Nadin-ka:
Сергей Наровчатов ШХУНЫ НА РЕЙДЕ
На рейдах в ночи лунные
По-девичьи, во сне,
Чуть слышно бредят шхуны
О завтрашней весне.
Пускай на мачтах иней,
Пусть кили вмерзли в лед,-
Им виден в дымке синей
Далеких солнц восход.
Разломанные глыбы,
Растопленные льды,
Зеленые изгибы
Бунтующей воды.
И в высях небывалых,
В преддверье небылиц,
На одиноких скалах
Гнездовья белых птиц.
За ними, в отдаленье,
В игре дневных теней,
Лежбища тюленей
Меж голубых полей.
Летучее скольженье
По пенистым волнам
И счастье возвращенья
К знакомым берегам.
Когда без проволочки
Подхватят на лету
С белужьим жиром бочки
Грузчики в порту.
Когда откроют склады
Густой толпе мехов,
Которые их рады
Заполнить до верхов.
Когда в высоком зданье,
Точней, чем с давних слов,
Наметят очертанья
Полярных островов...
На рейдах в ночи лунные
По-девичьи, во сне,
Чуть слышно бредят шхуны
О завтрашней весне.
procterr:
Илья Сельвинский
ИЗ ЦИКЛА «АЛИСА»: ЭТЮД 10
Пять миллионов душ в Москве,
И где-то меж ними одна.
Площадь. Парк. Улица. Сквер.
Она?
Нет, не она.
Сколько почтамтов! Сколько аптек!
И всюду люди, народ...
Пять миллионов в Москве человек.
Кто ее тут найдет?
Случай! Ты был мне всегда как брат.
Еще хоть раз помоги!
Сретенка. Трубная. Пушкин. Арбат.
Шаги, шаги, шаги.
Иду, шепчу колдовские слова,
Магические, как встарь.
Отдай мне ее! Ты слышишь, Москва?
Выбрось, как море янтарь!
Peony Rose:
Инбер Вера
***
Как сладостно, проживши жизнь счастливо,
Изведав труд и отдых, зной и тень,
Упасть во прах, как спелая олива
В осенний день.
Смешаться с листьями... Навеки раствориться
В осенней ясности земель и вод.
И лишь воспоминанье, точно птица,
Пусть обо мне поёт.
1920
-knigomanka-:
о наркозависимости
Алиса Гидра
Поиски смысла, другой красоты,
Нового мира с особенным вкусом.
Мы безрассудно сжигали мосты.
Мы оступались и падали с хрустом.
Там бесконечны ночные огни,
Лживая страсть разбирает на части.
Ближе друзей и роднее родни.
Крепче капкана клыки в её пасти.
Мерзнет на ветке больной воробей.
Ветер бушует, в кустах завывая.
Лживая страсть, умоляю, добей!
Я всё равно без тебя не живая.
Просто вернись и останься навек.
Жри мою душу, ломай мою волю.
Знаешь лишь ты, что любой человек
Слаб перед смертью, любовью и болью.
Продано всё, что хранила душа.
Волны эмоций разбились о берег.
Совесть - за двадцать четыре гроша,
Близкие люди - за пару копеек.
Счастье, которое было в кредит...
Счастье, которое слаще арбуза...
Счастье, которое быстро сгорит...
Счастье, которое станет обузой...
Бой не закончен. Конца ему нет.
Хоть и утихли безумные страсти.
Только огней опьяняющий свет
Знает, что мы навсегда в его власти.
А перемирие кончится вновь.
Долгим оно не бывает, я знаю.
Всё продаётся - и жизнь, и любовь.
Всё за убогую копию рая.
Яркий фасад, а за дверью беда.
Праздничный бал превратился в поминки.
Странно, но все возвращались туда,
Чтобы мечту обменять на крупинки.
Nadin-ka:
Иван Никитин ВСТРЕЧА ЗИМЫ
Поутру вчера дождь
В стёкла окон стучал;
Над землёю туман
Облаками вставал.
Веял холод в лицо
От угрюмых небес,
И бог знает о чём,
Плакал сумрачный лес.
В полдень дождь перестал,
И, что белый пушок,
На осеннюю грязь
Начал падать снежок.
Ночь прошла. Рассвело.
Нет нигде облачка.
Воздух лёгок и чист,
И замёрзла река.
