натаниэлла:
» 4.42. Маски сброшены?
]

***
ЧАСТЬ 4. ПРОДЕЛКИ БЕЗУМНЫХ СЦЕНАРИСТОВ
42. Маски сброшены?
– Дэн, это недоразумение! Давайте спокойно все обсудим!
Аманда попыталась вклиниться между мужчинами, но Дэнис схватил ее за плечо и довольно грубо отпихнул в сторону. Он не желал, чтобы кто-то или что-то загораживало ему обзор.
– Эй! – Иван растерял все свое добродушие и угрожающе сделал шаг навстречу противнику. – Хоть ты и покойник, но веди себя прилично!
– Ты сам покойник!
Дель Касо принял боксерскую стойку и пошел в атаку, но Щербин сумел поднырнуть под замах и первым от души врезал ему кулаком в челюсть.
Давно руки чесались! Пилот был массивнее и злее, и потому лишь слегка покачнулся и потряс головой.
– Да прекратите же! – закричала Аманда. – Вы, оба!
Она вновь метнулась к ним, но Иван вытянул руку, преграждая ей путь:
– Манди, уйди ради бога!
Тут уж Дэнис медлить не стал. Едва Щербин отвлекся, он нанес ему проникающий левый хук. Нарочно или нет, но его первый выпад пришелся в корпус, аккурат в не до конца сращенные ребра. Иван не успел правильно поймать удар и аж задохнулся от резкой боли. И пропустил второй хук, нацеленный в ухо.
Боль чертовски отвлекает, но проиграть этому уроду никак нельзя! Иван практически вслепую ринулся вперед и резким коротким движением впечатал свой лоб в лицо дель Касо. Раздался хруст сломанного носа.
Нечестно, но эффективно. Дэнис вскрикнул. Щербин не дал ему опомниться и, проведя подсечку, повалил на пол, рухнув на него сверху.
Тебя учили драться на ринге, а меня в коридорах казармы после отбоя.
Аманда в ужасе смотрела на разворачивающуюся картину, более не пытаясь вмешаться.
– Господи, да что вы творите! – бормотала она потрясенно. – Вы же разумные люди…
К ее облегчению, на шум из дверей стали выглядывать любопытные, и драчунов быстро оттащили друг от друга.
– Что случилось? – спросил Джаред, помогавший поднимать с пола Щербина и теперь удерживающий его за плечо.
Тот, впрочем, в бой больше не рвался. Он возбужденно и тяжело дышал, прижимая руку к нестерпимо ноющим ребрам, но в целом был вполне удовлетворен результатом.
– У него спроси, – просипел он, мотнув головой в сторону бывшего противника.
Дэнис, однако, дать ответ был совершено не в состоянии. Подхваченный под мышки с двух сторон своими соседями по модулю, он держался за нос и издавал сдавленные булькающие звуки. Кровь, стекающая у него по подбородку, начала заливать форменную рубашку на груди.
Отлично, я ему еще и губу рассек.
Ромео Рудольфо, появившийся самым последним, оценил мизансцену цепким глазом и разогнал всех сочувствующих.
– Смотреть больше не на что! Подумаешь, двое подрались. Драк не видели?
Он втолкнул Дэниса и его группу поддержки в гостиную, повелительным жестом пригласил туда же Аманду, Ивана и Джареда, после чего накрепко задвинул дверь и встал, прислонившись к ней спиной.
– Комо эс компрендер? (И как это понимать?) – грозно поинтересовался он, скрещивая на груди руки. – Но компартимос ла рейна дель альма? (Даму сердца не поделили?)
– Эф нуэфтра кафо, дейямэ ен паф! (Это наффе дело, а ты не леффь!) – так же по-испански сердито ответствовал дель Касо, сплевывая кровь прямо на пол.
Как быстро ты обрел способность разговаривать! Надо было врезать посильнее.
Аманда, прикрывающая сжатыми в замок ладонями рот, наконец-то определилась, чью сторону выбрать. Она подскочила к Ивану и помогла ему сесть в ближайшее кресло.
Надеюсь, не потому, что ты опасаешься восставших мертвецов.
– Очень больно? – тихо спросила она.
– Пустяки, – солгал Щербин.
Но в голове звенит.
Кто-то из сослуживцев – Артур или Александр – подал дель Касо пакет со льдом, выуженный из репликатора; второй точно такой же молча перекинул историку. Иван с трудом поймал его и с гримасой приложил к левому уху.
Вроде, барабанная перепонка уцелела.
– Нет, подожди, – Аманда отобрала пакет и обмотала его валявшимся неподалеку полотенцем, – так будет лучше.
