Змеёныш (приключения, фэнтези) (18+)

 » Часть 24

Шака закусила до боли губу, чтобы не зарыдать. Нет! Сейчас не время! Оплакивать умершего она будет потом. А сейчас пришло время мести!
Девушка решительно поднялась и шагнула к выходу.
Внезапно полог резко отбросили и в шатёр кто-то ворвался. Шага мгновенно вскинула меч, чтобы отразить нападение, но разглядела дель Сайгала.
- Капитан! – воскликнула она.
- Вы живы! – отозвался Стиссен с неподдельной радостью в голосе.
- Я жива, а вот Аласдэр…
Капитан взглянул на тело, распростёртое на земле, и прошептал:
- Бедный парень… Пусть земля ему будет пухом… Эти сволочи прорвались в лагерь! Сейчас снаружи кипит бой. Я пришёл вас предупредить, чтобы вы не выходили. Двое моих людей будут охранять вас…
- Нет! Я не мягкотелая девица, как вы, возможно думаете, и не принцесса, требующая охраны… Я должна отомстить за смерть Аласдэра, ведь, хоть он и был лишь рабом, но значил для меня больше, чем слуга… И он умер, как и обещал, у моих ног, защищая до последнего дыхания.
И девушка решительно шагнула к порогу.
- Шака! – Капитан впервые назвал её по имени. – Прошу вас… Это опасно… Это не детские забавы.
- Да и я давно не ребёнок… - жёстко ответила Шака. – Впрочем, я никогда им не была.
- Вас могут убить!
- Вы умеете подбодрить новичка перед боем, - усмехнулась девушка. – Хоть я уже и не новичок…
Их спор прервали крики и звон оружия, донёсшиеся снаружи. Капитан выскочил первым, за ним последовала Шака.
В зарождающемся свете дня кипел бой. Кругом валялись окровавленные тела. В прохладном воздухе густо пахло кровью и потом, отовсюду доносились крики, звон стали, свист стрел, стоны раненых и вопли умирающих. Ржали кони и ревели перепуганные быки. В сумраке, как демоны ночи, носились всадники, мелькали человеческие фигуры, хрипели, сыпали проклятиями и чертыхались сражающиеся.
Едва выйдя из шатра, Шака увидела, что на неё мчится всадник с копьём наперевес. Глаза его злобно сверкали, зубы ощерились в яростной ухмылке. Девушка не стала дожидаться, пока её проткнут, как мишень, а упала на землю и откатилась в сторону. Мгновенно вскочив на ноги, она взмахнула мечом, и отрубленная рука, всё ещё сжимающая копьё, упала на землю. Всадник ещё не успел осознать, что произошло, как второй удар узкого клинка – сбоку и чуть сзади – проткнул ему печень и вышел из груди. Шака тут же выдернула меч и повернулась к другому противнику. Этот был пеший, вооружённый коротким мечом наёмника. Его жалкий клинок не мог равняться с благородной сталью длинного жала алмостского меча, вложенного в умелую тренированную руку. Девушке хватило нескольких выпадов, чтобы обезоружить противника и «насадить на вертел» классическим ударом.
Шака нападала и защищалась, уворачивалась и падала, рубила и протыкала, крутилась, как юла и стояла неподвижно, как скала, убивала и сама была на волосок от гибели, неизвестно сколько времени, которые показались ей одним мигом. Словно разъярённый гиззард, бросалась она в атаку, круша без пощады и без жалости, разя быстро, ловко и смертоносно. Меч настолько легко слушался руку, словно был её продолжением, удары отличались точностью и безошибочностью.
Когда бой закончился бегством оставшихся в живых разбойников и вставшее солнце осветило разгромленный лагерь и уставших защитников, Шака предстала в образе Богини Мести – босоногая, с растрёпанными волосами и горящими яростью глазами, с мечом в одной руке и кинжалом в другой, с ног до головы забрызганная кровью убитых врагов. Разорванная в нескольких местах туника обнажала кровоточащие раны, которые она даже не замечала. Грудь бурно вздымалась от глубокого дыхания, а волосы прилипли к мокрому от пота лицу.
После боя Шака прошлась по лагерю, безжалостно добивая раненых, пока её не отвлёк от этого занятия какой-то шум. Возле одной из повозок собралась толпа озлоблённых людей, кого-то жестоко избивая. Подойдя ближе, девушка увидела, что это мальчишка лет пятнадцати, грязный, окровавленный и перепуганный насмерть.
- Кого бьют? – поинтересовалась девушка.
- Это один из пленённых разбойников, - ответил стоявший ближе всех ротозей.
Шака с сомнением посмотрела на избитого мальчишку.
- Да какой он разбойник? Это перепуганный щенок!
Она растолкала возничих и рабов и приблизилась к съёжившемуся на земле юнцу. Тот взглянул на девушку сквозь прикрывавшие голову руки, по-видимому, узнал, и задрожал ещё больше. Он побледнел и заскулил сквозь разбитые губы:
- Н-не уб-бивайте меня, г-госпожа…
Шака приставила кончик лезвия к горлу мальчишки и холодно произнесла:
- Твои товарищи убили моего раба… Я осталась и без слуги, и без верного друга… Кто теперь заменит его?
- Я!.. Я согласен стать вашим рабом, госпожа! – с готовностью откликнулся мальчишка. В голосе его прозвучала надежда. – Возьмите меня, милостивая госпожа! Я буду послушен и предан, как пёс!
Шака с сомнением посмотрела на юношу. Получится ли хороший раб из этого аттика? Но мальчишка казался совсем не страшным, а, скорее, жалким. И Шака приказала:
- Целуй меч и произноси клятву верности!
Паренёк с готовностью приложился разбитыми губами к покрытому липкой кровью клинку и скороговоркой произнёс:
- Клянусь верно служить своей госпоже, быть послушным, покорным, преданным… Если я нарушу эту клятву, пусть демоны ночи унесут мою душу, а тело съедят пожиратели падали…
- Если ты нарушишь данную клятву, этот меч станет последним, что увидят твои глаза… - грозно ответила Шака. – Ступай за мной, раб!
Она привела мальчика в шатёр и первым делом надела на него ошейник Аласдэра, который оказался великоват для его тощей шеи. Затем дала кувшин с водой и велела обмыть покойника. Когда Аласдэр стал чистым и опрятно одетым, она завернула его в покрывало и вместе с мальчишкой вынесла наружу. Это оказалось не лёгким делом, так как и при жизни Аласдэр был не пушинкой, а после смерти стал ещё тяжелее.
За этим занятием и застал её капитан.
- Убитых похороним перед обедом. Сейчас роют могилу, - мрачно произнёс он.
- Много наших погибло?
- Одиннадцать. Разбойники полегли почти все – лишь нескольким удалось уйти. Удивляюсь, как они решились напасть на такой большой обоз?
Капитан холодно посмотрел на мальчишку, но ничего не спросил. По-видимому, ему уже доложили обо всём. Лишь сказал:
- Следи за ним получше… Волчонок может убежать, ещё и укусит напоследок.
Неожиданно мальчик, молча стоявший рядом, понуро опустив голову и не смея поднять на грозного капитана глаза, несмело пискнул:
- Нет…
- Что «нет»? – ощерился капитан.
- Я не убегу… господин… Мне некуда бежать… Вы думаете, я разбойник… Это не так… - глаза мальчишки наполнились слезами. – Я раньше служил у богатого купца. Прошлый год на этом же месте аттики напали на наш обоз и убили почти всех… Меня пощадили только потому, что я понравился их главарю, и он взял меня к себе в… услужение… Вы… Вы и не представляете, что я пережил за этот год, какие муки и унижения перенёс! – почти выкрикнул мальчишка и горько зарыдал.
Ожесточившееся сердце Шаки невольно дрогнуло. Рука поднялась и легла на худенькое плечо мальчика. Она привлекла его к себе и погладила по голове.
- Ну-ну, успокойся, малыш… Обещаю, я буду хорошей хозяйкой…
Стиссен взглянул на девушку и в глазах его отразилось искреннее изумление.
_________________

