Любимые цитаты и отрывки из произведений

Когда-то, много лет назад
Он обронил две колких фразы,
Что не любил её ни разу
И расставанию очень рад.

Она, собрав себя в кулак,
Не дрогнув, сдерживая слёзы,
Сказала: "Что ж, пусть будет так."
За дверь ушла, шагнув в морозы.

Прошли года, сменились дни,
Вращала жизнь его по свету.
Порой мелькало:"Как ты? Где ты?"
Он не сказал ей "извини"...

И вот однажды, вдруг устав
Бродить по миру одиночкой,
Он вспомнил взгляд её и нрав
И захотел увидеть срочно.

Нашёл он адрес, взял билет,
Вернулся в город юных будней.
По-прежнему здесь воздух чуден
И замечательный рассвет!

Пока спешил купить цветы,
Всё вспоминал её улыбку
И как шептала:"Только ТЫ..."
Свою жестокость и ошибку.

И вот уже её порог.
Душа дрожит, внутри волнение.
Вдруг охладит его презрением?
Закроет сердце на замок?

Звонок. Шаги. Открылась дверь.
Глазам поверить он не может...
Ведь перед ним стоит теперь
Он сам... Но только помоложе.

Смятение чувств и в горле ком.
Глаза в глаза в беззвучном миге.
- Вы к маме? Что же, проходите.
- А где она?
Всё словно сон...

- Я ждал вас. Мама говорила,
Что будет день и будет час,
Когда придёте. Вас простила
И не держала зла на вас.

- Я бы хотел её увидеть
И попытаться объяснить.
Хоть ничего не изменить
И не забыть ей той обиды.

- Вы не успели. Мамы нет.
Вот... Вам письмо отдать просила.
Её уж долгих десять лет
Хранит безмолвная могила.
__________

Он вышел вон, вмиг постарев.
Открыл письмо, а в нём две строчки:
"Ждала... Любила... Сын..." и точка.
Вся жизнь его теперь лишь блеф...

Светлана Лыбашева
_________________

Захар Прилепин "Обитель"

...Беспристрастное прочтение русской литературы, написанной, между прочим, как правило, дворянством, подарит нам одно, но очень твёрдое знание: «Мужик — он тоже человек!» Самое главное слово здесь какое? Нет, не «человек»! Самое главное слово здесь — «тоже»! Русский писатель — дворянин, аристократ, гений — вошёл в русский мир, как входят в зверинец! И сердце его заплакало. Вот эти — в грязи, в мерзости, в скотстве — они же почти как мы. То есть: почти как люди! Смотрите, крестьянка — она почти как барышня! Смотрите, мужик умеет разговаривать, и однажды сказал неглупую вещь — на том же примерно уровне, что и мой шестилетний племянник! Смотрите, а эти крестьянские дети — они же почти такие же красивые и весёлые, как мои борзые!.. Вы читали сказки и рассказы, которые Лев Толстой сочинял для этого... как его?.. для народа? Если бы самому Толстому в детстве читали такие сказки — из него даже Надсон не вырос бы!
_________________

Я вчера говорила с врачом, он сказал тебя нет.
Вот смешной человек, как же нет, когда мы говорим?
Он мне дал коробок, там написано "Аминазин"
Говорит, если пить - ты уйдёшь. Ну, скажи-ка, не бред?

неделю спустя...
Я ему не скажу, что сегодня ты здесь, так хорош!
Не в моей голове, а реально на стуле и с чаем.
Я в тебе, как и прежде души, милый друг мой, не чаю,
Ну а завтра опять на приём, хоть он врач ни на грош.

2 недели спустя...
Медсестра улыбается странно, завидев меня.
Эта дура-блондинка твердит, что сидишь ты в мозгу.
Кто ей выдал диплом? Ты ж с 2 метра. Смеюсь, не могу.
В медицинском не учат, что мозг очень мал для тебя?

3 недели спустя...
Здесь все странные в этой больнице, мне страшно, слов нет,
Говорят, как с ребёнком со мной, не пускают гулять.
И спасает лишь то, что приходишь опять и опять.
Но я им не скажу, им спокойней, когда ты - секрет.

4 недели спустя...
Здесь неплохо, тепло, кормят правда отвратно, а так
Можно жить, и тем более ты каждый вечер со мной.
Мне сказали, когда ты уйдёшь, то мне можно домой.
А зачем мне домой без тебя? Без тебя мне никак.

© Наташа Ларионова

Зацепило... Тяжело терять близких людей.
_________________

Джек Лондон, "Рожденная в ночи".