– Спасибо, – шепнул он.
Полотенце, случаем, не этого ублюдка? А то подхвачу заразу.
– Я доктора вызвал, отопри дверь! – меж тем потребовал Дэнис у намертво вставшего на пороге Рудольфо.
– Не отопру, пока не поговорим! – отрезал тот.
– У меня перелом со смещением!
– Потерпишь!
Иван слушал препирательства и дивился на математика.
Где тот улыбчивый растерянный мальчик, что комкал в руках грязную тряпку в вечер нашего знакомства? К сожалению, эти двое так и продолжали переругиваться на испанском, а им историк владел плохо и понимал смысл с пятого на десятое.
И без того положение абсурдное, а тут еще и это. Но Аманда, знавшая язык в совершенстве, чутко прислушивалась и на глазах принимала все более мрачный вид.
Судя по твоему лицу, главный посыл я улавливаю верно…
Вообще, существующая каша из земных языков и наречий всегда портила Щербину жизнь. Он не обладал способностями полиглота, и тем более не мог угнаться за теми, у кого в голове был встроенный компьютерный интерфейс. Когда-то на заре космической эры люди всерьез полагали, что вот-вот появится универсальный язык, понятный всем и каждому.
Но не срослось. Действительность не оставила от мечты о сотрудничестве камня на камне.
Вавилонскую башню так и не удалось достроить…
– Зря я за тобой пошел! – причитал тем временем Дэнис Эдуардо, шепелявя и поминутно отплевываясь. – Поступил бы по-своему, не торчал бы сейчас на этой чертовой планете, не мучился головной болью и не смотрел, как этот растреклятый сын осла лапает мою женщину!
– Ты и без того слишком часто поступаешь по-своему, но добра это никому не приносит!
– Ты деспот, обожаешь командовать и отрицаешь мои разумные инициативы!
– В них нет и не было ничего разумного! Например, от тебя всего-то и требовалось добыть ту чертову штуку в Малаге, но ты так долго тянул, что Шарлотта оставила тебя в дураках. И старые материалы по «Рагане» тоже оказались в свободном доступе из-за твоих так называемых «инициатив». Ты впутал Аманду, цинично ее подставил, а, значит, несешь ответственность за все, что случилось с ней дальше!
– Все, что случилось дальше, было нашим личным делом, ты не имеешь права вмешиваться!
– Еще как имею! Мы тут, по-твоему, ерундой занимаемся? Зачем ты сейчас устроил эту безобразную драку?
– Он первым напал на меня!
Эту фразу ненавистного пилота, сопровождающуюся к тому же красноречивым жестом в его сторону, Иван сумел понять совершенно четко и искренне возмутился:
– Ты чего врешь? – влез он в разговор на английском. – Ты вообще на женщину руку поднял!
– А ты, скотина, содрал с меня скальп! – так же по-английски парировал Дэнис.
Ты знаешь?! Второй раз за утро дыхание Щербина перехватило. Аманда, пристроившаяся по своему обыкновению на подлокотнике кресла, невнятно выругалась.
– Изи, гайз! (Спокойнее, парни!) – Ромео вышел на середину комнаты, в умиротворяющем жесте выставив руки. – Всем очевидно, что Айвон не виноват.
– Скажи еще, всему виной ревность! – заявил Дэнис.
– Именно! – рявкнул Рудольфо, теряя терпение. – Вы оба совершенно спятили! После потопа я приложил столько сил, чтобы вытащить Айвона обратно, и тебе известно, чего мне это стоило! Я просил не вмешиваться, не идти на конфликт! У нас и без того возник парадокс, и его теперь надо выправлять. А ты, как озабоченный самец, опять лезешь с кулаками!
Это они сейчас о том, что я подумал?
Дель Касо показал Рудольфо средний палец:
– Вете томар пор куло, понял?
– Сам туда отправляйся! Ты забыл о деле, тащишься на поводу у низменных инстинктов! Еще на Земле не следовало закрывать глаза на твои похождения. «Я лучше тебя знаю, как работать под прикрытием!» – передразнил Ромео, цитируя последнюю фразу по-английски. – Тоже мне, герой-любовник! Связался с тобой на свою голову!
– А как еще я мог замаскировать причину своего интереса? Сам говорил, она не должна ни о чем догадаться!
– Но догадалась же! И не без твоего участия, как понимаю. Готовил себе запасной аэродром, втайне от нас?
– Ни о чем она не догадалась! Вон, Манди и сейчас считает меня простым пилотом.
Так он что, следил за Манди по приказу? И никакой любви изначально не было?
