Лори Хэндленд "Темная луна"

 » Глава 7

Перевод Black SuNRise
Бета-ридинг LuSt
Редактирование Bad Girl, Кьяра


Ник сел, застонал и упал назад.
Я успела подхватить его, прежде чем он снова расшиб о землю голову.

— Может, отвезти тебя к доктору?
— Ты доктор.
— Не такой.
— Все хор… — Голос прервался, глаза закрылись, и Ник обмяк у меня на руках.

Я встревоженно наклонилась ближе. Он был в обмороке, поэтому я поддалась желанию, преследовавшему меня с того момента, когда я впервые увидела его в дверях: прижавшись губами ко лбу Ника, вдохнула знакомый запах его волос. Все чувства нахлынули на меня с ошеломляющей силой. Я знала, что все еще люблю его, но не осознавала, что буду любить всегда.

Когда-то мы мечтали прожить одну жизнь на двоих: брак, карьеры, семья. Вместе мы больше никогда не были бы одиноки.
Я тосковала по этой нормальной жизни, по нормальной себе. Но давно поняла, что даже если удастся излечиться, за промежуточный период я совершила множество поступков, которым не может быть прощения. Ник для меня сейчас так же потерян, как и в ночь моего первого обращения.

Ветер швырнул снег мне в лицо. Понижение температуры превратило пушистые хлопья в ледяные иглы.
Я чуяла смерть — вероятно, всего лишь Билли. И все же нам нужно было двигаться дальше. Из-за закрывших луну туч дорога была темной. Хотя вряд ли нас тут кто-нибудь задавит… с другой стороны, стопроцентной гарантии нет.

Воспользовавшись кратковременным обмороком Ника, я осторожно уложила его на землю и поспешила к квадроциклу. Мельком убедившись, что пострадавший все еще в отключке, я подняла машину и поставила ее обратно на дорогу.

На одном боку осталась вмятина, на другом – немного грязи, но когда я повернула ключ, двигатель завелся.
Ник начал приходить в себя. Я потянула его за руку, для виду поворчав, словно он «ох, какой тяжелый» — хотя на самом деле играючи могла бы поднять его одной левой.

— Не хочешь немного мне помочь?
— Прости, я…
— Ранен, — закончила фразу я, когда он снова потерял мысль.

К счастью, Ник был слишком ошалевшим, чтобы заметить, как легко я помогла ему встать на ноги, и слишком растерянным, чтобы обратить внимание на мою порванную одежду и окровавленные волосы.

Я усадила Ника на квадроцикл, втиснулась позади, затем чуть подвинула, чтобы быть в силах видеть дорогу, вести машину и удерживать пассажира. Не будь у меня сверхспособностей, справиться с этим нипочем бы не удалось, и поэтому меня очень обрадовало, что я такая, какая есть, а это случалось крайне редко.

Ник несколько раз приходил в себя и снова терял сознание. А я-то думала, как же заставить его перестать задавать вопросы. Хотя предпочла бы другой способ.
Ветер изменился, или же мы сумели обогнать бурю, потому что шоссе на подъездах к Клирлейку было сухим, а деревья вдоль него не покрывал снег. Большинство придорожных заведений закрылись, вероятно, уже пару часов назад. Городок был маленьким, невинным и не вызывал подозрений.

Я подумывала оставить Ника на попечении врача — хотя бы один-то у них должен быть, — а затем снова исчезнуть. Но за час, проведенный на квадроцикле, где больше нечего делать, кроме как размышлять, отбросила эту идею.

Билли, возможно, и мертв, но лабораторию взорвал не он. Тот, кто это сделал, мог быть как раз за спиной.

Я позволила взгляду блуждать по безмятежному лицу Ника. Он бы сказал, что как высококвалифицированный агент ФБР в состоянии позаботиться о себе сам. Но мне лучше знать. Для оборотней он стал бы легкой добычей.

Вне зависимости от того, как это было опасно для нас обоих, придется взять его с собой в Висконсин.

Я заехала на единственную заправку в Клирлейке. Заправщик вышел наружу. Окинул взглядом мой порванный костюм, брызги крови и листья в волосах, затем переключился на болтающуюся голову Ника. С типичной сдержанностью, характерной для проживающих к западу от Миссисипи, он проворчал:
— Проблемы?
— Чуть не сбили… оленя. Мы перевернулись.

