Бренда Джойс "Темный соперник"

Девочки спасибо за прекрасный перевод! Прочитала с большим удовольствием!
___________________________________

Катрина, Басилвс, Марго - девочки спасибо вам за подаренную радость, утащила на склад.

basilevs, Margo, большое вам спасибо за новую главу!
_________________

basilevs, Margo, спасибо за чудесное продолжение и замечательный перевод!!!

Большое Спасибо за перевод!!!
_________________

Спасибо за перевод!!!!!!!!!!!!!!!!

Великолепно!!!!!)))))

Великолепным перевод.
Большое спасибо за новую главу!

Девочки хочу исчо!

Потерпите немного! Скоро будет "исчо" неприменно! Тем более, что перевод очередной главы подготовила наша неподражаемая basilevs!

Великолепный перевод!!!! Огромное спасибо!!!!!

 » Глава 6

Благодарю Margo за ее огромный труд и долготерпение

Предупреждаю, что в текст вставлены две картинки, которые не стала выносить в примечания, так как их нужно видеть именно в этом месте сюжета.

Глава 6
Перевод basilevs, бета-ридинг Margo

Подозрения мальчишки поубавили ее эйфорию. Не добавлял радости и неприветливый, испуганный взгляд женщины. Эти люди сочли ее ведьмой, причем злой. Как благодарно с их стороны!
Элли вновь пожалела, что ей известно так мало о Средних веках. Все ее познания о средневековье проистекали из Голливуда и были неточными, в этом она была абсолютно уверена. Невежество всегда остается невежеством. Но когда невежество порождало предубеждение, происходили страшные вещи.
Последние остатки ее радостного настроения улетучились.
Она одиноко сидела верхом на лошади Ройса — он посадил ее туда, потому, что ноги ее были босы и изранены — но не это волновало ее. Верхом она ездила с четырех лет. Однако, Ройс не знал, что она может носиться на лошади, как угорелая, и вел коня в гору на поводу. И это тоже не волновало ее. По средневековым меркам такое его поведение – проявление благородства. Он все же не полное ничтожество и не заставляет ее самостоятельно подниматься в гору.
Лицо его было сурово и непроницаемо. Ройс казался очень встревоженным, и, по правде говоря, девушка тоже не испытывала восторга от того взгляда, которым одарила ее та женщина. Много раз ей приходилось применять свою силу при посторонних, и обычно, после того, как проходил шок, появлялся страх. Вся деревня наблюдала за их отъездом, но никто не проронил ни звука. Она стала изгоем.
Как же ей не волноваться?
Когда впереди появился подъемный мост и первая въездная башня, Элли промолвила:
— Я была самой плохой ученицей в старших классах. В выпускной год я не открыла ни единой книги! Но, насколько мне известно, в 17 веке в Салеме, что в штате Массачусец, ведьм сожгли на костре. И я абсолютно уверена, что они даже не были ведьмами — так, молодые девушки, обвиненные в колдовстве.
Он обернулся, посмотрев на нее:
— Что-то я не припомню, чтобы в Альбе в мое время сожгли хоть одну ведьму.
Она смогла облегченно вздохнуть.
— Ах, какая радость! – усмехнулась она
Он не смягчился.
— Никогда более не показывай своих способностей.
Ее улыбка испарилась.
— Я - Целительница и это мое призвание. Я буду лечить, если у кого-то возникнет нужда в моей помощи. Я не могу выбирать себе пациентов.
— Ведьм сажают в тюрьму, забивают камнями, изгоняют из общества. Делай выбор! — провозгласил он, словно агитируя.
Теперь он вел гнедую лошадь по мосту. Айдан не отставал от них, но оставался молчаливым и задумчивым.
Ройс и в самом деле тревожился за нее. А с ее стороны было глупо не прислушаться к нему, учитывая, что она не понимала, сколь опасны могут быть подобные обвинения в средневековом мире.
— Ладно! А я должна очень сильно испугаться?
— Я все улажу. Тебе не нужно бояться. Я же сказал, что ты под моей защитой. Так оно и будет.
Они въехали во внутренний двор.
Элли сзади изумленно уставилась на его широкие плечи. Никто и никогда не говорил ей, чтобы она не волновалась, кроме собственной матери, да и было это в ее снах – мать ее к тому времени умерла. Она всегда о чем-то беспокоилась. Ее волновало зло, преследующее Невинных, она беспокоилась о том, как вовремя найти его жертвы, чтобы успеть спасти им жизнь. Элли попыталась представить себя беззаботной и позволить Ройсу опекать ее, и, она ощутила, как огромная тяжесть свалилась с ее плеч. Но вправе ли она настолько на него полагаться, чтобы переложить на него эту ношу?
Ее сердце забилось быстрее. Не важно, что он средневековый, меж ними существуют некие узы. В чем она была уверена, так это в его силе. Она может опереться на него, рассчитывать на его помощь. Она больше не одинока – и это уже утешало.
— Может, я и позволю тебе позаботиться обо мне, - тихо сказала она.
Ройс натянул поводья, заставив коня остановиться, и посмотрел ей в лицо.
— Как я могу защитить тебя, если ты сдуру открыто игнорируешь мои приказы? — потребовал он ответа, словно и не слышал ее.
Она не сводила с него глаз, постепенно приходя в смятение.
— Не надо так, - попыталась она, - Не сейчас, когда мы только-только начали сближаться.
— Я велел тебе оставаться в Каррике. Ты ослушалась меня.
Элли сжалась от страха. Они вот-вот вот сцепятся как кошка с собакой – а она ведь только-только начала привыкать к его личине крутого мужика. Девушка неудачно соскользнула с лошади и поморщилась от боли. Когда она босиком бежала по каменистой, грязной дороге, чтобы спасти мальчика, она не обращала на свои ноги внимания, и теперь они были.
Ройс чертыхнулся и подхватил ее на руки. Он рявкнул, чтобы кто-нибудь забрал его лошадь и широким шагом прошел через вторые въездные ворота.
Элли, изумленная, крепко вцепилась в него. От восторга ее чувства разгорелись. Быть в его руках – это именно то, что надо.
— Давай будем жить дружно, - прошептала она, - Я так стараюсь понять тебя.
— Ты ослушалась меня, - воскликнул он, но уже с куда меньшим пылом, его шаги были широкими и тяжелыми.
— Я не подчиняюсь ничьим приказам, - попыталась объяснить Элли, - В двадцать первом веке - женщина — сама себе хозяйка.
— Сейчас ты в моем времени.
Она печально вздохнула.
