Кавайные аниме фанфики)))

Знаю что я наглая, но просбочка у кого есть фики по D.Gray-Man с участием Тикки Микка выложите пожалуйста.
А это от меня. К сожалению автора незнаю,и спросить разрешения не могу, но если у него будут возражения немедленно уберу
ШКОЛА ШИНИГАМИ

- Какой тупица составлял этот чёртов план? - вопрошал директор Урахара Кисуке.
Преподаватели съёжились и молча пожали плечами. План составлял сам Куротсучи Маюри, а точнее, даже не затруднил себя составлением, а взял за основу учебный план обычной школы, в надежде, что его доработают на месте. Понятно, что никто не пожелал нелицеприятно отзываться о своём спонсоре. А кроме того - сами виноваты, на месте не доработали.
- Ладно, - Урахара утёр пот со лба, - будем думать.

Бывший капитан 12-ого отряда решил провести эксперимент по улучшению отношений между студентами Академии под покровительством нынешнего капитана упомянутого отряда.

- Клянусь Меносом, это очччень хорошая идея. Это будет грандиозно! - Урахара прижимал тощие руки к груди, закатывал глаза и всячески изображал всю грандиозность замысла.
Маюри уныло посмотрел на тощую фигуру экс-капитана, два метра чистого недоразумения, и снова промолчал..
- Ладно, Кис-кун, - джуунибантай тайчо позволил себе некоторую фамильярность, - давай устроим эти уроки. Если ты считаешь, что это будет познавательно, и детишкам понравится - давай сделаем это.
Урахара снова прижал руки к сердцу и начал бессвязно объяснять, что уроки, проведённые известнейшими лицами Готей 13, запомнятся детям надолго, что таким личностям, как Кучики Бьякуя, Шунсуй и Укитаке, Айзен Соуске, Сой Фонг, Унохана и прочие, есть чему поучить детей.

...
Укитаке уныло смотрел на дверь, через секунду он должен был зайти в класс и начать вести свой первый в жизни урок по математике. Шунсую повезло ничуть не больше, Маюри и его припахал к преподавательской деятельности. "Нас просят провести уроки в школе. Да-да, в той самой. Мы должны проявить жест доброй воли и ответить согласием на это предложение». Нервно сглотнув, в дурном предчувствии, капитан 13-ого отряда толкнул дверь и переступил порог.

- Ээээммм, - промямлил Джууширо, наблюдая за тем, как класс стоит на ушах. - Эээ, я ваш преподаватель математики.
Класс был смешанный, отчего и дружный. Маленькая боевая девочка лупила будущую медсестру 4-ого отряда, разнять их пытался симпатяшный кудрявый парень, ужасно напомнивший Укитаке Шунсуя в студенчестве, кто-то уже принимал ставки, а один только что продал своё удобное место для наблюдения за боем. Класс орал, визжал, стонал. А за всем этим молча наблюдал маленький мило улыбающийся, белобрысый пацанёнок, пополняя свою библиотеку знаний об обществе и совершенствуя опыт общения с ним.
- Я буду преподавать вам сегодня мать-её-матику!!! - заорал Джууширо во весь голос, чувствуя, что должен хоть как-то привлечь внимание детей.
Разгневанному капитану помог случай, кто-то из детей случайно повернул голову в сторону доски и пискнул:
- Ой. Он уже пришёл!
Вмиг всё улеглось. Маленькая боевая девочка прекратила стучать соперницу головой о парту, кудрявый, как разнимающий, тут же огрёб оплеуху от девчонки, все расселись по партам. Преподавателю стало ещё хуже, чем когда на него никто не обращал внимания: сейчас на него пялились пятнадцать пар глаз, затаившись и выжидая.
- Я, ээ, ваш учитель математики на сегодня, - снова безнадёжно завёл он. - Зовут меня Укитаке Джууширо.
- Знаем-знаем, - отозвалась хрупкая блондиночка с передней парты. - Вы работаете с вашим партнёром, то есть, напарником, Кеораку Шунсуем, и вы всё-всё знаете.
Укитаке смущённо улыбнулся, радуясь, что имеет хоть какую-то известность, а следовательно - авторитет. Как же он ошибался!
- Ну не всё-всё, однако, наши способности, в частности моё владение математикой, позволяют...
- Продажная шкура! - ухнул кто-то с задней парты.
Мужчина вытаращил глаза. Но это же дети, пришлось сделать вид, что ничего не слышал.
- Так вот, математика...
- Ой, а где ваш партнёр? - снова встряла маленькая красавица, очаровательно хлопая длиннющими ресницами. - Вы же всегда вместе.
Укитаке снова сбился.
- Он... он... он тоже сейчас ведет урок. Преподаёт информатику. Откуда, милая барышня, вы так много знаете?
Блондинка очаровательно заулыбалась:
- Ой, я не милая барышня, меня зовут Норико. Я ваша фанатка и всё про вас знаю. Что вы...
Рыжий тощий парень, обладающий, однако, увесистыми кулаками, сжал их, брякнул по парте и перебил:
- Что вы пидоры!
Джууширо слегка пошатнулся и тут же в уме начал составлять записку на имя директора с жалобой на то, что за лексиконом детей не следят должным образом. Эта пауза сослужила ему недобрую службу: восприняв её как поощрение к продолжению речи, Норико продолжила, бросив уничтожающий взгляд на рыжего:
- Что вы давно уже вместе. Пятьсот лет. Вы такая замечательная пара…
Укитаке издал горловой звук, нечто среднее между криком раненой птицы и кошки, которой отдавили лапу.
- С чего вы взяли? Что за хрень?! Простите, что за бред?!! Я пожалуюсь директору!
Норико, очевидно вышедшую на свою любимую тему, сложно было остановить и запугать:
- Ну конечно, мы понимаем, что вы это не афишируете. Но, так как в нашей школе поощряется мужская дружба, наш класс очень вам сочувствует и рад за вас, ведь двум мужчинам сложно найти общий язык.
Класс согласно закивал, все, кроме рыжего, который ещё крепче сжал кулаки и посмотрел в окно. Кажется, мелкая всех сделала поклонниками двух капитанов, потому что четырнадцать пар глаз восхищённо пялились на Укитаке, и лишь пятнадцатая в окно. Дело в том, что Акира был влюблён в Норико, а та - в капитанов, поэтому несчастные удостоились самой чёрной ненависти, на которую был способен ревнивый, не добившийся ответных чувств рыжий.

Укитаке нервно сглотнул и попытался оправдать себя:
- Нет, что вы. Что за глупости. Да, мы знаем друг друга давно, но мы просто коллеги. Мы парт... напарники!
Норико серьёзно кивнула, а затем принялась приводить обратные доводы:
- Где это видано, чтобы везде и всегда двое взрослых появлялись вместе? Проводили отпуск вместе…
Укитаке похолодел и вспомнил, как они выбили у Яма-джи пару дней и действительно вместе отправились на чудесный островок.
- Вместе ели, вместе спали…
При упоминании "вместе спали" Джууширо снова похолодел и вспомнил, как они на пару с Шунсуем отметили победу над крупным Меносом, а потом утром он обнаружил себя лежащим на полу поперёк тела Кеораку.
- Держались за руки, в конце концов!
Укитаке превратился в глыбу льда, действительно держались ведь! Чтобы не потеряться в клубе "Самурай" среди толпы.

Не доведя урок до конца, Укитаке выбрался из кабинета и на подламывающихся ногах отправился куда глаза глядят. Ему только что рассказали, кто он на самом деле. Навстречу ему брёл такой же потерянный Шунсуй, кажется, ему тоже раскрыли глаза. Джууширо почувствовал, что сейчас настал тот самый момент, который всё решит.
- Шун-чан, ты… это...
Шунсуй поднял от пола свои прекрасные глаза и промямлил:
- Знаешь, я тут подумал… У меня появилась такая мысль… Она появилась…
Укитаке перехватил инициативу.
- В общем, Шун-чан, помнишь, как мы вместе лазили по порно-сайтам, а потом ты сказал, что тебе надоели голые бабы?
Шунсуй обрадованно кивнул, чувствуя, что разговор принимает более чёткие формы.
- Вот. А потом мы стали лазить подряд по всем порно-сайтам. И даже, - голос Джууширо слегка дрожал, - даже по гейским.
Кеораку снова кивнул, потом понял, что нельзя взваливать на друга всё, подошёл к нему, взял за руку, и оба они двинулись куда глаза глядят, но уже вместе.

...
Кучики Бьякуя благодушно взирал на гомонящий класс, затем вежливо сказал: "Кхе-кхе", - и все затихли, рассевшись по своим местам.
- Что ж, господа и дамы, сегодня у вас будет исключительно интересный урок истории. Так как я являюсь живым свидетелем многих интересных исторических событий, думаю, мы можем провести наш урок в виде интервью, ваши вопросы - мои ответы. Я расскажу вам, как всё было на самом деле.
Класс безмолвствовал. Впервые в жизни глава великого рода почувствовал предательскую неуверенность и слабость в коленях.
- Ну, смелее. Что вас интересует?
Толстенький паренёк робко вскинул руку. Бьякуя кивнул, приглашая к изложению вопроса.
- А правда, что ваш шарфик достался вам от вашего пра-прадедушки? И что вы его никогда не стирали?
Капитан захлопал глазами, нахмурился, махнул рукой:
- Следующий!
Класс сдержанно загоготал, после чего кто-то выкрикнул:
- А правда, что вы запугали Исиду Урюу, и он вам забесплатно шьёт костюмы?
Кучики сдержал лёгкое рычание, однако бровь начала предательски дёргаться.
- А что у вас было с Уноханой? Говорят, у вас есть общий ребёнок, и зовут его Ренджи. Он стал лейтенантом. Это правда?
Капитан подивился наглости молодого поколения. Только чудо удерживало его от растерзания маленьких беспринципных мерзавцев. Он злобно цапнул указку и застучал ею по учительскому столу, так, что полетели щепки.
- Тишина! Безусловно, это интересные вопросы, но к курсу школьной истории они не имеют никакого отношения!
Класс уже трудно было унять, маленькие садисты хихикали, девочки строили ему глазки, мальчики пялились, как на экспонат. Нет, это было невыносимо. Бьякуя повернулся к доске и неприятно поразился ей, это была не обычная доисторическая школьная доска, писать на которой нужно было по старинке - мелом, а вполне современная, белая, с кучей маркеров. Он схватил один из них и принялся огромными буквами писать слово "ТИШИНА!". Чёрный маркер надсадно пискнул в его руках, не выдержав напора, сломался и почему-то потёк. Глядя на то, как чёрное пятнище растекается по белейшей хаори, капитан заподозрил, что без Ичимару Гина здесь не обошлось. В изнеможении он опустился за учительский стол, запоздало сообразив, что сел на маленькую подушечку, начинённую снотворной пыльцой, последней разработкой 12-ого отряда. Последнее, что он помнил, был Ренджи, врывающийся в класс с дюжиной офицеров 6-ого отряда и кричащий: "Капитан, что с вами?"

...
Айзен Соуске оглядел класс, состоящий из одних девочек, потёр руки, и промурлыкал:
- Что ж, я очень рад, что буду преподавать вам домоводство.
- А мы – нет, - буркнула крепко сбитая блондинка и сбросила толстую косу с плеча. - Мы вообще против ведения домоводства у нас, свободолюбивых женщин шинигами. Вон, руконгайских просвещайте.
Прочие представительницы женской половины молодого поколения Общества Душ внимательно слушали эту тираду, будто в первый раз. Однако Айзена не так-то легко было сбить с толку.
- А вы, милочка моя, знаете, что домоводство – это не только готовка и уборка? Домоводство – это великое искусство, переплетающееся с другим предметом, который почему-то вам не преподают.
- Это что же такое? - фыркнула ещё одна девчонка и посмотрела на свой остро заточенный ноготок, демонстрируя презрение к новому преподавателю.
- Домоводство - это ещё и искусство быть великой актрисой перед единственным зрителем, но зато каким - мужем! - Айзен вздёрнул палец вверх. - Домохозяйка несёт большую нагрузку, чем, к слову сказать, шинигами! На ней лежит гораздо большая ответственность и риск! Искусство управлять семьёй - это как искусство управления государством! Капитан Унохана - вот всеобщая мать наша! И на вашем месте я бы брал пример с неё, а также ознакомился бы ещё с парой-тройкой приёмчиков.
Он выдохся и обвёл аудиторию сияющим взглядом. Аудитория пала к его ногам. Не то чтобы Айзен действительно думал то, о чём говорил, но привычка шоумена взяла своё: из зачуханой домохозяйки он сделал героиню, даже посмел её сравнить с капитаном. Дальше он начал ковать железо, пока горячо, в том же ключе:
- Домохозяйка, как и капитан, должна знать бюджет своего отряда, ээ, семьи, должна знать, когда готовиться к миру, когда к войне, то есть быть тонким политиком. При этом ей нужна сила воли и дар убеждения, особенно если семейство большое. Но капитан должна оставаться и женщиной, нежной, гибкой, пластичной, загадочной.
Лёгкий выдох аудитории показал оратору, что агнцы готовы к закланию и ни одна жертва не посмеет пискнуть. Более того, теперь все барышни готовы были просто порвать того, кто сказал бы что-то плохое об их случайном преподавателе. Айзен бодренько пробежался вдоль доски и снова заявил:
- Так что это ваш выбор, учиться на капитанов или нет!
Все были за.

...
Бьякуя открыл глаза и обнаружил себя лежащим на диванчике в учительской. Рядом на коленях стоял Ренджи, молитвенно сложив руки.
- С вами всё в порядке?
Капитан чувствовал редкостной силы раздражение и, даже не сдерживаясь (бровь говорила за ее обладателя), рявкнул:
- Как всё прошло?! Надеюсь, эти маленькие паршивцы получили по заслугам?
- Так точно, капитан. Урок был доведён моими усилиями и дюжиной офицеров, расставленных по периметру кабинета. Будучи всего на пару сотен лет моложе вас, я осмелился вести курс истории.
Кучики скрипнул зубами.
- Что у остальных?
Абараи заметно смутился и потупился.
- Нну-у-у? - с нажимом произнёс капитан.
- Особых успехов добилась Сой Фонг, - начал доклад лейтенант, - она вела военную подготовку у старших классов. На урок она явилась сразу с двадцатью воинами отряда теней и пучком розог. Розги и воины произвели должный наглядный эффект, и ей удалось довести урок до конца. Приблизительно таких же успехов добился Зараки-тайчо, что проводил физкультуру у младших классов. Явившись с подкреплением в виде ещё трёх членов отряда (Ячиру, Иккаку и Юмичика), он тоже смог завершить урок. В качестве наказания провинившиеся подвешивались под потолком и должны были слезть оттуда, демонстрируя всё своё мастерство.
- Жертвы? - спросил обрадовавшийся было Бьякуя. - Сорвавшиеся есть?
Ренджи печально покачал головой:
- Не-е-ет. По полу бродили крокодилы, поэтому срываться было крайне невыгодно.
Кучики вздохнул, мрачно посмотрел на чёрное пятно на хаори. Лейтенант продолжил:
- Говорил же я вам, возьмите с собой наших. Кстати, Укитаке-тайчо и Кеорако-тайчо сорвали уроки и последний раз были замечены на территории школы: бродили, держась за ручки и глядя друг другу в глаза. Изредка целовались. Унохана-тайчо, очаровательная женщина, всего-навсего показательно сожгла стол преподавателя магией, и теперь на литературу согласны ходить даже хулиганы. А еще, позвольте заметить, капитан очень выразительно и с чувством декламировала "Буря мглою небо кроет", ученики просили повторить на бис. Даже из соседнего класса, где шло домоводство. Айзен-тайчо и Унохана-тайчо потом даже провели объединённый урок.

Кучики Бьякуя впервые за сотни лет почувствовал отвращение к жизни, да и как могло быть иначе: с позором уходить из этой чёртовой школы, тогда как какого-то Айзена провожали ученицы, свесившись с окон третьего этажа и маша платочками, а сам он гордо вышагивал рядом с Уноханой, поддерживал её под ручку и что-то нашёптывал.

- Всё пропало! Всё пропало! - кричал Урахара Кисуке и дорывал последние остатки волос.
Маюри флегматично посмотрел, как лохмы экс-капитана украшают пол, потом, нажав кнопку селектора, вызвал уборщицу.
- Всё пропало! Они меня съедят! Они меня убьют! Все уроки провалились! О, будь проклят тот день, когда вы уговорили меня за лишнюю тысячу работать на вас. О, позор мне, позор!
Куротсучи смаковал коньяк и ждал, когда он выдохнется. Всему приходит конец, так и истерика несчастного Урахары тоже подошла к завершению.
- Маюри-сан, объясните, зачем вы открыли эту школу и зачем я нужен вам?
Маюри коротко улыбнулся, услышав, наконец, первые разумные слова, налил коньяка блондину:
- Кис-кун, мы, шинигами, мудры! Мы знаем, что деньги нужно вкладывать в образование и воспитывать кадры. Но когда-а-а они ещё воспитаются, поэтому нужно уметь пользоваться тем, что есть.
Урахара нахмурился, явно не понимая, куда ведёт капитан 12-ого отряда.
- Вот, к примеру, ты помнишь то непроверенное средство, что досталось Мацумото, она еще два дня пузыри пускала?
Урахара хихикнул, вспоминая средство от похмелья, от которого доблестный лейтенант стала похожа на утёнка в ванной. Маюри, правильно истолковав его ухмылку, кивнул:
- Помнишь. А знаешь ли ты, откуда взялся этот опытный образец? Нет? А синтезировала его одна второкурсница, на спор с пятикурсником, в школьном кабинете химии. Правда, конечным результатом должно было стать что-то другое, но не суть важно. Теперь я найму хороших учёных, которые доработают эту идею, и уверяю тебя, она мне ещё принесёт много денег. И запатентовала идею не какая-то школьница, а я, и работать она будет на меня.
Кисуке Урахара восхищённо закатил глаза, признавая хваткость и ум Маюри, однако быстро опомнился:
- А я при чём? Какова моя роль в этом образовательном процессе?
Капитан 12-ого отряда снисходительно улыбнулся и постарался как можно деликатнее объяснить:
- А вы, мой дорогой, имеете репутацию человека... эксцентричного, что для нашего рода необычно. Все знают, что вы любите детей, что могут вам их доверить. Кроме того, вы постоянно организовываете различные сумасшедшие мероприятия, которые так развлекают детей. Они рассказывают об этом своим друзьям, и те, в свою очередь, устраивают рекламу родителям, просясь на обучение в нашу школу.
Урахара снова развёл руками, преклоняясь перед умом Маюри. Тот, плеснув себе ещё коньяка в бокал, выудил из ящика стола какие-то цветные бумажки.
- А это, Кис-кун, ваша премия, подарок за счёт школы: поездка в дом отдыха. Отдохните, наберитесь сил.
Урахара Кисуке прослезился, взял билеты и прочитал:
- "Юрюзань". Что это?
- Это лыжный курорт, в глухих мордовских лесах.
- Лыжный? - Урахара вытаращил глаза. - Но сейчас только осень!
- Вы не поняли, он - в глухих мордовских лесах. Должны же вы где-то скрыться от гнева Кучики
_________________

Хорошо написано!

Мне понравилось!

Автор: BlackFenix
Название: "решительные меры"
Фендом: D.Gray-Man
Персонажи: Тикки/аллен
Жанр: юмор
Статус: в процессе
Размещение: Размещать с этой шапкой и скажите где размещаете
От автора: этот фик написан что-бы не заснуть на паре, так что вполне может быть не очень удачным
Дисклеймер:все права на мир и персонажей принадлежат мангаке

Черный орден
Не для кого не было секретом, что один не в меру активный ной Т.Микк испытывал к одному не менее (а то и более) активному экзорцисту А.Уолкеру отнюдь не родственные чувства. Нет конечно первое время семья Удовольствия и Черный орден на время забыли о разногласиях и дружно бились головой о стену ( граф для профилактики хотел побить о стену Тикки, но тот подло использовал свои способности и через эту стену сбежал), но потом прошло некоторое время и все успокоились. Канда, Комуи и Лави периодически бросали на Аллена сочувственные взгляды, да ободряюще хлопали по спине. Воскресший ради такого шоу (да еще и на халяву) Кросс ехидно комментировал, что от своего глупого ученика ничего другого ожидать и не приходится. Перечитавшие яойной манги Линали и Миранда с умилением ждали, когда же Аллен прекратит отрицать свои чувства и: « Откроет сердце для великой любви».
В тылу ноев все тоже было спокойно ( то что Роад порядком проредила кудрявую шевелюру дядя не считается, в конце концов она первая влюбилась в Аллена!). Разве что граф теперь пил кружками валерьянку (Лулубел билась в истерике, это же её личный запас!), да нервно дергал правым ухом. Остальным было откровенно пофиг на заскоки родственника.
В общем, Нои и черный орден с вялым интересом ожидали, когда же Тикки от тонких намеков (покер на раздевание, тизы в сердце и прочее, прочее) перейдет-таки к решительным действиям.
Кросс принимал ставки…
Мояши истерично бился головой о подушку…
14 с тоской думал, что еще пара таких «намеков» и его не спасет никакое могущество (от идиотов защиты еще не придумали)
Эту мысль он и донес до несчастного Уолкера и поддав хорошего (ментального) пендаля отправил на выяснение отношений с Микком. Преисполненный решимости Аллен шел по коридору ордена, когда навстречу ему вынырнул скучающий генерал Кросс. Его как раз отшила Клауд о чем свидетельствовала несколько покосившаяся маска и отпечаток ботинка на черном жилете, короче Кросс преисполненный тоски искал компанию (читать собутыльника), тут то ему на глаза и попался ученик.
- Тупой ученик!- арианн довольно хмыкнул
- Учитель!- Аллен судорожно соображал, под каким плинтусом себя похоронить, или из какого окна выпрыгнуть (то что он на 9 этаже нисколько не смущало), потому, что такая вот ухмылка учителя обещала ОЧЕНЬ большие проблемы.
-как хорошо. Что мы встретились, я давно хотел поговорить с тобой как мужчина с мужчиной – кросс поймал ученика за шкирку и потащил в свою комнату – Вот скажи тупой ученик как ты относишься к …
Дом Тикки
Тикки и Шерил наслаждались вкусом превосходного красного вина, когда в холле с громким «Бабах»! что-то упало. Подавившись вином Нои ломанулись вниз выяснять какой пьяный акума вынес двери. От увиденного челюсти братьев синхронно ударились о мраморные ступеньки, в облаках оседающий пыли валялась куча досок еще недавно бывших крепкой дубовой дверью, а на этих самых досках покачиваясь и периодически икая стоял Аллен Уолкер собственной персоной, увидев вытянутые рожи Ноев он пьяно хихикнул.
- а я тут мимо проходил, дай думаю, зайду в гости к хорошим людям - пояснил мальчик и с интересом посмотрел в зеркало. Там помимо его личика плавал силуэт четырндцатого, странно так плавал по синусоиде (да Кросс при желании и тень музыканта споить может). В ответ на взгляд мальчика 14 поднял руку изображая пальцами V.
- Так вот стою я стучу, никого не обижаю, а тут эта дверь кааак упадет – Аллен попытался жестами изобразить «кааак» именно, но не преуспел, зато на глаза ему попался Тикки кое-как вернувший челюсть на место.- Ооо!!! Микки Тикк, а я как раз к тебе шел – Аллен по траектории трезвой змеи двинул к Удовольствию.
- Аллен? – наконец рискнул подать голос португалец
- Ага – до ушей улыбнулся тот – Ща мы с тобой бум трескаться, нет трумкаться, нет трямкаться… короче яоиться!
Шерил нервно хихикнул, Тикки без перевоплощения в ноя, изменил окрас на пепельный.
- Аллен ты пьян, я не буду с тобой трямка… Тьфу яоиться пока ты не протрезвеешь! И вообще…
- будешь, будешь – зловеще пообещал мелкий экзорцист, тень в зеркале согласно кивнула.
Тикки с ужасом понял, что против объедененных сил Аллена и музыканта у него очень мало шансов

продолжение следует
_________________

Ой, офигенные фанфики народ, если у кого-нить есть еще фанфики по Хеллсингу - выложите пожалст!!! я от Алика тащусь, а в фанфах но ваще жжет не по-детски!!!

