Демоны ночи (ЛФР, вампиры)

До слез тронули чувства Марии, ее одиночество! Я почему-то думала над тем, что приемный сын окажется родным. А может Кристофер и не родной сын Патрику? Было же описание, что он на Патрика и не походил нисколько. Спасибо за главу!
_________________

рада, что смогла донестии ее эмоции. Кристофер родной сын.

Спачибо, что читаешь

 » Глава 17. Стирая грани

Глава 17. Стирая грани

Мир звуков словно замер, застыл, превратился в аморфный сгусток из ощущений, вибрирующих в узком замкнутом пространстве каменистых сводов пещеры.
Тихий вдох, легкий полувыдох. Невесомое соприкосновение кончиков пальцев к намокшей ткани платья. Легкая дрожь волнения, сбившийся единый вдох и более резкий выдох.
Окружающая действительность узким плотным кольцом сомкнулась вокруг них, вытесняя из замкнутого круга тел и рук посторонние, чуждые звуки, создавая своеобразный вакуум, маленький мирок, в пределах которого были только он и она.
Где-то там, за пределами пещеры, все еще клокотала буря, неукротимая в диком порыве разрушения. Молнии все также безжалостно разрывали на части небо, порывистый ветер с корнями вырывал многовековые деревья.
Казалось, пора бы и успокоиться, утихомирить нрав, но неподвластная чужим желаниям стихия не спешила сдавать позиции, сотрясая громовыми раскатами каменистые стены.
Уткнувшись лицом в крепкое мужское плечо, вдыхая притягательный, кружащий голову аромат Мария не замечала и не слышала ничего вокруг себя.
В ее душе, мыслях царило странное позабытое чувство умиротворения и покоя. Пусть притупленное, искривленное ее восприятием и не абсолютное. Но все же…
В эту минуту она могла бы сказать, что, наверное, счастлива.
Стоя на коленях перед волнующим ее мужчиной, уткнувшись лицом в его плечо, она в кои-то веки позволила себе просто расслабиться в чужих объятьях. Без всяких за и против, поддавшись сиюминутному порыву прижаться к крепкому плечу, да так рьяно, словно от этого зависела ее жизнь.
И ничто не имело значения: кто он, чей сын, причины его нахождения рядом с ней, и та, из-за которой он приехал. Мария даже готова была выпустить ее. Наверное, она еще не была уверенна, что так поступит. Возможно, не сейчас, а когда-то.
В данный момент она не хотела думать о чем-то или ком-то постороннем, а в то, что будет это когда-то, попусту не верила. Мария была не настолько глупа, и уж совсем не наивна, чтобы не понимать, что ни к чему хорошему ее слабость не приведет. И то, что ее иллюзорное счастье имело ограниченные сроки, тоже было очевидно. Слишком много было против, слишком мало за. И дело было даже не в Кристофере, не в том, кто он. Возможно, она бы могла принять факт его родства с врагом, и даже попыталась бы жить с этим.
И может быть у них бы получилось, если бы не было слишком многих но…
Их отношения были изначально обречены на провал, но в данный момент об этом так не хотелось думать. Хотелось забыть весь груз прошлого, все сковывающие душу обстоятельства. Стать легкой и беззаботной. Беспечной.
Она попыталась. Попыталась не думать, выбросить из головы все тяжелые, отравляющие разум мысли. Крепко прижимаясь к мужскому плечу, вдыхая волнующий сердце запах, наслаждаясь легкими поглаживающими прикосновениями его пальцев, она постепенно расслаблялась.
И все же, несмотря на внутреннюю умиротворенность, между ними витала молчаливая скованность. Кристофер был напряжен, он хоть и принимал все так, ничего не спрашивая, она понимала, что рано или поздно придется отстраниться, и как минимум объяснить столь резкую перемену. А ей этого не хотелось. Просто не знала, что сказать, как сказать. Казалось, что стоит только открыть рот, и сразу все испортит. Она просто наслаждалась этой иллюзией счастья, желая растянуть обреченные на окончание минуты в часы.
Так не хотелось что-то говорить, но знала, что объяснение неизбежно.
И интуитивно напряглась, когда поглаживающая ее спину рука остановилась.
- Ты пила кровь? – его приглушенный, с ноткой осуждения голос заставил вздрогнуть.