— Тебе никто никогда не говорил, что ты мачо до мозга костей или даже хуже?
Ройс вскользь посмотрел на нее, его рот скривился в неком подобии усмешки.
— Я не знаю никакого мачо!
Девушка не улыбнулась и не откликнулась. Сейчас он вовсе не сердился, и она готова была биться об заклад, что знает почему. Элли запустила руки в темное золото волос у него на затылке. Она ощутила, как он напрягся, и улыбнулась.
— Ты всегда отдаешь приказы и обращаешься со мной так, словно я слишком слаба, - мягко сказала она, — Но я вовсе не немощная. Я пытаюсь понять тебя. Так почему же ты не стараешься понять меня?
— Ты женщина и говоришь слишком много, - заявил Ройс, словно это все объясняло. Впрочем, с его точки зрения так оно и было. Однако взгляд его был прикован к ее губам.
Элли вновь улыбнулась. С крутым мужиком она может справиться. У нее к этому талант. Такие больше лают, чем кусаются. Да и не хочет она с ним спорить. К тому же, он не очень благоразумный человек, так что дискутировать с ним совершенно бесполезно. К конечном счете, единственный путь к нему пролегает через женские уловки.
Вчерашний день выдался кошмарным. Сегодня было совсем не страшно.
— Мне понравилось, как ты держался во время спасения мальчика, - тихонько сказала девушка.
Ройс мрачно посмотрел на нее, но глаза его серебрились.
— Уж не пытаешься ли ты соблазнить меня?
— Здесь я только ради тебя, — сказала она, и взгляды их пересеклись, - Порой, слова не нужны.
Мужчина резко остановился, Элли почувствовала, как быстро нарастает его возбуждение.
— Ты все время думаешь о сексе?
— Мне двадцать пять, - поспешно ответила она, - О чем же мне еще помышлять, особенно, когда я в твоих руках?
Он фыркнул и продолжил свой путь по внутреннему двору. Его лицо сохраняло непреклонное выражение. Она заметила, как пульсирует жилка на его виске. Элли ощутила, как сердце его забилось сильнее и быстрее, и готова была голову прозакладывать, что у него еще кое-что затрепетало.
— Не будешь же ты отрицать, что очень часто мечтаешь о том же? – поддразнивая спросила она.
— Да уж, порой думаю, а в оставшееся время я вынужден улаживать серьезные вопросы!
Девушка рассмеялась и покрепче обняла его. Это пробудило в ней множество чувств.
— Ну, в этом и разница между двадцатипятилетним и тем, кто постарше, например, как ты?
— Мне восемьсот пятьдесят пять лет.
Ройс пинком распахнул дверь в большой зал.
— Кейт! Пегги!
Крик его был весьма раздраженным, однако горец усадил ее на один из двух троноподобных стульев, так, словно она была хрупкой фарфоровой куклой.
Она и не представляла, что он столь стар. Элли коснулась его красивого лица, желая погладить не только щеку.
— Я не хотела быть бестактной. Я сожалею, что ослушалась тебя, - она и в самом деле сожалела, - Но этот мальчик нуждался в моей помощи. Ты же знаешь, он бы умер, если бы я дожидалась, пока ты привезешь его сюда.
Его лицо сохраняло упрямое выражение, он недовольно что-то проворчал, возможно, таким образом, выражая согласие. А потом добавил:
— Твои ноги в крови.
— Это всего лишь царапины. Теперь я бы не отказалась от того пива, - Элли улыбнулась ему.
Неужели она только что одержала победу в битве с ним?
Мужчина настороженно взглянул на нее.
— Я не знаю такого слова.
— Эль? – она попробовала перефразировать.
— Это медовуха, - сказал он.
Он повернулся к трем запыхавшимся служанкам, вбежавшим в зал:
— Теплую воду, мыло, бинты.
Элли положила ногу на ногу и смогла обследовать свои ступни. На них было всего несколько ранок и волдырей — ничего страшного.
— Ну, ничего ж себе! Уверена, к утру я буду как новенькая.
Ей было бы еще лучше, если бы ей тотчас удалось завлечь его туда, где они оба мечтали очутиться.
Ройс одарил ее взглядом, свидетельствующим о том, что она еще не прощена и ей не удастся его обмануть. Она оказалась права — на его тунике имелась внушительная выпуклость. Самое главное, что он не ведет себя, словно разъяренный средневековый вепрь.
Элли с удовлетворением наблюдала, как он наливает медовуху в бокал. Он может вести себя как последний дурак, но он и в самом деле забеспокоился, когда ее обвинили в колдовстве. Его волновало даже то, что она слегка поранила ноги. Он может притворяться, что ему все равно, но это не так. В покере это называется «tell »(1). Его поведение говорило само за себя.
Поразительно, она пробыла в пятнадцатом столетии менее суток, а они уже почти подружились. Может, это пока не совсем дружба, но его вчерашний гнев рассеялся. Это их совместное предприятие в деревне как-то все изменило, уж для нее точно.
Вошел Айдан.
— А у тебя мощное сияние, - сказал он.
Она усмехнулась.
— Я рада, что ты оценил.
Он улыбнулся в ответ.
— Как может мужчина и не оценить, детка?
— Льстишь! – весело сказала Элли.
Возвратился Ройс, принеся ей бокал медовухи. Он окинул Айдана пристальным, неприветливым взглядом. У Элли сложилось ощущение, что он чувствует себя лишним. К тому же, он все еще ревновал. Она отхлебнула и потянулась к его руке.
— Айдан – он хорош, но мы оба знаем, что я хочу тебя.
Он только покачал головой.
— Так ты признаешь, что смотришь с вожделением и на него тоже.
— Нет, я не это имела в виду. Я сказала, что смотрю с вожделением на тебя.
Ройс встретился с ней взглядом, и она ощутила, как его сексуальное возбуждение стремительно достигло пика. Гнев его тоже возрос.
— Для тебя это всего лишь игра!
Айдан со смехом ретировался из зала.
Ее улыбка померкла.
— Нет, Ройс, это не игра. Если бы это была игра, я бы не отправилась на пять сотен лет назад.
Ройс без улыбки смотрел на нее, а Элли — на него. Он не шевельнул даже пальцем. Она тихо произнесла:
— Разве не лучше будет пожать руки – найти точку соприкосновения, так сказать?
Ройс отшатнулся.
— Мне нужно спасти тебя от самой себя.
— Что это значит? – начала Элли.
— Ты самая беспечная женщина, которую я когда-либо видел. Ты даже более безрассудна, чем Айдан.
Он указал на открытые двери, ведущие в коридор и на лестницу. Элли узрела возвращающегося Айдана с двумя большими сумками от Сакса(2). Она вскрикнула от восторга.