Достаточно близкая к истине, чтобы быть правдоподобной, эта история объясняла раны Ника и мой внешний вид.
— Врач нужен?
— Нет. – Ник с трудом выпрямился. – Я в порядке.

Заправщик сдвинул брови.
— Как скажете.

Пытаясь подкрепить слова делом, Ник слез с квадроцикла. Его шатало из стороны в сторону, но он не упал.

— Вы не знаете, где я могу купить одежду?
Как только слово «купить» сорвалось с языка, я поняла, что денег у меня нет, и посмотрела на уже достающего бумажник Ника.
— И машину, — добавил он, вынимая увесистую пачку наличности.

— Внутри есть какие-то футболки и спортивные штаны. – Мужчина почесал затылок, разглядывая деньги. – Машину придется обсудить.
Я замешкалась, приготовившись торговаться, но Ник отмахнулся:
— Я разберусь с машиной.

Ну и пусть. Чем меньше мы будем здесь болтаться, тем лучше. В здании заправки я схватила серые спортивные штаны и такую же «веселенькую» футболку.
Воспользовавшись туалетом, сняла порванный и перепачканный костюм и запихнула его в почти переполненную мусорную корзину, предварительно достав из кармана волчий тотем. Держа кусочек пластмассы двумя пальцами, пристально вгляделась в сверкающие голубые глаза.

Сама мысль о том, что нечто настолько маленькое и безвкусное может вмещать в себя достаточно силы, чтобы сделать меня супер-пупер волком, была смехотворной. Но в этом грязном женском туалете у черта на куличках смеяться не хотелось.
Я засунула амулет в карман своих новых треников и только тут вспомнила, что в карманах юбки везла не только маленького волка.

И лист с именами, который мне дал Ник, и его пистолет тридцать восьмого калибра исчезли. Должно быть, выпали где-то на дороге. Листок меня не волновал, а вот с пистолетом можно было бы еще схитрить разок-другой.

Так как я сейчас не могла вернуться за оружием, то сунула голые ступни в кеды и убрала последнюю чешуйку засохшей крови с волос. Ногти выглядели так, словно я трупы в лесу закапывала: достаточно недалеко от истины, чтобы заставить меня волноваться. Оставалось только надеяться, что люди, которые нам попадутся по дороге отсюда до Висконсина, окажутся не так помешаны на личной гигиене.

Выйдя из туалета, я обнаружила заправщика за кассой. Оглядела помещение заправки, от пола до потолка забитое чипсами, газировкой, сладостями и непристойными журнальчиками на грани порнографии. Но Ника там не оказалось.
— Я продал вашему другу машину.

Судя по ухмылке, сделка была выгодной. Конечно, мы не могли себе позволить чрезмерную разборчивость. Нужно убираться отсюда поскорее, а квадроцикл такой возможности не давал.
— Он пошел за ней на ту сторону улицы.

Хотя мне не нравилось выпускать Ника из виду больше чем на минуту, его отсутствие дало мне время сделать одно дело, с которым следовало разобраться раньше.
— У вас есть телефон?
Заправщик указал на стену позади меня.

Я прикинула, чем мы рискуем. Сомневаюсь, что кто-то додумался поставить «жучок» в этот конкретный телефон, да и Эдвард всегда дотошно проверял выделенные ему линии на предмет подслушивающих устройств. К тому времени, как кто-нибудь отследит звонок, мы с Ником будем уже далеко.

Я набрала номер, когда служащий ушел пополнить запасы картофельных чипсов на прилавке. Эдвард ответил на втором гудке.
— Элиза?

Как он понял? Имя звонившего должно было определиться как «Заправка Джо», а не «Элиза Хановер». Иногда старик наводил большую жуть, чем всё, на что он охотился.
Мой ответ «Да, сэр» был вознагражден злобным потоком немецких ругательств.

— Знаю, вы редко рады меня слышать— проворчала я, — но неужели вся эта брань необходима?
— Я каждые полчаса названиваю в лабораторию, но никто не отвечает. Если у нас какой-то сбой, Элиза, твоя работа — поставить меня в известность.
— Это несколько больше чем просто сбой.
— Конкретней.

