diamond:
Нерешительность была ей несвойственна, но уже во второй раз она потеряла ориентиры, и опять из-за Риса. В первый раз она все-таки сумела встать на ноги и найти цель в жизни, но теперь неспособна планировать что-либо сложнее удовлетворения основных жизненных потребностей. Она ела, купалась, спала, и занималась необходимыми домашними делами. Салли достаточно прочитала, чтобы понимать, что часть апатии вызвана беременностью, и все же это недостаточное оправдание для полного отсутствия интереса к чему бы то ни было, кроме текущего момента.
Проходили последние осенние дни, приближалась зима, а там и до Рождества недалеко. В любом случае, каждое Рождество, начиная со смерти родителей, она проводила в одиночестве, и это будет таким же. Но в следующем году, пообещала она себе, пристально разглядывая ярко украшенное дерево в витрине ближайшего гастронома, в который наведывалась еженедельно, у нее будет настоящее Рождество. Ребенку исполнится приблизительно девять месяцев – блестящие глазенки и любознательность ко всему на свете. Она нарядит елку и уложит под ней груду подарков, которые очаруют ползающего малыша.
План был расплывчатым, но это был первый план, составленный после ухода от Риса.
Линда Ховард "Независимая жена"
ИнВериал:
— Должно быть, это очень больно, когда люди не понимают тебя и плохо с тобой обращаются, — произнесла она после паузы. Наки посмотрел в глаза девушки.
— Торн сказал, что я напугал вас тогда. Он даже не хотел, чтобы я ехал за вами.
— Я совсем не боюсь вас, — грустно ответила она. — Не один вы обладаете актерскими способностями. Я не думаю, что вы бы захотели познакомить меня с вашей культурой?
Наки сдержанно усмехнулся. Они уже приближались к ранчо Лэнга.
— Меня можно убедить.
— Почему вас назвали Два Кулака? — поинтересовалась она.
Он натянул поводья, слегка повернул ее к себе и посмотрел ей прямо в глаза долгим взглядом.
— Когда кавалерия пришла за нами, я вышел навстречу одному из офицеров со сжатыми кулаками.
— О-о!
— Мне было тогда пять лет, — он улыбнулся. — Священники выпросили меня у офицера, на которого я бросился, и он позволил мне уйти с ними. Я этого никогда не забуду. Он оказался врачом. Он и сейчас находится в Форте Хуачука, мы встречаемся время от времени.
— Должно быть, он добрый человек.
— Что касается его, то это сверхдоброта. За месяц до этого апачи убили его жену и сына.
— Он, наверное, совершенно особенный человек.
— Да. Убивали много и с той, и с другой стороны, прежде чем наши народы узнали друг друга.
— Думаю, что это так, — она подняла руку и дотронулась до его длинных чудных волос. Он оттолкнул ее руку, его глаза сразу стали холодными и неприступными.
— Извините… извините меня, — запинаясь, сказала она, отводя глаза.
Он почувствовал себя виноватым за свой грубый жест, но в его жизни для нее не было места. Белые и краснокожие никогда не смешивались. Они должны чувствовать друг перед другом ответственность.
— Лучше избегать безнадежных ситуаций, — холодно произнес он.
"Трилби" Диана Палмер
diamond:
Лизетт думала об этом весь день, теперь ясно понимая, что живет чужой жизнью, а ее истинная личность каким-то образом была украдена. Она старательно сосредоточилась на текущих делах, создавая видимость, будто ничего не изменилось, но, возможно, ключ к разгадке прошлого – вырваться из рутины и действовать по наитию, как в той забытой жизни.
Однако не следует немедленно и кардинально все менять сразу после умопомрачительного дня. Если она сейчас под колпаком – из какого ада всплыло это словечко? – то пока не сделала ничего из ряда вон выходящего, например, не записалась вдруг в класс карате, и у них нет оснований для тревоги. Кстати, боевые навыки не помешали бы, но лучше решать задачи постепенно.
Имея все это в виду, после работы Лизетт поехала непривычным маршрутом, в другую сторону от дома, плутая по незнакомым улицам и сходя с ума в сутолоке часа пик. Собственно, конкретной цели нет, так что и спешить некуда.