Глубоко выдохнув, Мария резко отстранилась. Вот и все! Развеялась ее иллюзия в прах.
Тень смерти живого существа могла стать непреодолимой пропастью в их и так непростых отношениях.
Она уверенно встретила его пытливый взгляд. И даже с вызовом вздернула подбородок.
- Это так важно?
Лоб Кристофера слегка сморщился, Мария видела, как он обдумывает ответ. И не понимала, почему тот медлит. По всем его убеждением она свершила тяжкое преступление, и доказательства ее вины были на лицо. Ее запах был пропитан свежей человеческой кровью, и она была уверенна, что он почувствовал это, как только она вошла в пещеру. Хотя, чего он от нее ожидал, ведь знал, кто она, и как питается. Мария никогда не стыдилась своего способа жизни.
Его рука взметнулась вверх, пальцы нервно смяли пышную шевелюру. Мария с трудом подавила желание самой зарыться в шелковые кудри. Это было бы неуместно, да и тошно становилось от того, что так сжимается сердце, что не дыша ждет его ответа.
Она даже скривилась, признавая собственную ничтожность, и когда ее волновало чье-то мнение?
И молчание? Она не могла видеть его лицо в этот момент затянувшейся тишины. Струсила. Опустила глаза. Всегда была смелой, даже на пороге смерти, а сейчас побоялась увидеть отрицание в других глазах.
- Нет… наверное, нет!
Мария удивленно вскинула голову. Ей показалось? У нее слуховые галлюцинации? Она вопросительно выгнула бровь. Шок и недоверие смешались на ее лице. Сын Патрика просто не мог сказать подобное, это было невозможно. Его воспитание, все его ранние разговоры и ярые убеждения просто кричали о нереальности данного заявления.
- Не важно… - он отрешенно мотнул головой и снова глянул прямо ей в глаза.
Но вот только она не могла ничего в них прочитать, смотрели они как-то отсутствующе, словно вдаль, мимо нее.
- Только у меня к тебе одна просьба! – его голос все еще звучал приглушенно, словно и он, и его мысли находились не в пределах ее досягаемости.
Мария настороженно следила за ним. И когда в его глаза вновь вернулась прежняя решительность, интуитивно напряглась.
- Никогда не убивай при мне!
Мария онемела. Подобная просьба была с двойным дном: с одной стороны, если речь шла лишь о людях, это не было проблемой. Она могла попытаться. Другое дело, его отец. Если ей выпадет шанс поквитаться с ним, и в этот момент рядом будет Кристофер… Мария знала, что никогда не выполнит данное ему обещание.
Он осторожно взял ее подбородок кончиками пальцев, заставляя смотреть в глаза, требовательно ожидая ответа, а ее пробирало до самых косточек от его взгляда. Он требовал почти невозможное, и ей вдруг захотелось послать куда подальше все его просьбы. Но, все же сдержавшись, процедила сквозь зубы:
- Я… постараюсь…
И как не хотела казаться уверенной в своих словах, все же голос подвел, срываясь в нервные полутона. Выдавая внутреннюю борьбу нового желания и старой привычки.
- Хорошо… - Кристофер кивнул, и улыбка облегчения озарила прекрасные черты.
Он поспешно притянул ее к себе, крепко сжимая в объятьях, зарываясь лицом в подсыхающие после дождя волосы.
- У нас все будет хорошо!
Мария хмыкнула, ей бы его уверенность. Но все же его слова приятно согревали огрубевшую от жизни душу. Она настолько привыкла к плохому отношению к самой себе, что и не ожидала подобного. Не ожидала, что ее могут принять со всеми ее грехами и скелетами в шкафу. Что она может быть просто кому-то нужной. Не ради выгоды, не ради ее чертового дара или чувства вины. А просто, из-за того, что она – это она.
Мария прекрасно понимала, что для Кристофера, воспитанного по законам Патрика, вот так вот принять ее было величайшим шагом. Не просто шагом. Его выбор ломал все его принципы, все жизненные устои. Принимая ее сторону, он предавал моральные нормы, навязанные отцом, нарушал закон. Жизнь рядом с мятежницей автоматически ставила его на одну ступень с ней. Делала таким же изгоем для педантичного общества правящего клана.
Разве не этого она совсем недавно хотела?
Разве не этого добивалась? Королевский сынок – главный позор и разочарование царствующего папаши. Что ж, она могла быть довольна собой.
Вот только, добившись желаемого, не испытала радости. Наоборот, смутная тревога закралась в душу.
- Почему ты передумал? Насчет крови?
Мария нехотя высвободилась из плена его рук, но куда важнее было видеть его лицо. Эмоции, сопровождающие каждое произнесенное слово.
Легкая, но горькая улыбка искривила его губы.
- Я на многое стал смотреть иначе. И на употребление крови в том числе.
- Это значит, что ты…
- Нет! – Кристофер перебил ее, прекрасно понимая, что она хочет спросить. – Я не собираюсь пить кровь, и не отступлю от своих убеждений. Просто пересматриваю, корректирую некоторые из них. И больше не собираюсь никому навязывать свои правила жизни.
Мария недоверчиво смотрела на него и не понимала причин, сумевших сдвинуть его мировоззрение с мертвой точки. Одного желания быть рядом с ней было маловато, здесь было примешано что-то еще. Она что-то упустила, но вот что и когда?
Не желая выдавать своих истинных эмоций, Мария осторожно и почти равнодушно спросила, так, как будто ее это не касается:
- Ты пойдешь против своего отца? – и замерла, ожидая ответ.
Кристофер отрицательно мотнул головой, а она с трудом подавила вздох разочарования.
- Нет… в общем нет, но я думаю внести свои коррективы в действующие законы. Добиться некоторых уступок в одном деликатном вопросе.
От его слов как-то странно сжалось сердце. У Кристофера была своя жизнь, далекая, в когда-то родном ей Лондоне. Он уже планировал, что и как будет делать. И не из-за нее он пытался что-то менять, а из-за собственных, других дел. И в этой жизни ей не было места.
Плечи сами собой поникли, и она не сразу расслышала тихие, обращенные к ней слова.
- Это сейчас не важно, Мария, – он на мгновение замолчал, словно собираясь с мыслями.
- Я хочу у тебя еще кое-что попросить…. – его голос дрогнул, на глаза налетела легкая дымка волнения. – Там у озера… я видел тебя, другую…
Мария моментально вздернулась, вспоминая ту роковую для них встречу, ее первую по отношению к нему шалость, с которой все и закрутилось.
- Я хочу еще раз тебя увидеть. Настоящую!
От удивления у нее перехватило дыхание. Паника плотным кольцом сжала сердце, воспоминания о реакции когда-то любимого человека, отвергшего ее истинную форму, вогнали в ступор.
- Нет! – она дернулась в попытке вырваться, но его крепкие руки не давали ей ни малейшего шанса.
- Почему нет?
- Потому, что нет! – зло зашипев, Мария сделала еще одну безрезультатную попытку вырваться.
Своей просьбой Кристофер наступил на больную мозоль. Мария до крику боялась перевоплощаться у кого-то на виду, тем более перед значащим для нее что-то мужчиной.
Боялась отвержения.
- Хорошо! – Кристофер, отпуская Марию, прикоснулся к ее лицу, очерчивая пальцами контур скулы. – Я не настаиваю.
Мария облегченно вздохнула, но следующие его слова застали ее врасплох.
- Я хочу увидеть, какой я!
- Что? – Мария недоверчиво смотрела на него.
Мир точно сошел с ума. Но, та уверенность, что читалась в его взгляде, не давала усомниться в истинности слов.
– Ты понимаешь, чего хочешь?
- Понимаю!
Мария усмехнулась, Кристофер сам себе противоречил и явно не понимал, какие последствия будут от его желания.
- Тебе придется пить кровь! И не один раз… На это нужны годы!
Он враз поник, разочарование плескалось в глазах.
- Жаль…
Он действительно выглядел расстроенным. Мария, закусив губу, с любопытством его разглядывала. Ее собственное отношение к сущности, притравленное старыми комплексами, было двояким. И когда там, на озере, он увидел ее настоящую, ей показалось, что он испытал шок и отвращение. Видимо, ошиблась, и это желание увидеть снова, стремление познать себя настоящего… Для нее это многого стоило. Аналогичное желание закралось в мысли, соблазн в виде Кристофера, покрытого чешуйками, замелькал перед глазами. И она решила рискнуть.
Все еще колеблясь в правильности принятого решения, Мария осторожно начала:
- Хотя, подожди, если ты действительно хочешь, есть один способ… - Мария задумчиво смотрела на Кристофера.
То, что она собиралась ему предложить, было незаконно даже в их мире. Кровь вампира была как наркотик, один раз попробовал, и больше никогда не сможешь соскочить. Ничто на свете не сможет заменить ее, ни человеческая кровь, ни тем более лекарства. Самая сильная форма зависимости. Однако ее это мало волновало, Кристофер и так зависел от нее, куда же более? Она могла бы и не идти на это. Но уж слишком был велик соблазн, и что греха таить, она уже представляла, каким еще более прекрасным он будет. Насколько она помнила из рассказа Владимира, только так можно добиться мгновенного перевоплощения.
- Какой?
- Кровь можно заменить другой, не человеческой, – Мария замолчала, наблюдая за его реакцией, ожидая так знакомого отчуждения. - Кровью вампира.
Кристофер пораженно уставился на нее, да она и сама испугалась смелости своего заявления. Предлагая свою кровь, она рисковала. Вкус ее крови мог всколыхнуть его память, воскресить детские воспоминания. Даже предположить было страшно его реакцию, узнай он о том, что она с ним сделала.
Нервно покусывая нижнюю губу, Мария ждала ответа. Кристофер нахмурился и слегка отстранился назад, обдумывая сказанное. И с каждой секундой она видела, как крепла решительность в его глазах.
- Твоей кровью?!
Мария утвердительно кивнула, от волнения перехватило дыхание, и казалось, даже такое простое слово, как да, могло даться с трудом. Она уже мысленно представляла, что будет, если он согласиться. Душа ликовала в предвкушении и одновременно сжималась от страха.
- И… как это… будет? – казалось, голос подводил его, срываясь в хрип, обрываясь на полуслове.
Он еще ничего не решил, все его мысли и чувства были в полной сумятице, а для нее это было почти как согласие. Мария протянула руку, и накрыла своей ладошкой его ладонь.
- Будет больно, но оно того стоит.
Кристофер колебался.
- Мне придется тебя … кусать? – Мария тихо хихикнула, видя, как передернуло его от собственных слов.
Это было бы интересно – увидеть, как Кристофер, ни разу никого не укусивший, пытается пристроиться к ее шее.
- Нет, на этот раз обойдемся без укуса. Я просто надрежу руку.
Кристофер нервно кивнул.
- И … когда?
- Можно сейчас!
Мягко улыбаясь, видя, что он все же колеблется, Мария скрестила свои пальцы с его и слегка потянула на себя, заставляя приподняться.
- Пойдем, не бойся, через это все проходят. Если ты, конечно, хочешь!
- Я не боюсь…
Мария улыбнулась в ответ, подмечая, что он не сказал, что не хочет этого таким путем.
- Ты все еще можешь передумать!
Кристофер отрицательно замотал головой.
- Уверен?
- Уверен!

На самом деле не черта он был не уверен. Он действительно еще раз хотел увидеть Марию в истинном виде, и где-то глубоко в душе тлел соблазн посмотреть на самого себя. Ее отказ лишь подстегнул запретное желание. И хрупкая надежда, что вслед за ним обернется и она, лишь укрепляла его решительность.
Ничего не объясняя, Мария потянула его вслед за собой, выводя из пещеры. Они моментально промокли, но это больше не волновало. Все, что было для него важно в этот момент – это идущая на расстоянии вытянутой руки фигурка волнующей его женщины.
Они бесшумно скользили по узкой тропинке, уводящей куда-то в горы. Мария отпустила его руку, а его это категорически не устраивало. Куда приятнее было ощущать ее тонкие пальчики, переплетенные с его, и странное покалывающее тепло, распространяющееся по телу от соприкосновения.
Ему хотелось прижать ее к себе крепко, неистово и больше никогда не отпускать. Не тратить время на все эти походы неизвестно куда, а зацеловать ее прямо здесь и сейчас, прижать к ближайшей скале и наверстать упущенное.
Он так и не успел толком насладиться близостью с ней, и навязчивое желание обладания возвращалась снова и снова, вытесняя из разума иные мысли.
Даже на мгновение позабыл про принятое решение о перевоплощении, вернее, старался не думать о том, что собирается сделать. Кристофер догадывался, какой резонанс в обществе будет иметь его импульсивный поступок. Отец будет в бешенстве. Не просто в бешенстве, Кристофера ждали малоприятные часы общения с родителем. Но он готов был выдержать все его упреки, ему было что предъявить отцу в ответ, было что сказать. Он больше не собирался жить чужими принципами и правилами, а хотел вывести собственные. И он собирался бороться за них и за право их существования.
Кристофер не считал перевоплощение чем-то ужасным, преступным. Он не видел на этой планете ни единого живого существа, отвергающего самого себя. Да, вампиры не являлись теми, о ком мечтают и ставят в пример. Но тот же Стефан доказал ему, что не обязательно быть монстром и не отвергая своей сущности.
Кристофер собирался побороться со своим отцом за свои новые убеждения. И за женщину, что шла впереди него. Он еще не думал, как это сделать. Как ввести ее в свой мир с минимальными потерями для обеих сторон. А то, что эти потери будут, он не сомневался, но поспешил отогнать невеселые мысли. Все это казалось в данный момент таким далеким. Куда реальнее было то, что он собирался сделать.
Ему казалось, что он стоял на пороге откровения, поиска себя нового и даже не страшил факт, что ради познания нарушал закон.
«Это стоит того!» - сказала ему Мария, и как ни странно, но он ей верил.

