Dee:
Какие герои-то у тебя брутальные)) Не считая Елизаветы, конечно)) Она кажется рассудительной и умной женщиной.
Спасибо за образы, Машунь! Ждем их выхода)
чудо-ёжик:
Dee писал(а):
Какие герои-то у тебя брутальные)) Не считая Елизаветы, конечно)) Она кажется рассудительной и умной женщиной.
Спасибо за образы, Машунь! Ждем их выхода)
Спасибо за образы, Машунь! Ждем их выхода)
Ну, как-то я их только так вижу)))
Елизавета уже появлялась в романе немного))
Спасибо за отзыв, Ритуль.
Жемчуг:
Андрей и Макс схожи с Костей.А Елизавета очень рассудительная женщина,спокойная,судя по фото.
чудо-ёжик:
Нютка писал(а):
А мне вообще нравится, как подобраны образы героев в этом романе. Маша, ты-молодец!
Жемчуг писал(а):
Андрей и Макс схожи с Костей.А Елизавета очень рассудительная женщина,спокойная,судя по фото.
Спасибо, девочки, за отзывы)))
чудо-ёжик:
» Глава девятнадцатая
Собрать мысли в кучу, чтобы спокойно и уверенно начать решать проблемы, которые за последние дни обострились, чуть ли не до крайности - было не легко. Обычное убеждение "Стиснуть зубы и вперёд" уже не действовало, требовалось другое, более сильное средство и желательно в самый короткий срок.Она даже не проснулась, когда он резко сел на постели, проснувшись, осознавая, что проспал. Никогда не понимал людей, которые готовы хоть всю жизнь посвятить наблюдению за другим человеком. Пытался разобраться во всей этой романтической лабуде в пьяных разговорах со Шмелём. Существовали такие дни, в которых легче выпить и выплеснуть всё заплетающимся языком, а потом и не вспомнить об этом. Саня советовал не лезть в эту "херь", подтверждая собственным опытом и последующие за этим событиям. Костя тогда просто махнул рукой на это. Было неважно и не нужно. Да и смысл воспринимать это серьёзно? Ради кого? Ради Наташки, которой параллельно было всё кроме бабок в его кошельке.
Чёрт. Реальность искажалась, оставляя за собой остатки прошлого с долей глупой самоуверенности. Мужчина был готов рассмеяться над самим собой. К прочим проблемам ещё одна прибавилась. Хотя и трудно её было так называть, но времени для её решения у него не было. Иллюзии строить не умел. Ситуация могла обернуться совсем другой стороной, в которой вряд ли именно она, Вера, могла остаться целой.
Яркой, но быстрой вспышкой пролетели воспоминания о вчерашнем вечере. Он не мог позволить, чтобы это повторилось. Она была не такой сильной, какой так отчаянно хотела казаться. От этого ему ещё больше хотелось доказать, что другая она. Вера Кузнецова - умная женщина и любящая мать, а не подобие равнодушной стриптизёрши. Даже в ту первую встречу, она ею не была и никогда не станет. Костя был уверен и готов за это поручиться. Мешающие факторы, нарушающие баланс в её жизни он мог собственноручно устранить. Но она сама иногда выступала этим самым "мешающим фактором", что усложняло ещё больше, чем оно было на самом деле. Простых объяснений и прямых слов было недостаточно. Вера ещё больше терялась, пыталась найти в них что-то ещё, за что смогла бы уцепиться и не отпускать, самой себе нажимала на болевые точки.
Перед его глазами разыгрывалась драма о съедающей саму себя женщине. Любую другую он бы назвал банальной, но не эту. Отворачиваться от неё не представлял для себя возможным, тем более, после слов сказанных вчера в полной темноте и надежде на его сон. Костя не спал. Слышал, ощущая, как в спираль от этих слов внутри закручивается. Он потом ещё несколько часов не спал, прислушиваясь к размеренному женскому дыханию. А спираль тем временем закручивалась, того и глядишь рванёт, не собраться потом будет.
Молчать было не в его правилах, но и нестись вперёд планеты всей мужчина не мог. Обстоятельства, как осевшая на железе ржавчина, требовали избавления.
Взглянул на лежащую рядом женщину. Шикарные светлые волосы рассыпались по плечам. Прижал кулак к плотно сжатым губам, пытаясь сдержаться и не прикоснуться к нежной коже. Давя в себе чувства, о которых толком ничего не знал. Не хотел усугублять и так непростую ситуацию.