Рабочий день прошел гладко – нормально, – что должно бы утихомирить непроходящую мысленную сумятицу, раздражающую до невозможности, но нет.
Линда Ховард "Незнакомка в зеркале"
Elenawatson:
«Когда ты сталкиваешься с врагом в рукопашную, ты должен смотреть на него лишь для того, чтобы выяснить, куда он нанесет тебе очередной удар, – учил Гаселя отец. – Иначе тебя на мгновение охватит сомнение, особенно если ты посмотришь ему в глаза, и в этом случае, вместо того чтобы отрубить врагу голову, он сам отрубит ее тебе. Сострадание – недостаток солдат, так как в разгар битвы оно является синонимом слабости, а тот, кто проявляет слабость, пусть даже это длится короткое мгновение, погибает».
Альберто Васкес-Фигероа "Туарег 2"
diamond:
Прошла неделя, которая не принесла никаких новостей ни от Тру ни от Диаса. Милла больше не доверяла Тру, поняв, что он намеренно пустил ее по ложному пути, когда она предполагала, что Диас замешан в похищении Джастина. Но она ожидала, что Тру хотя бы позвонит, чтобы сообщить, что у него нет новой информации.
У Миллы было постоянное ощущение, что она находится на краю пропасти, она ожидала появления Диаса каждый раз, когда сворачивала за угол или открывала дверь. Иногда у нее было чувство, что за ней следят, и она оглядывалась, но если Диас и был поблизости, она никогда не видела его. Зачем ему следить за ней? Он, вероятно, находился где-то в Мексике, занимаясь своими делами, как законными, так и не очень.
Милла должна была бы чувствовать себя намного лучше, теперь, когда он оставил ее в покое. Всякий раз, когда он оказывался поблизости, все ее чувства обострялись, будто рядом оказывалось полуприрученное дикое животное, которому она не могла полностью доверять. Когда же он отсутствовал, чувство опасности исчезало, но вместе с ним исчезла, и осторожность и Милла была не готова к острой волне желания, которая пришла на смену страху.
Это было безумием. Ей всегда нравился совершенно другой тип мужчин, начиная с Девида, который долго присматривался к ней, прежде чем решился на что-то.
Линда Ховард "Нет больше слез"
Elenawatson:
Мужчина принялся раскачиваться на стуле, подвывая.
– Семён, – Митя понял, что ему надоел этот цирк, – звони-ка на «Канатчикову дачу». Кажется, это их клиент. У нас всё равно арестантские переполнены.
Мощные санитары из Дома умалишённых (а иных в это заведение не берут) прибыли быстро. Задержанный при виде двух молодцов в белых халатах расслабился и заулыбался:
– Ангелы! Ангелы явились ко мне божьей благодатью! От бесов спасти!
– Они самые. – Один из санитаров моментально оценил обстановку. – Спасать тебя пришли, горемычный ты наш. Сейчас вот бесы наручники снимут, а мы тебе ангельскую хламиду наденем. Белую, красивую. Нравится? Пойдёшь с нами ангелом работать? – Медбрат развернул в руках смирительную рубашку.
– Пойду, пойду! – быстро закивал головой задержанный. – Ангелом буду!
– Вот и славно, вот и хорошо. – Второй санитар ловко надел на мужика рубашку, обмотал длинные «хвосты» рукавов вокруг талии и крепко затянул на спине.
– А руки-то пошто повязали? – заволновался вдруг новый «ангел».
– Так это… Сейчас крылья резаться начнут. Чтоб не расчесал, значит.
– А-а… крылья. Это хорошо.
Новый пациент «Канатчиковой дачи» безропотно дал увести себя на улицу.
– Финиш! – резюмировал задержавшийся второй санитар. – Третий за день! У нас уже палаты переполнены, в коридорах приходится класть.
– Арестантские тоже забиты под завязку, – поделился Митя.
– Ясно. Всеобщее помешательство. Странно, что в мае. У нас пик обычно на март приходится. Весеннее обострение. А тут припозднились что-то.