Спасибо за новую главу.

___________________________________

Ирена, спасибо!!!
Будем надеяться, что мальчишка не обманет и будет таким же преданным, как Аласдэр.
___________________________________

И тебе спасибо за прочтение!
_________________

Куда он денется с подводной лодки!
Спасибо, Оля!
_________________

 » Часть 25

Только оставшись без верного друга и телохранителя, Шака поняла, как была привязана к Аласдэру. Ей не хватало его постоянного молчаливого присутствия, преданного взгляда, готовности броситься на защиту, его сильных объятий и даже его необычных пристрастий в любви. Дариан – так звали нового раба – как ни старался, не мог заменить предшественника, что сильно его огорчало. Часто, забывшись, Шака называла его Аласдэром, и мальчик упрямо повторял:
- Меня зовут Дариан, хозяйка.
Зато капитана вполне устраивала смерть невзлюбившего его раба, хотя он и не признавался в этом никому. Теперь он мог свободно общаться с девушкой, не ощущая спиной тяжёлый ненавидящий взгляд ревнивца. Часто, вечерком, капитан заходил в шатёр Шаки, и они вели долгие беседы или просто играли в кости. Дариан, стараясь быть незаметным, так как всё ещё побаивался капитана, прислуживал им. Мальчишка оказался довольно ловким и умелым слугой, и Шаку удовлетворяла его старательность. Ухоженный, хорошо одетый, накормленный, он радовался судьбе и новой службе. Когда Дариан оправился после побоев и перенесённых страданий, то оказался вполне милым, симпатичным, белокурым, смазливым мальчишкой, правда, с несколько специфическим поведением – год в плену у главаря разбойников, который использовал его не только для прислуживания за столом, сломал паренька и сделал игрушкой для мужских забав. Впрочем, это не смущало Шаку. Во многих странах Аквии приветствовались все виды любовных утех, лишь бы они приносили удовольствие. Мальчик-любимец был таким же привычным явлением, как и наличие десятка наложниц. Особенно мужеложство распространилось среди солдат и рабов, лишённых частого общения с женщинами. Потому Шака и не препятствовала невинным развлечениям Дариана на стороне. Мальчишка скоро стал всеобщим любимцем, так как не отказывал никому и брал недорого.

