Карта ролевой игры "Последний шанс"

Суэлен с интересом слушала Александру, пытаясь представить себя с убранным за пояс подолом платья в огромном чане с виноградом. Её знания об изготовлении вина простирались только до этой картины. Как всё обстояло на самом деле, Элен знать не знала, но в ней загорелся огонёк предвкушения от предстоящего интересного занятия.
- Я с удовольствием приму участие в изготовлении вина, особенно если будет возможность купить бутылку напитка, который сама же я и приготовлю. Гостям предлагать не буду, а то мало ли мои способности винодела отправят их к праотцам, - пошутила она. - А что нам нужно будет делать? По правде говоря, мне сразу рисуется картина того, как несколько девушек, придерживая подолы платьев и юбок, расхаживают по винограду в огромном чане.
К ним присоединились ещё несколько человек, и, поздоровавшись с ними, Суэлен снова с интересом воззрилась на Александру.

- Я уже предвкушаю это действо, - искренне восхитилась Суэлен, бросая лукавый взгляд на Тони. Интересно, брат позволит ей поучаствовать в таком интересном процессе? - То, чего мне всегда мало, даже если этого с избытком - солнце, танцы и ощущение, что всё хорошо.
Элен уже пребывала в своих фантазиях относительно того, как она проведёт этот день на винодельне в окружении людей, которые были ей приятны. А после непременно пляж, и никаких мыслей о разводе. Как сладко будет украсть у жизни ещё и эти последние часы. Но действительность была более чем безжалостна, обрушившись на Суэлен простотой слов Александры.

Элен могла поклясться, что физически почувствовала, как все краски схлынули с её лица. Она натянуто улыбнулась и закивала с преувеличенным воодушевлением.
- Да, спасибо большое. Это как раз то, что нужно, - соврала она. - А сейчас извините меня, пожалуйста, поднимусь к себе, чтобы переодеться и захватить всё необходимое, заодно узнаю, собирается ли Доминик с нами.
Всё также натянуто улыбаясь, Суэлен поднялась из-за стола и покинула столовую.

Реал до 17.00. По умолчанию Эльдерманы едут/идут со всеми))

Поднявшись в номер, Суэлен быстро переоделась, то и дело бросая взгляды на спину мужа, застывшего с сотовым у окна. Обычное состояние Доминика Эльдермана. На мгновение мелькнула мысль, что он может говорить с другой женщиной, и Суэлен даже затаила дыхание. Глупости, Дом не будет этого делать хотя бы до того момента, как они разведутся. Прихватив купальник, Суэлен улыбнулась мужу, повернувшемуся к ней и прошептала одними губами:
- Мы к винодельне. Догоняй.
Дождавшись кивка, она вышла из номера и отправилась к остальным, которые уже собрались возле пансиона.

- Готовы, - преувеличенно бодро отозвалась Суэлен и зашагала за Александрой к виноградникам.

Суэлен слушала Александру, то и дело бросая взгляд на ведущую сюда дорожку. Наверное, глупо было надеяться, что Доминику будет интересна эта экскурсия. Но желания, чтобы он хотел провести с ней время, это не отменяло.
Элен посмотрела на большие чаны, размышляя, как туда забираться, без угрозы свалиться прямо внутрь, положила пляжную сумку на скамейку и принялась ждать первого смельчака.

Бросив ещё один взгляд, ожидая увидеть Доминика, Суэлен улыбнулась девушкам и быстро скинула балетки и последовала примеру Меланты, направляясь, чтобы ополоснуть ноги.
- Тони, давай с нами! Втроём будет точно быстрее и веселее.

- Очень хочу! - заверила Суэлен. - Особенно если Адриано поможет нам устроиться в этих... чанах.

Со смехом забравшись в чан следом за девушками, Суэлен принялась исполнять нечто вроде танца, стараясь не поскользнуться на дне чана. А что, это будет даже интересно - окунуться в виноград с головой.

Снова рассмеявшись, Элен схватила руку Тони и исполнила с ней что-то из смеси сальсы, самбы, а заодно и танго - чего только ни станцуешь в попытке удержаться на ногах.
Суэлен сначала почувствовала присутствие мужа, а уже после заметила его высокую фигуру. Неужели синьор Эльдерман тоже решил поработать на благо винодельческого искусства? Помахав ему в ответ, Суэлен уже хотела было позвать мужа присоединиться, когда услышала, как он обращается к Валентине.