Город гремел за окнами, как отдаленный прибой. Бесшумно двигаясь, официант принес нам сифоны. В тишине голос Трифдена звучал, как погребальный колокол:

- Было бы лучше, если бы я остался там. Посмотрите на меня.

И мы посмотрели на его седеющие усы, на плешивую голову, мешки под глазами, отвислые мешки, двойной подбородок, на всю эту картину разрушения когда-то сильного и крепкого мужчины, который устал, выдохся, разжирел от слишком легкой и слишком сытой жизни.

- Еще не поздно, старик, - едва слышно сказал Бардуэл.

- Клянусь Богом, жаль, что я такой трус! - воскликнул Трифден. - Я мог бы вернуться к ней. Она и сейчас там. Я мог бы подтянуться и жить по-другому еще много лет... с ней... там, в горах. Остаться здесь - это самоубийство! Но взгляните на меня: я старик, а ведь мне всего сорок семь лет. Беда в том, - он поднял свой стакан и посмотрел на него, - беда в том, что такое самоубийство не требует мужества. Я избаловался. Мысль о долгом путешествии на собаках пугает меня; мне страшны сильные утренние морозы, обледенелые нарты.

Привычным движением он снова поднес к губам стакан. Затем внезапно в порыве гнева сделал движение, как бы желая швырнуть его на пол. Но гнев сменился нерешительностью, затем раздумьем. Стакан опять поднялся и замер у губ. Трифден хрипло и горько рассмеялся, но слова его звучали торжественно:

- Выпьем за Рожденную в Ночи! Она была поистине необыкновенной женщиной!
_________________

Воспоминания о будущем

Когда-нибудь будет туманное серое утро, звонок телефона, обычная битва с ключами... Подруги простуженный голос... И ежеминутно пустая догадка, что встреча совсем не случайна.
- Опять пересматривать фильмы про сказочных принцев? Ну что же, давай, настроение - видишь - ни к черту... Послушай, ты знаешь... А он ведь решил жениться. Не знаешь? Да что ты... Ведь свадьба уже в субботу. Я, может быть, зря... Послушай, ведь все в порядке? Наверно забыл, замотался - оно и понятно. Не дети давно, так к чему эти игры в прятки? Конечно, что не сказал - это неприятно...
- Послушай, все в норме. Забыл, замотался, верно. И, впрочем - какое мне дело до этой свадьбы? Обиды, размолвки - все только испортит нервы, а мне на него сердиться - чего бы ради?

,,,

А в субботу проснуться, накинуть плащ, из квартиры на воздух, в котором дым вдруг напомнит дорогу и летний пляж... И покажется это таким смешным, словно все улетело, разбилось в пыль, словно в памяти вдруг погасили свет. И все это - лишь сказка уже, не быль. Впрочем, тут уже даже и сказки нет.

Подойти со спины, словно жалкий вор, по дороге вслушаться в разговор... Встретить взгляд - и под ним отвести глаза. Что тут можно нового рассказать?
Восемь шатких на цыпочках к алтарю. Ну давай же, целуй ее. Не смотрю.

Анна Кулик.
_________________

Девушки, добрый день!

Добавлю несколько любимых отрывков из романов Оксаны Сергеевой, нравится ее герои с которыми проживаешь всю историю, художественный язык, сейчас редко можно найти ЛР, где с первых строк захватывают герои.