Однажды Стиссен спросил:
- Сударыня, а почему у вас такое странное имя? Кто назвал Змеёй столь прекрасное создание?
- Разве это имя мне не идёт? – ответила Шака.
Капитан задумчиво посмотрел на подругу и скупо улыбнулся.
- Думаю, идёт. Вы такая прекрасная и спокойная, как адмикс, и в то же время быстрая и смертоносная, как шаст. Иногда ваш взгляд приводит в трепет. А иногда вы беззаботны, как молодая змейка, играющая в ручье… Расскажите о себе, ведь я до сих пор ничего о вас не знаю.
- А стоит ли знать? Боюсь, моя история разочарует вас. Ведь в моих жилах не течёт столь благородная кровь, как ваша.
- Ну и что? – пожал плечами капитан. – Я третий сын, наёмник и Страж Дорог. кому какое дело до древности моей крови и родословной, пусть она восходит хоть к Перворождённому?
- Но вы дворянин, и этого у вас не отнимешь. Думаю, после моего рассказа, ваше мнение обо мне изменится не в лучшую сторону.
- А я так не думаю… Будь вы хоть беглой преступницей, моё отношение к вам не изменится. Я сужу о человеке не по его положению в обществе, а по его поступкам. Вы необычная, отважная, и в то же время очаровательная женщина! Рассказывайте, не стыдясь прошлого, если вам есть чего стыдиться... Мне интересно знать всё: и хорошее, и плохое.
- Но зачем вам знать моё прошлое? – продолжала упорствовать Шака.
- Я хочу узнать вас получше.
- Зачем?
- Потому что… Поговорим об этом после, ладно?
- Хорошо… - Шака согласно наклонила голову и подала Дариану знак наполнить кубки вином. Раб бесшумно приблизился к низенькому столику, за которым возлежали госпожа и гость, и плеснул в чаши лёгкое альтаманское вино. Шака сделала глоток, загрызла орешком и начала неспешное повествование:
- Моя мать была наложницей в доме госпожи Лоис Ландийской, личного ассура нашего лендлорда. У госпожи Лоис двое мужей. – При этих словах брови капитана удивлённо приподнялись. – Оба они иногда пользовались небольшим гаремом из четырёх наложниц. И, когда одна из них понесла, никто не знал, чей плод в её чреве. Когда до родов оставалось совсем немного времени, матушку укусила змея, и она умерла, успев родить меня. Госпожа дала мне имя Шака в честь события, ускорившего моё появление на свет. Но, так как никто не знал, чья я дочь, и никто из супругов госпожи не признавал отцовства, то моя судьба была предрешена: рабыня, дочь рабыни… Но так случилось, что в пять или в шесть лет (никто не считал мои года и не отмечал день рождения), я, в ярости, заколола вертелом одного кухонного раба, который дурно со мной обращался… - Брови капитана вновь удивлённо дёрнулись. – К счастью, это событие наблюдала госпожа Лоис. Увидев, что я сделала, она не стала меня наказывать, а взяла за руку и отвела наверх, назвав своей дочерью… Через некоторое время она позвала меня к себе и спросила, какой я хочу стать: такой же, как она, женщиной-воином или просто женщиной, будущей покорной супругой и домохозяйкой. Я выбрала первое, и она стала моей наставницей. Она обучала меня десять лет, и от неё у меня воинское мастерство. Но и отец меня кое-чему научил…
- Так вы узнали, кто ваш отец?
- Да. Когда госпожа Лоис назвала меня дочерью, господин Элиан признал отцовство.
- А вы уверены, что именно этот человек ваш отец?
Шака минуту поколебалась, затем ответила:
- Ольд – танцовщик, нежный, добрый, мягкий и весёлый. Элиан… Он родом из Марлоза и был там… наёмным убийцей… Как вы думаете, кто мой отец?
И третий раз брови капитана удивлённо поползли вверх.
- Когда моё обучение закончилось, я уехала из города и поселилась в поместье отца, - продолжила Шака. – Но однажды, люди соседа, землевладельца Марида дель Шаммонда, похитили меня и привезли в его замок. Марид в ультимативной форме предложил мне стать его супругой, так как хотел породниться с Лоис Ландийской и Тайным Советником лендлорда. Он думал, что я его законная дочь. Все думали, что госпожа Лоис удочерила меня по закону. Я тоже не задумывалась над этими тонкостями. Но оказалось, что я оставалась всё той же рабыней, дочерью рабыни. У госпожи Лоис уже было двое сыновей от обоих супругов, и она совершенно не собиралась удочерять по-настоящему дочь какой-то наложницы. Хотя она относилась ко мне хорошо, никогда не напоминала о моём статусе и по-своему любила… Одним словом, поразмыслив над сложившимся положением, я приняла предложение Марида, хотя его угрозы совсем меня не испугали. Кто я была? Безродная дочь наложницы, незаконнорожденная бастарда, воспитанная в доме госпожи… А став супругой дель Шаммонда, я получала статус знатной дамы. Мы обвенчались, всё было прекрасно, а потом… - Шака улыбнулась приятным воспоминаниям. – Когда Марид понял, что жестоко ошибся и не получит желаемого, то решил от меня избавиться. Он нанял каких-то бродяг, чтобы те напали на меня по дороге в город и убили, представив всё, как нападение разбойников… Бедняга не знал, что мой отец был наёмным убийцей и поделился со мной секретами прошлого ремесла… Одним словом, он умер раньше меня – у бедняги оказалось больное сердце, - снова улыбнулась девушка. – Теперь я молодая, богатая, независимая вдова, живущая в своё удовольствие. – Закончила Шака недлинный рассказ.
- Очень жаль… - вздохнул дель Сайгал.
- Чего вам жаль? – насторожилась девушка.
- Что вы богатая и независимая.
- Что же в этом плохого?
- Значит, вы не захотите связываться с нищим безземельным дворянином, зарабатывающим охраной обозов.
- А зачем мне с ним связываться?
- Потому что он… любит вас… Именно такую женщину он мечтал встретить: красивую, умную, отважную и решительную. Но небогатую… Ведь у него, кроме имени и меча, ничего нет.
- А вы думаете, этого недостаточно?
- Не знаю…
- Тогда добавьте в этот список благородное сердце, мужество, преданность и мужское обаяние… И ни одна женщина не устоит перед таким мужчиной.
- А вы, Шака?
Девушка приподнялась и подползла к Стиссену. Усевшись мужчине на колени, руками обвила шею. Наклонилась и нежно коснулась губами губ. Дариан, увидев это, незаметно выскользнул из шатра.
_________________

