Карта ролевой игры "День Благодарения в Лас-Вегасе"

Яркий свет проник в комнату и пополз по одеялу. Лиз смотрела на то, как его цвет меняется на более светлый и ждала, когда солнечные лучи коснуться лежащих поверх одеяла рук. Стоило только лучам обжечь пальцев, как она подскочила, скидывая одеяло и подбегая к окну. Оно бесшумно открылось, пропуская в комнату свежий воздух и наполняя ее звуками снаружи. Похоже, что она проспала завтрак. Ничего.
Элизабет не верилось, что она в Лас-Вегасе, городе, где царит азарт, а люди тратят баснословные суммы, на которые она сама могла бы жить безбедно годами. Лиз знала, что доходы казино были огромным, даже гостиницы некоторым игрокам предоставляли бесплатно, лишь бы они приходили в залы и делали ставки. Удивительны были и шоу, которыми заманивали туристов – поющие фонтаны, цирковые номера, чуть ли бродвейские мюзиклы. Лиз не знала, сможет ли она увидеть что-то подобное за время своей поездки, но надеялась, что ей не придется все время просидеть в доме. Впрочем, и здесь было на что посмотреть, чем заняться и с кем поговорить.
Еще несколько глубоких вздохов - мягкая ткань сорочки на груди поднимается и опускается, прищурившиеся от солнечного света глаза, улыбка, озаряющая лицо. Лиз не верится, что она в доме Билла Джобса – легендарного человека, основателя банка, где она работает около года. Просто не верится! Ей позволено присутствовать здесь, в святая святых, сидеть за одним столом с сотрудниками банка, с начальством, общаться с ними на равных, не делая сноску на рабочую обстановку и деловой этикет. Ох, что-то ее занесло. Элизабет никогда не забывает, кто она и блюдет субординацию. Она – человек, который сидит в фойе банка, встречает клиентов, обслуживает их. С нее начинается банк. Она – один маленький винтик в огромной махине под названием BDC, рабочая лошадка, делающая жизнь клиентов банка проще и лучше. Ее дело рутинное и доведенное до автоматизма, но механической она себя не ощущает, даже когда «надевает» вежливую, приветливую улыбку. Каждый человек индивидуален. К каждому необходимо найти подход. Неадекватных, к сожалению, тоже хватает, но всегда можно позвать на помощь охрану.
Элизабет настолько погрузилась в свои мысли, что очнулась лишь когда солнечные лучи доползли до подушки, на которой еще недавно покоилась ее голова. Девушка прошла в ванную комнату и, оглядев в очередной раз содержимое различных бутылочек и баночек, подмигнула себе в зеркале и встала под теплые струи воды. Волосы тут же потемнели и стали тяжелыми, а на их фоне выделились веснушки, которые проявлялись лишь в теплом климате. Поцелованная солнцем, рыжое солнышко, огонек, золотая девочка – как только не называли ее родители в детстве, все ей подходило. Сейчас же от той девочки только и остались, что цвет волос, да забавные пятнышки на переносице и около, сейчас она была другой – собранной, деловой, взрослой.
Элизабет родилась и выросла в Чикаго – городе ветров и дельцов, у ее родителей был собственный бизнес, но она решила посвятить себя банковскому делу. Окончив университет и разослав резюме, неожиданно для себя она получила работу в БиДиСи. Ожидаемого заработка должно было хватать на съем жилья и питание, а потому она, не раздумывая, согласилась. И не пожалела. Работы было много, но она не давила, коллектив был разношерстным и интересным, а кофе в автомате – вкусным.
Элизабет спустилась вниз, но никого не нашла. Зато с улицы раздавались непонятные звуки. Она еще не знала, что так кричат индейки и потому немного испугалась.
- Здравствуйте. Лас-Вегас уже преподносит сюрпризы?

Лиз подумала, что подарок более, чем странный, хотя дареному коню, точнее индейке, в зубы не смотрят.

