михайловна:
Сергей Стратий
Незабвенный родительский дом
Растворилась в глазах печаль,
Вспоминаю я жизни путь,
И немного конечно жаль —
Дней минувших уже не вернуть.
Светлый образ родился вновь,
Согревая своим теплом.
Счастье, детство, уют и любовь —
Незабвенный родительский дом.
Колыбельные сон и явь:
Под кроватью Cоветов флаг,
Поколений незыблима связь.
Здесь я сделал свой первый шаг.
Тут березки растут под окном,
И разлился любовью свет.
Вспоминаю, как мама с отцом
На крылечке встречают рассвет.
В секретере фотоальбом,
Драгоценнейший книжный ряд,
И семейный архив под сукном —
Дорог запах родных пенат.
Он останется навсегда,
На холсте без времен и лет.
Здесь родился и вырос я —
Дом, которого больше нет…
Расцветает сирень за окном.
До заката совсем чуть-чуть.
Подступается к горлу ком.
Этой ночью мне не уснуть...
Дели:
» Дементьев Андрей. Живу не так, как бы хотелось
Андрей ДементьевЖиву не так, как бы хотелось
Живу не так, как бы хотелось,
Заели суета и быт.
И осторожность, а не смелость
Порою мной руководит.
Живу не так, как мне мечталось,
Когда я пылок был и юн.
И только музыка осталась
От тех, не знавших фальши, струн.
Живу не так, как нас учили
Ушедшие учителя.
Когда судьбу земли вручили,
О чём не ведала Земля…
Живу не так. Но слава богу,
Я различаю свет и мрак
И не судите слишком строго
Вы все, живущие не так.
Nadin-ka:
Рюрик Ивнев
ПОРТРЕТ
На кисть художника я променял бы лиру,
Чтоб Вас запечатлеть хотя б единый раз
И передать, как дар векам, потомству, миру —
Цвет Вашего лица, блеск темно-синих глаз.
Избороздив моря, изгибы рек и сушу,
Вобрав в зрачки свои, как влагу, тень и свет,
Простому полотну я отдал бы всю душу
И, о себе забыв, писал бы Ваш портрет.
Пред ним склонились бы — и кипарис и ели,
Им любовались бы созвездья до утра,
И на его черты завистливо глядели
Непревзойденные в искусстве мастера.
Но зависть мучила б еще сильней смотрящих
К тем, кто когда-нибудь хотя б коснулся Вас.
К тем, кто при жизни видел свет горящих,
Неповторимых темно-синих глаз.
михайловна:
Афанасий Фет
Цветы
С полей несется голос стада,
В кустах малиновки звенят,
И с побелевших яблонь сада
Струится сладкий аромат.
Цветы глядят с тоской влюбленной,
Безгрешно чисты, как весна,
Роняя с пылью благовонной
Плодов румяных семена.
Сестра цветов, подруга розы,
Очами в очи мне взгляни,
Навей живительные грезы
И в сердце песню зарони.
Дели:
» Бунин Иван. В стороне далекой от родного края
Иван БунинВ стороне далекой от родного края
В стороне далекой от родного края
Снится мне приволье тихих деревень,
В поле при дороге белая береза,
Озими да пашни — и апрельский день.
Ласково синеет утреннее небо,
Легкой белой зыбью облака плывут,
Важно грач гуляет за сохой на пашне,
Пар блестит над пашней… А кругом поют
Жаворонки в ясной вышине воздушной
И на землю с неба звонко трели льют.
В стороне далекой от родного края
Девушкой-невестой снится мне Весна:
Очи голубые, личико худое,
Стройный стан высокий, русая коса.
Весело ей в поле теплым, ясным утром!
Мил ей край родимый — степь и тишина,
Мил ей бедный север, мирный труд крестьянский,
И с приветом смотрит на поля она:
На устах улыбка, а в очах раздумье —
Юности и счастья первая весна!
Pacific:
Белла Ахмадулина
О, мой застенчивый герой...
О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
1960 г.