Мария остановилась возле невысокой скалы, всего-то метров сто-двести в высоту от силы. По сравнению с соседствующими хребтами этот выглядел как-то несуразно, отчужденно. Одиноко стоящее среди долины конусообразное возвышение, с резкими рваными линиями и формами.
Мария давно заприметила это место. Своей внешней непохожестью на окружающий рельеф скала моментально притянула ее взгляд. Она облюбовала это место, изучила и именно сюда привела Кристофера в важный для него момент.
Даже в самых темных мечтах она не смела и предположить, что однажды случиться подобное и что именно она приведет его к этому.
Мария остановилась у входа в пещеру, дождь нещадно хлестал по оголенным плечам и лицу, но она не спешила укрываться от непогоды. Словно давала ему шанс передумать.
И тихо улыбнулась, когда сильные руки обвили ее талию, плотно прижимая к крепкому телу. Она ощущала его горячее рваное дыхание у себя на шее и учащенный стук сердца.
И чуть не задохнулась, когда он резко развернул ее и жадно приник к губам. Дерзко лаская рот языком, крепко сжимая в объятьях, отчетливо давая понять всю силу своего желания.
Она с трудом отстранилась от него. Тяжело дыша, уперлась ладошками в грудь.
- Подожди! – выравнивая собственное дыхание, приводила в порядок разбежавшиеся мысли. – Мы хотели что-то сделать!
Кристофер разочаровано выдохнул и уткнулся лбом в ее лоб.
- Когда ты рядом, я становлюсь дикарем, не контролирующим собственные гормоны.
Мария тихо хихикнула. Она была совсем не против.
Он все еще тяжело дышал и выглядел таким расстроенным. Ее самолюбие приятно тешилось, видя такую реакцию. Да и ей самой было трудно сопротивляться его магнетическому притяжению, сердце бешено колотилось, разгоняя кровь по телу и загоняя ее не совсем в те части организма, что нужно. Сначала дело. А уж потом… когда он станет таким же, как и она, вот тогда не станет его останавливать.
Странно, но, похоже, она волновалась даже больше, чем он. Возможно, он просто не знал, что его ждет, Мария же боялась. Загоняя свои страхи подальше, отстранилась, подняла на него взгляд.
- Пошли?! – она отступила на шаг, удерживая его руку в своей, но не потянула за собой, оставляя свободу выбора.
Он все еще мог передумать, не делать столь опрометчивый поступок. Но Кристофер не собирался менять принятого решения, уверенно делая шаг навстречу своему выбору.

