Kliomena:
16.10.09 10:55
» Глава 6
Атлас вошел в двойные двери, что вели в тронный зал Крона. Вооруженные стражи, бессмертные воины, которых создал сам Крон, стояли вдоль стен. У каждого в руках было копье, а в ножнах на талии скрывался меч. Стража была начеку. Она мгновенно ответила бы и на приказ, и на угрозу.
Конечно же, там были еще воины, расположившиеся по обоим краям ковра из пурпурного руна, который вел к инкрустированному драгоценностями возвышению. Они окружили Атласа, стоило ему двинуться вперед. Он уже отдал свое оружие, но они не желали рисковать, настороженно следя за каждым его движением.
Он подумал о том, бывала ли Ника, будучи свободной, призвана в этот зал, чтобы встретиться с Зевсом, своим царем. А если да, то для награды или наказания?
Прекрати думать о ней. Сосредоточься на Кроне. Он коварен.
Царь Титанов был не тот, что прежде, до заточения.
Тысячи лет в Тартаре изменили его; он стал резче, жестче. Не прощал ничего. Безжалостно набрасывался на слабые места противника.
Теперь Крон отказывался пребывать на небесах без защиты своей армии. Хотя мужчина, который находится в состоянии войны со своей собственной женой, не может быть слишком осторожен. Особенно, если упомянутая жена была царицей с могущественными способностями и собственными союзниками. Жена, которая…
Головокружение спутало мысли Атласа, и он нахмурился. Нахмурился, но не замедлил шага, пока не достиг конца ковра. Свое внимание, каким бы оно не было рассеянным, Титан удерживал на Кроне.
Царь богов восседал на троне из чистого золота. Темные пряди пробивались в серебре его волос, а борода поредела с последнего раза, когда Атлас видел его. Часть морщин исчезла с его потрепанного временем лица. Он облачался в длинные белые одеяния, напоминающие одежду узников Тартара. Почему?
Атлас часто гадал.
Лишь два объяснения имели смысл. Крон носил эти одеяния веками, потому сейчас чувствовал себя комфортно. Или же не хотел забывать о том, кем он некогда был – и мог снова стать, если не будет осторожен.
Атлас был безмерно счастлив разорвать на куски свое собственное рубище. Поступила бы Ника так же, если бы когда-нибудь получила свободу? Но она ее не получит.
«Ты опять думаешь о ней»
Рядом с троном стояла женщина. У неё было одно из самых некрасивых лиц, когда-либо виденных Атласом, и бледная, в веснушках кожа. Худая как тростинка, с темными вьющимися волосами и изящными плечами. Божественная сила не исходила от нее. Скорее она казалась… иллюзорной. Эфемерной. Так он себе представлял привидение. Здесь, но сквозь него можно видеть. Здесь, но образ расплывается.
Глаза ее были затуманены, пусты, сознание не светилось в них.
Когда она потянулась и смахнула прядь волос со лба, он только и смог, что уставиться на нее. Изысканность движения внушала благоговение. Грациознее, чем па танцора, нежнее, чем взмах крыла бабочки. Ее сознание явно было при ней, просто ее не заботило происходящее вокруг.
Атлас оторвал взгляд от женщины и осмотрел зал. Вверху тысячи канделябров истекали блестящими каплями. Разноцветное сияние наполняло воздух.
«Странно», - подумал он, склоняя голову на бок, чтобы лучше рассмотреть. В воздухе витал легкий аромат… Глубокий вдох.
Амброзия. А-а.
Теперь он понял причину своего головокружения и этого сияния. Сухая амброзия была рассыпана по комнате. Чтобы держать его в повиновении?
- Атлас, бог Силы, - прервал его раздумья Крон, приветственно кивая.
Атлас склонился, как принято.
- Мой царь. Ваша аудиенция – честь для меня.
Крон подался вперед, глаза его вспыхнули беспокойством.
- В Тартаре ведь все в порядке, да?
- В полнейшем.
Облегчение мгновенно сменило беспокойство.
- Тогда зачем же ты просил о встрече?
Никто так сильно не ненавидел Олимпийцев, как Крон, верховный бог Титанов, и у него были на то все основания. Олимпийцы лишили его власти, унизили на глазах подданных. Даже Ника принимала в этом участие.
