 |
Часть 2 Леди в дипломатической игре Глава 8 На службе Ее Величеству |
В Лондоне два месяца с отъезда Коли прошли в круговороте дел и событий: инструктаж в Уайтхолле в министерстве иностранных дел, совещания с миссис Коннор, которая должна была сдать в аренду оба дома и вести все мои дела; я пакую с помощью Клер вещи, отправляя в Москву огромное количество детского питания и детских вещей для Алисы; обновляю гардероб, так как по протоколу я должна иметь четыре вечерних платья и деловые костюмы... В это же время меня захватывает новый роман. Моя героиня, очень похожая на Сару, психоаналитик, которая целые дни выслушивает от мужчин и женщин их истории о счастливой и несчастной любви, о тайных желаниях и странных поступках и в то же время она думает о своей жизни, принимая важное решение - кого из двух мужчин выбрать в мужья. По нескольку часов днем и далеко за полночь я пишу. Наконец, подходит день отъезда, и вот мы в Москве.
Постепенно я понимаю, что работа в посольстве - это несколько иное, чем просто возвращение домой. Я осталась по ту сторону барьера. Жизнь в посольстве была очень замкнута. Шпиономания не давала возможности жить, свободно общаясь с людьми. Приходилось тщательно следить за собой, чтобы любые действия не были истолкованы как разведка, вербовка, провокация. Остальные работники посольства относились к этому спокойно и с иронией, но мне, когда я получила дружеские инструкции, как себя вести, стало плохо. Прежде, чем встретиться с родственниками и друзьями, я должна была хорошо подумать, не подставляю ли я их, принося неприятности за контакт с иностранкой. Кроме того, как официальный представитель дипломатической службы я могла дать повод считать мои невинные встречи за дипломатические игры страны, на которую я работала. У меня закружилась голова. Я опять оказалась в ловушке.
-Вы не должны так отчаиваться, леди Элизабет. Жизнь здесь имеет свои прелести, - утешил меня в конце беседы офицер посольской службы безопасности, - вы по долгу службы будете общаться с деятелями культуры более, чем остальные наши сотрудники. Жизнь здесь не скучная, могу поручиться.
-Спасибо, уж я-то знаю!
-Леди Элизабет, мы конечно получили ваше досье. Вы единственная на моей памяти, кто в нарушение всех правил приехал работать в страну, имея здесь родственников. Видимо, в МИДе у вас отличная протекция.
Я решаю, что во избежание дальнейших неприятностей лучше сразу раскрыть все карты.
-Боюсь, что мое положение еще более сложное, чем вы себе представляете. У меня здесь не только родственники, с которыми я имею право видеться по международной конвенции, но и мой будущий муж, с которым мы не можем пока оформить брак. Мне помогли приехать сюда по просьбе моего покойного мужа, который его хорошо знал и устроил, чтобы я могла встречаться с ним как можно чаще. - У Джека Флинна глаза лезут на лоб. - Если вы, мистер Флинн, дадите мне дельный совет, как избежать при этом нежелательных эксцессов, я буду вам очень признательна.
-Называйте меня просто Джек, леди Элизабет, меня все здесь так зовут. Вы задали мне трудную задачу, но спасибо, что вы все мне рассказали заранее. Он живет в Москве?
-Нет, в Ленинграде. Там все мои родственники.
-Это уже лучше. Там жизнь значительно свободнее. Это здесь мы все под колпаком у КГБ. Где работает ваш э-э-э... друг?
-Его зовут Николай Румянцев, он искусствовед, сотрудник Русского музея.
-Ну, слава Богу, что он не работает на военных. Пока я могу посоветовать вам звонить ему не из посольства, а из телефона-автомата. Поездки в Ленинград, кроме рабочих, будут мотивироваться встречами с родственниками, ну а уж там вы должны действовать по обстоятельствам и очень осторожно. Я посоветуюсь с Майклом. Майкл Хиллард - офицер безопасности в ленинградском консульстве. Вы с ним познакомитесь. Леди Элизабет, - просит он, - могу я обращаться к вам иногда за консультацией по переводу?