Раздался лязг замка, а потом пронзительный скрип отрываемой железной двери. Скрежет металла ударил по нервам, вызвав невыносимую головную боль.
— Денис...
От ее голоса он чуть не подскочил.
— Денис... родной...
Она присела рядом с ним на колени. Едва притронулась, и с его окровавленных губ сорвался протяжный стон. Ребра сломаны.
— Юля... спятила... — Силясь и закусывая губы, он кое-как сел, оперевшись на стену. Вымученно выдохнул. Растревожил застывшую боль, — задохнулся от нее, — и теперь все тело запылало огнем. Во рту пересохло.
— Это не я сказала… Попей, — с ходу начала оправдываться. Голос дрожал, говорила негромко, почти шепотом, но слова в тесном мраке эхом отскакивали от стен и били по самым больным местам.
Горлышко бутылки коснулось губ, и Денис сделал пару глотков. Дышать стало гораздо легче. Как она видела в такой темноте — непонятно. Сам он едва мог что-то различить, только почувствовал, как Юля приложила к лицу мокрый бинт, пытаясь стереть кровь. Но он взял ее за руку, останавливая.
— Не надо... иди... хуже будет.
— Куда еще хуже? — возмущенно зашипела она. Вырвала ладонь и продолжила промакивать кровь. — Мне он ничего не сделает. И от тебя я все равно не отстану. Я пообещала ему, что не буду с тобой встречаться, но я не говорила, что брошу тебя в таком состоянии. Как я могу? Я у себя, а ты здесь… — Слезы текли по щекам, но она не обращала на них внимание. В темноте он все равно не увидит, а с голосом удавалось совладать более-менее.
— Юля, Юленька… — на выдохе сипло прошептал он. Легко мог представить, с каким сосредоточенным спокойствием она касалась его, вытирая кровь, будто делала что-то обычное.
— Тихо…
— Мне бы покурить…
Руки у нее опустились, и показалось, что она всхлипнула. Или икнула. Точно не разобрал, но она издала какой-то звук.
Нет, заплакала. Тихо так, беззвучно, опустив голову, утыкаясь лицом ему в грудь. И только хрупкие плечи подрагивали, говоря о ее слезах.
— Дурак… какой же ты дурак. Как же я люблю тебя…
— Юленька… — Не обращая внимания на запачканные руки и звенящую боль в теле, он прижал ее голову к себе, зарываясь пальцами в волосы на затылке, собирая их в пригоршни. Желание коснуться ее превозмогало все на свете.
— Я не дам тебе сигареты. Вот поправишься и кури сколько хочешь. А сейчас не дам… — заикаясь говорила она.
Денис, верно, думает, что ей пришлось тайно спуститься в подвал, украсть ключи или что-то подобное. Но это было не так. Ему необязательно знать, что отец сам сказал, где Шаурин. Выбрал самый лучший способ ее наказать, когда положил ей на стол ключи от подвала, вселив уверенность, что она сама во всем виновата. Только она одна во всем виновата. Знал, что придет сюда. Обязательно придет.
Юлька и свет могла зажечь, но боялась. Обостренных чувств хватало, чтобы видеть в темноте, как кошка. Но при свете боялась, что не выдержит увиденного. И так сердце разрывалось.
И Денис тут со своими… сигаретами…

Оксана Сергеева "Стая"
_________________

Ярина , подписываюсь под каждым вашим словом . Я недавно познакомилась с автором , и полностью с Вами согласна . На самом деле незабываемые герои , чудесный слог и захватываюший сюжет.
Отнесла это произведение в копилку любимых . И собираюсь продолжить знакомство с автором

Оксана Сергеева " Стая"

