Паруса для Марии (СЛР)

Невеста тоже уплывает.


Вот как окажется романтики через край...


Каждый ходит своим путем.


Всякое случается. Юношеский максимализм случается. Или, наоборот, осознанное взросление при стечении обстоятельств.


Такой гад, ужжжжас!







Всем-всем привет! И всем огромное спасибо!
_________________

 » Глава 1.5 И это тоже навечно

Зимин сидел над очередным журналом, заполняя очередные графы. Обычно он относился к этой стороне своей работы спокойно, но сегодня все безликие слова и унылые цифры навевали откровенную скуку. Несмотря на недавно окончившуюся вахту, он совершенно не чувствовал усталости. Спать не хотелось. Хотелось… увидеть Машу. А еще лучше сойти на берег. Вместе. Дувр – симпатичный городок, есть, где погулять. Только бы она не уехала на экскурсию.
«Сейчас поскорее допишу эту бюрократию…»
Додумать мысль он не успел. Дверь отворилась, и на пороге возникла Мария. Михаил расплылся в довольной улыбке.
- Привет! А я к тебе собирался, как только закончу, - поднялся она навстречу девушке, - у тебя какие планы на сегодня?
Она вошла в рубку и осмотрелась.
- И ты всем этим управляешь? – кажется, она совершенно искренно восхитилась. А потом тряхнула головой и подошла поближе. Мари все еще немного его стеснялась. Впрочем, почему «все еще»? Они и знакомы-то чуть больше недели. И за это время успели решить пожениться. Почему-то она тогда поверила его словам на палубе. Не сказать, что отнеслась серьезно. Но все-таки совершенно точно знала – после рейса у них все-все будет.
- Собственно, у меня есть небольшое дело в порту, а потом... - обошла вокруг стола и замерла с мыслью о том, что вот сейчас бы сесть к нему на колени, - а потом мне бы хотелось... наше второе свидание...
Когда Зимин решил для себя, что после рейса женится на ней, все встало на свои места. Это решение определило простоту их дальнейших отношений, словно между ними все давно и окончательно решено.
Он притянул ее к себе и легонько поцеловал в щеку.
- Мне нравится твое желание, - он усмехнулся. – Вот только еще кое-что заполню, это не займет много времени. И я весь твой.
Михаил усадил Мари на стул рядом с собой, минут за десять дописал все бумаги. Мог и быстрее, но присутствие девушки определенно отвлекало его. Вызвал третьего помощника на мостик и глянул на Машу.
- Идем!
На берегу госпожа д’Эстен обнаружила, что после недельного затворничества на судне ее изрядно качает. Земля определенно уходила из-под ног, и от этого ей сделалось так весело, как никогда в жизни. Или, может быть, это оттого, что ее ладонь так уютно устроилась в его?
Почтовая служба располагалась прямо возле здания порта.
- Она уже должна была прибыть! – объявила Мари, улыбаясь, и потащила Михаила за собой. А когда получила заветную посылку, ее пальцы немедленно расправились с пакетом, в который посылка была запакована. Это были «Алые паруса» в немецком переводе. Мари весело подмигнула Михаилу и сказала:
- Я все-таки ее нашла, представляешь?
Свиданий, которые начинались бы на почте, у него еще не было.
- Мне казалось, что сейчас уже никто не читает бумажных книг. Значит, «Алые паруса»? – он улыбнулся, любуясь счастливым Машиным лицом. – Ну что, Ассоль, что дальше делать будем? Замок смотреть или к морю? Ты бывала раньше в Дувре? Здесь очень красивые скалы. И здесь…
Зазвонил телефон, Зимин поморщился и неохотно полез в карман за трубкой.
Мари смотрела на то, как он возится, и улыбалась. Разве объяснишь... разве можно объяснить, что книги – именно бумажные книги – составляют весомую часть ее жизни. В библиотеке особняка во Франции у матери была огромная фамильная коллекция из нескольких тысяч экземпляров. И в семье было принято пополнять эту коллекцию. Почему-то Мари думала о том, что эта книга в коллекцию не пойдет. Ее она оставит у себя.