Я знала Эдварда всю свою жизнь. Он фактически вырастил меня – хотя платить различным нянькам, посылать меня в лучшие школы, а затем сделать своей незаменимой помощницей едва ли значило «вырастить». В наших отношениях было мало душевного тепла, как бы мне, возможно, ни хотелось обратного.

— Конкретно… — Я огляделась по сторонам. В здании заправки никого не было, кроме меня и её служащего, которому интереснее было выравнивать на полочке номера «Хастлера», чем подслушивать. И все-таки я понизила голос. – На том месте, где стояла лаборатория, осталась лишь воронка от взрыва.

Ответом на мое заявление была тишина.
— Сэр?
— Диверсия?

Я подумала о тени, выстреле, серебре.
— Определенно.
— Охранник?
— Мертв.
— Подопытные?
— Возможно, живы. – Ворчание Эдварда говорило о том, что он понимал последствия произошедшего не хуже меня. — Кроме Билли.

— А Билли нет в живых, потому что…
— Потому что он меня достал.

Хотя вздох шефа прошел сотни миль, прежде чем достиг меня, он не потерял ни крупицы своей силы.
— Твоя горячность — вечная проблема.

Только Эдвард считал меня вспыльчивой. Все остальные полагали, что мой характер лишь немного не дотягивает до самой ледяной стервы во вселенной. Кроме Ника, но ведь он знал меня не так хорошо, как ему казалось.

— Я пошлю кого-нибудь в Монтану, — сказал Эдвард. – Кого-то, кто может позаботиться о ситуации.
«Позаботиться о ситуации» — эвфемизм ягер-зухеров, обозначающий комплекс мер по обеспечению скрытности. Даже если Ник ухитрится послать кого-нибудь из своих приятелей в лес, когда они туда доберутся, смотреть уже будет не на что.

— Кто устроил это представление? – продолжил Эдвард.
— Плохие парни?

Снова тишина, и я ждала неизбежного выговора. Но вместо лекции меня поощрили сдержанным смешком, из-за которого сердце на секунду остановилось.
— Кто это? – требовательно спросила я.

Да, собеседник говорил с выразительным немецким акцентом, но у Эдварда нет и никогда не было чувства юмора. Что понятно. Его жизнь уж точно не сплошное цирковое представление.
— Что вы сделали с моим боссом?
— Это я, Элиза. Просто расслабился на старости лет.

Расслабился?
Так, планета перестала вращаться, а я слишком заработалась, чтобы заметить.

— Провожу много времени с Ли и Джесси… — Я почти видела, как он по обыкновению пожимает плечами, одновременно демонстрируя беспечность и европейские манеры Старого Света. — Они забавные.

Я скрипнула зубами при напоминании о любимых ягер-зухерах Эдварда. Я дольше всех была с ним знакома, помогла ему больше всех, и все же, когда Эдвард выбрал себе любимчиков, меня среди них не оказалось.

Джесси Маккуэйд и Ли Тайлер-Фицджеральд стали любимицами шефа и закадычными подругами. Правда, время от времени девочки пытались поубивать друг друга (если пустить охотников на одну делянку, то чаще получается взрыв, чем чаепитие), но они были два сапога пара и не имели со мной ничего общего. Язвить и подкалывать не в моем характере. Участвовать в физических потасовках, которые они обожали, я не осмеливалась. Сарказм — не моя епархия. Тем не менее, заняв в душе Эдварда место, которое я всегда хотела для себя, они стали вызывать у меня намного меньше восторга, чем у него.

— Если это Эдвард, — продолжила я, — тогда расскажите мне что-нибудь, известное только нам двоим.

На линии вновь повисла тишина. За минуту я почти уверилась, что оказалась права: возможно, кто-то выдал себя за моего босса. Мне следовало знать, что старика никто не одолеет, и я в том числе.

— Тем самым, — отозвался он жестким холодным тоном, заставившим меня выпрямиться, пусть даже Эдвард этого не видел, — полагаю, ты ссылаешься на то, что я убил твою мать.
_________________

вот так поворот, я чуть со стула не упала когда прочитала...
Кем была ее мать ? За что он ее убил? и почему он еще жив, после этого?