— Ты сделал это!
— А как же! – он протянул ей сумки.
Элли позабыла про свои ноги. Она зарылась в содержимое сумок и ахнула от еще большего наслаждения. Зеленое шерстяное платье из набивной ткани, подходящие к нему туфли. Длинная цветастая ситцевая юбка радужных оттенков. К ней крошечный белый топик. Джинсовая мини юбка. Прелестные топики. Зауженные джинсы. Украшенные камнями босоножки на низком каблуке от Джузеппе Занотти(3) . Белое платье на бретельках — легкое, сексуальное, невинное, безупречное. О да, и сногсшибательная штучка от Эскада(4) , доходящая до пола, с красными атласными вечерними босоножками.
Девушка посмотрела на Айдана.
— Я тебя люблю.
Он лучезарно улыбнулся.
Ройс покраснел.
— Я не имела в виду буквально, — сказала она ему, встав на стертые ноги и игнорируя боль в них.
Она зарылась поглубже и извлекла на свет божий розовый
кружевной лифчик. Элли изумленно взглянула на Айдана.
— Я не буду спрашивать тебя, как ты узнал размер.
— Много опыта, - его глаза искрились.
Ройс выхватил лифчик.
— Ты не будешь носить подаренное им белье! – он яростно отбросил его в сторону.
Элли широко улыбнулась.
— Мне же нужно во что-то одеваться!
Она отобрала у него лифчик, возвратив его в сумку и вынула вместо него охапку сексуальных трусиков-тонгов, украшенных подобранными в тон стразами.
— Изумительно!
Айдан примолк.
Ройс тоже.
Элли подняла глаза. Взгляд Айдана был полон неудовлетворенного сексуального желания – ему было известно, зачем нужны такие трусики. Он, должно быть, видел их на манекене или же уговорил хорошенькую продавщицу поработать для него живой моделью. Но Ройс был сбит с толку. Его взгляд метался между ее лицом и крохотными розовыми трусиками у нее в руках. У него было комичное выражение лица. Он никак не мог понять, что к чему.
Она едва сдержала смех.
В конце концов он спросил:
— Это что? Одежда?
Айдан, задыхаясь от смеха, выбежал из комнаты.
— О да! – ответила Элли. В ее голосе он услышал чувственные нотки.
Ройс снова взглянул ей в лицо, его защитные барьеры рушились.
— И на что, скажи на милость, вы это надеваете?
— Подожди и увидишь, - прошептала она.
Он вытаращил глаза. Ройс уставился на лоскут кружевного спандекса так, словно ожидал, что тот вот-вот заговорит и представится.
— Это для волос? – в конце-концов спросил он.
Теперь уже Элли задыхалась от смеха.
— Не совсем так, - она отвернулась. Этим успехом она была обязана Айдану.
Ройс схватил ее за плечо и вырвал трусики у нее из рук.
— Ты ничем ему не обязана. Мне не нравится, что ты потешаешься надо мной.
Элли попыталась перестать улыбаться.
— Я не смеюсь над тобой – вовсе нет. Но в моем времени многие женщины носят это, и всем известно где.
Ройс покраснел.
— Я из этого времени.
— Хочешь, я покажу, как это носят?
Он сразу же стал подозрительным.
— Ну, давай!
— Сейчас?!
Он крайне осторожно поинтересовался:
— Это ловушка, да? Этот маленький клочок кружев — это ведь нижнее белье. На нем два отверстия – они для твоих грудей.
Она старалась не рассмеяться.
— Извини, но если ты поднимешься ко мне наверх, я покажу тебе. Я бы показала и тут, но ты и в самом деле тогда сильно разозлишься, особенно, если Айдан войдет.
Его лицо снова стало озадаченным, но он все же кивнул на лестничный пролет на выходе из зала.
Элли всучила ему свои сумки от Сакса и поспешно вышла с тонгами в качестве трофея. Девушка спиной чуяла, сколь сильно напряжен Ройс. Ему пришлось не по нраву, что не он контролировал ситуацию. Ее веселость быстро растаяла.
Может, это и нечестно. Он хотел узнать, что это за идиотская вещь, и она была абсолютно уверена, что стоит ему лишь разок взглянуть, как она надевает их, он уступит.
Мужчины любят глазами. А у Ройса тестостерона хватит на дюжину мужчин. Он сдастся — она нисколько в этом не сомневалась. Трусики были ловушкой.
Элли помрачнела. Они вошли в ее опочивальню, она замешкалась, подыскивая подходящий предлог. Большинство крутых мужиков, которых Элли когда-либо встречала, были решительно настроены остаться в ее постели. А перед этим человеком она уже почти готова была размахивать красной тряпкой — нет, розовыми трусиками.
Это играло на нее и служило ее целям, но не его.
Всего час назад он прикрывал ей спину, пока она лечила Невинного, и все это было не совсем правильно.
Ройс бросил сумки и, ухмыляясь, уставился на нее.
— Показывай.
Ее сомнения усугубились и усилились. Ей не хотелось обманом затаскивать его в постель. Ей захотелось, чтобы он овладел ею, будучи влюбленным в нее и мог признаться в этом.
Элли медленно обернулась.
— Извини. Может в другой раз. Ты прав. Это ловушка.
Его лицо стало жестким и непроницаемым.
— Покажи!
Ее охватило возбуждение, желание, с трудом подавляемое, охватило ее, вступая в борьбу с моральными принципами, с разумом. Значит ли эта ее внезапная нерешительность, что она влюбилась и в средневекового Ройса тоже?
Элли боялась ответить на собственный вопрос. Но теперь она не хотела торопить его. Это нехорошо.
— Ройс, ты же разозлишься, когда я это сделаю. И… ты потащишь меня в постель.
Он самодовольно усмехнулся.
— Тебе не удастся прельстить меня кружевным лоскутом.
Его глаза вспыхнули.
— Айдан же уже видел это одеяние?
— Не на мне, – быстро ответила она.
— Показывай.
Ее разум забил тревогу. Этот мужчина не отстанет от нее. Она понимала, что в какой-то мере это из-за того, что Айдану известно, в чем шутка. Но, черт возьми, если он не устоит перед ней, одетой в эти трусы, она, получается, навяжет ему свое волю и свою постель, и тогда он по-настоящему разозлится, как только они покончат с этим.
— Я теряю терпение, - резко сказал он.
Господи Боже, поняла Элли, сейчас на карту оказалось поставлено едва ли не ее собственное достоинство. В этом-то и заключалась проблема. Она неуверенно потянулась под юбку, спустила свои кружевные трусики-шорты. А потом быстренько натянула тонги. Расстегнув молнию на юбке, она позволила ей соскользнуть вниз.
От удивления Ройс выпучил глаза. Он ничего не понимал.