Он мечтал бы очутиться сейчас в толпе. Среди народа. Может быть, в шумном парке или на текучей набережной, — там, где голос можно приглушить и разговор оборвать. Где можно иногда промолчать, недосказать, потому что нет интимности и уединения, потому что люди вокруг мешают и есть возможность отделаться незначительными фразами. Тогда ее точные вопросы не будут вонзаться в него, как стрелы, и слова такими колкими не будут. И на задуманное точно хватит сил.
— Юля, у мужчин другая планида. Мы иногда вынуждены принимать жесткие решения. И думать за других. Жертвовать своими чувствами. Не могу я всего тебе сказать. И не потому что не хочу, а потому что ситуация зашла так далеко, что просто не знаю, с какой стороны начать тебе ее обрисовывать. Не могу я допустить, чтобы он и дальше играл на моих… эмоциях. Мне это слишком дорого обходится. Я же не уезжаю навсегда, я вернусь, — убежденно сказал он.
Она пристально всматривалась в лицо любимого мужчины, обегала взглядом щеки, губы. Снова замерев, смотрела на него немигающим задумчиво-отстраненным взглядом, словно в уме решала какую-то сложную задачу. Словно ждала, что вот-вот к ней придет ответ.
— А ты система, Шаурин, — наконец тяжело сказала она, — такая же, как мой отец. Только он этого не понимает. А я в этой системе механизм, который работает неправильно, да? Я мешаю тебе функционировать нормально, и ты хочешь от меня избавиться. Оказывается, все просто до безобразия. А сам отъезд – это не смертельно. В этом нет проблемы, можно хоть каждую неделю летать друг к другу. Бывает, люди на два города живут, даже на две страны. Сложно, но живут, встречаются. Проблема в том, что тебе это не нужно, тебе сейчас нужно от меня избавиться. И знаешь, — подытожила она, но ее голос предательски дрогнул и ослаб, — я тебя отпускаю. Совсем. Я на твоих чувствах играть не буду. Потому что я, как никто другой, знаю, что это бесполезно. Уезжай. Ты свободен.
Она посидела некоторое время молча, давая ему возможность возразить, а потом вскочила с дивана. Денис успел перехватить ее за руку, среагировал молниеносно, сжав тонкое запястье.
— Юля!..
— Хочешь сказать, что я неправильно все поняла? Извини, работаю с тем, что есть. Ты ставишь меня перед фактом! — начала вырываться, делая вдох через каждое слово. — Вы не дали мне возможности сделать правильные выводы, вы, чертовы эгоисты! Манипуляторы хреновы!
— Прекрати, — вынужден был встать, чтобы удержать ее. Ожидал, конечно, от нее такой реакции – взрыва, криков. Хуже, если бы она приняла все бесстрастно. — Я не хочу уезжать вот так! Только не так!.. Юля, послушай! — скрутил ей руки, словно нацепил смирительную рубашку, показалось, что сейчас она размахнется и со всей силы влепит ему пощечину. Прочитал это в ее глазах и едва уловимых движениях. — Не ори, мне и так тяжело. Я же сказал: я вернусь.
— Это так ты меня бережешь – свое сердце? — она вдруг сменила тон, заговорила тихо и обреченно, беззащитно оплывая в его руках. Он обнял ее сзади и прижал к груди. Отпустил покрасневшие от его хватки запястья, стиснул ее так крепко, что она не могла вздохнуть. — Так ты меня бережешь? Оставляешь одну, неизвестно – на какое время! Господи, да даже когда из тюрьмы ждут – срок знают! Как ты можешь?.. Я же повзрослела с тобой. Я не умею жить без тебя. Не знаю, как это — жить без тебя. Я же люблю тебя, почему этого мало?
Он и сам давно уже забыл, как это — жить без нее. Что такое — не видеть ее, не слышать, не чувствовать. Не знал, как сможет выдержать. Любое сомнение ломает логику. Его твердое намерение уехать стало не таким твердым. Она его рушила, плавила. Каждым словом своим плавила. Каждым всхлипом и дрожащим голосом рвала ему сердце на части.
_________________

Совсем недавно закончила читать книгу Марины Струк. Эмоции непередаваемые. Столько слез пролила. Книга достойна экранизации.
Даже не знала, какой момент выбрать в книге... их полно, вся книга шедевр. Но возьму вот этот...

"Обрученные судьбой" Марина Струк

Она замолчала, прикусив губу, удерживая слезы, что так и норовили сорваться с ресниц, и, видя, как Владислав слепо ищет ее рукой, поспешила поймать его ладонь, прижала ее к своей щеке.

— Ты тут, со мной, драга моя, — прошептал Владек, гладя ее нежную кожу. — Ты снова пришла за мной. Ах, если бы я мог запретить тебе! Но разве удержать тебя, коли ты решила?

— Как я могла оставить тебя? — ответила она. — Как могла позволить тебе умереть? И ты бы не оставил меня, верно? Вот и я не могла… пришла за тобой.

— Они не обидели тебя, мои люди? — встревожился Владислав. — Ты сильно рисковала, моя драга, идя в камору. Они ведь злы на тебя и твою девку за обман. Могли ведь и удавить.

— А ты? — спросила Ксения, замирая сердце. — Ты зол на меня?

— А мне все едино ныне, — прошептал Владислав. — Я тогда, на дворе, вдруг понял — хоть режь меня ты, хоть коли, лишь бы тебе добже было! Ты плачешь что ли, драга моя? Или дождь приступил? И отчего я не вижу? Отчего темнота в глазах?

— Это просто ресницы твои слиплись от застывшей крови, — успокоила его Ксения, про себя умоляя всех святых, чтобы это действительно было так. Легко провела ладонями по его лицу, словно пытаясь сохранить в памяти каждую черточку. Ведь это короткое время — это все, что у нее было, все, что даровали ей прежде, чем навсегда отнять ее сердце. — Да, я плачу, Владек. Это не дождь капает с неба, а слезы мои. А плачу я, оттого что боль твоя рвет мое сердце на части, оттого что душа моя за тебя болит.

Она склонилась над ним, прильнула к его груди, стараясь не давить сильно на сломанные ребра, обхватила его руками. Просто слушать стук его сердца, бьющегося в такт ее собственного. А потом произнесла вслух то, что хотела сказать ему еще тогда, на берегу другой речки, когда распускала для него косы:

— Я люблю тебя.