Ирена, спасибо за продолжение!!!
___________________________________

Спасибо за новую главу. Посмотрим, посмотрим как капитан любит Шаку.

___________________________________

И тебе спасибо!
_________________

Любит крепко-прекрепко!
Спасибо, Вера!
_________________

 » Часть 26

С этой ночи они стали любовниками. Нежный стиль капитана отличался от извращённых, иногда грубых, игр Аласдэра. Теперь Шаке не приходилось играть, она просто отдавалась мужчине, получая наслаждение и даря ответное удовольствие. И пусть она не так часто возносилась к вершинам экстаза, зато сам процесс был сладок и приятен.
- Как только приедем в Алданию, тут же пойдём в храм и обвенчаемся… - не раз говорил Стиссен.
- Зачем спешить? – возражала Шака. – Мы можем сделать это, вернувшись в Альтаман. Сыграем прекрасную свадьбу, на которую я приглашу отца, наставницу и всех родственников.
- Но сначала я познакомлю тебя со своими…
- А они не будут недовольны тем, что в моих жилах течёт кровь рабыни?
- А мы им этого не скажем. Зачем их расстраивать и плодить сплетни? Мы расскажем о действительности: ты дочь тайного советника и личного ассура лендлорда Альтамана, а остальное им знать не обязательно.