Напряжение затопило комнату, она ощутила взрыв его возбуждения и раздражения и оторопела.
Он застонал. Его лейне вздулось и задралось до самых бедер.
— Повернись.
Его серые глаза не серебрились, нет, они метали молнии.
Невзирая на смутные сомнения, она была напряжена до предела и даже затаила дыхание. Теперь было не до размышлений. Она медленно повернулась.

Когда Элли вновь осмелилась посмотреть ему в лицо, мужчина тяжело дышал.
— Ты выиграла.
У нее перехватило дыхание.
— Ты хотела соблазнить меня. В этом ты преуспела. Твое оружие – клочок кружева.
Ройс резко шагнул к ней и обхватил ее за талию. Элли вскрикнула. Не от страха — нет, она не боялась, но он был в такой ярости и в таком возбуждении, что сорвал с себя тунику, словно сметая ее со своего пути.
Девушка глянула на его огромное, словно отполированное мужское достоинство и ей стало дурно. Она знала, каков он, уже успела изучить его досконально, побывав в его постели и часами совокупляясь с ним. Но не на это она рассчитывала. Все быстро выходило из-под контроля.
— Ройс, - пыталась сказать ему она, - Я не это имела в виду.
Его глаза сверкнули.
— Это, это. Ты намеревалась соблазнить меня. И твое обольщение уничтожит нас обоих.
Внезапно она оказалась прижатой спиной к стене.
Мужчина поймал руками ее лицо, и у нее возникло ощущение дежавю. Элли силилась разгадать его намерения, но, встретив его горящий взгляд, она сдалась. Он поцеловал ее.
Горячо, крепко, жадно, глубоко, но поцелуй его был преисполнен ярости.
Ройс приподнял ее бедра, крепче прижавшись к ней. Она схватила его за руки.
— Нет, погоди!
Он навалился на нее, гладкий, горячий, огромный, и ее плоть неудержимо содрогнулась.
Элли вцепилась в его руки.
— Я не могу сделать этого! Только не так!
Мужчина напрягся, его губы едва не касались ее рта.
Элли переместила руки на его грудь, прикрытую льняной сорочкой, его сердце гулко колотилось. Ей вдруг стало нехорошо.
— Не так. Не в гневе.
Он поднял голову и кисло взглянул на нее, лицо его было напряженным и разгневанным.
— Теперь ты приказываешь мне подождать? Когда я уже готов войти в тебя?
Сейчас в его словах слышался скепсис.
— Мне не нравятся твои игры.
Элли уже была готова прекратить борьбу и отдаться. Сдаться было бы так легко. Они оба вкусят наслаждения, восторга, экстаза — а потом он разозлится на нее за это ее совращение.
Несмотря на то, что вчера он умер, невзирая на его средневековый мужской шовинизм, что-то зародилось между ними этим утром,. Нечто чудесное возникло между ними в той деревне. Золотоволосый воин стоял позади нее, защищая ее, чтобы она могла исцелять. И это было так правильно.
— Ройс. Я сожалею.
Он смотрел на нее, его хватка стала крепче. Элли подумала, что он и не собирается ее слушать. Вместо этого он отодвинул ее и выпустил из рук, отступив назад.
— Никогда больше не играй со мной.
— Ройс!
— Ты повеселилась! Вы оба, ты и Айдан, развлеклись с этим долбанным кружевом.
Теперь он был в ярости. Он развернулся и направился к двери.
— Я подумала, что таким образом мы можем стать ближе! — крикнула она, в ужасе от происходящего.
Он остановился, лицо его побагровело от ярости.
— Ты плохо подумала!
Элли вскрикнула. Ройс стремительно покинул опочивальню, она побежала было за ним, но потом остановилась. Так будет лучше.
Не нужно было заманивать его.
Нехорошо заниматься любовью, сгорая от гнева и похоти.
Потому, что она без ума и от средневекового Ройса тоже.

