Сказочные Вечеринки

Кларк вытянул ноги и улыбнулся, глядя в окно. Денек обещал был чудесным. Солнце ярко светило, шелестел ветерок и радовал горячий вкусный кофе.
Майор Рассел быстрым шагом вошел в участок, нарушив сонный покой.
- Какие новости, констебль Рассел?
Кларк поднялся, приветствуя начальство.
Кристофер вытащил из седельной сумки пачку листовок и бросил на стол перед младшим сержантом.
- Счастливчик Люк грабанул поезд в Ванкувере, похищен ящик золотых слитков банка.
Кларк присвистнул и взял листовку в руки. Давно у них не было серьезной работы, чему Колтер был рад. Он любил покой.
- Под эти приметы пол города подходит. - Колтер отложил листовку. Какой в ней толк, он не понимал.
- Именно. Тем более с таким грузом далеко не уйдешь, на слитках клейма банка - констебли преследовали их до самого Томпсона. В форте говорят, бандиты могут появиться здесь...но это вряд ли. Мне кажется, они залягут на дно.
- И что будем делать?
Майор решил, что стоит расклеить листовки, проинформировать и успокоить жителей. Это было разумно, хотя Кларку было откровенно лень заниматься этими листовками. Мужчина грустно посмотрел на остывающий кофе. Но с готовностью схватился за шляпу.
- Я начну с "Магнолии", сэр? Или "Белого коня"?
Планам младшего сержанта не суждено было сбыться.
- Их оставим напоследок, констебль Колтер.
Колтер как можно безразличнее пожал плечами и кивнул. На последок сделал большой глоток кофе и покинул участок.
Но далеко констеблю уйти не удалось.
На пороге он столкнулся с миссис Мерфи. Боевая владелица ранчо.
Анабель рассказала, что ее ирландских лошадей украли. Колтер записывал подробности, сильно хмурясь.
Слишком много событий в последнее время, не к добру.
И хотя была вероятность того, что на новых лошадях бандиты проскачут мимо, Кларк в это не верил.
- Сержант Колтер, отправляйтесь на ранчо и осмотрите там все, потом доложите обстановку.
Эта идея констеблю нравилась больше. Мужчина быстро собрался.
До ранчо добрались быстро. Первым делом Колтер пошел в загон. Он понимал, что шансов найти лошадей мало, но если они есть, значит, сдаваться он не намерен.
_________________

– Бэа, Бэатрис, зайди ко мне, пожалуйста, – трапезу Бэатрис прервал голос брата. Девушка допила свой кофе – с сахаром и сливками, дела пирог и только после этого, не торопясь, пошла в кабинет пастора.
Анри все так же сидел за столом с новой чашкой кофе.
– Ты хочешь прочесть мне очередную нотацию, Ален? Например, о том, что есть надо в завтрак, обед и ужин. Ну, еще можно позволить себе ленч, но это все – в определенные часы, а хватать куски нехорошо… – Бэа вошла в комнату и села в дальнее от брата кресло.
– Нет, дорогуша. Я всего лишь хотел попросить тебя написать объявление о благотворительном базаре и прочих увеселениях и повесить его на двери церкви. Писать следует на английском и французском, чтобы точно все поняли. Сделаешь? – Анри допил свой кофе и поставил чашку на край стола. – И чашку мою заодно унеси на кухню, чтобы Одри не дергать.
– Хорошо, – согласилась Бэатрис, у нее в само деле был очень красивый почерк. – А можно, я куплю конфет в лавке? Там завезли мятные леденцы.
– Сластена, – улыбнулся Анри и, вынув из кармана, положил на край стола несколько монет. – Надеюсь, этого хватит. Напиши, что в честь десятилетия города проводится Благотворительный базар, конкурс выпечки, будет музыка. Сборы пойдут на нужды детского приюта.
Посчитав деньги, Бэа обрадовано закивала – там с лихвой хватало на сладости не только дл нее самой, но и для ее учеников: она привыкла поощрять лучших чем-то более существенным, чем отметки.
Проведя два часа в гостиной, испортив несколько листов и испачкав пальцы и скатерть, девушка, наконец, осталась довольна результатом.
Она дождалась, пока листы высохнут, свернула их в трубочки и перевязала лентой. Бэатрис не забыла взять клей и кисточку и позвать с собой Одри – чтобы нести этот самый клей и помочь повесить объявления.
У здания церкви Бэатрис заметила какую-то девушку, совсем юную, которая то ли молилась, то ли просто стояла, но вид у нее был явно озадаченный и грустный. Бэа ускорила шаг, намереваясь подойти к незнакомке, спросить, что случилось и, если получится, помочь, но та вдруг повернулась и быстро пошла куда-то в сторону. Вероятно, поняла, как решить свою проблему, – подумала Бэатрис, проводив девушку взглядом.
Повесив с помощью Одри объявления на дверь, Бэа собралась было в магазин, но заметила, что у столба с объявлениями недалеко от церкви собрался народ. Все что-то читают и обсуждают. Любопытство пересилило, и девушки направились в противоположную от лавки сторону.
– В Ванкувере ограблен поезд, похищен ящик золотых слитков банка, – прочла Одри, протиснувшись к столбу. – Бэа, смотри, тут приметы преступника указаны.
– Пойдем домой, Одри, – кивнула Бэатрис, прочитав листовку. – Надо сообщить преподобному, хотя вряд ли разбойник появится на службе, а в городе мы еще никого не знаем.
_________________

Дом отдыха для джентльменов «Магнолия»

- Диззи, Лиззи, Биззи, - хозяйка «Магнолии» сноровисто выгружала из подвернутого фартука на столик в гостиной толстые ароматные свечи с вкраплениями каких-то листочков.
Три поразительно некрасивых девицы в закрытых черных платьях и с одинаковыми чопорными «пучками» на головах моментально явились на зов.
- Быстренько пройдите по комнатам, пока никого нет, и проверьте, где нужно заменить свечи. Огарки соберете в одну миску, я их потом перелью.
- Да, мэм. Конечно, мэм. Будет сделано, мэм, - раздался в ответ нестройный хор голосов.
Горничные ловко разобрали свечки и тут же разошлись по этажам. Особые свечи, наполняющие помещение приятным ароматом, заставляющим позабыть о любых тревогах и невзгодах, были гордостью хозяйки. Хотя бы одна такая свечка непременно стояла в каждой комнате, куда имели доступ гости «Магнолии».
Дородная негритянка торжественно внесла в гостиную рюмку «степной устрицы» на серебряном подносе.
- Спасибо, Мисси, ты всегда знаешь, что мне требуется, - улыбнулась Элис кухарке.
Хотя коктейль из яичного желтка со специями считался средством от похмелья, Элис употребляла его в качестве тонизирующего и легкого завтрака. Похмелье ей было незнакомо, она вообще предпочитала сохранять ясную голову и лишь делать вид, что отпивает из бокала шерри или шампанское, а вот тонкую талию с годами сохранять становилось все сложнее и сложнее, приходилось идти на различные ухищрения и жертвы. Одной из жертв красоте и стал плотный завтрак.
- Мэм, я чего спросить-то хотела: мистера Даффилда ждать? Я для него такой кусок говядины схоронила в леднике: стейк получится - объеденье!
- Ох, Мисси, сама беспокоюсь. Должен был приехать еще вчера, но, видимо, что-то задержало. Если сегодня не появится, ты используй мясо, что ж поделать, - отвечая, Элис развязала фартук и бросила его на поднос рядом с опустевшей рюмкой.