Ксения почувствовала, как Владек напрягся под ее руками, под ее щекой, прижатой к его груди. А потом его сердце застучало быстрее прежнего, будто пустилось в пляс.

— Это правда, моя кохана? — прошептал он, кладя на ее голову, покрытую полотном убруса, свою ладонь, гладя ее волосы через него. — Ты любишь меня?

— Всем сердцем и душой, — Ксения вдруг протянула руку и стащила с головы убрус, выпуская на волю косы, что широкими змеями скользнули с головы, упали на его грудь. Он снова провел ладонью по ее голове, наслаждаясь мягкостью ее волос.

— Ты пахнешь цветами, — проговорил Владислав. — И летом… Ты пахнешь летом. И ты любишь меня. Но если я останусь слеп, если никогда не встану на ноги… ты и тогда повторишь это? Будешь ли ты любить меня тогда? Или это просто жалость в твоем сердце? Или… вина? Что, если ты ошибаешься?

— Я полюбила тебя еще тогда, в Москве. Ты не знаешь, но я видела тебя прежде, до нашей встречи у церкви. На параде в день въезда царицы Марины в Москву. Ты был таким красивым тогда, в блестящих латах, будто солнце ослепил меня. Я полюбила тебя задолго, как ты увидел меня. Потому и отпустила тогда из хладной. И потом, когда я встретила тебя на дороге… Как же я хотела ненавидеть тебя! Но разве можно сердце заставить разлюбить, когда твои руки и губы так нежны, когда ты был так ласков со мной? И я не смогла. Я люблю тебя, Владек. Я буду любить тебя любого, — прошептала Ксения, чувствуя, как постепенно уходит напряжение из его тела с ее тихим шепотом. — Слепого, изувеченного, любого. И во мне говорит не жалость, Владек. И не вина, ибо нет моей вины перед тобой. Я не знала о том, что было приказано Марфе. Не от меня был умысел! Я бы позволила скорее умертвить меня, чем предать тебя в его руки!

Она вдруг разрыдалась, чувствуя, как рвет ее грудь то волнение, что сейчас переполняло ее, та боль, что вскоре поселится в ее душе черной змеей. Она еще крепче прижалась к его телу, еще крепче обхватила его руками, забыв о его ранах, и отпрянула, когда Владислав вдруг застонал от боли, что сдавила тело.

— Прости, прости, — зашептала Ксения, отстраняясь, целуя его в плечи и грудь, словно пытаясь своими короткими поцелуями унять эту боль, но Владек снова привлек ее к себе, прижимая ее голову к здоровому плечу, ласково целуя ее в макушку, вдыхая аромат ее волос.

— Я вез тебя в Белоброды, на мой двор, — проговорил он тихо. — Я хотел, чтобы ты стала хозяйкой в моем доме. Стала женой моей. Я решил этот после того дня, когда… когда мы встретили пана Милошевского. Ты была такая… такая… я понял, что никогда не смогу причинить боль тебе, что сделаю все, чтобы никто другой не причинил тебе вреда. Я неожиданно понял, что хочу защитить тебя. От всего света даже, если потребно будет. Но все же не смог защитить тебя недавно… не сумел. И ныне первая мысль была о тебе, когда достали меня из этого ада. Как уйти, если ты останешься здесь? Я не хочу более отпускать тебя от себя, хочу, чтобы ты всегда была подле меня. Носила мое имя, принесла в мой дом детей. Я ныне этого желаю более всего на свете. Ты станешь моей женой, Ксеня?

— Я уже мужняя жена, — глухо ответила Ксения, всем сердцем, до дрожи в пальцах желая, чтобы его слова могли стать явью когда-нибудь, и они смогли навсегда соединить свои руки и сердца.

— Но не для моей церкви! Ты примешь мою веру, и мы обвенчаемся с тобой прямо там в Белобродах. Моя мать хранила венец с рубинами для моей жены, и ты пойдешь в нем к алтарю. И я буду ждать тебя в храме. Буду ждать, чтобы назвать тебя своей единственной. Ты ведь пойдешь со мной в храм, драга моя? — и Ксения кивнула в ответ на его слова, пряча свое лицо у него на плече. В этот миг она верила, что действительно уедет с ним в далекие и неизвестные для нее Белоброды, что перейдет в латинскую веру и станет его женой. Она хотела в это верить, ведь это будущее так манило ее своей благостью. — Отец, правда, будет зол на нас. Но я не наследник его, и ему придется смириться с моим выбором, тем паче, когда у него появится внук. Ведь у нас родится сын. Мальчик с твоими дивными глазами цвета неба.

