Карта ролевой игры "Рагнарёк. Последний день на Земле"

Мысль о приближающемся апокалипсисе не покидала меня все утро. Принимая ванну вместе с резиновыми утятами (для справки: это игрушки сестры, честное слово), я все думал, есть ли на том свете в свободном доступе хоть какие-то радости жизни. Например: крем-мыло «дав», бесплатные порно-сайты, «нутелла» и халявное фисташковое мороженное, которое само появлялось в холодильнике. Хотя есть подозрения, что его покупала живущая со мной сестрица Пипи. Скажете, что жить под одной крышей с сестрой не клево? Я вас умоляю. Женщина в доме – это к уюту, чистоте и трехразовому горячему питанию (имеется в виду не три раза в неделю, а три раза в день).
А вдруг ТАМ не будет Пипи?! Внезапная мысль привела в ужас. И тут же, будто ответом на вопрос послышался стук в хлипкую дверь и раздался ее недовольный голос:
- Би, ты утонул? Освобождай ванну!
Мать моя в кедах на босу ногу! А если этот хрупкий и нежный цветочек двадцати пяти лет отроду сейчас дверь вынесет вместе с крючком и засечет меня на месте преступления в маске из белой глины? Я с испугом скосился в зеркало на свое отражение. Лицо покрывал слой засыхающей сероватой грязи. Но это еще полбеды, скажу с возмущением, что ж я дурашка что ли, чтобы в последние свои дни отказываться от возможности побыть принцессой? А вот если Пипи увидит на мне свои розовые трусишки, то катастрофы не миновать.
Вы, конечно же, решили, что я гей. А вот и нет, всего-то фетишист. У каждого свои слабости: кто-то любит нюхать клей, кто-то небезопасно извлекать флешку, кто-то носить женское белье. Проблемы в этом я не видел. В конце концов, это же не стриги, где треугольничек и тесемочка в зад впивается. Не кружевные, от которых все чешется, и не шелковые, в которых зимой холодно, летом жарко. Обычные такие розовые шортики из хлопка. Я ж не враг своему хозяйству. Но в нашем городе сплетен и осуждений не избежать. Поэтому у меня есть секретный секрет.
- Выхожу, - запахнув махровый халат, пробурчал я, смывая маску.

Поразмыслив о смысле жизни, я пришел к выводу, что эта самая жизнь к такому повороту меня не готовила. Ну как, как можно за каких-то пару дней успеть сделать все желаемое, чтобы в рай не пустили и в аду приняли как родного, определив личный котел с кипящим маслом? Я еще слишком молод, чтобы умирать! Это не то что печалило, а грузило настолько серьезно, что хотелось сесть в углу, обнять руками волосатые коленки, прижав их к груди, и пустить скупую мужскую слезу.
Но вместо этого я принял волевые мужские решение – залить свое горе в баре. Шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты. Аристократом я не был, но благородные замашки заимел еще с детства. И все благодаря правильной литературе. Так вот, завалившись в бар в приличного вида джинсах и последней чистой майке (а зачем их стирать, если скоро будет не до шмоток?) я летящей походкой прочесал к барной стойке.
Мой любимый напиток - яблочный мартини, но лакать его из бокала и заедать оливкой сидя в общественном месте, я не решался. Сразу повесили бы ярлык гея. А я не такой. Совсем не такой. Поэтому попросил у бармена пива темного и чипсов. Несмотря на время суток в баре было достаточно людно для маленького городка. Но удивляло не количество, а качество контингента. Не так далеко расположился отец Йорк. В компании.
Пресвятые похмелюшки, он грехи уже и в такой обстановке отпускает? Исповедовался любитель спиртного, которого я считал почОтным завсегдатаем бара, одно время даже думая, что он тут живет.
Глянув на них я серьезно призадумался. А может и мне рассказать всю правду-матку о своем секретном секрете и спросить совета? Не с сестрицей же говорить о таком. Тут нужен профессионал. И его дельные советы. К слову, человеком нужной квалификации я считал не священника, церковь консервативна. А вот Пейсало в самый раз, он уже в том состоянии, чтобы в скорости забыть о моем откровении. Но природная скромность не давала вот так вот взять и обратиться за помощью. Поэтому я отсалютировал кружкой с холодным пивом.