Снова то самое чувство, как в минуту, когда Доминик сообщил ей о том, что он хочет с ней развестись. Улыбка исчезла с лица Суэлен, правда, ей удалось всё же искривить губы в невесёлой усмешке. Ему не терпелось от неё избавиться. Что ж, тем лучше. Пусть всё произойдёт как можно быстрее.
- Доминик, не поможешь мне выбраться? Когда решишь все свои проблемы, конечно. Что-то я немного устала, - соврала Суэлен, обводя невидящим взглядом окружающий пейзаж. - И мы, наверное, скоро уезжаем? - слишком явный намёк на то, что она всё услышала.

Суэлен только успела перенести одну ногу через край чана, испытывая жгучую обиду на Доминика, на саму себя и на всех вокруг вместе взятых. Она, наверное, умрёт в ту самую секунду, когда услышит смертельный приговор Доминика.
Выстрел прозвучал так внезапно, что Суэлен отпустила руки, падая на землю. И только потом почувствовала удар, который пришёлся прямо в левый бок. Опустив глаза, она в ужасе смотрела на то, как на светлом платье расползается яркое пятно. Зажав его руками, словно не желая, чтобы оно стало больше, Суэлен как в полусне поднесла пальцы к лицу. Боли не было, был лишь жуткий ужас.
Она посмотрела на Доминика, желая впитать в себя его образ перед тем, как окажется в другом мире. Где больше не будет боли, слёз... и не будет его...
И перед тем, как потерять сознание от слепого ужаса, Элен поняла, что её руки перепачканы её кровью.

Первое, что услышала Суэлен, когда к ней вновь вернулось сознание - голос любимого мужа. А стоило только ей открыть глаза, увидела его и почувствовала тепло его объятий. Доминик прижимал к себе её с такой силой, что она чувствовала боль от его объятий. Гораздо более сильную, чем в предполагаемой ране. Она вцепилась в него руками, словно в попытке удержаться на той стороне, где был он. Пачкая кровью его одежду... Кровью ли?

- Всё хорошо, правда... Слышишь? Со мной всё хорошо, - собственный шёпот показался ей громче крика. Она обхватила его лицо липкими ладонями и заглянула в глаза, видя в них безумный ужас. Быстро убрала рукав рубашки, который лежал на ране, видя под ним бурый синяк и... краску.
- Это краска... не кровь... Краска... - шептала она, всё ещё притягивая к себе мужа, чтобы вжаться в него как можно сильнее. - Что с Мелантой? Она упала...
Да. Сознание подкинуло последнее, что успела увидеть Суэлен перед тем, как нашла взглядом лицо мужа и потеряла сознание - падающую Меланту.
- Ей нужна помощь? - и добавила снова: - Это не кровь, а краска... Всё хорошо.
Стресс давал о себе знать, Суэлен хотелось кричать, смеяться, но она продолжала отчаянно цепляться за одежду мужа, не желая никуда его от себя отпускать.

Прости, любовь моя... Тогда пойдём на пляж делать из тебя папу))))


Суэлен не нравилось видеть страх в глазах Доминика. Она бы, наверное, даже согласилась стать для него неважной, чтобы только стереть этот ужас, написанный на его лице. И в то же время надежда, что он после всего этого её не отпустит, была настолько закономерной, что Элен позволила ей расцвести внутри. И теперь она уже ни за что бы от неё не отказалась.
- Сразу на королеву? - с таким же нервным смешком уточнила Суэлен, морщась от едва приметной боли в том месте, куда попал шарик с краской. - Немного больно, но не настолько как если бы эта рана оказалась настоящей.
Она посмотрела на оторванный рукав его рубашки и улыбнулась, проводя пальцами по обнажённому предплечью мужа.
- Некоторое время тебе придётся походить перед девушками голым по пояс, - притворно-мрачно констатировала она.
Она поднялась на ноги, так и не в силах расстаться с настолько нужной в этот момент близостью Доминика. Ей было физически необходимо чувствовать, что он рядом. Прикасаться к нему. Знать, что сегодня она не потеряла эту возможность. Пока не потеряла.
Удостоверившись в том, что Меланта под присмотром, Суэлен снова повернулась к мужу.