— И твоими волосами цвета… цвета… вороньего крыла, — с улыбкой сквозь слезы проговорила Ксения, воочию видя этого ребенка, которому никогда не суждено появиться на свет. Владислав тихо рассмеялся при ее словах, морщась от боли, что тут же возникла в ребрах.

— У меня такого цвета волосы? Надеюсь, что ты говорила не об облезлом крыле. Бывают и такие, знаешь ли, у ворон…

Ксения заметила, что над рекой внезапно стало очень тихо. Больше не стучали ляхи, дырявя дно у лодей. Значит, то время, что было ей отпущено судьбой, уже подходило к концу. Сказать ли Владиславу правду? Что она не поедет с ним в Белоброды? Что здесь и сейчас они расстанутся навсегда?

— Я продала свою душу и тело, Владек, лишь ты был свободен, чтобы ты жил, — проговорила она медленно. Он ничего не ответил, и она приподнялась на его плече, взглянула в его лицо. Рука, лежащая на ее голове, с глухим стуком упала наземь. Владислав снова потерял сознание, и когда это произошло, и слышал ли он ее признание, Ксения не знала.
_________________

мое упущение Уже исправилась

Я не буду оригинальной
Мой выбор тебе не удивит )) Но вроде книг много, а Марина одна.
Ну кто устоит против такого взгляда? Против такой страсти, против такого мужчины. Как же ошибся кукловод, сам отдав Лизу.

Метель меня закружила...

Марина Струк "На сердце без тебя метель..."

А после кадрили был вальс. Тот самый вальс, с которого, как будет казаться ей позже, все и началось. Потому что именно тогда искра, появившаяся в душе, вспыхнула первым ярким всполохом огня, которому не суждено будет погаснуть ни под обжигающе холодной крупой метели, ни под тонкими струями дождя.

На вальс Лизу ангажировал уланский ротмистр, высокий привлекательный шатен с удивительно длинными ресницами, каким позавидовала бы любая девица. Лиза легко читала в его глазах блеск интереса к своей персоне и буквально наслаждалась и его вниманием, и чудесной музыкой, и плавностью танца, который прежде так часто был для нее под запретом. Улан, чуть склонив голову, что-то говорил ей, стараясь скрыть для остальных свое расположение к той, чью ладонь держал в своей руке. Кажется, что-то про срок пребывания ее в Тверской губернии, где был расквартирован его полк. Лиза совсем не помнила о том позднее. Все воспоминания о том вальсе вытеснил взгляд темных глаз, с которым она совершенно случайно встретилась глазами во время танца.

Лиза толком не видела Дмитриевского поверх плеча ротмистра и после сама недоумевала, как могла заметить его среди людей, стоявших у стен бальной залы. Хотя разве можно было его не заметить? Александр стоял позади всех, стараясь оставаться в тени и не привлекать к себе внимания. И быть может, если бы не тот взгляд, Лиза тоже не заметила бы его присутствия. Но он был…
Лиза даже не заметила, а кожей почувствовала его. Словно сотни маленьких иголочек закололи в затылке прямо под локонами, с аккуратно вплетенными маленькими шелковыми цветами. Потом это ощущение побежало вниз по позвоночнику, и она даже сперва подумала, что во всем виноват легкий сквозняк, пробежавший по зале, когда лакеи чуть приоткрыли оконные створки, впуская внутрь январский мороз.

Поворот в легком скольжении по паркету, и Лиза вдруг оказалась лицом к лицу с Александром, наблюдающим за ней, прислонясь плечом к узкой мраморной колонне. Будто не было ни людей в зале, ни расстояния в несколько десятков шагов, ни улана, что увел ее от этого обжигающего взгляда в очередном туре вальса.
Девица не должна была смотреть неотрывно ни на кого из мужчин, присутствовавших в зале. Это противоречило всем мыслимым правилам, что прививались Лизе с отрочества. И разум неустанно твердил отвести взгляд, который снова и снова возвращался к лицу, единственному для Лизы среди прочих в тот момент. Но она, казалось, совсем не слышала внутренний голос, зачарованная притягательной силой его взгляда. Даже лишний раз боялась глаза сомкнуть, чтобы не разорвать эту связь или вовсе не потерять его из вида. Как опасалась и вернуться взглядом к нему в очередном туре вальса, обнаружив лишь пустой проем позади гостей, стоявших перед ним у края танцевального круга.