Эта пещера была не похожа на те, что он видел ранее. Природа действительно была самым лучшим в мире проектировщиком. Только она могла создавать бесчисленное разнообразие шедевров, практически не повторяясь ни в одном из них.
Красота этого места буквально сразила его наповал.
Узкий проход, через который они шли, через пару метров вывел их в широкий зал округлой формы. Его стены изрезанными скалистыми выступами уходили в высь, создавая открытую воронку, сквозь которую было видно почерневшее от бури небо.
И не только открытость пещеры внешнему миру поразила его. С различных уровней каменных стен стремительно стекали потоки воды, формируя каскад водопадов, ниспадающих в озеро, плескающееся у его ног и занимающее всю площадь зала.
- Здесь красиво… - его голос сорвался, когда он перевел взгляд на Марию.
Игриво улыбаясь, она медленно стала стягивать с себя платье. Намокшая ткань плохо подчинялась, постепенно открывая его взору вожделенное тело. Когда из под ткани показалась упругая грудь, он тяжело вздохнул. Желание снова полностью завладевало его разумом, а ей, похоже, нравилось дразнить его. Плавно проведя руками вдоль тела, скинула к ногам ненужную тряпку. Секунду постояла, улыбнулась его жадному блуждающему взгляду, и когда он к ней потянулся, резко развернулась и скрылась в глубинах озера.
Вынырнула посередине и призывно улыбнулась, прекрасно осознавая, что прозрачная вода не скрывает ее наготу.
И нахмурилась, когда Кристофер присел на корточки у края озера, и, похоже, не спешил к ней присоединяться.
- Ты передумала? – он криво усмехнулся, на что Мария тоже хмыкнула.
- Нет! Мне будет сложно на чем-то сосредоточиться, когда ты без одежды.
- Так и задумано! – Мария хитро усмехнулась. – Могу и тебе помочь! С одеждой!
И не дожидаясь его ответа, ушла под воду, быстро преодолевая разделяющие их метры. Когда вынырнула, ее ждала протянутая в помощь рука. Это было ей в диковинку, но она приняла ее, хотя могла и самостоятельно выбраться на скалистый берег.
А у него в этот момент перехватывало дыхание. Вид ее мокрого обнаженного тела сводил с ума, ее запах, в разы усилившийся от воздействия на кровь феромонов, будоражил сознание, вытесняя из разума все приличные человеческие мысли.
Она медленно потянулась к его рубашке, расстегнула одну пуговичку, вторую, а у него ком встал в горле. Ее пальчики скользили по его оголяющейся коже, задевая каждый чувствительный к прикосновению миллиметр, заставляя мышцы непроизвольно сжиматься в ответ.
Он уже был возбужден до предела, а она еще даже не сняла с него рубашку. И когда он успел превратиться в гормонально неуправляемого нимфомана?
Ответ был прост. Как только встретил ее. Громкий стон вырвался из горла, когда он почувствовал прикосновение ее губ в основании пресса.
- Мария…
Она хихикнула и отстранившись, поднялась.
- Прости, не удержалась!
Он пораженно смотрел на нее. В то время, как его глаза горели от желания, в ее глазах плясали чертики.
- Я просто вспомнила твой стриптиз!
Руки сами собой сжались. Воспоминание не было радужным, хоть в нем и присутствовала доля удовольствия, она была стерта последующим унижением. Почувствовав в нем резкую перемену, Мария, улыбаясь, отступила.
- Ну, дальше ты сам! – и не дожидаясь его ответа, нырнула обратно в озеро, засела на дне.
Решила дожидаться там. Она не боялась его гнева, или того, что он уйдет. Мария была уверенна на сто процентов, что не сможет. Но все же исподтишка поглядывала за его действиями.
Кристофер какое-то мгновение медлил. Затем уверенно потянулся к пряжке на брюках. Сбросил с себя ненужную одежду и одним мощным прыжком погрузился в воду.
Он быстро оказался подле нее и одним резким движением сгреб в охапку, потянул на поверхность.
Мария попыталась вывернуться, но то ли он слишком крепко держал, то ли у нее и не было огромного желания это сделать. И как только они вынырнули на поверхность, чтобы избежать лишних слов, она его просто поцеловала. Слегка касаясь губами, осторожно, ласково, массируя пальцами кожу на голове. И по мере того, как темнел его взгляд, понимала, что тянуть дальше нельзя. Или они займутся перевоплощением прямо сейчас,.. или на ближайшие пару часов об этом придется забыть.
- Ты не передумал? – Мария попыталась прочесть хоть что-то в его глазах, но сейчас, кроме желания, она ничего в них не видела.
Они горели диким, испепеляющим огнем, и в них мало что было разумного и думающего.
- Нет! - Кристофер мотнул головой.
- Хорошо! – Мария секунду взвешивала свои дальнейшие действия. – Вода немного облегчит боль. Должно пройти легче, чем на суше.
Кристофер взволновано кивнул. Момент икс настал, и он только сейчас почувствовал, что начинал паниковать. Это было ново для него, он не знал, чего ожидать, но не намерен был отступать.
Он твердо решил пойти до конца. В конце концов, он вампир от рождения и имеет полное право увидеть свою истинную форму.
Он настолько нервничал, что не сразу заметил, как Мария освободилась из плена его объятий.
Она отплыла от него всего на метр, на секунду замерла и поднесла руку ко рту.
Вокруг них шумели водопады, грохот бури доносился сквозь воронку, однако все его органы чувств сейчас были направлены на нее. Он внутренне сжался, когда услышал, как треснула ее кожа под напором клыков. Еще одно небольшое усилие, и надрез углубился.
Пещера моментально заполнилась ее ароматом. Кровь, освобожденная из плена артерий, заиграла полной гаммой запахов на всех рецепторах его обоняния.
Это было как удар под дых. Каждый новый вздох сводил с ума и давался с трудом. Он почувствовал, как рот наполнился слюной, и в непривычном спазме сжался желудок.
Голод диким пламенем распространялся по гортани, обжигая огнем внутреннюю слизистую, сковывая болезненным спазмом.
Он впервые почувствовал, что такое жажда, и как-то не вовремя пришло осознание, что так и не успел принять лекарство, что в его крови не оставалось и капли спасительного зелья.
Мария медлила. Видя его дикие глаза, не спешила, но все же решилась. Они сознательно пошли на это, и если что, она всегда сможет остановить его. Ее сила сможет уберечь от любого помешательства.
Мария протянула вперед руку. Кристофер смотрел на нее полным безумия взглядом. Она видела, как тот боролся сам с собой, с жаждой и принципами.
- Это не человеческая кровь, ты не убьешь меня этим….
От звука ее голоса он вздрогнул, и, кажется, пришел в себя. Нервно кивнул, подплыл ближе, склонился к ее руке и замер, зажмурился, боясь смотреть на то, что делает. Полностью полагаясь на дремлющие инстинкты.
Кровь, находящаяся так близко, манила, затуманивала разум, толкала в пропасть. Кристофер всегда был сильным, и он мог бы бороться, но ведь пошел на это добровольно. И даже мысли не допускал, что может спасовать, остановиться, пойти на попятную.
Ему не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть источник. Запах – вот лучший путеводитель. Он потянул носом воздух, наполняя легкие до отказа, и уже не ощущая практически ничего, кроме дурманящего запаха. Казалось, аромат проник в каждую клеточку его тела. Кристофер осторожно коснулся кончиком языка части руки, не запачканной кровью, и аккуратно провел им, двигаясь все ближе к цели.
Возбужденная этим невинным действием, Мария с трудом сдержала стон, боясь его спугнуть.
А он замер. Еще миллиметр, и пути назад уже не будет. Замерла и Мария. Он слышал, как безумно стучит ее сердце, учащая пульс, ускоряя кровоток, заставляя кровь из порванной артерии еще сильнее выплескиваться на поверхность.
У него зашумело в ушах, когда он сосредоточился лишь на звуке бегущей крови, и даже показалось, что начинает сходить с ума. Тянуть не было смысла. Выбор сделан.
Кристофер зажмурился еще сильнее, и плотно сомкнутыми губами прикоснулся к ране.
Ощущение чего-то теплого, приятного кольнуло кожу на губах. Запах буквально проникал под кожу, сводя с ума и вызывая дикие порывы. Это было так нового для него, он не знал, что делать. Осторожно приоткрыл рот, пробуя кончиком языка на вкус запретное лакомство.
Слегка солоноватая, в первую секунду он пытался разобраться в своих ощущениях, но стоило первой капли крови коснуться обожженного жаждой горла, как дикий инстинкт, столь долго притупляемый лекарствами, со звериным рыком вырвался на свободу.
Он почувствовал себя увереннее. Правильнее. Словно так и должно быть. Осмелев, прошелся языком по полной длине раны, собирая выступающие струйки крови. Рана затягивалась, даже сквозь затуманенный рассудок к нему пробивалось осознание, что скоро все закончиться. Вампир не человек, и долго, не прилагая усилий, кровью, увы не насладишься. Приходилось решать. Быстро, не прерываясь на раздумья.
Он не знал, как это делать, не знал, позволит ли она. Но уже не было сил спрашивать.
Спазмы в желудке толкали на продолжение, инстинкты бунтовали, требуя полного насыщения. Больше не думая о действиях, он яростно припал к ее руке, сомкнул зубы, и вздрогнул, когда кровь потекла по пищеводу.
Это было совсем иначе, не так, когда он просто слизывал ее языком. Тогда это было лишь баловство. Сейчас же он ощущал, как приятно расслабляется каждая частичка его тела, наполняется дикой энергией, и как от переизбытка ощущений начинает кружиться голова.
И сначала не понял, что происходит. Спазм прошелся по всему его телу, выкручивая суставы, разрывая дикой болью на части. Он резко разомкнул зубы, инстинктивно скручиваясь, и не замечая, как ее руки обхватывают его, поддерживают и не дают уйти под воду.
И не слышал ее тихих, успокаивающих слов, мягких поглаживающих прикосновений.
Боль раздирала его, кожа горела, точно так же, как до этого объятое жаждой горло. Это было ему наказанием. За запретное, за нарушение правил. Не зря их установили, и кто он такой, чтобы нарушать принятое веками?
Сквозь дымку боли он почувствовал, как Мария еще сильнее обняла его, а ему хотелось кричать, чтобы отпустила. Там, где касалась, жгло еще сильнее, но она кажется и не обращала внимания на его пытку. Сильнее потянула вниз, а у него не было сил сопротивляться, лишь едва успел хватануть воздуха, подгружаясь под воду.
Она прижала его к каменному дну, и успокаивающе поглаживала, а ему и вправду становилось легче. Вода остужала пылающую кожу, и даже боль становилась терпимой.
Он сжался в ее объятьях, стараясь не произносить ни звука, не показывать свою слабость.
Закрыв глаза, не замечая проходящих минут.
И даже пропустил тот момент, когда тело перестало ломать.
Мария осторожно коснулась его руки, и потянула на поверхность.
Кристофер с трудом открыл глаза. На первый взгляд казалось, ничего не изменилось. Вот только стены стали каким-то иными, или он просто раньше не замечал столько мелких деталей.
Рядом тихо откашлялась Мария.
- Как… как ты себя чувствуешь?
Она выглядела… потрясенной? Он видел любопытство в ее глазах, и что-то еще, похожее на восхищение. Он ей нравился?
- Хорошо? - Кристофер словно спрашивал сам себя. Ему не терпелось себя увидеть, вот только где взять зеркало?
- Ты прекрасен! – Мария подплыла к нему и осторожно подняла руку. – Можно?
Он кивнул, с трепетом ожидая прикосновения, мягкого, изучающего, прикосновения, от которого дрожь проходила по всему телу.
Он поднял свою руку в ответ и замер. Золотистого цвета чешуйки полностью сменили его человеческую кожу. Он нервно сглотнул, а рядом с ним напряглась Мария.
- Как ты?
Он не знал, как, это было ново для него, еще сам не понял своих ощущений, не познал новое тело и тех возможностей, что они ему давали.
- Я не знаю… - честно признался он. – Но, думаю, мне нравится!
Мария облегченно улыбнулась.
- Я хочу увидеть тебя.
Улыбка сошла с ее лица, но все же она кивнула. И через мгновение уже предстала перед ним в истинном облике.
Кристофер с любопытством ее рассматривал, а она боялась посмотреть на него в ответ, изучая круги на воде. Да что угодно, только бы не видеть выражение его лица.
Он поднял руку, изучающее провел пальцем по ее лицу, удивляясь, насколько нежной была ее кожа, и как каждое прикосновение отдавалось дрожью во всем теле.
- Ты красивая… - ему с трудом удавалось скрывать волнение в голосе.
Она была не просто для него красивая, ему казалось, что он никогда не сможет налюбоваться на нее. И это касалось не только ее истинного облика, но и человеческого.
Он ласково гладил ее, изучая каждый изгиб тела, аккуратно очертил контур ключицы, скользнул к груди, и еле сдержал стон, когда она призывно выгнулась ему на встречу.
Сдерживаемое желание, обостренное бурлящей в организме кровью, лишь накалило и так натянутые до предела ощущения. Ему даже казалось, что он чувствует летящие от них электрические искры.
- Иди ко мне.
Он не успел опомниться, как она оказалась в его объятьях, обнимая за плечи.
Со стоном притянул ее к себе, крепко вжимая в себя, наслаждаясь новыми ощущениями. Места соприкосновения их тел дарили приятное возбуждающее тепло, волнами поднимающееся вверх.
Он попытался ее поцеловать. Осторожно, не зная, как она отреагирует, на что она лишь фыркнула и, грубо притянув к себе, поцеловала сама. Лаская пальцами затылок, плечи, исследуя кубики пресса, опускаясь ниже.
И нетерпеливо сжала пальчиками возбужденную мужскую плоть. Марие не нравилось, что он медлит, пробует свои ощущения. Ей же хотелось немедленной разрядки от сковывающего тела напряжения.
И с победной улыбкой встретила его дикий ответный напор, агрессивный, смешанный с рыком поцелуй. И плевать было, что он с силой вжал ее в скалу, и совсем не нежно закинул себе ее ноги на талию, насаживая на себя и без предварительных ласк готовое к продолжению тело.
Мария плавилась в его объятьях, от каждого нового толчка, казалось, покидала пределы реальности. Она была права, это стоило того.