Снова смотреть в его глаза, не в силах оторвать взгляд и читать в нём то, что она ему небезразлична. Все ночи мира, проведённые с Домиником, не могли возместить ей это знание. То, которое она читала во взгляде мужа.
- Мы собирались идти на пляж. Там я могу умыться и пока походить в купальнике. А из твоей рубашки, пусть она и без рукава, можно будет сделать отличный вариант платья для того, чтобы вернуться после в пансион.
Элен отвела глаза и стала смотреть вокруг с преувеличенным интересом.
- Да. И ты, кажется, ещё собирался поговорить с Валентиной.
Эту фразу она произнесла нарочито спокойным тоном, но всё равно не смогла совладать с голосом, который всё же дрогнул.

Пока Суэлен стояла, охваченная водоворотом эмоций от последних своих слов, совсем рядом Меланта испытывала гораздо более сильный шок от того, что произошло.

Суэлен хотелось подбежать к девушке, чтобы заверить её, что всё в порядке и ничего страшного не случилось, но Меланта и сама уже рядом. Просит прощения за то, в чём была не виновата.

- Ну-ну, что ты? Ничего не случилось, со мной вообще такое постоянно случается. То чайник на Доминика опрокину, то раз даже чуть не сбила мужчину на машине, - привирает Суэлен, садясь рядом с Мелантой и обнимая её. Повинуясь внезапному порыву, прижимает девушку к себе, гладя по голове. - Не переживай. А пистолет тебе зачем? Любишь пейнтбол? Так можем организовать турнир в пансионе. Тут многие друг друга хотят пристрелить, пусть порезвятся понарошку.

- Краснеть! - Суэлен фыркнула. - Можно подумать, ты способен на это.
Меня волнуешь ты, - мелькнула в голове абсолютно банальная мысль, но высказывать её Элен не торопилась.
- Конечно, волнует. Ты пока ещё мой муж, придётся охранять твоё шикарное тело от поползновений разных наглых девиц. Так что, конечно, это меня волнует. И кстати, так тебе очень идёт. Попробуй ввести новый дресс-код в своей адвокатской конторе, - похвалила она вид мужа, стараясь не улыбаться.

- Как много обещаний за последние несколько дней, господин Эльдерман. Я непременно потребую выполнить их все.

Хотелось кричать простых два слова: "Не надо!". Разве она раз за разом не убеждалась в том, что Доминик, решив что-то, как правило не отступает? Но почему же теперь так не хочется верить, что совсем скоро она услышит от него то, что так не хочет услышать? Может, просто найдётся способ продлить этот день навечно? Пожалуй, даже это будет сделать гораздо проще, чем выслушать то, что он хочет ей сказать. Суэлен попыталась представить, как они улетают обратно домой. Порознь. Разъезжаются и больше не могут назвать друг друга мужем и женой. Нет, это просто невыносимо.
- Хорошо. Думаю, сможем прогуляться по пляжу и поговорить, - бесстрастно ответила Суэлен прежде, чем направиться к морю. Море... в этот момент ей казалось, что она начинает его ненавидеть.

Они дошли до берега, свернув в сторону от того места, где Валентина и Александра приготовили для них пикник. Здесь было безлюдно, и они могли спокойно поговорить. Хотя, в слове "спокойно" Суэлен сомневалась как никогда. Обхватив себя руками, потому что вдруг стало непереносимо холодно, Суэлен всмотрелась в горизонт, состоящий из неба и воды, и призналась:
- Знаешь, сегодня, когда всё это случилось... Я вдруг поняла, что мне совсем не страшно умереть. Да, я ужасно испугалась, но лишь того, что больше никогда не увижу тебя. Это не сиюминутная мысль или ощущение. Наверное, такой же страх я испытала тогда, когда ты сказал мне, что нам нужно развестись. Даже если бы ты в тот момент приставил мне к виску дуло пистолета и спустил курок, я и то не успела испугаться бы сильнее.
Она махнула рукой и растянула губы в болезненно-горькой усмешке.
- Ты не думай, это не шантаж там какой-то или что-то в таком роде. Я просто говорю, что думаю и чувствую. - Она сделала глубокий вдох и повернулась к Доминику: - Я слушаю тебя. Что ты хочешь мне сказать?

