Карта ролевой игры "Цирк под звездами"

Крепко ввинчен сундук у стены фургона, на случай пожара все равно его не унести. В шаге от него застелен цветастым одеялом матрас - служит ложем для тех двоих, что сейчас, отстегнув с петель порожек фургона и свесив ноги, могли бы любоваться тем, как исчезает за их спинами проселочная дорога и впереди появляются флюгеры башен и домов Брюгге, как скалятся с углов собора диковинные звери, угрюмо глядя на пришельцев. Но две женщины, старшая и младшая, очень заняты.

Волосы старшей злачены медью; подобрав узкую юбку повыше, она сидит совсем, как девчонка, поджав ноги, так что синяя холщовая ткань вот-вот обнажит колени. Рукава светлой рубашки закатаны до локтя.
Непослушные светлые кудри младшей сплетены в тугую косу, но все равно нет-нет да выхватит шальной весенний ветер пару золотых нитей. Она сидит, абсолютно копируя позу женщины напротив, неотрывно смотрит на раскладываемые перед ней на досках карты.
- Число, пожалуйста. От десяти до двадцати, - мягкое чарующее контральто не изменяет хозяйке даже сейчас, ведь перед ней самый внимательный зритель.
- Одиннадцать.
Цифры младшая называет сама, выучила их не так уж давно, но знает все точно до пятидесяти шести. Сухие обветренные пальцы старшей порхают над картами, перекладывая их из одной стопки в другую.
Отсчитано одиннадцать карт, пару небрежным движением рыжеволосая кидает обратно в колоду, одну сверху откладывает в сторону.
Девочка бросает на карту нетерпеливый взгляд. Она не сомневается в том, что тетя, как и всегда вытащит именно те, что назвала, но малышка никак не поймет, что же в том, какие карты и как тасует ее наставница.
Фокус повторен еще три раза, с другими числами от десятки до двадцатки.
Младшая смотрит на четыре отложенные в сторону карты едва ли не с горечью. На лице семилетнего ребенка взрослое выражение сосредоточенной серьезности. Женщина напротив нее едва сдерживает улыбку.
Король червей, король бубен, король пик и крестовый король.

Девочка раздраженно вздыхает и смотрит на открытые взгляду запястья своей тетки, Рыжая Марта никогда не держит короля в рукаве. Женщина же только смеется, притянув к себе маленькую Риту и поцеловав в макушку.
- Ты научишь меня?
- Непременно, только сначала мы еще немного поучим тебя считать.
- Зачем? - нетерпеливо прерывает, вскинув голову.
Потому что ни одно волшебство не творится просто так, но об этом маленькой Рите знать еще рано. Она растет и верит, что живет в сказке, несмотря на то, что каждый день своей еще короткой жизни прожила в закулисье.

Марта смотрит на город, прислонившись спиной к стене фургона. Рядом певцы затягивают "mio bello bello amore". Фургон мерно покачивается, изредка вздрагивая, когда колесо западает в стык камней мостовой.

Место для стоянки выбрано у реки. Уперевшись руками, Марта спрыгивает на землю одна из первых, забирает непоседу Риту и оглядывается кругом. Мгновение, когда все вокруг замирает, чтобы ожить. Вот-вот раздастся в закатной тишине стук молотков, закрепят скобами узлы на ткани шатров и натянут их веревками. Артисты устанавливают свои фургоны, другие отмеряют шаги, чтобы вбить колья палаток, покуда техники ищут место для подстанции. Но прежде Марта произнесет незамысловатую присказку Папаши Леона, больше похожую на молитву.
В густеющих сумерках цирк расцвечивают огни. Скоро все начнется.

Рита помогает носить коробки с реквизитом, которые ей под силу поднять. Пятью минутами ранее Марта видела ее светлую макушку среди техников, подключающих обогреватели, но вот она уже пристает к музыкантам, а через минуту девочка окажется на ступеньках приставной лестницы. Марта знает, что за Ритой всегда присмотрят: подстрахуют, поймают, не подпустят к опасности - это общее правило их ремесла, но беспокойство все равно никогда не оставляет женщину до конца.

