Карта ролевой игры "Неделя Высокой Моды"

Чед вывалился из лифта. Оппаньки! А здесь тоже бассейн! Раз покататься на мопеде ему сегодня не суждено, то он хотя бы поплавает. Плюхнувшись на бортик, он опустил ноги в воду, даже не разуваясь. Как хорошо... Болтая в воде ногами, Чед напевал себе под нос одну из арий Монсерат Кабалье.

Ну и на кой чёрт он делал людям доброе дело?! Как ни в чём ни бывало, Чед зачерпнул ладонью горсть воды и умылся. Ступай к чёрту, дитя моё! Аминь!

Наполовину протрезвевший, а на половину всё ещё в хлам, решил, что ему здесь слишком скучно. Всё это он уже видел, и не раз. Селёдок тоже рассмотреть успел. Некоторых даже в обнажённом виде. Вылив из ботинок воду, он снова нацепил из на ноги и бодрой походкой отправился к выходу, то и дело прикладываясь к горлышку бутылки.
Пожимая на ходу руки старым знакомым, он добрался до лифта.

Вдруг на него навалилась смертельная усталость. Какое-то странное уныние. Не раздумывая, он нажал на кнопку. Внутренности ухнули вниз вместе с лифтом. Он оказался на подземной парковке. Его мопед стоял в тёмном углу, поблескивая хромированными деталями в свете ламп. Чед подошёл к мотоциклу и нежно провёл рукой по рулю. Ручная сборка. Всё, до последнего винтика. Роскошь, которую может себе позволить не каждый... Ну и? Да, он этого добился. Что теперь? Кому отдаст всё накопленное, кому передаст знания? По сути-то, он один. Не было никого, кто интересен ему, и кому интересен он сам.

Чедомир сел и завёл мотоцикл. Не обращая внимания на шум в голове, он помчался с парковки вперёд. Весь мир вокруг превратился в одно сплошное тёмное пятно.

Он вернулся в Мерсер, немного потрезвевшим, но злым, как чёрт. Голова проветрилась, но вместе с этим пришло понимание, что он в наглую пропускает весьма важное событие. С одной стороны, ему было всё равно - там могли обойтись и без него. Но с другой - он сам согласился на участие в показе, а значит...

Приняв холодный, как вода в Арктике душ, Чед, наконец, побрился. Он нашёл более-менее хороший костюм, оделся и вышел из номера.

Поднявшись, на крышу, Чед тут же завладел стаканом с виски. Он неспешно прошёл в сторону перил, и остался стоять там, разглядвая ночной город.

Чед бродил около перил, опусташая один стакан за другим. Он уже столько в себя сегодня вылил, что внутри него было только спиртное.

Но долгожданного забвения всё ещё не было. Оперевшись спиной о перила, Чед наблюдал за людьми. Модельки как-то не особо воодушевились возможностью получить контракт, потратив пять минут на подготовку. Другие бы уже горы сворачивали, а эти...

Чед повернулся. Твою мать!
Он схватил Стэйси за руку и затащил за ближайшую пальму.

-Какого хрена ты тут делаешь? - Он потряс её, словно надеясь, что это вразумит её. - Ты только что из больницы. Мозги совсем отшибло, а, Миллер?!

Чед отдёрнул руки от Стэйс, словно обжёгся. Он сам не заметил, что перестал каверкать её фамилию. Просто, сейчас это было неважно. Но Стэйси, видимо, этого не поняла.


-А сказать ему было сложно? - Чед повернулся к Стэйси.
Вот чёрт! Сколько всего она ещё успела увидеть?!
-А что, ты хотела составить мне компанию, да?
Он взлохматил волосы, чувствуя себя каким-то потерянным.
-Прости, это не мои дела.
Он отвернулся и выхватил из рук официанта очередной стакан. Опрокинув в себя обжигающую жидкость, Чед чуть ли не побежал в другую сторону.

-Не надо оправдываться передо мной Стэйс. Я не имею к тебе никакого отношения. Это твоё дело.

