Карта ролевой игры "Тайна Хэддон-Холла"

Пусть солнце спит на моря дне,
Нам блещут звезды в вышине.
Не верь ты счастью! Розы мая
Увянут, еле расцветая,
И после долгих южных дней
Темней беззвездие ночей.
Всех раньше радость изменяет...

...И в самом деле, права поэтесса: радость коротка и неизменно оборачивается чем-либо неприятным. Амелия, графиня Гоури, кривя уголочком губ, отвела взгляд от томика стихотворений Элизабет Барретт-Браунинг, что служил ей развлечением и занятием ума в пути до Хэддон-Холла. Романтичные, возвышенные, воспевающие любовь стихи не вызывали трепетного отклика в душе молодой графини. Граф, коему по умолчанию полагался трепет души молодой супруги, сидел рядом, и вызывал какие угодно чувства, кроме тех, которыми были наполнены стихи. Но приличия прежде всего, поэтому Амелия неопределённо улыбнулась и закрыла книгу, словно желая дать переполненному стихотворными впечатлениями уму передышку, и немного отодвинула шторку на окне, рассматривая однообразные пейзажи, неспешно пробегающие за стеклом.

Май выдался довольно тёплым, не выбивался из строя и сегодняшний день. На неровной дороге экипаж покачивало и графиню пусть ещё и не мутило, но уже появилось ощущение такой возможности. Жаловаться Амелия не смела, опасаясь, что её слова будут поняты в неверном ключе. Себастьян, конечно, преисполнится надежд, но позже, если они окажутся напрасными, будет очень разочарован. От одной мысли об этом молодой женщине становилось не по себе. Разочаровывать мужа лишний раз ей не хотелось, и не только потому, что так предписывали правила.
К сожалению, пока у Амелии иначе не получалось. Ей никак не удавалось выполнить главную функцию, возлагаемую на жену - родить наследника, и недовольство Себастьяна было вполне оправдано. Она и сама корила себя, и расстраивалась каждый месяц, когда становилось очевидным: опять не удалось. Но недовольство мужа било по ней намного сильнее, чем собственное расстройство. Может быть, пребывание на водах пошло на пользу и в этот раз ей всё же повезёт?

Графиня тихонечко вздохнула, и завела непринуждённый разговор с мисс Эдлон, своей компаньонкой, сидевшей на сиденье напротив. Не стоило ли ей взять с собой и то синее платье, расшитое звёздами? И какое из взятых платьев надеть на ужин? Не забыли ли они приказать горничной положить кружевную накидку на случай, если будет прохладно? И, к тому времени, когда они вернутся в Бакстон, может быть в лавку миссис Ригг уже привезут то изысканное французское кружево, что она обещала? Нашлось место в беседе и восхищению перед несколькими особенно удачными пейзажами - каменному мосту и живописным развалинам старинного замка. Граф молчал, не вмешиваясь в их беседу, и Амелия в который раз мысленно порадовалась, что зимой ей пришла в голову мысль обзавестись компаньонкой, и теперь не пришлось ехать от Бакстона наедине с Себастьяном... Тут же молодая женщина укорила себя за неподобающие мысли, но, что делать, в этом Амелия была грешна.
- Как здесь красиво, милорд, - она остановилась рядом с супругом, осматриваясь. - Вам здесь уже доводилось бывать? Мисс Элдон, посмотрите, какой прелестный портик в стиле ампир.

Судя по взгляду мисс Элдон, Амелия опять допустила какую-то ошибку. Ей никак не давались архитектурные стили и названия отдельных деталей строений. Уточнять, как правильно называлась та часть здания, что ей понравилась, графиня пока не стала, чтобы не опозориться ещё сильнее. Кажется, ей стоит говорить только о моде и одежде, чтобы не попасть впросак при тех, кто относится к ней не столь милостиво, как мисс Элдон. Граф же, к счастью, не заметил её промаха. По крайней мере, Амелия очень надеялась, что он этого попросту не услышал, сочтя бессмысленной женской болтовнёй.
- Ваша Светлость, - Амелия присела в положенном реверансе перед хозяином дома, - Очень рада познакомиться с вами. И позвольте поблагодарить вас за приглашение, Хэддон-Холл великолепен во всём, хоть нам пока удалось увидеть не столь много, но я уверена, остающееся пока скрытым способно произвести не меньшее впечатление.