Рита наблюдает за тем, как натягивают купол большого шатра, крепко сжав ладонь Марты своими пальцами.
Дочери Папаши еще нужно проследить за приготовлением ужина для тех, кто предпочтет сесть у огня вместе со всеми.
- Сегодня ты сделаешь нам карамель? - звонкий голос Риты, неотступно следующей за ней.
Марта только качает головой, скрывая улыбку.
- Рита, мы топили сахар всего пару недель назад, - она еще пытается обойти старую традицию, но знает, что все тщетно. Когда цирк останавливается в больших городах на длинные гастроли, Марта всегда готовит яблоки в карамели. Это осталось еще из ее детства.
Девочка, притихнув, идет следом. Капризничать в цирке не принято, Марта оборачивается, но выражения лица маленького бойца такое страдальческое, что женщина хмыкает, не поверив ни на секунду. Уголки губ маленькой актрисы дрожат в попытке не рассмеяться, Рита уже знает, что выиграла.

Завтра будут составлять программу выступлений, начнутся репетиции, будет решено, кто из артистов отправится в город. Любопытство и желание увидеть счастье, ненастоящее, призрачное, оживающее на манеже, всегда влекло людей. Тем не менее, разведка настроений в городе не повредит. Но это будет завтра, а сегодня по традиции для всех и прежде всего для Риты карамель.

По пути Марта замечает Уилла у палатки Женевьев.
Талантливый юноша, вот только бы он играл так же часто, как на стаканах с клоуном и на нервах самой Марты.
- Доброго вечера, Женевьев, - Марта только успевает поздороваться, а Рита уже вцепиться в руку Уилла и заговорщицким шепотом заявить:
- А у тебя в кармане карта.
Главное, чтобы Уилл не подменил подложенного девочкой черного валета на даму, иначе Риту ждет большой сюрприз.

исправлено

Иногда Марта думала, что у парня с Ритой больше общего, чем они сами могли бы представить. Жалостливые выражения лиц в том числе.
Взвесив все плюсы и минусы дальнейшего педагогического воздействия на музыканта, Марта все же ответила на приветствие:
- Добрый, Уилл. Завтра вы остаетесь на репетиции или поучаствуете в вылазке в город? - обратилась к обоим артистам Марта. - Шушу не сидится на месте, уверена, что он уже подбивает на что-то Люси, если успел до нее добраться.

Отказываться никогда не входило в азбуку приличных манер Риты, но девочка все же отломила себе от бутерброда кусок поменьше, не забыв поблагодарить и Женевьев, и своего друга.

Марта не в первый раз замечала, как заклинательница огня одновременно и тянется к обществу Риты, и тяготится им, потому поспешила позвать девочку, пожелав Уиллу и Женевьев хорошего вечера.
Рита на прощание обещала принести по самому хрустящему яблоку для них обоих:
- С порошком, который вкусно пахнет! - Рита мечтательно закатила глаза, раскачиваясь с одной ноги на другую, уже готовая сорваться, чтобы готовить сладость.
- Корица, - напомнила Марта слово девочке.
- Мы выберем самые сладкие! - заверила парня и девушку Рита.
Марта только вновь покачала головой и увела девочку с собой.
Уж в том, что музыканту сладость достанется сомневаться не приходилось.

Реал до вечера.

Рита обмакивала вымытые яблоки в карамельную пасту, оставленную на разогретой решетке над огнем. То и дело порывалась залезть в маленькую кастрюлю пальцами, хмурилась и надувала щеки, когда Марта напоминала, что так она обожжется.

Потому когда у их палатки появился Карл, Марта так и встретила его с каплями брызнувшей карамели на пальцах и пятном на блузке. Она тут же подхватила полотенце, пытаясь оттереть прилипший сахар.

- Ванна? - ошарашенно переспросила Марта и, не выдержав, рассмеялась. - Передайте месье Жан-Батисту Эмануэлю, что шатер поставлен с вечера и готов, с выгулом гораздо сложнее, а ванна..., - после каждого слова Марты Карл заметно бледнел. Нет, Папаша ее предупреждал, что к ним мчится звезда европейского масштаба, но что бы так! - ведите-ка меня к нему, мсье Карл, я сама все объясню.