Операционистка не ожидала такого жеста от Айды и постаралась скрыть свою улыбку.
- А еще индейки, наверняка, едят зерно. У нас же есть тосты для завтрака?
Убедившись в их наличии на столе, произнося заветное цыпа-цыпа-цыпа, кинула несколько кусочков птице, но та лишь отбежала подальше.

Внимание к ее скромной персоне мистера Эштона заставило Лиззи покраснеть щеками.
- Благодарю вас. Судя по тому, что птица не ест хлеб, она либо слишком дикая, либо слишком сытая. Мне кажется будет благоразумней дождаться, когда она набегается, устанет и ляжет, тогда можно будет ее поймать. Впрочем, я не уверена... - прикусила губу и снова покраснела.

Элизабет было не по себе. Впервые она оказалась в месте, где коллеги вели себя столь раскрепощенно, где их не увидеть сидящими за компьютерами или с мобильными телефонами в руках. Они казались более человечными, что ли. И вся эта катавасия с индейкой... Общее дело объединяет людей, но, наверно, не всегда.

Лиз даже дернулась, представив подобную картину. Нет, она не была ярой защитницей животных, да и в гринпис не очень верила, но садизм не понимала и не принимала ни в каком виде.

- Боюсь, что судьба птички предрешена. Ее для того и растили, чтобы потом съесть. День благодарения без индейки - это как Лас Вегас без казино.

Данное объяснение было понятным и обоснованным.
- Прошу прощения, что вмешиваюсь в разговор. Если вам настолько дорога птица, можете попросить ее не убивать и забрать себе. В любом супермаркете можно найти уже общипанную индейку и купить для ужина.
Элизабет спрятала глаза в чашке с темным напитком. Ей было неудобно от того, что Андреа может воспринять ее предложение в штыки. И все же слова вырвались, как та самая индейка, на свободу. И вернуть их, в отличие от бедной птички, было уже нельзя.
Утро казалось бесконечно длинным и странным. Лиз разглядывала собравшихся и думала о том, что банк сейчас закрытый и пустой, только охрана на месте. И ее тянуло туда. Там все было привычно и понятно. Там было разграничение, установка обязанностей, субординация и порядок. Здесь же и сейчас не было единства. Или она не ощущала себя частью целого, находясь на самой низшей ступени карьерной лестницы. В любом случае, Лиз постаралась не вдаваться в меланхолию. Впереди - целый день у бассейна, в прекрасном доме, с обедом и вкусным ужином, на котором непременно будут люди, которые возьмутся за руки и будут благодарить Бога за то, что он им ниспослал. Прекрасная традиция. Отличный праздник. И обязательно надо будет позвонить родителям. Пусть знают, что она скучает и хотела бы быть в этот день с ними, но не смогла отказаться от шанса стать чуточку заметнее для коллег, особенно одного...

Ее безответные чувства не мешали ей. Даже наоборот. Помогали каждое утро с радостью и предвкушением идти на работу, пытаться разнообразить свой внешний вид (эх, дресс-код), сделать его ярче и притягательнее для взглядов, точнее, определенного взгляда. Ее влюбленность не мешала ей жить и работать, ждать обновления базы или решать спорные моменты с клиентами. Она была не в тягость. Просто иногда ей тайком приходилось смотреть на объект своего обожания, подавлять в себе желание стереть его озабоченность с лица, поцеловать...
Элизабет попыталась стряхнуть с себя меланхолию и решить, чем заняться. Кофе больше не хотелось. Птица была поймана, а часть гостей ушла на кухню, чтобы помочь с обедом. Ей же не хотелось готовить, хоть и умела, но не очень любила это дело. Поэтому она направилась в гостиную, где на диване застала Эрнесто, смотрящего телевизор.
- Простите, я вам не помешаю? Что показывают?
Лиз прошла к дивану, но запнулась о ковер и упала, зацепив при этом вазу с цветами. Она оказалась сидящей на полу, в луже и с разноцветием в волосах.
Хотелось разрыдаться из-за собственной неуклюжести. Ее вид мог вызывать жалость, а мог кому-то показаться смешным, поэтому она не спешила вставать, а взяв один из цветков, уложила его за ухо и сказала:
- Все, что происходит в Вегасе - остается в Вегасе. Давайте, вы никому не скажете о том, что сейчас произошло?
И улыбнулась. Широко и искренне. Пан или пропал. Позор или сведение все к шутке.