Пустынные горы остались далеко позади, обоз катил Монтинесом - высокогорным плато, покрытым высокой густой травой, небольшими перелесками и рощами. Впереди маячила зубчатая стена Скалистых гор, сверкая снежными вершинами. Далеко на западе Монтинес постепенно переходил в обширную засушливую Льежскую степь, заселённую конными варварами и табунами полудиких прекрасных лошадей, которые очень ценились во всех цивилизованных странах, как и очаровательные любвеобильные льежские рабыни. На востоке ограничивался теми же Скалистыми горами, за которыми начинался Витенд – заболоченная лесистая местность, где даже варвары не жили.
Монтинес считался самым приятным отрезком пути: обилие корма для животных, достаточно воды, прекрасные места для стоянок, множество дичи для охоты… И никаких разбойников! Потому капитан часто оставлял обоз на Ленца – помощника, и уезжал с Шакой на охоту. Стиссен прекрасно стрелял из лука и мог легко поразить дичь на скаку, и обучил этому искусству девушку. Они догоняли быстроногую антилопу, убивали её, затем разжигали костёр под сенью какой-либо рощи или одинокого дерева-великана и наслаждались жарким. После этого предавались долгой и нежной любви прямо на душистой, усыпанной цветами траве. Стиссен оказался хорошим, но неискушённым любовником, и Шака, постепенно, научила его всем уловкам и хитростям, которые познала с Аласдэром. Алданец был в восторге от любовницы, и не догадываясь, откуда у девушки такие широкие познания в любовных играх. Он думал, что этот опыт она почерпнула у покойного супруга.
А Шака уже вынашивала коварные планы устранения нежелательных свидетелей прошлой, не слишком целомудренной жизни – Лиота и Оссис. Они знали слишком много неприглядных тайн своей госпожи и могли когда-нибудь проболтаться. А девушка не хотела, чтобы Стиссен в ней разочаровался. Хотя она и не была увлечена им так сильно, как в своё время Аласдэром, но он стал ей близок по-своему, и она, вполне серьёзно, подумывала связать с ним судьбу, из кастлеры дель Шаммонд став леди дель Сайгал.
Но не всё сбывается, как мечтается...

Это случилось у самого подножия Скалистых гор, за которыми начиналась территория Алдании. Стиссен и Шака, на одном из привалов, отправились поохотиться на восток от лагеря. Это была их последняя отлучка, так как после перевала начинались места, кишащие разбойниками, и капитан охраны не мог позволить себе отвлекаться от прямых обязанностей. Они отъехали милов на пять, не больше, и остановились на пересечённой местности, покрытой зарослями колючего кустарника. В них любили прятаться лани и гиззарды.
Охота прошла удачно, и вскоре с их сёдел свешивались две пятнистые тушки. Выбрав место получше – ровную полянку неподалеку от шумного водопада – разожгли костёр, приготовили мясо, поужинали, вымылись в холодных струях водопада и занялись любовью на согретых солнцем камнях. После бурной и страстной близости, они снова остудились в струях водопада и перешли на ложе из ароматных веток юсса, покрытых дорожными плащами. Теперь они нежно ласкали друг друга, наслаждаясь покоем и близостью. На этот раз единение стало долгим, неторопливым и разнообразным, пока, усталые, они не уснули, не размыкая объятий.
Едва светало, когда Шаку разбудили приглушенный топот копыт и отдалённые человеческие голоса. Приподнявшись, она увидела, что к стоянке приближаются несколько всадников. Ещё не совсем рассвело, и всадники казались чёрными призраками, выплывавшими из предрассветной мглы.
Толкнув Стиссена, девушка потянулась за одеждой. Но под руку попал лишь плащ, которым они укрывались, и она закуталась в него. Стиссен едва успел натянуть панталоны и схватить меч. Вглядевшись в приближающихся всадников, он в сердцах выругался.
- Кто это? – спросила Шака, услышав тревогу в голосе мужчины.
- Люди Трегора… Или он сам, сын падальщика…
- Кто такой Трегор?
- Один из независимых баронов, разбойник и негодяй.
Дальше продолжить Стиссен не успел, так как всадники выехали на поляну. Они ехали полукругом, а не друг за другом, как в походе, значит, знали, что на поляне есть люди, и отрезали будущим жертвам путь к бегству. Ехали, не скрываясь: ломились сквозь кусты и громко переговаривались, уверенные, что жертвам некуда бежать. Стиссен встретил их с обнажённым мечом в руках, а Шака спряталась за его спиной. Её оружие беспечно валялось вдали от костра, вместе с одеждой. Она нарушила первое и самое главное правило воина – никогда не расставаться с мечом, и сейчас расплачивалась полной беззащитностью.
Выехав на поляну, всадники остановились, молча разглядывая незнакомцев. Затем предводитель подал какой-то знак и указал на Стиссена. Вперёд выехали трое всадников и ринулись к капитану. Не успела Шака осознать, что происходит, как три копья с хрустом вонзились в обнажённую грудь капитана, и он бездыханным упал к ногам девушки. Шака стояла, словно в оцепенении. Она не понимала, чем Стиссен заслужил такую страшную смерть, и за что его убили – неожиданно, нагло, без предупреждения и объяснения? Очнулась лишь тогда, когда тело окутала наброшенная сеть. Подняла голову и посмотрела на предводителя сквозь крупные ячейки. Перед ней, на породистом холёном коне, восседал чуть полноватый мужчина с отталкивающим бездушной жестокостью лицом. Утренний ветерок трепыхал не прикрытые шлёмом рыжеватые волосы. Серые холодные глаза равнодушно смотрели на пленницу и окровавленное тело у её ног.
Внезапно этот холоднокровный убийца вызвал в душе Шаки такую ненависть, которую она не испытывала даже в детстве к издевавшемуся над ней кухонному рабу. Глаза её сузились, губы побледнели и растянулись в напряжённой ухмылке.
- Я убью тебя… - произнесла она безжизненным, словно шелест мёртвой травы под зимним ветром, голосом.
Холодные жабьи глаза равнодушно скользнули по девушке, а уголок пухлых чувственных губ дёрнулся в презрительной усмешке. Он не воспринял слова пленницы всерьёз. Подав людям знак, развернулся и поехал прочь.
Воины затянули сеть потуже, перебросили пленницу через седло, и поскакали вслед за предводителем.
_________________