Мария поправляла на себе платье, и с любопытством поглядывала, как одевается Кристофер.
Он уже принял свою естественную, человеческую форму, и она не могла не признать, что немного сожалела, что им приходилось покидать пещеру.
У Кристофера были свои обязательства, и он не мог полностью и всецело посвящать время ей.
Мария досадливо поморщилась, понимая характер этих обстоятельств. Что бы между ними не происходило, он явно не собирался бросать поиски ее сестрицы.
- Я приду сразу, как только освобожусь! – Кристофер притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы.
Мария хмыкнула.
- Не переживай, Владимир не даст мне заскучать. Что-что, а допрос с пристрастием мне обеспечен.
Кристофер напряженно улыбнулся ей в ответ. Чужое имя неприятно кольнуло. Но сейчас не время было в этом разбираться. Про Владимира и его роль в ее жизни они еще поговорят, но позже.
- Мне нужно идти… - он нехотя отстранился, и, не оглядываясь, широким шагом вышел из пещеры. С удивлением отмечая, что природа наконец-то утихомирилась, и от ливня остались лишь тяжелые капли, стекающие с веток.
Он не хотел уходить. И с тяжелым сердцем оставлял ее одну. Но должен был, произошло столько всего, что ему просто необходимо было побыть одному, обдумать все, взвесить, да и Стефан волновался.

Кристофер бежал к замку, не замечая ничего вокруг себя. Мысли переполняли его, и вставшая на пути рыжеволосая девушка стала неприятным сюрпризом.
- Кристофер?
Он интуитивно напрягся, готовясь к встрече с мятежницей, но она не выказывала признаков агрессии. И откуда-то знала его имя. На вид, девушка была не опасной. Но он даже не предполагал, насколько следующие слова незнакомки перевернут его жизнь.
- Я знаю, где Мария прячет Адель. И я могу провести тебя к ней.

Спасибо!!! Такая прекрасная главка, а в конце...
_________________

Какими только способами Мария привязала к себе Кристофера,что будет ,когда он узнает?!
Нашли Адель,я думаю хрупкий мир между ними будет разрушен до основания
Спасибо за главу
___________________________________

История темная, не может долго быть радужно, но конец будет счастливый.

Спасибо, что читаешь

Он будет злой, и узнает в ближайших главах.


[quote="DizelНашли Адель,я думаю хрупкий мир между ними будет разрушен до основания [/quote]

Находка Адель станет тяжелым испытанием, не только для Марии, но и для него тоже.

Спасибо, что читаешь

Спасибо за главу! Я на всем протяжении произведения поражаюсь вашей способность передавать происходящее, эмоции героев! Спасибо!
_________________

Спасибо, мне приятно. И можно на ты

Спасибо, что читаешь

 » Глава 18. Возвращаясь в реальность

Глава 18. Возвращаясь в реальность

Она смотрела ему вслед всего какое-то мгновение. Не мигая, поглощая взглядом образовавшуюся пустоту там, где только что еще находилась его крепкая мускулистая фигура. Почему-то не верила, что уйдет. Не сможет. Не после того, что между ними произошло. Эгоистичная часть ее злилась, рациональная - понимала, что тот должен уйти, но как-то неприятно кольнуло самолюбие. Задело. Захотелось крикнуть, чтобы остался. Сжав кулаки, сдержалась. Подавила безумный порыв собственной слабости и злилась уже на себя.
Ушел, и пусть.
У нее тоже были дела.
Мария нехотя вышла из пещеры. Там, под покровами толстых стен, все еще существовала доля сказки, нереальности происходящего. Те слова, что говорил ей в пылу страсти. Ее дикое желание в них поверить. Мария холодно ухмыльнулась, подставляя лицо утренней сырости. Здесь, за пределами уютных стен, словно пожелтевшие листья, спадали обещания, магия единения рассеивалась, и ждало болезненное возвращение в реальность. И не только Марию, но и Кристофера. Ночь ведь многое упрощала, стирала грани. Ночью легче было поддаться соблазну, раскрыть слабость. День же заново возводил все разрушенные барьеры. Они позволили друг другу отвлечься, но это не меняло расстановки вещей. Не вычеркивало из ее жизни то, что было главным все эти годы.
Не меняло того, кем был он.
На улице уже серело, ночь отступала, отдавая законное пространство предрассветным сумеркам. Теплые потоки воздуха, соприкасаясь с остуженной ливнем и ночной прохладой землей, моментально формировали густой, плотный клубящийся туман. Будь Мария человеком, она могла бы потеряться в этом сплошном приземном облаке. Но она не была человеком, однако сгущающийся туман раздражал ее сильнее, чем полагала. Он плотной непроглядной пеленой заволок лес, и как бы она не пыталась всмотреться вдаль, в ту сторону, куда ушел Кристофер, ничего не видела кроме удушающей тесноты клубящихся частичек воды.
Конечно, она и так бы не увидела Кристофера, он наверняка уже достаточно далеко успел убежать. И, скорее всего, уже приближался к замку. Мария не понимала, почему эта плотная природная завеса так раздражает ее. В отличие от всего остального, она не была непреодолимым препятствием. Стоило только захотеть, сделать шаг – и она нагонит его. Заставит вернуться и забыть про все его чертовы обязанности.
Она знала, что не сделает этого. И так тошно становилось, что столько места стал занимать в ее мыслях. Не хватало еще больше показать свою слабость, еще подумает, что навязывается.
Мария горько усмехнулась. После стольких лет, веков самообмана, навязывания себя ей вдруг не нравится, что он так подумает. Нелепо. Глупо. Ей всегда было плевать, кто что думает. Главное то, что хочет она, чужие мнения в расчет не принимались. И вдруг поймала себя на мысли, что не хочет навязываться, хочет чтобы сам… И тут же зло расхохоталась.
Суть их отношений отрезвляюще ударила по нервам. Глупая! Если бы не ритуал, Кристофер бы не обратил на нее никакого внимания. Никакого. Ничего бы не было. Ни жарких поцелуев, ни удушающих объятий, ни полыхающих страстью соединений. Ничего! Он бы и не взглянул на нее как на женщину.
Все его эмоции, желания, все это было обманом изначально. И она прекрасно знала это. И добровольно пошла на очередной самообман, как и ранее с Патриком.
Мария набивала одни и те же шишки. И финал будет такой же. Если Кристофер узнает, что на самом деле связывает их, природу его зависимости перед ней, он не станет с этим мириться, будет пытаться найти способ, как избавиться от нежелательной подчиненности. И это лишь вопрос времени, когда ему расскажут об этом.
Сколько посвященных было в тайну? Если только трое, у нее было время. Если же в свое время Радмила посвятила в это отца…
Кристофер уже вернулся в замок, Стефан не мог не оценить его состояние, и была большая вероятность того, что в эти минуты он раскрывал ему ее страшную тайну. Мария горько хмыкнула, представляя лицо Кристофера в тот момент. Мысли, которые у него появятся. И первая из них – избавиться от нее. Она так привыкла, что от нее все всегда открещивались, что даже и не подумала, что его реакция может быть иной.
Он откажется от нее, как и все те, кого она имела слабость впустить в сердце.
Патрик, Адель. А теперь и Кристофер…
Что ж, жизнь, похоже, ее ничему так и не научила. Кристофер не был ее мужчиной, не был предназначен ей судьбой, она сама свершила эту судьбу, и ей же самой придется пожинать плоды своих деяний.
Горечь признания лишила сил. Опершись об скалу, откинув на твердые камни голову, Мария закрыла глаза. Не ожидала, что так не понравится собственная честность. Куда проще было и дальше предаваться иллюзиям и просто насладиться отпущенным им временем. А насладиться было чем… Ее до сих пор лихорадило от пережитых ощущений. Каждая клеточка ее тела хранила память о чувственных, ласкающих прикосновениях. Губы покалывали и слегка распухли, но она совсем была не против, память настойчиво возвращала картинки их поцелуев. Ее никогда никто так не целовал. Нежно, трепетно и страстно одновременно.
Резко открыв глаза, Мария выдернула себя из воспоминаний. Их русло не способствовало сосредоточенности, а ей как никогда нужна была ясная голова. То, что произошло, она уже не могла изменить, оставалось обдумать последствия и понять, что все это несет ей самой.
Понять и решить, что делать дальше. Притягательный и сводящий с ума мужчина – это конечно хорошо. Те чувства, что испытала в его объятьях, много стоили, но ничего не меняли. Месть Патрику оставалась приоритетной.
Мария рассеяно обвела взглядом окружающий лес. Нужно было уходить. Нахождение на месте ее падения не способствовало трезвости мыслей.
Окружающая природа просыпалась после безумной ночи. Туман отступал, и сквозь плотные занавеси пробивались первые лучи восходящего солнца.
Всего мгновение она стояла, не шевелясь, прикрыв глаза, глубоко вдыхая утренний разреженный воздух. Словно пыталась втянуть в себя запахи этого места.
Медленно повернулась, посмотрела на зияющий чернотой проем и резко сорвалась с места.