- То же, что и я, - она улыбнулась. - Что ты самоуверенный тип, который совершенно не умеет краснеть, смущаться и заниматься любой другой подобной ересью. Это мне, кстати, всегда чертовски нравилось.

- М, хорошо. Особенно неплохо будут смотреться подобные рубашки с симпатичными бутоньерками в петлицах. Например, можно будет сделать их из кактусов. Да, пожалуй, лично для тебя такую и сделаю. Чтобы точно никакие наглые девицы не вздумали и близко подойти к тебе, - в тон Доминику ответила Суэлен, пытаясь представить мужа и Блу в подобных парадно-выходных костюмах.

- Доминик, - прежде, чем муж притянул её к себе для поцелуя, покачала головой Суэлен. - Что за деловая привычка всё переводить во что-то материальное? Если ты привык на своей работе видеть только как жёны требуют у мужей делёжки всего, вплоть до столового серебра, то я имела ввиду совсем не это. Меня вполне устроил бы вкусный ужин, совместный просмотр кино или же неторопливый секс. Как раз я говорила о подоконнике, если ты не забыл.

Всё то, что она сказала ему на пляже, было настолько простой для неё правдой, что Суэлен удивилась тому, как она не объяснила ему всё это раньше. Не стоило обидам позволять взять над собой верх, ведь порой простой разговор может решить так много. И теперь, когда она чувствовала руки мужа на своих плечах, ощущая, насколько он близок ей сейчас, она поняла, что всё может быть иначе. Неизвестно, что будет, когда они вернутся домой и не изменится ли всё вновь на сто восемьдесят градусов, но они не могли ничего предугадать, пока не попробовали бы всё изменить.

Суэлен тяжело вздохнула, устраиваясь рядом и чуть поморщившись от боли в боку. Приготовилась слушать мужа, совершенно не зная, чего ей ожидать. В любом случае, они уже давно подошли к той черте, когда эта беседа стала необходимой обоим. Как бы она ни завершилась.

Сначала она испытала огромное облегчение. От последних слов Доминика узел в её груди стал слабее, и Суэлен сделала глубокий вдох, будто только сейчас оказалась на поверхности бездны. После она нахмурилась, потому что многое, что происходило между ними раньше, было губительным. И так она больше не хотела.
- Вчера... Точнее, сегодня ночью, когда мы... - она запнулась, села по-турецки, снова поморщившись от слабой боли, набрала горсть песка и медленно высыпала его, чтобы снова повторить этот жест. - Когда мы с тобой занимались любовью, у меня и мысли не было о другой. Но так было не всегда. Я даже была уверена, что вздумай ты до меня дотронуться, захотеть лечь со мной в постель, как я просто не смогу тебя к себе подпустить. Мне в красках представлялось как ты с другой. Ласкаешь её, целуешь, занимаешься с ней любовью. - Горло перехватило спазмом, и Суэлен ненадолго замолчала, так и продолжая сыпать песок. - Может, для кого-то это нормально. Для меня - нет. Ощущать иссушающую боль, зная, что муж прикасается к другой - для меня немыслимо.
Эта мысль о любовнице пришла ко мне не сама по себе. Реджина как-то спокойно рассказала мне о том, что когда её муж стал с ней холоден и перестал уделять внимание, она сначала очень старалась всё наладить, а после поняла, что у него есть другая. Так вот эта мысль со временем прочно засела в моей голове. Сначала я не верила сама тому, о чём думала, но после это объяснение стало казаться всё более правдоподобным. Именно поэтому, когда ты предложил развестись, я поняла, что проиграла. Самой себе и той, другой женщине, которую я так быстро себе нафантазировала, - взгляд в глаза Доминика, чтобы убедиться в том, что она действительно ему верит. Она и веру-то в его же слова черпала в нём самом. - Бороться за тебя, чтобы после невозможно было простить? Для меня это невероятная глупость. Да даже если бы ты из нас двоих в итоге выбрал меня, я бы никогда не смогла этого забыть. И я решила тебя отпустить. Видишь, как много мы всего смогли придумать сами по себе... Ты считал, что держишь меня силой, делая несчастной. Я - становилась несчастной, потому что ты не хотел меня больше видеть рядом.
Она усмехнулась, откидывая горсть песка в сторону и некоторое время глядя на то, как его разносит по берегу ветер. И все равно не смогла спокойно говорить дальше, сосредоточившись на том, чтобы отчистить брызги краски с подола платья.
- Между нами так много всего, что причиняет обоим боль. Я не в претензии, но ты сам сказал, что привёз меня сюда не для того, чтобы развестись. Ты сам решил за обоих. Сначала развестись, после - раздумать разводиться и привезти меня сюда. Только ты забыл сказать, зачем, и всё это время я пребывала в своём личном аду. Персональный ад имени Доминика Эльдермана, - она закусила нижнюю губу и смахнула непрошенные слезы, скатившиеся из глаз. - Всё это время я испытывала два чувства: боль и страх. То одно, то другое, то оба вместе. С разной интенсивностью. Если бы ты знал, как мне страшно было ждать того момента, когда мы просто получим документы о разводе... Если бы ты знал...
Она снова замолчала, делая глубокий вдох и собираясь с мыслями, чтобы поставить точку в том, что она говорила мужу.
- Я знаю, что виновата во всём не меньше, а наверное, даже больше, чем ты. Но дальше так продолжаться не может. Мы должны это закончить, Доминик.

