LADY LINA:
04.04.13 13:24
» Лерка. Расплата
Always on My Mind (оригинал Elvis Presley)
http://muzebra.com/l/43xq05fu6o/Elvis_Presley_-_You_Were_Always_On_My_Mind
Если вам во время драки
Кулаком попали в лоб,
А потом пришли мириться,
Предлагая всё забыть,
То сначала пусть подставят
Лоб под ваши кулаки,
А потом про всё забудут,
Когда память отшибёт.
***
Начиная в неудаче
Виноватого искать
Опасайся слишком близко
Приближаться к зеркалам.
(Г. Остер)
- Дашка, у меня был секс, - прошептал сестре на ухо.
- О, да мой маленький братик стал мужчиной, - хихикнула она.
- Дура, я уже два года не мальчик. У меня был секс с Леркой.
Дашка только что челюстью о стол не ударилась.
- Оу! И как?
- Круто. Нереально круто.
- Мих, ты, по-моему, влюбился в своего Лерку.
- Да ну, глупости, - отмахнулся я. Думать о том, что я мог влюбиться в парня, не хотелось. Мне с ним было классно, очень классно, потрясающе просто, да, он мне нравился. Но любовь?
В субботу мы сходили в кино, подрочили друг другу на последнем ряду. В воскресенье пообжимались у него дома, правда, из-за бабушки за стенкой особо не шумели, удовлетворившись минетом.
В понедельник я зажал его возле пустого туалета после звонка и наградил засосом не шее. И все, казалось, было хорошо. Даже замечательно.
До вторника. И винить мне было некого. Только себя, исключительно себя. И свое извечное желание усидеть на двух стульях.
После уроков в раздевалке ко мне подошла вся четверка.
- Миха, срок, - похлопав меня по плечу, томно растягивая слова, сказал Никитос.
- Ну, признавайтесь, котики, был у вас секс? - копируя его интонацию, спросил Пашка.
Я молчал. Лерка молчал рядом.
- А ваше какое дело? – он не выдержал первым.
- Наше дело правое! – Лерка прищурился, не понимая. – Так Миша тебе не сказал? О, какая чистота эксперимента! – глумился Пашка. А я сквозь землю готов был провалиться. Идея развести Пашку на деньги уже не казалась блестящей, ведь Лерка-то обидится, подумает, что я его просто использовал, а ведь я… А что я?
Похоже, права была сестра.
Решение было принято.
- Не было у нас ничего, - к черту Пашку, к черту деньги, я не хотел терять Лерку.
- Не было? – удивился Никитос. – Разочаровал ты меня, Миша. Я был уверен, что ты его завалишь.
Лерка дернул меня за рукав.
- Миша, о чем они?
- О, святая простота, - улыбаясь, пропел Пашка. – О, милая наивность! Думаешь, с чего наш ненаглядный популярный мальчик Михаил обратил на тебя внимание? С того, что ему за твою задницу денег пообещали.
Лерка не верил.
- Неправда, нет. Миша? – он подергал меня за рукав.
Я кусал губы и молчал.
- Миха поспорил, что завалит тебя. Так что, и вправду не завалил? Слабак.
Я встретился взглядом с Леркой. Он все понял. Я увидел, как потускнел его взгляд, как опустились плечи, он весь ссутулился, став как будто меньше ростом.
- Ты на меня спорил? – спросил спокойно, слишком спокойно. – Ты все это время просто на меня спорил? – он говорил тихо, но я чувствовал, как холодеют мои руки, как боль стальным обручем стискивает голову.
- Валер, я… - надо было оправдаться как-то, сказать, что я с ним не ради спора, что последнюю неделю и не вспоминал о нем. Что люблю.
Горло перехватило.
- Тогда он победил, - с улыбкой сказал Лерка ребятам. И выкрикнул: - Трахнул он меня, - на нас стали оборачиваться.
Парни смотрели, задержав дыхание.
- Заработал он свои деньги, - прошипел и, перекинув через плечо сумку, быстро выскочил из раздевалки.
- Да-а, Миха, - сказал Никитос. – Это ты попал.
- Я идиот, - буркнул тихо.
- Не могу не согласиться, - заржал Пашка. – Ты чего, запал на него? Мы же поржать хотели, а ты всерьез…
***
Я сидел в очереди в травме. Глаз заплыл, рожа опухла, костяшки кровоточили, и, кажется, сломалось запястье. Рядом с разбитыми рожами сидели Пашка и Никитос.
- Урод ты, Миха, у меня же нос до сих пор не зажил, - Пашка вздохнул и поморщился.
- Пошел ты.
- Мих, ты не прав, - вклинился Никитос.
- Вот нафига было трепаться, а? – взорвался я. – Зачем ему рассказали?
- Так бы хоть намекнул, что у вас чувства, - покачал головой Никитос. – Мы бы молчали тогда.
Ага, конечно, так бы Пашка и упустил шанс меня унизить.