В это время к украшенному вывеской с изображением магнолии зданию подъехала двуколка. Высокий широкоплечий парень спрыгнул на землю, зацепил поводья за коновязь и начал вытаскивать из-под сиденья разнокалиберные саквояжи.
Малютка Джо – детина шести с половиной футов ростом, способный легко поднять за шкирки двоих взрослых мужчин, как слепых котят - до появления двуколки флегматично восседавший на террасе «Магнолии», неспешно поднялся на ноги.
- Доброго утра, мистер Даффилд! Помощь нужна?
- Доброго, Джо! Кликни кого-нибудь из пацанов, пусть лошадь под навес отведут и позаботятся.
- Петц, где тебя черти носят? – зычно гаркнул Джо.
За домом что-то грохнуло, и к коновязи подбежал взлохмаченный мальчишка в на редкость чистой для его возраста одежде.
- Там все в порядке? – уже негромко поинтересовался Джо.
- Угу, - не стал вдаваться в подробности пацан.
- Выпрячь сможешь? – уточнил приезжий.
- Обижаете, - буркнул малец, утирая нос.
- Ну, гляди, - мужчина подхватил саквояжи. – Мисс Элис у себя? – спросил он у предупредительно распахнувшего дверь Джо.
- Мадам в гостиной, - ответила на вопрос симпатичная девица с длинной шеей, выглянувшая из-за дверного косяка. – А может я вам смогу помочь? – она хитро улыбнулась.
- Может быть, как-нибудь в другой раз, малышка, - подмигнул ей человек с саквояжами и прошел вглубь дома.
- Тако-о-ой красавчик, - хихикнула девица, глядя вслед гостю.
- Знаешь, Берди, ты у нас новенькая, так что я тебе дам один бесплатный совет: даже не поднимай на него свои бесстыжие зенки, если не хочешь, чтобы завтра их нашли где-нибудь на дороге в Саскачеван, - вновь возвращаясь в состояние предельной флегматичности, обронил Джо.
- Чего это? – возмутилась девица.
- Ты слышала, к кому он приехал? И не с пустыми руками. А это значит, что когда мадам в следующий раз сядет играть, на ней будет новое платье, и все бабье отсюда до самого Онтарио сотрет себе зубы в порошок от зависти.
- Да ты шутишь! Он же лет на пятнадцать моложе! Если не на все двадцать…
- Однако тряпки привозит ей. Вот и думай.

Предмет оживленной дискуссии меж тем прошел прямиком в гостиную. Лицо Элис просияло, стоило ей увидеть вошедшего.
- А мы с Мисси только что говорили о тебе, любовь моя.
- Это значит, что я стану еще богаче? – бросив саквояжи на пол, мужчина обнял Элис за талию.
- Несомненно, - ладонь Элис легко скользнула по небритой мужской щеке. – Донесешь свою поклажу до моих комнат или позвать помощников?
- Справлюсь, - он снова поднял многострадальные саквояжи.
Элис кивнула негритянке, тут же засеменившей на кухню, и легко, как девочка, взбежала по лестнице.

Дом пастора
 
Отправив Бэатрис писать объявление, преподобный поудобнее устроился в кресле и задумался. «Неужели я так плохо выгляжу, что девицы списали меня со счетов. Впрочем, Бэа – не девицы, она всего лишь моя маленькая сестра, абсолютно неискушенная в вопросах отношений. Иначе ей бы и в голову не пришло поселить в нашем доме незамужнюю une vieille fille. Я помню это семейство, и девочку тоже, но с момента нашего отъезда из Канады она, безусловно, выросла, и сейчас, поди, такая же, как Бэатрис. Если у них еще и характер схожий, я тут точно с ума сойду. По большому счету, давно пора было пристроить сестрицу в хорошие руки, да и себя заодно», – Анри вздохнул. Уже много лет он жил по законам своей семьи – как младший сын послушно принял сан, спасибо, что Бессонны исповедовали кальвинизм, и вообще, во всем слушался отца и деда. Один раз он поступил по-своему – приняв на свое попечение малышку Бэа, иначе ее отослали  бы куда-нибудь к старым теткам, и неизвестно, что бы там с ней сталось – возможно, была бы замужем за каким-нибудь стариком с выводком детей.
На самом деле Анри спокойно относился и к своему сану, и к служению. Да, какие-то моменты ему претили, например, догмат о том, что человек изначально греховен, и судьба его от рождения предопределена – он считал, что любые добрые дела могут исправить судьбу, потому поощрял птичек мадам Тиссо со своего прошлого прихода менять образ жизни. Он знал их истории и понимал, что никто по собственному желанию не встал бы на этот путь, не ради удовольствия, во всяком случае, всем нужны были деньги, но многие настолько привыкли к своему существованию, что не хотели ничего менять или боялись. Он упорно приходил туда каждую неделю, беседовал с девушками, двоих даже читать научил, и к его отъезду оттуда некоторые покинули мадам и даже стали посещать церковь. Одна птичка перешла в католичество – ей понравилось исповедоваться за шторкой и слушать орган. Ничего этого в пресвитерианской церкви не было, но сам Анри не любил помпезность католических храмов и облачений их духовенства. То, что у пресвитериан не существовало таинства исповеди, он считал благом для себя, как-то пообщавшись еще в Сан-Франциско с одним падре. Столько всего люди готовы вывалить на священника – уму непостижимо. И они выговорились и ушли, а ему с этим жить.
Потянувшись за сигарой и отметив, что их осталось совсем мало, Анри вернулся из своих мыслей к настоящему. Он курил исключительно сигары «Санчо Пансо», и в Бель Фуше хозяйка магазина специально для него их закупала. Пастор сделал пометку наведаться в лавку и заказать сигары. Потом надел свежий сюртук, повязал на шею белоснежный галстук и собрался отправиться в дом отдыха для джентльменов. От Франсуа он знал, что у заведения не хозяин, а хозяйка, и надеялся найти с ней общий язык относительно духовного окормления ее птичек.
У двери собственного дома преподобный встретил Бэа и Одри, и они наперебой начали говорить о каких-то золотых слитках. Ничего не поняв в этом щебете, но уяснив, что новость прочли в листовке на столбе, решил прочесть ее сам.
– Я отправляюсь по делам, вернусь к обеду или позже, – Анри кивнул домочадцам, надел шляпу, перчатки, взял трость и вышел из дома.
На столбе и в самом деле было объявление об ограблении поезда, и пастор решил, что в среду на собрании постарается успокоить жителей, разъяснив, что им, скорее всего, ничего не грозит – грабитель, кем бы он ни был, вряд ли ревностный христианин, да и грабитель не есть убийца. Впрочем, об этом Его преподобие решил подумать позже.

Подойдя к заведению с вывеской «Магнолия», преподобный позвонил, протянул открывшей ему прислуге визитную карточку и сказал, что хотел бы видеть мадам по делу.
– Надеюсь, она не сильно занята и сможет принять меня? Надолго не задержу, – Анри снял шляпу и перчатки и стал ждать, облокотившись на трость.
_________________

