эта карта, - Бонни мечтательно закатила глаза, - я бы сумела распорядиться ей с толком, уж поверьте! Ну, что же я вас задерживаю, - спохватилась она, - у вас же магазин не заперт. Всего доброго, и хороших вам продаж.

В Лонг Джонс пришло лето. Настоящее техасское лето – пыльное, душное и горячее. Окна магазина оставались распахнутыми весь день, Бонни вешала на них влажные занавески, но существенного облегчения это не приносило. Занавески высыхали за полчаса. Был и положительный момент: десять фунтов отсыревшего пороху превратились в девять фунтов и двенадцать унций пороха сухого.
Миссис Джемисон как раз пересыпала просушенный порох в бочонок, как в магазин ворвалась Флоранс Митчелл.

И это она называет хорошими новостями! Девчонка спятила. Во-первых, не принесла деньги - а Бонни очень любила звон монет в кассе. Во-вторых, и покупать ничего не собирается! - одни убытки, ей-богу!

Нет, вы слышали?! Вот и дари после этого людям красивое белье!

Фло тараторила, возбужденно размахивая руками, а лицо миссис Джемисон постепенно приобретало характерные черты истуканов с острова Пасхи. А не те ли это труселя, за которыми гоняется весь город? Как бы там ни было - но панталоны эти принадлежали исключительно Бонни (и по хорошему - должны у нее и остаться, не так ли товарищи? )
- Флоранс, малышка, - похлопала ее по плечу миссис Джемисон, - ты не волнуйся. Господь наш всемогущий всёоо видит. Он вернет малютке Бонни то, что принадлежит ей по праву, верь мне. Все в руках Господа нашего. Хотя, конечно, полагаться во всем на Него не стоит. Лучше обдумать все заранее. Послушай, завтра через час пополудни мне нужно быть возле переправы. Идет баржа из Биг-Лейка, мне нужно забрать с нее два ящика патронов. Если хочешь, можешь поехать со мной.Возьмем с собой мисс Мейн и устроим пикник на реке. Что скажешь?

А у реки, а у реки, а у реки... гуляют девки, гуляют мужики (с)

В полдень на дверях бакалейного магазина затрепетала записка следующего содержания:

"Дорогая Фло (и мисс Мейн)! К сожалению, дела не позволяют мне задержаться в городе подольше и дождаться тебя. Баржа ждать не будет, и, если я не поспешу, мой товар уплывет в Холм-Спрингс. Посему выезжаю немедля. Если сможешь ко мне присоединиться, жду тебя в старой излучине вниз по течению, в миле от переправы. Не забудь мазь от москитов, они там размером с индейскую лошадь."

В это же время из города выехал экипаж по направлению к реке. На красной лаковой двуколке красовался огромный кружевной зонт, прикрывающий от палящего солнца роскошные формы величественной леди в кружевном платье и частично край круглой плетеной корзины, из которой торчало горлышко внушительного вида бутыли и две куриные ножки.



- Вот какая-то лошадка бьет копытами в песоооок, и красавицы какой-то льется чистый голосооок, - мурлыкала миссис Джемисон, азартно погоняя лошадку, весело мордой крутя, экипаж бодро катил по дороге, оставляя позади медленно оседающий пыльный шлейф.

- Ах вы, мои дорогие маслята, - бормотала миссис Джемисон, любовно поглаживая тяжелые ящики с патронами. – Кстати, подорожали вы, да. Придется поднять отпускную цену. Покупателям это придется, конечно, не по вкусу, но ничего, переживут. Все равно им деваться некуда. Вы ж не хлеб, без вас не обойдешься.

После того, как ящики были надежно закреплены под сиденьем двуколки, Бонни повернула экипаж по узкой дорожке вдоль реки. Еще издалека она заприметила веселящуюся компанию на пологом берегу. Компания ей сразу не понравилась.
Проезжая мимо, Бонни неодобрительно поджала губы. Так и есть. Два пьяных бандита с девицей легкого поведения. Все трое мокрые и полуголые – среди белого дня, на открытом месте! Куда только смотрит падре! Хорошо, что мимо проезжала она, взрослая женщина, повидавшая всякого! А ведь тут могли бы пробегать дети! Ну и пусть, что пять миль от города – дети вездесущи. А молодые леди! Бедняжка Флоранс и мисс Мейн могут вскоре проезжать здесь и увидят… увидят то, что приличным девушкам видеть не полагается. Миссис Джемисон почувствовала настоятельную потребность оградить невинных крошек от душевных потрясений. Ну и на полуголых бандитов посмотреть вблизи тоже хотелось. Поэтому она повернула повозку и подъехала к троице поближе.