Издали увидев мужчину в нетерпении мерившего шагами поляну, у которой остановилась его машина, Марта невольно подумала, что уникальные коммуникативные способности Папаши не помешали бы. Может, в самом деле, выдать клоуну компота и пусть мужчины договариваются?
- Мсье Жан-Батист Эмануэль, мое почтение, - шутовской реверанс и взгляд в ответ, которым могут и убить. Не время шутить, мужчина устал с дороги, да и животным нужен присмотр.
- Шатер готов, о животных если вы разрешите могут позаботиться наши парни, там уж устраивайте все на свое усмотрение, а вот ванна совсем не возможна, но к вашим услугам теплые воды Рои, - Марта указала на реку. Про себя подумав, что шатер гимнасток и акробаток надо от берега подальше переставить. - Когда отдохнете и будете довольны устройством животных, прошу к костру, там собрались на ужин все артисты.
___

Когда-то до или после.

Так, значит, все-таки довезли, - первая мысль Марты, когда она видит следующего посетителя.
- Компота нет, - отвечает Марта, скрестив руки на груди. - И еще одно возвращение в цирк на горбу полицмейстера, как в Оттиньи-Лувен-ла-Нев, и, клянусь, я не стану изображать безутешную мать пятерых детей, теряющих в вашем лице единственного кормильца. Non plus*, мсье Франтишек! - твердо произнесла она, сознавая, что отчаянно рискует, что в таком случае клоуна в цирк не принесут обратно вообще.

Гордец, одержим своими животными, ко всему прочему еще и шовинист. Но какой нос, боже мой, какой нос. За нос ему можно все простить, - думала Марта, возвращаясь к своей палатке, где оставила Риту одну. Парней у вольеров о диете кошек она предупредила. Не забыть ветеринару выслать настойку перцовую, зелье отвратное, и не таких ветеринаров на ноги поднимало перед выступлением. Убрать все после приготовления сладостей, заснуть, укрыв поплотнее Риту.

Запах сгоревших поленьев костра смешался с запахом свежего хлеба - таким был цирк этим утром.
Перед завтраком Марту заботливо препроводили познакомиться с градоправителем Брюгге.
- Мадам, он не может вам ответить, но все понимает! - заверили артисты, указывая на спящего мэра. Марта надеялась, что спящего, а не бездыханного.
После спора загрузить ли пленных в фургон и отправить обратно в мэрию как знак доброй воли или держать заложниками до конца представлений, проголосовали за первое.
Марта бросила полный подозрений взгляд на Субботу, примерявшего куда лучше вешать невероятных размеров крест. Но Барон в ответ изобразил такое выражение невинности, какому завидовали бы и дети.

После завтрака Марта, как и было должно конферансье, отправилась к манежу Большой Арены, ожидать начала репетиций и определять в каком порядке артисты хотели бы расположить номера.

Обмануть хрупкую женщину каждый рад.
Марта смотрит на букетик разноцветов поверх стекол очков. Благо, знаменитые круглые, с зелеными линзами очки Папаши были потырены еще до его отъезда - для авторитету. Цветы все же принимает, чтобы хитрец не имел повод изобразить смертельную обиду.

- Уильям, - Марта сдерживает подходящее к случаю "сын мой", - лучше скажите сразу, что вы задумали на этот раз? Потому что тогда я буду знать, ставить ваш номер в пролог или в конец представления, когда после иллюзионистов и тигров зритель вашей подмены не заметит.
От допроса Уилла спасает подоспевший Шушу.
- Пишу вас обоих в прологе, - раньше, чем они исчезнут, сговорившись друг с другом.

Решить бы еще, чей номер будет аттракционом: иллюзиониста или мсье Зорга.

Марта кусала кончик авторучки Уотермана, был велик риск испачкать пальцы чернилами пера, но программа шоу никак не складывалась. Что если попробовать самое простое?
Юноша-Солнце встречает девушку из Лунного края. Встреча состоится в ходе первого представления, но он потеряет ее к тому времени, когда опустится занавес последнего номера в тот вечер. Тогда зрители: и дети, и взрослые, непременно, захотят увидеть продолжение. То, как юноша-Солнце отправился в Лунный край на поиски любимой. Надо предложить артистам отразить эту историю в своих номерах.

