Затерянный остров

- Сохранила, - кивнула Шейла, - но не для стриптиза. Ты просто так классно держал мои трусики на своём журнале, что эта картина до сих пор не даёт мне покоя, - она рассмеялась.

Короткий поцелуй, не менее сладкий, чем те, что были ночью, и Шейла отстранилась, вопросительно глядя на мужчину. Он промолчал и она лишь улыбнулась, отводя взгляд и наблюдая за тем, как к ним спускается вертолёт.

Они направились к воде, и Шейла послушно пошла следом, всматриваясь в то, как поднимаются волны в океане от снижающегося вертолёта.
- Мама у меня оптимистка, она точно уверена, что со мной всё в порядке, - повышая голос, чтобы её было слышно из-за работающего винта вертолёта, проговорила Шейла. - А вот папа точно места себе не находит. Скорее бы домой...

Вертолёты спускались, и Морин едва не подпрыгивая от нетерпения, еле удерживалась от того, чтобы не кинуться туда, вцепиться во что-нибудь или в кого-нибудь и не выпускать. Сейчас, когда до спасения было рукой подать, каждая лишняя минута ожидания была нестерпимо долгой.

- Вам не кажется, что они какие-то маленькие... А хотя, они по любому больше нашего шалаша, если уж мы все там поместились, то и тут поместимся, да? Скорее бы!

Оставшийся равнодушным к напутствию Бергера Антон наблюдал за посадкой вертолётов.

- С чего бы это? Не собираюсь я никого ждать, - Антон посмотрел на Элию, - и, конечно же, ты полетишь со мной. Они смогут забрать всех сразу. Хотя вот этого, - он кивнул в сторону стриптизёра, - я бы оставил здесь.
_________________

- Ты была пьяна и собиралась в поездку без денег, - вспомнил Дуэйн. - И как, смогла улететь в тот день?

- Шейл, ну что ты на меня так смотришь? Это не расплата за что-либо, мне просто захотелось поцеловать тебя. Знаешь, любовники так делают, - подмигнул он девушке и, склонившись к её губам, поцеловал ещё раз. - А если не нравится - скажи и я не буду.

- Я надеюсь что матери ещё не сообщили о том, что я тоже был на борту "Красавицы".

Шейла закусила губу и помотала головой.
- Нет, я решила в тот день категорически не выходить замуж, - она хихикнула. - А вообще ты не думай, я не так, чтобы часто собираюсь замуж в пьяном состоянии.

- Похоже, что мне не нравится? - она вскинула бровь и сама обняла Дайсона за шею, жадно целуя. - А так? И да, я знаю, как делают любовники, кое-чему научена, - Шейла подмигнула ему, направляясь в сторону нескольких лодок, уже спущенных на воду.

- Ну, у меня вариантов нет, - она развела руками. - Я сама им сообщила куда, что, на сколько и с кем.

Ева резко отстранилась. Как будто холодной воды плеснули на горячие угли, тщетно пытаясь остудить жар. Только что мы сплетались в объятиях, пылко делили одно дыхание на двоих, и вдруг всё резко закончилось. Всё во мне протестовало, требуя немедленно продолжить начатое. Но звуки вокруг напоминали о присутствии других людей. И мне стоило огромного труда взять себя в руки. Это было что-то пугающе тёмное, то, что рвалось из меня, хотело завладеть этой женщиной. Такие мощные по накалу эмоции я испытывал впервые.
Я всегда легко шёл по жизни, практически по щелчку завоёвывая один бастион за другим. Бездушные совокупления, чуть приправленные парой ласк и поцелуев, лишь бы было не так откровенно понятно, что я использую этих безликих женщин. Но тем не менее я их именно использовал, чтобы удовлетворить низменные потребности. Меня это устраивало. Их, возможно, нет, но я и часа в жизни не уделил тому, чтобы задуматься о тех женщинах и их целях в отношении меня. Теперь же всё изменилось. Кардинально.
В одну секунду сломало всё мое мироустройство. В тот самый миг, когда горячие, влажные губы Евы открылись мне, когда её искусный язык схлестнулся с моим в поединке, когда её гибкое тело изогнулось в моих объятиях и вжалось в меня. Её пальцы в моих волосах, её твёрдые соски, обжигающие даже через слои одежды, мягкая впадина ниже живота, о которой я запрещал себе думать и тут же мысленно оказывался между бёдер Евы, вдыхая аромат её желания, слизывая сладостную влагу, чтобы потом вонзиться пальцами в её негу, одновременно кружа языком по клитору, втягивая его губами, пока она не попросит пощады. Пока не сдастся мне, дрожа и силясь дышать, найти хоть что-то, за что можно ухватиться в реальности и выплыть на поверхность из того блаженства, куда я мог бы её погрузить. Мне хотелось подарить Еве такое наслаждение, которого она не испытывала ни с кем. Уничтожая привычную лёгкость моего характера, взвились наружу, откуда-то из самых глубин, демоны ревности. Они шептали мне о том, что мне нечем удивить эту богиню во плоти, насмехались над моими жалкими попытками познакомить её с чем-то неиспытанным прежде. Но я послал всех их в ад, чтобы дерзнуть и хотя бы попробовать оставить след в душе этой восхитительно смелой женщины. Я хотел отдать ей всего себя и получить взамен то, что она готова отдать. И даже то, что не готова. У меня возникло странное желание выяснить всё, что она чувствует. Это было так ново для меня. Мне нужны были слова, признания, всё то, что мне не нужно было никогда, до встречи с ней, а пока я читал Еву по тем знакам, что видел. Мы не отрывали друг от друга взглядов, и в отблесках пламени между нами рождалась первобытная связь.

