Посмотрела по комментариям девочек, склоняюсь к тому, что все же будет исторический.
Есть такая мысль - попытаться изобразить циника и прожигателя жизни.

Глафирка писал(а):

Спасибо за такое светлое окончание романа! Для меня очень хорошо прошло их примерение-оба уже мудрые, пожившие и осознавшие ценность друг друга, любви и хороших отношений. Так что было бы странно видеть другое развитие.

Надюша, я вот тоже подумала, что довольно мучений и терзаний. Оба взрослые люди, пора бы уже за ум браться.

Глафирка писал(а):

Мне бы хотелось почитать исторический, но уже во время революции... Во как, страшно интеересна будет подобная тема в твоем исполнении)))

Тема революции для меня, я бы сказала, мучительно сложная. Слишком неоднозначное у меня отношение к событиям того времени. Боюсь не созрела еще. К тому же большевитские идеалы не разделяю, не смотря на пионерское прошлое и папу секретаря обкома (в прошлом, конечно).

Епистинья писал(а):

Новые герои это замечательно! Уже с нетерпением жду..
Очень люблю твои исторические романы (особенно последний), но и СЛР буду читать с интересом!!!
Вдохновения!!!!

Недавно занималась редактурой романа и перечитывала некоторые моменты особенно внимательно. Немогу сказать, что очень им довольна. На мой взгляд - слишком мрачным он получился.

Mary писал(а):

Всем привет. Мне бы тоже хотелось почитать что-нибудь историческое в твоём исполнении, Юленька.

Значит, будет исторический.

Степанова Алена писал(а):

Спасибо за заключительную главу))) Новый роман это хорошо))) Но хочу ЭПИЛОГ ощущаю себя маленьким ребенком , который топает ногами по полу и кричит: ХОЦЮ,ХОЦЮ, ХОЦЮ!!!

Пишу))) Надеюсь, что не утоплю в сахарном сиропе.

Ma-DL-eN писал(а):

Очень хочется узнать как там дела у Андрея с Надин. А то у них пока как-то неопределенно.

Как раз вчера над этим думала. Обязательно встретимся с ними в эпилоге.

...

-Алиса-:

» Эпилог

Эпилог

Вознесенское
1823 г.

Накануне весь день и всю ночь огромными пушистыми хлопьями шел снег, налипая на ветках деревьев в парке, укрывая хрустальную гладь пруда, одевая все вокруг усадьбы в нарядные рождественские одежды. Над подъездной аллеей в одну ночь возник дивной красоты свод из снежного кружева.

К полудню дворовые мальчишки затеяли игру в снежки прямо во дворе усадьбы. Казалось, даже воздух звенел от их задорного веселья. Monsieur Лаваль, нанятый два года назад воспитателем для близнецов, безуспешно пытался призвать к порядку своих подопечных. Приникнув к окну, мальчишки с завистью созерцали веселую возню сверстников на улице, в то время как им надлежало изучать скучнейшую латынь.

- Полагаю, monsieur Лаваль, на сегодня вполне достаточно, - заглянула в классную комнату Софья.

- Comme vous le souhaitez, madame (Как пожелаете, мадам), - сдаваясь, удрученно вздохнул француз.

- Маменька, можно и нам на двор? – озорно сверкнул глазами Мишель.

Андрей вторил брату умоляющим взглядом.

- Отчего нет, - улыбнулась Софья.

Едва она успела ответить согласием на их просьбу, как близнецов и след простыл.

- Будьте осторожны, - успела она крикнуть в спину убегающим сыновьям.

- Вы их избалуете, madame, - выходя из кабинета, нахмурился Раневский.

Александр все утро провел с поверенным своего покойного дядюшки. Владимир Александрович скончался месяц назад после продолжительной и изнурительной болезни, оставив все свое состояние единственному племяннику. Никто не мог доподлинно сказать, по какой причине Раневский-старший, так и не обзавелся семьей. Ходили разные слухи и домыслы, но более всего толковали о несчастной любви. Будто бы Владимир Александрович некогда сватался к одной барышне, но ему предпочли другого.

Как бы то ни было, некогда огромное состояние Раневских, разделенное пополам дедом Александра между двумя сыновьями, отныне вновь было сосредоточенно в одних руках. Что не говори, а забот и хлопот его владельцу в связи с этим прибавилось немало.

- Но ведь сегодня Рождество, - подставляя щеку его губам, улыбнулась Софья. – Отчего вы хмуритесь, mon cher? – поинтересовалась она, окинув супруга внимательным взглядом.