Вспоминая впоследствии происходящее, Лиз не могла бы сказать, что ее "дернуло" подойти в тот момент к мистеру Браво. По работе они практически не пересекались, личного знакомства у них не сложилось, он был почти на десять лет старше ее, да и не представляла она, что сможет заинтересовать такого мужчину. А даже если бы могла, то сделала бы первый шаг? Нет. Не в ее это характере.

- Я? Н-нет. Все в порядке. Ну, почти.
Элизабет было неловко. Глупая ситуация. Несуразная. Теперь он будет думать, что она всегда такая несобранная и неуклюжая. А это не так. Она может быть собранной, и ответственной, и быстро расправляться с делами, работая в режиме многозадачности. Однако сейчас весь ее вид кричал об обратном. И было дико осознавать, что она предстала перед Эрнесто в таком виде - волосы еще больше стали отливать медью, а тонкая ткань платья облепила тело и холодила кожу. И при этом ей было жарко. Горела изнутри будто.

Элизабет бы хотела ответить, но тело не слушалось, ни ноги, ни язык. Усилием воли покачала головой отрицательно и с благодарственным взглядом приняла помощь мужчины.

И как в такую на первый взгляд небольшую вазу поместилось столько воды? Никакого бассейна не надо.
- Вы очень любезны. Спасибо. И простите, что оторвала вас от просмотра фильма.

Элизабет прислонилась спиной к закрытой двери и глубоко вздохнула. Захотелось поступить по-детски и спрятаться под одеялом, чтобы больше не вспоминать тот позорный эпизод, что с ней случился. Однако, совесть и воспитание взяли вверх, и Лиззи поспешила в ванную комнату, чтобы перед зеркалом удалить цветы из волос, оставив только один- тот, что еще красивее, переодеться в свободную блузку и длинную юбку до пят. Впервые за долгое время не нужно было сдерживать себя, носить пиджак и узкую юбку, а туфли на каблуке заменить на сандалии.
Дорога по лестнице вниз казалась бесконечной. Она не знала, выполнит ли Эрнесто свое обещание, но, когда вошла в гостиную, там был порядок, на столе красовались новые цветы, а мистер Браво ждал ее. Может быть и не ждал, но ей хотелось в это верить.
- Еще раз прошу прощения за произошедший инцидент. Очень неловкая ситуация. Позвольте, попробовать все сначала.
Элизабет села на диван и поняла, что тот фильм уже закончился. Начался новый. "Один дома". Добрый и смешной, заставляющий снова верить в Рождество.
- Я люблю этот фильм. Если вы не против, то с удовольствием посмотрю его снова. В детстве я очень сочувствовала главному герою, не хотела бы оказаться в подобной ситуации. Не хотела бы быть забытой. А знаете, я однажды взяла папин лосьон после бритья и, налив на ладошки, похлопала себя по щекам, готовая кричать "ААА"! Но ничего не произошло! - засмеялась. - То есть вообще! Он был очень приятный и совсем не жгучий. Потом, правда, пришлось смыть его водой, чтобы папка не догадался, что я беру его вещи без спроса, но меня очень удивил этот факт. Может быть все дело в том, что надо сначала побриться? Конечно, я не стала бы этого делать, но вы ведь не всегда носили бороду, да? Скажите мне, пожалуйста. Мне это действительно интересно.
Лиз перевела взгляд от экрана на сидящего рядом мужчину. Судьба забытого мальчика отошла на второй план.

Лиз шутку оценила и на всякий случай осторожно ступила на мягкий длинный ворс.
- Интересно, если туда уронить контактную линзу, ее можно будет найти?
Верилось с трудом.