Есть-есть сейчас выложу, но два момента у меня нет шапок от них так что авторы не ругайтесь если против выкладывания, просто скажите и уберу, и они могут повторяться, потому-как не помню что тут уже выкладывали
<i>Ты предал меня
Я знаю.
Ты ангел, в тебе
Растаю…
Елена Кауфман «Ты предал меня».
</i>
- Где ты был? – гнев леди Хеллсинг как всегда ужасен. О. какие молнии метают эти прекрасные тёмно-синие глаза! Платиновые волосы вихрем разлетаются по точёным плечикам. Нежные руки, скрытые от взоров грубым мужским пиджаком, опираются на стол, грозя расплавить тонкое лаковое покрытие от накала страстей, творившихся в этой мятущейся душе.
- Я повторю. ГДЕ ТЫ БЫЛ?!
Алукард самодовольно улыбнулся.
- Неужели вы так скучали, хозяйка?
Интегра оторопела от такой наглости.
- Что ты себе возомнил? Я не Серас тебе, что бы так со мной обращаться. Позволь напомнить тебе, что я всё ещё твоя хозяйка! И никто не давал тебе право так говорить обо мне!
Алукард вновь растянул рот в ухмылке. Внезапно он пропал с того места, где только что стоял. Интегра, привыкшая к его шуточкам, хотела опуститься в кресло, но вместо этого угодила к вампиру на колени. Тот обвил её руками и запустил ладони под пиджак.
- Отпусти! – не своим голосом закричала леди, - Отпусти! Что ты себе…
- Ну признайся себе, Интегра, - жарко шептал ей вампир, - Тебе ведь это хочется?
- Нет! – Интегра закусила до крови губу, - Отпусти!
- Но ты ведь хочешь… - руки вампира путешествовали по телу хозяйки. - Ты ведь совсем даже не против… О, как давно у меня не было женщины…
Горячее дыхание вампира обжигало Интегру, не давая остыть накатившей ярости. Глаза наполнились бриллиантами слёз.
- Властью, данной мне, я приказываю тебе…
Печать Кромвеля на перчатках Алукарда полыхнула ярким пламенем, обжигая мертвую плоть.
- А-а-а-а! Чёрт!!! – Вампир мгновенно переместился подальше от хозяйки. Интегра, в чьих глазах появилась какая-то нечеловеческая жестокость, надвигалась на Алукарда, как кара небесная. В глазах всё ещё блестели слёзы бессилия. Белые костяшки пальцев смотрелись на смуглой коже каким-то ненужным элементом.
- Ты… Проклятая тварь…
Алукард скулил в углу, пытаясь снять перчатки. Такое с ним произошло впервые. Жар уже разъел кожу, пробираясь к костям… Запахло палёным мясом. С каждой секундой печать становилась всё ярче, как бы вбирая в себя кровь Алукарда.
- Я знала, что когда-нибудь придется этим воспользоваться. Ты не знал об этом свойстве, правда? – нечеловечески ухмыляясь, спросила Интегра. – Ты думал, что можешь творить со мной, что хочешь, безнаказанно? – Интегра нависла над сжавшимся вампиром. – Ты жалок, Алукард. Нечеловеческая сила, абсолютное бессмертие, горы трупов, мировое господство… Ты король? Нет. Здесь я правлю балом – еле сдерживаясь, что бы не ударить слугу, шипела Интегра. – С меня довольно! Пора понять, что я не маленькая девочка. Я перестала быть ей в ту ночь, когда я убила своего дядю. Своими руками! О, тогда ты не понимал, что это такое – держать в руках пистолет из которого только что застрелили человека. Причем ты сам сделал это! Ты смеялся. Тебе смешно? А мне было страшно! Я верила тебе… я – Интегра закрыла лицо руками… - Ты играл. Вся жизнь игра! Точнее, твоя смерть игра… Ты остановил одно сердце, затем другое, третье… пролил одну кровь. Другую… Смешно? Ни сколько. Я боялась тебя, Алукард. Боялась. Но однажды нашла в ящике стола это… - Интегра кивнула на листы, исписанные мелким почерком Артура. – Ты… Животное.. Думал, что я беззащитна? Так получай же свой намордник! – она с остервенением начала читать что-то на латыни. Белые дорожки слёз все никак не высыхали.
Алукард застонал. То, что раньше было его руками, доставляло ему неимоверную боль. Внезапно он почувствовал, что его тело снова сковывает те жгуты, которыми опутывал его старший Хеллсинг тридцать лет назад.
- Отдохни. Ты устал. Две недели. За это время регенерируют твои руки…
Она без сил опустилась в кресло. Вампир исчез, оставив после себя запах палёного мяса и крови.
«Господи…Господи…» - шептала она. «Дай мне сил… Справится с этим…». Она вновь зарыдала. Её предали… Предал тот единственный, кому она доверяла, кого она… любила? Нет. Это не было любовью. Просто десять лет привязали их друг к другу…
Да, когда-то она хотела этого. Она смотрела на слугу, и изнывала от желания. И он знал это. Но лишь ухмылялся в ответ. Он знал… Он всегда знал… А теперь?.. Теперь ему просто захотелось скрасить свою вечность… Для него её чувства ничего, совсем ничего н значат…
В дверь осторожно постучали. Интегра быстро спрятало лицо за отчётами.
- Войдите.
Дворецкий осторожно вошёл, прикрыв дверь.
- Вам письмо, сэр Хеллсинг. – он протянул ей конверт внушительных размеров.
- От кого это, Волтер? – спросила Интегра, не поднимая глаз.
- От её величества королевы. Это было доставлено несколько часов назад.
Найдя на конверте сургучную печать «Проверено, бомб нет», Интегра не успокоилась. «Что такого срочного у королевы»? Внезапно её внимание привлекла ещё одна незнакомая ей марка. Леди решила разобраться с этим позже.
- Можешь идти, Волтер.
Осторожно распечатав конверт, леди достала свернутый втрое листок дорогой рифлёной бумаги.
« Интегре Вингейтс Хеллсинг лично в руки…» - Леди углубилась в чтение. По мере того, как она продвигалась дальше, её лицо все больше менялось. Отложив бумажку в сторону, она глубоко задумалась. Теперь она поняла, что незнакомая марка была из Рима.
- Волтер, нам нужно срочно переговорить с Искариотом. Это касается Максвелла лично…


<i>Как жаль, что не убежать,
От себя не построить на замков воздушных…
Гости из будущего «Грустные сказки»</i>

«Может это? А может лучше это?» - Интегра Хеллсинг стояла перед зеркалом, и выбирала что надеть (!). В руках у неё были два ультракоротких платья, которые уместнее смотрелись бы в шкафу у Целес. Никто не знал о том, что такое в гардеробе Интегры. Она и сама не догадывалась, пока не перетряхнула «закрома родины». «Так. Это выгоднее подчёркивает талию, а это удлиняет ноги…». Внезапно леди задумалась. Ехидный внутренний голос, смеясь, вопрошал: «И для кого же мы так стараемся»? «Для себя» - последовал ответ. «А может, всё-таки нет»? – не отставал голос. «Для себя, конечно! Не для Андерсена же!». «Но кроме Андерсена в Искариоте есть ещё один важный человек. Не из-за него ли ты стоишь перед зеркалом последние полчаса?» Интегра вспыхнула. «Нет! Конечно, нет!!!» - послав внутренний голос подальше, она всё же надела то, что удлиняет ноги…

<i>…Решила вдруг зайти ко мне,
С чего это?
В двенадцать, считай ночи,
Объявилась вдруг.
Что ж она хочет?
Каста «Ревность».</i>

Звонок. Джаспар, дворецкий семьи Максвеллов, подошёл к двери.
- Здравствуйте. Я сэр Интеграл Джейбрук Вингейтс Хеллсинг, глава организации Хеллсинг. Мне нужен господин Энрико Максвелл, по сугубо важному делу.
Джаспар оторопел. Стоявшая перед ним девушка лет двадцати, произнесла весь этот монолог на одном дыхании, не разу не изменив выражения лица. Сурово сдвинутые брови, идеальная причёска, высокий рост, строгое и вместе с тем короткое платье, и холод во взгляде. Интегра Хеллсинг собственной персоной.
- Господин Максвелл в своем кабинете. Я провожу вас. Вы без охраны? – быстро справившись с собой, спросил дворецкий.
Интегра обернулась, и дала знак стоявшей неподалёку шикарной машине. В тот же миг она сорвалась с места, и выехала на асфальтовую дорожку, скрывшись из поля зрения.
- Пройдемте.
Подходя к кабинету Энрико, Интегра почувствовала странную тревогу и волнение. Хотелось развернуться и бежать обратно в резиденцию Хеллсингов. Она в беспокойстве одёрнула юбку и нахмурилась: редко что могло довести её до такого состояния.
Дворецкий слегка поклонился и произнёс:
- Кабинет господина Максвелла тут, - и ушёл.
Интегра глубоко вздохнула, и тут же на себя разозлилась: ещё она будет теряться перед Максвеллом как третьеклассница! Она напустила на себя серьёзный вид и толкнула дверь.
На кресле, закинув ноги прямо на важные бумаги на столе, с самым беззаботным видом сидел Энрико с сигарой в зубах. Он лениво повернул голову в сторону двери и тут же поперхнулся.
- Ин… тегра?!!
- Я попросила бы вас обращаться ко мне более официально, господин Максвелл. Смею вам напомнить, что наши отношения далеки от дружеских.
Максвелл поспешно убрал ноги со стола и вымучено улыбнулся.
- Э-э-э-э… А вы… Ватикан… Зачем… - Максвелл замялся, чувствуя себя полным дураком.
Интегра, ощущая себя удавом рядом с кроликом, произнесла:
- Вы хотите узнать о цели моего нежданного визита?
Энрико, с умным видом перекладывающий бумажки, сказал:
- Ну вообще-то, да.
- А я думала, что Александр Андерсен передал вам послание, отправленное сегодня утром. – изящно изогнула бровь Интегра, закидывая ногу на ногу. Теперь взору Максвелла предстал вырез её платья, открывающий всю красоту её длинных ног. Энрико уставился на её бёдра.
Заметив это, Интегра вспыхнула и разразилась:
- Я приехала сюда, что бы поговорить о важном деле с вами, Максвелл. Надеясь на серьезный разговор, я рассчитывала, что увижу перед собой достойного человека, но вместо этого слышу только детский лепет, безалаберность, а также полнейшее неуважение ко мне, как к главе Хеллсинга! Или было бы лучше, если бы я прислала Алукарда?
Максвелл опомнился.
- Я прошу прощения, леди Хеллсинг. Такого больше не повториться. Однако вы могли бы предупредить меня о своём визите. И что же за важное дело привело вас на нашу святую землю?
- Боюсь, Максвелл, что новость моя будет не из приятных, - сказала Интегра, закуривая. Как же она устала от этих великосветских разговоров! Но нужно поддерживать статус благовоспитанной снобки… - Сегодня днём мне пришло письмо от её величество королевы и… Папы Римского. Не смотрите на меня так, господин Максвелл, я сама очень удивилась, когда поняла это. Это письмо было весьма и весьма неприятного содержания. Итак, господин архиепископ, мужайтесь. Случилось самое страшное.
Энрико побледнел:
- «Искариот» упраздняют?
- Хуже.
- «Хеллсинг»?
- Ещё хуже.
Энрико схватился за голову.
- Нет… Этого не может быть.
- Но все же это так. Совместная операция католиков и протестантов привела к тому, что Папа и её Величество решили нас объединить.
Энрико сполз на кресле.
- Но почему я узнаю об этом от вас?
- Потому что, - усмехнулась Интегра, - мне больше доверяют. Зная ваш подлый нрав, я бы тоже поостереглась сообщать вам об этом первым.
Но Максвелл не слышал её. «Объединение… Католики и протестанты… Хеллсинг… Интегра…» - при мысли о ней Энрико улыбнулся, но тут же одёрнул себя.
- Но это ещё не все. Правильно, господин архиепископ, ждите худшего. Так же там содержалась инструкция, сообщающая мне о том, что мы должны провести вместе примерно неделю. В пригороде Лос-Анджелеса, деревушка городского типа, Эмбриджвилль.
- Чтооо? – Энрико вскочил с места. – Это шутка? Но… Но зачем?
- Для того, цитирую, «что бы мы лучше поняли друг друга, и перестали сеять вражду между нашими организациями.» конец цитаты.
- Но это глупость. Неделю… с тобой?
- С вами, - поправила его Интегра.
- Да какие уж тут церемонии, - махнул рукой Максвелл, - как никак, мы теперь одна организация.
Интегра насупилась.
- Шесть дней, если быть точными. Шесть дней в Эмбриджвилле. Но… Осталось ещё одна деталь. Пожалуй, самая худшая.
- Да куда уж хуже? – поинтересовался Энрико.
- В качестве эксперимента, дражайшее начальство решило проверить наш актёрский талант, а также «ум, хитрость и изворотливость». Нам выдадут поддельные документы. И мы… В общем, смотри сам, - отбросила церемонии Интегра.
Максвелл нехотя взял свой паспорт. На одной из страниц красовалась его фотография. Рядом значилось: Эдвард Коллинз. «Что за дурацкое имя» - подумал Максвелл, из любопытства листая документ дальше.
- А теперь самое интересное, - с ухмылкой произнесла Интегра. – Открой страницу заключения брака. – и протянула ему свой.
Не чувствуя подвоха, Энрико посмотрел на страницу. Синий штампик сообщал о том, что у него есть жена, Инесс Коллинз. Заглянув в документ Интегры, он увидел её фотографию. С неё на него взирала хмурая девушка в очках. А рядом значилось «Инесс Коллинз». Максвеллу поплохело.
- Мы… Мы…
- Да, Эдвард.
- О господи…
- Мда. Это будут самая ужасная неделя в моей жизни…

<i>Я весь для тебя,
Котёнок,
Ты уснёшь со мной на моих руках.
Ты ещё совсем
Ребенок…
Никита Малинин «Котёнок»</i>

Интегра смотрела в иллюминатор самолёта. В её голове проносилась тысяча мыслей в минуту, но не одна не занимала её сейчас больше, чем мысль о странном чувстве юмора её Величества. «Нет, это надо додуматься… Я, леди Хеллсинг, глава организации «Хеллсинг», жена католика-римлянина? Вздор! Я, неделю в деревне? Ещё больший вздор!».
Но за всеми этими гневными возмущениями, она просто боялась признаться, что её это немного забавляет. Тот же ехидный голосок, что достал её в гардеробной неделю назад, спросил: «Ну и что? Вы муж и жена… Это ново… Это странно. Но тебе это нравиться?..». Интегра вновь нахмурилась.
- Нет. – произнесла она вслух.
- Что «нет», милая? – ехидно спросил Энрико.
- Нет. Ничего…
Через полчаса просмотра абсолютно неинтересного и глупого журнала, Интегра не заметила, как уснула…
Энрико тоже клонило в сон. За окном не было ничего интересного: он каждую неделю летал в разные уголки мира по делам Искариота. Внезапно что-то опустилось ему на плечо. Повернувшись, Энрико увидел, что это голова уснувшей леди. Он уже открыл рот, что бы разбудить её, но что-то в её облике привлекло его внимание. Что-то новое, чего он никогда не видел в её лице. Та маленькая девочка, что в тринадцать лет стала главой организации. Беззащитная, перед лицом обстоятельств она в юном возрасте стала убийцей и освободила самое могущественное существо на земле. Боль на лице Интегры заставило сердце Максвелла сжаться. Ей снился папа… Сам Энрико рос без отца и без матери. Но он мог понять, что она чувствовала, когда потеряла близкого человека.
…Повинуясь внезапному порыву, Энрико убрал журнал с её колен, осторожно снял очки и, как заправский муж, запечатлел нежный поцелуй на лбу леди. Та что-то прошептала во сне и поудобней устроилась на плече Энрико…


ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.

<i>Хорошо в деревне летом!
Пристаёт говно к штиблетам!
Детская песенка</i>

- У-у-у-у… - протянула Интегра, - входя в дом. – И здесь мы будем жить неделю, милый?
- Инесс, дорогая, я не знаю, - с сарказмом ответил «милый». – В письме сказано, что здесь.
- Нет, это надо додуматься поселить главу организации Хеллсинг в этой халупе! – Интегра пнула ногой грязную картонку на полу.
Маленький одноэтажный домик и в правду оставлял желать лучшего. Уже фасад радовал глаз осыпавшейся штукатуркой выбитыми стёклами чердака. А внутри дело обстояло ещё хуже: старая, ободранная мебель, грязные, запылённые стёкла, грязь на полу и отсутствие люстры. Обои удивляли невесть откуда взявшимися подтёками. И это только гостиная! Что же будет в спальне, Интегра даже боялась представить.
- Пошли, проверим ванную комнату, - предложил Энрико.
Интегра продефилировала через всю комнату к двери, на которой была нарисована полустершаяся картинка с ванной. Она остановилась
- Дамы вперед, - Максвелл усмехнулся, - Или ты боишься? – в его глазах мелькнули озорные чёртики.
- Нет, конечно! – вспыхнула Интегра. – Но если ты так хочешь продемонстрировать свою крутизну…
Максвелл нахмурился и толкнул дверь, переступив через порог. В тот же миг Интегра с размаху влетела в его широкую спину. Энрико резко обернулся.
- Эй! А говорил, дамы вперёд…
Максвелл ничего не сказал и прошёл вглубь ванной. Здесь предстала не лучшая картина, чем в гостиной. В углу скромно ржавела душевая кабинка. Рядом с ним стоял разбитый умывальник, из под которого натекла изрядная лужа грязной воды. Дополнял пейзаж жирный таракан, сидевший на старой кафельной плитке. Интегра отважно прошла вперёд, с женской дотошностью изучая кран и душ. Она мельком глянула на себя в наудивление целое зеркало над умывальником, отметила, что она очень даже ничего¸ и приготовилась сказать Энрико какую-нибудь гадость, но… Поскользнулась на грязной луже, и, красиво взмахнув руками, приготовилась приложиться спиной об плитку. Но в ту же секунду за талию её подхватили сильные руки Максвелла.
- Ты в порядке? – с неподдельной тревогой в голосе спросил он.
- В порядке… - Интегра, с глупым выражением лица смотрела на Энрико. Впрочем, он быстро опомнилась и сурово сказала:
- Руки!
Максвелл отпустил её. Интегра, задрав нос, сделала шаг и… Правильно, снова начала падать. «Муж» опять подхватил её, на этот раз на руки, как невесту, вызвав тем самым бурю негодования.
- Пусти!!! Пусти меня сейчас же!!! – Интегра в бешенстве.
- Но если я тебя отпущу, то ты снова упадешь, - со смехом сказал Максвелл и вынес её из ванной. Интегра пыхтела, пытаясь вырваться из сильных объятий (Кукиш ей с маком! ^_^).
- Может, всё-таки отпустишь меня? – спросила Интегра, когда Энрико закрыл пинком дверь.
Он опомнился, и бережно поставил ценную ношу на пол. Интегра, смущённая, отряхнулась, и пошла искать спальню.
- Интересно, что будет там? – бормотала она, - Совсем пустой пол или, может, хоть матрасики положат? – с этими словами она открыла ободранную дверь. И в тот же миг застыла, как вкопанная.
Прямо по центру комнаты стояла роскошная двуспальная кровать из красного дерева. Резная спинка, высокая перина и шикарное покрывало. Девичья мечта стояла прямо перед ней.
- Что там? Что? – спросил Максвелл, заглядывая через плечо леди.
Интегра не ответила и с визгом прыгнула на кровать. Перина прогнулась под её весом, и девушка чуть подлетела вверх.
- Вау!!!
Энрико стоял в дверном проёме, облокотившись на косяк, и с улыбкой наблюдал за той, которую называют «железной леди». Её глаза вмиг растеряли ту холодность, которая так пугает людей. Теперь она не выглядела великосветской снобкой, от её аристократичности не осталось и следа. Сейчас это была просто маленькая девочка, излучавшая счастье. Как тогда, в самолёте. Максвелл вспомнил тот эпизод и подумал: а поняла ли она, что Энрико её поцеловал? Конечно, то поцелуй был скорее отеческим, но всё же… Ему не позволительно проявлять перед ней слабость.
Внезапно Интегра, с изменившимся лицом, слезла с кровати. Только сейчас до неё дошла вся бедственность ситуации. Помертвевшими губами он выдавила:
- Так это что же… Мы… Будем спать… На одной кровати?..
Максвелл округлил глаза. И правда! Больше в доме спальных мест нет, значит…
- Но мы же всё-таки муж и жена, - он попытался превратить всё в шутку.
Но по убитому лицу леди понял, что шутка не удалась…


<i>Мы с тобой улетаем
По одним одеялом…
К. Легостаев «По одним одеялом»</i>

Остаток дня прошёл в суете. К ребятам пришли соседи, «знакомится с чудесной молодой парой, приехавшей отдыхать на каникулы». Чем привлёк «молодую пару» Эмбриджвилль, выяснить соседям так и не удалось.
Изображать из себя влюбленных у ребят получалось наудивление неплохо. Энрико заботливо расчёсывал Интегре волосы, а она в свою очередь, не менее заботливо стирала платочком грязь с его лица.
Полная идиллия.
И вот наступил час «Х». Ночь. Пора спать.
Интегра, пока в комнате не было Максвелла, разделась и юркнула под тоненькое одеяло, на самый край кровати. Энрико осторожно вошёл в комнату. Интегра отвернулась и демонстративно засопела. Энрико разделся и лёг рядом, потушив свет.
Повисла тишина.
Спать не хотелось.
Внезапно раздался голос Энрико:
- Интееегра…
Интегра повернулась к нему лицом и гневно спросила:
- Ну что тебе надо?
Максвелл весело глянул на неё. Интегра округлила глаза и возмущённо сказала:
- Даже не надейся!!!
Максвелл хихикнул и спросил:
- Ты про что?
Интегра в замешательстве замялась.
- А ты?
- Я про то, что ты у меня одеяло забрала!
Жаль, что в темноте не было видно красного лица Интегры.
- И что? Помёрзнешь!
- Ну Интееегра…
Она со вздохом подвинулась к нему чуть ближе, отдав ему часть одеяла.
- Так лучше?
- Не-а. Всё равно мало. – Глаза Максвелла хитро блестели в темноте.
- Да ну тебя!
Огромная кровать оказалась довольно узкой. Максвелл чувствовал рядом горячее плечо Интегры. С блаженной улыбкой он уснул.
А Интегре не спалось. Она думала о том инциденте в ванной. На самом деле она просто боялась признаться, что в его руках ей было хорошо. Как с папой. Вот и сейчас. Он рядом, и хочется прижаться к нему и выслушать очередную сказку, рассказанную прокуренным уставшим голосом. «Но Энрико не папа!» – одернула себя Интегра.
Не папа.
???!!!

ДЕНЬ ВТОРОЙ.

