Чёрная пантера с бирюзовыми глазами (фэнтези)

 » Глава 16. Трусы с покемонами

Глава ШЕСТНАДЦАТАЯ
ТРУСЫ С ПОКЕМОНАМИ

23 октября 2020, пятница

Я находилась в лодке, которая попала в сильный шторм. Волны качали её вверх-вниз с невероятной скоростью. Я, крепко зажмурившись, распласталась на дне, надеясь не вылететь за борт от подобной тряски.

– Пора вставать, уже утро! – распевал надо мной звонкий голосок.

Откуда он взялся, я же в лодке одна? И какое утро, вокруг непроглядная ночь!?

– Вряд ли ты её сейчас поднимешь, – раздался ещё один голос. – Она полночи не спала.

Конечно, не спала, я же воевала с волнами. Которые до сих пор грозятся потопить мою лодку.

– Да ладно, мы же все вместе отправились спать в одиннадцать.

Верно, отправились. После того, как досмотрели Гарри Поттера. Тогда как я попала в лодку, которая всё ещё сильно качалась из-за шторма? Я приоткрыла один глаз и поняла, что ни лодки, ни шторма вовсе нет. Я лежу на своей кровати, которая ходит ходуном, поскольку Вэнди прыгает на ней, как на батуте, пытаясь меня разбудить.

– Ушли-то мы в одиннадцать, да только Рэнди с Гейбом ещё часа два прощались на ночь у дверей её спальни, всё никак нацеловаться не могли. И мне поспать не давали своими шушуканиями да чмоканиями – моя-то спальня напротив.

Кажется, я ещё вчера радовалась, что заполучила идеального младшего братишку, забыв простую истину, что идеальных братьев не бывает по определению, особенно младших. Я вытащила из-под головы подушку и швырнула ею в стоящего в дверном проёме Томаса. Возможно, перестаралась – мальчика вынесло в коридор, откуда раздался звук падения тела. Так ему и надо, не будет подслушивать, а потом ябедничать.

Вэнди залилась хохотом, насмехаясь над ворчащим Томасом, а потом плюхнулась на кровать рядом со мной.

– Вставай! Я уже и маму навестила, и назад вернулась, а ты всё спишь. Скоро уже вылетать, а мы ещё не завтракали.

В комнату вернулся Томас, таща мою подушку.

– Рэнди, я голодный, – состроил он жалобную гримасу, торжественно возвращая мне подушку, словно символ перемирия.

– А Гейб где?

– В кабинете. К нему пришли Адам и Филипп, что-то обсуждают. Дела какие-то. А дети ходят не кормленные, оголодавшие и отощавшие.

– Ах, ты мой, отощавший, – я покачала головой. – Ладно, дайте только душ принять.

Когда, спустя пятнадцать минут, я вошла на кухню, то обнаружила там не только детей, но и Пирса с Диллоном. Все четверо сидели за столом, выжидающе глядя на меня.

– О, у нас гости? – изобразила я радостное удивление.

– Да вот, зашли попросить деда кое-что нам привезти, а он занят, – ответил мне Пирс.

– Мы на адрес его офиса заказ сделали, – пояснил Диллон.

– И мы тут подумали, раз всё равно его дожидаться, так почему бы не позавтракать тут, у вас, – невинно захлопал глазками Пирс.

– Что время-то зря терять? – закивал его брат. – А про твои котлетки нам Стивен ещё вчера все уши прожужжал.

– Вот мы и подумали – может и нам что-нибудь вкусненькое перепадёт? – более умильную рожицу, чем сейчас была у Пирса, мог состроить разве что Кот В Сапогах из «Шрека».

Угу, стало быть, слух о моих котлетках прошёл уже по всей Долине. И если что-то не предпринять, скоро тут будут столоваться все холостые родственники Гейба. Мне, конечно, не сложно что-то приготовить, к тому же с продуктами вообще никаких проблем, не то что в мои первые после побега годы, но всё равно, превращаться во всеобщую кухарку я не хочу. Изредка побаловать народ – почему бы и нет, но превращать всё в систему не хотелось бы.

Вспомнилось моё первое утро в этом доме. Толпа мужчин за столом и две женщины у плиты. Что-то мне не особо хочется повторения такой картины.

– К сожалению, котлеты закончились ещё вчера, – сказала я, снимая с крючка фартук и надевая его. – Но если вы голодные, то я сейчас что-нибудь придумаю.

И придумала.

Когда, спустя какое-то время, в кухню зашли трое старших оборотней, работа кипела вовсю. Справа от меня Томас с помощью миксера взбивал яйца с молоком для очередной порции омлета. Слева – Пирс делал то же самое с тестом для оладий, только не миксером, а простым венчиком, и неизвестно, что крутилось быстрее. На рабочем столе Диллон нарезал на ломти хлеб, сыр, бекон и другие ингредиенты для сэндвичей. Примостившаяся рядом с ним Вэнди разбирала на отдельные листочки кочанчик салата.

Я крутилась как волчок перед плитой, управляясь сразу с тремя сковородками – с оладьями, омлетом, и глазуньей с беконом, одновременно присматривая за кастрюлей, в которой варились сосиски. В принципе, я могла бы заодно делать и всё то, чем занимались остальные, но, в воспитательных целях, решила подключить и их к приготовлению завтрака.

Как ни странно – парни спокойно подчинялись моим командам. А что касается Вэнди – то она была даже рада получить хоть какое-то задание, поскольку обычно отстранялась от готовки из-за своих более чем крошечных габаритов. Но я нашла ей занятие вполне по силам и, к тому же, совершенно безопасное.

Взглянув на вновь прибывших, я поинтересовалась:

– Адам, Филипп, вы на завтрак остаётесь?

– Конечно, – кивнул Адам.

– Отлично, можешь накрыть на стол.

– Меня Люси дома с завтраком ждёт, так что я, пожалуй, откланяюсь, – отказался Филипп и исчез.

– Отец просто побоялся, что ты заставишь его мыть посуду, – захихикал Пирс, а вслед за ним рассмеялись и остальные.

– Он бы не растаял, – пожала я плечами, вызвав новый взрыв смеха.

– Ну, а мне что делать? – с улыбкой поинтересовался Гейб. – Для меня задание найдётся?

– Разумеется. Для тебя я приберегла задание, требующее творческих способностей. Доверяю тебе делать сэндвичи. Все ингредиенты уже нарезаны, кетчуп и майонез, я надеюсь, сам найдёшь?

– Я найду даже горчицу, – ухмыльнулся Гейб, принимаясь за сооружение огромных разнообразных сэндвичей. Таким образом, общими усилиями, завтрак был вскоре готов. И я села за стол одновременно со всеми. Если кому-то понадобится что-то ещё, то он может встать и взять это сам. Ничего никому подавать я не буду, разве только Вэнди, если она до чего-то не дотянется, а остальные не маленькие, свои руки-ноги есть, справятся.

После завтрака я велела всем отнести свои тарелки в раковину. Каково же было моё удивление, когда Гейб начал складывать грязную посуду в посудомоечную машину, которая находилась за такой же дверцей, как у остальных кухонных шкафов, поэтому я даже не догадывалась о её существовании. Мы с Томасом переглянулись и хором воскликнули:

– У тебя есть посудомоечная машина?!

– Конечно, – пожал Гейб плечами, не отрываясь от своего занятия.

– А почему ты раньше про неё не сказал? – недоумевала я.

– А ты не спрашивала, – ухмыльнулся он, выпрямляясь. Нажав пару кнопок, он запустил процесс мытья.

– Мужское занятие, да? – ядовито пробормотал Томас.

– Ну, а вдруг машинка сломается, – развела я руками. – Всё нужно уметь. И мыть посуду – в том числе. В общежитии колледжа у тебя вряд ли будет такая машинка.

– Рэнди, мы не живём в общежитиях, – снисходительно покачал головой Томас. – Опасно так сближаться с людьми. Мы снимаем квартиры. Или покупаем. И там вполне можно установить посудомойку.

– Ну, спасибо, – пробормотала я в сторону Гейба. – Вся моя вчерашняя воспитательная беседа – коту под хвост.

– Томас, как давно изобрели посудомоечные машины? – поинтересовался Гейб.

– Не знаю, нужно в интернете глянуть. Но, наверное, давно.

Гейб покачал головой.

– Для тебя – да, давно. Компактные машинки для домашнего использования появились в середине прошлого века. Ну, и как ты думаешь, кто мыл мою посуду до этого?

– Понял, понял. Ладно, это в принципе, не так и сложно, просто раз уж у нас есть машинка…

– Ладно, проехали, – махнула я рукой. – Но готовить я тебя всё же научу. Хотя бы самый необходимый минимум.

После этого Адам, Диллон и Пирс ушли, а Томас отправился проводить нас до вертолёта. Я предлагала ему полететь с нами, но он отказался – сказал, что терпеть не может ходить по магазинам, да и должен же кто-то присмотреть за Лаки. Даже слова Гейба о том, что мы ещё и в кино сходим, ставшие, кстати, для меня сюрпризом, не поколебали отвращение мальчика к шопингу. Он передал нам распечатанный в трёх экземплярах список, составленный нами вчера, в конце которого были приписаны три новых компьютерных игры, а так же перечислено несколько сортов мороженого с пометкой «всего и побольше». Прочитав это, я с улыбкой потрепала его по волосам и пообещала найти всё указанное, выделив голосом слово «всё».

Вэнди снова превратилась в «Джереми». На всякий случай. Грейт-Фолс – достаточно большой город, и мы вполне могли бы столкнуться с кем-нибудь, кто видел по телевизору сюжет о похищенной девочке, так что какое-то время рисковать не стоило. Хотя рисовать ей веснушки мы всё же не стали. Сегодня мы решили накупить Вэнди всяких брючек, футболок и свитеров, чтобы не спалиться в магазинах, благо детские вещички в этом плане достаточно универсальны, а платья и туфельки она закажет себе позже, по интернету.

Когда мы уселись в вертолёте, – Вэнди у меня на коленях, – то я думала, что он выедет из ангара, или Гейб его выкатит. Но оказалось, что крыша у ангара раскрывалась: купол состоял из частей, которые складывались, как откидной верх у автомобиля, поэтому мы взлетели прямо с места. Очень удобно!

– Ну, девочки, можете расслабиться и любоваться окрестностями. Лететь нам около получаса, так что заскучать не успеете.

Гейб был прав. Сегодня я наслаждалась полётом гораздо больше, чем прошлой ночью. Может, дело было в том, что тогда я была слишком сонной, а так же испытывала переизбыток впечатлений, а сейчас была бодрой и готовой к новым свершениям, но я с восторгом осматривалась по сторонам, наблюдая за проплывающими внизу лесами, полями, редкими поселениями, фермерскими угодьями. Наконец показались строения большого города – мы прилетели. Забавно было смотреть на дома с высоты птичьего полёта. Ещё через несколько минут наш вертолёт опустился на крыше высокого здания.

Когда лопасти прекратили вращаться, Гейб выпрыгнул на крышу, обошёл вертолёт и вынул из него сначала Вэнди, а потом и меня. В принципе, я могла бы спрыгнуть и сама, даже с Вэнди на руках, но, во-первых, из надстройки появились люди, и пора было включать режим «слабого человечка», а во-вторых, мне это просто нравилось – оказываться в руках Гейба.

Опустив нас, Гейб повернулся к подходящим к нам мужчинам. Один, явно оборотень, но, судя по возрасту, ещё не переродившийся, в джинсовом комбинезоне, просто кивнул ему, с улыбкой оглядел меня, подмигнул Вэнди и занялся вертолётом, что-то в нём проверяя. Второй – лысоватый человек лет пятидесяти, невысокий и худощавый, в деловом костюме и при галстуке, подобострастно и немного испуганно смотрел на Гейба. У меня осталось стойкое ощущение, что он изо всех сил сдерживается, чтобы не начать кланяться.

– Сэр, мы не ждали вас сегодня. Мистер Форест сейчас на объекте. Я имею в виду – мистер Дуглас. – Казалось, он готов разрыдаться или начать рвать на себе волосы.

– Успокойтесь, Скотт, – усмехнулся Гейб, направляясь мимо него в надстройку. – Я просто воспользовался вертолётной площадкой, никаких проверок. Дуглас в курсе.

Потом повернулся к оборотню.

– Винсент, мы вернёмся через несколько часов. Слетай в аэропорт на дозаправку, а потом можешь быть свободен. И не вздумай катать на нём девушек – я узнаю. Более того – узнает Дуглас.

– Я только туда и обратно, клянусь! – парень шутливо прижал руку к сердцу.

– Ох, что-то не впечатляют меня твои клятвы. Ладно, мы за покупками, будут приходить пакеты из магазинов – грузи в вертолёт. Кстати, там ещё что-то должно было прийти на имя Диллона – и это туда же.

– Сделаю в лучшем виде, босс! – откозырнул Винсент.

– Надеюсь, – хмыкнул Гейб. – Ну, что, девочки, за покупками?

Мы зашли в пристройку, оставив позади подобострастно застывшего человека в костюме, спустились по лестнице в просторный холл, и вошли в лифт.

– Что это за здание? – поинтересовалась я. – И кто этот пугливый человек?

– Мы сейчас находимся в здании головного офиса нашей корпорации. А этот человек – замдиректора. Как специалисту, в делах, ему цены нет. Но вот как личности… Он, почему-то безумно боится Дугласа, ну а передо мной просто трепещет. Хотя я ни разу на него даже не рыкнул!

– Ну, ещё бы! – фыркнула я. – Рыкни ты на него, он вообще умер бы на месте. А кто такой Дуглас?

– Мой племянник. Он здесь гендиректор. А Винсент – его сын.

В этот момент лифт остановился, и мы вышли в просторное фойе. По нему сновали люди в деловых костюмах, на фоне которых мы, в джинсах и футболках, заметно выделялись. Но Гейба это ни капли не смущало. Подхватив Вэнди на руки и посадив на сгиб локтя, он приобнял меня другой рукой и подошёл к ресепшену.

– Здравствуйте, Кэтрин, – обратился он к элегантной брюнетке, вскочившей при его приближении. – Сюда будут приходить пакеты на моё имя. Пусть Винсент забирает их.

– Добрый день, мистер Форест! – зачастила девица, с обожанием глядя на Гейба. – Конечно, мистер Форест! Я обязательно сообщу ему, мистер Форест!

Она бы говорила и дальше, но Гейб коротко улыбнулся и, развернувшись, направился к выходу, ведя меня за собой.

– Вызвать ваш лимузин, мистер Форест? – крикнула она нам вслед.

– Нет необходимости, – бросил Гейб через плечо. – Мы прогуляемся.

Когда мы вышли на улицу, я захихикала.

– Мне показалось, что она сейчас кинется тебе руки целовать!

– Или ноги! – подхватила Вэнди. – Женщины всегда так на него реагируют.

– Ничего удивительного, – пожала я плечами. – Гейб – самый красивый мужчина на свете.

– Мой папа красивее, – тут же возразила Вэнди.

– Вряд ли кто-то может это разглядеть под всей его шерстью, – ухмыльнулась я.

– Он уже побрился!

– В любом случае, шатены – не в моём вкусе.

– Девочки, не нужно спорить, – вмешался Гейб. – Мы все примерно одинаковые, различаемся в основном «мастью». А вы обе – пристрастны. Поверь, Рэнди, женщины и на Роджера реагируют так же, и на любого из нас. В каком-то смысле – это тоже наш общий дар. А кое-кто этим пользуется на всю катушку.

– Ты про своего отца, да? – И когда Гейб кивнул, я утешающе погладила обнимающую меня руку. – Ну, в семье не без урода. Кстати, а куда мы идём?

– Здесь, неподалёку есть большой торговый центр, – принимая смену темы, предложенную мной, ответил Гейб. – Там мы и закупим всё необходимое для дома Роджера и Каро. А потому уже отправимся в магазины одежды.

Мы добрались до торгового центра минуты за три – он действительно был неподалёку. Взяв две больших тележки и посадив в одну из них Вэнди, мы с Гейбом начали прочёсывать отдел «Товары для дома». Вэнди восседала в корзине и внимательно изучала распечатанный Томасом список, служа нам лоцманом. Но ей пришлось прекратить это после того, как какая-то женщина, из тех, которым всегда больше всех надо, умильно-удивлённо проворковала над ней:

– Ой, какой у вас милый мальчик! Неужели он уже умеет читать?

– Конечно, умею! – воскликнула Вэнди, и тут же продемонстрировала своё умение, водя по бумаге пальцем: – Мэ-ы – мы, лэ-о – ло. Мы-ло!

– Ой, какой ты молодец! – засюсюкала женщина, сразу перестав удивляться. А Вэнди закрепила свой успех.

– Я ещё и считать умею, – и тут же начала перекладывать пакеты с салфетками из одного угла тележки в другой. – Раз, два, три, четыре, семь, десять, пять, сто!

– Джереми у нас ответственный за покупки, – я подмигнула женщине, демонстрируя свой список, якобы тайком от Вэнди. – Без него мы бы обязательно что-нибудь забыли.

– Помощник! – гордо глядя на девочку подхватил Гейб.

Ещё немного повосхищавшись нашим «сынишкой», а втайне, наверное, и его очень молодо выглядевшей мамой, женщина отошла в другой отдел. После этого я экспроприировала у Вэнди список, решив лишний раз не палиться.

– Если бы мы ещё и Томаса взяли с собой – у неё случился бы взрыв мозга от попытки понять, кто кому и кем доводится.