- Люблю. На работе, порой, только его и пью. Хотя стараюсь не злоупотреблять. - С благодарностью Лиз приняла чашку и печенье, по-детски макнула его в напиток и поспешно отправила кусочек себе в рот. - Очень вкусно, - резюмировала она, когда прожевала. Было чертовски приятно получить такое возмещение утреннему завтраку, на котором она так и не смогла ничего съесть или выпить. - Я в детстве с мамой пекла похожие печеньки. Первыми уплетались те, что были в виде елочки. После них - Санта Клаусы, а напоследок - имбирные человечки. Я могла их есть на завтрак, обед и ужин. Но, конечно, мне не разрешали и было немного обидно. Я думала, что вырасту и наделаю себе целый противень. Съем его сразу. Знаете, чтобы наесться до отвала, на целый год вперед! А когда стала жить одна, так ни разу и не пекла печенье. Не потому что не хотелось, а потому что есть его в одиночестве - это совсем не то.

Лиз не знала, что у мистера Браво есть дети. Это, конечно, не ее дело. И все же ей нравилось то, что у него есть семья. И было странно, что он проводит день благодарения не с ними.
- Есть фильмы, которые объединяют поколения. Или еда. Та же индейка или печенье. Жаль, что вы не сможете провести этот день со своей семьей. Уверена, что ваша жена готовит не хуже, чем здесь. У каждой хозяйки есть свой фирменный рецепт. У моей мамы есть и она уже передала его мне. Хотя я по-прежнему предпочитаю приезжать в Чикаго, чтобы сесть за общий стол.

Элизабет допила капучино, доела сладость и радостно улыбнулась.
- Я так и думала! Эх, никогда мне не испытать того, что довелось Кевину. Но, наверно, это и к лучшему. Должно быть в жизни что-то, чего нельзя. иначе и жить было бы не интересно. Вот, например, здесь, в Лас-Вегасе. Можно приехать как туристу, но нельзя не поиграть хотя бы раз. Ой, я даже анекдот вспомнила. С вашего позволения расскажу. Два ковбоя скачут по прерии. Видят - сидит индеец. Остановились, подходят к нему, смотрят - стакан и напёрстки. Индеец:
- Хотите сыграть?
Один согласился. Угадал где шарик, выиграл деньги, ему понравилось и захотел сыграть ещё. Ковбои играли до вечера. Проиграв лошадей и одежду пошли домой в трусах. Один ковбой оборачивается и спрашивает:
- Индеец, как хоть называется этот кусок пустыни?
- Лас-Вегас.
Элизабет засмеялась.
- Мне кажется, с тех пор не слишком много что изменилось. Вегас притягивает людей легкой добычей денег, но при этом всегда остается в выигрыше.

Вопрос, заданный собеседником, заставил Лиз подобраться и сменить легкий и непринужденный тон на более деловой. Она совсем забыла, с кем имеет дело и где находится. Забыла, что перед ней - коллега, совершенно чужой мужчина, семейный к тому же. Она никогда не пойдет на то, чтобы разбить чужую семью. Да и к чему эти мысли вообще? Они всего лишь попили капучино вместе.
- Да. Нравится. - Коротко ответила она, но в этих словах нельзя было усомниться. - Банк ассоциируется у меня со вторым домом. Первый - в Чикаго, где я выросла, второй - банк, а третий - съемная квартира. Не знаю почему так. - пожала плечами.

- Думаю, нам тоже пора присоединиться к праздничному столу, - поднимаясь с дивана, сказала Лиз. - Надеюсь, птичка не улетит до нашего прихода.

Хорошо, что не она одна любила вкусно поесть. На фигуре, правда, это не слишком сильно отражалось благодаря генам и посещению йоги два раза в неделю.

Он понимал ее. Это было странно, ведь они два совершенно разных человека. Но она чувствовала, что ее слова не просто сотрясают воздух, задерживаются в нем.

Почему он решил, что портит ей праздник? Глупости. Элизабет не рассчитывала даже на такую приятную беседу. Ей было уютно. Впервые за все время пребывания в доме. Впервые уютно сидеть вдвоем на диване, лакомиться капучино и печеньем, смотреть забавное кино. Она впервые смогла расслабиться и представить, что рядом больше никого нет. А он посчитал, что ей некомфортно... Никогда ей не понять чужие мысли. Никогда не научиться этому.