-Конечно, но ведь у вас достаточно переводчиков?
-Иногда сложно ориентироваться в жаргоне и идиомах.
-Да, - смеюсь я, - русский язык богат и разнообразен. Пожалуйста, я к вашим услугам.
Действительно, Джек часто обращается ко мне с просьбой перевести тот или другой текст, ведь в его функции входит просматривать все письма, которые приходят из страны в посольство. Джек очень милый человек и нравится мне. В других обстоятельствах, пожалуй, он мог бы увлечь. У него открытое лицо с ямочкой на подбородке, ирландские зеленоватые глаза и тело спортсмена. Однажды он спросил, не хочу ли я поиграть в теннис, но я объясняю, что из всех видов спорта предпочитаю лыжи, а в теннис играть не умею. Джек тут же предложил научить и мы иногда ходим на корт, где я регулярно мажу по мячу, либо отбиваю в сетку, или лихо посылаю мяч в белый свет как в копеечку. Джек смеется и просит тренироваться чаще, но узнав, что я все свободное время пишу роман, обещает не отвлекать. Он прочитал оба моих романа, чем вызвал мое уважение, и стал относиться ко мне с каким-то благоговением. Иногда он заходит ко мне после работы выпить коктейль и однажды завел разговор о моей работе, интересуясь, много ли я придумываю, или это моя жизнь. Я объяснила, что в первом романе придумано все, кроме основных событий жизни, а "Анатомия любви" - это все мужчины, с которыми я была связана. Я выразила восхищение тем, что мужчина прочитал их, хотя адресованы они женщинам.
-Вы не правы, Элизабет (он иногда позволял себе так меня называть, когда мы были одни), это очень поучительно прочитать мужчине, ведь мы зачастую даже не подозреваем, что думают о нас женщины. И уж я представляю, как вы смеетесь, когда читаете высказывания мужчин о женщинах!
-Нет, мы не смеемся. Зачастую это печально. Об этом я тоже написала книгу, но не роман, а исследование, называется "Их взгляд на любовь".
-Я обязательно прочитаю. А о чем ваш новый роман, о любви?
-Скорее, о последствиях любви. Героиня, психоаналитик, помогает мужчинам и женщинам обрести душевное равновесие, разрушенное неудачной личной жизнью.
-Элизабет, когда я прочитал историю вашего замужества и любви (я как-то сразу понял, что это - про вас), я был ошеломлен тем разнообразием чувств, что вы пережили в своей жизни, - и без перехода он с готовностью добавляет, - Если вам нужна будет помощь или совет - я буду счастлив!
-Спасибо, Джек, вы и так очень мне помогаете.
Зашедшая в комнату Клер с Алисой, которая рвалась из ее рук на пол, потому что училась уже ходить, отвлекают Джека от патетических проявлений дружбы. Закричав мне радостно: "Ма! Беси!", она потянулась к Джеку, потому что если в комнате есть мужчина, она обязательно выбирает его. Джек терпеливо слушает ее болтовню, которую понять могу только я, ведь Алиса говорит смесь русских и английских словечек, потом подбрасывает ее несколько раз вверх, так что она начинает визжать.
-Леди Элизабет, я забыла спросить, возьмете ли вы Алису с собой в Ленинград?
Я догадываюсь, почему Клер интересуется поездками в Ленинград. Я заметила, что Майкл Хиллард произвел на нее сильное впечатление. Когда она уносит Алису, я спрашиваю Джека, хорошо ли он знает Майкла.
-Да, я работал с ним в посольстве в Югославии. Он неплохой парень, он вас интересует?
-Он интересует кое-кого другого, а я отвечаю за этого человека.
-Клер? Вы можете не волноваться, он порядочен. Правда в Белграде у него была история с девушкой, но он был скорее пострадавшей стороной. Он младше меня, ему сейчас двадцать шесть.
-На много младше? - улыбаюсь я.
-На год.
-Да, это конечно, существенно, - замечаю я, - Вы бы, Джек, не наделали глупостей!
-Я профессионал, леди Элизабет, и служу с двадцати лет.