– Каналья! (Негодяй!) – сквозь зубы прошипела Аманда, награждая бывшего жениха красноречивым взглядом.
Ну, дела! Иван был с ней полностью солидарен.
– Я не думал, что она полетит на Рагнарок! – огрызался Дэнис Эдуардо. – Она получила недвусмысленный приказ не вмешиваться. И если она вдруг оказалась в эпицентре, то это твои недоработки! Твои и Шарлотты! Рыба гниет с головы, а ты все миндальничаешь с друзьями детства! И потоп ты тоже прос…л, и любовницу этого конченного идиота прос…л! И будь я проклят, если не ты водишь нас всех тут за нос!
Ромео сердито ткнул пальцем в сторону дель Касо:
– Ну все, ты допрыгался! В следующий раз я брошу тебя там, куда заведет твоя дурость. Ничего лучшего ты не заслуживаешь!
– Синьоры, – сказала Аманда громко. – Не пора ли вам объясниться!
Спорщики прервались и посмотрели на агента Бюро, гордо выпрямившуюся под их сердитыми взглядами.
– Я приношу вам извинения за поведение этого человека, – вдруг произнес Рудольфо. – Ручаюсь, подобное больше не повторится.
Ты серьезно?
– Очень мило, – сказала Аманда, – но недостаточно. Я требую полной ясности.
– К слову, Рома, ты мне вчера обещал откровенный разговор, – поддержал ее Иван.
– Будь уверен, я сдержу слово.
– У меня тоже много вопросов, – заявила Аманда. – И самый первый: что за комедию с индейцами вы вчера тут разыграли?
И что за представление вы разыгрываете перед нами сегодня? У меня смутное подозрение, что опять все напоказ…
– Это не мы, – вмешался один из сослуживцев дель Касо. – То есть, это вовсе не комедия… вы все не так поняли, мисс. Наоборот…
– Подожди, – Ромео жестом остановил эти невразумительные объяснения и, бросив взгляд в сторону Щербина, окончательно перешел на английский: – Мы все попали в непростую ситуацию. И прежде, чем двигаться дальше, предлагаю вернуться к самым ее истокам.
– Неплохая мысль, – кивнула Аманда, – а то у меня чувство, что я в сумасшедшем доме. В качестве пациентки.
Иван успокаивающе положил руку ей на колено. Хотя она, судя по наметившейся твердости в интонациях, слегка отошла от первоначального шока, Щербин по себе знал, насколько трудно примириться с абсурдом.
Я сам это наблюдаю в который раз, но все равно крыша едет.
– Именно этого я и хотел избежать, – заявил Ромео. – Утром я предупреждал Эндрю, чтобы он не высовывался, пока я сам с вами не поговорю. Но он, к сожалению, не внял.
– Кто такой Эндрю?
Рудольфо кивнул в сторону дель Касо, картинно задиравшему голову в попытке совладать с кровотечением. Иван мысленно присвистнул.
Опять путаница в именах. Прямо поветрие какое-то.
– Вот как, – голос Аманды стал совершенно ледяным. – Дэн, дорогой, не изволишь ли оторваться от своего увлекательного занятия и наконец представиться мне по-настоящему?
Дэнис отвел пакет со льдом от лица, явив миру распухший и заметно сдвинутый на сторону нос.
А хорошо я его! Он даже выпрямился в своем кресле, чтобы не выглядеть побежденным.
– В некотором роде, мы с тобой коллеги, Манди, – прогнусавил он. – Я тоже раньше работал на Бюро по ограничениям.
– ЧКа-44, подозреваю?
– Но наше знакомство не имеет ничего общего с моим заданием, клянусь! Я уже давно в отставке.
– Да ну! А он, – Аманда резким движением подбородка указала на Рудольфо, – он тоже
наш коллега?
Дель Касо отвел взгляд:
– Нет. Это другое.
– Тогда почему он приказал втереться ко мне в доверие – а ты взял под козырек?
– Ты знаешь, Манди, что это давно перестало быть для меня просто приказом!
– Откуда бы мне это знать? – поинтересовалась она ядовито. – Как выяснилось, ты фальшив с ног до головы. Ты даже настоящее имя от меня скрыл. Я тебя ненавижу!
Последнее Ивану не понравилось.
Когда женщина говорит, что кого-то ненавидит, дела обстоят скорей всего наоборот.
– Ты все понимаешь превратно!
– Разумеется! – Фонбаум фыркнула. – Ты же у нас непревзойденный талант! И вчерашняя инсценировка тому прямое доказательство. Я одного понять не могу, зачем вам этот цирк?