– Да уж, есть же такие личности – всё им нужно знать, во всё лезут! – покачала головой Вэнди. – Терпеть таких не могу, из-за них просто невозможно расслабиться, приходится постоянно быть в образе.

– Терпи, Вэнди, – усмехнулся Гейб. – Это надолго. Пока не вырастешь окончательно.

– Жаль, что нельзя всё это время оставаться в Долине.

– Почему же нельзя? – пожал плечами Гейб. – Можно, конечно, тебя никто не гонит в мир людей. Но как долго ты смогла бы безвылазно прожить в Долине?

– Недолго, – вздохнула девочка. – Там безопасно, но всё же скучно. Так что, продолжу притворяться!

Минут через двадцать мы подкатили к кассе две заполненные с верхом тележки. Кое-что пришлось даже нести в руках, но зато мы справились за один заезд. Оплатив покупку и велев всё упаковать и доставить к нему в офис, Гейб повёл нас на третий этаж, где располагался отдел электротехники. Там мы приобрели ноутбуки для Вэнди и Каролины, заказанные игры для Томаса и мощный компьютер для Роджера, который вновь станет управлять своим бизнесом из Долины. Я не особо заинтересовалась, каким именно? Гейб упомянул, что это связано с ценными бумагами, и больше я не расспрашивала – мне было не интересно.

А потом мы направились за одеждой. Гейб собирался отвести меня в какой-то бутик, который, по его словам, был расположен в паре кварталов отсюда, но я уже заметила в этом торговом центре, на втором этаже, отделы с одеждой и обувью, и заявила, что никуда отсюда не уйду, поскольку собираюсь закупить всё нужное мне именно здесь. А потом уж мы можем пойти в бутик и купить одежду для Вэнди и её родителей, если ему так хочется. Какое-то время мы буравили друг друга глазами, после чего Гейб вздохнул, махнул рукой и согласился.

Спустившись на нужный этаж, я предложила Гейбу разделиться – мы с Вэнди пошли в женский отдел, а ему я посоветовала пойти в мужской, за одеждой для Роджера. Мне было бы не очень комфортно выбирать при нем нижнее белье.

Мы управились довольно быстро – я без всякой примерки загрузила в тележку футболки, свитера, джинсы и шорты, составляющие мой обычный гардероб, а так же ветровку и куртку. Я никогда не мёрзла, но скоро наступит зима, а в этом штате она бывает довольно морозной. Так что, если я буду периодически показываться среди людей – нужно быть одетой по погоде. Белье я привычно выбрала самое простое и удобное. Я, конечно, бросила взгляд в сторону красивых кружевных вещичек – в свете последних событий, и того, как быстро развиваются наши с Гейбом отношения, что-то сексуально-привлекательное не помешало бы. Но я постеснялась выбирать его при Вэнди. Ладно, потом закажу по интернету. Что-то мне подсказывало, что лишим это не будет.

Единственное, кроме курток, что я купила с примеркой – это обувь. Три пары кроссовок, две – теннисных туфель, и лёгкие босоножки на низком каблуке. Этого мне должно хватить надолго, если я, конечно, снова не начну пинать кого-нибудь ногами.

Вэнди управилась так же быстро – ей тем более ничего не нужно было примерять, она же для мамы покупала. Только она взяла ещё и пару платьев, три халата, несколько ночных рубашек и мягкие тапочки – для выздоравливающей это нужнее, чем модная одежда, поправится – сама себе всё остальное купит.

Набив свою тележку всем необходимым, мы выкатили её к кассе, но Гейба там не увидели. Оставив тележку, мы отправились на его поиски, что не было особо сложным делом, поскольку запах Гейба я обнаружу где угодно. Мы нашли его возле полок с мужским бельём – Гейб старательно перебирал упаковки трусов. Заглянув в стоящую рядом тележку, я начала хихикать, понимая, что именно так его задержало.

Поверх стандартного набора мужской одежды спокойных расцветок: джинсов, футболок и рубашек, – лежало несколько пар трусов-боксеров. Все они были невероятно яркими, с разными супергероями или персонажами мультфильмов.

В этот момент Гейб опустил в тележку очередную пару. Моя челюсть отпала.

– Пиноккио?! Кто додумался выпускать мужские трусы с Пиноккио?! Ладно, ещё Шрек или Барт Симпсон, но ЭТО?!

– Как видишь, выпускают, – ухмыльнулся Гейб.

– Дядя Гейб, зачем ты так с папой?

– Долгая история. Скажем так – за ним должок. Вы, девочки, лучше помогите-ка мне, быстрее закончим.

– Ну уж нет, дядя Гейб, я на такое не пойду, – покачала головой Вэнди. – Он всё же мой папа.

И она отошла к полкам с носками. Я же принялась с энтузиазмом копаться в стопке боксеров нужного размера, на которую указал мне Гейб, и вскоре выудила очередную пару.

– Гейб, с покемонами пойдёт?

– Идеально, – кивнул он, добавляя к коллекции ещё одну пару – с дракончиком Мушу из мультфильма «Мулан». – Пожалуй, хватит ему на первое время.

В этот момент Вэнди высыпала в тележку охапку носков. Разглядев их внимательнее, я расхохоталась. Несмотря на то, что полки просто ломились от однотонных или полосатых носков темных расцветок, девочка умудрилась нарыть десяток пар, переливающихся всеми цветами радуги.

Взяв в руки одну пару, ярко-салатовую, с крупными ромашками, потом вторую – розовую с красными и белыми сердечками, я поворошила оставшиеся носки и укоризненно покачала головой.

– Кто-то говорил, что не собирается подставлять любимого папочку.

– Нет! Я отказалась выбирать ему трусы с дурацкими рисунками. А про носки разговора не было.

– Если сложить всё это в комод, – задумчиво произнёс Гейб, – то Роджер не заметит подвоха до тех пор, пока не соберётся надеть чистое белье после душа. Как бы я хотел стать мухой на его стене, чтобы видеть его реакцию.

– Что-то мне подсказывает, дядя Гейб, что если ты и не сможешь увидеть папину реакцию, то услышать её тебе ничто не помешает.

– Пожалуй, это верно. Главное, чтобы я в тот момент был в Долине.

– Гейб, – не выдержала я. – А за что ты мстишь Роджеру?

– Нет, Миранда, эту историю я унесу с собой в могилу, – мне показалось, или его щеки слегка покраснели. – Просто поверь, что он это заслужил. И, в принципе, ещё легко отделается.

Моё любопытство было разбужено, но я понимала, что сейчас он нам точно ничего не расскажет. Может, как-нибудь потом, наедине? Ладно, подожду.

Быстро выбрав для Роджера обувь, мы отвезли и эту тележку к кассе, оставив рядом с первой, потом взяли ещё одну и направились в детский отдел.

Здесь мы задержались подольше. Для себя я брала едва ли не первое попавшееся под руку, глядя только на размер, а вот для Вэнди мне захотелось выбрать что-нибудь покрасивее. А после этого мы ещё прикупили новой одежды для Мелкого, на случай, если он всё же существует. Не зная точного размера ребёнка, мы брали одежду на глазок, набрав всё необходимое, от трусиков до тёплых курток пяти разных размеров. Гейб может это себе позволить, к тому же, насколько я знала, в Долине был ещё один ребёнок, годом младше Мелкого, и то, что не пригодится, можно будет отдать ему.

Уж не знаю, что именно подумала кассирша, пробивая мужские трусы и носки, но взгляды, которые она бросала на Гейба, были весьма красноречивыми. А он сделал каменное лицо, но слегка покрасневшие скулы давали понять – он осознал, что пытаясь разыграть Роджера, сам подставился по-полной. Мы с Вэнди хихикали втихаря возле своих тележек, и, судя по сердитым взглядам в нашу сторону, Гейб прекрасно нас слышал.

Я собиралась сама оплатить свою одежду, но поняла, что смогу сделать это только с большим скандалом, и Гейб недвусмысленно дал мне это понять. И я решила плюнуть на свою гордость и позволить ему сделать это, тем более что всю остальную одежду он так же оплачивал сам, и мне это не казалось неправильным. Ладно, раз уж я теперь тоже член семьи…

Поняв, что на этот раз настоял на своём, Гейб стал улыбчивым и благодушным. Игнорируя взгляды кассирши, он расплатился и снова велел всё упаковать и доставить в его офис.

– Надеюсь, трусы они упакуют в непрозрачный пакет, иначе весь офис будет знать, в чём ты ходишь, – шепнула я ему. – И попробуй потом доказать, что это не твоё!

– А откуда ты знаешь, может, я тоже в таких же хожу, – подмигнул он мне.

Мои глаза метнулись к низу его живота. Я представила себе Гейба в одних трусах с покемонами, и больше ни в чём. Во рту пересохло, меня всю обдало жаром, а уши запылали. Вновь передо мной возникло то видение – Гейб обнажённый, в постели, склонившийся надо мной. Господи, ну почему эти мысли посещают меня так не вовремя, буквально от какой-то одной фразы Гейба, порой совсем невинной. Даже когда мы целовались, я об этом не думала. Ну, собственно, в те моменты я вообще ни о чём не думала, а вот сейчас картина, нахлынувшая на меня, была чересчур реалистичной.

– Ну что, сейчас в кино, или сначала перекусим, – откашлявшись, проговорил Гейб. Подняв на него глаза, я поняла, что и он не остался равнодушным. Зрачки расширились, бирюзовые глаза потемнели, дыхание, как и у меня, стало неровным. Видимо, он понял, что именно сказал, и более того – догадался о моей реакции на его слова. Но мы были не одни, в общественном месте, и он взял себя в руки, делая вид, что ничего не произошло.

– Я проголодалась, – жалобно протянула Вэнди.

– Я думаю, что еда от нас не убежит, – усилием воли заставив себя говорить спокойно, ответила ей я. – А вот фильмы показывают по расписанию. Думаю, нужно сначала узнать, когда сеанс, а уж потом решать насчёт еды. Перекусить можно и в кинотеатре.

Гейб привычно приобнял меня за плечи, выводя из торгового центра. Но в этот раз я всё ещё не отошла от своего видения, так что даже такое довольно-таки невинное прикосновение вызвало во мне волну жара, окатившую меня от макушки до пяток. Да что же это со мной такое? Нет, я, конечно же, понимала, что́ это, и как называется, и отчего началось. Но не слишком ли быстро происходит моё чувственное взросление?

Всего сутки назад я воспринимала прикосновения Гейба с огромным удовольствием, но без какой-либо сексуальной подоплёки. В его объятиях для меня было всё то, чего я была лишена значительную часть своей жизни – нежность, ласка, уют, безопасность. Но после того, прошлого раза, когда во время нашего разговора про жён я впервые испытала к нему нечто иное, жаркое, страстное, я уже не могла больше воспринимать Гейба так же, как при нашей первой встрече. И хотеть от него я стала большего. Поцелуи были прекрасны, они заставляли меня забыть обо всём на свете, доставляли невероятное наслаждение, но, боюсь, скоро мне и этого станет мало.

И это может стать проблемой. Стоит только вспомнить наш с ним разговор после первого поцелуя. Его приводила в ужас сама мысль о том, что он мог бы затащить меня в постель. И это несмотря на то, что он сам признался, что хочет меня, причём постоянно. Да я и без его слов знала об этом, о том, какое влияние на него оказывают наши поцелуи. Я это чувствовала, такое не скроешь. Но готов ли он идти дальше – большой вопрос.

Я шла, прижавшись к Гейбу, краем уха слушая щебетание Вэнди о достоинствах и недостатках разных фильмов, которые она хотела бы посмотреть, но сосредоточиться на её словах не могла. У меня теперь была другая проблема. Мне теперь было абсолютно ясно, чего именно я хочу Гейба. Но между «хочу» и «могу» – огромная разница. Готова ли я к близости? Хватит ли у меня духа хотя бы заговорить об этом с ним? А если заговорю, и он вдруг согласится… Что потом? Одно дело – желать его в теории, и совсем другое – осуществить всё это на практике. Он же просто… просто огромный. И, наверное, весь. Везде. Мои уши снова запылали, хорошо, что распущенные волосы их прикрывают. И в первый раз всегда больно, я читала. Как же мне справиться с этой дилеммой? Я готова была начать грызть ногти, когда услышала обращённый ко мне вопрос.

– Миранда, почему ты всё время молчишь? Разве у тебя нет каких-либо предпочтений.

Так, хватит, мои метания не к месту и не ко времени. Сосредоточься, а свои мысли убери в карман на будущее. Сейчас тебе задали вопрос, выкручивайся.

– Я подумала, что нет смысла что-то решать заранее. С тобой, Вэнди, нас пустят разве что на какой-нибудь семейный мультфильм. Давайте сначала подойдём к кинотеатру, узнаем, что там идёт с рейтингом G (* 0+) , ну, в крайнем случае – PG (* 6+), а там уже решим, стоит ли вообще это смотреть. Кстати, а выбор у нас большой?

– Тот кинотеатр, к которому мы идём, имеет четыре кинозала. Просто он ближе всего, до других нужно ехать. Поэтому я и повёл вас к нему, но если там ничего не подберём – возьмём такси. Не бегать же по городу.

Нам повезло. В одном из залов кинотеатра демонстрировали «Ледниковый период 7». Мы с Вэнди обрадовались, а Гейб нарочито застонал.

– Я думал, его перестали снимать уже после пятого!

– Кто же бросит доить такую денежную корову, – пожала я плечам. – Пока люди ходят смотреть – будут снимать. Интересно, в следующий раз их, наверное, в космос запустят… И потом – Сиду пару всё ещё не нашли.

– Может быть, в этот раз найдут, – подхватила Вэнди. – Мне кажется, там только он один холостой и остался.

– Крэш тоже пока без пары, – возразил Гейб.

– Ага! – воскликнули мы с Вэнди хором.

– Кто-то даже не знал, что был шестой мультфильм, – обличающе ткнула я в него пальцем.

– Ладно-ладно, подловили. Да, я все их видел. А что вы хотели – я ребёнка воспитываю. Мне приходится всё это смотреть. И не по разу.

– Ну, эту часть ты ведь ещё не видел? Вот и развлечёшься. И даже если сюжет будет так себе – всегда можно поржать над Скрэтом и его погоней за жёлудем, это беспроигрышный вариант.

Нам повезло – сеанс начинался через сорок минут. Мы купили билеты и отправились в ближайший Макдональдс, где основательно подзаправились. Вернувшись в кинотеатр, мы успели запастись попкорном, колой и мороженым в больших количествах, и устроились на своих местах за пару минут до начала фильма. В этот раз на Землю упал здоровенный метеорит, в наступившем хаосе потерялись детишки Диего, и вся шайка отправилась на их поиски. Сюжет не блистал особой оригинальностью, с научной точки зрения не выдерживал никакой критики, но изобиловал смешными моментами, заставляющими нас хохотать до колик, так что, за одно только это, мы простили создателям все фактические и логические ляпы.

Мы возвращались назад в приподнятом настроении. Вспоминали смешные моменты из мультфильма, подтрунивали над Гейбом, забавляясь реакцией на него женщин в офисе и просто на улице. А на него действительно пялились – иначе не скажешь. Просто шеи сворачивали. Он выделялся в любой толпе – красотой, ростом, статью, походкой. И этим своим сногсшибательным обаянием. Среди других оборотней это так сильно не бросалось в глаза, но среди людей… Я в очередной раз убедилась, что мой Гейб – самый прекрасный мужчина на земле, что бы там он не говорил про своего отца.

Томас и Лаки встречали нас возле ангара. Гейб опустился прямо в ангар, продемонстрировав, на мой взгляд, просто чудеса пилотирования. Вынимая меня из вертолёта – я вновь позволила ему сделать это, – он легонько поцеловал меня. Но этот коротенький поцелуй как-то незаметно перерос в долгий и страстный, и мы простояли бы так неизвестно сколько времени, если бы не Томас.

– Имейте совесть! – взвыл он. – Мороженое же растает. Знаю я вас – опять на два часа зависните. Отдайте мне мороженое и игры, а потом хоть до утра целуйтесь.

– Напомни мне, почему я до сих пор не отправил его в закрытое военное училище, – прижавшись лбом к моему лбу, пробормотал Гейб.

– Ты его любишь? – предположила я.

– Видимо, да, раз терплю такое. Ладно, давай достанем это несчастное мороженое, а то и вправду растает.

Мы разгрузили вертолёт, мои вещи и одежду для Мелкого оставили пока в ангаре, а всё остальное за пару заходов перенесли в дом Вэнди. Мы бы унесли и за раз, не таким уж всё это было тяжёлым, но пакетов было слишком много, плюс коробки с компьютерами, и нам элементарно не хватало рук. После того, как всё было разложено по местам – Гейб самолично упрятал новое бельё в комод Роджера, чтобы тот гарантированно не увидел его раньше времени, – Вэнди пошла к родителям, а мы вернулись домой. Коробки, присланные для Диллона и Пирса, мы оставили в вертолёте – пускай сами забирают.

Я вызвалась заняться вещами Мелкого. Гейб пошёл в свой кабинет, чтобы хоть немного поработать, а Томас исчез в своей комнате, прихватив новые игры. И вскоре оттуда раздались звуки стрельбы и взрывов. Закончив раскладывать одежду, свою и малыша, я задумалась, чем бы мне заняться?

Очень хотелось присоединиться к Гейбу, но я понимала, что ему нужно заниматься делами. Он и так почти весь день потратил на нас с Вэнди, да и до этого почти всё время был рядом. Я не хотела, чтобы из-за меня у него начались проблемы. Возможно, немного позже, я смогу чем-то ему помогать, чтобы у него освободилось побольше времени. А пока – достаточно того, что он здесь, рядом, я могу слышать его дыхание, даже находясь от него в нескольких десятках метров. Он у меня есть – это главное. И поэтому я решила пока проверить свою электронную почту – нет ли нового задания от издательства.