Чед уже начал закипать. Напряжение превращалось в едва контролируемое бешенство. Он ни черта уже не соображал. Парой слов эта бестия довела его нервной дрожи во всём теле.
-Нет, Стэйс, до стола мы так и не добрались. - Он подошёл ближе, нависая над женщиной, закрывая своим телом от людей, отрезая пути к отступлению. - Всё происходило на кровати. Джулиана была... - Он на секунду замолчал, - великолепна... - Он погладил нежную кожу щеки Стэйси и наклонившись, прошептал на ухо. - Если хочешь, я покажу тебе фотографии, как должны себя вести женщины, которые хотят мне понравиться... - При этих словах его губы задели ухо Стэйси, язык лизнул мочку.
Он медленно отступил, улыбнувшись девушке, будто они вместе замышляли какую-то проказу.


Чед вздрогнул, когда Стэйси выхватила стакан из его рук.
-Чёрт возьми, Миллер! Я делаю то, что хочу!

О, он видел - ей нравится... Настолько, что если он затащит её в любой тёмный угол и задерёт платье, она не будет сильно сопротивляться. Ну и херня! Одна мысль, а столько проблем - он представил эту картину, и пожалел, что не утопился в бассейне.


Чед громко рассмеялся, ничуть не заботясь о том, что привлекает внимание.
-Так ты предпочитаешь не совсем обычные развлечения, да, Миллер? То на столе, то сзади... - Чед многозначительно замолчал. - А что ещё тебе нравится? Связать тебя ремнём? - Он опять понизил голос. - Завязать глаза галстуком? - Чуть слышный шёпот. - Повернуть спиной... - Его голос охрип, а дыхание стало невероятно горячим. - Уложить на стол... Грудью прямо на мои снимки... - Его губы задевали её, язык иногда прикасался к ним, но лишь на секунду.


Чед едва успел схватить губами её выдох, когда она отодвинулась. Чёрт, Стэйси, ты играешь не по правилам. А в деле нарушения правил и всяческих запретов с ним не мог сравниться никто. Осознавая, что в будущем, наверняка ещё не раз пожалеет об этом, Чед всё-таки выбрал войну...
-У меня встанет на любую, девочка, кто засунет руку мне в штаны. - Чед снова наклонился и провёл пальцем по губам Стэйси, стирая бледную помаду. - С этим справится любая. А вот возбудить меня, даже не прикасаясь... Ты бы справилась с этим? - Его палец чуть углубился в рот Стэйси и тут же вынырнул обратно. - Вот у Джулианы получилось...
Он облизнул палец, которым касался её губ, будто слизнул каплю шоколада из фонтана.
-Ладно, у меня дела.
Он отстранился и, пытаясь сохранять будничный тон, поправил галстук.

Чед ухмыльнулся и подался бёдрами вперёд, прижимаясь к её обжигающе горячей ладони.
-Не льсти себе Миллер, да моих изврещний... - Он прикусил мочку её уха, - тебе очень-очень далеко... - Его губы оставили лёгкий поцелуй в основании шеи, но зубы смазали эту нежность, царапнув кожу. - Давай я покажу, как мне нравится... - Он накрыл её ладонь свой рукой и крепче сжал на члене. Чед с силой сомкнул челюсти, чтобы не застонать. Он начал резко двигать её ладонью вверх и вниз, тяжело дыша ей в шею.
Кажется, он заигрался. Пора прекращать. Но каждый раз, говоря себе "Ещё секунду", он не находил сил убрать её руку, а только сильнее сжимал вокруг своей плоти, уже практически вбиваясь в горячую ладонь.


Стэйси как-то отстранилась, стала холоднее. Конечно, его слова достигли цели. Он называл себя последним ублюдком, но разве не для этого их говорил? Чтобы она чувствовала боль, такую же, как он! Но разве ему было больно?.. Может, скорее, обидно? Из-за того, что этот ребёнок не его, и кто-то другой имеет на неё полное право.
А он? А он просто развлечение на одну ночь. Как же?! Она настолько неповторима, что он готов кончить от одного прикосновения! Есть повод гордиться собой! Но чёрта с два он позволит ей использовать себя. Пусть утверждается за счёт кого-нибудь другого.
Чед не разрешал себе думать, что просто прикончит этого "кого-нибудь".