Ирена, спасибо за продолжение!!!
Не, ну так нельзя((( Только девушка расслабилась... замуж собралась, так нет прискакал мужчинка с жабьими глазами
и все испортил. Откуда вообще взялся этот Трегор? И почему его назвали сыном падальщика?
Пока понятно только одно - ничего хорошего ждать не стоит.


Похоже они ехали конкретно за Шакой, раз не стали даже разговаривать, а сразу убили Стиссена
Очень жду продолжение
___________________________________

Ну да, хорошего впереди мало... :(
Но Шака так просто не сдастся!
Спасибо, Оля!
_________________

 » Часть 27

Месть – это ответное зло.
Бахтияр

Шаку заперли в одной из комнат, где не было ни единого окна, а свет исходил от потемневшего от времени светильника у двери. В комнате отсутствовала мебель, стены и пол покрывали толстые ковры. Поначалу Шаку удивило убранство темницы. Но потом, увидев несколько тёмных пятен от давно засохшей крови, она поняла, что пленницы, побывавшие здесь до неё, в отчаянии бросались на стены, пытаясь нанести себе увечья, чтобы не попасть в гарем ненавистного захватчика.
Шака понимала, что биться в истерике и калечиться бесполезно. И хотя её распирала жгучая ненависть и сжигало желание мести, она, огромным усилием воли, подавила их, уселась в углу и стала ждать дальнейшего развития событий.
Шака не знала, сколько прошло времени, так как в комнате постоянно горел свет и стояла гнетущая тишина. Ей несколько раз приносили еду и уносили туалетное ведро, она то спала, то бодрствовала, сидя, как паук, в углу. Она чувствовала, что за ней наблюдают, и знала, что рано или поздно это заключение закончится, и терпеливо ждала этого момента. Как змея, ждущая у тропы беспечную жертву, внешне спокойная и неподвижная, так и Шака сидела в своём углу, закутавшись в плащ и не делая резких телодвижений. Глаза бездумно блуждали по ковровым узорам, но она их не видела и не осознавала, погружённая в собственные мысли. Перед мысленным взором то проплывали картины прошлой жизни, то вставали видения будущей мести, когда она доберётся до этого Трегора. Если она сможет приблизиться к нему на расстояние вытянутой руки – он не уйдёт от неё живым. И неважно, что потом случится: останется она жить или умрёт. Но она убьёт этого ублюдка, чего бы это ей ни стоило!
После невыносимо долгого ожидания и утомительного безделья, дверь, наконец, отворилась, впуская четверых воинов, вооружённых пиками, и одного сержанта, командовавшего ими. Сержант окинул Шаку внимательным взглядом и сказал:
- Идём с нами, девушка.
Шака молча встала и прошла к двери. Солдаты окружили её и повели по тёмным коридорам. После долгих и запутанных переходов пленницу привели в комнату, где находились несколько пожилых рабынь и стоял большой деревянный ушат, заполненный горячей водой. Сержант, кивнув на него, произнёс:
- Вымойся и переоденься. Господин ждёт тебя, поэтому не задерживайся. Если будешь упрямиться – получишь взбучку.
Говорил сержант по-алдански и Шака понимала его с большим трудом, так как, хотя и изучала этот язык со Стиссеном, но ещё недостаточно хорошо знала.
Шака молча сбросила плащ и шагнула к кадке. Сержант поспешно отвернулся и вышел. Бежать отсюда не имелось возможности – в комнате тоже не было окон, только множество бронзовых светильников и единственная дверь, за которой её ждали солдаты.
Не думая о предстоящей встрече, которую она ждала так долго, Шака постаралась насладиться купанием и горячей ароматной водой, умелыми руками, натирающими и массирующими кожу, разминающими, и втирающими в неё ароматические масла.
Мягким полотенцем ей тщательно просушили волосы и заплели в косы, вплетя серебристые ленты и живые цветы. Затем одели в лёгкое воздушное платье из тонкого бледного шёлка, а на ноги обули кожаные сандалии. Напоследок облачили в недорогие украшения и постучали в дверь.
Теперь их путь проходил по коридорам и лестницам, ведущим вверх, и вскоре они вышли на открытую галерею, примыкавшую к скале. Шака увидела, что на землю опускается вечер, и закатные лучи солнца красят небо в золотисто-пурпурный цвет.
Но полюбоваться окрестностями и подышать свежим воздухом девушка не успела. Они вновь вступили в коридор, который привёл к анфиладе небольших залов, а оттуда к двери, украшенной резьбой и гербом с орнаментами из листьев. Сержант постучал рукояткой меча и, услышав ответ, открыл дверь и втолкнул пленницу внутрь.