- Миха, мы тебя уважаем, - неожиданно сказал тот. – Если бы предупредил, мы бы молчали, честно.
- А прошлый раз ты как предупреждение не воспринял, да?
- Я думал, это за то, что я тебя пассивом представил…
- Идиоты!
- Ну, хочешь, мы у него прощения попросим? – предложил Никитос.
- Или скажем, что пошутили, - поддакнул Пашка.
- Придурки, - буркнул я. – Я перед вами, если что, - кивнув на очередь, встал, вышел на улицу.
«Ну, ответь же, давай».
Длинные гудки. Я снова набрал номер.
«Телефон выключен или находится вне зоны действия сети».
Набрал SMS: «Прости. Я люблю тебя». Не доставлено.
Первое мое искреннее признание. И первый раз мне не верят. Миша, кажется, ты идиот, такой идиот, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Запястье я, к счастью, только потянул, а вот Пашке нос все же доломал. Сожаления по этому поводу не испытывал, совесть не мучила.
- Ник, - мы с Никитосом ждали Пашку с рентгена. – Ты-то нафига в это полез? Ты же вроде не азартный.
- Обещай больше не бить, - я пообещал. – Я гей, - наклонившись к моему уху, прошептал Никитос.
- Да ну?
- Серьезно. В школе не знает никто. Общаться же перестанут… Вот я и подумал, что если ты с Леркой, так я вроде уже и не один такой.
- Что мне теперь делать, а? Он телефон выключил.
- Прощения просить, чувства доказывать, не знаю. В углу его на перемене зажми и зацелуй.
- Угу, прям в школе, - хмыкнул я.
- А почему нет? Знаешь, как обидно, когда отношений с тобой стесняются? В жопу, значит, драть в тренерской на перемене не стесняются, а поцеловать на людях… - Никитос вздохнул.
- Ты с кем-то встречаешься? – меня терзали смутные сомнения. Их требовалось срочно развеять.
- С Женей.
- Погоди, с Борисычем? – Никитос кивнул. – Да ладно! И давно?
- Полгода где-то.
Я надолго замолчал. Куда катится мир?
- Он же старый.
- Да какой старый? Тридцать три ему.
- Офигеть, - одна беда с этой гомосятиной.
Мы дождались Пашку и пошли по домам.
Я долго не мог уснуть. Где-то в час пробрался в комнату к Дашке.
- Спишь?
- Чего тебе? – сонно отозвалась сестра.
- Дашка, как у парня прощения просить?
- Натворил что?
Я рассказал.
- Ой, дурак!
Утром я сидел за нашей партой и ждал Лерку. Тот пришел со звонком и сел на свободное место, не со мной. Даже не посмотрел на меня.
Едва урок закончился, он быстро собрал вещи и, подхватив сумку, направился к выходу. Я оказался быстрее. Догнал, обхватил поперек живота.
- Лер, нам надо поговорить.
- Отпусти, - шепот в ответ.
- Не отпущу, - уперся я. – Поговори со мной.
- Да пошел ты! – он стал вырываться, на нас оборачивались. Я куснул его за мочку, улыбнулся, почувствовав ответную дрожь.
- Не уйду, пока не поговорим.
- После уроков. Отпусти.
Я разжал руки, надеясь, что не обманет.
Лерка не обманул. Мы шли в сторону его дома, щурясь от по-настоящему весеннего солнца. К середине апреля весна вспомнила и о «северной столице», по Неве шел лед с Ладоги, и на солнце было почти жарко, а в тени – ужасно холодно. Я то порывался снять куртку, то застегивался на все пуговицы и жалел об отсутствии шапки.
- Ну?
- Прости меня, я такой дурак.
- Нет.
- Лер, я, правда, не из-за спора с тобой спал, - он остановился, посмотрел на меня.
- Ты думаешь, я поверю?
- Это правда.
- Я рад, если так, - он быстро пошел вперед. Я снова догонял.
- Я хочу быть с тобой.
- А я с тобой нет, - ответил сухо.
- Почему?
- Миша, ты идиот?
Я прищурился.
- Нет…
- А, по-моему, «да». Все, ты молодец, выиграл спор, соблазнил ботаника, возьми с полки пирожок и отвали от меня.
- Лер, - я схватил его за локоть, Лерка вырвался.
- От-ва-ли! Что не ясно?
- Не отвалю! – я решил быть настойчивым. Он ведь что-то чувствовал ко мне, и я, во что бы то ни стало, хотел его растормошить.
- Хорошо посмеялись?
Мы подошли к Леркиному подъезду.
- Никто не смеялся. Лер, ты мне очень нужен.
- Да? – я закивал.
- Ты думаешь, я поверю? На что ты поспорил в этот раз?
- Ни на что.
- Ну и дурак.
Лерка скрылся в подъезде, а я стоял под окнами и не знал, как быть дальше. Как его вернуть?
...