Кристофер внимательно, чуть прищурившись, рассматривал рыжеволосую девушку. И чем дольше он смотрел, тем больше убеждался, что невинное выражение на лице – хорошо сыгранная маска. В черных глазах незнакомки плясала плохо скрываемая ненависть.
Она лишь на первый взгляд терпеливо ждала реакцию на ее слова. Он видел, как подрагивает ее нижняя губа, как сжимаются в бессильной ярости руки. И первой мыслью стало, что Мария успела насолить и этой девочке.
Злость на нее, что не может спокойно жить, буквально захлестнула. Захотелось защитить и накричать одновременно. Кричать до одури, пока до нее не дойдет, что нельзя столь беспечно наживать врагов.
Девочка уже не казалась такой безобидной. На уровне инстинктов понимал – она опасна, и опасна прежде всего для Марии. Как понимал, что той плевать на судьбу Адель, и что отнюдь не благородство толкало ее на этот поступок.
Но все же, не смотря на это, она предлагала ему решение. Выход. Если она и вправду могла отвести его к Адель, он не мог не воспользоваться этим.
Мария никогда не отпустит пленницу, она четко дала понять, что не допустит подобного.
Он же не мог дать погибнуть родному человеку.
Кристофер понимал, что она будет злиться на него, но если он для нее хоть чуточку дорог, то сможет понять.
- Зачем тебе это?! – Кристофер кивнул в ту сторону, с которой пришел, внимательно всматриваясь в эмоции на лице вампирши.
Если его предположения верны, и та следила за ним, поджидая удачного момента, то прекрасно была осведомлена, где и с кем он был до этого. Плохо скрытая злость и ненависть заставили нахмуриться.
Вампирша сжала кулаки, да так, что он явственно расслышал треск костей. И зло так, стараясь на него не смотреть, процедила сквозь зубы.
- У меня свои с ней счеты. Давние… - она поджала губы, считая откровение оконченным.
Его же такое объяснение не устраивало. Захотелось выяснить все до мелочей и по возможности защитить Марию от злых колючих намерений стоящей перед ним дикарки.
Он вопросительно выгнул бровь. Вампирша, скривившись, фыркнула и заговорила, тяжело, так, словно каждое слово жгло, причиняло невыносимую боль.
- У меня был муж… - слово «был» неприятно кольнуло, ожидание сдавило сердце.
Нутром чуял, что услышанное не понравится. Вампирша же молчала, прожигая пустым, выцветшим и лишенным эмоций взглядом пространство прямо перед ним.
Далекая в своих воспоминаниях. Собирающаяся с мыслями. Он видел, как сжимались ее кулаки, выпрямлялись в узкую жестокую полоску губы, чернели и так беспросветные, как ночь, глаза.
- Его звали Калеб…
- Мне жаль…
- Не стоит! – она выплюнула эти слова зло, жестоко, и звук ее голоса был подобен скрипу песка об стекло.
Мгновение, незаметное, неуловимое, она брала себя в руки. И уже чуть более спокойно, с холодным оттенком неумолимой ненависти добавила.
– Лучше бы она его убила, сразу, чем так… Полужизнь, полусуществование. Он ведь никто для нее, так игрушка, развлечение, а я…
Она отвернулась и, зло прищурившись, прожигала взглядом сторону, в которой он оставил Марию. Ему хотелось защитить, укрыть от этого взгляда. Сказать хоть слово в ее защиту, но не мог. Слова незнакомки нещадно саднили, задевали за живое. И знал, что не имел права, что это была ее жизнь, до него, но как же было неприятно…
Калеб. Имя еще одного мужчины, делившего с ней вечность, горечью застыло на языке.
Сколько еще их было? Безымянных? Он не хотел знать. Худшее, что мог себе представить, уже пережил, принял. Задавил в себе собственника. И как не старался оставаться безразличным, голос надломился, срываясь в хриплый полутон.
- Как давно это было?
Вампирша резко развернула к нему голову, ядовитая усмешка расползалась на симпатичном личике.
- Почему было? – издевка в ее голосе ранила сильнее, чем полагал. – Он и сейчас ее игрушка, ее раб.
Кристофер нахмурился. Ему действительно не нравилась то, что слышал, но все же не хотел воспринимать все, как данность. Его обоняние не улавливало смешанных с ней чужих запахов. Если бы другой мужчина касался ее, он бы уловил. И тут же разочаровано выдохнул. Он не мог знать этого с уверенностью. Органы чувств подводили, стоило оказаться рядом с нею.
Он становился неуправляемым дикарем, жадно вдыхающим соблазнительный аромат.
Но каким бы безумцем он ни был, все же не ощущал примесей чужого мужского запаха. Возможно, его просто не было. Он подавил стон, понимая, что попусту обманывает себя. Подобная ненависть не рождалась на пустом месте, в словах вампирши была доля правды. Этот мужчина, другой, существовал. Возможно, она просто не была с ним в те дни. Он снова почувствовал, как ревность удушающее подползает к дыханию.
- Где он сейчас?.. Я не видел его!
Незнакомка зло хмыкнула.
- Она отослала его, чтобы не путался под ногами.
Почему-то ему стало легче от ее слов. Что за все это время никто другой не касался ее, что была его и только его. Хотя умом понимал, что ничего хорошего незнакомка не сказала, а лишь поставила перед фактом, что Мария просто отослала своего любовника. Не рассталась, не отпустила к этой безумной от ненависти женщине, а лишь отодвинула, как пока ненужную вещь. Которую можно вернуть в любую минуту.
Это разозлило. После того откровения, что между ними было, присутствие тени соперника было сродни кощунству. Он и не заметил, как зло клацнул зубами. Кристофер не собирался терпеть подобное.
- Она отпустит его!
Вампирша ехидно хмыкнула. Как же. Но все же, впервые с интересом посмотрела на вражеского отпрыска. Изучающее, словно пытаясь понять, а мог ли бы он быть прав?
Красивый. Видный. Могла ли поддаться Мария его обаянию, поменять ради него все? Долю секунды она допускала эту возможность. Но тут же одернула зарождающиеся глупые мысли. Они не могли быть правдой. Она знала черную прогнившую душонку той, что силой удерживала подле себя ее любимого.
Сколько она просила ее? Сколько умоляла? Та лишь с холодной жестокостью смеялась над ее болью.
Теперь пришла очередь Элены хоть немного отплатить зазнавшейся твари. Она долго и тщательно готовилась к этому, следила за каждым ее шагом. И это было не сложно. Уверенная в своей силе, безнаказанности, неспособности кого-либо ей противостоять, Мария не обращала на нее внимания. Принимала за надоедливую, вечно следующую за ней полоумную. Элене это было на руку.
Элена следила за их передвижениями, за похищением группы спелеологов, за избиением Грейс, за тем, как прятали Адель.
Наблюдая за всеми этими ухищрениями, Элена понимала, что это ее шанс. Она впервые спутала ей карты, когда привела Стефана к отравленному стрелами Кристоферу.
Вид взбешенной Марии стал лучшим бальзамом для ее объятого ненавистью сердца.
И впервые у нее появилась надежда на отмщение. Мерзавка поплатится за ее поломанную жизнь. И очень скоро.
Сомкнув губы в плотную полоску, Элена продолжала рассматривать Кристофера. И не понимала, почему тот медлит, почему расспрашивает. По всей логике вещей, уже должен был броситься спасать пленницу. Она решила подтолкнуть. Ведь, зная переменчивый нрав врага, могли опоздать.
- На твоем месте я бы поторопилась, и сходила за лекарством. Она морит ее голодом.
Кристофер вздрогнул от ее слов. Решимость что-то выяснять улетучилась, подобно миражу в знойный день. Погружаясь в ревнивые мысли об сопернике, он совсем забыл о страдающей, томящейся в заточении девушке.
Стало противно за собственное безволие. Перед глазами тут же замелькали картинки обезображенной, окровавленной Грейс, и если в таком же состоянии была и Адель…. Еще и голодная… Его промедление могло стоить жизни. С Марией и со всеми сопутствующими помехами он разберется позже.
Резко кивнул, жестом указывая следовать за ним. И быстрее ветра помчался в замок.

