Энн Стюарт

Надменный любовник

Какой же гадкий тип получился у Стюарт.

Джессамин вызывала симпатию только до тех пор, пока страсть к Глэншему не отшибла у неё все мозги.

но при всём этом читать было интересно

Надменный любовник 3б.

Да простят меня поклонники этого романа, но...

Да, этот роман меня удивил. Любителей чего-то оригинального это порадует. Ведь личность главного героя – это что-то. Какой же гадкий тип получился у Стюарт. Не успела прочитать и десяти листов, а от главного героя уже подташнивало. Легкомысленный повеса, наглый, пошлый,самовлюблённый, жестокий, да ещё и вор в придачу. И вор не потому, что преследовал какие-то благородные цели, а так, ради причуды, алчности и наскучившей жизни. Увлечение это у него такое видите ли.

Рыцарь прям на белом коне.

Надменный любовник

И, надо сказать, что Маккалпин не самый плохой экземпляр. Бывают еще круче.

А поподробнее? По-моему, круче уже некуда.

Господин Киллоран, например.

Надменный любовник 3б.

Да, этот роман меня удивил. Любителей чего-то оригинального это порадует. Ведь личность главного героя – это что-то. Какой же гадкий тип получился у Стюарт.

Я люблю этого автора, но вот к ее историческим романом отношение не очень. И не знаю почему, ведь стили очень похожи с современными.

Господин Киллоран, например.Тьернан тоже не подарок.

вот-вот, Тьернана попрошу не трогать он у меня один из любимых

а с Киллораном делай что хочешь

но самый лучший "плохиш" и самый обаятельный мерзавец Себастьен

Нужны мне эти исторические козл мужчины Мне современных подавай

Насчет персонажей любимых ее скажу, но очень люблю Прямо в огонь., хотя это и не самая сильная книга у автора. Но вот нравится и все тут

Черный лед

Поначитавшись отрицательных отзывов на "ХЛ", в частности, на героиню, подумала: какое счастье, что ничего подобного мне не встретилось до того, как прочла сама и взялась за перевод. Иначе не видать бы этого перевода никому, как своих ушей . После такого я бы просто не заинтересовалась бы этой книгой. Оппонентам "Холодного льда" - складывается ощущение, что мы с Вами читали разные книги. Не ожидала, что к героине выставят такой огромный счет, даже имя ее чем-то не угодило.
Женевьева\Дженни стала моей любимой героиней у Стюарт. До сих пор череда инженю в большинстве ее романов доставляла мне огорчения. И появление героини, которая сама старается управлять своей судьбой, своей жизнью, выбивалось из общего ряда. Я влюбилась в нее, да и в эту парочку с первой главы, где все еще идет подспудно, зарождается под поверхностью, неведомо еще для своих героев. Ведь от отношения к друг другу до осознания этих отношений лежит пропасть.
Для меня все поступки героини были логичны. Начиная с воспитания в обедневшем аристократическм семействе, когда ей внушали, что гордость - это прежде всего, голодай, страдай, но держи марку. И в любых обстоятельствах она эту марку держала. И когда ее до полусмерти избили, и когда вынуждена была делать работу, которая была не по душе, в которой разочаровалась, когда ей в лицо говорили, что ее убьют как свидетеля, как случайно подвернушийся под руку материал. И потому был сокрушителен момент для нее, когда она ощутила, что Питер вынул ее сущность, вывернул на изнанку душу, заставив сдаться, расрыться, отдать себя - и показалось, что незачем ей жить. Это самый сильный для меня момент в романе, я слезами умывалась, переводя эту сцену в бассейне. И сам Питер был потрясен этим, что сломал, что есть то, на что посягать нельзя,потому что это твое отражение, потому что ломая, разбиваешь себя, потому что тогда и остатки себя тоже канут в бездну. (По поводу пульса - все может быть, натренированные йоги еще и не то могут. ) Они ведь очень похожи наши герои. Они стали друг для друга всем. Перешли за грани разумного. Поступки Дженни по спасению - это не глупость, это суть души, той части, которая верила в справедливость и жертвенность во имя ее. Стоит ли упрекать ее , что она пошла спасать Гарри, а не саму себя? Долг позвал. Из этого же долга она пошла на смерть ради детей. Может, для кого-то глупость. А я так считаю, что это мужество. Даром, что потом она убедилась, кто такой Гарри, когда перед глазами у нее застрелили Ханса и Рено, когда она подслушала разговоры Ван Дорна с Такаши, когда ее продержали на наркотиках две недели. Да, кстати о транквилизаторах, которые ставят в упрек героине. Ничего криминального не вижу, что человек, испытавший тяжелую психическую и физическую травму в прошлом, которого мучают кошмары, вынужден прибегать к успокоительным. Все мы не супермены. И кто побывал в такой ситуации, поймет, что иной раз без лекарств не обойтись. Это не увлечение, а способ выжить.
По поводу спать или не спать с клиентом. Это всего лишь мысль, пришедшая в голову, на которой Дженни сама же себя поймала, сама над ней иронизирует, дескать, ты становишься прагматиком, Женевьева. Главное, что до сих пор она этого не делала, не сделает и в этот раз, и думаю, никогда бы не стала. Наверняка она ушла бы с этой работы, в конце концов, ведь почувствовала, как ее меняет работа на фирму, работа, разбившая иллюзии насчет благотворительности, в какой форме та существует.( Но опять же - раз взяла на себя обязательства, долг твой - их выполнить.) Недаром начинается с того, что самое ее страстное желание - сбежать в джунгли, провести отпуск в чистой, абсолютно другой среде, вдали от всего. Зная свою героиню, думаю, она вернулась бы оттуда, из леса, переосмыслив последние годы жизни.
Почему она старалась сбежать от Питера? А откуда ей знать истинные мотивы человека, который в глаза ей все время говорил, что убьет, который, даже после страстной ночи ничем не дал понять, что изменил свое отношение? Даже подкинутый план спасения постарался так разыграть, чтобы она поверила, что спасается сама (отчасти, чтобы вернуть ей ее грдость, ее суть). И она думала, что Питер пришел за местью из-за проваленного задания, чтобы закончить то, что начал. И даже притом она спасала его, она кинулась к нему в гараже, вопреки логике, потому что любила, по зову души, которая вступает в конфликт с разумом.
Что ни говорите, а Женевьева достойна уважения.

P.S. По поводу увольнения Бастьена. Сменилось начальство в Комитете, что повлекло за собой смену политики организации. Меры предыдущего главы - Томасона, признали неоправданной жестокостью. Под шумок Бастьена и отпустили. Ему просто повезло.