Мне приглашающее махнули рукой. Я, конечно, обрадовался, потому что пить в компании веселее, есть с кем обсудить высококультурные философские темы, но видимых признаков не выразил. С невозмутимым видом поднялся со своего места, подхватил пивко с чипсами и просеменил к компании, которая пополнилась обществом милой златовласой девушки.
Пару лет назад меня угораздило заболеть ветрянкой. Опуская все подробности и слова, которыми я ругался в состоянии аффекта, скажу, что не первым делом, но в десятке первых я пошел в больничку. Все-таки понимал, что пойманную болячку нужно лечить. Она была там, в белом халате, с чьей-то историей болезни в руках. Захотелось, чтобы меня полечила именно она, Ойви, но жестокая-прежестокая реальность такова: из больнички меня турнула толстая медицинская сестра, чтобы не разносил заразу и лечился дома зеленкой.
- Мужики, - я кивнул головой, обоим, хотя к священнику походу стоило обратиться культурнее, но не сообразил сразу. – Мадемуазель, - поцеловал девушке руку. Галантен же, че. В книжках Пипи это было модно. А я что хуже что ли? Я тоже хочу быть модным. – Вам что-нибудь заказать, прелестница? – в книжках говорили и так, но кажется, я переборщил с галантностью. Во-от же бо-орщ! Так, соберись, Би, заточку кирпичом, полный покер фейс. Пристраивай зад на свободный стул возле отца Йорка.

— Слушайте, а насчёт конца света.. Это обязательно? Может, куда-нибудь.... Ну, отвернуть?
— А куда ты отвернёшь-то, Рама? Ты что, думаешь у нас руль есть? Нам только педали крутить разрешают. И то, между нами говоря, не всегда..


От спиртного красавица Ойви отказалась. Наверное, здоровый образ жизни, все дела. В аду мы с ней не встретимся, в свой котелок повариться не приглашу. Аккуратными ухоженными пальчиками она вытащила из упаковки Лейс одну чипсину. Пододвинул к ней пачку с картошкой и длинным списком Е-компонентов, пусть угощается. Я не жадный. Родители учили делиться и не обижать девочек.
- О конце света..., - протянул я в полной задумчивости в ответ на слова Ойви. О конце света я думал, именно это и было важно. Думал и боялся, что он наступит, вот так вот резко, без репетиций и черновика. Хоп все в чистовик – и вспоминай о прекрасном времени. – Я думаю, что нужно запастись самым необходимым: запасом воды и еды на неделю, луком как у Леголаса (с нескончаемым запасом стрел) и всеми сезонами «Сверхъестественного» на флешке высокой плотности.
Я растянул губы одной из самых обаятельных улыбок, при виде чего сестра обычно говорила «ути-пути» и лезла щекотать меня до полусмерти. Пугать такую очаровательную девушку как Ойви своими пессимистическими мыслями нельзя. Но нести в ее присутствии полнейшую чепуху тоже не выход.
- Мы даже не знаем, какая катастрофа нас ждет и к чему готовиться, - добавил и пожал плечами, вспомнив, что рядом человек, который, общаясь с высшими силами, в один из сеансов мог бы просить чЕ и как там. – Отец Йорк, а вот если без обоснований в библии, что вам подсказывает ваш опыт личного общения с всевышним?