«Просто скажи ему. Покончи с этим»
- Я хочу перевести одну женщину из тюрьмы и поместить ее…
- Стоп. Остановись на этом, - принимая грозный вид, Крон воздел руку. – Никто не будет перемещен из Тартара. Это слишком опасно.
Атлас ожидал подобного ответа. Однако решил упорствовать.
- Возможно, награда стоит риска. Я буду держать ее под замком в моем доме, Ваше Могущество. Я никогда не сниму ошейник… - ну, разве что на миг, чтобы перенести ее в свое жилище, поскольку тот воспрепятствует этому, но он тут же вернет ошейник на место, едва они прибудут – и она станет моей личной рабыней. Я гарантирую ее страдания.
Первая ложь за день, но, вероятно, не последняя. Он не желал Нике страданий, только удовольствия.
Простил ли он ей то, что она сделала с ним?
Атлас не был уверен. Знал только, что больше не желал убить ее за это. В конце концов, она наскучит ему - Атлас с нетерпением ждал этого дня. Пока же ему могло помочь лишь то, о чём он просил Крона.
Царь провел языком по зубам.
- О которой из женщин ты ведешь речь?
- О Нике. Богине Силы Олимпийцев.
Атлас не позволил ни единой нотки симпатии проскользнуть в своем тоне.
Глаза царя широко распахнулись.
- Та, которая…
Теперь его взгляд упал на грудь Атласа, туда, где рубашка скрывала клеймо.
- Да. Именно она.
«Услышь мою ярость, только ярость».
Вот только сделанное Никой более не вызывало в нем ярости. Буквы стали такой же частью его, как и его клеймо на ней.
- Интересно, - Крон откинулся на спинку трона, раздумывая. – Ты не думаешь, что внутри Тартара она достаточно страдает?
Время для второй лжи.
- Нет. Я так не думаю.
На самом же деле, судя по подавленности ее голоса в их последнюю встречу, богиня страдала. И это Атласу не нравилось.
- А что ты сделаешь, чтобы увеличить ее муки?
- Так как она жутко меня ненавидит… - желает меня, про себя добавил Титан, чтобы не выказать глубины дерзких мыслей об уменьшении ее страданий, - ей будет особенно неприятно убирать мой дом, готовить мне пищу и согревать моё ложе.
Царь улыбнулся призрачной девушке.
- Это же ты хотела бы сделать со своим Парисом, не так ли, моя Сиенна? Сделать его своим рабом.
Выражение ее лица ничуть не изменилось. И ответа она также не дала.
«Что за Парис?» - удивился Атлас, а затем передернул плечами. Все равно. Ника в данный момент была его единственной заботой.
- Мой царь? - напомнил Атлас. – Мне недостает лишь Вашего позволения, чтобы положить начало мукам Ники. Моя решимость бесспорна.
Крон снова посмотрел на просящего, улыбка исчезла с лица. В молчании прошла минута, другая. Царь вздохнул.
- Боюсь, что вынужден сказать тебе «нет». Хотя мне нравится мысль, что в твоём доме терзания Ники усилятся, я не желаю рисковать при снятии ошейника, даже на те несколько секунд, что нужны для ее перемещения. Она – Сила, а если ей как-то удастся сбежать от тебя и освободить свою братию, новая война на небесах гарантирована. Я не могу себе позволить роскошь рассеивать свое внимание. Сейчас у нас и так полно забот. Я обнаружил, что провожу большую часть времени, следя за Повелителями Преисподней.
«Повелители Преисподней? Кто они такие?»
На самом деле, это не имело значения.
Пока Крон говорил, внутри Атласа росло чувство подавленности. Ему хотелось подняться на возвышение, схватить царя и хорошенько встряхнуть.
Как посмел он отвергнуть просьбу? Как посмел пренебречь его желаниями?
- Хорошо, мой царь. Благодарю за уделённое мне время, - Атлас резко развернулся. Вышел из зала до того, как сделал какую-нибудь глупость, наподобие той, что сделал с Никой в своем кабинете. С той разницей, что сейчас целью его был не оргазм.
Атлас уже решил, что ничто не помешает ему заявить свои права на Нику. Теперь же понял, что и отказ Крона не станет помехой.
Будь проклят этот царь.
Атлас получит свою женщину, как он того и желает.
...