Вся компания в молчании уставилась на приближающуюся Бонни. Скромно надо признать, посмотреть было на что: она сама не меньше часа любовалась на свое отражение утром.
- Как вы только посмели, - сложенный зонтик обвиняющее уперся в одного из бандитов, - устроить этакое непотребство в общественном месте? Отвечайте! – Кончик зонтика обвел его соски. - Я, порядочная женщина, вынуждена лицезреть эту возмутительную оргию! Мне придется обратиться с жалобой к шерифу, а также рассказать святому отцу Габриелю о том, что в окрестностях Лонг Джонса творятся, - кончик зонтика пополз к пупку бандита, - непотребные вещи!

Бонни с живейшим интересом наблюдала, как по бандиту расползаются мурашки.
«Надо же, какие крупные», - подумала она.
- А вы, милочка, - зонтик развернулся в сторону девицы, - что тут устроили? Если вы думаете, что ваш бордель распространяется на весь наш городок, то глубоко заблуждаетесь! Сидите в своем доме греха и не показывайте оттуда нос! Я желаю, - Бонни вздернула подбородок, - чтобы, когда я возвращалась по этой дороге, вас здесь уже не было! Всем ясно?

Миссис Джемисон подобрала юбки и вернулась в свой экипаж.
- Не забудьте залить костер, - напомнила она.
Один из бандитов с вожделением уставился на куриные ножки, торчавшие из корзинки. Перехватив его взгляд, Бонни нахмурилась, поплотнее укрыла салфеткой корзину и хлестнула лошадку
.
Через четверть часа она добралась до любимой заводи и припарковала двуколку под разросшейся ивой. Вокруг была блаженная тишина, лишь посвистывали птички в кустах, да жужжали вокруг москиты. Лепота.
На расстеленном одеяле вскоре появились:
- жареный цыпленок;
- четырнадцать яблок;
- два сырых яйца (говорят, полезно для голоса);
- бутылка виски;
- набор блюдец;
- засахаренные желуди;
- потрепанная книжка с названием «Страсть маркизы»;
- самоучитель игры на губной гармошке;
- губная гармошка.
К пикнику все было готово.
Миссис Джемисон уселась под деревом, красиво расправ юбки, взяла книгу и погрузилась в чтение. Ногтем она иногда подчеркивала особо понравившиеся места.

Арабелла собрала пригоршню красных лепестков и развеяла их над чреслами лорда Данверса, украшая цветами его желание.

Бонни протянула руку и не глядя сорвала горсть ромашек. Смяла их в кулаке, а затем посыпала остатками одеяло. «Ну… в принципе, должно быть красиво», - прикинула она.

"Ей хватило всего нескольких секунд, чтобы взлететь на небо, хотя это и стоило лорду Данверсу клока вырванных волос и поцарапанной шеи."

- Подумаешь, какие мелочи, - пробормотала Бонни. – Главное – результат!
Время за чтением летело незаметно, солнце палило все сильнее, и Бонни почувствовала как повлажнел ее лоб. Однако… может, окунуться? Вокруг никого нет, и весь берег зарос густыми кустами. Почему бы и нет?

Миссис Джемисон неторопливо разоблачилась до рубашки и панталон. После некоторого размышления решила снять и панталоны – не хочется потом возвращаться в мокрых. Как итог прибрежные кусты украсил дивный образец искусства местной модистки – белоснежные панталоны, украшенные целым ворохом алых кружев.

Ну, теперь можно и окунуться. Бонни разбежалась над небольшим обрывом, оттолкнулась от края и в полете подхватила себя под коленки как в детстве.
- И-ииих!!! – плюхнулась бомбочкой в воду.

По воде пошли круги и волна плеснула на берег. До расстеленного одеяла не достала.