Суэлен слушала мужа, но не торопилась отвечать. Да, наверное, и не нужно было. Зачем уверять Доминика в том, что он был не прав, если можно просто остаться в его жизни и показать ему это? Например, его уверенность в том, что он никогда не был и не будет для неё лучшим. Лучшим он никогда не будет, просто потому, что Доминик единственный. Второго такого она бы просто не выдержала.
Может, она была мазохисткой... Да что там может? Она ею и была... Но после того, как Доминик признался в своём "мошенничестве" по отношению к ней, та невыносимая боль внутри неё, которую она испытывала, считая, что они едут в Грецию за тем, чтобы оформить развод, вдруг превратилась в сладкую. Она очень ярко представила себе то, как Доминик составлял "идиотский план", чтобы понаблюдать за ней и понять, что в их отношениях не так. Как он расспрашивал об этом месте, чтобы привезти её сюда без её ведома. Как он переживал, придумывал себе всякое, но в этом и был весь Доминик Эльдерман.
А ещё Суэлен поняла, что ей нравилось понимание того, что Доминик тоже переживал и "изводил всех вокруг". Похоже, она была ещё и садисткой. И с этим, наверное, нужно было заканчивать. Боль, и то только при взаимном согласии, она была готова испытывать только в одном месте - их постели. И только такую, как вчера... Воспоминания об их сумасшедшей ночи заместили собою всё то, что Суэлен испытывала совсем недавно, когда им только предстоял этот разговор. Элен откашлялась, стараясь скрыть лёгкое смущение от картин, которые моментально нарисовались перед мысленным взором.
Доминик поднялся на ноги и Суэлен подняла голову, щурясь от солнца и глядя на мужа.

- Ты же меня знаешь, Дом, - тихо ответила она, стараясь не улыбаться. - Сейчас во мне борются ангел, подсказывающий, что я должна немедля сообщить тебе, что всё не только было настоящим, но и есть, и будет. И демонёнок, подначивающий с тобой развестись, чтобы посмотреть на то, как ты не оставишь меня в покое. Объятия другого, правда, придётся исключить, потому что муж в виде адвоката-убийцы меня, конечно, возбуждает, но не настолько.
Она поднялась на ноги и отряхнула ладони от песка.
- А вообще, ты это начал, ты и заканчивай, - Суэлен взялась за подол испорченного платья и стащила его через голову. - Ты куда-то собрался идти? Наверное, к Валентине? Правильно, иди. Я ничего не понимаю в бумажных вопросах, поэтому... заберёшь наши документы сам?
Она сняла с себя бюстгальтер, отбрасывая его к платью и прежде, чем избавиться от последнего предмета гардероба - маленьких трусиков - повторила:
- Ты куда-то собрался идти? Уверен в этом?
Трусики отправились к остальным вещам, Суэлен посмотрела на мужа и прибавила:
- Мало ли кто захочет покончить жизнь самоубийством, присоединившись ко мне, пока господин адвокат будет заниматься документами?
А через мгновение она сорвалась с места и побежала к воде, едва сдерживая рвущийся наружу смех.