ЭЛЛИ В ОДИНОЧЕСТВЕ сидела за главным столом на возвышении в большом зале, поглощая полуденную трапезу. Ройс отсутствовал. Он покинул Каррик с отрядом вооруженных мужчин, но ни один из них не одел доспехи, что несколько обнадеживало. Кейт поведала, что ему нужно заняться делами клана.
Ей надо бы как следует извиниться перед ним. В любом случае, ей не нужно было хорошо его знать, чтобы догадаться, что он не намерен принимать ее объяснений.
Ничто еще не потеряно. Меж ними уже возникли некие узы, своего рода связь. Никаких больше мимолетных увлечений. Как говорится: «Поспешишь — людей насмешишь». Слишком многое стояло на кону.
Она презирала себя за то, что задела его самолюбие с этими дурацкими трусиками.
Элли отпила немного вина. Внезапно она напряглась, ощутив дискомфорт. Где-то в Каррике заболел маленький ребенок, у него был небольшой жар. Ребенок был где-то совсем рядом.
Она встала. Скорее всего на территории замка было несколько больных. Она вдруг посерьезнела и сосредоточилась. Ей придется взять на себя роль врача и сделать обход.
— Госпожа? — Кейт нерешительно топталась на пороге зала.
— Да? — улыбнулась Элли.
Кейт выглядела обеспокоенной.
— Женщина из деревни хочет видеть вас.
Элли встревожилась.
— Это мать Гаррета? Мать того мальчика, которого мы вытащили из-под завала?
Теперь ей казалось, что больной ребенок — где-то совсем близко.
Кейт покачала головой.
— Нет, это Маги и ее дитя.
Элли вытаращила глаза. Девушка тотчас же догадалась, что мальчик и был тем больным ребенком, присутствие которого она ощущала.
— Пригласи их сюда, - быстро сказала она.
Мгновение спустя Кейт ввела в зал худую женщину, Элли под возраст. Женщина несла на руках больного малыша. Вспомнив о приказе Ройса не исцелять при посторонних, она не терпящим возражений тоном попросила Кейт оставить их, и, когда та вышла, Элли закрыла двери. Затем целительница повернулась к Маги, мрачной и встревоженной. Элли ободряюще улыбнулась ей.
Та кусала губу.
— Госпожа, благодарю, что приняли меня.
Голос ее дрожал и Элли почувствовала, насколько Маги взволнована.
— Все в порядке, — сказала Элли, беря ее за руку. — Твой сын болен. Но он не умрет.
Маги украдкой взглянула на Элли.
— Вы можете вылечить его? Ему худо уже несколько дней, - прошептала она.
— Не могли бы вы держать это в тайне? — спросила Элли, снова подумав о Ройсе. Она обязана ему. И если он считает, что она должна сохранять благоразумие, что ж — она попытается.
Маги кивнула.
Когда Элли взяла малыша на руки, он расплакался. У ребенка была температура, но не слишком высокая. Хотя, у него была ангина, и Элли понимала, что без надлежащего лечения это заболевание может перейти в стрептококковое воспаление горла и стать смертельно опасным, девушка погладила ему лобик и улыбнулась, посылая на мальчика исцеляющий свет. Он был не очень тяжело болен, и вылечить его оказалось легко. Младенец засмеялся и стал играть с ее волосами.
Маги вытаращила глаза. Она прикоснулась к ребенку рукой, проверяя, дышит ли он. Ее глаза были, словно блюдца.
Элли глянула на нее:
— Я не колдунья. Я — Целительница.
— Спасибо! — воскликнула Маги. Она поцеловала руку Элли, схватила сына и поспешила покинуть помещение.
Девушка проводила ее до открытой двери. Маги остановилась около Кейт.
— Она вылечила его.
После этого женщина побежала по коридору и выскочила на улицу.
Кейт обернулась и посмотрела на Элли. ее глаза были расширены от страха.
Элли ощутила, что ее переполняют сомнения и подозрения. Она подошла вплотную к служанке.
— Я не поблагодарила тебя за то, что ты этим утром помогла мне выйти из Каррика.
Кейт замотала головой, попятилась и бросилась бежать.
— Великолепно! - пробормотала Элли. Она обхватила себя руками и остановилась, нахмурившись. Идея с врачебным обходом никуда не годилась. В любом случае, не сейчас. Кроме того, никто тут серьезно не болен. Она бы почувствовала, если бы кто-то страдал или чьей-то жизни угрожала опасность.
Она искренне надеялась, что Маги или Кейт не начнут распускать отвратительные слухи.