Откуда в нем такая неуверенность? Ведь он может, если захочет. Может. Что же так повлияло на него? Развод с женой? Возможно. Но ведь уже столько лет прошло... Лиз захотелось сказать какие-то слова поддержки, но все казалось бестолковым и поэтому она промолчала.

Девушке не нужно было переодеваться, поэтому она прошла к столу и села на свободное место. Вспомнила, что так и не позвонила родителям. Поставила галочку в уме.
Стол был шикарный и люди, которые сидели за ним, выглядели отлично. Лиз пожалела, что у нее нет фотоаппарата. И даже телефон оставлен в комнате, так как на юбке нет карманов.
Это был ее первый день Благодарения вне семьи. И он казался ей волшебным.

Элизабет присоединилась к молитве.
- Благодарю тебя, Боже, за то, объединил нас сегодня за этим столом, ниспослал нам пищу и свою благодать. А еще благодарю за то, кредит, взятый в нашем банке мисс Кларксон помог ее семье обрести малыша. Ведь дети - это самое главное в жизни, наше продолжение. А мастерская мистера Робинсона, благодаря нашей же поддержке, изготавливает красивую и надёжную мебель. Ведь работа занимает в нашей жизни не последнее место. Благодарю за то, что здоровы и бодры мои родители. Надеюсь, следующий год пройдет так же хорошо.
Лиз приступила к еде, стараясь скрыть волнение.

Предложенная забава была неожиданной, но очень доброй, а потому Элизабет с интересом стала прислушиваться к ставкам за столом. Ей, конечно, не имело смысла тягаться, так как ее заработная плата была самой маленькой, но все же хотелось внести свою лепту.
- Я готова приехать в Монтану и помочь доставить игрушки и вещи для живущих там детей. Уверена, что им необходимы не только материальные блага, но и живое участие. Я не могу бороться за лоты, разве что с легкостью расстанусь с выигрышем, если он случится, конечно. Мне не жаль будет, если он пойдет на благое дело.
Элизабет пригубила вино и посмотрела на собравшихся. Привлекая к себе их внимание, она надеялась на то, что они поступят подобным образом. Однако понимала, что не все это сделают. Чужая боль может оставить некоторых равнодушных в стороне.

Элизабет сделала свое предложение не для того, чтобы ставка сыграла, а потому фразам о трех сотнях была неожиданной и заставила девушку задуматься.
- Да. Это моя ставка. Многие люди тратят на благотворительность деньги, но далеко не все участвуют в жизни одариваемых.
Пусть так. В компании с кем-то и дорога будет веселее. И, возможно, на обратном пути ей удастся скрыть слезы, потому что без них она не могла смотреть на тех, у кого не было семьи, родителей, братьев и сестер. Особенно ей было жаль взрослых детей. Их брали неохотнее всего в приемные семьи. Когда нужно максимум внимания и любви, они были этого лишены и зачастую выбирали неверную дорогу.
Лиз не знала, сможет ли она когда-нибудь уговорить мужа на то, чтобы взять приемного ребенка в семью. Она даже не знала, будет ли у нее муж вообще, но надеялась, что хотя бы одному, а лучше двоим маленьким человечкам, сможет подарить тепло и заботу.

Элизабет с интересом следила за торгами и все повышающимися ставками. Они уже увеличились в семь раз и не прекращались. Это было замечательно, ведь из капель состоит море. Лиз любила русскую классику, особенно Достоевского. И он писал про каплю крови и слезу ребенка. Он ставил их выше материальных ценностей и учил доброте.

Она поймала взгляд Эрнесто и кивнула. Это было очень мило с его стороны предложить подобную помощь. Особенно, зная о том, что у него самого двое детей, оставаться небезразличным к чужим кажется очень важным.