Вчера
Генри дождался, когда закроется дверь, а свет, льющийся из коридора, превратиться в тонкую полоску у пола. Мальчик протянул худую руку к соседней кровати и потрепал своего лучшего друга по плечу.
– Мисс Уайт отправила миссис Харрисон домой и пошла читать девочкам. К нам она больше не зайдёт. Это хорошая возможность, – не добавил «сбежать», потому что знал, что Джон Стоун сразу поймёт о чём речь. Проживший в благополучной семье до шести лет Стоун, был развит не хуже, а то и лучше беспризорника Генри на два года старше.
– Я видел сегодня как мистер Харрисон заделывал дыру в заборе, – зашептал Джонни, переворачиваясь на другой бок. – К тому же миссис Харрисон обещала сладкие пирожки, если мы будем спать.
Генри Форестер расстроился и возмущенно засопел:
– Ух, этот мистер Харрисон! Я ему покажу, пусть только снова придёт! – Мальчик погрозил пальцем, но этого жеста никто не увидел. – И ты тоже хорош, – переключился на друга, – променял свободу на пирожки.
Джонни цокнул, услышав подобные высказывания.
– А что ты предлагаешь? Нам никак отсюда не выбраться. Забор высокий. Дверь и калитка запираются на замок. С окна прыгать страшно. Не дом, а настоящий замок.
Генри недовольно сжал губы и затих. Завтра, когда придёт Элизабет, он найдёт способ уйти из приюта. Не потому что здесь плохо – Мисс Уайт и ее помощницы делали всё возможное, чтобы дети были одеты, обуты, знали грамоту и не чувствовали одиночества. А потому что в пока угловатом теле Форестера кипела кровь его свободолюбивых африканских предков. Он мечтал, что будет сам по себе. И никакие новые родители взамен умерших ему не нужны. Точка.
Сегодня
– …Еще я хотела просить сестру пастора начать вести уроки французского в нашем приюте. Конечно, если сбор позволит ей платить. А также мне нужно отнести письмо на почту. Кажется, скоро крошка Мелисса нас покинет.
– Это чудесные новости. Садитесь, я налью вам чай.
Голоса хозяйки детского дома и служанки стихли, загремела посуда. Генри осторожно, чтобы избежать скрипа половиц, попятился обратно в спальню мальчиков. Вовремя же он проснулся. Обе новости расстроили мальчика. Он не считал, что французский язык чем-то ему поможет в жизни. А то, что крошка Мел, на которую невозможно смотреть без умиления, скоро уедет, стало очередным доказательством его убеждения. Чернокожий 9-тилетний мальчик со сложным характером никому не нужен.
Генри проскользнул в спальню и снова растолкал Джонни. Тот увидел, что за окном ещё раннее утро и недовольно уставился на старшего товарища.
– Чего тебе? – пробормотал сонно.
– Пошли. Поможешь мне перелезть через компостную кучу. Я больше здесь не останусь.
Сон с Джона как рукой сняло.
– Ты дурак, Форестер? Куда ты пойдешь? А если с тобой что-нибудь случится? Медведи, волки в лесу нападут…
– Они не живут рядом с городом. А я что-нибудь придумаю. Заберусь тихонько на чью-нибудь повозку или в поезд. И только меня и видели. Пошли! А то миссис Харрисон тоже скоро придёт. Не хочу попадаться.
Светловолосый и круглолицый Джонни потер лицо руками, встал с кровати и натянул штаны. Порылся в тумбочке и вытащил припрятанные на чёрный день мятные леденцы.
– Держи, – протянул другу и стал обуваться. Генри счастливо засиял. Это будет лучший завтрак на его памяти.
Мальчишки тихо вышли из дома и припустили по приусадебному участку в сторону компостной кучи. Чтобы добежать до дальнего угла, пришлось обойти сад с яблонями и грушами, теплицу, а также несколько грядок с капустой, картофелем и зеленью. Мисс Уайт, будучи дочерью фермеров, приучала ребят к труду, передавала им свои знания и умения, чтобы те всегда могли себя прокормить. Выжить.
Высокий металлический ящик без крышки был заполнен травой и пищевыми отходами. Сейчас это была вонючая куча, над которой летали мухи, а весной станет удобрением для растений.
– Подкати сюда ту бочку. Я на неё заберусь, потом на ящик и перелезу через забор. А ты потом вернешь бочку на место, понял? – скомандовал гонимый жаждой приключений Генри.
– Понял я… Генри, ты уверен? Мисс Уайт очень расстроится. Все будут тебя искать, – бледный Джонни пытался воззвать друга к разуму.
– Не дрейфь. Со мной всё будет в порядке. Передай это Марте, когда увидишь. Я вырасту, найду и женюсь на ней, – Пообещал Форестер, хотя сам не был уверен в своих словах. – А у мисс Уайт сейчас пятнадцать детей вместе со мной. Одним больше, одним меньше. Она же не плачет, когда кого-то забирают. Наоборот, всегда счастлива. Кстати, я услышал, что крошку Мел скоро удочерят. А еще вас хотят учить французскому.
– Вот это новости! И ты молчал?
– Был немного занят побегом. Так что давай, я бы еще поболтал, но мне пора. Сделаю мисс Уайт чуть счастливее.
– Это другое! – подтащив, наконец, бочку, выдохнул Стоун. – Те дети едут в новые дома, а ты сбегаешь…
– А я иду искать лучшей жизни. Прощай, друг. Не поминай лихом, – Генри обнял соседа по кроватям и сиганул через забор. Пробежал вдоль него до конца просыпающейся улицы и свернул к центру. Там, насколько он помнил, были магазины.
Прибежав на площадь, Генри заметил расклеенные объявления о банде и краже золота. Его глаза загорелись новой идеей. Зачем куда-то ехать, чтобы найти счастье, если оно само идёт к нему в руки? Мальчик решил, что найдет бандитов и попросится к ним в команду. Будет бегать по поручениям, выполнять несложную работу, совершать мелкие кражи, а потом получит свою часть награбленного и уедет на юг. Говорят, там жизнь лучше. Но пока стоит задуматься о насущном – Генри направился в сторону прилавка пекаря, откуда уже начал доноситься аромат свежего хлеба. В животе, несмотря на съеденные конфеты, заурчало.

Фортуна всем подряд не улыбается. Не то за сумасшедшую сочтут (с)

Люк внимательно и с интересом изучал плакат о собственном розыске, который сообщал о всех его подвигах и достижениях, упоминал, что преступник особо опасен и за его поимку объявлена специальная награда от губернатора. Ну, конечно же. Помнится, за его голову тот готов был раскошелиться на 4 тысячи долларов. Должно быть, сейчас цена даже подросла.
Портрет, стоит заметить, был нарисован отвратно. Схематичное изображение некоего мужчины, особых примет нет, не зря же он на каждое ограбление обязательно скрывал лицо за повязкой. Видали листовки и покрасивше. Если бы он надумал собирать коллекцию – то их набралось бы с дюжину. Была одна, помнится, где его нарисовали в шляпе и с сигарой в зубах, художник постарался, так что Люк даже думал сохранить ее на память.
Ранее он медленно прошелся по главной улице этого города, внимательно осматривая дома и улочки Энск-сити. Небольшой городок приграничья, коих Люк немало повидал на своем веку - магазин, аптека, церковь, все как полагается. Он затесался в небольшую толпу у одного из зданий, на котором и обнаружил собственную физиономию на плакате.
- Будьте бдительны! Оглядывайтесь по сторонам! - призвал кто-то из присутствующих и Люк согласно закивал.
Потом медленно отошел от них, заметив внушительную фигуру констебля в красной форме и справедливо решил, что от полицейского участка надо держаться подальше.
"Белая лошадь". Отличное название для салуна. Люк толкнул деревянную дверь и прошествовал внутрь.
- Найдется чем промочить горло? - Счастливчик подошел к стойке и кивнул бармену - Виски.
Он оглядел уютное помещение и сразу заметил недовольные и настороженные взгляды завсегдатаев. За дальним столиком несколько человек играли в карты. Неспешно попивая виски, Люк наблюдал за ними, а когда один из игроков подошел к стойке, то попросился присоедениться к игре. К пришлому новичку всегда относятся недоверчиво, так что он немного потянул интригу, но с легкостью позволил у себя выиграть, что всегда способствовало установке дружеских связей.
- Ну, что же, следующий круг выпивки за мой счет, ребята - Люк развел руками.
Это должно помочь еще больше. Игроки заметно оживились.
- А заплатить чем найдется? - спросил кто-то из них.
Люк усмехнулся. Медленно вынул из своей седельной сумки золотой самородок, который едва помещался на ладони и повертел в руках.
- Что скажете? Убедились в моей платежеспособности?
Самородок был подделкой. Но весьма умелой, Люк отвалил за нее мастеру хорошие деньги. Эксперт сразу поймет, а на первый взгляд - не отличишь, заверил тот его. Самородок выглядел как надо, не слишком чистый, будто недавно был найден на одном из месторождений.
Пока все идет по плану. Пусть его примут за золотоискателя, которому повезло.
- Можно мне еще виски?
_________________

Кристофер сразу заметил перебегавшего через дорогу Генри. Один из воспитанников сиротского приюта, констебль иногда их навещал. Делает вид, что изучает прилавок, а на самом деле пользуясь тем, что пекарь отвернулся, набивает карманы печеньями.
Ладонь Рассела перехватила руку мальчика, который намеревался стянуть еще и багет.
- Мисс Уайт знает, что ты здесь?
Генри поднял на него глаза и закивал.
- Да она сама...меня послала - сбивчиво принялся лепетать он. Врал ребенок еще плохо, что радовало.
Пекарь вернулся к прилавку и недоуменно взглянул на них. Кристофер отпустил руку Генри, но в любую минуту готов был схватить его, если тот намеревался бы улизнуть. Вытащил из кармана монеты и бросил на прилавок, расплачиваясь с пекарем за все, что взял мальчик, добавив еще несколько булочек к покупке.
- Пойдем поедим вместе, а потом я отвезу тебя домой.
- Но... - начал было Генри, но потом наткнулся на суровый взгляд констебля и понуро пожал плечами.
В полицейском участке Генри с интересом осмотрелся, в особый восторг его привела тюремная камера. Потом он с аппетитом проглотил всю выпечку, купленную Расселом. Не желая волновать обитателей приюта, Кристофер усадил мальчика впереди себя на лошадь, чтобы отвезти обратно.
Генри заметно сник когда они повернули в сторону приюта и молчал практически всю дорогу.
- Мисс Уайт же хорошая, она о вас заботиться. Так почему ты сбежал?
Генри шумно засопел, но так и не ответил. Констебль увидел как он достал из кармана смятый листок бумаги - листовку о розыске Счастливчика Люка.
Кристофер нахмурился.
- Знаешь, его скоро поймают. Всех бандитов рано или поздно ловят. И вешают.
Решив, что достаточно напугал мальца своими сломами, Рассел сменил тон:
- Грабить большого ума не надо, а вот ловить преступников - опасно дело. Но от этого еще более почетное и уважаемое.
- Серьезно? - внезапно заинтересовался мальчик - И это делают констебли?
Когда Кристофер остановил лошадь у здания приюта - Генри уже гордо красовался в его шляпе, важно выпятив грудь.
Рассел спешился и помог спуститься мальчику. Решительность того заметно поубавилась.
- Меня будут ругать - тихо произнес он.
- Попрошу, чтобы не ругали - Кристофер усмехнулся.
Двери приюта распахнулись.
- Мисс Уайт, я тут привез одного из ваших детей. Он помогал мне...по важному полицейскому делу - Рассел подмигнул, надеясь, что хозяйка приюта поддержит его.
_________________