Ойви покорила меня, поразила в самое сердце знанием Хоббита. Расчувствовался настолько, что чуть не начал болтать лишнее о том, что в менее людном месте показал бы ей свой светящийся меч. Твою ж… Пипи… это все ее воспитание! Из-за нее, такой правильной и культурной, я стеснялся своих игрушек и говорил, что они сестричкины. Златовласая прелестница вряд ли верно поняла мой душевный порыв, наверняка, залепила бы пощечину и назвала извращенцем. А я вот ни разу не извращенец. Всего-то фетишист. Со стажем.
- Против инопланетян лучше джедайский меч, - со знанием дела ответил я и поспешил заткнуться раньше, чем мой язык развяжется окончательно. Для справки: джедайский меч я тоже мог показать. И даже подержать бы дал, рассказал, как управляться. Не зря ж я состоял в тайном сообществе джедаев и ездил на сходки, где бились против темной стороны силы Дарт Вейдера.
Нужно было срочно придумать тему для диалога. О чем любят говорить девушки? Эммм.. Как тебе Супернатуралы? Я посмотрел все сезоны.. Нет, не то.. Что ты любишь читать? Вот мега вопрос перед концом света. А если романы как у Пипи о жезлах? Страхи! Тоже нет… Думай, Би, ты мужик, думай!.. Религия? Отец Йорк, выручай!
Но тут как начался апокалипсис. Первый его всадник Пейсало залез на барную стойку и начал читать Шекспира. Выразительно так, с талантом, который нельзя пропить. Я прям таки открыл для себя его с новой стороны и проникся симпатией. Не той, о которой вы подумали. Я не гей. Хватит считать меня извращенцем!
- Какая самоотдача! – воодушевленно поделился с Ойви. – Люблю поэзию.
Второй всадник апокалипсиса не заставил себя ждать. И явился он в лице моей сестры. Пипи всегда была приличной девушкой: хорошо училась, много читала, ходила по воскресеньям в церковь. Так может она попутала и по ошибке зашла в бар? По выражению лица было ясно, что ошибался я. Сестрица расстегнула пару пуговок блузки, поправила сиськи в вырезе, тряхнула огненной гривой – и я понял, срамота то какая! Что она делает? Какого лешего ведет себя как девица легкого поведения?! Мне стало за нее стыдно. Она же девочка из приличной и уважаемой семьи! Сестрица вертя задом прошла ко мне, пристроила пятую точку на стул и принялась лакать пиво. Нет, не так: Пипи принялась лакать МОЕ пиво!
- Пипи! - возмущенно выпалил я. – Ты что делаешь?
- Пью, - коротко отшила меня старшая.
- Нееет, - не согласился я, пытаясь отнять кружку. – Ты жрешь! И жрешь мое пиво!
- Отстать, Би, - фыркнула она. – Ты же жрешь мое мороженное.
Вопрос был исчерпан. Заказал еще два пиваса. Себе, само собой, и этой. Сестрице, короче. Для Ойви попросил апельсиновый сок. К чипсам.
Апокалипсис набирал обороты. Пейсало и Пипи встретились. И тут я понял, что предыдущее стыдно за сестру было еще цветочками. Этот алкаш к ней клеился. Набить бы ему морду, но боюсь, что сам стану клиентом Ойви. И не в том смысле, в котором мне бы понравилось лечиться.
Уже решился оторвать попец в розовых труселях от стула, как подоспел третий всадник апокалипсиса в лице курьера.

Я с интересом скосился на коробку с подписью «Тысяча и одна ночь». А доктор наш человек! Гордая мысль резко сменилась шоком. Мое сердце остановилось, мое сердце замерло. Вот пид****ы! В получателе значилось Куни. КУНИ! Мать его! Это моя посылка. Мой кружевной корсет! И мои красные трусы! И.. и.. И нет, я фетишист! Это мое, но не мое. Подарок для сестрички. Честное слово!
Время шло на секунды. Нужно было что-то решать, искать выход, предпринимать попытки разрушить ситуацию с наименьшими последствиями. Златовласая красавица подняла на меня глаза, конечно же, не понимая, что ей делать со всем этим внезапно свалившимся богатством.
- Ойви, - я улыбнулся, спиртное действовало, но язык еще слушался. – Хочешь покататься на машине? – О том, что под градусом я валю как бог пока не распространялся. Увидит, оценит.- Мы только домой доставим этот полутруп, - кивнул в сторону бухой сестры. - И я тебя дрифтовать научу.
Дрифтовать! Ха! Тачек этого года выпуска и этой модели две на город. Одна у меня, а вторая на местной свалке, до которой мы и додрифтуемся в случае согласия девушки. Не давая ей времени опомниться, я схватил Ойви за руку и повел к выходу. Она, кажется, даже не сопротивлялось. По крайней мере мне хотелось в это верить. По дороге перехватил под локоть разгулявшуюся сестру.
- Прощайся с кавалером, Пипи, мы едем домой!
Да, епт, едем. Я нехило таки датый, Пипи почти в дрова, Ойви с коробкой игрушек из магазина для взрослых. Дайте мне яду! Срочно!