Среди гостей Амелия заметила несколько знакомых лиц и предвкушала грядущий обмен новостями и светскими сплетнями.

Иногда Амелии казалось, что при виде её супруга или при объявлении его имени окружающие её люди несколько напрягались. На их лицах появлялось выражение отчуждения или каменной холодности. Нет, то было не неприятие Себастьяна высшим светом, если бы дело обстояло таким образом, ни его, ни её общество бы не принимало. Но чувствовалось, что граф Гоури чем-то многим неприятен. К сожалению, понимание этого появилось у Амелии лишь после замужества, и во многом было следствием ещё и её собственного опыта. Что было неладным в их браке, Амелия знала, но остальные-то знать не могли. Отчего же к нему такое отношение? Когда она только вышла в свет, и граф начал за ней ухаживать, до Амелии доходила пара-тройка сплетен о Гоури, в качестве предостережения возможной неосмотрительности, но тогда ей в это не слишком верилось. Граф был так красив и обаятелен, разве мог он поступать плохо? После того, как было объявлено о помолвке, слухи и вовсе стихли. Теперь же Амелии не оставалось ничего, кроме как изображать счастливую супругу, демонстрировать, сколь удачен их союз и компенсировать репутацию графа своей любезностью и приветливыми манерами. Ни о чём ином окружающие не должны были и помыслить.

Мисс Элдон привычно держалась рядом, и Амелия сочла удобным представить свою компаньонку герцогу Ратленду и стоящей рядом с ним графине Уорвик.
Когда объявили следующих гостей, графа и мисс Литтон, Амелии снова почудилось какое-то напряжение, но всё же она не припоминала ничего, с ними связанного.

Амелия тепло улыбнулась и поприветствовала Вустера, ведь маркиз всегда был с ней мил, и так же стоящего рядом сэра Чарльза, но последний вызвал намного менее приятные чувства, и улыбка стала несколько натянутой. Сэр Чарльз стоял следующим в очереди наследования титула графа Гоури, что вновь возвращало молодую графиню к больному вопросу рождения наследника. К тому же Себастьян недолюбливал своего родственника, отчего вопрос становился ещё острей.
Ах, ну отчего же Господь так немилостив к ней и она не может исполнить свою основную обязанность?

Вечером.
Пусть Амелия не заметила многозначительного взгляда, но слов лорда Бьюта она не могла не услышать. От них её одновременно бросило и в жар, и в холод. Намёк на несостоятельность их с Гоури брака был и бестактен и неприличен уже самой выбранной темой. И должен быть оскорбительным для Себастьяна, что чревато определёнными последствиями и для неё.

- Мне тоже очень приятно, лорд Бьют, - Амелия сохраняла видимость приветливой безмятежности. - Разумеется, семейная жизнь - сплошное вдохновение и радость. Думаю, вы, как человек с намного большим стажем, чем у нас, и сами это знаете и остаётся только надеяться, чтобы и мы с лордом Гоури спустя годы были не менее счастливы и всё так же вдохновлены, как и вы с леди Бьют.

За ужином Амелию посадили рядом с маркизом Вустером, который любезно вызвался проводить её к столу, и благосклонно участвовал в разговоре, касаемом развлечений курортного города, где она провела последнее время, забавных происшествий с его обитателями и новостей об их общих знакомых. Внимание маркиза, контрастирующее с потерянным после свадьбы светским интересом супруга, льстило молодой женщине, проливая бальзам на душу. Она чувствовала себя красивой, интересной, привлекательной и даже чуточку свободной - как минимум в возможности самой выбирать предмет своей симпатии для незатейливых светских бесед. Мисс Элдон сидела неподалёку, но в её компании до поры, до времени не чувствовалось нужды. Позже же, в выделенной им с Гоури спальне, Амелию ждало возмездие за мнимое ощущение свободы...