Когда Шушу и компания, наконец, вернули Марте Риту и изволили заявиться сами, она едва удерживается от того, чтобы отвесить главным двум зачинщикам, Уиллу и жонглеру, подзатыльники. Но они оба сегодня ей еще нужны и без сотрясений мозга, потому Марта гонит их в гардеробную, так уж сложилось, что гримерке дали это имя.
Рита не отставая следует за ними, в гардеробной высыпает половину монет в подол платья Марты со смехом. Будут зрители, Марта выдыхает, показывая толику не отпускавшей ее тревоги. Но еще рано расслабляться.
Жонглер бросает на столик шмат ветчины, ставит рядом бутыль с мутной жидкостью неопределенных спиртов и садится перед зеркалом. Марта тут же показывает, чтобы это убрали до конца представления.

Волосы Риты собраны на затылке высоко наверх, как у взрослой дамы. В руках у нее зонтик-тросточка, платье строгое синее, сорочка с кружевным жабо и брошью с желтым камнем. Рита любит дни представлений. Точнее, ночи, когда ей можно побыть взрослой. Сама Марта поверх белил растирает на щеках алую краску румянца. Рыжие волосы в две косы с бантами. Костюм маленькой девочки, ох уж эта накладная попа. Но такой уж у них с Ритой конферанс.

На манеж, окруженный заполненными зрителями трибунами сидений, выходит женщина-девочка. Пугливо озирается, шарахаясь от края сцены, отчего зрители уже смеются.
- А это кто? - громким театральным шепотом, обернувшись к маленькой девочке-взрослой, к Рите.
- Зрители, - не звонко, подражая мягкому грудному голосу своей наставницы Марты, отвечает Рита.
- А зачеееем они тут? - произносит Марта, усевшись подле Риты и обхватив ступни ладонями. Голос ребенка, его интонации, даже взгляд его.
- Зачем вы здесь? - звонко и громко спрашивает Рита.
- Посмотреть на цирк! Покажите клоуна! - вразнобой откликается толпа.
- Слышишь? - в голосе Риты лукавство настоящей женщины. Множество репетиций, чтобы маленькая девочка играла именно так. - Они пришли посмотреть на артистов! Позовем для них клоуна?
- Франту?
Франта! Франта! - крик заведенных зрителей за их спинами, когда Марта и Рита скрываются за кулисами.
Где тут же начинается гнусный шантаж.

А отличная такая упругая задница, - отмечает про себя Марта, потирая ладонь. И уже через секунду представив, как этим занимаются клоун с Папашей, не сдерживает звонкий смех, который тонет в том, как стонут от смеха зрители.
Кто знает, девочка или женщина Марта подсматривает за выступлением из-за кулис.

Пи. Эс. Мсье Уилл, никаких белокурых ангелов))) арбайтен, быссстра!

Проводив взглядом лучшее солнце их цирка, Марта замечает то, как Женевьев обнимает Мирко. Улыбка касается губ женщины, решили больше не скрываться. Да хранит их судьба. Меньше всего Марта хотела бы пару разбитых сердец в цирке, тогда один их них непременно уйдет.
Рита и Марта объявляют номер иллюзиониста. Возвращаясь рыжая ободряюще кивает Мирко. Он окрылен пожеланием удачи от любимой, даже зелье Фортуны сейчас не действовало бы лучше.
Марта улыбается, притянув Риту к себе под бок.
- Ай, прическу испортишь! - возмущается вошедшая в роль Рита.

Номер рушится на глазах. Или не рушится. Взрослые закрывают глаза детям, но уходить не спешат. Значит, все еще можно спасти, но действовать надо быстро.
Как такое могло случиться?! Он знал. И как только эта мысль ясно отделяется от других, рассеянность сменяется яростью.
Этот заезжий самодовольный...Зорг...пытается испортить представление!
Марта срывается с места, пробежав по коридору лесов за сценой, резко распахивает дверь Его гримерки.
- Вы...вы, - Марта задыхается. Укротитель с невозмутимым видом ставит крохотную чашку на блюдце в своей руке и отвечает ей вежливо-удивленным взглядом. - Да я убью вас!! Немедленно уберите зверей со сцены!!

Собственно, не привыкать. Марта готова была выслушать и о чакрах, и о монахинях. Лишь бы укротитель увел своих кошек со сцены и устроил им романтическое свидание не у всех на виду.
Что и случилось не без стратегически верного вмешательства Шушу, не забыть мальчику премию выписать на досуге.