На дворах и домах
Снег лежит полотном
И от солнца блестит
Разноцветным огнём.
На безлюдный простор
Побелевших полей
Смотрит весело лес
Из-под чёрных кудрей —
Словно рад он чему.
И на ветках берёз,
Как алмазы, горят
Капли сдержанных слёз.
Здравствуй, гостья-зима!
Просим милости к нам
Песни севера петь
По лесам и степям.
Есть раздолье у нас —
Где угодно гуляй;
Строй мосты по рекам
И ковры расстилай.
Нам не стать привыкать,
Пусть мороз твой трещит:
Наша русская кровь
На морозе горит...
Peony Rose:
Игорь Северянин
***
И в зле добро, и в добром злоба,
Но нет ни добрых, нет ни злых,
И правы все, и правы оба,—
И правоту поет мой стих.
И нет ни шведа, ни японца.
Есть всюду только человек,
Который под недужьем солнца
Живет свой жалкий полувек.
Кармен:
ЛЮБОВЬ
Любовь готова всё прощать,
когда она – любовь,
умеет беспредельно ждать,
когда она – любовь.
Любовь не может грешной быть,
когда она – любовь.
Её немыслимо забыть,
когда она – любовь.
Она способна жизнь отдать,
когда она – любовь.
Она – спасенье, благодать,
когда она – любовь.
Полна безмерной доброты,
когда она – любовь.
Она естественна, как ты,
когда она – любовь.
Эльдар Рязанов
Nadin-ka:
Николай Уранов ПЕСНЬ СЕРДЦА
Кто скажет Солнцу, чтоб не светило?
Кто против сердца поднимет плеть?
Да разве в мире найдётся сила,
Чтоб запретила бы сердцу петь?!
Так мчись же, песня, лети, как птица.
Лети всё выше, вперёд лети!
Промчись, как ветер, сквозь все границы,
Как свет, пролейся на все пути!
Низвергнись с кручи потоком горным,
Пронзи пространство, как звёздный луч!
Пылай, как факел, над миром чёрным,
Сверкай, как Солнце, в разрывах туч!
Зови к вершинам, зови к дерзаньям,
Зови на подвиг, на бой зови.
И затопи весь мир сияньем
Всепобеждающей ЛЮБВИ!
Дели:
» Ушаков Игорь. Свеча
Игорь Ушаков "Свеча"Когда на квартиру спускается вечер,
Ты достаёшь из коробки все свечи,
И расставляешь на полки, столы,
Чтоб не осталось совсем темноты.
Свеча разгорелась, в подсвечнике - "солнце",
Лучик тепла, как в сердечко в оконце.
Смотришь в неё, и мысли приходят,
Толпами вьются, вокруг тебя бродят.
Разные-разные, мысли – простые,
Грустные, чуткие и озорные.
Мысли прозрения, мысли открытий,
Мысли тоски, и разных событий.
Жёлтою пляскою, пламя забьётся,
Дёрнется, прыгнет и, вновь встрепенётся.
Станет ровнее гореть, чуть погаснет,
Может, отступит сегодня ненастье?
Пламя свечи тебе время покажет,
О счастье расскажет, и даже подскажет,
Что ты одна, совсем у него,
Что, нет дороже, совсем никого.
Видишь, торопится, любит, спешит,
Двери откроет, и сейчас позвонит.
Вновь принесёт он покой и тепло,
В доме твоём станет, снова светло.
Schatten:
Сола Монова "Птицей"
Почему пришлось проститься,
Трудно описать.
Он сказал мне: "Станешь птицей,
Прилетай в мой сад."
.
Дождь смешался с черепицей -
Роковой союз.
Я решила - стану птицей,
Или разобьюсь.
.
Всей души не изолью вам -
Время истекло.
Я стучала новым клювом
В старое стекло.
.
Штора, как паучий кокон,
Раздувалась вширь,
Он не открывал мне окон -
Медлил, не спешил.
.
Он сказал мне: "По приметам
Птица в дом - беда."
Он сказал мне: "Станешь ветром,
Заходи тогда."
.
Белые летели перья
В бурую траву -
Непонятно, кто теперь я,
Как меня зовут...
.
Столько страшных опасений,
Кто же я теперь...