Мне не хотелось сидеть в своей комнате, и я спустилась с ноутбуком в гостиную. Но только открыла почту, как на улице послышался рёв мотоцикла. Не помню, чтобы я встречала здесь, в долине, мотоциклистов. Я, конечно, далеко не всё тут знаю, но здесь вообще почти не было транспорта. Только несколько машин, которыми пользовались те, кому зачем-либо нужно было выехать из Долины. Внутри посёлка все передвигались пешком, я слышала, что у детей были велосипеды, ну а взрослые и так передвигались быстрее любой машины. Поэтому мне стало любопытно, кто же это катается по Долине на мотоцикле, и я выглянула в окно.

Чёрно-красный гоночный мотоцикл подлетел к крыльцу, сделал вираж, резко затормозил и остановился. С него спрыгнул парень в чёрной кожаной косухе и таких же брюках. Перепрыгивая через две ступеньки и на ходу снимая шлем, он взлетел на крыльцо и забежал в дом с криком:

– Гейб, я дома!

Я вышла из гостиной в холл, с любопытством разглядывая его. Это был высокий широкоплечий парень, на вид немного постарше меня, с тёмно-каштановыми кудрями и серо-зелёными глазами. Очередной красавчик-оборотень, сходство с остальными членами семьи не оставляло в этом никакого сомнения. Увидев меня, он с любопытством прищурился, а потом направился прямо ко мне, на ходу пристроив шлем на один из столиков.

– И кто же это у нас тут такой? Ты откуда взялась, куколка?

Не дожидаясь ответа, он подошёл ко мне практически вплотную, обхватил моё лицо руками и чмокнул меня прямо в губы. В первую секунду я растерялась, поскольку просто не ожидала такого поступка от совершенно незнакомого парня. Возможно, он не ставил своей целью меня оскорбить или соблазнить, может, для него это был простой жест дружелюбия? А может, он просто привык так приветствовать девушек, которые, видимо, были безумно рады получить поцелуй от такого красавчика? Не знаю. Но когда я ощутила на губах чужие губы, в то время как единственный, кто имел право на них – это Гейб, я просто взбеленилась. И поступила инстинктивно, не думая – я оттолкнула парня. И лишь когда он отлетел от меня, я поняла свою ошибку: парнишка был совсем молодым, а значит – непереродившимся, смертным. Но было уже поздно – пролетев весь холл, он врезался в небольшой антикварный столик, стоящий у стены, разбил его, упал на пол и затих.

– Чёрт! – раздался с лестничной площадки второго этажа голос Томаса. – Похоже, ты убила Кристиана.

Оксаночка, привет!!!!! Спасибо, что порадовала новой и такой интересной продочкой!!!! Я считаю, что так этому Кристиану и надо! Будет знать, как приставать к девушкам и целовать без их разрешения. Тем более, что видит первый раз, да еще и в доме Гейба.
Было забавно читать, когда они выбирали вещи для Рождера ))) Вот для него сюрприз будет )))
Оксаночка, с нетерпением жду продочку!!!!

Да уж, будет Кристиану урок, чтоб не лез целоваться к незнакомкам.
___________________________________

Любава, привет!

Пожалуйста! Всё для вас!

В принципе - он-то ничего плохого в своих действиях не видел. Ну, поприветствовал, чего особенного-то?


Да уж. Причём даже родная доча в заговоре поучаствовала. Бедный Роджер...


А продочка уже в среду!
_________________

pahistahis, Вера, привет!


Думаю, это заставит его пересмотреть свои привычки.
_________________

 » Глава 17. Инбридинг

Глава СЕМНАДЦАТАЯ
ИНБРИДИНГ

– Чёрт! – раздался с лестничной площадки второго этажа голос Томаса. – Похоже, ты убила Кристиана.

В следующую секунду я уже была возле парня, убирая с него обломки столика и пытаясь оценить тяжесть нанесённого ему ущерба. Пульс ровный, дыхание тоже. Крови вроде не видно, но это ещё ничего не значит.

– Томас, он жив. Звони Джеффри.

Опустившись на колени, я стала осторожно ощупывать Кристиана, стараясь обнаружить повреждения, не потревожив его. Я знала, что в подобных случаях лучше не шевелить пострадавшего, можно сделать только хуже. Вдруг у него повреждён позвоночник? Тогда любое неловкое движение может его убить или парализовать.

– Что здесь произошло? – раздался над моим плечом голос Гейба. Он опустился рядом со мной на колени и наблюдал, как я осторожно ощупываю конечности его брата.

– Прости, Гейб! – покаянно воскликнула я. – Это я во всем виновата!

– Очень в этом сомневаюсь, – пробормотал он.

– Я не рассчитала силу, когда оттолкнула его. Не сообразила, что он ещё ребёнок!

– Ребёнок? – Гейб искоса бросил на меня трудноопределимый взгляд. – Интересный выбор слова. Кристиан на сорок лет старше тебя, ты в курсе?

– Возраст – это всего лишь число! – повторила я слова Стивена. – Я бессмертная и сильная, значит, взрослая. А Кристиан смертный и слабый – значит, ребёнок. И я должна была соизмерять силу, отталкивая его. А я этого не сделала, прости.

– Хватит извиняться. Я слишком хорошо знаю своего брата, так что уверен – это была его вина. Ты сказала, что оттолкнула его? А отталкивают обычно тех, кто сам, без разрешения, вторгается в чьё-то личное пространство. Я прав?

– Угу, – подтвердила я, решив не уточнять обстоятельств «вторжения».

– Он поцеловал Рэнди! – раздался голос Томаса, который подошёл к нам, убирая телефон в карман. – Джеффри скоро будет здесь.

– Поцеловал? – спокойно, даже слишком спокойно переспросил Гейб, и от этого его «спокойствия» у меня мурашки побежали по спине.

– Ага, прямо в губы! – а вот Томас, похоже, не заметил, насколько накалилась атмосфера. – А Рэнди его просто отпихнула, даже и не толкала особо. А он через всю комнату улетел. Слабак!

– Ну, что же, – все тем же убийственно-спокойным голосом произнёс Гейб. – Пусть только очнётся, и я его не через комнату, я его через всю Долину переброшу!

– Не нужно, – я успокаивающе погладила его руку. – Думаю, он и так достаточно наказан.

В этот момент в холл влетел Джеффри и опустился с другой стороны от лежащего парня, напротив нас.

– Что здесь произошло? Томас сообщил мне только, что Кристиан тут при смерти лежит.

– Я его оттолкнула, – начала я.

– Крис поцеловал Рэнди, – влез Томас.

– И он пролетел всю комнату и врезался в столик, а потом в стену, – продолжила я. – Джеффри, что с ним? Он скоро очнётся? Я сильно его покалечила? Он впал в кому?

– В кому? – хмыкнул доктор. – Какая кома, он давно в сознании. Ну-ка, симулянт, открывай глаза.

– Не буду, – пробормотал парень, и я, облегчённо выдохнув, опустилась на пол. – Гейб сказал, что зашвырнёт меня через всю Долину, как только я очнусь. Можно я ещё немножечко побуду без сознания?

– Нельзя, – твёрдо ответил доктор, доставая что-то из чемоданчика, который принёс собой. – Мне нужно проверить твои зрачки.

Когда Кристиан покорно открыл глаза, Джеффри посветил ему в них крошечным фонариком, поводил пальцем перед носом, потом ощупал голову.

– Ну, и что с ним? – спросил Гейб.

– Живучий он у нас, – улыбнулся доктор. – Легко отделался. Видимо, не так уж и сильно его Рэнди толкнула. Все кости целы, внутренние органы в порядки. Синяки, ссадины, занозы от расколотого столика, я всё это сейчас обработаю. Неслабая шишка на голове, но и это не опасно, даже сотрясения не заработал. Голова, конечно, немного поболит, но это и всё. В рубашке родился, не иначе.

– Это отучит тебя целовать незнакомых девушек без разрешения, – наставительно произнёс Гейб.

– Обычно им это нравится, – обиженно пробормотал Кристиан, вставая. – Я же красавчик, все девушки от меня без ума.

– Как видишь, не все, – я укоризненно покачала головой, тоже поднимаясь с пола, как и Гейб с Джеффри. – Когда у девушки уже есть мужчина, – я специально выделила голосом последнее слово, – то поцелуи мальчика ей не интересны.

Мужчины рассмеялись, глядя на ошеломлённое лицо парня, переводившего взгляд с меня на Гейба, который собственническим жестом прижал меня к себе. А я тут же прильнула к нему.

– Так вот в чем дело... – присвистнув, протянул Кристиан. – Тогда понятно, почему ты хотел меня зашвырнуть куда подальше. Прости, Гейб, я же не знал!

– Не у меня прощения проси, – сурово нахмурился тот, но я видела, что это уже игра.

Похоже, что Кристиан тоже это понял, потому что вдруг опустился на колени и запричитал:

– Прости меня, о прекраснейшая из прекраснейших, несравненнейшая из несравненнейших, восхитительнешая из... Ой-ё!

Заигравшись, парень, похоже, забыл про недавно полученную травму и, попытавшись поклониться мне в ноги, видимо, слишком резко дёрнул головой. Прервав свои восхваления, он застонал, схватившись руками за голову.

– Рановато тебе ещё в пляс пускаться, – покачал головой Джеффри. – Пойдём, я твои ссадины обработаю, да ляжешь, полежишь спокойно. И головой пока постарайся особо не трясти, успеешь ещё.

Кристиан же, сев на пятки, посмотрел на меня снизу вверх, всё ещё держась руками за голову.

– А ты вообще-то кто такая? – задумчиво произнёс он. Сообразил-таки спросить, не прошло и полгода. – Как ты сумела меня приложить? Тебе же всего лет пятьдесят, от силы – пятьдесят пять, не больше.

Я застонала. Ну, сколько можно!?

– Рэнди двадцать четыре, – хихикая, доложил Томас.

– Да ладно! – глаза парня, казалось, сейчас выпадут из орбит. – Томас, кончай меня разыгрывать.

– Он говорит правду, – уверил его Гейб. – Миранда – особенная!

– А откуда ты вообще взялась? – продолжал вопрошать Кристиан.

– Опять рассказывать? – в отчаянии простонала я.

– Пойдём-ка, Крис, я сам всё тебе расскажу, пока буду обрабатывать твои раны, – сказал Джеффри, помогая Кристиану подняться.

– Спасибо, Джеффри! – с чувством выдохнула я.

Он улыбнулся мне и повлёк парня к лестнице.

– Да, Крис, а как ты здесь очутился? – спохватившись, крикнул им вслед Гейб. – Ты же должен быть сейчас в Гарварде.

– Потом, всё потом, – остановил его расспросы Джеффри. – Сейчас мальчику нужно отдохнуть, это я тебе как врач заявляю. Успеешь ещё всё узнать.

– Я уже не мальчик, – бормотал Кристиан, покорно бредя за ним.

– Я помогу Джеффри с рассказом, – сказал Томас, и, позвав Лаки, который прибежал в холл вместе с ним и всё это время сидел в уголочке, внимательно за нами наблюдая, тоже ускакал наверх.

Проводив их глазами, я вздохнула, а потом подняла части разломанного столика.

– Мне так жаль. Может, его ещё можно отреставрировать?

– Не выдумывай, – покачал головой Гейб. – Просто закажем новый, вот и всё.

– Но это же антиквариат! Наверное, кучу денег стоит?

– Это не антиквариат. Новодел под старину. Да и вообще, ни цента он мне не стоил, его Реймонд сделал, это его хобби. Если нужно, он ещё раз сделает такой же. Ему не привыкать.

– Реймонд?

– Один из моих братьев. Обожает работать с деревом, почти вся мебель в доме – его рук дело. Конечно, современная мебель изготовлена на его фабрике, но вот все резные, «антикварные» вещи сделаны им самолично. Ты сама знаешь, какие мы быстрые и сильные, такой столик для него – минут пятнадцать повозиться.

– Но... – я всё ещё была расстроена тем, что испортила хорошую вещь. – Он же делал, старался.

– Да ему только в радость будет ещё одну вещичку для моего дома сделать. Ты что, думаешь, что ты первая, кто тут что-то сломал? Первые месяцы после перерождения мы крушим всё вокруг, поскольку ещё не умеем соразмерять свою силу.

– Да, мне это знакомо, – закивала я.

– Ну вот и не переживай, – подбирая с пола ножку столика, Гейб повертел её в руках. – Если не ошибаюсь – это уже седьмая копия первого столика. Или восьмая. Почему-то именно ему достаётся больше остальных, его ломали практически все мои братья и сестры моложе трёхсот лет. Плюс Алана. Последний раз его сломал Тобиас пять лет назад. А теперь вот и Кристиан приложился, даже не дожидаясь перерождения. Так что у него есть все шансы пойти на рекорд и сломать этот столик дважды.

– Но, на самом деле, столик сломала всё же я. Кристианом. Как Линда свою веранду мной. Если там я была не виновата, значит, Кристиан не виноват здесь, верно? Ситуации-то одинаковые.

– Не совсем. Если бы Крис не полез целоваться, тебе бы и в голову не пришло его толкать. Так что он сам виноват. И пусть скажет спасибо своей шишке. Не приложи его ты, от меня бы он схлопотал гораздо больнее. А ты вообще не виновата. В обоих случаях.

– Гейб, ты пристрастен.

– Разумеется. Что бы ни произошло, я всегда буду на твоей стороне. Но в этот раз я прав. Спроси хотя бы у Джеффри.

– Подтверждаю, – раздался сверху голос доктора.

– Что подтверждаешь? – удивлённый голос Кристиана.

– Неважно. Повернись-ка другим боком, тут ещё пара заноз осталась.

– А, понял! Эх, когда же я-то смогу сквозь стены слышать?

– Уж пораньше, чем я, – а это уже Томас.

– Так ты говоришь, что эта Рэнди за несколько минут исцелилась от когтей Гейба? Невероятно! А что было дальше?

Джеффри продолжил свой рассказ, и я «отключилась». Снова переслушивать свою историю было неинтересно. Мы с Гейбом собрали обломки столика и вынесли за дом, на мусорку.

– Мне всё же жаль, что я поранила твоего брата, – никак не могла успокоиться я.

– Рэнди, ты винишь меня за то, что я тебя ранил?

– Нет, конечно! Это была случайность, я знала это с первого мгновения и никогда тебя не винила.

– Тогда и ты себя не вини, – Гейб обхватил мои щёки ладонями и заглянул в глаза. – Неужели не видишь сходства?

– Вижу, – прошептала я, наблюдая, как его губы приближаются к моим.

– Я ждал этого момента весь день, – успел прошептать он до того, как наши губы соприкоснулись.

«Я тоже», – это была последняя связная мысль, мелькнувшая у меня. Как всегда, поцелуй Гейба, точнее – поцелуи, заставили меня уплыть куда-то далеко, где не было окружающей нас реальности, а были только мы двое. Только его язык, играющий с моим языком, его зубы, слегка прикусывающие мою нижнюю губу, его руки, одна из которых привычно поддерживала меня за попку, а вторая лежала у меня на затылке, зарывшись в моих волосах. Его мускулистая спина, по которой я елозила рукой, его кудри, которые я ерошила другой. Все его крепкое тело, к которому я старалась прижаться как можно крепче, обхватив ногами за талию. Ничего извне для меня в данный момент не существовало, спроси у меня сейчас, как моё имя – наверное, не ответила бы.

Уж не знаю, сколько времени мы так простояли, лишь изредка отрываясь друг от друга, чтобы втянуть воздух, благо могли обходиться без кислорода значительное время, но мне всё равно было мало. Определённо, я становлюсь «поцелуйным наркоманом».

– Ребята, вы хотя бы в ангар уйдите, что ли! – пробился сквозь окутавший меня туман удовольствия чей-то голос. – Вы, конечно, очень мило смотритесь, но всё же лучше делать это не на виду у всех.

– Джеффри, сгинь! – пробормотал Гейб, и снова прильнул к моим губам.

Но чувственный морок уже стал рассеиваться.

– Гейб, дети! – воскликнула я, слегка отстраняясь. И вообще – целоваться под чьим-то взглядом мне было некомфортно. Видимо, Гейб это понял, потому что, тяжело вздохнув, опустил меня на землю, но тут же привычно прижал к своему боку. Джеффри с доброй улыбкой смотрел на нас.

– Я обработал Крису ранки и дал обезболивающее. Сейчас он спит. Завтра зайду, проверю его. Но, в принципе – никаких ограничений, постельный режим не требуется, за ночь отлежится и достаточно. И, кстати, колено Томаса в порядке. Синяк, конечно, ещё красуется, но уже не болит, так что больше его можно не мазать.

– Спасибо, – улыбнулась я доктору и вспомнила о законах гостеприимства. – Я собираюсь готовить ужин. Поешь с нами?

– Спасибо, но меня ждёт Джулия, – улыбнулся он. – Ужин с семьёй – это святое.

И, помахав нам на прощание, Джеффри исчез.

– Джулия, Джулия?.. – Я определённо уже слышала это имя раньше. – Вспомнила! Его жена – человек, верно? Это он папа малыша Эрика?

– Верно, – улыбнулся Гейб. – Я вас скоро познакомлю. Думаю, у вас с ней найдётся, о чём поболтать.