- Пустяки, душа моя, - отмахнулся Раневский. – Вы правы, нынче Рождество и все дела покамест можно отложить.

Восьмилетний Сенька младший сын дворецкого топтался около сторожки привратника. Мальчишка изредка посматривал на дорогу, ведущую к усадьбе, а все больше на двор, где появление барчуков было встречено громким криком и градом снежков. Вытерев нос рукавом зипуна, Сенька погрозил кулаком неизвестно кому и вновь тоскливо уставился на дорогу. На его счастье вскоре показался крытый возок.

- Едут! Едут! – закричал он, поворачиваясь в сторону усадьбы и на бегу размахивая руками.

Сенька с разбегу влетел в переднюю, наследил снегом на темно-красном ковре, за что тотчас получил подзатыльник от отца. Сообщив новость, мальчишка поспешил присоединиться к снежному бою во дворе. Двое лакеев вышли на крыльцо, готовясь встречать дорогих гостей. Вскоре возок миновал подъездную аллею, и остановился у ступеней парадного. Игра в снежки замерла. Мальчишки, отряхиваясь от налипшего снега, глазели на приезжих. Первым из возка выбрался молодой человек в бобровой шубе и подал руку молодой женщине. Ступив на снег, Кити огляделась, с наслаждением вдохнула чистый морозный воздух.

- Саша, как же хорошо здесь! – повернулась она к мужу.

Взяв на руки девочку лет пяти, Морозов обернулся.

- Соскучилась? – улыбнулся он Кити.

Катерина кивнула головой. Передав дочь одному из лакеев, Сашко подал руку жене. Метко брошенный снежок, сбил шапку с его головы. Обернувшись, Морозов обвел грозным взглядом притихшую ватагу мальчишек. Разглядев смеющееся лицо Мишеля, Сашко наклонился и зачерпнул полную пригоршню снега.

- Ну, держись! – запустил он снежным снарядом в мальчишку.

Звонко рассмеявшись, Кити поспешила покинуть место шуточного боя, оставив супруга разбираться с племянниками. Спустя полчаса все трое явились в дом, затоптав все пространство у дверей снежными следами.

Морозовы приехали первыми из всех, кого ждали в этот день в Вознесенском. Спустя час во двор усадьбы въехал еще один экипаж. Путешествие из подмосковного имения в поместье Раневских было утомительным и долгим, но Надин и виду не подала, что устала. Будто королева ступила она в переднюю. Было время, когда мечтала о том, что войдет в этот дом хозяйкою, а вот ныне была здесь как гостья.

Софья Михайловна ее не жаловала. Впрочем, неприязнь сия была взаимною, но замечая, сколько огорчения доставляет André затянувшаяся вражда и ради того, чтобы доставить удовольствие своему супругу, ответила согласием на приглашение.

Величавым жестом Надин скинула салоп, подбитый мехом соболя, на руки прислуге и поправила прическу перед зеркалом. Только после того обернулась к хозяевам, вышедшим встретить графа и графиню Завадских в переднюю. Встретившись взглядом с Раневским, лишь чуть заметно улыбнулась. Ничего не всколыхнулось в душе, страсть сия давно подернулась пеплом, оставив лишь светлую грусть, да воспоминания о безвозвратно ушедшей беззаботной юности.

Взгляд Софи оставался холоден, но заметив, как ладонь графини скользнула в руку супруга, в поисках поддержки, оттаял, потеплел. А когда вслед за графской четой в передней появилась нянька с графским наследником на руках, так и вовсе от былой настороженности хозяйки Вознесенского не осталось и следа. Улыбка светлая и радостная озарила ее лицо, и она первая раскрыла объятья, сделав шаг навстречу графине. Надин слегка смешалась, но устоять против такой встречи не смогла. Обменявшись приветствиями и поцелуями, вся шумная компания покинула переднюю и переместилась в уютную диванную, где уже был накрыт стол с легкими закусками к чаю, дабы подкрепиться перед тем, как ехать ко Всенощной.

Ступив на порог, Надин окинула взглядом комнату. Прежде ей не доводилось бывать в Вознесенском, только в Рощино, хотя когда-то и грезила о том. Кити поднялась навстречу вошедшим, расцеловала Надин в обе щеки и замерла перед Андреем. Что-то давно забытое шевельнулось в душе при взгляде на него. Светлые кудри, внимательные серые глаза, едва заметные лучики тонких морщинок вокруг глаз и та самая улыбка, что прежде сводила ее с ума.