Свежий воздух действовал целебно, как подорожник при лечении вируса Эболы. Довел девочек до машины, точнее чего-то отдаленно напоминающего автомобиль начала пятидесятых. На этой реликвии еще мой дед гонял, чем крайне горжусь. Сначала усадил на заднее сидение Пипи, мало ли вдруг ей полежать захочется или спиртное назад полезет, что очень тревожило, ведь чистить салон мне не хотелось. Хотя зачем? Скоро же конец света.
Галантно открыл дверь перед Ойви, по-джентельменски взял у нее из рук злосчастную коробочку из магазина для взрослых. Незаметно отодрал информацию опознавательного характера и сунул в карман куртки. Только бы внутри не нашелся дубляж. Вроде обычно нет. Хотя какое вроде? По моим нескромным знаниям он существовать в природе попросту не должен.
Всю дорогу Ойви ерзала на сидении, порываясь открыть посылку. Сердце мое дрыгалось в предсмертных муках. Хотелось убиться и адвоката. Пипи что-то усердно чирикала. Включил музыку, Джексона. Попытался расслабиться.
Впереди замаячил родимый дом, остановил свой зародыш БМВ. Сестра выбралась без помощи, хотя походке по прямой предпочла синусоиду. Ойви зачем-то вышла за ней. Куда же ты? Вернись! Не уноси мой корсет! Точнее корсет сестры. Выскочил за ними, но опоздал. Пип добралась до посылки и вывернула содержимое на газон. Труба! Захотелось умереть, воскреснуть и еще раз умереть.

Что ответить я не знал. Мало того, все мысли будто выветрились из моей головы, мозг и язык потеряли связь. Поэтому я рискнул прикинуться идиотом. Помирать так с музыкой. Округлил глаза, как будто в первый раз вижу такое:
- Да, это вообще что?

Опасный момент позади. Тоже хотел достать телефон. Полез в карман куртки, чтобы достать свой мобильный. В отличие от машины новый, недавно купленный. Порыскал в одном кармане, в другом, не понял. Ни телефона, ни кошелька с остатками бабла. Вспомнил, что оплачивал выпивку, выразился нецензурно, громко и пару раз. Пипи икнула, тоже громко и удивленно спросила:
- Что случилось?
- Мне нужно вернуться в бар, оставил телефон и кошелек, - уже культурно объяснил девочками. За сестру я не переживал, она доберется до крыльца хоть на четвереньках. А там... Обратился к Ойви, вынимая из джинсов связку ключей: - Проводи, пожалуйста, Пипи домой. Я быстро.
Сестра схватила ключи, хотя, наверное, свои у нее тоже были. Буркнула, что закрывать бессмысленно, потому что красть у нас нечего. Уже нечего, ведь мой кошелек в баре, со всей наличкой и кредиткой.
Запрыгнул в свой недоавтомобиль, поехал назад. По дороге думал о сестре и ее представлении в баре. Нет, ну как так можно! Выставляет тут свои прелести! Соблазняет людей творчества, буквально срывая мою важную беседу о секретном секрете. Пришел к выводу, что с Пипи творится что-то неладное. Ее нужно спасать!
В бар влетел живенько, стал вспоминать, где сидел и куда разбрасывал свои вещички. Город у нас небольшой, народ честный, сравнительно, а бармен милейшей души шкаф, наверняка, уже его прикарманил. Протиснулся к стойке, к месту, где сидел. Его уже заняла девушка в компании текилы.
- Кошелек мой не видели? – спросил у усача по ту сторону. – Такой черный с заклепкой, - перегнулся через стойку, случайно развернув тару с текилой. – Твою ж! Извините, красавица.

