Таша Тан:
09.05.10 13:31
» Глава 1. Часть 2
Киан погиб не в бою и не с искусным волшебным клинком в руках. Нет, его погубили злые силы, неведомые человеческому воображению. И это благодарность за все, что он сделал?
Хойт махнул рукой в сторону очага, и огонь взметнулся и заревел. Колдун поднял руки, и начавшая утихать буря вдвое увеличила свою мощь. Ветер завыл, словно испытывающая дикую боль женщина. Дом задрожал под мощью бури; его обшивка натягивалась до тех пор, пока не треснули окна. Порывы холодного ветра ворвались в комнату, опрокидывая бутылки и перелистывая страницы книг. И в этот момент Хойт услышал доносящийся из тьмы ужасающий гортанный смех…
Никогда в своей жизни Хойт не отступал от намеченной цели. И никогда не использовал свой дар во зло, не брался за темное искусство.
Возможно теперь в этом, думал Хойт, можно найти ответы. Найти брата. Сразится с чудовищем. Злом против зла.
Колдун резко вскочил на ноги, не обращая внимания на хохот. Бросился к своей кровати, у изголовья которой стоял сундук. Взмахнув руками, Хойт распечатал магический замок. Когда крышка распахнулась, он достал книгу, спрятанную много лет назад.
В ней были заклинания темного и опасного волшебства. Заклинания, для которых использовали человеческую кровь, человеческую боль. Заклятья мести и жадности, обещающие власть, которая игнорировала все клятвы и обещания.
Книга была тяжелой и обжигала руки. Хойт чувствовал, что она соблазняла, пробуждая нечто тёмное, сокрытое в глубине души. Желание иметь все что угодно. Разве мы не выше, чем все остальные? Живые боги, которые берут все, что пожелают?
Мы имеем право! И не обязаны подчиняться правилам, и искать оправдания для своих поступков!
Дыхание Хойта стало прерывистым, когда он понял, что мог получить, если бы принял сторону зла, если бы взял в руки то, к чему поклялся никогда не прикасаться. Несметное богатство, женщины, невероятная сила, вечная жизнь. Месть.
Нужно сказать только слово, чтобы отказаться от добра и скользнуть в объятья тьмы. Струя липкого пота стекла по спине, когда маг услышал шепот тысяч голосов: возьми, возьми, возьми.
Внезапно возникшее видение затуманило взор Хойта. Он видел мертвого брата, лежащего в придорожной канаве. Кровь сочилась из раны на горле Киана и окрасила его губы. «Бледный», - промелькнула смутная мысль. – «Какой же он бледный на фоне этой липкой, красной крови».
Ярко-синие глаза Киана были открыты. В них застыла такая мука, такой ужас. Когда взгляды братьев встретились, во взоре Киана читалась мольба.
- Спаси меня. Только ты можешь спасти меня. Я не мертв, но проклят. Я по ту сторону ада, по ту сторону мучений. Верни меня. Хоть раз в жизни не считайся с последствиями. Ты же не позволишь мне вечно гореть в аду? Ради кровных уз, что связывают нас, Хойт, помоги мне.
Хойт поежился, но не от ветра, который задувал в разбитые окна и не от холода, что стоял в воздухе, а от чувства близости к опасной черте.
- Я бы отдал жизнь за тебя. Клянусь всем, что есть. Всем, что у нас было. Я бы принял твою судьбу, Киан, если бы передо мной встал такой выбор. Но я не могу сделать этого. Даже ради тебя.
Видение исчезло в пламени, раздались крики того, кто некогда был человеком. Взвыв от боли, Хойт швырнул книгу обратно в сундук. И прежде, чем рухнуть на пол, использовал свою силу, чтобы снова запечатать замок. Хойт съёжился на полу, словно маленький безутешный ребенок.
***
Возможно, он спал. А может, ему снился сон. Но когда Хойт пришел в себя, буря уже утихла. Яркий белый свет разлился по комнате, такой сильный, что слепил глаза. Он снова моргнул, и зашипел от боли в ребрах, пытаясь сесть.
В белом свете появились розовые и золотые мерцания, излучающие тепло. Хойт почувствовал запах земли, насыщенный и глинистый, а еще запах горящего дерна, догорающего в очаге.
Он смог увидеть очертания необычной прекрасной женщины.
И она не была демоном, что пришел пролить кровь.
Стиснув зубы, волшебник опустился на колени. Хойт опустил голову, но когда заговорил, в голосе все еще чувствовались горе и гнев.
- Миледи.
- Дитя мое.
Казалось, свет был частью ее. У гостьи были огненно-рыжие волосы воительницы, шелковистыми волнами струившиеся по плечам. Глаза зеленые, как мох в лесу, излучали то, что можно было бы принять за жалость. Она носила белые одежды, отделанные золотом, что соответствовало ее положению. Хотя она и была богиней войны, не носила ни брони, ни меча.
Ее звали Морриган.
...