ревнуешь Элиза? Мне кажется он и к ней так же относится, просто не показывает этого...

Black SuNRise, Bad Girl, Кьяра, LuSt спасибо за великолепный перевод!!!!!!!!!!!
___________________________________

Мне даже кажется, что она для него дочь, и ее ревность к нему именно как дочери...

все-таки жду не дождусь истории Элизы!
Black SuNRise, Bad Girl, Кьяра, LuSt, девы, спасибо за новую главу!
_________________

Black SuNRise, Ластик, Таша, Света, спасибо за продолжение!


Глава большая и информации всякой разной очень много, а я ни о чем другом не могу думать, только об этом убийстве.
Почему? Может мама стала оборотнем? Были Мандэнауэр знаком с семьей до этого? Если нет, то с чего бы ему брать на себя заботы по воспитанию и финансовое обеспечение девочки.
Теперь понятнее, как в среду ягер-зухеров затесался оборотень. Элиза как дочь Эдварду, поэтому он и не смог её бросить. И все-таки, по мыслям самой Элизы, был период когда она была самым настоящим кровожадным монстром, убивающим людей. Кто помог? И, главное, как?
Как только Элиза упомянула об общем секрете, Мандэнауэр сразу же вспомнил именно этот. Хоть тон и стал жестким и холодным, он, наверное, вину какую-то чувствует. В противном случае мог бы что-нибудь другое вспомнить.
_________________

Спасибо за продолжение!

Как вариант:
Оборотень укусил беременную женщину (по-моему, в "Блэйде" что-то такое было). Родился нормальный человеческий ребенок. Маму пришлось убить. Девочку взяли под наблюдение. Переходный возраст или половое созревание - девочка обращается. Поскольку ее не предупредили и не подготовили, то у нее сносит крышу, как у всех новообращенных. А так как она инфицирована не напрямую, то приходит в себя, возвращается к Мандэнауэру и начинает работать над вакциной.
Самая простая и логичная версия. Интересно, а что придумала наша непредсказуемая Лори?
_________________

Вот в следующей главе частично и узнаем.
А Ник-то хорош - постоянно отключается, но родные глаза у волка да еще в сумерках разглядел! И откуда у него налички столько, чтоб аж машину купить. Ладно б кредитная карточка в кармане завалялась, а пачка денег... И не вывалилась ведь.

 » Глава 8

Перевод Black SuNRise
Бета-ридинг LuSt
Редактирование Кьяра, Bad Girl

Ладно, значит это он.
— Можно было обойтись и без конкретно этого экскурса в прошлое, — проворчала я.
— Ты просила рассказать тайну, известную только нам двоим.

Я имела в виду что-то более жизнерадостное, например, поездку в Париж на мое шестнадцатилетие. Эдвард бросил меня на попечение своей коллеги, которая показала мне город, музеи и достопримечательности, а сам ушел кого-то убить. Но он взял меня в Европу.

Тем не менее, Эдвард прав. Кто угодно мог добыть ту информацию, если бы потрудился поискать. Однако никто не мог знать, что человек, который «вырастил» меня, сам же сделал меня сиротой. Но винить его я не могла: тогда моя мать была оборотнем.

— Элиза!

Как долго Эдвард звал меня по имени? Не знаю. Я забрела слишком далеко по неприятной дороге в прошлое.

— Сэр?
— Ты должна приехать в Висконсин. В местечке под названием Фэрхейвен возникли сложности.

Это я и так знала. Не будь там неприятностей, Эдварда и его команду туда бы не занесло. Наверное, проблема в оборотнях, так как Джесси специализировалась на них. И еще некая индейская магия, ведь Уилл тоже там. Хотя Джесси без Уилла никуда не ездит, и наоборот. Эти двое неразлучны с тех пор, как повстречались.

— Обычного рода? — задала я вопрос, служивший условным обозначением для любого загадочного роста популяции волков, нападений диких животных или внезапного всплеска случайных и необъяснимых кровавых смертей.
— Возможно. Присоединяйся ко мне, Элиза, и мы во всем разберемся.