<i>Скажи красавица,
Чего не нравиться?
Пойми, ведь я всего лишь навсего
Хочу тебе понравиться,
Тебе понравиться, тебе понравиться…
Фактор 2 «Красавица»</i>

Интегра открыла глаза и взглядом уперлась в грязный потолок. Пару минут она соображала, где она находиться, и почему Волтер не несёт завтрак. Сообразив, что она на «каникулах», леди встала. Потянулась. Раскрыла две тряпки на окнах, призванных изображать шторы. Посмотрела на кровать и… Заметила, что Энрико-то не спит!
Голубые с прищуром глаз наблюдали за девушкой все время, как она встала.
В два прыжка преодолев расстояние до своей одежды, Интегра оделась, и только после этого спросила:
- И давно мы не спим?
- Давно, – нагло ответил Энрико.
- И как тебе не стыдно!
- Ну что ты, любимая! Не отворачиваться же мне, когда передо мной выхаживает полуголая девица с прекрасной фигурой!
От возмущения у Интегры пропал дар речи. Она судорожно глотала воздух, подбирая слова для ответа на столь наглое заявление.
Тем временем Максвелл медленно встал и накинул на себя рубашку. Интегра медленно подошла к нему. Не ожидая ничего плохого, он повернулся и… Получил вполне заслуженную пощёчину.
- Это тебе за то, что не спал!
Вторая пощёчина.
- Это за «полуголую девицу»!
Третья.
- А это… А это просто так! И запомни: никто и никогда не смеет так унижать меня!
Резко развернувшись на пятках, она побежала на кухню, напоследок обдав его каскадом своих волос.
В глазах у Интеграл блестели слёзы. Сейчас Энрико напомнил ей Алукарда накануне её отъезда. Для него тоже все её чувства были пустым звуком…
- Ублюдок… Ублюдок… - тихо шептала она, размазывая слёзы по щекам. Горечь на душе смешалась с яростью. – Как он может так играть со мной? Ещё одно бесчувственное чудовище…
А Энрико так и остался стоять в комнате. В его голове ходили совсем другие мысли.
«Я обидел её? Обидел?» - спрашивал он себя. Судя по сдавленным всхлипам из кухни, обидел. «Но что? Что такое? Я просто…» Он опустил голову и раздавил таракана, нагло шествовавшего рядом с его ногой. «Я просто… Хотел, что б она поняла…»



<i>Он чужой, он чужой
Он плохой!
Ничего не говори,
Ведь он унёс твоё сердце с собой…
Гости из будущего «Он чужой»</i>

Весь день Интегра избегала Максвелла. На публике она делала вид, что всё в порядке, но Энрико видел, что в глазах у неё застыла бесконечная печаль и обида. А самое главное, что он ничего не мог сделать. На все его вопросы она молчала. А когда он попытался взять её за руку… Она ударила его. Не больно, конечно, но всё же.
И молчанье, кинжалом ранившее сердце…
А ночью она ушла. Просто проснувшись, Энрико не увидел её рядом. Он провёл рукой по подушке, всё ещё хранившей её тепло. Подушка была влажной. Сердце Максвелла сжалось. «Она плакала… Плакала из-за меня…»
Он быстро встал и оделся. Выйдя из домика и обойдя его кругом, Максвелл заметил, что недалеко от соседского участка есть маленькая полузасыпанная дорожка. Поднатужившись, он вспомнил, что она ведёт к местному озеру. Быстрым шагом он направился туда.
Тёмный ночной лес выглядел пугающе. Энрико поежился: неужели Интегра решилась пойти сюда? Страшные тени, шорохи и ночные звуки испугают кого угодно, а тем более молодую девушку.
Сквозь ветви мелькнула синяя, почти черная гладь воды. Энрико бесшумно отодвинул ветви и вышел к поляне у озера.
Интегра сидела на огромном валуне, опустив ноги в воду. Странной и пугающей выглядела эта картина: тихие волны озера, тёмный камень и сидящая на ней хрупкая фигурка девушки.
Так же бесшумно Максвелл подошёл к Интегре сзади. Та, чуть повернув голову, заметила его и вновь безразлично отвернулась. Энрико осторожно сел рядом и провёл по её лицу цветком, сорванным по дороге. Интегра резко дернулась и отстранилась. В полной тишине цветок упал в воду.
- Прости меня, - тихо произнёс Энрико, - Прости. Я… Я не знаю, за что, но прости… Я не хотел… Я не знал, что моя шутка причинит тебе такую боль…
Внезапно Интегра развернулась и уткнулась ему в плечо. От неожиданности Максвелл обнял её, прижав к себе. Послышались сдавленные рыдания. Он нежно гладил её по спине, шепча что-то успокаивающе. Интегра всхлипнула и заговорила.
- Я… Ты тоже прости… Просто ты напомнил мне Алукарда… Он… Он жестоко со мной обошёлся… Ты… Ты не такой… Ты как мой папа… - она зарыдала ещё пуще.
Максвелл продолжал гладить её по спине.
- Пойдем, - тихо сказал он, - Ты устала. Здесь очень холодно…
Он снова подхватил её на руки и понёс, прижав к себе. Она обвила его шею и уснула. А дома он бережно положил её на кровать, просидев рядом с ней всю ночь…



ДЕНЬ ТРЕТИЙ.

<i>It’s a damn could nights
Trying figure out this live
I want you; take me by the hand,
Take me somewhere new…
Avril Lavigne «I am with you»</i>


Интегра открыла глаза. Первое, что она увидела, это спящего Максвелла в положении сидя. Она улыбнулась. Но вспомнив вчерашнее, она испугалась: что теперь будет? Как ОН воспримет эти события? А главное, что к нему чувствует она сама…
Будто бы услышав Интегру, Энрико открыл глаза.
- Привет, русалочка. (прим.авт. – вспомним фанфик «Сказочный мир Коты Хирано» ^_^)
- Привет… - от неожиданности брякнула Интегра.
Энрико улыбнулся, вышел на минуту, обратно возвращаясь с подносом. На нём - в лучших традициях любовных романов - было: дымящаяся тарелка, стакан апельсинового сока, вазочка с конфетами, и, конечно, красная роза на длинной ноже в витой вазе.
- Завтрак в постель? Ты делаешь успехи. Полгода назад я была «протестантской свиньёй», прошлым утром – «полуголой девицей», а сегодня ты носишь завтрак в постель и называешь меня «русалочкой»?
- Тебе не нравиться? – удивился Энрико.
- Нет, что ты… Просто… Всё как-то… Быстро, что ли…
- Быстро? – изогнул бровь Максвелл, - Мне казалось… Вчера… - растерялся он.
- Просто вчера…Я была немного не в себе. – скорее убеждая себя, нежели его, проговорила Интегра.
- То есть ты перечеркнешь всё, что было вчера? – тихо спросил Максвелл, садясь рядом.
- Нет! Конечно, нет… Просто дай мне время…


<i>Пива выпью я,
Со мною все мои друзья.
Будем мы гулять,
На все проблемы наплевать!
Фактор 2 «Пиво»
</i>
Вечером ребята собрались в ресторан. Так сказать, «официальный выход в свет». На самом деле, причина была гораздо прозаичней: сломалась плита. Это неудивительно, поскольку она была такая древняя, что казалась родственницей динозавров.
Наевшись от пуза, Энрико сказал:
- А чего мы с тобой, как пятнадцатилетние?
- То есть? – не поняла Интегра.
- Ну… Безалкогольный ужин! Это как-то… Не по-взрослому!
- Ну… - Интегра озорно глянула на него из под волос, спадавших на лицо, - Если ты хочешь…
Через два часа они засобирались домой. Энрико, шатаясь, поддерживал Интегру за руку, что б она не навернулась…

Дома.

- Энрико, ты пойми, ты хороший, и мне нравишься, но честь главы Хеллсинга не позволяет…- заплетающимся языком вещала Интегра, сидя у Максвелла на коленях.
- И что?
- Ну… Нельзя…
- Кто сказал? – Спросил Энрико, целуя леди. Та, сначала слабо сопротивлявшаяся, потом перестала ломаться и ответила на поцелуй.
- Энрико… Ты…
Максвелл повторил свои действия.
- Не надо, - тихо произнесла Интегра. – Я… боюсь…
- Чего, милая? – с тревогой спросил Энрико, заглядывая ей в глаза. И на этот раз «милая» не было насмешкой…
- Я боюсь, что… Что мы не будем вместе. Я боюсь любить тебя, Энрико. Ты… Ты привлёк меня ещё тогда, в музее. Но я боялась. Боялась, что ты…
- Никогда не говори так. Никогда, слышишь? – прошептал Энрико, ещё крепче прижал её к себе, и ощущая, как бьётся сердце любимой…
<i>Я так люблю тебя,
Я так хочу тебя,
Как воздух и вода
Ты мне одна нужна всегда…
Дима Билан «Я так люблю тебя…»</i>

WARNING! NC-17

Энрико проснулся среди ночи, от сильной жажды. Остатки хмеля ещё не вышли из головы. Пошатываясь, он налил воды в мутный стакан и с жадностью выпил.
Интегры в кухне не было. Ночью сильно потеплело, и тёплый воздух проникал в кухню через открытую дверь, ведущую на крыльцо. Энрико встал в дверном проёме, наблюдая за леди Хеллсинг.
Интегра курила. Белый дым, вырываясь на волю из её нежных губ, устремлялся в небо. На плечи падал лунный свет, делая её фигуру ещё таинственнее, ещё привлекательнее. На неё не было ничего, кроме длинной рубашки Энрико, доходившеё её почти до середины бёдер.
«О господи! Дай мне сил, что бы не взять её прямо сейчас…»
Подойдя к ней, он осторожно обнял её. Интегра дёрнулась в его руках и сказала:
- Что ты делаешь, Максвелл?
- Так я и думал. Ты все ещё боишься меня. Не надо, Интегра. Мне никогда не приходилось насиловать женщин, хотя, признаюсь, один раз я был на грани этого.
- Я…
Энрико прервал её нежным поцелуем в губы.
- Боже мой! Ты не лишилась чувств! – с притворным удивлением воскликнул он. – Можно ещё разок?
Интегра засмеялась и прижалась к нему.
- Когда ты делаешь это так нежно, то мне не страшно.
На этот раз он целовал её дольше. Её прекрасное тело и нежная кожа сводили его сума. Его зубов коснулся трепетный кончик её языка.
Внезапно Интегра упёрлась руками в его грудь, отталкивая его.
- Я не могу… слишком быстро…
- Неужели ты хочешь остановить меня прямо сейчас? – спросил Энрико, заглядывая её в глаза. – Это страсть… Страсть и любовь. Всё это время я боролся с собой и проиграл в этой борьбе.
- Я не могу… - она настаивала.
- Когда я увидел тебя там, у озера… Я окончательно потерял голову. Мне было больно ощущать, что я обидел тебя, и это ещё больше разжигало мою любовь. Иди ко мне. – сказал он внезапно изменившимся хриплым голосом. – Тебе понравиться…
Он зажал её рот губами, одновременно требовательными и ласкающими. Его рука водила по её бедру. Она не могла, да и не хотела сделать ни малейшего движения что бы помешать ему. Дыхание их соединилось, она вновь обняла его за шею и прижалась к нему. Испустив приглушённый стон, он подхватил её на руки и отнёс на кровать.
Энрико осторожно положил её на подушки, и, когда хотел на мгновение оторваться от неё, что бы лечь рядом, Интегра не дала ему этого сделать, и вновь притянула к себе. Он лёг рядом, опершись на локоть. Его губы начали ласкать её брови, веки, углы рта и ласкали до тех пор, пока она не потянулась к нему и их ласки не стали взаимными.
Интегра горела, как в огне. Она зарылась пальцами в его светлые волосы, а он тем временем скользнул рукой между их разгоряченными телами. Энрико провел рукой по впадине на её горле, и дрожь пробежала по её телу. Другая рука опустилась вниз и коснулась бархатистой поверхности бедра.
Интегра вздрогнула от испуга.
Остановленный её реакцией, он только молча любовался её телом, её плоским животом и длинными ногами. А после один его палец проскользнул между грудями, затем пошёл вниз, как бы специально избегая тех мест, прикосновения к которым, как инстинктивно догадывалась Интегра, доставляли наибольшее наслаждение.
Энрико продолжал её целовать и шептать слова любви, покрывая поцелуями каждую часть её тела: изгиб локтя, сгиб колена, внутреннюю сторону её бедра. Стон наслаждения сорвался с её губ, когда он коснулся ртом её нежной плоти между ног. Напряжение внутри неё всё больше нарастало. Энрико начал гладить внутренние стороны её лона, пока она не стала извиваться под ним.
- Произнеси моё имя, - тихо попросил Максвелл, - Ты ни разу не назвала меня по имени…
- Энрико, - произнесла она, задыхаясь от наслаждения.
- Ещё! - потребовал он, неистово впиваясь губами в её чувствительную плоть между ног.
- Энрико…
- Ты прекрасна. Если ты боишься, я буду ждать. Но твое тело знает, чего хочет, даже если ты стараешься отрицать это, твое тело знает, что ты моя. Почувствуй меня, любимая…
Войдя в неё, он почувствовал нежную преграду. Зная, что она хранила девственность, дабы не стать упырицей, он с тревогой спросил:
- Ты точно этого хочешь?
- Да… Да…
Он чуть-чуть усилил давление. Интегра напряглась в его руках. Энрико прошептал ей что-то успокаивающее, гладя её по волосам. Почувствовав, что он готова, он осторожно сломал преграду.
Он не вскрикнула, и не закрыла своих тёмно-синих глаз. Напротив, они стали ещё шире, в них отразился немой восторг и наслаждение. Боль сменилась приятными ощущениями, которые волнами перекатывались по её телу. Она истово подалась своим упругим телом навстречу ему. Энрико ощущал грудь Интегры, двигаясь в ней. С каждым толчком сладостные наслаждения нарастали. Внезапно девушка напряглась, приготовившись. Энрико улыбнулся.
Слезы брызнули из её глаз, она изогнулась всем телом. Максвелл прижал Интегру к себе, окончательно слившись с ней.
- Я люблю тебя, Интегра Хеллсинг, - прошептал он, вновь целуя её, - И всегда буду любить…
<i>Останусь пеплом не губах,
Останусь пламенем в глазах…
Я для тебя останусь
Ветром…
Город 312 «Останусь»</i>

- Алукард? Нам…Мне нужно с тобой поговорить. – Интегра осторожно ступала по скользкому полу подземелья. Пистолет дожидался своего часа в кармане. Максвелл жарко дышал в затылок.
Обитель Алукарда оставлял желать лучшего. Повсюду неясного цвета мох и гниль. Специфический запах раздражал нос. Полумрак и пауки в углах довершали картину.
- Хозяйка? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Алукард. – Я ждал вас. Я вообще ждал своей смерти пятьсот лет…
- Смерти? – вскинула брови Интегра. – Что это значит?
На мгновение вампир расплылся в улыбке. Через секунду он появился позади Интегры и мягко подтолкнул её к пустующему креслу. Максвелл дёрнулся было в их сторону, но Алукард остановил его жестом.
- Что это значит? – гневно спросила Интегра.
- О, хозяйка, перед своей смертью я хотел бы право на последнее желание.
- Ты и так мёртв. Ты же вампир.
- Это и было моим последним желанием перед той смертью, – усмехнулся Алукард. – Я хотел бы, что бы вы выпили со мной вина. Просто вина. В нём нет ничего, опасного для вашей жизни, хозяйка. Просто вино. – Он вновь усмехнулся и протянул Интегре бокал. Красивая гранёная поверхность переливалась всеми цветами алого, притягивая взгляд.
Интегра зачарованно смотрела на бокал. Впрочем, разум быстро взял своё.
- Я не могу быть уверена, что там нет никакой другой гадости.
- Неужели вы думаете, что я способен на такую подлость? Я играю честно. – он сел рядом, всё ещё протягивая ей тонкий хрусталь стекла.
Интегра вопросительно посмотрела на Энрико.
- Пей. –завораживающим голосом продолжал Алукард.
Энрико поймал вопрошающий взгляд Интегры и задумался. Сейчас он чувствовал себя полным дураком. Вокруг Интегры и её слуги витало что-то, что будто закрывало леди от Максвелла. Алукард околдовывал её, настигая так же необратимо, как дыхание самой смерти. Внезапно архиепископ понял: Дракула всё равно добьётся своего.
- Пей… - обреченно повторил Максвелл.
Твёрдой рукой Интегра приняла бокал из рук всё ещё улыбающегося вампира. Залпом осушив его, она поморщилась:
- Что-то у твоего вина странный вкус, Алукард.
- Вам показалось, хозяйка. Ну что ж, - он поудобней устроился на кресле. – Теперь вы можете меня убить.
Его равнодушный и в то же время ироничный взгляд на происходящее раздражал и злил Энрико. Последней каплей стал притворный зевок во всю белизну клыков.
- Ты сделал свой выбор. – Максвелл достал из-за пазухи смертоносное оружие. – Прощай.
- Стой. – Интегра поднялась с кресла. – И ты даже ничего не скажешь мне? – обратилась она к слуге.
- Зачем? – зевнул Алукард, - Если вы решились убить меня, значит, так оно нужно.
- Что то я раньше не замечала за тобой такой покорности.- нахмурилась леди. – Помниться, несколько дней назад мне приходилось усмирять тебя немного более жёсткими способами.
- Никогда не понимал людей… - он притворно закатил глаза. – Когда я веду себя плохо, ты просто сбегаешь от меня. А как только я становлюсь покорным, то и это тебе не нравиться. Я не понимаю, чего ты хочешь, хозяйка. Я мог бы подарить тебе вечную жизнь, но вместо этого ты выбираешь его, - он кивнул в сторону Максвелла, - а так же предаёшь Англию и свой долг. – передразнил он королеву. - Вы ведь будете скрываться, я прав, Интегра? – Алукард всё ещё смеялся…
- Не смей называть меня Интегра, - зловеще произнесла леди, едва заметно кивнув Энрико.
Максвелл послушно нажал на курок, метко выпустив вампиру пулю в шею, разорвав артерию.
Густая, не человечески тёмная кровь медленно заливала плащ и белую рубашку, оставляя на ней черно-багровые следы.
- Десять секунд до полного уничтожения печати… - равнодушно проговорила Интегра, глядя на существо, с которым он прожила десять последних лет. - …Девять… Восемь…
- И что же ты делаешь с Хеллсингом? На кого ты его оставишь? На Викторию? Без меня вы ничто, Интегра. И ты знаешь это!
- … Шесть… Не смей называть меня Интегра! – Леди Хеллсинг, сжав зубы, добавила ещё две дырки в то место, где должно было быть сердце.
- Ты всё такая же меткая, не смотря на очки. – Вампир смеялся. Внезапно смех его оборвался. Изо рта хлынула кровь. – Чуть-чуть осталось. Пара секунд, и я мёртв.
- … Четыре…Т…
Не успев закончить, Интегра выронила пистолет и осела на пол, схватившись за живот. Алукард, всё с той же улыбкой встал. Пошатываясь от слабости, он подошёл к Интегре и наклонился к ней:
- А знаешь, я соврал тебе. То вино было наполовину разбавлено моей кровью… - в следующую секунду леди почувствовала на своих губах его холодный поцелуй…
Мгновение спустя пепел осел на пол тёмно-багровыми клочьями. Интегра скорчилась, закусив до крови губу. Энрико опустился рядом с ней на колени.
- Что он с тобой сделал? – в бешенстве вскричал он.
- Он… Его кровь… - Интегра без сил закрыла глаза, переводя дыхание. – Это… Последний дар… Она… Внутри меня… Когда он умер… Сейчас придёт… Целес…
Словно в подтверждение её слов, в дальнем конце подвала появилась хрупкая фигурка полицейской. В следующую секунду послышался звук выпущенного заряда.
Энрико пригнулся, заслонив собой Интегру. Огневой сноп пролетел рядом, задев архиепископа по руке. Максвелл взвыл от боли. Кровь хлестала из раны, заполняя всё пространство подвала вокруг пары и заливая хирургически чистый костюм Интегры.
Виктория нечеловечески быстро подбежала к ним. С перекошенным лицом, она напоминала гулей, которых она в таком количестве истребляла.
- Мой хозяин мёртв? –спросила она. Увидев тёмный с багрянцем пепел на полу, она прекратила свои вопросы. – Тогда ты тоже умрёшь. Ты убил его… – она схватила Энрико за подбородок.
- Отпусти его… - Интегра, захлебываясь собственной кровью, нашла в себе силы приподняться, прислонившись к стенке. – Теперь я твоя хозяйка!
- Но… - Целес царапнула по щеке Максвелла рукой.
- Его кровь… Это его кровь бунтует во мне… Я… Запрещаю тебе трогать Энрико…
Виктория нехотя отпустила Максвелла и, смотря на неё с нескрываемой ненавистью, склонилась рядом с Интегрой, как десять лет назад это делал Алукард.
- Да, хозяйка, - тихо произнесла она…
< прим. Авт: прошу прощения у фанатов Алу за такую лёгкую смерть. Но ведь великие всегда уходят из жизни незаметно?..>


<i>Может, позже, но сейчас…
Нет меня, на твоих губах,
Нет тебя на моих руках…
Р. Масюков и Ю. Караулова «Нет меня»</i>
Немногим позже Интегра споро кидала вещи в компактного размера дорожный чемодан. Движения её были быстрыми, в отличие от мыслей, крутившихся в голове леди. Осознание того, что самый великий вампир за всю историю мира, погиб, не приходило…
Энрико, стиснув от боли зубы, сидел рядом.
- Ну? Пошли вниз? Где твои вещи? – хмуро спросила Интегра.
- Я остаюсь. – тихо сказал Максвелл, превознемогая боль. – Кто то должен… ответить…
Молчание.
- Пусть меня арестуют… Пусть… А ты беги… Туда, куда ты мечтала всю жизнь… На берег моря…
Молчание. Интегра закусила губу.
- Зачем? – она посмотрела ему в глаза, пытаясь понять. – Зачем? – вновь спросила она, с трудом сдерживая слёзы.
- Кто-то должен ответить… - Энрико обнял леди, ещё больше пачкая кровью её и без того «чистый» костюм.
- Но мы… Хотели… Вместе… - глотая солёные слёзы смешанные с кровью, произнесла Интегра.
- Я вернусь к тебе… Я обязательно вернусь… Я не хочу, что бы тебя посадили в Тауэр… А ты… Исполни свою детскую мечту. Будь счастлива без меня… Пока без меня…
- Но зачем? Зачем? Зачем всё это? – как робот повторяла Интегра. – Разве не для этого мы… упокоили его?
- Я найду тебя… - целуя леди, тихо сказал Энрико. – Позже…


<i>До свидания,
Мой любимый город.
Я почти попала
В хроники твои…
Земфира «До свиданья»</i>

Следующий месяц обернулся для Интегры кошмаром. Боль, страх, пустота потери, трудности побега... Всё это разом навалилось на леди, заставляя ту не спать по ночам. Она просыпалась от животного, нечеловеческого приступа паники. Кошмары.... Ей снилось, что Алукард вернулся, что бы убить её... Что Энрико казнили... Что её нашли...
Позже её приютила старая глуховатая бабка, больше похожая на ведьму, чем на женщину преклонных лет. Она ни сколько не удивилась тому, что однажды к ней пришла симпатичная молодая девушка и попросила приютить её. Она ни задавала ни лишних вопросов, и никогда не намекала на то, что Интегре пора уехать.
Домик старухи находился у самого берега моря, там, где всегда мечтала побывать леди. Вода во время прилива касалась стен, грозя размыть под ними почву...
Через некоторое время Интегра поняла, что беременна. Просто в одно утро она почувствовала, что внутри неё живет частичка Энрико... А через месяц умерла странная старуха, перед смертью завещав Интегре дом...
Теперь на плечах леди легла забота о доме и собственной жизни, как когда-то легла забота обо всей организации. В суматохе дел Интегра начала терять свои аристократические привычки, и даже события последнего месяца начали уходить на второй план. И только кошмары, изредка навещавшие леди не давали ей забыть пережитый страх...
А в один пасмурный вечер на пороге появился Энрико. Потрёпанный, в крови, но живой.
Интегра не сказала ему ничего. Она просто стояла рядом с ним, как белый ангел над демоном ада. Кровь вперемешку с солёной морской водой стекала на пол, заливая ступени, покрытые мягким осенним мхом. Ещё плохо заживший шрам на руке особенно был виден на смуглой коже бывшего архиепископа. Всё ещё длинные волосы Энрико мокрыми волнами спускались по спине.
- Я вернулся. - тихие слова прорезали вечернюю тишину не хуже крика.
- С возвращением, Энрико…