Как же давно они не виделись, сколько времени прошло, сколько всего когда-то разделило их и события, и люди, и вот он вновь, так близко и, одновременно, так далеко. Завадский склонился над ее рукой, и едва коснувшись ее губами, выпрямился, глядя ей прямо в глаза. Кити не отвела взгляда. Андрей улыбнулся ей легко и непринужденно, и морок, что нашел вдруг на нее, отступил. Что было, то было, и уж давно быльем поросло.

- Вы с каждый днем все краше, Екатерина Сергеевна, - заметил Завадский.

- Благодарю, - опустила ресницы Кити. – И пусть я даже знаю, что вы мне льстите, - рассмеялась она, - но, тем не менее, мне ваша лесть приятна.

У Надин похолодело сердце, пока она сквозь ресницы наблюдала за супругом и madame Морозовой, но перехватив взгляд Кити, полный любви и обожания, адресованный супругу, она тихонечко перевела дух. «Показалось, пустое все», - успокоила она саму себя.

Вернувшись из Парижа, André переменился. Исчез пылкий влюбленный в нее молодой человек. На смену ему явился мужчина, знающий себе цену. О сколько раз она изводила себя муками ревности, замечая пылкие взгляды московских красавиц на светских раутах и балах, адресованные красавцу полковнику. Но ни одной из них не удалось расположить его к себе, а уж тем паче завоевать его благосклонность. Граф Завадский хранил верность своей графине. Но всякий раз, вспоминая о том, с каким пренебрежением относилась к нему прежде, каким долгим оказалось его молчание в разлуке, как сильна была его обида, Надин ощущала, сколь хрупким было их перемирие, сколь хрупкой была его любовь к ней. От того и старалась, как могла, сохранить то немногое, что ей осталось. Только лишь с рождением сына, к ней вернулась былая уверенность в его чувствах, но полученного опыта с лихвой хватило, чтобы понять, как легко она сама чуть не разрушила собственное счастье.

Двери, ведущие в диванную, распахнулись под рукой лакея, и в комнату ступила Маша. При взгляде на племянницу, Александр с трудом подавил тяжелый вздох. Восемь лет минуло с того, как он заставил Натали передать ему опеку над дочерью Анатоля. В первый год они не выезжали в свет и у себя визитеров принимали неохотно. Как и полагала Софья, столичный свет, жадный до скандалов и сплетен, не мог оставить без внимания чудесное воскрешение madame Раневской. Слухи о ее скандальном сожительстве с князем Чартинским в Париже догнали ее в Петербурге. Немало времени понадобилось, чтобы о том если и не забыли, то перестали обсуждать в каждом салоне, от того и вывели Машу в свет, когда ей уже восемнадцать минуло. Три года Софья исправно выполняла взятую на себя роль la patronnesse (патронесса) при юной родственнице супруга, но Мари не спешила выбрать себе спутника жизни, хотя многие сватались к ней. Никому, не объясняя причин, она отказала многим, и в свете стали почитать ее за гордячку cœur de glace (ледяное сердце), все чаще говорили за ее спиной. А в последние два года Мари так и вовсе наотрез отказалась выезжать. В этом году ей минуло двадцать три, возраст для девицы, мягко говоря, критичный. Софья тревоги супруга относительно будущего племянницы разделяла, но вслух своих опасений не высказывала.

Поприветствовав собравшихся, Мари присела в самый уголок, откуда вся комната была ей хорошо видна, тогда, как сама она внимания не привлекала.

Наконец, настал пора ехать. К крыльцу подали две превосходных тройки, и все многочисленное семейство за исключением младших его членов отправилось в небольшой храм в близлежащем селе.

Народу было множество. Те, кто пришел последними теснились у входа, тогда как господа расположились впереди. Мари задумчиво глядела на огонек свечи, что держала в руках. Служба уж давно началась и прихожане с лицами, озаренными радостью, внимали словам батюшки, совершавшего молебен. Пламя свечи тихонько колыхнулось, когда двери в храм приоткрылись, пропуская внутрь припозднившегося прихожанина. Обернувшись, Маша залилась жарким румянцем, встретившись взглядом с Берсенёвым. Мишель насмешливо кивнул головой и послал извиняющийся взгляд сестре, глядевшей на него с немым укором. Мари забыла, как дышать, все вокруг слилось в сплошной гул и шум, когда поняла, что Михаил нарочно остановился за ее спиной.