Голос девушки, занимавшей мое место, отвлек меня от безрезультатных поисков своего барахла. Что упало, то пропало, как говорится. Все равно в машине под сидением есть заначка на самый черный день. Он вроде бы приближался семимильными шагами.
При более четком рассмотрении девушка оказалась Прим, богиней, оставившей Асгард ради жизни среди смертных. Однажды она хотела меня соблазнить. Это было... было... просто волшебно! Богиня и вдруг я. Такой весь, ну, в общем, какой есть. Я таки побоялся отвечать ей взаимностью, вдруг показалось. Но с тех пор в моем сердце поселилась безответная любовь к девушке с удивительным именем Прим.
- Привет, Прим, - я чувствовал себя улыбающимся лохом, пока сердце трепыхалось от умиления. Еще бы! Богиня со мной заговорила! – А я тут кошелек потерял, - Кэп, ну вот ваще плюс 10 к гениальности, весь бар уже в курсе, что ты посеял. – Давно тебя не видел, - враки, два дня назад в парке делал вид, что читаю газету на лавочке по маршруту ее пробежки. Не то чтобы я следил за ней, но она была так обворожительна и каждый раз убегала от меня. Конец света близился, снова провожать ее взглядом мне не хотелось. – Рад, что встретились, мне нужна помощь детектива, - пикап уровня бог, Би, ты просто виртуоз, епт!

Поздравляешь? Я ничего не понял, но переспросить не успел, Прим сама исправилась. Да-да, подозреваю. Еще как. Единственное, что я мог придумать в данный момент своим плохо соображающим верхним мозгом касалось Пипи. Точнее ее странного поведения сегодня в баре. Может она подсела на наркотики? ЛСД? Амфетамин? Разбирался в этой дряни я плохо, знал только, что лучше травить себя паленой водкой. Безопаснее для организма, все же спирт дезинфицирует.
- У меня нет подружки, - отмахнулся я, подхватил богиню Прим под руку и повел к свободному столику в углу бара, чтобы обсудить все. – А вот сестра есть. И с ней творится что-то неладное, - звучит так, будто в старшую вселился бес, и нужен экзорцист. А что? Джон Константин очень хорош. – Очень переживаю за нее, единственный родной человек, - дальше действую строго по книжкам Пипи, отодвигаю для девушки стул, все дела, чтобы сразить ее. – Думаю, что без помощи профессионала не обойтись. Прим, уверен, у тебя много работы, но я заплачу двойную цену, - с чего, Би? Вот с чего, дорогой? Последние розовые трусы снимешь? Богини натурой не берут! – Но для начала бы кошелек свой повидать.

отошел в мир иной часа на два

По правде говоря, специализацию богини я не знал. Для меня она была богиней красоты и сексапильности, которая подрабатывала частным детективом хобби ради. О реальной деятельности детективов и то не частных я почерпнул знания из сериала C.S.I.: Место преступления Майами/Лас-Вегас и тд. Чего только не насмотришься с Пипи, когда холодными зимними вечерами ей одиноко в ожидании чистой и искренней любви.
Видно на моей заточке проступил ответ «нет, ни в зуб ногой», потому что Прим продолжила, объясняя мне тупому лосю нюансы своей работы. Скрывать не стану, на словах о кустах я залип серьезно, представив чудную, радующую глаз и не только, картинку. Она, вся такая богиня, в обтягивающих шортах и топе в кустах. Би, ты с дуба рухнул на кактус? Мудак, за окном зима, богиня же простудится. И ее придется лечить… лечить… Короче говоря, окончание фразы я не слышал, пускал слюни в своих фантазиях. Хорошо хоть на грудь не пялился, как последний извращенец. Мужики поймут, ведь сиси могут так кокетливо выглядывать из выреза, буквально таки зазывать, манить.
В образовавшейся паузе я понял, что монолог детектива закончен, а я храню весьма странное молчание. Би, начинай думать, иначе богиня встанет и уйдет. Вырулить из этой ситуации удалось чудом, видимо высшие силы сегодня на моей стороне. Сработала пожарная сигнализация. Как вовремя то. Усатый кинулся тушить или не тушить, но своеобразным способом. Свою помощь ему я предлагать не стал. Вот еще, он зажал мой кошелек, в чем я был уверен.
- Думаю, надо валить отсюда, если ты не против, и переждать суматоху с расстояния зрительного зала, - я думал, что Прим поддержит меня, тем более, что во всеобщей суете мне удалось свиснуть пару бутылочек пива, которые можно открыть уже в машине ремнем безопасности. – Заодно на улице обсудим и размер гонорара. Я согласен на слежку за сестрой и даже могу помочь.