– Май – месяц маетный. Вот и маются все. От жары, видать, – заметил Семён.
– Скорей бы закончился уже. Неделя осталась.
Женя Гравис "Визионер"
diamond:
Клэр старательно изображала улыбку стюардессе, когда отказалась снова подлить себе чая. Они должны были приземлиться в Хитроу в течение часа; Клэр чувствовала облегчение, что долгий монотонный полет почти закончился, но внутри все трепетало всякий раз, когда она думала о встрече с семейством Макса. Она разговаривала с его матерью по телефону и почувствовала искреннюю теплоту ее поздравлений, но гадала, как пройдет испытание реальной встречей. Клэр запомнила имена его брата и сестер, так же как их супругов и кучи детей, но это была только верхушка айсберга. Были еще тети, дяди, кузены, родственники со стороны их супругов, бабушка и дедушка, двоюродные бабушки и дедушки, а так же их дети и супруги. Такое огромное семейство было вне ее опыта.
Альма и Хармон сидели прямо напротив них. До свадьбы оставалась ровно неделя, и большую часть полета мать штудировала свой вездесущий список. Мартина со Стивом и детьми должны были прилететь через три дня, оставшиеся гости – на следующий день после них. Роум и Сара приедут с Мисси и Джедом. Сара предложила было оставить детей дома с няней, но Клэр настолько полюбила двух маленьких бесенят, что потребовала привезти их. В конце концов, на свадьбе будет целый рой детей, какое значение будут иметь еще двое?
Линда Ховард "Обещание вечности"
ИнВериал:
— А чем занимается твой дядя?
— Он сидит в кровати.
— Просто сидит на кровати? — Это было так не похоже на Ника!
— Не на кровати, а в кровати.
— В кровати?! — Хэлен нажала на акселератор, и машина выехала со двора вниз по ухабистой проселочной дороге по направлению к шоссе.
Сью кивнула головой.
— Дядя сказал, что отдыхает.
Николас отдыхает?! Это еще более странно!
Хэлен высадила Сью около детского сада и вернулась домой. Подойдя к сторожке, она осторожно постучала.
— Кто там?
Хэлен открыла дверь и вошла. Николас действительно сидел в постели, читая какую-то книгу. Он сердито посмотрел на нее.
— Почему ты не на работе?
— А ты?
— Я отдыхаю. Разве это запрещено законом? В конце концов, половина ранчо — моя. Могу я сделать перерыв? — Хэлен скрестила руки на груди и смотрела на Николаса, ожидая, пока тот израсходует свой запас раздражения.
— Ты все сказал? — спокойно спросила она.
Ковбой нахмурился.
— Да, все.
— Тогда расскажи мне, что случилось.
— Ничего не случилось.
— Неправда.
Николас покраснел.
— Уходи, Хэлен, — наконец, сказал он. — Я не врываюсь в твою спальню и не указываю, что тебе делать.
— Ты можешь это сделать, если захочешь, — неожиданно вырвалось у Хэлен. Слова были явно двусмысленны, но Хэлен не смутилась. — Послушай, Николас, я не знаю, что у тебя случилось, но ты не должен решать свои проблемы в одиночку. Если ты действительно боишься, что Сью и ее куклы…
— Ничего я не боюсь!
— Тогда в чем дело?
Он посмотрел на ее решительное лицо и сдернул с себя одеяло.
— Я ушиб колено.
— Колено? Дай-ка я посмотрю. Как это произошло? Когда? — забеспокоилась Хэлен.
— Проклятье! Именно поэтому я и не появляюсь в доме. Я знал, что ты сделаешь из мухи слона.
— Ну что ты ведешь себя как ребенок? Давай, я посмотрю.
Хэлен боялась, что он натянет одеяло обратно: на нем не было даже джинсов. Она развязала полотенце и вздрогнула.
— О, Ник! Тебе нужно показаться врачу!
— Врач ничем мне не поможет. Это не перелом. Я ушиб это колено на родео три года назад. Простая болячка.
Хэлен покачала головой.
— Пойдем. — Она взяла его за руку.