Странно, грустно и даже несколько неприлично, что жуть творилась в городке с благостным названием Фэрхейвен [1].
Но сейчас голову занимали вопросы поважнее. Как сказать Эдварду, что за мной кто-то гонится, и им известно, что навредить мне можно только серебряной пулей?

— Тут небольшая проблемка…
Я замолчала, когда в магазинчик вошел Ник. Время вышло.

— Мои разработки у вас с собой? — прервавшись на полуслове, сменила я тему.
Этот вопрос был достаточно невинным.

— Не со мной. Но в безопасности. — Эдвард вздохнул. — Все пропало?
— Да.
— Твоя сыворотка?
— Обратилась в прах.
— Тогда лучше бы тебе поторопиться.

Эдвард положил трубку, не попрощавшись. Почему сегодняшний звонок должен отличаться от тысячи других?
Шеф не спросил, как у меня дела. Конечно, убить меня так же сложно, как и большинство тварей, на которых он охотился. Еще одна причина, по которой Эдвард держит меня рядом. И все же было бы приятно, если бы он поинтересовался моим самочувствием хотя бы раз.

— Как ты? - спросил Ник.
Ему, похоже, стало лучше. Он был уже не таким бледным, и его больше не качало из стороны в сторону. Но я по-прежнему не собиралась пускать его за руль.

— Все прекрасно.
Или так прекрасно, насколько возможно в таких обстоятельствах.

Я купила кое-что перекусить — вяленое мясо с моим любимым вкусом, газировку, сок, кофе — и отдала Нику чек. Поблагодарив заправщика, мы вышли на улицу и стали разглядывать новехонькую машину Ника.

Или, во всяком случае, новой она оказалась для него. Автомобилю исполнилось по меньшей мере тридцать лет, и он напоминал танк. «Плимут гран фьюри» [2], некогда повсеместно использовавшийся силовыми структурами, отправили на пенсию после появления «краун виктории» и различных внедорожников. Когда это произошло, автопарк «фурий» ушел с молотка по всей стране. Очевидно, через десятые руки машина наконец дошла до нас.

Я села за руль, и Ник не возразил, что говорило о его ужасающей головной боли яснее, чем три таблетки аспирина, которые он запил колой, едва приземлившись на пассажирское сиденье. Я завела машину и двинула на восток.

Минуту назад Ник сидел, уставившись на темную гладь шоссе, которое словно волшебной лентой разворачивалось в свете наших фар, и вот он уже спал. Хотя придется периодически будить его из-за возможного сотрясения, я все же с облегчением вздохнула. Я слишком устала, чтобы сейчас отвечать еще на какие-то вопросы.

Я не сводила глаз с деревьев и с дороги. Любое движение, любая тень заставляли вздрагивать.
Кто знает, что там? Может, ничего, а может, все что угодно.

Пусть из-за длинного сверкающего темно-синего капота, который, казалось, тянулся вперед в бесконечность, я чувствовала себя так, словно веду звездолет «Энтерпрайз» [3], мощный двигатель «фурии» и вправду позволял обогнать даже оборотня. Этот факт немного успокаивал, хотя не так сильно, как могли бы несколько сотен серебряных пуль.
В замкнутом пространстве автомобиля я чуяла запах кожи Ника, ощущала его тепло, слышала дыхание. Мое тело предсказуемо отвечало. Обычно я считала себя лучше живущего во мне зверя, но сегодня меня одолевали сомнения.

В большинстве случаев вирус ликантропии уничтожал человечность зараженного. При дневном свете оборотни могли казаться нормальными, но внутри каждого из них сидел демон, жаждущий вырваться наружу. И этот демон нашептывал такое, из-за чего случалось множество плохого.

Оборотень в человеческом обличье — самое эгоистичное существо на свете. В современном мире их повадки — излишнюю агрессивность, перевозбуждение, тщеславие — сплошь и рядом проявляли обычные люди, так что вычислить оборотня при свете дня стало чертовски нелегкой задачей.
К сожалению, укушенных не выдавали ни хвост, ни клыки, ни остроконечные уши, потому что ничего этого у них не было.