Очередной поворот в танце. И снова встречаются взгляды, на короткий миг соединяясь незримой для остальных нитью. Невероятное по силе притяжение его глаз, которому она покорилась бесповоротно. Странное тепло, зарождающееся маленьким огоньком где-то в ее груди, в том самом месте под корсажем платья, где так быстро билось сердце, опережая плавные звуки музыки. И пусть не его ладонь лежала на ее талии, пусть другое широкое плечо было под ее рукой сейчас. Разве этот мужчина, что вел ее в вальсе, кружа среди прочих пар, мог в этот миг быть ближе к ней, чем тот, что обволакивал своим взглядом? Что обжигал огнем, который она чувствовала на расстоянии?

Это был странный танец. Другой мужчина держал ее тонкий стан и уводил в танце от того, на кого Лиза против своей воли смотрела, не отрывая взгляда. Но в то же время его словно не стало, ее партнера по вальсу. Были только она и Александр, за время танца ни единого раза не переменивший своей позы, даже не повернувший головы к тем, кто пытался отвлечь его разговором.
Он был только ее в этот момент, под звуки вальса, а она была его в этом постоянном кружении, в постоянном удалении от него и неизменном возврате спустя короткий тур. Они были наедине, несмотря на остальных гостей и улана с длинными ресницами. Они были столь близко, несмотря на расстояние, разделяющее их…

_________________

Викуля ты звала и я пришла
Правда не совсем с цитатой, но с одним из любимейших стихов. Он из книги "Кукушка" Дмитрия Скирюка

Я ветер, что несёт осенние дожди,
я отсвет фонаря, я шум прибоя.
Пускай идут года - ты только жди,
и я приду. Приду, чтоб быть с тобою.

Я лёд, я стылое дыхание зимы.
Я искры на снегу, огонь в камине.
Ты только помни: будем вместе мы.
Не верь тому, что нет меня в помине.

Я тихий перезвон весенних ручейков,
я талая вода, я запахи сирени.
Придёт пора - я вырвусь из оков.
Я не погиб, я лишь уснул на время.

Я лето, жаркий полдень солнечного дня,
я пение птиц, я бурные пороги.
Ты только верь, ты только жди меня:
я далеко, но я уже в дороге.

Год кружит карусель, но ты не торопись.
Ты не напрасно ждёшь и дни считаешь.
Я здесь, с тобой - ты только оглянись.
Ты оглянись, и ты меня узнаешь.
___________________________________

Спасибо

А вот Мария Семенова

Неслышные тени придут к твоему изголовью
И станут решать, наделенные правом суда:
Кого на широкой земле ты подаришь любовью?
Какая над этой любовью родится звезда?

А ты, убаюкана тихим дыханием ночи,
По-детски легко улыбнешься хорошему сну,
Не зная, не ведая, что там тебе напророчат
Пришедшие властно судить молодую весну.

И так беззащитно-доверчива будет улыбка,
А сон - так хорош, что никто не посмеет мешать,
И, дрогнув в смущенье, хозяйки полуночи зыбкой
Судьбы приговор погодят над тобой оглашать.

А с чистого неба льет месяц свой свет серебристый,
Снопы, и охапки, и полные горсти лучей,
Черемуха клонит душистые пышные кисти,
И звонко хохочет младенец - прозрачный ручей.

И что-то овеет от века бесстрастные лица,
И в мягком сиянии чуда расступится тьма,
И самая мудрая скажет: «Идемте, сестрицы.
Пускай выбирает сама и решает сама.
___________________________________

Морис Дрюон " Железный король"

История - это роман, бывший в действительности...
Эд, и Ж. Гонкуры

Трепет охватывает при мысли, какого труда требуют поиски истины, даже самой малой ее части.
Стендаль

Этот роман написан Морисом Дрюоном в творческом содружестве с Жоржем Кесселем - сценаристом, Жоз-Андре Лаку ром - романистом, Жильбером Сиго -романистом и Пьером де Лакретелем - историком