Рывком поднялся на ноги, ступая по полу бесшумно, нарушая тишину лишь собственным тяжелым дыханием. Собирался быстро, держа возле себя телефон на случай звонка брата. Уходил, не оглядываясь, боясь забить на всё остальное и остаться.
Шмель уже ждал возле подъезда. Серьёзный, собранный, готовый ко всему. Эта встреча для него слишком много значила. Костя его понимал, правда, со своего угла, но понимал.
- Антон просил заехать.
Александр закурил, преодолевая внутреннее напряжение, грозящее вылиться из берегов.
- Заедем, - кивнул Орлов и протянул руку. - Всё хорошо будет, Сань.
Шмелёв кивнул, отвечая на рукопожатие, заталкивая воспоминания, как можно глубже. Как-то сошлось всё в один и без того трудный день.
Костя оглянулся на окна своей квартиры. Вполне осознанно хотелось, чтобы она сейчас стояла там, а ещё лучше находилась рядом. Закралась мысль о том, чтобы вернуться разбудить и на те часы, которые он посвятит встречи с отцом, оставить Веру с матерью. Только нельзя этого было делать. Пока нельзя.
Сколько себя помнил, он видел маму в состоянии, которого самому добиться было очень трудно. Абсолютное внешнее холодное спокойствие, когда внутри бушевал ураган, доставшийся по наследству от отца. Как бы это странно не звучало, но пара матери и отца подтверждала давно всем известное правило "противоположности притягиваются". Орлов ни разу не видел их ссор, хотя они, скорее всего, были, только тщательно скрывались. Прожить достойно вместе столько лет мужчина как минимум за это уважал, как максимум любил и не скрывал этого. Родители слишком много значили, чтобы отодвинуть их на второй план в жизни. Только сейчас ему приходилось собирать все силы для простой встречи с матерью. Отец боялся, что она не выдержит. Костя тоже этого боялся, поэтому приходилось сдерживать всю злость внутри при виде бледного лица Елизаветы.
- Доброе утро, - брат открыл дверь, хмурясь, стискивая челюсти, словно при головной боли.
Константин Антона понимал, так как сам был в шаге от этого.
- Антон, кто там?
Глухой голос матери, с явным присутствием слёз, резко ударил по нервам.
Иногда он жалел, что решил несколько лет назад подождать, прислушаться к мнению отца и отложить борьбу на более удобное время. Отчаянные голубые глаза матери, вынуждали думать об обратном.
Ему показалось, что она ещё сильнее похудела после последней встречи. Глаза заплаканные, взгляд потерянный и рука неосознанно прижата к груди. Наверняка, всю ночь болело сердце и сейчас не перестаёт, да, так что даже сильные обезболивающие не помогают.
В затылке заломило. Пришлось сжать зубы и осторожно обнять маленькое тело, нежно поцеловать в макушку, а после отступить. Не травить душу ни себе, ни брату, ни Сане, от которого сейчас волнами распространялось негодование. Он чувствовал то же самое.
- Сашенька, - слабый голос прозвучал на удивление громко в душной прихожей. - Как же я тебя давно не видела, - женщина нежно провела ладонью по мужской щеке, что бы в ответ получить такую же грустную зеркальную копию её улыбки.
- Здравствуйте, Елизавета Александровна, - голос Шмеля было почти не слышно.
- Она всю ночь не спала,- тихо проговорил Косте на ухо брат. - Я пытался успокоить, но... - тяжёлые вздох заставил напрячься и засунуть кулаки в карманы брюк. - Ты же сам всё понимаешь.
Орлов понимал. Ещё как понимал, поэтому сейчас и произносил слова сам, не вынуждая никого говорить за него.
- Мамуль, нам нужно ехать.
Женщина обернувшись, шагнула вперёд, хватая сына за руку.
- Сынок, пожалуйста... - прозрачная слеза пробежала по белоснежной щеке. - Возьмите меня с собой. Я же знаю... С вами меня пустят!
- Я не могу, мам, - слова давались тяжело, отдаваясь тупой болью где-то под рёбрами. - Прости, но нет.
- Он ведь сам не хочет, правда? - поняла Елизавета сразу же.
Взгляд старшего сына всегда умела читать без каких-либо радикальных средств.
Костя кивнул, сглатывая колкий комок в горле.
Прощание прошло быстро с тяжёлым осадком на душе и болью на сердце, которые сопровождали затем всю дорогу. И даже затем, после того, как их любезно провели в комнату для свиданий, мужчина не мог от этого избавиться. Не мог собрать волю в кулак, избавиться от ощущения беспомощности и сырости в этом помещении.