– Нам он совершенно ни к чему, – тихо сказал Рудольфо.
Аманда его проигнорировала.
– Я поверила в твою смерть, Дэн! Я проревела полночи, оплакивая тебя! Как ты мог поступить со мной столь мерзко?!
– Оплакивала меня? – взвился дель Касо. – В объятиях этого недоноска?!
– Хватит! – рявкнула Фонбаум. – Не тебе учить меня морали! Тем более, в присутствии посторонних!
Она перевела горящий праведным гневом взор на Рудольфо:
– Хотя, как я начинаю догадываться, вы все заодно!
– Можно и так сказать, мэм, – вместо математика ответил то ли Артур, то ли Алекс.
– А вы, капитан? – Аманда взглянула на Джареда. – Неужели и вас втянули в гнусную аферу? Вы казались мне вменяемым человеком.
– Мне очень жаль, что разочаровал вас, – ответил Джаред и добавил, обращаясь к Ромео: – Влад, тебе не кажется, что эпохальный разговор следовало вести немного иначе?
И тут Ивану стало смешно. Сначала он не сдержался и просто фыркнул в кулак, но потом его разобрали такие неудержимые позывы, что, не в силах их подавить, он расхохотался во все горло. Грудь ожгло болью, но даже это его не остановило.
– Тебе весело? – с горечью спросила Аманда.
– П-прости, Манди, – выговорил он, вытирая слезы свободной рукой. – Но я даже и предположить не мог… В башке много всего крутилось, но эта…
Черт меня дери! Он вновь рассмеялся.
Эта реальность обещает стать забавной. Он похлопал хмурую Фонбаум по коленке:
– Не относись ко всему так серьезно! Помнишь, мы вчера с тобой пили коньяк? Бьюсь об заклад, он ничем не хуже чая с грибочками. Все повторяется. Только теперь мы с тобой вдвоем угодили в иную реальность.
– Айвон, ты заблуждаешься, – сказал Ромео, – все гораздо сложней.
– Да, гораздо сложней и интересней, – согласился Щербин, прилагая титанические усилия, чтобы стереть с лица ухмылку, но не все же не удержался и прибавил со смехом: – Влад!
Аманда встала:
– Так, господа, давайте начнем с начала. Мы, кажется, совершенно вас не знаем. Судя по всему, самые смелые ожидания оправдались, и в вашем лице, мистер Рудольфо, я имею дело с бессмертным капитаном Владом Потемкиным. Именно на это намекал капитан Соло, не так ли?
– Я не намекал, – вмешался Джаред. – Это и есть Влад Потемкин. Легендарный капитан «Радуги-9»
Влад-Ромео полушутливо поклонился:
– Готов быть вам полезным под любым именем, мисс Манди. Вы позволите вас так называть? Или предпочитаете нечто более официальное?
– Манди я для друзей, а друзья не лгут. Вы готовы избегать лжи, каперанг?
– Конечно. Как написано в Экклезиасте, «всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное». Думаю, сейчас наступил тот самый моменто де ла вердат1, критический для матадора. И я не могу позволить себе промахнуться. Только не с вами.
– Читали Хэмингуэя на Кубе? – поинтересовалась Аманда. – Помнится, он писал, что Гавана пахнет свежемолотой мукой, стружкой с только что открытых деревянных ящиков, табаком и ромом. А вы вступали с ним в заочный спор по поводу имбирных лилий.
– Ну вот, а утверждали, что ничего о нас не знаете, – улыбнулся Потемкин.
– А вы утверждали, что не вы автор «Дневников».
– И продолжаю утверждать, мисс Манди. То, что писал я сам, вы так и не нашли. А то, что нашли, подделка.
– Продолжаете упорствовать?
– Продолжаю отстаивать правду, как и обещал.
Иван слушал и широко улыбался. Он не хотел верить ни единому слову.
Комедия и есть, верно сказала Манди. Безумный сценарий еще одной версии бытия. Но в глубине души у него свербело чувство, что как раз сейчас в деле проклюнулся хоть какой-то смысл.
Посмотрим, что будет дальше. А еще он отметил, что Аманда относится всерьез к тому, что происходит, и пытается встроить привычные ей логичные цепочки.
Зря, милая, это тебя подкосит.
– Ладно, к «Дневникам» вернемся позже. Сейчас меня интересуют остальные, – Аманда обвела присутствующих цепким взглядом. – Отчего же вы молчите, господа? Не пора ли вам всем сбросить маски?