– Непременно, – направляясь к задней двери, кивнула я. – Знаешь, я собиралась сделать на ужин отбивные, но раз уж Кристиан спит... Как насчёт бифштексов?

– Отличная идея. Я обожаю мясо в любом виде.

– Я тоже. Одна из моих прежних проблем. Знаешь, одно время мне не хватало денег, чтобы купить себе столько мяса, сколько хватило бы, чтобы наесться досыта. И порой приходилось даже ловить мелкую дичь в лесах, благо, для меня особой сложности это не представляло. А вот разделывать тушки кроликов, бобров или енотов – это было ужасно! Но голод заставляет приспосабливаться.

Гейб вдруг остановился и крепко прижал меня к себе.

– Ты больше никогда не будешь голодать. Клянусь! Ну, почему я не встретил тебя раньше, – почти простонал он. – Как представлю тебя – одинокую, голодную, такую маленькую...

– Я выжила, Гейб, я здесь, с тобой! – я успокаивающе поглаживала его по спине, а он прижимался щекой к моей макушке. – Все хорошо. И сейчас мы пойдём и нажарим столько бифштексов, что просто объедимся.

– Пойдём, – Гейб снова улыбался, а я решила постараться избегать упоминаний о трудностях жизни без него. Похоже, это слишком его расстраивает.

В холодильнике я обнаружила целую кучу парной говядины. И вообще – он был забит под завязку, хотя ещё утром был полупустым.

– Саймон завёз как раз перед нашим возвращением, – пояснил Гейб. – Я сделал утром заказ – и теперь можно какое-то время не волноваться о продуктах.

В четыре руки мы быстро нарезали мясо и стали дружно его жарить на огромной сковородке, ничуть не мешая друг другу. Наши действия были настолько слажены, словно мы взаимодействовали годами. Мы словно были настроены на одну волну – что не особо удивляло, ведь мы явно были как-то связаны изначально, ещё до нашей встречи, а, возможно, и до моего рождения.

Судя по доносящимся сверху выстрелам и взрывам – Томас вновь вернулся к своей игре. Я решила не звать его – когда проголодается, тогда и придёт. А вот Лаки прискакал, как только запах жарящегося мяса разнёсся по дому, и получил свою порцию сполна. Наверное, мы совсем неправильно его кормим, но иначе я просто не могла. Лаки не был агрессивным попрошайкой, он не лез к еде, не скулил, не возил миску по полу, но он так умильно смотрел, сидя возле пустой миски, так деликатно касался колена своим прохладным носом, сидя под столом во время обеда, что отказать ему в лишнем вкусном, хотя, возможно, и не особо полезном кусочке, было просто невозможно. Кто знает, может, его раньше плохо кормили? Так неужели и теперь он будет ограничен в еде, как я когда-то? Неужели ему придётся есть сухой корм, когда настоящего мяса вокруг – просто завались? Нет уж, никто рядом со мной голодным не останется!

Я заметила, что Гейб смотрит на пса с доброй улыбкой, кормит с руки, а раза два погладил по голове. Похоже, его тысячелетняя фобия была побеждена.
Быстро утолив первый голод, мы, не торопясь, продолжили ужин, смакуя вкусные кусочки. В этот раз не было ни гарнира, ни подливки – одно только жареное мясо. Как оказалось – мы оба любили его сильно прожаренным, и способны были умять в неимоверном количестве, и даже без хлеба.

И в этот момент, когда мы молча поглощали бифштексы, мне пришла в голову одна мысль. Собственно она зародилась у меня в голове при первой встрече с Аланой, когда я ещё не знала, что она дочь Гейба. Но что-то всё время оказывалось важнее, отодвигало эту мысль на задний план. А теперешнее спокойное времяпровождение, наконец, чётко сформировало мой вопрос.

– Гейб, а кем Себастьян приходится Алане?

– Мужем, – Гейба явно удивил мой вопрос. Он ведь ещё в то утро мне это сказал. Ладно, сформулирую иначе.

– А кем он приходится твоему отцу?

– Ах, вот ты о чем... Себастьян – правнук одного из моих братьев. Следовательно, Алане он – внучатый племянник. Двоюродный, – уточнил он, немного подумав.

– Ясно. А кем тебе приходится Линда?

– Тоже внучатой племянницей. Но НЕ двоюродной.

– А сколько из вас женато не на человеческих женщинах?

– Много. Точной цифры я не помню, но больше половины. В основном это те, кто уже имеют детей. Но есть и исключения.

– Гейб, а разве это правильно? Вы же все – родственники!

– Ты только сейчас это поняла? – улыбнулся Гейб. – Миранда, в этом нет ничего плохого. Близкородственный брак не считается чем-то неприемлемым даже у людей. Это же не инцест. К тому же, если у людей близкородственные браки при злоупотреблении всё же несут в себе некую опасность, то мы от этого застрахованы на сто процентов. В остальном же мы имеем только плюсы.

– Опасность?

– Да. Джеффри объяснил бы тебе лучше, но и я попробую. Ты в курсе, чем чревато злоупотребление инбридингом?

– Злоупотребление чем?

– Близкородственным скрещиванием?

– Ну... – задумалась я. В голове крутилось что-то про наследственные заболевания и вырождение в испанском королевском семействе. – Дети могут родиться... неполноценными.

– Верно. Выныривают дефекты, прячущиеся в рецессивных генах. Особенно, если такое происходит у нескольких поколений. – Гейб замолчал, давая мне возможность самой сделать вывод.

– А у вас в таких браках детей не бывает.

– Точно. А это значит, что и дефектного потомства у нас не будет. Поскольку, в принципе не будет вообще никакого потомства. К тому же, мы инстинктивно избегаем слишком близкого родства. У нас нет ни одного брака или сексуальной связи между двоюродными, хотя для людей в большинстве стран это нормально и законодательно не запрещено. Это скорее вопрос морали и привычки.

– Да, я понимаю. Просто вдруг дошло, что все эти ваши браки – внутри одной семьи...

Гейб рассмеялся. Я с удивлением смотрела на него. Что смешного я сказала?

– Ах, Миранда, – отсмеявшись, пояснил-таки Гейб. – Ты путаешь нашу семью с династией испанских Габсбургов. Вот те, действительно, «варились в собственном соку», заключая практически все браки внутри семьи, пока не выродились. А у нас все матери – извне. Думаю, тебя слегка запутало наше внешнее сходство, верно?

– В общем, да. – Я вспомнила своё удивление тем, как похожи Алана и Себастьян, муж и жена. Но, если вдуматься, то да, не настолько уж и близкое у них родство на самом деле.

– Видишь ли, Миранда, – посерьёзнел Гейб. – Такие браки стали распространены у нас не так уж и давно. Первый был заключён лет девятьсот назад, потом, пошло по нарастающей. Просто теперь наша семья достаточно разрослась, чтобы можно было найти себе пару внутри семьи. В таком союзе невероятно много плюсов: обоюдное бессмертие, равные физические данные, и много чего ещё. И лишь один минус – он бездетен. Поэтому, в большинстве своём, наши мужчины стараются сначала завести детей с человеческими женщинами, хотя бывают и исключения.

– Например?

– Например? Ну, взять хотя бы мою семью. У Филиппа уже было двое сыновей, а он взял третью человеческую жену. Не ради детей, а просто потому что полюбил её. А у Себастьяна нет детей вообще. А он сразу женился на Алане. И тоже – потому что полюбил. И ради неё отказался от шанса стать отцом. Она была готова ждать его, пока он не заведёт детей с другими женщинами – очень самоотверженно с её стороны, кстати, поскольку и она любила его практически с детства, – но ему не нужен был никто другой, кроме неё. Они поженились, когда ей и шестидесяти не было.

– До её перерождения? Ох, представляю, как ему пришлось сдерживаться, пока она не станет бессмертной!

– Нет, Миранда, – с улыбкой покачал головой Гейб. – Сдерживаться пришлось ей.

– Не поняла...

– Себастьян старше её всего на семь лет. Они выросли вместе, и детская дружба постепенно переросла в любовь. Так что поженились они, оба будучи ещё смертными. А переродилась Алана на шесть лет раньше мужа. Нелегко им тогда пришлось, ох, нелегко! Целибат на целых шесть лет…

– Но почему?

– Миранда, ты же знаешь, насколько наши тела отличаются от человеческих. Насколько мы сильнее, а, главное – твёрже. Но, если наш мужчина осторожен, то секс со смертной женщиной вполне возможен. Просто требуется постоянный самоконтроль, чтобы каким-нибудь неловким движением не причинить ей боли. При обратной ситуации это невозможно физиологически. Так что, им пришлось ограничиваться ласками. Потом они, конечно, наверстали и, мне кажется, навёрстывают до сих пор, – он усмехнулся, но потом посерьёзнел. – Они действительно счастливы, но у них никогда не будет детей, увы.

– Зато они любят друг друга, – восхищённо вздохнула я. – Кстати, ты сказал, что она предложила ему подождать. Словно это нормально. А что, кто-то в подобном случае ждёт?

– Да. Иногда бывает и так. Ради того, чтобы заиметь ребёнка. Мужчина ищет себе жену, которая способна его родить, а женщина ждёт. Времени, как ты понимаешь, у неё предостаточно. Её чувства при этом… Сама можешь представить. А уж потом, когда у него появляются дети – они женятся.

– Линда сказала, что переждала трёх твоих жён... – вспомнила я.

– Здесь совсем иной случай. Я не просил её ждать. И вовсе не собирался жениться на ней. Просто...

– У мужчин есть потребности, – подсказала я. Теперь я уже могла говорить о Линде спокойно, потому что была уверена в любви Гейба.

– Да. Она знала, что я не женюсь на ней. Я этого от неё не скрывал. Но, поскольку я не проявлял интереса больше ни к кому из наших женщин, она решила, что в конце концов я сдамся. А я просто ждал тебя.

– А я тоже искала тебя, правда, не знала этого. Но я всегда ощущала себя какой-то... неполной. Думала, это от того, что у меня нет семьи, ведь я – в каком-то смысле подкидыш. Ничья. А теперь это чувство пропало.

Гейб протянул руку через стол, взял мою ладошку и сжал её, крепко, но бережно.

– Ты больше не «ничья». Ты – моя. Ты – наша. И семья у тебя теперь есть. Большая и, в целом, – славная. Бывают, конечно, исключения, но вообще-то мы хорошие.

– Очень хорошие, – улыбнулась я. – И я очень всех вас люблю. И, кстати, часть этой семьи уже мчится сюда, очень голодная.

И, действительно, взрывы и стрельба наверху прекратились, а по лестнице бойко застучали подошвы детских кроссовок. Через несколько секунд в кухню влетел Томас.

– Ура, бифштексы! – Плюхнувшись на стул возле меня, он схватил мою вилку, воткнул в большой бифштекс, лежащий на общем блюде в центре стола, и стал отгрызать прямо от него, игнорируя тарелку и нож.

– Боец вернулся с фронта, – констатировала я, качая головой. – Проголодался, бедненький, мир спасая.

– Похоже, я совсем не преуспел с его манерами, – вздохнул Гейб. – Свинёнка воспитал.

– А что такого? – искренне удивился Томас. – Пирс и Диллон тоже так бифштекс едят, целиком, не режут, а ты им и слова не сказал ни разу!

– Чужой вилкой? – Гейб приподнял правую бровь.

Томас застыл с запущенными в кусок мяса зубами, растерянно оглядел стол возле моей тарелки, потом поднял на меня виноватые глаза.

– Ой, – торопливо проглотив кусок и едва не подавившись при этом, покаянно проговорил он. – Прости, Рэнди, я думал, что раз она лежит на столе, значит – ничья.

Он расстроенно смотрел на свой бифштекс. Наверное, он хотел вернуть мне вилку, но не знал, что делать с недоеденным куском, не знал, что хуже – положить его на стол или вернуть на общее блюдо. Пожалев парнишку, я подвинула ему свою тарелку и нож.

– Ешь спокойно, я уже закончила. Но если бы вилка была мне всё ещё нужна, то фиг бы я позволила тебе её забрать. А так... Кому-то просто придётся меньше посуды мыть, верно?

– И я даже знаю, кто этот «кому-то», – подмигнул ему Гейб.

Томас подавленно кивнул и, положив остаток бифштекса на тарелку, начал аккуратно резать его на кусочки. Видя, насколько он смущён, я решила разрядить атмосферу, поэтому, потрепав его по волосам, спросила:

– Ну, так ты уже спас мир, или несколько зомби все ещё где-то бегают?

– Нет, что ты! – тут же оживился он. – Там тридцать шесть уровней, а я пока на четвёртом застрял. Ничего, я обязательно пройду их все. И потом – было бы неинтересно закончить игру за вечер.

– Это верно. Ну, а если где-нибудь окончательно застрянешь – обращайся. Помогу, чем могу.

– Ты уже играла в эти игры? – удивился Томас. – Они же только что вышли!

– Нет, не играла. Но ты же знаешь мою скорость и реакцию. Мне пройти любой, самый сложный уровень – раз плюнуть. Собственно, потому я в эти игры и не играю – скучно.

– Кто хочет мороженое? – спросил Гейб, доставая ведёрки с лакомством из холодильника.

– Я! – ответили мы хором.

Улыбаясь, Гейб наложил нам мороженое в мисочки. Томасу – ассорти, а нам с ним – ванильное. К моему удивлению, Томас умудрялся есть мясо и мороженое одновременно. Но я промолчала, а Гейб, перехватив мой взгляд, пожал плечами.

– Видела бы ты древние пиры. Уверяю тебя, бифштекс с мороженым на том фоне – верх изысканности и утончённого вкуса.

– Да пусть ест, что и как хочет, – пожала я плечами. – Если ему так вкуснее…

– Ему так определённо вкуснее, – подтвердил Томас.

После ужина мы вновь разбрелись, кто куда. Томас, честно перемыв руками всю посуду, включая сковородку, вновь отправился спасать мир от зомби, Гейб вернулся в кабинет, закончить то, от чего его оторвал приезд и травма Кристиана. Немного подумав, я откатила мотоцикл в ангар, поскольку так и не узнала, где находится гараж, в котором стоят все общие машины жителей Долины, и где нашла приют и моя машинка тоже. Сумку, пристёгнутую к багажнику, я отнесла в комнату Кристиана. Он спал спокойным сном, лёжа на животе и слегка посапывая. Я задалась вопросом – он так привык, или спина болит настолько, что даже во сне он это чувствует, и старается её беречь. Надеюсь, всё же первое. Чувство вины всё ещё тлело во мне. Парню досталось слишком сильно из-за простой шалости. Хорошо, что легко отделался, мог бы и вообще погибнуть. Вздохнув, я поставила сумку на пол, и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Спустившись в гостиную, к своему уже «спящему» ноутбуку, я «разбудила» его и увидела, что мне пришло письмо от моего агента. Она предлагала мне взяться за перевод небольшого любовно-фантастического романа. Поскольку в данный момент делать мне было абсолютно нечего, то я сразу же подтвердила своё согласие, хотя официально была в отпуске, и взялась за перевод, благо делаю я это очень быстро. Да так увлеклась сюжетом, что не заметила, как пролетело несколько часов.

Я очнулась только тогда, когда почувствовала на своей макушке лёгкий поцелуй. Подняв глаза, я улыбнулась Гейбу, стоящему возле моего кресла.

– Ты сегодня спать не собираешься? – спросил он.

– А сколько времени, – широко зевая и прикрывая ладошкой рот, спросила я.

– Начало второго. Не хотел тебя отрывать – ты была так увлечена, но в последние полчаса ты зеваешь каждые две-три минуты.

– Последние полчаса?

– Да, я часов с двенадцати сижу здесь, наблюдая за тобой. Ты такая милая, когда сосредоточенная. Впрочем, когда зеваешь, ты тоже милая, – и он легонько прикоснулся губами к моему рту, который снова непроизвольно раскрылся в зевке.

– Ой, извини! – я смутилась.

– Ничего страшного, просто тебе давно пора быть в кроватке. Что тебя так увлекло, если не секрет?

– Никаких секретов. Вот, книгу перевожу, интересная, я зачиталась. Про вампиров и оборотней.

– Оборотней? Как интересно…

– Да, меня тоже это позабавило, – захихикала я, сохраняя документ и выключая ноутбук. – Но они совсем на вас не похожи. Ни капельки. И меня больше увлекло взаимоотношение героев. Они принадлежали к враждующим кланам, но полюбили друг друга. Сюжет банален, конечно, но знаешь, написано здорово, затягивает. А Вэнди уже пришла?

– Она осталась дома, с отцом. Там теперь вполне можно жить, они весь вечер приводили дом в порядок, а утром собираются забрать Каро домой. Джеффри разрешил, если она будет соблюдать постельный режим, а точнее – не будет наступать на больную ногу. Думаю, Роджеру не составит труда поносить её немного на руках.

– Думаю, Каролина будет рада оказаться, наконец, дома. К тому же, женщинам очень нравится, когда их носят на руках.

В ту же секунду я оказалась на руках у Гейба, который направился вверх по лестнице.

– Намёк понял!

– Я ни на что такое не намекала, – смутилась я.

– Знаю, – улыбнулся он. – Кстати, а ты в курсе, что мужчины тоже очень любят носить своих женщин на руках? Правда, не всем это удаётся.

– Но у тебя с этим никаких проблем! – я обняла Гейба за шею и положила голову ему на плечо. Но в следующую секунду он уже остановился перед моей дверью. Как быстро, никакого удовольствия! Может, попросить его сделать пару кружков вокруг дома? Или, вообще, вокруг Долины? Но, вновь широко зевнув, я поняла, что такой прогулки уже не выдержу.