Слова Евы, чуть слышный стон подстегнули моё желание. Оно билось изнутри хриплым дыханием, плавило кровь в венах, срывало покров цивилизованности, рождало дрожь в пальцах. Исцеловать эти губы. Жарко. Чтобы не дать ни единой разумной мысли появиться в голове. Сорвать эту жалкую тряпку. Ощутить под руками обнажённую кожу. Дать себе волю и воплотить самые горячие фантазии. И пока я измышлял десятки способов, как это может быть между нами, Ева взяла всё в свои руки. Похоже, эта женщина всегда отдавала себе отчёт в своих действиях. Она хотела и она брала. Мы отошли в сторону ото всех. Звуки стали более приглушёнными, и возникло ощущение единения. Пляж, лунная дорожка на воде, лёгкий бриз рождали какое-то особенное настроение. Ева остановилась напротив меня, и я замер, давая ей возможность действовать первой, хотя это было нелегко. Но я не пожалел, потому что моя нимфа снова таинственно улыбнулась в свете луны и маняще медленно стянула с себя платье. Я зачарованно следил за её изящными движениям. Мой жадный взгляд пытался охватить безупречную фигуру, но не мог задержаться на чём-то одном. С этой женщины нужно было лепить скульптуры. Любой художник убил бы за возможность иметь такую совершенную натурщицу. Она как будто пришла из самых сладостных снов. И она была моя. Ждать больше было невозможно. Немыслимо. Жар объял всё тело, даже прохлада не давала спасения. И когда Ева подошла и коснулась моих губ своими, я немедленно принял вызов. Чуть прикусил её тонкие пальчики и обхватил их рукой. Не размыкая взгляда, потянул руку Евы вниз, чтобы она помогла мне раздеться. Пуговицы легко выскальзывали из петелек, и я физически ощущал жадный взгляд Евы, её нетерпение. Вожделение двигало нами обоими.
Положив руки Евы себе на ремень, я взял её лицо в ладони и впился в губы поцелуем. Мне казалось, что я терзаю их, и я с трудом останавливался, чтобы дать ей возможность отдышаться, чтобы приласкать их нежными касаниями.
И не мог удержаться, чтобы не целовать её всю. Изящную шею. Вдыхал пьянящий аромат и чуть прикусывал кожу. Она пахла свежестью и настоящей женщиной. Наши тела сливались, тёрлись друг о друга. Я опустился ниже, чтобы обвести языком маленькие соски, и Ева отвечала чувственными движениями, сводящими с ума стонами. Эта женщина не врала, когда говорила, что утянет на глубину. Меня накрывало темнота, где не было места проблескам разума. Я хотел её, не думая уже ни о чём. Не заметил даже, как мы оказались на песке... Не помню, кто позаботился о том, чтобы что-то подстелить.. Жар уже грозил сжечь меня. Член напрягся до предела. Ева была изысканно прекрасна. Дурманила голову свой красотой. В голове был сплошной туман. Только раскинувшееся подо мной тело и призывно приоткрытые губы, таинственный блеск глаз и нетерпеливые обоюдные ласки. Она не остановила меня, когда я двинулся ниже вдоль гладкого живота, между раскинутых бёдер и воплотил в реальность всё, о чём мечтал. Я бесстыдно ласкал Еву, и она была сладостно распутна. Не остановила, когда мои пальцы вонзились внутрь, чтобы довести её до оргазма. И не сказала "нет", когда я стянул с себя джинсы и скользнул внутрь её тела. Или это она помогала мне раздеться, притягивала ногами и царапала спину, выгибаясь подо мной. Всё превратилось в яростную схватку, безумную и необузданную. Она тесно сжимала меня, до боли, смешанной с наслаждением. Я сжал запястья Евы, и закинул руки ей за голову и сплёл наши пальцы. Толчки убыстрялись. Я потерял счёт времени. Ощутив, как Ева выгнулась в завершении, я застонал и дал ей сполна вкусить ощущения. Наши губы почти касались друг друга, и этот полупоцелуй заводил так, что это стало последней каплей. Вонзаясь в неё ещё быстрее и ещё глубже, я затуманенным разумом ещё успел осознать, как продолжает метаться подо мной Ева. Удовлетворение пронеслось по мне волной. Я не давал ни единой возможности отстраниться, раз за разом вызывая в Еве оргазмы. А потом я последовал за ней, растворяясь в запредельном наслаждении. Это было похоже на смерч, не оставивший ничего прежним. Я лежал в блаженной истоме. Наши тела всё ещё были слиты, а я думал, как буду выкарабкиваться из этого плена, в который меня взяла Ева, заперев на замок и выкинув ключ своими изящными пальчиками.