Среди ночи граф тихо встал и вышел из покоев. Амелия полежала ещё немного, имитируя сон - одно из немногих полезных умений, освоенных ею в замужней жизни. Главное, дышать глубоко и спокойно, расслабить тело, и даже иногда шевелиться. Конечно, если Себастьяну бы что-то понадобилось от неё, он не преминул бы и разбудить, но всё же видимость сна давала некоторую надежду. Вот и сейчас супруг ушёл и Амелия, выждав время, осторожно поднялась с постели. Её не волновало, куда ушёл Гоури. Это каких-то восемь месяцев назад она была столь глупа, что попробовала попенять ему на неверность. Сейчас она была бы только рада, если бы муж предпочитал других женщин, оставив её в покое. Увы, пока она не понесла наследника титула, тягот супружеских обязанностей было не избежать. Одна надежда, что, завязывая интрижки с другими, Себастьян мог пореже обращать внимание на неё саму.
В ванной комнате Амелия зажгла лампу, умылась и долго всматривалась в своё отражение в зеркале. Щека чуть-чуть припухла. Себастьян с размаху отвесил ей пощёчину, так что она отлетела и больно ударилась о комод. Глупо было начать возражать, что в её общении с лордом Вустером не было ничего большего, чем обычная светская беседа. Раз Гоури решил, что её поведение было неподобающим, разве можно было его переубедить? Хорошо бы было сразу лёд к щеке приложить, но в тот момент чаша наказания ещё не была испита до дна, а теперь уже поздно. Амелия всё же несколько раз смочила полотенце холодной водой, прикладывая ткань к лицу, пока она не становилась тёплой. На руках, где Гоури слишком сильно сжимал их, темнели кровоподтёки синяков, но этого всё равно никто не увидит под платьем. Счастье ещё, что они сейчас в гостях, и Себастьян вёл себя много сдержаннее, чем дома, стараясь соблюсти внешние приличия перед посторонними и, главное, знатными людьми.
Что и говорить, супружеская жизнь дочери барона Окленда не удалась. Оставался шанс, что когда Амелия родит супругу наследника или даже двух, он оставит её в покое. Быть может, они даже станут жить отдельно. Она отчаянно надеялась на это, и одновременно боялась, что Себастьян не оставит ей в покое и тогда, превратив её земное существование в ад при жизни. Как же она порой его ненавидела, хоть и старалась затолкать это чувство поглубже, в дальние уголки души. Это не должно вырваться наружу и превратиться в открытую конфронтацию. Слишком хорошо Амелия понимала, с каким удовольствием и жестокостью граф станет её усмирять и заставлять выполнять его волю. Нынешние покорность и послушность не давали проявить его жёсткие стороны в полной мере.

За окном бушевала гроза, наполняя мрачными чувствами не только природу, но и мысли молодой женщины. Заснула Амелия уже ближе к утру, одна.

Поутру Себастьяна всё ещё (или уже?) не было рядом, и Амелия поспешила подняться с постели, предпочитая встретиться с супругом уже внизу, на людях, чем в уединении спальни. Умывшись и надев бельё и нижние юбки, она накинула сверху халат: затянуть корсет самостоятельно ей было не по силам, а платье, выбранное с вечера и ожидающее своего часа на спинке стула, без корсета уже не надеть. Подойдёт горничная, и поможет ей, а пока Амелия занялась причёской. Припухлость на щеке за ночь немного уменьшилась, но не до конца, и это место следовало хорошенько припудрить, и выпустить несколько свободно лежащих локонов.
- Входите, мисс Элдон, - отозвалась Амелия. - Доброго утра. Вам хорошо спалось? Гроза не помешала? И вы не знаете, зайдёт ли горничная помочь одеться? Корсет и пуговички мне никак не застегнуть.