Шмель присел на стул в углу, стараясь смотреть прямо перед собой. Саша сам себя корил за это. Прошло уже столько лет, а он всё забыть не может...
Отца завели в комнату в лучших традициях тюремного порядка. Резкие команды, руки за спиной и прочие прелести. Костя усмехнулся, вспомнив, сколько денег, подсунул, чтобы эту встречу организовать. Усмехался и Андрей Евгеньевич, смотря сыну в глаза, чувствуя тоже самое.
Они были очень похожи. Характер, суждение, взгляды на жизнь. Всё было одинаковым. Антон вырос таким же и никто не удивлялся, увидев знакомую реакцию на ту или иную ситуацию.
- Наконец-то, - недовольно фыркнул Орлов-старший, растирая затёкшие руки, как только за конвоиром закрылась железная дверь. - Даже в этом решили насолить - два часа в наручниках держали пока вас ждали.
- Узнаю представителей закона, - хмыкнул Шмель, подходя ближе.
Наверное, до сих пор, все, четверо мужчин не могли поверить, что стоят здесь. Уже несколько лет, продолжая встречаться в этом месте, не могли осознать.
Андрей Евгеньевич оглядел сыновей. Шмелёв не стал исключением. За годы проведённые вместе Орлов-старший по-другому про него и думать не мог.
Приветствие вышло коротким, не было времени поговорить о личном, главный вопрос требовал решения.
- Волковы дали согласие, - начал первый Александр, вновь занявший место в углу. - Филя и им уже успел жизнь подпортить. Игорь готов начать в любую секунду, а с ним и ещё парочка не последних людей в городе. Люди из администрации, поэтому их помощь вдвойне не помешает. Надавить снизу мы всегда успеем, а вот сверху...
- Я разобрался, наконец, с пешками, - Андрей Евгеньевич иронично улыбнулся. - Сам поверить долго не мог, но Назаров всё-таки под его крылом. Хрен знает, как он там оказался, но Филин его чем-то плотно к себе привязал.
Костя скрестил руки на груди, не вмешиваясь в разговор. Упоминание Назарова в словах отца ему уже понравилось. Долгих лет жизни при последней встрече Марату не обещал. Оказывается, прав был.
- Да, чем ещё он его привязать может кроме герыча? - Антон отошёл от стены, которую до этого подпирал плечом. - У Фили вся братва этой хренью кормится.
- Макс? - Орлов-старший нахмурился, ожидая ответ.
- Адекватен. Виделись несколько дней назад. Про схему междугороднюю поведал, - Орлов-младший достал из кармана свёрнутый лист бумаги. - Ооочень занятная история.
Пробежав по написанному глазами Андрей Евгеньевич, задумчиво взглянул на старшего сына.
- Что скажешь?
- Всё могут Короли, всё могут Короли, - съехидничал Костя, заслужив отцовскую улыбку. - Разыграть партию так, чтобы выбывали по одному или несколько человек. Первый Назаров и ещё несколько человек. Без них будет играться легче...
- Да и воздух почище станет, - хмыкнул Шмель, встретив взгляд друга.
- И это немаловажный факт, - кивнул Орлов. - Схема проверенная не раз, да и рисков мало. Мы со всех сторон чисты и бронированы. Первый Назаров, второй Князев, а там уже и сам Филя.
В комнате повисла тишина. Андрей Евгеньевич размышлял над сказанным, смотря в одну точку.
- Пап, ты же сам знаешь, что времени в обрез осталось, - Костя смотрел в упор, пытаясь донести верность своих слов. - Мы и так тянули долго. Мама в случае чего не выдержит.
- Как она? - голос всё-таки сорвался, стоило вспомнить о жене. Они не виделись уже полгода, что не придавало сил, а наоборот отбирало.
- Ждёт, - просто ответил Антон.
Это был самый главный аргумент в пользу нового решения.
- Начнём через месяц или два, - Орлов старший прикрыл глаза, пытаясь вернуть здравый смысл в нужное русло. - Сильно не высовывайтесь. Максу привет от меня и пусть там поосторожнее. И... - мужчина открыл глаза и с тяжёлым вздохом встал на ноги. Прощаться не хотелось. Он слишком давно их не видел, чтобы прощаться сразу. - Маме письмо отдайте, попросите за меня пусть не усердствует, - сердце лихорадочно стучало при мыслях об их уходе, прозвучал звук открываемой двери, резанувший, словно по живому. - Спасибо, что пришли.