_________________

Послушно опустив руки, Ева начала вытаскивать рубашку из-за пояса брюк. Фин предоставил ей полную свободу действий и этим, похоже решил окончательно свести с ума. Ее выдержка и так висела на волоске. Она даже не могла толком вспомнить, когда в последний раз настолько сильно хотела близости с мужчиной. Ева закусила губу и ощутила во рту солоноватый привкус собственной крови. Это немного отрезвило, но ненадолго. Раздевать Блэка оказалось так же волнительно, как разворачивать долгожданный подарок. Сгорая от нетерпения, она принялась вытаскивать из петель остальные пуговицы, чтобы, наконец, расстегнуть рубашку, а когда ей надоело с ними возиться – просто рванула полы в стороны. Скользнула откровенным голодным взглядом по широкой груди вниз и невольно облизнула пересохшие губы. Ладони легли на твердый пресс, и мышцы под ними мгновенно сократились, реагируя на почти невинное прикосновение. Ева осмелела, слегка погладила кончиками пальцев горячую кожу и двинулись вверх. Затем прильнула губами к его груди с твердым намерением окончательно "убить" и себя и Фина. От изысканного вкуса и запаха, присущего только ему одному помутилось в голове, а по венам побежала жидкая лава. Ева лизнула плоский сосок, втянула его в рот и слегка прикусила зубами. Широкая грудная клетка колыхнулась от судорожного вдоха, и мужчина издал хриплый стон. Это стало последней каплей для обоих...
Роли поменялись и Фин перехватил инициативу в свои руки, демонстрируя, кто является истинным хозяином положения, заставляя Еву извиваться в его объятьях в поисках еще более тесного контакта и тереться болезненно ноющими сосками о его грудь. Поцелуи стали настолько глубокими и требовательными, что она едва успевала глотнуть немного воздуха в коротких перерывах между яростными атаками его губ и языка, перемежающимися нежными, едва уловимыми успокаивающими касаниями, от которых внутри все сжималось в предвкушении чего-то большего. Подстегнутый ее стонами, Фин оторвался от ее рта и двинулся вниз, даря сладкую муку и Ева окончательно потеряла связь с реальностью…
Происходящее было таким правильным и естественным, будто они знали друг друга не пару дней, а целую вечность. Случайные одноразовые связи никогда не находили места в жизни Евы, но в этот раз все было по-другому. Она не могла сказать точно, когда именно решила, что разделит с Блэком свою страсть ничего не требуя взамен и не загадывая на будущее, но теперь ничуть не жалела о своем решении и знала, что не пожалеет об этом никогда. Ее сексуальный опыт вряд ли мог сравниться с его, и особо удивить было нечем, но Еве безумно хотелось доставить Фину не меньшее удовольствия, чем получала она сама. Покорить, увлечь, завладеть всеми его мыслями, хотя бы на короткое время изгнать из его головы воспоминания о других женщинах и их страсти. Довести до состояния, когда внешний мир исчезнет, и они станут друг для друга целой Вселенной. Только этой ночью…
Ева с трудом соображала, когда Фин уложил ее на брошенную на песке одежду и накрыл собой, отгораживая от окружающего мира. Губы разомкнулись в немой мольбе, но он услышал и дал то, чего она так хотела, не медля и не задавая лишних вопросов. Игра с огнем превратилась в чувственную схватку, где никто не хотел уступать в стремлении доставить удовольствие и открыть друг другу новую грань страсти. Виртуозно, шаг за шагом Блэк подводил ее к той самой пропасти, откуда еже не было возврата, и умело удерживал на краю до тех пор, пока в какой-то момент не сорвался вниз вместе с Евой. Измотанная чередой фееричных оргазмов, Ева нашла в себе силы не позволить ему отстраниться в последний момент, стиснула бедрами его талию и не отпустила до конца…
Медленно возвращаясь к действительности, Ева шевельнулась под приятной тяжестью мужчины, которого уже начинала считать своим, освободила плененные им руки и нежно провела по покрытой испариной спине, снизу вверх. Остановилась, нащупав отметины, оставленные ее же ногтями. Не удивительно, что в какой-то момент Фин зафиксировал ее руки над головой. Ева совершенно потеряла рассудок рядом с ним.
Прервав ее исследования, Фин перевернулся на спину, увлекая за собой и Ева уютно устроилась сверху, уткнувшись носом в его шею. Потом приподняла голову и встретилась со все еще затуманенным затихающей страстью взглядом. Фин намереваясь что-то сказать, но она отрицательно покачала головой.
- Потом. Сейчас я просто хочу быть твоей. – Прошептала Ева и потянулась навстречу его губам.
До рассвета осталось всего пару часов счастья в раю…