Гейб так и стоял, держа меня на руках, лаская взглядом моё лицо.

– Спокойной ночи, – прошептал он, наклоняясь.

– Спокойной… – успела я шепнуть, до того, как Гейб прижался поцелуем к моим губам. Я уже привычно начала куда-то уплывать, но вспомнила сегодняшний разговор за столом. И свои мысли ещё раньше.

– Гейб, – отстранившись от его губ, сказала я, – сегодня мы говорили о том, что у мужчин есть определённые потребности, да?

– Говорили, – его, похоже, сильно удивила эта тема, предложенная мною.

– А с Линдой, которая раньше удовлетворяла эти твои потребности, ты порвал, – это не было вопросом, просто констатацией факта.

– Порвал, – кивнул Гейб, недоумевая всё больше.

– Так вот! – Я глубоко вздохнула, набираясь храбрости, и выпалила: – Я готова!

– Готова к чему?

– Готова удовлетворить эти твои потребности.
_________________

Оксана, спасибо за новую главу. Читала и читала бы, так захватывает.

___________________________________

pahistahis, привет!

Спасибо тебе, что читаешь. Постараюсь и в дальнейшем не разочаровывать.
_________________

 » Глава 18. Кровь

Глава ВОСЕМНАДЦАТАЯ
КРОВЬ

Гейб застыл. Какое-то время он просто смотрел мне в глаза, словно пытаясь там что-то прочесть. Ну, же, Гейб, не тяни, а то я растеряю всю свою решимость. Мы стоим возле двери в спальню, ты уже держишь меня на руках. Просто толкни дверь плечом и неси меня к кровати. Уверена, ты делал это миллионы раз, так почему же сейчас тормозишь?

Во время своего мысленного монолога я тоже старалась прямо смотреть в глаза Гейбу, но мне это не особо удавалось. Я чувствовала, как румянец смущения покрывает меня целиком, от ушей до пяток. Когда же закончится эта пытка?!

В этот момент Гейб наконец-то «отмер» и, наклонившись, легонько поцеловал меня в лоб, а потом прижался к нему своим лбом. Наши лица оказались настолько близко, что его глаза расплылись перед моими.

– Ах, Миранда, – ласково проговорил он. – Я никогда ещё прежде не встречал кого-либо, более не готового к тому, что он предлагает.

– Да нет же, я готова, правда! – запротестовала я.

– Тебе это лишь кажется, – он покачал головой, оторвавшись от моего лба. – Ты вся напряжена, как струна, я же чувствую.

– Можно подумать, ты в первый раз не был напряжён! – обижено пробубнила я. – Я просто слегка нервничаю, это нормально.

– Нет, Миранда, это определённо произойдёт не сегодня. Так что расслабься. Спасибо, конечно, большое за заботу обо мне, – тон серьёзный, но в глазах мелькает усмешка.

– Ты просто меня не хочешь! – почти выкрикнула я, от разочарования мало соображая, что говорю.

Глаза Гейба вмиг посерьёзнели. Аккуратно поставив меня на пол, он взял мою ладонь и положил на твёрдый бугор на своих джинсах.

– Это похоже на то, словно я не хочу тебя? – почти прорычал он.

Я стояла растерянная, в шоке от поступка Гейба. Это так отличалась от его прежнего трепетного обращения со мной. Бугор под моей рукой, на мой невинный взгляд, был просто огромным. Это вызывало во мне страх – не поместится же! – пополам с гордостью: это я сумела вызвать у него такую реакцию!

И в этот напряжённый момент раздался громкий стук. Судя по звуку, о дверь комнаты Томаса, возле которой мы стояли, изнутри ударился брошенный кроссовок. Следом раздался раздражённый голос его хозяина.

– Вам что, дня мало? Обязательно выяснять отношения среди ночи и именно под моей дверью? Имейте совесть, дайте поспать!

Это словно стало для нас сигналом «отомри». Гейб выпустил мою руку и буквально отпрыгнул от меня. Его руки вновь привычно вцепились в волосы.

– Да что со мной происходит? Что я творю? Миранда, прости, прости меня.

– Снова извиняешься? – дрожащим голосом выдавила я. – У меня дежа-вю просто. Теперь ты ещё и убежишь, да?

Я почувствовала, как по моей щеке скатилась слезинка. Гейб порывисто шагнул ко мне и, крепко обняв, сцеловал её.

– Нет, Миранда, не убегу. Я больше никогда не стану от тебя убегать, клянусь. Просто... Я поступил очень грубо, за это и прошу прощения. Я бы многое хотел тебе сказать, но, – взгляд в сторону комнаты Томаса, – сейчас уже слишком поздно. Давай поговорим об этом завтра, на свежую голову?

– Но... – начала я, желая предложить просто отойти от двери Томаса и продолжить разговор, но пальцы Гейба, ласково но твёрдо прижавшись к моим губам, помешали мне договорить.

– Завтра. Точнее – уже сегодня. Мы всё обсудим, обещаю! А теперь – иди спать. Пожалуйста.

Его губы сменили пальцы, подарив мне лёгкий, целомудренный поцелуй, после чего Гейб развернулся и исчез в направлении своей спальни.

Поняв, что сейчас поговорить не получится, я покорно пошла в свою комнату. Быстро проделав все вечерние процедуры, я скользнула под простыню, свернулась калачиком и закрыла глаза.

Но сон не шёл. Я вновь и вновь прокручивала в голове предшествующий разговор, пытаясь понять, что же Гейб имел в виду на самом деле, почему он отказался принять мой дар, и что я при этом чувствую.

Если быть совсем честной – а смысл врать самой себе? – то в какой-то мере я испытала облегчение. Я хотела Гейба, правда, хотела, но всё равно немного этого боялась – ну, он ведь такой большой. А в первый раз это будет больно, всегда бывает, я читала. Но я надеялась, что потом-то всё будет прекрасно. Поцелуи-то с Гейбом вон какие замечательные! И я просто уверена – заниматься с ним любовью вообще будет чем-то волшебным. Но этот первый раз... Чем скорее я его переживу – тем лучше. И если я была в тот момент напряжена – это было нормально. Гейбу ведь не сложно делать так, что я имя своё забываю, неужели он не сможет сделать так, чтобы я забыла все свои страхи? Да стоит ему только захотеть...

Я резко села на постели, как обухом ударенная новой мыслью. А что, если он не хочет? То есть, физически-то он хочет, тут нет никаких сомнений.
Тогда почему он отказывается? Моё напряжение и волнение как повод отметаем, такому опытному мужчине преодолеть мой страх – раз плюнуть. Мой юный возраст преградой тоже стать не должен – этот вопрос мы вроде бы тоже давно обсудили. Тогда что?

И тут я поняла, какой могла быть причина. Я невероятно похожа на оборотней, на девяносто пять процентов я такая же как они. Это даже анализ ДНК подтверждает. А что, если всё дело в оставшихся пяти процентах? Я же отличаюсь. Довольно заметно отличаюсь. И никто не может сказать, в кого именно я буду обращаться, когда смогу это делать. А вдруг дело в этом – в неизвестности? Гейба тянет ко мне сейчас, когда я в привычном человечком облике. Но что, если он, пусть даже неосознанно, опасается сближаться со мной, пока не выяснит, кем именно я стану? Проблема ведь может быть именно в этом, верно? Просто, других причин я не вижу.

Я снова легла на кровать и беззвучно заплакала. Если дело именно в этом – то каков шанс, что после моего превращения Гейб всё ещё будет хотеть оставаться со мной. Я ведь могу стать кем-то или чем-то совершенно отвратительным. Змеёй, гигантским пауком или скорпионом, медузой, в конце концов. Меня аж затошнило от такой возможности, впервые с тех пор, как в пять лет я за вечер сожрала кучу сладостей, которые насобирала в Хэллоуин. Перед мысленным взором замелькали кадры из разных фантастических фильмов, память услужливо подбрасывала мне всё новые варианты отвратительных существ, в которые я, потенциально, могла бы превратиться.

Может, и Гейбу такое в голову приходит? Может, и у него такие мысли вызывают тошноту и отвращение? И поэтому, хотя его тело хочет меня, мозг ставит блок, выдумывая всевозможные оправдания для того, чтобы удерживать его от пересечения последней черты перед полным сближением?

Я ещё долго лежала, прокручивая в голове эти мысли, пока, совершенно не обессилев от беззвучных рыданий, не уснула.

~*~*~*~

Когда я проснулась, дело уже, судя по положению солнца, шло к обеду. Учитывая, как поздно я уснула – это было объяснимо. Но бурчащий желудок напомнил мне, что ужинала-то я в нормальное время, так что подкрепиться не помешало бы, причём – срочно.

Вставая с постели, я заметила боковым зрением какое-то белое пятно, которого в том месте быть не должно было. Это оказался свёрнутый листок бумаги, подсунутый под дверь. Записка? Интересно, кому понадобилось писать мне записку, и тем более – подсовывать её под дверь. Моя спальня была не заперта, к тому же я как-то не заметила у обитателей этого дома особого стеснения, если нужно было зайти в мою спальню. Тогда почему бы не положить записку на столик возле кровати?

Все эти мысли быстро пронеслись у меня в голове, пока я поднимала и разворачивала записку. Какое-то недоброе предчувствие заставляло сжиматься моё сердце. Ничего хорошего я от этой записки не ждала, но реальность превзошла все мои ожидания.

«Если хочешь увидеть свою шавку живой, приходи ровно в полдень к поваленному дереву, туда, где ты впервые встретила оборотней. У нас осталось незаконченное дельце, и мы должны решить его без свидетелей. Если не придёшь или кому-то расскажешь об этом – твоя дворняжка будет мертва».

– Лаки не дворняжка, – обиженно пробормотала я. – Он – овчарка!

Записка не была подписана, но мне это и не было нужно. Даже не знай я единственное ненавидящее меня существо, запах Линды просто шибал в нос. Я просканировала дом. Судя по всему, кроме меня здесь был только Кристиан – смотрел на первом этаже что-то спортивное по телевизору. Ни Гейба, ни Томаса не было.

Томас! Меня окатила волна ужаса. В своё время Линда и его назвала щенком. Что если?.. Нет, это невозможно, причинить вред ребёнку она не посмеет. Даже если Линда сошла с ума от злости, всё равно она должна понимать, что мальчика Гейб ей не простит никогда. Утешая себя этими рассуждениями, я быстро заглянула в комнату Томаса, потом прошлась по коридору. Всё верно – Линда побывала в комнате мальчика, но он вышел оттуда сам, потоптался у моей двери и пошёл вниз. А вот след Лаки вёл только в комнату Томаса, обратного следа не было. Хотя… Если принюхаться повнимательнее… След был, но не на полу, а в воздухе, смешиваясь с запахом Линды. Сомнений не оставалось – она вынесла собаку из дома, видимо, связав или скорее, усыпив, поскольку если бы он заскулил, даже с завязанной мордой, я бы его услышала.

Взглянув на часы, я ахнула – одиннадцать тридцать шесть. Проспи я ещё полчасика – Лаки бы погиб. Нужно срочно бежать к месту встречи. Одевшись в мгновение ока и наплевав на душ и чистку зубов, я рванула вниз.

– Кристиан, а где все? – Надеюсь у меня вышло вполне невинно и беззаботно.

– Томас ускакал с самого утра помогать Вэнди обустраивать дом к возвращению Каро, а за Гейбом зашёл Саймон и куда-то его увёл где-то полчаса назад. Он сказал только, что скоро вернётся, и под страхом отлучения от телевизора на месяц запретил мне тебя будить.

– Спасибо, я, пожалуй, тоже схожу, помогу Вэнди.

Кристиан пожал плечами и вернулся к просмотру телевизора, а я заскочила на кухню, схватила бутылку воды и пару бифштексов, оставшихся от ужина, рванула прочь из дома. Подвывающий желудок сослужил бы мне плохую службу во время «общения» с Линдой, так что я вполне успею подкрепиться, за те минуты, что буду бежать до нужного места.

Спустя несколько минут я уже стояла возле поваленной сосны, так и лежащей на том же месте. Скорость передвижения ничуть не помешала мне проглотить бифштексы, и теперь я запила их водой и ополоснула жирные пальцы. Вытерев руки папоротником, я огляделась, прислушалась и принюхалась. И ахнула.

– Томас! Что ты здесь делаешь?!

Ветки соседней сосны на высоте пары метров слегка раздвинулись, и оттуда выглянул Томас.

– Как ты меня нашла? Я же хорошо замаскировался!

– Чтобы спрятаться от меня, ты должен как минимум перестать пахнуть. А как максимум – остановить своё сердце. И я повторяю вопрос – что ты здесь делаешь?

– Я прочёл записку Линды, – виновато пробормотал мальчик. – Она торчала у тебя из-под двери.

– Ладно, не стану сейчас читать тебе лекцию про частную жизнь и неприкосновенность переписки. Объясни, зачем ты заявился сюда, если Линда чётко написал, чтобы я приходила одна? И как ты вообще сюда добрался?

– На мотоцикле Кристиана.

– Что? – взвыла я. – Ты же мог разбиться!

– Не мог. Я не особо гнал. И потом – я же умею. В прошлый свой приезд он меня научил, пока Гейб был в отъезде.

– Уши оборву паршивцу, – пробормотала я. – Но ты снова не ответил. Ты понимаешь, что нарушил условие Линды, и Лаки может пострадать?

– Нет, она не обратит на меня внимание. Она же имела в виду – не говорить взрослым, которые могут её остановить. А я для неё так, мусор, не стоящий внимания.

– В любом случае – я не позволю тебе подвергнуть себя опасности. Думаю, Линда не станет тебя трогать сознательно. Но ты можешь пострадать случайно. Так что марш отсюда, пока она не появилась!

– Нет! Я никуда не уйду! Это я виноват, что она забрала Лаки. Он спал в моей комнате, значит, я отвечал за него. И я никуда не уйду, пока он не будет в безопасности. Он и мой пёс тоже, я люблю его.

– А я люблю тебя. И не позволю рисковать жизнью ради собаки, пусть даже самой замечательной. Поэтому быстро садись на мотоцикл, и чтобы духу твоего здесь не было!

– Ну, надо же, какая милая беседа! – послышался насмешливый голос со стороны дороги. – Все друг друга так любят, ну просто сейчас умру от умиления.

Я обернулась. В нескольких метрах от нас стояла Линда, небрежно держа за шкирку Лаки. Он не двигался, глаза были закрыты, но я слышала его размеренное дыхание и сердцебиение. Пёс просто спал.

– Зачем ты это делаешь, Линда? Ты ведь понимаешь, что Гейб тебе этого не спустит?

– Мне плевать на Гейба. Проживу и без этой чёртовой Долины, и без его содержания. Слава богам, мне не сложно будет и без клана прожить в этом мире, населённом хрупкими людишками. Но, на прощание, я хочу получить удовлетворение. Это из-за тебя Гейб меня бросил. Это ты заставила меня опозориться перед всеми. И ты мне за это заплатишь!

– Послушай, Линда, – попыталась я увещевать её. – Не делай глупостей. Ну, стукнешь ты меня пару раз, хотя не факт. Я моментально исцелюсь, я могу, ты сама видела. Я забуду об этом через пять минут, но Гейб… О, нет, он не забудет! И зачем тебе такие проблемы? Хочешь уехать – уезжай, твоё право. Но давай расстанемся по-хорошему. Просто оставь Лаки и уходи. Я ничего не скажу Гейбу, и спустя три месяца ты снова начнёшь получать своё содержание. И в любой момент сможешь вернуться в Долину, навестить родственников. Не обрубай концы.

– Бла-бла-бла, – передразнила меня Линда. – Я не собираюсь возвращаться к своей так называемой семье, к этим предателям. Мой собственный отец поддержал Гейба. «Ты наказана, Линда, и никаких денег не получишь». Словно мне тридцать лет, и я расквасила нос соседскому мальчишке.

– А сколько тебе? – не удержалась я. Блондинка бросила на меня тяжёлый взгляд и промолчала.

– Ей тысяча двести. С мелочью, – Томас высунулся из-за веток.

– Помолчи, щенок! – она бросила на него злобный взгляд и сжала кулаки, явно сдерживаясь, чтобы не задать мальчику трёпку. Похоже, она и правда комплексовала из-за своего возраста. Вот глупая. Но зря Томас влез, надо бы как-нибудь вывести его с «линии огня».

– Ладно, если тебе от этого станет легче – я согласна, – обратилась я к блондинке, а потом подняла голову на мальчика. – Томас, забирай Лаки и уезжай.

– Нет! – Линда жестом остановила дёрнувшегося было парнишку. – Никто никуда не уходит, пока я этого не разрешу. Не хватало ещё, чтобы щенок позвал на помощь, и нам помешали. Это я ещё не спрашиваю, как он тут оказался, если я однозначно велела тебе приходить одной.

– Не нужно было оставлять записку наполовину торчать из-под моей двери, – пожала я плечами. – Дети любопытны.

– Да, мой косяк, – снисходительно согласилась Линда. – Ладно, хватит лирики. Итак, мы с тобой сейчас пообщаемся, а ты, – взгляд на мальчика, – сиди там и не рыпайся, пока взрослые тётеньки решают свои проблемы. Будешь хорошо себя вести – заберёшь потом свою шавку целой и невредимой.