— Я никуда не пойду.
— Ты пойдешь к врачу, Ник. А потом переберешься в дом, если тебя не положат в больницу. — Она швырнула ему джинсы. — Надевай свои штаны. А я пока соберу вещи.
— Я не нуждаюсь…
— Это я не нуждаюсь в возражениях. Надевай свои проклятые штаны, Ник, или я сама это сделаю.
Он стиснул зубы.
— Черт возьми, Хэлен, выйди отсюда!
Она уложила его вещи и вышла.
Когда Николас появился в дверях, она хотела помочь ему спуститься с крыльца, но ковбой отмахнулся.
— Со мной все нормально!
— Ну, разумеется, нормально. Именно поэтому ты хромаешь. Иди садись в машину. Я отвезу тебя к врачу.
— Я же сказал, мне не нужен врач!
— Будет нужен, если ты не сядешь по-хорошему!
Николас побледнел.
— Ты этого не сделаешь.
— Хочешь проверить?
"Я – один, ты – одна" Лора Патрик
diamond:
- Отпусти меня!
В глазах Карлин плескался дикий страх, но она сражалась с такой яростной решимостью, что Зику казалось, словно он отбивается от полчищ ниндзя, атакующих и вырывающихся одновременно.
Господи, ну и сцену они тут устроили! Можно подумать, что он напал на свою экономку прямо посреди продуктового магазина. Но по иронии судьбы им повезло – в этом проходе они были единственными, никто не увидел, что Карлин вдруг взбесилась.
- Он здесь! - прошипела она и пнула его по голени.
- Ох! Вот дерьмо! Черт возьми, прекрати буянить! – рявкнул Зик, обхватил ее обеими руками и слегка приподнял - самый простой способ привести истеричку в чувство.
Но уговаривая, вертел головой, высматривая человека, который вверг Карлин в такую панику, выражение лица стало сосредоточенным, взгляд – жестким и мрачным. Кое-кто имел несчастье видеть подобное выражение лица Декера перед расправой, прежде чем он приступал к делу. Несколько раз это самое дело заканчивалось кровопролитием, возможно, сейчас как раз тот случай.
Карлин снова пнула его в голень каблуком, черт возьми, синяки продержатся целый месяц, она лягалась как маленький мул.
Линда Ховард, Линда Джонс «Отчаянный побег»
Elenawatson:
Игра называлась «Да и нет». Племянник Скруджа должен был задумать какой-нибудь предмет, а остальные — угадать, что он задумал. По условиям игры он мог отвечать на все вопросы только «да» или «нет». Под перекрестным огнем посыпавшихся на него вопросов удалось мало-помалу установить, что он задумал некое животное — ныне здравствующее животное, довольно противное животное, свирепое животное, животное, которое порой ворчит, порой рычит, а порой вроде бы разговаривает, и которое живет в Лондоне, и ходит по улицам, и которое не водят на цепи и не показывают за деньги, и живет оно не в зверинце, и мясом его не торгуют на рынке, и это не лошадь, и не осел, и не корова, и не бык, и не тигр, и не собака, и не свинья и не кошка, и не медведь. При каждом новом вопросе племянник Скруджа снова заливался хохотом и в конце концов пришел в такой раж, что вскочил с дивана и начал от восторга топать ногами. Тут пухленькая сестричка племянницы расхохоталась вдруг так же неистово и воскликнула. — Угадала! Я знаю, что вы задумали, Фред! Знаю! — Ну что? — закричал Фред. — Это ваш дядюшка Скру-у-у-дж! Да, так оно и было.
Чарльз Диккенс «Рождественские истории»
diamond:
Знать, что это произойдет, – одно, а самой подготавливать неизбежное – совсем другое. Каждый раз, когда Диона ловила взгляд Блейка, задумчиво наблюдающего за ней, приходилось отворачиваться, чтобы скрыть боль, корчащую ее изнутри. Очевидно, он уже раскаивался в своем предложении руки и сердца, но гордость не позволяла ему отступить. Вероятно, Блейк так никогда и не попросит избавить его от обязательств, ей придется взять разрыв на себя. Диона ощущала, что он пока не готов признать свою ошибку, поэтому не пыталась что-либо предпринять, чтобы отменить помолвку немедленно. Когда настанет подходящий момент, она поймет и окончательно освободит Блейка.