Nadin-ka:
Владимир Войнович
Баллада о холодильнике
Дружеская пародия на Беллу Ахмадулину, посвященная ей же
Воспоминаний полая вода
Сошла и ломкий берег полустерла…
Нальем в стаканы виски безо льда,
Ополоснем сухую полость горла.
И обожжем полуоткрытый рот
И помянем, мой друг и собутыльник,
Давнишний год, метро «Аэропорт»,
Шестой этаж и белый холодильник,
Который так заманчиво журчал
И, как Сезам, порою открывался,
И открывал нам то, что заключал
В холодных недрах своего пространства.
Пусть будет он во все века воспет
За то, что в повседневности враждебной
Он был для нас как верный терапевт
С простым запасом жидкости целебной.
Была его сильна над нами власть,
Была его к нам бесконечна милость…
К нему, к нему душа твоя влеклась,
Да и моя к нему же волочилась.
А на дворе стоял глухой застой,
И серый снег топтал топтун ущербный,
А мы с тобой садилися за стол —
И холодильник открывался щедрый.
1988г
михайловна:
Афанасий Фет
Еще акация одна
С цветами ветви опускала
И над беседкою весна
Душистых сводов не скругляла.
Дышал горячий ветерок,
В тени сидели мы друг с другом,
И перед нами на песок
День золотым ложился кругом.
Жужжал пчелами каждый куст,
Над сердцем счастье тяготело,
Я трепетал, чтоб с робких уст
Твое признанье не слетело.
Вдали сливалось пенье птиц,
Весна над степью проносилась,
И на концах твоих ресниц
Слеза нескромная светилась.
Я говорить хотел - и вдруг,
Нежданным шорохом пугая,
К твоим ногам, на ясный круг,
Спорхнула птичка полевая.
С какой мы робостью любви
Свое дыханье затаили!
Казалось мне, глаза твои
Не улетать ее молили.
Сказать «прости» чему ни будь
Душе казалося утратой...
И, собираясь упорхнуть,
Глядел на нас наш гость крылатый.
Дели:
» Марушко Игорь. Ворота Рая
Игорь МарушкоВорота Рая
Я брёл в пустынях и снегах,
Ходил в лесах и на болотах.
В морях качался на волнах,
И в горы лез, не без охоты.
Излазил вдоль и поперёк,
Всю землю от конца до края.
Искал священный уголок,
Где спрятаны ворота рая.
Не отыскал и не нашел,
Домой уставший возвратился.
И сердце обрело покой,
Когда я все ж остановился.
И солнца луч над головой,
Меня теплом своим лаская.
Мне указал, что дом родной,
И есть мои ворота Рая...
Nadin-ka:
Рудольф Ольшевский
КОРНИ
Нам не уйти, не скрыться от погони.
Куда ни кинься, в каждой стороне
За нами вслед невидимые корни
Скользят, не обрываясь, в глубине.
Во времени у них другие сроки,
Не те, что нам измерить суждено.
Они несут остуженные соки
Эпох и судеб, канувших давно.
Как трещины на высохшей иконе,
В глубинах тёмных, в тайниках глухих
Мои воображаемые корни
Рисуют лица прадедов моих.
Нас связывают с прошлыми веками
Наследственности тайные мосты.
Слепые корни, пробивая камни,
Врываются в глубинные пласты.
По щупальцам, закрученным в спирали
Землевращеньем, в нынешние дни
Восходят и тревоги, и печали,
И память, что предчувствию сродни.
Становимся не старше мы - древнее,
Соединив с грядущим старину.
И в этом мы похожи на деревья,
Растущие и вверх, и в глубину.
михайловна:
Лариса Рубальская
В Михайловском
Когда от шума городского
Совсем покоя нет душе,
Полночи поездом до Пскова,
И вы в Михайловском уже.
Там мудрый дуб уединённый
Шумит листвою столько лет.
Там, вдохновленный и влюблённый,
Творил божественный поэт.
В аллее Керн закружит ветер
Балет оранжевой листвы,
И в девятнадцатом столетье
Уже с поэтом рядом вы.