Утро не задалось. Сегодня особенно.
В этом городке я обитал уже третью неделю после многолетних скитаний. Сказать что я убегал от чего-то будет не совсем верным. преступником не был, грешков за душой не имел и толпами за мной никто не гонялся, но я все же убегал. Убегал от своих воспоминаний, от людей, которые постоянно напоминали о пережитом. Именно поэтому мои скитания привели сюда на север, где ничего не напоминает о далеком Орлеане. Здесь меня приняли, особенно узнав, что являюсь врачом. Дали комнатку и место для приема больных.
Так с чего же я начинал?
Да. Утро не задалось. Жутко болела голова. Спирт, который перегонял для дезинфекции ран вышел весьма впечатляющим. Вчера как раз снял пробу. Что-то можно в работе использовать, а остальное может предложить мисс Олив, как вариант для особо стойких?
Долго вглядывался в бледное местами помятое лицо. "Побриться бы" - возникла мысль, потом вспомнил, что барберов в этой северной дыре не было, а я сам бритвой орудовал как тесаком. Ничего еще месяцок похожу с плешивой бородой, а там и за местным старателей сойду.
Кое-как освежившись и выпив утренний бокал бодрящего, поспешил вниз. Миновал отдельный вход "Белой лошади" и заглянул на кухню. Кухарка как обычно оставила мне завтрак или уже обед.
Хотелось в тишине прожевать давно остывшую булку с кусочками индейки.
Но как я и говорил: Утро не задалось.
Не успел и куска в рот закинуть как на улице заголосили: "ДООООООК! ДОК УИИИИЛЛ!"
Решил, что человек с такими здоровыми легкими вряд ли прямо сейчас помирает и продолжил свою утренне-обеденную трапезу.
Было слышно как в лечебницу кто-то стучится. Активно так с особенным азартом и ритмом. Чисто "Мальчик-барабанщик из Раппаханнока".
Голова гудела в такт ударам по двери.
Не дождавшись ответа, страждущий больной начал барабанить в заднюю дверь салуна. Нет бы обойти, войти через передние двери. Спросить у людей где док. Так нет, этот орет во все горло и ломится в каждую дверь.
- Чего? - скривив недовольную мину открыл дверь. Притвориться, что отсутствую не вариант от этой дроби голова болела.
- Вот вы где! - просиял один из местных старателей. - Док! Спасай! Моя кобыла Клара второй день разродиться не может.
Грубияном оказался старатель, собственную жену кобылой назвал. И кто на такого только позарился? Бедная женщина.
- Почему только сейчас пришел? Почему не вызвали как начались роды? - спешно запихав остаток сэндвича поспешил в лечебницу за сумкой. В полевой набор добавил еще несколько склянок. Женщина рожает второй день, там уже не о родах, а о жизни роженицы думать надо. - Сколько ей?
- Десять годков, скоро одиннадцать.
У меня подкосились ноги.
Этого человека я уже за человека не считал. Тварь чистой воды. Вот спасу роженицу, потом пойду к констеблю, к преподобному, но тварь эта должна быть наказана.
Я молча бежал за ним и запоминал дорогу. Всех местных в лицо я еще не узнавал, но дорогу законнику обязательно покажу.
Я был так зол, что даже не заметил, что меня привели не в дом. Когда же мужик отворил денник и указал рукой на обессиленную лошадь, картинка наконец прояснилась.
- Это же лошадь!
- Дык, я и говорил что кобыла. Давай спасай!
- Уважаемый, я людей лечу.
- Клара мне дороже многих людей. Считай боевая подруга.
- Я не умею лечить животных! - последний аргумент.
- Старый доктор мог. Он говорил, что люди как животные. Тело такое же.
Был у них тут доктор, судя по рассказам особенный специалист. И людей лечил, и животных, и настои готовил и даже диковинной азиатской медициной владел, тыкал в людей железными иглами. Весьма эффективно тыкал, говорят мертвого на ноги мог поставить. Был док, правда год как помер. Вот и встретили меня с распростёртыми объятиями. Да, вот только я не такой специалист. Я больше по огнестрельным ранам специализируюсь.
В общем, мои увещевания ни к чему не привели. Пришлось мучится с кобылой.
Пропах и испачкался с ног до головы. Домой шел живой навозной кучкой, правда с довольной улыбкой. Мужик за спасение лошади целый самородок отвалил. Маленький, конечно, но! Самородок!
Дома попытался отмыться. Скоро нужно было заступать на смену в салуне. Безуспешно. Пришлось искать хозяйку. У нее явно где-то есть большой таз.
- Мисс Олив вы тут? - заглянул в салун. - Мне бы корыто и воду и на смене я буду как штык! Умытый красивый и вкуснопахнущий.

Вестерн — это фильм, где лошадей в конце остаётся больше, чем людей...


Возвращение дальней родственницы стало тем самым живительным глотком, в котором так отчаянно нуждалась моя душа. Энск-сити, тихий, утопающий в зелени уголок, с каким-то своим, непостижимым очарованием, казался скорее временным пристанищем, чем настоящим домом – уж точно не обителью родственных мне душ.

Моя семья… О, это был тот еще цирк с конями, шапито "Семейные ценности" вышло из-под контроля! Мать, Белль, как прожигала свою жизнь с неукротимым огнем в глазах, так и продолжает, окруженная толпами поклонников, ворочая рискованным бизнесом и сколачивая капиталы на мутных делишках. Она растила нас, своих детей, в духе полной свободы, учила брать от жизни всё, что только сможешь унести в зубах.

О наших отцах Белль рассказывала такие невероятные легенды, что любой писатель позавидует. Истинных имен этих загадочных счастливчиков мы так и не узнали. Рози и Эд давно махнули рукой на поиски правды, а я… Я никак не могла обрести покой. Слишком сильно я отличалась от этой бурной, безудержной стихии под названием "семья".
И все же, вопреки всему, не теряя надежды отыскать хоть какие-то ниточки, я узнала, что мой отец был индейцем, выходцем из маленького, затерянного племени. Долгие, изматывающие поиски к нему не привели, но подарили встречу с дальней родственницей.

Первым делом – накормить мою древнюю "пра-пра". Голодный шаман – это как медведь с похмелья, предвестник беды для всех вокруг! Брюсик, как и ожидалось, бдительно охранял кухню, где порхала Энни, пышнотелая мулатка преклонных лет, но с неугасаемым огоньком в глазах. Койот с обожанием смотрел на кухарку, выпрашивая лакомый кусочек. Малыш, косясь на хищника, не отрывался от еды.
– Кушай, мальчик, кушай. Я тебе ещё подложу. Кожа да кости! На чем только душа держится?! – Брюсик пристально изучал парнишку, уплетавшего за обе щеки, как будто не ел неделю.
– Брюсик, не жадничай! Твои вторые девяносто скоро в дверной проем не пролезут. – Койот лениво повернул голову и увидела нас с "пра-пра". Старые друзья вновь обрели друг друга! Койот, не отрывая взгляда, развернулся и стал медленно приближаться, словно кот к миске со сметаной. Брюсик явно не верил собственным глазам. Вот это встреча!
- Энни, накрой для «пра-пра»! – Энни обернулась и уставилась на новых гостей - Да, и побольше! Мелкая, а ест за десятерых. – пропустила родственницу на кухню и похлопала по плечу. - А я за виски. У меня тут новая поставка как раз подоспела, кое-что припрятала для особых случаев, как чувствовала, что гости нагрянут! Ну что, будем отмечать воссоединение клана, или как?!
- Мисс Олив вы тут? – окликнули меня, и я пулей понеслась на голос.
И кто бы вы думали? Док! Наш свежеиспеченный эскулап и, по совместительству, главный дегустатор всего, что хоть отдаленно напоминает спирт. Что творилось в бурной биографии Уильяма до Энск-Сити – тайна, покрытая мраком. Да и кто я такая, чтобы копаться в чужих скелетах? Моя собственная жизнь – не сахарная сказка, прямо скажем.
Док выглядел так, словно его неделю вылавливали из канавы, причем не самой благоухающей. Непроизвольно скривилась. Воспоминания детства нахлынули, а именно тот "райский" уголок, где мы ютились с мамой и ее очередным кавалером. Места – колоритнее не придумаешь!
- Мне бы корыто и воду и на смене я буду как штык! Умытый красивый и вкуснопахнущий. – видимо, мое лицо красноречиво выражало степень его "свежести".
- Даже не спрашиваю, как тебя угораздило дойти до жизни такой, – пробурчала я, шарясь в подсобке в поисках чего-нибудь, хоть отдаленно напоминающего корыто. Наконец-то! Уже выходя, мой взгляд упал на роскошный кусок душистого мыла. Обычно я жадничала, но тут был случай из ряда вон выходящий, и рука сама потянулась к нему.
- Держи! У Энни на плите целая бадья горячей воды, пользуйся, пока посетители не решили, что у нас тут ночлежка!