Название: «О еретиках или убойное спасение"
Категория: Юмор
Персонажи: Александр Андерсон, Неизвестная, Алукард
Предупреждения: вот что может случится, если долго торчать в аське...
Содержание: Народ, это писал один мой очень хороший друг, я его просто обожаю))) Так вот роль девушки отыгрывала я, а он был Андерсоном и Алукардом... Читайте и сами всё поймёте
Автор: Бледный Матер

С одной моей знакомой поприкалывались в аське. Получился вот такой сюжетец. Я его немного отредактировал, сделал сравнительно читабельным)) наслаждайтесь и пишите отзывы
Падре Андерсон, лучший регенерат (да и вообще дегенерат…) Святой Церкви, наконец загнал девушку в угол… Можно было сказать, что миссия Ватикана была почти выполнена… Немного сбившимся от долго бега (две недели – это не шуточки) проговорил:
- Ты разочаровала Церковь, дитя – вещал святой отец, ставя клинки крестом. Очки эффектно блестели, хотя самого воина Церкви было не хрена не видно. Как будто он был не реальным человеком, а персонажем из плохо прорисованного мультика.
- А мне и стыдиться нечего
Святой отец немного прибалдел… Впервые его жертвы, простите, наказуемые, сказали, что и стыдиться нечего. Обычно с обмоченными штанами они сразу каялись во всех грехах… Внезапно падре понял, что девушка была в юбке, так что мочить было нечего. Так вот почему она и не каялась…
- Это, а ты знаешь, что ты еретичка?
- Я не католичка, не протестантка, и тем более не мусульманка, так что свали в туман, святоша! – крикнула девушка, с опаской поглядывая на его клинки
- Так ты православная?! Мочи еретиков!!! То есть… Да искоренит свет Божий погань нашей земли!!! Да и вообще – уже сравнительно тихо добавил он – только Алукард тебя спасти сможет…
- А смысл ему меня спасать? – поинтересовалась еретичка
- Я ему сотку задолжал – совсем тихо проговорил Андерсон - вот и придет и из вечной вредности спасет!
- Так это… - почесал затылок паладин – тебя же я вроде резать хотел, да? Ты же еретичка.
- Простите, падре, - с вежливым поклоном сказала девушка – но для меня вы тоже еретик…
- Теория относительности – вспомнил, как учил в далекой молодости преданную анафеме святой Церковью дьявольскую книжку физики за 9 класс – точно… мля.. – он встрепенулся – то есть.. ЧЕРТ РАЗДЕРИ!!!
- И после этого вы называетесь святым отцом? – обалдела пленница
- Забей, и не такое было – заверил Андерсон
Воцарилось неловкое молчание
– Так о чем бишь мы?
- О еретиках, вроде
- Ах да… Козлы они все!!! То есть как там говорится в библии… то есть в Библии… Во! «Козлищи среди овечьих стад»
- Святой отец, мне почему-то кажется, что у вас была бурная молодость – робко предположила девушка
- А это тут при чем? Мы же вроде осуждали еретиков…
- Нуу.. согласно теории глупой логики, и судя по вашим перлам, простите, изречениям, вы явно стали святым отцом совсем недавно
- Просто задрало… то есть надоело быть вечно пафосным и цитировать Библию - начал вещать падре, увлеченно перелистываю любимую книжку (естественно, любимую после 100 золотых эротических рассказов). Пауза
- Вы вроде хотели меня резать…
- Ах, да! Спасибо. Ну так вот – он опять скрестил клинки, блеснул очками и почти слился с окружающим фоном – хоть ты еретичка, но Господь милостив, и я дарую тебе быструю и безболезненную смерть… Неплохо получилось, да?
- Ага… Кстати, я всегда мечтала полетать… Это какой этаж?
- Подвал. Подожди! Я же тебя резать вроде хотел… - задумчиво почесал затылок острием клинка – или нет?
- Ну, я могу сама покончить с собой, как истинный самурай
- Подожди! На фиг… по есть зачем ты еще и самоубийство будешь на душу брать?! Ты же и так грешница, да еще и еретичка
- Ну, это мое дело, в рай я и так не попаду, ну и избавлю вас от очередного греха – убийства невинной во всех отношениях девушки…
- Ну, зато жарить поменьше будут…
- Да ладно тебе, святоша! Может, там кому-нибудь приглянусь – очаровательно улыбнулась девушка, тряхнув волосами
- Ну, Алукарду например…
- Уж очень сомневаюсь, что он туда отправится, а я уже сейчас собираюсь…
- А хэ его зэ… То есть, кто этого поганого вампира знает?!
- Так что там мы с ним не встретимся
- Встретитесь, встретитесь, уж устрою – с фирменным благочестивым оскалом ответил падре
- Ну не стоит так стараться – заботливо проворковала девушка – а то я его это… боюсь…
- Да? – удивился Андерсон
Внезапно пол превратился в кучу собачек с четырью парой красных глаз. Из них вылез худой соплеватого вида двухметровый дядька с некрофило-садистско­й ухмылкой
- Бог ты мой… Вот он – кошмар моих снов – трясясь пролепетала бедная грешница, показывая на него пальцем. Он снял хэллоуинскую маску и улыбнулся девушке, с мужским интересом оглядывая ее
- Я… я его боюсь – заикаясь проговорила та, дрожа всем телом
Андерсон задумался. Вроде он был паладином, рыцарем и все такое, и должен был спасать невинную девушку в беде, но с другой стороны - она же была еретичкой... Мозг непривычно напрягся. Появились графики и проекции...
Тем временем Алукард подошел к пленнице и поздоровался
- ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ НАДО!!!! ДАЙТЕ САМУРАЙСКИЙ МЕЧ!!! – сорвалась на визг бедняжка
-Это… - немного опешил вампир – а что за дядька рядом стоит?
- В смысле? Кто? – внезапно успокоилась она. Женское любопытство – сильная штука…
- Ну, тот идиот с двумя шпателями
- Это благородный и благочестивый, да еще и милостивый рыцарь католической церкви, служитель Ватикана, отец Александр Андерсон - представила его еретичка
- ООО!!! Саня, ты попался! – радостно вскричал Алукард – где сотка, которую ты на водку потратил?!
- Не здесь, Ал – сквозь зубы проговорил падре
- Какой же вы скупой, месье – позволила себе встрять в дружеский разговор никому не нужная пленница
- Знаешь, начальство денег не дает... приходится для женских журналов сниматься – посетовал Алукард
- Да ну? – офигела девушка…"Так, для каких он там?" - появились внезапные мысли
- Ага… Сложная судьба, тяжелое детство (прибитые к колу игрушки…) – он два часа парил про зверства какого-то интеграла. Она с интересом слушала, думая, что это математическая функция, но потом дошло, что это наверняка его девушка
- Да… Действительно не повезло…
Он смахнул слезинку и взял за шкирку бедного священника и пошел разбираться
- Ну ладно, мальчики, я наверное пошла – вздохнула девушка
«Мальчики» в это время вдохновлено били друг другу морды.
- Удачи, сайонаре – помахала ручкой она, на цыпочках направляясь к выходу
Алукард кинул ей в руку номер телефона, а Андерсон прокричал что-то прощательно-матерно­е вслед...



Алукард держит экзамен в музыкальную школу. Его спрашивают:
- Какая разница между скрипкой и контрабасом?
Алукард, подумав:
- Контрабас дольше расстреливать.

…
Алукард жалуется Бернадотте:
- Виктория невыносима: вчера весь день до заката колотила в стену!
- Бедняга, тебе не дали поспать!
- Ну, сказать по правде, я все равно не спал – стрелял из Шакала по мишеням.

…
Сват сватает Интегру. Перечисляет все достоинства жениха. Потом говорит:
- Но есть у него один маленький недостаток: заикается.
Обеспокоенный Алукард:
- Что, всегда?
- Упаси Бог! Только когда говорит.

…
- Интегрочка, посмотри, отчего это наше золотце плачет?
- Это не наше, а соседское.
- Вечно этот сопляк у них ревет белугой.

…
Встретив Алукарда, Андерсен жалуется ему на бессонницу. Тот спрашивает:
- И что ты принимаешь от бессонницы?
- Стакан кагора каждые два часа.
- И после этого засыпаешь?
- Нет, но после этого веселее бодрствовать.

…
Алукард собирается гулять, Интегре сказал, что идет на собрание. Собирается, напевает: «Пара-па-бабам, пара-па-бабам». Интегра уловила и тоже начинает
собираться, припевая: «Татарам-дарам-дам, татарам-дарам-дам!»

…
Однажды Интегра вышла в зимний сад и увидел на снегу надпись: «Интегра дура». Она была страшно разгневана и приказала Волтеру разобраться. Вечером он
докладывает:
- Леди Хеллсинг! Преступники найдены. Моча – Алукарда, почерк – Виктории.

…
В цирк пришла Интегра с говорящим псом (Алукардом). Директор цирка не верит, что пес может говорить. Интегра щелкнула Алу по носу. Тот в ответ:
- Ну, допустим, гав…

…
- Доктор, мы с Хозяйкой (Интегрой) часто ссоримся. Что делать?
- Ходите больше пешком, не менее пяти миль в день. Это хорошо укрепляет нервы. Делайте так и позвоните мне через пару недель.
Через две недели звонит телефон:
- Доктор, ваш совет здорово мне помог.
- Что, не ссоритесь с хозяйкой?
- Нет, я ведь теперь в шестидесяти милях от дома.

…
На учениях солдат спрашивает Бернадотте:
- Что делать, если парашют не раскроется?
- Быстро-быстро маши руками.
Через некоторое время стук в иллюминатор:
- А что дальше делать?

…
Алукарду по фанту выпало рассказывать о птицах.
- Что ж, можно и о птицах. У бегемота во-от такая задница – и ни одного перышка!

…
Разговаривают Интегра с Викторией. Интегра:
- Что-то мужики верующими стали – постоянно отдают поклоны.
- Нет, это они так бычки собирают.

…
Алукард спрашивает у Интегры: «Интегра, копейка – это много или мало?» Интегра: «Мало, совсем ничего». Алукард: «Ну тогда стольник отвали!»

…
Подходит Алукард со словарем к пивному ларьку в России.
- Пиво есть?
- Нет.
Алукард долго ищет что-то в словаре.
- Плят!

…
Крошка Интегра у клетки ходила,
Снова не надо кормить крокодила.

…
Решил Алукард искупаться. Вокруг никого не было, он сбросил с себя всю одежду и прыгнул в воду. Вскоре он увидел, что рядом с его одеждой сидит Интегра и
читает книгу. Он нырнул, нашел на дне реки какую-то ржавую посудину, прикрылся ею и вышел на берег. Подойдя к девушке, он спросил:
- Что читаешь?
- Философию.
- Тогда скажи, о чем я думаю?
- Что кастрюля с дном, а она без дна.

…
Ночь. Из окна спальни Интегры вылезает любовник и нос к носу сталкивается с Алукардом, возвращающимся домой. Не растерявшись, приподнимает шляпу.
- Добрый вечер, сэр.
- Добрый вечер, сэр.
- Сэр, ваша хозяйка сегодня была холодна как никогда.
- Да, сэр, она и при жизни-то не отличалась темпераментом.

…
Интегра и Алукард детсадовского возраста собираются перейти улицу. «А теперь дай мне руку», - говорит Алукард. «Хорошо, - говорит Интегра, - но я тебя
предупреждаю, что ты шутишь с огнем».

…
Бернадотте отчитывает наемников:
- Сначала водку пьянствуете, потом ходите красные, как огурцы.

…
- Послушай, Волтер, в моей тарелке плавает муха.
- Не может быть, сэр. Мухи не умеют плавать!

…
Сидит на полигоне Алукард, накурившийся травы, и говорит: «Налево посмотришь – полигон, направо посмотришь – полигон, а в ногу себе выстрелишь – больно.»

…
Идет Бернадотте по полю битвы. Видит, лежит солдат: рука оторвана, ног нет, весь изранен, глаз один вытек, живот вспорот. Солдат жалобно простонал:
- Браток, пристрели…
Не выдержал Бернадотте, сжалился и выпустил в солдата всю обойму из автомата. А в ответ:
- Спасибо, браток…

…
Интегра Алукарду:
- Я не пойду за него замуж – он старый.
Алукард:
- Ну тебе же его не варить!

…
Очень пьяный Алукард ползает на карачках вокруг столба, тыркаясь в него головой. Потом в отчаянии вопит: «Замуровали-и-и!»

…
Сидят укуренные Валентайны в зале кинотеатра. Свет медленно гаснет. Люк говорит: «А почему так медленно свет гаснет?» Ян отвечает: «Вот представь. Заходит
киномеханик к себе в будку и ме-едленно тянет вилку из розетки».

…
Интегру повезли хоронить и по дороге уронили. Пьяный тракторист случайно ее переехал. Испугавшись, он выбросил ее в озеро. Браконьеры, глушившие рыбу,
увидели всплывающее тело и привязали его к пограничному столбу. Пограничники, заметив нарушителя, прошили его очередью из автомата. Поняв, что это мирная
жительница, отвезли ее в больницу. Врач, выйдя из операционной через два часа, устало махнул рукой: «Будет жить…»

…
В бар заходит Бернадотте и, указывая на мертвецки пьяного человека, говорит бармену:
- Мне, пожалуйста, то же самое…

…
Алукард возвращается из отпуска. Вдруг из под кровати Интегры вылезает мужчина.
- Я рецидивист Смит! Деньги и драгоценности!!!
Забрав кошелек, убегает. Только Алукард успокоился, как из-под кровати еще один.
- Я следователь Уэст! Здесь Смита не было?
- Был, был. Только что убежал!
- Опергруппа, на выход!

…
Во время тренировочных прыжков новобранцев:
- Капитан Бернадотте! Рядовой Смит выпрыгнул без парашюта.
- Как! Опять?!

…
Интегра увидела, что Бернадотте обрывает колючки с колючей проволоки. Подойдя ближе, она услышал:
- Любит – не любит…

…
После свадьбы Интегра кричит на Алукарда:
- Ты эгоист! Все твое, твое! Запомни, теперь нет ничего твоего, все наше. А что ты ищешь в шкафу?
Алукард спокойно отвечает:
- Наши брюки.

…
Андерсон чинит табуретку в своем саду. Внезапно он обнаруживает, что за его действиями исподтишка наблюдает кампания окрестных мальчишек.
- Вы что, дети мои, хотите научиться забивать гвозди? – спрашивает преподобный.
- Нет, - отвечает один из мальчишек, - мы хотим услышать, что говорит священник, когда попадает молотком себе по пальцу!

…
В полицию вбегает Алукард и говорит:
- Я пришел сдаться властям!
- А что вы сделали?
- Я ударил свою Хозяйку…
- И убили ее?!
- Что вы! Даже не поцарапал!
- Ну, это пустяки. Можете идти!
- Ни за что! Она стоит за этой дверью!

…
Летит Максвелл в самолете, вызывает стюардессу.
- На какой высоте мы летим?
- 3000 метров.
- Принесите мне рюмочку коньяка.
Принесла. Летят дальше. Опять вызывает стюардессу:
- На какой высоте мы летим?
- 5000 метров.
- Принесите мне рюмочку коньяка.
Принесла. Летят дальше. Снова Максвелл вызывает стюардессу:
- на какой высоте мы летим?
- 10000 метров.
- Принесите мне стакан воды.
- ??? Но я могу принести и рюмочку коньяка.
- Тс-с-с! Начальство услышит!

…
Интегра принесла домой ливерную колбасу.
- Зачем ты ее купила? – спрашивает Алукард. – Этой колбасой теперь кормят только домашних животных, а у нас ни кошки, ни собаки вроде нет!
- Знаешь что, дорогой, не гавкай!..

…
Семейный скандал. Интегра:
- Лучше бы я умерла!
Алукард:
- Я тоже!
Интегра:
- Тогда я не хочу.

…
Взбешенный Алукард вбегает домой:
- Интегра, я знаю все!
- Сейчас проверим, - спокойно отвечает та. – Ну-ка, скажи, сколько притоков у Дуная?

…
Разговаривают Волтер с Алукардом:
- У меня создалось впечатление, что Интегра не такая уж хорошая хозяйка.
- ?!
- Она открывает яйца консервным ножом.

…
На одном из приемов юноша лет 18 приглашает Интегру на танец, та смотрит на него пренебрежительно:
- Я не танцую с ребенком…
- О, простите, мадам, я не знал, что вы беременны!

…
Пришел пьяный Алукард домой и стучится в дверь. Интегра спрашивает:
- Алукард, это ты?
За дверью молчат.
- Алукард, это ты?
Опять ни звука. И она решила не открывать.
Утром собирается она в тир, открывает дверь, а на пороге Алукард лежит.
- Алукард, я же спрашивала: «Алукард, это ты?» Почему ты молчал?
- А я тебе головой кивал!
_________________

Ой, спасибо огромное!!! жалко, что Алукарда убили, зато второй фанф - просто супер!!! Анекдоты - ваще жесть, касаюсь по полу!!! еще раз спасибо

А тут уже выкладывали признаки того, что вы помешаны на хеллсинге?
_________________

Да-да, оказывается я ваще маньяк если еще че есть, выкладывай

Есть много чего, только оно все неподписанное, да и потом не помню я что уже выкладывали, а что нет... Ну да ладно пока хорошее настроение подкину кой чего юморного. Как всегда разрешения автора нет, если у автора претензии пишите уберу, или исправлю (как автор решит)

Название: «О еретиках или убойное спасение"
Категория: Юмор
Персонажи: Александр Андерсон, Неизвестная, Алукард
Предупреждения: вот что может случится, если долго торчать в аське...
Содержание: Народ, это писал один мой очень хороший друг, я его просто обожаю))) Так вот роль девушки отыгрывала я, а он был Андерсоном и Алукардом... Читайте и сами всё поймёте
Автор: Бледный Матер

С одной моей знакомой поприкалывались в аське. Получился вот такой сюжетец. Я его немного отредактировал, сделал сравнительно читабельным)) наслаждайтесь и пишите отзывы
Падре Андерсон, лучший регенерат (да и вообще дегенерат…) Святой Церкви, наконец загнал девушку в угол… Можно было сказать, что миссия Ватикана была почти выполнена… Немного сбившимся от долго бега (две недели – это не шуточки) проговорил:
- Ты разочаровала Церковь, дитя – вещал святой отец, ставя клинки крестом. Очки эффектно блестели, хотя самого воина Церкви было не хрена не видно. Как будто он был не реальным человеком, а персонажем из плохо прорисованного мультика.
- А мне и стыдиться нечего
Святой отец немного прибалдел… Впервые его жертвы, простите, наказуемые, сказали, что и стыдиться нечего. Обычно с обмоченными штанами они сразу каялись во всех грехах… Внезапно падре понял, что девушка была в юбке, так что мочить было нечего. Так вот почему она и не каялась…
- Это, а ты знаешь, что ты еретичка?
- Я не католичка, не протестантка, и тем более не мусульманка, так что свали в туман, святоша! – крикнула девушка, с опаской поглядывая на его клинки
- Так ты православная?! Мочи еретиков!!! То есть… Да искоренит свет Божий погань нашей земли!!! Да и вообще – уже сравнительно тихо добавил он – только Алукард тебя спасти сможет…
- А смысл ему меня спасать? – поинтересовалась еретичка
- Я ему сотку задолжал – совсем тихо проговорил Андерсон - вот и придет и из вечной вредности спасет!
- Так это… - почесал затылок паладин – тебя же я вроде резать хотел, да? Ты же еретичка.
- Простите, падре, - с вежливым поклоном сказала девушка – но для меня вы тоже еретик…
- Теория относительности – вспомнил, как учил в далекой молодости преданную анафеме святой Церковью дьявольскую книжку физики за 9 класс – точно… мля.. – он встрепенулся – то есть.. ЧЕРТ РАЗДЕРИ!!!
- И после этого вы называетесь святым отцом? – обалдела пленница
- Забей, и не такое было – заверил Андерсон
Воцарилось неловкое молчание
– Так о чем бишь мы?
- О еретиках, вроде
- Ах да… Козлы они все!!! То есть как там говорится в библии… то есть в Библии… Во! «Козлищи среди овечьих стад»
- Святой отец, мне почему-то кажется, что у вас была бурная молодость – робко предположила девушка
- А это тут при чем? Мы же вроде осуждали еретиков…
- Нуу.. согласно теории глупой логики, и судя по вашим перлам, простите, изречениям, вы явно стали святым отцом совсем недавно
- Просто задрало… то есть надоело быть вечно пафосным и цитировать Библию - начал вещать падре, увлеченно перелистываю любимую книжку (естественно, любимую после 100 золотых эротических рассказов). Пауза
- Вы вроде хотели меня резать…
- Ах, да! Спасибо. Ну так вот – он опять скрестил клинки, блеснул очками и почти слился с окружающим фоном – хоть ты еретичка, но Господь милостив, и я дарую тебе быструю и безболезненную смерть… Неплохо получилось, да?
- Ага… Кстати, я всегда мечтала полетать… Это какой этаж?
- Подвал. Подожди! Я же тебя резать вроде хотел… - задумчиво почесал затылок острием клинка – или нет?
- Ну, я могу сама покончить с собой, как истинный самурай
- Подожди! На фиг… по есть зачем ты еще и самоубийство будешь на душу брать?! Ты же и так грешница, да еще и еретичка
- Ну, это мое дело, в рай я и так не попаду, ну и избавлю вас от очередного греха – убийства невинной во всех отношениях девушки…
- Ну, зато жарить поменьше будут…
- Да ладно тебе, святоша! Может, там кому-нибудь приглянусь – очаровательно улыбнулась девушка, тряхнув волосами
- Ну, Алукарду например…
- Уж очень сомневаюсь, что он туда отправится, а я уже сейчас собираюсь…
- А хэ его зэ… То есть, кто этого поганого вампира знает?!
- Так что там мы с ним не встретимся
- Встретитесь, встретитесь, уж устрою – с фирменным благочестивым оскалом ответил падре
- Ну не стоит так стараться – заботливо проворковала девушка – а то я его это… боюсь…
- Да? – удивился Андерсон
Внезапно пол превратился в кучу собачек с четырью парой красных глаз. Из них вылез худой соплеватого вида двухметровый дядька с некрофило-садистско­й ухмылкой
- Бог ты мой… Вот он – кошмар моих снов – трясясь пролепетала бедная грешница, показывая на него пальцем. Он снял хэллоуинскую маску и улыбнулся девушке, с мужским интересом оглядывая ее
- Я… я его боюсь – заикаясь проговорила та, дрожа всем телом
Андерсон задумался. Вроде он был паладином, рыцарем и все такое, и должен был спасать невинную девушку в беде, но с другой стороны - она же была еретичкой... Мозг непривычно напрягся. Появились графики и проекции...
Тем временем Алукард подошел к пленнице и поздоровался
- ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ НАДО!!!! ДАЙТЕ САМУРАЙСКИЙ МЕЧ!!! – сорвалась на визг бедняжка
-Это… - немного опешил вампир – а что за дядька рядом стоит?
- В смысле? Кто? – внезапно успокоилась она. Женское любопытство – сильная штука…
- Ну, тот идиот с двумя шпателями
- Это благородный и благочестивый, да еще и милостивый рыцарь католической церкви, служитель Ватикана, отец Александр Андерсон - представила его еретичка
- ООО!!! Саня, ты попался! – радостно вскричал Алукард – где сотка, которую ты на водку потратил?!
- Не здесь, Ал – сквозь зубы проговорил падре
- Какой же вы скупой, месье – позволила себе встрять в дружеский разговор никому не нужная пленница
- Знаешь, начальство денег не дает... приходится для женских журналов сниматься – посетовал Алукард
- Да ну? – офигела девушка…"Так, для каких он там?" - появились внезапные мысли
- Ага… Сложная судьба, тяжелое детство (прибитые к колу игрушки…) – он два часа парил про зверства какого-то интеграла. Она с интересом слушала, думая, что это математическая функция, но потом дошло, что это наверняка его девушка
- Да… Действительно не повезло…
Он смахнул слезинку и взял за шкирку бедного священника и пошел разбираться
- Ну ладно, мальчики, я наверное пошла – вздохнула девушка
«Мальчики» в это время вдохновлено били друг другу морды.
- Удачи, сайонаре – помахала ручкой она, на цыпочках направляясь к выходу
Алукард кинул ей в руку номер телефона, а Андерсон прокричал что-то прощательно-матерно­е вслед...

