Карта ролевой игры "Святки в поместье "Наливай""

Барина привезли, Олена сказала -все в порядке, здоров он, и смотрю, с ним полковник остался, а я смотрю - Олена-то раз - и к двери. Я за ней.
- Олееена, кутаа ты? Профожу, отна не хотии. Темно, пооосно.

- Пойтем, хочешь, песнб споою, наашу.
Это пеесня о тоом, что мы итеем тлиинной торокой, и тот, кто хотит посоой, не наступит на росы - цветы колюучие
и что инокта люти не витят красоту таже тоогта, кокта она стооит перет ним. И что мир это калакол, который, к сошалению
иноктаа не зфоонит.



Допел я и до избушки дошли. Вродеи отпустить девку надо, а неохота.
-Спооой мне Олееена. Ты хорошоо тнеем с паарином пела. Спой. И я пойту.

Смотрю на Олену, задумался, и вдруг опа. Ушам своим не верю.

Вот это номер, это ж я ее в бане-то погладил. Точно ее. И что теперь делать? Как ей сказать. Или не говрить. Решил промолчать пока. Стою, песню слушаю.

- Счастоливо и тепе, Олена. Прихотии савтра. Пааал путет., - сказал и пошел.

Пробегав все утро по хозяйству, я пошел в сени и тут на меня налетела этого странного иностранца не то служанка не то кто.

Подошла и бумагу какую-то сует. Смотрю, понять не могу - что она хочет.

- Паарину? Тумаешь? Хорошооо.
Бумагу-то как глянул, так и страшно стало. Слово и Дело государево. Страх какой. Взял я ту бумагу пошел в комнату, да в печке донос-то и спалил. Все, нет бумаги и не было ее. А хозяину потом скажу, как проснется, чтобы он с той теткой полковничьей осторожней был, да и самому полковнику сказать надобно. Слово и Дело страшно.

Я весь день только и делал, что бегал куда-то по делам - то по одним, то по другим. Совсем загоняли бедного мажордома. Голова кругом. Еще бумага эта сгоревшая, надо будет барин-то доложить, да и полковнику сказать, чтобы осторожнее был. Потом бал - с ног сбился - еда, напитки, музыканты.



В общем, устал до чертиков. Вошел в бальную залу, присел в уголке отдохнуть. Смотрю - знакомый кто-то танцует - сначала с полковником, потом с князем. Да это же Олена. платье откуда-то достала, ну прямо барышня. Да, Тынис, ты пирог себе не по зубам выбрал. ну, может, оно и хорошо. Что ты ей смог бы дать, кроме маленькой мызы - ничего. А так она может в люди выбьется. Князь - человек хороший.
Я улыбнулся и стал смотреть на танцующие пары. Сам- то я танцевать такое не умел. Разве что свое национальные танцы. Ну если попросит кто - Тынис спляшет. А пока - за работу...

На балу все шло своим чередом, а мне ну понадобилось на улицу выйти. По нужде что называется. Вышел. Справил все, что положено, иду назад - снег шикарный, взял, слепил снежок и за спину бросил. И вдург - крик - шум - смотрю - что ли я в кого попал. Ан вроде нет, но там - стреляют. Господа и ...барышни.
Ну я тоже подошел.
- Косподааа, а хосяяин снаеет про статуи? Он не пуутет рукааться?

-Тууня? Паарышня. Она моошет.
А мне мошно тошеее постреляаать? Я умеею.

Барин подошел, успокоил.

-Хороший ты паарин. Имя мое снаешь, а то все Тимофеей, та Тимооша.
А сейчас яяя стреляаать путу.
Как я умею, - взял я рогатку и выстрелил.



Попал, как и обещал - во все...

Барин, похоже, не ожидал, что и чухонцы что-то могут. А мы вот они - раз и в дамки. Эстляндия маленькая страна, но народ там не промах.

- Тааа, паарин, я мееткий. Спасиипо, паарин. И ты хорошо стрелял. Я фиидел. И Полкофник. И паарышни. Вот тааа - осопенно - посмотрел на Фифи.
Потом подошел к ней и сказал. - Спасиипо, пумааки неет поольше. Слоффа и Теела нет паарин. Спасиипо. Паарим Ефлампий хороший.

И вдруг дочь хозяйская выстрелила. И попала в кого-то. Я стою - ни жив ни мертв, а потом так и осел на траву. И темнота спасительная меня поглотила. Сознание потерял.

Кто-то что-то говорит. Или мне кажется, но темнота отступает.

- Олееен... - открываю один глаз - точно, она. - Олееена, мы в раю?

Открываю оба глаза, озираюсь - нет, не в раю, лежу на снегу. Олена рядом стоит. Жив я вроде, не умер.
- Шифооой, а туумал помеер.

- Пойтеем в тоом. - Пока шли, пришел в себя. Вошли в дом, верхнее сняли, прошли в залу, а там - музыка.
- Олеена пошли танцевааать, - и повел барышню в танце.

Прошло 7 лет.
Здорово живешь Олена Алексеевна! Пишет тебе Тимофей. Ты спрашивала про мое житье-бытье. Так слушай.
После святок отпросился я у Евлампия Марковича и уехал из имения. Достаточно поработал на хозяина, надо и своим домом пожить. Хотя, конечно, жил я у Наливая, как у Христа за пазухой. Но как-то все почти после того праздника переженились. Решил и я – хватит холостятствовать. Купил мызу, животиной обзавелся, курями, в соседней деревне девку сосватал справную. Матрену. Приглянулась она мне, да и я ей видно по сердцу пришелся. Живем душа в душу. Ребятишки народились. Два сына и дочка, и еще ждем. Старшему сыну Евлампию шестой годок пошел, Дуняше 4, Платошеньке нашему скоро два годика будет.
Куры несутся хорошо, и корова недавно отелилась. Коней два и кобыла жеребая. Так что приезажйте в гости летом. Молочко парное попить. Мы вот еще козочек заведем. Совсем хорошо будет.
Жена моя Матрена челом бьет, и от меня поклон барину передайте.
С сим остаюсь, Тимофей Чухонцев, сын Доната.