- Кто звонил? – спросила Мари, когда Миша закончил разговор, из которого она не поняла ни слова.
- Бестолочи! – буркнул Михаил по-русски. Отключить телефон никак нельзя, остается надеяться, что звонить будут редко. Лучше, чтобы это был единственный звонок, пока он в городе. Зимин убрал трубку и снова взял Машу за руку, переплетя ее пальцы со своими. – Старший механик звонил, у него всегда появляются ко мне вопросы, когда я занят. А я очень занят, - весело сказал он. – Так, я понял. Выбор оказался трудным. Тогда сначала пойдем на берег. Посмотрим, вдруг на горизонте появятся алые паруса. Нам туда, - он подмигнул Марии и уверенно повел ее к пляжу.
В одном из маленьких кафе Зимин купил овсяных лепешек и чай со сливками, и они расположились на ступеньках, ведущих с набережной на пляж. Отдыхающих почти не было, в небе, смеясь, кружили чайки.
Михаил смотрел на Марию, на ее безмятежное лицо, и ему казалось, что она появилась из какой-то сказки. Она напоминала ему эльфа. Рядом с ней его охватывало мальчишеское, давно забытое чувство безграничной свободы.
- А я вчера поняла, что никакие алые паруса мне не нужны – я свои нашла, - с улыбкой проговорила Мари, - и капитан у меня есть свой, самый настоящий.
- Раз паруса тебе не нужны, интересно, что тебе нужно. Расскажи мне о себе.
Зимин допил чай, лег вдоль ступеньки и положил голову Маше на колени. Она перебирала пальцами его волосы и чуть улыбалась – одними уголками губ. Как это, оказывается, чудесно – вот так просто сидеть и смотреть на море, слушая его голос. Будто бы не было ничего в ее прошлой жизни. И один только этот час стоит всей будущей.
- А что рассказывать? – спросила она тихонько. – Папа немец, мама француженка. Жила всю жизнь на две страны. Училась, там, где родители велели... Потом папе пришла в голову гениальная идея выдать меня замуж за своего партнера. Согласилась. И удрала. Потому что я сама никогда не знала, что мне нужно. А теперь, кажется, знаю.
- Только кажется? – он притянул ее к себе и заглянул в ее синие, как небо, глаза.
- Мне свойственно сомневаться, и тебе придется привыкнуть к этой черте. Только сейчас я не сомневаюсь совсем. Настолько не сомневаюсь, что даже страшно.
Воображение расшалилось не на шутку. Ее глаза, ее туго заплетенная коса, спустившаяся с плеча, ее губы. Михаил коротко поцеловал Мари и поднялся. Протянул руку девушке.
- Не бойся. Все будет хорошо. Я тебе обещаю. А сейчас пойдем в замок. Посмотришь, что такое «страшно». Там до сих пор призраки живут. И не только в подземных тоннелях.
Зимин отстранился, и она словно бы потеряла нечто очень важное. Легко вздохнула и, оперевшись на его руку, поднялась.
- Замок так замок. Как видишь, я могу быть еще и покладистой.
Дорогой они говорили о чем-то очень значимом и одновременно несущественном. Кажется, такие разговоры забываются сразу по завершении. Потому что важнее таких разговоров – интонации голоса, выражения лиц, блеск глаз. И еще ощущение того, как соприкасаются ладони, какое тепло исходит от кожи. И каждый жест неповторимо врезается в память сильнее любых слов.
Едва впереди показалась возвышенность, которую венчал замок, Мари тихонько охнула и проговорила:
- Знаешь, а я верю, что там действительно живут призраки!
- Еще как живут!
Дорога к замку была недолгой. Почти сразу же отстав от экскурсии, Зимин увел Мари в сторону. Они только вдвоем бродили по дворцу, башням, попали на маяк, смотрели какие-то интерактивные представления и даже умудрились напугать парочку призраков в очередном подземном ходу.