***
ПРОЛОГ из книги

В начале XIV века Филипп IV, король, прославившийся своей редкостной красотой, был неограниченным повелителем Франции, Он смирил воинственный пыл властительных баронов, покорил восставших фламандцев, победил Англию в Аквитании, повел успешную борьбу даже с папством, закончившуюся так
называемым Авиньонским пленением пап. Парламенты были в его распоряжении, а соборы - на его содержании.
У Филиппа было три совершеннолетних сына, так что он мог рассчитывать на продолжение рода. Свою дочь он выдал за короля Англии Эдуарда II. Среди своих вассалов он числил шесть иностранных королей, а союзы, заключенные им, связывали его со многими государствами, вплоть до России. Он прибирал к рукам любые капиталы и состояния. Постепенно он обложил налогом церковную казну и земли, обобрал евреев, нанес удар по объединению ломбардских банкиров. Чтобы удовлетворять нужды казны, он прибегал к выпуску фальшивых денег. День ото дня золотые монеты становились все легче весом и стоили все дороже. Ужасающе тяжелым было бремя налогов; королевские соглядатаи буквально наводнили страну. Экономические кризисы вели к разорению и голоду, что, в свою очередь, вело к возмущениям, которые король топил в крови. Бунты кончались длинной вереницей виселиц. Все и вся должны были покоряться, гнуть спину или разбивать себе лоб о твердыню королевской власти.
Этот невозмутимый и жестокий владыка вынашивал мысль о национальном величии Франции. При его правлении Франция была великой державой, а французы
- несчастнейшими из людей. Только одна сила осмелилась поднять голову - Орден тамплиеров. Эта разветвленная организация, военная, религиозная и финансовая в одно и то же время, прославилась и разбогатела в период крестовых походов. Слишком независимое положение тамплиеров беспокоило Филиппа Красивого, а их неисчислимые богатства возбуждали его алчность. Он затеял против них судебный процесс. Второго такого судилища не знала история, ибо по ходу дела было привлечено около пятнадцати тысяч обвиняемых. Нет такой низости, к которой не прибегли бы судьи на этом процессе, длившемся целых семь лет.
Наше повествование начинается с последнего, седьмого года.
_________________

Розамунда Пилчер "Снег в апреле"

Утром, когда Каролин пробудилась, первое, что она увидела, были играющие на белом потолке большой спальни блики от снега. Она лежала, еще сонная, накрывшись одеялом. Слышались лай собаки и рев приближающегося трактора. Она достала часы и увидела, что уже больше девяти часов. Девушка вылезла из-под одеяла и подошла к окну, отодвинула розовые занавески и зажмурилась от яркого света.

Мир был бело-синий. Небо — ясное и синее, как яйцо малиновки. Длинные синие тени лежали на искрящейся земле, все было укутано мягким снегом. Он лежал на ветвях сосен, белыми шапками повис на заборе. Каролин распахнула окно и высунулась наружу — воздух был холоден и ароматен, он пьянил, словно замороженное вино.
___________________________________

Сказка "Василиса Прекрасная".

Наутро баба-яга опять уехала в ступе со двора, а Василиса с куколкой всю работу тотчас исправили. Старуха воротилась, оглядела все и крикнула:
— Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из маку масло!
Явились три пары рук, схватили мак и унесли из глаз. Баба-яга села обедать, она ест, а Василиса стоит молча.
— Что ж ты ничего не говоришь со мною? — сказала баба-яга. — Стоишь как немая?
— Не смела, — отвечала Василиса, — а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чем.
— Спрашивай, только не всякий вопрос к добру ведет: много будешь знать, скоро состаришься!
— Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?
— Это день мой ясный, — отвечала баба-яга.
— Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет, это кто такой?
— Это мое солнышко красное! — отвечала баба-яга.
— А что значит черный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?
— Это ночь моя темная — всё мои слуги верные!
Василиса вспомнила о трех парах рук и молчала.
— Что ж ты еще не спрашиваешь? — молвила баба-яга.
— Будет с меня и этого, сама ж ты, бабушка, сказала, что много узнаешь — состаришься.
— Хорошо, — сказала баба-яга, — что ты спрашиваешь только о том, что видала за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты исполнять работу, которую я задаю тебе?
— Мне помогает благословение моей матери, — отвечала Василиса.
— Так вот что! Убирайся же ты от меня, благословенная дочка! Не нужно мне благословенных.

Вытащила она Василису из горницы и вытолкала за ворота, сняла с забора один череп с горящими глазами и, наткнув на палку, отдала ей и сказала:
— Вот тебе огонь для мачехиных дочек, возьми его, они ведь за этим тебя сюда и прислали.

Вся сказка жуткая жуть, если вчитаться, но мне в детстве очень нравилось. А Баба-яга меня просто поразила. Не злая и не добрая. Скорее завораживающая. Очень мощный образ.
_________________

Всем привет! Просто оставлю это здесь)) Очень люблю эти строки))

НИ О ЧЕМ НЕ ЖАЛЕЙТЕ

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Андрей Дементьев
_________________