Мисс Элдон странно себя вела, Амелия следила за ней с возрастающим недоумением, позволяя себя усадить на банкетку, с которой она только что встала. Что происходит?
- Как скончался? - первой реакцией Амелии стало изумление. - Гоури? Он же... Скончался? Он...мёртв??? Но... как? Что произошло?
Молодая женщина взволнованно встала, всматриваясь в лицо компаньонки. Нет, мисс Элдон ни капли не шутила, хотя шутка была бы слишком злой, конечно. Мисс Элдон бы не смогла. Значит, правда? Себастьян - умер? Сердце забилось быстро-быстро, дыхание участилось, и Амелия медленно опустилась назад, на банкетку, отстранённо замечая положительную сторону того, что на ней всё ещё нет корсета и ничто не затрудняет дыхание. Выходит, если Гоури умер, то - всё? Всё закончилось? Она больше не замужем, Себастьян больше никогда не поднимет на неё руку, не причинит боли и не придёт в её постель? Боже правый, неужели это правда? Она теперь вдова, и... Ох, траур! Ей придётся надеть траурный наряд и забыть про светские приёмы как минимум на два года. Причём прямо сейчас, но...
- У меня нет траурного платья, - растерянно проговорила молодая вдова, хватаясь за спасительную мысль о том, что ей близко и привычно - нарядах. - Но мне ведь надо выйти? - уточнила она. - Будет неприлично, если я буду в светлом или слишком ярком. Как вы полагаете, зелёное платье с чёрным кружевом подойдёт? Оно самое тёмное из всех моих одежд.
Зелёное платье и в самом деле было не сильно ярким, высокий воротничок под горло, длинные рукава, лиф и низ юбки украшала отделка из чёрного кружева, к нему имелся чёрный жакет и даже шляпка с вуалью. Не совсем так, как требовалось, но оно хоть немного отдавало дань ситуации.

Амелия позволила себя одеть, как куклу, послушно поворачиваясь и поднимая конечности. Ей уже сообщили, что скоро начнётся панихида по графу Гоури, и ей следовало спуститься вниз и принимать соболезнования.
Горничная вышла, оставив женщин одних. Амелия замерла перед постелью, где в последний раз ей довелось видеть Себастьяна. По телу пробежала дрожь и графиня поспешно отвернулась, блуждающим взглядом скользя по комнате, пока не наткнулась на свою компаньонку. Она ведь знала. Знала, что представлял из себя граф. Помогала скрывать и залечивать синяки. Сохранять лицо. Амелия не могла лицемерить перед этой женщиной.
- Мисс Элдон, вы можете осуждать меня, мне бесконечно стыдно, но, - медленно начала Амелия, нервно кусая губы. - Я рада, что он умер. Что я свободная от него. Что он больше никогда не прикоснётся ко мне. Надеюсь, Господь простит меня, но как же я этому рада.
Слёзы, которые в течение месяцев молодая женщина старалась сдерживать, не давая себе расклеиться, прорвали плотину именно сейчас, когда всё осталось позади, и Амелия разрыдалась, оплакивая и свои растоптанные браком девичьи мечты, и все тяготы, перенесённые ею за это время, и даже свою неспособность горевать о смерти мужа. Всё кончилось.

Ирония судьбы: теперь Амелии можно будет не скрывать опухших от слёз глаз, и при этом все станут считать их следствием постигшей её утраты, хотя на деле всё совсем наоборот.
Приведя себя в порядок, Амелия в сопровождении неизменной мисс Элдон спустилась вниз.