Никогда не могла она сохранить спокойствие и ничем не выдать чувств, что владели ей, когда он был рядом. Конечно же, Мишель знал о том и, казалось, что ее чувства лишь забавляют его. Мари злилась, негодовала на себя, на него, но ничего не могла поделать с собственным сердцем, которое каждый раз будто бы останавливалось, стоило ему оказаться подле нее. Вот и в этот раз, грудь словно тисками сдавило и пресеклось дыхание. Свеча задрожала в ее руке, глаза, словно пеленой заволокло, все вокруг закружилось. «То, верно, от духоты», - успела подумать она, проваливаясь в темноту.

- Mademoiselle, - шепнул Михаил, ощутив, как тяжело Мари привалилась к нему спиной.

Голова ее запрокинулась, и ему стал виден бледный профиль и сомкнутые ресницы.

- Расступись, барышне дурно, - подхватив ее на руки, стал пробираться к выходу Михаил.

Берсенёв не в шутку перепугался, когда осознал, что сей глубокий обморок, что ни на есть самый настоящий, а не уловка с ее стороны.

Тронув супруга за рукав, Софья поспешно передала ему свою свечу и поспешила вслед за братом, уносившим Мари. Выбравшись на улицу и разыскав глазами Мишеля, она спустилась с крыльца и, зачерпнув полную пригоршню снега, принялась растирать бледные щеки девушки.

- Доколе ты будешь над бедняжкой издеваться? – сердито выговаривала она брату.

- Полно, Софи, - насупился Михаил, осторожно опустив свою ношу на крытое медвежьей шкурой сидение в санях. – В чем моя вина?

- А то не знаешь? Зачем дразнишь ее? – прошипела она. – Коли ничего не испытываешь к ней, так и скажи. Зачем ложными надеждами питать?

Мари пришла в себя, но глаз не открыла, прислушиваясь к разговору Михаила и Софьи.

- Видно, коротка ваша память, Софья Михайловна, - язвительно отозвался Мишель. – Уж коли забыли вы, в чем ее маменька повинна, да и как она с вами обошлась.

- Дети не должны отвечать за грехи родителей своих, - одернула Софья брата.

Не желая далее слушать, Мари глубоко вздохнула и открыла глаза.

- Машенька, слава Богу, - улыбнулась Софья. – Как же вы напугали нас.

- Там так душно было, - пряча взгляд, отозвалась Мари. – Позвольте мне в усадьбу вернуться.

- Конечно, ma chérie, - тотчас согласилась Софья и, бросив лукавый взгляд брату, добавила, - А Михаил Михайлович с радостью вас проводит и составит вам компанию до нашего возвращения.

Одарив сестру мрачным взглядом, Михаил забрался в сани.

- Трогай! – бросил он вознице, позаботившись укрыть свою спутницу меховой полостью от встречного ветра.

Всю дорогу Мари молчала, пряча лицо от обжигающего морозца в пушистом лисьем воротнике своего салопа. Когда тройка остановилась у крыльца, она, игнорируя предложенную руку, самостоятельно выбралась из саней и направилась к крыльцу.

- Мария Анатольевна, чем провинился-то? – догнал ее Михаил, подхватив под локоть.

- Вы? Ничем, - остановилась Мари. – Судя по всему, это я чем-то вам не угодила.

Мишель, не выпуская руки, увлек ее к парадному.

- Мари, - вздохнул Берсенёв, остановившись перед дверью, - я должен сказать вам…

Михаил умолк, подбирая слова.

- Что же вы молчите? Говорите прямо, все как есть, - выдернула свою руку из его хватки Мари. – Говорите, что знаете о моих чувствах, что они смешны вам, что…

Склонившись к ней, Михаил закрыл ей рот поцелуем.

- Пусть я пожалею о том, - тяжело дыша, выговорил он. – Я сам себе смешон, Мари. Я вас люблю! Люблю и ненавижу! Не понимаю, как такое может быть, но это так.

Мари, потрясенно поднесла к горящим губам руку, дотронулась до них кончиками пальцев, затянутыми в перчатку. Мишель прервал свой монолог, как только заметил, что дверь парадного открыта, и дворецкий, совершенно ошарашенный, увиденной картиной, никак не может прийти в себя от удивления.

- Идемте! – бросил он ей. – Очевидно, что разговор мне придется продолжить уже с вашим дядюшкой.

***

...

sveta-voskhod:

Юляяяяя! Так не честно!!!! Новая история любви!!! Эпилог. А возможно, только так и правильно. Не заканчивается жизнь! Люди любят, женятся, рожают детей.
Спасибо тебе большое! Читала с огромным интересом и удовольствием! Как хорошо и правильно ты устроила всех Героев! Жду новых встреч! rose