- Сто лет? Так мало? - притворно возмутилась Суэлен. - Ты же помнишь, что я королева вампиров. Для меня сто лет - как один миг. Тем более, рядом с тобой. Хотя, - она сделала вид, что задумалась: - Если господин адвокат ищет свободное окно в своём ежедневнике, чтобы жениться на собственной супруге, значит, в его работе что-то идёт чертовски не так.

Это было последнее, что Суэлен услышала, когда помчалась к воде. Обещание, звучащее слишком сладко, чтобы быть правдой, и в то же время Элен знала: именно правдой оно и является. Новая волна предвкушения охватила Суэлен, когда муж подхватил её на руки и они вместе оказались в море. Кажется, она снова начинает обожать водную стихию...


- Что? - только и смогла прошептать Суэлен, не особо понимая, где она находится в данный момент. Касания языка Доминика причиняли сладкую боль, к которой Элен начинала привыкать, и испытывала в ней такую же потребность как и в самом Доме. - Нет-нет, совсем не больно, - прижав его голову ближе, пробормотала Суэлен.

Губы Суэлен приоткрылись от удивления. Не то, чтобы она никогда не задумывалась о ребёнке. Напротив... Часто представляла себе крошечную девочку со светлыми волосами и глазами Доминика или же серьёзного мальчика, которого совершенно точно нельзя будет отрывать от его занятий... Завести детей сейчас, когда они только-только едва избежали развода и впереди у Доминика и Суэлен был долгий период новой притирки друг к другу - пожалуй, это настоящее безумие. Но разве оно уже не стало бесконечным спутником их отношений?
Элен скользнула вниз, устраиваясь на муже и обнимая его ногами. Доминик удобно сидел на песке, и его покрывала по плечи морская вода, и Суэлен обняла его ногами, вжимаясь в тело мужа и удобнее садясь на нём.
- Представляешь, если у тебя в семье будет ещё одна маленькая Суэлен, - прошептала она в губы мужа, одной рукой зарываясь в волосы на его затылке, а второй обхватывая член и направляя его в себя. Она была полностью готовой для Доминика, и когда плотнее прижалась к мужу, насаживаясь на него до предела и испытывая сладкую боль от того, как он растягивал её под себя, с её губ сорвался стон, который она позволила ему забрать со своих губ, когда Дом с жадностью поцеловал её. - Она же будет вить из тебя верёвки, я уверена, - не в силах улыбнуться и начиная медленно двигаться, держась за плечи Доминика и впиваясь в его кожу до боли, прошептала Элен. - Поэтому... мне... нужен... маленький мальчик... Очень серьёзный... Ох... и очень... похожий на тебя... Боже, Дом, что ты делаешь? - Суэлен прикрыла глаза и сделала то единственное, что могла, продолжая насаживаться на мужа и ускоряя движения. Она прошептала в его губы: - Постарайся, чтобы их было двое...
А больше слов у неё не осталось...

Сегодня ей хотелось выглядеть особенно красивой. Для Доминика. Суэлен приложила руку к животу и склонила голову набок, словно прислушиваясь к самой себе и своим ощущениям. От предвкушения того, как она узнает, что у них с мужем будет ребёнок, на лице Элен появилась улыбка. Нет, конечно, она не рассчитывала, что он так быстро у них получится. Даже рассчитывала, что не получится... Чтобы пробовать и пробовать снова.
Воспоминания о том, как они занимались любовью в воде, захлестнули с головой, и когда Суэлен, приняв душ, надевала платье, собираясь на свадьбу, она раз за разом прокручивала в голове откровенные картинки. Боги... Ей уже безумно не хватает его, хотя они расстались на каких-то несколько минут. Неужели эту потребность можно будет заполнить однажды? Нет, Суэлен в это не верила. Заполнить чем-то отсутствие вкуса его поцелуев, сладости его прикосновений или лукавости взгляда, в котором хотелось растворяться раз за разом, невозможно.
Она представляла себе, как Доминик возвращается домой, подхватывая с пола их сына или дочь, а может, обоих сразу, как проходит в гостиную, чтобы устроиться на диване и поделиться с женой тем, что случилось за этот день... Доминик Эльдерман, так часто мыслящий материальными категориями, никогда не понимал, что счастье, которого так хотела Суэлен, кроется для неё в простых вещах. В возможности обнять мужа, прижаться к нему и понять, что он просто рядом. В воспоминаниях о том, как она с жадностью и в то же время с бесконечной нежностью целует его, в беспрестанно звучащих в её голове словах: "Котёнок, давай родим ребёнка". Но сегодня словно всё изменилось. Для него и для неё. И даже если для Суэлен это была всего лишь иллюзия, она не собиралась с ней расставаться.