Стефан встретил его застывшим изваянием. Замок уже убрали, и лишь пропитанный кровью и многоликой гаммой иных ароматов воздух еще кричал о том, что совсем недавно здесь было торжество.
- Все в порядке! – он махнул рукой и промчался мимо деда. Вверх. В свою комнату. За спасительными ампулами. И кожей чувствовал, как тяжелый взгляд Стефана прожигает в его спине дыру.
Расспросов было не избежать. Он не собирался отчитываться, ни при сложившихся, ни при иных обстоятельствах. Видел, как посерело от ужаса лицо Стефана, как только принюхался к шлейфу его запаха.
От Кристофера разило сексом, Марией и, что самое страшное, ее кровью. Никогда еще пропасть перед его внуком не была так глубока.
Никогда еще не стоял так близко к краю.
Если бы он только рассказал ему всю правду… Если бы только осмелился…
Он резко схватил его за рукав, когда тот спускался обратно.
- Что же ты наделал?
Горечь. Сожаление. Немая просьба простить, что не сберег.
Кристофер же видел упрек. Как мог объяснить, что он сам?
Что его никто не заставлял? Что не жалеет? Что это его выбор?
Он знал, что дед не поймет его. Для него Мария была исчадьем Ада. Объяснять же было некогда. Время неутомимо истекало, он должен был поторопиться. Помимо необходимости освободить Адель, вдруг стал ощущал совсем иные потребности. Он хотел увидеть Марию. Вроде бы только ушел, а уже безумно хотел вернуться обратно. Сжать в объятьях, вдохнуть манящий, сводящий с ума аромат. Он так явно ощущал его сейчас, словно не было расстояния, словно она стояла перед ним. Захотелось коснуться, провести пальцами по нежной гладкой коже, зарыться в шелковые кудри, пройтись губами по пульсирующей жилке в районе шеи. Желание было болезненным, сродни одержимости. С трудом удалось подавить срывающийся с губ стон. И дело было не только в желании очутиться рядом с Марией.
Он ощущал то, что не должен был. Новое, приобретенное в глубинах озера чувство. Жажду!
Горло свело диким, неуместным спазмом. Тело ныло, появилась непонятная боль в суставах. Незаметно для самого себя потянул носом воздух, и стоило соли и ржавчине, пропитавшей окружающее пространство, коснуться его обоняния, как инстинктивно сглотнул и напрягся в поисках источника.
Рука Стефана разжалась сама собой. Он в ужасе отшатнулся от внука. Гримаса недоверия застыла на вековом лице. Неужели он сорвался? Предал все свои ценности?
Кристофер же оторопело застыл, моргнул пару раз. Не сразу дошло, что случилось. А как понял, стало тошно. Он отреагировал на человеческую кровь. На слабый запах, пропитавший воздух замка.
Отвращение к самому себе захлестнуло с головой. Схватившись рукой за горящее горло, еще секунду стоял на одном месте, борясь с новыми для него ощущениями.
Даже в страшном сне не мог предположить, что когда-то так сильно захочет запретное.
Не дыша, выхватил спасительное зелье, резко ввел в вену, и только когда почувствовал знакомое тепло, растекающееся по кровотоку, натянуто улыбнулся.
- Все хорошо… - он не был в этом уверен, но не хотел, чтобы переживал Стефан.
Он не выдерживал его взгляд, сквозящий в нем упрек. Понимал, что дело было не в том, что чуть не сорвался. Не в том, что возжелал человеческую кровь. Дело было в Марие. Ее имя невысказанным криком застыло в его расширенных от ужаса глазах.
- Она все же добралась до тебя… - это была констатация, тихая, он говорил сам себе. Утверждая.
- Нет…
Стефан горько улыбнулся. Это была слабая тень подобия улыбки. Горькая. Несчастная. Одинокая. Он покачал головой, тихий шелест слов вторил движению.
- Добралась…
Кристофер не знал, что возразить. Понимал, что бы сейчас не сказал, все слова разобьются об глухую стену убежденности. У него не было времени разубеждать деда в обратном.
Не было времени на споры. Стараясь не смотреть на него, развернулся. И широким шагом, почти бегом выскочил из замка. Когда вернется, попытается убедить, что тот ошибается, и прежде всего в его Марие.
Сейчас были дела важнее. Мария могла и сама за себя постоять, а вот Адель – нет.

Элена ждала его в условленном месте. Не говоря лишних слов, побежал вслед за нею. И удивился, уловив направление. Массив Бихор. Они искали здесь. Бесчисленное количество раз. Безрезультатно. Нахмурился, поднимаясь по знакомой тропинке. Перед ними зияло чернотой отверстие Скериошары.
Неужели все же здесь? Они были так близко?.. И не нашли…
Элена свернула вправо у самого входа, юркнула в незаметную, скрытую раскидистыми ветками тропинку у края скалы. Кристофер призраком скользил вслед за нею.
Останавливаясь возле неширокого, неприметного отверстия. И не задавая вопросов, протиснулся в проем вслед за мятежницей.
На считанную долю секунду, мелькнула мысль, что это могло быть ловушкой, что его специально заманили, использовав Адель, как приманку. Он тут же откинул тревожные мысли, упрямо следуя вслед за гибкой фигурой.
Элена все глубже и дальше уводила его от поверхности. Он как мог, пытался запомнить уровни, переходы, штольни. Не удивили и озера, в которые пришлось погружаться, чтобы через воронку в их дне проникнуть на следующие уровни.
Мария и вправду хорошо спрятала Адель. В другой ситуации он бы мог восхититься ее способностям. Но только не сейчас. Сердце болезненно сжималось в ожидании. Он до одури боялся увидеть ожидающую картину.
И замер перед небольшой решеткой. Сердце, казалось, готовилось выпрыгнуть из груди, пока мятежница набирала комбинацию из цифр. Решетка плавно съехала, освобождая проход.
Он сделал первый шаг, и застыл пораженный увиденным. То, что осталось от Адель – тень той жизнерадостной женщины, о которой когда-то так сильно мечтал, подобно неживой кукле болталось на цепях в углу пещеры.
Он даже не пытался сдержать крик ужаса. Нужно было броситься к ней, осмотреть повреждения, освободить от смертоносных объятий кандалов. Но не мог пошевелиться.
И лишь тогда, когда чуть подернув головой, слабо прошептала:
- Я знала, что ты придешь… – бросился вперед.