Смиренно выслушав все слова назидания и осуждения, благо смирению сильно помогает сценический грим девочки с бантиками на косичках, Марта во время прикусывает себе язык, хотя нет, все же не прикусывает:
- Мсье Зорг, могу заверить вас только одном, наше с вами счастье, что болеть будет только у тигра. Мне не хотелось бы радовать полицмейстера и мэра Брюгге своим появлением в участке по обвинению в тяжких телесных.
Марта оставляет укротителя в надежде, что у него достаточно шаолиньского чая, чтобы запить сказанное.

Распахнув дверь общей гримерной и убедившись, что никого нет, Марта достает припрятанную до поры от Шушу бутыль контушовки, быстро наливает на два пальца в стакан и проглатывает обжигающую жидкость. Прижимает ладонь к губам.
С этими артистами никакого здоровья не напасешься. Ох, она стребует с Папаши. Отпуск. На два месяца. В Биаррице!
Успокоившись, Марта снова надежно прячет бутыль.
Мариану зал провожает нестихающими криками и аплодисментами. Девочка летает, будто родилась такой солнечной и легкой. Но почему никого нет на сцене? Ведь номер музыканта!
Поручив Рите отыскать Уилла для завершения любой ценой, Марта прихватывает две колоды карт и отправляется на манеж - заполнить паузу в представлении.

Марта успела нахмуриться, увидев на сцене Риту: кто берет девочку в такой важный заключительный номер. Но стоило звукам нарисовать первые лучи восходящего солнца, первые полутона зарождающейся любви...Марта остановилась, прислонившись плечом к одной из деревянных подпорок шатра за кулисами.
Григ, она видела его мельком уже пятидесятилетним на фестивале музыки в Бергене, прошло семь лет. Они казались себе тогда такими молодыми, она, ее младший брат, его жена и их друг. Вильгельм и указал ей тогда на композитора. Этот Григ, у него тоже был такой нос...над щеточкой усов.
Мечты вместе со зрителями увели Марту вслед за девушкой, расстающейся с любимым.

Выступление подходило к концу, завороженные зрители даже не сразу опомнились, но тут же начали аплодировать.
Марта расцеловала обоих: и Риту, и Уилла. Тут же опомнилась и попыталась напустить на себя суровости, вышло так плохо, что Рита расхохоталась.
- Давайте заканчивать, - проговорила Марта, как вдруг на сцене появилась та, кого не ждали, и конферансье остановилась в ожидании.

Зрители восприняли происходящее как финальную клоунскую репризу. Марта только вздохнула, понадеявшись, что они не вздумают все пережениться всерьез, потому что жить им тогда все равно с цирком. Вместе с новоявленным тестем.
Всю труппу позвали на сцену благодарить зрителей, занавес опустился в последний раз. Шушу, Ди и Уилла, конечно же, недосчитались. Принялись тушить свечи, занималась заря. Технари разбирали часть манежа и уносили реквизит, освобождая сцену для следующего представления.
Парой гвоздей в гримерке прибили список номеров для второй части "Луна".


Мсье Зорг, не беспокойтесь, мадам Марта крайне толерантна к мужчинам с носами харизмой) и даже добра, эти страшные люди предлагали отравить ваш чай)) и НЕ ядом)

- А ты веришь в любовь? - женщина, играющая девочку, спрашивает у ребенка, стоящего посреди сцены. Неуместный, жестокий вопрос для шуточной репризы.
- Я не знаю, - устало отвечает девочка Рита. Изображая усталость, привитую ей взрослыми.
Иногда Марте хочется забрать ее отсюда, из всего этого, приучить себя саму к оседлой жизни и просто воспитывать эту девочку, отдать ее в школу, смотреть, как она знакомится со сверстниками, подарить ей обычную жизнь.
Марта смотрит в глаза Рите, и та подмигивает ей, довольная представлением.
- Ты думаешь, он найдет ее? Юноша Солнце свою любимую?
- Конечно, дитя мое, - Рита улыбается, гладит ладошкой по волосам сидящую подле нее Марту. - Непременно.
Но сначала героя ждут испытания и встречи, следующая одна из них. Марта и Рита объявляют номер заклинательницы огня.