Миссис Джемисон нащупала ногами дно. Рядом с негромким бульканьем всплыла крупная рыба – брюшком кверху. Бонни озадаченно хмыкнула (не могла ж она ее оглушить… или могла?) и выкинула ее на берег. Теперь можно и поплавать.

Задумывались ли вы о том, что вся наша жизнь состоит из сплошных сюрпризов? И по большому счету не важно, приятные это сюрпризы или нет, они просто есть. И происходят каждый день. Мы никогда не знаем, что случится с нами в следующую минуту, и все наши планы частенько рушатся, едва успев быть задуманными.
Бонни планировала после купания:
- надеть платье без рубашки;
- доесть желуди;
- допить вискарь;
- поиграть на губно гармошке;
- нарвать букет ромашек.

Все эти планы оказывались под большим вопросом. А почему? А потому что на пригорочке возвышался приснопамятный краснокожий верхом на.... что это? Бонни прищурилась. Х...ня какая-то... Неужели это говорящего коня так от кактусов расперло?! Вот матушка всегда говорила, что кактусы до добра не доводят! Краснокожий лучезарно улыбался - той самой неестественной улыбкой, с которой сумасшедшие убивают родную маму. И тут внезапно Бонни вспомнила! Это ж тот самый индеец.... который ворвался третьего дня в ее магазин. Он ей тогда сразу показался подозрительным.

Рядом с заводью энергично сотрясались кусты. Сначала Бонни разглядела шляпу. Потом - синие джинсы. Между этими предметами помещался мужской торс и... звуки совокупления.
Срамотааааа.
Неужто там кто-то... кого-то... Прости, Господи! Миссис Джемисон истово перекрестилась. Однако ж надо выходить, холодно уже в воде пол-дня, мля, плавала, русалка ---ова, пока дождалась этих чокнутых.
Бонни величественно вышла на берег. Невероятно изменившийся индейский конь на пригорке заинтересованно хрюкнул, а кусты перестали содрогаться. Из-за веток на трясущихся ногах выполз бандит с полянки. Эк его перекосило, несчастного. У бандита был такой страдающий вид, что Бонни немедленно захотелось прижать его к груди и утешить блюдцем виски. На крайний случай, засахаренным желудем.
Мужчина всхлипнул, и взгляд его совершенно остекленел. Ну надо же, какой невоспитанный! Ни "здрассти" даме, ни поклона...
Бонни почувствовала себя некомфортно. Бандит тоже. Опустив глаза вниз, она наконец поняла причину обоюдной неловкости. Мокрая рубашка... Ну вы же знаете, что бывает с мокрыми рубашками, да?
Бонни потянула ткань, и с чмокающим звуком она отлипла от ее прелестей, тут же натянувшись на теплом ветерке как парус.

- Добрый день еще раз, - миссис Джемисон присела в классическом реверансе. - Рада видеть вас снова. Хоть ваш вид и не вызывает одобрения. Но вы уже один, без своей компрометирующей компании - это плюс. Не соблаговолит ли джентельмен отвернуться, пока леди надевает платье, с тем, чтобы мы могли продолжить знакомство, когда я буду в более подобающем... что у вас в руках?
Бонни узрела алые кружева в кулаке бандита. Кружева были пришиты к тонкой белой ткани, которая была зажата... Бонни зажмурилась и потрясла головой. Он что... ее.... эм... с этим.... делал.... Прощай, шедевр мадам Софи. Бонни отчетливо поняла, что домой она поедет вообще без панталон.

Поэтому она молча повернулась и зашагала к одеялу, на котором было аккуратно расстелено ее платье, стараясь не думать о хрюкающем чудо-коне на пригорке, о хрюкающем ковбое у нее за спиной и более всего - о прилипшей к зад... к попке рубашке.

Бонни уперлась пятками в землю. Потом засопела как индейский чудо-конь. Потом поднатужилась и рванула посильнее. Ткань затрещала и порвалась. Бонни с размаху уселась на землю, разглядывая отвоеванную собственность. Спасенная часть оказалась прискорбно мала. Уцелел лишь корсет (видимо, скотинка не позарилась на жесткое) и кружевные рукава. Подол, к сожалению, был безвозвратно утрачен. Масштаб катастрофы миссис Джемисон осознала не сразу. Лишь когда скотинка хрюкнула, доела последнюю рюшечку и потянулась за одеялом, Бонни очнулась.