Потом поднялись на одну из смотровых площадок, с которой открывался потрясающий вид на порт, город, скалы, море. Порт и город казались почти игрушечными, но море и скалы представали во всем своем величии вечности.
Михаил резко обнял девушку и крепко поцеловал в губы, чувствуя их соленый морской привкус. И это тоже было навечно.
Отпустил ее на мгновение и прошептал, касаясь губами ее кожи:
- Откуда ты только взялась, Машка моя?
И снова прильнул к ее губам поцелуем.
- Из Гамбурга, - задыхаясь, шепнула Мари, когда он чуть отстранился. – Всю жизнь там прожила и не знала, что есть ты. Я тебя люблю, Миша.
Ее последние слова ошеломили его. И внезапно он понял, что сам не только не признался ей в своих чувствах, но и не спросил, а хочет ли она за него замуж. Он все решил сам и за нее. Странным образом в голову закралось сомнение. Все ее поступки могли быть от разочарования, которое она испытала, от отчаяния, которое могло толкнуть ее в случайные объятия.
«Ты идиот, Зимин!» - подумал Михаил, отбрасывая глупую мысль.
- Машааа… - протянул Михаил, словно пробуя ее имя на вкус, так же как только что снова и снова пробовал ее губы. – Смелая моя. Я…
В кармане снова зазвонил телефон. Зимин чертыхнулся, выслушал и взглянул на Мари.
- Надо возвращаться.
Мари кивнула.
Обратная дорога заняла отчаянно мало времени, а ей хотелось продлить каждое мгновение возле него. И почему-то казалось, что чем скорее Михаил уйдет, тем быстрее оборвется какая-то важная ниточка между ними. Тряхнула головой, отгоняя грустные мысли – это только потому, что скоро он отправится на капитанский мостик, а ей придется ждать. Быть женой моряка – значит, ждать. И почему-то эта мысль не пугала ее. Ради таких дней ждать стоило.
- Ты будешь вечером занят? – спросила она, стоя на пороге своей каюты, куда он ее проводил. – Может быть, сходим в «Каперну», если найдешь минутку? Я собираюсь там ужинать. На нашем месте.
- Я очень постараюсь прийти к тебе, - Михаил поцеловал Машу на прощанье. Оставить ее стоило ему немалых усилий.
Он шел на мостик и улыбался. В рубке его поджидал Долгов.
- Что у нас плохого?
- То есть вариантов, что что-то хорошее мы уже даже не рассматриваем? – мрачно спросил кэп, глядя в окно. – Ок. А-тлична живем, Зимин. Где вас всех носит вообще? Кому ни звоню, все на берегу, черт подери!
Долгов перевел мрачный взгляд на старпома.
- Звонили из Гамбурга. У господина Дарта, любезного генерального директора и держателя основного пакета акций нашей судоходной компании, пропала дочка. Сбежала со свадьбы. Мария д’Эстен. 19 лет. Должна была плыть с супругом здесь в каюте для молодоженов, но администрация уверяет, что этот номер пустует. А в порту Гамбурга видели, как она садилась на судно. Что, вообще, происходит, можешь ты мне объяснить? Могла она где-то сойти так, чтобы об этом не знали?
Зимин попытался осознать полученную информацию. Дочь владельца, 19 лет.
- Как ты сказал, зовут дочь хозяина? – он все еще надеялся, что ему послышалось.
Долгов посмотрел на ошарашенного Зимина и ответил медленнее:
- Ма-рия д`Эс-тен. Да. У нее фамилия не папкина. Я не имею ни малейшего понятия о ее родословной, да мне это и не интересно. Нам нужно выяснить ее местоположение. Еще одна головная боль, б***ь!
- Твою ж мать, - Зимин стукнул кулаком по столу и вскочил. Достал телефон, почти сделал вызов, но передумал и спрятал трубку обратно в карман. – Можешь передать господину Дарту, что его дочь в полном порядке. Она на лайнере. Все потом, Долгов, - бросил он и спешно вышел за дверь.
«Ну и какого черта все это означает?» - рассерженно думал Михаил, направляясь в свою каюту.
_________________