Но не спугните, бога ради,
Летучей музы лёгкий след!
Вот на полях его тетради
Головки чьей-то силуэт.
Слова выводит быстрый почерк,
За мыслями спешит рука,
И волшебство бесценных строчек
Жить остаётся на века.
А где-то слёзы льёт в подушку
Та, с кем вчера он нежен был,
И шепчет, плача: – Саша! Пушкин!
А он её уже забыл.
Уже другой кудрявый гений
Спешит дарить сердечный пыл,
Их след в порывах вдохновенья —
И лёгкий вздох: – Я вас любил…
Любил, спешил, шумел, смеялся,
Сверхчеловек и сверхпоэт,
И здесь, в Михайловском, остался
Прелестный отзвук прежних лет.
При чём же бешеные скорости,
При чём интриги, деньги, власть?
Звучат стихи над спящей Соротью
И не дают душе пропасть.
Я помню чудное мгновенье!
Передо мной явились вы!
Но… надо в поезд, к сожаленью, —
Всего полночи до Москвы.
Леди-З:
Роберт Рождественский
- Отдать тебе любовь?
- Отдай.
- Она в грязи.
- Отдай в грязи.
- Я погадать хочу.
- Гадай
- Еще спросить хочу.
- Спроси.
- Допустим, постучусь.
- Впущу.
- Допустим, позову.
- Приду.
- А если там беда?
- В беду.
- А если обману?
- Прощу
- "Спой!" - прикажу тебе.
- Спою.
- Запри для друга дверь.
- Запру.
- Скажу тебе: убей!
- Убью.
- Скажу тебе: умри!
- Умру.
- А если захлебнусь?
- Спасу.
- А если будет боль?
- Стерплю.
- А если вдруг стена?
- Снесу.
- А если узел?
- Разрублю.
- А если сто узлов?
- И сто.
- Любовь тебе отдать?
- Любовь.
- Не будет этого!
- За что?!
- За то, что не люблю рабов.
Дели:
» Самарина-Лабиринт Ирина. Выдумка слабых мужчин...
Ирина Самарина-ЛабиринтВыдумка слабых мужчин...
Снова пробили хрустальную душу насквозь…
В ссоре с собою, с мечтами о будущем – врозь.
Женщина плачет, но так, что не видно другим.
После наложит на слёзы свой праздничный грим…
Выйдет на улицу, спину расправит, за ней
Крылья вспорхнут, что латала немерено дней.
И над печалью, как бабочка, будет порхать.
Просто предательством волю её не сломать…
Силу дают испытания, боль от потерь.
Да, перед ней закрывали безжалостно дверь.
Били упрёками, лихо сжигали мосты.
Только от этого – чувствам её не остыть.
Будет сложнее с годами её приручать,
Да и не с каждым она согласится молчать…
Только о любящем сердце мечтая тайком,
Тихо заплачет, свернётся, как кошка, клубком…
А на рассвете оденет улыбку опять,
Будет весна, и любовь, и удача под стать…
Нежная, хрупкая… Вывод всего лишь один:
Сильная женщина – выдумка слабых мужчин!
Pacific:
Дроздов Александр
Первая любовь
Твои глаза, они как звёзды
Мне ночью освещают путь.
Но пролетают зимы, вёсны,
А я молчу и в сердце грусть.
А звёзды с каждым днём всё меркнут,
И не далёк тот день, когда,
В безбрежной мгле они исчезнут,
Исчезнут раз, и навсегда.
Но чтобы не случилось это,
Чтоб встретил я свою любовь,
Твои глаза, что ярко светят,
Я должен видеть вновь и вновь.
Peony Rose:
Инютин Евгений
Весенее
В этом мире осколочном
Первый запах весны –
Хрупкой лестницы поручни
В мир, где мы не страшны.
Пусть вокруг голо, маятно –
Вдруг откликнется в нас
Звук желанный и памятный,
Что, казалось, угас.
И душа, чутко спящая,
Открывает глаза:
"Вот оно, настоящее!" –
И не молвить нельзя!