Мария бежала к дому неохотно. Впервые за долгое время предстоящая встреча тяготила. Не хотелось лишних слов, не хотелось оправданий. Наставлений и упреков. Как и предполагала, Владимир ждал ее. Прислонившись спиной к каменной стене, застыв в многовековую неподвижную статую. Лишь глаза, горящие странным блеском, контрастом выделялись во всем облике.
Мария сделала вид, что ничего не случилось. Медленно прошла к кровати, бесстыдно стянула платье, неспешно облачаясь в более привычные, ежедневные вещи. Владимир молчал. Это тяготило сильнее, чем упрек. Она не выдержала первой.
- Что?
Он покачал головой. Мария же поджала губы. И где выговор? Где нотации и причитания?
Ей до жути не нравилось вот такое вот притихшее поведение. Куда легче переносила выливаемый ей на голову гнев, чем подобное безразличие. И еще эти глаза… Мария хорошо знала этот взгляд, в последний раз она видела подобный очень давно, еще тогда, когда помогала вызволять из психушки Грейс.
Неужели снова? Мария нахмурилась. Он же обещал… Она чувствовала, как раздражение нарастает, формируется. Сжала зубы, и все же не выдержав, резко процедила.
- Кто на этот раз?
Он не дрогнул под ее колючим взглядом, не в его это было манере. Владимир всегда был собран, выдержан. И даже сейчас, когда догадка, осенившая его, могла в корне перевернуть жизнь его любимой девочки.
Он не знал, как сказать ей. Сама мысль была глупой, абсурдной, но чем дольше думал о ней, тем сильнее убеждался в правоте. И эта правда многое меняла. Она могла позволить ей жить полноценной жизнью. Мужчину, которого она выбрала, он уже одобрил, знал, что с ним она в надежных руках. Оставалось в это поверить самой Марие.
И оставалось устранить главное препятствие на пути к этому пониманию.
Он все же решился, и отвел глаза. Не мог смотреть на нее.
- Я нашел дар, - тихо начал он, издалека, растягивая, словно пробуя на вкус слова. – Я чувствовал этот дар давно, еще в начале века, но не мог понять, что это. Настолько слабыми были отголоски. Тогда я думал, что это из-за того, что ощущаю только лишь плод…
Мария не понимала, почему он не смотрит на нее, почему так взволнован. И почему от его слов так тревожно сдавливается сердце.
- Я улавливал похожий дар на протяжении последних ста лет. Но так слабо, несущественно. Я даже не мог понять, от кого он исходит. Он возникал в разных местах, словно тот, кто им обладал, постоянно путешествовал, не сидел на месте.
Но, как я ни старался, я не мог уловить его. До недавнего времени. Я почувствовал сильную вспышку этой силы. Настолько сильную, направленную на защиту, что смог прощупать ее… определить кому принадлежит… сумел узнать, что за странный дар.
Я нашел его здесь, в Румынии, Мария.
Он замолчал, а она тупо смотрела прямо и не понимала о чем идет речь. В памяти всплывали его же слова, далекие. Тревожные слова, и картинки. Тогда еще радостные.
Владимир склонился к ее уже достаточно большому животу и зачарованно прислушивался к ребенку. И тяжело причитал:
- Нет, не может быть, чтобы у такой одаренной матери был обычный ребенок.
Она смеялась над его страхами. Хватит миру и одного чудовища с ужасающей силой.
Хотя, мысль о всесильном дитяти, конечно, приятно грела материнское сердце. Владимир же ничего не ощущал. Лишь иногда слабые проблески силы, но какой, он тогда так и не смог понять.
Ей резко стало сложно дышать. Воспоминание душило, лишало сил.
Уже не хотелось слушать о каком-то чертовом новом даре. Что ей до него?
Владимир снова странно посмотрел на нее, вековое сердце сжалось от дикой тоски. Если он ошибался, она могла не выдержать той боли, что принесет его откровение.
Но все же продолжил.
- Это очень редкий дар. Дар Хамелеона, умение подстраиваться под любого врага, умение блокировать любую силу. Даже мою. Когда он не активен, когда не защищается, я могу слышать лишь отголосок, знать, что сила есть. Но не знать, какая. Как тогда, с твоим ребенком…
Мария вздрогнула, подняла на него злой взгляд. Готовая убить лишь от того, что напомнил о больном.
Владимир же игнорировал ее. Он шел до конца, как бы сложно ему не было.
- Этим даром владеет Этан Бауэрман. Это очень редкий дар, настолько редкий, что я думал не встретить подобный за свою жизнь. И если сопоставить факты, именно этой силой должен обладать твой умерший ребенок, Мария.
Она не шелохнулась, даже не вздрогнула, тупо смотря вперед. Не моргая. Казалось, она даже не слышала, что он ей только что сказал. Владимир начинал волноваться. Он осторожно позвал ее:
- Мария?..
Она зажмурилась. Он терпеливо ждал. Ее голос был на удивление спокоен, безразличен. Она открыла глаза, и его пробрало от пустоты, сквозившей в них.
- Что ты хочешь этим сказать?
Он вдруг понял, что натворил. Если он окажется неправ, это убьет ее, окончательно сломает. Он начал осторожно.
- Это лишь мое предположение, догадка…
- Говори! – злой, звериный рык вырвался из ее груди. Марию затрясло. Все то, что он сказал ранее, лишь сейчас достигало сознания. Ступор слетел, невозможность услышанного взрывала все барьеры самоконтроля.
- Патрик мог обмануть тебя.
Мария зло тряхнула головой.
- Я видела труп! Я своими руками хоронила его… - ее голос сорвался в крик.
Как же больно. Она не понимала, зачем Владимир ворошит прошлое, зачем бередит старые раны, заставляя верить в невозможное. Как бы ни хотела поверить, как бы ни хотела обмануться…
- Вспомни, ты была тогда в беспамятстве после родов, ты точно не помнишь ничего, что творилось вокруг. Ты слышала крик ребенка, но ты и слышала голоса. Чужие, произносящие имя Патрика. Меня удерживала тогда стража, а когда отпустили… Я видел уже свершившееся. И еле успел вынести тебя из огня. Ребенок был уже мертв.
Я не видел, каким был твой ребенок, Мария, ты тоже не видела его лица. Объятая горем, ты могла не заметить подмены.
Она чувствовала, как от тупой боли скрутило внутренности. То, что он говорил, могло быть правдой. Отдаленно. Она боялась поверить в то, что слышала.
- Это в духе Патрика, не хотеть ребенка, сделать вид, что ему плевать, и в самый последний момент все подстроить и сделать по-своему. Меня загнали в ловушку, тебя одурманили ядом. Все для чего? Как только раньше это не пришло мне в голову?
Мария сглотнула тяжелый комок, перекрывающий дыхание. Ноги подкосились. Стало невыносимо душно. Предположение Владимира было выше пределов ее выносливости.
Она осела на широкую кровать.
- Если он его подменил… - она запнулась, слова давались с трудом. Когда сказала их вслух, реальность ужасающе сузилась, зависнув над ее головой карающим топором. Одна неверная мысль, и она будет повержена. Навсегда. Было сложно верить, даже допускать возможность. – Где все это время прятали малыша?
- Приемная семья, другие вампиры.
Мария резко вскинула голову. Вспоминая далекий Париж.
- Та женщина… ее семья… Патрик забрал у них подброшенного приемыша…
Она прокручивала в голове даты, и громко вскрикнула, сопоставляя цифры.
- Все сходится… - она зажала рот рукой, боясь окончательно поверить. И тут же разочаровано поникла. Вспомнила файлы, собранные когда-то на ненавистную семью.
- Ты ошибся, Владимир, – голос звучал сухо, надломлено. – Этан младше Кристофера на три года.
Владимир лишь пожал плечами.
- Что такое бумажка для того, кто хочет что-то спрятать. Ты никогда не задумывалась, почему он наполнил семью приемышами?
Мария пожала плечами.
- Радмила хотела детей.
- Или Патрик хотел спрятать сына. Один приемыш вызвал бы вопросы, много – нет.
Мария молчала. Возбуждение снова сменилось резкой апатией. Она тупо уставилась на свои дрожащие руки. Она боялась поверить. Боялась обмануться. На чем строил свои теории Владимир? Прощупал силу? Сравнил с той, что была у ее погибшего сына?
Слишком много надежд возлагалась на одну призрачную возможность.
Мария вспомнила тот день, когда увидела Этана рядом с Кристофером. И ее прошиб холодный пот. Она помнила те мысли, что возникли. Как сравнивала, что пасынок больше похож на отца, чем родной сын. Она и вправду тогда удивилась тому факту, что те так похожи. А еще она помнила то странное, щемящее чувство, что испытала, увидев его.
Из горла рвался непрошеный крик. Она ведь могла убить его. Ведь наставила стрелы, остановилась лишь в последний момент. Убила бы собственными руками.
Она глухо застонала, обхватывая голову руками. Возможная правда обрушилась на нее подобно урагану, опустошая и так исстрадавшуюся душу.
- Зачем? – она подняла на него взгляд, полный душераздирающей тоски. – Зачем ты дал мне эту надежду?
Владимир непонимающе покачал головой. Он столько лет жил рядом с ней, но по-прежнему иногда не угадывал с реакцией.
- Ты же знаешь, что теперь я буду мучиться, постоянно думать об этом? Что я так и не узнаю, прав ты или нет?
Владимир присел рядом с ней на корточки, осторожно протянул руку, касаясь волос.
- Так ты хотя бы будешь верить, что твой ребенок жив!
- Это жестоко…
- Это лучше, чем оплакивать его.
Мария замотала головой, ярость душила ее.
- Ты не понимаешь!
- Нет, Мария понимаю. Понимаю, что дорога к этому ребенку закрыта. Что ты не сможешь видеться с ним, что Патрик даже под страхом смерти не скажет тебе правды. Но если ты отпустишь прошлое, перестанешь мстить, у тебя будет настоящее. Ты можешь еще иметь детей. С любящим тебя мужчиной.
Мария отшатнулась от создателя. И зашипела, словно раненая кошка. Его предположение казалось кощунством, насмешкой над поломанной жизнью.
- О чем ты говоришь? Какая другая жизнь! Я не успокоюсь, пока он не ответит за все, что сделал со мной. Если ты прав, он вдвойне заплатит за ту боль, что я пережила по его вине.
Она резко встала. Решение само сформировалось. Она четко знала, что будет делать дальше. Не раздумывая, бросилась к стене, снимая начиненное смертельным ядом оружие. Достала из-под матраса припрятанную стопку денег и паспорт. Они, конечно, были не нужны, но в прогнившем человеческом мире могли сослужить пользу.
Владимир обреченно застонал, наблюдая за ее действиями.
- Ты куда?.. – вопрос вырвался сам собой. Он знал ответ. Ее холодные, жестокие, полные решимости глаза говорили красноречивее любых слов.
- В Лондон!
Владимир беспомощно смотрел за ее передвижениями. Он ошибся. Жестоко ошибся, ставя на то, что прошедшая ночь многое поменяла в ее восприятии, что она захочет быть и дальше счастливой. Как же плохо он знал свою названную дочь…

Ого! Значит Этан сын Марии и Патрика Хоть он и сохранил жизнь их ребёнку,я всё же не испытываю к нему симпатии.
А Марии правильно пусть укокошит гада и наладит отношения с сыном мне кажется,что со временем он её поймёт.
я даже Радмилу как мать во многом не понимаю,сына подставляет и верит человеку,от которого априори не следует ждать ничего хорошего.
Радует ,что Адель нашли.
Спасибо за продолжение
___________________________________

Он и не заслуживает симпатии. Он дастаточно темный персонаж




Не так легко это сделать, если бы мога давно убила



Поступки Радмилы будут понятны позже



Адель не так проста как видит ее Кристоф, так что как сказать



Спасибо, что читаешь

Спасибо за продолжение) И опять же была у меня мысль, что возможно Патрик не убивал их ребенка. Все так закручено, что ууух! Адель не проста...может, она любовница Патрика? Жду продолжения)
_________________

Ирунчик! Поздравляю тебя! Я рада, что ты на это все же решилась!

Спасибо за новые главы!
А страсти все накаляются, видать, недалеко до развязки.