Ева проснулась от непривычного гудения, доносившегося со стороны океана и нехотя высвободилась из теплых объятий. Распахнула глаза и прищурилась от яркого солнечного света. Прямо над ними пролетел вертолет и повернул в сторону леса. Ева рывком поднялась и присела на колени рядом с Фином. Ей не показалось. Их наконец нашли.
- Фин, миленький, просыпайся. За нами прибыли спасатели. - Радостно затараторила Ева и обвила его шею руками.
_________________

Весь мой мир сузился до женщины в моих объятиях. Я понимал, что уже никогда не стану прежним. Я всегда наплевательски относился к глупым байкам про судьбу и предначертанность, но чем ещё объяснить всю ту цепочку событий, что привела меня на этот остров? Год назад я запустил ход событий, пойдя на поводу у Кэрол. В угоду ей избавился от Келли, а потом поднялся высоко на Олимп, теперь уже используя мою новую ассистентку, и, запутавшись в сетях лжи, попал в передрягу. Каким-то чудом я оказался на "Красавице", чтобы попытаться поймать удачу за хвост, но случилась катастрофа. Однако, я выжил, как и Ева. Возможно, я должен был что-то понять. Какой-то знак, указывающий, что я живу не так, как должно. Слишком легко иду по жизни. Слишком многих людей использую. Преступно мало времени трачу на то, чтобы просто задуматься. Мне пришло осознание: меня выкинуло на этот остров не просто так. Если выберемся отсюда, я серьёзно задумаюсь о переменах в жизни.
И эта женщина рядом, что свела меня с ума, станет центральной частью моих устремлений. Наши тела были всё ещё слиты, но я был всё ещё напряжён. Всё ещё не насыщен нашими ласками. Готовый снова и снова любить. Я хотел рассказать Еве о том, что чувствую, но она дала мне понять, что время для слов ещё не пришло. И она была права - я завоюю её ласками, поцелуями, покажу, как сильно хочу сделать своей навсегда. Наши губы сомкнулись, и мы растворились друг в друге..

Меня разбудил радостный голос Евы. Сквозь шум лопастей вертолёта я слышал её восклицания. Она принялась бурно выражать радость, обнимала меня, а я мрачнел на глазах. Да что со мной такое? Нас спасли. Надо радоваться и быстрее одеваться, пока нас не приняли за дикарей и не пролетели мимо, но всё, о чём я мог думать, это о том, что мы расстанемся с Евой. Она исчезнет в своём мире, а я останусь на отшибе. Жалкий иллюзионист, для которого закрыты все двери. Но я не отпущу её! Я сверну горы, чтобы эта женщина приняла меня в качестве своего равноправного партнёра, чтобы ей было не стыдно, если я окажусь рядом. Если ей нужны лимузины, бриллианты, меха, я всё положу к её ногам. Успокоив себя этой мыслью, я решительно встал и помог Еве одеться, не упуская возможности сорвать поцелуй. И когда она уже была готова бежать к вертолётам, я поймал её за руку и снова притянул к себе. Обхватив лицо руками, я всмотрелся в её глаза и тихо спросил, хотя в этом вопросе явственно чувствовалось убеждение:

- Ведь ты понимаешь, что я тебя никуда больше не отпущу?
_________________

Ева немного отстранилась и нежно погладила Фина по щеке. Кончики пальцев приятно покалывала трехдневная щетина. Блэку не мешало бы побриться. На ее коже точно остались отметины после их бурного общения, но Ева ничего не имела против. Это добавляло остроты ощущениям.От нахлынувших воспоминаний о прошедшей ночи к щекам прилила кровь и Ева опустила голову смущенно улыбаясь.
Из леса доносились счастливые крики. Кто-то звал ее по имени. Нужно быстрее одеться, пока их с Фином не обнаружили на пляже в таком виде. Ева потянулась за платьем и начала стряхивать с него песок. Пара часов вынужденного неудобства и она наконец сможет понежиться в ванной и переодеться в удобную чистую одежду. Как же она соскучилась по элементарным вещам, которым раньше не придавала особого значения.
Ева повернулась к Фину, который уже успел натянуть джинсы и набросил на плечи рубашку и уже открыла рот, чтобы попросить помочь ей с платьем, но слова застряли в горле. Его лица было мрачным и замкнутым, а во взгляде появилось что-то такое, чему Ева не могла найти определения. Неужели он жалеет о случившемся? Что она сделала не так? или просто стала очередной строкой в списке его побед и теперь, получив желаемое, он просто потерял к ней интерес. Не то чтобы Ева рассчитывала на продолжение отношений. Все правильно. Все так и должно быть. Они прекрасно провели время и теперь каждый должен пойти своей дорогой. Но на душе все равно было...
Платье выскользнуло из дрожащих пальцев и по коже прокатилась волна озноба. Ева обхватила себя руками, закусив нижнюю губу до боли, чтобы не расплакаться. Пусть. Она не жалеет ни о чем, даже если это была их первая и последняя ночь. Фин поднял платье и молча помог ей одеться. А после запечатлел на губах легкий поцелуй. На прощание.

Глаза противно защипало и Ева повернула голову, чтобы Фин не заметил горечи в ее взгляде. На берегу собрались все их друзья и Зимина несколько секунд молча наблюдала за тем, как девушкам помогают усесться в лодку спасателей.
- Пора, - Еле слышно прошептала Ева.

Снова оказавшись в плену его рук Ева напряглась всем телом и уже хотела вырваться и убежать, чтобы не встречаться с ним взглядом и не делать себе еще больнее, но слова , слетевшие с губ Фина застали ее врасплох и заставили на какое-то время потерять дар речи.

- Я думала...- Ева осеклась и умолкла. Не обращая внимания на призывные крики со стороны пляжа, она обвила шею Блэка руками и крепко прижалась к нему, привстав на цыпочки. Жадный, требовательный поцелуй стал красноречивым подтверждением того, что она думает на этот счет и Ева надеялась, что Блэк истолковал ее ответ правильно.


Сидя рядом с Фином в вертолете спасателей Ева все еще чувствовала себя так, будто крадет у судьбы последние драгоценные мгновения близости, стараясь отстрочить неизбежное, хотя знала, что они еще обязательно встретятся. Повернув голову, Зимина окинула прощальным взглядом видимую часть острова, где за короткие двое суток было так много пережито и переосмыслено. Где все просто и понятно, без тени фальши, где не нужно носить маски и прикрываться условностями. Зимина уткнулась лицом в плечо Блэка, глубоко вдохнула запах , успевший стать наваждением, и крепко зажмурилась. Какая-то часть ее души радовалась, что уже совсем скоро она сможет влиться в привычную жизнь «города ангелов», неотъемлемой частью которой всегда была и будет впредь, другая – замирала от тоски, по первозданному раю, где она пережила сладкие мгновения настоящего счастья. Осознание этого прочно засело в мыслях, закралось в память и срослось с ней намертво.
Есть вещи, которые невозможно забыть. Они навсегда остаются с нами, даже если жизнь кардинально меняется.
_________________