Она небрежно швырнула пса на землю, и я поморщилась. Хорошо, что сейчас он ничего не чувствует, но потом ему может быть больно. Понимая, что избежать драки не удастся, я вздохнула и разулась. Не хочу разбить об Линду ещё одни кроссовки, причём совсем новые. Ох и достанется мне сейчас! Уж за тысячу с лишним лет Линда определённо научилась драться гораздо лучше меня. Весь мой опыт – это детские драки с братом, и то нас быстро растаскивали, и хотя зачинщиком, как правило, был Майк, доставалось всегда мне, как старшей. Или как неродной и нелюбимой.

Мысль схватить Томаса и Лаки и убежать я отмела, как слишком опасную. Неизвестно, насколько быстро бегает Линда. Да, во время той первой стычки возле её дома, я поняла, что могу довольно легко уворачиваться, а значит, реакция у меня была быстрее. Но это вовсе не означало, что и на длинной дистанции я смогу её опередить. Так что лучше не рисковать, причём я волновалась не за себя. Да и вообще, словно угадав мою мысль, Линда держалась между мной и деревом, на котором сидел мальчик. Так что о побеге можно забыть.

И мы начали. Поначалу Линда снова и снова кидалась на меня с разбега, пытаясь ударить, но мне удавалось увернуться. Даже пару раз я вскользь стукнула её, когда она проносилась мимо. Поняв, что эта тактика не сработает, она стала двигаться медленнее, и теперь уже не пролетала мимо меня на всей скорости. В ближнем бою моя изворотливость уже не так хорошо мне помогала, и я несколько раз пропускала удары. Но, что интересно – я умудрялась наносить удары в ответ, причём не менее мощные. Поняв это, я уже не пыталась избегать Линды, я стала сама идти в атаку. И в какой-то момент поняла, что перевес сил на моей стороне.

Было больно. Регенерация регенерацией, но когда я получала очередной удар до того, как успевал зажить предыдущий – тут уж никакая регенерация не спасала. Хуже всего приходилось костяшкам пальцев, но эта боль даже радовала – ведь она означала, что мне в очередной раз удавалось приложить Линду, и ей сейчас больнее.

Никогда не думала, что смогу драться с такой ожесточённостью. Я всю жизнь избегала конфронтаций, никогда не была задирой, и если в детстве меня всё же втягивали в драку, я лишь защищалась. Но теперь я не просто защищалась – я нападала.

В какой-то момент мы сцепились и рухнули на землю. Сначала мы катались по хвое, давя папоротник и ломая мелкий подлесок – арену для битвы Линда выбрала не особенно удачно. Но в какой-то момент мне удалось оказаться сверху, придавить её к земле, и я начала от души дубасить Линду по лицу, не обращая внимания на сломанные об неё пальцы. Моей целью было вырубить её, чтобы иметь возможность забрать и увести Томаса и Лаки до того, как она очнётся. Я билась не только за себя, за моей спиной, фигурально выражаясь, стояли два беспомощных, дорогих мне существа. Я обязана была победить, поэтому, отринув всякую жалость, я била в её челюсть снова и снова.

Мне казалось, что победа близка, что Линда вот-вот отключится, как вдруг меня буквально снесла с неё неведомая сила, заставив отлететь на несколько метров и уткнуться лицом в землю. Дикая боль разлилась по телу, по спине потекло что-то тёплое. Кровь, догадалась я, но как? Подняв лицо и выплюнув попавший в рот мусор, я увидела, что на месте нашей схватки, среди ошмётков, бывших совсем недавно одеждой и обувью Линды, стоит огромная пантера. Светло-жёлтая. Краем сознания я отметила, что её шерсть точно такого же цвета, что и волосы Линды.

Мотая окровавленной мордой, словно пытаясь прочистить мозги и прийти в себя, пантера направлялась прямо ко мне. Я попыталась подняться, несмотря на жуткую боль в спине. Лишь раз я испытала точно такую же боль – от когтей Гейба, и не сомневалась в происхождении теперешних ран. Когда я сумела встать на четвереньки, огромная лапа с размаху опустилась на мой бок, отправляя меня в очередной полёт.

Новые раны, новая боль. Теперь я могла видеть, как кровь хлещет из моего разодранного бока. В этот раз Линда не особо торопилась подойти, понимая, что деться мне некуда, и мне удалось встать на колени. Против пантеры я бессильна, но умирать, уткнувшись носом в землю, я не стану. Откуда во мне это странное желание глядеть в глаза своей убийце? Не знаю, но, тем не менее, я поднялась. Следующий удар пришёлся по плечу, и был настолько силён, что я отлетела раза в два дальше и врезалась в огромную сосну, которая с жутким треском переломилась и упала на соседние деревья, а потом соскользнула с них и рухнула, от чего земля загудела и ощутимо содрогнулась. Единственное, о чём я смогла подумать в тот момент – хорошо, что сосна упала в противоположную от Томаса и Лаки сторону.

В этот раз мне сложно было даже голову приподнять. Я полулежала, привалившись плечами к пню, оставшемуся от сломавшейся сосны, и наблюдала, как Линда, не торопясь, приближается ко мне. Если сейчас ударит меня по голове – то просто оторвёт её. Вот тебе и бессмертие.

К моему удивлению, на полпути ко мне Линда вдруг остановилась и словно бы задумалась. Потом, приняв какое-то решение, она направилась прочь от меня. Я не сразу поняла, что идёт она к беспомощно лежащему на земле Лаки. Встав возле него и повернувшись так, чтобы наблюдать за моей реакцией, она, всё так же вальяжно и неторопливо, занесла лапу над собакой. Всё её внимание было сосредоточено на мне, поэтому она не увидела, как спрыгнувший с дерева Томас попытался оттащить Лаки из-под её лапы.

– Нет! – изо всех оставшихся сил заорала я, видя, как огромная лапа опускается прямо на не успевшего увернуться мальчика.

Брызнула кровь. Отчаянный крик Томаса был заглушён диким рёвом, вырвавшимся из моего горла. Она ранила ребёнка! МОЕГО ребёнка! Забыв о том, что против пантеры я так же бессильна, как и Томас, забыв, что полминуты назад едва могла пошевелиться, я рванула к Линде. И неожиданно оказалась рядом, более того, врезавшись в неё, я отшвырнула её от Томаса так же легко, как она сама только что отшвыривала меня.

Наверное, я должна была удивиться. Но на это не было ни моральных сил, ни времени. Всё, чего я хотела в тот момент – это защитить мальчика. Откуда во мне вдруг проснулась эта невероятная сила, мне было без разницы.

Я снова бросилась на Линду. Очухавшись, она попыталась ударить меня. Огромная лапа с длиннющими когтями скользнула по моей ноге, не причинив мне никакого вреда, лишь располосовав мои джинсы. Я ударила по этой лапе, и она повисла, сломанная. Пантера взвыла, но я не знала жалости. Вторая лапа повисла плетью, третья, четвёртая. Напоследок я врезала кулаком по огромной спине и с удовольствием услышала треск, говорящий о том, что позвоночник тоже сломан.

– Это тебе за Томаса, тварь! – я плюнула на тряпкой лежащую на земле и воющую от боли огромную кошку, и мгновенно вернулась к мальчику.

Он лежал на спине и плакал, пытаясь зажать руками страшные раны на бедре. Сквозь его пальцы фонтаном вырывалась ярко-алая кровь. Артериальная – вынырнуло откуда-то из памяти. Он может истечь кровью буквально за минуты.

Расправа с Линдой заняла у меня всего пару секунд, так что, надеюсь, я не упустила время, чтобы успеть помочь. Так, нужен жгут, а ещё артерию можно пережать пальцем. Отодвинув руки мальчика, я прижала палец к тому месту, откуда била кровь. Мне удалось остановить фонтан, но этого явно было мало. Четыре рваные раны пересекали бедро Томаса и интенсивно кровоточили, пусть и не так обильно.

– Я умру? – прошептал он, сквозь всхлипы.

– Нет! – воскликнула я. – Даже не думай об этом. Я этого не позволю!

Надеюсь, мне удалось сказать это достаточно уверенно. Потому что у меня самой такой уверенности не было. Что делать? Жгут! Нужен жгут. Повертев головой, я дотянулась до лежащего рядом Лаки и попыталась снять с него ошейник. Одной рукой было очень неудобно это делать, но я не рискнула отпустить зажатую артерию. К тому же что-то мешало мне уцепить пряжку. Наконец обратив внимание на свою руку, я ахнула.

Рука была вроде бы и моя, и в то же время не моя. Сама рука выглядела обычной, только очень бледной, хотя я и так была совсем не загорелой, регенерация же. Но огромные, в пару дюймов длиной (* около 5 см), чёрные когти – это явно было нечто новенькое. Как я вообще умудрилась пережать артерию, не поранив мальчика этими когтями? Но ведь умудрилась же как-то… Я в шоке разглядывала свою руку, пока не услышала шёпот Томаса.

– Ты всё же обратилась, Рэнди…

И до меня, наконец, дошло, как я умудрилась победить Линду. Обращение сделало меня сильнее, как превращение в пантеру делало сильнее оборотней. Но у меня не было времени восхищаться переменами или пугаться – Томас истекал кровью.

Я снова попыталась расстегнуть ошейник Лаки, но неловким движением когтя перерезала его пополам. Теперь он бесполезен. Что ещё у меня есть?
Ремней ни я, ни Томас не носили. Я сорвала с себя остатки футболки и с помощью зубов оторвала нижнюю кромку. Во рту тоже что-то изменилось. Я пошарила языком и наткнулась на длиннющие клыки. Ладно, я подумаю об этом… не сейчас! Я попыталась с помощью одной руки и рта превратить этот лоскут в жгут. Наверно, я слишком сильно дёрнула – он порвался. Выкраивать что-то из остатков джинсов не было ни времени, ни возможности.

Скомкав ошмётки футболки, я прижала комок к самым большим ранам, и ткань тут же начала пропитываться кровью. Может, джинсы с себя содрать? Подойдут ли они в качестве перевязочного материала? Нет, одной мне явно не справиться, Томасу нужна профессиональная помощь, причём срочно.

– Где твой мобильник, – спросила я его, поскольку свой взять не догадалась. Да и не было в нём телефонов никого из оборотней – как-то не нужно было.

– Там, – едва слышно пробормотал мальчик, указывая глазами на ветку, с которой спрыгнул. И извиняюще забормотал сквозь всхлипы. – Я поставил его… на видео… чтобы записать… чтобы Гейб всё увидел…

– Ладно, ладно, молчи, – успокоила я его. – Ты всё правильно сделал, конечно, Гейбу потребуются доказательства…

Я бормотала что-то подбадривающее, а сама просчитывала варианты. Телефон отпадает. Отнести мальчика в медпункт – не вариант, я не смогу как следует зажимать артерию, он истечёт кровью по дороге. Мы в двух-трёх километрах от Долины. Насколько далеко слышат оборотни? Глубоко вдохнув, я заорала что есть мочи:

– Ге-е-ейб! Дже-е-е-еффри-и-и! Помоги-и-и-и-ите!

Надеюсь, они услышат! Надеюсь, услышит хоть кто-нибудь и придёт на помощь. Но как скоро это произойдёт? Счёт идёт уже не на минуты, а на секунды. Сколько ещё продержится Томас? Сколько крови он ещё сможет потерять? Удивительно, что он вообще всё ещё в сознании. Видимо, дети оборотней всё же крепче человеческих ребятишек. Надеюсь, и более живучи тоже.

Я старалась, как могла, зажимать раны тряпкой, что-то успокаивающее бормотала Томасу, а в голове билась одна мысль:

«Как мне спасти его? Как? Как? КАК?!»

Я не знала, к кому обращалась с этим вопросом. Но мне ответили.

«Дай ему свою кровь», – прозвучал у меня в голове низкий мужской голос. Я не испугалась. Общение с Джереми научило меня не пугаться голосов, раздающихся в моём сознании. А сейчас я готова была принять помощь от кого угодно.

«Кровь? Да, конечно, но как? Сделать переливание?» – да, я задала вопрос этому Голосу. Надеюсь, он всё же сможет мне что-то подсказать. Больше ведь некому.

«Переливание? Да, не помешает, но не здесь же. Дай ему выпить свою кровь».

«Выпить? Он же не вампир!»

«Наша кровь – это лекарство. Раз ты одна из нас – значит, и твоя тоже».

«Одна из вас?» – сказать, что я была шокирована – не сказать ничего.

«Да, конечно. Будь это иначе – я бы тебя не услышал. Нам ещё предстоит выяснить, откуда ты взялась, и почему семья ничего про тебя не знает. Но сейчас, я думаю, нужно позаботиться о мальчике».

«Да, конечно. Что я должна делать?»

«Прокуси запястье, и пусть он пьёт. Чем больше – тем лучше».

«Хорошо. Сейчас».

– Томас, послушай меня. – Он смотрел на меня мутными глазёнками. Ещё немного – и он отключится, а допускать этого было нельзя. – Не спи, Томас, сосредоточься. Это очень важно. Я предложу тебе нечто странное, но это действительно тебе поможет.

Веки мальчика опустились и снова поднялись – он показал, что понял меня. Видимо, сил говорить у него уже не осталось.

– Томас, моя кровь – это лекарство. И ты должен сейчас выпить её, понимаешь.

Снова опустились веки, только на этот раз поднялись гораздо медленнее. Я вцепилась зубами в запястье. Мои клыки проделали в нём глубокие дыры, но кровь так и не появилась.

«У меня нет крови!» – мысленно заорала я в панике. – «Что я дам Томасу?»

«Успокойся! У тебя есть кровь, просто не в том агрегатном состоянии. Обернись».

Я оглянулась через плечо. Ничего, кроме скулящей пантеры я там не видела. А она явно не представляла в данный момент никакой угрозы.

«Я не это имел в виду! Переродись обратно в человека!»

Да, точно. Я же сейчас непонятно кто. Но я не знала, как мне это сделать.

«Как?»

«Ты что, не умеешь?» – удивился Голос.

«Умела бы – не спрашивала», – огрызнулась я.

«Так, успокойся. Закрой глаза, глубоко вдохни. И представь себя человеком. Просто. Представь!»

Да, оборотни же тоже меня учили: «Просто представь». Ладно, попробую. Я последовала инструкции и тут же услышала негромкий стук. Моё сердце! А я даже не заметила, что оно у меня не бьётся. Господи, у меня сердце не билось! Так, стоп, я подумаю об этом… ну уж точно не сейчас!

Я открыла глаза и взглянула на свою руку. Нормальную, человеческую, с короткими ногтями. Быстро впилась зубами в запястье – в рот хлынула кровь. Хорошо. Потом поднесла запястье к лицу Томаса, прижав раной ко рту.

– Пей, Томас, пожалуйста. Глотай!

Мальчик сделал глоток, потом другой. Ещё несколько. Потом выпустил моё запястье из губ.

– Нету, – растерянно прошептал он. Блин, рана закрылась. Снова вцепившись в руку зубами, я постаралась посильнее разорвать вену. К чёрту боль, если Томас умрёт, боль будет намного сильнее.

В этот раз мальчик смог выпить побольше. Потом ещё. И ещё. Я сбилась со счёта, сколько раз я вгрызалась в своё запястье, стараясь дать ему как можно больше крови. Наконец, когда рана в очередной раз закрылась, Томас отвернул голову и проговорил:

– Всё. Больше не могу.

«Пока достаточно», – Голос в моей голове, похоже, был удовлетворён. – «Немного попозже дашь ещё. И обязательно делай переливания, когда это станет возможным. И не волнуйся о своей кровопотере – у тебя просто появится жуткий аппетит, вот и весь побочный эффект».

«Уже появился», – ответила я. Ну, ещё бы, я и до этого столько крови потеряла, спасибочки огромное Линде. – «Но это ерунда, меня сейчас волнует другое».

«С ним всё будет в порядке. Не забывай, в твоих жилах – панацея от всех болезней. Так что не переживай, всё будет хорошо. Я вижу, тебе очень дорог этот мальчик?»

«Да. Это мой брат», – просто ответила я, не вдаваясь в подробности.

«Брат? Странно… Он совсем не похож на нас», – Голос явно был сильно озадачен.

«Ты что, его видишь?»

«Да, конечно, твоими глазами».

«Надо же. А Джереми этого не мог», – удивилось я.

«Джереми?!» – воскликнул Голос. Ему явно было знакомо это имя. – «Так ты Энди?!»
_________________

Похоже Миранда пообщалась с папой Джереми. А Линда просто дура и гадина. Не понятно в кого же превратилась Миранда, в вампира? Надеюсь на ответ в следующей главе. И огромное спасибо за проду.
___________________________________

Оксаночка, привет!!!! Огромное спасибо за продочку! Кажется Рэнди нашла своих родственников? Интересно, в кого она может превращаться? И как на это Гейб отреагирует? Надеюсь, что эти две сущности не враждуют между собой.
Очень, очен жду продолжения! ))

pahistahis, Вера, привет!

Скорее всего, раз тот знал даже её "кодовое имя" Энди. Или с каким-то близким родственником: дедушкой, например, или братом...

Точное определение!

Всё может быть... Она пока этого и сама не знает.

Пожалуйста!

Любава, привет!

Пожалуйста!

Скорее всего. Как минимум кого-то, кто одного с ней вида.

Думаю, Гейб примет её и медузой - он же её любит. А в кого она превращается - пока неясно...

Вряд ли. Она вроде бы не изменилась при обращении - так же переживала о Томасе и пыталась его спасти.


Уже в четверг.
_________________

 » Глава 19. Кавалерия

Глава ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
КАВАЛЕРИЯ

«Рэнди, – поправила я, а потом уточнила: – Миранда, но я предпочитаю Рэнди. А Джереми сначала картавил, а потом привык меня так называть».