- Мистер Колмс, - Амелия немного заторможенно кивнула и присела в лёгком реверансе. Её удивило намерение внезапно появившегося в Хэддон-Холле мужчины задавать ей какие-то вопросы, но его имя показалось ей знакомо. - Мистер Деррик Колмс, - в глазах появилось осмысленное выражение. - Тот самый?

Ну кто же не читает газет? О гениальных расследованиях мистера Колмса писали во всех газетах, истории о нём знали все, даже те, кто читать вовсе не умел. Право, это необыкновенная удача - познакомиться со знаменитым сыщиком, хоть повод и не радостный. К тому же его присутствие недвусмысленно говорило о том, что смерть графа Гоури была не случайностью, а намеренным убийством. Амелия до сих пор слабо отдавала себе отчёт, что в таком случае убийство должен был совершить кто-то из присутствующих в доме, но сейчас начала осознавать. В доме находился убийца, который убил её мужа. И неважно, что Амелия не слишком горевала по поводу безвременной кончины графа Гоуори, но осознание того, что кто-то из тех, с кем она общалась, оказался способен на убийство, страшило.

- Разумеется, мистер Колмс, - кивнула она, - Мы с мисс Элдон с готовностью ответим на ваши вопросы. Вы расследуете... - она помедлила, произносить слово "смерть" было неприятно, - кончину моего супруга? Это всё-таки убийство? - шёпотом закончила она.

Амелии не хотелось выставлять себя на обозрение, к тому же ей самой было любопытно рассмотреть знаменитую личность, поэтому она первой выбрала наиболее выгодное для себя место.
- Не знаю, мистер Колмс, что особенно полезного я могла бы вам рассказать, - призналась графиня. - Я не спала, когда лорд Гоури вышел из комнаты, хотя он думал, что я сплю. Но я не могу назвать вам время, только знаю, что уже было поздно. Может быть, прошёл час после того, как мы удалились в свои покои, может быть, больше.
- Мне неведомо, мистер Колмс, были ли у Гоури враги, - она пожала плечами. - Я ведь была его супругой, а светское общество таково, что слухи и сплетни доносятся до кого угодно, кроме лиц, которых оно напрямую касается и их близких. К тому же после свадьбы мы какое-то время путешествовали по Италии и Франции, а последнее время проверил вне Лондона, в курортном Бакстере. И нет, я не знаю и не догадываюсь, кто мог желать смерти графа. ПРостите, - сочла нужным извиниться Амелия. Она и в самом деле мало чем могла помочь в расследовании.

Амелия вздрогнула. К чему этот вопрос? Какая вообще разница, как она относилась к Гоури? Мистер Колмс что, подозревает её?
Всё-таки заметил. Амелия опустила глаза и вызволила свою руку, опуская кружево на законное место. Прикусила губу и помолчала, подбирая слова.
- Себастьян был моим мужем перед Богом и людьми, - с напряжением в голосе ответила она. - Как супруг, он имел право выказывать мне недовольство мною и моим поведением и обращаться так, как он пожелает. Кроме некоторых, предусмотренных законом и порицаемых обществом особо тяжёлых случаев. Дать пощёчину или поставить не угодившей супруге несколько синяков к таким случаям не относятся, - Амелия скривила губы и подняла глаза на мистера Колмса. - Обычное дело и полное право, мистер Колмс. Как и моё: терпеть и стараться угодить.
- Пожалуйста, - молодая женщина удивилась, но без лишних вопросов достала свой платочек, отделанный кружевом тонкой работы.

Графиня обратила взор на часы, стоящие у стены. Вот-вот должна начаться панихида, а она всё ещё здесь. Неприлично будет опоздать на заупокойную службу по собственному мужу.

- Да, мистер Колмс, будьте так добры, - согласно кивнула Амелия, печально улыбнувшись. - Благодарю вас.