вечер- ночь

После того как номер-импровизация закончился, Келли обвела пляж взглядом, выискивая одну единственную фигуру. Свет от костра освещал приличное расстояние, и вскоре, там, где заканчивался радиус света и начиналась полоса темноты, она увидела Венсана. Он сидел в одиночестве и смотрел на океан.
Учитывая, что после ее возвращения от туземцев он с ней перекинулся парой слов, Келли не знала, стоит подходить к нему сейчас или нет. Сделав шаг, она остановилась. Ее тянуло к нему. Хотелось рассказать о своих страхах. О волнениях и переживаниях. Хотелось отдать все свои страхи и волнения ему и услышать, что все будет хорошо. Ему бы она поверила. Как поверила там, на яхте. Но, Келли не могла читать его мысли, и не хотела быть навязчивой. И все таки, она шагнула. Преодолела последнее, разделяющее расстояние, присаживаясь рядом в своей любимой позе, обхватив ноги руками и положив на них голову.
То, что он не отказался от ее присутствия рядом, если не радовало, то приносило некоторое успокоение. Глубоко вздохнув и прикрывая глаза, Келли просто сидела рядом, слушая шум прибоя, голоса доносящиеся с пляжа, треск костра раздающегося за спиной, и тишину. Все, что она хотела и собиралась сказать, покинуло ее голову. Оказалось, одного присутствия Венсана рядом, хватило, что бы Келли успокоилась и поверила. Поверила, что рано или поздно все наладится. Возможно их даже найдут.
С каждой минутой вечер все быстрее сменялся ночью, зажигая бесчисленное количество звезд, и принося с собой прохладу. Как не пыталась Келли сдержаться, но очередной, не большой порыв ветра вызвал непроизвольную дрожь. Не успела она передернуть плечами, как ее, подняв как пушинку, пересадили и обняв, прижали к уже ставшему таким знакомым телу. Все так же молча. Не говоря ни слова. Как само собой разумеющееся. Только, не было оно таким. И Келли это очень хорошо осознавала.
Дернувшись пару раз, она наткнулась на стальные объятия, которые удерживали на месте и не позволяли вырваться. Молча, не говоря ни слова, удерживая на месте, и она затихла, прижавшись головой к плечу. Так же молча, ни говоря ни слова. И причина была не в том, что им не о чем было говорить. О! У Келли было миллион и одна тема, о чем она хотела спросить, рассказать или попросить. Но здесь и сейчас, самым ценным, было их молчание. Эти бесценные минуты тишины и объятий.
Если бы кто то у Келли сейчас спросил, чем они так бесценны, она бы ответила - правильностью. Все, что происходило, было очень правильно. Так, словно пазлы ложились один за другим, каждый занимая свое место. И сейчас, она занимала свое место.
Когда то, очень давно, оно очень любила слушать рассказы своей бабушки. Маленькая, романтичная Келли, не переводя дыхания слушала о том, как встретились ее бабушка и дедушка. О знакомстве ее родителей и родных. Она спрашивала и спрашивала о всех, кого только знала. А бабушка улыбалась в ответ, и пересказывала в десятый, сотый раз. Но самой любимой историей, была о самой бабушке. Не раз и не два она просила пересказать и каждый раз задавала вопрос. "И ты поверила?" И слышала в ответ - "да". История знакомства ее бабушки с дедушкой, была самой короткой из всех. С момента встречи и заветных слов "Ты выйдешь за меня?", прошло четыре дня. Четыре дня! Услышав ее первый раз, Келли перестала дышать и только могла выдохнуть "Как?". В ответ, бабушка тело улыбнулась, словно переносясь на долгие годы назад, на глазах молодея и приобняв внучку отвечала " Я знала, с первой минуты знала, что все что происходит - правильно".
Было ли то, что происходило сейчас, тем самым, правильным? Келли очень боялась ответа на этот вопрос. Боялась, потому что знала, что ни при каких обстоятельствах она не не скажет Венсану ни слова..
Она чувствовала его отчужденность, понимала, принимала и не смела переступить за грань. Если их найдут, Келли ни словом, ни взглядом не потревожит и не побеспокоит его.
Поэтому, эти минуты тишины, были все, что она могла получить.
Устроившись в его объятиях удобнее, она прикрыла глаза, согреваясь теплом и постепенно засыпая.