– Можно я попробую? – Иван все же не утерпел и чуть наклонился, чтобы ясно видеть стоящего у него за спиной Джареда: – Вы Эрик Этос, астрофизик и навигатор с «Радуги-9».
– Вы давно об этом догадались, – не стал спорить Этос.
Одно дело догадаться, и совсем другое – произнести такое вслух. Иван повернулся к двум пилотам Ойкумены:
– Стефан Костеш?
– Это я, – махнул рукой брюнет, – а рядом со мной Сергей Седов.
Щербин посмотрел на дель Касо, но не счел его достойным быть причисленным к числу героев Млечной Конкисты.
– Не хватает еще двоих выживших в катастрофе: Корсакова и Реутова. Хотя, если Рагнарок полностью отменяет смерть…
– Нет, Айвон, – ответил Влад Потемкин с искренней печалью во взгляде, – все, что случилось «до», отменить невозможно. Николай и Натаниэль, увы, погибли во время взрыва на борту. Еще до посадки.
– Может, и к лучшему, – хмуро вставил Седов. – Для них.
– Может, и так, – покорно согласился Потемкин. – А Симон Реутов предпочел иной выбор. Он посчитал, что у него своя дорога, и я дал слово, что не стану ему препятствовать…
– И зря, – вставил Дэнис дель Касо, – если бы не твои опрометчивые обещания, всем было бы куда проще.
Потемкин вздохнул.
– Что же касается Корсакова…– начал он.
Тут раздался громкий стук в дверь и голос Дим Димыча потребовал:
– Разблокируйте дверь, Скорая помощь прибыла!
– С такой «скорой помощью» десять раз помереть успеешь! – проворчал дель Касо.
Влад отпер дверь, впуская доктора Воронова, сжимающего в руке переносную аптечку.
– Вот он, последний недостающий член моего экипажа, – возвести он, – прошу любить и жаловать.
– Ого! – Воронов притормозил у порога: – Вы тут, погляжу, еще не закончили. Я не слишком рано явился?
– Ты не рассусоливайся, – совсем неинтеллигентно потребовал дель Касо. – Я дышать не могу!
Доктор приблизился к нему, с любопытством разглядывая красный нос.
– Красавец! – постановил он. – Это тебя так невеста уделала?
– К сожалению, не я, – громко ответила Аманда. – И у него давно нет невесты. Вы, доктор, лучше обратите внимание, что здесь находятся и другие пострадавшие.
– Со мной все хорошо, Манди, – уверил ее Иван. – Я спокойно займу очередь.
– Не спорь! – яростно оборвала его Аманда. – Дэн совершенно не заслуживает, чтобы с ним носились!
А я-то надеялся…
Дим Димыч (или теперь уже – Леонид Корсаков) усмехнулся и, переместившись к Щербину, раскрыл свой чемоданчик.
– Что ж, давайте и другого пациента осмотрим.
– Манди, ты просто мне мстишь, – обиженно заявил дель Касо. – Но чего-то подобного я от тебя и ожидал. «Сердце красавицы склонно к измене». Помнишь, мы были в Венской опере и после обсуждали, как…
– Ни слова больше! – Фонбаум смерила его уничижительным взглядом и обернулась к остальным: – Кто-нибудь может мне объяснить, кто он вообще такой?
Иван, наблюдавший за показаниями ручного сканера, которым водил над ним Воронов-Корсаков, с интересом оторвался от мелькающих цифр.
Такое и я не откажусь послушать.
Сам Дэнис однако не спешил вносить ясность. Вновь загородившись ото всех пакетом со льдом, он нахохлился в кресле.
– Влад, позволь мне, – подал голос Эрик
– Нет, я сам, – сказал Потемкин. – Когда я с ним познакомился, Дэнис носил имя Андрэ де Фужера, он не испанец, а француз. Мы заключили с ним сделку…
– Де Фужер! – воскликнул Иван так звонко и внезапно, что склонившийся над ним доктор от неожиданности выронил прибор ему на колени. – Ну, точно! Де Фужер!
Мог бы и раньше догадаться.
– Ты знаешь что-нибудь о нем? – Аманда обернулась к Щербину.
– Ты тоже знаешь, Манди, – ответил он, подавая сканер Воронову.
В отличие от испанского языка, французским я владею прилично. − «Фужер» в переводе означает «папоротник». Твой бывший приятель, полагаю, тот самый агент, кто вел проект под названием «Рагана».
Еще один бессмертный.
1
Момент истины — это выражение первоначально появилось в испанском языке и означало переломный момент корриды. Из испанского в другие языки оно вошло в 1930-е годы благодаря Э. Хемингуэю и его роману"Смерть после полудня".
...