Алукард бесшумно материлизовался около кабинета Интегры, надеясь узнать причину по которой хозяйка вот уже неделю эксплуатировала его заданиями, не позволяя находиться в особняке больше часа.
- Всё должно быть готово к завтрашнему утру – услышал он, пропёхивая голову в кабинет. От глаз хозяйки его закрывал Волтер, стоящий перед столом Интегры.
- Всё уже готово, - сказал он. – Осталось только приготовить комнаты.
- Иди готовь.
Алукард вернул голову в коридор. Из кабинета вышел Волтер.
- Эй, Волтер, - кинулся к нему вампир – что это завтра намечается?
- Интегра приказала ничего тебе не говорить.
- Ну, Волтерчик, не будь падлой – заныл Алукард.
- Почему бы тебе не спросить у самой Интегры? – сказал Волтер и пошёл куда-то весело насвистывая.
Алик, не долго думая, ввалился в кабинет Интегры.
- Ты почему без стука заходишь?! – тут же оглушил его голос любимой хозяйки.
- Кто к нам едет? – придя в себя спросил вампир.
- К тебе – никто! Вали отсюда!
- Ну скажи! Ты ведь такая милая! – заискивающе улыбнулся Алик.
- Щас я тебе покажу какой я бываю милой! – коварно оскалилась Интегра, вытаскивая из-под стола большую бутылку.
- Что это? – спросил Алик, уже догадываясь, что является содержимым этой бутылки.
Интегра размахнулась и плеснула в вампира прямо из бутылки.
- Давай поласковее! – взвыл Алукард.
- Ща я тебя очень ласково уничтожу! – пообещала Интегра, поливая его всю дорогу до двери.
Алукард, так ничего и не узнав, попёрся в комнату Вики.
- Эй, полицейская! – Тишина. – Эй, полицейская!!!
Наконец, Вика вылезла из гроба.
- Что?
- Ты не знаешь, кто утром приезжает?
- Нет, не знаю. – Вика почесала котелок. – Зато только, что делают генеральную уборку во всём особняке, драят всю технику.
- Ты что, даже не подслушивала?
- Но ведь подслушивать нехорошо! – Сделала Вика и без того круглые глаза ещё круглее.
- Полицейская!!! Быстро говори! – Взревел Алик.
- Ну ладно, ладно – сдалась Вика. – К нам едет какой-то Пит Истребитель.
- Зачем? И кто он вообще такой? – спросил Алукард.
- Не знаю, но леди Интегра очень взволнована.
- Взволнована? – Взвился вампир. – Она что, всё-таки замуж собралась?!!! Ну я ему устрою хороший приём!
- Может, не надо?
- Надо, полицейская, надо!

* * *

Сияющий чистотой особняк, нарядный Волтер, Интегра стоит у дверей. Алукард стоит ни кем не замеченный в сторонке. Волтер посмотрел на часы.
- Они должны уже подъезжать к дому. – Он открыл входную дверь.
К особняку подкатил грязный джип, из которого выскочил человек среднего роста, лохматый, светловолосый, в сером костюме и в сандалях на босу ногу. Следом за ним из машины вылезла высокая девушка со светлыми, коротко стрижеными волосами. Она была одета в джинсы и футболку. На ногах кроссовки, на голове джинсовая шляпа.
- Ну, что там? – услышал Алик за своей спиной.
- Уйди, полицейская, не мешай! – шёпотом рыкнул вампир.
- Но мне интересно! – запротестовала Вика.
- Тебе спать пора! И вообще, меньше будешь знать, … - тут он увидел, как Интегра мило улыбнулась этому Питу.
- Это Кэт – представил Пит свою спутницу, - да, мы вам привезли подарок. Он протянул Интегре горшок с кактусом. – Моя племянница Кэт любит кактусы и вывела новый вид “фигзнает чтотакое”.
- А чё это они вместо роз кактус дарят? – снова услышал Алик шёпот за спиной.
- Полицейская! Я щас тебя закопаю!
- Ой, хозяин! А куда это они пошли?
Волтер пёр вверх по лестнице багаж, а Интегра с гостями выходила из дома. Алик рванул за ними.
За особняком выстроились солдаты Хеллсинга, блестела надраенная техника: грузовики, вертолёты, оружие. Пит с наглым видом прохаживался вдоль всего этого.
- Сколько тут у вас всего… - сказал он наконец.
- Нам этого вполне хватает. – нахмурилась Интегра.
- Да я голым задом ёжиков давлю! – заулыбался Пит. – Так что можно обойтись и без всех этих штуковин.
Интегра закурила сигару и отвернулась.

* * *

Весь день у Алика было плохое настроение. Он смылся из особняка и отметелил Андерсона, поотрывал конечности Валентайнам, но и это ему настроение не улучшило. Вернулся ранним утром и ввалился в комнату к Вике.
- Полицейская! Найди мне ёжика!
- Зачем, хозяин? – подпрыгнула в гробу вампирша.
- Давить буду!
- За что? Не надо, хозяин, они такие хорошенькие! Да и где я их сейчас найду?
- А чем я хуже этого Пита? – Алик плюнул на руку и прилизал волосы под шляпой.
- А нельзя ли ёжиков чем-нибудь заменить? – спросила Вика.
- Чем? Иголками, что ли? Их потом фиг достанешь.
- Ну, … - вампирша задумалась. – Может, кактусом?
- Точно! – обрадовался Алик. – Молодец, полицейская! Этот тип как раз Интегре кактус подарил!
- Но ведь он стоит у неё в кабинете! – Викины гляделки от удивления чуть не лопнули.
- Вот и хорошо, Интегра посмотрит что я умею.
- Хозяин, - Вика снова чесала котелок (видно блохи завелись) – а вы уже когда-нибудь давили кактусы?
- Нет, этот будет первым! – Алукард понёсся к выходу из подвала.
- Хозяин! – Заорала Вика – Вас Интегра искала!
- Зачем? – Алик резко затормозил.
- Хотела вас послать – неуверенно промямлила вампирша.
- Она меня постоянно посылает – отмахнулся Алукард и вынесся из подвала.
Вампир ворвался в кабинет Интегры. Она сидела за столом, перебирала какие-то бумаги и курила.
- Алукард! Ты где всю ночь шлялся? – заорала Интегра, увидев вампира.
Алик, не обращая внимания на её вопли, подошёл к окну и схватил с подоконника кактус.
- Щас я тебе покажу какой я крутой. – сказал он.
- Алукард, ты что, пьяный? – Интегра глядя на Алика, шарила рукой по столу в поисках пистолета.
- Щас я тебе покажу…- бормотал Алукард расстёгивая штаны.
- Алукард! Ты что делаешь, ты… ты…- Интегра ещё быстрее и безуспешнее заискала пистолет.
Алукард поставил кактус на пол, спустил штаны, и прикрываясь спереди плащом, сказал:
- Смотри, Интегра, только ради тебя… в первый и в последний раз… фокус-покус! – и с этими словами Алик плюхнулся голой жопой на кактус. Тут же на весь особняк разнёсся его вопль: А-А-А-А-А-А-А УУУУУУУУУУУУУУУУУУ!!!!!
В коридоре носился напуганный Пит. Не видя куда несётся, он налетел на дворецкого, который спешил узнать, что случилось.
- Волтер! – схватился за него Пит. – Что это?
- Это всего лишь вампир Хеллсингов, сэр. – ответил невозмутимый Волтер.

Продолжение следует.

Покер по-хеллсинговски.

Однажды холодным вечером…
23.15
Загруженные солдатами Уазики выезжали за ворота Хеллсинга. Промозглый ветер со свистом уносил обрывки молитвы вперед эскадрона, предупреждая врагов, что нынче грядет буря.
Забытая Виктория Серас уныло провожала их взглядом, прижавшись моськой к запотевшему окну.
Леди Хеллсинг задерганная королевским парламентом, который, то и дело обвиняет ее в чрезмерно жестком обращении с подчиненными, устроила выходной самым ценным сотрудникам организации и объявила ВАПИРСКИЙ ВЫХОДНОЙ.
Серас первый час безудержно рыдала в шляпу Алукарда, а тот тем временем давился от приступов злорадного хохота, глядя на старого дворецкого. Волтер позеленел лицом и отправился строчить новое письмо в парламент, где собирался более четко указать, что живым и таким пожилым сотрудникам, как он и Фергюсон, выходные более полезны чем неживым кровососам. Их-то артрит и прострелы в пояснице не терзают!
-Маста…-всхлипнула Виктория,- Пожалейте меня…
«Сбой в сети. Попробуйте …»-ответило ей в ответ.
-Маста?
«С вами говорит автоответчик Алукарда, сейчас я не в себе, оставьте ваше сообщение после сигнала…»

23.30
На местном кладбище.
(Вещает голос манерой напоминавший Николая Дроздова)
В насыщенном сыростью тумана, под лунным светом среди могил…Алукард взмахивая в воздухе пистолетами, совершал сложные пасы. Спортивный костюм ярко-красного цвета трещал по швам при каждом сильном движении.
Совсем рядом в кустах тревожно затаили дыхание сатанисты, с благоговением и ужасом следя за вампиром. Один из них, довольно зеленый еще, без устали крестился…
Отточенное движение. Прыжок! «Ласточка» - свидетельство совершенства техники!
Разворот и плавная волна туловища и таза, колесо – и Алукард смиренно замер в позе «Лотоса».
«Мой Бог!» - с восхищением выдохнули разом из кустов, и сквозь тьму как свечки загорелось несколько пар, полных фанатизма глаз.
Кувырок, наклон, приседание и сальто – поза «Кришна сломал голову» выполнена великолепно!
(тихие аплодисменты зрителей)
Но что это?
Свежая земля могилы, на которой стоит изящными кроссовками Алукард, задрожала. Из самых недр донесся глухие вопли и непечатный мат. До боли знакомый голос Люка Валентайна:
-ВСЕ ХВАТИТ!!!! ТВОЯ ВЗЯЛА!!!! Я СКАЖУ ГДЕ ЗАРЫТА «КАМАСУТРА»!!!!ТОЛЬКО ВЫКОПАЙ МЕНЯ!!!
Плавно закончив последний пас, сделав несколько очистительных вдохов-выдохов, Алукард злобно осклабился и поднял с земли методичку по йоге «Жизнь после смерти». Он бодро взялся за бурильную установку.

00.45
Интегра с неприязнью вертела в руках приглашение на королевский прием. Ее Величество настоятельно просит присутствие вечернего туалета и спутника…
-Кавалера я возьму ?! – задумчиво буркнула Интегра,- Волтера взять? Фергюсона? Алукарда…- она вздрогнула и быстро прогнала красноглазую идею прочь,- Ну тогда…?
Ответ пришел сам. Точнее пробежал с истошным воплем мимо леди Хеллсинг. В смазанной тени можно было на мгновение увидеть растрепанные волосы, перекошенное лицо и рожки.
Едва Фармазон успел исчезнуть за углом, как мимо Интегры прогрохотала озабоченная толпа солдат преследующих несчастного черта, даже не заметив, что едва не сбили с ног свое начальство.
Оглушенная Интегра, прижавшись к стене, смотрела им вслед, сквозь скособоченные очки, ничего не видя кроме мутных силуэтов.
Где-то там, развернулась мини-баталия. Слышно было, что Фармазон рьяно отбивается от поклонников, чертыхаясь, плюясь, и проклиная. Действовал отчаянно и истерично.
-Хватай его !!!-крикнул кто-то из солдат.
-Вырывается гад!
-Аааа!! Он откусил мне палец!
-Мой нос!!!

(Паника .Возня. Накал страстей. )
Ба-БА-БАХ!!!
-Все, в вентиляцию смылся рогатый!
-Облом!
-Скотина бесчувственная!
Над головой Интеграл в вентиляционной шахте что-то прогрохотало. Это напомнило ей шальное детство. Она помнила, что как раз где-то в этом месте резкий спуск на уровень ниже.
-Аминь. – с улыбкой шепнула Интеграл, поправляя очки.- Все равно кандидатура не подходящая.
- Буга-га!!!- механически прозвенел ликующий хохот Фармазона, но тут же оборвался и безнадежный крик постепенно заглох где-то в недрах особняка…

1.00
Котясь кубарем и щелкая зубами при каждом ударе челюстью, Фармазон шмякался вниз неизвестной бездны. Бросив все попытки затормозить рогами, он группировался как мог, но даже при его тщедушной комплекции, стать правильным квадратом все равно не получалось. Только кости сильнее хрустели и балахон рвался на части. По ветерку на коже, он стал с ужасом догадывался, что одежды на нем становится все меньше…
Тоненький внутренний голос в голове визгливо повторял:
«Только не в казарму! Не в казарму!»
С усилием он таки смог вытянутся пластом и ровненько скользить на пузе, ухая при каждой встречей с крупными гайками.
Впереди засиял свет сквозь решетку. Готовясь к самому худшему, Фармазон душевно настроился на особо болезненное падение.
Неминуемо выбив лбом решетку. Воскликнув «Мама, вот и я!» он вывалился наружу и рухнул … на мягкое.
«Как дома!» - пронеслось в голове и он радостно, как в пуховую перину, закапался поглубже и только-только расслабился, да вот не дали.
Дикий женский визг сдул его прочь впечатав в стенку.

1.02
Перепуганная Виктория вскочила с пола и заметалась по комнате, швыряясь всем что попало под руку.
Это НЕЧТО чумазое, с всклоченными волосами в которых копошились пауки и жуки, страшно худое и плюющееся пылью ее испугало…но когда она заметила что оно не только голое, но и мужского пола – страху вампирши не было предела! Волтер рассказывал о Пыльных Чучельниках, которые обитают в вентиляции шахты. Они приходят к молодым девушкам с местью, если те перестают носить мини-юбки и обтягивающие рубашки.
-МАСТА!!! -орала Серас, А-ЛУ-КАРД!!!
Этот пыльный кошмар, вытянув руки и вытаращив безумные глаза шел на нее, жалобно нечленораздельно мяукая:
-Д-у-рамляяяя!!!
Собравшись с духом, Серас прицелилась:
-Покойся с миром,- и запустила свое орудие, отдав всю вампирскую силу,- Аминь!
Схлопотав по маковке стулом «чучельник» всхлипнув, тихо сполз по стеночке и затих. Подхватив на руки стол, Виктория опасливо подступила к обмякшей тушке врага. Приглядевшись, она с тревогой заметила знакомые рожки на лбу, меж которых радостно наливалась шишка всеми оттенками фиолетового. Ошалев от удивления, Серас забыла про стол…и тот выскользнув из рук окончательно погреб под собой жертву хеллсингского произвола.
Опомнившись Серас размазывая по лицу набежавшие по-сценарию слезы и сопли, кинулась откапывать Фармазона из под обломков Добравшись до тщедушных плеч пострадавшего, она немилосердно затрясла их, мотыляя Фармазона из стороны в сторону, попутно стряхивая всю пыль и насекомых из волос.
1.10
Первое что увидел Фармазон вернувшись из летаргического сна, что находится в своей разгромленной комнате прижатый к груди ревущей полицейской.
Все честно наворованное добро Хеллсинга : ноутбуки, пепельницы, блоки сигарет и даже домашний солярий – превратились в кучу хлама.
-Слышь, полицейская…мне дико приятно оказаться на офицерской груди, но дышать уже нечем.
Виктория на мгновение отвлеклась от плача и очень странно посмотрела на Фармазона. Сочувственно так и стыдливо.
-Вас все таки поймали солдаты, да?
Местами покраснев, Фармазон смутился, понял что ведет себя неестественно.
Контузило. Загладить ляп надо и он предложил первое что пришло в голову:
-Честь и ориентацию я сохранил, таки давай с тобой гордость силиконовой фабрики в картишки перекинемся?- и нащупал рядом под столом колоду карт, пестревшие девушками с обложки, - Только оденусь, а то у меня ставки не будет.
Серас сделала большие глаза и затрясла головой:
-Я в азартные игры не играю.
-Хе-хе,- недоверчиво выгнул бровь Фармазон и призывно пощелкал картами. Оглядев разруху в своей комнате, он подозрительно смерил взглядом полицейскую,- А собственно что ты здесь искала?
От кривой ухмылки появившейся на очаровательной мордашке Виктории, ему стало не по себе. Вот отдавало «Алукардовщиной» и «Хеллсинговщеной» …
Малышка растет.

1.20.
Они перешли в комнату Виктории.
Как Фармазон не старался, но на раздевание Серас играть отказалась.
Другое дело на желание. Есть простор для фантазии рогатого шулера. Выигрыш два из трех.
Фармазон только закончил укладывать в рукавах запасные карты, как с коронным эффектом неожиданности появился Алукард. Бодрый и посвежевший.
-Какого … ? – подпрыгнул на месте Фармазон, почти слыша как его удача шумно скрылась в кустах.
-Демон не может обмануть мою слугу…- отмахнулся Алукард с треском примостился на свободный стул, - Что замер? Раздавай карты.
-Маста с нами будет? – загорелась Серас, преданно заглядывая вампиру в лицо.
-Нет, я буду следить, - он красноречиво покосился на мрачного Фармазона, бешено тасующего карты.
-Тогда загадываем желание! – воскликнула беззаботная Серас, - Что я буду делать если проиграю?
-Я хочу … - опасливо покосившись на задорно ухмыляющегося Алукарда, Фармазон сглотнул,- Серас давай на ушко скажу?
Он прилипнув к ее уху и энергично зашептал. С каждой подробностью, глаза Серас медленно превращались в блюдце.
-Я не могу ! Вы что?!
-Боишься полицейская? -Алукард все слышал и ему явно хотелось на это посмотреть.
-Но Маста…я же девушка еще!
-Это не аргумент, подчиняйся мне!- и помягче добавил,- Ну а теперь твоя очередь дать штраф рогатому извращенцу. Что-нибудь жестокое.
-Но…
-Я знаю ты можешь…как тебя там? Серас Виктория.
-Гениально, -буркнул Фармазон на успехи Алукарда,- Завтра начинаем учить четверостишья.
Под столом щелкнули возводимые курки. Фармазон заткнулся.
В это время ободренная Виктория глубоко задумалась. Это было так непривычно и жутковато, что за столом повисла тишина. Даже Алукард следил за мыслительным процессом слуги с отвлеченным видом университетского профессора, встретившего интересный феномен.
Лоб Фармазона покрылся испаренной. Не нравилось ему все это.
Серас перестала хмуриться и просияла улыбкой:
-Знаю! – от одного этого слова все задержали дыхание, точнее один Фармазон, Алукард только сделал вид, - Если я выиграю, то тогда вы украдете вечернее платье для королевский балов леди Интеграл и появитесь при прически и макияже на утреннем построении.
Гробовая тишина.
Хихикнув Фармазон закатил глаза и рухнул в обморок .
У Алукарда восхищенно отвисла зубастая челюсть и он спонтанно покрылся множеством глаз.
-Ну полицейская, моя школа! Замочила гада не притронувшись!
-А вы что бы предложили? – заботливо хлопая обморочного по щекам, зарумянилась Виктория.
Алукард принял деловитый вид, потирая рукавом ствол Кассула:
-Не так извращенно как у тебя…
-Ну же Маста! Скажите!
-Разрешить мне посадить его на кол…
Полицейская медленно покраснела.
-Ты ведь поняла что на деревянный, да? Когда-то я заслужил чемпионский титул в национальной турецкой забаве…
-Чтоб тебе пасть цингой поразило! – Фармазон очухался, по инерции свалившись со стула, придушенно залопотал,- Нет-нет-нет! Меня на части порвут и родственникам ничего не останется! – взвившись с пола, совсем забыв о самосохранении, он тыкнул пальцем на Алукарда,- Ты чему ребенка учишь?!
-Не забывай, что коп девка еще.
-А кто в этом виноват?

1.35
Фармазон потерпел поражение. Трудно было выиграть, когда Алукард в ребра тычет дулом.
-Вот и славно, мне не терпелось на это посмотреть,- удовлетворенно хмыкнул вампирохантер глядя в безнадежные глаза Фармазона, - Дуй примерять вечерний туалет.

1.40
Прокравшись в спальню Интеграл, Фармазон обливаясь потом, на цыпочках засеменил к гардеробу. Дверцы со скрипом отварились.
Леди Хеллсинг зашевелилась на постели. Храп стал подозрительным.
-А нам все равно, а нам все равно…-пришептывал Фармазон, шумно перебирая вешалки с костюмами, - …не боимся мы…
-Ххррррррр, - рычанием медведя в спячке отозвались с кровати.
Фармазон сглотнул:
-…не боимся мы….
-Ххррррррр…
-…волка и …совы…
В потемках он наконец нащупал атласную шелковую ткань. Песенка стала веселей. Скрепя половицами он двинулся к двери:
-…в самый жуткий час…косим трын-траву.
-Волтер?
Фармазон подпрыгнув обернулся.
Глава Хеллсинга сидела на залитой луной кровати и слепо щурилась во тьму, почесывая бока через ткань непонятной пижамы с медведями. Но даже этот вид заставил Фармазона вжаться в дверь, судорожно вцепившись в добычу.
-Волтер?
-Дд-д-а ссэр.
-Что ты забыл посреди ночи?
-Судно сэр.
Удовлетворенная ответом Интегра рухнула на другой бок и засопела.
Фармазон по-быстрому выскочил за дверь и только облегченно вздохнул…как…
За спиной кто-то сдержано откашлялся. В традициях фильмов ужасов, у Фармазона встали дыбом волосы и он медленно, с болезненным хрустом, повернул голову и выпучил от шока глаза. Через секунду он спохватившись ткнулся в платье и приглушенно завопил без слов, одна симфония…
-Я по объявлению, - сказало невероятно страшное чучело с ассиметричным лицом, в потрепанном пальтишке. Оно возвышалось над Фармазоном вдвое и вежливо улыбалось, - Пришел на садомазо-свидание с Алукардом, вы не он?
Не успел Фармазон ничего ответить, как гость распахнул пальто, демонстрируя что кроме всяких ремешков и цепочек на нем ничего нет.
-Прикройся блин! Я не Алукард, я его свода.
Чучело послушалось:
-Так где мастерская и инструменты?
-А что в объявлении было?
-Острые ощущения и два ствола, порнографические фильмы, красный бархат и шляпа!
-Что так и было?
Чучело кивнуло.
Фармазон не помнил ни черта, наверняка писал это после возвращения из винного погреба Хеллсинга.
-Ладно, давай деньги.
Чучело заплатило.
-С вами приятно работать, а теперь спускайся в подвал, игривый Алукард тебя ждет. Звать-то тебя как?
-Я Инкогнито.
-Не хочешь говорить, не надо. Давай, вперед и с песней.
Оно буквально растворилось в воздухе. Привыкший ко всякому в Хеллсинге, Фармазон хмыкнул:
-Только потом не говорите, что не знакомы,- из подвала послышалась далекая стрельба. Довольный собой Фармазон, погладил платье и заключил,- Сволочь я.

Следующий день.
7.00
После перепалок, угроз, взаимный обид и слез – облачение на построение было закончено. Накрашенная скорбная физиономия захватила дух даже у Алукарда:
-Лицо викторианской эпохи. Ты мне мою бывшую напоминаешь.- о ночи Алукард ничего не сказал, но явно был доволен.
Фармазон покосился на задумчивого вампира и бочком отступил подальше и снова посмотрел на себя в зеркало. Нежно сиреневое платье было великовато, но совсем чуть-чуть. В лиф засовывать ничего не пришлось – платье было рассчитано на полное отсутствие груди…
Виктория, натренированная на подружках в колледже мигом сделала на его голове прическу а-ля «Я у мамы вместо швабры». О макияже … краше только в гроб кладут.
-Меня порвут на сувениры…
-Ничего страшного, - успокоила Виктория, демонстративно взмахнув базукой, - Я прикрою.
-Я типа ободрилась…тьфу блин…ободрился.
Алукард ухмыльнулся:
-Скоро разницы не будет.