 » Глава 1.6 Шторм

В этот день ей все удавалось. Бывают такие дни, когда все идет так, как надо. Вернувшись с прогулки, Мари села читать и не заметила, как уснула. И это было к лучшему, потому что иначе вечером была бы сонная. А так можно будет говорить долго-долго... Пока Миша не скажет, что пора спать и не проводит ее до каюты. Она совсем забыла спросить, остается ли он сегодня на ночную вахту. Если нет, то может быть... Надевая тонкий пиджак, Мари покраснела от странной, промелькнувшей в голове мысли. В которой, в сущности, не было ровно ничего странного.
В «Каперне» еще не горели свечи, и Мари на смеси ломаного русского и безупречного французского с использованием языка жестов североамериканских индейцев попросила официантку, чтобы их зажгли. К счастью, та оказалась сообразительной.
Заказала чашку чаю, не рискнув делать настоящий заказ до прихода Миши. Устроила на столике телефон – вдруг позвонит и скажет, что все отменяется. И стала ждать. Когда-нибудь это войдет в привычку. И это будет замечательная привычка!
Она не замечала, что Михаил смотрел на нее сквозь стекло окна. Мария сидела за столиком такая милая, мечтательно-задумчивая. Она улыбалась. И он чувствовал себя первобытным варваром. Но выяснить нужно все. И лучше сделать это, не откладывая.
Зимин зашел в кафе, подошел к ней и сел напротив.
- Почему ты не сказала, чья ты дочь? – спросил негромко, но твердо.
Мари вздрогнула. Подняла на него недоуменный взгляд и несколько мгновений молчала, пытаясь сообразить, о чем речь. Потом поняла. Подалась вперед, но тут же заставила себя сидеть на месте. Неужели он только узнал, Господи? Она ведь уже неделю здесь, с ним…
- Я не знаю... - проговорила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок от его тона.
- Твой отец разыскивает тебя. Ты что, даже не сообщила родителям, где ты? – он продолжал пристально смотреть ей в глаза. – Ты действительно не понимаешь, что тебе стоило сказать, кто ты такая на самом деле, - сказал он громче, не обращая внимания на бармена.
- Если бы я сказала... - голос чуть дрожал, но она заставила себя продолжать, - если бы я сказала, это что-то изменило бы? Между нами что-то изменилось бы?
- Нет, не изменило бы, если бы с самого начала я знал правду. Но, по-видимому, это что-то меняло для тебя, раз ты решила это скрыть.
Он смотрел на нее и разрывался между чувствами и здравым смыслом. Что это? Игра? Развлечение? Розыгрыш? Или ее возраст гарантирует неспособность на такой далеко просчитанный план?
- Я не скрывала! – вскрикнула Мари и в ужасе подумала о том, сколько раз у нее была возможность сказать ему правду. И сколько раз она этого не сделала. Даже сегодня, когда он прямо попросил рассказать ему о себе. Но ей казалось, что он спрашивал о чем-то большем, куда никакие имена и регалии не впишутся. Дура! Идиотка!
Мари заставила себя говорить спокойно, но получалось скверно:
- Сперва была путаница из-за фамилии, платья, номера... Но мне в голову не приходило, что папа не выяснил сразу, что я на «Анастасии». А потом... потом я просто... не подумала...
Ее слова напомнили Михаилу, какой она была расстроенной и потерянной в Гамбурге в том чертовом платье. Тогда в этом был виноват кто-то другой. Теперь она была такой же растерянной, хотя еще несколько часов назад ее глаза искрились счастьем, и она призналась, что любит его. И в этом виноват только он.
- Не подумала… Твоему отцу сообщили, что ты здесь. И с тобой все в порядке, - он помолчал. – Машка, черт возьми, какая же ты дурочка, - пробурчал он по-русски. – Идем отсюда.
Зимин буквально выволок Марию на палубу.
- Куда ты меня тащишь? – пролепетала Мари уже на воздухе – воздух был прохладный, даже для этих берегов. Погода к вечеру явно испортилась. Мари постаралась заставить его остановиться, но это было трудно. То ли она сама не могла удержаться у какой-то черты, то ли ей было решительно все равно – лишь бы с ним. – Миша, пожалуйста…
«Зимин! Мозг включи!» - раздалось в ответ в его голове.
Он резко остановился и посмотрел ей в глаза. В синие растерянные глаза ребенка. Имеет ли он право воспользоваться ее доверием?
Михаил обхватил ее за плечи, провел рукой по волосам, притянул к себе. И, сорвавшись в пропасть, стал осыпать поцелуями ее виски, глаза, щеки, шею. Находил твердыми злыми губами тонкую, отчаянно пульсирующую жилку. Словно заряжался от нее и возвращался к пухлым, манящим губам Маши.
Видит бог, он не мог отпустить ее сегодня.
- Не здесь, не здесь, - зашептала она, безошибочно чувствуя, что вот теперь, в это самое мгновение определяется вся ее будущая жизнь – просто потому, что она должна быть с этим единственным мужчиной. Шептала и не хотела, чтобы он останавливался, откидывала назад голову, подставляя кожу на шее, чувствуя, как что-то в ней разгорается – мучительно и всепоглощающе. Обхватывала его руками, прижималась к нему так, будто от этого зависело все, что было в ней, все, что будет. Потому что всё – это был он один.
Михаил и сам понимал, что не здесь. На мгновение отстранился, всмотрелся Маше в глаза, еще раз, не удержавшись, поцеловал ее в губы и выдохнул у самого уха:
- Идем ко мне…
Ему казалось, что до каюты они идут несколько часов, так бесконечно тянулось время. Или это лайнер был таким огромным.
Наконец, он впустил Мари в свою каюту, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Притянул девушку к себе, теперь уже медленно, уверенно прикоснулся к ее губам, скользнул короткими поцелуями вдоль шеи к ключице, стягивая с ее плеча пиджак и лямку топа. Он наслаждался ее прохладной кожей, от чего поцелуи все сильнее загорались страстью, способной оплавить все вокруг, все крепче и крепче сжимал ее в объятиях, путаясь в застежках, крючках, пуговицах. То ли ее, то ли своих. Она прижималась к нему так тесно, но и того было мало, он желал чувствовать ее ближе, ближе…
Зимин подхватил Мари на руки и отнес на кровать.
И больше не сдерживался, выплескивая все чувства, которые бесновались в нем вот уже несколько дней. Завладев, наконец, ею. Он опалял ее кожу сбивчивым дыханием, пытаясь удержаться на грани собственного сознания. Яркий свет прореза́л темноту каюты, и, когда раздался первый раскат грома, он понял, что тонет, пропадает в разыгравшейся повсеместно стихии. И только единственный маяк существует теперь в его жизни – глаза Маши. Разглядев их при свете новой вспышки молнии, он вынырнул, выплыл. И спасся, чтобы навсегда быть рядом с ней.
Он бережно обнял ее и хрипло сказал:
- Ты – моя жена. Помни об этом.
- Буду помнить, - шепнула она в ответ, пытаясь успокоить срывающееся дыхание, не в силах отвести от него глаз. И провела пальцем по его губам, горячим и твердым. – Буду помнить…