Шака оказалась в спальне - большой округлой комнате с широкой кроватью, полускрытой шёлковым пологом, свисавшим с потолка. Из позолоченных светильников у двери струился мягкий свет, но дальнюю стену скрывал полумрак. Шака подумала, что в этой комнате тоже нет окон или они плотно закрыты, не пропуская внутрь свет золотого заката и свежий воздух.
Пока Шака оглядывалась, полог на кровати отодвинулся и оттуда выглянул мужчина.
- Иди сюда, - повелительно произнёс он.
Шака посмотрела на говорившего и молча двинулась к кровати. Она узнала холёное красивое лицо и чуть полноватую фигуру, облачённую в шёлковый халат. С души девушки словно камень упал, и лицо осветила невольная радостная улыбка. Она беспокоилась, что убийца Стиссена может оказаться не бароном Трегором, а всего лишь одним из его офицеров. Но это был он – хладнокровный бездушный убийца с прозрачным жабьим взглядом. Он полулежал на широкой кровати и равнодушно смотрел на девушку, не подозревая, что это приближается его смерть.
Не переставая улыбаться, Шака склонилась над мужчиной и произнесла:
- Ну вот мы и встретились, ублюдок… Настал сладкий миг мести!
Шака говорила по-ассветски, не заботясь о том, понимает её барон Трегор или нет. Ей это было безразлично. За неё говорили глаза. Взгляд их стал мрачным и тяжёлым, как у отца. Пронзавший насквозь и приводивший в трепет, он резко контрастировал с улыбающимся лицом, и от этого казался ещё ужаснее.
В равнодушных глазах барона мелькнуло какое-то чувство. Он поднял руку, намереваясь ударить пленницу по лицу, но Шака перехватила её левой рукой, а правую сжала в кулак и нанесла быстрый и сильный удар в горло, перебив гортань и сломав кадык. Трегор вскинулся и захрипел, не в силах произнести ни слова. Руки заскребли по шёлковым простыням, глаза закатились. Он катался по постели, кашляя, хрипя и синея от удушья, а Шака молча смотрела, как он мучительно умирает, и улыбалась светлой радостной улыбкой.
Когда барон затих, грузно распластавшись, Шака притронулась к его шее, проверяя пульс. Трегор умер. Девушка присела на край постели и замерла, словно погрузившись в транс. Так продолжалось некоторое время. Затем Шака словно очнулась и осмотрелась. Она сделала то, что хотела, осуществила месть, теперь пора было подумать о собственном спасении.
Она встала и прошлась по комнате. За портьерами, скрывавшими стены, обнаружила закрытые окна и несколько дверей, ведущих в примыкавшие к спальне подсобные комнаты: ванную, туалет и гардероб. Самой полезной оказалась последняя. В ней, кроме одежды, оказалось и оружие. Шака переоделась в подходящие по размеру костюм, кольчугу и сапоги, водрузила на голову шлём и взяла в руки свой алмостский меч, который барон забрал в качестве трофея. Теперь она была готова сразиться хоть с самими демонами подземелья!
Открыв дверь, Шака оказалась лицом к лицу с четырьмя стражниками, сопровождавшими её сюда. Они не ожидали увидеть вооружённую и настроенную убивать пленницу. Минутная растерянность стоила им жизни. Шака ударила первой. Она действовала быстро, грубо и безжалостно, словно ураган, круша всё и всех на своём пути. К её удивлению, стражники оказались неважными бойцами. Расправившись с ними за несколько минут, девушка, руководствуясь памятью, пошла запутанными коридорами замка. Но, пройдя анфиладу залов и галерею, свернула не туда и оказалась в зале, полном юных красоток, с визгом разбежавшихся при виде воина с окровавленным мечом. К тому же, незнакомец, на их глазах, зарубил стражников, стоявших у двери.
На крики метавшихся с визгом служанок вышла полная высокая женщина лет тридцати и требовательно произнесла:
- Что здесь происходит?
Её взгляд остановился на Шаке, и голос наполнился угрозой и льдом:
- Ты кто такой? Как ты посмел войти в эту часть замка?
- А ты кто такая? – грубо ответила девушка и подняла меч. – Если ты мне не покажешь выход из этого проклятого замка, я разгромлю тут всё, на что упадёт мой взгляд!
Женщину не испугали слова Шаки. Она пристально посмотрела на неё и удивлённо спросила:
- Ты женщина?
- Да. Но это не помешает мне исполнить свою угрозу.