Убедившись, что Уилл обеспечен всем необходимым, я направилась к своему скромному, но уютному жилищу. Там, в укромном уголке, дожидалась своего часа бутылка любимого виски. Как же не отметить воссоединение с родственницей? А заодно и посвятить её в детали дела о тотеме. Что как раз сегодня я узнала. Её помощь сейчас будет ценна, как ни когда! Эти мерзавцы, посмевшие посягнуть на священные земли, не только страх потеряли, но и поверили в себя! Медлить нельзя ни секунды! И тут, как гром среди ясного неба, – возвращение шамана! Ну разве не чудо? Удача сегодня явно на нашей стороне!
_________________

Объявление:
НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ КОРМИТЬ ЖИВОТНОЕ!!!
Приписка:
Если всё-таки кормите, не суйте все пальцы через сетку.

Энск-сити стал более шумным и разнообразным, этот по-своему очаровательный городок среди леса. Добавились улицы, за горами тянулась железная дорога, по которой грохотали вагоны, для меня этот шум долго был непривычным и заставлял искать запасы виски с добавленным порошком из кактусов, который варил Оззи. Не текила по рецепту дальнего родственника, но тоже ничего, цепляет. Нужно немного времени, чтобы адаптироваться и сдерживать стремление схватиться за кинжал каждый раз, когда я слышу шорох колёс и стук копыт. Не хотелось начинать возвращение в Энск-сити с драки или чего похуже. Особенно, учитывая последние новости. Задумчиво рассматриваю листовку на двери соседнего с "Белой лошадью" заведения. Кто ж так рисует, а? Где стиль, где чувство прекрасного? Что ж, пора, а то до еды доберутся раньше меня.
– Кушай, мальчик, кушай. Я тебе ещё подложу. Кожа да кости! На чем только душа держится?! - давно меня не было, давно...
Салун изменился, добавились столы, а вывески "Два гроба по цене одного - на тот свет вместе" и "Невыносимых гробов нет - есть узкие двери. Закажи дверь - обивка в подарок" смотрелись очень к месту в подобном заведении, выход из которого часто бывал вперёд ногами.
– Брюсик, не жадничай! Твои вторые девяносто скоро в дверной проем не пролезут, - хитрый койот вертелся под ногами и выпрашивал вырезки с подноса. Но мы с Олив воробьи стрелянные и на печальные голодные глаза не велись.
– Вот-вот, иди лови сусликов. Скоро забудешь, что такое охота и станешь одними большими вторыми девяносто, - перехватываю поднос, до которого почти допрыгнул Брюсик, зубы клацнули в воздухе, и бедный парнишка едва не свалился со своего стула. Новенький, что ли? Впечатлительный, такие тут долго не держатся.
– Энни, накрой для «пра-пра»! Да, и побольше! Мелкая, а ест за десятерых, - похоже, кухарка особо не поверила, но еду принесла. Выбираю столик у стены, подальше от бледного, как мел, парнишки, которого Олив назвала Малышом - суровое боевое крещение у паренька, однако. Сразу и шаман, и койот. Оу, в салуне появился бармен. Интересно, текилу из кактусов тут ещё делают? Точно, нужно насобирать кактусы, Оззи с его новостью о тотеме сбил меня с мысли.
– А я за виски. У меня тут новая поставка как раз подоспела, кое-что припрятала для особых случаев, как чувствовала, что гости нагрянут! Ну что, будем отмечать воссоединение клана, или как?!
Виски это хорошо, воссоединение тоже. Хотя... последнее часто заканчивается дикими выходками и пополнением в том самом клане. В прошлый раз я как раз Брюсика и притащила. Этот мелкий пытался спереть мою добычу, и так и увязался следом. Детёныш был такой шустрый и наглый, моя прапраправнучка его сразу полюбила, вот как успела отдёрнуть руку от зубов, так сразу. Так койот и стал из "Уссюююю..." Брюсиком и прижился в доме. Таскал кроликов, грызунов и уток, доводил соседей но нервного тика, выл по вечерам, за что из заведения и не только летели бутылки и пожелания очень недолгой жизни от тех, кому столько неблагозвучные песни мешали жить. Готовила Энни действительно очень вкусно, и минуты, пока вернулась Олив, поведавшая историю о том, что их доктор, который по совместительству оказался барменом, открыл для себя новую специализацию, прошли почти незаметно. Оказалось, ветеринара. А я уж подумала... Да, парниша, ты явно станешь заикой, ну или заработаешь сотрясение мозга, если будешь так шарахаться.
– Ты не поверишь! - первая бутылка пошла в дело.
– Поверю, мне Оззи сказал.
– Дядюшка Оззи что тут забыл? - удивлённо приподнимает брови Олив.
Как Оззи так дядюшка, а я так "пра-пра", да? Хотя из нас двоих старше как раз он. Если понятие возраста применимо к существам вроде нас вообще. Прошлый пастор был интересной личностью, с ним даже было о чём поговорить. О жизни, истории, философии, понятиях, что отличали наше мировоззрение. Хотя сразу он на меня какой-то штукой на цепочке махал, думал, что я пропаду, наивный. Весёлое было время, многих я уже не увижу, скорее всего. Жаль, жаль.
– Заявится снова, спросишь сама, только кактусы спрячь подальше. Так что там с тотемом?
Читаю послание и желание убивать возрастает. Жажду крови, похоже, ощутили даже лошади, потому что несколько скакунов за окнами уже свернули так резко, что всадники едва не полетели в пыль. Как шаман и покровитель я не могу проигнорировать этот явный вызов, просто не могу. А ещё у меня есть некие родственники со взглядом горящим, которые туда первые и влезут, и тогда малой кровью не обойдёмся.
– Я подготовлю всё нужное. Брюсик, тебе особое задание. Будем кусать жирные задницы! - торжественно салютует бокалом Олив.
– Идёт, - киваю я и встаю. - А я пока разведаю местность. Да и по городу пройтись не помешает. Чтобы не было лишних вопросов.
– Я понимаю, что того, кто рисовал листовки, явно не взяли в единственную художественную школу, но ты на рожу с неё явно не тянешь.
– Это да, - достаю кинжалы и вручаю их Олив. Оставлю только пару стилетов, они не так заметны и не будут вызывать подозрений. - Но лучше так, чем потом доказывать, что ты тут просто мимо проходил.
– Доказывать? Тебе?! - неподдельное удивление родственницы мне понятно. Она-то знает, кто я.
– Я не убиваю тех, кто не угрожает мне или моей семье. Всей семье. Кстати, где тут можно купить бечёвку, крепкую такую?
– Брюсик, покажешь? - койот замахал хвостом, поднимая мелкие пылинки. - Все пойманные кролики твои. И объедки твои. Никого не кусать, не пугать лошадей. Понял?
Радостное "рррряв" было ответом. Пошли же, мой верный прожорливый друг. Пора готовиться, и я буду не я, если не придумаю тем, кто посмел тронуть мою семью, подаренную Великим Духом, несколько очень интересных сюрпризов. Ведь невыносимых гробов, как говорила вывеска, не бывает. Сделаем доброе дело и поддержим бизнес - двух зайцев одним выстрелом.
_________________

Джереми, усмехнувшись, кивнул девушке и поздоровался с ее бессменным спутником. И как сразу не заметил огромного Вилкинса? Впрочем, этот человек умел оставаться незаметным, несмотря на свои габариты. Или со зрением мистера Бэйкера уже было что-то не то…

- Думаю, лучше взять про запас, доски в моем деле никогда не будут лишними, - кивнул мужчина, сразу обозначая свои намерения, - с вашим товаром работать одно удовольствие.
И это было чистой правдой — на лесопилке мистера, а теперь уже мисс, Хантер заготавливались отменные доски — никаких дефектов, всегда просушены и обработаны, крепкие и в меру жесткие. Из таких гробы выходили шикарные, можно было не опасаться, что развалится последнее пристанище прямо во время погребения, если полупьяные (от горя, не иначе) родственники усопшего на ногах не устоят и гроб не удержат.
Когда мистер Хантер скончался, Джереми напрягся — новый хозяин лесопилки мог оказаться не таким честным и радеющим за собственное производство, но, как выяснилось, тревоги были напрасны. Лесопилку, как и остальное, в наследство получила юная дочь почившего. Внешностью девушка пошла явно не в мистера Хантера (в чем ей весьма повезло), а вот предприимчивостью и характером… В общем, как и с ее отцом, с мисс Марго Джереми нашел общий язык на фоне деловых взаимоотношений. С Вилкинсом пришлось сложнее, но помощник быстро уверился в том, что ничего неприличного и злонамеренного мистер Бэйкер не представлял, и все же, казалось Джереми, относился с некоторым подозрением.