Индеец лучезарно улыбнулся. Но в этот раз улыбка его показалась Бонни издевательской.

- Патронов?! - закричала она, подскакивая. - Сейчас я отсыплю тебе патронов! Тебе и твоему коню! Моя репутация подмочена! По милости твоего животного я, приличная леди, вынуждена предстать в непотребном виде, в неглиже перед индейцем (хотя это, в принципе, несчитово) и джентельменом, который.... кстати, где он?
Бонни обернулась.
Бандит направлялся к ним с такой скорбной рожей, как будто хоронили всех его родственников сразу.
В руке он сжимал скомканные панталоны миссис Джемисон, уже не такие белые и чистые, какими они висели на кусте. Проходя мимо индейца, он с тяжелым вздохом сунул ему сверток и пошел дальше. Лишь один раз обернулся, и такая вселенская скорбь стояла в его глазах, что Бонни стало неловко. Ну и пусть что он бандит. Наверняка в его душе есть место для светлого чувства. А вдруг... вдруг этому человеку это белье было нужнее, чем самой Бонни? Вдруг они напомнили ему первую любовь, такую же снежно-белую и чистую? Или такие же панталоны были у его мамы. сушились на веревке на заднем дворе, где он мальчиком играл в прятки? А может, алые кружева напомнили ему маки, цветущие у родного крыльца?
Бонни чуть было не выхватила сверток у индейца, чтобы отдать его этому печальному ковбою, но он вдруг обернулся и покачал головой.
и ушел в закат.
Миссис Джемисон обернулась к индейцу и сложила руки на груди.
- Ну? И как теперь я должна возвращаться в город?

Бонни колебалась недолго. Шустро натянув на себя предложенное одеяние, она расправила его на пышной груди и подняла глаза на индейца.
- Ну как?
Вождь попытался улыбнуться еще шире и - о чудо! - ему это удалось. Правда, хрустнула челюсть, но на искренность улыбки это не повлияло.
Миссис Джемисон тщательно упаковала в корзинку все, до чего не успел дотянуться прожорливый единорог ("Страсть маркизы" спасти удалось"), а затем ее ждало неприятное открытие. Индейский чудо-конь не только уничтожил ее платье и весь запас желудей, он еще и и свернул ось колеса на ее двуколке. Лаковой! Алой!
- Краснокожий, - угрожающе процедила Бонни, - ты мне должен не только за патроны и платье. И ты мне должен гораааздо больше. И чему ты улыбаешься, у тебя спазм, что ли?
- Тшелюсть... ыыихнул, - лучезарно улыбаясь, кивнул он.
Кроме того, что Бонни была бизнес-леди, она еще была и женщиной, причем женщиной сердобольной, как бы это ни странно звучало. Поэтому над несчастным индейцем она сжалилась.
- Ладно, так уж и быть. Есть у меня в магазине средство одно. Вытяжка из крокодильей печени на спирту. Восемнадцать капель - и все спазмы расслабляются. Главное - дозировку не превышать.

Животное при этих словах шарахнулось в сторону. Бонни недоверчиво покосилась на единорога.
- Какой-то он не смирный у тебя. Надо ему тоже будет настойки накапать. Лошадку мою позади привяжи. - Она забралась на спину чудо-коня. - А он ничего у тебя так... широкий, удобный. Ну, трогай, что ли. Да не меня!!! Поехали, говорю! - Она слегка хлопнула "малыша" по спине.
Рогатый внезапно взревел и рванул с места. Как успел индеец запрыгнуть позади нее, Бонни так и не поняла. Шустрый, даром что необразованный. Уверенной рукой вождь усмирил единорога и дальше они поехали бодрой трусцой.
Мерное покачивание вскоре усыпило ее, она откинулась на индейца, который совсем оцепенел от счастья и уснула.