-Джек, я прошу, храните в тайне мое предположение насчет Клер.
-Ну конечно!
Я уже несколько раз была в Ленинграде. Остановившись в консульстве, я с Алиской уезжала к сестре. Дальше, как в шпионских фильмах, оставив малышку бабушке и переодевшись в потрепанные джинсы и куртку, я ехала к Коле. Наши встречи, сначала такие же лихорадочные, как в предыдущие годы, когда мы не были уверены в следующем свидании, становятся спокойнее. Мы почти каждый день разговариваем по телефону, я в курсе их жизни и постаралась сделать их быт как можно удобнее. Я привезла им из Англии отличную стиральную машину, посудомойку и другие электроприборы. Сашка теперь с удовольствием возится на кухне, нажимая на кнопки. Он уже учится в десятом классе и готовится поступать в университет.
-Ты, как добрая фея, делаешь нашу жизнь легкой и приятной, - замечает Коля, принеся от сестры коробку с микроволновой печью.
-Я вью себе гнездышко! - радостно сообщаю я, накрывая на стол к обеду.
-Бетси, неужели ты когда-нибудь будешь жить в этом гнездышке?!
-Не только буду жить, но выведу птенцов.
-Восхитительная перспектива! - шепчет Коля, целуя меня в шею возле уха.
-Ах, Коко, не соблазняй меня, еще рано! - но я обнимаю его, прижимаясь всем телом и подставляя губы для поцелуя.
В субботу я с удовольствием занимаюсь хозяйством и остаюсь ночевать у Коли, а в воскресенье мы все отправляемся к сестре на обед. Коля с Сашей возятся с Алисой, которая замучила бабушку своим желанием ходить. Клер я даю отдохнуть эти дни, намекнув Хилларду, что ей нужно показать город и помочь, она ведь не знает языка. Он, по-моему, рад такой возможности. К вечеру, переодевшись, мы с Алисой официально возвращаемся в консульство. Иногда в воскресный вечер до отъезда мы с Колей и Сашей встречаемся в театре или филармонии, мне всегда оставляют билеты на лучшие спектакли и концерты.
Если непредвиденная работа не отвлекает в субботу или воскресенье, я обязательно еду в Ленинград. Когда же я вынуждена остаться, я весь день занята своим романом, к Новому году я уже кончаю черновой вариант. В посольстве о моей тайной жизни знает только Джек и, возможно, посол. Мой непосредственный начальник, атташе по культуре, в прошлом археолог, мечтает уехать на Ближний Восток, поближе к своим вожделенным руинам, и ждет новое назначение. Моей работой он доволен. Я лучше его разбираюсь в культурной жизни страны, и он прислушивается к моему мнению. Все переговоры веду обычно я, ведь мне не нужен переводчик. Постепенно я втягиваюсь в работу и начинаю находить в ней удовольствие, особенно от обязательного посещения концертов и спектаклей. На приемах я встречаюсь с французскими и итальянскими дипломатами и журналистами, многие интересуются моей литературной работой. Общение на французском и итальянском языке доставляет мне радость, я соскучилась по этому.
Рождество приходится провести в Москве, не могу избежать присутствия на приеме, но уж Новый год я выторговала себе. В сочельник мы сидим с Клер и вспоминаем прошлогоднее Рождество в Фернгрине. Алиса спит в своей кроватке и мы уже потихоньку положили ей подарки, посмеиваясь над тем, как она, проснувшись, удивленно будет их рассматривать. Утром приходит поздравить нас Джек Флинн и тоже приносит подарки всем троим.
-Джек, вы нас балуете, или это входит в ваши обязанности?
-И да и нет. - Я в удивлении смотрю на него. - Скажем так, меня попросили приглядывать за вами, чтобы оградить от возможных неприятностей, но независимо от этого вы меня одарили дружбой, которой я горжусь, так как надеюсь, что заслужил ее личными качествами.
-Джек, вы чудесный молодой человек, и я рада, что мы подружились.
-Вы поедете в Ленинград в Новый год?
-Да, конечно, и даже на три дня.