- С удовольствием составлю вам компанию, - всем видом гробовщик показал, что готов принять корзину и помочь Вилкинсу, но тот только хмыкнул, - а что касается Фрэнка, уверен, мисс Марго, он не со зла. У него меланхоличное настроение последние дни, кажется немного загрустил. Но я с ним обязательно поговорю, ведь калитки, как и входные двери, и даже подпол, он открывать умеет. Позволите помочь с восстановлением забора?- некстати вспомнив манеры, Бэйкер подал руку мисс Хантер- Ремингтон, предлагая отправиться дальше. Это вышло быстрее, чем Джереми подумал, и взгляд Вилкинса позволил убедиться в неуместности сего действа. Впрочем, отступать уже было поздно — пусть дама решит готова принять руку или нет.
Трио двинулось от столбов с объявлениями к магазинам.
Энск-сити был небольшим городком, поэтому все важные места, такие как магазины, салун, дом развлечений, полицейский участок и все остальное, было расположено неподалеку друг от друга. Поэтому, идя спокойно по какому-то своему делу было просто невозможно не увидеть или услышать происходящее вокруг.
- Вы только посмотрите, планируется благотворительная ярмарка, - Джереми кивнул на объявление, оставленное двумя удаляющимися девушками, - слышал что вчера новый пастор обещался организовать.
- Посещаете проповеди, мистер Бэйкер? - тон Вилкинса был слегка насмешлив.
- Вы знаете, да, стало интересно послушать нового пастора. Да и в лицо знать таких людей нужно, в церкви - отпевают, я - закапываю. Коллеги в некоторой степени.
Едва произнес это, Джереми едва не сбился с шага. С другой стороны улицы, прямиком на крыльцо чудесного заведения «Магнолия» шагал вышеупомянутый пастор.
- Однако… - Джереми поспешил поделиться со своими спутниками, - вот и наш новый пастор. Кажется, ничто человеческое ему не чуждо.
- Зря рано так, все интересное начинается вечером, - хмыкнул Вилкинс.
- Преподобный! - Джереми, ухмыльнувшись, приподнял шляпу, приветствуя пастора, - доброго дня.
Пройдя к магазину, Джереми дождался пока его спутники выберут нужное и они оправились дальше. По пути успели заметить как констебль повел в полицейский участок мелкого постояльца сиротского дома. Неужели мелкий снова что-то натворил?
Джереми иногда общался с этими детьми, мальчишкам было интересно его второе ремесло, как-то даже пытались уговорить набить и им татуировки. А уж в какой восторг их приводили игры с Фрэнком, который любил, словно щенок за палочкой, бегать за яблоками!
- Мисс Марго, как считаете, на ярмарке стоит представить свои работы? Не будет ли парочка гробов и памятных досок смотреться слишком приметно между выпечки и прочих изделий собственного производства?
- Хрю-хрю! - раздалось сбоку и Джереми нахмурился.
Хряк, бодро цокая по дорожке, быстро приближался, держа во рту... сковороду.
- Вот же… Кажется, он понял намек не совсем правильно,- мужчина качнул головой, заметив что Фрэнк притянул взгляды прохожих.
Конечно, о нем многие знали, но все равно экзотический вид татуированного свина, порой, вводил людей в ступор.
- Ваши таланты, мистер Бэйкер, пусть лучше Фрэнки представляет на ярмарке, - Вилкинс вышел из очередного магазина и протянул мужчине корзину, наполненную ведрами медного купороса и клея. Ноша оказалась тяжеловата.
- Какой интересный набор… Для ярмарки что-то изготавливать собрались? - Джереми взглянул сначала на Вилкинса, потом на Марго.
- Хрю! - Фрэнк положил сковороду под ноги мисс Хантер и ткнулся ей в ладонь пятачком.

Утро выдалось суматошным: мало того, что после ночных прогулок я, мягко говоря, не выспался, так еще и на Пони Экспресс подвезли разную бакалею, пришлось ее разгружать, считать и оплачивать лишку, которая, как мне думалось, не будет лишней. Ее раскупят либо местные, либо мои индейские визави.
Потом оказалось, что Кати не купила кофе, и вообще ее не оказалось дома. О причинах столь раннего пробуждения и исчезновения из дома моей сестрицы я в курс введен не был, и это бесило. Ведь договорились же?!
Затем, все еще пылая праведным гневом на сестру, я понял, что мой Ирландец хромает. Попытался переподковать. Не тут-то было! Дело не так просто: без кузнеца мне не обойтись, а потому светит топать на почту на своих двоих. Почтой я отправлял отчеты и чеки. Скажете, ненадежно? А вот и нет: кто станет проверять письма тетушке Эн? Да еще когда на обоих концах света почтальоны точно знают, что эту корреспонденцию лучше доставлять, упаси их Боже, в срок, и даже не помятой.
В общем, со всеми этими задержками на почту я попал, когда солнце стояло высоко над городом. Возле полицейского участка я увидел свою старую знакомую – хозяйку ранчо «Кленовый лист» Анабель Мерфи.
Она спускалась со ступенек здания, взволнованная и… очевидно злая. Золотые пряди выбились из наверняка аккуратно собранной с утра прически, щеки алели румянцем, кулачки в кожаных перчатках – сжаты.
Расстроенная, она чуть было не прошла мимо, не заметив меня.
– Миссис Мерфи, – я перешел на один шаг с ней и осторожно слегка придержал за локоть, – доброго дня.
Она тут же дернула руку, развернулась, готовая дать отпор нахалу, но, узнав меня, невольно улыбнулась и сменила гнев на милость:
– Мистер Свейзи, какими судьбами?
Я слегка поклонился. Анабель Мерфи была интересной женщиной – вести дела целого ранчо – дело вовсе не дамских рук. Кстати, да, мы познакомились с хозяйкой «Кленового листа» как раз при покупке Ирландца. Миссис Мерфи знала толк в лошадях, любила животных и природу, имела чутье, и, в общем-то, помогла мне сделать судьбоносный выбор: если бы не совет Анабель и настойчивость в отстаивании такого выбора, я никогда бы не посмотрел в сторону Ирландца. А теперь он мой лучший друг и помощник, существо, преданное мне от кончиков копыт до последнего волоска в гриве.
Я улыбнулся в ответ:
– Почтовые дела, вот выбрался по ним в город, а вы зачем тут в такую рань, да и, простите, выглядите немного расстроенной?
– Ах, это…, – Анабель сверкнула глазами, опустила взгляд и, кажется, пару раз глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя:
– Мои лошади! Все десять ирландских скакунов украдены ночью с ранчо! Я так зла! Только ведь рассчиталась за них с банком.
Анабель снова начала заводиться, поэтому прикрыла глаза и медленно выдохнула, а мое сердце сжалось: кажется, сегодня ночью я стал невольным свидетелем части этого похищения.
– Мистер Свейзи, я слышала, что вы хорошо разбираетесь в следах, даже у… индейцев учились, – на этой фразе я снова сжал ее локоть, но уже требовательно: лучше не кричать посреди города возле полицейского участка о моих связях с краснокожими.
Анабель поймала мой красноречивый взгляд и чуть тише продолжила:
– Я нашла следы табуна у ручья на границе своих земель. Вероятно, они пересекли лесной брод. Прошу, попробуйте разузнать у ваших… знакомых что-нибудь о дальнейшем пути лошадей или может сможете выяснить сто-то сами?
Думается, что от ручья следы поведут к тому месту, где ночью я увидел человека с двумя лошадьми. Но Анабель я этого не сказал, не зачем раньше времени мутить воду своими в общем-то безосновательными догадками. И все же я не мог не убедиться, не понять. Да и не помочь… не мог… Решить, как быть, всегда успею, но надо хотя бы понимать – на чем основывать это решение.
– Хорошо, к вашим услугам, подкую Ирландца и прогуляюсь туда, – ответил, уже чувствуя, что могу встрять по самое не хочу. И когда же ты, Пат, перестанешь биться с драконами за правду и спасать принцесс?