***

- Откуда эти фото? – Ральф сглотнул.
- Из Дувра, – Дональд пристально следил за выражением лица начальника и друга.
- То есть это был случайный романтический променад со случайным старшим помощником? Блеск! Когда она успевает? Неделю назад у алтаря стояла.
- Что ты будешь делать?
- Ну, любоваться этими фото я точно не стану. А вот применение… пожалуй, что найду. Мне нужно, чтобы их увидел Фредерик. Информация, разумеется, должна исходить не от меня.
- Обижаешь! – протянул Дональд. – Ясное дело. Все будет в лучшем виде.
Когда Дональд вышел за дверь, ему вслед полетел стакан с виски. Ударился о стену и обрушился осколками на пол, оставляя за собой влажные дорожки.
- Потаскушка!
_________________

ДжЫн и Светлая, спасибо за продолжение )
Не, такого мужа, как Ральф, Маше не надо. Может с его точки зрения, оскорблённой гордости и несбывшихся надежд о слиянии, Мария и выглядит.... так как он её назвал, вот у меня язык не поворачивается, но, блин, кто он такой, а? Если бы ещё любил, то обида, не грязные слова, а обида, была бы понятна, а так... так лишь уплывающие выгоды и капиталы....
Маша, Миша - влюблённые, счастливые..... не на долго)))) Печально.
___________________________________

И всё-таки Маша умница, а Ральф... Держи друзей близко, а врагов еще ближе.

ДжЫн и Светлая,спасибо за продолжение.

Поздравляю с новой темой. Принимайте в читатели. )
_________________

У меня просто слов нет от поведения Ральфа. Ведь если бы он по настоящему любил Машу, то никогда на подлость не пошел бы. И видно все таки напакостит он Мише с Машей и разлучит их, но и самому то не много попало. На роль мужа его так никто и не взял.
Спасибо большое!
_________________

Ральф - человек дела. И привык добиваться того, что хочет. В данном случае он хочет и Мари, и компанию. Они переплелись для него в тесный клубок.
Спасибо!


Маша не всегда умница, но старается =) Спасибо =)





Спасибо!


Люди способны на подлости независимо от чувства любви, когда личные обиды перевешивают. Неделю назад она стояла у алтаря рядом с ним, и он собирался прожить с ней жизнь. А теперь она ему фактически изменила. Его недовольство естественно.

Это да. Мужем у нее мог быть только один Зимин. Он ей так пообещал =)
Спасибо!
_________________

какие они уютные и тихие, даже поругаться не получилось)) жаль только что счастье будет не долгим...
Спасибо за продолжение
_________________

Всем привет!
Маша до этого всегда жила по чьей-то указке. И впервые она делает что-то самостоятельно. И весьма важные для себя вещи - не стала выходить замуж за нелюбимого и влюбилась..
Я предлагала, что ее компания как-то связана с кораблем и Мишей. Что же за пакость с фотографиями устроит Дональд? Ральф, конечно,, не может допустить, чтобы рыбка уплыла у него из рук.
Спасибо за продолжение, Авторы!
___________________________________

Если бы Зимин решил ,что он не дотягивает до уровня Мари , он бы не пошёл на близость с ней . А так все случилось и женой назвал . Как жаль , что они расстались.

Принимайте в читатели! Желаю Вам вдохновения и лёгкого пера!

Принимайте в читатели

Чё тратить время на глупости? Его и без того немного.


Не без фантазии товарищ оказался.


Угу. Все они мастера... разговорного жанра.



Мы завсегда!

Спасибо всем!
_________________