7.30
Дымя сигарой, Интегра вышла из кабинета, чтобы приветствовать сотрудников. Собиралась только открыть рот для привычной речи «Во имя Её Величества…» и т.д. да вот онемела.
К ней спиной, стояла девушка, с опущенной головой и крепко сжатыми кулаками. Неподалеку топталась Виктория, держа на прицеле улюлюкающую толпу ошалевших солдат.
Интегра внимательней оглядела незнакомку и вдруг ее посетила мысль, что это платье смутно знакомо.
-Интегра…- сиплым шепотом позвала девушка, покрываясь красными пятнами,- Убей меня.
Леди Хеллсинг осенило:
-Ты?!
-Я! – всхлипнул он, вздрагивая по яркими вспышками фотографирующей толпы вокруг.
Где-то под потолком зловеще хохотал Алукард , что сыпалась побелка.
- Виктория Серас, тебе на задание не пора? –спросила Интеграл.
-Но я это…обеспечиваю безопасность…
-Не стоит,- махнула рукой леди, -Я уверенная эта рогатая зараза прекрасно бегает. Давай. Иди отсюда.
Виновато улыбнувшись перепуганному Фармазону, полицейская взвалила на плече базуку и убежала восвояси.
Солдаты оживились.
Вытащив из-за пазухи пистолет, Интегра направила его дулом вверх:
-Это было мое единственное платье.
-Слушай не надо злиться…я хорошим буду обещаю…
-Я должна была пойти в нем на прием к Ее Величеству, но ты тварюга его измял, запачкал помадой и оторвал манжет. Покойся с миром. – она выстрелила в воздух, и хохот удивленно затих,- Аминь.
Фармазон уже бежал по коридору, подхватив длинную юбку и оглушительно вопил, а за ним рванули и солдаты с боевыми кличами и просто радостными криками.
Только сумев заперся в подвале, Фармазон решил, что никогда, ни при каких обстоятельствах он не будет играть в азартные игры, тем более с вампирами…

Маргарита, а у тебя по бличу ничего почитать нет или по дигре?
_________________

Неа, нету вроде, если найду - выложу а за чтиво спасибо, 2 из 3 было, но всё равно приятно перечитать выкладывай, че есть, не стесняйся, если авторы найдутся - напишут

Эххх ладно сегодня один выложу, зато какой... Фанатам Гарри Поттера так же рекомендуется
НАЗВАНИЕ: Harry Potter & the Hellsing Organization

РЕЙТИНГ: R
Бета: Night CrowdЖАНР: AU, Crossover, Missing scene, драма, немного юмора

СТАТУС: закончено.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Хеллсинг в полном составе, о. Александр Андерсен, Хайнкель Вульф, Юмико Такаги, Альберт Шредингер; маги.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: додзинси (БЕЗ хентая и т.п.) сиречь злостный плагиат; тапки кидать в тему или на мыло.

ОПИСАНИЕ: Алукард в Хогвартс «Кассул» притащил.

ОТ АВТОРА:

1. идея послать в Хогвартс учителем по защите от тёмных искусств Алукарда носилась в воздухе уже давно, а потому её плагиатом я не считаю, НО – пройти мимо замечательных идей, мелькнувших в других фанфиках я не мог, склоняюсь в нижайшем гоменасае; надеюсь, прежде чем упокаивать тему уважаемые модераторы прочтут выкладываемые здесь пролог в комплекте с первой главой и посчитают произведение достаточно самобытным, чтобы его… не тереть.

2. многих может удивить – и удивить правильно – сочетание тематики Поттера и Hellsing Missing scene – это не опечатка, а грубый авторский произвол; время действия по Хеллсингу – между нападением Валентайнов, вербовкой диких гусей и командировкой в Аргентину; по часам Хогвартса – Гарри Поттер и Принц-полукровка; я постарался – собственно это и было одной из целей моего фика – полнее раскрыть Алукарда, Интегру, Андерсена, немножко Хайнкель, Юмико, Шредингера, возможно – Викторию (моего любимого персонажа)… получится ли? Аналогична цель по действующим лицам из Гарри Поттера; каким – пока умолчу, хотя с личностью одного из них из них и так всё ясно. + Попробую замахнуться на Снейпа.

3. Литературные источники:

1. Hellsing manga

2. Hellsing-TV.

3. Дж. Роулинг. Гарри Поттер и Принц-Полукровка.

4. 4ert. Хеллсинг VS Гарри Поттер.

5. Исход.

6. Псалтирь.

7. Евангелие

8. + много чего ещё по мелочи.


Выношу благодарности:

Шинигами (Night Crowd) за героический бета-тестинг этого многобукаффного креатива. (Госпожа велика. )

Tremi - за долгие и терпеливые консультации и множество дельных советов. Спасибо, Трем.

Crazed Girl за помощь в японском и замечательную немецкую считалочку (перевести которую я, увы, толком не смог).


Приятного чтения.


Пролог.


В момент, когда Алукард появился в самом тёмном углу кабинета своей хозяйки, сэр Интеграл Уингейтс Файрбрук Ван Хеллсинг изволила со вкусом раскуривать сигариллу.

- Звали, мой Мастер? – с наигранной подобострастностью спросил граф.

Мастер недовольно покосилась налево, не поворачивая, впрочем, головы, однако наглая нежить сделала вид, что намёка не поняла, и вылезать из-за спины леди не спешила:

- Да. У меня для тебя новое задание.

Тонкие губы графа сложились в ехидной ухмылке, прекрасно заменившей собою слова: кто б сомневался.

- Ты направляешься, - Интегра с видимым удовольствием затянулась и, посмаковав ароматный дым, постаралась выдохнуть поближе к вампиру, - в школу.

Ухмылка на губах Алукарда застыла. Интегра, подметившая это краем глаза, торжествующе усмехнулась про себя – на сегодня счёт по взаимным подколкам один – один. Затем посерьёзнела. Тонко чувствующий настроение руководства повелитель немёртвых быстро перешёл на деловой лад, сместившись поближе к полю зрения Ван Хеллсинг.

- Личный приказ Ёе Величества, - вампир снова улыбнулся – в этот раз тоньше, оставив наблюдающим широкий простор для трактовок этого своего движения. – Обеспечить безопасность, – улыбка Алукарда поблекла – он явно ожидал услышать что-то другое, - элитной правительственной школы Хогвартс. Легенда – преподаватель защиты от тёмных искусств и, - произнося эти слова, леди на глазах погружалась в глубокую задумчивость, - его ассистент…

Повисла тишина. Алукард с интересом посмотрел на своего Мастера:

- Ассистент?

- А? – Интегра вырвалась из тенет мысли. – Возьмёшь с собой полицейскую – она поможет тебе адаптироваться в человеческом… Организационные вопросы на Уолтере… - пауза. Окружающий мир повторно терял для себя благородного рыцаря. – Благословение…- сэр ван Хеллсинг явно говорила на автомате, - …и Ёе Величества Королевы да пребудет с вами. Аминь. – Рефлекторное благословение, выбившее князя Валахии из кабинета не хуже пинка, завершило молитву.

- А? – повторно пришла в себя Интегра. Она посмотрела на стену, сквозь которую унесло вампира, на свою руку со всё ещё сложенными для крестного знамения пальцами и, секунду поразмыслив, уже не таясь с торжеством улыбнулась:

- Два – один, - пропела она и откинулась в кресле. День определённо начинал удаваться.
Глава 1. Хогвартс.

Немного опамятовавшись после визита к Хозяйке, Алукард отправился доносить до Виктории ценные указания начальства. Просочившись сквозь потолок комнаты полицейской, он застал Серас сложившей руки на груди и пламенно говорившей что-то вальяжно сидевшему перед нею в кресле Бернадотте. Последний одобрительно кивал в такт её словам и вид имел донельзя довольный. И он же первым заметил опускающегося на пол вампира, ухмыльнулся и энергичным движением руки прервал излияния полицейской:

- Всё – репетиции закончились.

Виктория недоуменно глянула на него, затем обернулась и, узрев пред собою улыбающегося Алукарда, стремительно зарделась.

- У нас новое задание, - без обиняков заявил граф, пытливо вглядываясь в лицо Серас.

- Замечательно, Маста! – Виктория аккуратно двигалась бочком. – А вы знаете, э-э-э…

- Чего? – Алукард успел разглядеть то, что полицейская пыталась прикрыть от него собой, и у него появились нехорошие предчувствия. Они усугубились убийственно серьёзным видом Бернадотте, который и не думал покидать насиженное кресло, и с интересом наблюдал за ними.

Тем временем Виктория сложила руки на груди и нерешительно глянула в лицо Алукарда:

- Вы сегодня такой импозантный…

В отличие от вампира Бернадотте не сумел сохранить спокойствие, и без того дававшееся ему с трудом. Он сползал со стула, гогоча самым похабным образом. Виктория бросила на него неприязненный взгляд через плечо. Алукард же обошёл полицейскую и, извлекши «Кассул», одним выстрелом разорвал в клочья книжку «Чего хочет мужчина» (респект пани Хмелевской).

- Беллетристика – зло, - поделился мнением его сиятельство, любезно помогая даме подняться – кусок уничтоженной вместе с книгой прикроватной тумбочки ударил полицейскую по голове, опрокинув тем самым на пол. – Почитай лучше энциклопедию.

- Какую? – немного обиженно спросила Серас, потирая ушибленное темечко.

Алукард усмехнулся:

- Советскую.

- Yes, my Master!


- Добрый день, мисс Виктория, - легкий поклон в сторону барышни, - лорд.

- Доброе, - ответствовал его превосходительство. Виктория ограничилась тем, что, высунувшись из-за широкой спины хозяина, приветливо улыбнулась и помахала ручкой.

- Это задание необычно. – Дворецкий сверкнул моноклем в свете люстры своей небольшой, но уютно обставленной с некоторым викторианским консерватизмом комнаты. – Внедрение в человеческое общество, даже такое небольшое, как закрытая школа-пансионат, с целью его охраны – для вас, - внезапно дворецкий хищно улыбнулся, - будет хорошим развлечением.

Симметричный ответ Алукарда заставил несчастную Викторию сжаться – уж больно страшны были оскалы вампира и дворецкого.

Однако Доллнез быстро опомнился, придал своему лицу повседневно-учтивое выражение, кашлянул в кулак и продолжил:

- Я уверен, мисс Виктория поможет Вам, лорд, адаптироваться в школе. – Быстрый взгляд на полицейскую. Её энергичный кивок. – Однако имеются три странности в порученном вам. – Уолтер сделал паузу. – Первая – это полная неясность относительно характера угрозы школе. Известно лишь, что она подходит под профиль деятельности организации «Хеллсинг». Вторая – род Вашей деятельности в Хогвартсе как специалиста по борьбе с тёмными искусствами – мало кто может здесь с Вами сравниться… Но предмет с подобным названием в сетке школьного расписания выглядит необычно. Третья странность – отсутствие сведений о школе Хогвартс как таковой во всех, – последнее слово дворецкий выделил особо, – источниках информации.

Алукард обозначил удивление лёгким движением левой брови. Полицейская же, более непосредственная в своих реакциях, переспросила удивлённо:

- Отсутствие? Что это значит?

- А вот что это значит – надлежит выяснить нам, - Алукард повторил свою улыбку, - таково желание Миледи. Верно, Уолтер?

Встречная улыбка Уолтера вновь заставила Викторию содрогнуться:

- Верно, Лорд.


- Маста – и как же это понимать? Девять и три четверти?!

Пыхтя от старания, Виктория тащила в одной руке огромный чемодан, в другой контейнер с «Харконненом», а также гроб, привешенный к спине на манер рюкзака – лямочками.

- Спокойно, police girl, - гроб Алукарда был на колёсиках и покорно следовал за хозяином, влекомый поводком. Никакой другой поклажей, как и положено уважающему себя мужчине, граф не обременялся.

Немного пройдя по платформе, Алукард резко остановился, чем полицейская не замедлила воспользоваться, упав на ближайшую лавку, которую немедленно покинула сидевшая на ней до того молодая пара. Остальные пассажиры, оказавшиеся в этот ранний час на платформе №9, за вычетом двоих арабов, застывших с открытыми ртами, даже не покосились в сторону таких необычных гостей, демонстрируя истинно английские спокойствие и выдержку.

Пока граф пребывал в задумчивости, на перрон заявилась большая, преимущественно, рыжая, компания взрослых и детей, толкающих перед собой продуктовые тележки, забитые всяким барахлом, в сопровождении дюжих бородатых мужиков, одетых в изящные тройки – сидевшие на них как на корове седло - и ведущих себя как телохранители из дешёвых боевиков. Рыжая женщина – видимо, мать – подтащила к одной из монументальных опор, держащих крышу над станцией, темноволосого подростка, с волочащимся вслед за ним «бодигардом», и толкнула его к стене. Парень раздражённо вырвал руку из лапы «телохранителя» и исчез, уверенно пройдя сквозь стену.

Ожидающие вновь подтвердили свою принадлежность к гордой нации Британских островов.

Глаза арабов сделались круглыми от ужаса, а колени их задрожали.

Алукард приподнял левую бровь.

Полицейская же так устала, что встретила это со всех сторон неординарное событие полным безразличием.

По команде женщины сквозь стену проскочила невысокая девушка-подросток с на редкость спутанной каштановой шевелюрой.

Ожидающие крепко держали Юнион Джэк. Арабы медленно отступали на дрожащих ногах. Алукард созерцал, а Виктория наслаждалась отдыхом.

- Третий – пошёл, – скомандовала женщина.

Исчезновение рыжеволосого парня также не произвело ни на кого должного впечатления (некий господин в твидовом костюме даже начал неспешно раскуривать сигару), за вычетом двух гостей с Ближнего Востока, явно вознамерившихся бежать от этих детей иблиса. С этим благим намерением они развернулись… и упёрлись в стоявшего на их пути вампира.

За время воспоследовавшей немой сцены сквозь стену прошла оставшаяся часть компании, сумев-таки вызвать лёгкий интерес со стороны Виктории.

- Наше время, police girl, - молвил, наконец, Алукард и уверенным шагом двинулся к месту исчезновения группы. Несчастные арабы порскнули с его дороги и бросились наутёк из проклятого места, поминая шайтана.

Уже проходя сквозь стену, Виктория заметила мимолётные злорадные улыбки ожидающих (и особенно широкую – у господина в твидовом костюме), которыми они проводили спасавшихся бегством.


Купе вагона «Хогвартс-экспресс» роскошью не поражало, но было стильным. Одну из лавок немедленно занял Алукард, вытянув на ней свои длинные ноги, и принялся с интересом наблюдать за тем, как полицейская нежно пристраивала контейнер с «Хароненном», не сданный в багажный вагон вместе с гробами под предлогом хрупкости содержимого. И как из прихваченного с собой под тем же предлогом чемодана Виктория извлекла солидный том и, раскрыв где-то посередине, начала с умным видом читать.

- Что это? – через десять минут спросил Алукард; даже у пятисотлетней нежити выдержка была небезграничной.

- М-м-м? – Серас посмотрела на Хозяина, вопросительно подняла брови и ткнула пальчиком в книгу. Дождавшись утвердительного кивка, она сообщила:

- Советская энциклопедия.

И опять у Алукарда появилось нехорошее предчувствие:

- А что в чемодане?

- Остальные тома… - у Алукарда потемнело в глазах, - кроме тех, что в гробу.

- Ты что – русский выучила?

- Моя бабушка иммигрантка из России…

Минуло не одно десятилетие с того момента, как Алукард затруднялся что-то сказать. Настолько давно, что нынешняя сложность ему даже понравилась, и он начал перебирать в голове различные варианты ответных фраз, когда…

…когда дверь распахнулась и в купе ввалилась огромная толпа молодёжи – все с грудой багажа в обнимку – сопровождаемые зычным криком:

- Раздолбаи – не могли не опоздать? – и сразу вслед за тем. – Поезд отправляется!

Миг спустя, дав оглушительный свист, паровоз и весь состав с ним тронулись, вызвав хаотическое падение будущих светочей наук на пол и вольготно сидящего Алукарда. Конкретно на вампира упала уже встреченная ранее на платформе девица со спутанными волосами, удостоившись заинтересованного взгляда на свою шею от графа и неприязненного – от полицейской.

Вслед за поколением next в купе на секунду всунулась голова проводника с покаянным выражением на толстой усатой физиономии:

- Приношу глубочайшие извинения, граф, но в вагоне мест больше нет, а потому этих оболтусов, кроме как в Ваше купе, деть некуда.

- Я и Рон сейчас пойдём в вагон для старост, – пропыхтела «каштановая» девица, поднимаясь с Алукарда, но проводника уже и след простыл.

Оболтусы, наконец, распутали свои руки и ноги, встали, девица очень мило извинилась за падение, удостоившись от его светлости небрежного движения руки в стиле «ах, пустяки».

Тем временем рассевшиеся на противоположной от графа лавке трое ребят потеснили Викторию к освещённому солнцем окну. Бедная полицейская отодвигалась подальше от него, прижимаясь к долговязому парню с мягким, типично английским лицом, чем вгоняла несчастного в краску.

Прекратил это безобразие граф, которому быстро наскучило представление. Он изящным жестом принял сидячее положение и сделал полицейской знак пересаживаться к нему, чем Серас не преминула воспользоваться. Она встала, поправила берет. Скрывавший от солнца её лицо, бросила торжествующий взгляд на девицу и, сев поближе к Алукарду (и подальше от окна), углубилась в дальнейшее изучение шедевра Академии Наук Союза ССР.

Их сиятельство обозначил вопрос приподнятием левой брови.

- Нет-нет, – юная персона замахала руками, мастерски держа равновесие в набирающем ход поезде. – Мы – она указала на вцепившегося в какой-то поручень рыжего, – сейчас уйдём. – Затем она испытующе посмотрела на графа:

- Ведь вы – новый учитель по защите от тёмных искусств?

Алукард решил не оригинальничать с ответом:

- Да.

- Очень приятно. Мы – студенты шестого курса: Гермиона Грейнджер, - здесь она положила руку себе на грудь и запнулась, удивлённо разглядывая Серас. Алукард ухмыльнулся – едва заметно, однако не для студентки, которая бойко продолжила речь, лишь изредка бросая завистливые взгляды на выдающиеся достоинства полицейской: - Это Рон Уизли, – большой палец девушки указал на качающегося в такт движению состава рыжего парня, это – палец ткнулся во всё ещё красного подростка у окна, - Невилл Лонгботтом, это - палец указал за спину, где сидела простоволосая блондинка в немыслимых очках на носу – Полумна Лавгуд и… - указательный палец - на сидевшего против лорда чернявого молодого человека в круглых очках, - …Гарри Поттер, - здесь Гермиона испытующе посмотрела на своих попутчиков.

Истолковав этот взгляд по-своему вампир встал, не обращая внимания на толчки уже разогнавшегося экспресса, и представился:

- Граф Алукард. А это, – полицейская подняла голову, и кисло улыбнулась – мой ассистент, Виктория Серас.

Рыжий Уизли, всё же обративший внимание на спутников при их аттестации, столкнулся взглядом со взором Виктории и начал было стремительно краснеть, но… Вдруг застыл, побледнел и как-то прижался к стенке с окном. Затем ме-едленно и аккуратно отвернулся от её горящих красным огнём глаз

В каковой позиции и замер, созерцая виды за окном.

Эта недолгая сцена прошла мимо внимания остальных ребят, удивлённых отсутствием реакции на имя Поттер.

Серас, усмехнувшись, «притушила» глаза и продолжила самообразование.

Догадавшись, что излишне задерживается, Гермиона извинилась за беспокойство, сказала остающимся, что идёт в некий вагон старост, и, прихватив за шкирку окаменевшего Рона, покинула купе. Алукард, наконец, сел и начал разглядывать физиономии своих визави, пытаясь найти удовольствие хотя бы в этом несложном занятии.

В этот момент послышался; группа молодок шепталась и хихикала по ту сторону стеклянного окошка на двери купе.

— Ты спроси его!

— Нет, ты!

— Я сделаю это!

И одна из них, девочка с большими тёмными глазами, видным подбородком и длинными тёмными волосами, отодвинула дверь купе. (прим. авт. давняя соперница Роулинг?)

Алукард наблюдал. Виктория оторвалась от сокровищницы знаний, но, не обнаружив ничего, достойного её внимания, повторно нырнула в недра академической науки.

— Здрасьте, - вежливо склонила вошедшая голову в адрес взрослых, а спустя миг повернулась к черноволосому парню, стиснувшему зубы при её входе:

- Здравствуй, Гарри, я Ромилда, Ромилда Вейн, — сказала она громко и уверенно. — Почему бы тебе не присоединиться к нам в нашем купе? Ты не должен сидеть с ними, — добавила она, указывая на Невилла, который что-то нащупывал под сиденьем, и девушку в немыслимых очках.

— Я так не думаю, — вызывающе ответил тот.

— Но почему?

— Потому что они — мои друзья, — холодно ответил Поттер.

— О, — сказала девочка, выглядя очень удивлённой. — О. Хорошо. – И она ушла, закрыв дверь за собой.

— Люди ждут, что у тебя друзья будут в десять раз лучше, чем мы, — сообщила девица, чем явно вызвала затруднение чернявого.

— Вы лучшие, — коротко ответил тот, преодолев смущение. — Ни один из них не был в Министерстве. Они не дрались со мной рядом.

— Очень хорошо сказано, — просияла девушка и, сдвинув свои разноцветные очки подальше на кончик носа, стала читать. Ребята же принялись что-то обсуждать между собою вполголоса.

Поезд бодро перестукивал колёсами и, когда зелёные лужайки сменили за окном индустриальные пейзажи Лондона, в купе ввалилась Гермиона.

- Рон отчего-то заартачился, - сообщила она присутствующим, вызвав усмешку на лице Виктории, и без лишних разговоров плюхнулась на сиденье рядом с полицейской, отчего та поморщилась и ещё внимательнее уткнулась в книгу.

Здесь Гермиона решила, видимо, просветить нового учителя об изученном в прошедшем году материале.

Главное наслаждение для благородного мужа - преодоление несовершенств своей натуры. Вот о чем следует размышлять, когда несовершенства особенно мучительны. Например, рассказывают тебе какую-то дикую ахинею о заклятьях, зельях и волшебных палочках. И которая словно течёт нескончаемым потоком, играя тобою и грозясь утянуть на дно. Это был один из тех немногих случаев, когда Алукард начал жалеть о своей абсолютной памяти. И его мучения прекратились самым внезапным образом.

Виктория подняла глаза, неприязненно посмотрела на тарахтящую без передышки Грейнджер и произнесла:

- Девушка, лучше расскажите нам о сущности термоядерного синтеза и его значении для энергетики планеты.

Вся тёплая компания молча воззрилась на полицейскую – та снова читала.

Алукард тоже посмотрел на Викторию, однако он с изумлением, и даже радостью, отметил про себя, что сделал это с опаской.

И вновь события приняли непредвиденный оборот.

Снова дверь купе скользнула вбок. Затаившая дыхание и немного зарумянившаяся от смущения девочка вошла внутрь.

— Я принесла их Невиллу Лонгботтому и Гарри Поттеру, — она колебалась, поскольку её глаза встретили взгляд Гарри, отчего несчастное существо сделалось пунцовым окончательно. Девочка протянула два свитка пергамента, перевязанных фиолетовой лентой ребятам. Явно озадаченные Гарри и Невилл взяли свитки.

— Что это? — спросила Гермиона, потому что Гарри уже развернул свой.