- Кто ты? Покажи мне своё лицо, - потребовала незнакомка.
Забрало шлёма скрывало лицо Шаки, поэтому женщина не могла видеть его. Шака сняла шлём и женщина удивлённо покачала головой.
- Я не знаю тебя… Кто ты? Как твоё имя?
- Я Шака. Недавно барон Трегор похитил меня с Торгового пути, убив жениха на моих глазах… Но сегодня я отомстила ему, отплатив той же монетой, и убью всякого, ставшего на моём пути!
- Ты убила барона? – глаза женщины сначала недоверчиво сузились, а потом радостно сверкнули, и в голосе послышались счастливые нотки. – Это правда?
- Он захлебнулся собственной кровью.
- Слава Небесам! – женщина сложила руки в ритуальном жесте благодарности, а затем посмотрела прямо в глаза девушки. – Я баронесса Трегор, супруга этого мерзавца… И я благодарна тебе, что ты избавила меня от постылого супруга... Но сейчас тебе лучше укрыться в моей комнате. Стража не позволит тебе уйти живой, а я не хочу твоей смерти... Ты сделала мне огромную услугу, и я отблагодарю тебя… Ступай за мной и ничего не бойся! А вы, дуры, заткнитесь! – прикрикнула она на прислужниц. – Если кто-то откроет рот и проговорится, что убийца барона здесь, я лично отрежу ей язык!
Шака внимательно посмотрела на баронессу, но не почувствовала подвоха или лжи и не заметила в поведении фальши или притворства. Она решила довериться этой женщине, ведь у неё не было иного выхода, и послушно проследовала в опочивальню баронессы. Здесь она увидела такое же широкое ложе, как и в спальне барона, только оно не пустовало – из-за шёлкового полога выглядывали два любопытных девичьих лица.
- Сбегайте на кухню и принесите нам поесть, - приказала баронесса. – И держите язык за зубами. Пошлите Люмию за капитаном Алдэром, скажите, что я хочу его видеть…
Девушки спрыгнули с кровати и выскочили из спальни.
До возвращения служанок баронесса усадила Шаку в кресло и подробно расспросила, как она попала в плен и насколько хорошо владеет мечом. Шака не стала ничего скрывать и рассказала о Стиссене и о себе, и описала смерть Трегора. Баронесса внимательно слушала, сочувствуя и сопереживая. Шака видела, что женщина искренне рада известию о смерти супруга, и понимала её, так как сама прошла через ненавистный брак.
Вскоре вернулись рабыни с подносами, уставленными блюдами. За ними пришла ещё одна в сопровождении коренастого крепыша с тёмными волосами и почти чёрными глазами. Он поклонился баронессе и бросил на Шаку внимательный взгляд.
- Это та, что наделала столько шума? – спросил он. – Стражники ищут её по всему замку.
- Успокой людей и отзови их на места… Эта девушка отдалась под моё покровительство и отныне я вершу её судьбу. Барон умер, а значит, теперь я ваша госпожа и повелительница. Кто с этим не согласен, может покинуть замок и искать службу в другом месте.
Капитан согласно склонил голову.
- Я на вашей стороне, миледи, и буду служить вам так же верно, как господину барону… Я передам ваши слова солдатам и сержантам, и принесу их ответ.
- Спасибо, господин капитан… Я надеюсь на вашу преданность и способность управлять людьми. Я не хочу, чтобы меня впредь беспокоили. Поручаю вам безопасность замка и моей особы…
- Как прикажете госпожа, - поклонился капитан и вышел.
- Вы уверены в его преданности? – спросила Шака, когда начальник стражи ушел.
- Да. Я нравлюсь ему ещё со дня свадьбы, - улыбнулась баронесса. – А теперь у него появилась реальная надежда возвыситься и занять место покойного… У меня нет детей, а значит, у Трегора нет наследника, а у замка будущего. Он может стать моим супругом и новым бароном, и эта перспектива ему нравится. И он сделает всё, чтобы воплотить её в жизнь.
- Хорошо… А солдаты послушаются его?
- Солдаты не очень любили Трегора за его чрезмерную жестокость, а служили потому, что он щедро платил… В замке найдётся не более десятка тех, кто захочет вашей крови. Но с ними вы легко справитесь, не так ли?
- Пусть приходят, - мрачно изрекла девушка.
_________________

Спасибо за новые главы. "Интересным" человеком был барон, а уж как относились к нему жена, солдаты........ Шака освободила их всех от гнета, капитана только жаль. Что то Шаке не везет на мужчин: то гад, то умрет раньше времени.
___________________________________