У Лиз не было сада, да и за ее стойкой, которую она делила с еще несколькими девушками, всегда царил порядок. И все же мысль о том, что мужчина свой пятничный вечер потратит на нее прошлась теплой волной по всему телу и вызвала тут же спрятанную улыбку. Нет, она не будет бороться за этот лот. Не потому, что не хочет, а потому что бессмысленно называть низкие ставки. Пусть победит сильнейший состоятельный.

Предложение было более чем щедрым.
- Благодарю вас, но мне бы не хотелось напрягать своими пустыми желаниями кого-то из присутствующих. Мне ни к чему чей-то галстук или даже запонки. У меня нет сада, а в квартире, где я живу, убираюсь сама. Единственное, что я бы хотела попросить... Мы сегодня с Эрнесто смотрели чудесный фильм. Думаю, все видели "Один дома". Так вот... Я не могла не обратить внимание на то, как украшены к Рождеству дома. Мне кажется, разноцветные лампочки, хотя бы искусственная ель с несколькими наборами игрушек стали бы прекрасным дополнением к привезенным игрушкам и сладостям. Было бы так же не плохо связаться с администрацией приюта и узнать, чего им не хватает. Возможно, это бытовая техника или ремонт какого-нибудь помещения. Я не уверена, что им что-то подобное нужно, но мне кажется, что такая помощь была бы кстати. Ведь мы приедем и уедем, а дети там останутся жить. И им нужны хорошие условия. Возможно, новые книги или компьютеры. Я не знаю. Только предполагаю, что помощь должна быть произведена в максимальном объеме. И лучше, если приют увидит реальные дела и вещи, чем виртуальные деньги, которые могут не дойти до детей.
Лиз говорила негромко, но спокойно. Она была уверена в правильности своих слов.

Шутка немного разрядила обстановку.

Это было очередное щедрое предложение, и Элизабет искренне улыбнулась девушке. Эта ставка точно сыграет.

За столом было оживленно. Праздничное настроение смешалось с азартом и пониманием важности аукциона. Лиз прикрыла на несколько секунд глаза и попыталась абстрагироваться. Ей определенно этот день необходимо переварить. А еще уложить в голове сделанные выводы. О том, что влюбленность не означает любовь. О том, что за маской серьезности может скрываться разбитое, но горячее сердце. О том, что в мире добра гораздо больше, чем зла. И пусть кто-то попробует ее в этом переубедить.

Буду завтра после 11. Доброй ночи

Предложение курировать поездку в приют показалось Элизабет логичным и она кивнула. Никогда она не делала ничего подобного, но с помощью Эрнесто справится. Мужчина все больше удивлял ее. Он заплатил за них обоих, чем заслужил благодарность и признательность Лиз. Слушая продолжение торгов, девушка вспомнила о библейской притче, которая гласила о пожертвованиях, о том, как маленькая монетка могла оказаться гораздо большим, чем крупная сумма, потому что была единственной.
Элизабет осторожно поднялась из-за стола и прошла к себе в комнату. Нашла в сумочке телефон, который мигал, оповещая о нескольких пропущенных звонках.
- Здравствуй, мама. С праздником. Тебя и папу... Вы сейчас тоже за столом? И мы. Я знаю, что вам меня не хватает... Я тоже по вам скучаю. Симонсы пришли? Джимми спрашивал обо мне? Мама... Ну, мама... Я же говорила, что не смогу его простить. После случившегося видеть его не могу. Я ведь отчасти и поэтому переехала. Мама... Ну, не начинай, пожалуйста. Мне сложно понять, почему ты его защищаешь. Я- твоя дочь, я - обиженная сторона, а он - лишь сын друзей. Ладно, лучших друзей. И все равно, он не должен был мне изменять накануне помолвки. Хотя, с другой стороны, хорошо, что это случилось не после. Ладно, мам. Мне пора возвращаться. И да, я скоро поеду в Монтану. Банк, в котором я работаю, жертвует деньги детскому приюту, мне нужно за всем проследить и организовать... Нет, я поеду не одна, а с коллегой... Ну откуда такие мысли? Со мной все будет в порядке. Это взрослый мужчина, который не даст меня в обиду. И сам не обидит. Да, я уверена. Все. Мне пора. Еще раз с праздником. И папу от меня поцелуй. Симонсам привет. Даже Джимми. Не хорошо лишать его привета в день Благодарения.
Лиз отключает звонок и возвращает телефон в сумочку. Идет в ванную комнату и брызгает на лицо водой, не заботясь о косметике. На нее накатывают воспоминания, та боль, которую пришлось пережить вместе с предательством. Это давно в прошлом, но отголоски чувствуются до сих пор. Особенно когда он делает попытки ее вернуть.
Девушка решает не возвращаться за стол и ложиться в постель, ставя будильник на четыре. Попытка немного выспаться перед увлекательной экскурсией изначально оказывается провальной. Приходится пить снотворное. Элизабет закрывает глаза и погружается в сон.