«Понятно. Ладно, это мы обсудим позже, а пока, взгляни-ка, похоже, кровь льёт уже не так интенсивно?»

Да, Голос был прав. Осторожно приподняв край тряпки, я поняла, что кровотечение из крайней, менее глубокой раны практически прекратилось. Смотреть дальше я не решилась, продолжая зажимать артерию и придерживать свою бывшую футболку на ранах. Взглянув в лицо Томаса, я с радостью заметила, что глаза у него прояснились, и черты лица уже не были таким заострившимися. Пожалуй, стоит закрепить эффект.

– Томас, давай-ка ещё глоточек?

– Ладно, – голос мальчика был едва слышен, но он, по крайней мере, снова мог говорить, и, похоже, сам осознавал, что моя кровь действительно спасает его. Я вновь прокусила запястье и дала ему новую порцию. Он покорно глотал. Слегка морщился от отвращения, но пил. Вот и молодец!

«Спасибо!» – спохватившись, поблагодарила я Голоса.

«Не за что, – я буквально услышала, как Голос улыбнулся, но потом его тон посерьёзнел. – Я рад, что смог помочь. И невероятно рад, что этот случай помог мне обнаружить нашу неизвестную родственницу. Откуда ты вдруг появилась, мы обсудим позже. А сейчас тебе будет не до этого – кавалерия уже мчится к тебе на помощь».

Я тоже слышала, как по лесу в мою сторону мчатся четверо... нет, пятеро оборотней. Ну, наконец-то. Кровь кровью, но Томасу не помешает профессиональная помощь.

Спустя несколько секунд рядом со мной буквально рухнул на колени Джеффри. Бегло оглядев открывшуюся ему картину, он быстро достал из своего чемоданчика жгут и перетянул бедро мальчика выше ран. Одновременно я почувствовала, как на меня надели огромную футболку. Когда моя голова вынырнула из горловины, я оглянулась через плечо и благодарно улыбнулась.

– Спасибо, Питер!

– Рэнди, ты уже можешь не зажимать раны, – обратился ко мне Джеффри. – Теперь я сам ими займусь.

Я убрала руку с тряпкой, но вторую продолжала держать крепко прижатой к ноге Томаса.

– Там артерия перебита.

– Теперь уже можно отпустить. Жгут и тугая повязка справятся, пока я не зашью её.

Я убрала, наконец, палец с бедра мальчика и сунула руки в рукава. Футболка Питера сидела на мне как просторное платье, наверное, это выглядело забавно, но лучше так, чем порванный бюстгальтер и пятна полузасохшей крови, единственное, что оставалось на мне выше талии.

В это время Джеффри, оторвав мешающую штанину, бинтовал ногу Томаса. Мне не понравилось выражение лица, с которым он это делал. Почему он хмурится?

– Всё настолько плохо? – спросил подошедший к нему Ричард.

– Нет, – покачал головой доктор. – Это-то и странно. Рэнди, как давно Томас получил эти раны.

– Я... я не знаю, – растерялась я. – Ну, где-то за полминуты до того, как я позвала на помощь.

Мужчины переглянулись.

– Минут пять-семь, не больше, – прикинул Ричард.

– А раны выглядят так, словно прошло гораздо больше часа, – неверяще проговорил Джеффри. – Кровь практически свернулась. Неглубокие ранки по краям начали затягиваться. Да и разорванная артерия должна бы сильнее фонтанировать. Я, конечно, очень этому рад, но как?! Не понимаю!

– Очень странно, – покачал головой Ричард. – Напоминает ускоренную регенерацию, но откуда ей взяться у ребёнка?

Я молчала, пряча глаза. Что я должна им сказать? Что Голос посоветовал мне дать мальчику свою кровь, и это сработало? Они могут не понять. А вот Гейб бы понял, он же знал про Джереми и нормально к этому отнёсся.

– А где Гейб?

– Он мчится сюда так быстро, как это только возможно, – ответил мне ещё один голос. Обернувшись, я увидела незнакомого мне оборотня с телефоном в руке. Видимо, это его голос, пересказывающий всё, здесь увиденное, я и слышала рефреном на заднем плане. – Они с Саймоном как раз уехали в Огасту, в магазин Зака. И теперь он безумно беспокоится о тебе.

– Передайте ему, что я в порядке.

– Слышал? – сказал он в трубку. – Она в порядке. Правда, в крови с головы до ног, и от одежды мало что осталось, но выглядит вполне целой.

– Обязательно нужно было про кровь? – расстроилась я, понимая, как сейчас волнуется Гейб. – Я, правда, в полном порядке, – произнесла я несколько громче, предназначая эти слова ему. – Цела и невредима.

– А что тут вообще произошло? – поинтересовался Питер.

– Ну... – задумчиво протянула я, прикидывая, как рассказать покороче. – Линда украла Лаки, чтобы вызвать меня на поединок. Томас прочёл записку раньше меня, и тоже приехал сюда, а я не успела его прогнать. Мы с Линдой дрались, она обратилась и меня вырубила, а потом хотела убить Лаки. Томас попытался оттащить его и попал под лапу Линды. Тогда я тоже обратилась и вырубила Линду. Вроде всё.

Какое-то время все молчали, переваривая мой рассказ, пока со стороны Линды не послушался чей-то сокрушённый голос.

– Воспитал деточку... Пороть её нужно было ещё в детстве, видел же, что из неё вырастает, а я жалел – без матери растёт, сиротка. Вот и дожалелся...

Я обернулась на голос, и увидела ещё одного незнакомого оборотня, который, опустившись на колени возле пластом лежащей пантеры, гладил её по голове. Словно почувствовав мой взгляд, он обернулся и печально посмотрел на меня.

– Прости меня, девочка.

Мне стало его жалко. Нелегко, наверное, осознать, что твой ребёнок – чудовище.

– Вы ни в чем не виноваты, – попыталась я успокоить его. – Это были наши, женские разборки. Жаль, что досталось в итоге Томасу.

– Ты очень добра, – снимая рубашку, ответил мне он, а потом обратился к пантере. – Обратись, Линни, я не собираюсь тащить тебя домой в таком виде.

– Что там с ней, Лайонелл? – поинтересовался у него Джеффри, делая Томасу какой-то укол. И хотя обратился он не ко мне, я ответила.

– Я сломала ей все лапы и ещё – позвоночник, – последнее слово я почти прошептала, мне было стыдно. – Наверное, я перестаралась, но я не знала, как быстро она восстановится. А мне нужно было гарантированно её обездвижить.

– Надо было бы ей ещё и хвост оторвать! – к моему удивлению пробормотал Питер. А Ричард, словно поняв, как я себя чувствую, ободряюще похлопал меня по плечу.

– Ты всё сделала правильно. Тебе нужно было её нейтрализовать, и ты это сделал. Не убила же, хотя, наверное, могла. Ведь могла же?

– Пожалуй, могла, – кивнула я. Учитывая, насколько легко я с ней разделалась, думаю, оторвать пантере голову сил бы мне вполне хватило.

– Мне одно непонятно, – покачал головой Джеффри. – Если ты обратилась – почему твоя одежда осталась цела?

Назвать «целой одеждой» оставшиеся на мне лохмотья можно было лишь с очень большой натяжкой. Но я поняла, что имел в виду Джеффри – пусть и с располосованными штанинами, но джинсы продолжали оставаться на мне, прикрывая меня в нужных местах. На Линде же не осталось и лоскутка одежды. Бросив в её сторону взгляд, я увидела, что она вновь стала человеком.

Как раз в этот момент Лайонелл поднялся, держа её на руках, а его рубашка была обёрнута вокруг неё, наподобие парео, скрывая тело от подмышек до бёдер.

– Отнеси её ко мне, – сказал ему Джеффри. – В принципе, ей просто нужно отлежаться, но я лучше за ней понаблюдаю. На всякий случай.

Молча кивнув, Лайонелл скрылся со своей ношей среди деревьев, а Джеффри снова посмотрел на меня.

– Так что насчёт одежды?

– Я не знаю, – пожала я плечами. – Я не в зверя обратилась.

– А в кого? – спросил оборотень с телефоном.

– Во что-то человекообразное. Я себя не видела, но у меня были руки и ноги, я могла разговаривать. Но у меня появились когти и клыки, и я стала невероятно сильной. Да, и ещё – когда я обратилась, то мои раны исчезли. Перед этим я едва пошевелиться могла, Линда меня трижды лапой приложила, запулив на десятки футов (*10 футов – около 3 метров), но когда я увидела, что она ранила Томаса, то я просто кинулась на неё, словно никаких ран и в помине не было.

Моя речь была прервана стоном отчаяния, раздавшимся из телефонной трубки. Поняв свою ошибку, я зачастила:

– Я в порядке, Гейб, ну, честное слово – в порядке! Джеффри, ну хоть ты ему скажи! Ты же врач, он тебе поверит.

– Она в порядке, – послушно подтвердил доктор. – По крайней мере – в данный момент. Что с ней было раньше, можно лишь предположить. – И, поймав мой возмущённый взгляд, пожал плечами. – Что? Я правду сказал.

– У Рэнди были кры-и-и-илья, – протяжно, на зевке, произнёс вдруг Томас, блаженно улыбаясь. Глаза его заметно расфокусировались.

– Похоже, обезболивающее подействовало, – улыбнулся ему в ответ Джеффри. – Так, говоришь – крылья?

Но глаза у Томаса уже закрылись, и он заснул. Взгляды всех присутствующих сосредоточились на мне.

– Я же сказала – не знаю, не видела. – И тут меня осенило. – Томас записывал нас на телефон. Он где-то там, на ветке остался.

Проследив за моим взглядом, Питер запрыгнул на ветку, немного пошарил там и спрыгнул вниз, держа в руках телефон Томаса и обдирая с него остатки скотча. Потом повозил по нему пальцем и впился взглядом в экран. Через некоторое время он присвистнул и перевёл на меня ошеломлённый взгляд.

– И правда – крылья! Ребята, это просто бомба! Я сейчас вам всем на почту скину, такое нужно на большом экране смотреть!

Неужели у меня действительно были крылья? Интересно, а летать я смогла бы?

«Конечно, смогла бы, – усмехнулся Голос. – Иначе, зачем они нужны?»

«Ты все ещё здесь? – удивилась я.

«Разумеется. Мне безумно интересно твоё окружение. Кстати, как я понял, принцесса Миранда только что разделалась со злой и уродливой ведьмой Линдой? А принц Габриэль на всех парах мчится к своей принцессе?»

«Ты и про это знаешь?»

«Ещё бы! Джереми за последние сутки рассказал мне эту сказку раз пять, не меньше. Ты, похоже, сюжет из жизни взяла?»

«Ну, вроде того... – смутилась я. И, чтобы избежать смущающего меня разговора, обратилась к доктору, собирающему свои принадлежности в чемоданчик.

– Джеффри, ты не посмотришь, с Лаки всё в порядке?

– Всё нормально с ним, Рэнди, не переживай. Немного побаливает вся левая половина тела, на которой он лежит, но к утру это пройдёт. Скорее всего, он проспит всё это время и проснётся здоровым, хотя, возможно, слегка дезориентированным.

Я облегчённо вздохнула. Всё же Линда далеко не нежно швырнула пса на землю. Но раз Джеффри говорит, что всё в порядке... В этот момент он встал, поднимая Томаса на руки, Ричард взял его чемоданчик, а Питер подхватил Лаки, опередив меня. И мы помчались в сторону Долины.

– Нужно будет узнать, есть ли в Долине кто-нибудь из молодняка с подходящей группой крови, – пробормотал, словно бы самому себе, Джеффри. – Томасу понадобится переливание, и не одно.

– Джеффри, я сдам для него кровь.

– Спасибо, Рэнди, но я предпочитаю переливать кровь, идентичную по группе. А у Томаса – вторая положительная.

– Джеффри, ты не понял! Это ОБЯЗАТЕЛЬНО должна быть именно МОЯ кровь.

Джеффри, не снижая скорости, оглянулся, и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Я так понимаю – это не просто желание дать свою кровь тому, кто тебе дорог? Тут что-то ещё?

– Да, – кивнула я.

– Дело ведь именно в твоей крови, так?

Я молча кивнула, совершенно не зная, как объяснить всё произошедшее со мной в последние полчаса.

– Это как-то связано с быстрым заживлением ран Томаса? – продолжал допытываться доктор.

– Да, – вздохнула я.

– И это вовсе не преждевременно проявившаяся у него ускоренная регенерация, верно?

– Верно.

– Потому что нет у него никакой ускоренной регенерации. Я лечил все его болячки и ссадины, поэтому знаю это абсолютно достоверно. Скажи мне, Рэнди, всё это как-то связано с тем, что у Томаса все губы измазаны в крови, при том, что в районе лица у него ничего не болит? Это ведь не его кровь, я прав?

– Прав, – я обречённо вздохнула. – Я дала Томасу выпить свою кровь.

– Я абсолютно уверен, что этим ты спасла ему жизнь, – заверил меня доктор. – Но как ты догадалась сделать это?

Итак, вот оно, самое трудное. То, чего я совсем не хотела рассказывать.

– Я не догадалась, – покачала я головой. – Мне сказал Голос.

– Голос? – раздалось сразу несколько удивлённых возгласов. Ну, конечно, все же слушали нашу беседу.

«Голос? – хмыкнуло у меня в голове. – Меня так ещё никто не называл».

«А как я должна тебя называть? – огрызнулась я. Тут такой момент напряжённый, а он лезет. – Ты мне не представился!».

«Ах, простите, мэм, моё упущение! – расшаркался передо мной Голос. – Разрешите представиться – Коулберт Кэмерон, но предпочитаю просто Коул».

– Его зовут Коулберт Кэмерон, – объяснила я окружающим, игнорируя наигранный стон Голоса, когда я назвала его полное имя. – Он возник в моей голове и сказал, что я должна делать. В тот момент я готова была принять помощь хоть от чёрта лысого, так что сделала, как он велел. И это сработало.

– Голос в голове? – протянул тот оборотень, что держал телефон. – Похоже на шизофрению.

– Шизофрения не подсказывает способ спасения умирающего ребёнка, – возразил ему Ричард. – Действенный способ, прошу заметить.

Слушая возмущённую тираду «шизофрении» в своей голове, я озвучивала её для остальных.

– Коул говорит, что он – не шизофрения. Он вполне реальный, живёт с женой и младшим сыном в пригороде Нью-Йорка. И со мной он связался телепатически, услышав мою просьбу о помощи. Он смог это сделать, потому что мы с ним – одного вида, и все они могут так общаться внутри семьи.

– И ты вот так просто послушалась голос в своей голове? – поинтересовался Питер. – И не испугалась?

– Нет. Я уже много лет вот так же общаюсь с одним маленьким мальчиком. Сначала я тоже думала, что это шизофрения. Но если я излечиваюсь от любых травм, если меня не берут физические болезни, то велика вероятность, что и психические заболевания мне не страшны. А после недавних событий я стала думать, что малыш Джереми – телепат. Такой же особенный, как те дети, которых мы видели, когда спасали Каролину. А теперь получается, что наша с ним связь – просто наша видовая особенность. В любом случае – наше общение подготовило меня к тому, что не нужно пугаться голосов, звучащих в голове.

– Кстати, а он что, нас слышит? – поинтересовался оборотень с телефоном.

– И видит тоже. Моими глазами.

– В таком случае, – повернувшись ко мне и глядя мне прямо в глаза, произнёс Ричард, – мы приносим вам, мистер Кэмерон, свою величайшую благодарность за спасение жизни нашего Томаса.

«Это ты спасла его», – немного смущённо пробормотал Голос. – «Я лишь подсказал метод».

«Это как раз и явилось для Томаса спасением», – возразила я ему, а вслух сказала: – Коул говорит: «Пожалуйста».

Мы уже почти подбежали к скалам, за которыми находилась Долина, как на меня налетел настоящий вихрь, подхватил меня, стиснул в объятиях и покрыл поцелуями всё моё лицо. В какой-то момент Гейб впился в мои губы, и я снова стала забывать, где я нахожусь и что делаю.

«Опаньки! А вот и принц Габриэль прискакал!» – захихикал Голос, вырывая меня из чувственного тумана.

«Сгинь!» – простонала я.

«Как скажешь, – согласился Голос. – Быть третьим лишним не по мне. Но я обязательно вернусь. Нужно же выяснить, откуда ты взялась?»

В это время Гейб тщательно ощупывал меня с головы до ног, словно пытаясь окончательно убедиться, что я цела и невредима, умудряясь при этом держать меня на руках и бежать вровень с остальными.

– Гейб, я в порядке! – неизвестно в который раз повторила я. – Правда.

– Я прибью Линду! – поверив, наконец, что на мне, действительно, ни царапинки, прорычал он.

– Не надо. Она получила своё. Я уже невредима, а ей ещё... Джеффри, а когда Линда исцелится?

– Переломы конечностей заживают обычно от получаса до трёх часов, зависит от сложности. А вот с позвоночником ей, пожалуй, до утра потерпеть придётся, там всё намного сложнее.

– Вот! Физически она уже наказана, не нужно её убивать. Просто накажи как-нибудь и всё.

– А Томас? Он так быстро не поправится. Он вообще мог погибнуть.

– Да, но она не собиралась его убивать. Даже просто причинить ему вред не хотела. Это, действительно, была случайность. Хотя, Лаки она не пожалела бы. Но всё равно – не нужно убивать. Ты не убийца! И потом – у неё же отец есть, ему-то каково будет?