-Мне тоже нужно съездить туда. Вы не возражаете, если мы поедем вместе?
-Отлично, тогда я приглашаю вас встретить Новый год в моей семье. Ведь это можно?
Новый год - мой самый любимый праздник. Много лет я встречала его вдали от дома, и вот наконец мы все собрались за большим круглым столом, уставленным закусками, которые готовили все, даже Клер пожарила блинчики, начиненные грибами и ветчиной. Джеку, который поехал сначала в консульство, было настрого приказано с обеда ничего не есть. Он шепотом спросил, можно ли ему привести с собой друга, и я понимающе кивнула. Звонок в дверь, шум в прихожей, и в комнату входит Санта-Клаус с медведем на поводке. Ах, как жаль, что Алиска уже заснула! Санта-Клаус, Джек, в настоящем костюме: красном кафтане и колпаке, из-под которого вьются белые кудри и фальшивая борода. Медведь же - Майкл Хиллард - вывернул свой плащ меховой подкладкой наружу и одел маску. Он извлекает из мешка Санта-Клауса массу бутылок, коробки конфет, икру, все это встречается аплодисментами. На шум выходят из детской мои племянницы в ночных рубашках, протирая заспанные глаза, но тут же начинают прыгать от восторга и уходят спать только получив по коробке конфет. Я знакомлю Джека и Майкла со своей семьей, с Колей и Сашей, и мы наконец поднимаем первый тост: чтобы 1982 год был счастливым. Саша переводит англичанам все, что говорится за столом, всем очень весело. Майкл ухаживает за Клер, мы с Колей наслаждаемся возможностью побыть вместе, мама с сестрой рады, что я с ними, а Сашка страшно доволен, что может свободно говорить по-английски.
Этот наступивший год действительно стал одним из самых счастливых. Мы часто виделись с Колей и любили друг друга. Алиска подрастала и обожала своего Коко, а еще больше Сашу. Я закончила роман "Психоанализ", он был напечатан сразу во Франции, Италии и Англии и принес мне известность. Я познакомилась через одного театрального критика с очаровательной старушкой, которой было уже за девяносто лет, и которая танцевала в молодости с Павловой и Карсавиной. Она рассказывала мне о своем детстве, о матери - солистке Императорского балета, об учебе в училище, об одной поездке в Париж и грандиозном успехе, о замужестве в семнадцатом году. Мне было очень интересно с ней беседовать, я начала записывать все услышанное, потому что решила все-таки написать о русской балерине. Мы пили чай в маленькой комнатке большой коммунальной квартиры. Стены ее были увешаны фотографиями начала века, среди них были портреты всей дягилевской труппы и сама Лидия Викторовна в "Шехерезаде" и "Весне священной". Несколько фотографий она подарила мне, а потом достала из бювара два эскиза. Я с изумлением взяла в руки рисунки Бакста и Рериха.
-Возьмите, Лизочка себе, после моей смерти все равно пропадет или будет пылиться где-нибудь в хранилище. Это вам на память, за ваш интерес к старухе.
Я попросила разрешения сфотографировать ее. На фотографии она получилась такой же, как в жизни - с прямой спиной и гордой посадкой маленькой головки, со спокойным взглядом старушечьих выцветших глаз, когда-то голубых, а сейчас бледно серых. Я пообещала принести ей свой новый роман, но она через полгода после наших встреч умерла. Я попросила критика похлопотать о том, чтобы весь ее архив был определен в музей, но когда он пришел через неделю после похорон, ее комната была занята соседями и половины фотографий и писем, что она мне показывала, уже не было. Я порадовалась, что хоть то, что она мне отдала, сохраниться.