Миссис Джемисон проснулась от того, что убаюкивающее покачивание прекратилось. Она открыла глаза и узрела шерифа на фоне экспозиции картин (сплошной кубизм и импрессионизм, чего Бонни решительно не одобряла). Шериф радостно улыбался. Она обернулась к индейцу – тот тоже скалился по-прежнему.
- Ээ, да ты, заразный, краснокожий. – пробормотала она. – Надеюсь, я еще не улыбаюсь?
Индеец помотал головой.
- Нет. Только похрапывали.
- Ты думай, что говоришь! – рассердилась Бонни. – Принцессы порядочные леди не храпят. Максимум, уютно посапывают. Вы уж, простите, шериф, что я в таком виде. Со мной, знаете ли, случилось несчастье на реке, и я просто вынуждена была…

И тут миссис Джемисон почувствовала нечто невероятное и резко выпрямилась. А именно – руки индейца у себя под пончо. И больше там ничего не было. А должно было быть! Ее охватил ужас.
- Гдеее… - враз севшим голосом проговорила она. – Гдеее… мои…

Вождь обеспокоенно заморгал.
- Где! Мои! Ящики с патронами! – завопила миссис Джемисон, лихорадочно ощупывая свою… талию. – Два! Ящика! Под пончо были! Куда дел, ирод краснокожий?!
Индеец беспомощно пожал плечами.
- Ну знаете ли, - Бонни разгневалась не на шутку, - это грабеж среди бела дня! Шериф, я напишу вам заявление на этого прохвоста! Немедленно вези меня домой! – Она стукнула пятками под ребра чудо-коню, от чего он взревел и сорвался с места.

До магазина долетели в мгновение ока. Home, sweet home.
Бонни хотелось обнять любимый полированный прилавок и рыдать от умиления. Но первым делом она рванула вверх по лестнице в свою комнату, дабы привести себя в порядок. Ибо обонять индейское пончо сил уже не было.
- Ничего не трогай! – крикнула она вождю на бегу. – А то лечить не буду!

- Четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… - миссис Джемисон старательно отсчитывала капли, стряхивая их в стакан из черного пузырька. – Кого там черти несут?

- Да что ж стряслось, - проворчала она, открывая дверь. – Магазин закрыт! На спецобслуживание. Сельский день, так сказать… Мистер Трахтенберг? Что с вами?

Бедный гробовщик выглядел не лучшим образом. Безумные глаза горели азартом, он трясся от волнения и цеплялся за руки Бонни.
- Дорогая! Сердце мое! Мы богаты! Нет больше препятствий нашему счастью!
- Да что вы такое говорите. Ну-ка, выпейте, - она сунула ему в руки стакан. – Так, теперь рассказывайте.
- Карта! – выпалил Трахтенберг, отдышавшись. – У нас теперь есть карта к сокровищам! – и он потряс в воздухе розоватой тряпкой.
Миссис Джемисон ахнула и прикрыла рот ладонью.
- Вы ее достали?! Откуда?
- Это совершенно неважно, душа моя! Главное, что мы будем богаты!
- Мы?
- Да, да!!! Бонни, - он вытер панталонами вспотевший лоб, - выходите за меня замуж.

*звучит скрипка и фортепиано*
Вокруг из воздуха возникали розовые сердечки и с тихим пшиком лопались, а на их месте возникали новые.


И в ушах Бонни постепенно нарастал звон золотых монет, все громче и громче, пока не оглушил ее полностью.


И совершенно оглохшая от этого звона, она еле выговорила:
- Я согласна.
- Бонита!!!
- Беня!

Романтическую идиллию нарушило хмыканье из угла. Индеец! Бонни совсем забыла о нем.
- Извини, уважаемый, - подошла она к нему и ободряюще похлопала по плечу, - но лечение пока откладывается. Видишь – счастье у меня случилось. Приглашаем тебя на свадьбу. А на таком празднике ты просто обязан улыбаться. К тому же ты мне должен – за платье, за желуди, за экипаж и за патроны. А посему – с тебя оплата банкета. Ну и лучезарная улыбка, конечно. Беня, дорогой, организацию церемонии я поручаю тебе. А я, с вашего позволения, пойду готовить свадебный наряд.

Самая уважаемая (и самая красивая) женщина Лонг Джонса выходит замуж!
Приглашены все!!!