Как и ожидалось, у ручья следы табуна обрывались, возможно животных намерено некоторое время вели по воде?
Пройдя вниз по ручью некоторое расстояние и не обнаружив ничего, указывающего направление движения конокрадов, я вернулся к вытоптанной копытами переправе. Следы двух лошадей по правому берегу отделялись, хотя это и нельзя было сразу понять, а за ними тянулись лишь несколько еле заметных отпечатков встречного мной этой ночью человека. Сомнений не было: он индеец, либо очень тесно связан с ними. Передвигаться, не оставляя следов, мог только опытный следопыт из местных. Нам, людям цивилизации, как ни старайся, никогда не научиться такому. Оцеола, вняв моим просьбам, в обмен на обучение английскому, взялся учить меня этим премудростям. Ну и насмеялся же он, просто животик надорвал. Хотелось бы надавать юнцу по шее, но я прекрасно понимал, что его слова – чистая правда: я топаю, как стадо бизонов, оставляя за собой следы, сломанные ветки, шум.
И все же, несмотря, на мои незначительные (по мнению Оцеолы) успехи, я смог выцепить след мокасин «моего» индейца. Я шел за ним, поражаясь мягкости поступи, которая, пружиня от земли, оставляла лишь легкий намек на сделанный кем-то шаг.
Но дальше след я потерял, как только ночной знакомец свернул с той тропы, где мы столкнулись, в чащу. Может, Оцеола смог бы добыть больше информации, но, само собой, я бы даже не подумал рисковать парнишкой, и, что греха таить, собой, ради поиска какого-то следа.
Снова вернувшись к переправе, я аккуратно перебрался на левый берег. Здесь тоже трава была вытоптана, осока примята копытами, и вокруг отчетливо виднелись следы нескольких человек.
Некоторое время я шел по ним. Похитители не сильно беспокоились и тут не пытались путать следы. Пройдя еще немного, я вышел на небольшую полянку, здесь явно была стоянка людей, на это указывали остатки затушенного костра, собранный для ночлега хворост, примятая трава и… труп.

Это было очевидно по позе, по внешнему виду и, пожалуй, не сразу распознанному мною еле слышимому, но все же присутствующему, соответствующему запаху.
От неожиданности на секунду я растерялся, но тут же сработал инстинкт: пригнувшись и схватившись за нож и кольт, я медленно перебрался к ближайшему дереву и огляделся, пытаясь понять – здесь ли еще убийца. Кругом была теплая сумеречная тишина леса, где-то ухала сова, звенел ручей. Ничего. И никого.
Аккуратно, двигаясь перебежками между деревьями, я добрался до тела. Да, точно мертвец, мать его так. И черт меня подери!
Первая мысль – рвануть отсюда, но, взвесив все за и против, я решил, что других вариантов у меня нет. Похоже, встречи с полицией мне не избежать.

Констебль Рассел, хороший малый, хоть и служитель закона, к моей удаче оказался на месте. Он сидел у себя в кабинете, вполоборота ко мне, и читал тонкую белую полоску телефонограммы.
– Рассел, приветствую, – поздоровался я, слегка стукнув костяшками по раме открытой двери.
Кристофер поднял на меня глаза и кивнул, здороваясь, и, очевидно желая поскорее вернуться к делу, от которого я его оторвал, спросил:
– Любопытно, что привело столь законопослушного гражданина в мои пенаты?
Прозвучало немного ехидно и с намеком, хотя, скорее, мне бы послышалось то, чего я опасался, в любой его фразе:
– Боюсь, у меня плохие новости, – я, напряженный до предела, сделал шаг через порог кабинета констебля.
Рассел вздохнул, отложил телефонограмму, жестом пригласил меня войти и сесть на свободный стул напротив:
– Итак?
Я начал со встречи с миссис Мерфи, ее рассказе об украденных лошадях, о том, что она просила меня разведать следы (тут Рассел укоризненно приподнял брови и хмыкнул, я почти физически почувствовал, как жижа закона затянула меня по колено), затем о том, как исследовал берега ручья, что увидел отделившиеся следы двух лошадей, а потом нашел труп. С рассказом о ночной вылазке я не торопился.
Под конец моего рассказал Рассел весь подобрался, как гончая, взяв след:
– Ты там был один?
– Говорю же, как я ни прислушивался, ни выжидал – никого и ничего. Да и по состоянию тела – того малого явно прикончили не сегодня…
– Надо выдвигаться туда, покажешь мне место, – безапелляционно заявил Рассел.
Я вздохнул, мол, делать нечего.
_________________

Вилкинс услышав предложение Джереми окинул его взглядом в котором читалось,- с досками он обращаться умеет, так что забор починить сможет.
- Никогда не сомневалась в талантах Фрэнки, - Марго озадаченно посмотрела на предложенную руку, - а Вы, похоже, сомневаетесь в моем умении держаться на ногах, - развернувшись она услышала хмык Вилкинса, - что же до восстановления забора, - повернувшись посмотрела из-за плеча, - надеюсь Вы не увлекающаяся натура, - оценила полный недоумения взгляд мистера Бэйкера и не удержав серьезное выражение лица, улыбнулась, - если не приметесь обивать доски забора бархатом или что вы там используете внутри своих изделий, а так же пытаться приладить поверх всего подушечку, то Ваше предложение принимается.
Марго продолжила движение. Спиной почувствовав как переглянулись Вилкинс и мистер Бэйкер. Ей же (спиной) ощутила их слегка ( все-таки самоубийцами данных мужчин назвать сложно) насмешливые улыбки в которых даже слепой бы прочитал « эти женщины».

Энск-сити не переставал удивлять. Марго перевела взгляд на указанное объявление. Красивый почерк, предложения на двух языках. Это резко контрастировало с предыдущей листовкой об ограблении. Интересно что пройдет успешнее ярмарка или поимка преступника.
- Несколько месяцев затишья и вот, - Марго щелкнула пальцами, - сразу столько событий. Кстати, может попробовать пои…, - осеклась увидев направленные на неё взгляды,- поучаствовать. Да. Вилкинс, мы сможем участвовать если ты испечешь бисквитное печенье или рогалики песочные.
- Мисс, - в голосе дворецкого зазвучали фанфары, - мне лестно что Вы оценили мою выпечку, но, боюсь, печенье на ярмарку должны испечь Вы.
- Я?!,- Марго попыталась справиться с шоком, - ты как никто другой знаешь-печь не умею, а то что умею есть нельзя и …
Девушка, заметив пастора у входа в дом терпимости, споткнулась от неожиданности и была подхвачена под локоть мистером Бэйкером.

- Вилкинс, я не задам вопрос откуда ты знаешь расписание данного заведения. Хотя похоже человеческое не чуждо исключительно мужчинам, - подавив ехидство, придала лицу приличествующее случаю постно-приличное выражение и пожелала пастору, - доброе утро, -вытянув свой локоть из пальцев Джереми продолжила движение, ворча себе под нос, - из револьвера не стреляй, ружье положи, на лошади верхом не скачи, брюки не носи...
Марго погрузившись в несправедливость мира размышляла на тему: как бы среагировали на данный пердимонокль дражайшие родственники? Готова спорить: бабушка бы впала в задумчивость, дедушка пришел бы в восторг, а мамА... её бы ничего не удивило. Не стоит забывать мамА жила в этом городе.
- Мисс, - голос Вилкинса, паровозным гудком ворвавшись в мысли, разогнал видения по углам, - Вы так долго молчите что начинаю подозревать - задумали что-то нехорошее. Предупреждаю сразу- я нехорошее не допущу.
Не допустит он. Марго, не удостоив дворецкого ответом, засопела так громко, что пара девушек начала оглядываться в поисках приближающегося паровоза. Планы мести закружились в мыслях легкими облачками тумана. Оформиться в грозовые тучи им помешал голос мистера Бэйкера.