Конечно, они злые, но и многие люди такие же. Я всегда придерживалась мнения, что оборотней-адвокатов чертовски больше, чем оборотней-педиатров, но мне никогда не хватало времени, чтобы это доказать.
Выяснить наверняка можно только одним способом: выстрелить в человека серебром. Взорвется — оборотень. Не взорвется — ой, незадача.

Могу только сказать: не пытайтесь повторить это дома. Ошибетесь — получите кучу неприятностей. Оперативники уголовного розыска не часто ведутся на извинения типа: «Я думал, он оборотень».

Вдалеке кто-то долго и тоскливо завывал, цепляя какие-то струнки в моей душе, и я не была уверена почему. Луна никогда меня не притягивала, стая никогда не привлекала. Раз в месяц я изменялась под серебристым сиянием, и хотя ненавидела превращаться в то, что я есть, в полнолуние выбирать не приходилось. Но я никогда не наслаждалась полной луной, а лишь смиренно терпела.

Сегодняшняя ночь была другой. Я вспомнила безболезненное превращение, наплыв энергии и силы. Желание испытать это снова соблазняло больше, чем должно было.
Что, если я остановлю машину, выйду из нее, покроюсь мехом и побегу вместе с остальными? Мы охотились бы как единое целое, вместе убили бы кого-нибудь. Я больше не была бы волком-одиночкой, презираемой и людьми, и оборотнями. У меня появились бы друзья. Семья. Возможно, даже возлюбленный.

Я рассеяно прикоснулась к талисману в кармане. Пальцы нагрелись, кожа зудела. Я услышала шепот, но не смогла разобрать слова. И не узнала голос. Мужской или женский? Реальный или воображаемый?

Тепло поднялось от пальцев к запястью. Заинтригованная, я посмотрела вниз, и у меня перехватило дыхание. На руке выросла шерсть, ногти превратились в когти, а я ничего кроме тепла и не почувствовала.

Я отпустила талисман и начала мысленно повторять периодическую таблицу Менделеева. Когда я взглянула снова, моя рука была просто рукой.

Действительно ли произошла трансформация? Никогда о подобном не слышала. Превращаясь, мы становимся волками полностью. Мы никогда не могли выбирать и решать, какой части нашего тела обрастать мехом. Стоило бы попробовать снова, но я была слишком напугана.

Если я превращаюсь в нечто отличное от того, кем была всегда, мои дни сочтены. Эдвард убьет меня, не колеблясь, и так же поступят все остальные. И хотя бывали времена, когда смерть казалась более привлекательной, чем жизнь, сейчас не тот момент.

Я окинула взглядом мирно спящего рядом Ника. Какой бы глупой ни была мысль, но я хотела оставаться с ним так долго, как смогу.

Я вела машину, напряженная и настороженная, потягивая кофе как воду в ожидании рассвета или появления армии оборотней. К счастью, первого долго ждать не пришлось. Солнце так же надежно, как и луна.

С дневным светом пришло ощущение безопасности. На рассвете оборотни возвращались в человеческие тела. Если кто-нибудь из них нас преследовал, они окажутся вдалеке от дома без одежды и машин.

Ник что-то пробормотал и потянулся. Ночью я будила его каждые несколько часов, спрашивала его имя, возраст, мое имя. Каждый раз он отвечал правильно и снова засыпал. Насколько я могла судить, обошлось без сотрясения.

Волосы Ника растрепались как ворох смятых простыней, глаза были сонными. Я представила себе, как прикасаюсь к его твердой груди, пробую на вкус гладкую спину, трусь щекой об его щеку, затем обвиваю ногами талию и…

Талисман завибрировал и забормотал. Я шлепнула по карману:
— Прекрати это!

Ник, который пялился на мою грудь, наверняка неприлично обтянутую купленной на заправке тонкой футболкой, вскинул на меня взгляд.
— Прости, — пробормотал он. — Я не смог удержаться.

Мои пальцы, все еще лежавшие поверх талисмана, начало покалывать, и я посмотрела на них. Неужели ногти стали длиннее?
Невозможно. Солнце уже встало.

И все-таки я отдернула руку от тотема и вцепилась в руль. Отчаянно хотелось выбросить фигурку белого волка с ближайшего моста, но я не осмеливалась. Талисман может мне еще понадобиться.
Нужно добраться до Эдварда, до Уилла Кадотта, до кого-нибудь, кто сможет мне помочь, и поскорее. Я посмотрела на Ника и спросила:

— Готов сесть за руль?
Он потер лицо.
— Конечно.