— Приглашение, — сказал Гарри.

— Но что он хочет от меня? — нервно спросил Невилл, как если бы он ожидал нападения.

— Без понятия…

Тем временем девочка с немым изумлением в глазах разглядывала Серас и Алукарда.

- Ano… Gomenasay… - пискнула она. – Кто Вы?

- Это новый преподаватель по защите от тёмных искусств, - прошипел ей на ухо внезапно возникший в двери усатый проводник; он в меру деликатно взял её за плечо, подтягивая к выходу, виновато улыбаясь графу, - профессор Алукард…

Раздался всхлип – Виктория повалилась на Гермиону и взвыла от смеха. Все изумлённо уставились на неё.

Алукард секунду смотрел на рыдающую от смеха полицейскую, подумав, между прочим, что умные девушки имеют слишком тонкое чувство юмора и что беллетристика, наверное, отнюдь не такое зло, как ему казалось раньше. Затем встал, даже не покачиваясь от рывков поезда, без спешки снял очки и обнажил одну из самых своих обаятельных улыбок. Проводник и все ребята дружно спали с лица.

- Посторонних лиц попрошу очистить помещение, - одним из самых бархатных своих голосов сообщил граф, - короче – все вон.

Девочку и проводника словно ветром сдуло. Серас вдумчиво изучала книгу, а ребята тихо сидели, прижавшись к стеночке.

Алукард глубоко вздохнул, присел и, понаблюдав за выходящими по стеночке студентами, решил, что благородный муж извлечёт удовольствие и из применения совершенств своей натуры.


Конечной остановкой поезда оказалась провинциальная деревушка умеренных размеров, однако посетить её в этот раз приезжим не довелось. (Алукарду же и полицейской не больно-то и хотелось.)

В гордом одиночестве Виктория и её Мастер прошествовали через вагон, провожаемые испуганно-любопытными взорами из салонов купе, получили от запуганного проводником до нервной икоты служащего гробы в багажном отделении и, наконец, заметили подпрыгивающего от показного почтения низенького толстячка, силящегося обратить на себя их внимание.

- Ваш транспорт подан, - сообщил он, сопровождая слова глубоким поклоном, и повёл рукой в сторону многочисленных роскошных экипажей, запряжённых цугом угольно-чёрных пегасов с кожистыми крыльями, - досточтимый лорд Алукард. – Викторию он явно не посчитал достойной своего внимания. В рвении подхалимажа он даже попытался вырвать из рук Алукарда его гроб, по случаю бездорожья несомый наподобие чемодана за мощную ручку. Граф усмехнулся и милостиво отпустил ношу, предоставив коротышке сопеть под тяжестью последнего пристанища «досточтимого лорда». Сам же галантно предложил помощь проигнорированной лакеем даме. Виктория, зардевшись от благодарности, позволила бывшему князю освободить себя от гроба-рюкзака вкупе с чемоданом с Советской энциклопедией и сложить и то, и другое на запятки кареты.

Публика с опаской, смешанной теперь с восхищением, наблюдала за манерами истинного аристократа. Зарумянившаяся полицейская сопровождала его восторженным взором, прижимая к груди контейнер с «Харконенном». Толстяк пыхтел, симулируя доставку багажа.

Расставшись с багажом, граф обогнул карету, неспешно подошёл к пегасам и аккуратно поднёс к одному из них руку. Тот покосился в его сторону бурым глазом, переступил копытами, но ничего более себе не позволил. Тогда Алукард как-то неожиданно робко положил ладонь на спину коня, нежно погладил, а затем повернул к Виктории безумно счастливое лицо законченного лошадника, наконец-то добравшегося до предмета своего обожания.

От неожиданности та выронила свою ношу. Контейнер, упал на землю, щёлкнул открывающимися замками, стремительно распахнулся и явил глазам изумлённой публики колоссальное противотанковое ружье.

Публика среагировала адекватно. Секундный столбняк, а затем спешная, на грани сохранения личного достоинства, ретирада к своим экипажам тех, кто знал кое-что о немагическом мире. Тех же, кто не знал даже этого, а таковых оказалось больше половины, в том числе Рон и Невилл, тащили первые – и Гермиона в их числе.

Лакей также застыл, испуганный, скорее, реакцией толпы, нежели видом неизвестной ему железяки. Алукард тяжело вздохнул, широким шагом приблизился к лакею, отобрал у него свой извазюканный в земле гроб и, кинув его к остальному багажу, а также придержав дверь для Виктории, сел в карету.

Спустя десять минут их упряжка замкнула длинную вереницу экипажей, тянущихся к пламенеющим в лучах закатного солнца иглам башен замка Хогвартс.


Школа встретила вновь прибывших темнотой готичного вестибюля и высоким мужчиной с рыхлым, землистого оттенка, лицом и сальными чёрными волосами.

Этот заносчивый тип соблаговолил взглянуть в их сторону, только когда Виктория с Алукардом оказались от него на расстоянии двух вытянутых рук. Ему чрезвычайно повезло. Не сделай он этого – Серас чувствовала – и Алукард прошёлся бы по нему своими сапожищами. Вампир уже начал превращение из интеллигентного аристократа XIX века в безумного и жестокого господаря Валахии века XV.

- Значит, вы и есть тот приглашённый специалист, - последнее слово мужчина скорее процедил, - которого прочат в преподаватели защиты от тёмных искусств?

Лицо вампира украсила широченная улыбка:

- Что делать, если на месте не нашлось подходящих кандидатов?

Лицо встречавшего стало таким бешеным, что Виктория дрогнула. Он ничего не сказал, развернулся и пошёл в тень одного из коридоров. Не услышав следующих за собой шагов, он, остановившись, обернулся. Гости стояли не шелохнувшись.

- Я – Северус Снейп. Профессор МакГоннагал опросила меня проводить вас к ней, - зло сказал он. – Идёмте.


Продолжение этой истории оказалось не лучше начала. В комнате, всё свободное пространство которой, кроме рабочего стола, было увешано, заставлено и прикрыто множеством вещей, подчас нелепых, вроде оленьих рогов на ножках, а подчас и отвратительных, вроде сушёных человеческих голов. Виктории становился всё интереснее род занятий, которые проводила эта школа.

За письменным столом, содержавшимся, надо отдать должное, в идеальном порядке, сидела старая леди – именно леди, это чувствовалось по прямой осанке, гордой посадке высоко поднятой головы, потрясающему сочетанию вежливости и холодности на лице. По аристократичности – Виктория это почувствовала – с ней сможет сравниться разве что ван Хеллсинг, хотя и в своём роде.

В гробовой тишине дама секунд пять изучала гостей, затем неспешным, но и не медленным жестом перевела свои весьма неприятные выцветшие, бывшие некогда голубыми, глаза на Снейпа:

- Северус, я очень прошу Вас – вернитесь ещё раз ко входу и встретьте Гарри Поттера и проводите его в пиршественный зал, – лицо Снейпа как-то дёрнулось, - мне стало известно, что он задержался. А в нынешние времена… - леди как-то одновременно беспомощно, однако и со значением повела руками.

- Конечно, профессор, - темноволосый с достоинством, но почтительно склонил голову и вышел, не удостоив и мимолётным взглядом встреченных. Алукард ухмыльнулся.

- Позвольте представиться, – дружеский тон, каким дама говорила со Снегом, исчез, теперь она говорила пусть и вежливо, но холодно. – Я – профессор Минерва МакГоннагалл. Декан факультета Гриффиндор и проректор академии Хогвартс.

Алукард, видимо, сочтя, что встречная любезность нимало не умалит его достоинства, отрекомендовал себя и полицейскую.

- Скажу прямо, - МакГоннагалл в упор смотрела на них своими рыбьими глазами, - я была и остаюсь противницей вовлечения сторонних в наши дела. В особенности магглов. – Алукард неопределённо ухмыльнулся. – Но таково решение министерства, - жёстко продолжила профессор, - и я подчиняюсь. – Ухмылка Алукарда превратилась в издевательскую. Подметившая это дама вспыхнула:

- Не понимаю вас! Потрясаюсь вашей самоуверенности! Как вы – всего лишь обычные люди – рассчитывайте справиться с этими чудовищами?

К некоторому удивлению Виктории Алукард не явил публике какую-нибудь улыбку из своего набора, а снизошёл до ответа:

- Только люди и могут справиться с чудовищами, - полицейская отметила необычно мягкий голос своего Мастера.

Но пожилая профессор этого не оценила, а продолжила:

- Люди? Обычные люди?! Магглы?! Не смешите меня! – она даже позволила себе некоторое лёгкое движение рукой, чем выражала, по-видимому, свою экспрессию. Затем она откинулась на спинку кресла и, словно взывая к небу, продолжила: - Эти магглы! Эти самоуверенные магглы со своими надувшимися от гордости, но такими нелепыми организациями, - она не замечала, как лицо графа, ставшее очень выразительным в момент его речи, как-то поблекло, - и стоящими во главе них надувшимися от сознания собственной важности глупцами! – госпожа проректор опустила взор и с жаром продолжила: - Неужели вы думаете справиться с этим?

По неспешно озарявшей лицо Алукарда фирменной – хотя пока ещё малой – улыбке Виктория поняла: ещё пара неосторожных слов, задевающих, даже косвенно, а упаси Боже прямо, Хозяйку вампира, и почтенную мадам будут со стенок соскребать. Точнее – со всего того хлама, что вдоль этих стен расположен.

- Госпожа МакГоннагалл, – профессор обратила свой недоумённый взгляд на взъерошенную блондинку выдающихся форм, - решение уже принято, от Вас ничего не зависит, и нас Вам не переубедить. К чему тратить красноречие? К тому же – нас, вроде, ожидает торжественное открытие учебного года? Причём – уже теперь?

Дама подхватилась:

- Точно! За вашими делами я вовсе позабыла… - вновь приняла надменный вид: - Желаете сложить здесь голову – ваше дело. Отговаривать не буду. Но допустить, чтобы каждый неуч занимался таким важным делом, как преподавание защиты от тёмных искусств, я не могу. Вашим номинальным помощником будет профессор Снейп. На деле же именно он и займётся обучением детей.

Проректор стремительно надела странную мантию изумрудного цвета, какой-то нелепый колпак и бросила вампирам:

- Идёмте.


Пиршественный зал поражал воображение. Огромных размеров, со сходящимися где-то в полумраке верха стенами, он был увешан множеством красивейших гербов, знамен, гобеленов. Однако первым, что бросалось в глаза, были, разумеется, не его размеры или богатство отделки, а мириады висящих прямо в воздухе горящих свечей. Виктория почувствовала себя в некотором замешательстве от этого зрелища, но решила сохранять хорошую мину при плохой игре, а с природой трюка разобраться позже, после чего продолжила идти вслед за профессором по направлению к кафедре, с беспокойством наблюдая за Хозяином, который шёл мимо многочисленных студентов за столами с лёгкой неопределённой улыбкой. И эта улыбка её особенно нервировала.

За столом сидело, по всей видимости, здешнее руководство, среди которого Виктория узрела уже знакомого им Снейпа, не обратившего на них ровным счётом никакого внимания. Молчаливый слуга указал новоприбывшим их места. Вразрез с этикетом полицейская заняла место ближе к середине стола, в которой сидел какой-то дедок – по всей видимости, главный здесь - который говорил речь. Она надеялась хоть как-то отделить почтенных преподавателей от их смерти. Смерть покуда хранила выдержку.

По студенческим столам, где господствовал красно-золотистый цвет, пробежало минутное волнение – там мелькнула знакомая рыжая вихрастая голова.

«Значит – старые знакомые», - промелькнула в голове Серас мысль. Она разглядывала кучу молодняка, мужская часть которого исподтишка, а то и откровенно, глазела на неё. Похоже, откровения рыжего Уизли ещё не стали достоянием общественности. Или оной игнорируются.

Серас быстро уяснила для себя принцип деления студентов странной школы на факультеты по традиционным цветам, соотнесла с ними гербы и сделала ещё кое-какие полезные наблюдения, не забывая улавливать, пусть в общих чертах, речь старика и присматривать за не к добру улыбчивым Мастером.

С расстройства, по привычке, она махнула не глядя стакан какой-то дряни, поперхнулась, закашлялась, успев только спросить:

- Что за гадость?

Рядом немедленно возник слуга и деликатно постучал её по спине. Когда же полицейская успокоилась, тот, со свойственной только хорошим слугам вежливой ехидцей, осведомился:

- Может, мадемуазель желает чего-то получше, чем эта амброзия?

Серас, прекрасно уловившая язвительные интонации в голосе слуги, посмотрела на него побагровевшими от злости глазами, собираясь сказать что-то не очень приятное, когда подал голос Алукард:

- Мадемуазель желает крови, - усмехнулся слегка и продолжил. – Ваша, думается мне, подойдёт.

Сидящая по соседству с полицейской коротышка, декорированная какими-то побегами, кокетливо прыснула в кулачок:

- А Вы большой шутник, граф, - но подавилась, увидев кроваво-красные глаза Серас:

- Граф не шутит. Граф беспокоится о здоровом питании кадров.

Растительная бабулька посерела и постаралась отодвинуться от полицейской, но упёрлась в мощное плечо профессора Снейпа, сидевшего с несколько более кислым, чем обычно, как знали учащиеся, выражением лица. Даже не поведя глазом, он бросил:

- Помона, хоть здесь не паясничайте.

Та сжалась и застыла «меж двух огней». Тем временем здешний трибун продолжал витийствовать, когда, в ответ на какую-то из его реплик, по залу пробежал ропот:

- Зельеделия?

- Кроме того, - повысил голос оратор, - пост учителя по защите от тёмных искусств займёт приглашённый министерством магии, – «Магии?» - удивлённо повторила про себя Виктория, – специалист: профессор Алукард. – Жест руки в их сторону. По столам пробежал шепоток. Тем временем «профессор», бросив мимолётный взгляд на полицейскую – та с интересом изучала содержимое бокала с какой-то ядовито-зелёной дрянью – махнул рукой и приветственно оскалился. (Сидевшие в первых рядах студенты немного побледнели и как-то съёжились.) Приветственный оскал превратился в довольный, и Виктория с облегчением отметила, что Алукарда, вроде, начинает, что называется, «отпускать» после приятных бесед со здешней профессурой.

В этот момент среди рядов учеников появились многочисленные полупрозрачные тени. Некоторые из них даже аплодировали, но как-то издевательски, и все без исключения вид имели самый кровожадный. Овации студенчества, пусть и весьма жидкие, которыми они встретили нового учителя, начали стремительно затухать. Призраки же уверенно двинулись к преподавательскому столу, а конкретно – в сторону свежеиспечённого «профессора».

Виктория с лёгким недоумением воззрилась на этот «марш троллей», взялась было за ручку контейнера с любимым ружьём, а потом покосилась на своего Хозяина с вопросительной миной. Вампир расплывался в средней фирменной улыбке. Полицейской поплохело. Она бросила взгляд в сторону прочих учителей. Единственным сохранившим лицо, и даже глумливо улыбавшимся, оказался толкавший речь старикашка. Серас почувствовала, что кровь начинает закипать в её жилах. А потому она решила не вмешиваться и, встретившись взглядом с этим пакостником, расцвела одной из самых своих обворожительных улыбок и откинулась в кресле, пытаясь унять в себе вампирскую жажду убийства, а заодно наслаждаясь сольным выступлением Мастера. И Мастер не подвёл.

-Э-эрик, - негромко окликнул он кого-то в преодолевшем уже половину рсстояния до кафедры строю, - как себя чувствуешь?

- А-а-а!!! – жуткого вида призрак с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом и в одеждах, запачканных серебряной кровью, аж отпрыгнул. – ТЫ?

- Барон?! – услышала Виктория сдавленный писк сидевшей рядом «древесной» бабульки.

- Я, - призраки двигались уже чуть менее уверенно. – Порекомендуй своим друзьям прекратить этот балаган. А то я за себя не ручаюсь…

Виктория почувствовала, что ей становится легче, и позволила себе украдкой покоситься на старика. Теперь и он имел изумлённый вид. Полицейская даже нашла в себе силы игриво ему подмигнуть и продолжила наблюдать соло своего Мастера.

- Чепуха! Мы теперь призраки! Нам все твои угрозы нипочём!! И твои любимые колы тоже!!! – призрак зловеще захохотал, но в его смехе без труда угадывались истерические нотки.

- Что ж. Вот вам первый урок, детки, - обратился в зал вампир. – Распространённое мнение о неуязвимости призраков, назидательно продолжил Алукард, доставая из-за пазухи «Кассул», - не более чем заблуждение…

Кто-то из числа призраков лишился головы, которая, впрочем, как тут же подметила про себя Виктория, у него и так не очень прочно сидела на месте. Трепыхнулся пробитый герб с красным львом на золотом поле, грохнули об пол выбитые из стены осколки камня.

- Ник! – в очередной раз пропищала бабулька и грохнулась вместе со стулом в обморок.

Спустя миг призраки начали панически разлетаться во все стороны. Вампир с не сходящим с лица оскалом развоплотил ещё двоих и повернулся уже к остальным преподавателям. Виктория с ужасом поняла, что остановить Алукарда уже нельзя, когда в зале прогремело:

- Правило Кромвеля. Наложение печати до пятого уровня ограничения.

Полицейская, готовая уже идти на самые крайние меры в попытке утихомирить своего Хозяина, в изумлении обернулась.

Старик впечатлял. Седая борода колыхалась, словно от ветра, глаза горели, и видно было, что он вовсе не такой древний, как показалось на первый взгляд.

- Наместник моего Мастера? – Серас обернулась. К её радости «Кассула» нигде не было видно, а лицо Алукарда приняло обычное для него ироничное выражение. – Слушаюсь и повинуюсь. – Он склонился в неглубоком поклоне, затем, выпрямившись, обозрел притихших преподавателей, студентов и не успевших бежать призраков, благожелательно улыбнулся и сел.


…По успокоении страстей и ободрении присутствующих – достаточно вялом – старик дал знак новым сотрудникам следовать за ним.

Тёмными коридорами они дошли до какой-то отвратительной горгульи в стене. По указу старика она сдвинулась, открывая за собою винтовую лестницу, на которую они все и взошли.

Лестница привела их в круглую просторную комнату, полную еле уловимых звуков. Множество нелепых серебряных приборов стояло на вращающихся столах, назойливо жужжа и выпуская небольшие клубы дыма. Стены были увешаны портретами, под которыми у дальней стены стоял громадный письменный стол на когтистых лапах – у Серас аж глаза загорелись при виде этого чуда. А старик, смотревший в этот миг на неё, вздрогнул и отвернулся. Прошёл к столу, положил на полку за ним свою потёртую шляпу. Виктория заметила симпатичную золотистую птицу, мирно дремлющую на жёрдочке…

- Я – Альбус Дамблдор. – представился старик. – Ректор Академии магии и волшебства Хогвартс. – Виктория уже не удивилась при этих словах и подметила зыбкую усмешку на лице Мастера. – И наместник вашего Мастера – сэра Интеграл Уингейтс Файрбрук ван Хеллсинг. – услышав эти слова Виктория напустила на себя вид законченной блондинки, разве что не присвистнув в показной демонстрации своего удивления. Жёстким голосом Дамблдор продолжил. – И я не потерплю пальбы в моей школе. Понятно?

- Тогда вам не следовало устраивать этого глупого представления в надежде уязвить ваших политических противников, наместник моего Мастера, - вампир изобразил вежливый поклон.

- А мне следовало сообщить, что вы – не какие-то магглы, а сверхъестественные существа. – Дамблдор, сделавший вид, что не заметил выпада, пожевал губу. – Вампиры?

Серас, напустив на себя как можно более глупый вид, изучала кабинет, подмечая, между прочим, множество интересных подробностей. Например, что изображения в картинах движутся.

- Совершенно верно.

- Интересно – как это магглы умудрились поймать такое опасное создание?

И вновь Алукард удивил Викторию, ответив на столь явно риторический вопрос:

- Оттого, что среди тех, кого вы зовёте магглами не перевелись настоящие люди. – Граф – Виктория это чувствовала – говорил совершенно серьёзно, однако ректор, похоже, воспринял его слова как попытку уклониться от ответа. Он помолчал и, бросив куда-то в сторону, – дуракам везёт, – внезапно резко изменился в лице, во мгновение ока представ добродушным дедушкой, чем смог действительно удивить Викторию.

- Вы себе не представляете – как мне надоели эти призраки! Шныряют кругом, девочек пугают, - заговорщицки огляделся по сторонам и шёпотом добавил, – и даже мальчиков. – Откинулся. – Вынюхивают что-то. Для кого? Зачем? – грустно покачал головой. – Ох… Верить в наше время нельзя никому. – Помолчал. Улыбнулся озорно. – Даже самому себе. – Со значением покивал головой, ещё раз улыбнулся. – Мне – можно. – И весело рассмеялся.

«Это он к чему?» - не поняла Виктория.

- В общем так. – Дамблдор хлопнул ладонью по столу. Весёлость с него как рукой сняло. Глядел он серьёзно. – То, что вы натворили, конечно, бардак. И если бы кто-нибудь до нынешнего случая озаботился созданием судебного прецедента по заточению в Азкабан за убийство призрака – вам бы пришлось несладко. Но ваши способности впечатляют. Убить. Убить! Трёх призраков! Это надо уметь. Я не буду мешать вам охранять школу. Плюс к этому – вы не только будете формально числиться преподавателем, но и будете обучать вашим методам. Основной же курс будет преподавать ваш заместитель – профессор Снейп. Ведь вы, кажется, уже знакомы? – Серас внутренне поморщилась. Алукард расплылся в малой фирменной улыбке. Дамблдор усмехнулся, удовлетворённо кивнул и встал.

- Что ж. Надеюсь – мы сработаемся.


Уже поздней ночью в сырой подвальной комнате, выделенной графу, Виктория изучала своего молчаливого Мастера. Тот сидел в кресле, молчал и не спеша цедил бокал донорской крови, привезённой запасливой полицейской в оборудованной под холодильник части гроба. Это молчание длилось уже довольно долго. В конце концов несмотря на ночь, Виктория начала задрёмывать.

- Интегре это очень не понравится.
Полицейская вскинулась, чтобы посмотреть на графа. Но более той ночью тот не сказал ничего.

Глава 2.

Будни.


Следующим утром Гарри и Рон встретили Гермиону в общей гостиной. Притушив ещё бушующую внутри ненависть к Снейпу и Малфою, чему в немалой степени способствовал шок от произошедшего на пиру, Гарри сразу же рассказал девушке о хвастливой болтовне Драко, подслушанной в «Хогвартс-экспрессе». Хотя бы среди друзей он надеялся найти поддержку своей теории о предательстве слизеринца.

- Но очевидно! Он хвастался перед Паркинсон, не так ли? – встрял с неуместными – «как всегда» - подумал Гарри - замечаниями Рон. Он надеялся привлечь Гермиону на свою сторону, покуда она не успела выйти из утреннего сомнамбулического состояния.

- Вообще-то… - она неопределённо огляделась по сторонам. – Я не знаю… Малфой такой трепач… - внезапно девушка тряхнула головой. – Да что за чушь ты городишь! – Гарри опешил. – Нам сегодня на урок идти к этому психу с его стволом…

Чем-чем? – в течение разговора опять вклинился Уизли.

- Пистолетами, – мрачным голосом расшифровал неологизм Гермионы Поттер

- Точно, - девушка указала на него пальцем. – А ты всякими глупостями занимаешься!

Юный адепт теории заговоров был обескуражен таким ответом. В глубине души шевельнулась обида на Гермиону, не понявшую порыва его души

- Но ведь после этой бойни его не допустят до преподавания! – голос Рона дрожал от возмущения.

Гермиона повернулась к нему:

- Нет. Известно совершенно точно, - она словно нарочно говорила казёнными оборотами. – Защиту от тёмных искусств будет преподавать профессор Алукард…

Рыжий оболтус тяжело вздохнул и понурил голову, а Гарри ощутил, как подсасывает под ложечкой.