В этот чудный вечер мне было стыдно перед богиней решительно за все. Во-первых, за то, что пью с самого утра как последний алкаш. Во-вторых, за то что, моя машина напоминала доисторического монстра на последнем издыхании. В-третьих, за свои хлопковые трусы розового цвета. Этот предательский элемент гардероба мог напугать местных своей экстравагантностью. И объясняй им всем потом, что я не гей. Всего-то фетишист. И метросексуал. А флогер… флогер я купил для Пипи. Честное слово!
И снова галантность из книжек Пипи. Че зря читал и просвещался что ли? Открыл для богини Прим дверь, усадив девушку на место покойника, оббежал вокруг, уселся рядом. Бар не полыхал в ночи, а жаль, под открытое пивко пошло бы хорошо. Как фильм в открытом кинотеатре, и за билеты платить не надо.
Поскольку детектив так и не дала согласия на мое участие в операции слежка за Пипи, я немного приуныл. Поджимать коленки к груди, плакать и умолять не стал, пришлось держаться и хранить невозмутимую заточку, несмотря на задетое самолюбие и давно простреленное купидоном навылет сердце.
Обрисовал вкратце ситуацию. Рассказал о сестре, ее ангельской скромности, кроткости, няшности, хозяйственности и ее коронном блюде – голубятине под винно-чесночным соусом с гарниром из фасоли. Предложил Прим как-нибудь зайти на кулинарный шедевр, хотя в свете апокалипсиса это выглядело странным. Если и идти, то сегодня, а там пьяная Пипи и Ойви. О златовласой то я и забыл. Благополучно, как и о посылке. Ладно, на крайняк можно завтра.
Сбился с мысли, подвис, перезагрузился, стал рассказывать дальше. Объяснил, что говорить с сестрой стремно, не понимал я ее девичьих капризов, хотя четко усвоил, что в дни ее ПМС домой лучше не приходить. Это и делал. Ночевал в своем недоавтомобиле, когда становилось особо холодно бомжевал у друзей. Да-да, у меня были друзья. И нет, они не геи! И да,к одному из них я активно подкатывал яйки. Паливо… черт!
- Прим, - по полной загрузив ее потоком инфы о сестре, я вдруг понял, что если уж и выговориться перед смертью, то только так, в интимной обстановке, рыдая на груди у этой несравненной женщины-богини. – Скажи, а ты смогла бы влюбиться в би… безумно влюбленного в тебя метросексуала?

богиня, уполз снить о тебе сны

Злостным я, увы, не был. Был милым и одомашненным, пек ванильные кексики и… И да, тащился от женского белья. Прим засмеялась, заливисто, как певчая птица. Сердце мое екнуло от боли и слов «иди ты». Конечно, Би, очевидно, что богини ты не достоин. Кто она, и кто ты, весь такой би.
Залез под сидение, долго рыскал там, нашел женский лифчик, отложил в сторону. Добрался до заначки на самый черный день. Отсчитал сумму оговоренную для слежки, ведь мне нужно было узнать, что делает Пипи в свои последние дни. А вдруг она, приличная девушка с образованием библиотекаря где-то прелюбодействует? Отдал усе богине.
И все-таки конец света придавал уверенности. Все мы скоро помрем, а значит, посадить меня не успеют. Потянулся к Прим, обнял ладонями ее лицо и поцеловал богиню в уста сахарные. По-брежневски. Хотелось запомнить этот миг навсегда, но были мысли, что все воспоминания выветрятся из меня к утру вместе с алкоголем.


День загружен, появлюсь только к вечеру.
Прим, если хочешь играть, не задерживаю, оставляй меня в моем недоавто.
Мужики, раз уж я попал в этом укуренный мир, кто желает быть другом и мужчиной мечты Би, стуканите в личку. Обещаю не насиловать.