Весь день мы чередовали четырехчасовые смены за рулем. Нашими друзьями стали автокафе и заправки с самообслуживанием, а плохие дороги, петляющие объездные пути и дерьмовая погода превратились во врагов.

Когда мы приблизились к границе Висконсина, темнота уже подступала. Вдоль дороги сплошной линией тянулись деревья, так что я с трудом разглядывала, что за ними находится. Деревьев было так много, что казалось, будто они тянутся до бесконечности или по крайней мере до Канады.
За каждым стволом таилась тень, принимая форму то волка, то человека, то чего-то среднего между тем и другим.

— Куда дальше? — спросил Ник.
Пока мы ехали, я изучала карту федеральных трасс, так как у нас не нашлось навигатора, чтобы составить кратчайший маршрут до Фэрхейвена.
По мере приближения к боссу я все больше нервничала. Умом я понимала, что не могла не взять Ника с собой, но в глубине души волновалась.

У Доминика Франклина на лице написано, что он правительственный агент. Эдвард, возможно, и сам таким был, но больше в них не нуждался. А от того, в чем он не нуждался, шеф зачастую избавлялся.

— Мне надо тебе кое-что рассказать, — начала я. — Мой босс может быть…
— Эксцентричным?
— Скорее опасным.

Ник перевел взгляд на меня, затем снова на дорогу.
— Насколько я смог выяснить, Эдварду Манденауэру восемьдесят с чем-то лет.
— Он все еще в состоянии прицелиться. — «Лучше, чем любой из моих знакомых, и никогда не боится пускать оружие в ход».
— Он наставит на меня пистолет, если я всего лишь задам ему несколько вопросов?
— Такое уже бывало.

Второй взгляд был наполнен одновременно недоверием и некоторой настороженностью. Ник не поверил моим словам, но в убежденности в моем голосе усомниться было трудно.
— Почему ты так его боишься? — проворчал он.
— Потому что я умнее, чем выгляжу?

Я вернула ему его же слова, получив в ответ гримасу.
— Мне не следовало это говорить.
— Ты был зол.
— Я и сейчас зол.

Машина остановилась. Мы добрались до конца пути — в прямом смысле. Знак показывал налево в Фэрхейвен, направо — в Восу. Ник выжидательно поднял брови. Я со вздохом ткнула большим пальцем налево.

В город мы въехали хорошо за полночь. Местечко было тихое и спокойное. Нигде не горело ни огонька, даже на улице.
Мне редко доводилось посещать маленькие городки. Школы-интернаты обычно располагались неподалеку от мегаполисов, облегчая родителям задачу ненадолго заскочить навестить чад и с такой же скоростью смыться обратно.

Те редкие каникулы, что у меня были, я провела в ранее упомянутом Париже, а потом в Берлине, Лондоне и Москве. Эдвард всегда сочетал бизнес с удовольствием, а оборотней в основном притягивали большие агломерации, где легче скрыть количество убийств.

Только в последние несколько лет монстры стали ошиваться в малозаселенных областях, становясь наглее за счет большой численности и использования магии.
Мой опыт с маленькими городками ограничивался двумя случаями: Клирлейком в Монтане и Кроу-Вэлли в Висконсине, куда меня вызвали примерно месяц назад, чтобы протестировать новый антидот на только что укушенном ягер-зухере.

Фэрхейвен походил на клон Кроу-Вэлли: единственная главная улица, несколько примыкающих дорог, темные переулки, никаких фонарей, в ста метрах от города начинается лес.
Рай для оборотней.

Ник припарковался возле некоего заведения, похожего на бар. Но что за питейное заведение будет стоять закрытым в полночь в штате, столицу которого прозвали Городом пива [4]? Возможно, то, завсегдатаи которого до смерти напуганы ухающими, стонущими, а то и лающими в ночи тварями?

Ярко-желтые лучи фар осветили вывеску на фасаде здания: «У Мерфи». Открыто каждый день до завтра.
По-моему, похоже на бар.