– Ох, Миранда, умеешь ты убеждать! Ладно, пусть живёт, но я её всё же накажу. Пока не знаю – как, но накажу. Придумаю что-нибудь.

Мы уже бежали по посёлку в направление медпункта. Я увидела толпу возле него и задёргалась на руках у Гейба.

– Пусти меня, я сама пойду, а то они подумают, что я тоже раненая.

– Им прекрасно известно, что ты не раненая, а победитель, – усмехнулся Гейб. – А победителей обычно тоже носят на руках.

– Откуда они знают? От отца Линды?

– Возможно. Но многие просто слышали ваш разговор в лесу. Телефон Моргана был в режиме аудио-конференции.

– Они всё слышали? – в ужасе прошептала я. – И про Голос тоже?

– Конечно.

– Ну, всё, теперь меня точно будут считать сумасшедшей, – я уткнулась ему в шею, пряча ото всех лицо. Жаль, что я не могу забраться к нему под кожу и отсидеться там.

– Не говори ерунды, девочка, я тебе, кажется, уже объяснил раньше – сами являясь чем-то далеко не нормальным, мы весьма терпимо относимся к любым чужим странностями. Тем более таким, которые жизнь спасают.

– Надеюсь, – пробормотала я ему в шею.

Остановившись на крыльце медпункта, Джеффри повернулся к толпе.

– С Томасом всё будет в порядке. Его состояние стабильно. Сейчас я зашью ему раны и сделаю переливание, и через несколько дней он уже бегать будет.

– Донор нужен? – спросил какой-то парень. – У меня вторая положительная.

– Спасибо, Брайан, но донор у нас уже есть. Питер, отнеси Лаки домой к Гейбу. Кристиан, иди мыться, будешь мне ассистировать.

– Кристиан? – удивилась я. – Он что, врач?

– Пока нет. Он ещё не прошёл интернатуру и ординатуру. Слишком молод, на двадцать пять лет внешне пока не потянет. Но медицинского колледжа ему вполне хватит, чтобы подавать Джеффри инструменты при операции.

Говоря это, Гейб заходил вслед за Джеффри и Кристианом в помещение клиники. На ходу доктор обернулся.

– Думаю, Рэнди, тебе не помешает принять душ. А потом жду тебя в операционной.

И он исчез где-то в глубине коридора. А Гейб занёс меня в уже знакомую дверь, за которой находились палаты. В незакрытую дверь одной из них я увидела лежащую на кровати, с закрытыми глазами, Линду и сидящего рядом с ней Лайонела, который, сгорбившись и спрятав лицо в ладонях, представлял собой наглядную картину то ли отчаяния, то ли стыда. На наше появление никто из них не отреагировал. Бросив на Линду быстрый многообещающий взгляд, увидев который она бы точно содрогнулась, Гейб занёс меня в другую палату и поставил перед неприметной дверью.

– Там санузел. Сейчас я принесу тебе, во что переодеться. Может, тебе ещё что-то нужно?

– Да, – кивнула я. – Гейб, я ужасно, просто безумно, хочу есть.

– Не успела позавтракать, – понимающе кивнул он.

– Успела. Голос, то есть Коул, сказал, что это побочный эффект от большой кровопотери – зверский аппетит. В остальном я могу терять или сдавать кровь в любых количествах – мне ничего не будет.

– А ты уже потеряла её очень много, а сейчас ещё и сдавать будешь, – понимающе кивнул Гейб. – Сейчас что-нибудь придумаю, иди пока, сполоснись, а то мне просто больно на тебя смотреть.

Меня немного покоробила эта фраза. Неужели я настолько ужасно выгляжу? Но, зайдя в санузел и посмотревшись в зеркало, я поняла, что имел в виду Гейб. Всё, что не прикрывала футболка Питера, было сплошь в крови – лицо, руки, даже волосы. Ему на самом деле было больно смотреть на доказательства моих ран. Физически.

Я быстро разделась, рассматривая то, что осталось от моей одежды. В этот раз целыми остались только кроссовки, которые я сняла перед «битвой» и благополучно забыла в лесу. Ладно, потом сбегаю и заберу.

Я быстро, как могла, вымылась. Больше всего проблем мне доставили волосы – спутанные, в засохшей крови, хвое и щепках от рухнувшего дерева. Стоя под душем, я с трудом разодрала их расчёской, найденной мной в шкафчике – там было много разных средств личной гигиены, новых, ещё в упаковке. Там же лежала стопка новых полотенец, больших, банных и маленьких – для рук и лица. Очень удобно.

Завернувшись в одно большое полотенце, я выглянула из душа в палату. Дверь оказалась закрытой, жалюзи – тоже, давая мне необходимое уединение. На кровати лежала одежда – не моя, но хотя бы женская и почти моего размера, поверх неё лежал белый халат – вот в нём я реально утону. На полу стояли тапочки-вьетнамки, а на тумбочке – тарелка с бутербродами, стакан и кувшин с соком.

Радостно взвизгнув – с голодухи я уже начала с интересом посматривать на зубную пасту, – я рванула к еде, и закинула её в рот, практически не жуя, потом выдула весь сок прямо из кувшина. Стало чуть полегче, но только чуть. Вздохнув и решив радоваться хотя бы этому, я быстро переоделась в футболку и шорты, накинула халат и, шлёпая тапочками, вышла в холл и пошла по свежему следу Джеффри и Кристиана. След привёл меня к операционной, в которую меня пригласили, едва я подошла к двери.

В просторной операционной, на столе, подключённый к разным приборам, лежал спящий Томас, уже чистенький и переодетый в больничную распашонку и смешную шапочку для душа. Кристиан как раз накрывал его простынкой, оставляя на виду только пострадавшую ногу. С другой стороны от стола стояла ширма, возле которой спиной ко мне стоял Джеффри и возился с чем-то, лежащим на маленьком столике.

– Ты как раз вовремя, Рэнди. Не передумала?

– Нет, конечно. Берите столько крови, сколько нужно. И даже больше, пусть будет запас. Мне это не повредит.

Вот ещё так сильно есть не хотелось бы... А ведь захочется ещё больше. Но этого я вслух не сказала – зачем?

– Тогда иди за ширму и ложись на кушетку. Устраивайся поудобнее – это надолго. Сейчас я к тебе приду.

Прямо за ширмой я увидела стоящую вплотную к ней кушетку с приподнятой верхней частью, скорее похожую на шезлонг, с небольшой подушечкой в изголовье. Сбросив шлёпки, я устроилась на действительно очень удобном ложе. Ткань ширмы рядом с моим плечом раздвинулась – оказалось, что там что-то вроде широких жалюзи, а не один большой, натянутый на раму, кусок ткани. В образовавшийся проём заглянул Джеффри и выдвинул из кушетки какую-то длинную но узкую дополнительную часть.

– Положи сюда руку, Рэнди. – И когда я сделала то, что он просил, «занавески» снова сдвинулись, и почти вся моя рука, вместе со штуковиной, на которой лежала, оказалась вне поля моего зрения, как и вся остальная операционная.

– По-правильному, твою руку надо бы привязать, только это бессмысленно. Просто постарайся ею не дёргать, ладно?

– Хорошо, не буду, – пообещала я.

– Сейчас я вскрою твою артерию и введу в неё иглу, – объяснял мне Джеффри свои действия. – Поскольку твоя кровь подходит идеально, и не нуждается ни в какой проверке и обработке, то я применю самый простой способ переливания – прямой. Из твоей артерии кровь под давлением пойдёт прямо в вену Томаса. Крови понадобится порядочно – он уже потерял критическое количество, к тому же во время операции неизбежна новая кровопотеря. Так что понадобится литра два, а то и больше. Ты как, справишься?

– Справлюсь. Берите сколько угодно – Голос, то есть Коул, сказал, что мне это не повредит. Поскольку мы с ним одного вида, то его совету можно верить, правда же?

Вот только дали бы ещё поесть побольше – но этого я точно говорить вслух не стану.

Я почувствовала едва заметный укол, потом – толстую прохладную иглу на своей руке, а потом вообще перестала что-то чувствовать. Мой организм адаптировался. Приготовившись к долгому и скучному лежанию, во время которого буду становиться всё голоднее и голоднее, я задалась вопросом – куда делся Гейб? И, практически сразу же, получила на него ответ – его запах становился всё ближе, как и божественный запах разнообразной еды.

Дверь открылась, и Джеффри недовольно проворчал:

– Куда без халата?

– Миранда голодная! – игнорируя его недовольство, Гейб прошагал прямо ко мне за ширму, неся в руках огромное блюдо, на котором вполне поместился бы жареный поросёнок, причём не молочный, а покрупнее. Вместо поросёнка всё блюдо было завалено ЕДОЙ!!!! Бифштексы, котлеты, гамбургеры, пирожки, булочки, сосиски, жареные куриные ножки и крылышки. И, возможно, что-то ещё, не сразу мной замеченное.

– Я знал, что ты не наешься бутербродами, поэтому пробежался по ближайшим домам и экспроприировал всё, что может тебе понравиться. Они приготовят ещё, не волнуйся. Кушай, сколько хочешь.

– Габриэль, ты, действительно, ангел! – я схватила свободной рукой куриную ножку и впилась в неё зубами. Прожевав, я не удержалась от вопроса. – А те бутерброды откуда.

– Из кабинета Джеффри. Джулия делает их ему на тот случай, если он не сможет из-за своих исследований прийти домой на обед. Но ему сейчас всё равно не до бутербродов, а ты была голодна.

Понимающе кивнув, я продолжила жевать. Уверена, что никто в этой Долине не был настолько голоден, как я. Так что, я могла съесть их обеды без всяких угрызений совести.

Какое-то время я молча жевала, пока спазмы желудка не перестали быть такими болезненными. После этого я немного сбавила темп.

– А чья это одежда?

– Оливии. Одной из моих племянниц. Её дом ближе всего к клинике, а мне не хотелось терять время на то, чтобы приносить из дома твои вещи. Я подумал, что еда сейчас для тебя важнее.

– Ты подумал абсолютно правильно. Никогда в жизни я ещё не испытывала такого зверского голода.

– Думаю, ты и крови столько за всю свою жизнь не теряла? – он опустил глаза вниз и хмыкнул. – Извини за шлёпки, но другая её обувь с тебя просто свалилась бы.

Дальше мы снова сидели в тишине. Слышался только голос Джеффри, время от времени просившего Кристиана подать очередной инструмент. Я ела, а Гейб просто сидел рядом и с любящей улыбкой наблюдал за мной, периодически то поправляя мне волосы, которые, высыхая после душа, падали мне на лицо, то помогая мне, когда я не могла с чем-то справиться одной рукой – разломить булочку, например. Казалось, ему доставляло удовольствие просто сидеть и смотреть на меня. Я не возражала – раз ему нравится, то пусть смотрит, мне это совершенно не мешало.
Наконец, послышался голос Джеффри.

– Всё. Я закончил. Кристиан, наложи повязку. Рэнди, сейчас я выну из твоей руки иглу – давление Томаса нормализовалось, больше крови ему пока не нужно.

– Подожди, – остановила его я. – Раз уж игла всё равно уже во мне – возьми ещё крови, про запас. Мало ли, вдруг понадобится.

– Ты уверена, Рэнди? Ты уже отдала более двух литров, не считая кровопотери в лесу.

– Ну и что? Я полностью восстановилась. К тому же у меня остались несъеденными вот эти замечательно пахнущие пирожки – так что мне будет, чем себя занять. А лечебная кровь всегда должна быть под рукой, учитывая, какие дети хрупкие.

– Что же, раз ты сама предлагаешь... Что я буду за врач, если откажусь иметь в своём арсенале «панацею»? Ладно, продолжим, приятного аппетита. А пирожки Клэр и правда знатные печёт, нужно будет ненавязчиво заглянуть к ней вечерочком. Вдруг и мне что-нибудь перепадёт?

Мы рассмеялись, и я взялась за действительно невероятно вкусные пирожки. А Гейб просто наблюдал за мной, отказавшись от предложенного ему пирожка – я уже наелась достаточно, чтобы иметь возможность поделиться. Отвергнутым Гейбом пирожком, в итоге, завладел Кристиан, возникший из-за ширмы и, со словами: «Раз уж ты всё равно отказался, не пропадать же добру», буквально проглотил его, не жуя, и так же быстро исчез.

Я рассмеялась над недовольным выражением лица Гейба, который ворчал, что и сам мог бы съесть пирожок, тем более что тот был его любимый, с бататом и грибами, но хотел, чтобы мне досталось побольше. За это время Джеффри перенёс Томаса в палату, прибрал операционную и тоже утащил у меня пирожок. Я не возражала. В конце концов, я же съела его бутерброды.

– Ну, всё, Рэнди, теперь я точно тебя отсоединяю. Ты уже сдала столько крови, что хватит для любого несчастного случая. Хотя, было бы лучше, чтобы она вообще никогда не пригодилась.

– Я тоже на это надеюсь. Но всё же лучше быть ко всему готовыми, правда?

Я вытащила из-за занавески уже абсолютно невредимую руку, и мы с Гейбом отправились взглянуть на Томаса. Он спокойно спал, и лицо его было практически таким же, как обычно. Ничего не напоминало о том, что всего час назад он был на волосок от смерти.

– Твоя кровь реально целебная, – пробормотал у меня за спиной Кристиан, глядя на брата через моё плечо. – Как вспомню, каким его сюда принесли – краше в гроб кладут. А сейчас, посмотрите на него – глаза уже не ввалившиеся, никаких синяков под ними, даже румянец появился. Это, действительно, чудо!

– Кстати, Кристиан, как там твоя спина? Может, и тебе немного хлебнуть?

– Спасибо, Рэнди, но нет. Не стоит переводить волшебный эликсир по таким пустякам. Всё практически уже зажило, не переживай.

– Ты сегодня был молодцом, – Гейб похлопал его по плечу. – Хорошо справился. Но всё же вопрос о том, почему ты сейчас здесь, а не в Гарварде, так и остался открытым.

– Ой, Гейб, а давай не сейчас? Ты лучше Рэнди домой отведи – она едва на ногах стоит.

– В смысле? – удивилась я. – Кристиан, я прекрасно стою на ногах. Я не устаю, ты же знаешь.

– Устать можно и морально, – в разговор вмешался заглянувший в палату Джеффри. – Ты сегодня пережила сильнейший стресс, и не единожды. И мой тебе приказ, как доктора – мягкий диван, какая-нибудь лирическая муть по телевизору, чтобы мозги не включать, пинта мороженого и ласковые объятия. Гейб, ты составляющая этого рецепта, поэтому забирай свою девочку, и отправляйтесь вместе релаксировать.

– А я останусь тут, присмотрю за Томасом. Побуду немного послеоперационной медсестрой, мне это полезно. А поговорить можно будет и завтра.

– Ладно, договорились, – Гейб подхватил меня на руки и приказал: – Начинай расслабляться, это доктор прописал!

– Джеффри, а ты будешь накладывать Линде гипс? Или хотя бы лангетки? Ну, или повязки, что ли?

– Нет, Рэнди, этого не требуется. Достаточно того, что Лайонелл позаботился о ней, когда принёс сюда – в старшем поколении мы все немного костоправы. Ей достаточно было просто лежать без движения и ждать. В принципе, – он взглянул на часы, – у неё почти все кости уже срослись, только позвоночник восстанавливается дольше – там ведь не только кости, а ещё и нервы. Но и это восстановится к утру, я уверен. И тогда ты, Гейб, сможешь свершить над ней праведный суд. А до этого времени, уж извини, но она под моей защитой, как пациентка.

– Мне сейчас как-то уже и не до неё, – буркнул Гейб, направляясь к двери. – Завтра с ней разберусь, а сегодня я должен позаботиться о моей девочке.
Он вынес меня из клиники и направился в сторону дома. Я не возражала – уже знала, как ему нравится носить меня на руках. Мне это тоже нравилось, поэтому я обняла его за шею, положила голову ему на плечо и начала делать то, что велел мне доктор – расслабляться.

Но окончательно расслабиться мне мешало какое-то странное чувство, что жители Долины, выглядывая из своих домов или проходя мимо нас по улице, смотрят на меня несколько иначе, чем раньше. Взгляды были трудноописуемые – смесь удивления, любопытства, недоверия, подозрение и кучи других, не вполне понятных мне эмоций. Я и раньше вызывала у окружающих подобные чувства, но к этому времени ко мне, вроде бы, уже привыкли. Ещё час назад, когда мы вернулись из леса, на меня смотрели иначе.

– Гейб, ты заметил, что на меня как-то странно смотрят.

– Заметил, – усмехнулся он. – Думаю, всё дело в видео, которое снял Томас. Они увидели тебя с крыльями. А на ангелов всегда смотрят с восхищением.

– Что-то не особо восхищёнными мне кажутся их взгляды… Гейб, а я могу увидеть, что там было? Я же так и не знаю, в кого именно превращаюсь.

– Сейчас узнаешь. Мы можем посмотреть это видео, когда вернёмся домой – уверен, Питер в первую очередь прислал его мне.

Через несколько минут мы уже расположились перед компьютером в кабинете Гейба.

– Готова? – спросил он меня, собираясь включить запись.

«Нет!» – хотелось заорать мне, но я храбро кивнула и солгала: – Да, я готова.

Оксана, спасибо за новую главу. Так в кого же превращается Миранда? Я подумала в вампира( у них и крылья и когти и кровь лечебная), но тогда почему Гейб назвал ее ангелом? Чтобы не расстроилась?
___________________________________