В часовню они успели в последний момент. Амелия тихо прошла к месту впереди, опустив голову, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Села, сложив руки в чёрных кружевных перчатках на коленях. Она надеялась, что все огрехи в её поведении спишут на шок, растерянность и постигшее горе. В самом деле, как за себя отвечать в таком состоянии? Покосилась на мисс Элдон, находя в ней и её манерах опору для себя.

Она не старалась вслушиваться в слова священника, то начиная пмысленно молиться за душу Себастьяна, то сбиваясь на просьбы о прощении Господом её самой, то моля помочь ей всё достойно выдержать.

Панихида подошла к концу, не принеся успокоения мятущейся душе. После Амелия в молчаливом оцепенении постояла подле тела супруга, испытывая сложную гамму чувств, среди которых не было горя, лишь сожаление о безвременно закончившейся человеческой жизни. В смерти граф оставался таким же красивым, каким был при жизни, но жестокие черты тоже никуде не делись. Даже мёртвый, и потому неспособный причинить боль, супруг не вызывал тёплых чувств или ощущения потери близкого человека. Не было и чувства вины за свою неспособность горевать о муже, как бы Амелия не пыталась оправдать отношение и поступки Себастьяна своим не идеальным поведением. Нет, пусть она и терпела, но не заслуживала того, как он себя с ней вёл! Амелия протянула руку, но не смогла заставить себя прикоснуться к мужу. Нет, больше никогда! Графиня прерывисто вздохнула, склонила голову, прощаясь, и пошла к выходу из часовни, ей следовало предстать перед остальными и соблюсти приличия. Наверное, нужно будет попросить герцога, чтобы тело Гоури отправили домой, где его похоронят в родовом склепе.

В воздухе часовни витали тяжёлые запахи ладана и смерти, Амелии стало душно, но глубоко дышать не позволял затянутый корсет и от нехватки свежего воздуха слегка мутило. Желудок заныл: утром молодая женщина ничего не успела поесть, и вчерашним вечером её трапеза не отличалась обильностью.
- Благодарю вас, лорд Бьют, леди Бьют, - Амелия выдавила натянутую улыбку. Вы очень добры.

- Благодарю вас за сочувствие, лорд Холланд, - она склонила голову, отвечая виконту.

- Благодарю, мисс Этли, - Амелия увидела на лице мисс Этли искреннее сострадание, тогда как большинство говорили эти слова потому лишь, что так полагалось. От этого на душе стало капельку легче, словно собеседница сняла частицу тяжести. Но стало и труднее, ведь девушка даже не подозревала, какие на самом деле чувства испытывает графиня от смерти мужа. Некстати вспомнилось, что Изабелла потеряла жениха, и так по нему горюет, что до сих пор не вышла замуж. Может, она видит в Амелии схожесть с собой? Ей снова стало стыдно, и Амелия опустила взгляд.

- Благодарю вас, лорд Вустер. Я тоже надеюсь на пребывание души лорда Гоури в лучшем месте.
Предложение помощи удивило её, Амелия плохо представляла, что могло сподвигнуть её обратиться к постороннему, по сути, мужчине, не являющемуся ей ни родственником, ни давним другом. Это ведь не слишком прилично. Но... всё же, кто знает?
- Я ценю ваше предложение помощи, - признала Амелия, аккуратно подбирая слова, - Уже от их звучания становится легче, словно вы уже помогли.

Горящий взгляд маркиза впервые вкупе с его словами привели графиню к внезапному озарению. Лорд Вустер был столь внимателен к ней не так, как полагается просто знакомым? Возможно, поэтому Гоури и был так недоволен, что что-то заметил? Неприятное воспоминание о вчерашнем вынудило графиню внутренне сжаться и погнать от себя всякие мысли на темы, одни из которых ей были неприятны, а другие - неприличны по определению. В конце концов, с момента, как Амелия стала вдовой, прошло несколько часов, и ей не пристало думать о других мужчинах, о том, чего они хотят и способна ли она сама на новые отношения с мужчиной. Это после Гоури-то! Конечно, маркиз Вустер был ей симпатичен, и в противоположность Себастьяну казался добрым и заботливым, но и про мужа до свадьбы она не догадывалась, каков он на самом деле. Но нет, никто не может быть таким же ужасным, маркиз точно другой. И... нет, всё же она не могла об этом думать сейчас.
После ночной грозы наступило затишье, не наблюдалось ни малейшего дуновения ветра, подступала жара, и от влажной земли парило. Амелии снова, как ранее в часовне, стало не хватать воздуха и она часто и мелко задышала. Она пожалела, что веер остался в покоях и нельзя было освежиться хотя бы с его помощью.