— Где Манденауэр? — спросил Ник.
— Понятия не имею.
— Ты должна иногда мне доверять, — тихо произнес он.
— Правда?

Пальцы Ника впились в руль, а губы сжались в тонкую линию. Почему я продолжала упорно его изводить?
Потому что если он на меня злился, то не целовал. Я боялась того, что могу сделать, сказать или позволить, если он снова ко мне прикоснется.

— Я на самом деле не знаю, где Эдвард, — выдавила я. — Он как-то не потрудился дать более точный адрес, чем название города.
— Ох. — Ник глубоко вдохнул и выдохнул. — И что теперь?
— Не уверена. — Мой взгляд бродил по вроде как пустынному городу и неприветливому полному теней лесу. — Но если я правда знаю Эдварда, его будет нетрудно найти.

______________________
[1] Тихая гавань
[2] Plymouth Grand Fury — американский автомобиль, выпускался в 1974–1977 и 1980–1989 г.г. самостоятельным подразделением Chrysler (Крайслер).

[3] Энтерпрайз (NCC-1701) (англ. USS Enterprise (NCC-1701)) — вымышленный звездолёт Звёздного Флота класса «Конституция» из сериала «Звёздный путь».
[4] Пивной Город (англ. Brew City, Beer Town) — прозвище города Милуоки, Висконсин. Когда немецкие иммигранты начали прибывать в 1840-х годах, они привезли с собой страсть к искусству пивоварения. И в течение последующих 100 лет Милуоки стал ведущим производителем пива в мире. Уже к 1843 году в городе насчитывалось множество пивоварен и 138 таверн, примерно 1 таверна на 40 жителей. Хотя производство пива уже не является основной отраслью, его наследие можно увидеть везде в городе. Напоминанием о старых добрых временах расцвета пивоварения является особняк Пабста (Captain Frederick Pabst Mansion), здание Blatz (Blatz Building), заводы компании Миллер и большое количество пивных (beer halls) и таверн по всему городу. Пивоваренная компания Миллер (Miller Brewing Company), где ежегодно производится более восьми миллионов баррелей пива, является 2-м производителем пива в США и важным работодателем в Милуоки. В свое время в Милуоки находились сразу 4 крупнейших производителя пива, однако сейчас из крупных пивоваренных компаний в Милуоки остался только Миллер. Таким образом Милуоки по праву заслужил свое прозвище «Город пива».
_________________

значит маманя была оборотнем и это перешло Элизе по наследству? И почему тогда?

ой извините ошибочка вышла

вау, интересно что еще татем может сделать с его обладателем... Посмотрим что Кадотт сможет выяснить про этот тотем..

Black SuNRise, LuSt, Кьяра, Bad Girl спасибо за великолепный перевод!!!!!!!
___________________________________

Походу, так. Мы же не знаем, в какой форме передается вирус ликантропии от родителей детям. И вообще странно - как могла оборотень выносить ребенка? если при обращении все ненормальности и "болезни" человеческого организма восстанавливаются?

и еще меня сильно беспокоит, каким образом этот реально действующий амулет попал именно к Элизе?

Спасибо, девы!
_________________

Мне кажется, не по наследству, а маму укусили уже сильно беременной. Или в роддоме на родильном столе ))

сил прибавляет, скорость обращения увеличивает, боль снижает, позволяет отращивать шерсть выборочно... Не иначе, скоро Элиза возжелает мирового господства

Для начала, как она могла его зачать, ведь если бы ребенок был плодом союза оборотня и оборотня, то не было бы аномальной оттяжки первого обращения на 17 лет.
Не, мне все же видится, что маму укусили сильнобеременной, а к Элизе через пуповину попала кровь мамы-оборотня, как-то так.
Интересно, что в Фэрхейвене случилось, раз там вся команда.
_________________

Может, и так!
И тут мне вспоминается продолжение "Сумерек", как главную героиню "обращали" во время родов, потому что иначе спасти ее и ребенка было нельзя.
может, тут тоже было что-то подобное! и мы не знаем, когда именно Эдвард убил мать Элизы?
_________________

Не знаем, да. Может, потом расскажут.
_________________

Спасибо за продолжение!
Ну, ооочень интересно!
_________________