Новый год прошел, затем, как и планировалось, Блейк начал трудиться полный день. Диона посмеялась над его постоянным стремлением вырваться из дома, и он стал возвращаться пораньше с портфелем, набитым бумагами. Диона поинтересовалась, не берет ли он работу на дом, чтобы иметь предлог запираться в кабинете и избегать ее компании, тогда труженик объяснил, что Ричард принял предложение отправиться в месячный отпуск, и она почувствовала себя виноватой. Блейк действительно оказался погребенным в документах, в отсутствии Ричарда приняв на себя дополнительную нагрузку.
Линда Ховард "Побудь со мной"
Elenawatson:
– Пренеприятный мужчина. – Варя непроизвольно передёрнула плечами, ощущая одновременно отвращение, усталость и шок. – Это хорошо, что у вас при себе пистолет и вы его прогнали. Спасибо вам.
– Что? – Яков медленно моргнул и повернулся к ней, позабыв о тропинке, которую созерцал гневным взглядом. – Как вы сказали?
– Спасибо…
– Нет. Я про пистолет.
Его губы медленно растянулись в хитрую улыбку, до неприличия широкую.
Яков вынул правую руку из кармана и показал ей потемневший портсигар, старый и крайне дешёвый на вид. Сплав помутнел и в углублениях покрылся чёрной патиной так, что в чеканном узоре едва читались цветы одуванчиков.
– Вы что, без оружия ходите?! – Варя не сумела скрыть возмущения.
Ей подумалось, что человек, не совсем чистый на руку, просто обязан иметь при себе хоть что-то для защиты собственной жизни.
Юноша тихо рассмеялся. Словно мысли её прочитал.
– У меня имеется отменный складной нож, но я оставил его дома. – Он склонился к ней, чтобы прошептать: – Согласитесь, странно заявиться в Смольный с ножом. Меня могли неверно понять.
Елена Михалева "Красный кардинал"
diamond:
Джейн казалась сияющей, переполненной энергией. Ее темные глаза блестели, загорелая кожа светилась, смех искрился. Сарафан плотно облегал грудь, и было заметно, как затвердели ее соски от прохладного воздуха ресторана. Грант почувствовал вновь закипающее желание. У них осталось совсем мало времени, скоро они окажутся в Штатах, и его работа будет закончена. Это случится скоро, слишком скоро. У него нет времени чтобы насытится ею сполна, сладостью ее кожи, или тем, как ее смех заставляет его чувствовать себя счастливым…
Они возвратились в гостиницу, в постель. Грант занимался любовью неистово, пытаясь насытить себя, пытаясь накопить достаточно воспоминаний, которые останутся с ним на долгие пустые годы отшельничества. Одиночество стало его привычкой, глубоко укоренившейся в нем. Он не хотел расставаться с Джейн, но не мог представить ее на своей ферме, и уж тем более не представлял себя в ее мире. Джейн нравилось, когда ее окружали люди, в то время как он предпочитал иметь за спиной каменную стену. Джейн была открытой, а он - замкнутым и нелюдимым.
Джейн тоже понимала, что наступает финал их отношений. Лежа на груди Гранта, окутанная темнотой, словно одеялом, Джейн рассказывала. Это был ее подарок Гранту.
Линда Ховард "ПОЛНОЧНАЯ РАДУГА"
ИнВериал:
Мой муж был очень удивлен, что я так быстро завершила свой отпуск, и еще более удивлен тому, что вернулась я через два дня совершенно здоровой:
— Чудесное исцеление,— только и сказал он.
Но я ничего чудесного в этом не вижу. Ничто так не возвращает силы, как сознание, что ты помог другому человеку стать счастливым.
"Оплаченный долг" Стефан Цвейг
Elenawatson:
Темнота вселяла примитивные страхи, которые спят днем.
Саймон Бекетт "Увековечено костями"