ОН ТАК ХОТЕЛ ЖЕНЩИНУ, слишком сильно жаждал этого, чтобы возвращаться домой.
Он целый день предвкушал это мгновение. А теперь, когда они проезжали через подъемный мост, его глупое сердце колотилось и трепетало.
Образ маленькой целительницы все время возникал пред его мысленным взором, и неважно было, насколько неотложный вопрос ему приходилось решать. Даже когда он разрешал спор с главой конкурирующего клана, она была здесь, неотвязно сопровождая его, точно крошечная, соблазнительная фея-искусительница. Он уже было подумывал, что его заколдовали.
Ройс беспрестанно представлял ее, одетую в корсет с таким глубоким вырезом и в тот лоскут розового кружева.
Вспоминал он ее и коленопреклоненную, изо всех сил старающуюся исцелить незнакомца, погребенного под завалом.
Большую часть дня он вел безнадежную борьбу с собственной похотью. Теперь же, чувствуя себя не в своей тарелке и будучи как никогда недовольным, Ройс соскочил со своего боевого коня и передал белого жеребца юному конюху.
— Как следует охлади его! – бросил он.
Ройс улыбнулся мальчишке, кажется его звали Дональд, хотя он вряд ли видел его более нескольких раз.
— Да, милорд! – с энтузиазмом подхватил юный Дональд.
Недовольство его имело две стороны. Айдан поддержал ее в этой шутке. А подшутили они над ним. Ройс вспыхнул. Ни один мужчина из его времени даже и не мечтал о женщине одетой подобным образом.
А она безжалостно разыграла его. Он нарушил свое решение и не мог думать ни о чем, кроме того, как затащить ее в свою постель и уложить под себя. Он почти что проник в ее жаркие глубины. И тут она отказала ему. Женщины ему не отказывали. Они боролись за его внимание. А потом на задних лапках умоляли дать им нечто большее.
Она же почти сломала его, а потом выбросила.
Щеки его горели. Разве он самого начала не знал, что она способна совратить и Папу Римского? Победа оказалась на ее стороне. Она, а не он, была господином и повелителем!
Ройсу не нравилось, когда его дурачили или разыгрывали. Он мог бы вступить с ней в связь, потому что она такая же страстная, как и он. За другой женщиной он бы ухаживал и ласкал ее до тех пор, пока она не закричала бы от наслаждения, и только после этого отправился бы с ней в постель. Он ушел от этой, но так и остался проигравшей стороной.
Он покинул ее не потому, что хотел этого. Этим утром в ее спальне он хотел вонзаться в нее раз за разом и раз за разом наблюдать, как она корчится от наслаждения.
Но не так. Не в гневе…
Он ушел из-за боли, сомнений и сожаления в ее глазах. И разве он теперь не дважды идиот? Неужели он и в самом деле видел в ней эти чувства? И почему, будь оно все проклято, это его так зацепило?
Горец решительно прошел через въездную башю во внутренний двор. Если его это и взволновало, то только потому, что она — целительница и является частью плана
Древних. Если его это и тревожит, то только потому, что она — Невинная и находится под его защитой, всякий раз, находясь с ней рядом, Ройс ощущал ее абсолютную светлую силу. Все Невинные были хорошими. А эта девушка была более чем хороша: в своих устремлениях она являлась ангелом. Он никогда не встречал никого, кто бы стремился больше, чем она помогать людям и исцелять. Даже Элейсед.
Она заслужила не только его заботу, она достойна уважения. Особенно потому, что с его стороны обвинения в ее бессердечии были совершенной и самолюбивой ложью.
Она любила его. Он беззастенчиво проникал в ее разум, стремясь узнать каждую мысль и тревогу, даже не пытаясь уважать ее право на личную жизнь. Еще чего?! Она уже полюбила его в будущем и только начинала любить его в настоящем.
И только Бог знает за что?
Не надо бы ему так чертовски легко соглашаться с ней, но он хотел от нее этих глупых, романтических чувств! Он выругался. Теперь ему придется держаться от нее как можно дальше.
Ройс пинком распахнул дверь в зал и остановился как вкопанный.
Эллиос находилась в центре большого зала с одним из его крестьян, пожилым мужчиной, который во времена своей молодости, был отличным солдатом. Девушка окутала лицо Койнниха своим серебристым пульсирующим исцеляющим светом.
Еще трое деревенских жителей выстроились в рядок и дожидались своей очереди.
Стук его сердца заглушил все доводы рассудка. Ее серебристое свечение наступало на него, приводя в состояние восторга, вкупе с ее ошеломительной красотой и сексапильностью.
Она была одета в длинную юбку, всю в ярких черных, красных и голубых цветах на белом фоне и снова на ней был тесный лиф, хотя этот все же слегка прикрывал ее плечи. Ройс знал, что она в нижнем белье, доставленном для нее Айданом, в розовом кружевном одеянии, едва прикрывающем соски, которое он собирался сжечь, как только доберется до него, его бисерные завязки высовывались из-под ее блузки. (5)
Кровь прилила к его чреслам и распалила воображение. Хозяин Каррика знал, что она почувствовала его присутствие, однако она не взглянула в его строну. Она была полностью сосредоточена на врачевании Койнниха.
Ройс боролся с непреодолимым желанием подойти к ней, поднять ее на руки и покончить с этим безумным брачным ритуалом, в котором сплелись бегство и преследование, совращение и самоограничение. Почему бы нет?
Он больше этого не вынесет, и только она, в состоянии, в этом он был абсолютно уверен, помочь им обоим. Все, что ему нужно сделать — это воздвигнуть вокруг своего сердца каменную стену.
Они вместе вскроют этот нарыв — ничего более.
Он словно сошел с ума или лишился рассудка. Ройс сосредоточился, силясь избавиться от этого ослепляющего жгучего вожделения.
Она лечит зубы?
Наконец он вздохнул поглубже и двинулся вперед, ему едва-едва удавалось держать себя в руках.
— Эллиос.
В данный момент она сжала руками лицо Койнниха и улыбалась пожилому воину.
— Больше это никогда не будет вас беспокоить, - мягко сказала девушка.
Койнних изумленно глазел на нее.
— Миледи! Это продолжалось уже больше года, а сейчас никакой боли нет.
Эллиос одарила старика ласковой улыбкой. В сердце Ройса что-то резко перевернулось, словно эта улыбка предназначалась ему.
— Дело шло к заражению. Но это больше не вернется. Возвращайтесь домой и хорошо проведите вечер, - промолвила она.
Горцы были людьми гордыми и суровыми, вне зависимости от их социального положения, но этот мужчина упал на колени и поцеловал подол ее юбки.
— Благодарю. Да хранит вас Господь! Вы святая.
Эллиос рассмеялась. Ее смех походил на журчание весеннего ручейка, пробивающегося средь мшистых камней.
— Я не святая.
Ее улыбка померкла. Она коснулась его плеча, побуждая Койнниха подняться. Элли наконец устремила взгляд своих огромных темных глаз на Ройса, который смотрел на нее. Он же просил ее не выказывать своих способностей. Трое крестьян только что стали свидетелями того, как она лечила старого Койнниха. Он был уверен, они ожидали, когда целительница избавит и их от их собственных недугов.