За мной водилось много грешков, которые добрый падре исправно и по дружбе отпускал. Но клептомания среди них не числилась. Сложно объяснить всю укуренность ситуации, но я попробую.
В общем, рассуждая трезво, я понимал, что богиня не обратила бы на меня внимание. Поэтому я обратился к колдунье. Скажете, что магии не существует? Вот не надо. Ведьма нашлась, старая и со странностями. Пояснила, что приворот возможен, даже пообещала мне его за отдельную плату, если добуду вещь принадлежащую девушке. С неделю я думал, как провернуть операцию, чтобы не застукали. Как я выкрал кружевной бюст Прим? Нет, не прокрался в дом. Она ходила в бассейн, я записался в бассейн плавать в стиле топором ко дну. Дальше объяснять?
Получив вещь богини, я поспешил к колдунье, но бабка вдруг решила скопытиться. Приворот накрылся медным тазом. С неделю я заливал свое горе всем, что горело, благо сестрица уехала по делам библиотеки. А потом, протрезвев, решил, что не могу расстаться с предметом гардероба, который был так близко к сердцу богини. Ее лиф я возил в бардачке своего недоавто. Ну, знаете, кто-то иконки святых, а я вот так. Тоже реликвию. Пока однажды фиолетовое кружево ни попалось на глаза Пипи. Пришлось навешать сестре лапши про бурный интим.
- Да откуда? - попробовал отмазаться я, но не прокатило, глаза богини хищно сощурились. Сейчас убьет, испепелит взглядом, и не узнаю, в каком облике придет армагедец всему живому. – Нууу…, - девушки похоже обладают фантастическим умением до мелочей запоминать свои вещи и улавливать родное всегда и везде, даже увидев мелком. – В общем да, - ну все, Куни, ты подписал смертный приговор. - Это все от переизбытка чувств, - я должен был ляпнуть это, окончательно потеряв связь между языком и мозгом.

Богиня меня не убила, хотя явно стала подозревать в чем-то страшном. Что я как минимум закапываю трупы школьников на заднем дворе. Хотел бы я сам сейчас закопаться под землю метра на три, вы же помните, что всевышний сегодня на моей стороне. Телефон Прим запиликал. Живой что ли? А говорят, что сеть пропала. Девушка заерзала, полезла за мобильным, вытащила его, суетливо все как-то. Прочитала что-то на дисплее, отреагировав на информацию бурно и неожиданно. Открыла окошко, выкинула мобильный, будто он чумной, и стала бессвязно причитать.
Я испугался. Захотел слинять. Продумал путь отступления, почти открыл дверь, собираясь ужом слиться на землю и бежать по направлению к дому моего дорогого друга отца Йорка, предоставлявшего политическое убежище убогим, сирым и.. короче, таким, как я. Но слиться не вышло. Богиня сунула мне мои же деньги и приказала, да-да, я не преувеличиваю, именно так приказала стать ее женихом на час.
- Зачем? – я очень хотел, чтобы этот бред просочился в мою жизнь и скрасил последние дни. – Я… да, я хорошо играл в школьном театральном кружке, - с какого-то перепугу поделился я. – Но женихом на час. Да за кого ты меня принимаешь? Я же к тебе со всей душой, открыл свои чувства, готов бы поделиться секретным секретом. Мне не нужны твои деньги, - всунул ей назад купюры.
Я гордый кретин, который повернул ключ зажигания, завел чхающий на издыхании драндулет и повез девушку своей мечты по направлению к ее дому. Эта жестокая богиня убивала мои мечты. Но недоавтомобиль, проехав около десяти метров, как-то странно хрюкнул и остановился. Из-под капота повалил дым, специфический такой, совсем не обнадеживающий. Приехали, а потом догнали и еще раз приехали.

Проснулся я от того, что на лицо лилось что-то теплое. Открыл глаза, прифигел. Передо мной, задрав лапу, стоял пес. Опаньки! Отогнал псину, поднялся с газона, на котором валялся как последний бомж. Кое-как дочапал до дома, своего, кстати, что уже радовало. Попробовал открыть, позвать на помощь сестру. В ответ тишина. Обошел, найдя на заднем дворе лазейку – не до конца закрытое окно. Подтянулся, чтобы влезть, кульнулся, дался головой об мойку. С нецензурным ором лег спать прямо на кафельном полу кухни.
Во второй раз пробуждение было более приятным. Нашел в себе силы дойти до душа, приготовить завтрак. Или уже обед? По времени так ближе к ужину. Не обнаружив Пипи дома, приуныл, но вспомнил, что нанял детектива. Богиня Прим – мысли о ней оборвались ее же жестокостью. Но все равно она была в моем сердце.
Решил, что перед концом света нужно исповедаться, рассказать грехах и снова попытать счастье. Пошел прямиком к отцу Йорку.