Он сказал: "Сквозняк осенний",-
И захлопнул дверь.
procterr:
Юнна Мориц
Не вспоминай меня. И не забудь...
Не вспоминай меня. И не забудь.
Мы не расстались, мы растаяли с тобою,
мы глубоко влились в единый путь,
где след не оставляется стопою.
На том пути любой преображен
и в силах приподняться над сейчасом,
где здравый смысл иных мужей и жен
не сыт любовью, хлебом, жизнью, мясом,
не сыт весельем и печалью дней,
не сыт свободой, силою и славой.
И вот, один другого голодней,
грызут науку сытости кровавой.
А я сыта по горло всем, что есть,
и голод мой не утолит добыча!
Не возвращайся. Встретимся не здесь,
а в голубом, воркуя и курлыча.
Не вспоминай меня. И не забудь.
Пускай как есть - не дальше и не ближе.
Подольше не давай меня задуть
и чаще снись - во сне я лучше вижу!
Nadin-ka:
Ирина Ярославцева
Завернись в эту повесть, как в старую рыжую шаль,
Где чужая любовь согревает в сюжетных узорах
От гостиницы зябкой, перонной тоски в коридорах –
Сзади страшная даль, впереди непонятная даль.
Между жизнью и жизнью – чистилище, пристань, транзит -
Два листочка судьбы, неумело прихваченных скрепкой....
От мигающей вывески ночью на стенах подсветка,
Батареи плюются, и в щель из-под двери сквозит.
Завернись в эту повесть – на час оторвись от забот,
От нелепого крика внутри, от бездомного воя.
Со знакомых страниц собирая по крохе покоя,
Представляя, что все устоится и время пройдет.
Не тогда ли в гостинице, слушая в трубке пунктир
Ты себе обещала, что город ответит за это -
И за грубость портье, и за черствую тяжесть багета,
За нехватку бумаг, доказательств, печатей, квартир.
Пережившим любовь не к лицу разговоры о злом -
Эта старая сказка привычно ложится на плечи,
Как уютно текут обороты обыденной речи,
Как нам дан в утешение дар не жалеть о былом.
procterr:
Наталья Хмелева
нечто
Когда разрасталась ромашка в волнистых степях,
Вдруг вспыхнуло небо от ярких невиданных красок:
Два солнца навстречу друг другу поплыли, слепя
Зрачок непривыкшего к свету и нищего глаза.
Два солнца, каких не бывает в предсказанном мире,
Нарушив законы природы, сливались в одном
восходе, письме, предложении, мысли, пунктире, -
и слово, как копья шамана, небесное дно
пронзилo, пуская невиданный свет на ладони
людей из землянок, пещер, подземелий. Окоп
назад изрыгнул своих жертв. Мы стояли на склоне
Поросшем полынью, и молча смотрели
на нечто
странное.
Nadin-ka:
Константин Случевский РАЗБИТАЯ ШХУНА
Так далеко от колыбели
И от родимых берегов
Лежит она, как на постели,
В скалах, пугая рыбаков.
Чужие вихри обвевают,
Чужие волны песнь поют,
В морскую зелень одевают
И в грудь надломленную льют.
И на корме ее размытой,
Как глаз открытый, неживой,
Глядит с доски полуразбитой
Каких-то букв неполный строй...
Да, если ты, людей творенье,
Подобно людям прожила,—
Тебя на жертву, на крушенье,
На злую смерть любовь вела.
Твой кормчий сам, своей рукою
Тебя на гибель вел вперед:
Один, безмолвный, над кормою
Всю ночь сидел он напролет...
Забыв о румбах и компасе,
Руля не слыша под рукой,
Он о далеком думал часе,
Когда судьба вернет домой!
Вперив глаза на звезды ночи,
За шумом дум не слыша струй,
Он на любовь держал, на очи,
На милый лик, на поцелуй...
Кармен:
В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.
И не было ни прошлого, ни цели;
нас вечности восторг соединил;
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.
Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
остановил наш огненный порыв,
и поцелуй прервал наш безначальный,
и в пленный мир нас бросил, разлучив.
И на земле мы многое забыли:
лишь изредка воспомнится во сне
и трепет наш, и трепет звездной пыли,
и чудный гул, дрожавший в вышине.
Хоть мы грустим и радуемся розно,
твое лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звездной,
оставшейся на кончиках ресниц...
В.Набоков