Он резко убрал её руку от себя и чуть ли не злобно прошептал:
-Я не так мелочен, Стэйси, как ты думаешь. Или хочешь прославиться ещё больше? Может, тогда поспорим, что ты возбудишься в процессе создания этих самых фотографий? - Он подался вперёд и резко прижался губами к её губам. Язык грубо ворвался в рот, всего на секунду. На одной дикое безумное мгновение, чтобы сойтись в схватке с её языком, двинуться вперёд и снова назад, как двигался бы его член в её горячем теле.
Он укусил её нижнюю губу, не сильно, но так, чтобы она чувствовала, знала - если решит воевать с ним, он не остановится ни перед чем, чтобы достичь победы, её полной и безоговорочной капитуляции перед ним на коленях, в его постели, на его столе... с мольбой о том, чтобы он её взял...

Четыре дня… Их можно было бы охарактеризовать так: фотографировал, пил, сходил с ума.
Пока Огюст заставлял своих рыбин снова и снова проходить по подиуму, Чед разрывался между Модным Домом, отелем и студией – то не хватало помощников, то нужно было менять аппаратуру, то свет был установлен неправильно… Всё ломалось, портилось, крошилось, вся его жизнь шла под откос. Он чувствовал, что это напряжение, тщательно накапливаемое им за эти дни, в результате вырвется мощной лавиной, которая его, в конце концов, раздавит.
Он чувствовал себя последним трусом, но все эти дни были объединены для него одной целью – избегать Стэйси. Там, где появлялась она, для него была запретная территория. Едва завидев её, он сворачивал со своего маршрута и шёл в обход. Даже когда работал, полностью погружаясь в дело, на задворках сознания стучала мысль «Стэйси». Дошло до того, что на третью ночь она ему приснилась. Он проснулся мокрым от испарины и возбуждённым настолько, что хватило одного прикосновения к члену, чтобы кончить.
Чёртова Миллер!
Она довела его до состояния постоянного ожидания какого-то взгляда, слова, усмешки – как сигнала, что она сдалась… Или сдался он?
Чед перестал бриться, спал по три часа и ещё громче орал на моделей. У него руки затекали от постоянного фотографирования, а пальцы болели от затвора. Он менял камеры, объективы, бленды. Но сменить свои мысли не мог.
Под конец этой гонки, он уже начал молиться, чтобы всё поскорее закончилось. Заставив себя проспать почти пять часов накануне показа, утром, он подорвался ни свет ни заря и набросился на смог ассистентов, каких только смог найти. Собрав сменный комплект одежды, он натянул на себя старые джинсы и видавшие виды майку и направился в Дом Моды. Суета там только начиналась.
Чед бросился самостоятельно устанавливать оборудование, как делал это всегда на важных мероприятиях. Каждый винтик на лампе должен быть прикручен только его рукой. Он выбрал нужную камеру и объектив, прикрутил бленду, проверил всё тысячу пятьсот раз и всё равно был всем недоволен.

Чед уже занял "оборонительную позицию". Как официальный фотограф показа он имел некоторые преимущества. Поэтому, уже вовсю делал пробные кадры - то пустого подиума, то толпы гостей, чтобы захватить их горящие интересом и любопытством лица. Он был сосредоточен и внимателен. В голове только основная задача - фотографии.

Чед фотографировал уже знакомых ему моделей, выхватывая самые удачные ракурсы, какие только возможно. Они останавливались, смотрели прямо в его камеру, бросали на память лёгкую улыбку и, поворачиваясь, уходили обратно. Всё это Чедомир успевал заснять за какие-то секунды, сохраняя навсегда материальное подтверждение существования этого дня.

Ну а Чед, естественно, снимал всё это великолепное действо.

Перед глазами уже рябило от обилия цветных пятен, ярких вспышек и перемещения людей.
Чед старался сделать такие фотографии, чтобы каждая модель, глядя на них, чувствовала себя лучшей.

Чед словно снайпер занял свою позицию, как только на подиуме показался край свадебного платья. Оно досталось девице с силиконовыми губами. Как бы Чед не любил силикон, он старался сделать эти кадры такими же яркими, как и сам финал. Вслед за моделью пулей вылетел Бернье. Как выпущенный снаряд, он подлетел к модели, расцеловал её, помахал всем рукой и ринулся обратно - бумеранг.
Напряжение достигло максимума. Чедомир со скоростью света нажимал на затвор - это событие будет не просто набором фотографий, это будет раскадровка.
Когда вокруг раздались апплодисменты, Чед немного пришёл с себя. Он всё так же продолжал лихорадочно снимать, но теперь осознавал, где находится и что происходит вокруг.