Она поджала губы. Но в глазах ее промелькнули некая жажда и оживление, какой-то приятный свет, что-то вроде радости. Ройс прошмыгнул в ее мысли и убедился, сколь рада она его видеть, хотя они расстались всего несколько часов назад.
— Здравствуй, Руари.
Он возбудился до невозможности. Они оба разговаривали по-английски. Однако, ему было известно, что девушка понимает каждое слово, произнесенное на гаэльском. Его сердце выписывало кренделя при звуках англо-саксонского наречия, которые текли словно мед с ее уст, равно как и оттого, что она была счастлива его лицезреть.
Ройс внимательнее посмотрел на нее. Ее губы были накрашены чем-то розовым и блестящим. Ему стало любопытно, каковы они на вкус.
Ему не терпелось испробовать на вкус и ее саму, и он не намерен был этого дожидаться еще пятьсот семьдесят семь лет.
— Ты лечишь зубы.
— У него было опасное заражение, - выдавила Элли, на ее лице проявлялась озабоченность. Ее внимание привлекла выпуклость на его лейне. Она облизнула губы.
Он потихоньку проник в ее сознание.
В настоящий момент девушка припоминала, каково на вкус его мужское естество. Она вспоминала, как нынешним утром они едва не занялись любовью.
Мужчина еще разок вздохнул, стараясь успокоиться.
— А что с остальными?
Она неохотно ответила:
— Я не знаю, как это произошло. Они весь день приходят ко мне. Зубная боль, простуда, раны, синяки, ноющие спины…
Теперь радость, которая было зажглась в ее глазах, пропала. Элли была преисполнена мрачных предчувствий.
Он мысленно досчитал до трех, а затем указал на троих деревенских жителей.
— Кто-нибудь из них серьезно болен?
— Нет.
Он повернулся:
— Леди Эллиос не примет вас сегодня. Всего доброго.
Двое мужчин почтительно склонили головы, а девушка присела в реверансе. Они все казались разочарованными, но немедленно ретировались. Ройс скрестил руки на груди и медленно повернулся к ней, глядя ей в лицо.
Он старался не думать о том, как она прекрасна ее великолепная кожа, оттененная тесным белым корсетом и выглядывающим из-под него нижним бельем. Ройс готов был жизнь прозакладывать, что она надела то крошечное розовое безобразие
— Ты же слышала, как тем утром мальчишка называл тебя ведьмой.
Она глубоко вздохнула.
— Да, слышала. Когда ты сердишься, а я знаю, ты сердишься… твоя аура так и полыхает красным, ты изо всех сил стараешься держать свой темперамент в узде.
Сегодня утром он был куда злее. Его намерения не были честны. Пусть считает, что ей удалось переиграть его. Ему нужно в корне пресечь любые сплетни о колдовстве и знахарстве. Он не хочет слухов о ее исцеляющей силе.
Тогда Моффат поймет, что она здесь, в этом времени.
Члены королевской семьи тоже могут заинтересоваться ею. Король был чрезвычайно набожен и мог усмотреть в появлении Эллиос дурную примету или даже опасный знак дьявола; королева же властолюбива и будет думать лишь о том, как использовать ее способности, чтобы прикончить короля. Ему нужно позаботиться, чтобы Джоан Бофор даже не заинтересовалась Эллиос.
— Я не желаю спорить, - сказал он Эллиос, - Ясно, что ты никого не слушаешься.
Ройс пристально взглянул на нее.
— Если уж ты не подчинялась собственному отцу, глупо было бы с моей стороны считать, что ты покоришься мне, даже, если я здесь хозяин. Я не собираюсь больше сносить твои вызовы.
Каждое его слово было ему противно.
Ройс подошел к очагу и уставился в него. Как же он собирается пережить этот вечер и каждый последующий, если его похоть терзает его, словно геенна огненная?
До него донесся запах ее духов. Что-то цветочное, что-то свежее и чистое, словно горная вода, но по большей части это был запах женщины и секса.
Она была влажной и полностью готовой принять его под этой удивительной юбкой и той крошечной вызывающей штучкой.
Он потер себе виски.
— Ладно, - осторожно сказала Элли позади него, - Этим утром ты был действительно зол. Ты, должно быть, и сейчас сердит. Что происходит?
Он не хотел поворачиваться к ней лицом.
— Мне известно, что ты ничего не можешь с собой поделать. Если кто-то болен, ты будешь лечить его.
— Да.
Он все-таки обернулся.
— В этом ты похожа на свою мать. Она никогда ни от кого не отворачивалась, будь то Повелитель или Невинный.
Ее глаза широко распахнулись.
— Ты заешь... знал… мою мать? – ахнула она.
Ройс заосторожничал.
— Да, знал.
Голова ее закружилась от потрясения, в ней проносились бессвязные мысли.
— Как … ты имеешь в виду… погоди! Ты же еще не стал Ройсом двадцать первого столетия! Ты не можешь знать мою мать!
Все в нем порывалось утешить ее. Ее страх был силен, в ней зарождалась паника. Она ничего не знала.
Ройс проник в ее разум, но ее мысли все еще не обрели логическую четкость. Он подумал-подумал и коснулся ее руки.
— Эллиос, давай присядем.
— Я не хочу сидеть! - выкрикнула она.
Она была бледна, если не брать в расчет яркие розовые пятна на ее щеках. Элли открыла рот, но так и не смогла выдавить ни слова.
Он крепко сжал ее руку.
— Я сожалею, что ты не знала правды об Элейсед.
Она вырвала свою руку.
— Ее звали Элизабет! Элизабет Монро!
— Ага, Элизабет в переводе на английский.
Он улыбнулся ей.
— Пойдем присядем, детка, —он привнес в свою интонацию соблазнительный оттенок.
— О боги! – прошептала она, теперь уже не обращая внимания на его мужское очарование. — Когда? Когда ты знал мою мать? В каком времени?
Ройс взял ее за руку и притянул поближе к себе. Его плоть вопила, умоляя его о чувственном наслаждении, но он оставил эти призывы без внимания. Когда Эллиос узнает, кто она такая, и, что из себя представляет, она, скорее всего, будет поражена.
Он слишком хорошо помнил свое собственное удивление, когда раскрылось, что его уделом было Братство, а его бабкой была богиня.
— Я впервые встретил Элейсед в шестом веке.
Эллис вскрикнула.
— Твоя мать была великой Целительницей, а ты так похожа на нее, - мягко начал он.
Она смотрела на Ройса, а к глазам подступали слезы.
— Почему же она не рассказала мне? Что это значит для меня? Она что, тоже была внучкой какого-то бога?
— Нет, ее отцом был величайший из богов.
Эллиос молча смотрела на него, широко раскрыв глаза.. Неожиданно она уселась на скамейку.
— Мой дед, - медленно произнесла девушка, — был богом.
- Да, - Ройс задавался вопросом, стоит ли рассказать ей остальную правду сейчас или позже.
Она была в смятении.
— Что еще? Я могу выслушать тебя, обсудить то, что ты мне рассказываешь, чего скрывать! Все это время я считала, что моя мать была целительницей и язычницей. Я даже предполагала, что она, возможно, может быть доброй, могущественной ведьмой. Я верила в то, что объясняла наша религия: в молитву, исцеление, в наше осознание греха!
— Элейсед не была ведьмой. И ты не ведьма, Эллиос.
Девушка уставилась на него, затаив дыхание.
— Она была нашей жрицей в те времена, когда у нас еще были таковые.