Джек, уезжавший в отпуск, по моей просьбе пригнал из Германии машину, и на день рождения я подарила Коле "Фольксваген". Когда мой шеф, наконец, получил новое назначение, меня утвердили атташе по культуре. Я не хотела этого, но другой кандидатуры пока не было и посол просил не отказываться. Смерть Брежнева прошла мимо меня, в самом посольстве особо не скорбели, давно этого ожидая, но все-таки гадали, кто же наследует власть. Мне это тоже было интересно, надежда на более человеческое отношение к людям теплилась, пока не выяснилось, что на власть наложило руку КГБ. От этого я ничего хорошего не ждала, лишь бы хуже не было. Но все-таки этот год закончился так же счастливо, как и начался: 31 декабря я сказала Коле, что у нас будет ребенок. Таким потрясенным я его никогда не видела. Когда он немного пришел в себя и смог адекватно реагировать, он схватил меня в объятия и заорал:
-Сашка, иди скорей сюда!
Когда примчался Сашка, решивший, что что-то произошло, Коля совершенно нормальным голосом спросил:
-Саша, ты не возражаешь, если моего сына будут звать Александром?
-Что это с ним? - спрашивает у меня Саша, но я уже висну у Коли на шее.
-Александр Румянцев Ферндейл! Спасибо, милый!
-Вы что, оба с ума сошли? - вопрошает Сашка, но я поясняю:
-У нас будет сын и Коко хочет назвать его Алексом.
-А если будет девочка? - спрашивает, улыбаясь до ушей, Сашка.
-Тогда Мария, в честь бабушки (Колину мать звали Марией). Мэри. Да, Коко?
Коля садится и хватается за голову
-Бетси, это невероятно. Я сейчас сойду с ума. Неужели у меня будет ребенок?! И Саша, и Алиса, и теперь еще один!
-Может, мне не уезжать? - спрашивает Саша.
Саша, поступивший в этом году на факультет психологии в университет, сдав сессию, должен ехать в Кембридж, мы с Сарой устроили ему приглашение на учебу.
-Не отлынивай, дружок, тем более что произойдет это только в сентябре. Мы еще успеем приехать к тебе в гости!
-Бетси, может тебе утомительно будет сидеть за столом в Новый год? Тебе нужно больше отдыхать! - тут же войдя в роль заботливого отца, начинает командовать Коля
-Вот еще! - возмущенно парирую я, - Может, ты уложишь меня в постель на восемь месяцев? Я ведь и дальше буду работать.
-А как к этому отнесутся в посольстве?
-Это будет событием года! - смеюсь я.
Когда мы садимся за стол, Коля поднимает тост за нашего ребенка. Все в недоумении смотрят на него, пока не понимают, в чем дело. Родственники мои счастливы не меньше Коли, но Клер и Майкл Хиллард, который всерьез ухаживает за ней, растерянно переглядываются.
-Клер, не надо так волноваться! Это еще не скоро, мы что-нибудь придумаем, - тихонько говорю я ей.
Клер, верная душа, очень переживает свой роман с Майклом. Она влюблена в него, но считает, что обязана быть со мной пять лет, как обещала Алексу. Теперь же, когда будет еще один ребенок, она совсем растерялась.
-Клер, дорогая, Алиса уже большая, ей скоро три года. Я сама справлюсь или найду другую няню, - стараюсь я успокоить ее и вернуть новогоднее настроение.
-Элизабет, я так рада за вас с Ником! - шепчет она, - И возможно, я еще останусь с тобой. Майкл не спешит делать мне предложение.
-Знаешь, он, может, потому и не спешит, что у него это слишком серьезно. Сильные чувства не терпят суеты. Коля меня ждал восемнадцать лет.
-Господи, я восемнадцать лет не выдержу!
-Ну, у нас был уникальный случай. Не расстраивайся заранее. Выпьем за то, чтобы и у тебя, и у меня все было хорошо!
После Нового года я слетала с Сашей в Лондон и устроила его учиться. Нужно было представить его миссис Коннор, которая будет финансировать Сашу все время учебы, познакомить его с преподавателями и посмотреть, как он устроится в студенческом общежитии. Сара обещала приглядывать за ним и помогать. В Уайтхолле я попыталась убедить, что следует прислать как можно скорее другого атташе мне на замену. В издательстве умоляли быстрее написать еще один роман, пока успех от предыдущего не потускнел. Я вернулась в Москву в отличном настроении, в предвкушении спокойной, почти семейной жизни в ожидании ребенка.
Мне понравилось!