- Всё хорошо, лорд Ратленд, не надо соли, мисс Элдон. - Амелия покачала головой и, тем не менее, благодарно приняла руку герцога. - Душно немного, сейчас бы хоть капельку прохлады. Впрочем, от прохлады стакана воды я бы не отказалась, - призналась она.

Оказавшись рядом с хозяином дома, в котором по их милости произошло всё это, Амелия сочла необходимым извиниться.
- Я хотела бы принести вам свои извинения, Ваша Светлость, - молодая женщина немного виновато подняла глаза на герцога. - Из-за нас у вас сейчас столько беспокойства. И само неприятное происшествие в вашем доме, и текущее расследование, и панихиду пришлось организовывать. И я вынуждена побеспокоить вас ещё больше, и попросить помочь с отправкой тела в Дорфет-Мэнор?

- Благодарю, Ваша Светлость, вы очень добры. Спасибо, мисс Элдон, что бы я без вас делала? - Амелия приняла из рук компаньонки хрустальный бокал и отпила половину, стараясь не делать слишком жадных и больших глотков. Отдавать полупустой бокал она не спешила, чтобы сделать глоток-другой в течение продолжившегося разговора.

- Ну что вы, Ваша Светлость, - Амелия сконфузилась. Конечно, ей не слишком желалось продолжать находиться в одном доме с графом Гоури, пусть и мёртвым, но если она будет настаивать, то может создаться впечатление, что у неё есть стремление скорее избавиться от трупа. - Разумеется, только тогда, когда это станет допустимо и не причинит препятствий следствию.

Леди Гоури начинала надеяться, что, раз герцог обещал с этим помочь, то ей не придётся возвращаться домой в компании тела мёртвого мужа. Ей бы хотелось знать, как долго мистер Колмс будет задерживать всех гостей Хэддон-Холла, ведь ей требуется вернуться в Дорфет-Мэнор и устраивать похороны. Что именно и как ей предстоит делать, Амелия пока не знала, и очень надеялась на помощь мисс Элдон. Жаль, что в этом доме герцога отсутствует телефонная связь и нельзя позвонить матери, баронессе Окленд. Если возвращаться они с мисс Элдон будут через Бакстон, можно будет позвонить оттуда. Им ведь в любом случае потребуется забрать свои вещи. Хотя в тех красивых нарядах ей ещё долго не будет нужды, тусклый чёрный цвет бомбазина и крепа - её удел на ближайший год строгого траура. Да и второй год не будет блистать разнообразием, добавив лишь белого цвета и убавив крепа. Амелия невольно вздохнула, взгрустну от уныния её будущих одежд.