__________________________________________________________________
Примечания:
(1) - Английское слово «tell» означает в покере действие или жест, который может выдать информацию о картах соперника.

(2) - Сакс (Магазин Saks Fifth Avenue) – крупный универмаг класса «люкс» в Нью-Йорке в США, расположенный на Пятой Авеню (главном торговом проспекте Манхэттена), продает в основном предметы роскоши.


(3) - Giuseppe Zanotti Design — марка знаменитого дизайнера обуви. Джузеппе Занотти — итальянский дизайнер, известный во всём мире. К своему полувековому юбилею он стал главой огромной обувной империи. В восьмидесятых годах он увлёкся изучением методов изготовления обуви, которые с успехом использовали на его родине, в городе San Mauru. Кроме ультрамодного стиля его обувь отличается удобной колодкой и, конечно же, применением только натуральных материалов.


(4) - Escada — немецкая торговая марка. Основатели: шведская топ-модель Маргарета (Margaretha), звезда французского дома haute couture Jacques Fath и Вольфганг Лей (Wolfgang Ley). Название бренда ведет свою историю от имени скаковой лошади ирландских кровей. Однажды Маргарета и Вольфганг на скачках поставили на прекрасную лошадь Escada, и именно ей суждено было прийти к финишу первой. Марка Escada была создана в1976 году в Мюнхене. Маргарета была главным дизайнером марки с момента ее основания и до своей смерти. Ее стараниями Escada прославилась тем, что стала выпускать одежду hot couture по доступной цене. Пожалуй, это одна из немногих марок, чьи новинки прекрасно прекрасно комбинируются с одеждой из прошлых коллекций, причем выглядит это всегда модно и стильно.
- красное платье от Эскада.

(5) - примерно так с вариантами могла выглядеть Элли.

_________________

basilevs, Margo - вы просто чудо!!! Какая страстная глава.
Спасибо за великолепный перевод!!!
Очень понравились примечания. Совершенно очаровал башмачок - такая прелесть!!!

Спасибо за перевод новой главы!!!
_________________

basilevs, Margo спасибо за прекрасный перевод! Интересно сколько же матери Элли лет!
___________________________________