Утро
Утро встретило шумом прибоя, солнцем и криками. Их все таки нашли. Повернув голову, Келли посмотрела на Венсана, который смотрел все так же на океан. Спал он этой ночь или нет, она не знала. Переведя взгляд на нее, он разжал руки, отпуская и поднимаясь с песка.
- Тебе пора.
И отошел к группе, которая стояла на берегу и ждала спасателей.
Да, пора. Грустно улыбнувшись, Келли поднялась следом за ним, отряхивая шорты и ноги от песка. Что то сжалось внутри нее. В тугой, маленький комочек, причиняя боль и глуша радость от долгожданного спасения.
Устроившись в лодке спасателей, она бросила последний взгляд на остров. Где то там бегали ушастые. Келли не стала бегать за ними и ловить. Она была уверена, что они не плохо выживут и здесь.
Удерживаясь в лодке, которая несла их к самолету, затем поднимаясь на борт спасательного самолета, Келли старалась не смотреть на Венсана. Она обещала. Она держала слово, данное самой себе Она знала, что так будет лучше. Обоим.
Они возвращались. Каждый к своей прежней жизни. За одним маленьким исключением. Жизнь Келли, уже никогда не станет такой, как прежде. В ее сердце на всегда останется память об острове и одном человеке.
_________________

Поднимая волну от работающих вертушек, на воду опустились вертолёты спасателей. От них отделились надувные лодки и направились к берегу. Морин стояла по колено в воде, одной рукой придерживая волосы, стремящиеся улететь с головы, а другой в волнении накручивая на кулак ворот майки. Когда первая лодка ткнулась носом в песок, она не спрашивая ничего, неловко перевалилась через борт и уселась на дне. С трудом офицеру удалось убедить её пересесть на другое место. Девушки одна за другой занимали места. Потом подошла очередь мужчин. Счастливая от того, что наконец-то они поедут домой, Морин помахала рукой занявшему место в соседней лодке Джейми. Взревев мотором, первая лодка, чуть подпрыгивая на волнах устремилась к вертолёту.

Спустив на воду лодки, спасатели направили их к берегу острова. Они провожали потерпевших к лодкам, распрашивая о самочувствии и предлагая питьевую воду, одеяла и спасательные жилеты.

Рассадив всех шестнадцать переживших крушение яхты "Красавица" по лодкам, они доставили их к вертолётам и уже совсем скоро взяли курс на Лос-Анжелес.

- Замуж? Ты замужем, Шейла? - подумав, что если она собиралась замуж, но не вышла в один день, то вполне могла это сделать в другой, переспросил Дайсон.

Всё ещё занятый мыслью о возможном замужестве Шейлы, Дайсон оказался захваченным врасплох её атакой. Но как только губы Шейлы прижались к его, подхватил её под попку и приподнял, уравнивая разницу в росте. Шейла целовала отчаянно-горячо, как будто что-то хотела доказать, но добилась лишь того, что у Дайсона снова мелькнула мысль о уединении. На мгновение отстранившись, он сам напал на её губы: лаская, сминая и пробуя на вкус - уже знакомый, но ещё не распробованный как следует. Поняв, что несколько увлёкся, он опустил девушку на землю и ещё одним лёгким поцелуем коснулся её влажных губ.


От вертолётов к берегу устремились надувные лодки и Дайсон, взяв Шейлу за руку, подвёл её к кромке воды.
Заверив, что с ним всё в порядке, он помог забраться в одну из лодок Шейле, Джудит, Алексе и Даяне.

Они возвращались домой.

- Нет, я... - она запнулась. Ну не рассказывать же о всех своих глупостях, которые совершила или чуть не совершила когда-то? Тем более сейчас, когда момент для этого был совершенно неподходящий. - Нет, я не замужем, - просто ответила она.
Они добрались на лодках до вертолётов, которые совсем скоро поднялись с воды, и Шейла посмотрела на остров, который всё уменьшался и уменьшался, по мере того, как они отдалялись от него. Быстро провела пальцем по губам, словно задумавшись о чём-то, а на самом деле вспоминая... Переглянулась с теми, кто был рядом, радостно улыбаясь им.
Эти два дня на острове многому её научили, и теперь всё будет совсем по-другому. Как именно, Шейла не знала, но верила, что всё будет иначе.
Впереди была новая жизнь.