Подниматься в спальню леди Гоури не желала. Она буквально только что пришла к пониманию, что на ближайший год и один месяц, период строго траура, будет лишена любых развлечений, приёмов и выходов в свет, и категорически не желала затворяться в комнате уже сейчас. В конце концов, она не будет принимать участие в развлечениях и играх, и прилично посидит в сторонке, наблюдая за гостями. И не стоит забывать, хотя это то и дело ускользало из её головы, что в доме находится убийца, и находиться в одиночестве может быть опасно. Что, если преступление совершил сэр Чарльз, расчищая себе дорогу к титулу? В таком случае он может пожелать устранить и её, ведь Амелия может уже носить наследника графа Гоури, и в этом случае титул ускользнёт от сэра Чарльза. Грешно об этом думать, особенно если на самом деле сэр Чарльз ни при чём, но всё же ей стоило бы поостеречься.
Мисс Элдон ведь тоже была дочерью барона, как и сама Амелия. Графиня это знала, но провела параллели с собой лишь сейчас. Мисс Элдон пришлось стать компаньонкой дальней родственнице. Не ждёт ли такая судьба и Амелию? Если ей не удалось понести, то по истечении месяца-двух ей придётся покинуть Дофет-Мэнор и вернуться к отцу. Найдёт ли барон Окленд средства, чтобы повторно обеспечить дочери приданое? Или приказчики графа Гоури его вернут обратно? Никто ведь не посвещал Амелию в денежные вопросы и в условия брачного контракта, поэтому она понятия не имела, на какие средства ей предстоит жить. Если приданое не вернётся и нового не будет, то, возможно, ей тоже придётся искать себе занятие подобно мисс Элдон. Кто знает, возможно, Амелия даже предпочла бы именно такой вариант, лишь бы снова не выходить замуж, опасаясь, что новый муж тоже окажется недобрым.
- Бакстон очень мил, Ваша Светлость, - признала Амелия, дождавшись, пока первой ответит мисс Элдон, всё же герцог спросил её прежде. - Свежий воздух, замечательная архитектура, - только бы герцог не спросил подробнее про архитектуру! Амелия рисковала, упоминая эту тему. - И светское общество, полное знакомых по моему первому Сезону лиц. Порой мне казалось, что мы в Лондоне, разве что нет таких туманов и чада. Мне ещё не доводилось бывать в ваших краях, мои родители предпочитали Бат.
Конечно, в Бат они выезжали туда не каждый год, проводя время в поместье, где воздух и сам по себе был довольно свеж и здоров.

- Покорнейше благодарю вас, леди Энн, - Амелия с признательностью кивнула, - Вы очень любезны, и уже обеспечили нас всем необходимым. Мне крайне неловко, что мы причиняем вам беспокойство, надеюсь, это продлится не слишком долго. Если вы не возражаете, я обращусь к миссис Парсон - нужно собрать вещи покойного лорда Гоури и погрузить в экипаж. Они ведь больше не понадобятся.

- Поверю вашему немалому опыту, Ваша Светлость, - Амелия тоже улыбнулась. - Моё недолгое пребывание на единственном Сезоне не позволило обрасти достаточным количеством знакомых, которых можно было бы встретить за границей Британии уже следующей осенью. С Бакстоном же мне повезло больше, что абсолютно подтверждает ваши слова, милорд, - графиня уважительно кивнула.

Амелия, опустив глаза на тарелку и водя по ней вилкой, не слушала, о чём тихо переговаривались герцог с дочерью, но фраза о Лондоне была произнесена достаточно громко, чтобы она сочла возможным продолжить беседу.

- Вы в этом году примете участие в Сезоне, леди Энн? - поинтересовалась графиня с лёгкой улыбкой. - Период вашего траура истёк и вы в полной мере можете насладиться всеми развлечениями Сезона. Первый Сезон - это так волнительно и приятно, - Амелия вспомнила себя в то время, полную радужных надежд, трепета и предвкушения. И чем всё обернулось?
Расстаться с мисс Элдон? Амелия удивлённо вскинулась, поочерёдно обведя взглядом герцога, его дочь и свою компаньонку. Неожиданная идея, но...
- Возможно, вскоре мне придётся вернуться в Беркшир, к отцу, - леди Гоури вновь опустила глаза, не уточняя, по какой причине может произойти такое возвращение, - И услуги мисс Элдон окажутся более неактуальными. В этом случае, если таково будет её желание, мисс Элдон может принять ваше предложение, я же буду только рада за неё и за то, что смогла хоть таким образом быть вам полезной, Ваша Светлость.