- А?
Марго пару раз моргнув попыталась представить как это может выглядеть. Столы, накрытые кипельно-белыми кружевными скатертями, стоящие на них блюда со свежей выпечкой. Печенья, кексы и прочие изыски из сладкого теста испускают ароматы корицы, яблок, ванили и прочего. Дамы в накрахмаленных фартуках поверх нарядных платьев. Все такое сладкое. И рядом со столами….украшенные ленточками гробы.
- А знаете, мистер Бэйкер это отличная идея, - Марго важно кивнула и, подождав пока Вилкинс откроет ей дверь, шагнула в прохладное нутро магазина, -на лесопилке выберем доску и я лично выжгу на ней «memento mori» чтобы повесить над Вашим товаром, девушка улыбнулась, - с вензелями и цветочками. Не переживайте. Выжигаю и режу по дереву я лучше чем пеку.
- Откровенно говоря, - дворецкий подал список продавцу, - Вы все делаете лучше чем печете.
Марго притворно тяжело вздохнула признавая факт. Она ни за что бы не созналась в умении готовить пока рядом есть человек который делает это за неё.
Поход по магазинам пошел своим чередом. Корзины наполнялись и Вилкинс уже не выглядел таким бодрым.
- Какой интересный набор… Для ярмарки что-то изготавливать собрались? - Джереми взглянул сначала на Вилкинса, потом на Марго.
Дворецкий неопределенно хмыкнув пожал плечами и, передал мистеру Бэйкеру корзинку с продуктами. Остальное перехватил поудобнее и затопал в сторону дома.
- Все это пригодится на лесопилке,- Вилкинс движением плеч поправил сползающий мешок и, замер услышав знакомое цоканье. Марго тоже повернулась в сторону звука, пару раз моргнула и рассмеялась

- Фрэнк, - почесала ткнувшийся в ладонь пятачок, - ты решил что Вилкинс потерял любимую сковородку и нашел её.
Хрюк!
Поросенок блестел глазками бусинками и, скалясь, показывал, милые, которыми он мог легко порвать взрослого быка, клыки. Марго наклонилась чтобы поднять сковородку и в этот момент почувствовала как расчувствовавшийся Фрэнк ткнулся пятачком ей в лоб. Не удержавшись, девушка села в пыль и обняла порося за шею.
- Мисс, - прорычал Вилкинс, когда мистер Бэйкер протянул руку чтобы помочь девушке подняться, - ваша репутация…
- Моя репутация не пострадает, - держав в одной руке сковороду, второй оперлась на предложенную руку и поднялась, - пастора же не страдает, - пробормотала так чтобы никто не слышал,- а моя так и подавно, - она вернула голосу громкость,- Френки, кто первый добежит до дома получает огурец.
Хрю!
Марго подхватив юбку рванула с места. Поросенок вздымая копытами клубы пыли рванул следом. Крик Вилкинса растаял за спиной, когда Марго с Фрэнком, почти одновременно, оказались у пролома в заборе. Хряк, сделав последний рывок обошел на повороте, пройдя под сорок пять градусов к земле и, влетел в огород. Он резко затормозил взрывая копытами грядку и, гордо хрюкнул.
- Молодец, - Марго перевела дыхание и, стащив с головы шляпку, обмахнулась как веером, - огурцы твои.
Хрююююю!
- Не все,- быстро поправилась Марго оценив энтузиазм в голосе, - вот на этой грядке, - она показала на ту, которую Фрэнк уже ополовинил, - ешь выигрыш, а я переодеваться.
Когда Вилкинс вошел в дом, переодевшаяся в брюки и рубаху, Марго поправляла ремень с висящим на нем револьвером.
- Выдвигаемся на лесопилку, - обойдя поставившего покупки Вилкинса вышла на улицу где Фрэнки доказывал Джереми что он не вредитель, а победитель.
На лесопилку отправились под ворчание несущего мешок Вилкинса, бодрое похрюкивание Фрэнка и сетование на воспитание свина мистера Бэйкера. Марго делала вид что не понимает из-за чего такой переполох.
Лесопилка встретила запахом древесины в который вплетался запах травы, тонкие нотки самогона и табака. Рабочие двигались между бревнами. То тут то там слышалось шуршание рубанков. Из конторы доносился странный звук. Марго переглянулась с мужчинами.
- По моему нас не ждали и в конторе что-то прячут, - проводив взглядом удаляющуюся спину Вилкинса, за которым порысил поросенок с активной жизненной позицией и шилом вместо хвоста, и повернулась к мистеру Бэйкеру, - так что, пойдемте выберем и отложим доски. чтобы завтра их Вам привезли.
Когда они направились к бревнам Марго показалось- из-за деревьев за ними следят. Передернув плечами она машинально подхватила оставленный ушедшим в контору Вилкинсом мешок.

Абскватируй!

- Ана, ну зачем идти в участок? – спрашивает Том, за ней торопливо прихрамывая. Это увечье неудачного падения с лошади с ним уже больше тридцати лет. – Они же с завязанными за спиной руками свой зад не найдут, не то что лошадей.
- Потому что на северо-запад от ранчо до самого форта Томпсон только лес и медвежьи экскременты. Нас слишком мало, чтобы самостоятельно отыскать табун, но все еще есть шанс, что их опознают по клейму.
- Констебли в форте Томпсон слишком заняты тем, что глушат кукурузный спирт. Не станут они досматривать каждую лошадь, - хмуро цедит сквозь зубы управляющий, но оставляет скептицизм при себе, не лишая ее надежды.

***

Больше всего на свете Анабель Мерфи желает, чтобы ее лошади вернулись на ранчо. Следующим приоритетом в списке она желает увидеть грабителей на коленях и каждому из них в голову всадить по пуле из отцовского кольта в качестве успокаивающей терапии. А кофе – нет, не хочется напиток, в котором не растворен алкоголь. Констебль Рассел и его подопечный Колтер слишком правильные, чтобы позволять себе начинать утро с бодрящих спиртосодержащих коктейлей.
Полицейским Ана рассказывает все факты. Скрывать ей абсолютно нечего. Эта часть дел ранчо «Кленовый лист» чиста и прозрачна, будто стекающий со склонов Скалистых гор бурный ручей, что служит водоразделом владений Мерфи с землей соседей. Править оставленным в наследство клочком прерий не так уж легко, если порой не идти по касательной закона. Анабель оправдывает себя долгами перед банком и стремлением обзавестись приданным для Эмили. Ее младшая сестра – лучик солнца. Эми неплохо рисует, вышивает и готовит, нужно лишь добавить к талантам денег, чтобы брак считался равным – Ана судит по себе.

- Не сомневаюсь, - произносит вместо прощания миссис Мерфи и направляется к выходу.

***
Спасать драконов от принцесс

Энск-сити лоснится в полуденных лучах летнего солнца, как лосось на сковородке. Анабель спускается с крыльца полицейского участка и направляется к продуктовому магазину, где должен закупаться Том, но на пути снова кто-то встает. Ощутив прикосновение чужих пальцев сквозь ткань рубашки, Ана не самым женственным движением вырывает руку и поворачивается. При ней есть оружие: пистолет и нож, так как по пути до ранчо можно встретить хищника, например, волка – сказки, самые опасные хищники здешних мест передвигаются на двух ногах. Об этом лучше многих знает Патрик Свейзи, которому Анабель приветственно кивает.
Владелец магазина – мужчина вменяемый, в меру скрытный, хитрый и оборотистый. Том утверждает, что Свейзи из-под полы толкает спирт индейцам, а еще он божится, что видел лепрекона, который рыбачил на берегу ручья Скалистого клевера. Ане плевать, если так оно и есть, досадно только, что доходная схема реализуется кем-то другим. А ведь по окончании сезона переработки кленового сока производственные площади простаивают и вполне могут участвовать в самогоноварении. Сначала шайенны носят пушнину в качестве оплаты, а потом в пьяном угаре выкапывают свои причудливо вырезанные тотемы. Возможно, стоит обсудить такое сотрудничество с Патриком, но не на шумной городской улице под дневным солнцем, а где-нибудь на охоте. Поэтому Анабель ограничивается насущным – просьбой разузнать что-нибудь о табуне у индейцев, читающих следы вместо символов латинского алфавита.
К краснокожим далеко не белые от палящего солнца жители Энск-сити относятся по-разному. Ана Мерфи придерживается нейтралитета, временами привечая их в качестве наемных работников на сезон. Табунщики из кроу умелые, будто бы владеющие искусством гипноза, заставляя лошадей идти за ними. Возможно, Анабель осуждают, но делают это строго за спиной, опасаясь взрывного, как порох, характера пламенноволосой ирландки.
- Спасибо за помощь, мистер Свейзи, - она знает, что этот человек не обещает звезду с неба, если не имеет представления о том, как ее достать.
- Я еще ничего не сделал, - отвечает Патрик.
Ану перехватывает Том, спешащий из продуктовой лавки с увесистым мешком товаров. Он сообщает, что обновил объявление о поиске помощника на ранчо «Кленовый лист», дополнив текст пояснением: присматривать необходимо за жеребятами. Вместе с покупками Анабель отправляет Тома домой, чтобы он сообщил Эмили о прибытии констебля Колтера. Сестра сумеет объяснить все нюансы происшествия, она смышленая.