На борту вертолёта один из пилотов подошёл к Антону и, пожав руку, выразил свою радость по поводу знакомства, а также того, что Гусеву удалось выжить во время крушения. Понизив голос, мужчина также сообщил, что они получили «ненавязчивую» поддержку в поисках. У Антона не было желания разговаривать, поэтому он ответил кивком и отвернулся к окну, отметив для себя, что, похоже, у отца возникли какие-то трудности. Не отдавая отчёта своим действиям, он пристально вглядывался в толщу воды под ними, буд-то надеясь разглядеть затонувшую «Красавицу». Всё, что он не мог решить и задвинул на задний план на острове, предстало сейчас целым рядом, не терпящих отлагательств, проблем. И первым делом ему нужно связаться с отцом; узнать о причинах задержки поисков и попросить навести для него кое-какие «справки». Размышляя о причине взрыва, Антон почти полностью исключил покушение на свою жизнь. Рискованно, глупо и слишком велика вероятность неудачи. Если бы его хотели убить – действовали бы наверняка. Возможно, одного из его гостей... Антон задумался, и снова пришёл к тому, что в таком случае исполнитель дилетант, а заказчик – идиот, что вряд ли можно предположить о представителях его круга, но пару вопросов задать не помешает. Как здесь – в ЛА, так и в Питере. Тут этим займутся Фёдор и Лён – счастливчики, получившие выходные на время его отсутствия. А скольких ребят он потерял... Это ещё один вопрос, которым он должен заняться. Переправить тела в Россию, уладить вопрос с похоронами, заказать панихиду. Два его лучших друга... Антону хотелось закрыть лицо руками, дать волю своему горю, залить его водкой, забыться... но рядом, кутаясь в серое одеяло и поджав голые, покрасневшие ноги, сидела Элия. Он закрыл глаза, в который раз радуясь "защите" своих затемнённых очков, и откинул голову на спинку кресла. Тонкие, прохладные пальцы, словно предлагая поддержку, коснулись его руки и он с благодарностью легко сжал их в своей ладони.

Вертолёт пошёл на посадку. Антон бросил взгляд в окно и без труда узнал среди машин полиции, скорой помощи, и нескольких частных автомобилей свой крайслер. В какой-то момент ему показалось, что мужчина в тёмных очках возле автомобиля – Борис, но нет, это был Фёдор. Братьев отличала только небольшая разница в росте и в возрасте. Антон отвёл взгляд от окна и посмотрел на Элию. Приближение к цивилизации сделало более заметными её усталость и необходимость таких удобств, как горячая вода. Должно быть, сам но выглядит ещё хуже – Антон провёл рукой по отросшей щетине.
Хотелось вынести Элию на руках, чтобы ей не пришлось опять идти по холодной земле, но Антон не стал этого делать. Они вернулись в цивилизацию, а вместе с этим между ними стали и более ощутимы границы «личного пространства». Появление потерпевших, наверняка, будут снимать, а он обещал что не будет давить на неё, поэтому он просто предложил ей руку и поддержал при спуске с трапа.
Элия вернула одеяло и сейчас молча стояла рядом, кутаясь в его пиджак и поджимая пальцы босых ног. Вокруг них сновали спасатели и врачи, коротко вспыхивали фотокамеры, а к нему уже направлялась молодая женщина с микрофоном наперевес. Давать интервью Антон не собирался, также как позволить молчанию затянуться и сделать сцену ещё более неловкой.
- Тебе нужна медицинская помощь или позволишь тебя подвезти?
- Со мной всё в порядке, - покачала головой Элия, - и я хочу домой.
Приобняв за талию, Антон повёл её к своей машине, оставляя без внимания женщину-репортёра. Фёдор придержал заднюю дверь и, как только Элия устроилась на сиденье, захлопнул её.
После короткой заминки, мужчины молча обнялись.
- Мне жаль, Федь, поверь мне, - наконец отстранившись, сказал Антон.
- Мне тоже очень жаль, Антон Вениаминович, и... – мужчина замолчал, словно размышляя стоит ли говорить прямо сейчас и решаясь, - у меня для вас ещё одна плохая новость.

В машину Антон сел, что называют «без лица». Отстранённый и замкнутый, он отвернулся к окну и набрал номер на полученном от Фёдора сотовом. Всю дорогу до дома Элии он разговаривал на русском на одной, пугающе невесёлой, ноте. Машина остановилась, он отключил сотовый и положил его на сиденье. Дав знак Фёдору оставаться на месте, Антон вышел из машины и открыл дверь для Элии.
За босой ступнёй появилась и её встревоженная хозяйка. Элия пристально смотрела в лицо Антона и он ответил не менее длинным взглядом.
- Позавчера у моего отца случился инфаркт, - тоном, с которым перечисляют статистические данные, сообщил он, - а вчера он скончался так и не приходя в себя. Через несколько часов я вылетаю в Россию. – Антон провёл рукой по щеке Элии, отводя волосы в сторону, чтобы лучше видеть черты любимого лица и поцеловал. Крепкий, короткий поцелуй со вкусом горечи и разлуки. – Я буду скучать по тебе, и вернусь, как только смогу.
Выпустив лицо Элии из ладоней, Антон сел обратно в машину и захлопнул дверцу.
- Поехали.
_________________