- …А помощником его, - теперь Гермиона смотрела на Поттера, причём, что особенно тому не понравилось, с состраданием, - будет профессор Снейп.

Рон застонал и схватился за голову, а мальчик-который-выжил почувствовал, как жаркая волна бешенства захлёстывает его с головой.


Сегодня потолок большого зала был ярко-голубым, с едва заметными облаками, такой же, как и небо, заглядывавшее в высокие окна. Так что троица друзей отзавтракала в очень приятной обстановке. После чего студенты остались на местах, ожидая профессора МакГоннагалл с новым расписанием.

Сегодня, к большому облегчению Гарри, все были так поглощены разговорами о вчерашнем происшествии, что на него никто не обращал внимания. Тем заметнее оказалось внимание высокого тощего мальчугана с большими глазами и каким-то чуть не девичьим личиком.

Взведённый до предела пренеприятнейшими известиями от Гермионы и поминутно хватавшийся за голову Рон, заметив наблюдение, вспыхнул и обрушился на него:

- Надоели уже пялиться!

- Правда? – мальчик наклонил голову и, к изумлению честной компании, пряднул мягкими кошачьими ушами, прижатыми до того к голове.

- И вообще, – не имея что сказать и будучи ещё не в состоянии остановиться, Уизли нёс первое, что приходило в голову. – Ты посмотри на себя! На кого ты похож?! Ты как маггл!

Мальчик стряхнул невидимую пылинку с рукава серой военного вида униформы. У Гарри вновь появилось сосущее чувство под ложечкой. У него появилось ощущение, что где-то подобный наряд видеть уже доводилось…

- Я – твой однокурсник, Рон Уизли. Мой же костюм, - солидно ввернул парень, - много эстетичнее твоей нелепой хламиды.

Гермиона цепко схватила рыжего приятеля за плечо, пытаясь удержать того от необдуманных – то есть обычных для него – действий. Тот же набычился, расправил далеко не узкие плечи и сжал пудовые кулаки, когда под сводами зала прогремел звучный хлопок. Все обернулись.

Профессор МакГоннагалл жёстко посмотрела на готового к схватке парня своими выцветшими голубыми глазами. Под этим взором здоровенный бугай сник. Мальчуган же с ушками отвесил глубокий и – Гарри это чувствовал – шутовской поклон.

- Благодарю Вас, профессор. Вы меня спасли от этого агрессивного типа.

МакГоннагалл поморщилась – и Гарри понял, что она, как и он, не сомневается в подлинном объекте спасения в назревавшей драке. Затем декан Гриффиндора обратилась к собравшимся:

- Дорогие друзья! Позвольте вам представить вашего нового… - только едва заметное движение лица выдало её заминку перед произнесением следующего слова… - товарища. Альберт Шредингер. Прирождённый анимаг, - произнося это она вновь запнулась.

- Да он оборотень! – пискнул девичий голосок из толпы.

Мальчик послал в сторону невнятного возгласа обаятельнейшую улыбку. МакГоннагалл же откашлялась:

- Эти единичные возгласы с места крайне печальны… - профессор покачала головой. – Современное общество губит именно неумение принимать отличных от нас людей… - МакГоннагалл запнулась – …и не только людей – таковыми, каковы они есть. – Уже важно закончила она. – Отсутствие толерантности – профессор явно входила во вкус лекции, и даже начала покачивать в такт словам волшебной палочкой, - главный бич современного общества. Именно вследствие нетерпимости – этого постыдного для нас явления – происходит столь много бед. Магические животные нападают на людей. Отчего? Мы веками порабощали их, волюнтаристски попирая их естественные стремления к… - профессор начала кивать головой, очерчивая попутно круги волшебной палочкой, словно что-то припоминая.

Перед глазами у Гарри словно сама по себе встала картина прошлого визита к Арагогу и он содрогнулся.

Внезапно МакГоннагалл сделала резкое движение рукой и продолжила, словно с пустого места, свою лекцию. – В среде гоблинов зреет недовольство. Отчего? – она обвела всех требовательным взглядом. – Мы взвалили на их неширокие плечи тяжелейшее бремя управления всеми финансами, сосредоточив в их руках почти все деньги магического сообщества. Мало того – чуждаемся, презираем, пытаемся обмануть…

- …Ага, - услышал Гарри бурчание Шредингера себе под нос. – Обманешь их… Как же… По такому грабительскому курсу чемодан зелени разменяли…

- Или возьмём призраков… - декан – в который уже раз – запнулась, обвела взором слегка побледневших ребят, - …нет, пожалуй, призраков мы рассматривать не будем. – И нарочито преисполненным энтузиазма голосом продолжила. – Да и вообще – весь этот современный конфликт с… - глаза её расширились, она замолкла на полуфразе, - …методом переговоров… - едва слышно закончила она.

Секунду она постояла в замешательстве, повторно откашлялась и, подумав, сказала:

- Так вот. Альберт Шредингер по классификации – нэк…

- Kawaii, - откуда-то из толпы раздался смутно знакомый девчачий голосок.

Но тут раздался возмущённый голос Гермионы:

- Позвольте, профессор! Но в Большом Регистрационном Едином Дармштадском Универсале таких существ нет.

МакГоннагалл оторопело воззрилась на Грейнджер:

- Ты что… наизусть весь этот… - покашливание - … помнишь?

- Да, - без тени ложной скромности ответствовала девушка.

- Хм-м… Ознакомься с последней версией Универсала.

Нэк обернулся, озорно подмигнул Рону и прошептал:

- Этот класс для меня специально придумали. – С усмешкой пожал плечами. – Никуда не вписывался. Такой я уникальный, - с гордостью добавил он.

- И! – МакГоннагалл повысила голос. – В целях выработки терпимости в среде учащихся и присвоения им плюралистических взглядов на мультикультурный социум нашему курсу был прикомандирован этот студент.

Шредингер встал столбиком, прижал руки к груди и обозрел присутствующих самым невинным взором. Среди девичьей части аудитории пробежал шепоток, а Гарри почувствовал глухое раздражение. Он ни на миг не верил чистому взгляду этих больших глаз.

- Прошу вас принять его хорошо, - шорох среди прекрасной половины аудитории усилился, парни же встретили эту просьбу угрюмым молчанием.

- А теперь, - пожилая дама хлопнула в ладоши, - приступим к распределению занятий!


Когда Гарри и Рон спустились на первый урок по защите от тёмных искусств, к классу, расположенному четырьмя этажами ниже гостиной «Гриффиндора», Гермиона уже была там, держа охапку тяжёлых книг и выглядя немного удручённо.

- Нам так много задали по древним рунам! – с тревогой сказала она ребятам. – Пятнадцатистрочное эссе, два перевода, и… И я должна прочитать эту книгу к среде!

- Это нестрашно, - сказал Рон, - меня больше беспокоит предстоящее занятие.

Компания примолкла и оглянулась на мнущихся в коридоре студентов, что характерно – соблюдающих как тишину, так и дистанцию от двери аудитории.

Единственным, кто, похоже, чувствовал себя отлично, был нэк. Он стоял рядышком с опасливо косящимся на него Невиллом, непринуждённо помахивая учебником «Противостояние невидимому», его волшебная палочка была залихватски пристроена за пушистым ушкОм, и вообще Шредингер вид имел лихой и придурковатый.

- Как он может быть таким пофигистом? – нервно бросил в пространство Уизли.

- Его не было на вчерашнем пиру, а потому…

Пока Гермиона просвещала Рона, «сакральная» дверь отворилась, и в коридор ступил Снейп. Во мгновение ока повисла тишина.

- Входите, - бросил, наконец, тот, удовлетворённый, по-видимому, произведённым эффектом.

Студенты неуверенно переминались с ноги на ногу.

Снейп раздражённо хлопнул в ладоши:

- Быстрее! – И добавил. – Поверьте, моё терпение тоже не стоит испытывать.

…Снейп уже успел придать аудитории вид, соответствовавший его характеру. Комната, и в лучшие времена не настраивавшая своих посетителей на оптимистический лад, стала ещё мрачнее. Творческий подход Северуса Снейпа чувствовался и в установившемся полумраке, созданном приспущенными шторами и свечами, и в появлении новых картин, глядя на которые Босх удавился бы от зависти. Народ, сторожко озираясь, расселся по местам. К удивлению тех немногих, кто обратил на это внимание, Шредингер, грохнув о стол книгой, чуть ли не за шкирку втащил за одну с собой парту Лонгботтомма.

- Я не говорил доставать учебники, - кинул, не оборачиваясь, Снейп, подходя к своему месту. Гермиона, также имевшая неосторожность вытащить свой талмуд, спешно затолкнула его в сумку.

- Слушаюсь, профессор, - дрожащим от восторга голосом выговорил нэк, преданно глядя в лицо обернувшемуся ко классу преподавателю, и небрежным жестом смахнул куда-то под парту предмет нарекания.

Снейп скроил на миг неопределённую гримасу, а затем сообщил:

- Я буду говорить и требую полного внимания.

Его чёрные глаза рассматривали поднятые к нему лица, задержавшись чуть дольше на лице Поттера.

- Пока у вас было пять преподавателей по этому предмету.

«Хм-м… И ты не замечал, что они сменяют друг друга как перчатки? Очень надеюсь, что ты будешь следующим», - злорадно подумал Гарри, сделавший собственные выводы из отсутствия в классе психа в красном плаще.

- Естественно, у всех преподавателей были (если ты имеешь в виду и «программу», и «методы», то не «была», а «были» - прим. Шинигами) своя собственная программа и свои методы обучения, - продолжал тем временем Снейп. Учитывая всю эту чехарду, я удивлён, что многие из вас успешно сдали С.О.В.У. И ещё более удивлюсь, если вы также успешно справитесь и с экзаменом по Т.Р.И.Т.О.Н.у, который будет много сложнее. – Боковая дверь приоткрылась, и ребята с содроганием увидели знакомую взъерошенную голову давешней помощницы жуткого «профессора». Заметив, что студенты отвлеклись, декан Слизерина резко хлопнул в ладоши. Аудитория перевела на него круглые от страха глаза.

– Это будет вдвойне сложно, - продолжил он, - от того, что у вас будет два преподавателя, - к ужасу аудитории за спиной профессора, прямо из стены, появилась памятная ухмыляющаяся физиономия.

Снейп повёл рукой за спину:

- Профессор Алукард.

Аудитория ошарашенно молчала. Сзади раздался грохот падающего стула и, спустя миг откуда-то снизу раздался узнаваемый голос нэка:

- Донневеттер! Ну, я попал…

Снейп развернул руки ладонями вверх.

Класс в глубоко шоковом состоянии взирал на выступившего вперёд страшного гостя.

Профессор выглядел непривычно. С длинными распущенными волосами, при щегольском маггловском пиджаке и галстуке с изображённым на нём «всевидящим оком», в блестящих лакированных ботинках граф смотрелся редкостным франтом.

Снейп нахмурился и повторил свой жест.

Ответом ему послужили только круглые глаза и раскрытые рты.

Спутница графа склонилась в изящном поклоне.

Наконец, экс-зельеделец раздражённо хлопнул в ладони, секунду полюбовался на принимающие осмысленные выражения лица и закрываемые рты, а затем жёстким голосом поинтересовался:

- Господа учащиеся не желают встать при явлении преподавателя?

От желания господ учащихся почтить своего преподавателя вставанием даже упало несколько стульев. Лицо Снейпа приняло удовлетворённое выражение, а новый преподаватель только шире улыбнулся. Класс окаменел.

- Да садитесь же, - видимо, профессор утерял веру в действенность языка жестов, а потому сразу перешёл к вербальным методам.

Как механические болванчики, студенты сели, где стояли. Некоторые растянулись на полу.

Снейп закатил глаза, девушка мило улыбнулась, а новый профессор, которому, видимо, прискучило это представление, спрятал обнажившиеся при ухмылке клыки.

Ребята начали дышать – пусть и через раз – а упавшие вставать. Краем глаза Гарри заметил похотливый взгляд, которым Драко Малфой одарил «ассистентку», и поморщился от презрения к этому ничтожеству.

Покончив с представлением нового преподавателя, Северус начал размеренно говорить:

- Основной курс защиты от тёмных искусств буду читать вам я, хотя официально и числюсь помощником «профессора», - кавычки, в которое было заключено это слово, уловили все, однако сам «профессор» никак не отреагировал на манеру речи своего «коллеги». А Гарри приуныл и задумался: «Значит – в этом году Снейпа не убьют… Или убьют?» - отчего ухватил только окончание фразы:

-…спецкурс по борьбе с нечистью, - подлинный преподаватель ЗОТИ обвёл класс взглядом. – Думаю – он желает сказать вам небольшую речь, - Снейп отступил в сторону.

Вперёд выступил граф.

- Для начала скажу простую вещь: нежить – это чудовища. Презренные ничтожества, отказавшиеся от своей сущности ради лёгкого решения собственных проблем, и сдавшиеся на милость сил зла… Ну – за редким исключением… – Гарри с недоумением смотрел на профессора, толкавшего всю эту пафосную чушь, похоже, на полном серьёзе. – А чудовищ – настоящих чудовищ – могут убить только настоящие люди. – Алукард ухмыльнулся под удивлёнными взглядами аудитории и раздражённым – Снейпа. – Что ж. Из каждого здесь присутствующего я сделаю человека.

Класс, в который раз за этот урок, дружно побледнел.

Ассистентка повторила ухмылку хозяина.

Внезапно Снейп удивлённо вскинул брови.

- Мисс Грейнджер, - улыбка Алукарда сделалась шире, все изумлённо повернули головы к лучшей студентке курса, - у Вас вопрос?

- Да! – Гермиона упрямо глядела на него. – Ваши слова слишком общие. Настоящие люди… Чудовища… Дайте хотя бы один пример нежити.

- Пример? Пожалуйста. – Профессор шагнул в зал. Перед ним словно воды морские перед Моисеем подавались в разные стороны ученики. Когда граф проходил мимо, Поттер заметил, как перчатка на его руке будто поплыла и на ней проявился странный символ. Затем Гарри аккуратно повёл головой, уже догадываясь, что увидит…

Над задним столом торчали пушистые уши. Спустя миг, видимо, поняв, что замечен, из-под парты появился Шредингер. Заложив руки за спину и с интересом изучая увешанный разным магическим барахлом потолок, он отступал, сохраняя дистанцию между собою и Алукардом.

Упершись, наконец, в стену, он вдруг прижал беззащитным жестом руки к груди, пустил из глаза крупную слезу и трагическим голосом завопил:

- Вольное студенчество! Да что ж это делается?! Не под покровом ночи, а средь бела дня! – Он всхлипнул. Алукард остановился, не дойдя нескольких шагов, и с интересом начал разглядывать нэка:

- Кровавые недобитки плутократии… Поднимают свою преступную длань… И где, спрошу я, вольное студенчество? В центре, можно сказать, – Шредингер обвёл комнату широким жестом, как бы заключая в объятия и картины с изображёнными на них в муках людьми, и сушёных жаб, и прочую непонятную дрянь, висящую повсюду, – храма науки!

Алукард ухмыльнулся. А стоявшая возле кафедры ассистентка схватилась за то, что первым подвернулось – этим оказался Снейп – и начала пыхтеть и фыркать. Гарри не сразу понял, что она давится от смеха. Из зала раздался единичный девичий всхлип.

А Шредингер, тем временем продолжал:

- Не устыдившись великих теней гениев прошлого… А я…

- Warsaw, - бросил только одно слово граф.

Шредингер немедленно застыл. Затем насупился:

- Не шалю, никого не трогаю! И ещё считаю своим долгом предупредить, что кот древнее и…

- И давай без цитат из классиков, - продолжил Алукард.

Удивлённый Шредингер, Гарри чувствовал, редкое явление.

- И давайте без самоволия, - завершил словесную композицию знакомый жёсткий голос экс-зельедельца.

Алукард с интересом обернулся. Ассистентка с умным видом изучала потолок. Класс сидел в полностью онемевшем состоянии.

- Альберт Шредингер – наш студент. И находится под личной опекой ректора, – Алукард, заинтригованно склонил голову:

- Интересные у вас, однако, студенты попадаются. – Он зашагал обратно к кафедре. Шредингер опять разъехался в улыбке, поставил уши торчком, и, гордо ступая, вернулся за парту.

Граф остановился перед кафедрой. Повернулся к аудитории.

- Я и моя ассистентка, – взмах рукой на девушку, немедленно миленько улыбнувшуюся, - Виктория Серас, будем вести спецкурс борьбы с нежитью. – Ухмылка. – Вопросы есть? – Молчание в ответ Алукард истолковал по-своему. – Вопросов нет… Все свободны.


Когда Гарри, Рон и Гермиона подошли к аудитории зельеделия, они заметили только дюжину человек. Особняком стоял Шредингер. Он сжимал давешний учебник по защите от тёмных искусств и орлом глядел на присутствующих. Возле него мялся Невилл. Ребята переглянулись – они никак не могли вникнуть в предпочтения нэка и их причины.

В этот момент дверь класса распахнулась, и на пороге возникли последовательно: сперва необъятный живот, а затем и его владелец – профессор Слизнорт. Пока ученики входили в класс, новый преподаватель широко улыбался им сквозь моржовые усы. Гарри он поприветствовал с особым энтузиазмом. А когда увидел нэка, то весь просиял, подскочил к нему и с восхищением потряс руку:

- Рад. Искренне рад. Профессор Слизнорт.

И вновь Шредингер дал возможность окружающим полюбоваться на собственную опешившую физиономию. Но замешательство его длилось недолго. Широчайшая и милейшая улыбка украсила собою лицо кошака.

- Очень рад, профессор! Знакомство с Вами – величайшая честь для меня! Альберт Шредингер.

- Как же – наслышан, - полностью игнорируя Невилла, Слизнорт отвернулся, когда его внимание привлёк Гарри с просьбой об учебниках, которых у него не было. Выяснилось, что с учебниками проблема и у Шредингера. С очаровательной улыбкой он, вслед за Гарри и Роном, подошёл к Слизнорту, выслушал от него порцию комплиментов, милостиво принял приглашение в клуб профессора, от чего Гарри мысленно содрогнулся, и, взяв учебник, в один мягкий прыжок миновал полкласса, схватил Невилла под локоток и уволок его за одну с собой парту.

Когда профессор объявил флакончик зелья удачи призом за изготовление отвара Смерти, Гарри склонился над изодранным учебником Слизнорта. С раздражением заметив, что книга исписана вдоль и поперёк прежним владельцем, он, запомнив названия ингредиентов, бросился к шкафу… Где наткнулся на деловито инспектирующего полки Шредингера. Тот внимательно разглядывал их содержимое, недовольно фыркал и шевелил ушами:

- Что за убожество?! Ни тебе кислот, ни тебе спирта, ни тебе… Валерьянка!!! – решительным жестом нэк ополовинил запасы корня и без промедления начал жевать один из них. Затем обернулся к Гарри и поделился мнением:

- Совсем вы от жизни отстали! Мы в сорок четвёртом бензин разве что из травы не гнали. А у вас тут средневековье какое-то, - проглотил корень, довольно сощурился. В руках он держал кучу стеклянных колб едва ли годных для выполнения работы. Затем бодро двинулся к своему месту.

Когда время вышло, Гарри уже имел зелье и понимал, насколько хороши комментарии, оставленные предыдущим владельцем на полях.

Слизнорт начал медленно идти вдоль столов, оценивая готовый продукт. Он ничего не говорил, только что-то пыхтел, покачивал головой.

Подойдя к столу Шредингера и Невилла, он не ограничился покачиванием головой:

- Что это? – несколько удивлённо спросил он, глядя на их варева.

- Не знаю, - пискнул было Лонгботтомм, однако нэк моментально перехватил инициативу. Он подпрыгнул на месте и развернулся, поедая профессора честными глазами. Причём развернулся так неудачно, что опрокинул оба котла на пол. В результате Невилл оказался мокрым с головы до ног, а на Шредингера не попало ни капли. Варева на полу смешались и начали интенсивно испаряться.

- Ох, простите, простите, - запричитал Шредингер горестно, - я ненароком! Схватил Невилла. – Сейчас я его отмою, а потом вернусь и всё приберу.

Хлопнула дверь. Шредингер и Лонгботтомм исчезли. Слизнорт неопределённо повёл усом, потянул носом острый запах смеси, чихнул и, пробормотав что-то нелестное о всякой химии, продолжил инспекцию.

Успехи Рона были оценены смешком. Видимо, представившие себе его достижения соседи Невилла и Шредингера угодливо прыснули.

Зелье Гермионы заслужило одобрительный кивок и ободряющий смех.

Этот смех подхватила половина класса.

Слизнорт обернулся. Смех притих, но студенты явно держали его в себе с трудом.

Увидев же сделанное Гарри, он хохотнул – с остальных парт раздалось фырканье, там явно зажимали себе рот. Гарри почувствовал, что идиотски улыбается:

- Ясный победитель! – восторженно завопил Слизнорт. – Превосходно, Гарри! Ты явно унаследовал дар твоей матери. Лили отлично готовила винт… то есть, - он хохотнул, класс уже не сдерживался, гогоча во всю мочь - …то есть зелья…

Гарри рыдал от счастья. Гермиона и Рон по соседству от души веселились.

- Нет! Ну каков стервец! – хохотал Слизнорт. – Какая восхитительная сволочь! Я его обожаю! – Слизнорт по стеночке, сгибаясь от смеха, прошёл до двери, распахнул её.

- Все – вон отсюда! – класс, покатываясь со смеху, тянулся к выходу. – Нет! Я обязательно надеру его чудесные мягкие уши! – профессор хватал учеников за ворот и вышвыривал их в коридор, не переставая смеяться.


- Что ты натворил там, в классе? И вообще – зачем я тебе?! – Невилл испуганно смотрел на Шредингера, прижавшись к стене туалета и взяв наизготовку волшебную палочку.

Нэк смотрел непривычно серьёзно. В его глубоких и каких-то – Невилл отчётливо это видел – старых глазах не было ни смешинки.

- Насчёт класса – не переживай. От веселящего газа ещё никто не умирал. Слизнорт – старый тёртый пердун. Он их выручит. Ты же, – Шредингер поднял указательный палец, - должен быть рядом со мной постоянно.

- С какой стати? – возмущённо закричал Невилл.

- Потому что я в Хогвартсе не на учёбе, а на работе. И работа моя – ты, – у Невилла испуганно округлились глаза. – Твоя охрана. Я целый чемодан денег извёл на взятки, чтобы попасть к тебе поближе.

- От кого охранять? – неуверенно спросил Невилл.

- А то ты не знаешь? – нэк ухмыльнулся. – Я уж молчу про вашего нового учителя по защите от тёмных искусств. Он будет пострашнее всех ваших местных чернокнижников вместе взятых. – У Невилла изумлённо округлились глаза. – Но от него я тебя вряд ли смог бы защитить, приди ему в голову блажь ухайдокать именно Невилла Лонгботтомма.

- С чего ты взял?

- Если бы он был здесь не для охраны, то для уничтожения, - взмахом руки он не дал реплике Невилла сорваться с уст. – Но тогда Хогвартс был бы уже уничтожен…

- Шредингер! – прокатился по коридорам и достиг туалета слитный крик многих душ.

- О! – рот нэка вновь разъехался в широчайшей улыбке. Глаза озорно заблестели. Он запустил руку в карман, порылся там, извлёк невзрачный корешок
_________________

Ааааа, крутой фанф а продолжение есть? Там вроде "статус - закончено". Если не сложно, выложите пожалуйста!!!

если честно не знаю, у меня продолжения нет, так как искала я это наверное прошлым летом, но погляжу в инете, кстати у меня тут нескромное предложение предлагаю выкладывать фанфики по хеллсингу в разделе фанфики по хеллсингу, а то чего там тема прозябает? Если что я сегодня туда выкладываю)))
_________________

Окей ну тогда встретимся там еще раз спасибо за то чудо, что ты там выложила