- Хорошая свадьба не обходится без хорошей же драки, - лукаво взглянув на мужа, проговорила Суэлен. - Я уверена, что ты защитишь мои честь и достоинство, а после я буду врачевать твои раны. Очень-очень старательно врачевать.
Она покрутилась на месте, давая оценить свои старания и шагнула к нему тут же притворно нахмурившись, когда заметила сотовый в его руках.
- Совсем никак нельзя без него? - задала она риторический вопрос, ловко выуживая телефон из пальцев мужа. - Хорошо, тогда я экспроприирую его у тебя, по крайней мере до первого важного звонка. - И Суэлен, положив сотовый в клатч, закрыла его, повернулась на месте и быстро зашагала к выходу с подначивающим:
- Догоняй, пока на мне никто не женился!

Свадьбу праздновали с размахом, и среди гостей, к радости Суэлен присутствовали их знакомые. Среди неизвестных ей людей она бы чувствовала себя неуютно. Но увидев тех, кого уже успела узнать, радостно улыбнулась.
- Смотри, вон там, кажется, есть свободные места, идём?

- Даже не вздумай этим заниматься! - притворно строго пригрозила Суэлен. - Я даже мыслей не хочу допускать о том, что с тобой может что-то случиться. Поврачевать я тебя могу и понарошку. Например, в каком-нибудь халатике медсестры, - произнесла она бесстрастным тоном, расправляя несуществующие складки на одежде мужа.

- Именно этим я и занимаюсь, - призналась Суэлен. - Как только вернёмся обратно, хочу доиграться ещё раз. В коридоре. Как прошлой ночью.
Она снова завелась. Подумать только! Ещё немного, и она превратится в одержимую сексом со своим мужем. Хотя, наверное, именно такой она и была, позволяя фантазиям о том, где и как они ещё могут заняться любовью, охватить себя целиком.

На свадьбе

- Ни за что в это не поверю, - покачала головой Суэлен, прежде, чем бросить на Дома притворно-сердитый взгляд. - Вот сейчас что ты делаешь? - она подалась к нему и шепнула на ухо: - Заводишь и без того до безумия возбуждённую жену. У тебя уже не получилось быть хорошим мальчиком.
Она отстранилась, чтобы поприветствовать Адриано.

- Добрый вечер, Адриано, - улыбнулась мужчине Суэлен. - Я на таких свадьбах не бывала, но сейчас понимаю, что у меня самая настоящая ностальгия.
Она и вправду вспоминала о своей свадьбе и о том, как счастлива была тогда. Стоя рядом с Домиником, произнося клятвы верности, говоря ему взглядом как сильно она его любит... А ведь ничего ровным счётом не изменилось с тех пор. Она всё также, нет... ещё сильнее любила своего мужа. И готова была произносить клятвы верности хоть каждую секунду. И она была рядом с ним и хотела быть с ним всегда.
Появились невеста с женихом, за выходом которых они с Домом наблюдали уже со своих мест. После чего невеста забрала женщин, а жених мужчин, чтобы начать исполнять танец. Суэлен улыбалась, наблюдая за Домиником. Мистеру Эльдерману предстояло танцевать.
Произошедшее после случилось так быстро, что она ничего не успела понять.

Сначала её толкнули, после она увидела мужчину, который схватил Меланту за плечи. Суэлен бросила на Доминика испуганный взгляд, находя его в толпе, чтобы удостовериться, что он не полезет в драку. Кажется, зря она пошутила про свадьбы и драки...