Сквозь сон пробивались звуки популярного хита. Элизабет протянула руку к телефону и отключила будильника. День только-только начинался. Пограничное состояние дня и ночи перекликалось с ее то ли полусном, то ли полуявью. Покидать постель не хотелось, но не увидеть великую достопримечательность было очень обидно, поэтому она заставила себя подняться и принять душ. Высушив волосы и одев удобные джинсы, майку и кофту, она перекинула через плечо небольшую сумочку и спустилась вниз.
У дверей дома их уже ждал лимузин. Лиз посмотрела на часы и поняла, что еще успеет выпить чашечку кофе. Невольно вспомнился вчерашний капучино. Наверно, было не слишком красиво уйти с ужина, не пожелав спокойной ночи, но и возвращаться для этого не имело смысла. Ей стало интересно, во сколько все разошлись и кто сумеет подняться в такую рань.
Аромат свежеприготовленного напитка завис в воздухе. Элизабет пригубила горячий напиток и услышала шаги.
- Доброе утро. Как спалось? Не хотите ли кофе?

Элизабет прячет улыбку за чашкой, наблюдая за сладкоежкой Эванджелиной.
- Впервые. Вчера так и не довелось посмотреть город. Надеюсь, после экскурсии останутся силы. Говорят, что здесь можно пожениться всего за час и шестьдесят долларов, зато развестись за четыреста. Интересно, кто-нибудь рискнет на этих выходных?
Лиз смеется и споласкивает уже пустую чашку.
- Очень интересно также посмотреть на Гранд Каньон. Я видела его лишь на открытках. Мне кажется, что подобные места очередной раз напоминают людям о их ничтожности. Рядом с природными махинами типа водопада Виктория или Эверестом люди перестают быть значимыми и открывают свои истинное лицо. Они здесь гости, а истинная хозяйка всего - Земля. Меня немного пугает полет, надеюсь, нам выдадут парашюты и проведут инструктаж.
Отставив чистую кружку, Лиз думает о том, чтобы попридержать свой язык, так как слишком много разговаривает, но решается.
- Я хотела поблагодарить вас за вчерашний вечер. Вы были очень щедры. И мне будет в радость выполнить свой лот.
Ее слова прерывает приход мистера Эштона.

- Конечно. Прошу вас, - Лиз протягивает чашку, улыбаясь. - Сахар и сливки добавьте сами по вкусу. А насчет изумительно выглядеть около пяти утра - вы нагло врете. Но все равно спасибо за комплимент.

Утро становилось бодрее с каждым новым человеком и каждым новым выпитым глотком кофе.

Вот кто хорошо выглядел даже в пять утра. Элизабет даже немного позавидовала белой завистью.

- Спасибо большое. Буду признательна за любую помощь.

- Пожалуйста. Здесь на всех хватит. Большинство наших коллег уже позавтракали. Думаю, что пора садиться в машину, пока она не уехала без нас. Я на лимузине в последний раз каталась лишь на выпускном. Не терпится повторить.
Лиз смотрела на присутствующих и пыталась найти взглядом Эрнесто. Неужели он еще не проснулся? А если нет, то имеет ли она права пойти и разбудить его?