***
Вера подошла к окну в глупой попытке разглядеть въезд во двор. Она подходила уже не в первый раз за этот вечер, ощущая неприятную дрожь страха по коже. Сердце нервно трепыхалось в груди, и женщина не могла найти себе места в огромной квартире.
Было слишком тихо для неё одной. Вера не хотела такую тишину. Не хотела её чувствовать на себе, когда мысли уже переливались за край.
Она ведь даже не слышала, как он ушёл. Проснулась от очередного воспоминания, возникшего во сне. Марат, про которого она благополучно забыла, решил напомнить о себе во время сна.
События, произошедшие несколько лет назад, влекущие за собой массу последствий в настоящем.
"Раздевайся, детка."
Он всегда так говорил, когда они оставались вдвоём. Ему не важна была малолетняя дочь, о которой он прекрасно знал. Простое понимание другого человека отсутствовало напрочь.
Веру передёрнуло. Всегда говорят, что первый секс с мужчиной не забудешь никогда. Вот и она не забыла. До конца дней клеймо жертвы насилия и балласт в виде ничего не значащего перепиха с начальником.
Светлым лучом выбивался из этой гнили Костя, которого сейчас рядом не было...
Женщина взглянула на часы, подавляя вздох и горькость во рту.
Он ей был нужен сейчас. Да и вообще всегда, она уже не видела смысла скрывать это от себя. Впервые мужчина был так важен, что приходилось пальцы сжимать в кулаки и пытаться занять себя хоть чем-нибудь только протянуть время до его возвращения.
Одна единственная усталая кошка заскребла на душе, вскрывая только-только затянувшиеся раны, не забывая выть и плакать. Раны начали кровоточить. Зря она о Назарове вспомнила. Его прикосновения, до сих пор оставшиеся в памяти, не приносили удовольствия ни тогда, ни сейчас...
Как же было тихо.
Прикрыла глаза, желая с концами пропасть в темноте, которая уже полностью заполнила квартиру. Вера не торопилась включать свет. Дождётся его так.
Так было легче...
В замочной скважине провернулся ключ, разрывая резким глухим звуком пустоту.
Она сама не знала, как оказалась возле двери, ожидая его появления, словно верная собачка, встречающая хозяина.
Сердце замерло, когда Костя зашёл в прихожую. С губ сорвался облегчённый вздох.
- Привет, - прошептала тихо-тихо, словно боялась, что он исчезнет.
Шагнула вперёд первая, не отрывая взгляда от серых глаз, которые сейчас были самым важным на свете.
Сейчас ей не нужен был секс. Нужен был поцелуй, да и просто он весь, целиком. Чтобы почувствовать его пальцы в своих волосах, нежные мягкие губы, благодаря которым она, кажется, поверила в нечто запрещённое. Чтобы просто задохнуться, забыться... Избавить себя от дня слепого ожидания и просто ощущать, уже знакомое, горячее дыхание на коже, а потом тихо, чуть срывающим голосом спросить: "Как дела?" и получить в ответ усталую, но очень-очень родную улыбку, что бы потом, еле сдерживая слёзы от внезапно нахлынувшего счастья, прижаться к мужской груди. Обнять так сильно насколько это было возможно, а затем почувствовать такие же сильные руки на спине и окончательно пропасть. Раствориться...
Она бы стояла так вечно, слушая, как бьётся его сердце и пытаться подстроить своё под его ритм.
Раствориться... Очень хотелось раствориться..
ma ri na:
Маша,
спасибо за продолжение! 
Надеюсь у мужчин всё, что они задумали, получится.
Кто из героев мог подумать, что так чётко продуманная сделка перерастёт в нечто большее?
A-LISA:
Привет, Машенька!Спасибо за главу!
Вот что мне нравится в этой книге, что у тебя рассудительные герои.Костины поступки и действия вызывают уважение.Его отношение к Вере, его мысли о ней.Да и Вера не глупая, только боится она.Чувств, будущего, другой жизни, которая появилась у нее с Костей.Очень тронул конец главы.Очень.И еще я очень волнуюсь за мать Кости.Надеюсь она все переживет.
Жду продолжения, моя хорошая!
страшное 
malishka:
Намечается очень горячее продолжение, как я понимаю. Очень рада, что Костя слышал слова Веры. Ему так будет проще держаться в непростые для себя времена.
БОЛЬШОЕ СПАСИБО ЗА ДОЛГОЖДАННОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ!!!